голова опущена, ноги мелькают, как лопасти пропеллера у аэроплана. Как он так может?! Тоже пускает дым в глаза, хитрец! Она заставила свои ноги двигаться еще быстрее. Ветер свистел в ушах. Она никогда не ощущала скорость так явственно. Изгороди по обе стороны дороги слились в зеленые ленты. Ветер сорвал с нее шляпку. Быстрее, быстрее! Сильнее, сильнее! Круче, круче склон! Эдвард все продолжал набирать скорость - длинные ноги давали ему несправедливое преимущество; пиджак развевался за спиной, как плащ Дракулы. Все, быстрее крутить педали она больше не может. Ее волосы растрепались. От ветра глаза слезились, и она почти ничего не видела. Велосипед трясло так сильно, что она с трудом удерживала руль. Поворот стремительно приближался. Эдвард уже был там. Он свернул за угол, срезав по внутренней стороне дороги, и скрылся за изгородью. Она пыталась оставаться на своей полосе - и не могла на такой скорости. Несмотря на все ее усилия, она поворачивала абсолютно по той же траектории, которую только что описал он. Вдалеке, прямо у них на пути, показался натужно взбиравшийся грузовик. Рядом с ним, обгоняя его, мелькнул серебристо-серый "роллс-ройс". Эдварда не было видно вообще, и она зажмурилась. 50 Сидя в углу на заднем сиденье, мисс Пимм бросала отрывистые команды: "Быстрее! Срезать угол! Еще быстрее!" Ее голос оставался мягким, но в нем слышалась непререкаемая властность старшего сержанта. Стрингер на водительском месте подвывал от страха, но послушно исполнял все ее команды - ни дать ни взять кукла на веревочках. Длинная машина срезала повороты, едва не задевая крыльями ветки и кусты. Слава Богу, дорога была пуста... пока. Смедли, забившийся в другой угол заднего сиденья, сжал руку в кулак так сильно, что ногти впились в ладонь, а вторую, воображаемую, как раз вовсе и не чувствовал - не чувствовал именно тогда, когда это было бы кстати. Чистое безумие! По таким сельским дорогам можно ездить максимум на двадцати милях в час, а они делали по меньшей мере семьдесят! И еще в гору! Мотор вскипит! Даже "роллс" на такой скорости начинал дребезжать. - Приготовьтесь к обгону! - скомандовала мисс Пимм. Она казалась абсолютно невозмутимой, удерживая на коленях свою громоздкую сумку. - Там, впереди, грузовик. Боже правый! Что это вселилось в старую крысу? Всего пятнадцать минут назад она была совсем нормальной. А потом... они пронеслись через Викарсдаун, как "Сопвич-Кэмел". Чудо еще, что при этом они никого не укокошили. Когда он запротестовал, она пригрозила вставить ему кляп. - Поворот... Ну! Казалось, "роллс" встал на два колеса, огибая угол по внешней полосе. Из ниоткуда прямо перед ними возник хвост армейского грузовика, заполнивший всю дорогу от края до края. Стрингер взвизгнул и каким-то образом ухитрился протиснуть "роллс" в просвет справа. Ветки трещали и хлестали по кузову. - Оставайтесь с этой стороны! Прямо по курсу! Велосипедист! - Берегись! - изо всех сил заорал Стрингер. Последовала ужасная секунда неотвратимой катастрофы, потом громкий лязг металла о металл, и Эдвард Экзетер оказался рядом с мистером Стрингером на переднем сиденье. Еще один! Снова лязг... что-то вроде колеса просвистело мимо окна... и между Смедли и мисс Пимм оказалась Алиса Прескотт. - Оставайтесь на этой стороне! - повторила мисс Пимм. Казалось, прямо им в ветровое стекло несся ярко-красный "родстер". В последнее мгновение он вильнул, буквально на пару дюймов разошелся с грузовиком и с шумом, напоминающим близкую артподготовку, влетел прямо в лес. Смедли успел заметить, как он встал на нос, бесстыдно мелькнув днищем и колесами, и размазался о дерево. Потом "роллс" свернул за поворот и понесся по отлогой прямой дороге. Стоял все тот же тихий, мирный, солнечный осенний день. - Мне кажется, все прошло неплохо, не правда ли? - произнесла мисс Пимм тоном игрока, провернувшего рискованную комбинацию в бридж. - Можете вернуться на левую сторону, мистер Стрингер, и сбавить скорость. Алиса открыла глаза. Экзетер произнес что-то на резком незнакомом языке и повернулся посмотреть на нее. Оба заметно раскраснелись и тяжело дышали. Он посмотрел на Алису, потом на Смедли и, наконец, на мисс Пимм. - Разве правилами разрешается садиться в машину на такой скорости? - слабым голосом спросил Смедли. Сердце его колотилось со скоростью тысяча ударов в минуту. Если он раньше и относился к магии скептически, теперь-то уж он не мог не верить в нее. Эти двое только что были снаружи, на велосипедах, и неслись прямо в лоб грузовику со скоростью артиллерийских снарядов, и вот они спокойно сидят... - Почему вы тормозите, мистер Стрингер? - резко спросила мисс Пимм. - Я врач! Был несчастный случай. И потом полиция будет спрашивать... - Поезжайте дальше. Насчет закона не беспокойтесь. К несчастью, никто не пострадал. Солдаты обнаружат, что во второй машине не было водителя, что бы им там ни показалось перед аварией. Они не смогут объяснить и велосипедных обломков, но это уже не наша забота. Прошу вас, поезжайте. - Под ее диктовку воображаемый класс послушно склонился над тетрадками. - Я жива? - прошептала Алиса. - Пока что да! - ответила мисс Пимм. - Прошу прощения за бесцеремонное вторжение и не слишком изящные действия. Эдвард обернулся, встав коленями на сиденье, и перегнулся через спинку. - Я видел вас в Стаффлз! - В качестве дракона-хранителя? А теперь я "бог из машины". Его глаза засияли от удовольствия. - Скорее "богиня"? И "в машине", а не "из"? Он еще ухитряется шутить! Алиса все не могла пошевелиться. Смедли только сейчас обнаружил, что прикусил язык. Мисс Пимм улыбнулась своей едва заметной холодной улыбкой. - В данный момент я выступаю под именем мисс Пимм. - Но когда я учился в Фэллоу, я обращался к вам как к Джонатану Олдкастлу, эсквайру? - Совершенно верно! Молодец. - "Можешь пересесть на переднюю парту". - Не думаю, что ваш почерк заметно улучшился с тех пор. Ведь нет? Экзетер сиял, словно весь этот бред доставлял ему огромное удовольствие. - Вряд ли. Полковник Крейтон сказал, что вы не одна, а целый комитет. На ее лице промелькнула тень раздражения. - Я была председательницей. - Все дело в почтовом ящике? Вы наложили на него чары? - Нет, Эдвард. Это ваш почерк. На следующем перекрестке налево, мистер Стрингер. - Вы читали мои дневники? - Нет. Они на редкость неинтересны. Экзетер нахмурился и посмотрел на Алису. - С тобой все в порядке? - Он протянул руку, но машина оказалась слишком длинной, и он не дотянулся. Она протяжно вздохнула: - Да, кажется. Я требую объяснений! - Теперь уже можно. У нас есть немного времени! - Мисс Пимм поправила сумку на коленях. - Собственно, вся заслуга принадлежит брату мистера Стрингера, бригадному генералу. Он узнал Эдварда. Он сообразил, что происшествие, что бы за ним ни стояло, не имеет никакого отношения к обычным военным процедурам, и очень благородно рискнул переправить его домой, известив... - Предоставив расхлебывать все мне! - буркнул Стрингер, сворачивая влево на перекрестке. - Я его убью! Куда мы едем? "В Соседство! - думал Смедли. - В Олимп!" - Прямо, пока я не скажу повернуть. Я узнала о возвращении вашего кузена, мисс Прескотт, как только он оказался в Англии. Много лет назад я поставила на него метку. Она не действует за пределами этого мира, и даже здесь радиус ее действия ограничен. Я навела справки. Я решила, что непосредственная опасность ему не грозит. Мне понадобилось несколько дней на предварительную подготовку... - Моя секретарша сбежала с каким-то моряком! - прорычал Стрингер. - Совершенно верно. Любовь с первого взгляда. На следующее же утро я приступила к новым обязанностям... - Простите, что перебиваю, - мягко произнес Экзетер. - Но чем вы занимаетесь, когда не нянчите меня? - Много чем. Я работаю в организации, известной вам под названием "Штаб-Квартира". Сферой моей деятельности является правительство Британской Империи, за исключением правительства Индии. По большей части я невидимой мышью шатаюсь по Уайтхоллу, устраивая то одно, то другое. Так, например, я отвечала за назначение вашего отца администратором округа в Ньягату. Это было непростое дело - ему было всего двадцать пять лет, хоть он и обладал тридцатилетним опытом. Она снова улыбнулась своей учительской улыбкой - Смедли попытался представить себе, сколько ей лет. В конце концов он отказался от этой затеи. Порой она казалась довольно молодой, порой - довольно старой. Безвкусно одетая, непривлекательная, она все же с легкостью повелевала ими. Харизма? - Нам хотелось проверить, сможем ли мы продемонстрировать преимущества ненасильственных методов совершенствования социальных систем отсталых сообществ. Но я отвлекаюсь. Как я уже говорила, как раз в то самое первое утро к нам вломился капитан Смедли. Эдвард покосился на Смедли и благодарно улыбнулся: - Благослови его Господь! - Своим вмешательством он спутал нам все карты, - язвительно продолжала мисс Пимм. - Но он выбрал себе награду, что ж, посмотрим, что он с ней сделает. Улыбка Экзетера стала еще шире. - Что он сделал не так? - Он втянул в это дело мисс Прескотт. Погубители пометили ее. Когда она вдруг исчезла из Лондона, да еще в рабочий день, они подняли тревогу. Все остальное, полагаю, вы додумаете сами. Сейчас прямо, мистер Стрингер. - Вы еще не спросили, какой награды желаю я, - фыркнул хирург. - Мне видится образ меня самой на медленном огне, - отозвалась мисс Пимм. - Так что я лучше не буду вникать в подробности. Попробуйте проникнуться всей прелестью нынешнего вашего уик-энда. - Нам, возможно, придется задержаться, чтобы заправиться. - Нет, не нужно. Нам предстоит еще долгий путь, и неприятель скоро пустится в погоню. Вы успели разглядеть их агента? Эдвард нахмурился: - Если вы имеете в виду этого шута на пожарной машине, то, пожалуй, да. У него лиловые глаза. - Ага! Значит, это сам Шнейдер. Я так и думала. - Он мертв? - Конечно, нет. Тотчас же, как только в поле его зрения попадет подходящая машина, он пустится по нашим следам. Возможно, он уже вызвал подкрепление. Вы слишком, часто уязвляли его тщеславие, Эдвард. - Я его предупреждал! - Эдвард посмотрел на Алису. - Ведь это еще не все, что я могу сделать, чтобы уязвить. - Нет, здесь вы не пришелец, так что у вас мало шансов сделать это. Оставьте его нам. А теперь я обучу вас ключу от перехода... - Не так быстро! Ты хочешь туда, Смедли? - Вы отправитесь туда все трое! - отрезала мисс Пимм. - Это единственная возможность вырваться за пределы досягаемости Погубителей. У меня хватает дел, чтобы еще охранять вас двадцать четыре часа в сутки, Эдвард. - Только не я! Мой долг - записаться в армию. Я не вернусь в Соседство. Глаза мисс Пимм опасно сузились, словно она собиралась приказать ему прополоскать рот с мылом. - Тогда за каким чертом вы поперлись на Харроу-Хилл? Экзетер и сам производил угрожающее впечатление - ну, по меньшей мере ужасно упрямое. - Мне нужно передать сообщение, вот и все. В Олимпе сидит предатель, но если туда отправляется Джулиан, он сможет передать это им от моего имени. - Кто? - спросила она. - Джамбо Уотсон! - Полный вздор! Я знаю мистера Уотсона... больше лет, чем вы можете себе представить. Экзетер вздохнул и покачал головой: - Мне очень хотелось бы согласиться с вами, мэм. Мне тоже чертовски нравится Джамбо. Но вспомните, ведь он был здесь в двенадцатом году. Кто-то выдал Погубителям, где скрывается отец. - Нет, не он. Сопи Маклин переходил сюда через Долину царей. Этот переход находился под их наблюдением. Позже мы сами узнали об этом. Единственный, кто пользовался этим переходом с тех пор, это полковник Крейтон, в четырнадцатом, но в то лето вообще было столько суматохи, что он смог оторваться от соглядатаев. - Правда? - На лице Экзетера появилось непривычное умоляющее выражение. - Абсолютно точно. Джамбо был совершенно уверен, что ваш отец все еще возражает против исполнения пророчества и поэтому не позволит вам его выполнить, - у него не было поводов убивать Камерона и Рону Экзетер. Более того, Погубители явно поверили, что убили и вас во время резни. После этого они оставили вас в покое на целых два года. Джамбо знал, что вы учитесь в школе в Англии, хотя я и не говорила ему, где именно. Вы не можете обвинять Джамбо в ньягатском кошмаре, Эдвард. - Я рад! - вздохнул Экзетер. - Но именно он был тем, кто швырнул меня под огонь в Бельгии. Это была целенаправленная попытка убить меня, и это сделал именно Джамбо. Даже если он не повинен в Ньягате, он виновен сейчас. Мисс Пимм нахмурилась и прикусила губу. - Я не помню, чтобы кто-нибудь переходил из Соседства в Бельгию, - сказала она, подумав. - Там нет узлов с переходами, известных Службе. Так кто же сказал об этом Джамбо? - Подозреваю, что Зэц. Палата. - Разумеется. Можно чуть побыстрее, мистер Стрингер? Нам еще далеко ехать. - Я скоро сделаюсь умственным калекой! - Вы станете еще и физическим, если попробуете спорить со мной. Экзетер поймал взгляд Смедли и ухмыльнулся. Мисс Пимм была весьма грозной дамой. - Быстрее! - потребовала она. - Я не сомневаюсь, Эдвард, что именно Палата сообщила Джамбо об этом переходе. Но как? У них наверняка агент в Службе, только кто именно? Если Джамбо сейчас там, мы могли бы спросить у него, кто рассказал ему про переход. Мы можем спросить, кто обучил его ключу и кто заверил его, что узел с этой стороны контролируется, - насколько я понимаю, именно так он вам сказал? Вас обманул человек, которому вы доверяли, но, возможно, он тоже оказался обманут? Экзетер кивнул. - Вы выдвигаете самые серьезные обвинения, - продолжала она. - Несомненно, Служба предаст суду того, кто в этом виновен, и вынесет смертный приговор, если убедится, что это так. - Я бы выпил за это. - Но кто Джамбо - преступник или жертва? Капитан Смедли - человек, в Соседстве никому не известный. К тому же он - простите меня, капитан - человек, только что прошедший тяжкие испытания. Если он без предупреждения объявится в Олимпе, обвиняя в измене одного из старейших старших офицеров Службы, вряд ли к нему отнесутся серьезно. В крайнем случае тот, кто действительно виновен, получит предупреждение, что ему пора бежать. Если вы жаждете мести, Эдвард, если вы хотите добиться справедливости, вы должны доставить это сообщение лично. Обвиняемый имеет право встретиться со своими обвинителями. Ну, уж это его убедит, довольно подумал Смедли, глядя на насупившегося Экзетера. Алиса улыбалась. Когда она улыбалась, она становилась очень хорошенькой, совсем не узколицей. - Мой долг - идти на фронт, - тихо произнес Экзетер. По лицу мисс Пимм пробежала тень раздражения. - Сказано, как подобает истинному англичанину, - загадочно сказала она. - Но поступить так - чистый идиотизм. Я не гарантирую, что смогу и дальше вытаскивать вас из неприятностей. Ладно, я сделаю вам предложение получше. Вы знаете священную рощу Олипайн? - В Рэндорвейле? Я знаю, где она находится. - И вы можете добраться туда из Олимпа? - Это недалеко. Трех-четырехдневная прогулка. - Очень хорошо. Я научу вас ключу от нее. Он ведет в контролируемый нами узел в Новой Зеландии. Собственно, через него ваш отец вернулся в девяностом. Ваша мать родилась недалеко оттуда. Она помолчала, но Эдвард ждал продолжения, не сводя с ее лица спокойного, уверенного взгляда. - Вы вернетесь в Олимп сегодня вечером, захватив с собой мисс Прескотг и капитана Смедли. Когда вы выдвинете обвинения и дадите все показания - короче, когда ваша честь будет удовлетворена, а я знаю, что целиком могу положиться на вас в этом, - вы сами доберетесь до рощи Олипайн. Вам не нужно будет просить разрешения у Комитета - справедливо, не так ли? Тот ключ не требует второго барабанщика. Вы завербуетесь в армию в Новой Зеландии. Вооруженные силы Доминиона играют не последнюю роль в этой войне. Шансы быть узнанным на их театрах военных действий минимальны. Разумный компромисс, согласитесь. - У меня нет ни малейшего намерения, - ледяным тоном произнес Экзетер, - просидеть остаток войны, охраняя какую-нибудь чертову овечью ферму на другом конце... И тут взорвался Смедли. После того как он описал Галлиполийскую кампанию и рассказал о репутации, которую завоевали австрало-новозеландские силы на Западном фронте, он стих так же внезапно, как вспылил. Он извинился перед дамами. Он изрядно удивлялся сам себе, но еще больше поразил Экзетера. - Но я не знал! - поперхнулся Экзетер. - Мне еще надо переварить все это! Я приношу свои извинения. Я принимаю ваше предложение, мэм. - Значит, договорились! - Только не я! - Алиса - словно проснулась - выпрямилась и собралась с силами. - Я остаюсь здесь. - Алиса! - позвал Экзетер. Смедли хотелось сказать ему, что он просто дурак. Она держит у себя в квартире мужской халат. У женщин есть кое-кто поважнее, чем кузены. С минуту все молчали. - Нет, Эдвард, - сказала наконец Алиса. - Я тебя предупреждала. У меня есть свои причины остаться, мисс Пимм. Мисс Пимм кивнула. - Алиса! - простонал Эдвард. - Прошу тебя! Погубители могут охотиться за тобой! - Нет, Эдвард. Если они и используют меня в качестве козы-приманки, мне кажется, я им нужнее живая, чем мертвая. Правильно, мисс Пимм? - Надеюсь, что так. Трудно сказать точно, но скорее всего это так. Гоните быстрее, мистер Стрингер. Я предупрежу вас, если замечу какой-нибудь транспорт впереди. - За нами следует машина. Уже некоторое время. "Бентли", кажется. Это опасно? На мгновение она зажмурилась. - Никого знакомого. Я послежу за ними. Поезжайте дальше. А вы не будьте таким надоедливым, Эдвард. Ваша кузина достаточно взрослая, чтобы решать сама за себя. - Но... - Никаких "но"! Слушайте меня внимательно, капитан Смедли. Все ключи от переходов древние и очень сложные. Они включают в себя ритм, слова и танец. Они пробуждают примитивные эмоции, чтобы привести разум в унисон с виртуальностью. Думайте об этом как о священнодействии. - Экзетер мне их описывал. - Смедли снова ощутил волнение. - Он говорил про барабаны, хотя, боюсь, у меня теперь недостает пальцев. - Я не думаю, что это важно, если кто-то еще будет отбивать ритм для вас. Вам приходилось испытывать ощущение душевного подъема в церквах, когда звучит гимн? - Гм. Да, полагаю, да. - Надеюсь, вы не совсем лишены музыкального слуха? Вы умеете танцевать? - Нет и да - соответственно. - Его нога болела как черт знает что, но двигать ею он мог. - Тогда я не вижу никаких препятствий. Ваша рука зажила достаточно, чтобы не кровоточить, когда вы останетесь без повязок. Начнем со слов. 51 Омбай фала, инкутин, Инду мака, саса ду. Айба айба нопа ду, Айба риба мона кин. Хосагил! Эта белиберда звучала в голове Смедли снова и снова. К счастью, этот ключ требовал всего три строфы, каждая из которых кончалась одним и тем же выкриком "Хосагил!". Ему казалось, что слова он помнит, но вот ритм оказался ужасно сложным, и, конечно же, с движениями и жестами придется подождать, пока они не приедут в Сент-Галл. Даже в "роллсе" недостаточно места для танцев. Омбай фала... Будь проклят этот Хосагил, кем бы он ни был! Экзетеру пришлось тяжелее, поскольку ему предстояло выучить два разных ключа. Смедли даже представить себе не мог, как это ему удастся сделать, ничего не спутав. Впрочем, Экзетер ни капельки не изменился со школьных времен - он был такой же спокойный, тихий и сосредоточенный. Ритмы он осваивал мгновенно - сказывалось детство, проведенное в Африке, да и к языкам у него всегда был талант, что помогало с текстами. Возможно, он опять окажется первым на экзамене. Прямо как в старые времена! Экзетер вообще казался бы занудой-отличником, не будь он всегда таким открытым и прямолинейным. Одним словом, молоток! Его невозможно было не любить. Небо потихоньку окрашивалось в пастельные тона - приближался вечер. Стрингер мрачно цеплялся за руль, почти не участвуя в разговоре. Должно быть, его силы и терпение были на исходе. Они даже не останавливались выпить чаю. Теперь Экзетер выуживал из нее информацию - казалось, он открывает устрицы голыми руками. - А что такое Сент-Галл? - Церковь. - Очень старая, конечно? - Конечно. Там, - продолжала она, как о чем-то само собой разумеющемся, - во дворе осталось два стоячих камня. Так что, вполне возможно, часть ключей, которые мы используем, дошла до нас со времен мегалитических... - Вы часто пользуетесь этим переходом? - Довольно часто, - призналась она с неохотой, с какой преподавательница биологии отвечала бы на вопросы, связанные с функциями репродуктивных органов. - Он ведет прямо в Олимп? - Да. - И обратно? Она вздохнула: - Да. Нам известны ключи для перехода в обоих направлениях. Это редкость. - Тогда почему Погубители о нем не знают? - Они знают. - Они следят за узлом? - На узлах нет постоянных обитателей. Никаких ловушек, с которыми бы я не справилась. Само Соседство им по фигу, не забывайте. Они интересуются этим исключительно потому, что Палата попросила их помочь уничтожить вас. Их больше интересуют те, кто приходит оттуда, чем те, кто направляется туда. Любой прибывающий, не уходивший отсюда, так или иначе метится. - Этот тип, Шнейдер, догадывается, куда мы направляемся? - О да. Он мог предупредить других, чтобы нас перехватили. Приятная мысль! Машина спускалась с пологого холма. Стрингеру наконец позволили вести ее с более привычной скоростью, ибо на дороге попадались велосипедисты, гужевые повозки и редкие автомобили. Со всеми этими "омбай фала" Смедли уже не следил, по какому графству они сейчас проезжают, но, судя по цвету камня, из которого были сложены дома, они были в Котсволде, да и пейзаж казался достаточно живописным. Сейчас бы еще большую тарелку рагу и пинту горького... Интересно, есть ли в Соседстве такая вещь, как пиво? Волны нереального... Временами он верил. Тогда он чувствовал себя, как перед большим наступлением, когда артподготовка начиналась еще до рассвета. Люди смотрели на часы каждые полминуты и не знали, увидят ли они еще раз закат. Ну, не так плохо, конечно, но его внутренности сжимались, а ладонь потела. "Айба айба нопа ду..." Сегодня он может встретиться с подозреваемым Джамбо Уотсоном лицом к лицу. Завтра поедет кататься на драконе. Были минуты, когда он не мог верить. Тогда все это казалось фантастическим розыгрышем. "Айба, айба, хвать за нос!" Шаманы, факиры... Колдовские танцы переносят людей в другие измерения? Что за дикий бред! Если такое возможно, за столетия должны были бы исчезнуть сотни людей. Но если они исчезли, какие доказательства этому могут быть? Невозможно доказать, что этого не было! Когда он в последний раз читал про обнаженных, пребывающих в шоке, ничего не понимающих иностранцев, найденных где-то в лесах, которые не знали ни слова ни на одном из известных языков? Конечно, это легче опровергнуть, ведь по крайней мере тут имеются вещественные доказательства в виде тела. "Хабеас" этот чертов "корпус"! - В конце этой стены круто налево, мистер Стрингер, - скомандовала мисс Пимм. - Там есть где оставить машину. Смедли вынырнул из своих размышлений, сообразив, что торчавший из деревьев шпиль, на который он смотрит уже несколько минут, и есть Сент-Галл. - Викарий ждет нас. - Она не стала объяснять, откуда ей это известно. - Но я попрошу вас следить за тем, что будете ему говорить. "Тому, кто не задает вопросов, не отвечают ложью" или "Язык на замке - меньше взысканий", как любит говорить капитан Смедли. Это маленький приход, далеко не богатый. Служба поддерживает церковь довольно щедрыми пожертвованиями. Викарию известно, что мы используем его здание для неортодоксальных целей, но для него спокойнее притворяться, будто бы он этого не замечает. Нынешний епископ отличается на редкость консервативными взглядами. Экзетер снова обернулся к ней: - Вы хотите сказать, нам предстоит проделать все это в самой церкви? Танцы голышом? - А вы предпочли бы аудиторию? - фыркнула мисс Пимм. - В такой славный вечер, как сегодня, церковный сад - излюбленное место влюбленных парочек. - Слишком много могил на кладбище, - громко заметил Стрингер. Приятно было узнать, что он еще не совсем лишился рассудка и сил. Она не обратила на его слова совершенно никакого внимания. - Узел охватывает все здание, даже выступает за его пределы, особенно на западе, так что мы сможем провести всю церемонию и на открытом воздухе. Как бы то ни было, центр виртуальности находится прямо перед алтарем. Именно здесь материализуются вновь прибывающие, и вам будет проще переместиться именно оттуда. Последовала удивленная пауза. Алиса хихикнула первой. - Неужели они вываливаются во время воскресной службы? Старая карга даже не улыбнулась. - Разумеется, Олимп внимательно следит за часами, назначая переходы только на ранние утренние часы. Викарий привык принимать неожиданных гостей. Стрингер притормозил. Смедли успел заметить несколько домов в полумиле от них, потом машина свернула на узкую подъездную дорожку и замерла перед чугунными воротами в высокой каменной стене. Испустив протяжный вздох. Стрингер обмяк, словно проколотая шина, и уронил голову на руль. Мисс Пимм недоверчиво фыркнула. Смедли хотел сказать Экзетеру что-нибудь ободряющее, но посмотрел на него, потом на Алису и промолчал. Вместо этого он открыл дверцу и выбрался из машины. Он как-то не подумал, что им предстоит нелегкое прощание. Он терпеть не мог проявлений чувств на людях... У нее дома мужской халат, черт возьми! Он поспешил открыть дверцу мисс Пимм. Кто-то опередил его. Поскольку этот кто-то был в сутане, вполне логично было бы предположить, что это и есть тот самый викарий - низенький и полный, пожилой и радушный, седой и румяный, наверняка не пришелец, но туземец. Сердце у Смедли слегка подпрыгнуло при этой мысли. Это означало, что он действительно верит. Омбай фала, инкутин... Трясущейся рукой он полез в карман за сигаретами и спичками. Все пятеро вылезли из машины. Эдвард держался поближе к Алисе. Стрингер потягивался и тер глаза. Мисс Пимм и викарий встречались явно не в первый раз. Они обменялись несколькими вежливыми словами по поводу хорошей погоды. Она не представила своих спутников, а он проигнорировал их - довольно странное поведение для священнослужителя. Потом все втянулись в ворота. Мисс Пимм с викарием шли впереди. Смедли оказался в паре с хирургом. Шагов Алисы и Экзетера он не слышал. Церковный двор был темный и немного зловещий; сверху его накрывали кроны огромных тисов. Почти все пространство занимали надгробия, половина которых разрушилась от времени, превратившись в бесформенные валуны. Большая часть валунов заросла рододендронами, а газон нуждался в стрижке. Кто-то уже принимался за это, но так и бросил, оставив косилку стоять на лужайке. Обещанных влюбленных парочек в тени или в кустах видно не было, но, возможно, это викарий с его неожиданным порывом заняться садоводством разрушил романтическую атмосферу осеннего вечера. Сама церковь оказалась маленькой и действительно очень древней, по крайней мере ее западный фасад, поскольку дверь располагалась в полукруглой арке. - Норманнская, кажется, - предположил Смедли, исчерпав этим замечанием почти все свои архитектурные познания. Чего нельзя было сказать про Стрингера. - Скорее саксонская. Этот трансепт заметно более поздний. Ранняя готика. Возможно, середина тринадцатого века. Шпиль не древнее четырнадцатого. - А эта железнодорожная станция за дальней стеной? Поздневикторианская? - Возможно, это дом викария. "Да ну!" - Или сельская тюрьма. - Ах, да. Кстати, капитан, я поздравляю вас с тем, как ловко вы выдернули своего друга из Стаффлз. Неплохо проделано! - Сердечность тона хирурга немного портили рыбьи глаза, ласковые, как у барракуды. - В среду вы не хромали. - Я ободрал ногу, перелезая через стену. - Мы еще гадали, чья это кровь. Вы показывали ногу врачу? - Я надеюсь, что в Соседстве ее исцелит магия. Стрингер фыркнул. С минуту он шагал молча, потом вздохнул. - Кажется, мне необходим выходной. Верно, бой был жестокий, не так ли? Вчетвером они подошли к крыльцу. Алиса и Экзетер все топтались у ворот, глядя друг другу в глаза и шепча что-то. Должно быть, он все еще надеется уговорить ее идти с ними. Ну как он не поймет, что ее гораздо больше волнует тот, кто заворачивался в зеленый халат? - Побыстрее, пожалуйста! - окликнула мисс Пимм. - Святой отец, у нас не было возможности поесть, а некоторым из нас предстоит долгая поездка. Найдутся ли в деревне еще открытые магазины, чтобы купить что-нибудь в дорогу? Маленький человечек, похоже, пришел в сильное волнение от необходимости принимать решение. - Магазины... нет. У меня есть немного ветчины... или вы можете спросить в "Быке". Миссис Девентри может приготовить для вас сандвичи. Смедли отогнал от себя образ дородной дамы, перед которой возвышается гора сандвичей. Должно быть, он голоднее, чем думал. Он жадно затянулся сигаретой. - Можете заехать за мной через полчаса или минут через сорок, - сообщила мисс Пимм Стрингеру, сопроводив это выразительным взглядом. Стрингер нахмурился в ответ на вежливый приказ уйти, но, похоже, научился не спорить со своей новой секретаршей. Он протянул Смедли левую руку: - Спасибо за несколько любопытных дней, капитан. Заглядывайте, если будете в наших краях, ладно? - И вы тоже, - ответил Смедли. Рука об руку подошли Алиса с Эдвардом, старательно пряча глаза. - Я пошлю тебе открытку сразу же, как вернусь, - пообещал он. - Нет, не пошлете! - отрезала мисс Пимм. - Это будет с вашей стороны на редкость неразумно. Я прослежу, чтобы она была в курсе ваших дел. Ради всего святого, да поцелуйте ее и ступайте внутрь! Спасибо вам за помощь, святой отец. - О, не стоит благодарности, право же, мисс... э-э... Если я вам понадоблюсь, я буду стричь газон. Вернее, пытаться стричь газон, подумал Смедли. Ба, да у него нервишки гуляют! Он чмокнул Алису в щеку и вежливо кивнул викарию, который подпрыгнул и ответил ему нервной улыбкой. Он затоптал сигарету, повернулся и следом за мисс Пимм вошел в прохладный полумрак церкви. Эдвард вошел за ними и захлопнул за собой дверь. Эхо показалось Смедли похоронным звоном. 52 Смедли расстегнул рубаху. На полу валялась груда одежды, мужской и женской вперемешку. Еще там лежали два маленьких барабана. Он сел на стул и разулся. Пол был ледяной. Черт бы это все побрал! Что бы она там ни говорила, трусы он снимать не будет! Во всяком случае, пока. Он вышел из ризницы в неф. Из-за стены доносилось слабое стрекотание газонокосилки. Мисс Пимм с барабаном, повешенным на шею, замерла на одной ноге, подняв левую руку и запрокинув голову. "Огта! - возгласила она, опустила руку на барабан и подняла другую. - Испал!" Она обучала Экзетера движениям ключа, который должен был доставить его в Новую Зеландию. Он внимательно следил за ней и, казалось, совершенно не стеснялся своей наготы. Борясь со смущением, Смедли прошмыгнул мимо них в проход. Он побродил по церкви, изучая витражи и отбрасываемые ими цветные пятна на полу. Арки западной части нефа были округлыми, восточной - стрельчатыми. Да, готика. Или это расширяли первоначальную, маленькую церковь, или просто сменилось поколение строителей. На дубовых пюпитрах уже были разложены к утренней службе молитвенники и сборники гимнов. Кафедра была современной и роскошной - возможно, как результат щедрых пожертвований Службы. Слишком большая для такой церкви. Церковь действительно была очень маленькая. И все же это была церковь, место, где люди молятся, такая же, какие можно встретить по всему миру. В англиканской общине никогда не заходит солнце. Его с детства учили почтению к таким вещам, он принимал это как единственную реальность и уважал всю свою жизнь. Его семья каждое воскресенье ходила в церковь. Они никогда не обсуждали религиозные вопросы. Это просто всегда было с ними - это было естественно, как дыхание. Танцевать нагишом в церкви по правилам игры не положено. Джентльмены вообще так не поступают, тем более в церкви. - Умбатон! - произнесла мисс Пимм где-то сзади. Ничего не получится. Все это гигантское, неслыханное надувательство. Безумие. _Омбай фала, инкутин_... Он не плакал вот уже несколько дней. Может, он просто миновал эту стадию? Может, он погрузился на новый уровень безумия, с бредовыми мечтаниями о полетах к другим мирам, где люди пересаживаются с велосипедов на машины, не преодолевая при этом реального пространства? Может, он - что бы там ни говорили ему его чувства - сидит сейчас в смирительной рубашке в камере для буйнопомешанных? Он снова чувствовал свою правую руку. Рука не очень болела, но он чувствовал ее. Он недоверчиво покосился на повязку и попытался расслабить невидимые пальцы. Он стоял уже перед самым алтарем. Самый центр виртуальности, говорила она. Вздор! Он вздрогнул. Он отвернулся от алтаря. Свежие чайные розы и хризантемы в медных вазах. Здоровому человеку не положено разгуливать по церкви в раздетом виде. Это неправильно! Что, ради всего святого, сказал бы на это отец? Или мать, будь она еще жива, - ее бы это потрясло до глубины души. Или тетушки, несметный легион тетушек? Остальные двое шли к нему по проходу. - Капитан Смедли! - Резкий голос мисс Пимм замечательно резонировал в этой каменной гробнице. - Я же просила вас раздеться. Совсем. - После репетиции в одежде. - Нет, капитан, сейчас же! Вам не достичь необходимого настроя, если вы будете отвлекаться по мелочам. Вам потребуется время привыкнуть. Трусы долой! Свирепо посмотрев на нее, он повернулся к ней спиной. Раздевшись окончательно, он не знал, что делать дальше. Не оставлять же одежду и белье здесь, чтобы их нашли поутру прихожане? Он оглянулся через плечо. Мисс Пимм смотрела на него, сложив руки на груди. Он мог представить, как она постукивает носком туфли по полу. - Давайте сюда, - нетерпеливо сказала она. - Я положу их в ризницу, когда буду уходить. Ох, капитан, право! В первый раз я увидела обнаженного мужчину несколько сотен лет назад, и с тех пор ваши прелести не изменились ничуть. Он передал ей сверток. - Спасибо. И ваши бинты. Тогда начнем. Наставница обучала их ритуальным движениям для "Омбай фала". Они прошли все в замедленном ритме, жест за жестом, и чем дольше тянулся этот фарс, тем хуже чувствовал себя Смедли. Он не без удовольствия заметил, что Экзетер начал дрожать. Правда, перейдя на положенную скорость, они немного согрелись. И все равно начал дрожать уже и он сам. Он решил, что температура тут ни при чем. Нервы. Странное дело, мисс Пимм, казалось, было холоднее всех, хотя она единственная осталась полностью одета. Зато свирепостью своей она превосходила лисицу во время гона - она кричала на них при малейшей ошибке. Она то и дело косилась на часы. Хоть что-то, понял Смедли, он схватывает быстрее Эдварда Экзетера. Экзетер казался растерянным, даже жалким. Тоскует по Алисе? Только сейчас понял, что никогда больше не увидит ее? Он даже не сможет послать ей открытку. Погубители не прекратят охоту за ним до тех пор, пока он не исполнит пророчество или не погибнет. Или ему просто не хочется переходить? Мисс Пимм удобно устроилась в первом ряду и поставила барабан на колени. - А теперь попробуем с музыкой. Стих первый. Готовы? Раз, два... - Омбай фала, - запел Смедли, отрывая от пола левую ногу и поднимая обрубок руки над головой, - инкутин. Экзетер повторял его движения. Они двигались по кругу. Как ни странно, первый стих они прошли без ошибок - по крайней мере Смедли показалось, что все вышло как надо, да и старший сержант Пимм не перебивала их. - Неплохо, - признала она, когда они выкрикнули завершающее "Хосагил!". - Эдвард, вы пару раз забыли слова, не так ли? Капитан, вы слегка сбиваетесь с ритма. Может, это нога вам мешает? Шрам на запястье был багрово-красным, но очень аккуратным. Заурядные царапины на ноге казались куда страшнее. Он сравнил две свои руки, думая, не мешает ли ему здоровая. - Попробуем еще раз. - Мисс Пимм снова покосилась на часы. - И повнимательнее! Мне не хотелось бы прорываться отсюда с боем. Начнем прямо сейчас и будем повторять, пока не получится. Готовы? О, чуть не забыла... Счастливого пути? Смедли в первый раз увидел на ее лице настоящую улыбку. Она сделала ее почти красивой, чего он уж никак не ожидал, но он был не в настроении обмениваться улыбками. Он то и дело ожидал, что она разразится смехом и закричит: "С первым апреля!" - Спасибо за пожелание, - холодно ответил он. - Спасибо за все, - сказал Экзетер, но и он не улыбался, а мисс Пимм отозвалась на это дробью пальцев по барабану. Смедли вздрогнул и стал ждать начала ритма. Неправильно все это! В детстве он относился к религии серьезно, потому что так поступали его родители. Вот оно... Дум-де, дум-де, дум-дум-дум... В Фэллоу он делал то, что делали все другие... - Омбай фала, инкутин, - пел он. В старших классах он пережил всеобщие увлечения буддизмом, атеизмом, агностицизмом и всеми прочими эзотерическими -измами, которые подворачивались под руку. _Правая нога, левая рука_. Смедли так и не понял окончательно, какой из этих -измов ему понравился больше других. Записываясь добровольцем в армию, он, не особо размышляя, проставил в анкете в графе "религия" "англиканскую церковь". - Инду мака, саса ду. Он всегда участвовал в церковных процессиях по воскресеньям. Во Фландрии он несколько раз молился от всего сердца, плача и моля милосердного бога, любого бога, какого угодно бога. В окопах нет атеистов... _Скачок, наклон, скачок, наклон_... Когда опасность проходила, ему всегда становилось стыдно за свою трусость и чуть меньше - за веру неизвестно в кого. Какой милосердный бог мог позволить, чтобы началась эта война - и зачем? Чтобы какие-то перетрусившие сукины дети покаялись в своих грехах? - Айба айба нопа ду. Какие грехи он вообще успел совершить? У него и возможности-то такой не было. Но даже так нельзя же осквернять святое место. Даже языческий храм заслуживает уважения. Даже если бы это была хижина, даже если бы хоть один курчавый черномазый считал бы ее священной, нельзя было бы над ней так издеваться. _Голова назад, локти наружу_. Сент-Галл - христианская церковь, место, где его предки молились сотни лет. Оно достойно лучшего, чем эти непристойные позы, эти примитивные вирши. _Эхо от древних стен_... Это место святое. Он почти чувствует запах этой святости. Здесь молились норманны, а возможно, и англы, и саксы. - Айба риба мона кин. Это означает, что уже девять столетий смиренная паства преклоняет здесь колена и прославляет Бога. Одна их вера уже делает это место святым. Эта мысль вдруг напугала его. Блеснул свет. Он вскрикнул и упал лицом в траву. _Хосагил!_ Ошеломленный, ничего не понимающий, он поднял голову, и глаза заболели от яркого света. Он лежал в самом центре круглой лужайки размером со столовую в доме родителей, а окружающая поляну живая изгородь была цвета голубой ели со вкраплениями чего-то похожего на падуб. Он услышал чириканье, свист и уханье. Он сморгнул слезы. За изгородью взмывал к небу самый неописуемый заснеженный пик, какой ему только приходилось видеть, сиявший оранжевым на фоне сине-золотого неба. Воздух был наполнен запахом древесного дыма. Стоял вечер или раннее утро. У него получилось! Пол