не слушаешь меня, Деми, Махалия или как там тебя на самом деле... - твердо сказал он. - Эти двое никогда не явились бы сюда одни. Скорее всего где-то поблизости скрываются остальные, которые только ждут сигнала... Я не удивлюсь, если у них здесь настоящая маленькая армия. - Возможно, - согласилась Махалия, и на ее темнокожем лице появилось суровое и решительное выражение. - Но они еще не знают, с кем им придется иметь дело, Презентабельный Джо. Мы - баптисты! Джо, абсолютно уверенный, что не расслышал ее последних слов или не так их понял, поспешил догнать Махалию, которая пошла через кухню дальше. Добравшись до противоположной стены, они прошли сквозь открытую дверь в сверкающий чистотой овощной цех, в котором перед отправкой на кухню мыли и чистили разнообразные фрукты и овощи. До закрытия ресторана оставалось еще довольно много времени, но здесь уже никто не работал, и Джо был поражен царившей здесь тишиной. За этим подсобным помещением находилась весовая с низким потолком и бетонным полом. Здесь было довольно прохладно, а в воздухе пахло свежим салатом, перцем, подгнившим луком и сырым упаковочным картоном. Справа на подпирающих потолок сборных стеллажах были расставлены ящики из-под фруктов и овощей, картонные коробки и решетчатые контейнеры, полные пустых пивных бутылок; слева располагались грузовые лифты и подъемники, а впереди, под светящейся табличкой с надписью "Выход", Джо увидел широкие стальные ворота, через которые в весовую попадали доставочные грузовики. - Роз там, внизу, - сказала Махалия, нажимая кнопку вызова лифта, и через мгновение перед Джо бесшумно распахнулась автоматическая дверь. - А что там у вас? - поинтересовался Джо. - Бомбоубежище? Бункер? - Банкетный зал с выходом на причал, на котором раньше можно было устраивать грандиозные приемы прямо на открытом воздухе. Когда-то этот лифт помогал обслуживать гостей, но теперь мы не можем использовать причал по назначению, поскольку у Службы управления береговой зоной очень строгие правила. Банкетный зал сейчас закрыт и служит в качестве склада. Когда ты спустишься туда, Презентабельный Джо, я позову моих мальчиков, и они передвинут стеллажи к этой стене, чтобы замаскировать лифт. Никто его не найдет, никто даже не догадается... Джо почувствовал себя неуютно. Ему очень не хотелось лезть в эту мышеловку. - А если они начнут искать и найдут лифт? - спросил он. - Пожалуй, я перестану звать тебя Презентабельный Джо, - сказала Махалия задумчиво. - Трусишка Джо идет тебе гораздо больше. - В конце концов они обязательно придут сюда, - не сдавался Джо. - Я бы, во всяком случае, не рассчитывал, что они досидят до закрытия и тихо разойдутся по домам. Скажи, там есть второй выход? - Никогда не ремонтируй полы там, где клиент провалился в подполье, - загадочно ответила Махалия. - Лучше сделай на этом месте незаметный люк с петлями, чтобы его никто не видел. В любом случае подниматься тем же путем, каким спустился, не стоит. Здесь ты непременно попадешься кому-нибудь на глаза. - Что же мне делать? - Если возникнут осложнения, лучше воспользоваться дверью на причал. Тогда в твоем распоряжении будет все побережье. - Я уверен, что за причалом тоже наблюдают. - Дверь находится у самого подножия обрыва, поэтому, если смотреть сверху, ни за что не догадаешься, что она там есть. Расслабься, красавчик. В конце концов, правда на нашей стороне, а это что-нибудь да значит. - Кое-что, но не очень много... - Трусишка Джо. Он шагнул в лифт и, повернувшись, поставил ногу на порог, чтобы не дать ей закрыться. - Какое отношение ты имеешь к этому ресторану, Махалия? - Я владею его половиной. - У вас здесь отличная еда, Махалия. - Ты думаешь, я этого не знаю? - добродушно проворчала негритянка, хлопая себя ладонями по полным бедрам. - А кем тебе приходится Роза? - Придется переименовать тебя в Любопытного Джо... - вздохнула Махалия. - Двадцать два года назад Роз вышла замуж за моего брата Лу. Они познакомились в колледже. Я не очень удивилась, когда Луис оказался достаточно умен, чтобы учиться в университете, но мне всегда казалось, что у него не хватит мозгов, чтобы влюбиться в такую девчонку, как Роз. Впрочем, так оно в конце концов и оказалось. Четыре года спустя Лу показал себя круглым дураком, когда развелся с Роз из-за того, что она не могла иметь детей, а для него это было очень важно. Если бы у него в голове было поменьше воздуха и побольше здравого смысла, он, конечно, сообразил бы, что Роз - это настоящее сокровище, которое стоит гораздо дороже, чем полный дом детишек, но на это его уже не хватило. - Значит, вот уже почти восемнадцать лет вы даже не родственники, и все же ты рискуешь собой ради нее. Почему, Махалия? - Почему бы и нет? Или ты считаешь, что, как только этот дурачок Лу развелся с ней, Роз превратилась в чудовище? Ничего подобного. Она осталась все той же милой маленькой леди, самой очаровательной из всех женщин - белых и черных, - каких я когда-либо встречала. Я любила ее, как сестру, и люблю до сих пор. А сейчас - торопись, Любопытный Джо. - Подожди, еще один вопрос... Ты сказала, что люди из "Текнолоджик" еще не знают, с кем они имеют дело. Мне послышалось, ты сказала: "Мы - баптисты". Я не ошибся? - Нет, ты не ошибся. Или у тебя в голове не укладывается, что баптисты тоже могут быть опасны? - Я как-то... - Мои мать и отец сражались с ку-клукс-кланом в низовьях Миссисипи еще в те времена, когда у Клана было гораздо больше острых зубов, чем сейчас. А до них с ку-клукс-кланом боролись мои бабка и дед, и никто из них никогда не боялся. Еще маленькой девочкой я пережила вместе со своей семьей и свирепые харрикейны, которые налетали с Мексиканского залива, и разливы дельты Миссисипи, и эпидемии энцефалита, и нищету, когда мы не знали, что мы будем есть завтра, но мы выстояли и продолжали каждое воскресенье петь в церковном хоре. Может быть, морские пехотинцы и будут немного покруче среднего темнокожего баптиста, Джо, но ненамного. - Розе очень повезло, что у нее есть такая подруга. - Это мне повезло, - возразила Махалия. - Это Роз поддерживает меня, и сейчас больше, чем когда-либо. А теперь - не мешкай. Спускайся вниз и сиди там, пока мы не закроем ресторан и не придумаем способ потихоньку вывезти вас в безопасное место. Когда придет время, я сама спущусь за вами. - И все равно я уверен, что без неприятностей не обойдется, - счел своим долгом еще раз предупредить ее Джо. - Езжай. Джо убрал ногу и дал двери закрыться. Лифт беззвучно скользнул вниз. 14 Доктор Роза Мария Такер сидела за облезлым письменным столом в дальнем конце длинной комнаты и ждала. Слегка наклонившись вперед и положив на столешницу крепко сцепленные между собой руки, она молчала, и взгляд ее был немного торжествен и полон нежности и силы, которая как-то не вязалась с миниатюрными размерами этой удивительной женщины, сумевшей каким-то чудом пережить страшную катастрофу. Ее маленькая головка хранила все тайны, которые Джо не терпелось узнать, но, увидев Розу Такер, он почему-то смутился. В банкетном зале было сумрачно. Половина ламп, утопленных в потолок, не горела, а те, что еще действовали, отбрасывали на пол редкие пятна тусклого света, чередовавшиеся с полосами густых теней, и Джо почувствовал себя так, словно он вдруг очутился глубоко под водой. Его собственная тень то забегала вперед, то оказывалась позади; то вытягивалась и бледнела, то сгущалась до черноты; то исчезала во мраке, как канувшая в небытие душа, то снова возникала под ногами - такая плотная, что казалась материальной, вырезанной из черного картона. Каждый шаг вперед давался Джо с трудом, и он казался самому себе не то осужденным, спускающимся в мрачные казематы подземной темницы, где ему предстояло провести остаток своих дней, не то приговоренным к смерти, шагающим из своей одиночной камеры во внутренний двор тюрьмы, где уже ждал его комендантский взвод, однако странным образом Джо сохранял некую надежду на помилование или на возможность собственного воскресения. И в то же самое время каждый его шаг был шагом навстречу откровению, которое помогло Дельманам и Hope Ваданс подняться из пучины отчаяния к беспечной радости, почти к счастью; каждый шаг приближал его к Нине, и в мозгу Джо сталкивались и вскипали самые противоречивые чувства и желания, а в непроглядном мраке его души вспыхивала и рассыпалась мириадами крошечных искр надежда. Вдоль левой стены Джо разглядел коробки с бумажными полотенцами и туалетной бумагой, ящики, со свечами для столов и контейнеры с разнообразными моющими средствами, по всей видимости, закупленными для ресторана оптом и впрок. Правая стена с двумя дверьми и полудюжиной широких окон выходила на побережье, но на близость океана указывал только шорох прибоя, так как окна были плотно закрыты надежными металлическими жалюзи, из-за чего банкетный зал действительно напоминал бомбоубежище. Джо придвинул стул и сел за стол напротив Розы Такер. Как и на кладбище, от этой маленькой женщины веяло такой удивительной и загадочной силой, что Джо снова поразился, как это возможно при таком хрупком телосложении. Ее запястья казались тонкими, как у двенадцатилетней девочки, и все же она выглядела значительно внушительнее его. Возможно, все дело было в ее взгляде; в глазах Розы Такер Джо чудилась какая-то сила, которая сковывала его по рукам и ногам, какое-то потаенное знание, которое заставляло его чувствовать себя маленьким и слабым и унижало так, как не смог бы унизить Джо мужчина вдвое выше него ростом. Несмотря на это, черты лица Розы Такер оставались изящными и хрупкими, шея - тонкой и нежной, а плечи - узкими и беззащитными, из-за чего она, при всей своей внутренней силе, выглядела слабой и ранимой, как ребенок. Повинуясь безотчетному импульсу, Джо протянул к ней обе руки, и Роза Такер стиснула его ладони своими тонкими и сильными пальцами. Страх продолжал сражаться с надеждой за контроль над его голосовыми связками, и пока шла эта битва, Джо не мог говорить, не мог спросить о Нине. Роза Такер заговорила первой. - Дела плохи, - сказала она, и лицо ее помрачнело. - Они убивают всех, с кем мне удается поговорить. И ни перед чем не останавливаются. Джо, обрадованный тем, что ему не пришлось начинать разговор с главного, с вопроса о судьбе своей младшей дочери, почувствовал такое сильное облегчение, что сумел совладать со своим непослушным голосом и сказал: - Я был в том доме в Хенкок-парке, когда Дельманы... и Лиза.... Глаза Розы расширились в сильнейшей тревоге. - Ты хочешь сказать... когда все случилось? - Да. Ее пальцы слегка вздрогнули. - Ты видел? Джо кивнул. - Они убили себя. Это было ужасно... Я не ожидал... Это было настоящее безумие. - Это было не безумие. И не самоубийство, а убийство, - твердо сказала Роза и тут же спросила: - Но как тебе удалось спастись? - Я убежал. - Пока они... пока их убивали? - Чарльз и Джорджина были уже мертвы, а Лиза... она еще горела. - То есть, когда ты покинул дом, она была жива? - Не думаю. Она по-прежнему стояла на своих ногах и горела, но... совершенно молча. Она даже ни разу не закричала. - Значит, ты успел как раз вовремя. Это само по себе чудо. - Но что с ними случилось, Роза? Как такое можно сделать? Роза опустила глаза и долго смотрела на их лежащие на столе сцепленные руки. На вопрос Джо она не ответила. Лишь когда он беспокойно завозился и заскрипел стулом, она словно очнулась. - Мне казалось, что так будет лучше, - глухо сказала она, не поднимая головы. - Я хотела начать с семей пострадавших, с тех, чьи близкие погибли во время катастрофы, я хотела сообщить им эту радостную новость, но из-за меня... Снова кровь, и снова из-за меня... - Ты правда была на борту рейса 353? - спросил Джо, едва сдерживая волнение. Роза подняла взгляд и посмотрела ему прямо в глаза. - Я летела экономическим классом, ряд шестнадцатый, место "Б". Это в одном кресле от окна. Это была чистая правда. Она звучала в ее голосе с такой же очевидностью и силой, с какой теплый свет солнца и свежесть обильного дождя заявляют о себе в зелени молодой травы. - И тебе удалось спастись. Ты осталась цела и невредима. - На мне не было ни царапины, - подтвердила она негромким голосом, который каким-то непостижимым образом подчеркивал, насколько невероятным и чудесным было это спасение. - Но ты была не одна. - Кто тебе сказал? - Не Дельманы. И никто из тех, с кем ты говорила. Все эти люди не предали тебя и до конца хранили тайны, которые ты им доверила. Мне удалось об этом узнать только потому, что я решил вернуться к событиям той ночи. Ты помнишь Джеффа и Мерси Илингов? На губах Розы появилась слабая улыбка - появилась и тут же исчезла. - Ранчо "Мелочи жизни", - сказала она. - Я был там сегодня днем, - пояснил Джо. - Они очень милые люди... - ...которые живут очень спокойной и красивой жизнью, - подхватил Джо. - А ты - очень хороший репортер, - с одобрением сказала Роза. - Если задание многое для меня значит, тогда - да, я хороший репортер. Глаза Розы были темными, как ночные озера, и такими же прозрачными; в их бездонных, слегка фосфоресцирующих глубинах утонула тайна, и Джо не знал, утянет ли она его за собой или поможет выплыть. - Мне очень жаль пассажиров самолета, - сказала Роза. - Мне жаль, что им пришлось уйти до срока, и я искренне сочувствую их семьям... и тебе тоже. - Но ты же не знала, что подвергаешь их опасности, когда садилась в самолет? - уточнил Джо. - Боже, конечно, нет! - Значит, ты ни в чем не виновата. - Легко сказать... Я чувствую себя виноватой, и с этим, видно, уже ничего не поделаешь. - Скажи мне. Роза... Я прошел долгий, долгий путь, чтобы услышать это. Что ты сказала тем... остальным? - Но ведь всех, с кем я говорю, убивают! Не только Дельманов... они уже убили человек шесть и будут убивать дальше. - Я не боюсь смерти. Опасность не имеет для меня значения. - Зато имеет для меня. Теперь, когда я знаю, что тебе грозит, я должна хорошенько взвесить... - Ничто мне не грозит. Я и так все равно что умер, - возразил Джо. - Разве только ты сообщишь мне нечто такое, что снова вернет меня к жизни. - Ты очень хороший человек, Джо. И за те годы, что тебе остались, ты мог бы многое дать тому сумасшедшему миру, в котором мы живем. - Только не в таком состоянии, как сейчас. Глаза Розы - эти ночные бездонные озера - были сейчас как овеществленная печаль, и Джо неожиданно испугался их, испугался настолько, что ему захотелось отвернуться, но он не смог. Как бы там ни было, их разговор дал ему время и возможность понемногу подойти к вопросу, с которого он хотел - и боялся - начать. Теперь он понял, что должен спросить сейчас, пока мужество не оставило его снова. - Роза... Где моя Нина? Роза Такер заколебалась. Наконец она бережно высвободила одну руку и, опустив ее во внутренний карман своего синего, цвета морской волны, блейзера, достала оттуда моментальный фотоснимок. Джо видел, что на нем изображена серая гранитная плита с бронзовой табличкой, на которой выгравированы имена его жены и дочерей. Очевидно, это была одна из тех фотографий, которые Роза сделала вчера на кладбище. Роза Такер слегка пожала его вторую руку и, отпустив пальцы, вложила фотографию в ладонь Джо. - Ее здесь нет, - глухо сказал Джо, глядя на снимок. - Не в земле. Мишель и Крисси здесь, а Нины нет. - Открой свое сердце, Джо, - очень тихо, почти шепотом сказала Роза. - Открой свое сердце и свой разум и посмотри не глазами - ими. Что ты видишь? Это и был чудесный дар Розы Такер Hope Ваданс, Дельманам и другим, который она теперь старалась донести до него. Джо во все глаза глядел на цветной глянцевый отпечаток. - Что ты видишь, Джо? - Надгробье. - Открой свой разум. Чувствуя, как его переполняют странные предчувствия, которые он не мог бы выразить словами, но которые тем не менее заставили его сердце забиться быстрее, Джо лихорадочно обшаривал взглядом маленькое фото. - Гранитная плита, табличка из бронзы, трава... - шептал он. - Распахни свое сердце... - тихо продолжала Роза Такер. - Их имена на табличке, даты... - Смотри, смотри еще... - Солнце... тени... - Смотри сердцем!.. Ее искренность не вызывала в нем никаких сомнений, но коротенькое заклинание, молитва или мантра, которую она твердила, - "Открой свой разум, открой свое сердце!" - начинало казаться Джо глупым. Можно было подумать, что перед ним не ученый, а какой-нибудь новоявленный гуру Нового Века, претендующий на высшее знание. - Открой свой разум! - продолжала мягко настаивать Роза. Но Джо по-прежнему видел только гранит, бронзу и траву вокруг. - Нужно не просто смотреть. Постарайся увидеть, - попыталась помочь ему Роза. Между тем сладкое молоко ожидания уже основательно скисло, и на лице Джо появилась недовольная гримаса. - Не кажется ли тебе это фото необычным, странным? - попробовала зайти с другой стороны Роза Такер. - Нет, не взгляду, не глазам, а коже, кончикам пальцев? Может быть, ты испытываешь какое-то необычное ощущение? Джо был готов взорваться. Он как раз собирался сказать ей, что ничего странного он не видит и не чувствует и что у него в руках совершенно обычный моментальный снимок, сделанный обычным "Полароидом", - гладкий, холодный и мертвый, когда он вдруг ощутил это. Сначала Джо начал осязать рельеф своей собственной кожи; подобного чувства он никогда прежде не переживал и даже не думал, что такое возможно. Теперь же он чувствовал каждую бороздку, каждую петельку, каждый прижатый к глянцевитой поверхности фотографии папилляр, и ему казалось, что каждый из этих элементов дактилоскопического рисунка обладает своей собственной чувствительностью, как будто к ним подходят десятки и сотни нервных окончаний, обладающих исключительной способностью осязать. Между тем даже через пальцы снимок посылал ему больше информации, чем он способен был воспринять. Джо одновременно чувствовал и восхитительную гладкую поверхность фотографии, и крошечные зерна светочувствительного состава, которые невозможно было разглядеть невооруженным глазом, и следы химических реактивов, которые потрудились над снимком еще в кассете аппарата. Неожиданно - опять же для осязания, а не для зрения - плоское изображение обрело глубину и объем, словно это была не двухмерная фотография, а маленькое окошко, из которого чудесным образом открылся вид на могилу, и до нее стало возможным дотянуться и потрогать; пальцы Джо ощутили тепло летнего солнца, шероховатую поверхность нагревшегося гранита, гладкость полированной бронзы и упругую колкость пыльной травы. Больше того: теперь он ощущал и цвет, как будто у него в голове накоротко замкнулись какие-то цепи и все чувства перепутались. Он сказал: "Голубое!" и тут же почувствовал подушечками пальцев ослепительную вспышку света, а до слуха донесся его же собственный голос: "Яркое!" Эти странные ощущения голубизны и яркости тут же превратились в настоящие зрительные эффекты, и мрачный банкетный зал почти исчез, растворившись в ослепительном голубом сиянии. Ахнув, Джо выпустил фотографию, неожиданно словно ожившую в его руках. Голубое свечение - точь-в-точь как картинка на экране выключенного телевизора - тут же мигнуло и погасло, сжавшись в добела раскаленную яркую звездочку, которая повисла перед глазами Джо. Эта звездочка уменьшалась и тускнела до тех пор, пока не превратилась в крошечную точку размером с булавочную головку. В следующее мгновение она беззвучно вспыхнула и исчезла. Роза Такер сидела, наклонившись к нему через стол. Джо заглянул ей в глаза и увидел, что их выражение изменилось. Как и прежде, в них светились сожаление и глубокая печаль; ум и сострадание тоже никуда не исчезли, но, кроме этого, Джо разглядел - или ему показалось, что он разглядел, - какую-то часть самой Розы Такер; она, влекомая своей непонятной, безрассудной одержимостью, стремилась к краю обрыва, за которым начинался таинственный мрак. И она хотела, чтобы он последовал за ней! Как будто прочтя его мысли. Роза сказала: - То, чего ты боишься, не имеет никакого отношения ко мне. Просто ты не хочешь открыть свой разум и принять то, чему старался не верить всю свою жизнь. - Меня пугает твой голос... - ответил Джо. - Твой шепот и то, как ты повторяешь эти слова: "Открой разум, распахни сердце!" Ты как будто гипнотизируешь меня. - Ты сам не веришь в то, что говоришь, - ответила Роза без тени волнения или досады. - Этот снимок... На нем что-то есть? - спросил Джо и удивился тому, как дрожит его голос. - В каком смысле? - не поняла Роза Такер. - Он обработан каким-нибудь химическим веществом? - Нет. - Каким-нибудь галлюциногеном, который всасывается через кожу? - Нет. Послушай, Джо... - И этот наркотик попал в кровь и привел меня в особенное, внушаемое состояние, - закончил Джо, тщательно вытирая руки о куртку. - Никакое химическое соединение, даже если бы оно было нанесено на фотографию, не могло бы проникнуть через кожу так быстро. Нет такого наркотика, который мог бы подействовать на твое сознание за доли секунды. - Я не уверен, что это действительно так. - Зато я уверена. - Я не химик, не врач и даже не аптекарь. - Тогда спроси у знающего человека, - без тени враждебности посоветовала ему Роза. - Проклятье!!! - Джо внезапно охватил сильнейший гнев, который был таким же иррациональным как и во время его разговора с Барбарой Кристмэн. Впрочем, чем больше он кипятился, тем спокойнее держалась Роза. - То, что ты испытал, называется синестезией, - пояснила она. - Как-как? - Синестезия, - пояснила Роза Такер, и Джо неожиданно увидел перед собой ученого. - Это явление восприятия, когда при раздражении одного определенного органа чувств наряду со специфическими для него ощущениями возникают ощущения, характерные для другого органа. - Шаманство какое-то... - Ничего подобного. Например, когда звучит какая-нибудь известная мелодия, ты можешь увидеть определенное сочетание цветов или почувствовать определенный запах. При обычных условиях синестезия встречается достаточно редко, но люди, которые видят эти фотографии, как правило, впадают именно в такое состояние. Кроме того, синестезия хорошо известна мистикам - тем, кто коротко знаком с основами мистического учения. - Мистикам!.. - Джо едва не сплюнул на пол. - Я не мистик, доктор Такер. Я журналист, во всяком случае, был им. Для меня имеют значение только факты, а не выдумки. - Синестезия не имеет никакого отношения к религиозному помешательству, если ты это имеешь в виду. Это физиологическое явление, реальность которого подтверждена научными наблюдениями. Кстати, синестезия часто встречается и среди атеистов, так что вопросы веры здесь ни при чем. Многие серьезные ученые, которых никак нельзя назвать фантазерами - настолько крепко они стоят на земле, - считают синестезию одним из атрибутов высшего по сравнению с нашим уровня сознания. Ее глаза, напоминавшие прежде свежие, прохладные озера, неожиданно стали горячими, словно наполнившись лавой, и Джо, случайно наткнувшись на взгляд Розы. поспешно отвернулся, боясь, что жгучее пламя может охватить и его. Он не знал наверняка, действительно ли он увидел в ней что-нибудь злое или просто хотел увидеть, и от этого его смущение и растерянность возросли еще больше. - Если бы снимок действительно был обработан контактно-диффузионным наркотиком, - сказала Роза так тихо, как мог бы разговаривать бес-искуситель, - тогда он продолжал бы действовать на тебя даже после того, как ты выпустил фотографию из рук. Джо ничего не ответил. Его душа пребывала в смятении, а чувства - в беспорядке. - Как только ты бросил фотографию, эффект сразу исчез. Дело здесь в том, что явление, с которым ты столкнулся, не имеет ничего общего с иллюзиями, вызванными химическими стимуляторами. Оно имеет иную природу и способно утешить человека по-настоящему. - Где Нина? - требовательно спросил Джо. Роза снова указала ему на снимок, который все еще лежал на столе, куда Джо уронил его. - Смотри. Смотри внимательнее, и ты увидишь... - Ее там нет - Не бойся. Гнев и злость на нее, на весь мир вспыхнули в Джо с новой силой. Это было то самое неистовое бешенство, которое так пугало его раньше, но всякий раз Джо удавалось как-то с ним справиться. Теперь же это оказалось выше его сил. - Где моя Нина, черт побери?!! - Открой свое сердце, - негромко повторила Роза Такер. - Чушь собачья! - Распахни свой разум, Джо. - Зачем? Чтобы у меня все мозги высыпались? Ты этого от меня хочешь?!. Роза дала ему несколько секунд, чтобы остыть и совладать со своими эмоциями. - Я ничего от тебя не хочу, - спокойно сказала она. - Ты спросил, где твоя Нина. Ты хочешь узнать. что стало с твоей семьей. Я дала тебе фотографию. Смотри же!.. Ее воля была настолько сильна, что Джо непроизвольно потянулся к снимку и взял его в руки. - Вспомни свои ощущения, - словно подталкивая, тихо произнесла Роза. - Пусть они снова войдут в тебя. Но, как Джо ни старался, странные ощущения не желали возвращаться. Он вертел снимок в руках, водил пальцами по его глянцевой поверхности, но фотография оставалась просто листом бумаги, и он так и не сумел прикоснуться к шероховатому граниту и жесткой траве. Тогда он попробовал призвать ослепительную голубизну, но и она не появилась. В конце концов он с отвращением швырнул фотографию на стол и сказал с досадой и злобой: - Бесполезно. Не понимаю, что это на меня нашло... Бессмыслица какая-то! Роза, чье ангельское терпение раздражало его гораздо сильнее, чем все остальное, сочувственно улыбнулась и протянула ему руку, но Джо не взял ее. Он был бесконечно разочарован ее замашками нового пророка, но вместе с тем Джо казалось, что своей неспособностью еще раз вызвать - хотя бы только в воображении - яркое голубое сияние, он каким-то образом подвел Мишель, Крисси и Нину. С другой стороны, если все, что пережил Джо, было галлюцинацией, спровоцированной неизвестной разновидностью наркотика или умелым гипнозом, следовательно, оно не могло иметь никакого значения и, заново пережив этот голубой сон наяву, он не смог бы вернуть тех, кто был навсегда для него потерян. Вопросы, вопросы, вопросы проносились у него в голове с такой скоростью, что Джо никак не мог сосредоточиться ни на одном из них. - О'кей, - сказала Роза. - Ничего страшного. Настроенной фотографии обычно бывает достаточно, но не всегда. - Какой фотографии? - Все в порядке, Джо, не волнуйся. Некоторые люди... такие, как ты... бывают недостаточно чувствительны. В этом случае единственным, что может их убедить, является гальванический контакт. - Я не понимаю, о чем ты говоришь. - Я говорю о прикосновении. - О каком прикосновении? Вместо ответа Роза взяла со стола фотографию и вгляделась в нее с таким видом, словно она ясно видела на ней что-то, что Джо оказался не способен различить. Если она и была разочарована или раздражена. то не подавала вида - во всяком случае, Джо женщина казалась спокойной и безмятежной, как деревенский пруд безветренным вечером. Но эта ее сдержанность разъярила его еще больше. - Где моя Нина?! - выкрикнул он, теряя последние крохи самообладания. - Где она, черт возьми?! Роза хладнокровно убрала фотографию во внутренний карман своего жакета. - Выслушай меня, Джо, - сказал она. - И постарайся поверить тому, что я тебе сейчас скажу. Я работала в группе ученых, которые занимались революционными медико-биологическими экспериментами. Во время серии опытов мы по чистой случайности наткнулись на нечто удивительное - такое, что вполне может служить доказательством существования жизни после смерти. Это не выдумка и не фантастика, Джо, это - реальность! Самая настоящая реальность. - Меня будет трудно убедить в этом, - едко заметил Джо. Мягкие, убедительные интонации и терпеливое спокойствие Розы резко противоречили его взвинченному тону. - Эта идея не так уж нелепа и беспочвенна, как тебе кажется, - сказала она, покачав головой. - Новейшие открытия в области молекулярной биологии и некоторых отраслях физики, сделанные за последнее пять-десять лет, довольно недвусмысленно указывают на то, что Вселенная скорее всего была сотворена. - Ты не ответила на мой вопрос. Я хочу знать, где Нина. Где вы ее спрятали? Зачем вам нужно, чтобы я считал ее мертвой? И снова лицо Розы не отразило никаких чувств. Джо даже показалось, что сидящая перед ним женщина невероятно, сверхъестественно спокойна. Ее негромкий, мягкий голос действовал умиротворяюще, и Джо решил изо всех сил противиться этому. - Если бы наука дала нам возможность убедиться в том, что жизнь после смерти действительно существует, разве не захотел бы ты увидеть доказательства своими собственными глазами? - спросила Роза. - Большинство людей не медля согласились бы на это, даже не задумываясь о том, как подобное знание изменит их самих и их отношение ко всему, что было для них важным. Больше того, этим людям пришлось бы пересмотреть свои взгляды на собственную жизнь и на то, к чему они столько лет стремились. Таким образом, Джо, у любого чуда есть своя оборотная сторона, которая может оказаться не слишком приятной, поэтому я тебя и предупреждаю. Подумай и скажи: захотел бы ты лицезреть истину, способную не только воодушевить, но и испугать, не только подарить радость, но и внушить ужас, - истину настолько же непривычную и странную, насколько она логична и проста? - Все это пустые разговоры, доктор Такер, - перебил Джо. - Псевдонаучная, псевдорелигиозная болтовня, вроде исцеления с помощью кристаллов, разговоров с духами и зеленых человечков, которые похищают людей и увозят их в своих летающих тарелках. - И опять ты смотришь, Джо, но не видишь. Джо, который уже давно смотрел на все окружающее сквозь багровую пелену гнева, неожиданно решил, что ее спокойствие - это просто инструмент, с помощью которого она пытается манипулировать им самим и его чувствами. Сжимая кулаки, он вскочил со стула и наклонился к Розе Такер. - Что ты везла с собой в самолете? Почему люди из "Текнолоджик" не колеблясь убили триста человек лишь бы остановить тебя? - Я пытаюсь объяснить тебе... - Так объясни же! Роза Такер закрыла глаза и сложила на груди свои изящные коричневые руки, словно давая Джо выговориться, но ее спокойствие только сильнее раздувало костер его ярости. - Гортон Неллор! - выкрикнул он. - Когда-то это был твой босс! И мой тоже. Какую роль он сыграл во всем этом? Роза ничего не ответила. - Почему Лиза, Дельманы, Нора Ваданс и капитан Блейн совершили самоубийство? Почему ты называешь это убийством? Кто эти двое там, наверху? Что все это значит? И где, черт бы вас всех побрал, моя Нина?!! Очевидно, Джо удалось пробиться сквозь ее безмятежное спокойствие, так как Роза открыла глаза и посмотрела на него с очевидной тревогой. - Кого ты имеешь в виду? - озабоченно спросила она. - Что это за люди, о которых ты упомянул? - Два наемных убийцы, которые работают на "Текнолоджик" или на какое-то секроетное правительственное агентство. Мне казалось, ты должна лучше знать, кто они такие. Роза со странной беспомощностью посмотрела в сторону лифта. - Ты уверен? - Я узнал обоих, пока ужинал. С неожиданным проворством вскочив на ноги, Роза уставилась на низкий потолок банкетного зала. Лицо ее стало серым и вытянулось - точь-в-точь как у капитана потерпевшей аварию подводной лодки, который, чувствуя, как субмарина проваливается все глубже в пучины океана, лихорадочно подсчитывает. сколько сот фунтов давит сейчас на каждый квадратный дюйм обшивки, и с тревогой ждет первых признаков течи. - Если в ресторане двое, - сказал Джо, - я готов поспорить на что угодно, что остальные ждут снаружи. - Боже мой... - прошептала Роза. - Махалия обещала придумать что-нибудь, чтобы незаметно вывести нас отсюда после того, как ресторан закроется. - Махалия не знает... Нам нужно уходить немедленно. - Но лифт наверняка уже завален коробками и ящиками, - возразил Джо. - Я не боюсь ни этих людей, ни их пистолетов и ружей, - мужественно заявила Роза, огибая стол. - Если они придут за нами сюда, я как-нибудь с этим справлюсь. Во всяком случае, Джо, я не имею ничего против того, чтобы умереть от пули. Но им вовсе не обязательно спускаться сюда. Им достаточно знать, что мы где-то здесь, в этом здании, чтобы дистанционировать нас. - Как-как? - Дистанционировать, - со страхом повторила Роза Такер, бросаясь к одной из дверей, ведущих на побережье и причал. - Что это значит - дистанционировать? От чего? - в отчаянии спросил Джо, догоняя ее. - Объясни ты толком! Дверь была заперта на железный засов и замок с собачкой. В первую очередь Роза потянула засов, и он с лязгом выскочил из гнезда. - Где Нина? - Джо протянул руку и накрыл ладонью замок, мешая Розе отключить стопорный механизм замка. - Пусти! - потребовала она. - Где Нина? - повторил свой вопрос Джо. - Ради всего святого, Джо!.. За все время это был первый раз, когда Роза Такер показалась ему слабой и уязвимой, но Джо не мог позволить себе быть джентльменом, когда речь шла о его дочери. Он твердо решил воспользоваться ее слабостью, чтобы добиться своего. - Куда ты спрятала Нину? - Потом. Джо! Обещаю тебе! - Сейчас!!! Откуда-то сверху донесся громкий стук и лязг. Роза негромко ахнула и, отвернувшись от двери, с ужасом поглядела на потолок, словно боялась, что он вот-вот обрушится на них. Джо тоже прислушался и разобрал голоса, доносящиеся из шахты лифта. Один из них принадлежал Махалии, остальные два или три были мужскими. В природе шума, который раздался чуть раньше, сомневаться тоже не приходилось: Джо был уверен, что наверху кто-то разбирает ящики и отодвигает стеллажи, за которыми была спрятана дверь лифта. Что последует дальше, предугадать было несложно. Как только двое в кожаных пиджаках узнают, что в ресторане имеется еще один, нижний этаж, они сразу сообразят, что побережье оставлено без присмотра и их жертвы могут попытаться бежать этим путем. Возможно, агенты "Текнолоджик" уже вызвали подкрепление и отправили нескольких своих людей на край сорокафутового обрыва, откуда отлично просматривалась - и простреливалась - береговая линия внизу. Но, несмотря на опасность, которая грозила ему и Розе, Джо не оставил попыток любой ценой вырвать у нее ответ на свой главный вопрос. - Где Нина? - свирепо спросил он, скрипя зубами. - Мертва, - был ответ. Джо показалось, что Роза совершила над собой насилие, прежде чем сумела произнести это короткое и страшное слово, но он не был расположен жалеть ее. - Черта с два! - Пожалуйста, Джо... Она лгала ему, лгала точно так же, как и все остальные, кто обманывал его на протяжении целого года, и за это он ее ненавидел. - Черта с два! - повторил он. - Ты врешь. Этого не может быть. Я сам разговаривал с Мерси Илинг. Нина спаслась, она была жива той ночью, и сейчас она тоже жива! Где ты ее прячешь? - Если они узнают, что мы в этом здании, они смогут дистанционировать нас, - сказала Роза, призвав все свое мужество, но голос ее предательски дрожал. - Как Дельманов. Как Лизу. Как капитана Блейна. - Отдай мне мою Нину! Где-то наверху защелкали реле и глухо заурчал мотор лифта. - Где моя Нина ?! Лампы под потолком банкетного зала заметно потускнели - возможно, из-за того, что мощный электродвигатель отбирал мощность у электрических цепей. Увидев это, Роза глухо вскрикнула от ужаса. В следующее мгновение она толкнула Джо всем телом, словно надеясь сбить его с ног, а когда это не удалось, в отчаянии вцепилась ногтями в его лежащую на замке кисть. Джо пошатнулся и, зашипев от боли, отдернул руку. Щелкнула собачка, Роза повернула рукоятку, и дверь отворилась. В зал ворвался свежий, пахнущий солью и йодом морской воздух, а Роза Такер выскользнула в сгустившуюся темноту. Джо бросился за ней и оказался на деревянном причале двадцати футов в ширину и восьмидесяти футов в длину, большая часть которого перекрывалась нависшим над ним зданием ресторана. Доски настила отзывались на каждый шаг гулким звоном, словно Джо бежал по огромному барабану. Багрово-алое солнце давно опустилось в свою кровавую могилу где-то далеко на западе, за Японскими островами; небо и океан стали черны, как вороново крыло, и прекрасны, как сама смерть. Роза Такер, едва различимая в темноте, была уже у лестницы. Джо последовал за ней и обнаружил два лестничных пролета, по которым можно было спуститься на пляж. Высоты здесь было футов пятнадцать, но Джо не решился прыгнуть, хотя внизу должен был быть мягкий песок. Темнокожую Розу Такер, одетую к тому же в одежду темных тонов, нелегко было рассмотреть на ступеньках лестницы, и, только когда она побежала по светлому песку, Джо наконец увидел ее. Обжигая ладони о перила, Джо ринулся вниз по ступенькам. Пляж в этом месте был больше ста пятидесяти футов шириной, и фосфоресцирующие волны, мерно накатывавшиеся на светлый песок, издавали негромкое монотонное шипение, которое, казалось, доносилось одновременно со всех сторон, словно какое-то призрачное море окружало их слева и справа, позади и впереди. Официально этот участок берега не был открыт для купания или серфинга, и здесь, насколько хватает глаз, не было ни костров, ни фонарей. Только на востоке темное небо было испещрено пятнами гнойно-желтого света, но это было зарево города, которое, хотя и выглядело зловеще-ярким, только мешало Джо. Единственным, что кое-как освещало полосу песка вдоль берега, были окна ресторана высоко на обрыве. Ни останавливать, ни хватать Розу Такер Джо не собирался. Легко нагнав ее, что было достаточно удивительно, учитывая его физическое состояние, он побежал рядом и даже слегка укоротил шаг, чтобы не опередить ее. Как-никак, Роза была единственной ниточкой, которая связывала его с Ниной, и он должен был быть очень осторожен. Несомненно, Роза Такер была странной женщиной. Все в душе Джо активно восставало против той мистической чепухи, которую он от нее услышал, а ее неожиданный переход от безмятежного спокойствия к почти сверхъестественному ужасу еще сильнее сбил его с толку. Но главным было не это, а ложь о Нине, которой она пичкала его весь вечер и которая противоречила всем его надеждам и уверенности, что он наконец-то узнает всю правду. Каждый раз, когда Джо задумывался об этом, он в бессильной злобе стискивал зубы, но сделать ничего не мог. Он знал, чувствовал, что отныне их судьбы переплелись слишком тесно, чтобы их можно было разъединить, не повредив ни одному, ни другому... Не повредив Нине, потому что только Роза Такер знала, где ему искать свою младшую дочь. Когда они миновали угол ресторана, кто-то бросился на них из темноты справа. Нападение было настолько неожиданным, что в первое мгновение Джо даже показалось, что это не человек, а просто тень, большая и быстрая, безликая и опасная - совсем как та жуткая тварь, которая ищет нас в кошмарных снах и гонится за нами по темным коридорам подсознания. - Берегись! - крикнул Джо, но Ро