чтобы перескочить через поток грязной воды на относительно надежный твердый участок земли, за которым пряталась Кэсси. Водитель "Саранчи" хорошо справился с маневром, но на земле машина потеряла равновесие и накренилась, покачнувшись, так как одна нога увязла в грязи глубже, чем ожидалось. Одна из проблем для маленькой "Саранчи" в этих условиях заключалась в том, что для птичьих ног машины требовалась относительно твердая почва. Величественный "Мародер", у чьего следа, наполненного водой, останавливалась по пути сюда Кэсси, нес свои семьдесят тонн массы по грязи с огромным достоинством. Огромные ножищи робота, похожие на подушки в форме лилии, выдерживали многокилограммовую нагрузку на каждый сантиметр поверхности почвы. Рассчитывая случайно накрыть противника, "Саранча" начала поливать траву под ногами залпами автоматических пушек. Прокладывая дорогу вперед, робот поднял гейзеры из пара и горячей грязи, выжигая все перед собой лазером для большей уверенности. Но Кэсси уже и след простыл. Как только грязный дождь, поднявшийся из-за обстрела трясины, заляпал обзорное стекло робота, тут же по броне вновь щелкнула надоедливая ружейная пуля. Преследуя врага, "Саранча" уходила в сторону Великой Мерчизонской Трясины все дальше и дальше. "Саранча" считалась одной из самых быстрых машин среди роботов этого класса и намного превосходила в скорости любого человека. Но сейчас ей мешала необходимость строго следить за тропами, обозначенными маячками пиратов. Робот, увязший в трясине, рискует погибнуть. Особенно при захвате территории неизвестными, но, несомненно, значительными вражескими силами. Позади "Саранчи" бушевала свирепая схватка, но перевес одной из сторон выглядел очевидным. Поднятый Кэсси шум хорошенько вспугнул спрятанных роботов, подставив их под удары дальнобойного огня Дианы. Уцелевшие водители покидали водные убежища, чтобы угодить под обстрел, который вели три роты первого батальона "Кабальерос", сомкнувшиеся клещами вокруг опушки и болота. Возможно, водитель "Саранчи" хотел удрать подальше от места схватки. А если ему -- или ей -- повезет и добыча -- фигурка женщины -- надежно увязнет в трясине, да так, что ее удастся достать с безопасного для робота места, то он может посчитать себя вдвойне счастливчиком. Да, еще немного вперед... оттуда, с дальнего конца широкого болотистого пространства, дерзкий пешеход машет рукой "Саранче". Девушка выставила палец в неприличном жесте, отсалютовала, снова повернулась и побежала, намереваясь укрыться в пальмовой рощице. Она перехитрила саму себя. Посреди топи светился маячок, успокаивающе мерцая на дисплее водителя. "Саранча" снова прыгнула, с оглушительным плеском приземлившись прямо в середину заболоченного участка. Толчок наверняка должен был переломить позвоночник водителя у основания черепа, но даже после этого он продолжал стрелять в рощицу из лазера и автоматических пушек. Толстые стволы деревьев разлетались в щепки. Огромные листья поникли, пораженные шквалом огня. Охваченная неистовым бешенством, "Саранча" превратила лес в пустыню. Стрельба прекратилась. "Саранча" возвышалась над дымящимися остатками рощицы. Слышны были только треск пламени да посвистывание раскаленной трясины, пытающейся извергнуть впустую растраченный жар лазерных ракет. Внезапно почти из-под ног робота, из полузатопленной норы болотной выдры в тростниках, выскочила одинокая человеческая фигурка. Лазер и автоматы продолжали стрелять, но она была уже вне их досягаемости. Кэсси пробралась между ног "Саранчи" и бросилась через кустарник, где бегом, а где и вплавь. Девушка оказалась на открытом месте и слишком далеко от любого возможного прикрытия. Водитель "Саранчи" поднял правую ногу и включил гироскоп для быстрого поворота направо, только теперь обнаружив, что левая нога машины уже на два метра увязла в грязи. Ложный заманивающий маячок был блестящей ловушкой. Во всяком случае, то, что Кэсси переставила его в центр болота, пригодилось. Слишком маленький гироскоп "Саранчи" не смог удержать робота на ногах. Машина повернулась вокруг оси и упала в грязь, лазер воткнулся в трясину, словно гвоздь. Похожая на обрубок, правая рука робота почти схватила Кэсси, оставив на коже длинные царапины. Упавший робот поднял огромную волну мутной грязной воды, которая накрыла девушку, словно цунами. Покрытая грязью, Кэсси вскочила и расхохоталась, как сумасшедшая. Она подняла правый кулак вверх и торжествующе завопила: --Да! "Саранча" ворочалась, словно змея с перебитой спиной, но только погружалась все глубже и глубже в трясину. Кэсси сбросила с плеча ружье, перезарядила его, вставив новую обойму, и потрясла, чтобы очистить от грязи, которая могла проникнуть внутрь, когда она плыла или, съежившись, сидела в норе. Еще два дня назад Кэсси приметила это убежище двухметровой болотной выдры, теперь оно пригодилось как нельзя кстати. Послышался свист воздуха, раскаленного жаром лазера, и главный люк робота распахнулся. Прыгнув в трясину, водитель "Саранчи" выпрямился и ошарашенно уставился на Кэсси, стоящую напротив с М-23 наготове. Противников разделяло менее тридцати метров. Затем он повернулся и бросился бежать к дымящимся остаткам рощи. Он бежал зигзагами, припадая к редким кочкам и по колено утопая в трясине при каждом шаге. Кэсси позволила ему уйти, усмехнувшись вслед удаляющейся широкой спине, одетой в хлодожилет. Трофеем Кэсси стала "Саранча", а водитель ей был не нужен. Так как он не попытался напасть, то мог уносить ноги. По крайней мере, парень останется в живых до первой встречи с жителями болот. Обнаженная кожа Кэсси пылала от прилива крови, тело покалывало маленькими иголочками -- это было вызвано ликованием, которое она ощутила после нового убийства. Жертва оказалась не такой большой, как она надеялась, но мало кто из пехотинцев во Внутренней Сфере мог похвастаться победой над роботом без помощи тяжелого вооружения. Она не уничтожила монстра, не сожгла его, как делала обычно. Краснохво-стый "Беркут" Габби Камачо уже давно отработал свое, и теперь поиски пиратского робота, которым можно было бы его заменить, кажется, закончены. Карлос и его полк нуждались в новых машинах, чтобы восполнить большие потери, нанесенные наемникам Кланом Дымчатых Ягуаров. Кэсси дошла вброд до следующей пальмовой рощицы и уселась в тени, ожидая подкрепления, которое заберет ее добычу. Она думала, что будет скучать по болоту. Их работа здесь закончилась. После долгого обсуждения дон Карлос заключил новый контракт. Полк отправлялся во Внутреннюю Сферу. Обычная гарнизонная служба, на этот раз на планете Дома Куриты, и что самое неожиданное -- вдали от Периферии, достаточно далеко от линии перемирия, где не возникнет проблем с набегами кланов. Пройдет еще много времени, прежде чем Кэсси сможет вновь удовлетворить неистовую жажду поджечь монстра и уничтожить его водителя. Ревя реактивными двигателями над растрепанными верхушками леса, появился "Беркут". Пилотировал его сам командир соединения Гавилан Камачо, сын полковника и командир первого батальона. Девушка махнула рукой, и робот приземлился на маячок, который она вновь перенесла на безопасное место позади трясины. Что бы ни случилось потом, но сегодня ночью она будет спать без сновидений. V Столица Империи Драконис Люсьен Район Пешта 27 августа 3056 г. В комнате стоял полумрак. Простые белые седзи -- перегородки из рисовой бумаги -- поверх металлических стен отражали игру света и теней, рождавшую причудливое действо. Посреди помещения, наблюдая за экраном, сидел старик, уронив продолговатую лысую голову на грудь и опустив плечи. Тело человека, одетое в кимоно темного переливчатого шелка, казалось, незаметно переходило в инвалидное кресло на колесиках, сливаясь с ним. Цвета движущихся на экране фигурок отражались в его черных глазах. В свои восемьдесят восемь лет он ощущал тяжесть каждой минуты, словно вес свинцового слитка. Голографический экран показывал заполненный толпой ярко освещенный зал. Над головами виднелись металлические балки, свидетельствуя об импровизированном характере собрания. Это действительно был какой-то склад, спешно переоборудованный под помещение для собраний. Впереди находился подиум. На возвышении появился невысокий взъерошенный человек с поредевшими непричесанными волосами и жгучими черными глазами. Он встал на фоне гигантского изображения дракона, которому художник придал угрожающую позу, черного на красном фоне. Человек потряс перед присутствующими маленьким толстым кулачком и заорал: -- Мы требуем расправы над предателями, убившими нашего доблестного Координатора Такаси! -- с удивительной силой прогрохотал его голос. -- Кокурю-кай, общество "Черный Дракон" требует крови! -- Крови! -- эхом подхватила толпа; состоявшая в основном из мужчин, одетых в униформу, обязательную для членов рабочего класса Империи Драконис. Приглядевшись повнимательнее, можно было заметить в толпе случайных торговцев и мелких чиновников, прилично одетых. -- Мы требуем сместить предателей, которые вводят в заблуждение нашего Координатора Теодора, закрывая ему глаза на блестящую возможность воспользоваться дезорганизацией наших врагов. Для Драконов настало время сражаться, и сражаться насмерть! Наш клич -- Хакко-ичи-у! Восемь углов мира под одной крышей! Толпа подхватила брошенный призыв с диким энтузиазмом, подпрыгивая и размахивая кулаками над головой. Они кричали: -- Хакко-ичи-у! Хакко-ичи-у! -- Наши враги, Штайнеры и Дэвионы, сейчас в смятении! -- крикнул оратор, и шум почти мгновенно стих. В большинстве своем толпа состояла из уроженцев Дома Куриты. -- Наши братья из Конфедерации Капеллана колеблются, не в силах решиться на борьбу! Что мешает нам объединиться под руководством Дракона? Собирался ли оратор предложить собственный ответ на этот вопрос или задал его чисто риторически, осталось неизвестным. Сразу после этих слов раздался странный хлюпающий звук, нечто среднее между плевком и хлопушкой, после чего лицо говорившего разлетелось кровавыми брызгами. На мгновение в импровизированном зале воцарилась тишина. Затем толпа разбилась, как античная ваза, упавшая на плиты пола. Одни побежали к подиуму, на помощь своему упавшему предводителю, другие -- либо лучше информированные, либо те, у кого просто превалировал инстинкт самосохранения, -- понеслись к выходу. Но все оказалось тщетным. Людей, бросившихся врассыпную, сдавила напирающая сзади испуганная толпа. Двери были заперты снаружи. Теперь оператор показал панораму происходящего. Мужчины и женщины, одетые с головы до пят в черное, с лицами, закрытыми черными щитками, шагали по огромному помещению, убивая всех на своем пути, -- сначала из коротких штурмовых ружей, а затем -- при столкновении с наиболее фанатичными Драконами -- орудуя катанами, достав их из ножен, висящих за спиной. Человек, наблюдавший за происходящим с экрана, кашлянул и повернул выключатель, вмонтированный в подлокотник инвалидного кресла. На голографиче-ской картинке застыл силуэт одного из одетых в черное оперативников на фоне знамени Дракона с занесенным мечом. Зажегся свет. Старик пробормотал про себя: -- И это происходит на Люсьене. По правую руку от него сидел далеко не старый мужчина, ноздри его аристократического носа гневно раздувались. -- Наши коллеги, -- сказал он, имея в виду Смертоносную дивизию Сил Национальной безопасности под командованием Дэниела Рамаки, -- позволили распуститься сотням подобных цветов, но теперь пришло время сорвать их. -- В самом деле? -- Старик повернул инвалидное кресло, чтобы видеть лицо человека, сидящего слева от него. -- Оператор телекамеры, разумеется, один из наших агентов, -- сказал тот. Он выглядел намного моложе старика в инвалидной коляске. С дряблыми щеками, отвисшими усами, в черном берете на гладких черных волосах. На нем был френч горчичного цвета, надетый поверх белой рубашки с расстегнутым воротом. Шею охватывал белый шарф. -- Ему поручили заснять операцию во всех деталях. -- Я так и предполагал, -- заметил Субхаш Индра-хар, глава Сил национальной безопасности (СНБ) Империи Драконис. Он сделал паузу, сверля неопрятного мужчину в черном берете пристальным взглядом. -- Вы все еще настаиваете, чтобы мы передали эту запись средствам массовой информации, господин Кацуяма? Кацуяма с энтузиазмом закивал круглой головой: -- Разумеется, Субхаш-сама. Но соответственно отредактировав. Это замечательно, просто замечательно! Запись одновременно подчеркивает хитрость и коварство Кокурю-кай и тщетность всех этих акций перед лицом наших доблестных и героических оперативников СНБ... Он, казалось, намеревался продолжать в том же духе, возможно, еще долгое время, но Субхаш оборвал его, внезапно развернув кресло к человеку, сидящему от него по правую руку. -- Что скажешь, Мигаки? Третий из присутствующих выглядел моложе остальных. Высокий и худощавый, он был одет по последнему веянию моды высшего общества: яркий узорчатый хаппи, надетый поверх серого спортивного свитера, который носили в Академии водителей роботов Сун-Жанг, черные шелковые брюки, похожие на пижамные, белые носки таби с вырезом для большого пальца и сандалии на деревянной подошве -- гета. Черные волосы, связанные на макушке в пучок, были длинными и спадали на одно плечо. Он сидел, положив ноги одну на другую, но теперь выпрямил их, выдерживая паузу перед тем, как ответить, -- Субхаш подметил это, -- и затем подчеркнуто пожал плечами. -- Сенсей Эрни -- специалист в этом деле, -- произнес Такура Мигаки, глава "Голоса Дракона" -- отдела пропаганды СНБ. Субхаш ждал, но подчиненный умолк. Несмотря на элегантную внешность и заботливо поддерживаемое впечатление о своей особе как о беспечном повесе и франте, Мигаки никогда не позволял себе произносить что-либо случайно или по ошибке. То, как он сочетал уменьшительное имя со словами "мастер" или "учитель", его сухой и слегка высокомерный тон, звучали непривычно и резали слух. Но в устах юноши это выражало почтение. В конце он выразил уважение к мастерству и компетентности Кацуямы, проявленные в этом деле, и привлек внимание к своей оригинальности, подчеркнутой необычным одеянием. Субхаш поставил кресло так, чтобы, не поворачивая головы, видеть обоих посетителей, хотя от подобной позы начала болеть шея. В молодости Субхаш занимался атлетикой, кендокой и достиг огромного мастерства. Он испытывал неловкость, находясь теперь в беспомощном положении. Энрико Кацуяма являлся главой Общественного совета, который руководил операциями со средствами массовой информации, осуществляемыми "Голосом Дракона". На этот пост его пригласил Мигаки, чей талант в области пропаганды уже превратился в легенду; это Мигаки выступил магом и чародеем, который окрестил Хэнса Дэвиона Черным разбойником, представив Верховного Правителя Федеративного Содружества уже после его смерти величайшим врагом всех времен и народов в глазах населения Империи Драконис. Субхаш Индрахар не чувствовал себя вполне спокойно рядом с Мигаки, хотя тот никогда, даже намеком, не показал, что может сменить Субхаша на посту Директора. У Мигаки хватало терпения и обходительности, чтобы скрывать свои намерения. Но у Субхаша не было причин сомневаться, что Кацуяма соответствовал тому посту, на который его пригласил Мигаки. У Мигаки хватало осторожности и тщеславия, чтобы не рисковать потерей лица в результате некомпетентных действий, пусть даже не своих. -- Мы обычно не разглашаем информацию о деятельности наших операторов, -- сказал Субхаш. -- Но почему бы не начать? -- спросил Кацуяма, искрясь энтузиазмом. -- Наступили сложные времена. Народу нужны герои. Почему бы ими не стать воинам Сил национальной безопасности? Субхаш скептически взглянул на собеседника. Даже он находил эту идею абсурдной. -- Кроме того, -- добавил Кацуяма, -- эта пленка определенно положит конец слухам, что за спиной Черных Драконов стоит сама национальная безопасность. Субхаш с трудом перевел дыхание. Директора мало заботила репутация СНБ, по крайней мере, пока они наводили страх. Но ультранационалисты Кокурю-кай, как ему было известно, уже распространили слухи, что у них есть высокопоставленные сторонники в правительстве Империи Драконис. Нельзя позволить им расшатывать иллюзорные устои законности, на которых держится национальная безопасность. В этом заключалась некая доля иронии, и великий Субхаш улыбнулся -- удивительно редкий случай для человека, которого за глаза давно прозвали Весельчаком. Такаси Курита не был предательски убит, как заявил оратор "Черных Драконов". Но не потому, что Субхаш и его национальная безопасность недостаточно постарались. Он едва заметно кивнул. Мигаки, увидев это, поклонился и встал. Кацуяма, не заметив кивка, продолжал сидеть, сложив руки, как примерный школьник, на самом краешке кресла, что грозило его широкому заду неминуемым падением. -- Поступайте так, как считаете лучшим, господин Кацуяма, -- сказал Субхаш. Вскочивший на ноги Кацуяма выглядел как толстый и неловкий щенок. -- Благодарю вас, Директор! Я обещаю: вы не будете разочарованы! "Разумеется, -- подумал Директор, в то время как Мигаки, строго соблюдая субординацию, выходил следом за Кацуямой из кабинета. Субхаш Индрахар считался человеком, который совершал мало ошибок, а если и совершал, то исправлял их твердой рукой. -- Не верю, что тебе хватит смелости свалить меня", -- подумал он. Субхаш остался один. Мгновение он сидел неподвижно, одинокий старик наедине с усталостью. Затем выключил голоизображение на экране в углу, одновременно выкинув из головы все мысли о "Черном Драконе". Они были укрощены, по крайней мере, на некоторое время. Настало время обратиться к более срочному делу -- поручению, с которым он посылал своего приемного сына и официального наследника на ближайшую планету Хашиман. VI Масамори, Хашиман Район Галедона, Империя Драконис 27 августа 3056 г. В предместьях Масамори, крупнейшего города планеты Хашиман Империи Драконис, царила праздничная атмосфера. Девяносто роботов Семнадцатого разведывательного полка высаживались на планету, поступая в распоряжение второй по величине корпорации на планете -- "Хашиман Таро электронике, ЛТД". ХТЭ принадлежала Чандрасехару Курите, дальнему родственнику семьи, правившей Империей Драконис со времени основания уже более семи веков. -- За моей спиной вы видите шаттл, высаживающий роботов первого батальона "Кабальерос" Камачо, именно так называют себя мужчины и женщины Семнадцатого полка. Они пройдут маршем в город, чтобы приступить к своим обязанностям по охране безопасности в могущественном промышленном комплексе ХТЭ, который располагается на западном берегу реки Ямато, в городском районе Марусаки. Пользующееся дурной славой ненадежное население Масамори нашло в данном факте повод для своих шумных хулиганских мацури, проще говоря -- уличных праздников. Молодой человек с тонкими, точно нарисованными усиками полуобернулся налево, подставив голокамере мальчишеский точеный профиль, а в кадре появился мост на консолях, переброшенный через реку Ямато, ширина которой достигала здесь пятисот метров. Толпы людей, выстроившихся по ходу движения роботов, размахивали флагами и сверкающими воздушными змеями. Напротив, через реку, освещенные вечерними огнями небоскребы Масамори казались бронзовыми башнями. -- Позади меня вы видите памятный железнодорожный мост Хосиро Куриты. Как и большинство крупных мостов в пределах Империи Драконис, мосты, что ведут в Масамори, построены так, чтобы выдерживать тяжесть не более девятнадцати тонн. Эта особенность предусматривалась, чтобы предупредить вторжение вражеских роботов через мосты в случае набега. Только железнодорожный мост сможет выдержать до ста тонн веса машин наемников. Вы слышите, как вздохнула толпа, когда первый робот пересек мост. И вот они прошли: возможно, со времен немецкой "Штуки" в дозвездную эпоху не существовало боевых машин, настолько соответствующих могущественной и непримиримой Империи Драконис. Среди них -- робот командира Семнадцатого полка полковника Карлоса Камачо, последнего представителя войск Лиги Свободных Миров, несущий на себе выгнувшую горбом спину, оскалившуюся "Бешеную Кошку", которую ни с чем не перепутаешь, -- истинный символ страшной мощи набегов кланов. Шагая за "Белым Великаном" отца, приближается "Беркут" под командованием командира подразделения Гавилана Камачо, его робот разрисован спереди и сзади устрашающими изображениями беркута с распростертыми крыльями и когтями. Позади него шагают остальные роботы первого батальона. Но "Белый Великан" с акульей пастью, украшающей сопло робота, не первая машина в строю. Честь возглавить шествие в Масамори выпало бойцу разведывательного взвода полка..." Камера опустилась немного ниже, сфокусировавшись на одинокой фигуре, кажущейся ничтожным насекомым перед вселяющей ужас громадиной боевого робота полковника Камачо. -- ...Долгой и блестящей службой в полку эту честь завоевала младший лейтенант Кассиопея Садорн. Она возглавляет могучую процессию бронированных и тяжеловооруженных машин, управляя самым простым механизмом, который имелся в полку: тридцатискоро-стным горным велосипедом системы Микояна Гуревича. За спиной Кэсси свисала туго заплетенная коса, поперек багажника было привязано длинным шнуром штурмовое ружье. Девушка энергично нажимала на педали. Затем камера снова вернулась и сфокусировалась на привлекательном молодом репортере в спортивной куртке безукоризненного покроя. -- Репортаж велся с Хашимана. Префектура Ошика Галедонского военного округа. С вами был Арчи Вестин. -- Хорошая работа, Арчи, -- сказала женщина, снимавшая репортаж, закинув голокамеру на плечо. Арчи улыбнулся почти робко и кивнул кудрявой светловолосой головой. -- Прошу прощения, молодой человек, -- произнес вежливый голос за плечом Вестина. Репортер обернулся и увидел человека среднего роста и возраста, стоявшего невдалеке и ожидавшего конца передачи. Ветер поднял дыбом волосы вокруг его тонзуры. У незнакомца были усы и темные глаза, причем с такими тяжелыми веками, что казались почти заплывшими. Белый воротник и темное спортивное пальто поверх черной рясы современного католического священника дополняли картину. Арчи вежливо ему поклонился. -- Можете ли вы уделить мне несколько минут для разговора, господин Вестин? -- спросил священник. -- Разумеется, святой отец. -- Отец Роберто Гарсия, Общество Иисуса, -- с застенчивой улыбкой представился священник. -- Но можете звать меня Бобом, если вам, так удобнее. Арчи в ответ улыбнулся и кивнул. По натуре он был вежливым и легким на подъем юношей. Оба этих ценных качества очень помогали ему в работе. -- Чем могу быть полезен, свя... простите, Боб? -- Ничего не могу поделать, но я подслушал вашу ссылку на "Штуку". Вы, случайно, не историк? -- Вряд ли можно так сказать. Скорее любитель, -- рассмеялся Арчи. Лицо иезуита оживилось: -- У нас общие интересы. Давайте побеседуем в один из ближайших дней. Что вы на это скажете? -- Обязательно! -- Арчи поглядел туда, где женщина-оператор Мариска Сэвидж, нагнувшись, укладывала голокамеру в специальный футляр. Он еле заметно усмехнулся, глядя, как ее шорты цвета хаки натянулись, обрисовывая ягодицы. Она была чуточку коренаста на его вкус. Профессиональные принципы и здравый смысл удерживали Арчи от попыток нарушить границы уже довольно тесной дружбы, складывавшейся между ними, что помогало вместе переносить опасности и водовороты нелегкой репортерской жизни. Но посмотреть он мог... -- Вот что я скажу, Боб, -- сказал Арчи, вновь повернувшись к собеседнику. -- Хотя я встречался с полковником Камачо и даже имел краткий разговор с подполковником Кабрерой и, надо отметить, они приняли меня очень душевно, -- я еще толком здесь никого не знаю, если вы поняли, о чем я говорю. С тех пор, как меня прикомандировали к Семнадцатому полку, мне просто необходимо иметь друга внутри него. Гарсия оживился. -- Если это пригодится, то у меня наладились самые близкие отношения с офицером по связям с общественностью "Кабальерос". Это одно из многочисленных званий, которые я ношу, -- кроме того, я историк части, психолог и водитель "Крестоносца". Карие глаза Вестина широко распахнулись: -- Вы еще и водитель робота? -- Да, я удостоен этой чести, -- кивнул Гарсия. -- Необычно видеть падре на боевой машине. Еще более необычно -- квалифицированным водителем робота. -- Вы ничего не слышали о так называемых юго-западных мирах, не так ли? -- спросил священник. Вестин в ответ покачал головой. -- Я сообщу вам много нового, дорогой друг. Для начала -- у нас только один невоюющий священник, отец Мантойла. Остальные -- пасторы и раввины тоже воюют бок о бок со всеми. Это единственный способ снискать уважение среди подобных людей. -- Пасторы, раввины и священники? -- недоуменно переспросил Арчи. -- Как я и предупреждал, вам еще предстоит многое узнать о нас. -- Гарсия положил руку на плечо юноши, что оказалось трудновато, потому что Вестин значительно превосходил ростом священника, и мягко повернул его лицом к шествию роботов "Кабальерос", пересекающих мост и вступающих в Масамори. -- А сейчас ответьте мне как любитель истории: напоминает ли вам что-либо эта сцена? Арчи прикусил нижнюю губу белыми ровными зубами, затем пожал плечами: -- Мне просто ничего не приходит в голову. -- Это напоминает вход Великого Каталонского войска в Константинополь в тысяча триста втором году от Рождества Господа нашего. Арчи слегка пожал плечами: -- Боюсь, что я ничего не знаю об этом, падре. -- Оттоманские турки только что начали теснить сельджуков. Они обрушились на Византию, словно нашествие саранчи. Столкнувшись с ними, византийцы наняли войско каталонских наемников -- непревзойденную легкую пехоту. Они были самыми крепкими солдатами в те времена, их женщины были так же опасны, как мужчины, -- точно так же, как и у наших "Кабальерос". -- Вы говорите, падре, что Семнадцатый полк -- самые крепкие наемники сегодня? -- спросил Арчи, подняв брови. Гарсия утвердительно кивнул: -- Еще до появления Волчьих Драгун и Гончих Келла, господин Вестин, ни один из "Кабальерос" до сих пор, пока он жив, не уступал ни сантиметра. Ни один из них. -- Зовите меня просто Арчи. -- Хорошо, Арчи. В том образе, что пришел мне на ум, привлекает прежде всего противоположность. Живопись девятнадцатого века часто изображала вход армии в столицу Византии. На троне сидит император, за правым плечом его -- Святая София, вокруг толпится блестящая, пестро разнаряженная свита во всем своем великолепии. А перед ним проходят каталонцы: лохматые варвары, откровенно неряшливые и свирепые, в кольчугах и шлемах, с остро наточенными азагаями и щитами, закинутыми за спину. На вид они ничем не отличаются от своих предков -- вестготов и диких иберийских племен, хотя и входят в самый огромный город, который только существовал на Востоке. Арчи рассмеялся. -- Впечатляющая картина, будьте уверены. Но она, кажется, отнюдь не льстит вашим товарищам. -- Я "Кабальерос" по рождению и воспитанию, Арчи. Моя семья -- одна из самых гордых на Сьерре, моей родной планете. Но я хорошо знаю свой народ. Юноша вздернул подбородок и кивнул. У него был очень симпатичный подбородок, квадратный, но не слишком резкий. Арчи гордился этим подарком природы. -- И чем же все это закончилось? -- спросил он, наблюдая за длинными тенями, которые отбрасывали роботы "Кабальерос", тяжеловесно ступая по мосту, раскинувшемуся над медленно текущими водами реки Ямато. Гарсия вздохнул: -- Плохо. Византия испугалась мощи каталонцев и амбиций их предводителя, Роджера де Флора. Они пригласили Роджера на пир, устроенный в его честь, схватили и казнили вместе со свитой. Одновременно они напали на отдельно расположенные лагеря наемников, намереваясь уничтожить их. -- Им это удалось? -- Нет, разумеется. Каталонцы не только отбились, но в своей ярости обратили в пустыню земли империи, раскинувшиеся за пределами городских стен, потому что у наемников не хватило боевых машин, чтобы проломить их. Потом они отплыли в Грецию и отвоевали у французских рыцарей Пелопоннес, который стал их владением. И много веков спустя грек, который хотел проклясть кого-либо, говорил ему: "Чтобы тебя настигла месть каталонца!" Некоторое время были слышны лишь завывания ветра, отдаленные крики и гудение работающих погрузочных машин, доставлявших имущество "Кабальерос" из корабля на территорию принадлежащих ХТЭ спортивных стадионов. Там предполагалось построить казарму для полка. В ушах собеседников все еще раздавался грохот медленно, в ногу, проходящих роботов "Кабальерос" через железнодорожный мост. -- Я бы сказал, плохое предзнаменование, -- наконец заметил Арчи. -- Если вы верите в предзнаменования... -- Иезуит снова хлопнул юношу по плечу. -- Пойдемте. Уверен, что вам и вашей прелестной молодой ассистентке не помешает выпить чего-нибудь, а потом войти по мосту в город. Вы как раз успеете заснять прибытие наших роботов в столицу. VII Масамори, Хашиман Район Галедона, Империя Драконис 27 августа 3056 г. Показались Юсаки и Юнаги, классические обитатели дна -- оборванцы с голыми руками и ногами и разлетающимися на ходу черными волосами, неразлучные, как близнецы, пробирающиеся сквозь толпу. -- Они идут, Лейни, -- шепнул Юсаги -- тот, кто из них двоих был выше товарища на несколько сантиметров. Его имя означало "кролик", и с первого взгляда становилось ясно, что оно ему здорово подходит. На инго -- воровском жаргоне -- это также значило "мелкий воришка". И такое определение тоже вполне подходило ему. -- Странная штука, -- сказал Юнаги, адресуя свои слова рыжей женщине, которая была на добрых полметра выше, чем он сам или Юсаги. Женщина стояла на тротуаре в окружении кучки мужчин с весьма суровыми лицами, вокруг которых образовался невидимый круг, и его границы не рисковал переступить ни один из законопослушных граждан Масамори. Бросив даже случайный взгляд на эту группу, любой безошибочно определил бы в них чрезвычайно опасных уличных бандитов. Юнаги стоял, хватая ртом воздух, а высокая женщина глядела на него сверху вниз, скрестив руки. Это был гибкий маленький человечек, чьи движения, когда он не бежал согнувшись в три погибели, напоминали струящееся масло. Его имя значило "угорь" и одновременно указывало на профессию квартирного вора. Когда-то его сцапали Друзья-Увещеватели. Отбывая срок, он делил камеру на Галедоне-пять с Юсаги. -- Их возглавляет женщина, -- прошептал Юнаги, -- и знаешь что? Она едет на велосипеде! В начале улицы показались силуэты огромных шагающих роботов. Рыжая через плечо оглянулась на человека, который был еще выше, чем она, и настолько же массивным, насколько она гибкой. Какую-то часть его тела составлял жир, но гораздо большую -- мускулы. Мужчина был брит наголо, у него были смешные круглые щеки, и носил он оранжевые одежды монаха Ордена Пяти Столпов. Великан шагнул вперед, туда, где на краю тротуара собрались зеваки, чтобы лучше видеть происходящее. Он зарычал, словно вулкан, готовящийся к извержению. Зеваки, обернувшись, увидели его и мгновенно исчезли. Рыжая женщина заняла их место, свита обступила ее кольцом. Граждане не сговариваясь расступились в стороны, словно лужица ртути, если ее тронуть кончиком пальца. Дорогу украсили искусно изготовленные фонарики из цветной бумаги, некоторые из них летали над головами, прикрепленные к наполненным гелием воздушным шарам. Повсюду на ветру трепетали живые и бумажные цветы и транспаранты с приветственными надписями в адрес чужестранцев, начертанными иероглифами, которых гости, 'несомненно, не могли прочесть. Танцоры в традиционных костюмах -- японских, китайских и индийских -- прыгали повсюду, разве только не под ногами у роботов. Масакко -- как называли население столицы Хашимана -- устроили себе праздник. Разумеется, агенты ХТЭ по связям с общественностью просачивались всюду, обеспечивая впечатление гостеприимства по отношению к наемникам. На улицах царил совершенно искренний энтузиазм; Элеанор чувствовала, как толпа излучает его, словно бумажный фонарик свет зимней ночью. Масакко любили все новое, и гигантские роботы, шагающие по центру города, представляли для них всего лишь свежее развлечение. Более того, народ радовался любому поводу для устройства мацури -- праздника, представляющего собой встречающуюся только на Масамори смесь традиционных праздников, уличных гуляний и мятежа. -- Любой "усатый Пит" посинеет, если увидит, какую вечеринку устроили для кучки грязных гайчин, -- сказал Шиг Хофстра, долговязый худой парень с резкими чертами лица и копной пшеничных волос на голове. По подозрению в мятеже его поместили в один из "санаториев" Министерства по защите порядка и справедливости в районе Бенжамина, где он пережил тяжелые деньки. Если бы власти точно знали, что он мятежник, то непременно покончили бы с ним. Но во время нашествия кланов Теодор Курита негласно открыл множество тюремных дверей для каждого, кто вызовется добровольно выполнить наиболее трудные задания. Хотя Шиг никогда в жизни не видел робота изнутри, однако ему не хотелось гнить за решеткой, и он шагнул из строя и подписал бумаги. После потрясающих девяноста дней курсов водителей, где Шиг внезапно проявил недюжинную сообразительность, он обнаружил, что в лотерее "кутузка -- воля" ему выпал тяжкий жребий -- Девятый полк "Призраков". Не говоря уже о том, что они оказались наемниками. Лейни хмыкнула. "Усатым Питом" называли последователей традиций Дома Куриты -- людей, которые имели неосторожность поверить реформам Координатора Теодора. Особенно это коснулось такой специфически консервативной части общества, как оябуны -- начальники преступных синдикатов якудзы. Как и многие, не относящиеся к якудзе, члены полка, Шиг думал, что он по-настоящему ненавидит пришельцев-якудза, тех, кто были всего лишь слегка цивилизованными уличными гангстерами. Улыбка мелькнула у рыжей по лицу и исчезла. Шиг не мог знать, что значит ненависть к оябуну. Лейни Шимацу знала. Она сама была из якудзы. Кролик и Угорь оказались правы. Рыжая увидела приближающегося лидера процессии. Голые загорелые ноги женщины ритмично и легко двигались, несмотря на заметный подъем улицы. Она оказалась крохотной и смуглой, с длинными черными волосами, заплетенными в косу, спускающуюся вдоль спины. Велосипедистка напоминала азиатку родом откуда-то из Империи Драконис. В ней текла и кровь гайчин -- когда ее взгляд на секунду встретился с глазами Лейни, та заметила, что они серые с голубыми искорками. За то короткое мгновение, когда взгляды женщин встретились, крошечная юная девушка и высокая женщина составили мнение друг о друге. Затем велосипедистка проехала мимо, и следом загромыхала "Бешеная Кошка" с развернутой зубастой пастью, нарисованной на сопле. Высокая женщина задумчиво погладила подбородок. -- Не нравятся они мне, -- заявил симпатичный парень с выкрашенным в пурпурный цвет хохолком на голове, наблюдая за тем, как машины наемников двигались на север. Он был новичком среди "Призраков", заблудший самурайский ягненок из Мийады: парень обесчестил себя, изнасиловав беременную женщину. Он так страстно жаждал испытать себя, что согласился опуститься в самую гущу дикой смеси гайчин, якудзы и атя1, создавших Девятый полк "Призраков". О вкусах не спорят. Тай-са Элеанор Шимацу приняла свою излюбленную позу, очень подходящую для размышлений: широко расставила ноги, запустив ладонь в спутанную копну рыжих волос. Одетая в брюки для верховой езды цвета хаки и черный жилет поверх белой мужской сорочки, она представляла собой замечательное зрелище, даже если бы и не возвышалась при ста семидесяти сантиметрах роста над преимущественно низкорослыми жителями Масамори. Она не обратила на молодого лейтенанта ни малейшего внимания. Кстати, женщина даже не помнила его имени. Он очень мило смотрелся, восседая на водительском кресле своего робота. Но парень еще не заслужил ордена Золотой Пули, так что черт с ним! Стоявший за ее левым плечом капитан Бунтаро Мейни хмыкнул. -- Думаешь, что Дымчатые Ягуары сами подарили оябуну наемников "Бешеную Кошку?" Новичок покраснел, став одного цвета с малиновым хохолком на макушке. Мейни можно было бы назвать красивым, если бы не потеря правого глаза. Но он сражался с кланами и жил только разговорами об этом. На память Мейни носил на шее патрон на цепочке от своего штурмового ружья, покрытый чистейшим золотом. -- Смотри-ка, -- воскликнул новичок, с насмешкой указывая куда-то пальцем, -- да вы только взгляните на "Саранчу"! Следом за тяжеловесами -- "Белым Великаном", "Атласом", меньшим, но все же тяжелым "Беркутом" -- двигалась одинокая "Саранча" на длинных птичьих ногах. Многие из машин наемников были раскрашены весьма прихотливо. Но "Саранча" являла собой нечто особенное. С ног до головы ее обклеили массой пластиковых игрушек и украшений -- кукольными головками, моделями роботов, цветами, фруктами -- фантастическая инкрустация. Гирлянды пластмассовых цветов обвивали корпус робота и переплетались спиралями вокруг длинного ствола лазерной пушки. -- Ну, я просто не знаю, -- протянул Юнаги. -- Думаю, это... -- ...это круто, -- подхватил Юсаги, который, совсем как близнец, имел привычку заканчивать фразу старшего сокамерника. -- Шелуха все это, -- презрительно усмехнулся молодой самурай, всем видом показывая, что он еще не настолько пал, чтобы разговаривать с такими подонками, как близнецы ашигарю. Это был его очередной промах. Из подонков состоял весь полк "Призраков". -- Пуля пробьет это дерьмо насквозь, даже не задержится. -- Не пори чушь! -- отозвался одноглазый Бунтаро. -- Пластик чересчур мягок. Эти побрякушки потом просто снимут. Напоминает китч, но с какой радости они это затеяли? Я слышал, что "Кабальерос" тоже сражались с кланами. Они могут позволить себе все, что угодно. -- И мы тоже, -- заметил высокий блондин. Самурай утвердительно кивнул своим хохолком. Существовала тонкая граница между упрямством и простым непониманием того, когда следует остановиться. Он почти нарушил ее. Возможно, сказалось военное воспитание привилегированной касты. -- Как низко они пали, что позволили женщине ехать во главе колонны! -- заявил он презрительно. И сразу же, сообразив, где он сейчас находится, поспешно добавил: -- На велосипеде, я хотел сказать, на велосипеде. Глаза тай-са Шимацу были темно-карими, огромными и прекрасными. Когда она испытывала сильные эмоции, например злилась, то они отливали красным, как у экзотического зверя. Глаза, которые взглянули сверху вниз на красноволосого самурайского молокососа, светились красно-коричневым цветом. -- Смотрится она чертовски внушительно, -- заметила Лейни Шимацу и добавила: -- А ты нет, Безымянный. Новичок надулся. Безымянный звучало оскорбительно, поношение, которое он мог бы стерпеть от кого-нибудь, равного ему по положению. Он раскрыл рот, чтобы достойно ответить женщине... Но слова застыли у него в глотке. Полковник -- тай-са -- п