льского Центра, ты еще поучаешь Комиссию, кого ей назначить Ведущим необычайно важной и ответственной Экспедиции. Вопрос заключается в том... - Он наклонился к Джейсону. - Является ли твое поведение бесстыдным притворством? Или ты действительно готов на все, чтобы добиться назначения? На этот раз в тоне Нелькосена не звучало скрытое презрение, он говорил абсолютно серьезно. Сердце Джейсона радостно забилось. Он достиг своей цели: заставил Нелькосена поставить вопрос не о дискредитации кандидата, а о его Чести. Решительный момент наступил. Сейчас или никогда. - Я оставил червячка у себя, - сказал он, - намереваясь доказать, что обладаю преимущественным правом на пост Ведущего не только потому, что Фактор Случайности выделил меня среди прочих. И я настолько убежден в достойности и благородности своего поступка... - тут Джейсон несмотря на все свое самообладание, судорожно вздохнул, - ...что теперь вы сможете отобрать у меня этого червячка только силой! И внезапно в голове у него помутилось. Стены комнаты, стол, сидевшие на корточках румлы заколебались, как отражения в воде при сильном ветре, исчезли... 10 Он проснулся, плача, сопротивляясь изо всех сил. Его окружали безволосые лица. Безволосые руки подняли его с постели и повели по каким-то фантастическим коридорам в клетку, которая стала подниматься. - ...Нет! - закричал он, продолжая сопротивляться. - Моя Честь! Дуэль... - Джейс! Джейс! - Одно из безволосых лиц придвинулось к нему почти вплотную. - Успокойтесь! Я - Алан Грил, помните? Я внушил вам под гипнозом, что вы должны проснуться перед началом дуэли. Сейчас мы отведем вас в лабораторию, где у меня под рукой есть все необходимое на тот случай, если с вами что-нибудь произойдет. У Джейсона кружилась голова. То, что он услышал, было понятным и непонятным в одно и то же время. - Как только мы придем в лабораторию, вы снова сможете лечь спать, - пообещал безволосый, назвавший себя Аланом Грилом. Джейсон перестал сопротивляться. Его вывели из клетки, повели по коридору со стенами из какого-то странного материала. То, что ему сказали, имело смысл, и самое главное, он не опоздает к началу дуэли. Сквозь широкие двери его провели в ярко освещенную комнату, битком набитую всевозможными аппаратами, показавшимися ему знакомыми. В центре комнаты стоял стол, на котором лежал шлем с наушниками. Безволосые руки помогли Джейсону забраться на стол, уложили его на спину. Свет лампы бил прямо в глаза, затем кто-то что-то произнес, и на лицо Джейсона упала тень. Он почувствовал укол в предплечье. - Все в порядке. Теперь можете вернуться. Возвращайтесь... - приказал человек (человек?) по имени Алан. И вновь в голове у Джейсона помутилось. Он словно очнулся от кошмарного сна... ...и очутился в привычной обстановке, в Спортивном Зале Исследовательского Центра. На другом конце зала стояли шестеро членов Комиссии по Назначениям. Нелькосен разговаривал с высоким мощным румлом с лоснящимся от избытка здоровья мехом. За плечом гиганта - который не мог быть никем иным, как Старшим Телохранителем главы Семьи - висела в ножнах длинная дуэльная шпага с двумя клинками. Джейсон повернулся и увидел Брода Младшего Брата. Внезапно все встало на свои места. Джейсон вспомнил, что Брод вызвался быть его секундантом. Он с облегчением вздохнул и тут же заметил, что к ним приближается Телохранитель Нелькосена - мужчина довольно приятной наружности, двигавшийся спокойно и уверенно, несмотря на свой рост. Остановившись в нескольких шагах от них, он отсалютовал. - Я - Хорааг Приемный Сын, Старший Телохранитель Нелькосена, - представился он, обращаясь к Джейсону. - Это ты - Катор Троюродный Брат? - Уважаемый, - ответил Джейсон. Это - я. - В таком случае, уважаемый, - сказал Хорааг, - моя Честь обязывает меня заявить, что ты вел себя нагло и недостойно по отношению к моему покровителю. - Уважаемый, - произнес Джейсон, - ты должен либо взять свои слова обратно, либо драться со мной на дуэли тем оружием, которое я выберу. - Моя Честь обязывает меня драться с тобой на дуэли. Какое оружие ты выбираешь? Джейсон облизнул пересохшие губы. - Меч и щит, - сказал он. Хорааг, который согласно кивнул, не дожидаясь стандартного ответа на стандартный вопрос, замер от неожиданности. Кожа вокруг его носа покрылась сетью морщин. Он посмотрел на Джейсона в упор и спросил безо всякого выражения в голосе: - Ты говоришь серьезно? - Мой подопечный, - вмешался Брод, - никогда не позволил бы себе шутить в таком важном деле. Хорааг перевел взгляд на Брода и, видимо, сразу же узнал в нем мастера клинка. Он слегка нахмурился, затем вздрогнул. - Достопочтенный, - сказал он, - могу ли я спросить: ты - Брод Младший Брат? - Да. Хорааг отсалютовал. - Встретиться с тобой большая Честь для меня, достопочтенный. - Он посмотрел в угол зала и громко позвал. - Судья поединка! Высокий румл с сединой, пробивающейся за ушами, немедленно подошел к ним. - В чем дело, уважаемые? - вежливо спросил он. - Позволю себе представить вам, - сказал Хорааг, - Больфа Племянника Отца Челя. Больф, - это мои противники. - Я уже знаком с ними. - Больф отсалютовал Джейсону и Броду. - У вас возникли разногласия? - Мой главный противник, - ответил Хорааг, - выразил желание драться мечом и щитом. Соответствует ли это правилам благородной дуэли? - Сейчас выясню. Больф удалился. Хорааг завел вежливый разговор с Джейсоном и Бродом. Старшего Телохранителя явно интересовал один только Брод, но уделить все внимание секунданту противника было бы слишком нетактично, и поэтому он часто обращался к Джейсону, и, в частности, поздравил его с обнаружением артефакта. Через некоторое время Больф Племянник Отца Челя вернулся. - Щиты, - объявил он, - древнее оружие, но пользоваться ими на дуэли не запрещено. Однако, если Старший Телохранитель Нелькосена пожелает выразить протест на том основании, что незнаком... - Ни в коем случае, - перебил судью Хорааг. Выразить протест было его законным правом, но он не мог пойти на этот шаг, не уронив своей Чести. Старший Телохранитель главы Семьи, обязан был владеть всеми видами оружия. - Если ты найдешь мне щит, Больф... Я буду драться своей шпагой, благо я к ней привык. - Конечно. - Судья поединка кивнул. - Пойду принесу оружие моего подопечного. - Брод, оставивший свою шпагу и меч Джейсона у входа в Исследовательский Центр, вышел из зала. Больф подал Хораагу (имевшему разрешение носить оружие повсюду) щит, и Джейсон молча стоял и смотрел, как Телохранитель Нелькосена экспериментирует с ним, пытаясь решить, что делать с металлической круглой тарелкой, которую Честь обязывала его использовать в бою. Когда он выставлял щит далеко вперед, ему трудно было сохранить равновесие. Когда он прижимал его к груди, движения шпаги становились ограниченными. Через некоторое время Брод принес щит и меч - те самые, которыми Джейсон провел не одни тренировочный поединок. Согнув руку в локте, Джейсон просунул ее под ремни с внутренней стороны щита и крепко ухватился за металлическую скобу. Затем он сжал эфес меча и вместо того, чтобы принять фехтовальную позицию - правое плечо вперед, рука со шпагой вытянута - встал в боксерскую стойку, выдвинув левое плечо и прикрываясь щитом. Члены Комиссии и немногочисленные зрители возбужденно зашептались. Кто-то громко заметил, что Джейсон напоминает древних воинов, изображенных на фресках. Хорааг - прирожденный атлет - мгновенно принял ту же позу, что и Джейсон, но в движениях Старшего Телохранителя чувствовалась некоторая скованность. Больф Племянник Отца Челя подал знак, и противники сошлись в центре зала. - Вы встретились здесь, - торжественно произнес Больф, - чтобы защитить дело Чести и, согласно правилам благородного поединка, разрешить ситуацию, которая не имеет иного решения... Джейсон слушал вполуха. Глаза его были широко раскрыты; ему казалось, он чувствует запах каждого из присутствующих, слышит все звуки в зале, какими бы тихими они ни были. Он подумал, что скоро - возможно, в течение того времени, за которое можно спеть песню основателя Царства Брутогази, - ему суждено добиться успеха или погибнуть. Он вновь и вновь повторял себе, что умрет, и не мог в это поверить. Никогда еще он так полно не ощущал жизнь. Сердце его билось сильно, но не учащенно. Дыхание было ровным. Шея вспотела, но не от страха, а в ожидании предстоящей битвы. Он посмотрел на высокого мощного Хораага Приемного Сына, на длинную шпагу с двумя клинками, которую тот держал в руке. С необычайной отчетливостью видел Джейсон каждый волосок на шее Старшего Телохранителя, темные выпуклые вены у ноздрей, мельчайшие царапинки на эфесе шпаги. - ...этот прецедент является прецедентом тридцать девятого прецедента, - говорил тем временем Больф, - смысл которого заключается в том, что владелец определенной вещи, лишенный возможности ею пользоваться, имеет законное право - либо сам, либо с помощью своего представителя, - силой оспорить законное решение того, кто лишил его этой вещи. Таким образом я, как беспристрастный судья, объявляю данный поединок, происходящий перед свидетелями, правомочным и благородным. НАЧИНАЙТЕ! Джейсон, погруженный в свои мысли, вздрогнул. Если бы не долгие часы тренировок, он мог бы замешкаться, но его мускулы отреагировали сами собой. Джейсон и Хорааг одновременно шагнули навстречу друг другу. Джейсон едва успел подставить щит, отражая прямой выпад шпагой. И почудилось Джейсону, что они с Хораагом остались вдвоем, окруженные стеной тумана, поглотившего все звуки. Время остановилось; противники превратились в танцующих партнеров, одному из которых не суждено было закончить танца. Чей-то громкий голос в который раз проникал сквозь пелену тумана, раздражая Джейсона, мешая ему сосредоточиться. Он попытался отключиться, и в этот момент понял, что Брод кричит ему: "Ты отступаешь! Он теснит тебя!" Джейсон вспомнил, как во время тренировок Чемпион Миров неоднократно предупреждал, что короткий меч хорошо только для атаки, когда ты идешь на противника, навязывая ему ближний бой. Чуть пригнувшись. Джейсон отбил щитом шпагу Хораага и сделал шаг вперед, нанося удар снизу. Хорааг отступил, затем неожиданно отпрянул влево. На мгновение потеряв его из виду - помешал собственный щит - Джейсон неловко повернулся и чуть не упал. В ту же секунду Хорааг бросился на него, и Джейсону пришлось оттолкнуть мощного румла щитом. Хорааг, быстро смекнувший, что щит можно использовать как оружие, резко выбросят левую руку вперед. Джейсон уклонился от первого удара, но второй сбил его с ног. Стоя на одном колене и глядя, как Хорааг заносит шпагу высоко над головой, Джейсон пригнулся, нырнул под щит противника и в прыжке вонзил меч ему в плечо. Шпага вывалилась из онемевших пальцев Хораага. Он отбросил щит в сторону и обхватил шею Джейсона правой рукой. Джейсон, позабыв о мече, выпустил когти и вцепился Хораагу в горло. Они упали. Когда окровавленного, задыхающегося Джейсона вытащили из-под трупа Хораага, он увидел в двух шагах от себя Нелькосена, держащего в руке связку ключей. То были ключи от каждой каюты, каждого помещения на звездолете, подготовленном к Экспедиции на планету Завернутых. Нелькосен протянул их Джейсону. 11 Джейсон спал без сновидений. Ему вкололи сильное снотворное (после удачно завершившейся дуэли он очнулся среди людей, более не казавшихся ему чужими), и в самом начале сон его тревожили туманные образы то ли румлов, то ли землян, но потом он погрузился в небытие... ...А когда проснулся, в кресле, где всегда кто-то сидел, никого не было. Джейсон приподнялся на локте, взглянул на будильник, стоящий на столе. Три часа пополудни. Чувствуя некоторую слабость после тяжелого сна, он сел на кровати и потянулся. Ему захотелось выпить чашечку кофе. Наскоро одевшись, Джейсон подошел к двери, но почему-то не смог сразу открыть ее. Нахмурившись, он подергал за ручку; остатки сна слетели с него. - Меня заперли! - громко сказал он, глядя в кресло, где должен был сидеть один из членов Комиссии. Значит, когда за ним некому было наблюдать, его закрыли на ключ, как преступника или сумасшедшего? Внезапно Джейсона охватила ярость. Он изо всех сил ударил в дверь плечом, и к его удивлению, - он никогда не ломал дверей раньше, - язычок замка вылетел из паза, раздался громкий треск ломающегося дерева, и дверь распахнулась настежь. Джейсон вышел из комнаты. Как ни странно, ярость его не улеглась, а усилилась. Не пожелав воспользоваться лифтом, он быстро зашагал по коридору к лестнице, ведущей на верхние этажи и, свернув за угол, натолкнулся на молодого человека в военной форме с пистолетом в кобуре на поясе. - Минутку, - сказал солдат, схватив Джейсона за руку. - Туда нельзя. Возвращайтесь в свою комнату. - Правда? А если не послушаюсь, вы выстрелите мне в спину? - Вне себя от возмущения, Джейсон резко вырвался, грубо оттолкнул солдата и побежал по лестнице, перепрыгивая через ступеньки. В холле первого этажа было полным-полно офицеров в армейской форме. На Джейсона смотрели, с ним пытались заговорить, но он шел, почти бежал по зеленому ковру, ни на кого не обращая внимания. В открытых настежь дверях библиотеки стоял человек в штатском. Отпихнув его плечом, Джейсон перепрыгнул через порог. В библиотеке было оживленно. Джейсон увидел Меле, членов Ученого Совета, Билла Готта - того самого генерала, с которым Тим познакомил его неделю назад. Готт был в форме, а рядом с ним стояли двое мужчин: один - средних лет, невысокий, с продолговатым черепом, одетый в серый костюм европейского покроя; второй - лет пятидесяти, похожий на архивариуса, худой, с выцветшими голубыми глазами за стеклами старомодных очков, светлыми волосами и белесыми бровями. Когда Джейсон вошел в библиотеку, глаза всех присутствующих устремились на него. Охранник в дверях громко вскрикнул. - Зачем вы пришли, Джейс? - спросил Готт. - ...Нет, отпустите его, Хобарт. - Человек в штатском, обхвативший было Джейсона сзади, отскочил в сторону, вовремя избежав удара каблуком по голени. Джейсон яростно уставился на Готта. - Так это вам пришла в голову удачная мысль запереть меня на ключ? - с негодованием спросил он. - Позвольте узнать, какого черта здесь делаете вы и ваши бандиты в солдатской форме? - Это я пригласил Билла, Джейс, - невозмутимо сказал Торнибрайт, стоявший чуть поодаль от Готта и двух незнакомцев. Психолог, одетый, как всегда, с иголочки, выглядел абсолютно спокойным. На лице его не дрогнул ни один мускул. - Вы? - Джейсон недоуменно уставился на Торнибрайта. - Зачем? - Именно это мы с Биллом и пытаемся объяснить членам Ученого Совета, - все с тем же присущим ему хладнокровием сказал Торнибрайт. - Эксперимент зашел слишком далеко, и я считаю, мы больше не имеем права держать наш проект в тайне от должностных лиц, которые, по моему мнению, должны осуществлять над ним контроль. Я созвал заседание Ученого Совета, в надежде, что мою точку зрения поддержат. Когда голоса в очередной раз разделились поровну, я пригласил Билла. - Торнибрайт искоса посмотрел на подтянутого, загорелого Готта. - Он ждал моего звонка. - Вот как? - Джейсон в упор посмотрел на психолога. - А какое право вы имели созвать заседание Совета, не поставив меня об этом в известность? Торнибрайт не опустил глаз. Худой, тщедушный, на четыре дюйма ниже ростом, чем Джейсон, он выглядел непреклонным. Взгляд его был холоден. - Быть может, мне следует напомнить вам, Джейс, что вы фактически не являетесь членом Совета. - Быть может, и мне в таком случае следует вам напомнить... - голос Джейсона сорвался. - ...Быть может, и мне следует вам напомнить, раз уж вы решили действовать в одиночку, что проект - это я! Я! - Он ткнул себя пальцем в грудь. Голова у него была, как в огне. - Без членов Ученого Совета обойтись можно, без меня - нет! К тому же я - американский гражданин и требую... - Он оборвал себя на полуслове и обвел взглядом присутствующих. Дистра сидел в кресле не шевелясь, с бесстрастным выражением на лице. - Кстати, - хмуро сказал Джейсон, - в здании нашей Ассоциации незаконно находятся посторонние? Почему никто не вызвал полицию? А заодно, адвоката? - В этом нет необходимости, - начал было Торнибрайт, но Готт перебил его. - Мне кажется, Джейс просто погорячился, - сказал он, ослепительно улыбаясь. - Сейчас я объясню ему, в чем дело, и он наверняка все поймет. Но позвольте мне сначала представить двух моих знакомых. Это... - замысловатая фамилия неприятно резанула Джейсону слух. - ...Он защищает интересы иностранных членов вашей Ассоциации. Можете считать, что этот человек из Организации Объединенных Наций. - Очень приятно, - заявил человек из Организации Объединенных Наций безо всякого акцента, но с довольно странной интонацией в голосе. Джейсон коротко кивнул. - А это, - продолжал Готт, глядя на высокого мужчину в очках, Атрой Свенсон, представитель Белого Дома. Если вам нужен хороший адвокат, он может в любую минуту связать вас с Генеральным Прокурором. - Готт вновь ослепительно улыбнулся. - Ловлю вас на слове, - угрюмо сказал Джейсон. - Пусть он свяжет меня с ним немедленно. Готт слегка нахмурился. - Неужели вы не хотите разумно оценить обстановку? - медленно произнес он. - Не хочу, - коротко бросил Джейсон. - А вы не хотите убраться отсюда вместе со своими знакомыми? - Нет, - спокойно ответил Готт, глядя Джейсону прямо в глаза. - Что ж, тогда придется уйти мне. - Джейсон резко повернулся и направился к двери. - Хобарт! - негромко сказал худощавый Свенсон. Охранник сделал шаг вперед. Джейсон остановился, оглянулся, иронически посмотрел на Торнибрайта. - Послушай, Билл, - в ту же секунду произнес психолог. - Это уж слишком. Существуют и другие способы... - Их не существует, - сказал Свенсон. Представитель Белого Дома, несмотря на невзрачный вид, говорил непреклонным тоном. Он перебил Тима Торнибрайта (а это было все равно, что войти к голодному тигру в клетку), и психолог даже не попытался ему возразить. Свенсон снял очки и тщательно протер стекла тряпочкой, которую вынул из наружного кармашка пиджака. - Видите ли, Торнибрайт, каждый из нас добровольно пошел на нарушение закона. Сегодня утром, собравшись в... неважно где... мы обсудили сложившуюся ситуацию и пришли к выводу, что не можем действовать официальным путем. Это заняло бы слишком много времени, а мы не имеем права ждать, не зная, что происходит или произойдет с Джейсом. - Происходит или произойдет, - как эхо повторил Джейсон. - Ни секунды не сомневался, что, услышав о проекте, вы прежде всего подумаете, что инопланетяне овладели моим разумом. - Он хмуро посмотрел на Торнибрайта, но лицо психолога осталось бесстрастным. - Итак, мистер Свенсон, вам плевать на наши гражданские права? - Но послушайте же! - в голосе Свенсона проскользнула нотка отчаяния. - Давайте рассуждать здраво! Вы начали работать над проектом, не поставив в известность правительство Соединенных Штатов, да и никакое другое правительство, если уж на то пошло. Вы вступили в контакт с иной цивилизацией, которая обладает достаточной мощью и, насколько я понял, желанием уничтожить всех нас. Что ж, по-вашему, мы должны теперь начать расследование, а затем вызвать вас, как свидетеля? - Мы не делали секрета из нашей работы, - резко сказал Торнибрайт. - Подробнейшее описание проекта было опубликовано по меньшей мере в дюжине технических журналов. О нем много писали в газетах. - А как вы считаете, много людей читают технические журналы, в которых печатаются тысячи статей в год на разных языках? И кто верит газетам, а если и верит, то помнит содержание статьи через пять минут после прочтения? - Свенсон посмотрел на Джейсона. - Если кто-то и знал, чем вы занимаетесь, вряд ли он воспринял вас всерьез. Кому из нас могло прийти в голову, что ваш проект реален? - Никому, - с горечью сказал Джейсон. - Вполне естественно. - Но вы добились успеха, - продолжал Свенсон. - Правда с моей точки зрения, каждый из вас начисто лишен чувства ответственности... Мне остается лишь повторить, что мы сознательно пошли на нарушение закона. И если мы останемся живы, можете впоследствии подать на нас в суд. Мне безразлична моя карьера, но генерал Готт, после двадцати восьми лет безупречной службы, потеряет все, чего добился с таким трудом. Как бы то ни было, в данную минуту нас это не тревожит. - Он обвел взглядом членов Совета. - Вам придется беспрекословно подчиняться всем нашим распоряжениям. Сегодня же мы переберемся на небольшую базу военно-воздушных сил неподалеку от Вашингтона. Мы освободим вас, когда будем твердо уверены, что сможем контролировать ситуацию без вашей помощи. - Он поморщился. - Вполне вероятно, нас ждет тюремное заключение, но сейчас... - Нет, - негромко сказал Джейсон. Свенсон посмотрел на него. - Номер не пройдет. - Он попятился и уселся на краешек стола, за которым сидели члены Ученого Совета. - Никто из нас не покинет этого здания. Свенсон снял очки. - Неужели? - Вот именно. Либо вы невнимательно слушали, либо забыли, как в начале нашего разговора мне пришлось напомнить Тиму Торнибрайту, что проект - это я. Так оно и есть, и вы не можете заставить меня сделать то, чего я не хочу. А я не хочу лишаться возможности пользоваться библиотекой Ассоциации. Свенсон одел очки. - Мне кажется, вам придется подчиниться. В конце концов, мы не требуем от вас ничего невозможного. Продолжайте работать, как работали, и докладывайте нам о своих контактах с Катером. - А если я откажусь? - Мы можем превратить вашу жизнь в ад, - абсолютно серьезным тоном сказал Готт. Джейсон искоса посмотрел на моложавого генерала. - А если в моих докладах не будет ни единого слова истины? - О! - Готт весело рассмеялся. - Естественно, нам не составит труда узнать, когда вы лжете. Несколько мгновений Джейсон пристально смотрел на него, потом тоже рассмеялся, но не весело, а угрюмо. - Ловко у вас получилось. Честно говоря, я чуть было вам не поверил. Но вы не сможете узнать, лгу я или нет, и прекрасно это понимаете. - Он перевел взгляд с Готта на Свенсона и стоявшего рядом с ним представителя Организации Объединенных Наций. - Я - единственный человек во всем мире, вступивший в контакт с румлами, и вам, как воздух, необходимо мое добровольное согласие сотрудничать с вами, потому, что если я откажусь, вы просто сойдете с ума, непрестанно думая об инопланетянах, которые в любую секунду могут напасть на Землю и поработить всех ее обитателей. - Он на мгновение умолк, глубоко вздохнул, потом неторопливо сказал. - А теперь послушайте, на каких условиях я соглашусь добровольно сотрудничать с вами. Можете остаться и присутствовать на заседаниях Ученого Совета, раз уж вы оказались невольно вовлеченными в наши дела. Но если вы считаете, что будете здесь командовать, выкиньте эту мысль из головы. Я буду работать, как работал, и не позволю вмешиваться в мои дела ни вам, ни членам Совета. Наступила мертвая тишина. Джейсон и Свенсон смотрели друг на друга в упор. Затем Свенсон снял очки. - Хорошо, - спокойно сказал он. - Временно я принимаю ваши условия. Джейсон слегка кивнул и повернулся к Меле. Он хотел сказать ей, что чертовски проголодался, и пригласить в столовую, пока ученые вместе с военными обсудят положение, создавшееся после того, как Джейсон настоял на полной своей самостоятельности. Но, взглянув на Меле, он промолчал. Она смотрела на него, будто он превратился на ее глазах из Джекиля в Хайда, а точнее из Джейсона в Катора. Неужели она совсем не понимала его? Джейсон вышел из библиотеки, не сказав ей ни слова. 12 В тот день, когда Катора назначили Ведущим, исследование артефакта было закончено, и молодой румл, не теряя времени, перебрался на борт звездолета, полностью снаряженного и готового к полету. Теперь оставалось подобрать капитана и команду, на что ушло несколько дней. Джейсон, будучи Катером, присутствовал на заседаниях Комиссии по Назначениям. Теоретически он мог наложить вето на любого кандидата, но на практике глупо было вмешиваться в работу опытных благородных румлов, которые прекрасно знали, что делали. Поэтому Катор молча сидел на помосте, наблюдая за процедурой назначения и думая свои думы. Из его мыслей явствовало, что ему глубоко безразлично, кем командовать. Молодой румл поставил перед собой определенную цель и готов был добиваться ее всеми доступными ему средствами. Так же, как Джейсон, когда он был в теле Катора, его захлестывали эмоции. Будучи самим собой, находясь под неусыпным оком ученых и военных, он пытался тщательно анализировать эти эмоции. Но в глубине души Джейсон лишился былой уверенности в самом себе. Именно по этой причине он и повел себя несвойственным ему образом, когда сначала высадил дверь своей комнаты, а затем устроил скандал в библиотеке. Свенсон - впрочем, не он один, - смотрел на Джейсона, как на человека, мозгом которого постепенно овладевал - если уже не овладел - иной разум. Эта невысказанная вслух мысль приводила Джейсона в ярость. Фантастика! Темные суеверия! Но он больше не был уверен в том, что это невозможно. Само собой, Джейсон никому не говорил о своих опасениях. Определенные чувства Катора нельзя было передать словами. Катор гордился тем, что он - румл, член великой расы, и гордость его можно было сравнить разве что с тем чувством превосходства (подсознательным, разумеется), которое человек испытывает по отношению к животным. Но подобное сравнение никак нельзя было назвать точным. Не существовало исчерпывающего объяснения подсознательному поведению румлов, которые даже между собой никогда не обсуждали подобные вопросы. Да и с какой стати им было обсуждать то, что являлось неотъемлемой частью их существования? Чуждое для людей являлось для них нормой, их восприятие мира в корне отличалось от человеческого. Когда дело касалось обыденной жизни, практически одинаковой у людей и у румлов, Джейсону, как личности, ничего не грозило при контактах с Катором. Но в области подсознательного... В душе Джейсону становилось все страшнее и страшнее. Впервые с начала эксперимента он признался сам себе, что Катор даже не подозревая о существовании Джейсона, может невольно уничтожить в нем суть человеческую. К такому выводу Джейсон пришел после дуэли. До этого он лишь интуитивно чувствовал - как никто другой - основное различие между людьми и румлами, но и ему казалось, что оно постижимо, как, например, постижимо различие между человеком и бурым медведем. Джейсон позабыл, что разумные существа проходят долгий исторический путь развития, создают свою культуру, обладают душой. И люди, и румлы готовы были сражаться и умереть за определенные идеалы, в любую секунду могли наброситься друг на друга - ослепленные яростью, уверенные в своей правоте, - отстаивая подсознательные убеждения, которые они не в состоянии были объяснить даже самим себе. Никто, кроме Джейсона, не мог предотвратить эту кровавую бойню. Если б только ему удалось обнаружить в одной из статей (каждый день он просматривал десятки научных журналов) какую-нибудь концепцию, одинаково приемлемую для людей и для румлов... концепцию, которая не противоречила бы подсознательным убеждениям обеих рас... Джейсон не сомневался, что законы, общие для всех разумных существ, кроются в тайнах биологии или зоологии. А тем временем его не оставляло тревожное ощущение, что личность Катора окажет на него влияние, от которого он никогда не сможет избавиться. До сих пор общение с Меле помогало ему справиться со своим страхом. Но сейчас между ними словно выросла глухая стана. После инцидента в библиотеке Меле смотрела не него чуть ли не отчужденно и не скрывала, что считает его поведение по меньшей мере неразумным. Она наверняка решила (с горечью думал Джейсон), что он настоял на своем из одного только желания никому и ни в чем не уступать. Слава богу. Меле хоть не верила, подобно остальным, что Катор контролирует его мозг. Но несмотря на это страх Джейсона становился все сильнее. Страх, о котором никто ничего не должен был знать, возникший потому, что во время дуэли с Катором Джейсон впервые ощутил, что полностью разделяет точку зрения молодого румла, хотя она была диаметрально противоположна той, которой придерживался Джейсон. Катор не испытывал неприязни к Хораагу Приемному Сыну. И тем не менее, он, гордясь собой, чуть ли не ликуя в душе, убил его, хотя в этом не было необходимости. Убийство Хораага возвысило Катора в собственных глазах, заставило его поверить в свою удачу и благородство. Какое-то мгновение Джейсон испытывал те же чувства. Ломая дверь, устраивая скандал в библиотеке, он не был самим собой. Так мог вести себя Катор Троюродный Брат Брутогази (если б проснулся и обнаружил, что его лишили свободы), но никак не Барчер Ли Джейсон. Что же с ним происходило? Бессонными ночами, при тусклом свете шестидесятиваттной лампочки, Джейсон лихорадочно рылся в старых журналах, изредка бросая взгляд на свое отражение в темном стекле и пытаясь найти ответ на этот вопрос. Но его отражение безмолвствовало. 13 Команда звездолета состояла из пятидесяти восьми румлов, включая капитана и Ведущего. Вскоре после отлета Джейсон обратился по внутренней связи ко всем членам Экспедиции. Стоя рядом с капитаном, глядя на телевизионный экран, он говорил: - Все вы знаете, что нам необходимо собрать сведения о планете Завернутых и благополучно вернуться домой, с тем, чтобы впоследствии заселить новый для нас мир. Перед нами открываются широчайшие возможности. Когда начнется заселение, каждому румлу, принявшему участие в Экспедиции, будет позволено основать свою собственную Семью. Именно так были колонизированы шесть ныне принадлежащих румлам планет. На мгновение Катор умолк. Ему казалось, он видит, как в каютах и отсеках звездолета члены команды стоят, исполненные Чести, и слушают каждое его слово. - Таким образом, - продолжал он, - Честь обязывает нас приложить все усилия для успешного завершения Экспедиции, потому что нет ничего важнее этого в нашей жизни. Со своей стороны я, обещая быть для вас справедливым и беспристрастным судьей, таким же, как главы наших Семей, и обязуюсь посвятить себя целиком делу Экспедиции. Я торжественно клянусь, что выполню свою миссию безупречно... Он вновь умолк. Кровь бушевала в его венах, он чувствовал в себе ту необычайную силу, которая, повинуясь Фактору Случайности, помогла ему сначала обнаружить артефакт, а затем победить Хораага на дуэли. - ...Я призываю вас, - громко сказал он, - запомнить слово, которое я только что произнес: БЕЗУПРЕЧНО. Я принял на себя определенные обязательства, и хочу напомнить вам высказывание Моранпы. Ведущего первой экспедиции, отправившейся на освоение новой планеты: "Если все, что ни делается, делается безупречно, как может неудача постигнуть тех, кто вершит великое дело?" Я жду безупречного поведения от каждого из вас. Он отвернулся от экрана. Капитан звездолета стоял, скрестив руки на груди, слегка расставив ноги. Он смотрел на Джейсона, не отрываясь. - Ведущий, - медленно произнес капитан. - Ведь до сих пор ты не разу не был Ведущим. - Тебе это известно. - Я был капитаном на тринадцати звездолетах, хорошо изучил поведение команд как в Экспедициях, так и в обычных рейсах. Существуют два способа отдавать распоряжения. Если Ведущий будет командовать, как старший по званию, ему подчинятся, как старшему, - не беспрекословно, но без особых нарушений дисциплины. Если же он будет командовать, как Основатель Царства, команда слепо последует за ним, пойдет за него на смерть. Но старший по званию может допустить ошибку. Основатель Царства - не имеет на это права. - Я иду тем путем, - ответил Джейсон, - который указал мне Фактор Случайности. - У того, кто считает, что Фактор Случайности руководит всеми его действиями, один путь, - сказал капитан. - Тот, кто ссылается на Фактор Случайности, а затем терпит неудачу, должен быть физически уничтожен, дабы не мог он добиться успеха в своих начинаниях со второй попытки. Заблуждающимся нет места в обществе, если мы хотим процветания нашей расы. - Знаю, - сказал Джейсон. - Я знаю об этом с той самой минуты, как увидел артефакт. Капитан наклонил голову. - В таком случае, кто же руководит нами - просто старший по званию или Основатель Царства? Я имею право услышать ответ из твоих уст. Ведущий, а команда сама во всем разберется. Джейсон окинул взглядом морщинистое лицо капитана, посмотрел ему прямо в глаза. - Основатель Царства, - сказал он. На лице капитана не дрогнул ни один мускул. Он вновь наклонил голову. - Уважаемый, - спросил он, - могу ли я приступить к исполнению своих обязанностей? - Да, - сказал Джейсон. Не говоря ни слова, капитан повернулся и подошел к пульту управления. Джейсон покинул рубку. Он шел по длинным коридорам, тщательно осматривая двери. В обязанности Ведущего входила проверка каждого звена на звездолете. Нельзя было допустить, чтобы кто-то умышленно испортил замок и, оставаясь неузнанным, повел себя неблагородно, затеял драку или совершил преступление. Само собой, команда корабля подбиралась из румлов безупречной Чести, которые не могли совершить преступлений и вряд ли были способны на неблагородный поступок. Что же касается драк, то вероятность их возникновения была велика, так как Честь не позволяла румлу поступиться чувством собственного достоинства, и конфликтная ситуация могла возникнуть в любую минуту. Румлы, стоявшие на постах, салютовали своему Ведущему, когда он проходил мимо них. Звездолет был полностью укомплектован экипажем: на каждом посту стояли три матроса, а следовательно, вахту в настоящий момент несла треть команды. Джейсон осмотрел Спортивный Зал, грузовой отсек, находившийся в трюме, Конструкторскую Секцию, где хранились запасные части двигателей и инструменты. Затем он очутился в жилых помещениях звездолета и пошел по коридору, открывая каждую четвертую или пятую дверь. Когда Ведущий открывал дверь в чью бы то ни было каюту, это не являлось посягательством на свободу или нарушением прав личности. В первых шести каютах, куда заглянул Джейсон, никого не было, - почти все свободные от вахты румлы находились в Спортивном Зале, - но за седьмой дверью, удобно устроившись на низком диване, лежал и читал книгу один из матросов. Увидев Джейсона, он мгновенно вскочил и отдал салют. Джейсон с изумлением посмотрел на него. - Белла! - воскликнул он, узнав в молодом румле своего Двоюродного брата. - Я был дублером одного из кандидатов, - пояснил Белла. Они глядели друг другу в глаза, и Джейсона переполнило чувство гордости за того, кто являлся членом его Семьи. Впрочем, разница в положении и Правила Полета не позволяли Ведущему проявлять радость по поводу назначения простого матроса. - Поздравляю тебя, - сказал Джейсон и вышел из каюты, самым тщательным образом заперев за собой дверь. Ему вовсе не хотелось, чтобы Беллу Двоюродного Брата постигла участь бедного Атона Дядюшки по Матери. Затем Джейсон вернулся в свою каюту, где на небольшом столике стояли прозрачный кубик с червячком и модель артефакта. Положив рядом с ними Ключи, молодой румл присел на корточки. Он почти физически ощущал, как Фактор Случайности озаряет его внутренний мир ослепительным светом, заставляет посвятить всего себя без остатка тому делу, которому служили Белла, покойный Атон, Семья Брутогази, все румлы. Погрузившись в мечты, Джейсон сидел на полу на корточках, ничего не видя и не слыша вокруг. В течение следующих нескольких дней корабль преодолел одним гиперпрыжком три световых года и очутился в районе, где по подсчетам должна была находиться планета Завернутых. На экранах возникли две звездные системы, удивительно похожие одна на другую: вокруг каждого из небольших солнц вращались от шести до восьми планет. Только одна планета ближайшей к Экспедиции системы могла оказаться пригодной для колонизации, и, по приказанию Ведущего, она была обследована и признана не только необитаемой, но и непригодной для заселения, так как на ней практически не было воды. Планету занесли в каталог - на тот случай, если когда-нибудь румлы найдут способ ее освоения, - и корабль тут же отправился ко второй звездной системе. Гиперпрыжок еще не закончился, когда капитан подал короткий сигнал тревоги. Джейсон, находившийся в это время в своей каюте, бросился к экрану. - Два матроса подрались, - коротко сообщил ему капитан. - Иду немедленно, - ответят Джейсон. - Собери экипаж в Спортивном Зале. Когда он вошел в Спортивный Зал, команда была построена в две шеренги, а между ними, лицом к капитану, стояли два нарушителя. Капитан сидел за небольшим столиком, на котором лежали протоколы допросов наскоро проведенного расследования. Джейсон посмотрел на драчунов и почувствовал, как у него холодеет внутри. Одним из них был Белла. - Протоколы? - коротко бросил он и, когда капитан протянул ему листки, быстро пробежал их глазами. - Двумя нарушителями, - читал Джейсон, - являлись Белла и Антонити. Оба рассказывали о происшедшем, ничего не скрывая, показания их совпадали. Антонити решил, что Белла хочет свести на нет ту работу, которую он, Антонити, выполнял самым тщательным образом. Соответственно, он напал на Белу, предварительно не послав ему вызова. Белла защищался. Джейсон почувствовал облегчение. Совершенно очевидно, у Белы не было иного выхода. Честь не могла позволить ему уклониться от драки. Следовательно, необходимо было осудить Антонити и признать Белу невиновным. И внезапно в голову Джейсону пришла мысль настолько неожиданная, что возникнуть она могла только под влиянием Фактора Случайности, благодаря которому (в чем не оставалось сомнений) именно Белла стал одним из участников драки. Само собой, в столь длительном путешествии, с пятьюдесятью восемью членами экипажа на борту, без драк было не обойтись, но то, что в первой из них оказался замешанным двоюродный брат Ведущего, не могло оказаться случайностью. Джейсон поднял глаза и обвел взглядом две шеренги матросов. - Антонити, - медленно произнес он, - признал себя зачинщиком драки и по закону должен один понести наказание за свой поступок. Однако, я считаю необходимым напомнить вам, что в самом начале Экспедиции я призвал всех ее участников вести себя безупречно ради достижения общей цели. Осуждение одного только Антонити означает, что в нашей среде остается тот, кто забыл об этом, ответив ударом на удар. Таким образом, хоть я признаю Белу Двоюродного Брата Брутогази невиновным в данном инциденте и приказываю сделать с судовом журнале запись, что он вел себя благородно и ничем не запятнал своей Чести, тем не менее во имя того великого дела, которому я поклялся посвятить всего себя целиком, - я также выношу ему обвинительный приговор. Он посмотрел на обоих осужденных, Белла не отвел взгляда. - Мое решение, как Ведущего, окончательное, - сказал Джейсон. Он сделал шаг назад и отвернулся, слыша, как с громким рычанием матросы накинулись на двух приговоренных, чтобы разорвать им горло. Медленным шагом Джейсон шел по длинным коридорам, возвращаясь в