Оцените этот текст:


---------------------------------------------------------------
     © Copyright Игорь Гергенредер
     Email: igor.hergenroether@epost.de
     Date: 25 Jun 2001
---------------------------------------------------------------



     До чего деревенька убога.
     Глина скользкая от порога.
     Родила сухорукая Лотта,
     А младенца качать не может.
     А отец - то ли толстый трактирщик,
     То ли рыжий сапожник Пауль,
     То ль портняжка Ганс синерожий...
     Не хотят о младенце и слышать:
     "Знай, поди, чьи подмешаны дрожжи!"
     Лотта кликнула старую ведьму:
     "Забери мое бедное сердце,
     Только вырасти славного парня".
     Подмигнула Лотте колдунья,
     Пеленает холстиной младенца.
     Наточила косу поострее:
     "Будет парень лисицы хитрее!"

     * * *

     В камышах спрятан ведьмин домишко.
     Справа - озеро, слева - болото.
     Все боятся горбатую Биче*:
     То ль она детским голосом хнычет,
     То ли голос визжит из болота,
     То ли ведьма терзает кого-то.

     Перед входом - камыш да тина.
     В старом домике - маленький Лотарь.

     * * *

     Зимней ночью мычат коровы,
     В каждом хлеве стучат копыта -
     Лес тревоге внимает сурово,
     Лунным призрачным светом облитый.
     Под кладбищенской елью столетней
     Две могилы зияют разрыты...
     Кто-то стрижку поспешно затеял,
     Отыскав тонкорунных овечек
     Среди стойла костей человечьих.
     Перед дерзким являются двое:
     Белокурая Хельга нагая
     И седой Фердинанд-распутник.
     Встреча славная под луною.
     Хельга тянет к дерзкому руки:
     "Ты пойдешь, паренек, со мною.
     Не суди, что сыра постелька".
     Встреча славная под луною.

     * * *

     Кто обстриг мертвеца,
     Тот заплатит долг
     В пятидневный срок!
     Кровь твою высосем,
     Высосем, высосем!
     И начнется танец...
     Не робей, красавец!

     * * *

     Лотарь заступом замахнулся:
     "Забери свои кудри, Хельга!
     Прочь с дороги и ты, толстозадый!"
     Усмехнулся старик добродушно:
     "Обкорнал ты мою макушку.
     Это дело не кончить ладом.
     Только если посланец ада
     Отберет у тебя добычу,
     Твой должок у него мы вычтем.
     Вот такой уговор, мой Биче!"

     * * *

     До чего деревенька убога.
     И в нее катит сборщик налогов:
     Кони сытые, крепкая бричка.
     Промелькнула коса девичья.
     У порога хозяин в поклоне:
     "Если, дочка, не будешь дурой,
     Он налоги возьмет натурой".
     Кони встали, смеется сборщик:
     "Эй, у брички побудь, покуда
     Я налог собирать мой буду!"

     * * *

     Лишь только сборщик на порог -
     Немедля платишь долг:
     То ль сестрицей молодой,
     То ли дочкой,
     То ль женой.
     А не то все вынесу,
     Вынесу, вынесу!
     Так не стой же кротко -
     Шевелись, красотка!

     * * *

     Ткет дорожку горбатая Биче.
     А дорожка - солнце с луною.
     За серебряною волною
     Золотая струится змейка.
     "Эй-ка, Лотарь, не плачь за спиною,
     А старухе пивца налей-ка!"
     Вот и сборщик: "Хо-хо, не ждали?" -
     "Уноси, торопыга, пряжу..."
     Не успел! И дорожка в бричке -
     Золотая коса девичья.

     * * *

     На перекрестке трех дорог
     Со сборщика получен долг.
     Уж на нем поездила,
     Ездила, ездила!
     Перевязан сук.
     Ты доволен, друг?

     * * *

     На поленницу ведьму втащили,
     Вся деревня бежит на потеху.
     Лотарь плачет, а ведьма хохочет:
     То-то смеху, когда не до смеха!
     "Услужи мне еще, приемыш.
     Только пламя лизнет селезенку -
     Награди деревеньку бабенкой!"
     Лотарь мигом к шалунье Эльзе
     И красотку ведет за ригу.
     "Что облапил? Увидят люди!" -
     "Ой-ля-ля! Оттого не убудет!"
     Из костра рвется дикий хохот,
     А за ригой - смешки и шепот.

     * * *

     Смешок и вскрик -
     Блаженства миг -
     Ах, за ригой,
     За ригой, за ригой!
     Белое плечико, синие глазки.
     Ах, Лотарь Биче, мастак на ласки!

     * * *

     Пышнотелая вдовушка Мабель,
     Долговязая мельника дочка,
     Чернобровая Эльза-милашка
     Делят вместе печальную ночку.
     Слезы капают в полную чашку.
     Ты доволен, трактирщик, платой?
     Лотарь Биче уходит в солдаты.
     "Эй, толстяк, побыстрее кружку!
     Нам наверх невтерпеж с подружкой".
     Под соломенной крышей каморка.
     Далека еще зимняя зорька.
     Всем до зорьки достанется плата -
     Лотарь Биче уходит в солдаты.
     "Ты не плачь, белолицая Мабель,
     Не горюй, длинноногая Лила..."
     А притворщица Эльза хохочет -
     Еще тянется темная ночка,
     Еще тут сухопарый Лотарь,
     И петух не взлетел на ворота.
     Слезы в чаше, и потчует милый.
     Подле он, а уже разлюбила.

     * * *

     Ушел тропинкой ледяной.
     За лесом - край родной.
     Я здоровяк, и вам не врут,
     Что кочергу свиваю в жгут.
     Но легок птичий,
     Птичий, птичий
     Бродяжий нрав у Биче.

     * * *

     Зеленеет ячменное поле.
     Жеребец и кобыла гнедая
     На лесной разыгрались опушке.
     Буки шепчут, кукует кукушка.
     А проселком колонна шагает.
     По команде на плац повернули,
     Офицер подстрелил вороненка.
     "Меток выстрел, да только пули
     Не достанут матерую птицу.
     Не поймав журавля, бьют синицу..."
     Офицер фельдфебеля кличет:
     Сто шпицрутенов Лотарю Биче!

     * * *

     Всегда солдатская спина
     За все платить должна!
     Но главный долг
     Заплатит полк
     Под ядрами,
     Ядрами, ядрами!
     Глядишь, и бедная спина
     Навек от порки спасена!

     * * *

     До чего же вы жгучи, удары!
     Я в лозняк отправлялся недаром.
     Как умело я выбрал лозины,
     Угадал подходящую пору,
     Когда соками полнятся ивы,
     На заре шелестя шаловливо.
     Я вымачивал прутья в рассоле,
     Чтобы больше скопили боли.
     Так хлещите, хлещите больнее!
     Где найдете вы дурня дурнее -
     Для себя заготавливать розги?
     Так пусть ежится шкура от жара,
     Тело кровью исходит и паром...
     До чего же вы жгучи, удары!

     * * *

     Как пляшет пламя при луне!
     Цейхгаузы в огне .
     А над речкою слышатся,
     Слышатся, слышатся
     Команды, взрывы, брань.
     Но слушай, сердце, соловья
     И слушать не устань!

     * * *

     В кабачок забегает фельдфебель:
     "Кружку пива! Замучила жажда.
     Я мерзавца ловлю дезертира -
     От других ускользал не однажды,
     От меня не уйдет поджигатель!"
     В уголке - оборванец с котомкой,
     Шепчет девице, оба смеются.
     Промелькнула над кружкою чашка.
     "Отнеси ему пива, пташка!"
     Чмокнул в щечку хозяйскую дочку,
     На глаза надвигает шляпу.
     Пьет фельдфебель, вдруг капают слезы:
     "Мне в ивняк захотелось, к лозам!"

     * * *

     Плывет фельдфебель по реке.
     Веселый танец в кабаке.
     "Ах, мой милый молодец,
     Молодец, молодец!" -
     "Бежим, малютка, на лужок!"
     А на лугу - стожок.

     * * *

     В непроглядные зимние ночи
     Лютый ветер ломает ивы.
     В лозняке бродит сизый фельдфебель,
     Вьется по ветру космами грива.
     В бородище запутались раки.
     В эти ночи в окрестных селах
     Заливаются воем собаки.

     * * *

     Жарко-жарко натоплена спальня,
     Пух лебяжий в атласных перинах.
     Озорная хозяйка усадьбы
     У огня с молодым господином.
     Сохнут плащ и мундир офицера.
     "Капитан, какова непогода!" -
     "Пустяки для моих гренадеров -
     Тьма и бури подобного рода.
     Я скажу вам о солнечном полдне:
     В тишине спали выгон и нива,
     И лесная далекая грива
     В нежной дымке на взгорье синела.
     Но колосьями встали солдаты,
     И грачей будто частая россыпь,
     Зачернели по склону мортиры.
     Неприятель несметною силой
     Кавалерию двинул в придачу...
     Пережить эту бурю под солнцем -
     Уж, поверьте, большая удача.
     Как я вел, что осталось от роты,
     Или гнал, если быть поточнее...
     Это кто к нам заглядывать смеет?"
     Госпожа улыбается мило:
     "То мой новый бедняга-садовник.
     Нем как рыба и полупомешан.
     Что ты серп завернул в холстину?"
     Офицеру поклон отвешен:
     "Не мешало бы господину
     Натянуть щегольские лосины.
     Ну и ножки! Глядеть - забава!"
     Где-то дерево с треском упало.
     Офицер палашом замахнулся:
     "О! Узнал я тебя, поджигатель!"
     Лотарь камешек кверху подкинул -
     Дивный свет заливает спальню...
     Госпожа ловит камешек жадно,
     Офицер с палашом замирает...
     Лотарь серп достает: "Вот и ладно!"
     Окровавленные лосины
     Не понадобятся господину.

     * * *

     Душа моя совсем не зла,
     Но ведьмы нет без помела.
     Ах, где вырос я,
     Вырос я, вырос я!
     Дарит тенью бук,
     Да на ветке - крюк.

     * * *

     Только сад зацветает в усадьбе,
     Налетают ночами совы.
     И крадется какой-то соловый.
     Ловит щука в пруду красноперок,
     А соловый по берегу рыщет.
     Тиной, пухом облеплены пальцы -
     В птичьих гнездах он ищет яйца.

     * * *

     А озорная госпожа
     Как утречко свежа!
     Ах, кидаем камешки,
     Камешки, камешки.
     Три, четыре, пять!
     Так когда же спать?

     * * *

     Все прохладнее лунные ночи,
     Лисы тоненько лают над прудом.
     Не позвали гостей на свадьбу,
     Поскорее продали усадьбу.
     Два фургона полны поклажей.
     "Едем мы далеко, Лизелотта!" -
     "Как велишь, ненаглядный Лотарь".

     * * *

     Прощай, германская земля!
     Фургоны тащатся, пыля,
     Все дальше на восток.
     Ах, если б знать ты мог -
     Как мы свидимся,
     Свидимся, свидимся,
     Край проклятых отцов,
     Где безродных юнцов
     Приучает к парадному шагу
     Офицерик, гордящийся шпагой!
     От железных ворот
     В мхи и сумрак болот
     Побежала преступника стежка...
     Мой приют берегли
     Злого вепря клыки
     И улитки изящные рожки.
     Я с гадюкой дружил
     И родством дорожил
     С черным тополем,
     Тополем, тополем...
     Был надежный мне друг,
     Как лозина, упруг -
     Ветер во поле,
     Во поле, во поле.
     Пей же пиво, страна,
     Непробудно хмельна -
     Без обмана воротит должок
     Не пьяневший от пива сынок!


     * * *

     Колбасою прославился Краков,
     Дух чесночный шибает в ноздри,
     У харчевни - крики и драка.
     Лотарь вышел наружу, и что же?
     О колеса его фургона
     Ударяют кого-то спиною.
     Он с оглоблей вскочил на повозку,
     Крик его прогремел над толпою.
     Услыхала толпа такое,
     Чего нам повторять не стоит.
     Не у ведьмы ль учился Лотарь
     В мрачной хижине в камышах
     Хлесткой брани на всех языках?
     "Осади-ка назад, горожане!
     Или будет у вас на загривках
     Из дурацких мозгов подливка!
     Кто б он ни был, кого вы бьете,
     Я не дам вам его прикончить!"
     Окровавленный малый поднялся.
     "Это вор! Он с поличным попался!
     За кого ты вступаешься, шваб?" -
     "Бейте, люди, и вора и шваба!" -
     Завизжала какая-то баба,
     Но вмешался торговец жестью:
     "Мы решим это дело честью!
     Из какой, мы узнаем, корысти
     Чужеземец вступился за вора?
     Здесь для боя довольно простора.
     Эй, Паромщик!" Выходит детина -
     На плече в сорок фунтов дубина.

     * * *

     Ну что, опомнился, нахал?
     Зачем в чужое дело встрял?
     Ах, ты жалостлив,
     Жалостлив, жалостлив?
     Так, может, ближнего любя,
     Подставишь под дубье себя?

     * * *

     А Паромщик вола тяжелее,
     Раза в два он Лотаря шире.
     Если Лотарь его одолеет
     И за вора уплатит выкуп,
     Их обоих отпустят с миром,
     Кончив дело роскошным пиром.
     "Ай, как славно! - кричат горожане, -
     Не в обиде на нас, забияка?"
     Окружили с хохотом немца:
     "Отколол ты сдуру коленце!
     Убирайся, пока не поздно".
     Подступает Паромщик грозно.
     "Мы уедем!" - кричит Лизелотта.
     Но жену не слушает Лотарь -
     Расправляет сухие плечи
     И играет гибкой лозиной.
     "Ай да фокус! - смеется народ. -
     Он дубину прутом перебьет!"

     * * *

     Закрутил Паромщик дубиной,
     До чего же громила проворен!
     Раз-второй увернулся Лотарь,
     Так и веет на парня могилой.
     Свистнул прут с неожиданной силой
     И по пальцам Паромщика - бац!
     Миг-другой - и дубина упала
     Из огромных ручищ беспалых.

     * * *

     Столы под грудами колбас,
     Гляди, припустят тоже в пляс -
     Так лихо пляшет Лотарь!
     Уж на него обиды нет -
     Он уплатил полста монет
     Золотом, золотом, золотом!
     Поит Паромщика из рук
     И фунт подносит сала,
     Чтоб горло не щипало.

     * * *

     Вор спасенный сидит озираясь,
     Горожане, в догадках теряясь,
     Просят Лотаря честно сказать им -
     Чем так дорог ему проходимец?
     "Я не знаю!" - и морщится Лотарь.
     О, как зла на него Лизелотта:
     "Вижу, мы не минуем разора!
     Ты меня променяешь на вора!"
     Лотарь встал посреди харчевни:
     "Я и сам несусветный злокозник!
     Но мне жалко убитую птицу,
     Не могу я смотреть, как лисицу
     Добивает охотник лопатой.
     Будь я властен над ним в ту минуту -
     Он издох бы от казни лютой!
     И когда о колеса фургона
     Дрянь последнюю бьют спиною,
     Я готов заплатить головою,
     Чтоб спасти существо живое". -
     "Это правда? - не верит харчевня. -
     Ну, тогда ты с рожденья пропащий.
     Проку больше от сорной травы,
     Чем от смелой твоей головы".

     * * *

     На задворках пес бродячий -
     Рядом Лотарь плачет:
     "Я костей тебе принес,
     Глянь-ка, целый воз!
     Видишь, как радуюсь,
     Радуюсь, радуюсь
     До нежданных слез,
     Что ты счастлив, пес?"

     * * *

     Вязкой пучится грязью дорога,
     Кони мощные тянут фургоны.
     Вместе с Лотарем едет спасенный -
     С виду малый совсем заморенный.
     По глазам же видать - ой, непрост!
     Прозывается - Козий Хвост.
     Говорит, был когда-то умельцем
     Ловко битую клеить посуду,
     Но призанял разок и другой,
     И пузатый сосуд узкогорлый,
     Видно, склеил в момент роковой.
     Мастерская и теплый домишко
     Обратились в прибыток чужой.
     Тот сосуд под названьем кубышка
     Не забудет базарный воришка.

     * * *

     Меж лабазов тупик,
     Узок арочный ход:
     В гости ждет ростовщик,
     Он отсрочку дает,
     Пишет цифирки,
     Цифирки, цифирки...
     Чтоб однажды, не скрипнув пером,
     Кончить долгое дело добром.

     * * *

     Козий Хвост любит добрую взбучку
     Непременно закусывать сладким,
     У него этой сласти в избытке:
     Лотарь, слушай рассказ по порядку.
     Есть страна побогаче богатых,
     Край, где блеянье стад и мычанье,
     Над степным нависая привольем,
     Спорит с криками полчищ пернатых,
     Где от крыльев строчащего свиста
     Хрустом веточки кажется выстрел.
     Там река устремляется в море,
     И на нерест идущая рыба
     Так теснится в бурливом движеньи,
     Что весло будет колом держаться,
     Погруженное в гущу кипенья.

     * * *

     В той стране, уверял Козий Хвост,
     Любят волю и нрав разудалый...
     Между тем переехали мост
     И увидели двор постоялый.
     Будто флейта пропела в тиши
     Перед стылым закатом осенним,
     Голубей стая села на крышу,
     На крыльце показалась хозяйка,
     Сдобный запах печеного слышен.
     Сердцу чуется трепетный вздох,
     Грусть растаяла в лоне угревном,
     Словно узнанный отзвук напевный
     Ликованья ночного вдвоем
     Вызвал стойкости пылкой подъем.
     У хозяйки на щечках румянец.
     К посрамлению здешних гостиниц,
     Предложила заморские вина.
     А едой увлеченный мужчина
     Лизелотту глазами ожег
     И до рта не донес пирожок -
     Удалец богатырского роста,
     Кудри - смоль, стреловидные брови,
     Рот лоснится, краснее крови.

     * * *

     Немало выпито вина -
     Вновь Лизелотта озорна:
     "Ах, разве я замужем,
     Замужем, замужем?"
     С ней польку пляшет удалец,
     Он из Богемии купец -
     Как Крез богатый Вацлав,
     Путь держит в город Брацлав.

     * * *

     Манит Лотаря пляска иная.
     Непокорна, дика и ревнива,
     Обрученная с молнией воля
     Жаждет страстного смеха измены.
     К танцу звезд воля дерзкая рвется,
     Без лукавства не мысля веселья.
     Нет ревнивицы, более падкой
     На слезу непорочных соперниц,
     И узнала б докуку заботы
     Добродетельная Лизелотта,
     Не спасись она в танце беспечном
     От привязчивой боли сердечной.
     Лотарь ловит хозяйки улыбку,
     Мнится в блеске трепещущем заводь,
     Что таит в глубине боязливой
     Золотую капризную рыбку.
     Млеет в муках любовь рыболова,
     Просит удочка жадного клева:
     Станем мы друг для друга добычей -
     Выше радуги взвиться готовы!

     * * *

     У хозяйки муж в отъезде -
     Отвори, молодка, ставни!
     Ждет упругих ног тропинка.
     Травки шелковой мысок
     Пусть почувствует шажок
     Пробужденного рассвета...

     * * *

     Не впервой я слышу стуки
     В крепко запертые ставни:
     Звал купец бежать по тропке
     На заветный на мысок,
     Но прищучил щучку хватко,
     Уезжая, муженек.

     * * *

     Ревнивец к молодке привел живописца,
     И тот ее голое тело
     Так расписал за пригоршню монет,
     Что малой прогалинки нет.
     От икр до пупка и до самых подмышек,
     От шеи до ягодиц гладких -
     Все скачут и скачут лошадки.
     Сотрется какая от чьей-нибудь ласки -
     Кровавая грянет развязка!

     * * *

     Локоны медные с красным отливом,
     Томно черные глазки мерцают.
     Видятся Лотарю круглые бедра -
     Белоснежной глазури белее.
     Так станьте ж, два сердца, медовым восторгом
     Медоносного лета полнее!
     Быстрый орел, хитроумный ягнятник,
     Грома выстрелов не убоится -
     Взмоет с овечкой, смеясь над стрелками,
     В облака ветрокрылая птица.
     Нет той ловушки во всем белом свете,
     Нет той натасканно-истовой стражи,
     Нет тех порогов на бешеной речке -
     Чтоб Лотарю сделалось грустно,
     Взгляд лишился бы острого блеска.
     Вкус разборчивый жаждет и жаждет изысков
     И находок жемчужного лоска!
     Ищет глаз белизны нежно-царственных лилий,
     Роз горяще-пурпурного зноя.
     Челн порожистой речкой в рассветное пламя,
     Словно в радуге жаркой, несется,
     И весло в позолоте искрится.
     Небо сладостно пухнет, как полное вымя,
     В нетерпенье дарами излиться.

     * * *

     Я люблю, хозяйка, краски,
     Дам тебе я их в избытке...
     Кем раскрашен пестро окунь -
     Желтый в темную полоску,
     В ярко-рыжем оперенье?
     Ирис дымчато-лиловый,
     Малахит, оттенков полный,
     Бирюза, янтарь и мрамор?
     Кто им дал цветов сверканье -
     Уделит и мне для милой
     От щедрот своих немалых.

     * * *

     Недоверчиво-робкой хозяйке
     Расписал Лотарь окна и двери,
     Шкаф, сундук, изразцовую печку
     И лошадок игривою скачкой
     Оживил одним махом посуду.
     Загляделась молодка на чудо,
     И под властью нездешнего дара
     Позабыта грозящая кара.
     Пронимает красотку истома:
     "Ах, довериться можно такому!"

     * * *

     Бедный Лотарь пресыщен богатством -
     Одарил самого бы он Креза
     Тем, что пламенней пламени солнца.
     Из гостиницы с Вацлавом вышел:
     "Потолкуем, дружок, без утайки -
     Охмурить не сумел ты хозяйку.
     Спорим, нынче же ночью лошадок
     На ее сосчитаю я теле,
     Разгоняя до крика качели?"
     Горд купец, толстосум и красавец:
     Что услышал он? Эка умора!
     Если с ним не рискнула молодка,
     Видя щедрость его и стать,
     Ночью маслице повзбивать,
     Так неужто ее заставит
     Пренебречь неминуемой карой
     Ветром пригнанный хмырь сухопарый?
     А хвастун говорит без смущенья:
     "О пустячном прошу одолженье...
     Чтоб я мог без догляда и шума
     Взмылить скачкою лошадей,
     Ты б женою занялся моей".
     Тут торговец так рот и разинул:
     Это ж надо, какая скотина!
     Ну да мне от того не убыток.
     От гостей Лизелотту он манит:
     "Не хотите ль отведать ягненка?
     Прочь ее - власяницу боязни!
     Мы попробуем кипрский мускат..."
     Колыхнулась ли яблоня жизни?
     Опустился застенчиво взгляд...

     * * *

     Что лучше: тыквы с кабачком
     Или айва с петрушкой? -
     Столкнулись желудь со стручком
     И с пончиком пампушка.
     Не может кончить этот спор
     И хрена жесткий приговор.
     Одно решит задачку:
     Ах, скачка, скачка, скачка!

     * * *

     Ливень бьется в оконные стекла.
     Хоть надежны и крыша, и стены,
     Полотно дорогое измокло.
     Лотарь, дно доставая шестом,
     Гонит лодку сквозь жгучую пену.
     Дождь со тьмою слились за окном.
     Сон усталой оставив постели,
     Встала женщина в нежном порыве -
     Кто ему угождал так доселе? -
     Чашу с жженкой горячей подносит.
     Лотарь шепчет слова колдовские,
     Брызнул жженкой на пламя печное -
     О, где видано чудо такое?
     Не блистали царевны морские
     Тем нарядом, что тело нагое
     Деревенской молодки украсил.
     Не скрывает точеного стана
     Ткань легчайшая - поле в цветенье
     Дивно-редкостных синих тюльпанов.
     В серьгах вкрадчиво тлеют каменья -
     Кровь, горящая в дымке тумана.
     Низки жемчуга шею обвили,
     А лодыжки, предплечья, запястья,
     Утонченным маня сладострастьем,
     В изумрудных белеют браслетах.
     Диадема таинственным светом
     Озаряет ресниц трепетанье.
     С губ карминных слетит приказанье -
     И индийский надменнейший раджа
     Подле ног этой Женщины ляжет.
     В очаге сдвинул Лотарь полено,
     Трижды дунул в багровые угли -
     И зеркальными сделались стены.
     В них себя увидала молодка,
     Зашептала моления кротко,
     Припадая к стопам чародея:
     "О, развей наважденье скорее!"
     Лотарь, нежно ей руку целуя,
     Убеждает: "Внемли без боязни -
     Чего б только ни дал я за силу
     Превращать в королев моих милых!
     Но, увы, я могу, лишь на время
     Приоткрыв в потаенность оконце,
     Сделать милую дочерью Солнца.
     Я уеду, но каждый ноябрь,
     Ночью трижды позвав: "Лотарь Биче!",
     Сможешь ты, как теперь, становиться
     Всем царицам первейшим царицей".

     * * *

     Не зная, что проигран спор,
     Купец крадется, точно вор,
     Глянуть в скважину,
     Скважину, скважину -
     Конечно, баба спит одна!
     Но чья-то тощая спина,
     Спутав правила,
     Правила, правила,
     Остолбенеть заставила.

     * * *

     Пробивается утро сквозь шторы,
     Грустью жжет поцелуй в эту пору,
     Стон любви так мучительно сладок -
     Но нельзя забывать про лошадок.
     Ни молодка, ни Лотарь не вспомнят -
     Так друг к другу рвались без оглядки -
     Не под седлами были лошадки?
     Лотарь мыслит: "Прилежный хозяин
     Подготовленность любит во всем.
     Нарисую-ка их под седлом!"

     * * *

     Все возвращенья мужа ждут,
     У постояльцев жуткий зуд
     Под копчиком, копчиком, копчиком:
     Ах, то-то будет благодать -
     Как лошадей начнет считать!

     * * *

     Встречен муж безмятежной улыбкой.
     Взгляд поймав раздевающе-липкий,
     Шепчет женщина: "Миг - и узреешь,
     Как пеклась я о мужниной чести!
     Всех лошадок найдешь ты на месте".
     Поднимается в спальню задорно -
     Перед мужем разделась проворно.

     * * *

     Полно народа за столом.
     Токайским занятый вином,
     Не видит бедный Лотарь,
     Как ножку Лизелотты
     Вацлав под скатертью,
     Скатертью, скатертью
     Жмет и бессовестно гладит
     В мыслях о знойной усладе.

     * * *

     Съели суп и свинину с грибами,
     Донимают прислугу щипками
     Постояльцы, народ фамильярный.
     Лизелотта пошла прогуляться -
     Тотчас Вацлав с ужимкой вульгарной
     Отправляется вслед торопливо.
     Лотарь сел у огня с кружкой пива.
     Тронул слух будто отзвук призыва -
     В спальню мигом: там - пара нагая.
     Он, ее под себя подминая,
     В зад ужасным орудием колет;
     Вторчь стоит принадлежность мужская,
     Ремешком к ней примотано шило -
     Муж хрипит: "То-то въеду без мыла!"
     Лотарь двинул его по загривку,
     Резко вывернул за спину руку -
     Тот согнулся и встал закорюкой.
     Сапогом получивший по заду,
     Отлетел он к дубовой кровати:
     Что за притча, скажите на милость -
     Шило в спинку кровати вонзилось!
     Пораженный таким оборотом,
     Муж последним стоит обормотом.
     Лотарь хвать его сзади: "А ну-ка!
     Не изволишь ко мне повернуться?
     Не дает эта странная штука?
     Ну, так мы ее наискось дернем -
     Из промежности выскочит с корнем!"

     * * *

     Вот щекотливый переплет:
     Вас кто-то за спину рванет,
     Когда мужская сила
     Зависима от шила,
     Вонзившегося в дуб...
     О, до чего ж вам люб
     Безвиннейший страдалец -
     Ваш двадцать первый палец!

     * * *

     "Руки прочь! Я стою, как желаю!" -
     Отвечает поспешно хозяин
     И рычит на жену: "Ишь, как рада
     При чужом постоять кверху задом!
     Поднимайся, развратница, с пола
     Да живее натягивай платье!
     Не жена у меня, а проклятье!"
     Лотарь взгляд опускает: "На голых
     Отродясь не смотрю я бабенок.
     А моя: "Ты же сущий ягненок!"
     И в великом, видать, состраданье
     Мне рога наставляет бараньи.
     О признанье моем памятуя,
     Не откроешь, зачем ты, лютуя,
     Потешался над женщиной этой,
     На пол бросив бесстыдно раздетой?
     Я бабенкам давно знаю цену -
     Дай мне волю, нашел бы я средство
     Так наказывать их за кокетство,
     Чтоб от боли бросались на стену!
     Если б баба, клянясь, что верна мне,
     Головой ударялась о камни,
     Если б села в костер - и тогда бы
     Не поверил я в искренность бабы.
     И, однако, я ныне свидетель,
     Что несломленная добродетель -
     Не мечтанье, а вот она рядом:
     Неказистым прикрылась нарядом.
     Приставал к ней богач и красавец:
     Был готов расшибиться в лепешку,
     Чтоб ему показала хоть ножку,
     Но она так отбрила нахала -
     Вся гостиница день хохотала.
     И тогда он, с моей благоверной
     Закрутив как ни в чем не бывало,
     Стал мне сердце терзать вместе с нею.
     Я, в несчастье моем каменея,
     Вдруг очнулся от страшных стенаний.
     Прибегаю и вижу страданья
     Добродетельнейшего созданья.
     То-то радости для приставалы:
     Ах, быть верной женой ты желала!
     Так награда тебе по заслугам
     Отмеряется умным супругом..."

     * * *

     Ну вот задерганный хвосток
     Муж отвязать от шила смог
     И на Лотаря взырился,
     Взырился, взырился -
     Кто этот странный дуралей?
     Срамить себя таким манером!
     Сказать кому - подымут на смех,
     И сам же первый будешь олух.
     То-то, к слову, лошадка претемная...
     Вот загадка головоломная!

     * * *

     Обратился хозяин к пришельцу:
     "Вы, видать, господин из военных -
     Не по вам, так вы тотчас и драться.
     По речам - проповедник отменный..."
     Про себя же хозяин добавил:
     "Стряпчий спившийся, может статься".
     "Вон чего, - он вздохнул, - насказали,
     Как жена верность мне соблюдала.
     Я вам тоже скажу кой о чем:
     Непонятного много кругом.
     Тем дай телочку, этим - индюшку,
     Тем - с душком глухариную тушку...
     Мне же дай - чтоб была она пылкой, -
     Неоседланную кобылку!
     Нынче я возвратился в мой дом -
     А кобылки-то все под седлом!
     "Ах, уже оседлали? - сказал я. -
     Так пробористой шпорой пришпорю!"
     Тут и вы прибежали на горе".
     Лотарь, хмурясь, покашлял в кулак,
     Достает из кармана табак:
     "Как наездник, скажу вам - бывает,
     Круп запомнится тугонько-гладкий,
     А оседлана, нет ли лошадка?
     Чтобы вспомнил, дают седоку
     Хорошенько нюхнуть табаку".
     И хозяину под нос щепотку
     Он поднес с выражением кротким.
     "Ой-ой-ой, до чего же едучий!" -
     Стали корчи хозяина мучить,
     Повалился он с ног полумертвый.
     Лотарь прячет табак: "В самый раз
     Смачно плюнуть ему в правый глаз!"
     Сделать это молодку заставил -
     Муженек изменился лицом:
     "Точно! Были они под седлом!"
     Обнял женушку с видом счастливым,
     Задирает ей юбку игриво:
     "Я тебя поцелую в те губки,
     Что в пушистой красуются шубке..." -
     "Нет - в другие, которые рядом!" -
     Повернулась молодочка задом,
     Изогнулась всем телом упруго,
     Умоляющего супруга
     Заслужить заставляя награду...
     С этих пор ей достаточно взгляда,
     Чтоб он начал в позыве жестоком
     Целовать эти губки с причмоком.

     * * *

     Лизелотта, надувшая губки,
     Гневно щурит прелестные глазки.
     Подступает к ней Лотарь с опаской,
     Называет жену госпожою -
     Дикой козочкой молодою.
     "Перестань, мое счастье, сердиться,
     Опусти в знак прощенья ресницы.
     И я тоже ни в жизнь не напомню,
     Как кого-то толкнула охотка
     Позаняться с красавцем-купцом -
     Пусть товар-де покажет лицом!"
     Лизелотта наморщила носик:
     "Ах, винюсь! С ним я скушала персик.
     Съел же ты маринованный рыжик..." -
     "Так и будем считаться, мой чижик?"
     Вдруг смешки рассыпаются звонко,
     На засов заперта комнатенка.
     Во дворе бродит Вацлав в потемках:
     Под окном слушать взвизги изволь-ка!
     Он в обиде: "Содом да и только!"

     (Не окончено)


     *Bitsche - деревянная чаша с крышкой (нем.) - Прим. автора.


     "Сказание о Лотаре  Биче" опубликовано, фрагментарно, в журнале "Волга"
(Саратов, номер  11  за 1989).  Вариант сказания напечатан в  журнале "Новая
студия" (номера 1-2, Берлин, 1997).
     В  Интернет  представлен текст, опубликованный  в журнале "Литературный
европеец" (номер 34, Франкфурт-на-Майне, 2000, ISSN 1437-045-X).

в€ в€ в€ в€ в€ в€ в€ в€ в€ в€  в€  в€ в€ в€ в€ в€ в€ в€ в€ в€ в€ в€ в€ в€ в€
в€


     

Last-modified: Sun, 24 Jun 2001 21:01:05 GMT
Оцените этот текст: