й
уверенности, а есть лишь предположение. Вы можете сами задать себе вопрос:
Что за политические события произошли в Соединенных Штатах между февралем и
августом 1974 года? Спросите, кто был судим, и осужден, и стремительно упал
с вершин в самую пучину позора? Самый могущественный человек этого мира. И я
чувствую такую же жалость к нему, как в том сне. "Бедный, бедный человек", -
сказал я однажды своей жене, рыдая. - "Заперт в своем доме, один, в страхе,
играющий на пианино в ночи, знающий, что его ждет". Давайте же простим его,
Бога ради. То, что было сделано с ним и с его помощниками - "всеми людьми
Президента" - должно было произойти. Но сейчас все уже кончено, и его надо
выпустить на волю, надо же дать ему увидеть солнечный свет. Ни одно живое
существо не может быть запирать вот так, в темноте, одиночестве и страхе,
навсегда. Это нечеловечно.
В тот момент когда Верховный Суд принимал решение о передачи
магнитофонных записей Никсона в руки специального следователя, я был в
городе Йорба Линда. Это калифорнийский городок, где рос Никсон. Здесь он
учился в школе, здесь находится магазин, где он работал, тут есть парк,
носящий его имя. В этом городке я зашел пообедать в китайский ресторан. На
десерт подали печенье с предсказанием: внутри каждого такого печенья лежит
свернутое пророческое изречение. Вот что досталось мне:
ДЕЯНИЯ, СОВЕРШАЕМЫЕ ТАЙНО
НАХОДЯТ СПОСОБ УЗНАННЫМИ БЫТЬ.
Я отправил этот листок бумаги по почте в Белый Дом, приписав, что
китайский ресторан находится рядом с домом Никсона. В письме я написал:
"Кажется, произошло недоразумение; предсказание м-ра Никсона попало ко мне.
Возможно, то изречение, что предназначалось мне, находится у него?" Ответа
из Белого Дома я не получил.
Как я уже отмечал, автор, пишущий фантастику, - точнее, то, что он
считает фантастикой - может писать правду и не знать об этом. Цитируя
Ксенофана (еще один греческий философ досократовского периода): "даже если
человеку доводится сказать истину, сам он этого не знает; все окутано
проявлениями" (фрагмент 34). А Гераклит продолжил: "природа вещей в сокрытии
самой себя" (фрагмент 54). Суть всего этого в том, что мы не можем доверять
нашим чувствам; также, по всей видимости, мы не можем доверять рассудочному
суждению. Что касается чувств: представьте себе человека, бывшего слепым с
рождения, и внезапно прозревшего. Он будет, наверное, весьма удивлен,
обнаружив, что предметы "уменьшаются" по мере удаления от них. С точки
зрения здравого смысла для этого нет причины. Конечно, мы принимаем это в
силу своей привычки. Мы видим, что они уменьшаются, но на самом деле мы
знаем, что их размер остается прежним. Так что даже прожженый прагматик
понимает разницу между истинными размерами и тем, что говорят ему глаза и
уши.
Из написанного Гераклитом уцелело немногое, то же, что мы имеем, весьма
загадочно. Однако фрагмент 54 гласит совершенно ясно: "сокрытая структура
повелевает структурой проявленной". Это означает, что Гераклит видел пелену,
лежащую поверх истинных событий. Он также может быть заподозрен в
предположении о том, что время не есть то, чем оно кажется. Фрагмент 52:
"Время есть дитя, в шашки играющее; принадлежащее ребенку - и есть царство".
Конечно, это высказывание сложно истолковать однозначно. Но ему же
принадлежат слова (фрагмент 18):
Если не ждать - не узнаешь нежданного; это нельзя выследить, не ведут к
нему пути.
Эдвард Хасси, в своей научной работе "Греческие философы
досократовского периода"3, пишет:
Если Гераклит был столь убежден в недостаточной способности большинства
людей к пониманию, он бы привел точные инструкции для постижения истины.
"Разгадывание загадок" подсказывает, что необходим род откровения, нечто
извне человеческого осознания... Истинная мудрость, как можно видеть, тесно
связана с Господом; это, в свою очередь, подсказывает, что, приближаясь к
мудрости, человек становится подобен Господу - или становится частью Бога.
Это не цитата из религиозного или философского трактата; перед нами
выдержка из аналитической работы, написанной преподавателем Древней
Философии Университета Оксфорда. Хасси ясно показал, что эти древнегреческие
мыслители не разделяли философию и религию. Ксенофан из Колофона, родившийся
в 6-ом веке до нашей эры, был тем, кому удалось совершить качественный
прорыв. Не прибегая ни к каким основаниям, кроме собственного рассудка, он
заключил:
Есть бог единый, не схожий с бренными созданиями ни телесной формой, ни
мыслью. Всецело видит он, всецело мыслит, всецело слышит. Всегда он
пребывает в своем месте; не движется он из одного в другое.
3 Edward Hussey. "The Pre-Socratics"
Это весьма тонкая и развитая концепция Бога; и, по-видимому, Ксенофан
был первым из греков кто высказал ее. "Доводы Парменида были призваны
показать, что вся реальность суть сознание, или объект мысли в сознании",
пишет Хасси. А вот другое его соображение, касающееся Гераклита: "По
Гераклиту трудно сказать, насколько отличны Божьи замыслы от их мирского
исполнения; или сколь отлично само Божественное сознание от мира". Следующий
шаг, сделанный Анаксагором, завораживает своим изяществом: "Он пришел к
теории о такой микроструктуре материального, которая сделала реальность
труднодоступной для человеческого понимания". Анаксагор верил, что все
существующее определяется сознанием. Эти философы не были ни ограниченными
людьми, ни фантазерами. Они спорили о серьезных вопросах и изучали взгляды
друг друга со всей внимательностью. Лишь после Аристотеля их суждения стали
рассматриваться как грубые и примитивные. Итак, резюме философии и теологии
досократовского периода может быть сформулировано так: Вселенная есть не то
чем она кажется; на своем глубочайшем уровне она есть то же, что и человек в
своей природе. Можно называть это душой или разумом - это то единое, что
мыслит и существует и лишь кажется множественным и материальным. Многое из
этих идей доступно нам по концепции Логоса, связанной с Христом. Логос есть
одновременно мысль и мыслящий. Вселенная то же - мыслитель и мысль и мы,
человеческие существа, в конечном итоге сами являемся мыслями этого
мыслителя.
Если Господь размышляет о Риме 50-х годов нашей эры - то сейчас Рим в
начале нашей эры. Это похоже на наручные часы: у Вселенной нет
автоподзавода, Господь
- вот тот, кто их заводит. Также во Вселенной отсутствуют какие-либо
"батарейки"; Бог есть источник энергии. Спиноза верил, что Вселенная есть
тело Господа, распростертое в пространстве. Но за две тысячи лет до Спинозы
Ксенофан сказал: "Повелевает без усилий он всем сущим мыслью своего ума"
(Фрагмент 25).
Взоможно, те из вас, кто читали мой роман "Убик", помнят как
мистическая сила по имени Убик заявляет о себе серией рекламных текстов:
Я есть Убик. Я был до появления Вселенной. Я зажег тысячи солнц. Создал
мириады миров. Я создал тварей и места, которые они населяют. Я указываю им,
где им быть. Они движутся туда и действуют согласно моей воле. Я есть слово
и мое имя не произносится. Я называюсь Убик, но это не есть мое имя. Я есть.
Я пребуду всегда.
Из этого отрывка ясно, кто есть Убик. Он указывает, что он - слово, или
Логос. При переводе романа на немецкий произошло одно из самых замечательных
недоразумений, с которыми я когда-либо сталкивался. Конечно, было бы
прекрасно, если бы переводчик книги имел опыт переводов с древнегреческого
на немецкий времен Гутенберга. Наш же переводчик был вполне современным. Все
шло отлично, пока ему не встретилось предложение: "Я есть слово". Это
озадачило его. "Что же имел в виду автор?", - наверное спрашивал он самого
себя. По-видимому, ему не приходилось до этого встречаться с идеей Логоса.
Он выполнил перевод настолько хорошо, как мог. И вот в немецком издании
Верховная Сущность провозглашает себя такими словами:
Я есть бренд.
Такая судьба, видимо, ждет каждого писателя, рискнувшего включить
теологические мотивы в свое произведение. Что касается этого переводчика,
то, доведись ему работать над Евангелием от Иоанна, он, наверное, написал бы
так: "В начале был бренд, и бренд был у Бога, и бренд был Богом. Через него
все начало быть, и без него ничто не начало быть, что начало быть". Вот так
всегда с высокими начинаниями. Надеюсь, что у Бога есть чувство юмора.
Или же надо сказать: у бренда есть чувство юмора?
Как я уже упоминал, есть два главных вопроса, котрые занимают меня. Они
таковы: "Что есть действительность?" и "Что из себя представляет настоящее
человеческое существо?" Думаю, что сейчас вы видите мою неспособность
ответить на первый вопрос. У меня есть лишь выстраданное убеждение, что в
определенном смысле описанное в Библии есть реальность. Это картина событий,
которая сокрыта от прямого взора, но существует в действительности. События
эти реальны всегда и без изменений; хоть они и не видны, но могут стать
доступными через откровение. Вот и весь итог: сочетание мистического опыта,
логических рассуждений и веры. Теперь перейдем к описанию настоящей
человеческой личности; в этой области мне удалось достичь более значимых
результатов.
Настоящий человек - это тот из нас, кто точно знает, чего не надо
делать; более того, он упорствует в своем отказе это совершить. Он будет
отказываться делать это, даже о том, что это повлечет за собой страшные
последствия для него и для тех, кто ему дорог. Вот в чем, я считаю, состоит
героизм обычных людей: их "нет" угнетателям и спокойное принятие последствий
своего сопротивления. Их деяния могут быть невелики, и почти всегда они
остаются незамеченными Историей. Имена их не остаются в памяти, да они и не
стремятся к тому, чтобы их помнили. Их подлинность может представляться
странной: это не есть желание совершать героические поступки, это спокойные
отказы. По сути, их невозможно заставить быть теми, кем они не являются.
Вся мощь поддельных реальностей, обрушивающихся на нас каждый день, все
эти искусно состряпанные имитации не могут затронуть душу истинных людей.
Глядя на детей, сидящих у телевизора, я поначалу боялся того, чему они могут
научиться. Однако потом я понял, что их нельзя испортить или уничтожить. Они
наблюдают, слушают, понимают, а потом - там и где это необходимо - они
отказываются. Есть великая сила в этой способности детей противостоять
искусственному. У ребенка чистая душа и твердые руки. Усилия тех, кто
рекламирует и продвигает, пропадают попусту. Конечно, можно продавать
огромное количество чипсов или конфет; рестораны быстрого питания могут
сбыть бессчетные порции их "еды" детям, но маленькие души детей останутся
чистыми и незатронутыми. Современный ребенок отличает правду ото лжи с
большей легкостью, чем это делал взрослый двадцать лет назад. Когда я хочу
узнать правду, я спрашиваю своих детей. Не они спрашивают меня, а я
обращаюсь к ним.
Однажды я со своей женой обсуждал личность Иисуса в Евангелии, а мой
сын Кристофер (ему тогда было четыре), играл рядом. Кристофер повернулся к
нам на мгновение и произнес: "Я рыбак. Рыбу ловлю". Он играл с ненужной
металлической лампой, которую нам подарили давным-давно. И вдруг я увидел,
что светильник имеет форму рыбы! Хотелось бы мне знать, о чем думал мой сын
в тот момент - и явно он думал не о том, что показывают по телевизору в
рекламе шоколада или молочных продуктов. "Я рыбак. Рыбу ловлю". Кристофер в
свои четыре года сумел разглядеть тот знак, который я не замечал до своих
сорока пяти лет.
Время движется быстрее. К чему оно стремится? Может быть, мы знали об
этом две тысячи лет назад? Или, возможно, это было не так давно; а
"прошедшее" - всего лишь обман? Может быть, это случилось на этой неделе,
или даже сегодня утром. Наверное, время не только ускоряется. Быть может,
оно приближается к своему концу.
И если это так, аттракционы в Диснейленде не останутся прежними. Ведь в
конце времен животные в парке перестанут быть искусственными, и тогда,
впервые, раздастся пение настоящей птицы.
Благодарю за внимание.