был старше. Наверное, не у самых лучших, но победа сняла близкое к панике ощущение, что он исчерпал себя, что Боевая школа слишком тяжела для него. Все, что ему следует делать, - изучать игру, наблюдать, разбираться, как что работает, и потом можно использовать систему. Или улучшить ее. Ожидание и наблюдение дорого обходились ему, потому что приходилось терпеть. Мальчик, которому он сломал руку, жаждал мести. Эндер быстро узнал его имя - Бернард. Он произносил свое имя с четким французским акцентом. Эти французы со свойственным им стремлением к обособленности настаивали на том, чтобы дети изучали общепринятый язык только с четырех лет, после того, как усвоят французский. Акцент делал Бернарда интересным и экзотичным, сломанная рука придавала ему ореол мученика, а его садизм притягивал всех любителей чужой боли. Эндер стал их врагом. Его донимали мелочами: толкали его койку дверью каждый раз, когда входили или выходили, били под локоть, когда он шел с полным подносом в столовой, ставили подножки на лестницах. Эндер быстро научился не оставлять ничего на постели. И еще он научился быть осторожным и крепко держаться на ногах. Иногда Эндер очень злился. Не на Бернарда, конечно. Это было нелепо, ибо тот просто принадлежал к породе палачей. Эндера доводило до бешенства то, как охотно большинство подчинялось палачу. Они наверняка знали, что месть Бернарда несправедлива, ведь он первым ударил Эндера во время полета, а Эндер только дал сдачи, но почему-то вели себя так, как будто не знали. Да и в любом случае по поведению Бернарда было ясно, что он скотина. Эндер не был его единственной мишенью. Бернард создавал свое королевство. Со своей окраины Эндер наблюдал, как Бернард устанавливает иерархию. Некоторым ребятам, полезным ему, он беззастенчиво льстил. Другие охотно становились слугами и выполняли все его желания, несмотря на презрительное обращение. Но некоторых правление некоронованного монарха просто раздражало. Эндер внимательно наблюдал за всеми, кто не хотел мириться с властью Бернарда. Шеи был малорослым, амбициозным и вспыльчивым. Его легко было поддеть. Бернард быстро обнаружил это и стал называть Шена червяком. - Это потому, что он такой ма-аленький, - объяснял Бернард, - и еще он все время извивается. Полюбуйтесь, как он виляет задом при ходьбе. Шен взрывался, но все только громче смеялись. - Только посмотрите на его зад! Настоящий червяк. Эндер ничего не сказал Шену, чтобы никто не подумал, что он пытается создать свою собственную, конкурирующую банду. Он просто сидел в углу с компьютером на коленях и старался показать, что погружен в занятия. Занятия эти не имели ничего общего с учебой. Он приказывал своему компьютеру посылать сообщение в прерывистом режиме каждые тридцать секунд. Сообщение адресовалось всем, было кратким, а главное - метким. Сложность состояла в том, чтобы скрыть свое авторство. Послания учителей были анонимными, а на записках мальчиков автоматически проставлялось имя. Эндер еще не взломал защитную систему учителей и не мог прикинуться местной властью, зато додумался создать файл на несуществующего ученика, для смеха окрестив его Богом. Когда послание было готово, Эндер попытался привлечь внимание Шена. Тот, как и все остальные, наблюдал за весельем Бернарда и его шестерок. Они передразнивали учителя математики, который имел привычку вдруг обрывать себя на полуслове, останавливаться и оглядываться с таким видом, будто сошел с поезда не на той станции и теперь не знает, где находится. Наконец Шен обернулся. Эндер кивнул ему, улыбнулся и показал на экран. Шен озадаченно покрутил головой. Эндер слегка приподнял свой компьютер и снова показал на него. Шен кивнул и полез за собственным. И тогда Эндер отправил послание. Шен прочел его и громко рассмеялся. Потом посмотрел на Эндера, как бы говоря: это ты придумал? Эндер пожал плечами, всем своим видом показывая, что не знает, кто это сделал, но точно не он. Шен снова засмеялся, и несколько ребят, не связанных с Бернардом и его компанией, тоже достали компьютеры и посмотрели. Каждые тридцать секунд послание появлялось на каждом работавшем экране, медленно проползало по нему и исчезало. Теперь уже смеялись многие. - Что за смех? - заинтересовался Бернард. За мгновение до того, как Бернард начал обводить спальню суровым взглядом, Эндер успел стереть улыбку, заменив ее выражением страха, который для многих присутствующих не был притворным. А Шен, конечно, только улыбнулся еще шире. Бернард скривил рот и приказал одной из своих шестерок принести компьютер. И тоже прочел: "Прикрой свою задницу. Ею интересуется Бернард. Бог." Бернард покраснел от злости. - Кто это сделал?! - закричал он. - Бог, - ответил Шен. - Знаю, что не ты, - рявкнул Бернард. - У того, кто придумал это, больше мозгов, чем у червя. Послание Эндера исчезло минут через пять, а на его собственном экране возникло послание Бернарда: "Я знаю, что это ты. Бернард." Эндер даже не поднял головы. Он вел себя так, словно не получал никакой записки. "Бернард просто хочет поймать меня, хочет, чтобы я себя выдал. Он ничего не знает". Хотя, конечно, если бы он и знал, ничего бы не изменилось. Бернарду надо восстанавливать репутацию, а значит, он с новой силой примется преследовать Эндера. Бернард не может перенести, чтобы над ним смеялись. Он должен показать, кто здесь главный. И на следующее утро Эндера сшибли с ног в душе. Один из приятелей Бернарда сделал вид, что поскользнулся, и заехал Эндеру коленом в живот. Эндер промолчал. Он все еще не хотел открытой войны. Но в тайной войне, войне компьютеров, он уже приготовил следующую атаку. Когда он вернулся из душа, Бернард в ярости пинал койки и кричал на ребят: - Заткнитесь! Я этого не писал! А по экранам компьютеров непреклонно маршировала надпись: "Мне нравится твой зад. Дай мне поцеловать его. Бернард." - Я этой записки не писал! - орал Бернард. Шум и крик продолжались уже с полчаса, когда в дверях появился Дэп. - О чем шумим? - спросил он. - Кто-то посылает сообщения, используя мое имя. - Бернард был мрачен. - Какие сообщения? - Не важно. - Для меня важно. Дэп подхватил ближайший компьютер, принадлежавший мальчику, который занимал койку над койкой Эндера. Прочел, слегка улыбнулся и возвратил компьютер хозяину. - Интересно, - сказал он. - И вы не собираетесь выяснить, кто сделал это? - вспыхнул Бернард. - А я знаю. "Да, - подумал Эндер. - Систему слишком легко взломать. Она и рассчитана на то, чтобы ее взламывали, хотя бы частично. Они знают, что это я". - Ну так кто? - вскричал Бернард. - Ты кричишь на меня, солдат? - вкрадчиво уточнил Дэп. И мгновенно настроение в комнате изменилось. Ярость дружков Бернарда и плохо скрываемое злорадство всех остальных сменились трезвым спокойствием. Власть собиралась говорить. - Нет, - поджал хвост Бернард. - Всем известно, что система автоматически вставляет имя автора. - Но я не писал этого! - вновь завопил Бернард. - Кричишь? - поднял брови Дэп. - Вчера кто-то послал записку, подписанную словом "Бог", - сообщил Бернард. - В самом деле? - удивился Дэп. - Я и не знал, что он подключается к нашей сети. Дэп повернулся и вышел из захлебывающейся хохотом комнаты. Попытка Бернарда стать правителем в своем запуске провалилась - его покинули все, кроме горстки самых жестоких. Эндер знал, что, пока не кончится начальный период, ему придется туго. Но вмешательство в компьютерную систему сделало свое дело. Бернард вынужден был держаться в рамках, и теперь все ребята, которые хоть чего-то стоили, освободились от его влияния. И - что было лучше всего - Эндер добился этого, не отправляя противника на госпитальную койку. Новый способ понравился ему куда больше, и он с чистой совестью занялся важным делом - изобретением системы защиты для своего собственного компьютера. Встроенные программы не удовлетворяли его. Если их мог расколоть шестилетний ребенок, значит, их вставили туда как игрушку, а не как настоящую охрану. "Еще одна игра, придуманная для нас учителями. Но в эту игру я играю хорошо". - Как ты сделал это? - спросил его за завтраком Шен. Эндер спокойно отметил, что впервые его одноклассник сел с ним за один стол. - Что именно? - Послал записку под фальшивым именем. Подписался Бернардом! Это было здорово. Они теперь зовут его Задосмотрителем. При учителях - просто Смотрителем, но все же знают, за чем он на самом деле смотрит. - Бедный Бернард, - пробормотал Эндер. - Он такой нежный, такой чувствительный. - Кончай, Эндер. Ты взломал систему. Расскажи, как ты это сделал? Эндер покачал головой и улыбнулся. - Спасибо, что подумал, будто у меня хватило ума на что-то серьезное. Я просто первым заметил, вот и все. - О'кей. Можешь мне не объяснять, - согласился Шен. - Но все-таки это было здорово. - Помолчав, он добавил: - Я что, действительно виляю задом, когда хожу? - Совсем немножко, - успокоил его Эндер. - Просто не делай таких длинных шагов, вот и все. Шен кивнул. - И единственным, кто обратил внимание, был Бернард. - Он свинья, - сказал Шен. Эндер пожал плечами: - Свиньи в целом вполне приличный народ. Шен рассмеялся: - Ты прав, я к ним несправедлив. Они засмеялись вместе, и еще двое мальчиков подхватили их смех. Теперь Эндер больше не был одинок. Но война только начиналась. 6. ВЫПИВКА ВЕЛИКАНА - В прошлом у нас уже были разочарования. Мы следили за кандидатами годами, надеялись, что они пройдут, и все кончилось крахом. Самое приятное в Эндере то, что он твердо решил вылететь на лед в течение полугода. - Да? - Ты что, не видишь, что происходит? Из всех возможных компьютерных игр он прилип именно к Выпивке Великана. У малыша тяга к самоубийству? Почему ты раньше об этом не сообщал? - Ну, все когда-нибудь наталкиваются на Великана. - Но Эндер не может отключиться. Как Пинюэл. - Все они время от времени похожи на Пинюэла. Но тот был единственным, кто на самом деле покончил с собой. Не думаю, что Выпивка Великана имеет к этому отношение. - Готов голову прозакладывать, что это так. А посмотри, что он сделал со своей группой. - Это не его вина, ты же знаешь. - Мне все равно. Его вина, не его вина, но он отравляет всю группу. Они должны были привязаться друг к другу, а он разделил всех, как провал в милю шириной. - Я не собираюсь оставлять его там надолго. - Эта группа больна, и он - источник болезни. - Это я стал источником болезни. Я хотел изолировать его, и это сработало. - Ладно, дай ему время. Посмотрим, как он справится. - У нас нет времени. - У нас нет времени, и потому мы не будем торопить мальчика, у которого столько же возможностей превратиться в монстра, сколько в военного гения. - Это приказ? - Да не беспокойся, магнитофон работает. Он всегда работает. Теперь твоя задница прикрыта, отправляйся к дьяволу. - Если это приказ, тогда я... - Это приказ. Не трогай его, пока мы не увидим, как он уладил дело в своей группе. Графф, я с тобой язву наживу. - У вас не будет язвы, если вы займетесь своим флотом и оставите мою школу в покое. - Флоту нужен командир. Я ничем не могу заниматься, пока вы мне его не дадите. Они неуклюже влетели в боевую комнату, как малыши, впервые попавшие в глубокий бассейн, и повисли на перилах вдоль стен. Невесомость пугала, дезориентировала. Вскоре они поняли, что, если не двигать ногами, чувствуешь себя существенно лучше. Больше всего им мешали костюмы. Было очень тяжело делать точные движения, костюм, более неудобный, чем любая одежда, сковывал, сопротивлялся каждому жесту. Эндер ухватился за перила и подогнул колени. Он заметил, что костюм не только замедлял движения, но и многократно усиливал их. Было очень трудно сдвинуться с места, но отдельные части костюма двигались, и довольно резко, даже тогда, когда его собственные мускулы прекращали работу. Это можно использовать. Сначала очень неуклюже. Но лучше пораньше начать. Все еще держась за перила, он сильно оттолкнулся от стены обеими ногами, неожиданно проделал заднее сальто, ноги пролетели над головой, и он ударился спиной о стену. Удар оказался серьезным. Руки оторвались от перил, и Эндер полетел кувырком через всю боевую комнату. Несколько бесконечных секунд он все еще старался сохранить прежнее ощущение верха и низа, его тело пыталось выпрямиться, принять вертикальное положение в согласии с тяготением, которого не было. Потом он заставил себя думать иначе. Он летел, кувыркаясь, прямо к стене. Значит, стена - это низ. Мгновенно он снова стал хозяином положения. Он вовсе не летел, а падал. И даже не падал - нырял. Теперь он мог управлять своим телом и не повторить ошибки. "Я лечу слишком быстро и не смогу зацепиться и повиснуть. Но зато могу смягчить удар. Я оттолкнусь под углом, если свернусь клубком, а ногами..." Все произошло совсем не так, как он задумал. Эндер действительно летел под углом, но не туда, куда рассчитывал. И у него не было времени осмотреться. Он врезался в соседнюю стену раньше, чем успел сообразить, что происходит. Но на этот раз он случайно нашел способ изменять угол полета, отталкиваясь ногами особым образом. Остальные ребята все еще жались к стене. Теперь он возвращался к ним. Он сумел вовремя затормозить, ухватился за перила и повис под совершенно невероятным углом по отношению к другим ребятам. Опять переориентировался. Теперь для него мальчики не висели на стене, а лежали на полу, и их позиция была не более странной, чем его собственная. - Что ты пытаешься сделать, покончить с собой? - спросил его Шен. - Попробуй, - предложил Эндер. - Костюм спасет тебя от травм, и ты сможешь управлять полетом, если станешь отталкиваться ногами - вот так. Он попытался показать изобретенное им движение. Шеи покачал головой. Он боялся свернуть шею. Но двое других ребят полетели - не столь быстро, как Эндер, так как не крутили заднее сальто, но достаточно проворно. Эндеру не надо было видеть лицо первого, чтобы понять, что это Бернард. А вторым сразу же снялся лучший друг Бернарда, Алаи. Эндер следил, как они пересекают огромную комнату. Бернард пытался сориентироваться, определиться по отношению к тому, что считал полом. Алаи подчинился движению и готовился оттолкнуться от стены. "Неудивительно, - подумал Эндер, - что Бернард сломал себе руку тогда, в челноке. Он сжимается, когда летит. Паникует". Эндер улыбнулся и отметил про себя, что эти сведения могут ему пригодиться. И еще немного полезной информации. Алаи и Бернард полетели в разные стороны (Алаи нацелился на угол комнаты), и их пути расходились все больше. Бернард неуклюже, с грохотом, ударился о стену и отлетел в сторону, Алаи скользнул мимо него, легко оттолкнулся от трех поверхностей у самого угла и, не потеряв скорости, развернулся, чтобы лететь обратно. Он победно гикнул, и этот клич повторили все наблюдавшие за ним ребята. Некоторые из них забыли, что ничего не весят, и отпустили перила, чтобы похлопать в ладоши, и теперь медленно дрейфовали у стены, размахивая руками, пробуя плыть. "Так, а нот это проблема, - подумал Эндер. - Что делать, если дрейфуешь? В этом случае не от чего оттолкнуться". Ему захотелось отплыть самому и решить новую задачу методом проб и ошибок. Но он наблюдал за остальными, видел их бесплодные попытки овладеть положением и не мог придумать ничего такого, чего бы они уже не делали. Удерживаясь на полу одной рукой, Эндер погладил другой игрушечный пистолет, прикрепленный к костюму спереди, чуть ниже плеча, и вспомнил о ручных ракетах, которые применяли морские пехотинцы, когда брали на абордаж вражеские станции в космосе. Он вытащил пистолет из кобуры и осмотрел его. Дома, в спальне, он уже нажимал кнопки, но безуспешно. Возможно, здесь, в боевой комнате, пистолет заработает. Ни инструкции, ни надписей рядом с кнопками не было. Спусковой крючок Эндер обнаружил сразу - у него, сколько он себя помнил, всегда был игрушечный пистолет. Рядом находились две клавиши, которые легко было достать большим пальцем. И еще несколько кнопок с нижней стороны дула - их можно нажать только свободной рукой. Эндер прицелился в пол, нажал на спусковой крючок и почувствовал, как пистолет нагревается. Он убрал палец, и оружие мгновенно остыло. На полу на несколько мгновений образовался маленький кружок света. Эндер прижал большим пальцем красную клавишу и снова надавил на крючок. То же самое. Тогда он нажал на белую клавишу. Вспышка белого света озарила все вокруг, но пистолет остался совершенно холодным. Красная клавиша заставляла пистолет работать как лазер (но Дэп говорил, что это совсем не лазер), а белая превращала в лампу. Ни то, ни другое не поможет при маневрировании. Итак, все зависит от того, как оттолкнешься от стены, от курса, который задашь в самом начале. Это значит, что при старте или столкновении надо быть предельно осторожным и точным, иначе можно зависнуть, рискуя оказаться висящим посредине пустоты. Эндер снова оглядел боевую комнату. Несколько ребят дрейфовали около стен, яростно размахивая руками и пытаясь ухватиться за перила. Большинство из них, весело хохоча, налетали друг на друга, некоторые плавали кругами, взявшись за руки. И очень немногие держались за стены и спокойно наблюдали за происходящим, как и сам Эндер. Одним из наблюдателей, как он сразу заметил, был Алаи, устроившийся на соседней стене не так уж далеко от Эндера. Повинуясь первому импульсу, Эндер оттолкнулся и быстро полетел к нему. Уже в воздухе он сообразил, что не знает, о чем говорить. Алаи был другом Бернарда. Что Эндер может сказать ему? Но изменить курс оказалось невозможно. Он выпрямился и начал отрабатывать легкие движения рук и ног, позволявшие управлять полетом... И когда понял, что слишком хорошо прицелился, было уже совсем поздно. Он хотел остановиться на стене рядом с Алаи, а вместо этого несся прямо на него. - Эй, держись за мою руку! - крикнул Алаи. Эндер выбросил руку вперед, Алаи подхватил его, принимая на себя часть удара, и помог относительно мягко опуститься на стену. - Хорошая идея, - одобрил Эндер. - Надо бы потренироваться и отработать этот способ. - Да, и я про это думал, только всех совсем разморило, - ответил Алаи. - А что будет, если мы отплывем вместе? Мы, наверное, сможем оттолкнуться друг от друга и полететь в разные стороны. - Ага. - О'кей? "Правильно ли будет, если мы сделаем что-нибудь вместе?" Эндер ответил на этот вопрос, взяв Алаи за руку и приготовившись оттолкнуться от стены. - Готов? - спросил Алаи. - Давай. Они оттолкнулись с разной силой и сразу же начали вращаться вокруг друг друга. Эндер слегка пошевелил руками, потом переменил положение ног. Вращение замедлилось. Он повторил движение Мальчики перестали вращаться и неподвижно повисли в воздухе. - Ты мастер выдумывать трюки, Эндер, - заметил Алаи, и это была высшая похвала. - Давай разойдемся, пока не врезались в эту кучу. - И встретимся вон в том углу. - Эндер не хотел закрывать окошко во вражеский лагерь. - Кто будет последним, пусть не портит воздух, - сказал Алаи. Они начали маневрировать медленно и осторожно, пока не повернулись и не прижались друг к другу - рука к руке, колено к колену. - И теперь просто разлетимся? - спросил Алаи. - Я тоже никогда раньше этого не делал, - ответил Эндер. Они оттолкнулись. Их понесло быстрее, чем они ожидали. Эндер на полной скорости врезался в группу мальчишек и остановился совсем не у той стены, на какую рассчитывал. Он потратил секунду на то, чтобы сориентироваться и найти угол, в котором должен был встретиться с Алаи. Алаи уже направлялся туда. Эндер продумал маршрут, который предусматривал два столкновения со стенами, но зато лежал в стороне от больших групп ребят. Когда Эндер прибыл на место, Алаи изображал спящего, зацепившись руками за смыкавшиеся углом перила. - Ты выиграл. - Где же твоя коллекция пауков? - усмехнулся Алаи. - Я храню ее в твоей тумбочке. Ты что, не заметил? - Я думал, это мои носки. - Мы больше не носим носков. - Ах да... Напоминание о том, что дом так далеко, уменьшило их радость от освоения искусства навигации. Эндер вынул пистолет и рассказал то, что узнал о двух разноцветных клавишах. - А что произойдет, если выстрелить в человека? - спросил Алаи. - Не знаю. - Попробуем? Эндер покачал головой: - Можем поранить кого-нибудь. - Я хотел сказать: почему бы нам не пальнуть по своим ногам или еще по чему-нибудь? Я не Бернард, я никогда не мучил кошек ради удовольствия. - Хм-м. - Это не может быть так уж опасно, иначе бы они не дали нам такие пистолеты. - Но мы теперь солдаты. - Выстрели мне в ногу. - Нет, лучше ты мне. - Давай вместе. Они выстрелили одновременно. И тут же Эндер почувствовал, как штанина его костюма становится жесткой, неподвижной - от колена до щиколотки. - Ты замерз? - спросил Алаи. - Твердый, как доска. - Давай еще кого-нибудь заморозим, - предложил Алаи. - Начнем нашу первую войну. Мы против них. Они заулыбались. Потом Эндер предложил: - Давай позовем Бернарда. - Кого? - Алаи удивленно поднял брови. - И Шена. - Этого маленького мокроглазого вертихвоста? Эндер решил, что Алаи шутит. - Не всем же быть ниггерами. - Мой дед убил бы тебя за это, - улыбнулся Алаи. - Мой прапрадед продал бы его раньше. - Ладно. Зовем Бернарда и Шена и замораживаем этих жуколюбов. Через двадцать минут все присутствовавшие оказались замороженными. Все, кроме Эндера, Бернарда, Шена и Алаи. Эти четверо носились по комнате с гиканьем и хохотом, пока не пришел Дэп. - Я вижу, вы уже научились пользоваться вашим снаряжением, - сказал он. Потом Дэп сделал что-то с палочкой, которую держал в руке. Все медленно подплыли к той стене, у которой он стоял. Он прошел между замерзшими мальчиками, касаясь их палочкой и размораживая застывшие костюмы. И все в один голос завопили, как нечестно было со стороны Бернарда и Алаи застрелить их всех без предупреждения, когда они не были готовы. - А почему это вы не были готовы? - поинтересовался Дэп. - У вас было столько же времени, сколько у них. Вы просто убивали его, кувыркаясь, как утята. Кончайте стонать, мы начинаем. Эндер заметил, что, по общему мнению, бой выиграли Бернард и Алаи. Что ж, прекрасно. Бернард знал, что Эндер и Алаи вместе научились пользоваться пистолетами. И стали друзьями. Бернард может подумать, что Эндер наконец присоединился к его группе. Это было не так. Эндер вошел в новую группу. Группу Алаи. И Бернард тоже, не сознавая того. Это не было очевидным для всех: Бернард все еще шумел и рассылал шестерок с поручениями. Но теперь, когда Бернард взрывался, Алаи мог парочкой шуток успокоить его. Когда пришло время избирать старосту запуска, Алаи избрали почти единогласно. Бернард ходил мрачный несколько дней, но потом снова повеселел, мир был восстановлен, и жизнь вошла в новую колею. Запуск больше не был разделен на элиту Бернарда и отщепенцев Эндера. Алаи стал мостом. Эндер сидел на своей койке с компьютером на коленях. Это было время личных занятий, и он занимался Вольной Игрой. В эту сумасшедшую игру школьный компьютер все время вносил новые элементы, постоянно строил новый лабиринт для исследования. Можно было долго прокручивать понравившийся кусок, но стоило оставить его на какое-то время, как он исчезал, а на его месте возникало что-нибудь другое. Игры были забавными или страшными, когда требовалось действовать быстро, чтобы остаться в живых. Он умирал много раз, но это нормально, так всегда бывает в компьютерных играх - тебя часто разделывают на котлеты, пока не освоишься как следует. На экране появилась фигурка маленького мальчика. Вскоре он превратился в медведя, затем - в большую мышь с длинными чуткими лапами. Мышь пробиралась через бесконечные нагромождения мебели. Раньше Эндер часто играл с кошкой, но это наскучило ему - успел изучить каждый закоулок, и слишком легко стало ускользать. "В этот раз я не полезу в мышиную норку, - сказал он себе. - Я сыт по горло и Великаном, и его игрой. Дурацкая игра, и мне никак не выиграть. Все время выбираю неправильно". Но он все же нырнул в мышиную норку и перебрался в сад по маленькому мосту. Обогнул уток. Он как-то попытался сыграть с ними, по это было чересчур легко, а если провозиться с утками слишком долго, можно превратиться в рыбу. Эндеру же не нравилось быть рыбой, это напоминало ему о боевой комнате, о том, как однажды он висел там замороженный, твердый, как доска, пока занятия не кончились и Дэп не освободил его. Он увидел, что, как всегда, идет по покатым холмам. Начались оползни. Раньше он все время попадался, и поход заканчивался огромной лужей крови, вытекавшей из-под кучи камней. Но он быстро научился бегать по склонам под таким углом, чтобы избежать столкновения, и всегда выбирал верхнюю дорогу. И, как всегда, оползни превратились в скалы. Холм вдруг раскололся пополам, и в трещине вместо глины показался белый хлеб - мягкий, душистый, поднимавшийся, как на дрожжах. Корочка оторвалась и упала. Фигурка теперь двигалась медленнее, проваливаясь в поры. Он спрыгнул с буханки и оказался на столе - огромный ломоть хлеба впереди, столь же огромный кусок мяса позади. И сам Великан сидит, положив голову на руки, и смотрит на Эндера. Фигурка Эндера по величине - как расстояние от подбородка до бровей Великана. - Пожалуй, я откушу тебе голову, - сказал Великан, он это всегда говорил. На этот раз, вместо того чтобы сбежать или, наоборот, остаться на месте, Эндер подвел свою фигурку к самому лицу Великана и заехал ему по челюсти. Великан высунул язык, и Эндер упал на стол. - Поиграем в угадайку? - спросил Великан. Значит, не сработало. Никакой реакции. Великан хочет играть только в угадайку. Дурацкий компьютер. Миллион возможных сценариев в оперативной памяти, а Великан играет только в одну глупую игру. Великан, как обычно, поставил на стол перед ним два гигантских - по колено Эндеру - прозрачных стакана. И, тоже как обычно, налил в них жидкости разного цвета. Тут на компьютер грех было жаловаться - цвета никогда не повторялись, во всяком случае, Эндер такого не помнил. Сейчас в одном из стаканов была густая маслянистая жидкость. Содержимое второго шипело и дымилось. - В одном - яд, а в другом - нет, - пропел Великан. - Угадай правильно, и я возьму тебя в Волшебную Страну. Для того чтобы угадать, нужно было засунуть голову в один из стаканов и отхлебнуть. Он всегда ошибался. Иногда его голова просто растворялась. Иногда его охватывал огонь. Несколько раз он падал в стакан и тонул. Или падал на стол, зеленея и разлагаясь на ходу. Это было отвратительно, но Великан всегда смеялся. Эндер знал, что все равно умрет, что бы ни выбрал. Это было жульничество, а не игра. После первой смерти его фигурка возникнет на столе Великана, чтобы угадывать снова. После второй его отбросит на холмы, на оползни. Затем - на мостик в саду. Потом - в мышиную норку. А потом, если он снова доберется до Великана и умрет, станет темно, по экрану побежит надпись: "Вольная Игра окончена", и он, Эндер, очнется на своей койке, усталый и дрожащий, и долго не сможет заснуть. Игра была мошенничеством от начала до конца, но Великан все время твердил про Волшебную Страну, про дурацкую сказочную Волшебную Страну для трехлеток, страну, где, возможно, живут какие-нибудь не менее дурацкие Матушка-Гусыня, Песочный Человек и Питер Пэн, страну, которая была ему совершенно ни к чему. Хотелось лишь придумать, как победить Великана и попасть туда. Он хлебнул маслянистой жидкости, вздулся и начал подниматься в воздух, как воздушный шарик. Великан смеялся. Эндер снова был мертв. Он сыграл еще раз, и жидкость затвердела, словно бетон. Эндер не мог освободить голову, а Великан разрезал его вдоль хребта, очистил от костей, как рыбешку, и начал поедать, не обращая внимания на дергавшиеся руки и ноги жертвы. Эндер возник на оползне и решил, что дальше не пойдет. Пусть оползень накроет его. Он взмок, его колотил озноб, но он карабкался на холмы, пока те не стали хлебом, и вновь оказался на столе Великана, возле прозрачных граненых стаканов. В них были уже другие жидкости. Одна снова дымилась, а по поверхности второй гуляли волны, как на морс. Он попробовал угадать, какая смерть ждет его в каждом из стаканов. "Наверное, из моря вынырнет рыба и проглотит меня. А в дыму я, скорее всего, задохнусь. Ненавижу эту игру. Все это нечестно. Глупо. И омерзительно". И вместо того чтобы погрузить лицо в один из стаканов, он опрокинул ударом ноги правый, потом левый и увернулся от кулаков Великана, кричавшего: - Шулер! Обманщик! Он прыгнул на лицо Великана, вскарабкался по губам, по носу и обеими руками вцепился в глаз. Глаз начал крошиться, как мягкий сыр. Великан кричал, а фигурка Эндера все глубже и глубже зарывалась в глаз. Великан рухнул на спину. Пока он падал, пейзаж изменялся, и, когда огромное тело коснулось земли, вокруг поднялись тонкие, будто кружевные, деревья. Из леса вылетела летучая мышь и опустилась на лоб мертвого Великана. Эндер заставил свою фигурку выбраться из глаза. - Как ты сюда попал? - спросила летучая мышь. - Сюда никогда никто не заходит. Эндер, конечно, не мог ответить. Он просто наклонился, взял пригоршню того вещества, из которого состоял Великаний глаз, и протянул летучей мыши. Она взяла и полетела своей дорогой, крича: - Добро пожаловать в Волшебную Страну! Он добрался. Теперь надо ее исследовать. Надо спуститься с лица мертвого Великана и посмотреть, чего он добился. Вместо этого Эндер выключил компьютер, сунул его в тумбочку, разделся и с головой залез под одеяло. Он не собирался убивать Великана. Ему хотелось играть, а не выбирать между собственной отвратительной смертью и еще худшим убийством. "Я убийца, даже когда просто играю. Питер был бы мною доволен". 7. САЛАМАНДРА - Приятно знать, что Эндер может сделать и невозможное, да? - Гибель игрока всегда вызывала у меня тошноту. И я всегда считал, что Выпивка Великана - самая извращенная часть этой дурацкой мысленной игры. Он бросился и вцепился Великану в глаз! И мы собираемся доверить ему командование флотом? - Главное - он выиграл в игре, в которой победить невозможно. - Теперь ты переведешь его? - Мы хотели посмотреть, как он уладит эту историю с Бернардом. Все получилось отлично. - Ну да, как только он справляется с одной задачей, ты сразу подсовываешь ему другую, потяжелее. Ни сна, ни отдыха. - Он останется еще месяца два, а может, все три со своей группой. Для ребенка три месяца - это долго. - А тебе не приходило в голову, что эти мальчики - не дети? Вспомни, как они действуют, как говорят, они совсем не похожи на своих ровесников на Земле. - Они просто самые умные дети в мире. Каждый в своей области. - Но это ведь ненормально, в конце концов. У меня такое ощущение, что в этой школе разыгрывают историческую драму. Наполеон и Веллингтон, Цезарь и Брут. Разве они не должны вести себя как дети? - Наша задача - спасать мир, а не лечить страждущие сердца. Ты слишком жалостлив. - Генерал Леви не способен на жалость к кому бы то ни было. Так утверждают журналисты. Пожалуйста, не причиняй этому парню боли. - Ты что, шутишь? - Я хотел сказать - не больше, чем необходимо. За обедом Алаи уселся напротив Эндера. - До меня наконец дошло, как ты послал ту записку. Ну, с именем Бернарда. - Я? - спросил Эндер. - Кончай, кто ж еще? Я уверен, сам Бернард ее не посылал. Шен не очень-то ладит со своим компьютером. И я точно знаю, что это не был я. Кто еще остается? Но неважно. Я придумал, как подделывать входные данные нового ученика. Ты просто создаешь парня по имени Бернард-пробел, Б-е-р-н-а-р-д - пустая клетка, чтобы компьютер не отбросил это как повтор уже имеющегося имени. - Может сработать, - согласился Эндер. - О'кей, ладно. Оно сработало. Но ты додумался до этого практически в первый день. - Да с чего ты взял, что это я? Может быть, это Дэп решил разыграть Бернарда, чтоб тот не очень задавался. - Я выяснил кое-что еще. Я ничего не могу сделать с твоим именем. Если в слове есть часть "Эндер", его выбрасывает. И еще я не сумел забраться в твой файл. Ты построил свою собственную систему защиты. - Возможно. Алаи улыбнулся: - Я тут залез в файл одного типа. Он дышит мне в затылок. Скоро он тоже расколет школьную блокировку. Мне нужна защита, Эндер. Твоя система. - Если я дам ее тебе, ты поймешь, как она работает, и сможешь взломать мои файлы. - Я? Да ты что? - возмутился Алаи. - Я, твой самый близкий друг?! - Я придумаю тебе другую, - рассмеялся Эндер. - Сейчас? - Дай хоть доесть. - Ты никогда не доедаешь. Чистая правда. После обеда на подносе Эндера всегда что-то оставалось. Он посмотрел на тарелку и решил, что уже сыт. - Тогда пошли. В спальне Эндер присел рядом со своей постелью и сказал: - Тащи сюда свой компьютер, я тебе кое-что покажу. Но когда Алаи принес машину, Эндер все еще сидел около закрытой тумбочки. - Что такое? - спросил Алаи. В ответ Эндер положил руку на сканер. "Код неверен", - выдала тумбочка и не открылась. - Кто-то потанцевал у тебя на голове, мама, - пропел Алаи. - Кто-то съел твое лицо. - Ты уверен, что тебе нужна моя система защиты? Эндер встал и отошел от койки. - Эндер, - позвал Алаи. Тот обернулся. Алаи держал в руках маленький листочек бумаги. - Что это? - Ты что, не знаешь? Он лежал на твоей кровати. Наверное, ты на него сел. Эндер забрал у Алаи листок. "Эндер Виггин переведен в армию Саламандр. Командир Бонзо Мадрид. Перевод действителен с настоящего момента. Код: зеленый, зеленый, коричневый. Никакого личного имущества." - Ты умный, Эндер. Но в боевой комнате я работаю не хуже тебя. Эндер покачал головой. Повышение - самая идиотская шутка, какую он только мог себе представить. Новичков не повышают, пока им не исполнится восемь. А Эндеру еще нет семи. К тому же ребята из одной группы всегда уходили в армию вместе. Но на других кроватях не было записок. Ну надо же, именно сейчас, когда все наконец начало налаживаться!.. Бернард научился жить в мире со всеми, даже с Эндером. Эндер нашел себе настоящего друга - Алаи. Эндер протянул руку, чтобы поднять Алаи с койки. - Армия Саламандр будет довольна, - сказал Алаи. Эндера так бесила несправедливость этого перевода, что на его глаза навернулись слезы. "Я не должен плакать", - сказал он себе. Алаи заметил слезы, но был достаточно деликатен, чтобы не показать этого. - Они гады, Эндер. Они даже не разрешают взять с собой вещи. - Что же, мне стоит раздеться и топать нагишом? - улыбнулся Эндер. Алаи улыбнулся в ответ. - Я их понимаю, приятель. Ты лучший из нас. Наверное, они хотят побыстрее научить тебя всему. - Не думаю, - возразил Эндер. - Единственное, чего мне всегда хотелось, так это иметь друга. Алаи, посерьезнев, кивнул. - Ты всегда будешь моим другом. Лучшим из моих друзей, - сказал он. Потом улыбнулся: - Давай, иди, калечь жукеров. - Бегу, - ухмыльнулся Эндер. Неожиданно Алаи поцеловал Эндера в щеку и прошептал ему на ухо: - Шолом. Он покраснел, отвернулся и пошел к своей койке на другом конце спальни. Эндер догадался, что в слове и поцелуе было что-то запретное. Возможно, религия, объявленная вне закона. Или это слово имело некое тайное значение только для самого Алаи. Но что бы оно ни означало, Эндер понял: для Алаи оно было священным, этим словом он как бы открыл себя для Эндера. Эндер вспомнил, что так однажды поступила его мать, когда он был совсем маленьким, еще без монитора. Она думала, что он спит, и, положив руки ему на голову, молилась над ним. Эндер никогда не говорил об этом даже с ней, но сохранил память о святости, о любви, о том, как шептала слова молитвы его мать, считая, что никто, даже он сам, не видит и не слышит ее. Вот и Алаи доверил ему дар, настолько священный, что не надо даже задумываться о его значении. Что можно было сказать после этого? Алаи дошел до своего места и повернулся к Эндеру. На мгновение их глаза встретились. Потом Эндер вышел. В этой части корабля не было зелено-зелено-коричневой полоски огоньков, придется искать ее там, где часто собираются ребята. Обед скоро закончится. Эндеру не хотелось идти к столовой. А вот в игровой комнате сейчас наверняка никого нет. Ни одна игра не подходила к его сегодняшнему настроению. Он прошел в дальний конец пещеры, выбрал обычный компьютер, нашел свою привычную игру и быстро попал в Волшебную Страну. Теперь Великан был мертв, и Эндеру приходилось осторожно спускаться со стола, перебираться на ножку опрокинутого стула, а оттуда спрыгивать на землю. Раньше здесь разгуливали крысы, объедая огромное тело, но Эндер заколол одну булавкой, выдернутой из рваной рубашки Великана, и после этого крысы больше не появлялись. Труп Великана уже почти разложился. Было оторвано все, что смогли оторвать маленькие стервятники, бактерии потрудились над внутренними органами, и теперь на земле лежала покалеченная и выпотрошенная мумия: зубы, оскаленные в жестокой улыбке, пустые глазницы, скрюченные пальцы рук. Эндер вспомнил, как вцепился в глаз, когда тот еще жил и светился умом и злобой. Эндер был настолько раздражен, что ему вдруг захотелось повторить это убийство. Но Великан успел уже стать частью пейзажа, и срывать на нем злость казалось просто глупым. Обычно Эндер двигался по мостику в замок Черной Королевы, где всегда было много веселых игр, но ни одна из них не привлекала его сейчас. Он обогнул огромное тело и пошел вверх по течению ручья к границе леса. Там была детская площадка с горками, решетками, по которым можно лазить, качелями и каруселями, где, весело смеясь, играла дюжина ребятишек. Эндер подошел поближе и увидел, что компьютер превратил его в ребенка. До сих пор в любых играх его фигурка изображала взрослого. Теперь он стал меньше всех детей на площадке. Он встал в очередь, ведущую к горке. Никто не обращал на него внимания. Он вскарабкался наверх, посмотрел, как мальчик, шедший впереди него, скользит вниз по длинной спирали, подумал, потом тоже сел, оттолкнулся и начал спускаться. Эндер не проехал и минуты по блестящей полированной поверхности, как провалился сквозь металлическое покрытие и упал на землю прямо под лестницей. Эта горка не могла или не хотела удерживать его. И решетки тоже. Какое-то время он мог цепляться за них, но вскоре одна из перекладин исчезала и он срывался. Он держался на качелях, пока сиденье не взлетало достаточно высоко, а затем тут же падал. Когда карусель набирала скорость, перила растворялись в воздухе, и центробежная сила выбрасывала его с круга. Другие дети тоже причиняли боль. Они смеялись, их смех был жестоким, оскорбительным. Они окружали его, показывая на него пальцами и долго смеясь, а потом возвращались к своим играм. Эндер хотел наброситься на них, покидать их всех в ручей, но резко повернулся и пошел в лес. Он шел по тропинке, которая вскоре превратилась в старую дорогу, мощенную булыжником. Дорога сильно заросла, но по ней можно было идти. Время от времени по обеим сторонам появлялось что-нибудь с приглашением поиграть, но Эндер не останавливался, так как хотел узнать, куда ведет дорога. Он вышел на поляну, посредине которой стояли колодец и столб с надписью: "Выпей, путник". Эндер подошел, заглянул в колодец и почти сразу же услышал злобное ворчание. Из леса появилась дюжина кровожадных волков с человеческими лицами. Эндер сразу узнал их - это были ребята с детской площадки. Только теперь у них выросли длинные острые зубы. Безоружного Эндера мгновенно разорвали на части и съели. Его следующая фигурка, к