тителями? -- ФБР. Их лучшие агенты уже формируют расследовательные группы и собирают все данные. -- Вы думаете, это связано с нашим поиском заминированных автомобилей? -- спросил Джиордино, который вместе с Питтом и Манкузо был подобран Керном и Сэндекером в нескольких милях от места аварии лимузина. -- Может возникнуть впечатление, что они предупреждают нас оставить их в покое, -- ответил Керн, -- но наши аналитики пришли к выводу, что японцы хотят закрыть сенатскую комиссию по расследованию и устранить тех законодателей, которые пробивают законопроект о прекращении дальнейших капиталовложений в Соединенных Штатах. Сэндекер раскурил одну из своих дорогих сигар, откусив кончик. -- Президент связан по рукам и ногам. Пока есть надежда на то, что Смит и Диас живы, он не может допустить, чтобы сведения об их похищении проникли в прессу. Одному Богу известно, какой взрыв возмущения последует, если Конгресс и общественность узнают об этом. -- Они держат нас на пороховой бочке, -- мрачно сказал Керн. -- Если это не "Красное Братство Крови", тогда кто? -- спросил Джиордино, раскуривая сигару, которую он стащил из запасов адмирала Сэндекера в Вашингтоне. -- Только японское правительство располагает возможностями для организации хитроумной операции по похищению людей. -- Насколько мы можем определить, -- сказал Керн, -- премьер-министр Дзансиро и его кабинет непосредственно не связаны с этим похищением. Весьма вероятно, что они понятия не имеют о том, что делается у них за спиной, что далеко не редко случается в японской политике. Мы подозреваем глубоко засекреченную организацию, состоящую из богатых ультранационалистических бизнесменов и лидеров гангстерских группировок, которые собираются расширить и защитить растущую японскую экономическую империю, а также свои собственные прибыли. Наши последние разведданные от группы "Хонда" и других источников показывают на чрезвычайно влиятельного ублюдка, которого зовут Хидеки Сума. Шоуалтер уверен, что Сума стоит во главе всей операции с заминированными автомобилями, -- Очень противный клиент, -- добавил Сэндекер, -- хитрый, жадный, блестящий манипулятор, он дергает за ниточки японское правительство на протяжении трех десятилетий. -- А его отец дергал за эти ниточки за тридцать лет до него, -- сказал Керн. Он повернулся к Манкузо: -- Фрэнк у нас является экспертом по этой семейке. Он составил на них обширное досье. Манкузо сидел в большом вращающемся кресле и пил безалкогольное пиво, поскольку никакие спиртные напитки не разрешались в командном автобусе Агентства национальной безопасности. Он поднял голову. -- Какой Сума, отец или сын? Что именно вы хотите узнать? -- Краткий очерк истории их организации, -- ответил Керн. Манкузо отпил из своего стакана несколько глотков и посмотрел в потолок, словно собираясь с мыслями. Затем он начал говорить, как будто зачитывал цитату из книги на уроке английского. -- Когда в ходе второй мировой войны японцы захватили множество стран, их армии конфисковали огромное количество военных трофеев у религиозных орденов, банков, коммерческих корпораций и казначейств свергнутых ими правительств. То, что ручьями текло из Манчжурии и Кореи, вскоре превратилось в потоп, когда Китай и вся Юго-Восточная Азия, Малайя, Сингапур, Голландская Восточная Индия и Филиппины пали под натиском Империи восходящего солнца. Об общей стоимости похищенного золота, драгоценных камней и бесценных произведений искусства можно только догадываться, но, согласно некоторым оценкам, она достигает двухсот миллиардов, повторяю, миллиардов долларов по нынешним ценам. Сэндекер покачал головой. -- Невообразимо . -- Одни лишь золотые слитки весили свыше семи тысяч тонн. -- И все это шло в Японию? -- спросил Джиордино. -- До сорок третьего года. Потом американские военные корабли, а особенно наши подлодки, прервали этот поток. Архивные документы указывают, что более половины всех трофеев было отправлено на Филиппины для учета и перевозки в Токио. Но к концу войны сокровища были зарыты в тайных местах по островам и стали называться "золото Ямаситы". -- И где здесь появляются отец и сын Сума? -- спросил Питт. -- Я перехожу к ним, -- сказал Манкузо. -- Японские тайные общества быстро проникли в захваченные страны вслед за оккупационными войсками и запустили руки в хранилища банков и национальные сокровищницы, не брезгуя и ограблением частных лиц, и все именем императора. Два не слишком важных агента преступной организации "Черное небо", которая задавала тон среди японских гангстеров начиная с конца прошлого века, дезертировали и создали свою собственную организацию, назвав ее "Золотые драконы". Одного из них звали Корори Бсису. Другой был Кода Сума. -- Кода, значит, был отец Хидеки, -- заключил Сэндекер. Манкузо кивнул. -- Есису был сыном плотника из Киото. Когда ему было десять лет, отец выгнал его из дома. Он присоединился к организации "Черное небо" и вырос в ее рядах. В двадцать седьмом году, когда ему исполнилось восемнадцать, его боссы помогли его зачислению в армию, где он успешно дослужился до звания капитана, к тому времени как императорская армия захватила Манчжурию. Он организовал там операцию по торговле героином, которая принесла преступной организации сотни миллионов долларов, которыми она поделилась с армией. -- Постой, -- сказал Джиордино. -- Ты хочешь сказать, что японская армия занималась торговлей наркотиками? -- Они провертывали операции, которым позавидовали бы колумбийские наркобароны, -- ответил Манкузо. -- Вместе с главарями японских гангстеров военные контролировали торговлю героином и опиумом, заставляли жителей оккупированных стран участвовать в фальсифицированных лотереях и держали казино, а также взимали "налог" с торговцев на черном рынке. Автобус остановился перед красным сигналом светофора, и Питт взглянул на лицо водителя стоящего рядом грузовика, безуспешно пытавшегося что-нибудь разглядеть через затемненные стекла их автобуса. Хотя Питт и смотрел в окно, он прислушивался к каждому слову Манкузо. -- Кода Сума был ровесником Есису, он был первенцем в семье простого моряка императорского флота. Его отец заставил его записаться во флот, но он дезертировал и был завербован гангстерами из "Черного неба". Примерно в то же время, когда они продвинули в армию Бсису, главари гангстеров уничтожили записи о дезертирстве Сумы и восстановили его во флоте, но на этот раз в качестве офицера. С помощью оказания услуг и раздачи взяток нужным людям он быстро получил звание капитана. Будучи агентами, служащими одной и той же преступной организации, они довольно быстро стали работать вместе. Бсису координировал операции с героином, а Сума занимался учетом награбленного и организовывал его отправку на кораблях императорского флота. -- Монументальное ограбление, которое должно было положить конец всем ограблениям, -- шутливо заметил Джиордино. -- Истинные масштабы этой сети никогда не удастся подтвердить документально. -- Более грандиозная операция, чем даже ограбление Европы нацистами? -- спросил Питт, открывая еще одну бутылку содовой. -- И намного, -- ответил Манкузо с улыбкой. -- Тогда, как и теперь, японцев больше интересовала экономическая сторона дела -- золото, драгоценные камни, -- тогда как нацисты сосредоточили свои усилия на шедеврах искусства, скульптурах и антиквариате. -- Он снова стал вдруг серьезным. -- Следуя за японскими войсками в Китай и затем в другие страны Юго-Восточной Азии, Бсису и Сума оказались еще более ловкими и дерзкими преступниками, чем их боссы. Подобно персонажам книги Хеллера "Уловка-22", они проворачивали выгодные сделки со своими врагами. Они продавали предметы роскоши и армейские запасы Чан-Кай-Ши, стали доверенными лицами генералиссимуса. Эта связь оказалась очень выгодной впоследствии, когда коммунисты захватили большую часть Китая, и позже, когда китайское правительство перебралось на остров Формоза, ставший Тайванем. Они покупали, продавали, мародерствовали, занимались контрабандой и вымогательством, а также убивали в неслыханных масштабах, досуха высосав и обескровив каждую страну, оказавшуюся под их властью. Само собой. Сума и Бсису играли в игру "одно тебе, два мне", когда составляли описи награбленного и делились с императорской армией. Питт встал со своего кресла и потянулся, легко касаясь крыши автобуса. -- Какая часть всего награбленного богатства действительно достигла Японии? -- Небольшая доля добралась до императорского казначейства. Ту часть сокровищ, которую проще было перевезти, платину и драгоценные камни, Сума и Бсису благополучно переправили в Токио на подводных лодках и спрятали на ферме в сельской местности. Огромная масса слитков осталась на самом крупном из филиппинских островов, острове Лусон. Они были спрятаны в туннелях протяженностью в сотни километров, которые вырыли тысячи военнопленных армий союзников; их использовали в качестве рабов и либо доводили до смерти непосильным трудом, либо казнили, чтобы сохранить в тайне места, где спрятаны клады, и вырыть сокровища после войны. Я раскопал один туннель на острове Коррегидор, в котором находились кости трехсот военнопленных, погребенных заживо. -- Почему ко всему этому никогда не было привлечено внимание мировой общественности? -- живо поинтересовался Питт. Манкузо пожал плечами. -- Трудно сказать. Лишь сорок лет спустя появились упоминания о зверствах японской военщины в нескольких книгах. Но к тому времени от марша смерти под Батааном и армий американских, английских и филиппинских солдат, погибших в лагерях военнопленных, остались лишь туманные воспоминания. -- Немцев до сих пор преследуют воспоминания об убийстве миллионов евреев, -- задумчиво сказал Питт, -- Но японцы остались в целом незапятнаны в глазах мировой общественности, несмотря на свои чудовищные зверства. Джиордино хмуро глядел себе под ноги. -- Япошки сумели забрать какую-либо часть спрятанных сокровищ после войны? -- спросил он. -- Кое-что было выкопано японскими строительными компаниями, которые утверждали, что помогают филиппинцам оправиться от последствий войны, осуществляя различные проекты промышленного строительства. Естественно, они работали как раз над теми местами, где были зарыты клады. Кое-что откопал Фердинанд Маркос, который вывез из страны несколько сотен тонн золота и тайно конвертировал их в валюту на мировых рынках продажи золотых слитков. И значительная доля досталась Суме и Есису двадцать лет спустя. Возможно, до семидесяти процентов этого золота все еще спрятано и никогда не будет откопано. Питт вопросительно взглянул на Манкузо. -- Что случилось с Сумой и Бсису после окончания войны? -- Эти ребята были не дураки. Они поняли, что поражение неизбежно, еще в сорок третьем году, и стали строить планы, как пережить его с комфортом. У них и в мыслях не было умереть в битве после возвращения армии Макартура на Лусон или совершить ритуальное самоубийство после поражения. Вместо этого Сума заказал для себя подводную лодку. Затем с щедрой помощью императорской армии они отплыли в Вальпараисо, в Чили, где прожили в роскоши пять лет. Когда Макартур был занят войной в Корее, эти талантливые воры превратились в талантливых организаторов. Сума посвятил себя экономическим и политическим интригам, а Бсису взял в свои руки криминальные организации и контроль над новым поколением азиатских мошенников. За десять лет они стали самыми влиятельными теневыми политиками Дальнего Востока. -- Какая трогательная парочка дружков, -- язвительно сказал Джиордино, -- Кода Сума умер от рака в семьдесят третьем году, -- продолжал Манкузо. -- Подобно двум чикагским гангстерам времен "сухого закона", сын Коды, Хидеки, и Есису договорились поделить сферы влияния своей уже весьма крупной подпольной организации. Бсису стал управлять ее гангстерским крылом, тогда как Сума заложил основы теневого манипулирования правительством и бизнесом. Старый мошенник в значительной степени отошел от дел, сохраняя свою долю в доходах разных теневых структур, руководя нынешними главарями преступных кланов "Золотых драконов" и иногда участвуя в совместных предприятиях с Сумой. -- Согласно информации, полученной от группы "Хонда", -- сообщил им Керн, -- Сума и Бсису объединили усилия для организации завода по производству ядерных бомб и осуществления Проекта "Кайтен". -- Проект "Кайтен"? -- переспросил Питт. -- Их кодовое название для операции с заминированными автомобилями. Буквально переводится как "смена неба". Но для японцев это слово имеет более широкий смысл: "новый день наступает, большая перемена хода событий". -- Но Япония заявила о запрете ввоза на ее территорию ядерного оружия, -- возразил Питт. -- Мне кажется очень странным, что эти Сума и Бсису смогли построить завод по производству ядерных боеголовок без ведома или поддержки со стороны правительства. -- Отнюдь не политики правят Японией. Реальная власть там принадлежит теневым дельцам, действующим за спинами правительственных чиновников. То, что Япония построила реактор-бридер на быстрых нейтронах с металлическим теплоносителем, не было секретом. Но общественность и понятия не имела, что этот реактор использовался не только для выработки электроэнергии, но также производил плутоний и превращал литий в тритий, а это важнейшие компоненты термоядерного оружия. Я могу лишь предположить, что премьер-министр Дзансиро тайно дал согласие на создание ядерного арсенала, хотя и нехотя, опасаясь взрыва публичного возмущения, в случае если это станет известным, но его намеренно держали неосведомленным о Проекте "Кайтен". -- Они, безусловно, совершенно иначе, чем мы, подходят к способам управления страной, -- заметил Сэндекер. -- Удалось ли группе "Хонда" узнать, где расположен завод по производству боеголовок? -- Они сузили район поисков до зоны в шестьдесят квадратных километров, окружающей подземный город Эдо. -- И все еще не могут найти его? -- Джим Ханамура считает, что этот город соединен глубокими подземными туннелями с заводом. Великолепное прикрытие. Никаких надземных сооружений и дорог, которые могли бы выдать его расположение. Есть пути снабжения тысяч людей, живущих и работающих в Эдо, и вывоза бытовых отходов. Почти любые ядерные материалы и оборудование для производства бомб можно тайно провозить в город и вывозить из него. -- Есть какие-нибудь ниточки к командному центру? -- спросил Джиордино. -- К центру "Дракон"? -- Это что, они так называют его? -- У них есть названия для всего на свете, -- улыбнулся Керн. -- Ничего определенного пока нет. В последнем отчете Ханамуры говорилось, что он идет по следу, который как-то связан с живописью. -- Черт возьми, так понятно и содержательно, -- проворчал Джиордпно. Вдруг из двери забитого оборудованием отсека связи вышел человек и протянул Керну три листа бумаги. Когда тот пробежал глазами по строчкам, на его лице отразилась тревога и испуг. Дочитав третью страницу до конца, он потрясенно стукнул костяшками пальцев о подлокотник своего кресла. -- О Боже мой. Сэндекер склонился к нему. -- Что случилось? -- Это отчет о текущем состоянии дел от Мэла Пеннера из Палау. Он сообщает, что по дороге в посольство Марвин Шоуалтер был похищен. Парочка американских туристов позвонила в посольство, и они сказали, что видели, как два японца вошли в машину Шоуалтера, когда он остановился перед застрявшим грузовиком, не доехав один квартал до посольства. Эти туристы, муж и жена, позвонили в посольство только потому, что заметили американские номерные знаки на машине Шоуалтера и то, как удивился водитель, когда в его машину впрыгнули два незнакомца. Больше они ничего не видели, так как рядом с ними появился другой туристский автобус и загородил им обзор. К тому времени, как они снова смогли увидеть улицу, машина Шоуалтера затерялась в потоке машин. -- Продолжайте. -- Джим Ханамура запаздывает с докладом. В его последнем сообщении Пеннеру он сказал, что окончательно выяснил местонахождение завода по производству бомб. Он расположен в трехстах пятидесяти метрах под землей. Основной сборочный цех соединен с Эдо Сити, который находится на четыре километра севернее электрической железной дорогой, которая также подходит через ряд туннелей к арсеналам, шурфам для захороненных отходов и помещениям инженерного персонала. -- Что-нибудь еще? -- мягко настаивал Сэндекер. -- Ханамура затем сказал, что он идет по верному следу, ведущему к центру "Дракон". Вот и все. -- А что там говорится о Рое Орите? -- спросил Питт. -- Лишь краткое упоминание. -- Он тоже исчез? -- Нет, Пеннер этого не говорит. Он лишь сообщает, что Орита настаивает на том, чтобы сидеть тихо, пока мы не поймем, что же происходит. -- Я бы сказал, что наши гости обыграли нас со счетом три к одному, -- философски заметил Питт. -- Они похитили двух наших законодателей, поставили на колени группы "Хонда" и "Кадиллак", и, наконец, последнее, но едва ли не самое худшее, они знают, за чем мы охотимся и откуда мы взялись. -- У Сумы на руках все главные козыри, -- нехотя согласился Керн. -- Мне, пожалуй, лучше немедленно доложить мистеру Джордану, чтобы тот мог предупредить президента. Питт откинулся на спинку кресла и сухо посмотрел на Керна. -- Зачем спешить? -- Что вы имеете в виду? -- Не вижу причин поднимать панику. -- Президента необходимо предупредить. Над нами нависла не только угроза ядерного шантажа, но и политического вымогательства, требования уступок в обмен на жизни Диаса и Смит. Сума может опустить топор в любую минуту. -- Нет, он не посмеет. Во всяком случае, не сейчас. -- Откуда вам это известно? -- потребовал ответа Керн. -- Что-то держит Суму, не позволяет ему играть ва-банк. У него есть целая сеть спрятанных где-то заминированных автомобилей. Все, что ему нужно сделать сейчас, -- вывести один из них на улицы Манхэттена или Лос-Анджелеса, чтобы внушить страх Божий Белому дому и американскому народу. Он фактически держит правительство за яйца. И что же он делает? Изображает из себя мелкого вымогателя, похищающего заложников? Нет, извините, здесь что-то не так. Что-то у него идет не по плану. Сума еще не готов появиться на сцене со своими козырями. Я бы сказал, что у него что-то застопорилось. -- Думаю, что Дирк попал в точку, -- сказал Манкузо. -- Возможно, что агентам Сумы необходимо отвести заминированные автомобили на предусмотренные планом позиции, прежде чем можно будет передать команду на подрыв. -- Похоже на то, -- вмешался Сэндекер. -- Может быть, у нас есть время послать еще одну группу, чтобы найти и нейтрализовать этот центр. -- Сейчас все зависит от Ханамуры. -- Керн пребывал в нерешительности, обдумывая это предложение. -- Мы можем лишь надеяться, что ему удастся докопаться, где расположен центр "Дракон". Но нам необходимо также учитывать вполне реальную возможность того, что он убит или захвачен в плен силами безопасности Сумы. Они замолчали, глядя, как сельская местность Виргинии проносится мимо за окнами автобуса. Листва деревьев отсвечивала золотом под осенним солнцем. Немногие из прохожих, идущих вдоль дороги, обращали хоть какое-нибудь внимание на проходящий автобус. Если бы кто-нибудь и взглянул на табличку за его ветровым стеклом, он просто подумал бы, что это группа отпускников едет на экскурсию по полям сражений Гражданской войны. Наконец Сэндекер сказал вслух то, о чем думали они все: -- Если бы мы только знали, какой след распутывал Ханамура. Глава 33 В это время на противоположном конце Земли Джим Ханамура с радостью отдал бы свой новый автомобиль "Корвет" и свой самый современный музыкальный центр "Редондо Бич" за возможность поменяться местами с любым человеком в этом автобусе, едущем среди полей Виргинии. Вся его одежда промокла насквозь от холодного ночного дождя, пока он лежал, покрытый грязью и увядшими листьями, в дренажной канаве. Полиция и одетые в форму агенты службы безопасности, охотившиеся за ним, прочесали окрестности и двинулись дальше десять минут назад, но он все лежал там в грязи, пытаясь отдохнуть и решить, что теперь делать. Поморщившись от боли, он повернулся на здоровый локоть, чуть приподнялся на нем и осмотрелся вокруг. Не было заметно никакого движения, только одинокий мужчина в гараже маленького домика склонился над открытым капотом небольшого грузовичка. Он снова рухнул в канаву и потерял сознание в третий раз с тех пор, как его подстрелили во время бегства из Эдо-Сити. Вновь придя в себя, он стал гадать, долго ли он пролежал без сознания. Он посмотрел на запястье правой руки, но часы стояли, поврежденные в тот момент, когда он разбил свою машину. Все же не очень долго, однако, решил он, поскольку водитель грузовика все еще возился с мотором. Три пули, выпущенные из автоматов охранников службы безопасности, попали ему в левую руку и в плечо. Это был один из тех случайных непредвиденных провалов, которые происходят с вероятностью один к тысяче и подстерегают профессионального оперативника с совершенно неожиданной стороны. Его план был точен и безукоризненно выполнен. Он подделал пропуск, выдаваемый службой безопасности, одного из ведущих инженеров-строителей Сумы, которого звали Дзиро Мияза и который был очень похож на Ханамуру лицом и телосложением. Войти в Эдо-Сити и пройти через контрольно-пропускные пункты, направляясь в отдел проектирования и строительства, оказалась проще простого. Никто из охранников не увидел ничего подозрительного в том, что человек возвращается в свой кабинет после окончания. рабочего дня и собирается работать за полночь. Все японские мужчины привыкли работать помногу, редко кто ограничивался нормальными восемью часами. Проверка была не слишком тщательной, хотя более строгой, чем та, которую нужно пройти, чтобы попасть в Пентагон -- знаменитое здание в Вашингтоне. Охранники кивнули Ханамуре и проследили за тем, как он опускает свою карточку-пропуск в щель электронного устройства идентификации. Раздался правильный звук зуммера, на экране видеокамеры вспыхнул зеленый свет, и охранники махнули ему руками, чтобы он проходил, удовлетворенные тем, что у него есть пропуск в эту часть здания. Столько человек входило и выходило через этот пропускной пункт в любой час дня и ночи, что они не вспомнили о том, что человек, которого изображал Ханамура, ушел домой лишь несколько минут назад. Ханамура перерыл три кабинета за полтора часа, прежде чем ему удалось наткнуться на что-то стоящее. В дальнем конце выдвижного ящика чертежного стола он нашел скатанные в трубку небрежные эскизы секретных установок. Эти эскизы должны были быть уничтожены. Он мог лишь предположить, что чертежник поленился отправить их в машинку для уничтожения документов, стоявшую рядом. Ханамура, не теряя времени зря, пропустил чертежи через копировальную машину, засунул копии в конверт, а оригиналы положил обратно в ящик, точно в том же виде. в каком он их нашел. Конверт он согнул и прикрепил пластырем к икре ноги. Пройдя благополучно мимо охранников на выходе из здания, Ханамура подумал, что теперь он без помех доберется домой. Он вышел в просторный внутренний двор и стал ждать своей очереди в лифт, который должен был доставить его в пешеходный туннель, ведущий на автостоянку, где он оставил свой пикап "Мурмото" с четырьмя ведущими колесами. В лифт набилась плотная толпа из примерно человек двадцати, и Ханамура имел несчастье стоять в первом ряду. Когда двери открылись на том ярусе подземной автостоянки, на котором он оставил свой автомобиль, судьба сыграла с ним скверную шутку. Вытолкнутый вперед выходящей из лифта толпой, Ханамура натолкнулся прямо на Дзиро Миязу. Инженер, чью фамилию и имя он позаимствовал, выходил из соседнего лифта со своей женой и двумя детьми. Они направлялись на тот же ярус автостоянки для вечерней поездки за город. Необъяснимо почему, взгляд Миязы упал на пропуск, прикрепленный к нагрудному карману Ханамуры. Несколько мгновений он просто смотрел, затем его глаза расширились, и он уставился в лицо Ханамуры, не веря тому, что увидел. -- Что вы делаете тут с моим пропуском? -- с негодованием воскликнул он. -- Внутренняя безопасность, -- спокойно ответил Ханамура властным голосом. -- Мы проверяем режимные зоны, чтобы убедиться, что охранники бдительны и способны выявить нас. Так вышло, что меня снабдили вашим именем и личным номером. -- Мой брат является заместителем начальника службы безопасности. Он никогда не говорил мне об подобных проверках. -- Мы не афишируем свои операции, -- сказал Ханамура, в упор глядя на Миязу, который отказывался посторониться и пропустить его. Ханамура попытался обойти Миязу, но инженер схватил его за руку. -- Стойте! Я должен это проверить. Молниеносное движение Ханамуры было почти незаметным. Он ударил ладонью в грудь Миязы, сломав ему грудину. Инженер судорожно попытался вдохнуть, схватился руками за грудь и опустился на колени. Ханамура оттолкнул его в сторону и спокойно пошел к своей машине, которую поставил на место задним ходом. Он быстро распахнул незапертую дверцу "Мурмото" с шестицилиндровым V-образным двигателем и четырьмя ведущими колесами, скользнул за руль и повернул ключ зажигания. Двигатель завелся со второго оборота, Ханамура включил сцепление и поехал к выездному пандусу и воротам, находившимся лишь на один ярус выше. Он бы успел выбраться за ворота, если бы жена и дети Миязы не начали отчаянно кричать и размахивать руками, указывая в сторону Ханамуры. Находившийся поблизости охранник подбежал к ним и спросил, в чем дело. Ему едва удалось что-либо разобрать в их истерических воплях, но он оказался достаточно сообразительным, чтобы воспользоваться своей портативной рацией и предупредить охранников, стоявших у главных ворот. Ничто не получалось у Ханамуры в этот раз так, как он рассчитывал. Он опоздал на долю секунды. Охранник вышел из будки у ворот и поднял руку, приказывая Ханамуре остановиться. Два его товарища, стоявшие по обе стороны выездного туннеля, подняли свои автоматы и нацелили их прямо в машину Ханамуры. Затем толстый стальной барьер перекрыл дорогу. Ханамура оценил обстановку одним тренированным взглядом. Он ни секунды не медлил в своей попытке прорваться через кордон. Он приготовился к удару, крепко уперся ногой в педаль акселератора и изо всех сил вжался в сиденье. Удар о барьер пришелся на высокий бампер пикапа и на его фары, так что они вдавились в крылья, а передняя решетка прижалась к радиатору. Удар был не таким страшным, как ожидал Ханамура, всего лишь скрежет металла, звон стекла и визг, который раздался, когда пикап при столкновении вырвал барьер из бетонных стен. В следующую секунду окна брызнули дождем осколков и исчезли, когда охранники открыли огонь из автоматов. Это был единственный момент везения за сегодняшний день: вместо того, чтобы стрелять в двигатель или бензобак или продырявить шины, охранники пытались убить его самого. Стрельба внезапно стихла, когда он вылетел из туннеля и помчался через поток машин, выезжающих в подземный город по встречной полосе. Ханамура следил с одинаковым вниманием за встречным движением на дороге впереди и за тем, что происходило сзади. Он не сомневался ни секунды, что служба безопасности Сумы предупредила полицию и дороги уже перекрыты. Он переключил трансмиссию "Мурмото" на привод всех четырех колес, сбил ограждение и устремился прочь от шоссе по грунтовой дороге, раскисшей от проливного дождя. Только проехав десять километров по лесистой местности, он заметил обжигающую боль в плече и липкие струйки крови, текущие по левому боку. Он остановил машину под развесистой сосной и осмотрел свое левое плечо и руку. В него всадили три пули. Одна пуля прошла через бицепс, вторая задела ключицу, а третья прошла навылет через мягкие ткани плеча. Эти раны были не смертельны, однако без своевременной медицинской помощи они могли стать чрезвычайно опасными. Больше всего Ханамуру беспокоила серьезная кровопотеря. Он уже чувствовал первые признаки головокружения. Он разорвал свою рубаху и сделал пару грубых перевязок, уменьшив кровотечение, насколько мог. Шок и боль постепенно сменялись онемением, его создание начало помрачаться. Посольство было в ста шестидесяти километрах от места, где он находился, в центре Токио. Ему ни за что не добраться туда через десятки оживленных улиц, чтобы при этом его не остановили полицейские, которые заметят иссеченный пулями автомобиль, или же его обнаружат вооруженные люди Сумы, которые перекроют все главные пути, ведущие в город. Он обдумывал, не укрыться ли ему в безопасной гостинице группы "МОГ", но район Асакуза лежал к северо-востоку от Токио, тогда как Эдо-Сити находился на западе. Он взглянул через разбитое ветровое стекло на дождливое небо. Низкие облака помешают искать его с помощью вертолетов. Это поможет ему скрыться. Полагаясь на высокую проходимость "Мурмото", Ханамура решил ехать через сельскую местность по проселочным дорогам, прежде чем бросить пикап и, если удастся, угнать какую-нибудь машину. Ханамура ехал через дождь, стараясь держать направление на город, огни которого озаряли низкие тучи, отклоняясь лишь, когда дорогу ему преграждали реки или рисовые поля. Чем ближе он подъезжал к столице, тем населеннее становилась местность. Открытый ландшафт кончился почти внезапно, проселки уступили место оживленным шоссе и скоростным магистралям. "Мурмото" тоже быстро выдыхался. Радиатор был поврежден во время столкновения с барьером, и пар вырывался из-под капота белыми облаками. Он взглянул на приборный щиток. Стрелка измерителя температуры масла заходила на красный сектор. Пора было искать другую машину. И тут он потерял сознание от кровопотери и, обмякнув, навалился на руль. "Мурмото" съехал с дороги и задел несколько стоящих автомобилей, прежде чем проломил тонкую деревянную стену дома. Толчок привел его в сознание, и он затуманенным взглядом окинул небольшой дворик, развороченный его машиной. К счастью, хозяев не было дома, и он не попал в комнаты, в которых была мебель. Одна фара еще работала, освещая калитку в заднем дворике. Ханамура проковылял через нее в аллею, находившуюся за домом, когда сзади него раздались крики изумленных соседей. Через десять минут, пробравшись через небольшой парк, он упал в изнеможении и спрятался в грязной канаве. Он лежал там, прислушиваясь к звукам сирен, устремлявшихся к его разбитой машине. Почувствовав себя достаточно сильным, он попытался углубиться внутрь глухого пригорода Токио, но вверх и вниз по дороге двигалась патрульная машина, ее прожектор шарил по парку и узким улочкам. И в этот момент он снова потерял сознание. Когда промозглый холод разбудил его, он ясно понял, что он слишком слаб, чтобы украсть машину и двигаться дальше. Медленно, оцепенело, стискивая зубы от накатывающей нестерпимыми волнами боли, он, шатаясь, пересек дорогу и приблизился к человеку, чинящему мотор своего грузовика. -- Не будете ли вы столь любезны помочь мне? -- слабым голосом попросил Ханамура. Мужчина обернулся и изумленно уставился на раненного незнакомца, еле стоявшего на ногах перед ним. -- Вы ранены, -- сказал он. -- Вы в крови. -- Я попал в аварию там, на другом конце улицы, и мне нужна помощь. Мужчина обнял Ханамуру за талию. -- Позвольте отвести вас ко мне домой, моя жена окажет вам помощь, пока я позвоню и вызову врача. Ханамура отрицательно покачал головой. -- Не стоит, со мной все будет в порядке. -- Тогда вам нужно ехать прямо в больницу, -- убежденно сказал мужчина. -- Я отвезу вас. -- Спасибо, не надо, -- уклонился Ханамура. -- Но я буду очень признателен вам, если вы доставите вместо меня пакет в американское посольство. Это очень срочно. Я курьер и ехал из Эдо-Сити, когда мою машину занесло, и она слетела с дороги. Владелец почтового грузовичка стоял, не понимая ничего, пока Ханамура писал что-то по-английски на задней стороне конверта, прежде чем вручить его незнакомцу. -- Вы хотите, чтобы я отвез это в американское посольство, вместо того, чтобы отвезти вас в больницу? -- Да, я должен вернуться к моей машине. Полиция сама вызовет "скорую помощь". Все это показалось совершенно непонятным водителю грузовика, но он согласился выполнить поручение, больше не любопытствуя. -- К кому мне обратиться в посольстве? -- К господину Шоуалтеру. -- Ханамура вытащил из кармана свой бумажник и протянул водителю толстую пачку йен. -- Это вам за хлопоты. Вы знаете, как туда проехать? Лицо водителя просияло от неожиданной удачи. -- Да, посольство находится рядом с перекрестком пятого шоссе и четвертой скоростной магистрали. -- Как скоро вы можете выехать? -- Я только что кончил ремонтировать распределитель зажигания и могу выехать через несколько минут. -- Отлично. -- Ханамура поклонился. -- Большое вам спасибо, скажите господину Шоуалтеру, что он должен заплатить вам вдвое больше, чем заплатил я, когда он получит этот конверт. Затем Ханамура повернулся и шатаясь пошел через дождь в ночную темноту. Он мог бы доехать с водителем грузовика до посольства, но побоялся, что потеряет сознание или умрет. Если случилось бы первое или второе, водитель мог запаниковать и поехать в ближайшую больницу или остановит}) полицейского. Тогда бесценные чертежи будут скорее всего конфискованы или возвращены Суме. Лучше довериться везению и чести водителя грузовика, а самому отвести погоню в другом направлении. Ханамура, держась силой воли и тем немногим, что ему удалось выжать из своего тела, проковылял почти километр, прежде чем бронированный автомобиль выкатил из темноты парка на улицу и направится к нему. Слишком обессилевший, чтобы бежать, он упал на колени за стоявшей машиной и засунул руку под подкладку, чтобы достать капсулу с ядом. Его пальцы успели схватить маленькую пилюлю, когда бронированная машина с армейскими опознавательными знаками и красной мигалкой остановилась рядом, и ее фары отбросили тень Ханамуры на стену склада в нескольких метрах от него. Из машины вышел человек и направился к нему. Ханамуре был виден только его силуэт, выглядевший очень странно: на нем был диковинный кожаный плащ, скроенный наподобие кимоно, а в руке он держал самурайский меч "Катана", полированная сталь которого блестела в свете фар. Когда он подошел ближе, его лицо стало видно в свете фар. Он посмотрел вниз на Ханамуру и сказал самодовольным тоном: -- Так, так, знаменитый ловкач, продающий картины, Асикага Энсю. Я едва узнал вас без парика и бороды. Ханамура взглянул вверх на напоминающее морду гремучей змеи лицо Моро Каматори. -- Так, так -- передразнил он, -- неужто это мальчик на побегушках у Хидеки Сумы? -- Мальчик на побегушках? -- Шестерка, ну, знаешь, лизоблюд, подхалим. Лицо Каматори исказилось от злобы, и он в гневе оскалил зубы. -- Что ты нашел в Эдо? -- спросил он. Ханамура не удостоил Каматори ответом. Он часто дышал, натянуто улыбаясь. Он быстро перекатил во рту капсулу с ядом и сжал ее коренными зубами, чтобы выдавить жидкость. Яд мгновенно всосался в десны, через тридцать секунд его сердце остановится, и он будет мертв. -- Прощай, олух. У Каматори оставалось лишь мгновение, чтобы что-то сделать, но он поднял свой меч, схватив длинную рукоять Обеими руками, и описал им широкую дугу, вложив в этот взмах все свои силы до последней капли. Изумление вспыхнуло в глазах Ханамуры на краткий миг, прежде чем смениться пеленой смерти. Каматори почувствовал, наконец, удовлетворение, увидев, что его меч выиграл гонку с ядом, когда лезвие снесло с плеч голову Ханамуры чисто, словно гильотина. Глава 34 Автомобили "Мурмото" неприятного коричневого цвета стояли неровной шеренгой у рампы, ведущей внутрь похожего на пещеру кузова полуприцепа. Джордж Фурукава испытал большое облегчение оттого, что эти четыре автомобиля были последней партией, которую он должен был отправить. К документам на получение груза, которые он, как обычно, нашел под сиденьем своего автомобиля, была приложена короткая записка, уведомляющая, что на этом его участие в данном проекте заканчивается. Он также получил новые инструкции проверить машины на наличие в них спрятанных радиопередающих устройств. Никакого объяснения не давалось, но он решил, что Хидеки Сума запоздало спохватился, что за последней отправленной им партией машин могла следить какая-то неизвестная группа. Мысль о том, что этой группой могли быть следователи ФБР, заставила Фурукаву поежиться от страха. Он быстро обошел вокруг каждой машины, глядя на экран электронного устройства, предназначенного для обнаружения передаваемых радиосигналов. Удовлетворенный тем, что в спортивных седанах, окрашенных в противный коричневый цвет, не было никаких радиопередатчиков, он махнул рукой водителю трейлера и его помощнику. Они слегка поклонились ему, не сказав ни слова, и, чередуясь, завели седаны по рампе в трейлер. Фурукава повернулся и пошел к своей машине, радуясь тому, что он покончил с этим поручением, которое, как он считал, не соответствовало его высокому статусу вице-президента Лаборатории им. Сэмюэля Дж.Винсента. Немалый гонорар, который Сума уже заплатил ему за труды и верность, будет благоразумно вложен в японские предприятия, открывающие свои офисы в Калифорнии. Он подъехал к воротам и протянул охраннику копии документов на получение груза. Затем направил покатый нос своей спортивной машины "Мурмото" в оживленный поток грузовиков, выезжающих из доков, и поехал к себе на работу. На этот раз он не проявил никакого любопытства, ни разу не посмотрел назад. Его интерес к тайному месту назначения этих автомобилей окончательно иссяк. Стаси застегнула молнию своей ветровки и туго стянула ее ворот вокруг шеи. Боковая дверца вертолета была снята, а холодный воздух с океана насквозь продувал кабину пилота. Ее длинные светлые волосы развевались по лицу, лезли ей в глаза, и она стянула их сзади кожаным ремешком. Видеокамера лежала у нее на коленях, она подняла ее и установила нужный режим съемки. Затем она высунулась в проем дверцы, насколько позволял ремень, которым она была пристегнута к сиденью, и навела телеобъектив на хвост трейлера, в котором спортивные автомобили "Мурмото" покидали район доков. -- Вы засняли номер трейлера? -- спросил светловолосый пилот, ведя вертолет ровным горизонтальным курсом. -- Да, хороший, резкий снимок. Спасибо. -- Я могу подобраться поближе, если хотите. -- Держитесь подальше от них, -- приказала Стаси, говоря в закрепленный у нее на голове микрофон и продолжая смотреть в окуляр своей камеры. Затем она отпустила кнопку и положила камеру на колени. -- Им, должно быть, известно, что кто-то пытается выследить их, иначе они бы не проверяли машины на наличие спрятанных радиомаяков. -- Старине Уэзерхиллу повезло, что он в тот момент ничего не передавал. Стаси становилось зябко от одного взгляда на Билла Маккарри. На нем были одеты лишь шорты из обрезанных джинсовых брюк, тенниска с рекламой мексиканского пива и сандалии на босу ногу. Когда в то же утро его представили ей, Стаси подумала, что он больше похож на спасателя на пляже, чем на одного из лучших следователей Агентства национальной безопасности. У него были длинные волос