приходится придумывать названия для понятий, весьма удаленных от повседневного опыта. При этом принято было избегать неологизмов и прибегать к привычным, пусть и отдаленным аналогиям. В качестве другого варианта законы и уравнения называли именами первооткрывателей. Поступали и так. Но если не знать заранее, что двое физиков-теоретиков ведут беседу на научные темы, нетрудно ощутить тревогу за них. Элли привстала, чтобы подойти к Деви, но в этот миг Си издал негромкий предупреждающий крик. Стенки тоннеля запульсировали, подталкивая додекаэдр вперед, наконец установился четкий ритм. Каждый раз, когда казалось, что додекаэдр вот-вот остановится, стенки проталкивали его вперед. Элли уже почувствовала легкую дурноту от повторяющихся толчков. Кое-где продвижение давалось с трудом и по стенкам тоннеля бежали волны сжатия и расширения; в других местах, в особенности на прямых участках, они легко скользили вперед. И тут, вдалеке, Элли заметила тусклую звездочку, медленно набиравшую яркость. Сине-белый свет хлынул в додекаэдр. Она видела отблески на темной поверхности уже замерших эрбиевых цилиндров. И хотя все путешествие заняло не более 10-15 минут, контраст между прежним тускловатым светом и этим ослепительным сиянием потрясал. Они мчались к источнику этого света, поднимались вверх по тоннелю и вдруг выскочили в обычное пространство. Перед ними в тревожной близи пылало огромное сине-белое солнце. Элли мгновенно поняла - это Вега. Она не собиралась глядеть на звезду через длиннофокусный объектив. Такая глупость непростительна, даже если имеешь дело с Солнцем, звездой более холодной и тусклой. Взяв листок белой бумаги, она поводила им взад и вперед возле фокусного расстояния объектива и нащупала четкое изображение. Элли успела заметить две громадные группы пятен и что-то похожее на кольцо. Опустив камеру, она выставила руки ладонью вперед, чтобы прикрыть ею диск Веги. Ее изобретательность была вознаграждена видом короны, терявшейся до сих пор в ярком свете звезды. Не опуская руки, Элли вглядывалась в окружавшее Вегу кольцо. О конфигурации системы Веги велись общепланетные дебаты со времени получения простых чисел. И теперь в качестве представительницы астрономического сообщества планеты она старалась не наделать ошибок. Элли несколько раз записала изображение кольца на видеоленту с разной выдержкой и частотой кадров. Они выскочили в пространство почти в плоскости кольца в промежутке между ним и звездой. Кольцо было невероятно тонким по сравнению с собственным поперечником. Части кольца слегка различались по цвету, но ни зерен, ни отдельных частиц не было заметно. Если они подобны кольцам Сатурна, камень поперечником в несколько метров покажется там гигантом. Или Вегу окружает звездная пыль, тонкий снежок? Элли обернулась, чтобы поглядеть, откуда они появились, и заметила позади круглое черное пятно, бархатом немыслимой черноты затмевавшее звезды и часть кольца Веги. Вглядываясь через объектив в глубь черного пятна, Элли увидела в самой сердцевине тьмы странные беспорядочные вспышки света. Излучение Хокинга? Едва ли, длина его волны много больше. Или же это дальние отблески солнечного света вырываются из тоннеля? В невероятной дали, на том конце тьмы, остался Хоккайдо. Планеты, подумала она, где планеты? Элли обследовала плоскость кольца с помощью длиннофокусного объектива, пытаясь обнаружить погруженные в него планеты... дом существ, отправивших Послание. В разрывах кольца она искала миры-пастухи, гравитация которых могла расчистить от пыли кольцевые дорожки, но их не было. - Вы обнаружили планеты? - спросил Си. - Ни одной. Повсюду только кометы. Большие, даже хвосты заметны. Но ничего похожего на планету. Большое кольцо состоит по меньшей мере из тысячи тонких. Насколько я могу судить, все они образованы из пыли. Черная дыра, кажется, расчистила внутри кольца широкую полосу. Очень молодая система, ей всего несколько сотен миллионов лет. Некоторые астрономы полагают, что планеты здесь еще не сформировались. Но кто тогда посылал сигналы? - А если это не Вега, - предложил альтернативу ВГ, - то есть радиосигнал, конечно, исходит от Веги, но тоннель выводит в другую звездную систему. - Вполне возможно, только по забавному совпадению у этой вашей звезды оказалась примерно та же цветовая температура, что и у Веги. Поглядите, она голубовата и, кроме того, окружена кольцом. Конечно, я не могу сориентироваться по созвездиям из-за этого света, но ставлю десять к одному - перед нами Вега. - Но где же _они_? - спросила Деви. Остроглазый Си глядел вверх сквозь органосиликатную матрицу, сквозь прозрачные пятиугольники стен - в небо над плоскостью кольца. Он молчал, и Элли проследила за направлением его взгляда. Да, там под лучами Веги поблескивал некий объект, обладавший заметными угловыми размерами. Элли поглядела через длиннофокусный объектив. Перед ней оказался какой-то неправильный многогранник: на каждой из его граней возвышалось округлое сооружение. Диск? Блюдо? Чаша? - Эй, Цяому, поглядите. И говорите, что вы видите. - Вижу... Там двойники ваших любимых радиотелескопов. Их, по-моему, тысячи, и все они обращены в разные стороны. Это не мир. Это машина. Ее спутники поочередно глядели через объектив. Скрывая нетерпение, Элли ждала, когда он вновь попадет к ней. Облик радиотелескопа в основном определяется природой радиоволн... Впрочем, Элли чувствовала легкое разочарование оттого, что цивилизация, способная создавать и даже использовать черные дыры для гиперрелятивистских межзвездных перелетов, все еще прибегает к помощи устройств известной ей конструкции. Для веганцев подобная конструкция, пожалуй, была несколько примитивна, воображения им не хватило, что ли... Достоинства полярной орбиты ей были понятны - радиотелескоп подвергался опасности соударения с частицами кольца лишь дважды за один оборот. Но эти тысячи радиотелескопов, обращенных во все стороны... значит, здесь слушали небо, как это делала она сама в "Аргусе". Обращенные к бесчисленным мирам-кандидатам, радиотелескопы вслушивались, ждали телепередач или сигналов боевых радиолокаторов... или бог весть каких еще сигналов, неизвестных земной науке. Часто ли они принимают такие сигналы, подумала Элли, или же Земля - долгожданная удача, первая за какой-нибудь миллион лет? Но никаких делегаций, приветствующих гостей в космосе, не было и в помине. Или же бесчисленные провинциалы Галактики слишком похожи друг на друга и не стоят внимания? Когда объектив возвратили, она очень тщательно подобрала фокус, выдержку и частоту кадров. Ей хотелось получить убедительную картину, чтобы Национальный научный фонд наконец увидел, каким должен быть настоящий радиотелескоп. Хорошо бы оценить размеры рукотворного мира. Телескопы усеивали многогранник, как морские моллюски шкуру кита. В невесомости радиотелескопы можно делать любого размера. Позже, по снимкам, она сумеет установить угловой размер этой планеты - всего несколько угловых минут, но линейные размеры невозможно определить, не зная, как далеко расположена эта штука. Впрочем, планета-многогранник казалась огромной. - Раз нет миров, - заключил Си, - нет и веганцев. Никто не живет здесь. А Вега - просто караульная будка, в которой пограничники греют руки. - Эти радиотелескопы, - продолжил он, - подобны башням на Великой стене. Галактической империей тяжело управлять, если ты ограничен в своих действиях скоростью света. Ты приказываешь гарнизону подавить бунт и через какие-нибудь десять тысяч лет узнаешь, чем закончилось дело. Не хорошо. Слишком медленно. Тогда ты предоставляешь полномочия командирам. И все - нет империи. А _это_, - он махнул в сторону удалявшегося угольного пятна, - _это_ - дороги империи. Они были в Персии, были в Риме, были в Китае. И тогда скорость света более не ограничивает тебя. Дороги удерживают империю от распада. Глубоко задумавшись, Эда покачивал головой, размышляя о тайнах мира. Теперь было видно, что черная дыра, если они правильно определили природу объекта, обращалась вокруг Веги между внешней и внутренней частями кольца, в широкой полосе, полностью свободной от материи. Трудно было даже поверить, что на свете может существовать подобная чернота. Снимая короткие видеопанорамы кольца, Элли думала, неужели когда-нибудь здесь сформируются и планеты: сперва частицы начнут слипаться в комки, те будут сталкиваться, расти, повинуясь действию сил тяготения, и, наконец, образовавшиеся миры закружатся вокруг своего солнца. Такой, по мнению астрономов Земли, Солнечная система была четыре с половиной миллиарда лет назад. Теперь Элли уже различала неоднородности в кольце, крохотные вздутия, в которых уже происходило слияние материи. По ближайшим к черной дыре кольцам, следом за черной дырой бежала волна, вызванная влиянием ее тяготения при обращении вокруг Веги. Конечно, и додекаэдр создавал в кольце свой собственный прилив, только куда более скромный. Она подумала, что действие постоянного гравитационного возмущения, прохождение по кольцам волн сжатия и расширения наверняка скажутся на формировании планет. А если так, то, возможно, какая-нибудь планета даже своим существованием через грядущие миллиарды лет будет обязана этой черной дыре, а значит, хоть чуточку и Машине... Посланию, в какой-то мере и обсерватории "Аргус". Она понимала, что в ней говорит гордыня: даже если бы ее вообще не было на свете, кто-нибудь из радиоастрономов рано или поздно непременно принял бы Послание. И Машину тогда включили бы, но в другое время, и додекаэдр нашел бы дорогу сюда... Так что эта самая будущая планета окажется не слишком в долгу перед ней... Ну а как насчет мира, что возник бы, не будь ее вовсе на свете? Как же это должно быть ужасно, когда от твоего самого легкого движения зависят судьбы миров? Элли повела объективом, записывая широкую панораму - начиная от внутреннего помещения додекаэдра к распоркам, соединявшим ставшие прозрачными пятиугольные панели, и далее - к кольцевому зазору, внутри которого они теперь обращались вместе с черной дырой. Она поглядела вперед между двумя голубоватыми кольцами: во внутреннем кольце появилась какая-то странная вмятина. - Цяому, - сказала она, передавая длиннофокусный объектив китайцу, - посмотрите-ка, что это? - Где? Она показала. Он сразу же точно навел объектив - она поняла это по едва слышному вздоху. - Другая черная дыра, - отвечал Си, - только много больше. Они падали вновь. На этот раз тоннель казался более просторным, и они чувствовали себя свободнее. - Ну что _это_ такое?! - обращаясь к Деви, неожиданно для себя самой выкрикнула Элли. - Нас доставили на Вегу только для того, чтобы спустить в новую черную дыру. Показали свои радиотелескопы с расстояния в тысячу километров. Мы провели возле нее всего десять минут, и вот - нас уже возвращают на Землю. Зачем было тратить два триллиона долларов? - Не исключено, что мы с вами здесь вовсе ни при чем, - отвечал Луначарский, - если это им самим нужно было попасть к нам на Землю. Элли представились полуночные раскопки где-нибудь возле ворот Трои. Растопырив пальцы на обеих ладонях, Эда успокаивающе замахал руками. - Подождем и посмотрим, - проговорил он. - Это другой тоннель. Почему вы решили, что он приведет нас обратно на Землю? - Тогда нас ждут не на Веге? - осведомилась Деви. - Прибегнем к эксперименту - посмотрим, куда нас занесет дальше? В новом тоннеле додекаэдр почти не соприкасался со стенками, двигался ровно. Эда и ВГ обсуждали пространственно-временную диаграмму в координатах Крускаля - Шекереса. О чем они говорят, Элли не имела ни малейшего представления. Торможение и последующий подъем на горку вновь оказались неприятными. На этот раз свет в конце тоннеля был оранжевым. Они буквально влетели в систему контактной двойной звезды: оба солнца в ней соприкасались. Внешние слои красного гиганта, одутловатого, и пожилого, изливались на фотосферу энергичного, похожего на солнце желтого карлика средних лет. Область контакта ослепительно блестела. Элли поискала взглядом... Ни колец, ни планет, ни орбитальных радиообсерваторий. Ну это еще ничего не значит, подумала она, в этой системе может быть целая прорва планет, но через этот миниатюрный объектив я так и не увижу их. Спроектировав изображение двойного солнца на листок белой бумаги, она сняла его с помощью короткофокусного объектива. Здесь свет центральной звезды не рассеивался на кольцах, как возле Веги, и небо было значительно темнее. Поводив широкоугольным объективом, Элли отыскала созвездие, достаточно похожее на Большую Медведицу. Других знакомых созвездий не оказалось. Яркие звезды Большой Медведицы отстоят от Земли на 200-300 световых лет. Значит, решила она, пока нас перебросили на меньшее расстояние. Она сообщила об этом Эда и поинтересовалась его мнением. - Что я думаю? По-моему, мы в подземке. - В подземке? Элли вспомнила, что вначале ей на миг показалось, что они низвергаются в самые глубины ада... - Да, это метро. Здесь станции. Остановки. Вега здесь и дальше. Пассажиры сходят и садятся. Можно пересесть. Эда махнул в сторону соприкасающихся звезд, и Элли заметила, что его рука отбрасывает две тени - от желтого и красного света. Как в дискотеке - нашла она едва ли не единственную аналогию. - Только вот _мы_ не можем пересесть, - продолжал Эда. - Мы едем в запертом вагоне. Прямо до конца, до вокзала. Подобные измышления Драмлин всегда с полным правом называл фантазиями... И, насколько ей было известно, Эда впервые поддался этому искушению. Из всей Пятерки только Элли была астрономом, хотя область ее интересов и лежала за пределами оптического спектра. Поэтому она считала своей обязанностью собрать как можно больше информации и о тоннелях, и о тех областях обычного четырехмерного пространства-времени, куда их выбрасывало. Черные дыры, из которых выныривал додекаэдр, - если это действительно были черные дыры, - кружили вокруг одиночной звезды или множественной системы. Дыры всегда располагались парами: из одной додекаэдр выбрасывало, и они падали в другую. Это продолжалось до тех пор, пока им не встретились две похожие звездные системы, которые не имели ничего общего с Солнечной системой. Новые их "остановки" обогащали человечество важной астрономической информацией. Но они не видели искусственных объектов вроде додекаэдра или куда более амбициозных сооружений вроде машин размером в целые миры. Третья остановка была возле звезды, просто на глазах менявшей яркость. Элли чувствовала это потому, что изменялась выдержка. Возможно, это была одна из звезд RR Лиры, следующим оказалось пятерное светило, за ним - едва светящийся коричневый карлик. Пространство вокруг звезд было чистым, иногда их окружали светящиеся молекулярные облака. Элли вспомнила предупреждение: "Вычтется из твоей доли в раю". У нее нет рая, значит, не будет и вычетов. Она пыталась сохранять профессиональное спокойствие, но сердце ее замирало при виде очередного солнца. Она все надеялась, что каждое из них чей-то дом или еще станет им. Но после четвертого прыжка появилось беспокойство. По ее субъективному ощущению, да и по наручным часам, миновал уже примерно час с тех пор, как они покинули Хоккайдо. Если путешествие окажется более продолжительным, скажется отсутствие удобств. Возможно, некоторые аспекты человеческой физиологии были совсем не понятны ушедшим далеко вперед цивилизациям, тем более их нельзя было угадать по короткой телепередаче. Но если они там такие умные, почему мы тащимся, еле перескакивая через пространство? Хорошо. Возможно, им пришлось передавать землянам описание устаревшей Машины, которую все-таки могли соорудить бесхитростные аборигены. Но дальше-то... после Веги? Почему сразу не перепрыгнуть в место назначения? Каждый раз вылетая пробкой из тоннеля, Элли ожидала чудес... Что еще они припасли для нее? При этой мысли ей представился совершенно невероятных размеров увеселительный парк, а также Хадден, пролетающий с телескопом в руках над Хоккайдо, над включенной Машиной. И хотя создатели Послания открывали перед ними потрясающие великолепием зрелища, невзирая на невольное удовольствие от собственных познаний, Элли бегло поясняла спутникам эволюцию звезд. Однако спустя некоторое время она ощутила разочарование и едва сумела справиться с этим чувством. Она поняла: хвастают внеземляне. Мелковато для них. Должно быть, дефект характера. Нырнули в новый тоннель, он оказался шире и извилистее остальных. Луначарский поинтересовался у Эда: - Почему остановки устроены в таких малоперспективных звездных системах? Почему мы не увидели ни одной одиночной звезды, находящейся "в расцвете сил", без всяких там колец из звездной пыли? - Потому что все такие системы обитаемы... - отвечал Эда, - конечно, это всего лишь догадка... - И нечего туристам пугать туземцев, - бросила Сукхавати. - Что-то в этом роде, - улыбнулся Эда. - Значит, вы полагаете, что их этические нормы запрещают вмешательство в дела примитивных планет? Они понимают, что однажды кто-нибудь из туземцев может забраться в вагон... - И хотя они доверяют туземцам, - продолжила за нее Элли, - такое доверие не может быть _абсолютным_. В конце концов примитивные люди всегда останутся примитивными. Пусть садятся только с разрешения. Осторожная публика. Но почему тогда мы тащимся на почтовом поезде, а не летим на экспрессе? - Может быть, для экспресса сложно вырыть тоннель, - проговорил Си, знавший толк в грунтовых работах. Элли вспомнила о тоннеле между Хонсю и Хоккайдо, гордости инженерной мысли землян... целых 51 километр! Последовало несколько весьма крутых поворотов. Она вспомнила езду в своем "Тандерберде", потом поняла, что ее подташнивает. И решила все-таки справиться с этим: в додекаэдре не предусмотрено специальных пакетов. Они вышли на прямую, и вдруг вокруг оказались звезды - повсюду, куда ни глянь. Это была не родная россыпь: жалкие несколько тысяч звезд, которые можно увидеть невооруженным "глазом с Земли. Их было множество множеств. Звезды окружали ее отовсюду, казалось, что многие даже соприкасаются... желтые, голубые, красные, последних было больше всего. На небе полыхали солнца. Она смогла заметить спиральное облако пыли - аккреционный диск, низвергавшийся в черную дыру невероятных размеров, озарявшуюся вспышками излучения, словно летняя ночь зарницами. Если перед нами самый центр Галактики, подумала она, мы сейчас утопаем в синхротронном излучении. Оставалось только надеяться, что внеземляне успели понять, насколько хрупки люди. Но вращение додекаэдра уже открывало им... невероятное, невозможное, немыслимое. Не заметив того, они уже подлетали к Сооружению. Оно заполняло полнеба. Вот они уже летят над его поверхностью. На ней виднелись сотни, скорее тысячи освещенных дверей разной формы - многоугольники, круги, эллипсы, - на которых выступали трубки или сдвинутые усеченные конусы. Она поняла, что перед ними причалы: одни не превышали нескольких метров, другие были не меньше одного километра, попадались и еще более крупные. Каждый причал, подумала Элли, предназначен для приема Машины подобно нашей. Огромные существа на увесистом транспорте прибывают прямо к главному входу, а мелкота вроде нас - к боковой калитке. Впрочем, все устроено демократично, без намека на какие-то привилегии. Разнообразный облик причалов свидетельствовал о некоторых социальных различиях, характерных для разных цивилизаций, и вместе с тем с абсолютной определенностью указывал на немыслимое многообразие живых существ и культур. Вот и Великий главный вокзал - подумала она. И картина населенной Галактики, Вселенной, исполненной жизни и разума, чуть не заставила ее прыгать от восторга. Они приближались к освещенному желтым светом причалу, явно отвечавшему по форме их додекаэдру. Элли глянула на соседний вход, "на котором располагалось нечто напоминающее морскую звезду примерно того же размера, что и их додекаэдр. Она поглядела вверх, вниз, вбок - вдоль невероятных размеров стены, заключавшей в себе Великий вокзал, расположенный в самом центре Млечного Пути. Наконец-то человеческий род добился признания, люди получили приглашение сюда. Есть надежда, думала она, есть и у нас надежда. - Ну это не Бриджпорт, - громко проговорила Элли, нарушив полную тишину, в которой совершалась стыковка. 20. ВЕЛИКИЙ ГЛАВНЫЙ ВОКЗАЛ Нет ничего естественного, ведь сама природа - творение Бога. Томас Браун. "О снах". Religio Medici Ангелы нуждаются в телесном воплощении не ради себя, но для нас. Фома Аквинский. "Summa Theologica", I, 51, 2 ...Дьявол властен облечься в милый образ"... Уильям Шекспир. "Гамлет", II, 2, 628 В шлюзе мог поместиться только один человек. Там, на Земле, когда речь шла о приоритете - представителю какой нации следует первому ступить на планету далекой звезды, - все пятеро начинали отмахиваться и твердить, что этот вопрос не входит в компетенцию их миссии... И сами старались не обсуждать его между собой. Внутренняя и внешняя дверцы шлюза распахнулись одновременно. Никто не открывал их. Эта часть Великого вокзала, видимо, полностью отвечала всем потребностям человека. - Ну и кто будет первым? - поинтересовалась Деви. Элли дожидалась своей очереди с видеокамерой в руке, а затем решила, что ступит на поверхность неизвестного мира вместе с пальмовой ветвью. Вернувшись за ней, она услышала доносящийся снаружи восторженный вопль. Кажется, кричал ВГ. И Элли рванулась к яркому теплому свету. Порожек двери шлюза припорошил песок. Деви, стоя по лодыжку в воде, игриво брызгала в сторону Си. Эда широко улыбался. Они были на пляже. Волны лизали песок. Несколько кучевых облаков лениво плыли по небу, чуть в стороне от воды высился неровный рядок пальм. И солнце было на небе. Одно солнце. Желтое, прямо как наше, решила Элли. Воздух наполнял слабый пряный запах, пахло гвоздикой и, кажется, корицей. Как на берегу Занзибара. Итак, они пролетели 30.000 световых лет и очутились на земном пляже. Могло быть и хуже, подумала она. Дунул ветерок, поднял легкий вихрь песка. Или все это просто искусная имитация земных краев в соответствии с данными, доставленными разведывательной экспедицией сколько-то миллионов лет назад? А может, их покатали немного, по дороге ознакомили с кое-какими началами описательной астрономии и без особых церемоний завершили невероятный перелет в уютном уголке Земли? Обернувшись, она обнаружила, что додекаэдр исчез. А с ним и сверхпроводящий суперкомпьютер со всей библиотекой и остальные приборы. Поглядев на пальмовую ветвь, с таким трудом доставленную сюда Элли, ВГ перевел взгляд на пальмовую рощицу и расхохотался: - В Тулу со своим самоваром. - С углем в Ньюкасл, - согласилась Деви. Но ее ветвь была другой. Может быть, здесь растет не тот вид. А может быть, изготовитель проявил невнимательность. Элли поглядела на море. В голове бродили неясные мысли; так жизнь выходила на сушу 400 миллионов лет назад по земному счету. Где бы ни находились они - в центре Галактики или на острове посреди Индийского океана, - экипаж совершил нечто совершенно беспрецедентное. Да, пусть они и не знали, на чем и куда отправляются... пусть. Но они пересекли межзвездное пространство и открыли новую эру в истории человечества. Элли испытывала законную гордость. Сняв ботинки, Си закатал до колен брюки расшитого всякими эмблемами просторного тренировочного костюма, в которые все они были облачены по настоянию правительств, и отправился бродить по невысоким волнам. Шагнув за пальмовый ствол, Деви выступила из-за него облаченной в сари. Это действо напомнило Элли фильмы с участием Дороти Ламур [известная американская киноактриса, снимавшаяся в приключенческих фильмах в 30-70-х годах]. Эда извлек полотняную шапочку, в которой его знал едва ли не весь мир. Элли снимала их, экономя пленку. Дома все покажется похожим на любительский фильм. Потом она присоединилась к Си и ВГ, бродившим по волнам. Вода оказалась теплой. День был приятным - куда лучше хоккайдской зимы, с которой они простились чуть более часа назад. - Все взяли сюда какие-то символы, - проговорил ВГ, - кроме меня. - Что вы хотите сказать? - Эда и Сукхавати прихватили национальные одежды. Си взял зернышко риса. - Тот и в самом деле держал между большим и указательным пальцами пластиковый мешочек. - Вы прибыли с пальмовой ветвью, - продолжил ВГ, - только я не взял с собой ничего символического, никаких памяток. Стало быть, здесь я - единственный истинный материалист, и все мое заключено в моей собственной голове. Медальон висел на шее Элли под джемпером. Расстегнув воротник, она вытащила его за цепочку. ВГ обратил на это внимание, и она показала ему надпись. - Кажется, из Плутарха, - заметил он чуть погодя. - Мужественные речи спартанцев. Только не следует забывать, что тогда победили римляне. Судя по тону, ВГ решил, что медальон - подарок дер Хиира. В его словах слышалось недовольство дер Хииром, конечно же, оправданное поведением того и нежеланием расставаться с холостяцкой жизнью, - и это согрело Элли. Она взяла его за руку. - Готов убить человека ради пары затяжек, - сказал он, нежно отвечая на ее рукопожатие. Потом все пятеро сидели возле оставленной приливом лужицы. Тихий шум прибоя негромко и ровно шумел в ее ушах, напоминая об "Аргусе" и о долгих годах, проведенных за прослушиванием неба. Солнце над океаном давно миновало зенит. Вправо бочком торопился краб, выставив над панцирем глаза на стебельках. На крабах, кокосовых орехах и прихваченных из дома припасах они некоторое время протянут. Кроме их собственных следов, иных отпечатков на песке не было. - Как мы понимаем теперь, они сделали за нас почти всю работу, - пояснял ВГ их общее с Эда мнение относительно пережитого. - Мы на Земле только создали легкую припухлость в пространстве-времени, к которой они смогли подсоединить свой тоннель. При многомерной геометрии пространства-времени обнаружить малое возмущение очень сложно. А еще труднее воспользоваться им. - Вы хотите сказать, что они изменяют геометрию пространства? - Да, мы сейчас можем утверждать, что пространство топологически нельзя считать простой поверхностью. Оно напоминает - правда, Абоннеме не нравится эта аналогия - плоскую двумерную поверхность. Назовем ее поверхностью умных - сложным лабиринтом трубок; она связана с другой двумерной поверхностью, пусть это будет поверхность дураков. И время, за которое можно перебраться с одной поверхности на другую, определяется длиной трубки. Теперь представьте, что умные спускают со своей поверхности трубку с присоской. Тогда они могут создать тоннель между двумя поверхностями, если тупицы помогут - создадут на _своей_ поверхности вмятину, за которую умные смогут зацепиться. - Поэтому умные посылают дуракам радиосообщение, в котором даются инструкции - как устроить нужный пузырь. Но если эти создания являются по-настоящему двумерными, как _могут_ они сделать вмятины на своей поверхности? - Собрать в одном месте огромную массу, - неуверенно проговорил ВГ. - Но мы не делали этого. - Знаю, знаю. Наверняка это как-то связано с бензелями. - Вот видите, - мягко сказал Эда. - Если тоннели являются черными дырами, это вызывает ряд противоречий. Выведенное Керром точное решение эйнштейновских уравнений теории поля описывает подобный тоннель, но это решение неустойчиво. Малейшее возмущение нарушит его целостность, тоннель превратится в физическую сингулярность, из которой ничто не может выйти. Я попытался представить себе высшую цивилизацию, способную управлять структурой коллапсирующей звезды, чтобы поддержать внутреннюю стабильность тоннеля. Это очень сложно. Такой цивилизации придется вечно стабилизировать тоннель. А это особенно сложно, когда в него падает что-нибудь вроде додекаэдра. - Даже если Абоннема и сумеет понять, как им удается держать тоннель открытым, все равно придется иметь дело с другими проблемами, - заметил ВГ. - Их слишком много. Черные дыры обрастают проблемами быстрее, чем поглощают материю. Взять, например, приливные силы. В поле тяготения черной дыры нас разорвало бы на части. Нас просто вытянуло бы, как персонажи картин Эль Греко или изваяния этого итальянца... Он повернулся за помощью к Элли. - Джакометти, - подсказала она, - только он был швейцарцем. - Да, Джакометти. Есть и другие проблемы. По земным меркам нам потребуется бесконечно много времени, чтобы опуститься в черную дыру, и мы никогда не сумеем возвратиться на Землю. Может быть, так и будет, и мы никогда не вернемся домой. Потом, сингулярная точка - это сущий ад, если иметь в виду излучения... А если вспомнить про квантовомеханическую нестабильность... - Наконец, - подытожил Эда, - в тоннелях керровского типа могут возникать любопытные нарушения причинности. При малейшем отклонении траектории внутри тоннеля от правильной можно вылететь наружу в любой момент истории Вселенной - хоть через пикосекунду после Большого взрыва. Словом, настоящий хаос. - Эй, ребята, - обратилась Элли, - в общей теории относительности я не знаток. Но _разве мы не видели_ черные дыры своими глазами? Разве мы не падали в них? И разве не возвращались благополучно в пространство? Разве грамм наблюдений не стоит тонны теорий? - Знаю, знаю, - страдальческим тоном отозвался ВГ. - Значит, есть еще что-то. Но все-таки наши физические познания не могут абсолютно не соответствовать истине! Так ведь? Свой вопрос он с некоторой нерешительностью адресовал Эда, ответившему на это: - Естественно возникшая черная дыра не может не иметь вид тоннеля, обязательно разделенного на две части непроходимой сингулярной точкой. С помощью самодельного секстанта и наручных часов они установили скорость углового перемещения Солнца: 360 градусов за 24 часа, как на Земле. Пока Солнце не опустилось чересчур низко, они разобрали камеру Элли и линзой зажгли огонь. Пальмовую ветвь она держала возле себя, чтобы кто-нибудь впотьмах не отправил ее в огонь. Си оказался здесь знатоком. Он укрыл костер от ветра и не позволял ему слишком разгораться. Одна за одной проступали звезды. Все родные созвездия были на месте. Элли вызвалась покараулить огонь, пока остальные засыпали. Она хотела дождаться восхода Веги. Пришлось подождать... Ночь была невероятно ясной, и от Веги исходил ровный немигающий свет. По перемещению созвездий по небу, по южным созвездиям, по тому, как невысоко лежала Большая Медведица над северным горизонтом, Элли решила, что они находятся в тропиках. И прежде чем уснуть, подумала: "Если это имитация, хозяевам пришлось потрудиться". Ей приснился странный сон. Впятером они плавали в водных глубинах, не замечая своей и чужой наготы, лениво замирали под роговидными стеблями кораллов, заплывали в щели, мимо которых течение проносило дрейфующие водоросли. Она поднялась к поверхности. Летучий корабль-додекаэдр невысоко парил над водой, и через его прозрачные стенки Элли могла видеть людей, облаченных в саронги [саронг - мужская и женская одежда в виде длинной юбки, распространенная в Юго-Восточной Азии] и дхоти. Они читали газеты и непринужденно беседовали. Она нырнула обратно - ее место там, под водой. Сон тянулся и тянулся, но они не задыхались под водой: вдыхали и выдыхали ее. И никто не волновался - все резвились подобно рыбам. ВГ даже напоминал какую-то рыбину, морского окуня, что-ли. Должно быть, вода перенасыщена кислородом, решила Элли. Не просыпаясь, она вспомнила, что однажды видела мышь в одной из лабораторий - та плавала в банке с такой же водой и даже старательно загребала передними лапками, хвост червячком тянулся следом за ней. Элли попыталась вспомнить, сколько же кислорода необходимо для этого, но это уже требовало слишком больших усилий. Ей показалось, что она думает все меньше и меньше. Правильно. Так хорошо. Теперь все уже оказались похожими на рыб. Деви трепетала прозрачными плавниками. Элли ощущала смутную чувственность. Ей хотелось, чтобы сон продолжался, ведь нужно было понять его смысл. Она хотела получить ответ, но ускользал даже вопрос. Надо же, заставили дышать теплой водой. Что еще они смогут придумать? Проснулась Элли с чувством дезориентации, граничащей с головокружением. Где она? В Висконсине, Пуэрто-Рико, Нью-Мексико, Вайоминге, на Хоккайдо? Или в Малаккском проливе? А потом вспомнила. Даже с точностью в 30.000 световых лет она не может указать, в какой части галактики Млечного Пути сейчас находится. Мировой рекорд дезориентации, подумала она. Несмотря на головную боль, Элли рассмеялась, и спавшая возле нее Деви шевельнулась. Склон пока укрывал их от прямых лучей солнца... вчера они обследовали пляж на протяжении примерно километра, но так и не отыскали признаков жизни. Элли нагребла себе под голову кучу песка. Только что открывшая глаза Деви лежала, положив голову на аккуратно свернутый спортивный костюм. - Знаешь, по-моему, есть нечто приторное в культурах, требующих обязательно мягкой подушки под головой, - начала Элли. - Вот те, кто спал, подложив под голову деревянную упряжь, действительно были крепкими ребятами. Усмехнувшись в ответ, Деви пожелала доброго утра. На пляже послышались крики. Трое мужчин жестами подзывали женщин к себе. Элли и Деви присоединились к ним. Прямо на песке стояла дверь. Деревянная дверь с накладными панелями и медной ручкой. Как в доме. Поперечина, две стойки, порог, только без таблички с именем хозяина. Обычная дверь. Как на Земле. - Обойдите-ка, - скомандовал Си. Дверь исчезла. Элли видела и Эда, и ВГ, и Си, и Деви, и песок, отделявший ее от них. Она шагнула в сторону, замочив пятки в волне, и увидела тонкую, словно лезвие бритвы, вертикальную линию. Трогать не хотелось. Вновь вернувшись назад, проверила, не видно ли теней или отражений, и шагнула вперед. - Браво, - расхохотался Эда. Она обернулась - закрытая дверь была за ее спиной - и спросила: - Что же вы видели? - Как очаровательная женщина выходит прямо из закрытой двери, - отсутствие сигарет мало сказывалось на ВГ. - А вы пробовали открыть ее? - спросила Элли. - Нет еще, - ответил Си. Она отступила назад, наслаждаясь зрелищем. - Похоже на этого... как его... французского сюрреалиста, - заметил ВГ. - Рене Магритта, - отозвалась Элли. - Он был бельгийцем. - Похоже, мы пришли к выводу, что перед нами не Земля, - проговорила Деви, охватывая одним жестом океан, пляж и чистое небо. - Если только нас не отослали на острова Персидского залива на три тысячи лет назад, а вокруг так и кишат джипы, - пошутила Элли. - Не правда ли, все детали воспроизведены до малейших подробностей? - Отлично, - отвечала Элли. - Все выполнено искуснейшим образом. Но зачем это? К чему такая скрупулезность? - Быть может, они не умеют работать иначе - не доводя до совершенства? - А что, если нам просто указывают на дверь? - Непонятно, - заметила Деви, - откуда им известны наши двери до мельчайших подробностей. Подумайте только, насколько разнообразными могут быть двери. Откуда им знать, какие именно они на Земле. - Может быть, телевизор, - отозвалась Элли. - На Веге уже приняли передачи с Земли вплоть до... э-э... 1974 года. Сюда они могут переслать любую информацию едва ли не мгновенно. Наверняка с 1936 по 1974 год по телевизору успели показать целую прорву дверей. О'кей, - продолжала она, словно не заметив, что меняет тему разговора. - Что, по-вашему, произойдет, если открыть эту дверь и шагнуть внутрь? - Если нам здесь назначено испытание, - отвечал Си, - оно ждет нас за дверью и, наверное, для каждого свое... Он был готов. И ей тоже хотелось быть готовой. Тени пальм уже легли на песок. Они безмолвно разглядывали друг друга. Четверо горели нетерпением. Они были готовы. Только Элли испытывала некоторую нерешительность. Она спросила Эда, согласен ли он быть первым? Самого сильного вперед, подумала она. Поправив шапочку, он изящно и широко поклонился, обернулся и шагнул к двери. Подбежав, Элли поцеловала его в обе щеки. Остальные обнимали его. Он вновь повернулся, открыл дверь и исчез, словно растворился в воздухе: первой исчезла нога, последней - отставленная назад рука. Дверь осталась открытой, но за ней не было ничего, только песок и волны. Дверь закрылась, она обежала ее, но от Эда не осталось даже следов. За ним последовал Си. Элли подумала: с какой покорностью принимают люди все предложенное. А ведь _они_ с самого начала могли объяснить, как и где мы окажемся и зачем все это нужно. Эту информацию можно было включить прямо в Послание или сообщить экипажу уже после запуска Машины. Нужно было предупредить, что за шлюзом нас ждет имитация Земли. И о двери тоже можно было рассказать заранее. Правда, какими бы умниками они ни были, разве можно освоить английский язык в совершенстве, используя в качестве наставника только телепередачи? А русский, китайский, тамильский, тем более хауса, так не освоишь. Но ведь они изобрели же язык, использованный в предисловии. Почему не прибегнуть прямо к нему? Чтобы нам было чему удивляться? Заметив, как она глядит на закрытую дверь, ВГ спросил, не хочет ли она войти следующей. - Благодарю вас, ВГ. Я просто думаю. Я понимаю, что это глупо, но почему мы покорно прыгаем в каждый обруч, который они нам предлагают? А если мы не согласимся, что тогда? - Элли, вы просто невозможная американка. Что касается меня, я чувствую себя как дома. Я привык подчиняться властям, в особенности когда выбора не остается, - он улыбнулся и повернулся к двери. - Только не берите денег у Великого Герцога, - крикнула вслед ему Элли. Высоко над головой раздался пронзительный крик чайки. ВГ не закрыл за собой дверь. Но за ней по-прежнему был виден один только пляж. - С тобой все в порядке? - спросила Деви. - Нормально. В самом деле. Я просто должна понять себя. - Элли, это серьезно, я спрашиваю тебя как врач! С тобой все в порядке? - Я проснулась с головной болью. Потом мне снился какой-то странный сон. Я не почистила зубы и не выпила черного кофе. И вообще я хочу утреннюю газету. А в остальном все в порядке. - По крайней мере это звучит здраво. Кстати, у меня тоже болит голова. Элли, будь внимательней. Запомни все, что случится с тобой, чтобы ты могла рассказать мне при встрече... в следующий раз. - Запомню, - пообещала Элли. Они поцеловались и попрощались. Деви переступила порог и исчезла. Дверь закрылась. Элли показалось, что из нее слегка пахнуло карри [соус из мяса, рыбы, фруктов или овощей, приправленный разными пряностями]. Она почистила зубы соленой водой. Известная привередливость всегда была частью ее натуры. Осторожно смахнула песок с внешних поверхностей микрокамеры и крошечного набора видеокассет, на которых были записаны чудеса. Потом омыла в воде пальмовую ветвь, как тогда на Кокосовом пляже перед полетом на "Мафусаил". Утро было теплым, и Элли решила поплавать. Сложив одежду на пальмовой ветви, она смело вступила в прибой. Как бы то ни было, решила она, едва ли инопланетян воспламенит обнаженная дама, хотя бы и неплохо сохранившаяся для своих лет. Она попыталась представить себе микробиолога, воспылавшего страстью при виде делящейся под микроскопом бактерии. Она легла на спину, волны мерно покачивали ее. Элли попыталась представить, как умещаются зд