в
ведьмы ради ухажеров.
     -- Думаешь, я не знаю?
     -- А твой какой был интерес, Эсме?
     Бабаня остановилась и поглядела сперва на морозное небо, а  потом вниз,
на землю.
     -- Не знаю, -- наконец призналась она. -- Наверное, такой же.
     То-то и оно, подумала маманя.
     Возле бабаниной избушки они спугнули оленя.
     У черной двери красовалась аккуратно сложенная поленница, а на парадных
ступеньках лежали два мешка. В одном была большая головка сыра.
     -- Похоже, тут побывали Гоппхутор с Цыппингом, -- заметила маманя.
     --  Хм,  -- бабаня  поглядела на испещренный  старательными  каракулями
листок,  прикрепленный ко второму  мешку:  "Любезная  Хозяйка Громсъ-Хмурри,
буду  весьма  признателен, если Вы  дозволите мне назвать этот  самоновейший
призовой Сортъ "Эсме  Громсъ-Хмурри". Ваш уповающий на доброе Здравие  Перси
Гоппхуторъ." Так-так. Интересно, кто это его надоумил?
     -- И не представляю, -- сказала маманя.
     -- Я так и думала.
     Бабаня  с подозрением  принюхалась, развязала  мешок и вытащила  оттуда
Эсме Громс-Хмурри.
     Округлую, слегка приплюснутую с одного конца и заостренную с другого...
Луковица!
     Маманя Огг сглотнула.
     -- Я же <i>велела</i> ему не...
     -- Что-что?
     -- Так... ничего...
     Бабаня Громс-Хмурри вертела луковицу в пальцах, а мир в лице мамани Огг
ждал, пока вершилась его судьба. Но вот бабаня как будто  пришла  к решению,
которое ее вполне устраивало.
     -- Очень нужный овощ -- лук, --  промолвила она  наконец.  --  Крепкий.
Злой.
     -- Для организма полезный, -- подхватила маманя.
     -- Хорошо хранится. Придает вкус.
     --  Пикантный  и  распаляющий,  --  брякнула   маманя,   от  громадного
облегчения теряя нить рассуждений  и запутываясь  в эпитетах. -- С  сыром --
пальчики оближешь...
     --  Не стоит заходить так  далеко,  -- остудила ее пыл бабаня,  бережно
убирая луковицу  в  мешок.  Тон был почти  дружелюбный. -- Не зайдешь попить
чайку, Гита?
     -- Э... мне вообще-то пора...
     -- Ну ладно.
     Бабаня  стала затворять черный  ход, но вдруг  вновь  приоткрыла дверь.
Маманя увидела в щелку внимательный синий глаз.
     -- А все-таки я <i>была</i> права, -- заметила бабаня. Это не был вопрос.
     Маманя кивнула.
     -- Ага.
     -- Славненько!