этим. - Конечно, - сказал Миск, - ваша сыворотка не так эффективна и надежна, как наша. Иногда она совсем не действует, а иногда ее действие прекращается всего через несколько сотен лет. - Как великодушно с вашей стороны. - Может быть. Это дискуссионный вопрос. - Миск пристально посмотрел на меня. - В целом мы, цари-жрецы, не вмешиваемся в дела людей. Позволяем им любить и убивать друг друга; похоже, они наслаждаются этими занятиями. - А путешествия приобретения? - Мы поддерживаем контакты с Землей, - сказал Миск, - потому что со временем она может превратиться в угрозу для нас; тогда нам придется либо уничтожить ее, либо покинуть Солнечную систему. - И что же вы сделаете? - Скорее всего ничего. Согласно нашим расчетам - конечно, они могут быть и ошибочными, - жизнь на Земле погибнет в течение следующей тысячи лет. Я печально покачал головой. - Как я сказал, - продолжал Миск, - человек часто поступает неразумно. Подумай, что случилось бы, если бы мы позволили технологии Гора развиваться свободно. Я кивнул. С точки зрения царей-жрецов, это опасней, чем дать автомат шимпанзе или горилле. Люди в глазах царей жрецов доказали, что они не достойны совершенной технологии. Не уверен, что они доказали это в своих собственных глазах. - Кстати, отчасти из-за этих расчетов мы поселили людей на Противоземле, - сказал Миск. - Это интересный вид, и было бы печально, если бы он исчез из вселенной. - Вероятно, мы должны чувствовать благодарность, - сказал я. - Нет, мы привезли сюда, на Противоземлю, организмы и с других планет. - Кое-кого из них я видел. Миск пожал антеннами. - Помню пауков в болотных лесах Ара, - продолжал я. - Пауки вообще мирный народ, за исключением их самок в период спаривания. - Понятно, - сказал я. - Путешествия приобретения обычно совершаются на Землю, когда нам нужен свежий материал для наших целей. - Я был целью одного из таких путешествий, - сказал я. - Очевидно. - На равнинах говорят, что цари-жрецы знают все, что происходит на Горе. - Вздор, - сказал Миск. - Когда-нибудь я покажу тебе смотровую комнату. Четыреста царей-жрецов одновременно управляют сканерами, и мы достаточно хорошо информированы. Например, если нарушается наш закон относительно оружия, мы рано или поздно узнаем об этом, определяем координаты нарушения и приводим в действие механизм огненной смерти. Я однажды видел, как человек умер огненной смертью. Это был верховный посвященный Ара, на крыше цилиндра справедливости. Я невольно вздрогнул. - Да, - ответил я, - я бы хотел взглянуть на смотровую комнату. - Но большую часть сведений мы получаем от своих имплантов. Мы имплантируем в человека контрольную сеть и передающее устройство. Его глаза изменяются таким образом, что все, что он видит, передается на экраны смотровой комнаты. Через имплантов мы можем также говорить и действовать, если активировать из Сардара их контрольную сеть. - Глаза выглядят по-другому? - спросил я. - Иногда да. - А человек по имени Парп имплант? - спросил я, вспомнив его глаза. - Да, - ответил Миск, - так же, как и человек из Ара, которого ты встретил когда-то на дороге вблизи Ко-ро-ба. - Но он выбросил свою контрольную сеть и говорил, что хотел. - Вероятно, какой-то брак при операции. - А если нет? - Тогда это интересно, - сказал Миск. - Чрезвычайно интересно. - Ты сказал, что вы уже четыреста лет знаете Каботов. - Да, и твой отец, храбрый и благородный человек, однажды уже послужил нам, хотя он этого не знал, а имел дело исключительно с имплантами. Сам он впервые прибыл на Гор больше шестисот лет назад. - Невероятно! - воскликнул я. - Со стабилизирующей сывороткой это вполне возможно, - заметил Миск. Меня эта информация потрясла. Я вспотел. Факел, казалось, дрожит у меня в руке. - Я уже многие тысячелетия действую против Сарма, - сказал Миск, - и наконец - более трехсот лет назад - мне удалось получить яйцо, из которого вылупился этот самец. - Миск взглянул на царя-жреца на каменном столе. - Тогда, с помощью своего агента-импланта, хотя тот действовал, не понимая своего задания, я приказал твоему отцу написать письмо, которое ты нашел в горах в твоем родном мире. Голова у меня закружилась. - Но я ведь тогда даже не родился! - воскликнул я. - Твой отец получил указание назвать тебя Тарлом; потом, чтобы он не мог тебе рассказать о Противоземле или настроить против нас, он был возвращен на Гор, прежде чем ты вошел в сознательный возраст. - Я думал, он бросил мою мать. - Она знала, - ответил Миск. - Хоть родилась она на Земле, но была и на Горе. - Она никогда мне об этом не говорила. - Гарантом ее молчания служил Мэтью Кабот - заложник на Горе. - Моя мать умерла, когда я был совсем молод... - сказал я. - Да, из-за крошечных микроорганизмов в вашей зараженной атмосфере. Она умерла потому, что ваша бактериология находится в детском состоянии. Я молчал. Глаза у меня горели, вероятно, от жары или испарений факела мулов. - Это было трудно предвидеть, - сказал Миск. - Мне жаль. - Да, - ответил я. Покачал головой и вытер глаза. Я помнил прекрасную одинокую женщину, которую так недолго знал в своем детстве и которая так любила меня. И проклял про себя факел мула за то, что он осветил слезы на глазах воина Ко-ро-ба. - Почему она не осталась на Горе? - Ей тут было страшно, - ответил Миск, - и твой отец попросил, чтобы ей разрешили вернуться на Землю; он любил ее и хотел, чтобы она была счастлива; может, он также хотел, чтобы ты узнал свой старый мир. - Но ведь я нашел письмо в горах, где на случайном месте остановился лагерем. - Когда стало ясно, где ты остановишься, туда поместили письмо. - Значит, оно не лежало там больше трехсот лет? - Конечно, нет, - сказал Миск, - опасность случайного обнаружения была бы слишком велика. - Письмо было уничтожено, и я чуть не погиб вместе с ним. - Ты был предупрежден, что нужно избавиться от письма, - сказал Миск. - Оно было на огненном замке и должно было вспыхнуть через двадцать анов после того, как его вскроют. - Да оно взорвалось, как бомба. - Тебя предупредили, что от него нужно избавиться, - повторил Миск. - А игла компаса? - спросил я, вспомнив, как ее странное поведение испугало меня. - Очень просто изменить направление магнитного поля. - Но я вернулся на то же место, с которого бежал. - Испуганный человек, теряя ориентировку, движется кругами, - сказал Миск. - Но это не имело значения. Если бы ты не вернулся, я бы отыскал тебя. Я думаю, ты почувствовал, что тебе не уйти, и из гордости вернулся на место, где обнаружил письмо. - Я просто испугался, - сказал я. - Простого испуга не бывает. - Войдя в корабль, я потерял сознание. - Это была анестезия. - Корабль управлялся с Сардара? - Им можно было управлять отсюда, но я не хотел рисковать. - Значит, на нем был экипаж? - Да. Я посмотрел на Миска. - Да, - подтвердил Миск, - я сам был на корабле. Уже поздно, сейчас период сна. Ты устал. Я покачал головой. - Ничего не было оставлено на волю случая. - Случайности не существует, - сказал Миск, - существует незнание. - Этого ты не можешь знать. - Да, - согласился Миск, - этого я не могу знать. - Концы его антенн склонились ко мне. - Тебе нужно отдохнуть. - Нет - сказал я. - Случайно ли меня поместили в комнату Вики из Трева? - Сарм что-то заподозрил. Это он направил тебя туда, чтобы ты поддался ее чарам, чтобы она покорила тебя, подчинила своей воле, превратила тебя, как она поступала с сотнями мужчин, в раба рабыни, раба девушки. - Неужели это правда? - Сотни мужчин, - сказал Миск, - позволяли приковать себя к ногам ее кровати, откуда она, чтоб они не умерли, бросала им остатки пищи, как будто они прирученные слины. У меня в крови вновь вспыхнула ненависть к Вике, я хотел бы схватить и трясти ее, пока не лопнут кости, а потом швырнуть к своим ногам. - Что с ними стало? - спросил я. - Их использовали как мулов, - ответил Миск. Я сжал кулаки. - Я рад, что она не моего племени, - сказал Миск. - А мне стыдно, что она из моего. - Когда ты сломал наблюдательное устройство в ее комнате, я понял, что нужно действовать быстро. Я рассмеялся. - Значит, ты на самом деле считал, что спасаешь меня? - Да. - Интересно. - Во всяком случае мы не хотели рисковать, - сказал Миск. - Ты говоришь "мы"? - Да. - А кто же еще? - Та, что всех важнее в рое. - Мать? - Конечно. Миск слегка прикоснулся к моему плечу антеннами. - Пошли, - сказал он. - Пора возвращаться наверх. - А почему после осады Ара меня вернули на Землю? - спросил я. - Чтобы ты наполнился ненавистью к царям-жрецам, - ответил Миск. - Чтобы захотел вернуться на Сардар и найти нас. - Но почему семь лет? - Это были долгие, тяжелые, одинокие годы. - Мы ждали, - сказал Миск. - Чего? - Женского яйца. - А теперь такое яйцо есть? - Да, - сказал Миск, - но я не знаю, где оно. - А кто знает? - Мать. - А я какое ко всему этому имею отношение? - Ты не из роя, - сказал Миск, - и потому можешь сделать то, что необходимо. - А что необходимо? - Сарм должен умереть. - Я не хочу убивать Сарма. - Хорошо, - сказал Миск. Я думал над тем, что мне сказал Миск, потом посмотрел на него, подняв факел, чтобы лучше видеть его большую голову с дискообразными светящимися глазами. - А почему это яйцо так важно? - спросил я. - У вас есть стабилизирующая сыворотка. И, конечно, будет еще много яиц, и среди них будут женские. - Это яйцо последнее. - Почему? - Мать вылупилась и совершила свой ночной полет задолго до открытия стабилизирующей сыворотки, - объяснил Миск. - Нам удалось намного замедлить ее старение, но тысячелетие за тысячелетием становилось все яснее, что наши усилия делаются менее эффективными, и теперь яиц больше не будет. - Не понимаю, - сказал я. - Мать умирает. Я молчал, Миск тоже, и слышались только механические звуки лаборатории - этой колыбели царя-жреца - и треск моего факела. - Да, - сказал наконец Миск, - это конец роя. Я покачал головой. - Это не мое дело. - Верно, - согласился Миск. Мы смотрели друг на друга. - Что ж, - сказал я, - ты ведь не будешь мне грозить? - Нет. - Не будешь охотиться за моим отцом и моей вольной спутницей, угрожая убить их, если я не стану тебе служить? - Нет, - повторил Миск. - Нет. - А почему нет? Разве ты не царь-жрец? - Потому что я царь-жрец, - ответил Миск. Я был поражен. - Не все цари-жрецы такие, как Сарм, - сказал Миск. Он смотрел на меня сверху вниз. - Пошли, уже поздно, ты устал. Давай подниматься наверх. Он вышел из помещения, и я с факелом в руке - за ним. 17. СМОТРОВАЯ КОМНАТА Мох в клетке мягкий, но в эту ночь мне очень трудно было уснуть: в голове все перепуталось из-за слов царя-жреца Миска. Я не мог забыть крылатую фигуру на каменном столе. Не мог забыть заговор Миска, угрозу, нависшую над роем царей-жрецов. В беспокойном сне мне казалось, что я вижу над собой большую голову Сарма с движущимися вбок челюстями, слышу крик ларлов и вижу горящие зрачки Парпа, он тянется ко мне с инструментами и золотой сетью, и я прикован в ногах постели Вики и слышу ее смех, и я громко закричал и сел на матраце из мха. - Ты проснулся, - послышался голос переводчика. Я протер глаза и сквозь прозрачную стенку клетки увидел царя-жреца. Я открыл дверь и вышел в комнату. - Приветствую благородного Сарма, - сказал я. - Приветствую тебя, мэток, - ответил Сарм. - Где Миск? - Он занят. - А что ты здесь делаешь? - Скоро праздник Толы, - ответил Сарм, - а это время удовольствий и гостеприимства в рое царей-жрецов, время, когда цари-жрецы расположены ко всем живым существам, даже самым низшим. - Я рад это слышать, - сказал я. - А какие обязанности держат Миска вдали от его комнаты? - В честь праздника Толы, - ответил Сарм, - он сейчас держит гур. - Не понимаю, - сказал я. Сарм осмотрелся. - Прекрасное у Миска помещение, - заметил он, осматривая с помощью антенн внешне совершенно голые стены и восхищаясь наложенными на них рисунками запахов. - Что тебе нужно? - спросил я. - Я хочу быть твоим другом, - ответил Сарм. Я не шевельнулся, но был поражен, услышав из транслятора горянское слово "друг". Я знал, что в языке царей-жрецов нет удовлетворительного эквивалента этого слова. Я уже пытался отыскать его с помощью переводчика, который мне дал Миск, в лексических нитях. То, что это слово произнес Миск, означало следующее: он специально внес его в переводчик и соотнес с определенным запахом, как если бы мы захотели создать название для вновь обнаруженного объекта или отношения. Я подумал, понимает ли Сарм смысл этого слова или он просто использовал его, рассчитывая произвести на меня благоприятное впечатление. Он мог спросить у мулов - специалистов по трансляторам, каков смысл этого слова; они могли объяснить ему, более или менее адекватно, каким отношениям соответствует это слово, например, хорошее расположение к другому, желание ему добра и прочее. Как ни незначителен этот факт, присутствие в переводчике Сарма этого слова указывало, что он предпринял для этого немалые усилия и это почему-то для него важно. Впрочем, я не выдал своего удивления и действовал так, будто не знал, что к обычному словарю было добавлено новое горянское слово. - Я польщен, - ответил я. Сарм осмотрел клетку. - Ты из касты воинов, - заметил он. - Может, хочешь, чтобы тебе дали самку мула? - Нет. - Можешь иметь их несколько, если пожелаешь. - Сарм великодушен, - сказал я, - но я отклоняю его щедрое предложение. - Может, тебе нужны редкие металлы или камни? - Нет. - Может, хочешь стать надсмотрщиком мулов на складе или на грибной плантации? - Нет. - А чего же ты хочешь? - спросил Сарм. - Свободы, - ответил я, - восстановления моего города Ко-ро-ба, безопасности его жителей, хочу снова увидеть отца, друзей, свою вольную спутницу. - Это можно организовать, - сказал Сарм. - Что я должен делать? - Расскажи, что привело тебя в рой, - сказал Сарм, и его антенны неожиданно щелкнули, как хлысты, нацелились на меня и застыли, жесткие, как оружие. - Понятия не имею, - ответил я. Антенны гневно вздрогнули, из конечностей Сарма выскочили костные лезвия, тут же спрятались, антенны снова расслабились, и хватательные придатки на передних конечностях слегка коснулись друг друга. - Понимаю, - сказал Сарм через переводчик. - Не хочешь ли немного грибов? - спросил я. - У Миска было время поговорить с тобой, - сказал Сарм. - Что он говорил? - Между нами роевая правда. - Роевая правда с человеком? - спросил Сарм. - Да. - Интересная мысль, - сказал Сарм. - Ты разрешишь мне помыться? - спросил я. - Конечно, - ответил Сарм. - Пожалуйста. Я долго оставался в умывальной кабине, а когда вышел и надел пластиковую одежду, потребовалось еще немало времени, чтобы намешать похлебку из грибов, и поскольку она получилась съедобной, я, можно сказать, наслаждался ею. Если эта тактика предназначалась для производства эффекта на Сарма, должен признать, что она потерпела полную неудачу: все это довольно значительное время он стоял посреди комнаты, застыв в столь характерной для царей-жрецов позе, стоял совершенно неподвижно, если не считать изредка вздрагивающих антенн. Наконец я вышел из клетки. - Я хочу быть твоим другом, - сказал Сарм. Я молчал. - Может, ты хочешь осмотреть рой? - Да, - сказал я, - с удовольствием. - Хорошо, - сказал Сарм. Я не просил разрешения увидеть Мать: людям это запрещено, но в остальном Сарм оказался внимательным и обязательным проводником, он охотно отвечал на вопросы и сам предлагал интересные места для осмотра. Часть времени мы передвигались на транспортном диске, и он показал, как им управлять. Диск движется на подушке из летучего газа; он частично освобожден от силы тяготения; об этом я расскажу позже. Скорость контролируется перемещением ноги на двойной полоске, уложенной вровень с поверхностью диска; направление водитель изменяет, изменяя положение тела, тем самым меняя центр тяжести легкого диска; такой же принцип применяется в роликовых коньках или на некогда столь популярных водяных досках. Если сойти с полосок, диск плавно останавливается в пригодном для этого месте. В передней части диска есть специальное устройство, посылающее невидимый луч: если расстояние до препятствия мало, диск тормозится более резко. Но это устройство действует только тогда, когда никто не нажимает на полоски. Я считал, что хорошим усовершенствованием был бы газовый бампер или какое-нибудь поле, предотвращающие столкновение, но Сарм сказал, что такое усовершенствование излишне. - Никто не пострадал при передвижении на дисках, - заметил он, - за исключением нескольких мулов. По моей просьбе Сарм отвел меня в смотровую комнату, откуда цари-жрецы держат под наблюдением всю поверхность Гора. Множество маленьких кораблей, не спутников, невидимых с поверхности, несут на себе линзы и передатчики, отправляющие информацию в Сардар. Я сказал Сарму, что было бы дешевле использовать спутники, но он не согласился. Я не стал бы этого говорить, если бы знал тогда, как используют цари-жрецы силы тяготения. - Мы наблюдаем из атмосферы, - объяснил Сарм, - потому что так можно получить больше подробностей из-за близости к объекту. Чтобы получить такие же подробности со спутника, нужна значительно более совершенная аппаратура. Приемники наблюдательных кораблей воспринимают свет. звук и запах, которые затем передаются на Сардар для обработки и изучения. Все это записывается и может быть просмотрено царями-жрецами. - Мы действуем на основе случайных чисел, - сказал Сарм, - потому что в конечном счете это эффективней, чем полет по заранее расписанным маршрутам. Конечно, если мы знаем, что происходит нечто интересное или важное для нас, мы устанавливаем координаты и начинаем следить. - Записано ли уничтожение города Ко-ро-ба? - спросил я. - Нет, - ответил Сарм, - оно для нас не представляло интереса. Я сжал кулаки и заметил, что Сарм слегка свернул антенны. - Я однажды видел, как человек погиб в огненной смерти. Этот механизм тоже здесь? - Да, - ответил Сарм, указывая передней конечностью на металлический шкаф с несколькими шкалами и кнопками. - Само устройство огненной смерти находится в корабле-наблюдателе, но здесь устанавливаются координаты и передается сигнал на начало огня. Система, конечно, синхронизирована со сканирующим аппаратом и может контролироваться с панели любого обсервационного куба. - Конечно, - согласился я. Я осмотрел комнату. Необыкновенно длинная, построенная на четырех уровнях, как гигантские ступени. Вдоль каждого уровня, в нескольких футах друг от друга, располагались обсервационные кубы, похожие на стеклянные, со стороной примерно в четыре фута. Сарм сказал мне, что в комнате четыреста таких кубов, и перед каждым я видел высокую неподвижную фигуру царя-жреца. Я прошел по одному уровню, глядя в кубы. В большинстве из них мелькали обычные сцены Гора; однажды я увидел город, но не смог определить, какой именно. - Это может заинтересовать тебя, - сказал Сарм, указывая на один из кубов. Я посмотрел. Угол, под которым велось наблюдение, отличался. Линзы, по-видимому, находились не высоко над поверхностью, а перемещались параллельно ей. Видна была дорога, обрамленная деревьями; деревья медленно приближались к линзам и уходили назад. - Ты смотришь через глаза импланта, - сказал Сарм. Я перевел дыхание. Антенны Сарма согнулись. - Да, - сказал он, - зрачки его глаз заменены линзами, а контрольная сеть и передатчик встроены в мозговую ткань. Сейчас он без сознания, потому что контрольная сеть активирована. Позже мы дадим ему возможность отдохнуть, и он снова сможет видеть, слышать и думать самостоятельно. Я вспомнил Парпа. Снова посмотрел в куб. Интересно, кто этот человек, через глаза которого я сейчас смотрю, кем он был, этот неизвестный имплант, который сейчас идет по одинокой дороге где-то на Горе, прибор царей-жрецов. - С вашими знаниями и властью царей-жрецов вы могли бы построить что-нибудь механическое, - с горечью сказал я, - робота, который внешне походил бы на человека и выполнял такую работу. - Конечно, - согласился Сарм, - но такой инструмент, чтобы служить удовлетворительной заменой импланта, будет необыкновенно сложным - подумай только о необходимости восстановления выходящих из строя частей - и в конце концов приблизится к гуманоидному организму. Людей так много, что сооружение такого робота было бы лишь ненужной тратой наших ресурсов. Я снова посмотрел в куб и подумал о человеке - о том, что было когда-то человеком, - через глаза которого я смотрю. Я, в самом рое царей-жрецов, свободнее него, идущего по камням дороги в ярком свете солнца, где-то далеко от гор царей-жрецов, но все же в тени Сардара. - Он может не подчиниться вам? - спросил я. - Иногда бывают попытки сопротивляться сети и обрести сознание, - ответил Сарм. - А может ли такой человек отказаться от власти сети? - Сомневаюсь, - ответил Сарм, - разве что сеть не в порядке. - А что бы вы в таком случае сделали? - Очень просто вызвать перегрузку сети. - Вы его убьете? - Он всего лишь человек, - сказал Сарм. - Это было сделано с человеком на дороге в Ко-ро-ба, с человеком из Ара, который говорил со мной от имени царей-жрецов? - Конечно. - Его сеть была не в порядке? - Вероятно. - Ты убийца, - сказал я. - Нет, - ответил Сарм, - я царь-жрец. Мы с Сармом пошли дальше по длинному уровню, заглядывая в кубы. В одном из кубов сцена застыла, местность больше не передвигалась, как на трехмерном экране. И увеличение неожиданно возросло, и запахи усилились. На зеленом поле, не знаю где именно, из подземной пещеры появился человек в костюме касты строителей. Он украдкой осмотрелся, как будто опасался, что за ним наблюдают. Потом, убедившись, что он один, вновь исчез в пещере и вынес оттуда нечто, напоминающее полую трубу. Из отверстия в трубе торчал фитиль, похожий на фитиль лампы. Человек в одежде строителя сел, скрестив ноги, на землю, достал с пояса сумку, а оттуда цилиндрическую горянскую зажигалку, с помощью которой обычно разжигают огонь на кухне. Снял крышечку, и я увидел, как на конце зажигалки вспыхнул огонек. Человек поднес огонек к фитилю, потом закрыл зажигалку и положил ее назад в сумку. Фитиль горел медленно, пламя приближалось к трубе. Когда оно почти скрылось в ней, человек встал и направил трубу на ближайшую скалу. Блеснул огонь, раздался резкий звук, как будто из трубы вылетел снаряд и ударился в скалу. Поверхность скалы почернела, и от нее откололось несколько кусочков. Стрела из самострела причинила бы больший вред. - Запрещенное оружие, - сказал Сарм. Царь-жрец, стоявший у этого куба, коснулся какой-то кнопки. - Стойте! - закричал я. Прямо у меня на глазах человек внезапно испарился в вспышке ослепительного пламени. Исчез. Еще одна вспышка уничтожила его примитивную трубу. Если не считать почерневших камней и травы, сцена опять стала мирной. На вершину скалы опустилась маленькая любопытная птица, потом прыгнула в траву в поисках добычи. - Вы убили этого человека, - сказал я. - Он мог бы проводить запрещенные эксперименты много лет, - сказал Сарм. - Нам повезло, что мы его поймали. Иногда приходится ждать, пока оружие используют в войне, и тогда убивать много людей. Лучше так, материал экономится. - Но вы его убили. - Конечно, - сказал Сарм, - ведь он нарушил закон царей-жрецов. - Какое право вы имели устанавливать для него закон? - Право высшего организма контролировать низшие, - сказал Сарм. - По тому же праву вы убиваете боска или табука, чтобы питаться его мясом. - Но это не разумные животные. - Они чувствуют. - Мы убиваем быстро. Антенны Сарма свернулись. - Мы тоже обычно убиваем быстро, и все же ты жалуешься на это. - Нам нужна пища. - Можно есть грибы и овощи. Я молчал. - Правда такова, - сказал Сарм, - что человек - хищное и опасное животное. - Но ведь животные неразумны, - возразил я. - Разве это так важно? - спросил Сарм. - Не знаю. Что если я скажу, что важно? - Тогда я отвечу, что подлинно разумны только цари-жрецы, - сказал Сарм. Он смотрел на меня сверху вниз. - Ты для нас то же, что боск или слин для тебя. - Он помолчал. - Но я вижу, смотровая комната тебя расстроила. Помни, что я привел тебя сюда по твоей же просьбе. Не думай о царях-жрецах плохо. Я хочу, чтобы ты был моим другом. 18. Я РАЗГОВАРИВАЮ С САРМОМ В следующие дни, когда я мог избежать внимания Сарма - он, несомненно, был занят своими многочисленными обязанностями и ответственностями, - я путешествовал по рою на транспортном диске, который мне предоставил Сарм, искал Миска, но не находил его. Я знал только, что он, как выразился Сарм, "держал гур". Никто из тех, с кем я разговаривал - а это были преимущественно мулы, - не объяснил мне смысла этих слов. Мулы были расположены ко мне, и я понял, что они просто сами не знают, что это значит, несмотря на то что некоторые их них родились в рое, в племенных клетках, отведенных в одном из вивариев для этой цели. Я даже обращался с этим вопросом к царям-жрецам, и так как я мэток, а не мул, они уделяли мне внимание, но вежливо отказывались сообщить мне то, что мне было нужно. "Это имеет отношение к празднику Тола, - говорили они, - и это не дело людей". Иногда в этих походах меня сопровождали Мул-Ал-Ка и Мул-Ба-Та. Когда они пошли со мной в первый раз, я взял пишущую палочку - такими пользуются мулы в кладовых и в раздаточных - и написал у них на левом плече одежды их имена. Теперь я мог их различать. Такой знак заметен для человеческого глаза, но вряд ли на него обратит внимание царь-жрец, точно так же как человек вряд ли заметит слабый звук, если его внимание обращено на другое. Однажды во второй половине дня - о времени я сужу по периодам кормления, потому что лампы поддерживают в рое постоянный уровень освещения, - мы с Мулом-Ал-Ка и Мулом-Ба-Та на транспортном диске быстро двигались по туннелю. - Приятно так ехать, Кабот, - сказал Мул-Ал-Ка. - Да, приятно, - поддержал его Мул-Ба-Та. - Вы говорите одинаково, - сказал я. - А мы и есть одинаковые, - заметил Мул-Ал-Ка. - Вы мулы биолога Куска? - Нет, - ответил Мул-Ал-Ка, - Куск подарил нас Сарму. Я застыл на транспортном диске и чуть не столкнулся со стеной туннеля. От стены отпрыгнул испуганный мул. Я видел, как он трясет кулаком и что-то гневно кричит нам вслед. Я улыбнулся. Должно быть, он родился не в рое. - Значит, - сказал я ехавшим со мной мулам, - вы шпионите за мной для Сарма. - Да, - сказал Мул-Ал-Ка. - Это наш долг, - сказал Мул-Ба-Та. - Но если ты хочешь сделать что-нибудь, что не должен знать Сарм, скажи нам, и мы закроем глаза, - добавил Мул-Ал-Ка. - Да, - согласился Мул-Ба-Та, - или останови диск, мы сойдем и подождем тебя. На обратном пути сможешь подобрать нас. - Звучит справедливо. - Хорошо, - сказал Мул-Ал-Ка. - А быть справедливым - это по-человечески? - спросил Мул-Ба-Та. - Иногда, - ответил я. - Хорошо, - сказал Мул-Ал-Ка. - Мы хотим быть людьми, - сказал Мул-Ба-Та. - Не поучишь ли ты нас как-нибудь быть людьми? - спросил Мул-Ал-Ка. Транспортный диск летел вперед, некоторое время мы все молчали. - Не уверен, что я знаю это сам, - сказал наконец я. - Должно быть, это очень трудно, - заметил Мул-Ал-Ка. - Да, - подтвердил я, - трудно. - А царь-жрец должен учиться быть царем-жрецом? - спросил Мул-Ба-Та. - Да, - сказал я. - Это, должно быть, еще трудней, - сказал Мул-Ал-Ка. - Вероятно, - ответил я. - Не знаю. Я по изящной дуге подвел диск к одной из стен туннеля, чтобы избежать столкновения с крабообразным животным, покрытым множеством перекрывающих друг друга пластин, потом снова свернул, чтобы не столкнуться с прогуливающимся царем-жрецом, который вопросительно поднял антенны, когда мы пронеслись мимо. - Тот, что не царь-жрец, это мэток, - торопливо заметил Мул-Ал-Ка, - его зовут тус и он питается спорами грибов. - Мы знаем, что тебя такие вещи интересуют, - добавил Мул-Ба-Та. - Да, - сказал я. - Спасибо. - Пожалуйста, - ответил Мул-Ал-Ка. - Да, - согласился Мул-Ба-Та. Некоторое время мы двигались молча. - Но ты ведь поучишь нас быть людьми? - спросил Мул-Ал-Ка. - Я сам это не очень хорошо знаю. - Но ведь лучше нас, - сказал Мул-Ба-Та. Я пожал плечами. Диск двигался по туннелю. Я думал, возможен ли тут маневр. - Держитесь! - сказал я и, поворачиваясь, развернул диск, так что он сделал полный оборот и продолжал двигаться в прежнем направлении. Мы все с трудом удержались на ногах. - Замечательно! - воскликнул Мул-Ал-Ка. - Очень умело, - похвалил Мул-Ба-Та. - Никогда не видел, чтобы цари-жрецы так делали, - сказал Мул-Ал-Ка с почтительным страхом в голосе. Я думал, можно ли совершить такой маневр на транспортном диске, и теперь был доволен: можно. В то время мне не пришло в голову, что я чуть не сбросил с диска своих пассажиров, да и сам едва не упал. - Хотите попробовать управлять диском? - спросил я. - Да! - сказал Мул-Ал-Ка. - Да, - подхватил Мул-Ба-Та, - очень хотим! - Но вначале ты нам покажешь, как быть человеком? - спросил Мул-Ал-Ка. - Как ты глуп! - насмехался Мул-Ба-Та. - Он нам уже показывает. - Не понимаю, - сказал Мул-Ал-Ка. - Значит, не ты синтезирован, - заметил Мул-Ба-Та. - Может быть, - согласился Мул-Ал-Ка. - Но я все равно не понимаю. - Как ты думаешь, - свысока спросил Мул-Ба-Та, - может ли царь-жрец поступать так глупо? - Нет, - ответил Мул-Ал-Ка. Лицо его прояснилось. - Видишь, - сказал Мул-Ба-Та. - Он учит нас быть людьми. Я покраснел. - Поучи нас еще, - сказал Мул-Ал-Ка. - Говорю вам, я сам много не знаю, - ответил я. - Если узнаешь, скажи нам, - это Мул-Ал-Ка. - Да, пожалуйста, - подтвердил Мул-Ба-Та. - Хорошо. - Это справедливо, - сказал Мул-Ал-Ка. - Да, - согласился Мул-Ба-Та. - А тем временем, - Мул-Ал-Ка с неприкрытым восхищением смотрел на управляющие полосы диска, - поучимся водить этот диск. - Да, - сказал Мул-Ба-Та, - нас это вполне устраивает, Тарл Кабот. Я не возражал против того, чтобы проводить время с Сармом: он мне сообщил о рое гораздо больше, чем я за такое время смог бы узнать сам. С ним я получал доступ в такие районы, куда бы меня одного не пропустили. Одним из таких мест был энергетический центр, гигантская установка, откуда энергия передавалась на многочисленные механизмы и работы. - Иногда это называют Домашним Камнем Гора, - сказал Сарм, когда мы шли по длинной извивающейся металлической спирали снаружи одной стены огромного прозрачного голубого купола. Под куполом размещалось сверкающее, испускающее голубоватое свечение большое сетчатое полушарие. - Конечно, аналогия неточна, - продолжал Сарм, - потому что в рое нет никакого домашнего камня. Домашние камни характерны для варварских городов человеческих обитателей Гора. Я почувствовал раздражение. В городах Гора к домашним камням относятся очень серьезно. Человек может потерять жизнь, если не встанет почтительно при упоминании о домашнем камне города, а Сарм отзывается о нем так пренебрежительно. - Тебе трудно понять любовь человека к своему домашнему камню, - сказал я. - Странный культурный феномен, - заметил Сарм. - Я его прекрасно понимаю, но нахожу нелепым. - В рое нет ничего подобного домашнему камню? - спросил я. - Конечно, нет, - ответил Сарм. Я заметил еле заметное подергивание передних конечностей, но роговые лезвия не обнажились. - Впрочем, у вас есть Мать, - невинно заметил я. Сарм остановился на узкой металлической спирали, опоясывающей огромный купол, выпрямился и повернулся ко мне. Одним движением передней конечности он мог сбросить меня вниз, на несколько сот футов, к неминуемой гибели. Мгновенно его антенны прижались к голове, выскочили роговые лезвия, но тут же антенны снова поднялись, а лезвия скрылись. - Это совсем другое дело, - сказал Сарм. - Да, другое, - согласился я. Сарм несколько мгновений смотрел на меня, потом повернулся и пошел дальше. Наконец мы достигли вершины большого голубого купола, и я увидел прямо под собой сверкающее сетчатое полушарие. Голубой прозрачный купол находился под другим куполом, каменным, и в нем я увидел множество переходов, инструментальных панелей и механизмов. Тут и там расхаживали цари-жрецы, поглядывая на шкалы, время от времени поворачивая ручки своими хватательными крючками. Я решил, что этот купол - какой-то реактор. Посмотрел на полушарие под нами. - Итак, это источник могущества царей-жрецов. - Нет, - сказал Сарм. Я посмотрел на него. Он притронулся своими передними конечностями к трем местам по обе стороны груди и к одному за глазами. - Здесь, - сказал он, - истинный источник нашего могущества. Я понял, что он показывает на те точки, куда уходили провода у того молодого царя-жреца, что лежит на каменном столе в потайной лаборатории Миска. Сарм указал на восемь мозгов. - Да, - сказал я, - ты прав. Сарм разглядывал меня. - Значит, ты знаешь о модификации сети ганглий? - Да. Мне рассказывал Миск. - Хорошо. Я хочу, чтобы ты понял царей-жрецов. - Ты меня уже научил многому, - сказал я, - и я тебе благодарен. Сарм, возвышаясь надо мной, стоя над голубым куполом, над лежавшей далеко внизу сияющей полусферой, высоко поднял антенны, повернулся и обвел ими обширное, запутанное, прекрасное, запретное пространство. - Но есть такие, - сказал Сарм, - кто хотел бы уничтожить все это. Я подумал, могу ли, навалившись всем телом, сбросить Сарма вниз. - Я знаю, почему тебя привели в рой, - сказал Сарм. - В таком случае ты знаешь больше меня, - ответил я. - Тебя привели сюда, чтобы ты убил меня, - сказал Сарм, глядя вниз. Я вздрогнул. - Есть такие, - продолжал Сарм, - кто не любит рой, хочет, чтобы рой умер. Я молчал. - Рой вечен, - сказал Сарм. - Он не может умереть. Я не допущу его гибели. - Не понимаю, - сказал я. - Понимаешь, Тарл Кабот, - сказал Сарм. - Не лги мне. Он повернулся ко мне и протянул антенны, их тонкие чувствительные волоски слегка дрожали. - Ты ведь не хочешь, чтобы эта красота и мощь ушли из нашего общего мира? Я посмотрел на невероятно сложную установку подо мной. - Не знаю, - ответил я. - На месте царя-жреца, конечно, я не хотел бы, чтобы она погибла. - Совершенно верно, - сказал Сарм, - и тем не менее среди нас есть такой - как ни невероятно, но он царь-жрец, - который предает свой род, который хочет, чтобы эта красота исчезла. - Ты знаешь его имя? - спросил я. - Конечно, - ответил Сарм. - Мы оба его знаем. Это Миск. - Я ничего об этих делах не знаю. - Понятно, - сказал Сарм. Он помолчал. - Миск считает, что по своей инициативе привел тебя в Сардар, и я позволил ему поверить в это. Я позволил ему также думать, что подозреваю - но не знаю точно - о его заговоре, потому что я поместил тебя в комнату рабыни Вики из Трева, и он доказал свою вину, кинувшись защищать тебя. - А если бы он не пришел? - Рабыня Вика никогда не подводила меня, - сказал Сарм. Я стиснул перила, горечь захватила горло, вспыхнула старая ненависть к этой девушке из Трева. - А чем бы я тебе пригодился, если бы был прикован к рабскому кольцу? - спросил я. - Спустя время, может, через год, когда ты был бы готов, я освободил бы тебя при условии, что ты выполнишь мою просьбу. - И что это за просьба? - Убей Миска, - сказал Сарм. - А почему ты не убьешь его сам? - спросил я. - Это было бы убийством, - ответил Сарм. - Несмотря на свою вину и предательство, он царь-жрец. - Между мной и Миском роевая правда, - сказал я. - Не может быть роевой правды между царем-жрецом и человеком, - ответил Сарм. - Понятно, - сказал я. - А если соглашусь выполнить твое желание, что я получу в награду? - Вику из Трева, - ответил Сарм. - Я отдам ее тебе нагой и в рабских цепях. - Это не очень понравится Вике из Трева. - Она всего лишь самка-мул. Я подумал о Вике и о своей ненависти к ней. - Ты по-прежнему хочешь, чтобы я убил Миска? - Да, - сказал Сарм. - Именно с этой целью я привел тебя в рой. - Тогда верни мне мой меч и отведи меня к нему. - Хорошо, - сказал Сарм, и мы начали долгий спуск по огромному синему куполу, под которым скрывался энергетический центр царей-жрецов. 19. УМРИ, ТАРЛ КАБОТ Итак, у меня в руках снова будет меч и я смогу отыскать Миска, за безопасность которого я опасался. Определенных планов у меня не было. Сарм действовал не так быстро, как я ожидал; после посещения энергетического центра мы просто вернулись в комнату Миска, где стояла моя клетка. Я провел беспокойную ночь на моховом матраце. Почему мы сразу не занялись делом? Утром, через час после первой еды, в комнате Миска, где я его ждал, появился Сарм. К моему удивлению, на голове его был венок из ароматных зеленых листьев - первая зелень, которую я увидел в рое, а на шее, кроме неизбежного переводчика, висело ожерелье, вероятно, просто украшение, множество мелких металлических предметов, одни похожие на маленькие закругленные совки, другие круглые и заостренные, третьи с лезвиями. К тому же от Сарма исходили острые незнакомые запахи. - Наступает праздник Толы, праздник Ночного Полета, - сказал Сарм. - Твое задание должно быть выполнено сегодня. Я смотрел на него. - Ты готов? - спросил он. - Да. - Хорошо, - сказал Сарм, подошел к одному из высоких шкафов в стене, несколько раз нахал кнопку, и шкаф открылся. Очевидно, Сарм хорошо знаком с комнатой Миска. Я подумал, все ли их помещения устроены одинаково или он несколько раз бывал тут на разведке в прошлом. Знает ли он о потайной комнате под моей клеткой? Из шкафа Сарм достал мой пояс, ножны и короткий острый меч горянской стали, который я отдал Миску. Приятно снова ощутить в руке оружие. Рассчитав расстояние между собой и Сармом, я подумал, смогу ли убить его, прежде чем он пустит в ход свои челюсти и страшные лезвия на конечностях. Где у царя-жреца уязвимое место? К моему удивлению, Сарм рванул дверь шкафа, из которого достал мой меч. Он согнул ее внутрь и вниз, потом одним из кусков металла, висевших у него на шее, исцарапал дверь и опять немного прогнул ее. Потом аналогично поступил с внутренностями шкафа. - Что ты делаешь? - спросил я. - Хочу быть уверенным, что больше твое оружие не запрут в этом шкафу, - ответил Сарм. И добавил: - Я твой друг. - Я счастлив иметь такого друга, - сказал я. Очевидно, он привел шкаф в такое состояние, чтобы считали, что его вскрыли снаружи. - Почему ты сегодня так одет? - спросил я. - Сегодня праздник Толы, - ответил Сарм, - праздник Ночного Полета. - А где ты взял зеленые листья? - Мы выращиваем их в