м постам Патруля. Вы и мигнуть не успеете, как лазеры превратят вас в
пепел!
-- Допустим, сюда прилетит корабль, имеющий входной код, -- предположил
я. -- Шлюпка достаточно мала, чтобы рядом с ним, не вызывая сигнала
предупреждения...
-- И где ты возьмешь корабль, за которым будешь прятаться? -- настаивал
Рызк. -- Сколько же дней нам придется здесь проболтаться...
-- Не думаю, что много, -- вмешался Иит. -- Если это действительно
Блуждающая звезда, здесь должно быть оживленное движение, достаточно
оживленное, чтобы прождать совсем недолго. Ты пилот. Скажи, насколько это
реально -- может ли шлюпка попасть туда, прячась за другим кораблем?
Меня несколько удивило, что существуют такие вещи, которых Иит не знал.
Рызк нахмурился, как всегда, когда обдумывал что-нибудь серьезное.
-- Я могу оснастить шлюпку устройством для создания помех, которое
будет работать вместе со слабым буксирным лучом. Когда вы присоединитесь к
другому кораблю, отключите энергию. Это поможет вам. Такие защитные системы
настраиваются только на крупные предметы. Там готовятся для отражения атаки
Флота, но не ждут, что прилетит один человек. Или вас все же обнаружат и
пропустят внутрь. Тогда вас встретит почетный караул, а это может быть хуже,
чем сгореть сразу.
Он определенно хотел представить наше будущее в самых мрачных красках.
Его предостережениям я мог противопоставить лишь то, что знал о камне
Предтеч. И уверенность, обретенную мною после эксперимента, я ничуть не
потерял.
В конце концов Рызк направил все свое мастерство Вольного Купца на
оснащение шлюпки и установил на ней как можно больше защитных средств. Мы не
могли сражаться в бою, но теперь шлюпка была оборудована искажателями,
которые должны были уберечь нас от обнаружения, когда мы приблизимся к
Блуждающей Звезде, и там попробуем дождаться счастливого случая, который
поможет нам забраться в самую защищенную крепость противника.
Тем временем "Обгоняющий Ветер" опустился на луну ближайшей мертвой
планеты, мрачные остроконечные скалы которой служили хорошим укрытием.
Координаты места посадки корабля были введены в компьютер шлюпки, чтобы
вернуть нас назад после того, как мы покинем пиратскую станцию, -- хотя Рызк
не сомневался, что мы никогда не вернемся и, честно сказав мне об этом,
потребовал, чтобы я записал в вахтенном журнале, что после истечения
определенного промежутка времени, он освобождается от всех контрактных
обязательств. Я выполнил его просьбу, и Дзильрич был этому свидетелем.
Все это отнюдь не вдохновляло на то, чтобы приступить к следующему
этапу нашего предприятия. Камень Предтеч стал амулетом против несчастий,
которые могли встретиться мне на моем пути, но список предполагаемых
препятствий был слишком велик, чтобы пытаться перечислить их.
Когда мы решили заняться своей внешностью, Иит сделал твердое
заявление.
-- Я сам займусь своим обликом! -- сказал он таким тоном, что я даже не
осмелился расспрашивать его о причинах такого решения.
Мы находились в моей каюте, потому что я не хотел делиться секретом
камня Предтеч ни с Рызком, ни с дзакатанином -- хотя и не знал что они
подумают о моей гипномаске.
Но требование Иита было вполне понятно. Я положил на стоящий между нами
стол тусклый безжизненный камень. Я хорошо подготовился к своему изменению.
Тем не менее, на тот случай, если я забуду какую-нибудь деталь, я приготовил
цветную объемную фотографию отца. Он не разрешал снимать себя, но эта
фотография, принадлежавшая моей приемной матери, была вторым и последним
предметом, который я, кроме камня Предтеч, взял с собой когда его смерть
закрыла для меня двери его дома. Я не мог объяснить, зачем я сделал это, --
разве только на меня подействовал спрятанный глубоко внутри, связанный с
телепатическими способностями, талант предвидения. С того дня, как я улетел
с той планеты, я ни разу не смотрел на эту фотографию. Теперь, внимательно
рассматривая изображение, я был искренне рад что забрал ее. Лицо отца было
размыто в моей памяти временем, и я обнаружил, что мое воспоминание
несколько отличается от этого точного портрета.
После испытания работы камня на Иите, я знал, насколько сильно камень
раскаляется, поэтому теперь я с опаской прикасался к нему, в то время как
все мое внимание было сосредоточено на фотографии, на изображенном на ней
лице. Боковым зрением я видел, что Иит устроился на столе, его когтистая
лапа встретилась с моей рукой в прикосновении к камню.
Я не мог знать наверняка, что моя внешность изменялась. Физически,
никаких изменений я не чувствовал. Но взглянув через некоторое время в
зеркало, чтобы внести необходимые коррективы, и увидел там чужое лицо. Да,
это был мой отец, но несколько моложе, чем я запомнил его. Но ведь для
создания его облика я использовал фотографию, сделанную на много лет раньше,
чем я узнал его, -- тогда, когда он только женился на моей приемной матери.
Это было, несомненно, его лицо и тот, кто когда-нибудь встречался с
ним, не мог не узнать эти характерные черты. Я надеялся, что Иит дополнит
мой образ, просматривая сознания окружающих и снабжая меня воспоминаниями,
необходимыми для того, чтобы я смог успешно выдавать себя за известного в
кругах Гильдии человека.
А Иит -- что же он выбрал в качестве прикрытия? Я ожидал увидеть что-то
вроде пукха или той рептилии, форму которой он принимал на Лилестане. Но
такого я предвидеть не мог! Потому что на столе, скрестив ноги, сидел
гуманоид, рост которого не превышал роста человеческого ребенка лет
пяти-шести.
Его тело было покрыто коротким плюшевым мехом, очень похожим на шкурку
пукха. На макушке шерстинки были подлиннее и там они образовали довольно
высокий хохолок. Только красные ладони были лишены чернильно-черного меха.
Красными были и большие, несколько выпученные глаза, чья краснота
разрывалась вертикальными зрачками. Снизу и сверху нос обрамляли узкие
полоски шерсти, которые выделяли эту часть лица. Рот был прикрыт лишь очень
тонкими губами такого же черного цвета как и его мех.
Я никогда не видел такого существа и не слышал от кого-нибудь ни о чем
подобном, поэтому облик Иита сначала заинтересовал меня, а потом вызвал
беспокойство. Космические путешественники были привязаны к своим зверюшкам,
и некоторые носили с собой самых странных животных. Но это необыкновенное
существо не было зверюшкой. Оно создавало ощущение мыслящей формы жизни,
которую можно было назвать словом "человек".
-- Именно так, -- согласился Иит. -- Но думаю, в этом пристанище
пиратов ты встретишь самые разные формы жизни. Кроме того, некоторые
особенности этого тела могут быть полезны в будущем.
-- Кто же ты? -- с любопытством спросил я.
-- У тебя нет для меня имени, -- ответил Иит. -- Я думаю что эта форма
жизни уже давно исчезла из космоса.
Своими красными ладошками он огладил меховые бока и рассеяно поскреб
голову.
-- Вы сами признаете, что поздно вышли к звездам. Давай остановимся на
том, что это тело подходит к моим теперешним потребностям.
Иит убедил меня и спорить было не о чем. Теперь я заметил еще кое-что.
Та рука, которая не была занята методичным почесыванием тела, вертелась
возле камня Предтеч -- как-будто Иит готовился схватить это сокровище, хоть
я и не видел куда он, не имея одежды, мог спрятать его. Тем не менее, я
поспешно забрал камень и положил его в пояс. Иит, очевидно, принял это как
должное и его рука, после этого, опустилась на колено.
Мы попрощались с Рызком и дзакатанином. Я заметил, что Дзильрич
чрезвычайно внимательно рассматривал Иита; поначалу он был в замешательстве,
но, по мере того, как в этом покрытом черной шерстью теле он находил
какие-то известные ему, историку, черты, недоумение переходило в едва
сдерживаемое волнение.
Рызк посмотрел на меня.
-- И как долго ты сможешь удержать это лицо?
Он наверняка был уверен, что свою внешность мы изменили при помощи
пласты. Но как, по его мнению, мы могли взять с собой такое громоздкое
оборудование?
-- Столько, сколько это нам понадобится, -- заверил я его, и мы с Иитом
заняли места в нашей полностью переоборудованной спасательной шлюпке.
Аварийная катапульта выбросила нас в космос, и мы сориентировали
шлюпку, направив ее на пиратскую станцию. Изменения, которые Рызк внес в ее
конструкцию, позволили нам зависнуть в пространстве, чтобы дождаться
корабля-проводника. За приборной панелью в рубке в своем новом обличье сидел
Иит.
Даже приблизительно было неизвестно, сколько нам придется стеречь вход
на базу. Ожидание всегда утомляет, гораздо сильнее чем любое действие.
Мучительно медленно, в полной тишине шло время. Я пытался вспоминать все,
даже самое незначительное из того, что мой отец рассказывал о своем
пребывании в Гильдии. А о чем размышлял Иит я и не пытался догадаться. Мое
внимание поглощала мысль о невероятной скрытности отца во всем, что было
связано с его деятельностью в Гильдии, и о том, что впереди нас ждет еще
много трудностей и опасных неожиданностей.
Но, наконец, тишину в рубке разорвали щелчки с приборной панели, и я
понял, что наш радар засек движущийся объект. На крошечном обзорном экране
появилось изображение двигающегося к станции корабля. Иит оглянулся, и я
понял, что он ждет от меня приказа. Мутант не привык ждать разрешения или
согласия после того, как в главном проблема была решена ранее. Я машинально
кивнул, и его пальцы выполнили необходимую подстройку курса, чтобы завести
шлюпку под корпус прилетевшего корабля, где мы рассчитывали использовать
слабый буксирный луч и где, по нашим расчетам, вероятность быть замеченными
сводилась до минимума.
Размеры пришельца соответствовали нашему плану. Я надеялся на
что-нибудь вроде корабля разведчиков или, по крайней мере, на корабль не
больше самого маленького Вольного Купца. Но это было грузовое судно не ниже
второго класса.
Наш буксирный луч прикрепился к корпусу огромного судна и мы двигались
вместе с ним, как будто в его тени, которая закрывала шлюпку от любого
наблюдателя из космоса. Затаив дыхание, мы ждали каких-нибудь знаков
объявленной тревоги на буксирующем нас судне. Чрезвычайно долго тянулись эти
первые мгновения, но вскоре мы спокойно вздохнули, успокоившись от такого
большого успеха, хотя это было только начало пути.
В это время на обзорном экране мы видели не корабль, а только то, что
было перед нами. Для подстраховки Иит включил луч искривления, и при его
помощи мы смогли увидеть незначительную часть удивительного порта, к
которому мы приближались.
Невозможно было понять из чего состояло его первоначальное ядро -- из
астероида, спутника планеты, древней космической станции... Перед нами
предстало скопление покинутых космонавтами ветхих, изуродованных кораблей.
Эти обломки были объединены в неправильный, напоминавший яйцо овал, в
котором, прямо перед нами зиял черный провал, куда и направлялся теперь
прокладывавший нам дорогу корабль.
-- Захваченные корабли, -- содрогнулся я, готовый теперь поверить в
любую невероятную историю о Блуждающей звезде. Пираты прибуксировали эти
корабли, чтобы окружить ими свое убежище -- хотя я не смог догадаться, зачем
это нужно было делать. Затем я увидел -- и почувствовал -- легкую вибрацию
защитного поля. Шлюпка вздрогнула, но связь с кораблем не нарушилась. Затем
без какого-либо противодействия мы вошли в проход.
В то время как мы проходили через туннель в толще изуродованных и
сплющенных кораблей, я подумал, что нас ожидает новая опасность, так как по
мере продвижения вперед проход сужался, и шлюпка могла зацепиться за
обломки.
Хотя издалека казалось, что корабли плотно прижаты друг к другу это
было не так. Стало ясно, что они, как кожура, прикрывали находящееся в
середине ядро. Отдельные корабли были соединены сваренными вместе
металлическими фермами и балками. А между кораблями виднелись разной
величины пустоты, некоторые из них достаточно большие, чтобы там поместилась
шлюпка.
Когда я понял, что в конце концов проход сузится до размеров грузового
корабля, то подумал, что из двух зол выбирают меньшую и решил рискнуть.
-- Втиснись в какую-нибудь щель, -- скорее предложил, чем приказал я
Ииту, -- затем наденем скафандры и будем пробираться дальше.
-- Наверное, это будет лучше всего, -- согласился Иит.
Я же неожиданно вспомнил, что если я и смогу переодеться в скафандр, то
для Иита на борту шлюпки подходящей одежды не найдется.
-- Аварийный мешок, -- напомнил Иит в то время, как его руки двигались
по приборной панели, чтобы отсоединиться от буксирующего нас судна.
Ну да, в шлюпке был похожий на мешок защитный комплект для тяжело
раненого члена экипажа, на тело которого невозможно надеть скафандр при
необходимости покинуть шлюпку после аварийной посадки на планете с ядовитой
атмосферой. Я вскрыл рундук в котором находился скафандр. Туго свернутый
аварийный мешок лежал возле его тяжелых ботинок. Забравшись в него, Иит
будет полностью зависеть от меня, но я надеялся, что это продлится недолго.
Он был занят управлением, поворачивая нос шлюпки влево и направляя ее в
одну из пустот в скоплении заброшенных кораблей. После того, как шлюпка
отделилась от буксировавшего нас корабля, мы по инерции продолжали двигаться
вперед, и Иит выбрал место, где две балки, сваренные как раз над входным
отверстием, надежно удерживали стены ниши. Шлюпка со скрежетом вошла внутрь,
ее нос с глухим стуком уперся в какое-то препятствие. Мы могли только
надеяться на то, что наше суденышко поместилось в нише полностью и что
теперь наш хвост не торчит предательски в проходе для кораблей.
Я поспешил одеться, чтобы выйти и убедиться что это не так, хотя не
представлял, чтобы мы делали если бы шлюпка выглядывала наружу. Затем я
распахнул аварийный мешок, и, когда Иит забрался внутрь, тщательно закрыл
его и включил подачу воздуха. Мешок был рассчитан для транспортировки
человека, и, плавая в невесомости, Иит чувствовал себя там как в маленьком
бассейне.
Я привел в действие выходной шлюз и очень осторожно выбрался наружу,
больше всего опасаясь зацепиться за какую-нибудь зазубренную кромку или
острый штырь который может повредить защитное покрытие скафандра или мешок
Иита. Здесь оказалось достаточно много места для шлюпки -- я определил это
скорее на ощупь, потому что не осмеливался даже мигнуть фонарем.
Нам продолжала сопутствовать удача. Хвост шлюпки полностью скрылся в
нише. Цепляясь за торчавшие в разные стороны куски металла, крепко удерживая
мешок с Иитом, я через некоторое время выбрался в главный туннель.
Слабого освещения из невидимого источника оказалось достаточно, чтобы я
мог хвататься за возникающие из сумрака обломки. Я продвигался с максимально
возможной скоростью, все время опасаясь, что по туннелю может пойти другой
корабль, который прижмет меня к острым обломкам.
Череда остовов разбитых кораблей неожиданно оборвалась, и я оказался
перед открытым пространством, где смог разглядеть три корабля. Один из них
был тем грузовиком, что привел нас сюда, другой -- остроносым, несущим
смерть, налетчиком, из тех, которые, как я знал, использует Гильдия, третий
походил на яхту. Они двигались вокруг ядра этого удивительного мира. Это
была станция, и именно ее овальные, яйцеобразные очертания повторяла
защитная оболочка состоящая из заброшенных кораблей. По обоим концам станции
находились посадочные площадки. Станция была покрыта светонепроницаемым
материалом, но ее кристаллическая поверхность была изрыта ямами и выемками,
и эти щербины, очевидно, время от времени пытались заделать разнообразными,
отличными от первоначального материалами.
У грузового корабля откинулся люк и из него появился тяжело загруженный
робоносильщик. С самого края туннеля я наблюдал, как робот прыгнул на
платформу посадочной площадки. Несущая груз верхняя часть робота
опрокинулась и сбросила поклажу в открытый люк станции, а сам робот
отправился за новым грузом. Нигде не было видно ни одного наблюдателя в
скафандре. И я подумал о возможности использовать роботов для того, чтобы
проникнуть на станцию, так как это мы сделали, убегая из караван-сарая.
Но я не смог проверить эту возможность. Неизвестно откуда появился луч,
который так сильно прижал меня спиной к обломкам, как будто мой скафандр был
намертво приварен к ним.
Освободиться от луча было невозможно. Поймавшие меня незнакомцы не
торопились, и мне пришлось подождать, пока они, наконец, выскользнули из
люка яхты на десантных мини-санях. Они привязали к скафандру длинный шнур и
отбуксировали меня к посадочной площадке, куда прежде садился робот. Затем
соскочив с саней они, через шлюз затолкали нас обоих внутрь станции, где
ослабленная гравитация притянула к полу мои ботинки и расслабленное тело
Иита.
Пленившие меня гуманоиды, были похожи на терраниан. Они открыли свои
скафандры, а один из них поднял забрало на моем шлеме, и я ощутил в здешнем
воздухе характерный привкус восстановленного кислорода. Не развязывая моих
рук, они ослабили путы на ногах так, чтобы я мог идти. Один из них забрал у
меня мешок и тащил за собой извлеченного оттуда Иита, время от времени
оглядываясь, чтобы внимательнее рассмотреть мутанта.
Итак, и хоть пленниками, но мы все же попали на легендарную Блуждающую
Звезду, и это действительно было удивительное место. Полупрозрачные коридоры
освещались зеленоватым рассеянным светом, который придавал неприятный
оттенок лицам встречавшимся по пути прохожих. Не знаю как, но на станции
была создана искусственная сила тяжести. Мы проходили мимо разных помещений,
некоторые были похожи на лаборатории, двери других были плотно закрыты.
Постоянных жителей на станции было, очевидно, не больше чем в среднем
поселении на обычной планете -- и я предположил, что те, кто использовал
станцию как базу, большую часть времени проводили в космосе, а количество
постоянных жителей здесь ограничено.
Меня доставили к одному из постоянных обитателей станции. Это был
орбслеон, его бочкообразное тело утонуло в чашеобразном кресле, необходимая
для непрерывного питания розовая жидкость омывала его сморщенные плечи и
плавающие под поверхностью воды бескостные верхние щупальца. Очень широкая в
своей нижней части голова сужалась кверху, два глаза были посажены так
широко, что находились фактически по бокам головы. По его внешности можно
было легко понять, что он произошел из рода головоногих. Но это неуклюжее
тело обладало тонким и живым умом. Конечно форма тела вице-президента на
Блуждающей звезде не имела значения.
Появившийся из чаши кресла кончик щупальца переключил клавиатуру
переводчика на бэйсик -- орбслеоны общались посредством прикосновений.
-- Ты есть кто?
-- Хайвел Джерн. --
Мой ответ был немногословнее вопроса.
Я не смог понять, было ли ему знакомо это имя. Иит тоже ничем не помог
мне. Впервые я усомнился, что мутант сможет помочь мне играть мою роль.
Вполне могло оказаться, что мыслительный процесс какого-нибудь чужеземца ему
недоступен. Тогда мне придется нелегко. Неужели это и был такой случай?
-- Ты прилетел... как? -- отстучал вопрос кончик щупальца.
-- На одноместном корабле. Я столкнулся с астероидом -- потом пересел
на спасательную шлюпку, -- я уже давно продумал эту историю. Теперь я
надеялся, что мои слова будут приняты на веру.
-- Как вошел внутрь?
Выражение лица чужестранца никак не менялось.
-- Я увидел, как заходит грузовой корабль и пошел под ним. На полпути
шлюпка застряла. Пришлось пробираться дальше в скафандре
-- Зачем пришел?
-- Меня преследуют. Я был экспертом по ценностям у вице-президента
Эстамфы, хотел отойти от дел и жить спокойно. Но по моим следам пошел
Патруль. Законно они ничего не смогли со мной сделать поэтому послали
наемника. Он был уверен что убил меня. С тех пор я и скрываюсь.
Такая невероятная история могла быть принята на веру лишь в том случае,
если во мне признают Хайвела Джерна. Теперь, когда мосты к отступлению были
окончательно сожжены, я все больше понимал безумие этой авантюры.
Неожиданно я услышал Иита.
-- Они уже послали за тем, кто знаком с Джерном. А твое имя не
ассоциируется у них со смертью.
-- Что здесь делать? -- опрос продолжался.
-- Я оценщик. Возможно, здесь для меня найдется работа. Кроме того...
Похоже, это единственное место, где я смогу укрыться от Патруля.
Я продолжал отвечать как можно откровеннее.
Медленно и, насколько это позволяла низкая гравитация, величественно,
вошел человек. Я никогда не видел его прежде. Это был терранианский мутант с
выпученными по-фалтариански глазами и белыми бесцветными волосами. Его
пучеглазое лицо, казалось, не имело никакого выражения. Но Иит был начеку.
"Он почти не встречался с твоим отцом, только видел его несколько раз в
резиденции вице-президента Эстамфы. Однажды он принес ему предмет Предтеч,
украшенный камнями бес, диск из иридия. Твой отец назначил цену в три сотни
кредиток, но его это не устроило.
-- Я знаю тебя, -- сказал я сразу после того, как Иит передал мне эту
информацию. -- У тебя была добыча из наследия Предтеч -- ирридиум с
украшением из беса...
-- Это правда. -- На бэйсике он слегка шепелявил. -- Я продал его тебе.
-- Нет! Я предложил три сотни, но ты решил, что сможешь продать дороже.
Ну что, продал?
Он не ответил мне. Его пучеглазая голова повернулась к орбслеону.
-- Он похож на Хайвела Джерна, он знает то, что должен знать Джерн.
-- Что же... что же тебя смущает? -- отстучали на клавишах щупальца.
-- Он моложе...
Я постарался изобразить снисходительную улыбку.
-- У скрывающегося человека может не хватить времени или денег, чтобы
изменить внешность при помощи пласты, но принимать восстанавливающие пилюли
он в состоянии.
Фальтарианин ответил не сразу. Хотел бы я увидеть его лицо без
отвлекающих внимание выпученных глаз. Потом он неохотно, но все-же ответил.
-- Это возможно.
На протяжении всего разговора Орбслеон не отводил от меня глаз. Я не
заметил чтобы его маленькие глаза моргали; возможно они вообще не моргали.
Затем он снова пробежался щупальцем по клавишам переводчика.
-- Ты оценщик, может, пригодишься. Оставайся.
Когда после этих слов, не зная наверняка арестовали меня или приняли на
работу, я вышел из комнаты. Нас с Иитом провели в уютное помещение на нижнем
уровне, где обыскали в поисках оружия и, забрав скафандр и мешок, оставили в
покое. Я потрогал дверь и не удивился, что она оказалась закрытой. Нашу
свободу ограничили, но я не знал насколько.
Глава 12
Больше всего мне хотелось выспаться. Жизнь в космосе всегда идет по
искусственному расписанию, которое едва ли соотносится с движением солнца
или луны, с ночью или днем, с отсчетом времени на планетах. В
гиперпространстве, во время вынужденного безделья, спать ложатся обычно,
когда хочется, и едят, когда проголодаются, без всякого режима. Я не помнил
как давно я последний раз ел или спал. И теперь во мне сражались желание
спать и чувство голода.
Комната, в которую нас так поспешно поместили, оказалась маленькой и
скудно меблированной. Как и на корабле, все было подчинено экономии места.
Кроме откидной койки, которая после сна убиралась в стену, здесь был
освежитель, в который я с трудом мог забраться, и пищевой лоток. На всякий
случай я нажал единственную расположенную над ним кнопку (похоже,
кулинарного разнообразия здесь ждать не приходилось). К моему неподдельному
удивлению, над лотком вспыхнули огни, и за открывшейся передней панелью я
увидел накрытое порционное блюдо и запечатанную емкость с жидкостью.
Похоже, что рацион обитателей Блуждающей Звезды был весьма ограничен,
или же они считали, что незваным гостям хватит скудного минимума для
поддержания сил. На блюде оказался обычный космический паек, питательный и
калорийный, но абсолютно безвкусный -- предназначенный для питания человека,
но никак не для того, чтобы доставить ему удовольствие.
Вместе с Иитом мы проглотили пищу и запили ее не совсем приятным
витаминизированный напитком. У меня мелькнуло опасение, что в еду и питье
нам могли подсыпать чего-нибудь такого, что заставляет человека без утайки
рассказывать все, что ему известно или подавляет волю и делает его послушным
орудием в чужих руках. Но даже это подозрение не удержало меня от еды.
Как только я запихнул пустую посуду в отделение для отходов, мне стало
ясно, что теперь я непременно должен поспать.
Но оказалось, что Иит думал иначе.
-- Камень! -- это слово прозвучало как команда.
Мне не нужно было переспрашивать какой камень он имел в виду. Я
невольно взялся за пояс.
-- Зачем?
-- Ты предлагаешь мне идти на разведку в этом теле фвэта?
Идти на разведку? Как? Я уже проверял дверь, она оказалась запертой. Я
не сомневался и в том, что снаружи дверь охранялась, может быть даже здесь,
в этих стенах были установлены сканеры
-- Не здесь. -- Иит был уверен в этом. -- Посмотри сюда.
Он показал на узкую трубу под потолком, которая, если снять с нее
решетку, могла бы послужить очень маленьким выходом.
Я сел на койку и посмотрел на волосатое человекообразное существо, --
нынешнюю оболочку Иита. Когда мы впервые попробовали изменить внешность я
поверил что это иллюзия, хотя на ощупь все соответствовало внешнему облику.
Но если Иит мог изменять размеры своего туловища, то кем же он тогда на
самом деле? И как он этого достигал? И (я искренне испугался), если потерять
камень, то останутся ли эти изменения навсегда?
-- Камень! -- настаивал Иит. Он не ответил ни на одну из моих мыслей.
Было похоже, что он очень спешил по чрезвычайно важному делу, а я лишь
задерживал его.
Я знал, что Иит не будет отвечать на мои вопросы до тех пор, пока не
разберется во всем сам. Но его умение проникать в чужое сознание было,
возможно, нашим главным козырем в этой игре, и если сейчас он считал
необходимым забраться в вентиляционное отверстие, значит я должен был помочь
ему в этом.
Я прикрывал камень ладонями. Хоть Иит и сказал, что шпионские лучи не
просвечивали нас, я все же не собирался держать это сокровище на Блуждающей
Звезде открыто. Я внимательно смотрел на сидящего на полу на четвереньках
Иита и пока пытался мысленно поставить на место покрытого шерстью гуманоида
кошку-мутанта, он вернулся в свой прежний облик.
Снять ячеистую решетку было совсем просто. После чего Иит, используя
меня вместо трапа, быстро забрался в отверстие. Он не сказал мне ни когда
вернется, ни куда направляется, хотя, возможно он и сам этого еще не знал.
Я попытался бодрствовать, надеясь, что Иит захочет телепатически
связаться со мной, но мое тело нуждалось в отдыхе, и в конце концов я
свалился на койку в глубоком, как будто от снотворного, сне.
С трудом проснувшись, я едва разомкнул тяжелые, будто склеившиеся веки.
Первое, что я увидел, был свернувшийся в комочек, снова перевоплотившийся в
покрытого шерстью гуманоида Иит. Я сел, пытаясь расшевелить оцепеневшее от
усталости сознание.
Иит вернулся в нашу камеру, но как ему удалось вернуться в свое новое
тело? Страх обострил мои чувства, я потянулся рукой к поясу и с облегчением
нащупал в кармашке камень.
Пока я бессмысленно смотрел на Иита, он развернулся, сел и,
прищурившись, потянулся, как будто тоже проснулся после глубокого
продолжительного сна.
-- Идут гости.
Если даже, он не успел окончательно проснуться, его мысль была ясной.
Я неуклюже забрался в освежитель. Лучше всего, чтобы визитеры не
поняли, что я предупрежден. Освежитель почти окончательно разбудил меня.
Только когда я посмотрел в лоток выдачи пищи, дверь открылась и к нам
заглянул один из охранников орбслеона.
-- Вице-президент хочет видеть тебя.
-- Я еще не поел.
Я решил, что если я гость орбслеона, то неплохо было бы проявить
некоторую независимость.
-- Хорошо. Тогда ешь. Хоть он и пошел на эту уступку (а это
одновременно удивило и добавило мне уверенности), на большее надеяться я не
мог. Он стоял в дверях и наблюдал за тем, как я вынул мало аппетитную пищу и
принялся за нее вместе с Иитом.
-- А ты, -- Охранник уставился на мутанта. -- А ты что здесь делаешь?
-- Даже не пробуй говорить с ним, -- на ходу импровизировал я. -- Для
этого нужен переводчик. Это мой пилот. Всего лишь четвертая степень
разумности, но как техник он вполне хорош.
-- Ясно. Но кто же он такой?
Я не знал что это было, -- обыкновенное любопытство или же ему поручили
выпытать у меня побольше. Но я уже весьма правдоподобно начал рассказывать
об Иите и теперь воспользовался тем именем, которым он назвался сам.
-- Он фвэт, с Формалха, -- ответил я.
В Галактике было столько планет с самыми разными формами жизни всех
степеней разумности, что нельзя было даже предположить, что кто-нибудь
сможет назвать хотя бы тысячу из них.
-- Он останется здесь...
Когда я подошел к выходу, охранник преградил Ииту путь.
Я покачал головой.
-- Он слишком привязан ко мне. Если я уйду, он убьет себя.
Хотя я всегда сомневался, что два разных вида могут быть так тесно
эмоционально взаимосвязаны, теперь я воспользовался именно этой теорией. В
конце концов, совсем недавно я сомневался в существовании самого этого
места, поэтому здесь можно было ожидать всего. Охранник согласился со мной и
позволил Ииту ковылять позади меня.
Нас привели в помещение, похожее на небольшой ломбард. На длинном столе
были разложены разнообразные приборы. Фактически, это была лаборатория,
оснащению которой мог бы позавидовать любой оценщик. В стенах были
установлены сейфы, в их дверках виднелись углубления для большого пальца
руки, которым приводилось в действие запорное устройство.
-- Нас просвечивают шпионскими лучами, -- сообщил Иит.
Но я уже и так понял, зачем меня привели. Они хотели проверить,
действительно ли я оценщик, поэтому мне следовало опасаться ловушки. Чтобы
выдержать это испытание, я должен был вспомнить все, что узнал за время
своего обучения профессии человека, облик которого я сейчас принял.
Разложенные на столе предметы для оценки были покрыты защитной сетью.
Подчиняясь профессиональному, чутью я сразу пошел к столу.
Всего там было четыре изделия; усыпанные оправленными в металл
драгоценными камнями, они ярко сверкали на всю комнату. Первым было ожерелье
-- саларики давали двойную цену за его сарголианские камни коро, потому что,
нагреваясь на теле владельца, они замечательно пахли.
Я поднес ожерелье к свету, проверил все камни на вес и понюхал каждый
из них. Затем небрежно бросил ожерелье на стол.
-- Синтетика. Может быть работой Рэмпера из Норстеда -- или кого-нибудь
из его учеников -- ожерелью около пятидесяти лет. Чтобы камни пахли, их пять
или шесть раз обрабатывали в ароматизаторе.
Я произнес приговор и повернулся к следующему изделию, зная, что
впечатление мне нужно произвести не находящихся в комнате, а, прежде всего,
на тех, кто направлял на меня шпионский луч.
Оправа второго украшения отличалась строгой простотой. Я несколько
мгновений рассматривал его необычно темный камень, а затем положил изделие в
инфраскоп и снял два показания.
-- Это терранианский рубин первого класса. У него действительно нет
изъянов. Но его дважды обрабатывали. Один из способов обработки я могу
определить, другой для меня нов. Но в результате этой обработки произошли
изменения в цвете камня. Думаю, первоначально он был гораздо светлее.
Лабораторные исследования по качеству он пройдет. Но у любого эксперта
возникнут сомнения в его подлинности.
Третьим на столе лежал широкий ручной браслет из красноватого металла,
на который золотом был нанесен орнамент из цветов и гибкой лозы. Здесь
невозможно было ошибиться, я сразу вспомнил тот день, когда отец показывал
мне подобный узор на небольшом кулоне, который он потом продал в музей.
-- Это, безусловно, предмет Предтеч. Подобный я видел лишь один раз,
его нашли в ростандианской гробнице. Археологи утверждают, что он
значительно старше даже самой гробницы. Возможно, он был найден тем
ростандианином, что был там захоронен. Происхождение предмета до сих пор
неизвестно.
В противоположность всем предыдущим, предложенным для экспертизы
предметам, четвертый представлял из себя гроздь плохо обработанных камней,
оправленных в свинцово-серый металл. А центральный камень -- не меньше
четырех карат -- хотя и был очень неплох, но обработали его бездарно.
-- Работа Камперела. Центральный камень -- это сапфир, и его все же
стоит огранить. Остальные, -- я пожал плечами, -- из них ничего не выйдет.
Безделушка для туристов. Если у вас, -- я повернулся к тем двоим, что молча
слушали меня, -- ничего нет для меня получше, то слухи о сокровищах
Блуждающей Звезды явно преувеличены.
Один из них обошел стол и завернул ювелирные изделия в защитную сеть.
Когда я уже решил, что теперь мне придется вернуться в камеру, из невидимого
динамика раздался спокойный голос вице-президента.
-- Как ты понял, это была проверка. Ты увидишь и другие предметы. Этот
сапфир -- ты можешь его огранить?
Внутренне я вздохнул с облегчением. Мой отец не занимался огранкой,
значит и мне не нужно было браться за эту работу.
-- Я оценщик. Нужно быть искусным ювелиром, чтобы после того, как этот
камень так изуродовали, вернуть его к жизни. Думаю, такую работу сможет
выполнить, например, -- я отчаянно вспоминал, -- например компания Фэтка и
Нджила. Эти имена я узнал от Вондара, который предупреждал о том, что эти
коммерсанты делят камни на те, которые можно продать открыто, и те, которые
пойдут в продажу неофициально. Их подозревали в связях с Гильдией, но
доказать это было невозможно. То что я назвал их фирму, должно было
послужить убедительным доказательством того, что я сам тоже работал на грани
закона.
Воцарилась тишина. Человек, который завернул драгоценности в сеть,
теперь запирал их в одном из стенных сейфов. Все молчали, динамик тоже
безмолвствовал. Ожидая развития событий, я переступил с ноги на ногу.
-- Приведите сюда... проскрипел наконец динамик.
Таким образом я снова оказался у барахтавшегося в заполненном жидкостью
кресле вице-президента. На откидном столике лежал небольшой металлический
предмет.
Этот странный предмет не содержал драгоценного камня. Но подобные
изделия я уже видел раньше. Это было кольцо, предназначенное для ношения на
раздутом пальце перчатки скафандра. Только это кольцо было мертво -- в его
оправе не было камня Предтеч. Я не сомневался, что именно такое кольцо было
причиной смерти моего отца. Хотя в нем и отсутствовала самая главная его
часть. Я сразу понял, что это было следующее испытание, но на этот раз
проверялись не мои знания оценщика, теперь я должен был показать насколько я
осведомлен в другом. Мои слова должны содержать достаточно много правды
чтобы они поверили мне.
-- Здесь работает шпионский луч, -- продолжил мою мысль Иит.
-- Что это?
Вице-президент сразу приступил к проверке.
-- Можно посмотреть поближе? -- спросил я.
-- Возьми, посмотри, затем скажи.
Я взял кольцо. Без камня -- это был просто кусок старого железа.
Сколько правды я могу рассказать ему? Они наверняка очень много знают о
"смерти" моего отца... Значит я должен был рассказать все, что знал отец.
-- Такое я уже видел раньше -- но то кольцо было с камнем.
Я начал с правды.
-- Тусклым камнем. Он предназначался для какого-то процесса и не
представлял никакой ценности. Вещь сняли с перчатки скафандра мертвого
чужеземца -- возможно, кого-то из Предтеч -- и принесли ко мне в ломбард.
-- Никакой ценности, -- щелкнул голос вице-президента. -- Все же ты
купил его.
-- Он был чужеземцем, Предтечей. Каждая кроха информации о подобных
вещах может принести состояние. Намек здесь, намек там -- и кто-нибудь может
найти клад. Само по себе это кольцо не имеет ценности, но его возраст и то,
почему оно было надето поверх перчатки скафандра -- за это стоило заплатить.
-- Почему надето на перчатку?
-- Этого я не знаю. Что мы вообще знаем о Предтечах? Они не
принадлежали к единой цивилизации, виду или времени. Дзакатанам известны, по
крайней мере, четыре различные звездные империи, которые существовали до
становления их собственной цивилизации и утверждают что их было больше.
Города разрушаются, солнца выгорают, иногда остаются какие-то предметы...
при определенных обстоятельствах. Космос сохраняет подобные предметы. О
Предтечах мы узнаем по таким обломкам, и это придает ценность каждой
находке.
-- Он задает вопросы, -- сказал мне Иит, -- но спрашивает кто-то
другой.
-- Кто?
-- Тот, кто значительнее этой полурыбы.
Иит впервые использовал такое пренебрежительное выражение и я
почувствовал его презрение. -- Это все, что я знаю. Тот, другой, защищен от
телепатического воздействия.
-- Это было кольцо, -- громко повторил я и положил предмет назад на
стол. -- Когда-то в нем был камень, и оно похоже на то, что сняли со
скафандра Предтечи и принесли мне.
-- Где оно теперь?
-- Спроси это, -- резко ответил я, -- у тех, кто ограбил мой магазин и
пытался убить меня.
Это было ложью, но сможет ли какой-нибудь луч определить это? Теперь я
дожидался, смогут ли они что-нибудь противопоставить моей лжи. Если даже
какое-нибудь противоречие уже было обнаружено, то те, кто был в этой
комнате, еще не были уверены в этом наверняка. А если мои последние слова
были приняты за правду, то попытки узнать подробности среди руководителей
Гильдии вообще не смогут повредить мне.
-- Достаточно, -- щелкнул динамик голосового устройства переводчика. --
Ты, иди -- в торговый зал -- смотри.
Мой конвоир двинулся к двери. Он не выглядел так эффектно, как
патрульный, но у него на поясе было оружие, и я не стал оспаривать его право
провести меня.
Мы шли по одному из обрамляющих центр станции коридоров. При ходьбе,
из-за слабой силы тяжести приходилось держаться за поручень и не поднимать
ноги слишком высоко от пола. Потом мы спустились по вертикальной извилистой
шахте с поручнями вместо на три уровня ниже апартаментов вице-президента.
Суетой и шумом этот уровень напоминал торговую площадь. Нас обгоняли
или нам шли навстречу представители самых разных рас и видов -- терраниане,
терраниане -мутанты, гуманоиды и негуманоидные чужеземцы.
Большинство из них были одеты в корабельную форму без каких-либо
обозначений или значков. И, хотя я не увидел ни одного лазера, все были
вооружены парализаторами. Я подумал, что, возможно, здесь существует
какое-либо правило, запрещающее ношение более опасного оружия.
Помещение, в которое я зашел теперь, не было оснащено сложным
лабораторным оборудованием. Другой, низший по должности орбслеон, скорчился
здесь в тесной чаше, и жидкости в ней хватало лишь для того, чтобы
обеспечивать ему минимум комфорта. Очевидно, ему лишь поручили встретить
меня. Он даже не воспользовался переводчиком, а просто указал щупальцем на
стоящий у стены табурет. Я послушно сел там, а Иит устроился на корточках у
моих ног. В комнате было еще двое, и при их виде я понял, едва сдерживая
дрожь, как далеко от закона оказался.
В Галактике всегда существовало рабство, иногда на некоторых планетах,
иногда в целых солнечных системах. Обычно рабами становились военнопленные,
которых использовали в сельском хозяйстве и для других работ. Но эти -- эти
вещи -- были результатом селекции, которую годами пытался искоренить
Патруль.
Слуги орбслеона были гуманоидами. Но после хирургических и генетических
модификаций они перестали соотве