•орхе ‹уис Ѓорхес. €нтервью. ‘ Њарией ќстер ‚аскес

Ћцените этот текст:
•орхе ‹уис Ѓорхес. €нтервью. ‘ Њарией ќстер ‚аскес

Џеревод Ѓ. „убина

ЊариЯ ќстер ‚аскес. Љогда, где и как длЯ тебЯ началась тема лабиринта?
•орхе ‹уис Ѓорхес. Џомню, в какой-то книге была гравюра, семь чудес
света, и среди них -- критский лабиринт. ‘троение походило на арену длЯ боЯ
быков, только с окошками, но крохотными, как скважины. ђебенком Я думал, что
если смотреть внимательно, вооружась лупой, то сумеешь разглЯдеть Њинотавра.
Љроме того, лабиринт -- Явный символ замешательства, а замешательство -- или
удивление, из которого, по Ђристотелю, родилась метафизика, -- чувство длЯ
менЯ самое привычное, как длЯ —естертона, который говорил: "‚се проходит,
кроме удивлениЯ, особенно перед буднЯми". —тобы выразить это замешательство,
которое сопровождает менЯ всю жизнь, так что Я не всегда понимаю даже
собственные поступки, Я и выбрал символ лабиринта, вернее, мне понадобилсЯ
лабиринт. ‘троение, возведенное, чтобы в нем затерЯтьсЯ, -- разве это не
символ замешательства? џ по-разному подходил к этой теме, отсюда -- образ
Њинотавра и такой рассказ, как "„ом ЂстериЯ". Ђстерий -- одно из имен
Њинотавра. ’ема лабиринта есть, конечно, в "‘мерти и буссоли", в некоторых
стихах из последних книг; в новой, котораЯ скоро выйдет, тоже будет
стихотворение про Њинотавра.
Њ. ќ. ‚. Ђ зеркала?
X. ‹. Ѓ. ‡еркала свЯзаны с трехстворчатым шкафом в гамбургском стиле.
Ћн стоЯл у нас дома, но вообще такие громадины красного дерева были тогда во
всех старых аргентинских семьЯх... џ ложилсЯ спать, видел себЯ утроенным в
зеркалах, и мне становилось страшно: каждое зеркало отражало свое, вдруг в
одном из них Я натолкнусь на кого-то совсем другого? Џрибавь к этому
прочитанную поэму о хорасанском Џророке под Џокрывалом (он прЯтал лицо,
изуродованное проказой) и †елезную Њаску из романа „юма. „ва страха --
отразитьсЯ другим и увидеть себЯ чудовищем -- сошлись в одно. Љроме того,
зеркало было, конечно, свЯзано с образом шотландского привидениЯ, fetch (оно
приходит за живыми, чтобы забрать их в иной мир) и немецкого Doppelganger,
повсюду сопровождающего нас двойника, --
об этом есть в рассказе о „жекиле и •айде и множестве других. Љороче, Я
боЯлсЯ зеркал. “ менЯ даже есть стихотворение об этом страхе, отсылающее,
кроме того, к фразе Џифагора о друге как втором "Я". Њне всегда казалось,
что мысль о втором "Я" пришла ему в голову перед отражением в зеркале или в
воде. ђебенком Я так и не решилсЯ сказать родителЯм, чтобы они положили менЯ
спать в совершенно темной комнате, а то мне страшно. Ќикак не засыпаЯ, Я
снова и снова открывал глаза -- посмотреть, остались ли отражениЯ в зеркалах
похожими на то, что Я считал своим лицом, или начали неудержимо и жутко
менЯтьсЯ. ‚добавок к этому присоединилась мысль о множественности "Я"
--изменчивом "Я", всегда ином и прежнем; она много раз приходила мне на ум.
“ менЯ есть рассказ "„ругой", вариациЯ на эту тему, которую уже развивали
среди прочих Џо и „остоевский, ѓофман и ‘тивенсон.
Њ. ќ. ‚. Ђ откуда идеЯ повторЯющегосЯ круга, мира, который всЯкий раз
возвращаетсЯ к одному и тому же?
X. ‹. ‚. ‚ первую очередь, от отца. Ђ у него, по-моему, из "„иалогов о
естественной религии" шотландского философа XVIII века ћма. €деЯ вот в чем:
поскольку число элементов, из которых состоит мир, ограничено, а времЯ
бесконечно и каждый миг неразрывен с предыдущим, то достаточно одному
мгновению этого космического процесса повторитьсЯ, чтобы все последующие
тоже повторились, а мироваЯ историЯ, как и думали пифагорейцы и стоики,
замкнулась в круг. Ћбычно эту мысль свЯзывают с €ндией, но в индийских
космогониЯх, скажем в буддизме, круги сменЯют друг друга, но не повторЯютсЯ.
Љ примеру, человек не проживает одну жизнь множество или бесконечное число
раз, но каждый круг существованиЯ влиЯет на последующий. Џоэтому можно
выродитьсЯ в животное, растение, демона, тень, можно снова стать человеком
или потерЯть себЯ. ќто и есть нирвана, высшее блаженство -- попасть в колесо
перерождений и освободитьсЯ от него. ќта мысль очень волновала менЯ, Я к ней
не раз подступалсЯ. Ќо потом разуверилсЯ. € не просто разуверилсЯ: даже если
эта наша беседа, как сказано в моем эссе "“чение о циклах", повторЯетсЯ уже
в тысЯчный раз, она все равно перваЯ, ведь предыдущих мы не помним. ‘мысл
идеи повторениЯ, об этом есть дивные стихи ђоссетти:
I have been here before; When, where or how I cannot tell. I knew the
grass beyond the door, The keen sweet smell,
The sighing sound, the lights around the shore. You have been mine
before...
(Њне этот край -- родной. ‚се это было (век назад?): ’рава под каменной
стеной € острый аромат, ‚здыхавший вал, маЯк ночной. € ты была со мной... )
’ак вот, смысл ее как раз в том, что чувство нахлынувшего прошлого
подразумевает необратимую перемену. ‘кажем, Я допускаю, что этот наш
разговор уже был, и думаю: "џ ведь уже говорил об этом с Њарией ќстер ‚аскес
и рассказывал ей ровно то же самое в этой зале этой же Ќациональной
библиотеки". Ђ значит, все это происходит не впервые, и круги, тем самым, не
повторЯютсЯ. ‚озможность вспомнить о предыдущем круге перерождений на самом
деле опровергает учение о циклах. € еще одно. …сли нам суждено прожить свою
жизнь множество или даже бесчисленное количество раз, то пережитое будет с
каждым разом вспоминатьсЯ все точнее, а это, может быть, отчасти изменит
прошлое, и теориЯ опЯть-таки терпит крах.
Њ. ќ. ‚. •орошо, поговорим о тиграх.
X. ‹. Ѓ. џ писал об этом в стихотворении "‡олото тигров". Њы жили рЯдом
с зоопарком. џ бывал там чуть не каждый день, но больше всего -- кроме
бизонов -- менЯ притЯгивали тигры. Ћсобенно королевский бенгальский тигр. џ
смотрел на него часами. Ќа золотую шкуру и, конечно, на узор полос. …ще Я
всегда любовалсЯ леопардами, Ягуарами, пантерами и другими хищниками из
этого семейства. ‚ том стихотворении у менЯ говоритсЯ, что первый цвет,
который Я увидел в жизни (увидел не глазами, а всеми чувствами), был желтый
цвет тигриной шкуры, и теперь, ослепнув, Я изо всех цветов безошибочно вижу
один желтый. ’ак вышло, что он сопровождает менЯ от начала до конца.
Џоэтому, а не из модернистских пристрастий к декоративности Я назвал книгу
стихов "‡олото тигров". Ќу и потом, тигр воплощает мощь и красоту. Џомню,
моЯ сестра обронила однажды любопытную фразу: "’игр создан длЯ любви". ќто
напоминает строчку Љансиноса-Ђссенса, где он
* (англ.)
говорит женщине: "џ буду нежнее тигра". —то-то похожее есть у
—естертона, о тигре из блейковских стихов об истоках зла (зачем ѓосподь,
сотворивший агнца, создал тигра, который его пожрет?); он там говорит: "’игр
-- символ леденЯщего изЯщества". ’ут соединЯютсЯ красота и кровожадность,
которые приписывают тиграм. •отЯ врЯд ли они кровожадней других. Џросто
лисице приписываетсЯ хитроумие, льву -- царственность: все это условности
басенного жанра, скорей всего восходЯщие к ќзопу.
Њ. ќ. ‚. Ђ "союз отчаЯнности и навахи" -- что за этим?
X. ‹. Ѓ. ’ут два источника. ‚о-первых -- то, что мои предки были, по
большей части, солдатами, многие погибли в бою, а мне в этой судьбе
отказано. ‚о-вторых -- то, что Я еще застал эту отчаЯнность среди голытьбы,
всех этих куманьков с побережьЯ, чью веру можно выразить одной фразой: или
ты мужчина, или слабак. € отвага у куманьков была совершенно бескорыстной,
не то что у гангстеров и других нарушителей закона; теми могла двигать
жадность или политические резоны. Џозже Я нашел в одной скандинавской саге
подходЯщие слова. ‚икинги встречают других и спрашивают незнакомцев, в кого
они верЯт -- в Ћдина или белолицего •риста. ’е отвечают: "‚ собственную
отвагу". Џохоже на кодекс наших поножовщиков.
Њ. ќ. ‚. …ще одна важнаЯ длЯ тебЯ тема -- Ѓуэнос-Ђйрес.
X. ‹. Ѓ. „а, но только не нынешнЯЯ столица, а город моего детства и еще
более давних лет. џ родилсЯ в девЯносто девЯтом, и мой Ѓуэнос-Ђйрес осталсЯ
в туманном прошлом, годах в девЯностых. ’ак получилось по двум причинам.
‚о-первых, раньше, как известно, "все было лучше". Ђ потом -- ограничивать
литературу злобой днЯ, по-моему, неправильно. Џо крайней мере, традициЯ учит
другому. џ не знаю, сколько в точности, но должны были пройти века после
’роЯнской войны, прежде чем ѓомер принЯлсЯ за свою эпопею. …сть тут и одно
вполне практическое соображение. Џиша о современности, ты заставлЯешь
читателЯ шпионить и ловить тебЯ на ошибках. Ђ если действие происходит в
’урдере или в прибрежных районах Џалермо девЯностых годов, то никто уже не
помнит, как жили и как выражались в тех предместьЯх, отсюда -- большаЯ
свобода и безнаказанность автора. Џоскольку памЯть (сошлюсь на Ѓерг-
сона) избирательна, то вернее опиратьсЯ на воспоминаниЯ, а не на сырую
реальность, котораЯ подавлЯет и огорошивает. Љроме того, пишущего на злобу
днЯ всегда подстерегает опасность оказатьсЯ не столько писателем, сколько
репортером.
Њ. ќ. ‚. € последнЯЯ тема -- клинок.
X. ‹. Ѓ. Ћна свЯзана с темой отваги, а начинаетсЯ с двух сабель,
висевших в доме у моего деда Ѓорхеса. Ћдна принадлежала генералу Њансилье.
Ћни с дедом были друзьЯми и однажды, во времЯ парагвайской кампании,
поддавшись романтическому жесту из какого-то французского романа, перед боем
обменЯлись саблЯми. ‚тораЯ теперь в историческом музее, в парке ‹есамы.
Џотом от сабли солдата Я перешел к ножу поножовщика (прЯмо по ‹угонесу: "‘
геройской саблей, павшей до ножа..."). Љлинок -- символ отваги, не в пример
остальному оружию. ‘кажем, огнестрельное требует не храбрости, а всего лишь
меткости. Ќе случайно Њильтон в "ЏотерЯнном рае" приписывает изобретение
пушки дьЯволу
Last-modified: Tue, 22 Nov 2005 16:29:25 GMT
Ћцените этот текст: