Граф оглянулся через плечо. - Для лошади - немало. Я начинаю понимать его чувства. Они шли к лесу. - Тут есть дорожка для верховой езды... Она выходит туда, откуда виден дом. Мы, бывало, устраивали там пикники. Хочешь посмотреть? Пеший переход. Марку совсем не хотелось идти, но он уже отверг предложение проехаться верхом. Отказываться во второй раз он не смел: граф может решить, что он... замкнут. - Хорошо. Вокруг не было видно ни охранников из Службы безопасности, ни графских телохранителей. Граф приложил немало усилий, чтобы они оказались вдвоем. Марк напрягся. Приближается доверительный разговор. Когда они оказались на опушке, под ногами зашуршали первые опавшие листья. Запах тления почему-то казался приятным. Но шорох шагов все же не заполнял молчания. Несмотря на внешнюю непринужденность, граф был явно напряжен. Марк не выдержал: - Графиня заставила вас это сделать. Так?! - На самом деле - нет, - ответил граф. - ...Да. Ужасно противоречивый ответ - и, вероятно, честный. - Вы когда-нибудь простите людей Бхарапутры за то, что они застрелили не того адмирала Нейсмита? - Наверное, нет. Граф говорил спокойно, без обиды. - Если бы все случилось наоборот - если бы снайпер прицелился в того коротышку, что стоял левее, - Имперская служба безопасности искала бы сейчас мою криокамеру? И вообще, выбросил бы Майлз рядовую Филиппи, чтобы положить на ее место Марка? - Поскольку в этом случае представителем службы безопасности там был бы Майлз, то, полагаю, ответом будет "да", - негромко ответил граф. - Раз я сам с тобой не встречался, то мой интерес, вероятно, был бы несколько... академическим. Но твоя мать все равно не дала бы никому покоя, - задумчиво добавил он. - Да уж, давайте будем друг с другом честными, - горько сказал Марк. - На другой основе ничего надежного не построишь, - холодно ответил граф. Марк вспыхнул. Он не мог не согласиться. Дорога сначала шла вдоль ручья, потом - вброд через ручей, а потом взяла круто вверх по склону оврага. Какое-то время она, слава Богу, шла по ровной местности, петляя между деревьями. То тут, то там виднелись небольшие препятствия для лошадей, которые при желании можно было и обойти. Почему он так уверен, что Майлз всегда выбирал прыжок? Лес дышал каким-то древним покоем: пятна солнечного света, высокие привезенные с Земли деревья и исконно барраярский кустарник создавали иллюзию полной уединенности. Если не знать о терраформировании, можно подумать, что вся планета - вот такая безлюдная пустыня. Они свернули на более широкую дорогу и пошли рядом. Граф облизал губы: - Кстати, о криокамере. Марк вскинул голову, как та лошадь, когда почуяла сахар. Служба безопасности ему ничего не говорила, граф ему ничего не говорил. Чуть не сойдя с ума от информационного вакуума, он в конце концов сломался и начал мучить расспросами графиню. Но даже она смогла сообщить только об отрицательных результатах. Сейчас Служба безопасности могла назвать уже более четырехсот мест, где криокамеры не было. Неплохо для начала. Четыреста спишем - остальная Вселенная в уме. Невозможно, бесполезно, глупо... - Служба безопасности ее нашла. Граф потер щеку. - Что?! - Марк резко остановился. - Они ее вернули? Все позади! И где они... Почему вы... Он вдруг осекся. Видимо, есть причина тому, что граф не сказал об этом сразу. И кажется, ему не очень-то хочется узнать, что это за причина. Лицо у графа было безрадостное. - Она была пустая. - Ох... Как... Не понимаю. - Он представлял себе множество вариантов развития событий, но такого - никогда. Пустая?! - Где? - Агент Безопасности обнаружил ее в прейскуранте компании по продаже медоборудования на Ступице Хеджена. Пустую и заново отлаженную. - И они уверены, что это именно она? - Если номера, которые передала нам капитан Куин, правильные, то - да. Агент - один из самых наших талантливых ребят - просто без шума ее купил. Сейчас ее на курьерском корабле везут на Комарру для тщательного анализа. Не думаю, чтобы там осталось что анализировать. - Но это улика. Наконец-то у нас есть подсказка! Компания должна вести учет, мы сможем проследить ее историю до... до... До чего? - И да, и нет. Цепочка обрывается на следующем же звене. Независимый поставщик, у которого они ее приобрели, похоже, принимал краденое. - С Архипелага Джексона? Но ведь это сильно сужает область поиска! - Гм-м. Не следует забывать, что Ступица Хеджена - действительно центр. Вероятность того, что криокамера с Архипелага Джексона была направлена в Цетагандийскую империю, а потом через Ступицу Хеджена обратно, не слишком велика... но существует. - Нет. Вопрос времени. - По времени это трудно, но возможно. Иллиан просчитал. Временное ограничение сводит район поиска всего к... девяти планетам, семнадцати станциям и всем кораблям, которые находятся в полете между ними. - Граф поморщился. - Мне почти хочется, чтобы это оказался цетагандийский заговор. По крайней мере я был бы уверен, что гем-лорды знают или догадываются о ценности содержимого. Самое страшное - если камера попала в руки мелкого джексонианского воришки, который просто выкинул содержимое, чтобы перепродать оборудование. Мы заплатили бы выкуп... В десятки раз больший, чем стоимость криокамеры, за одно только тело. За Майлза... Сколько бы ни запросили. Меня просто сводит в ума мысль, что Майлз гниет где-то просто по ошибке! Марк прижал ладони к вискам: - Нет... Это безумие... безумие. У нас есть уже оба конца - не хватает только середины. Норвуд... Норвуд был предан адмиралу Нейсмиту. И он был сообразителен. Я видел его - недолго. Конечно, он не рассчитывал на то, что его убьют, но он не стал бы отправлять криокамеру наугад. - Уверен ли он в этом? Ведь Норвуд думал забрать камеру из места назначения самое большее через день. Если она попала... не важно куда... с какой-то малопонятной запиской вроде "оставьте у себя, пока за ней не заедут", а потом никто за ней не заехал... - Она была заново отлажена до того, как ее получили в Ступице Хеджена, или после? - До. - Тогда возможно, что в промежутке скрыт какой-то медицинский центр. Может, с криоустановками. Может... может, Майлза перевели в банки постоянного хранения. Неидентифицированного и нищего? На Эскобаре такая благотворительность была бы возможной, но на Архипелаге Джексона?.. Почти исключено. - Молю Бога, чтобы это было так. Таких центров не так уж много. Служба безопасности сейчас ими занимается. Но только... Простая механика очистки опустевшей камеры может быть проведена в лазарете любого корабля. Или в техническом отделе. Безымянную могилу найти труднее. А может, и не могилу. Может, он просто гниет, как отбросы... Граф посмотрел на лес. Марк был уверен, что он не видит деревьев. Он знал, что граф видит ту же картину, что и он сам: замороженное маленькое тело с разорванной грудью небрежно запихивают в мусоросжигатель. Задумаются ли они, кем был этот человек? И кто такие эти "они"? И как давно граф думает о том же и каким образом ему еще удается идти и разговаривать? - Вы давно это узнали? - Мы получили рапорт вчера. Так что видишь... стало несравненно более важно узнать твою позицию. В отношении Барраяра. Граф снова пошел по дороге, потом свернул на тропинку, которая круто поднималась вверх, туда, где деревья были выше, а подлесок - реже. Марк с трудом поспевал за ним. - Никто, будучи в здравом уме и трезвой памяти, не станет иметь никаких отношений с Барраяром. Они сбегут отсюда. Подальше. Граф ухмыльнулся: - Боюсь, ты слишком много разговаривал с Корделией. - Да, ну... Она тут единственная со мной разговаривала. Он догнал графа, который замедлил шаги. Граф болезненно поморщился: - Это правда. - Он зашагал вверх по крутой каменистой тропе. - Мне очень жаль. - Пройдя еще несколько шагов, он добавил: - Интересно, как мой отец реагировал, когда я шел на риск. Если так, как я, - он отомщен. Но тем более необходимо... знать... Граф неожиданно остановился и сел, привалившись к стволу. - Странно, - пробормотал он. Его лицо, разгоряченное от быстрого подъема, вдруг побледнело и покрылось испариной. - Что? - испуганно спросил запыхавшийся Марк. Он уставился на графа, казавшегося таким странным в необычной перспективе. - Кажется... мне лучше передохнуть. - Очень кстати. Марк опустился на камень. Граф молчал, и у Марка тревожно сжалось сердце. "Что с ним? С ним явно что-то не то". Небо стало ярко-синим, легкий ветерок вздыхал в кронах, медленно падали золотые листья... - Это, - спокойно сказал граф, - не прободение язвы. Оно у меня уже было. Это совсем другое. Он скрестил руки на груди. Дыхание его участилось. "Что-то очень нехорошее". Марк решил, что храбрый человек, изо всех сил старающийся скрыть страх, одно из самых пугающих зрелищ. Храбрый, но не глупый: граф не пытался, например, сделать вид, что все в порядке, и продолжить подъем. - Вы плохо выглядите. - Я себя плохо чувствую. - Что с вами? - Э-э... боюсь, боль в груди, - признался он с явным смущением. - По правде говоря, довольно сильная. Очень... странное... ощущение. Вдруг появилось после очередного шага. - Это не может быть несварение желудка, а? - Боюсь, что нет. - Может, вам следует вызвать помощь по комму, - робко подсказал Марк. Уж он-то определенно ничем не поможет, если это что-то серьезное. А все говорит именно за это. Граф хрипло рассмеялся: - Я его не взял. - Что?! Вы же премьер-министр, вам не положено ходить без... - Я хотел, чтобы у нас был спокойный разговор, без помех. Ради разнообразия, чтобы помощники министра из Форбарр-Султана не донимали меня расспросами, где лежат их папки с текущими делами. Я раньше... делал это для Майлза. Иногда, когда дел становилось слишком много. Все просто с ума сходили, но в конце концов... они... смирились. - На последнем слове его голос сорвался. Он лег на спину, на подстилку из прелых листьев. - Нет... Так не лучше. Он протянул руку, и Марк, замирая от ужаса, помог ему снова сесть. "Парализующий токсин... сердечная недостаточность... Я должен был остаться с вами наедине... Ждать на ваших глазах минут двадцать, пока вы будете умирать..." Как это произошло? Черная магия? Может, он и правда запрограммирован и какая-то частичка его существа делает вещи, о которых сознание даже не подозревает, как при раздвоении личности? "Неужели это сделал я? О Боже!" Граф заставил себя улыбнуться. - Не пугайся так, мальчик, - прошептал он. - Просто вернись к дому и пришли моих телохранителей. Это близко. Обещаю не двигаться. И опять хрипло засмеялся. "Я не следил за дорогой, когда мы поднимались. Я шел за вами". Не сможет ли он нести?.. Нет. Марк не был медиком, но с леденящей ясностью осознавал, что пытаться двигать этого человека было бы огромной ошибкой. Даже при своей новой солидности он намного легче графа. - Хорошо. Заблудиться будет нелегко, так ведь? - Вы... вы... "Не смейте умирать. Только не сейчас!" Марк повернулся и побежал трусцой, поскальзываясь и переходя, где можно, на бег. Направо или налево? Налево, вниз по широкой дороге. Но где они на нее вышли? Они пробились сквозь кустарник - но кустарник рос вдоль барьеров, и просветов в нем было штук пять. Вот барьер, который они миновали. Или нет? Они все похожи. "Я заблужусь в этих проклятых лесах и буду кружить... двадцать минут, пока мозг у него не умрет, а он не похолодеет, и они все решат, что я это сделал специально..." Он споткнулся, налетел на дерево и с трудом удержался на ногах. Ему вдруг показалось, что он - пес из мелодрамы, спешащий за помощью: прибежав, он сможет только лаять, скулить, валиться на спину... и никто его не поймет. Он уцепился за дерево, задыхаясь и затравленно озираясь. Кажется, мху полагается расти с северной стороны деревьев, или это только на Земле?.. А! Вот и ручей. Они шли вверх по течению или вниз? "Ах, тупица, тупица, тупица!" Закололо в боку. Ура! Впереди показалась высокая женская фигура. Элен направляется обратно. Он не только не заблудился, но и нашел помощь! Он попытался крикнуть. Получился какой-то хрип, но Элен услышала, обернулась, увидела его и остановилась. Он заковылял к ней. - Что на тебя нашло? Холодное раздражение сменилось любопытством, к которому подмешивалась тревога. Марк с трудом выговорил: - Графу... стало плохо... в лесу. Можно... вызвать туда телохранителей? Она нахмурилась и с подозрением спросила: - Плохо? Как это? Час назад он был абсолютно здоров! - Очень плохо, ради Бога, скорее! - Что ты с ним... - начала Элен, но, заметив его смятение, остановилась. - В конюшне есть комм, это ближе всего. Где ты его оставил? Марк неопределенно махнул рукой: - Где-то... Не знаю, как вы называете... По дороге к месту для пикников. Так можно понять? Что, у вашей чертовой охраны нет сканеров? - Он заметил, что чуть не подпрыгивает с досады на ее медлительность. - У тебя ноги длиннее! Иди! Элен наконец поверила и бросилась бежать. Повернувшись, он снова помчался вверх, туда, где оставил графа. Может, лучше поискать убежище? Если угнать флайер и добраться до столицы, можно ли найти какое-нибудь галактическое посольство, которое предоставит ему политическое убежище? "Она думает, что я... Они все решат, что я..." Проклятие, он сам себе не доверяет, почему ему должны доверять барраярцы? Может, лучше сэкономить силы и прямо сейчас покончить с собой - здесь, в этом дурацком лесу? Но оружия нет, и скалы слишком низкие - не разобьешься. Граф лежал на спине возле поваленного дерева. Дыхание прерывистое, руки сжаты. Очевидно, боль усилилась. Но он не умер. Пока не умер. - Привет, мальчик, - с трудом проговорил граф. - Элен побежала за помощью. - Марк посмотрел наверх, прислушался. "Но их еще нет". - Хорошо. - Не надо... разговаривать. Это заставило графа отрывисто засмеяться, что еще сильнее сбило ему дыхание. - Только Корделии... удавалось... заставить меня заткнуться. Но выговорив это, он замолчал. Марк благоразумно оставил последнее слово за ним. "Живи! Не оставляй меня так!" Сверху донесся знакомый свистящий звук. Элен решила проблему транспортировки - воздушный мотоцикл. Позади Элен, обхватив ее за талию, примостился мужчина в зеленом мундире Службы безопасности. Элен стремительно опустила мотоцикл через тонкие ветви, которые только затрещали. Ветви хлестали ее по лицу, оставляя на коже красные полосы, но она ни на что не обращала внимания. Когда до земли оставалось полметра, мужчина спрыгнул с мотоцикла. - Отойди! - рявкнул он на Марка. По крайней мере у него хоть аптечка с собой. - Что ты с ним сделал? Марк попятился поближе к Элен: - Он врач? - Нет, просто медик. Медик поднял голову и сообщил: - Это - сердце, но я не знаю, в чем дело. Не вызывайте сюда врача премьер-министра, пусть он встретит нас в Хассадаре. Незамедлительно. Думаю, нам нужна хорошая больница. - Так. - Элен стремительно отдала приказы в наручный комм. Марк попытался помочь им устроить графа на воздушном мотоцикле - между Элен и медиком. Но тот гневно бросил Марку: - Не прикасайся к нему! Граф открыл глаза и прошептал: - Эй! С парнем все в порядке, Джази! - Медик увял. - Все в порядке, Марк. "Он же при смерти, черт возьми, и все равно думает о будущем. Он пытается отвести от меня подозрения". - Флайер ждет на ближайшей прогалине, - Элен указала вниз. - Поспеши, если хочешь улететь с нами. Мотоцикл медленно набрал высоту. Марк мчался по склону, не упуская из виду движущуюся над деревьями тень. Они его опередили. Марк побежал быстрее, хватаясь на поворотах за стволы деревьев, ободрав ладони, и вылетел на широкую дорогу ровно в тот момент, когда медик Службы безопасности, Элен и телохранитель Пим закончили укладывать графа Форкосигана на заднем сиденье черного флайера. Марк ввалился в салон и уселся рядом в Элен. Фонарь моментально опустился. Пим сел за штурвал, они, кружась, набрали высоту и помчались на полной скорости к Хассадару. Медик дал графу кислород и сделал инъекцию синергина. Марк никак не мог отдышаться. Джази с чисто медицинским интересом хмуро посмотрел на него, но постепенно его дыхание выровнялось. Марк обливался потом и весь дрожал. Последний раз ему было так жутко, когда стреляли люди Бхарапутры. "Разве флайер рассчитан на такую скорость?" Оставалось надеяться, что в воздухозаборники не попадает ничего крупнее жука. Несмотря на синергин, взгляд у графа начал туманиться от шока. Он отодвинул пластиковую кислородную маску, отмахнулся от медика и настоятельно поманил к себе Марка. Ему так требовалось что-то сказать, что лучше было ему это позволить, а не пытаться помешать. Марк опустился на колени у изголовья. - Все... истинное богатство... биологическое, - доверительно прошептал граф. Медик затравленно посмотрел на Марка, но тот только беспомощно пожал плечами. - Кажется, он отключается. Когда флайер приземлился на посадочной площадке Окружной больницы Хассадара, на них мгновенно набросилась небольшая армия медперсонала, захватившая графа. Марка с Элен увели в комнату ожидания. Вскоре туда заглянула медсестра с блокнотом и спросила у Марка: - Вы - ближайший родственник? Марк открыл рот, но остановился. Он действительно не в состоянии ответить. - Графиня Форкосиган уже вылетела из Форбарр-Султана, - выручила его Элен. - Она будет здесь через несколько минут. Это, похоже, удовлетворило медсестру, поскольку она мгновенно исчезла. Элен оказалась права. Не прошло и десяти минут, как в коридоре прозвучали стремительные шаги. Графиня в сопровождении двух ливрейных телохранителей. Она буквально промелькнула мимо, только бросила Марку с Элен быструю успокаивающую улыбку. Неосведомленный доктор попытался ее остановить: - Извините, сударыня, но посетителям... - Нечего мне тут заливать, парень, я - твоя хозяйка, - отрезала Корделия. Он поперхнулся, наконец разглядев ливрею телохранителей. До Марка с Элен донесся удаляющийся голос: - Сюда, миледи. - Она не шутит, - заметила Элен, иронически улыбаясь. - Медицинское обслуживание округа Форкосиганов - в числе ее главных интересов. Половина здешнего медперсонала служит ей по личной присяге в обмен на обучение. Время тянулось мучительно медленно. Марк подошел к окну. Хассадар - новый город, наследник разрушенного Форкосиган-Вашнуй. Почти все дома построены после окончания Периода Изоляции. Рассчитанный на более современные средства передвижения, нежели повозки, запряженные лошадьми, он раскинулся широко, как города развитых миров Галактики. Кое-где в лучах утреннего солнца блестели небоскребы. Утреннего? Да, утреннего. А ведь казалось, с рассвета прошло не меньше столетия. Больница ничем не отличалась от скромного учреждения подобного рода, скажем, на Эскобаре. Официальная резиденция графа в Хассадаре была одной из немногих полностью современных вилл в перечне владений Форкосиганов. Графиня утверждала, что любит ее, но жила там, только когда приезжали в Хассадар по делам округа, так что вилла скорее походила на отель, чем на дом. Странно. Укоротившиеся тени от небоскребов говорили о приближении полудня, когда наконец за ними пришла графиня. Марк тревожно вгляделся в ее лицо. Вокруг усталых глаз залегли морщинки, но губы не искажены отчаянием. Значит, граф жив. Графиня обняла Элен, кивнула Марку: - Состояние Эйрела стабилизировалось. Его собираются переводить в Имперский госпиталь в Форбарр-Султане. Сердце сильно повреждено. Врач говорит, что показана трансплантация или механический протез. - А где вы были утром? - спросил Марк. - В штабе Службы безопасности. - "Логично". - Мы поделили работу. Двоим в шифровальной делать нечего. Эйрел тебе сказал, да? Он поклялся, что скажет. - Да. Как раз перед тем, как ему стало плохо. - Что вы делали? По крайней мере не "Что ты с ним сделал?" Запинаясь, Марк пересказал события утра. - Стресс, завтрак, пробежка по холмам, - подытожила графиня. - Готова спорить, что темп задавал он. - Марш-бросок, - подтвердил Марк. - Ага! - Это тромб? - спросила Элен. - Нет. Я знала, что артерии у него чистые - он принимает лекарство, иначе бы это ужасное питание убило его давным-давно. Артериальная аневризма сердечной мышцы. Сосуд лопнул. - Стресс, да? - переспросил Марк. - А давление у него было высокое? Графиня сощурилась: - Да, очень, но сосуд был ослаблен. Это все равно случилось бы в ближайшее время. - Нет ли... от агентов были еще известия? - робко спросил он. - Пока вы там находились? - Нет. - Корделия подошла к окну и невидящим взглядом уставилась на небоскребы Хассадара. - Такая находка... пошатнула наши надежды. По крайней мере это заставило Эйрела наконец попытаться найти с тобой контакт. - Молчание. - У него получилось? - Нет... не знаю. Он водил меня по поместью, показывал. Он пытался. Он так пытался, что больно было смотреть. Ему и сейчас было больно - комок боли застрял где-то в солнечном сплетении. По чьей-то там мифологии в этом месте живет душа. - Получилось! - выдохнула она. Это было слишком. Стекло, конечно, ударопрочное, но рука... Марк сжал кулак, замахнулся, ударил... Графиня стремительно перехватила его руку. Агрессия испарилась. - Оставь, - спокойно посоветовала она. 15 Большое зеркало в резной раме висело в холле рядом с библиотекой. Марк остановился, чтобы еще раз осмотреть себя перед тем, как предстать перед графиней. Мундир младшего лорда дома Форкосиганов не скрывал формы его тела, ни старых уродств, ни новых, хотя когда он вставал очень прямо, кажется, костюм придавал ему некоторую несгибаемую солидность. Правда, стоило ему ссутулиться, и вся внушительность пропадала. Но мундир сидел уж как-то слишком хорошо. Это внушало определенную тревогу: восемь недель назад он был чуть свободным. Может, какой-нибудь аналитик Службы безопасности просчитал, насколько он прибавит в весе к сегодняшнему дню? С них станется. Всего восемь недель назад? Казалось, он заключен здесь уже целую вечность. Конечно, это очень мягкое заключение, как в старину, когда офицеры, дав клятву, могли свободно ходить по крепости. Хотя с него никто никаких обещаний не брал. Может, его слово ничего не стоит? Он поспешил в библиотеку. Графиня сидела на обитой шелком кушетке, стараясь не помять длинное платье: что-то очень воздушное и бежевое, все расшитое медными и серебряными нитями, перекликавшимися с цветом ее волос, уложенных на затылке кольцами. Ни намека на черное или серое или еще на что-то, что могло бы подсказать ожидание траура: вызывающе элегантный наряд. "У нас все в полном порядке, - словно говорил ее ансамбль. - И очень по-форкосигановски". Увидев Марка, она улыбнулась. Он невольно улыбнулся в ответ. - Ты прекрасно выглядишь. - И вы тоже, - испугавшись, что это прозвучало слишком фамильярно, он поспешно добавил: - Сударыня. Она чуть приподняла брови, но ничего не сказала. Марк подошел к соседнему креслу, но понял, что слишком взволнован, и не стал садиться, а облокотился на спинку. - И как, по-вашему, они примут сегодняшнее? Ваши друзья-форы? - Ну, ты определенно привлечешь их внимание, - вздохнула графиня. - Можешь не сомневаться. - Взяв небольшой коричневый шелковый мешочек с вышитым на нем серебряным гербом Форкосиганов, она вручила его Марку. Вложенные в кошель тяжелые золотые монеты звякнули. - Когда ты вручишь его Грегору во время сегодняшней церемонии уплаты налогов вместо Эйрела, это послужит официальным заявлением, что мы приняли тебя как законного сына и что ты с этим согласен. Первый этап. Потом будет еще много других. А в конце - титул графа? Марк нахмурился. - Что бы ты ни чувствовал, чем бы ни кончился текущий кризис, пусть они не увидят, как ты трясешься. Вся эта система форства - чистый вымысел. Убежденность заразительна. Сомнение - тоже. - Вы считаете систему форства иллюзией? - спросил Марк. - Раньше считала. Теперь бы я назвала институт форов неким организмом, который, как все живое, должен непрерывно воссоздаваться. Я видела барраярскую систему неловкой, прекрасной, извращенной, глупой, благородной, раздражающей, безумной и поразительной. Почти всегда ей удается выполнять всю правительственную работу, что, как правило, и делает любая система. - Так... вы ее одобряете или нет? - озадаченно спросил он. - Не думаю, что мое одобрение имеет какое-то значение. Империя - большая, обрывочная симфония, которую сочиняет комитет. Уже триста лет. А исполняет ее шайка музыкантов-любителей. Она обладает колоссальной инерцией и в основе своей очень хрупкая. Ее нельзя назвать совсем уж неизменной или не подверженной изменениям. Но она может раздавить тебя, как слепой слон. - Очень мило. Она улыбнулась: - Сегодня мы не бросаем тебя одного. Там будут Айвен и твоя тетя Элис, и молодые лорд и леди Фортала. И другие, с кем ты здесь познакомился в последние недели. Плоды мучительных обедов. Еще до болезни графа в резиденцию Форкосиганов постоянно приглашались избранные. Графиня Корделия настойчиво продолжала этот процесс, невзирая на то, что случилось неделю назад, - она упорно вела приготовления к сегодняшнему вечеру. - Надо полагать, все будут выуживать информацию о состоянии Эйрела, - прибавила она. - И что им говорить? - Легче всего не запутаться, когда говоришь правду. Эйрел находится в госпитале и ждет, пока ему вырастят сердце для пересадки. Пациент он трудный. Врач то грозится привязать его к постели, то выйти в отставку, если он не будет себя хорошо вести. В медицинские подробности вдаваться не нужно. Подробности открыли бы, насколько серьезно болен премьер-министр. Разумеется, никаких подробностей. - А что, если меня спросят о Майлзе? - Рано или поздно, - она вздохнула, - если Служба безопасности не найдет его тело... рано или поздно придется официально сообщить о его смерти. Пока Эйрел жив, я предпочла бы, чтобы это было поздно. Никому, кроме самых высоких чинов Службы безопасности, императора Грегора и нескольких правительственных лиц, не известно, что Майлз не просто курьер Службы безопасности в сравнительно небольшом чине. Большинство из тех, кто будет о нем справляться, не слишком удивятся, что Служба безопасности не делится с тобой сведениями о том, куда он направлен и на какой срок. - Гален как-то говорил... - начал Марк и замолчал. Графиня пристально посмотрела на него: - Ты сегодня много думаешь о Галене? - Довольно много, - признался Марк. - К этому он меня тоже готовил. Мы прошли все основные церемониалы Империи, потому что он не мог сказать заранее, в какое именно время года удастся меня внедрить. День рождения императора, Парад середины лета, Зимнепраздник - все. Я не могу не думать о нем и о том, как он ненавидел Империю. - У него были на то причины. - Он говорил... что адмирал Форкосиган - убийца. Графиня, вздохнув, села поудобнее: - Да? - Это так? - Ты видел его. Что ты сам думаешь? - Сударыня... Я сам убийца. Не мне его судить. Она сощурилась: - Справедливо. Так. Его военная карьера была долгой и непростой... и кровавой. И о ней немало написано. Но мне представляется, что Гален сосредоточился главным образом на убийстве в день Солнцестояния, когда погибла его сестра Ребекка. Марк молча кивнул. - Это офицер из политотдела барраярской экспедиции, а не Эйрел, отдал приказ. За это Эйрел казнил его собственными руками - когда узнал. К сожалению, без такой необходимой формальности, как трибунал. Так что одно обвинение с него снимается, но другое - нет. Так что - да. Он - убийца. - Гален сказал, это было сделано, чтобы скрыть улики. Что существовал устный приказ, о котором знал только тот офицер. - А откуда это мог узнать Гален? Эйрел говорит иначе. Я верю Эйрелу. - Гален говорил, он - садист... - Нет, - решительно ответила графиня. - Это - Джес Форратьер и принц Зерг. Их сторонников больше не осталось. И улыбнулась странной непримиримой улыбкой. - ...сумасшедший. - По бетанским меркам на Барраяре вообще нет нормальных. - Она посмотрела на Марка смеющимися глазами. - Включая и нас с тобой. "Особенно меня". Он вздохнул: - Гомосексуалист. Она наклонила голову: - Для тебя это важно? - Это... играло большую роль, когда Гален меня обрабатывал. - Знаю. - Правда? Черт... - Он что, для них прозрачный? Забавное порношоу? Правда, по графине не заметно, чтобы ее это забавляло. - Надо полагать, это было в сообщениях Службы безопасности. - Они допросили с суперпентоталом одного из помощников Галена. Ларса, если это тебе что-нибудь говорит. - Еще бы... Он стиснул зубы. Ему не оставили ни капли человеческого достоинства. - А если не думать о Галене, разве склонности Эйрела имеют значение? Для тебя? - Не знаю. Правда - имеет. - Да, конечно. Ну, правда... Я считаю, что он - бисексуал, но подсознательно мужчины его привлекают больше. Или, вернее - солдаты, а не мужчины вообще, как мне кажется. Я, по барраярским понятиям, ужасный сорванец и поэтому решила все его проблемы. Когда он впервые увидел меня, на мне был мундир и все происходило во время неприятного вооруженного конфликта. Он решил, что это любовь с первого взгляда. Я никогда не видела нужды объяснять ему, что дело просто в его потребностях. Уголки губ чуть приподнялись. - А почему? Или у вас тоже проснулись потребности? - Нет, я совершенно расклеилась только через четыре-пять дней. Ну, через три. - От воспоминаний ее глаза засияли. - Жаль, что ты не видел его тогда, в сорок с небольшим. Марк слышал, как графиня препарировала и его - в этой же библиотеке. Все-таки утешительно, что для ее скальпеля нет исключений. "Дело не во мне. Она так разбирает каждого. Вот ужас-то!" - Вы... очень откровенны, сударыня. А что обо всем этом думал Майлз? Она нахмурилась: - Он никогда ни о чем меня не спрашивал. Возможно, тот неприятный период в жизни Эйрела дошел до Майлза в искаженном виде, как нападки политических противников, и он не поверил. - А почему вы рассказали мне? - Ты спросил. Ты взрослый. И... тебе знать важнее. Из-за Галена. Чтобы между тобой и Эйрелом наладились отношения, надо, чтобы ты видел его не ложно возвеличенным и не ложно приниженным. Эйрел - великий человек. Я, бетанка, утверждаю это, но я не путаю величие с безупречностью. Быть великим, несмотря ни на что, гораздо... большее достижение. - Она усмехнулась. - Это должно тебя ободрить. А? - Хм-м. Перекрыть мне путь к отступлению, хотите вы сказать. Надо понимать так: какой бы я ни был сдвинутый, вы все равно будете ждать от меня чудес? "Кошмар". Она задумалась над его словами, потом безмятежно ответила: - Да. Больше того, поскольку безупречных людей не бывает, все великие дела создавались из недостатков. И тем не менее каким-то образом они совершались. Марк понял, что Майлз сумасшедший не только из-за отца. - Я что-то не слышал, чтобы вы анализировали себя, сударыня. Кто бреет брадобрея? - Меня? - Она улыбнулась. - Я - игрушка, мальчик. Она уклонилась от ответа. Или нет? - Игрушка любви? - небрежно спросил он, пытаясь развеять неловкость. - Не только. В глазах ее был зимний холод. Влажные туманные сумерки плащом окутали столицу, когда Марк с графиней направились в императорский дворец. Разряженный в самую что ни на есть парадную ливрею, неимоверно аккуратный Пим сидел за пультом управления. Еще с полдюжины телохранителей ехали следом - скорее почетный кортеж, чем охрана. Марк чувствовал, что они предвкушают приятный вечер. В ответ на какие-то его слова графиня сказала: - Да, для них это скорее выходной. Служба безопасности полностью контролирует дворец. На подобных мероприятиях встречается избранное общество прислуги, и бывает даже, видный вассал знакомится с младшей форовской дочкой и женится на ней - если его послужной список достаточно хорош. Они прибыли к императорскому дворцу - что-то вроде резиденции Форкосиганов, возведенной в восьмую степень. Липкий туман заставил их поспешить внутрь. Графиня строго по этикету взяла Марка под левую руку - жест пугающий и успокаивающий одновременно. Кто он - спутник или обуза? Как бы то ни было, он втянул живот и выпрямил спину. Как ни странно, первый человек, которого они встретили в вестибюле, был Саймон Иллиан, одетый, согласно требованиям этикета, в красно-синий дворцовый мундир, придающий внушительность его худощавой фигуре. Впрочем, кругом было столько подобных мундиров, что он не выделялся. Но только у Иллиана на поясе висело настоящее боевое оружие - плазмотрон и нейробластер в потрепанных кобурах, а у офицеров-форов затупленные парадные клинки. В правом ухе шефа Безопасности поблескивал крупный наушник. - Сударыня, - кивнув, Иллиан отвел их в сторону и, понизив голос, спросил у графини: - Вы навестили его сегодня, как он? Кто такой "он" объяснять, разумеется, не требовалось. Графиня осмотрелась, проверяя, не может ли услышать их посторонний. - Неважно, Саймон. Цвет лица плохой, сильные отеки. Иногда теряет ощущение действительности, что меня пугает больше всего. Хирург хотел избежать двойного шока и обойтись без установки механического сердца, пока они доращивают органический трансплантант до нужного размера, но, возможно, медлить уже нельзя. В любой момент может потребоваться операция. - Как, по-вашему, мне следует к нему зайти? - Нет. Как только ты войдешь, он сядет и попробует заняться делами. И стресс от попытки ни в какое сравнение не пойдет со стрессом от неудачи. - Она помолчала. - Если ты не заскочишь на секунду просто сообщить одну хорошую новость. Иллиан беспомощно помотал головой: - Мне очень жаль. Марк решился нарушить молчание: - А я считал, что вы на Комарре, сэр. - Я был обязан вернуться. Обед в честь дня рождения императора - кошмар для Службы безопасности. Одной бомбы достаточно, чтобы ликвидировать все правительство. Впрочем, тебе это прекрасно известно. Я как раз был в пути, когда получил известие о... болезни Эйрела. Я бы вышел в космос и сам толкал корабль, если б это заставило его лететь быстрее. - И... что на Комарре? Кто руководит... э-э поиском? - Доверенный помощник. Теперь, когда, похоже, мы ищем только тело... - бросив взгляд на графиню, Иллиан замолчал. Корделия побледнела и нахмурилась. "Они больше не ведут поиск в приоритетном режиме". - И сколько ваших агентов работает на Архипелаге Джексона? - Столько, сколько можно туда отправить. Этот кризис, - дернув головой, Иллиан дал понять, что имеет в виду болезнь графа Форкосигана, - почти истощил мои ресурсы. Ты хоть представляешь себе, какое нездоровое оживление это вызовет на одной только Цетаганде? - Сколько? - Вопрос прозвучал слишком резко и громко, но по крайней мере графиня не попыталась его утихомирить. Она наблюдала за происходящим с хладнокровным интересом. - Лорд Марк, вы пока не имеете права требовать, чтобы вас ознакомили с самыми секретными диспозициями Службы безопасности! Пока? Да нет, конечно же, никогда. - Только просить, сэр. Но вам не удастся делать вид, будто эта операция меня не касается. Иллиан как-то странно кивнул, прикоснулся к своему наушнику, на секунду сосредоточился и прощально махнул рукой графине. - Вынужден просить извинения, сударыня. - Желаю приятно провести время. - Вам тоже. Марк провел графиню по широкой лестнице, и они оказались в длинном зале: по одной стене ряд зеркал, по другой - высокие окна. Мажордом у входа зычно объявил их имена и титулы. Сначала Марк увидел только безликий, угрожающий калейдоскоп - словно сад с хищными цветами. Радуга мундиров различных форовских семейств, сильно разбавленная дворцовым красно-синим, затмевала даже великолепные наряды дам. Повсюду слышался шум голосов. Несколько человек сидели на тонконогих креслах у стены, словно принимая придворных. Между группками собравшихся ловко сновали слуги, предлагая подносы с закусками и напитками. Главным образом слуги. Но наверняка все эти весьма спортивные молодые люди в ливреях дворцовой прислуги - агенты Службы безопасности. А суровые немолодые стражи у входа в ливрее Форбарры - личные телохранители императора. Марку показалось, что при их появлении толпа затихла, а все взгляды обратились на него, но он поспешил приписать это приступу паранойи. Правда, несколько голов действительно повернулось в их сторону, и разговоры в непосредственной близости от них прекратились. Немного привыкнув, он заметил Айвена Форпатрила с матерью - леди Элис Форпатрил, которая сразу же окликнула графиню Форкосиган. - Корделия, милочка! - Леди Форпатрил озабоченно улыбнулась. - Ты должна ввести меня в курс. Люди спрашивают. - Да, ну ты же знаешь, что надо делать, - вздохнула графиня. Леди Форпатрил виновато кивнула и обратилась к Айвену, явно продолжая разговор, прерванный появлением Форкосиганов: - Потрудись быть любезным с девицей Форсуиссонов, если представится случай. Это - младшая сестра Виолетты Форсуиссон, может, она тебе больше понравится. И Кассия Форгорофф будет здесь. Она впервые присутствует на Дне рождения императора. И Айрин Форташпуло - пригласи ее танцевать хотя бы один раз. Я пообещала ее матери. Право, Айвен, здесь сегодня будет столько подходящих девушек. Если бы ты только удосужился... Две женщины взялись за руки и повернулись, ловко выключая Айвена с Марком из конфиденциального разговора. Решительный кивок графини Форкосиган напомнил Айвену, что сегодня на него опять возложены обязанности телохранителя. Вспомнив прошлый раз, Марк подумал, что в обществе графини был бы в большей безопасности. - О чем это они? - спросил Марк. Мимо шествовал слуга с подносом. Последовав примеру Айвена, Марк тоже взял себе бокал и попробовал - белое сухое с привкусом чего-то цитрусового, довольно приятное. - Ежегодный прогон скота, - поморщился Айвен. - Сегодня и в Зимнепраздник все коровы высшего форства выводятся на всеобщее обозрение. Об этом аспекте церемониала в честь Дня рождения императора Гален никогда не упоминал. Марк сделал глоток побольше. Интересно. Значит, теперь он стал сильнее винить Галена за то, что тот о многом умолчал, чем за то, что заставил так много Марка выучить. - Ну, на меня-то они не посмотрят, правда? - Если учесть, каких жаб они целуют, - почему бы и нет, - пожал плечами Айвен. "Ну, спасибо, Айвен". Рядом с красно-синим великолепием высокого Айвена он, наверное, и правда напоминал приземистую коричневую жабу. Чувствовал он себя соответственно. - Я в эти игры не играю, - твердо заявил он. - Не очень-то надейся. Наследников графов всего шестьдесят, а непристроенных дочек - гораздо больше. Кажется, сотни. Как только выплывет наружу, что сталось с беднягой Майлзом, все возможно. - Ты хочешь сказать... мне не надо будет гоняться за женщинами? Если я буду просто стоять, они подойдут ко мне? Или по крайней мере к его имени, положению и состоянию. Эта мысль принесла пугающее ободрение - если только такое сочетание возможно. Лучше пусть любят за положение в обществе, чем не любят вообще. Те надутые глупцы, которые уверяют, будто это не так, никогда не тосковали по человеческому прикосновению. - Похоже, у Майлза это работало, - сказал Айвен с непонятной завистью. - Но мне никак не удавалось заставить его этим воспользоваться. Конечно, он не выносил, когда его отвергали. Моим девизом было "Попробуем еще раз", но он просто весь скисал и прятался в свою скорлупу на несколько недель. Он не любил приключений. А может, просто не жадничал. Имел тенденцию останавливаться на первой надежной женщине, которая встречалась