ву, царицу заннимали, захватывали ее мысль, а порой и волновали вопросы широкого значения. Так, в письмах своих к гонсударю она касается самых разнообразных тем. Тут и своенвременное обеспечение городов, а в частности столинцы, продовольствием и топливом, и понижение, в иннтересах бедных людей, цен за проезд по городскому трамнваю, тут и необходимость наблюдения за производством заводами боевых припасов. И надо признать, что, в обнщем, суждения ее по этим вопросам отличаются здравым смыслом и подсказаны горячим желанием облегнчить положение неимущих и содействовать благоустройнству в стране. С большим мужеством, ввиду ее немецконго происхождения, высказывается она против поднятой во время войны травли балтийских немцев и бессмыснленности преследования лиц, носящих немецкие фанмилии. В этом отношении ярко сказывается, насколько Александра Федоровна отличалась рассудительной денловитостью и практичностью". Здравый смысл не может появиться вдруг, под возндействием минуты. Он присутствовал в Александре Фендоровне всегда и не оставлял ее никогда. Все это важно понимать, когда пытаешься разобраться в груде трудов, доказывающих, что мой отец подчинил себе волю русских монархов. Глава 11 РОЖДЕНИЕ НАСЛЕДНИКА И ИНТРИГИ СТАРОГО ДВОРА Болезнь Алексея -- Тайна царицы и генерала Орлова -- Покушение Болезнь Алексея За год до первой встречи с отцом царица, наконец, родила сына, царевича Алексея Николаевича. Вот как пишет великий князь Александр Михайлонвич: "30 июля 1904 года императрица разрешилась от бремени долгожданным сыном. Трех лет от роду, играя в парке, цесаревич Алексей упал и получил ранение, вызвавшее кровотечение. Вызнвали придворного хирурга, который применил все изнвестные медицине средства для того, чтобы остановить кровотечение, но они не дали результата. Царица упала в обморок. Ей не нужно было слышать мнения специанлистов, чтобы знать, что означало это кровотечение: это была ужасная гемофилия -- наследственная болезнь мужского поколения ее рода в течение трех столетий. Здоровая кровь Романовых не могла победить больной крови Гессен-Дармштадтских, и невинный ребенок долнжен был страдать от той небрежности, которую пронявил русский двор в выборе невесты Николая Второго. За одну ночь государь состарился на десять лет. Он не мог перенести мысли, что его единственный сын, его любимый Алексей был обречен медициной на преждевнременную смерть или же на прозябание инвалида. -- Неужели в Европе нет специалиста, который монжет вылечить моего сына? Пусть потребует что угодно, пусть даже на всю жизнь останется во дворце. Но Алекнсей должен быть спасен!" Старый двор, то есть двор вдовствующей императринцы Марии Федоровны, не унимался в своей злобе по отношению к Александре Федоровне и после рождения ею наследника. Это, кроме всего прочего, говорит и о том, что долгое отсутствие наследника -- не основная причина недовольства царицей. Старому двору просто нужна была другая царица, которой можно было бы управлять, а через нее -- и Николаем. Александра Федонровна была слишком целеустремленной натурой, чтобы нравиться Марии Федоровне. Николай нашел опору в Александре. Объединившись, они пытались противостонять -- разумеется, в разные моменты с разным успехом -- нападкам внешних сил. Именно это и раздражало. И вот очередным проявлением злобы старого двора по отношению к Александре Федоровне, а, значит, тенперь уже и к Николаю Второму, стала гнусная сплетня, заполнившая столичные салоны сразу же после рожденния сына и дополнявшаяся со временем новыми поднробностями сообразно действительно имевшим место событиям. Тайна царицы и генерала Орлова Об истории рождения наследника говорили следующее. Всем было известно, что в первые годы супружества у царицы рождались лишь дочери. Я уже говорила, чем это отзывалось при дворе. В конце концов будто бы и сами Николай и Алексанндра Федоровна, отчаявшись, перестали верить в вознможность рождения сына. Вину за то, что у Александры Федоровны рождались лишь девочки, Николай припинсывал себе. (Вмешаюсь, чтобы отметить, даже в сплетне в этом моменте передан характер Николая.) Поэтому он будто бы пришел к невероятному решению на время отказаться от прав мужа и предоставить свою жену другому. (Здесь тоже вмешаюсь, чтобы сказать -- царь не мог пойти на такое хотя бы потому, что это создало бы трудности при передаче трона, так как сохранить в полнной тайне подобный шаг еще никогда не удавалось. А ссылка на то, что якобы рождение наследника поменшает планам дядей о низвержении Николая с престонла, не выдерживает критики. Наоборот, пойди Никонлай на "подлог", он точно бы стал заложником своих родственников.) Продолжу. Якобы выбор царицы пал на командира уланского ее имени полка генерала Орлова. Тот был очень красив, к тому же вдов. Как утверждали, царица с согласия свонего мужа вступила в интимную связь с Орловым. Цель этой связи была достигнута, и царица родила сына, который при крещении получил имя Алексея. Но за это время, как передавали, у царицы развилась сильная любовь к своему вынужденному любовнику. Николай Второй как будто не ждал подобного обонрота событий. Приводили и такую подробность. Так как роды были очень тяжелыми, понадобилось вмешательство грамотнного хирурга. Николая поставили в известность о риске для жизни и матери, и младенца. Ему прямо задали вопнрос: кого спасать в крайнем случае -- мать или дитя? Царь будто бы ответил: -- Если это мальчик, то спасайте ребенка. Однако все обошлось благополучно. Но больше Алекнсандра Федоровна не могла иметь детей. Александре Федоровне будто бы тут же донесли, что Николай готов был ею пожертвовать, и это как будто усилило ее чувство к Орлову. Так как отношения Александры Федоровны с Орлонвым не прекращались и после родов, то есть по исполннении плана, Николай якобы решил во избежание сканндала услать удачливого во всех отношениях соперника в Египет. Перед отъездом он пригласил его на ужин. Что на этом ужине произошло между царем и Орловым, не знает будто бы никто. (Думаю, что воображения сплетнников просто не хватило на придумывание таких уж подробностей.) После ужина Орлов был вынесен из дворца без чувств. Не доехав до места предписания, Орлов умер. Перендавалось это таким тоном, что должно было становитьнся понятным -- его убили по приказу Николая. Тело Орлова было доставлено в Царское Село и там с большой пышностью погребено. Страдания Александнры Федоровны были для нее непосильны, и она даже как будто тронулась умом. И якобы Александра Федонровна долгое время сторонилась Николая. После смерти Орлова царица как будто целый год посещала его могилу, всячески ее украшая. С этим событием, то есть со смертью Орлова, многие связывали начало тяжелых истерических припадков у Александры Федоровны. На такой ноте заканчивался рассказ о тайне рожденния Алексея. Не стану тратить еще силы, чтобы доказынвать лживость приведенного. Скажу только, что каждый момент в рассказе можно с легкостью толковать как угоднно. Например, то, почему утяжелились истерические припадки Александры Федоровны. Покушение Итак, счастливое в других обстоятельствах событие стало источником жесточайших мук для Николая и Алекнсандры Федоровны. Надежды на то, что приговор докторов ошибочен, быстро истаяли. Великий князь Александр Михайлович писал: "Имнператрица отказывалась подчиняться судьбе. Она непренстанно говорила о невежестве врачей. Она обратилась к религии, и ее молитвы были полны отчаяния". Александра Федоровна повторяла: "Для Бога нет ненвозможного. Нужно только быть достойным его милонсердия, и чудо придет". К Алексею приставили телохранителя -- матроса по фамилии Деревянко. Он должен был ограждать ребеннка от малейшей опасности, могущей послужить причиной непоправимой трагедии. Даже самые безопасные для других детей забавы могли стать для наследника роковыми: малейший ушиб или укол мог привести к смерти. Впрочем, не только укол шипа мог стать роковым для Алексея. Симанович передает историю, которую мне не принходилось слышать от других, даже сейчас, спустя столько лет после отъезда из России. "Мне известны подробности страшного события из первоисточников. Российская общественность об этом, насколько мне известно, ничего не знала. Я не хочу нинкого обвинять и поэтому не стану передавать всех поднробностей. Но правильность моих сведений подтвердил мне также Распутин, перед которым и при царском дворе не было никаких тайн. Многие из читателей, наверно, видели фотографию наследника, на которой он изображен на руках своего дядьки, рослого матроса. В свое время рассказывали, что наследник упал на императорской яхте "Штандарт" и при падении повредил себе ногу. Вскоре после этого газеты сообщали, что капитан "Штандарта" контрнадмирал Чагин (предшественник Саблина) покончил с собой выстрелом из винтовки. Самоубийство Чагина свянзывали с несчастным случаем, происшедшим с наследнником. Говорили, что адмирал Чагин вынужден был покончить самоубийством из-за того, что на командуенмом им судне случилось несчастье с наследником. Все же эта причина не достаточна для самоубийства. По моей информации, с наследником вообще никаконго несчастного случая не было, а мальчик стал жертвой произведенного на него в Царском Селе покушения. Мне рассказывали, что родственники царя обратились к аднмиралу Чагину с просьбой рекомендовать двух матросов для службы в Царском Селе. Они должны были постунпить туда в качестве чернорабочих. При дворе был завенден порядок, по которому для исполнения и самых пронстых работ принимались лишь такие люди, которые уже раньше работали в одном из дворцов или известных домов... Это был хороший метод для подбора надежного персонала. Оба рекомендованные Чагиным матроса были спернва использованы для садовых работ в Аничковом дворце. В Царском Селе они были также назначены садовыми рабочими. Никому и в голову не могла прийти мысль, что оба матроса имели задание убить царевича. Однажды мальчик играл в присутствии одного камерндинера в дворцовом саду, где как раз оба матроса были заняты обрезкой кустов. Один из них бросился с больншим ножом на маленького Алексея и ранил его в ногу. Царевич закричал. Матрос побежал. Находящийся поблинзости камердинер нагнал матроса и задушил его тут же. Второго матроса также поймали и по приказу царя без суда повесили. Было установлено, что оба матроса попали в Царснкое Село по рекомендации Чагина. Этот случай до того потряс Чагина, что он покончил самоубийством, так как мысль быть заподозренным в участии в покушении на наследника была для него невыносима. Он наполнил ствол винтовки водой и выстрелил себе в рот. Его голонва в буквальном смысле была разнесена на куски. Чагин оставил письмо императору, в котором изложил всю историю этого дела. После покушения царская чета переживала страшнное время. Положение Алексея было весьма опасным, и он поправлялся очень медленно. После этого родители постоянно опасались за жизнь своего сына. Они боялись новых покушений со стороны своих родственников и не смели никому его доверять. Мать почти никогда не оснтавляла его одного. Ее материнская любовь становилась болезненной. Царь также был сильно потрясен и не нанходил выхода. Этим объясняется многое в его странных поступках". Глава 12 ЧУДО Доктор Боткин бессилен -- Григорий Ефимович поможет -- "Открой глаза, сын мой!" -- Было ли "подтравливание" -- Рецепт Распутина Доктор Боткин бессилен Однако совершенно невозможно удержать здорового в других отношениях мальчика от занятий, которые монгут вызвать небольшое кровотечение; здоровые мальчинки проливают много капель крови, пусть и не за один раз, пока растут. И разумеется, случилось неизбежное. В возрасте четырех лет царевич во время игры споткнулся и упал, но в отличие от своих сверстников, которые падают, поднимаются и продолжают играть, Алексея тут же охватила сильная боль, и началось внутреннее кровотечение. Его отнесли в постель, он сильно мучилнся, поэтому спешно послали за доктором Боткиным, личным лекарем царской семьи. Он сделал все, что смог, но вынужден был признать, что бессилен, и даже санмые действенные из имеющихся болеутоляющих средств не облегчали страдания царевича. Александра Федоровна не отходила от постели сына ни днем, ни ночью. Доктор Боткин также оставался в комнате больного, отлучаясь лишь на самое короткое время. Шел третий день с момента начала приступа, а Алекнсею становилось все хуже. Он корчился от боли, лицо его приняло пепельный оттенок и покрылось потом. Во дворце и в городе служили молебны за выздоровнление наследника. Все было напрасно. Становилось ясно, что жизнь мальчика может спасти только чудо. У Коковцова: "Александра Федоровна верила, что каждому дано право искать помощи от Бога там, где он может ее найти. Она искала утешения горя, которое постигло государя и ее -- неизлечимая болезнь их нанследника, их единственного сына и продолжателя диннастии -- в чуде, доступном только Богу, там, где нанука открыто бессильна..." При этом важно иметь в виду, что Александра Федонровна, в противоположность многим другим обитательнницам обоих дворов, была прекрасно образованна, именла, например, степень доктора философии Кэмбриджа. Как тут кстати слова отца: "Нужно быть на все пригонтовленным. И не в научном настроении духа...". Рациональное знание не всегда может дать ответ на реальные вопросы жизни. А где кончается знание, то есть "научное настроение духа", начинается вера. И поснледней часто удается сделать больше и лучше. Приведу и другое свидетельство: "Царица материанлистка. В области, которую она называет "религиозной" и "духовной", -- ей нужно осязательное, видимое, тенлесное, человеческое. Ей необходим Распутин: без него ей не на что ноги поставить, неоткуда делать свои поннятные земные дела. Ей для них нужна постоянная Бонжья санкция, словесная, слышимая". Григорий Ефимович поможет В этот момент во дворец приехала великая княгиня Анастасия. Имея доступ в комнату больного, она смогла поговорить с измученной царицей. Анастасия предложила -- как последнее средство -- позвать во дворец моего отца: "Григорий Ефимович понможет". Александра Федоровна несколько оживилась. Утопанющий всегда хватается за соломинку: "Уверена, его монлитвы помогут". Только тогда Александра Федоровна узнала от велинкой княгини Анастасии о том, что отец может не тольнко толковать Священное Писание, но и исцелять. Замечу, что в первую встречу с царской семьей отец, по словам Симановича, "избегал хвастаться своей сверхъестественной силой". Так что Александре Федонровне и не могло придти в голову обратиться к нему за помощью в лечении царевича. Примечательно, что о сверхъестественной силе отца Александра Федоровна узнала от других, уже осведомнленных и как бы предупрежденных достаточно близких людей. Это знание как будто было приготовлено и жданло только своего часа. Обо всем этом и о последующих событиях мне раснсказывала несколько лет спустя сама великая княгиня. Замечу, что в течение некоторого времени, пока синтуация известным образом не изменилась, это была одна из ее любимых историй. Великая княгиня Анастасия выбежала из дворца, и, не имея времени на соблюдение формальных правил хорошего тона, обычного для дам такого ранга, сама велела кучеру мчаться во весь опор к ней во дворец. Приехав и даже не поднявшись на свою половину, она разослала слуг на поиски отца. Тому, кто приведет его во дворец великих князей, была обещана баснонсловная награда. Не прошло и часа, как отца нашли. Он, разумеется, тут же согласился ехать к больному царевичу. Анастасия велела кучеру держать коляску наготове, и поэтому они, не теряя ни минуты, добрались до царского дворца. Подъехали к боковой лестнице, ведущей в царские понкои, и дворецкий сразу же проводил их наверх, мимо десятка гвардейцев, стоящих по стойке смирно и одентых в великолепные мундиры, в комнату больного. Когда они вошли, все взоры устремились к ним. "Открой глаза, сын мой!" Отец описывал мне эту сцену так. Вокруг постели мальчика стояли убитые горем родинтели, четверо юных великих княжон -- сестер царевинча, Анна Александровна Вырубова -- фрейлина царицы, архимандрит Феофан, доктор Боткин и сестра минлосердия. Отец благословил крестным знамением всех находянщихся в комнате. Потом подошел к царской чете, понздоровался сперва с царем, а затем, более нежно, с царицей своим обычным троекратным поцелуем (в "Жинтии опытного странника" отец несколько раз ссылается на слова апостола "Приветствуйте друг друга святым лобзанием") и сердечным объятием. Царицу нисколько не возмутило это, она и потом никогда не усматривала в подобном проявления фаминльярности, как некоторые придворные "святоши". (Руднев свидетельствует: "Входил Распутин в царснкий дом всегда с молитвою на устах, обращаясь к госундарю и императрице на "ты" и трижды с ними лобызанясь по сибирскому обычаю". Обратите внимание на слонво "всегда". Кроме того, что это означает -- "неоднонкратно", из этого следует, что троекратный поцелуй был частью ритуала, а не проявлением чего-то чувственнонго, плотского.) В ответ на приветствие отца Александра Федоровна почтительно поцеловала его руку. Отец повернулся к страдающему мальчику, посмотнрел на его бледное, искаженное болью лицо, опустилнся на колени и начал молиться. По мере того, как он молился, присутствующих охватывало ощущение понкоя, и вне зависимости от степени религиозности, все опустились на колени и присоединились к его немой молитве. В течение десяти минут ничего не было слышно, кроме дыхания. Потом отец поднялся с колен. Он обратился к Алексею: "Открой глаза, сын мой! Открой глаза и посмотри на меня!" Услышав его слова, остальные тоже встали и с изумнлением увидели, как веки Алексея затрепетали и приноткрылись. Сперва мальчик оглянулся вокруг с некотонрым замешательством, но потом его взгляд сосредотончился на лице моего отца. На губах царевича появилась слабая улыбка. Радостный возглас царицы нарушил тишину комнанты. К ней тут же присоединились остальные. Но отец махнул им рукой, призывая к молчанию, и снова обратился к мальчику: "Боль твоя уходит, ты сконро поправишься. Ты должен возблагодарить Господа за свое выздоровление. А теперь спи". Алексей закрыл глаза и вскоре погрузился в спокойнный сон, впервые за несколько дней. Отец повернулся к родителям мальчика. Сказал: "Цанревич будет жить". И никто из присутствующих не усомнился в том, что он говорит правду. Произошло чудо, на которое так уповали. Гурко: "Государыня почти сразу настолько уверовала в Распутина, что сочла его за Богом посланного человенка, имеющего специальную миссию -- спасти и сохраннить наследника русского престола". С того дня пути царской семьи и моего отца -- пронстого сибирского мужика -- соединились. Было ли "подтравливание" Многие из тех, кто оставил записки о том времени, отмечают особые отношения, связавшие отца и маленьнкого царевича. Могу подтвердить, что отец действительнно очень любил его. И вовсе не потому, что, как полаганли недоброжелатели, через ребенка хотел влиять на его мать -- царицу Александру Федоровну. Ковалевский передает следующее: "Когда по настояннию Коковцова Распутин был удален от дворца, Алекнсей снова заболел. И доктора не могли найти причину, не знали средства прекратить эти болезненные явления. Выписывался снова Распутин. Он возлагал руки, денлал пассы, и болезнь через несколько времени прекранщалась. Эти махинации устраивались Вырубовой при содействии известного доктора тибетской медицины Бадмаева. Бывшего наследника систематически "подтравнливали". В числе средств тибетской медицины у Бадмаенва был порошок из молодых оленьих рогов, так называемых пантов, и корень женьшеня. Это очень сильно дейнствующие средства, принятые в китайской медицине. Бывший наследник был, как известно, очень преднрасположен к кровотечениям. И вот, когда нужно было поднять влияние Распутина или вызвать в случае его удаления новое появление, Вырубова брала у Бадмаева эти порошки и это средство ухитрялась, подмешивая к питью или пище, давать Алексею. Болезнь открылась. Пока не возвращался Распутин, наследника "подтравнливали". Доктора теряли голову, не зная, чему припинсать обострение болезни. Не находили средств. Посыланли за Распутиным. Порошки переставали давать, и ченрез несколько времени болезненные явления исчезали. Так Распутин являлся в роли чудотворца. Жизнь и здонровье Распутина связывали с жизнью и здоровьем бывншего наследника. Получая анонимные письма и теленграфные сообщения о том, что его убьют, Распутин гонворил Александре Федоровне: -- Когда я умру, на 40-й день по моей кончине нанследник заболеет. И пророчество действительно исполнилось. На 40-й день кончины Распутина наследник заболел. Очевидно, Вырубова решила и после смерти Распутина тем же спонсобом держать в руках семью Николая Второго. Быть может, она пыталась хотя отчасти сыграть роль, котонрую играл покойный". Правда здесь только в том, что доктор Бадмаев иснпользовал порошки и притирания, характерные для вонсточной медицины. И, надо сказать, лечил ими многих, и небезуспешно. Именно поэтому доктора, не разделяюнщие методов Бадмаева, видели в нем врага и конкурента. Можно себе только представить, какого врага и коннкурента эти же доктора увидели в моем отце после того, как он справился с задачей, оказавшейся для них непонсильной. Кроме того, сошлюсь на Руднева: "Доктор тибетской медицины Бадмаев водил знакомство с Распутиным, но их личные отношения не выходили из рамок отдельнных услуг со стороны Распутина по проведению очень немногочисленных ходатайств. Бадмаев, будучи бурятом, составил несколько брошюр о своем крае и по этому поводу имел несколько аудиенций у государя, но эти аудиенции не выходили из ряда обычных и отнюдь не носили интимного характера. Хотя Бадмаев и был врачом министра внутренних дел Протопопова, однако царская семья относилась критически к способам его врачевания; Григорий Раснпутин тоже не был поклонником тибетских медицинснких средств Бадмаева, а допросом дворцовой прислуги царской семьи было несомненно установлено, что Баднмаев в покоях царских детей в качестве врача никогда не появлялся". Что же касается замечания относительно роли Анны Александровны Вырубовой, то не буду тратить силы, чтобы опровергать этот страшный наговор. Позже я раснскажу о ней, и всякому непредвзятому человеку станет понятно, что она не могла сделать ничего, способного повредить мальчику, да и кому бы то ни было вообще. Истории, подобной той, которую описал Ковалевснкий, во множестве сопровождали отца везде, где он имел неосторожность проявить свои способности целителя. Рецепт Распутина В противовес приведу свидетельство Симановича. Он сам, будучи человеком не совсем здоровым и имея тянжело больного сына, живо интересовался вопросами медицины и целительства, так что в этом ему верить можно: "С первой же встречи с царевичем он отнесся к больному мальчику с особенной предупредительностью. Он владел даром влиять на людей успокаивающим обнразом. Его спокойствие и уверенное обращение сильно влияли на людей. Его особенное искусство воздействонвать на больных сразу поставило его в надлежащее понложение у кровати страдающего мальчика. Бедный ребенок страдал кровотечениями из носа, и врачи не в силах были ему помочь. Обильные потери крови обессиливали мальчика, и в этих случаях родитенлям всегда приходилось дрожать за его жизнь. Дни и ночи проходили в ужасном волнении. Маленький Алексей полюбил Распутина. Суггестивные способности Распунтина оказывали свое действие. Однажды, когда опять наступило кровотечение из носа, Распутин вытащил из кармана ком древесной коры, разварил ее в кипятке и покрыл этой массой все лицо больного. Только глаза и рот остались открытыми. И произошло чудо: кровотеченние прекратилось. Распутин рассказывал мне подробно об этом своем первом выступлении в царском дворце в качестве врача. Он не скрывал, что кора, которой он покрыл лицо царевича, была обыкновенной дубовой корой, имеющей качество останавливать кровотечение. Царская чета при этом случае же узнала, что существунют сибирские, китайские и тибетские травы, обладаюнщие чудесными целебными свойствами. Распутин, межнду прочим, умел исцелять также без помощи трав. Бонлел кто-нибудь головой и лихорадкой -- Распутин станновился сзади больного, брал его голову в свои руки, нашептывал что-то никому непонятное и толкал больнного со словом "Ступай". Больной чувствовал себя выздоровевшим. Действие распутинского нашептывания я испытал на себе и долнжен признаться, что оно было ошеломляющим". Ничего, подобного подтравливанию, не могло быть и еще по одной причине, для меня совершенно очевиднной и бесспорной. Я уже говорила, что отец потерял первенца, рассканзывала я и о том, как тяжело переживал он эту потерю. Так вот, зная все это, нельзя себе представить, чтобы он пошел на такие страшные шаги. Даже за все сокронвища мира. Тем более, что мог бы воздействовать на царственных особ другими средствами. Мог бы, но не делал этого. (И в дальнейшем я постараюсь показать это.) Он не за этим пришел. Он пришел помогать. Подтравливателей надо было искать в среде тех, кто был виноват в покушении на наследника, о котором я уже писала. Но туда вряд ли кого-нибудь допустят... Глава 13 ДОМАШНИЕ ХЛОПОТЫ Семья снова вместе -- Подслушанный разговор -- -- Тайные подозрения -- Ненавистный отец Петр -- -- Спасение от насильника Семья снова вместе После двух лет, проведенных вдали от дома, отец решил съездить в Покровское. К тому времени строинтельство "железки" -- Транссибирской магистрали -- закончилось, и он ехал домой "как барин". В честь его приезда устроили праздник на всю ночь. Причин для радости было несколько. Во-первых, верннулся отец. Во-вторых, мама отлично управлялась со все расширяющимся хозяйством и могла похвастаться уснпехами перед мужем. Пусть и не надолго, но вся семья снова была вместе. Отец много времени проводил с нами. И за играми, и за разговорами, как мне теперь кажется, совсем взроснлыми... Наверное, торопился рассказать нам, детям, о том, чего нам уже никто не расскажет. Мне было тогда слишком мало лет, чтобы понимать все или хотя бы малую часть из рассказов отца. Очень жаль. Я хорошо помню только, как мы все вместе ходинли в лес к "папиному дереву". Об отце пишут, что он был несусветным лентяем, что его нельзя было и силой заставить работать. Не хочу в сотый раз доказывать, что это не так... В тот свой принезд он с каким-то даже азартом работал в поле, без конца чистил лошадь, что-то подправлял в доме. Как мне кажется сейчас, отец, как человек, безусловно, чуткий и, что бы о нем ни говорили, тонкий, то есть тонко чувствующий, таким образом пытался дать поннять всем нам и матери в первую очередь: он очень люнбит нас и хотел бы быть рядом с нами, разделять наши заботы, жить нашей жизнью... Но он не мог остаться. Не в его воле это было. Подслушанный разговор И вот однажды ночью, вскоре после того, как мы улегнлись спать, я услышала, как вскрикнула мама, словно от боли. Я подбежала к комнате (соседней с нашей), где они спали, постучала. Мама каким-то сдавленным голонсом ответила, что все в порядке, и отослала меня спать. Какой уж там сон! Я старательно прислушивалась, голоса мамы и отца звучали слишком тихо, и я не разнличила слов. Потом до меня донеслось что-то, похожее на всхлипы. Кое-как промаявшись до утра, я бросилась к маме. Не терпелось узнать, что произошло ночью. Это не было простым детским любопытством. Надо сказать, что когнда отец приехал, он сразу не сказал нам, что вернулся лишь на время. Откладывал почти до самого конца. В один из дней, когда отец искал что-то в сундуке, давно не открывавшемся и "сосланном" поэтому в чулан, я зачем-то позвала его. При этом крикнула: -- Потом найдешь, он никуда не денется! Отец отозвался: -- Он-то -- нет, я-то денусь. Я так запомнила эту совершенно невинную фразу, потому что подумала -- отец скоро умрет. Почему я так решила? Наверное, потому, что не могла себе предстанвить, что он может опять оставить нас. А если может, то только потому что умрет. Когда же я в ту ночь услышала все, что услышала -- горю моему не было предела... Я из суеверия не стала ничего рассказывать маме, и когда она утром постаралась отделаться от расспросов, это только укрепило меня в невеселых мыслях. А через несколько дней отец снова уехал. Тайные подозрения С его отъездом в наш дом пришла беда. Мама тяжело заболела. Дуня изо всех сил старалась ей помочь. Но что она могла? Испробовав все домашние средства, меня, наконец, послали за повитухой, исполнявшей в деревне обязаннности и акушерки, и доктора широчайшего профиля. Тогда я и узнала правду, которую уже невозможно было дальше от меня скрывать: у мамы открылось сильнное кровотечение. Помощь повитухи пришла вовремя. Еще немного, и мама умерла бы. Я не отходила от маминой постели. Здесь надо сказать, что в тот приезд отца в Покрове -кое, к нему даже из города приезжали просители за бонлящих. Слава о нем как о целителе уже распространинлась так широко, что никем не ставилась под сомнение. Приведу свидетельство Ковалевского: "В селе Покровнском Тобольской губернии, расположенном в восьминдесяти верстах от Тюмени, распространились слухи о появлении святого. Кличка эта произносилась местнынми жителями сначала презрительно, но мало-помалу в отзывах стало появляться известное почтение. Крестьян особенно поражал образ жизни старца. Летом, после зимней жизни в Питере, когда Распутин приезжал в село Покровское, к нему вереницей тянулись высоконпоставленные дамы, княгини, генеральши и пр. Распутин надевал тогда свои старые валенки, холнщовую рубашку, портки и в таком виде щеголял по селу с надушенными, в модных шляпах барынями, которые под руку вели его в церковь, не стесняясь местных кренстьян. Дамы заглядывали ему в глаза и величали его свянтым отцом". Ковалевский, как и другие, не смог избавиться от ироничного тона, рассказывая об отце. Уберите его, и вы увидите истинную картину, которую могли наблюндать все. Однажды я, держа мамину руку в своей, спросила: -- Почему папа не исцелит тебя своими молитвами? Мама ответила, что не хотела тревожить его, поэтонму ничего ему не сказала. Тут в комнату вошла Дуня и заговорила о том, что уже явно обсуждалось раньше. Разговор пошел о том, что маме надо бы срочно поехать в больницу, в Тюмень. Дуня уговаривала со всей настойчивостью, на которую была способна. Но мама, как и большинство людей, боялась больнниц, поэтому ответила, что не хочет ехать туда, "на вернную смерть". Она даже накричала на бедную Дуню. Мама просто пришла в исступление, когда выгованривала Дуне за то, что она якобы хочет от нее, мамы, избавиться. Помню, как Дуня вспыхнула и выбежала из комнаты. А мама в отчаянье зарыдала, уткнувшись в подушки. Только позже я поняла подоплеку этой сцены. Нанверно, мама заподозрила, что Дуня неравнодушна к отцу и страшно испугалась. Поэтому и усмотрела в искренннем желании Дуни помочь тайный и коварный умысел. Потом, успокоившись, мама позвала Дуню. Та сейнчас же прибежала. Они обнялись и заплакали в два голонса. Мама просила прощения у Дуни, та -- у мамы. На следующий день мама попросила Дуню, чтобы та не сообщала отцу о ее болезни. Дуня с явной неохотой обещала. Как я жалею, что Дуня в силу сложившихся обстоянтельств не могла преступить обещание -- напиши она отцу, это стало бы известно матери и могло опять нантолкнуть ее на мысли о связи Дуни и отца (не существонвавшей тогда!). Если бы отцу стало известно о болезни мамы после первого приступа, она бы, без сомнения, не умерла так рано. Я вовсе не о том, что отец непременно исцелил бы ее, как многих других. Он был целителем, но не волншебником. И сам это хорошо понимал. Через несколько недель мама почувствовала себя донстаточно хорошо и отправилась в поле; она всегда беснпокоилась, если не могла сама следить за работниками. Но пробыла она там совсем недолго. Я услышала, как Дуня вскрикнула и выбежала из дома. Бросилась за ней и увидела маму, лежащую без чувств на дороге. У нее снова началось кровотечение, только на этот раз еще более сильное. Из дома прибежала Катя, и мы втроем уложили маму в постель, и тут Дуня нарушила свое обенщание. Она послала отцу телеграмму. Не успела мама опомниться, как очутилась в комнфортабельной карете, везущей ее в Тюмень. Она была слишком слаба, чтобы сопротивляться. В Тюмени ее понсадили на поезд, и скоро она уже была в Петербурге. Диагноз поставили быстро: у нее обнаружили опунхоль, необходима была операция. Ее сделал один из санмых известных во всей России хирургов, и все прошло очень удачно. Через два дня после приезда в столицу мама уже поправлялась в лучшей отдельной палате больнницы. Великий князь Петр Николаевич настоял на том, чтобы оплатить все расходы. А когда ее выписали из больнницы и пришло время возвращаться в Покровское, венликий князь нанял для нее сиделку, чтобы она ухажинвала за мамой, пока та окончательно не поправится. Отец поехал вместе с мамой. Ненавистный отец Петр Н-а этот раз отец пробыл с нами три месяца. Я, Митя и Варя были в восторге. Отец брал нас на Туру ловить рыбу, чему, как можно себе представить, мы были очень рады. Не скрою, особенно мы с Дмитрием радовались тому, что отец не слишком ревностно следил за нашими уснпехами в обучении. Я никогда не отличалась особой прилежностью, так что у учителей имелся повод бранить меня. Но все же наш учитель закона Божьего -- давний недоброжелантель отца -- священник отец Петр -- был ко мне принстрастен. Поэтому я платила ему единственной доступнной мне монетой и была самым непослушным ребеннком в классе. (Да и вообще по характеру я всегда была непоседлинвой, даже можно сказать -- непокорной. Но к отцу это ни в коей мере не относилось. Он был для меня всем. И он любил меня. Мне даже кажется, что только со мной он давал волю чувствам. Ведь я видела, как он старается с другими держаться ровно. Со мной отец "размякал". Как-то, уже в Петербурге, придя поздно из дворца, где провел целый день у больного царевича, он зашел ко мне в спальню и долго гладил меня по голове, планкал, повторяя: "Слава Богу, что ты здорова!" Может быть в такие минуты, он сомневался, хватит ли у него сил в случае необходимости помочь своим детям? Как это ни страшно для меня, но я, кажется, уже тогда понимала, что из нас четверых он выберет царевича.) Что же касается наказаний, назначаемых мне учитенлем-священником, то я умела отомстить. Я не любила на уроках Закона Божия учить катехинзис. Замечу, что когда отец объяснял даже самые труднные, в моем тогдашнем представлении, "Божественные материи", мне было интересно. Так что основные полонжения я, конечно, знала. Но я не желала рассказывать урок Петру. Ему же только этого и надо было. За каждую секунду промедления или неправильный ответ я полунчала тяжелую затрещину. Я терпеливо дожидалась случая и, когда Петр повонрачивался к классу спиной, чтобы написать что-то на доске, бросала в одноклассников жеваной бумагой. Те, разумеется, с радостью, начинали отвечать мне тем же, и когда шум в классе делался оглушительным, отец Петр оборачивался посмотреть, кто устроил безобранзие. Но к тому моменту я уже сидела, примерно слонжив руки на парте и с самым невинным выражением лица. И хотя, я уверена, отец Петр подозревал, кто был виновником переполоха (даже при всей тупости его на это хватало), он ни разу не сумел поймать меня на месте "преступления". Спасение от насильника Думаю, следует рассказать историю, сыгравшую важнную роль для меня. Она как раз произошла в тот приезд отца. Моей лучшей подругой была Елена, дочь бедной вдонвы. Я очень жалела ее и обычно приводила после школы к себе домой. У нас было тепло и сытно. Елену поначалу удивляло, что можно без спросу отрезать большой лонмоть хлеба и даже запить его молоком или, что уж сонвсем невероятно, намазать вареньем. Мы крепко дружили несколько лет, пока ее мать снова не вышла замуж. С тех пор Елена сникла. Прежде веселая и открытая, она замкнулась. Стала и меня избегать. Не могу описать мою радость, когда однажды Елена неожиданно пришла, чтобы позвать к себе с ночевкой. К радости от появления любимой подруги примешинвалось еще кое-что -- приглашение сулило необычное приключение, ведь до сих пор я никогда не ночевала вне дома. Дуня собрала узелок с гостинцами, и я отправилась гостевать. К Елене я влетела, как на крыльях, но скоро стало ясно, что веселья не будет. И дело было вовсе не в том, что их дом был бедным даже по деревенским меркам. Я поймала взгляд матери Елены. В нем застыл неизбывный испуг. Она то и дело оглядывалась, как будто ожидая внезапного нападения. Все разъяснилось, когда пришел отчим. Страх просто повис в комнате. И он не мог не передаться мне. Мужчина был похож на медведя. Было видно, что он полностью подчинил себе жену. Не увидев на столе привычной бутылки, он набронсился на жену с кулаками. Мы с Еленой вжались в стену. Но в ту минуту он нас не замечал. Отведя душу, он обратился к нам. Голос его звучал отвратительно-елейно: "Девочки, мои дорогие девочки, лакомые кусочки, тоненькие косточки...". А все произошедшее минутой спустя стало для меня кошмаром, не отпускавшим долгие годы. Не знаю, какие смутные видения проносились в явно не слишком здоровой голове, но отчим Елены буквальнно бросился к нам. Сбил с ног жену, попытавшуюся закрыть нас собой, ухватил меня за край платья, рваннул. От страха я потеряла сознание. Слава Богу, иначе мой кошмар оказался бы еще ужаснее. Очнулась я дома. Надо мной с кружкой воды склонинлась Дуня, к ней прилепились испуганные Елена и ее мама. Рядом стоял отец с перевязанной головой... Потом мне рассказали, что Елене удалось выскользннуть из дома. Она во всю прыть побежала к нам, благо, было недалеко... Только увидев ее лицо, Дуня схватила топор и, на ходу что-то крича отцу, возившемуся во дворе, бросинлась меня спасать. Следом побежал отец. Слава Богу, они успели вовремя -- сумасшедший уже почти подмял меня под себя. Отец оттащил его от меня, думая, что этого будет достаточно. Но тот вскочил на ноги, выхватил у Дуни топор и пошел на отца. Тот виндел, как опускался топор, но замешкался и не сумел уклониться от удара, обрушившегося ему прямо в лоб. Отец упал без чувств, кровь из разбитой головы хлынунла потоком. На крики сбежались соседи, отца и меня отнесли домой. И отец, и я оправились очень быстро. У отца оказалось легкое сотрясение мозга. Об этом у отца "на память" осталась вмятина. (Она видна на сденланных позже фотографиях. Интересно, что и эта отментина не давала покоя недоброжелателям отца. Одни гонворили, что она -- след от удара, полученного отцом в пьяной драке, другие -- что он получил ее, когда был з