Оцените этот текст:


---------------------------------------------------------------
 © Copyright Н.Ю.Воглод
 Email: kondrat@te.net.ua
 Date: 11 Nov 1999
---------------------------------------------------------------



     В скольких войнах, Россия,
     Ты сжигала запал,
     За историю годы,
     Больше ста насчитал!
     Умывалась ты кровью,
     Хоронила сынов,
     Заходилася болью
     И геройством отцов.
     Реки слез материнских,
     Утекли с твоих глаз,
     И несчетно сиротских,
     Судеб пламень угас.
     Сапогом тебя били,
     И сжигали огнем,
     Вдох удавкой давили
     И рубили мечем.
     Унижали насильем,
     Твоих юных сестер,
     Ты-ж вздыхала в бессильи,
     Сохраня непокор.
     В дни, когда ты болела,
     Все бросали тебя,
     А когда воскрешала -
     Ублажали любя.
     Турки, шведы, черкесы,
     Немцы, фины, француз,
     Посягали на земли,
     И на твой ценный груз.
     Венгры, сербы, татары,
     Злой японец, Мамай,
     Посылали оравы,
     Грабить, жечь и топтать.
     Но вставали Иваны,
     Запрягали коней,
     И скакали так быстро -
     Молний ярких быстрей!
     Ты проста и наивна,
     Ты живешь на авось,
     И тобой правит вечно,
     Непокорность и злость.
     Так проснись-же Россия,
     Посмотри на себя -
     Паханы в дни бессилья,
     Разрывают тебя.
     Ты сейчас не воюешь,
     С чужеземным врагом,
     А тебя нагло грабят,
     Своры местных чинов.
     И увозят богатство,
     В закрома за рубеж,
     Пресеки это блядство,
     Дай им бой и обрежь,
     Руки длинные, жадные,
     Подлецов и хапуг,
     Ведь сыны твои ладные,
     Скоро бросят свой плуг,
     И взметнется пожарище,
     Пострашней, чем в году,
     Если помнишь - семнадцатом,
     И взорвет смерчь - беду!
     Вновь умоется кровью,
     Мать - страдалица Русь,
     Чем закончится это -
     Предсказать не берусь!



     Я в прошлой жизни совершил
     Большую гадость, очевидно...
     И в этой бог меня родил,
     В стране придурков... как обидно!
     В стране прогнившей и дрянной,
     С моралью пьяного убийцы,
     Бесчестной, дикой и блатной,
     Так нелюбимой заграницей.
     Боялись нас как видмидя,
     Поднятого средь зимней спячки,
     Теперь мы жопу, им, блядям,
     Облизываем за подачки.
     Страною правят паханы,
     Воруя все, что не раскрали,
     Народ-же вроде шантрапы,
     Хватает крохи, что упали.
     Друг - друга рады заклевать,
     И обосрать перед начальством,
     На все нам видно наплевать,
     Лишь день прожить - вот все богатство.
     Давно забыли слово "честь",
     И слово "совесть" осмеяли,
     Пожрать сегодня у нас есть? -
     И наплевать на все печали!
     На все на это смотрит жид *,
     С хитринкой глазик свой прищуря,
     Пусть все вокруг огнем горит,
     Ему нужна такая буря!
     Для них сейчас как коммунизм:
     Тяни славянское богатство!
     В стране законы - ананизм,
     Жидобандитствуеще царство.
     Ну как бы мне вас отрезвить,
     Собрать в кулак, славянский, крепкий,
     И "честь" и "совесть" возродить,
     Но не как лозунг, тот, советский,
     Снять кару Божию со всех,
     Зажить на землях наших чудных,
     Быть одному всегда за всех,
     И всем за каждого - что, трудно?

     * березовские и иже с ним

     Расстрельная страна

     Расстрельная страна,
     Под киллерским прицелом,
     Тебе судьба дана под пули умирать.
     Ногой одной, страна,
     В огонь, другой в полымя,
     А головой на плахе,
     Под топором лежать.
     Беречь сынов своих,
     Тебе как будто в тягость,
     И матерей своих,
     Так просто унижать,
     Расстрельная страна,
     Тебе, я вижу, в тягость,
     Ростить, любить меня,
     Не хочешь рук марать!

     Чувырляндия

     Во!, придумали идею,
     Всем свободу, хлеб, кино,
     Чуваки, тащусь, балдею,
     Можно даже пить вино.
     Все равны и безсеребры
     За идею - брат - не - брат,
     Те, что с кожей вроде зебры -
     Тех в расход, а наших в ряд.
     Чтобы стройненько, да с песней,
     В счастье будущее - марш!
     Чуваки, а кто известней,
     Тех на нары близ параш.
     И идем, ряды в линейку,
     Грудь четвертого лишь зри,
     Строим то узкоколейку,
     То воюем за мозги.
     Замечательно, все вместе,
     Чуваки, стройнее ряд,
     Дайте глотки волю песне,
     От солдат, до октябрят.
     Строим, строим, чей - то строим,
     Правда жаль вперекосяк,
     Строим, строим, недостроим,
     Словно лебедь, щука, рак.
     Тут включили перестройку,
     Чуваки, я очень рад,
     Перестроим недостройку,
     Брак возвысим в степень брак.
     Все смешалось в нашей жизни,
     Поменялось на глазах,
     Просто прелесть - сколько нищих!
     Чуваки, я весь в слезах.
     И пошла не жизнь - малина,
     Влево, вправо, вверх и вниз,
     Чуваки, как с зада глина,
     Стали мы и жаждем виз.
     Где ни будь, в любой странишке,
     Дай спасенья Бог и царь,
     Все, что было на сберкнижке,
     Все украли, звень, звонарь!
     Ну а те, что холкой круче,
     Захватили все и вся,
     И деньжищ большие кучи,
     Огребают, порося.
     Вот и строим - недостроим
     Толи хату, толь вигвам,
     "Чувырляндию" мы строим,
     Чуваки, дай Боже вам!



     Имею ли право, сказать про Чечню,
     Афган и Молдову, позора - войну?
     Ведь не был я там, не стрелял и не жил,
     Плохого, дурного во зле не вершил,
     Ну что - ж так противно душе и мозгу,
     И как усыпить мою совесть - тоску?
     За тех пацанов, что ура без ума,
     Под грязи команд полегли, кочума.
     И как мне в глаза матерям их смотреть,
     Девчонкам, лишенных младенцев иметь?
     Как жить средь зажратых военоспецов,
     Убивших сынов, не спросивши отцов?
     Ведь завтра, сегодня, ура без ума,
     Развяжут войну, паханы, кочума!
     Зачвиркают пульки и кровь потечет,
     Простых пацанов смерть наладит подсчет,
     Ведь наша страна - ура без ума,
     Страна, как чума,
     эх страна
     кочума!



     Сидят в кабинетах большие тузы,
     В лампасах и злато - погонах,
     Их смысл бытия - чем больше войны,
     Тем больше и злаче погоны.
     С другой стороны, все те - же дубы,
     Сидят в кабинетах при шпорах,
     Им запах войны - бальзам для души,
     И чтоб не прокис в бочках порох.
     Не может кузнец молотком не стучать,
     И плотник не драть с досок стружек,
     Так тот при лампасах, ему не стрелять, -
     Тогда для чего - же он нужен?
     Вот повод придуман и лозунг готов:
     "Вперед за родную Отчизну! "
     И пушки взревели и в треск пулемет,
     Умрем за родную Отчизну!
     И тыщи солдат в игру чет - нечет,
     Схлестнулись, аж Боги взревели,
     И в стройных рядах уж большой недочет,
     Их тысячи душ отлетели.
     Земля пропиталась их кровью, гнильем,
     Их бренных останков на схронах,
     А в тех кабинетах развратом, гульем,
     Отпразднуют плюс на погонах.



     Война жестокая отрыжка,
     От прошлых жизней, тех времен,
     У ней старушечья одышка,
     У ней загульный грязный стон.
     Она по полю, по людскому,
     С косою вострою идет,
     Спасенья нет младу, старому,
     Тела их грязно в клочья рвет.
     Кому, зачем и кто придумал,
     Сей кровожадный свистопляс?
     Я только что сейчас подумал:
     Ведь все зависит - же от нас!
     Ну почему мы так покорны:
     "Назад!, Вперед!, Лежать!, Стоять! "?
     И мы такие все проворны,
     Болванчики, ни дать, ни взять!
     А в кабинетах толстозады,
     В лампасах, с вкусною жратвой,
     Щекочут секретуток зады,
     И шепчут им - "навеки твой! "
     А там - же кровь рекою гнойной,
     Там вонь стоит от гнойных ран,
     А те с житухою привольной,
     Не позабыв набить карман.



     Дааа.., нескучный пробил час -
     Выбрать от народа,
     Самых "честных" среди нас,
     Делегатов года.
     Затрещали АКАэМы,
     Взрывы зазвучали,
     Мэрий здания - хоромы,
     Жить в осаде стали,
     Все "избранники" народа,
     Из шкафов жилеты,
     Бронебойные достали,
     Затаись, природа!
     Будут с кровушкой разборки,
     Будет жарко очень,
     "За народ! " - ? - то отговорки,
     За него - не очень!
     Главное - схватить потолще,
     Пирога кусок жирнее,
     А потом, как можно дольше,
     Жрать и пить сытнее!
     А народ?, да что народ! -
     Бессловестно быдло,
     Как говна набравши в рот,
     И ничуть не стыдно!


     (... рублю, которым доллар
     подтирает зад )

     Я грязный рубль, прошел я многих,
     Чрез руки всякие прошел,
     Я был поддержкой для убогих,
     И был, как мусор для братков,
     Меня сквозь слезы отдавали,
     За хлеба черствого ломоть,
     Меня, как грязь, на пол швыряли,
     За ночь продажную любовь,
     Платили мною за убийство,
     За свечку в Храме в упокой,
     Давали нищим и министрам,
     На взятки липкою рукой.
     Я знал все в жизни -
     Смех и горе,
     Я умирал и снова жил,
     Теперь прощайте,
     Все, довольно,
     Я вам на совесть
     Послужил.



     Послушай, как дышит земля,
     Летя сквозь россыпи звезд,
     Она - среди множеств одна,
     В цветах и невестах берез.
     В лесах - изумрудной листвой,
     В полях - золотистым зерном,
     И кровью полита людской,
     И нашим покрыта дерьмом!
     Мы дрыгая ножкой сидим,
     На суке, с названьем "Земля",
     И пилим его и бомбим,
     Чуть - чуть отступив от комля.
     Ты слышишь, как дышит земля?
     В нем четче все слышится хруст,
     Чуть - чуть напрягитесь друзья,
     И сук тот останется пуст!



     Вот он - я, в этой жизни,
     А в другой, я - мустанг,
     Я скачу по просторам,
     Ни - ко - му не догнать!
     Я свободен, я волен,
     Я хозяин судьбы,
     Я частичка природы,
     Ты - с уздой - отойди!
     В третьей жизни -
     Дельфин я,
     Океан - дом родной,
     Между небом и морем,
     В глубине голубой.
     А в четвертой я птица,
     Я парю над землей,
     С облаками в обнимку,
     С вольным ветром, звездой.
     В пятой - просто ромашка,
     Так любима тобой,
     Я росту на полянке,
     У обрыва с рекой.
     И вот я в этой жизни -
     "Царь природы ", важняк,
     Человекопесчинка,
     Человекочервяк,
     Я вселенной пылинка,
     Я - двуногий
     Мудак.
     ( Да - уж. Зверей убиваем,
     леса вырубаем, природу
     травим и себя скоро
     уничтожим, чисто -
     му - да - ки! )



     Пришел я в мир, чего - то для,
     Но не пойму, живу, как тля,
     Хлябая щи, харча - харчи,
     И член о щель драча - драчи.
     Мозги топлю в болоте вин,
     И тешусь мыслью - " господин "!
     Я - царь природы, божий перст,
     На брюхе толстом, златый крест,
     Торгую совестью, страной,
     Доволен жизнею срамной.
     Но если есть на небе ТЫ,
     Скажи, такой - же я, как Ты?
     А если нет, скажи зачем,
     Терпеть меня, Тебе, затем,
     Чтоб наслаждаться, как маньяк,
     Какая мразь я и мудак?
     И в мир послал, меня ты для,
     Чтоб жил, коптил и сдох,
     Как тля?!



     Страшный Бог всем миром правит,
     В каждом мозге он сидит,
     Как тиски, людишек давит,
     Он любовник, он бандит.
     Его имя многозвучно,
     Дразнит он смятенье чувств,
     Обоснован он научно,
     И несется с каждых уст.
     За него идут на горе,
     Для себя и для других,
     Давят, травят, режут, колют,
     Продают друг - друга вмиг.
     Свою жизнь, детей на карту,
     За него поставят враз,
     И несут ту Божью кару,
     Как судьбы чумной проказ.
     Да очнитесь, Вы, калеки,
     Вы - ж Творца земной венец,
     Вам - же жизнь - то не навеки,
     Подарил Святой Отец.
     Убегите в море, в небо,
     Босиком в курчавость трав,
     Полюбите зиму, лето,
     И влюбитесь в шум дубрав.
     Ведь не все - же можно смерить,
     Хрустом денежных значков,
     Сам в себя ты не поверишь,
     Он вас съест и был таков!

     14 апреля 1912 г.
     ("Титанику", его
     братьям и сестрам
     посвящается )

     Сколько в теле моем, многотонья громад,
     Сколько в чреве моем, тел и душ ваших смрад!
     Я плыву в океане, среди звезд и луны,
     Среди черной, бездонной, холодной воды.
     Мое тело, как крепость и двигун мой могуч,
     И судьба не рисует грозных бурь, черных туч,
     Почему неспокойно, почему я дрожу?
     И какую ловушку, предвкушаю и жду?
     Маловата вам скорость?, поскорей нужно в порт?
     Вашу гнойную гордость, упоит встречей порт?
     Вы - тщеславные чурки, от себя - без ума,
     Вы - в газет проститутки, в заголовки с утра,
     Размечтались впечатать свои букв - имена,
     Заставляя работать взапредел двигуна.
     А внутри шум веселья, звон бокалов и нот,
     Как - бы не быть похмелью, не дойдя в этот порт.
     И я вижу по курсу, свою смерть и беду,
     Это мне не по вкусу, отведите беду!
     Но... летим в преисподню, в свежесть льдов громадье,
     Я - б судьбу эту, сводню, разорвал на тряпье!
     Скрежет, топот и крики, звон посуды, стекла,
     В тело крепкое, пики, льда вонзаются, А - А - А!
     Я смертельно изранен, но еще на плаву,
     Белым льдом протаранен, я на помощь зову.
     Поздно, Господи, поздно, внутрь меня, как орда,
     Сквозь пробоины - окна, льет убийца - вода.
     Вижу ангелов в небе, много слишком их уж,
     Из меня, к ним на небо, начал взлет ваших душ.
     Вот и все, я свободен, не спешить больше в порт,
     Не ругать судеб - своден, не чесать пирсом борт,
     Сердце - двигатель стало и погасли огни,
     Вглубь, в пучину упало, в вечность памяти дни,
     Мое тело - громада, моя роскошь - изыск,
     Лишь покой мне награда, это - плата за риск!



     Вот ты, вчера, горел, как спичка,
     Был ослепительно хорош,
     Вчера в руках была синичка,
     Сегодня лишь - погнутый грош.
     За журавлем взметнулся в небо,
     Толкнувшись резко от друзей,
     Плевать, там в небе будет НЕБО!
     И толпы новеньких друзей.
     Не рассчитал, упал, очнулся,
     На голове тяжелый гипс,
     И на ноге, что оттолкнулся,
     Костыль просящий, белый гипс.
     А где - ж "друзья", что в поднебесье,
     Толпой встречая и крича,
     "Мы навсегда, всегда мы вместе,
     С тобой всегда, к плечу - плеча! "?
     Затихло все. Нет рядом свиста,
     И криков бравурных "НА БИС! "
     Лишь старый друг, принес поллитра,
     И огурец, что долго кис.

     Т О Р О! 

     Вкровь истерзано тело, застилает глаза,
     А с трибун оголтело, все ревут голоса,
     Я мечусь средь двуногих моих палачей,
     По - садистски жестоких, убийц - сволочей.
     Им заказано сердце мое разорвать,
     Но как можно подольше, мою жизнь потерзать.
     Я совсем уж не вижу, через кровь и песок,
     Я вконец обессилен, злость стучит мне в висок.
     И вот он - гвоздь программы, вихлезадый щенок,
     Под плащом своим прячет, дуры шпаги клинок.
     Он мечтает о славе и деньжаток урвать,
     Но шалишь, я надеюсь, вам урок преподать.
     Чуть склонившись в коленях и подавшись вперед,
     Надо мной зависает меч судьбы острие.
     Боль пронзает мне сердце, но, как пушки ядро,
     Я рогами вонзаюсь в человечка - дерьмо,
     В очень хлипкие кости и гнилые кишки,
     И пинком добиваю - хрясь! - и в брызги мозги.
     Захлебнитесь трибуны и впадите в экстаз,
     Я закончил ваш дикий, представленья маразм!

     ГОЛУБОЙ (? ) ЭКРАН

     Сколько крови с экрана!
     Разве он голубой?
     Как открытая рана,
     Кровоточит рекой.
     Мордобой, перестрелка,
     Поножовщина, секс,
     Как бандитская "стрелка",
     Стал экран голубой.
     В жизнь вступают подростки,
     Словно губки водой,
     Пропитались подростки,
     Злой экранной водой.
     И идти им по жизни,
     Испаряя запас,
     Что впитали с экрана,
     На меня и на вас!



     Прошиваю темем воздух,
     Цель все ближе от меня,
     Пуля я из пистолета,
     Я убью сейчас тебя.
     Так судьба твоя решила,
     Завершить твой бренный путь,
     И меня из дуры - дула,
     Плюнуло в последний путь.
     Сделали в стране "гуманной",
     Нас, свинцовеньких сестер,
     И по миру разослали,
     Чтоб вершили приговор.
     Разные пути бывают -
     В воздух, в черные кружки,
     Но таким, как я вверяют,
     Завершать судеб шаги.
     Я горда, я знаменита,
     Цель моя известный туз,
     Но заелся он в зените,
     И в дерьме своем загруз.
     Между глаз и две проблемы,
     Решены - его, моя,
     Но... сворачиваю влево:
     Дома - дочка, сын, жена...



     Ах, подиум, красив и ярок,
     Сверкает вспышками огней,
     По - мне - так грязен он и марок,
     Там прайс лишь выше панелей.
     К нему, как к огоньку свечи, в дурмане,
     Слетаются девчушек мотыльки,
     Красивость жизни, доллары в кармане,
     Так манят их, ах бедные мальки!
     Начать карьеру, знаю, им придется,
     С тех сальных дядечек,
     Что скажут: "быть - не - быть ",
     Потом по ним элита сцен пройдется,
     Потом..., потом себя заставят позабыть.
     Вот цель достигнута - ты стала "топ" - моделью,
     И такса за любовь с тобой "утверждена",
     Ты в свете бликов, стала лишь мишенью.
     Красивой дыркой, в игрищах тугого кошелька.
     Ах подиум - панель, красив ты, ярок,
     Не обделен нарядами, талантом кутюрье,
     Но красотой своей, так грязен ты и марок,
     Душонок бабочек, моделей "топ" в дерьме.



     Ползу по темным - темным норам,
     Сырым, осклизлым, неживым,
     Невидна цепким вашим взорам,
     Неслышна ухам вам людским.
     У вас сплошные катаклизмы,
     То землетрусы, то война,
     То для запоров нужно клизмы,
     То осень вас волнит, весна.
     То вы взрываете атомы,
     И гибните в том пекле взрыв,
     То в вас какие - то симптомы,
     И от любви навзрыдо - взрыд.
     А мне плевать на ваши войны,
     На ваш крысиный вкусный яд,
     В своей крысиности достойна,
     Двуногий мир ваш - просто яд!



     Возле моста у речки,
     Рос одинокий гриб,
     Были ему до печки,
     Страсти зверей и рыб.
     Маленький, неприметный,
     С листиком на башке,
     Дни коротал он летом,
     От всех сует вдалеке.
     Был он, как - будто бессмертный,
     Гиб и рождался вновь,
     Лишь - бы на землю падал,
     Жизнь приносящий дождь.
     Тихо у речки было,
     Лишь по мосту иногда,
     Парочки проходили,
     В ближний лесок и назад.
     Но вот однажды утром,
     Лопнула лета тишь,
     Зарокотали хором,
     Сотни железных машин.
     Взвыли противно пилы,
     Вскрикнул и рухнул мост,
     Свайным бетонным гулом,
     Вздрогнуло все вокруг.
     Как - то уже к обеду,
     Листик с башки снесло,
     Вырвало и с победой,
     Прямо к костру понесло.
     Ну, а потом, о Боже!
     Ножиком по башке,
     И среди шляпок и ножек,
     Жарили на костре.
     Чавкали рты довольно,
     С водкой смешав, табаком,
     Только не знали, как больно,
     Жизнь отдавать потом.
     Гриб - то был лже - какой - то,
     Сразу и не поймешь,
     И захлебнулась стройка,
     Чуть не на целый год.



     Мы живем на земле,
     Словно в гонке дурной,
     Замерзая в тепле,
     И трясясь в летний зной.
     Мы смеемся когда,
     Кто - то вскрикнув упал,
     Очень злимся когда,
     Кто - то правду сказал.
     Мы теряем друзей,
     Наживаем врагов,
     Нам ведь так веселей -
     Мы - в стране дураков!
     Неприлично быть умным,
     Понимать все и знать,
     А привычней запойным,
     И на все наплевать!
     Мы в театре абсурда,
     Как в кошмарнейшем сне,
     Дотянуть бы до утра,
     И спалить все в огне,
     Все на место поставить,
     Научить быть людьми,
     Чтобы детям оставить,
     Память - были ведь мы!



     Гляньте на эти рожи!
     "Новые", где - же новь?
     Рвутся, лезут из кожи,
     Высосать нашу кровь,
     Вывернуть нам карманы,
     Душу втоптать в дерьмо,
     С жару достать каштаны,
     Нам нацепить ярмо.
     Кто в их рядах? - все те - же,
     Слуги народа, отцы,
     Оборотни с важной рожей,
     Бандиты в законе, скоты,
     Нету для них ни правил,
     И не законов меж,
     Ценят игру без правил,
     Принцип - убей, зарежь!
     Люди!, ну что - ж вы, люди...
     Вас - же мильоны масс,
     Вы словно хрен на блюде,
     В грош не считают вас.

     (терпеливее нашего народа - нет! )




     Грязь тепла и брюхо полно,
     Я лежу толста, красна,
     И корыто почти полно,
     Возле рыла у крыльца.
     В дреме сладостные мысли,
     О покое и жратве,
     Брюшко, щечки поотвисли,
     В теплой грязи и дерьме.
     Снится мне, что жизнь прекрасна,
     Бесконечна и сытна,
     Что душою ныть напрасно?
     Все мы знаем - жизнь одна...



     Заглатывает жизни,
     Сплетением дорог,
     Кастрирует и душит,
     И крутит душу в рог,
     И манит и дурманит,
     Крадет карманный звон,
     Мозги асфальтом плавит,
     И смех возводит в стон,
     Впрессовывает в бронхи,
     Свинца машинный чад,
     Живи, не можешь - сдохни,
     Ведь город - земле - ад.
     Выдерживают - ж люди,
     В той вечной суете!
     Не рвутся жаждой груди,
     В простор, к лесам, воде?!



     В степей простор
     И неба высь,
     И моря синь,
     И леса тишь,
     Неси меня,
     Мой дух и мысль,
     Душа моя,
     И моя мысль,
     Открой мне слух,
     Журчанью рек,
     И песням птиц,
     Открой навек,
     И взору краски
     Расцвети.
     Морей, лесов,
     Цветов расцвет.
     И душу грязью не закрой,
     От жизни нашей
     Шебутной,
     Не дай забыть,
     В потоке дней,
     Что я - от Бога
     Человек!



     Я очень красива,
     стройна,
     безупречна,
     Но главное - я -
     безотказна,
     конечно.
     Точна, безсердечна,
     а хочешь -
     проверь!
     Возьми в свои руки,
     погладь меня
     с лаской,
     Но, чур, не забудь,
     делай это
     с опаской!
     Не - то отворю тебе
     белую
     дверь!
     Ну вот и отлично!
     прижмись ко мне
     щечкой,
     И рученькой,
     пальчиком,
     нежно нажми,
     На клитор - курок мой,
     я вздрогну
     немножко,
     В экстазе предсмертной,
     кровавой
     любви.
     А ты - как обычно -
     вдохни
     никотина,
     Залей свою совесть,
     тяжелым
     вином,
     Мы оба с тобой -
     я - дерьмо,
     ты - скотина,
     Прекрасная пара,
     да мне
     все равно...


     КАК РВУТСЯ КОЛГОТКИ (белые)
     (быль)

     Взвод идет по зачистке,
     Впереди детский сад,
     И навстречу вдруг выстрел,
     Прямо в лоб, между глаз.
     А за ним еще трижды,
     Как успели упасть,
     Прохрипел тихо взводный:
     "Взять живьем эту блядь! "
     Словно в воду смотрел он,
     Постарались, смогли,
     Под прикрытием деток,
     Снайпер - девка в углу.
     Те - же русые косы,
     Как чубы у солдат,
     И глаза голубые,
     Из - под кепки глядят.
     Кто такая. откуда,
     Как попала сюда?
     Но в ответ лишь насмешка -
     Хрен ложила мол я.
     Ах ты так, ну посмотрим:
     БэТээРы, канат!
     Две удавки на ножки,
     Отомстим за ребят!
     И забилась девчонка,
     Жизнь летела в овраг,
     Поздно, милая, хватит!
     Жалость злейший наш враг.
     Разорвали на части,
     Страшно было смотреть,
     Клочья мяса и кости,
     И еще одна смерть.



     Ни свет, ни заря,
     Ни небо с овчинку,
     А может все зря,
     И все не в новинку?
     Ах шиврот - навыврот,
     Ах мат - перемат,
     И Понтий и Ирод,
     И смерть - автомат.
     Кому помешал я?
     И мне кто мешал?
     Ведь все - же мы братья,
     Судьба - же оскал,
     Стрелять только первым,
     Промедлишь - прощай!
     Давлю на гашетку,
     О, Боже, встречай!
     Того, кто промедлит,
     Его иль меня,
     Нас пуля помирит,
     Его и меня...



     Тянется вечно мгновенье,
     Секунда еще длинней,
     И сколько - же надо терпенья,
     Выдержать тяжесть дней.
     Так незаметно в годы,
     Слились мгновений ход,
     Как наводненья воды,
     С мелких капелей вод.
     Старость. Вот - вот уж старость,
     Жизнь пролетела вмиг,
     Мне это все не в радость,
     Рвется из сердца крик:
     Тише, Господи, тише,
     Миг - растянись в года,
     Годы, о Боже, годы.
     Будьте со мною всегда!
     Или хотя - бы все - же,
     Счастья миг растянись,
     А лихолетий годы,
     В миг один сократись!




     "Дикой, пронзительной ночью,
     В промозглый, гудящий час ведьм... "*
     Фарой слепящей, как плетью,
     Стуков шагов в вашу дверь,
     С рожей нахальной, ничтожной,
     С фиксой - улыбки - оскал,
     Гости пронзительноночной,
     Вас из постели - в подвал,
     В мерзость, промозглость, бесправье,
     В тюрьм, лагерей и могил разнотравье,
     Ведьм, час грядущий, расстрел.
     Время спиральность историй,
     Крутит виток за витком,
     Вновь - ли все это повторит,
     В ночи - промозглость - пинком?

     *"...... " - В. Аксенов, "Московская сага"



     Дел заплечных, мастера,
     Омерзительны, жестоки,
     Вы с другой планеты, да?
     Преподать пришли уроки.
     Вроде с тех - же вы щелей,
     В мир пришли, как братья, сестры,
     С той - же крови и костей,
     Створены, но словно монстры.
     Ваша страсть - кулак, подвал,
     Муки жертвы беззащитной,
     "Правда" ваша - дула сталь,
     Пулю в темя, как противно!
     Кровь для вас, как эликсир,
     Упыри и вурдалаки,
     Хруст костей - бесовский пир,
     Всю страну мечта - в ГУЛАГи!
     И не важно вам, кому,
     Быть слугой, дельцом заплечным,
     Власть держащему дерьму,
     Быть халдеем безсердечным,
     Как, в наборы хромосом,
     В гены ваши, мозга клетки,
     Влез такой дерьма содом,
     Аморальные объедки?!
     Не - на - ви - жу вас, козлы,
     Полицействуеще племя,
     Ваших "дел" и тел мослы,
     Не берет жаль тленом время!



     Побродивши вволю и набравши дурь,
     Стала я веселой, стала пеной бурь,
     Стали меня хлопцы в губы целовать,
     Да в засос засасывать, а потом блевать,
     Стали они смелые, смеха веселей,
     Выпьют и кричат опять: ну, налей, налей!
     А потом до кровушки, морды лихо бьют,
     Намахавшись вволюшку, сядут и поют.
     Потихоньку клеточки, я мозгов их жру,
     Печень, волю - волюшку, под себя жую.
     Нет уже и силушки, ни друзей. семьи,
     Утопили жизнь во мне, хлопчики мои!


     (резиновая)

     У нее такие губки!
     Изумрудные глаза,
     И с характером голубки,
     И краса, краса, коса.
     Ах, какая вся пригожа!
     Непорочна и красна,
     Так люблю ее, о, Боже,
     Нет зимы - весна, весна!
     Все исполнит без каприза,
     Без стесненья и причуд.
     Благородна, как маркиза,
     И не спит. ни ест ничуть.
     Все прощает мои взбрыки,
     Настроенья взлет и спад,
     Отношений закавыки,
     Сгладит все на люб и лад.
     В бесконечной той идильи,
     Все - же стал ей изменять,
     Слез не лить ей крокодильих,
     Кукла все - ж, должна понять...

     ЧЈРНАЯ ПТИЦА

     Черной птицей в небе,
     Мне легко летать,
     И смотреть на землю:
     Что - бы там склевать?
     Серого зайчишку?
     Юркого хорька?
     Гибкую рыбешку?
     Может, червь, тебя?
     Ты хоть и двуногий,
     И царек нас всех,
     Но такой убогий,
     Смех, ну просто смех.
     Налетаю сзади -
     Горный перевал,
     Камни да обрывы,
     Мощь гигантских скал.
     Не успел, споткнулся,
     БАЦ... и весь в крови,
     А лететь - то было,
     Метра разве три.
     Сломаны костяшки,
     И ползут кишки,
     Только глаз, что целый,
     Смотрит - ну, лети!
     Черная ты бестия,
     Я еще не твой!
     Подлетай поближе,
     Буду тогда твой.
     Подлетела, села,
     Что, двуногий "царь"?
     Кушать тебя сразу?
     Или подождать?
     Но из - под одежки,
     Прямо в сердце мне,
     Пуля прилетела,
     Сердце ранив мне.
     Распластавши крылья,
     Я лежу на нем,
     Глазом в глаз прицелившись,
     Сдохнуть нам вдвоем!
     Вот и вся история.
     Про людей и птиц,
     Грустная история,
     Без времен, границ.



     Свеча горела. пахла воском,
     Дымком стелясь под потолок,
     Во мраке было все неброско,
     В печи погас уж уголек.
     В прискорбном душащем убранстве,
     В бумажных лаковых цветах,
     Поднявши лик в бездонь пространства,
     С улыбкой грустной на устах.
     Лежит она, невеста Бога,
     Лежит она, краса - весна,
     Лежит она, ох, недотрога,
     Лежит она, лежит она.
     Не став ни матерью, ни жонкой,
     Не став невестою в цветах,
     Бросает нас совсем девчонкой,
     С улыбкой грустной на устах.
     Да что - же так несправедливо!
     Зачем призвал, Ты ее, Бог?
     Так горько, мерзко и тоскливо,
     Так душу скручивает в рог!
     Она лежит, простивши все нам,
     Она лежит, лежит она,
     Она летит незримо к звездам.
     Летит она, лети она...
     Свеча горела.....




     А музыка звучала и звучала.
     И где - то с крана капала вода,
     Соседи пили водку и плясали,
     И испражнялся в тостах тамада.
     А после поустав и поутихнув,
     И поскрипев чуть койками не в такт,
     И кран от капель наконец охрипнув,
     Косая заключила с жизнью грязный пакт:
     Он мой, оставь его в покое,
     Забудь о нем, пойди и отдохни,
     Ведь он творил с тобою, жизнь, такое...
     Что свечам стыдно было жечь огни,
     Он не жалел тебя и обижал без меры,
     Топил в хмелю и увлекал в кутеж,
     Уверен был, что все его манеры,
     Лишь облегчат уйти за глупый твой рубеж.
     Ну что - ж, бери, я вдоволь налюбилась,
     Я с ним в хмелю и в радости жила,
     Его руки тяжелой не стыдилась,
     И в грубости и в ласке с ним цвела.
     И разошлись, отдав друг - другу тело,
     Косая жить, а жизнь червей кормить,
     Такое бытовое это дело,
     Как - будто кваса с ковшика попить.



     Он красив. он силен,
     Он торчит на себе,
     Он девчонку любую,
     Затащит к себе,
     Желваками он мышц,
     Перед зеркалом крутит,
     И как лошадь Пржевальского,
     С гооордостью ходит.
     Он влюблен в свои мышцы,
     Он влюблен сам в себя,
     Он нарциссоспортсменчик,
     О - бо - жа - ет себя!
     Смысл жизни - рекорды,
     Быть всегда впереди,
     А вокруг все уроды,
     Не мешай, отойди!
     Холка - словно хомут,
     Одевай и паши,
     Только пота не тратит,
     Он на труд за гроши,
     Но а время не дремлет,
     И карьере конец,
     Чем занять себя дальше?
     Он совсем ведь юнец.
     И сидит он в раздумьи,
     Все открыты пути:
     Стать хранителем тела,
     И холуйское бремя,
     Свято дальше нести,
     Или в рэкет податься,
     Или к диким гусям,
     Лишь на поприще этом,
     Он найдет сам себя



     Не ищите меня, там где ходят в строю,
     Где одежду простую, сменили всем формою,
     Где портрет - божество хоть на каждом углу,
     И мораль подлеца считается нормою!
     Где стучат друг - на - друга и лезут вверха,
     И тупым сапогом растоптана личность.
     Где у каждого есть многоликое "Я",
     И история - ложь претендует на вечность.
     Я чужой и ненужный в том ровном строю,
     На мне форма висит, как на пугале в поле,
     И болею душой в их "счастливой" неволе.
     Я среди облаков и зеленых дубрав,
     С ветром вольным, морскими просторами,
     Средь безбрежных полей и нескошенных трав,
     И зверей, не закрытых запорами,
     Среди добрых людей и счастливых детей,
     Средь влюбленных, гуляющих парами,
     Среди честных и преданных, верных друзей,
     И любви, кровь дурманящей чарами.




Last-modified: Thu, 11 Nov 1999 07:13:53 GMT
Оцените этот текст: