Оправданным преступникам вернули все вещи, кроме толстого кошелька Молчуна -- его почему-то забыли записать в бланке для описи. Тайтус внимательно осмотрел своего старого друга -- "Юнипак" -- и подвесил его на пояс. -- Свобода! -- радостно-возбужденно сказал Алекс, с наслаждением вдыхая пыльный, раскаленный полуденным солнцем воздух, когда они покинули столь гостеприимное заведение с толстыми решетками на немногочисленных окнах. -- До встречи, -- Молчун, мрачный, как никогда, одиноко зашагал по дымящемуся асфальту. Вампы хотели двинуться за ним, но Алекс приказал: -- Стойте! Из уха вампа сочилась мутная кровь, пачкая ворот сорочки. Но кровотечение скоро утихло, вамп наклонил голову, засунул в ушное отверстие палец, и на пыльный асфальт вывалилась черная пробка из свернувшейся крови. -- Станнер разрушает нервные клетки, -- сообщил Тайтус. Приятели оглянулись по сторонам, внимание вампов привлек небольшой бронированный автомобиль, парящий в нескольких дюймах от земли. Рядом стоял Правительственный курьер в окружении четырех солдат. И, по-видимому, он ждал именно их. -- Диг Тайтус Лайкентрэп? -- осведомился курьер, подходя к ним поближе. -- Да, это я. -- Вам пакет, -- курьер протянул Тайтусу самый обыкновенный конверт. -- Через пять секунд после вскрытия послание самоуничтожится. Всего доброго, граждане Республики! Автомобиль вертикально, без всякого ускорения взмыл на несколько метров вверх и с огромной стремительностью исчез. Тайтус встал так, чтобы содержание послания не было видно вампам, и распечатал его. Считав информацию, он кинул бумагу на тротуар, а через несколько секунд письмо почернело и рассыпалось на пепельные хлопья, которые мгновенно были подхвачены горячим ветром. -- Скажи мне, пожалуйста, Тайтус, -- вежливо сказал Энди. -- В том указе о помиловании упоминалось имя одного из Консулов -- Септимус. -- Это не имя, -- отрезал Тайтус. -- Это полное название государственной должности -- Консул Септимус, что значит седьмой из семи Верховных. -- Ты знаешь его настоящее имя? -- вампы окружили бедного Тайтуса с двух сторон и начали засыпать его вопросами, на которые диг отвечал с длинными паузами: -- Да. -- И как его зовут? Мне вообще-то все равно, но хочется знать имя своего спасителя. -- Его фамилия Веервольф. -- Он диг? -- Да. -- Честное слово, Тайтус, нам искренне жаль, что мы наговорили разных глупостей про наше правительство, -- сказал Энди. -- Ты знаком с этим Веервольфом? -- поинтересовался Алекс. -- Я знаю его, а он знает обо мне, но мне не выпало чести когда-нибудь разговаривать с ним, -- скромно и честно, ведь все диги говорят только правду, ответил Тайтус. -- А остальные шесть Консулов тоже диги? -- Нет. Они медленно шли по душной улице, вампы думали о том, что же еще знает этот диг, и что было в послании, которое он прочитал, а Тайтус думал о том, что уровень радиоактивного фона уже 98 микробэр в минуту и продолжает повышаться, что приводило к необходимости найти поблизости убежище с экранирующей крышей. А потому Тайтус быстро, походкой дига (приводящей к наименьшим энергетическим затратам), шел к выбранной цели, а вампы устало плелись за ним. Наконец, они остановились у старого, обшарпанного дома, где когда-то давным-давно находилась мэрия. -- 99 микробэр в минуту, -- сказал Тайтус. -- Здесь я живу. -- Тебе принадлежит весь дом? -- спросил Алекс. -- Нет, только одна небольшая квартирка. 100 микробэр в минуту, -- с этими словами Тайтус зашел в темный подъезд и начал подниматься по грязной лестнице. Вампы по молчаливому согласию последовали за ним. -- Прости, Тайтус, но ты не можешь сказать нам, что ты прочитал в письме? -- без всякой надежды спросил Энди, но диг ответил: -- Там говорилось о секретном правительственном приказе, что мы должны выполнить. -- И что же мы должны сделать? -- встревожился Алекс. -- Мы должны уничтожить трех человеческих индивидуумов. Добро пожаловать в мое логово! Глава 9. Логово Тайтуса. День Взору вампов предстала убогая, заваленная хламом и дюймовым слоем пыли квартирка. У стены стоял сломанный книжный шкаф, а в углу на стуле без одной ножки был накидан целый ворох грязной, несвежей одежды. -- Усаживайтесь, -- диг усадил их на единственный целый диван, возле которого стоял единственный целый столик. -- Чаю? Вампы не возражали. Тайтус удалился на кухню, постучал там посудой, но тут же вернулся. -- Увы, всю заварку съели тараканы. Сыграем во что-нибудь? Карты? -- Нет, я в карточные игры не играю, -- испуганно замотал головой Энди. -- Я хожу по воскресеньям в религиозный кружок, где узнал, что игра в карты способствует попаданию души в ад. -- Ты случайно не заразился от патера Гордона? -- захихикал Алекс. -- В тюрьме ты преспокойно играл в "Четырех епископов". Но смешки не возымели нужного действия, Энди категорически отказался даже взять карты в руки, будто они были творением самого Зла. -- Шахматы? Шашки? Нарды? "Монополия"? "Биржа"? -- перечислял Тайтус названия игр, многие из которых вампы слышали впервые. -- Если играть в шахматы, то только в тройные, -- вновь уперся Энди. -- Тогда давайте сыграем в круговой турнир по шашкам, -- предложил Тайтус. -- Нас трое, следовательно, всего три партии. Хозяин достал из-под дивана старенькую деревянную доску с черно-белыми квадратами и высыпал на стол комплект самых обыкновенных шашек. Но тут Алекс вспомнил одно важное обстоятельство. -- Мы, конечно, польщены твоим мнением о нашем интеллекте, Тайтус. Но играть против дига -- значит заранее проиграть. -- Я буду просчитывать только на два хода вперед, -- невозмутимо успокоил их Тайтус. -- Первая партия: я против Алекса Шоу. Две шашечные армии -- черная и белая -- вступили в бескомпромиссную, но и бескровную борьбу. -- Извини, Тайтус, но не мог бы ты повторить, что ты говорил насчет "трех индивидуумов"? -- попросил скучающий Энди. -- Я сказал, что мы должны убить трех людей. Понимаете, это должно быть сделано непрофессионально, чтобы никому не пришло в голову, что это дело рук властей. За четыре спасенные души мы должны погубить лишь три. Если вы откажетесь, я тоже не возьмусь за это грязное дело. Но тогда не поздоровится и нам, и вместо трех жизней оборвутся целых семь. -- Как имена этих трех несчастных? -- спросил сердобольный Алекс. -- Профессор Хайделл, профессор Шварцхельм и инженер Кроули. -- И все из нашего Университета! -- поразился Алекс. Тайтус двинул вперед белую шашку и на несколько секунд отключился. -- Я просчитал все ходы, -- заявил он. -- Я проиграл, но только если вы не сделаете грубой ошибки. А я не хочу надеяться на чьи-то грубые ошибки. Итак, я жду от вас ответа, и немедленно. Мы будем выполнять приказ? "Мы" прозвучало совсем как "вы", то есть вампы. Алекс посмотрел на Энди и встретился с ним глазами. Алекс молчал. Молчал и Энди. Каждый из них думал свое, а ведь сделать выбор они должны были вместе. У Энди в голове проносились такие мысли: "Нужно соглашаться!.. Хотя... черт возьми, если мы откажемся, то приведем в действие силы, о существовании которых можно лишь догадываться... Возможно, вспыхнет гражданская война... А может, даже новый Всемирный Конфликт!.. Даже страшно подумать!" Ангельские глаза горели адским блеском, на лице Энди появилась мечтательная улыбка. И все эти беды будут из-за того, что два всеми забитых вампа скажут слово "нет" одному задуренному дигу! Алекса мучили совсем иные сомнения. Он не доверял Тайтусу. И, поколебавшись, он спросил прямо: -- Тайтус, а как ты узнал, что Правительственный курьер спасет нас от эвтаназина? -- Правило номер один: "То, что просчитал один диг, может просчитать и второй". -- Хм. Никогда не слышал о таких правилах, -- сказал Алекс, пока Энди получал злобное удовольствие от жестокой игры своего разбушевавшегося воображения. -- А какое правило номер два? -- Правило номер два: "Если ты не диг, никогда не стремись понять дига", -- Тайтус потрогал кончик носа. -- Я только что выдумал эти правила, Алекс, и сам пронумеровал их. Алекс начал расставлять шашки для игры с Энди; размечтавшийся вамп очнулся от атомных взрывов, существовавших лишь в его голове, и быстро расположил свою круглоголовую армию на клеточной доске. "По-моему, -- думал Алекс, -- я знаю привило номер три: никогда не доверяй дигам". Из-за столь глубочайших и тягостнейших раздумий Алекс не понял, почему Энди так покраснел от сдерживаемого смеха и тихонько похихикивает. -- Алекс, -- вкрадчиво сказал этот белокурый ангелок из самих глубин Преисподней, -- спорим на пирожок, что в данной позиции нам гарантирована ничья? Алекс подозрительно осмотрел доску, пересчитал шашечные армии, которые не сделали еще ни хода, заглянул под стол и под диван. -- Спорим? -- прямо-таки давился смехом Энди. -- Ну, давай, -- буркнул Алекс. -- Ходи тогда. Алекс двинул вперед и влево центральную шашку, и тут Энди от хохота свалился под столик. Алекс недоуменно взирал на него, потом опустил взгляд на доску и только тут увидел, почему так веселится его друг: черные шашки все, как один, стояли на белых полях, и, следовательно, обе армии были недоступны друг для друга, как будто бы они находились в двух разных измерениях. -- М-да, -- сказал Алекс. -- Хе-хе. Общими стараниями вампов черные шашки вернулись в нормальное измерение, и Энди сделал первый ход. Тайтус резво вскочил с кресла, в котором сидел. -- Где-то у меня был почти свежий бублик, -- и он опять оставил их наедине. -- Ты ему доверяешь? -- наклонился к уху Энди все не успокаивающийся Алекс. Но тут вернулся Тайтус, руки его были пусты. -- Увы, бублик сожрал мой брат, -- развел он руками. -- Твой брат... он диг? -- поднял глаза от доски Энди. -- Он трайкер, -- резко ответил Тайтус. Энди походил и посмотрел на друга-вампа: -- Прости меня, Алекс, ты что-то спросил? -- Я спросил, почему именно мы должны сделать это непотребное дело? -- нашелся Алекс. -- А почему вы начали говорить антиправительственные речи в присутствии агента Пончика? Тем паче, у вас более чем подходящие вамповские особенности организма для этого дела, -- спокойно пояснил Тайтус. -- Итак, ваш ответ? -- Нет, -- сказал Энди. -- Да, -- сказал Алекс. Назревал локальный конфликт, но Энди сразу же подумал, что гражданская война может произойти и в случае насильственной смерти трех государственных ученых, и поправился: -- Да, мы убьем их. А мрачный Алекс уже предвкушал фонтаны горячей крови, их безумный и столь сладостный для его очей цвет. Возможно, это милое заданьице даст пищу его зловещей музе и таким образом будут написаны новые главы его произведения в стиле фантазм "Властелин кактусов". Но природная подозрительность, или как называл ее сам вамп -- предусмотрительность, не уснула окончательно, и потому Алекс спросил: -- Хорошо, мы превратим их в гниющие трупы, а ты-то что будешь делать, Тайтус? -- Информация, -- ответ дига был краток в такой степени, в какой были обширны сведения, которыми он завалил вампов. Профессор Хайделл -- безусловный лидер этой сверхнаучной троицы. Высочайший специалист в области сверхпроводников, за свои достижения получил Государственную премию, которую израсходовал на покупку автомобиля с антигравитационным шасси. Относительно личной жизни у дига было мало сведений, но было известно, что Хайделл в значительной степени любвеобилен в отношении хорошеньких студенток. Профессор читал несколько циклов лекций в Университете, один из которых вампы даже прослушали (но если бы они этого не сделали, то ничего бы не потеряли). Инженер Кроули -- "руки" Хайделла, воплотитель его гениальных идей "в металле". Несколько лет назад он работал в закрытой лаборатории, но за неумеренное пьянство это блестящий робототехник и компьютерщик был переведен в Университет, где кое-как сработался с Хайделлом. (Кстати, о компьютерах: вампы смутно представляли себе этот аппарат, так как электронных вычислительных машин было мало, с каждым годом их выпускали все меньше, а работали они все хуже. Даже в таком крупном Университете компьютеров было несколько десятков, а доступ к ним имели лишь самые посвященные). Профессор Шварцхельм -- один из самых лучших в Республике теоретиков в области физикоматематики. Весьма оторванный от жизни человек, Шварцхельм также преподавал в Университете, а, кроме того, занимался теоретическим обоснованием новаторских идей профессора Хайделла. Главная задача -- убрать всех троих, желательно разными способами и через какой-то промежуток времени, чтобы не было видно никакой взаимосвязи. -- Конец информации, -- сказал Тайтус. Глава 10. Логово Тайтуса. Ночь Трое молодых людей стояли у окна и смотрели в ночь. Небо было безоблачно, и потому звезды, узкий серп луны и призрако-подобная комета были видны в мельчайших подробностях. Уровень радиации упал до 60 единиц, что весьма радовало Тайтуса. Где-то неподалеку разбилось стекло, но затем вновь воцарилась тишина. Ввиду энергетического кризиса в стране в эту ночь были обесточены электролинии во всем городе, и эта темнота манила к себе вампов. -- Я намерен обратить вспять катаболический процесс, -- вспомнил Энди слово, услышанное в тюрьме, -- и хочу влить новую порцию жизни в свое измученное тело... -- Да... -- сказал Алекс, с вожделением вглядываясь в темень улиц. -- Будьте осторожны, не наткнитесь на крысоловов или Чистильщиков, -- предупредил Тайтус. Колокол на башне, повинуясь механизмам, начал гулко бить, возвещая счет времени. Вампы насчитали одиннадцать ударов, самое время приступать к сладостной процедуре. -- Увидимся завтра, -- пообещал Энди, и вампы бесшумно скользнули к двери и вниз по лестнице. Через миг они крались по черным улочкам. Тайтус продолжал стоять у окна и предаваться размышлениям. В пакете, полученном от Правительственного курьера, указывалось о необходимости уничтожить все бумаги ученых, а также компьютер инженера. Над этим еще следовало хорошенько подумать. z z z Вампы быстро крались по улицам спящего города, подставив ветру свои чувствительные носы и уши. Легкий шум -- и вампы прижались к темному дому, слившись в одно целое со стеной; но это была лишь громадная крыса, выбравшаяся из подвала в поисках съестного. Алекс вполголоса выругался. Они подошли к берегу моря и недолго постояли на черном песке, дыша ядовитыми испарениями. Но молодых девушек, пронизанных сосудами с горячей кровью, тут явно не было. После моря вампы через молчаливый и потухший комплекс Университета вошли в Артиллерийский парк. -- У меня такое впечатление, что кто-то целится мне в спину, -- прошептал Энди. -- И безжалостный палец плавно нажимает на спусковой крючок, -- довольно громко сказал Алекс, забыв о предосторожности. -- Стойте! -- приказал властный гнусавый голос откуда-то сзади. -- Медленно, очень медленно повернитесь на 180 градусов. Незнакомец зажег фонарик с узконаправленным лучом и осмотрел лица вампов, при этом на его лице появилась мрачная ухмылка. Это был примерно одного роста и возраста с ними парень в абсолютно черной одежде, в руках у него имелся арбалет, металлический запах которого вампы почувствовали слишком поздно. Кроме арбалета, у крысника (это был именно крысник) к бедру были пристегнуты ножны тринадцатидюймового ножа с длинным прямым лезвием. Лицо крысника было типичным лицом закоренелого садиста, который уже в три года разбирает живых хомячков на части, чтобы узнать, как они устроены внутри, но, тем не менее, это лицо дружелюбно улыбалось, хотя и получалась при этом зловещая кровожадная ухмылка. Неприятное впечатление усиливала и черная краска, нанесенная на щеки, лоб и другие части лица крысника, чтобы оно не блестело в темноте. -- Почему ты не выстрелил? -- спросил Алекс (в том, что охотник на крыс привык стрелять в двуногих братьев, он не сомневался, но сейчас арбалет был направлен в землю). -- М-да, -- черный охотник потер подбородок. -- Меня зовут Джадж. "Джадж -- неплохое имя для моего романа", -- подумал Алекс. -- И потому, что ты Джадж, ты не выстрелил? -- осторожно спросил Энди; при малейшем движении арбалета он приготовился броситься на крысника и разорвать его поганое горло. -- Умирать дважды за сутки нелегко даже для вампов. Я был в суде, где вас приговорили к казни. -- Что-то я тебя там не видел, -- Алекс был подозрителен как всегда. -- Зато я вас прекрасно видел, -- Джадж повесил арбалет за спину, -- я должен был вкатить вам по дозе эвтаназина, так сказать. -- Ты был в маске, -- догадался Энди. -- Ты -- палач! -- Советую вам умерить свои эмоции, -- рука охотника замерла на рукояти ножа, -- я не хотел вам зла. Я учусь в Медицинском институте, а стипендии не видел уже одиннадцать месяцев. Поэтому, так сказать, я должен подрабатывать. Вампы расслабились; и в самом деле, работа есть работа. Они молча разглядывали своего нового знакомого. Джадж был нормиком, то есть не имел никаких аномалий в своей генной структуре, но его по-детски простодушная жестокость (например, со своим тринадцатидюймовым ножом он никогда и нигде не расставался) давала знать о неких душевно-психологических отклонениях. -- А что вы тут делаете? -- спросил Джадж. -- Ах, вы -- вампы, так сказать. Гематургийная система в ваших организмах совершенно отсутствует, и поэтому вы вышли на поиски... -- Да, -- оборвал поток высоконаучных терминов Алекс. -- Убери свет, а то привлечешь внимание Чистильщиков. Или вы с ними заодно? -- Нет, у нас между ними постоянные стычки, -- Джадж погасил фонарь. -- Но они лучше вооружены, у них охота -- цель жизни, тогда как у нас -- нервная разрядка, так сказать. Они постояли немного в темноте, затем пожали друг другу руки, заключив некое подобие союза, а потом разошлись в разные стороны. -- Алекс, Энди, -- сказал Джадж на прощание. -- Если хотите побыстрее поживиться чем-нибудь, покрутитесь около ресторана "Джеймон". Сегодня ночью в подвале ресторана, где расположено казино, идет показ мод, вернее, показ молодых красивых тел различной степени обнаженности, так сказать. Желаю удачи! Вампы последовали совету, и вскоре в их руках было размякшее от сильного удара тело симпатичной девушки. z z z После того, как вампы утолили свои низменные страсти в виде литра обжигающей, пульсирующей крови, за что они даже испытывали своеобразную благодарность к своей бессознательной жертве, Алекс и Энди вернулись к ресторану и усадили девушку на скамейку неподалеку. Перед тем, как исчезнуть, растворившись в ночи, вампы успели услышать беззвучный рев антигравитационных двигателей -- служба порядка решила устроить облаву в эту мерзкую ночь, и именно в районе ресторана "Джеймон"; видимо, людей, подобных Сони Скевинджеру, было великое множество. -- Как ты думаешь, Энди, есть ли среди наших ближайших друзей стукачи? -- спросил Алекс, когда они подошли к склону горы, самому безлюдному району в самом центре города; неподалеку находилось здание психиатрической клиники, один этаж которого был занят общественным крематорием; туда отправлялись те сумасшедшие, которые не были чувствительны к лекарствам даже в смертельных дозах, но которых выпускать в город было крайне опасно, то ли из-за их неутолимой жажды убийств и разрушений, то ли из-за нелояльного отношения к правительственным структурам. Тихих, безобидных безумцев чуть ли не из-под палки выгоняли на улицы в город просить подаяние, после чего мускулистые горообразные санитары выкручивали им руки из-за нескольких жалких монеток. Энди глубоко задумался, а потому попросил Алекса повторить вопрос. Выслушав друга, он ответил: -- Конечно, есть. Только это человек, наименее подходящий для этой роли. Они поднялись по широкой, некогда бывшей белой окраски лестнице, она была построена еще до Всемирного Конфликта. Любой диг обходил ее подальше из-за повышенного радиоактивного излучения в несколько сотен стандартных единиц, но вампам на это дело было глубоко наплевать. Им предстояло взойти по еще одной лестнице, на этот раз узкой, без перил, поднимающейся под большим углом на два десятка метров в окружении жухлой, обгоревшей растительности погребального цвета. По этой лестнице медленно, но отнюдь не тяжело, перемещалась вверх по ступенькам щупленькая девичья фигурка в черных джинсах и скрывающей формы тела огромной куртке, теплый ветерок трепал ее коротко подстриженные, под мальчика, волосы. Похоже, колесо фортуны решило повернуться к двум несчастным вампам светлым боком на всю ночь; красноречиво смолчав, кровососы решили воспользоваться подарком судьбы еще раз и начали быстро, перепрыгивая за раз по несколько ступенек, приближаться к девушке. Когда после профессионального, годами отработанного удара, легкое тело повисло на их руках, послышался легчайший шум, который могли услышать только вампы. Алекс и Энди одновременно подняли головы и увидели тонкий алый лучик, прочертивший темное небо. На самой верхней ступеньке появилась грозная фигура в белом балахоне и боевым разрядником в руках... Чистильщик еще не заметил их из-за своего слабого, не приспособленного к ночной жизни зрения, и рубиновый лучик беспомощно метался из стороны в сторону. -- Быстро! -- прошипел Энди, и, подхватив бессознательное тело, они с поразительной скоростью метнулись вниз по лестнице. Спустившись, они затаились за каменным парапетом, опоясывающим гору. Им повезло -- Чистый Брат поводил немного прицелом разрядника по склону и скрылся с их поля зрения. Механизм на башне городского муниципалитета проснулся и, скрипя всеми шестеренками, возродил к жизни тяжелый колокол. Удар колокола был одним-единственным, как круглый сирота, и потому быстро потух в бесконечном пространстве ночи. Вампы посмотрели друг на друга и без лишних, никому не нужных слов, приняли общее решение. Быть может, Чистильщики устроили засаду на склоне горы, а рисковать в такую прекрасную ночь своими жизнями, пусть даже никчемными жизнями двух самых зауряднейших вампов, не хотелось. z z z Когда Тайтус, подчинившись громкому стуку, открыл незапертую дверь и увидел двух улыбающихся до ушей кровососов, от потрясения у него чуть не упали очки с носа. Так, во всяком случае, показалось вампам, и они бесцеремонно втянули в комнату поникшую девушку и, пройдя мимо замеревшего дига, уложили ее на убогий диванчик, скинув "Юнипак" на пол. -- Так как сегодня уже завтра, мы решили сдержать свое обещание, -- злорадно захихикал Энди. -- И еще, Тайтус, -- добавил Алекс, улыбаясь, как кот, который нажрался сливок за чужой счет, -- если будешь сочинять новые законы о дигах, продолжай с четвертого номера. Тайтус послушно кивнул. Энди аккуратно устроил девушку на диване и отошел в сторону. У нее было нескладное угловатое личико, поразительную бледность которого подчеркивали мучительно сжатые губки прекрасного вишневого цвета, и причем без всякой косметики, которую тут же учуяли бы носы вампов. Большие, чуть раскосые глаза также были закрыты, что впрочем, совсем неудивительно. Вампы стояли в стороне со сложенными руками и с благочестивыми минами наблюдали творение своих обагренных кровью рук. Слегка ошалевший Тайтус также прошел в комнату, задернул темно-зеленые выцветшие шторы, действуя при этом как автомат, и присел на невысокий стульчик; непрозрачные очки неотрывно смотрели на лицо жертвы. Освещалась комната биолампой, которая не требовала электрической энергии, а световой поток в шесть стерадиан создавался колонией специальных микроорганизмов, созданным методами генной инженерии. -- Вы что, собираетесь делать это в моей квартире? -- неживым голосом спросил гостеприимный хозяин. Энди захихикал, а Алекс серьезно закивал головой: -- Сегодня ночь, когда вампам удивительно везет... Как она тебе нравится? Диг молчал, и молчал он целых три минуты; кажется, ему никто еще не задавал такого вопроса. -- Черт возьми, Тайтус, почему ты молчишь? -- не выдержал Алекс. -- Или это опять парень? Диг продолжал молчать, но все-таки через некоторое время открыл рот: -- Нет, это не парень. На какую-то долю секунды испугавшийся Энди успокоено и умиротворенно засиял, став похожим на сиятельного ангела или, по крайней мере, на святого праведника, исцеляющего страждущих простым прикосновением своей святой длани. -- Мы уже полакомились сегодня, -- сообщил Алекс, медленно облизывая губы. -- Может, перекусим? -- предложил Тайтус, несмотря на огромное потрясение, на его лице не отразилось ни единой эмоции. -- И сыграем во что-нибудь? -- Ладно, время не торопит, -- смилостивились вампы. -- Тащи жратву. Диг исчез на кухне и несколько минут стучал посудой; наконец, он вернулся с подносом, на котором находились три варенных куриных яйца (желток у них был зеленый), кусок колбасы, обкусанный с одного конца, наверное, братом-трайкером, несколько ломтей почти не зачерствевшего хлеба и пластиковая баночка плавленого сыра, который был сделан вовсе не из сыра или какого-нибудь другого молочного продукта, а из синтетичного материала, родственного баночке, в которой находился сей зловещий продукт фирмы "Дауген". Но вампы не были привередливыми, вдобавок, их желудок явно давал о себе знать, а потому поднос был очищен в мгновение ока. Тайтус взял лишь яйцо и меланхолически сжевал его вместе со скорлупой. Алекс только подивился, почему яйцо не было разрезано на аккуратные кубики. -- В прошлый раз начинал ты, Алекс, значит, сегодня моя очередь, -- беспрекословно заявил Энди, а если он что-либо решал, то убедить его в обратном было очень и очень трудно, то есть почти невозможно. "Легче научить камни давать молоко", -- пошутил как-то их университетский приятель Роу. Энди медленно, наслаждаясь каждым мгновением, приблизился к девушке; его смущала лишь ее поразительная бледность, но в этом было повинно тусклое освещение, порожденное бактериями, которые ничего не умели делать кроме этого. Занятий в Университете в этот день не намечалось, и потому вампы были вольны растягивать до предела каждую секунду. -- Вы не будете делать это здесь! -- это был Тайтус, но слова эти вампы преспокойно пропустили мимо ушей. Энди опустился рядом с кроватью, нежным движением руки откинул голову девушки в сторону. Клыки его алчно заострились, а глаза горели сумасшедшим блеском. -- Ну что, Тайтус, сыграем в шахматы? -- предложил Алекс, с интересом поглядывая в сторону друга-кровопийцы, но диг молчал. Энди наклонился к нежному горлу девушки, и тут Тайтус тихо сказал: -- Она же еще совсем ребенок... Тотчас же Энди испытал страшный удар, его тело подкинуло и с огромной силой ударило в и без того разваленный книжный шкаф. Глава 11. Сюрприз От жесточайшего удара любой бы нормальный человек тут же отдал богу душу, а от психического потрясения вдобавок сошел с ума, но Энди лишь ошарашено смотрел на свою бывшую жертву, оказавшуюся вовсе не безобидной. Алекс тоже вскочил, сжимая в руке вибронож, лишь Тайтус совладал с собой и остался неподвижно сидеть. Девушка уже находилась в вертикальном положении; вишневые губки были презрительно сжаты, а ее глаза гневно смотрели на нашу троицу. О, эти глаза! Вампам не нужно было смотреть в них, чтобы угадать, кто перед ними. Это были истинные глаза стопроцентного вампа: они имели огромные вертикальные зрачки, сейчас широко расширенные вследствие скудности освещения. Итак, в комнатушке находились три пары таких глаз и тускло отсвечивающие очки дига. -- Черт побери! -- сказал Энди, а Алекс пробормотал ругательство, явно не предназначенное для нежных ушей незнакомки. -- Сюрприз, -- зло сказала вампирка, хотя и столь юная. -- Вот уж не думала, что попаду в лапы своих же собратьев... Энди со стоном поднялся и галантно склонил голову: -- Извините, прекрасная незнакомка... -- Меня зовут Лилиту. -- Извините, Лилиту, но не будете ли вы так любезны убраться отсюда к чертовой матери? Алекс снова четко и смачно выругался. Лилиту, надменно прищурившись, осматривала своих похитителей. Энди, закоренелый женоненавистник, которого особенно бесили женщины, ставившие себя на одну планку с сильным полом, аж затрясся от гнева. -- Не надо строить глазки, девица, а проваливайте отсюда к чертовой матери, а то и подальше! Мы спасли вас от Чистильщиков, так что мы теперь в расчете! Убирайтесь из моей квартиры! Разъяренный белокурый ангел даже забыл, где находится (может быть, здесь сыграло и то, что последний раз он курил в тюрьме, в обществе патера Гордона). -- Убирайся из моего романа! -- орал Энди, выкатив глаза. Алекс сочувственно посмотрел на друга и выдал еще одно грязное ругательство, видно, его тоже немного заклинило. -- Почему бы вам не покинуть сие помещение, уважаемая Лилиту? -- включился наконец-то Тайтус. -- Будем считать, что вы пригласили меня в гости, -- девушка-вамп удобно устроилась на диване; подняв с пола "Юнипак", она с интересом рассматривала этот хитроумный универсальный механизм. Тайтус зашел на вторую попытку: -- Почему бы вам, уважаемая Лилиту, не подцепить на улице какого-нибудь парня, выпить у него горячей здоровой крови и не отправиться домой спать? Лилиту метнула на Тайтуса лукавый взгляд: -- Это будет лишним. Я нашла, что хотела. Трое молодых парней, в самом расцвете сил. Но двое из них безоговорочно отпадают -- они вампы. Так что, любезный диг, мне незачем рыскать по улицам. Или ты хочешь уверить меня, что кровь дигов смертельно ядовита? Тайтус замер, затем сделал шаг назад, к окну, одновременно извлекая из недр куртки рукоятку плазмотронного ножа, чье светящееся в темноте лезвие запросто могло резать камни. Лилиту засмеялась, обнажив полный набор мелких острых зубок с типичным для вампа строением резцов и клыков. -- Успокойся, диг, я пошутила. Алекс открыл рот, чтобы сказать еще какую-нибудь гадость, но смолчал. -- Я уже пила сегодня. Какой-то парнишка возвращался домой слишком поздно. Он был немного пьян, так что я потеряла бдительность. Кстати, как ваши имена? -- Алекс Шоу, -- высокопарно ответил Алекс. -- Сони Скевинджер, -- солгал Энди. -- Лайкентрэп, -- назвал свою фамилию Тайтус, который никогда не говорил неправды, как и любой диг, между прочим. Энди попробовал еще побушевать, но ничего не добился, а потому ушел, напоследок громко хлопнув дверью. Минуту он раздумывал, к кому бы податься на ночь, к Мэри, Айзе, Хельге или Джин, и остановил свой выбор на последней, тем более что Джин работала распространителем сигарет, так что дома у нее постоянно можно было стянуть пачку "Протоса" или "Коссака", а проклятая привычка высказывала острую потребность в куреве. Маленькая оккупантка между тем спокойненько улеглась на диване, укрывшись своей огромного размера курткой; как понял Алекс, Лилиту собиралась здесь хорошенько выспаться. -- Спокойной ночи, Алекс Шоу! Спокойной ночи, Тайтус! Разбудите меня, пожалуйста, в восемь часов ноль минут. Тогда я уйду из вашего романа... Лилиту слабо улыбнулась, закрыла глаза и уснула сном невинного младенца. Алекс и Тайтус, до самых глубин души потрясенные такой бесцеремонной наглостью, перешли в соседнюю комнату. -- Не забудь ее разбудить, -- сказал Алекс, -- а то она переменит свое решение и выпустит из тебя несколько литров крови. Хе-хе. -- Правило номер четыре: "Диг никогда ничего не забывает", -- мрачно ответил Тайтус, правой рукой он поигрывал своим опасным ножом. "Правило номер пять: Диги ужасные зануды, и чтобы общаться с ними, нужны поистине железные нервы", -- подумал Алекс, а вслух сказал: -- Я придумал пятое правило, так что продолжай с шестого в следующий раз. -- Правило номер шесть: "Если ты не диг, никогда не измышляй законов и правил, касающихся дигов", -- моментально отозвался Тайтус. -- Хе-хе, -- сказал Алекс. -- Но все-таки держи плазменный нож под рукой, на всякий случай. Чем займемся? -- Можно сыграть в карты. В карточных играх очень велик вероятностный фактор, полный перебор вариантов без полной информации становится бессмысленным, -- изрек Тайтус. -- Предлагаю такую игру, как "Два лорда". Вамп, с сомнением пожав плечами, согласно кивнул. Так как в этой комнате не было ничего, кроме протертого до дыр ковра, они устроились на полу. Тайтус принес две полные, еще не распечатанные колоды карт, а освещением служил яркий лучик "Юнипака". Вамп и диг играли до тех пор, пока на востоке не появились первые признаки восходящего солнца. А тогда их веки смежил крепкий сон. Глава 12. Старый знакомый Проснувшись, первым делом Алекс нашел унитаз и воспользовался своим гражданским правом, которое хоть и не было описано в Конституции Республики, но было неотъемлемой частью жизни свободного народа самой демократической страны в мире. Умывальная раковины и унитаз были расположены в двух отдельных специальных комнатушках, чему Алекс очень подивился. Электричество уже было включено, но в водопроводных кранах отсутствовала вода. Вместо нее шипел какой-то желтоватый газ с резким неприятным запахом. Способа помыть руки и лицо с помощью газа Алекс не знал, и поэтому пришлось отложить утреннее умывание на неопределенные сроки. Увы! Горькое разочарование ждало вампа на завтрак: ничего, кроме двух концентратных кубиков, Тайтус предложить не мог. -- Эта, как ее... Лилиан... -- Лилиту, -- подсказал диг. -- Вот-вот, Лилиту. Ее уже нет? -- поинтересовался Алекс, запивая безвкусный кубик какой-то желтовато-мутной пузырящейся жидкостью, налитой в стакан. -- Я разбудил ее ровно в 8 часов по государственному времени, и вот уже 3 часа 22 минуты, как она ушла, -- ответил Тайтус. На улице пылало полуденное солнце, расплавляя асфальт и раскаляя бетон, а жаркий ветерок мгновенно испарял малейшие капельки пота с немногочисленных человеческих тел. Алекс и Тайтус медленно продирались сквозь липкий и вязкий воздух, а у кинотеатра "Айлендер" их поджидал сам Энди Эйнджел, всем своим существом олицетворяющий само раскаяние и смирение; взор его голубых очей был театрально потуплен в землю. -- Возвращение блудного сына. Хе-хе, -- сказал Алекс; они поприветствовали друг друга, словно не виделись несколько лет. Под курткой Энди виднелись очертания новой сигаретной коробки, а в руках он скромно держал толстенную бумажную папку, завязанную двумя медными проволочками. В папке находилась новая пьеса под названием "Сердце гладиатора", посвященная любви (если можно так назвать отвратительные развратные похождения не имеющего никаких понятий о морали и отпускающего тошнотворные пошлые остроты мужика в медных латах) и смерти (и поделом ему!) храброго гладиатора. Энди был очень горд своим новым детищем, стоившем ему многих мучительных часов, дней и ночей. Одаренный драматург никому не признавался, однако, что муза снисходила к нему во время восседания на белом керамическом или пластиковом санитарно-гигиеническом сооружении, именуемом в просторечии унитазом. Наша троица мучительно, большими зигзагами приближалась к родному Университету, одаривавшему их знаниями, и тут в поле их зрения попала знакомая личность. Алекс и Энди остановились, когда к ним приблизилась высокая фигура в темном плаще и коричневой шляпе. -- Патер Гордон! -- окликнул его Энди. Патер радостно заулыбался, пуская зайчики стеклами пенсне, и подошел ближе. Из-за этого сближения вампы почувствовали какой-то тяжелый, гнусный и располагающий к тошноте аромат, которым благоухал сияющий Гордон. -- Да благословит вас Господь, -- перекрестил он их. Присмотревшись получше, вампы поняли причину страшного запаха -- вся одежда Гордона была покрыта засохшими грязно-серо-коричневыми корочками... ну, вы сами понимаете, чего. (Если еще не догадались, то загляните в отверстие любого общественного туалета). Особенно пострадала элегантная шляпа патера -- с ее полей свисали целые клочья застывших переработанных пищевых отходов. Но, несмотря на это, Гордон жизнерадостно улыбался, он никогда не терял оптимистичного настроения. Вдыхая удушающий запах, можно было лишь позавидовать дигу, нос которого был абсолютно нечувствителен к любого рода благоуханиям. Справившись с рвотным спазмом, Энди спросил: -- Поздравляю, патер, со свободой. Вас полностью оправдали? Гордон весело помотал головой из стороны в сторону. -- Неа. Я бежал из тюрьмы. -- Как?!! -- Я воспользовался канализационным отверстием, -- поделился страшным секретом Гордон. -- Я понял, что меня даже не собираются судить ближайшие несколько лет, поэтому, когда мне принесли новую упаковку гемоанаболика, я проглотил сразу все таблетки... Вампы слушали, затаив дыхание. -- Ощущение было такое, будто кровь вскипела в венах, а голове стало легко, словно ее накачали изнутри каким-то газом. Тогда я подошел к дыре, моему светлому пути на волю, и нырнул. Таблетки позволили мне находиться без доступа кислорода целых полчаса, хотя и пришлось наглотаться дерьма, -- увлеченно рассказывал патер. -- В некоторых местах труба сгибалась под непозволительными углами, мне приходилось возвращаться и искать боковые ответвления. Но как я был рад, когда надо мной сверкнул солнечный диск, а я вынырнул далеко в море, но на воле! Единственное, о чем я жалею -- это журнал и карты, подарок одной моей хорошей знакомой. Их я оставил в камере в полном одиночестве. -- Как, Филип, Орсон и Пип тоже покинули вас? -- Да, Орсону помог какой-то профессор Шварцхельм, его научный руководитель, как я понял. Судьба Филипа и Пипа покрыта для меня мраком. Они постояли еще немного, поговорили о всяких несущественностях и разошлись; напоследок патер стрельнул у Энди сигарету и благословил их еще раз. -- Тайтус, ты знаешь что-нибудь о патере Гордоне? -- спросил Энди. -- Да, -- ответил диг после непродолжительного молчания. -- Питер М. Гордон, доктор богословия, 29 лет. Еще со школьной скамьи активно участвовал в общественной и политической жизни страны. Закончил духовную семинарию, Смаросский университет и был направлен в наш город полномочным представителем церкви. Но из-за своих ярко выраженных идей нонконформизма, нигилизма и агностицизма вступил в ожесточенную полемику с епископатом, за что был подвергнут опале. Несмотря на это, начал разрабатывать собственную философско-богословскую концепцию на основе многочисленных других теорий. Эта концепция получила название "гордонизм" и в некоторых положениях очень близка к анархическим идеям, что очень не понравилось Службе Государственной Безопасности. Гордон был лишен священнического сана, но продолжал проповедовать, за что несколько раз заключался в тюрьму, а один раз -- в психиатрическую лечебницу. В настоящее время находится в розыске. -- Вот это человек! -- Энди был в полном восхищении. Глава 13. Вечеринка -- Как провел ночь? -- спросил Алекс у Энди, когда они подошли и остановились у здания Университета. -- Не знаю, как другие, но лично мне понравилось, -- сказал Энди, доставая картонный параллепипед сигарет "Коссак", на которой была изображена кровожадная морда с длинными свисающими вниз усами. -- Вдобавок, Джин пообещала мне достать два килограмма взрывчатки для выполнения правительственного поручения. "Видно, ей тоже очень понравилось", -- подумал Алекс, но не рискнул высказать мысли вс