лет мы, взрослые, так  и  не  смогли  дойти  до
перевала. € надежда на это не возникла бы, если бы не  выросли  „ик  и
Ћлег. ‘колько у менЯ сейчас? Ќаверное, за сорок. Ћчень больно дышать -
двустороннЯЯ пневмониЯ, длЯ такого диагноза не надо быть врачом.  …сли
Я не доберусь до кораблЯ, моЯ песенка спета. Ќикакое мЯсо козы мне  не
поможет. € идти надо самому - ребЯтам не дотащить менЯ до  перевала...
—то же Ћлежка? Ѓлоха - это  крайнЯЯ  степень  невезениЯ,  словно  рок,
притаившийсЯ в скалах, не хочет отпускать нас к  человечеству,  словно
лес хочет превратить нас в своих детей, в шакалов на  двух  ногах,  он
согласен  терпеть  наш  поселок,  но  только  как   свое   собственное
продолжение, а не как отрицание. ’ам, за глыбой, темнеет обрыв,  вроде
бы невысокий обрыв, но если Ћлег сейчас упадет  вниз,  он  разобьетсЯ.
ѓде веревка, где втораЯ веревка, надо примотать его к тому камню...
   ’омас полз вниз, хорошо, что вниз, вниз ползти легче, и только жжет
снег - почему-то снег умудрЯетсЯ проникать всюду и очень  жжет  грудь.
Љогда кашлЯешь, то тихонько,  чтобы  не  разорвать  легкие,  а  кашель
накапливаетсЯ и рветсЯ из груди, и его ничем но удержишь.
   ’омас полз вниз, волоча за  собой  веревку,  котораЯ  казалась  ему
невероЯтно тЯжелой, свинцовой, веревка разматывалась и волочилась  как
змеЯ. Ћлег забилсЯ по-птичьи, стараЯсь  разорвать  путы,  затылок  его
колотилсЯ о камень, и ’омасу физически  передавалась  боль,  владевшаЯ
Ћлегом,  владевшаЯ  им  в  кошмаре,  но   тем   не   менее   реальнаЯ,
трансформировавшаЯсЯ в видение. Ћлегу в этот момент казалось,  что  на
него упала крыша дома. „о Ћлега оставалось метров десЯть,  но  больше.
’омас понимал, что тот его но слышит, но твердил:
   - Џотерпи, Я иду, - а сам старалсЯ поднЯть голову,  чтобы  увидеть,
не возвращаютсЯ ли ЊарьЯна с „иком.
   ѓлавное было успеть, успеть, прежде чем  Ћлег  скатитсЯ  к  обрыву,
тогда будет поздно...
   "Џочему у менЯ сейчас кружитсЯ голова?"
   Љогда ’омас дотЯнулсЯ до Ћлега,  он  на  несколько  секунд  потерЯл
сознание, все силы ушли на то, чтобы доползти. ’ело,  движимое  только
этим отчаЯнным желанием, отказалось более подчинЯтьсЯ, как бы выполнив
все, на что было способно.
   ’омаса привел в себЯ порыв ледЯного ветра, принесший зарЯд снега, а
может, невнЯтный шепот Ћлега и  его  хриплое  дыхание.  ’омасу  больше
всего на свете хотелось закрыть глаза,  потому  что  вот  так  лежать,
ничего но делать, ни о чем не думать  -  это  и  было  теплой,  уютной
сказкой, исполнением желаний.
   Ћлег сдвинулсЯ еще на метр,  он  билсЯ,  стараЯсь  освободитьсЯ  от
веревок, отталкивалсЯ свЯзанными ногами от  глыбы.  ’омас  подтЯнул  к
себе веревку, стараЯсь сообразить, как ему примотать Ћлега надежнее  к
скале, и никак не мог понЯть, как это делаетсЯ, а потом оказалось, что
его рука пуста - веревку он выпустил, ее конец  осталсЯ  в  нескольких
метрах сзади и вернутьсЯ к нему не было сил. ’омас  подтЯнулсЯ,  чтобы
уцепитьсЯ за ноги Ћлега, но  тот  дернулсЯ  и  отбросил  ’омаса,  тело
которого не почувствовало боли.
   ’омас понЯл, что так  ему  Ћлега  не  удержать  и  что  Ћлег,  даже
свЯзанный, куда сильнее его, и потому ’омас возобновил свое  медленное
путешествие к обрыву, чтобы оказатьсЯ между ним и Ћлегом, превратитьсЯ
в барьер, в препЯтствие, в неподвижную колоду. ’омасу казалось, что он
ползет несколько часов,  и  он  умолЯл,  уговаривал  Ћлега  потерпеть,
полежать спокойно, и все же, когда ему  удалось  наконец  доползти  до
узкой полки, отделЯвшей Ћлега от обрыва, Ћлег сполз уже так низко, что
’омасу пришлось протискиватьсЯ между телом Ћлега и острыми камнЯми  на
краю.
   € наверное, ’омасу удалось бы оттащить  Ћлега  обратно,  наверх,  к
безопасности, если бы сам он мог удержатьсЯ на зыбком краю сознаниЯ.

        x x x

   ЊарьЯна прибежала  к  лагерю  запыхавшись,  ей  казалось,  что  она
отсутствовала несколько минут, на самом деле ее не было  больше  часа.
Ћна бежала прЯмо к палатке и потому не сразу  понЯла,  что  произошло.
Ћна увидела только, что лагерь пуст,  и  сначала  даже  откинула  край
палатки, решив, что ’омас с Ћлегом прЯчутсЯ там от снега, хотЯ палатка
лежала плоско на земле и спрЯтатьсЯ под ней никто бы не мог.
   ЊарьЯна в растерЯнности оглЯнулась и увидела след в снегу,  который
уходил вниз к скале, след такой, будто кто-то тащил по  снегу  тЯжелый
груз, и ей  сразу  почудилась  страшнаЯ  картина:  животное,  которому
принадлежали круглые, как от  бочки,  следы,  тащит  обоих  мужчин,  и
виновата в этом только она, потому что побежала спасать козу и  забыла
о людЯх, о больных людЯх в снежной пустыне, чего делать нельзЯ. €  все
получилось ужасно и глупо, потому что она не догнала „ика и  не  нашла
козу, а оставшись одна среди скал, испугалась, что не  найдет  пути  к
лагерю, испугалась за ’омаса с Ћлегом,  которые  беспомощны,  побежала
обратно - и вот опоздала.
   ЊарьЯна семенила вниз по склону, всхлипываЯ и повторЯЯ:
   - Њамочка, мамочка...
   Џочему-то на снегу лежала веревка. Ћлегу удалось распутатьсЯ?
   Ћна обогнула серую глыбу  и  увидела,  что  на  краю  обрыва  лежит
свЯзанный Ћлег, а ’омаса нигде нет.
   - Ћлег! Ћлежка! - закричала она. - ’ы живой?
   Ћлег не ответил. Ћн  спал.  ‹юди  всегда  засыпают,  когда  пройдет
припадок. Ћн был один, но след от его тела продолжалсЯ вниз, к обрыву,
и, когда ЊарьЯна заглЯнула  вниз,  она  увидела,  что  там,  недалеко,
метрах в пЯти, лежит ’омас, очень спокойно и  как-то  даже  удобно,  и
поэтому ЊарьЯшка не сразу догадалась, что ’омас уже мертв.  ’огда  она
спустилась вниз, спеша и обламываЯ ногти о ледЯные камни, долго трЯсла
его, старалась разбудить и вдруг понЯла, что ’омас умер,  разбилсЯ.  Ђ
Ћлег, который пришел в себЯ, услышал шум  и  плач  ЊарьЯны  и  спросил
слабым голосом:
   - ’ы что, ЊарьЯшка, что случилось?
   Ћн совершенно не помнил, как столкнул ’омаса вниз,  хотЯ  потом  по
следам и отрывочным кошмарным видениЯм Ћлега они смогли понЯть, как  и
почему все произошло, и догадались, как умер ’омас.

        x x x

   „ик вернулсЯ в лагерь через два часа. Ћн не догнал козу  и  потерЯл
ее следы на большой каменной осыпи. Ќа обратном пути он встретил следы
неизвестного животного и пошел по ним, думаЯ подстрелить, чтобы прийти
в лагерь с добычей. ’огда можно сказать, что он нарочно оставил козу в
покое, пожалел ЊарьЯну. € он искренне уже верил, что пожалел  ЊарьЯну,
потому что не выносил неудач.
   Љогда он узнал, что  случилось  в  лагере  без  него,  он  оказалсЯ
трезвее и спокойное остальных и сказал Ћлегу:
   - Ќе говори глупостей. Ќикого ты не убивал и ни в чем  не  виноват.
’ы же не знал, что столкнул ’омаса. ’ы должен быть благодарен ему, что
он тебЯ старалсЯ удержать. Њожет, он ничего и не успел сделать, вернее
всего, он ничего не успел сделать, но все равно он хотел тебЯ  спасти.
Њожет, так даже лучше, потому что  ’омас  был  совсем  болен,  он  мог
умереть в любую минуту,  но  хотел  идти  к  перевалу,  и  потому  нам
пришлось бы его тащить, и все погибли бы.
   - ’ы хочешь успокоить Ћлега, - отвечала  ЊарьЯна,  раскачиваЯсь  от
боли - она отморозила руки и ободрала  их  в  кровь,  когда  старалась
оживить ’омаса и когда они вместе  с  шатавшимсЯ  от  слабости  Ћлегом
тащили его тело к палатке. - ’ы хочешь успокоить Ћлега, а виноваты  мы
с тобой. …сли бы мы не побежали за козой, ’омас был бы жив.
   - Џравильно, - сказал „ик, - тебе не надо было бежать за мной.  ќто
глупость, женскаЯ глупость.
   - Ќеужели ты не винишь себЯ? - спросила ЊарьЯна.
   ’омас лежал между ними, закрытый с головой  одеЯлом,  и  как  будто
присутствовал при этом разговоре.
   - џ не знаю, - сказал „ик. - џ пошел за козой, потому что нам нужно
мЯсо. Ќужно всем. Њне меньше других, потому что Я сильнее.
   - џ не хочу  с  ним  больше  говорить,  -  сказала  ЊарьЯна.  -  Ћн
холодный, как этот снег.
   - џ хочу быть справедливым, - сказал „ик. - Ћт того, что  мы  будем
метатьсЯ и стонать,  никому  не  лучше.  Њы  терЯем  времЯ.  „ень  уже
перевалил за середину.
   - Ћлег еще слабый, чтобы идти, - сказала ЊарьЯна.
   - Ќет, ничего, - отозвалсЯ Ћлег, - Я пойду.  ’олько  надо  взЯть  у
’омаса карту и счетчик радиации. Ћн говорил мне, что, если  что-нибудь
случитсЯ, надо взЯть эти вещи.
   - Ќе надо, - сказал „ик.
   - Џочему?
   - Џотому что мы идем обратно, - сказал „ик спокойно.
   - ’ы так решил? - спросил Ћлег.
   - ќто единственный путь, чтобы спастись, - сказал „ик. - —ерез  два
днЯ мы будем в лесу. ’ам Я найду добычу. џ вас приведу  в  поселок,  Я
обещаю.
   - Ќет, - сказал Ћлег, - мы пойдем дальше.
   - ѓлупо, - сказал „ик. - “ нас нет шансов.
   - “ нас карта.
   - Ђ почему ты веришь ей? Љарта  стараЯ.  ‚се  могло  изменитьсЯ.  €
никто не знает, сколько еще идти без еды, по голому снегу.
   - ’омас сказал, что мы шли быстро, что осталсЯ один день.
   - ’омас ошибалсЯ. Ћн сам хотел туда, и он нас обманывал.
   - ’омас нас не обманывал. Ћн сказал, что там есть пища и  мы  будем
спасены.
   - …му хотелось в это верить, он был болен, он плохо  соображал.  Њы
останемсЯ живы, только если вернемсЯ обратно.
   - џ пойду к перевалу, - сказал Ћлег. Ћн сказал это, глЯдЯ на  тело,
покрытое одеЯлом, он обращалсЯ к ’омасу.
   - џ тоже пойду, - сказала ЊарьЯна, - как ты не понимаешь?
   - ЊарьЯшка, - сказал „ик,  постукиваЯ  большим  кулаком  по  камню,
отбиваЯ такт словам,  -  Ћлегу  заморочил  голову  ‘тарый.  Ћн  всегда
твердил ему, что он умнее, лучше нас с тобой, что он особенный. Ћн  не
мог быть лучше нас в поселке или в лесу, он всегда уступал  мне.  „аже
тебе в лесу он уступает. Џонимаешь, ему нужна эта сказка о перевале  и
речи о дикарЯх, которыми мы не имеем права стать. Ђ Я не дикарь. џ  не
глупее его. Џускай Ћлег идет, если он уверен. Ђ тебЯ Я не пущу -  тебЯ
Я уводу вниз.
   - ѓлупости, глупости, глупости! - закричала ЊарьЯна. -  Ќас  послал
поселок. Ќас все ждут и все надеютсЯ.
   - Њы принесем больше пользы живыми, - сказал „ик.
   - Џошли. - Ћлег протЯнул руку к одеЯлу, чтобы взЯть у ’омаса  карту
и счетчик, и медленно сказал: - Џрости, ’омас, что ты  не  дошел  и  Я
беру у тебЯ такие ценные вещи.
   Ћн откинул  край  одеЯла.  ’омас  лежал,  закрыв  глаза,  лицо  его
побелело, и  губы  стали  тонкими.  €  Ћлег  не  смог  заставить  себЯ
дотронутьсЯ до холодного тела ’омаса.
   - Џогоди, Я сама, - сказала ЊарьЯшка. - Џогоди.
   „ик поднЯлсЯ, подошел к скале, поднЯл со снега флЯгу, поболтал ею -
там плеснулсЯ коньЯк. „ик отвинтил крышку  и  вылил  коньЯк  на  снег.
Ћстрый незнакомый запах повис в воздухе. „ик завинтил крышку и повесил
флЯгу через плечо. Ќикто ничего  не  сказал.  ЊарьЯна  передала  Ћлегу
сложенную карту, счетчик радиации и нож ’омаса.
   - Ќам его не закопать, - сказал „ик. - Ќадо отнести его под обрыв и
засыпать камнЯми.
   - Ќет! - сказал Ћлег.
   „ик удивленно поднЯл брови.
   € глупо было отвечать, что нельзЯ  на  ’омаса  класть  камни.  ‚едь
’омас мертв и ему все равно.
   ‚се сделал „ик. Ћлег и ЊарьЯна только помогали ему. Ѓольше они ни о
чем не говорили. Ћлег и ЊарьЯна молча собрались, взЯли  совсем  легкие
мешки (даже дров осталось на один-два костра), разделили на три  части
последние ломтики вЯленого мЯса, и ЊарьЯна отнесла  „ику  его  порцию.
’от положил ломтики в карман и ничего не сказал. Џотом Ћлег и  ЊарьЯна
поднЯлись и пошли, не оглЯдываЯсь, наверх, к перевалу.
   „ик догнал их метров через  сто.  „огнал,  потом  обогнал  и  пошел
впереди. Ћлег шел  с  трудом,  еще  не  прошли  последствиЯ  припадка.
ЊарьЯна хромала - ушибла ногу, когда  лазила  по  обрыву.  Ћни  прошли
всего километров десЯть, и пришлось остановитьсЯ на ночлег.
   Ћлег свалилсЯ на снег  и  сразу  заснул.  Ћн  не  проснулсЯ,  чтобы
напитьсЯ кипЯтку со сладкими корешками.  €  он  не  увидел  того,  что
увидели  „ик  и  ЊарьЯшка,  когда  совсем  стемнело.   Ћблака   вокруг
разошлись, и на небе поЯвились звезды, которых никто из них никогда не
видел. Џотом небо затЯнуло вновь. ЊарьЯна  тоже  заснула,  а  „ик  еще
долго сидел у погасшего теплого костра, положив в него  ноги,  смотрел
на небо и ждал - может, облака разойдутсЯ вновь? Ћн слышал о  звездах,
старшие  всегда  говорили  о  звездах,  но  никогда   раньше   он   не
догадывалсЯ, какое величие и  простор  открываютсЯ  человеку,  который
видит звезды. Ћн понимал, что им никогда не вернутьсЯ в поселок.

        x x x

   Ћни поднЯлись рано, выпили немного кипЯтку, растопив снег, и  доели
сладкие корешки, от которых  голод  лишь  усилилсЯ.  ‚  тот  день  они
тащились медленнее, чем обычно, даже „ик выбилсЯ из сил.
   Ѓеда была в том, что они не знали, правильно ли идут. Ќа карте были
нарисованы ориентиры, но они не совпадали. ЏонЯтно  почему:  люди  шли
здесь в прошлый раз зимой, когда много снега, когда сильные  морозы  и
мгла, и потому сейчас все вокруг выглЯдело иначе.
   Ќаступило отчаЯние, потому что перевал был абстракцией,  в  которую
невозможно поверить, как невозможно представить  себе  звездное  небо,
если его не видел и знаешь лишь по рассказам. Ћлег жалел, что заснул и
пропустил небо, но, может быть, оно повторитсЯ следующей  ночью?  ‚едь
облака на небе стали тоньше, сквозь них иногда проглЯдывала голубизна,
и вокруг было куда светлее, чем внизу, в лесу.
   „нем, когда все выбились из сил, „ик приказал остановитьсЯ и  начал
растирать ЊарьЯшке снегом  отмороженные  щеки.  ’огда  Ћлег  увидел  в
стороне, на снегу, синее пЯтно. Ќо до него надо было пройти еще  шагов
сто, а сил не было, и Ћлег не стал ничего говорить.
   Љогда наконец „ик сказал, что пора  идти,  Ћлег  показал  на  синее
пЯтно. Ћни пошли к нему, с каждым шагом быстрее.
   ќто была синЯЯ короткаЯ куртка из прочного и тонкого материала. Ћна
наполовину вмерзла в снег, и один рукав  ее,  набитый  снегом,  торчал
вверх. „ик окопал снег вокруг, чтобы вытащить куртку, а  Ћлегом  вдруг
овладело болезненное нетерпение.
   - Ќе надо, - сказал  он  хрипло,  -  зачем?  Њы  скоро  придем,  ты
понимаешь, мы правильно идем!
   - Ћна крепкаЯ, - сказал „ик, - ЊарьЯшка совсем замерзла.
   - Њне не нужно, - сказала ЊарьЯшка, - лучше пойдем дальше.
   - €дите, Я вас догоню, - сказал „ик упрЯмо. - €дите.
   „ик догнал их через  пЯтнадцать  минут,  несЯ  куртку  в  руке,  но
ЊарьЯна надевать ее не стала, сказала, что куртка мокраЯ  и  холоднаЯ.
Ќо главное было то, что куртка чужаЯ и ее кто-то носил. € если снЯл  и
бросил, то,  значит,  погиб.  ‚сем  известно,  что  с  перевала  вышло
семьдесЯт шесть человек, а до леса дошло чуть больше тридцати.
   Ћни не добрались в тот день до перевала, хотЯ Ћлегу  все  казалось,
что перевал будет вот-вот, - сейчас обойдем этот Язык ледника, и будет
перевал, сейчас минуем осыпь, и будет перевал... €  подъем  становитсЯ
все круче, а воздуха все меньше.
   Ћни ночевали, вернее, пережидали, пока кончитсЯ темнота, сжавшись в
клубок, закутавшись всеми одеЯлами и накрывшись палаткой. ‚се равно не
заснешь  от  холода,  они  только  проваливались  в  забытье  и  снова
просыпались, чтобы поменЯтьсЯ местами. Ћт ЊарьЯны,  котораЯ  лежала  в
середине, почти не было тепла  -  она  стала  какой-то  бестелесной  и
острой - птичьи кости. Ћни поднЯлись с рассветом, над ними было  синее
звездное небо, но они не смотрели на небо.
   Џотом постепенно рассвело, облака были  прозрачные,  как  туман,  и
сквозь них светило солнце, холодное, Яркое, которого они тоже  никогда
не видели, но они не смотрели и на солнце. Ћни брели,  обходЯ  трещины
во льду, осыпи и карнизы. „ик упрЯмо шагал  впереди,  выбираЯ  дорогу,
падаЯ и срываЯсь чаще других, но ни разу не уступив первенства.  €  он
первым вышел на перевал, не сообразив, что это и есть перевал,  потому
что склон, по которому они карабкались, незаметно длЯ глаз  выровнЯлсЯ
и превратилсЯ  в  плоскогорье,  и  потом  они  увидели  впереди  зубцы
хребтов. •ребет за хребтом, цепи снежных гор, сверкающие под  солнцем,
а еще через час внизу открылась котловина, посреди которой,  громадный
даже  отсюда,  с  километровой  высоты,  лежал  круглый  диск  темного
металлического цвета. Ћн накренилсЯ и вдавилсЯ в  снег  точно  посреди
котловины. „о этой котловины  капитан  смог  дотЯнуть  корабль,  когда
после взрыва  в  двигательном  отсеке  отказали  приборы.  Ћн  посадил
корабль здесь в метель, ночь и туман здешней злой зимы.
   Ћни стоЯли в рЯд. ’ри оборванных, изможденных дикарЯ,  арбалеты  на
плечах, мешки из звериных  шкур  за  спинами,  оборванные,  обожженные
морозом и снегом, черные от голода и усталости,  три  микроскопические
фигурки в громадном, пустом безмолвном мире,  и  смотрели  на  мертвый
корабль, который шестнадцать  лет  назад  рухнул  на  эту  планету.  €
никогда уже не подниметсЯ вновь.
   Џотом они начали спускатьсЯ вниз по  крутому  склону,  цеплЯЯсь  за
камни, стараЯсь не бежать по неверным осыпЯм, все  скорее,  хотЯ  ноги
отказывались слушатьсЯ.
   € через час они уже были на дне котловины.


        ѓлава четвертаЯ

   естнадцать лет назад Ћлегу и „ику было меньше  двух  лет.  ЊарьЯны
еще не было на свете. € они не помнили, как опустилсЯ здесь, в  горах,
исследовательский корабль "Џолюс". €х первые воспоминаниЯ были свЯзаны
с поселком, с лесом; повадки шустрых рыжих грибов и  хищных  лиан  они
узнали раньше, чем услышали от старших о том, что есть звезды и другой
мир. € лес был куда понЯтнее, чем рассказы  о  ракетах  или  домах,  в
которых может жить по тысЯче человек.  ‡аконы  леса,  законы  поселка,
возникшие от необходимости сохранить кучку людей, не приспособленных к
этой жизни, старались вытолкнуть  из  памЯти  ‡емлю  и  вместо  памЯти
возродить лишь абстрактную надежду на то, что когда-то их найдут и все
это кончитсЯ. Ќо сколько надо терпеть и ждать? „есЯть лет? „есЯть  лет
уже прошло. ‘то лет? ‘то лет значит, что  найдут  не  тебЯ,  а  твоего
правнука, если у тебЯ будет правнук и  если  он,  да  и  весь  поселок
смогут просуществовать столько лет. Ќадежда,  жившаЯ  в  старших,  длЯ
второго поколениЯ не существовала - она бы только мешала жить в  лесу,
но не передать им надежду было  невозможно,  потому  что  даже  смерть
человеку не так страшна, если он  знает  о  продолжении  своего  рода.
‘мерть становитсЯ окончательной в тот момент, когда с  ней  пропадаешь
не только ты, но и все, что привЯзывало тебЯ к жизни.
   Џотому и старшие  и  учитель  -  все,  каждый  как  мог,  старались
воспитать в детЯх ощущение принадлежности к ‡емле, мысль  о  том,  что
рано или поздно отторженность прерветсЯ. Ђ на более  реальной  ступени
свЯзи с миром оставалсЯ корабль  за  перевалом.  Ћн  существовал,  его
можно было достичь если не в этот тысЯчедневный  бесконечный  холодный
год, то в следующий, когда дети подрастут и смогут дойти до перевала.
   „ик, Ћлег и ЊарьЯна спускались в котловину, к кораблю, он рос,  был
веществен и громаден, но оставалсЯ легендой, чашей ѓраалЯ, и никто  из
них не удивилсЯ бы, если бы при прикосновении он  рассыпалсЯ  в  прах.
Ћни возвращались к дому своих отцов, который пугал тем, что перешел  в
эту холодную котловину из снов  и  легенд,  рассказанных  при  тусклом
светильнике в хижине, когда за щелью окна,  затЯнутого  рыбьей  кожей,
рычит снежнаЯ метель.
   ‘уществование кораблЯ возродило сны  и  легенды,  придав  им  новый
смысл и привЯзав картины, рожденные воображением и потому неточные,  к
реальности этого гиганта. Џодобного противоречиЯ старшие не понимали -
ведь длЯ них за повестью о том, как  грЯнула  катастрофа,  как  пришел
холод и тьма, за рассказом о пустых коридорах,  в  которых  постепенно
гаснет свет и куда прорываютсЯ снаружи сухие снежинки, - за всем  этим
скрывались зримые образы коридоров и  ламп,  молчание  вспомогательных
двигателей и щелканье счетчиков радиации. „лЯ слушателей - Ћлега и его
сверстников - в  рассказе  понЯтны  были  лишь  снежинки,  а  коридоры
ассоциировались с чащей леса или темной  пещерой  -  ведь  воображение
питаетсЯ лишь тем, что видено и слышано.
   ’еперь стало понЯтно, как уходили отсюда  люди  -  тащили  детей  и
раненых, хватали в спешке те  вещи,  которые  должны  понадобитьсЯ  на
первое времЯ, в тот момент никто еще не думал, что  им  придетсЯ  жить
всегда и умереть  в  этом  холодном  мире,  -  гигантские  масштабы  и
невероЯтнаЯ мощь космической цивилизации  даже  здесь  вселЯли  ложную
уверенность, что все  случившеесЯ,  как  бы  трагично  ни  было,  лишь
временный   срыв,   случайность,   котораЯ   будет   исправлена,   как
исправлЯютсЯ случайности всегда.
   ‚от тот люк.
   “ходЯ,  как  рассказывал  ‘тарый,  они  закрыли  его,  а  аварийную
лестницу, по которой  спускались  на  снег,  отнесли  в  сторону,  под
нависшую скалу. ќто место было отмечено на карте, но  искать  лестницу
не пришлось - снег подтаЯл, и она лежала  неподвижно,  голубаЯ  краска
кое-где облезла, а когда „ик поднЯл лестницу, то отпечаток ее  осталсЯ
голубым рисунком на снегу.
   „ик пощелкал ногтем по перекладине.
   - ‹егкаЯ, - сказал он, - надо будет взЯть.
   Ќикто не ответил ему, ЊарьЯна с Ћлегом стоЯли поодаль и, запрокинув
головы,  разглЯдывали  округлое   брюхо   кораблЯ.   Љорабль   казалсЯ
совершенно целым, хоть сейчас лети  дальше.  €  Ћлег  даже  представил
себе, как он отрываетсЯ от котловины, поднимаетсЯ все быстрее к синему
небу и становитсЯ черным кружочком, точкой в синеве...
   “сталости не было. ’ело было легким и послушным, и  нетерпение  как
можно скорее заглЯнуть внутрь чудовища смешивалось со страхом навсегда
исчезнуть в замкнутой сфере кораблЯ.
   Ћлег перевел взглЯд на аварийный люк. ‘колько раз  ‘тарый  повторЯл
Ћлегу: "Ђварийный люк не заперт, понимаешь, мы его только прикрыли. ’ы
поднимаешьсЯ к нему  по  лесенке  и  первым  делом  замерЯешь  уровень
радиации. …е быть не должно, шестнадцать лет  прошло,  но  обЯзательно
замерь. ’огда радиациЯ была одной из причин, почему нам  пришлось  так
спешно уходить, мороз  и  радиациЯ.  ‘орок  градусов  мороза,  системы
отоплениЯ не функционируют,  и  радиационный  фон  -  оставатьсЯ  было
нельзЯ".
   „ик бродил вокруг кораблЯ, выковыриваЯ из снега Ящики  и  банки,  -
многие вещи вытащили из кораблЯ, но их пришлось оставить.
   - Ќу что, - спросил Ћлег, - пойдем туда?
   - Џойдем, - сказал „ик, поднЯл лестницу и приставил к  люку.  Џотом
сам поднЯлсЯ по ней, сунул в щель нож ’омаса, нажал, нож сломалсЯ.
   - Њожет, он защелкнулсЯ? - спросила ЊарьЯна снизу.
   - ‘овсем ножей не осталось, - сказал „ик.
   - ‘тарый сказал, что люк открыт, - заметил Ћлег.
   - ‘тарый все забыл, - сказал „ик. - ЌельзЯ верить старикам.
   - Ќе получаетсЯ? - спросила ЊарьЯна.
   Ћблака затЯнули солнце, и сразу стало темнее, привычнее.
   - Џогоди, - сказал Ћлег. - Џочему мы тЯнем крышку на  себЯ,  почему
толкаем, как дома? Ђ если дверь в корабле открывалась иначе?
   - ‘пускайсЯ, чего уж там, - сказал „ик. - џ камень принесу.
   - Љамнем не одолеешь, - сказал Ћлег.
   „верца была немного утоплена  в  стене  кораблЯ,  она  уходила  под
обшивку. Ђ что, если попробовать толкнуть ее вбок? ’ак не  бывает,  но
если корабль летит, лучше, чтобы дверь сама случайно  не  открывалась.
Ћлег сказал „ику:
   - „ай нож.
   ’от кинул Ћлегу сломанный нож, сунул  руки  под  мышки  и  принЯлсЯ
притоптывать: замерз. „аже он замерз.
   Џошел сухой снег. Ћни были одни во всем мире, они умирали от голода
и холода, а корабль не хотел пускать их внутрь.
   Ћлег вставил обломок ножа в щель и  постаралсЯ  толкнуть  крышку  в
сторону. ’а вдруг щелкнула и легко, словно ожидала этого, отошла  вбок
и исчезла в стене. ‚се правильно. Ћлег  даже  не  стал  оборачиватьсЯ,
чтобы все видели, какой он умный. Ћн решил задачу. Џускай задача  была
несложнаЯ, но другие решить не смогли. Ћлег  заткнул  нож  за  поЯс  и
вынул счетчик радиации.
   - Ћй! - услышал он голос ЊарьЯны. - Ћлег открыл!
   - ќто хорошо, - сказал „ик. - €ди, чего стоишь!
   ‘четчик показал, что опасности нет. ‚се правильно.
   - ’ам темно, - сказал Ћлег, - дайте факел.
   „аже когда было очень  холодно  в  последнюю  ночь,  они  не  стали
сжигать факелы. ”акелы давали мало тепла, зато долго горели.
   - ’ам тепло? - спросила ЊарьЯна.
   - Ќет. - Ћлег принюхалсЯ. ‚ корабле сохранилсЯ чужой опасный запах.
‘тупить внутрь было страшно.  Ќо  Ћлег  вдруг  понЯл,  что  теперь  он
главнее „ика, что „ику страшно. „ик щелкал  кремнем,  разжигаЯ  факел.
”акел занЯлсЯ маленьким,  почти  невидимым  в  свете  днЯ  огнем.  „ик
поднЯлсЯ до половины лестницы и передал  факел  Ћлегу.  Ќо  дальше  не
пошел. Ћлег принЯл факел и протЯнул руку внутрь. ‚переди была темнота,
под ногами начиналсЯ ровный шероховатый пол.
   Ћлег сказал громко, чтобы заглушить страх:
   - џ пошел. Ѓерите факелы. € за мной! џ буду ждать внутри.
   Џол под ногами чуть пружинил, как будто  кора  живых  деревьев.  Ќо
Ћлег знал, что пол неживой и что таких деревьев на  ‡емле  не  бывает.
…му почудилось, что впереди кто-то подстерегает его, и  он  замер.  Ќо
потом понЯл,  что  так  возвращаетсЯ  к  нему  отраженное  чем-то  эхо
собственного дыханиЯ. Ћлег сделал еще один шаг вперед, и свет  факела,
ставший Ярче, осветил стену, круглЯщуюсЯ кверху. ЃлестЯщую  и  светлую
стену. Ћн дотронулсЯ до стены. Ћна была холодной.
   "‚от Я и дома, - подумал Ћлег. - “ менЯ есть дом - поселок. Ђ  есть
дом, который называетсЯ космический исследовательский корабль "Џолюс".
Ћн мне тысЯчу раз снилсЯ, но снилсЯ совсем не таким, каким оказалсЯ на
самом деле. Ђ Я тут был. џ тут даже родилсЯ. ѓде-то в  темной  глубине
кораблЯ есть комната, где Я родилсЯ".
   - ’ы где? - спросил „ик.
   Ћлег обернулсЯ. ‘илуэт „ика заслонил проем люка.
   - €ди сюда, - сказал Ћлег. - ‡десь никого нет.
   - Ѓыл бы, давно замерз. - ѓолос „ика улетел по коридору.
   Ћлег протЯнул „ику факел, чтобы он зажег свой, потом подождал, пока
„ик, уступив место ЊарьЯне, зажжет ее факел.
   ‘ тремЯ факелами сразу стало светлее, только  очень  холодно.  Људа
холоднее, чем снаружи, потому что там был живой воздух, а здесь воздух
мертвый. Љоридор закончилсЯ дверью, но Ћлег уже знал, как ее  открыть.
‚ действиЯх Ћлега поЯвилась уверенность, еще не настоЯщаЯ уверенность,
но большее единство с  кораблем,  чем  у  остальных,  которым  корабль
казалсЯ страшной пещерой,  и,  если  бы  не  голод,  они  бы  остались
снаружи. „ойди с ними до кораблЯ ’омас, все было бы иначе. Ћлег не мог
взЯть на себЯ роль проводника и толкователЯ тайн, но лучше  Ћлег,  чем
никто.
   ‡а дверью был круглый зал, такого они никогда не видели. ‚ нем  мог
разместитьсЯ весь поселок. ЌесмотрЯ на свет трех факелов, его  потолок
пропадал в темноте.
   - Ђнгар, - сказал Ћлег, повторЯЯ заученные слова ‘тарого.  -  ‡десь
посадочные катера и другие средства. Ќо узел питаниЯ  был  выведен  из
строЯ при посадке. ќто сыграло роковую роль.
   - € вынудило команду и пассажиров идти по горам пешком, -  добавила
ЊарьЯна.
   ‘тарый на уроках заставлЯл их заучивать наизусть  историю  поселка,
начало этой истории, чтобы не забывалась. "…сли у  людей  нет  бумаги,
они учат историю наизусть, - говорил он. - Ѓез истории люди  перестают
быть людьми".
   - ‘  огромными  жертвами...  -  продолжил  „ик,  но  не  договорил,
замолчал: здесь нельзЯ было говорить громко.
   Џеред ними, преградив путь, лежал цилиндр длиной метров десЯть.
   - ќто тот катер, - сказал Ћлег, - который они вытЯнули из ангара на
руках, но не успели им воспользоватьсЯ, надо было уходить.
   - Љак холодно, - ЊарьЯна поежилась.
   - Ћн в себе держит холод с зимы, - сказал „ик. - Људа дальше?
   „ик признал главенство Ћлега.
   - ‡десь должна быть открытаЯ дверь, - сказал Ћлег, - котораЯ  ведет
в двигательный отсек. ’олько нам туда нельзЯ. Њы должны найти лестницу
наверх.
   - Љак ты хорошо все выучил, - чуть улыбнулась ЊарьЯна.
   Ћни снова пошли вдоль стены.
   - ‡десь должно быть много вещей, - сказал  „ик.  -  Ќо  как  мы  их
понесем обратно?
   - Ђ вдруг те, кто здесь умер, ходЯт? - спросила ЊарьЯна.
   - „а кончай ты! - сказал „ик.
   - ђазумеетсЯ. - Ћлег остановилсЯ.
   - —то? —то ты увидел?
   - џ догадалсЯ. …сли загнуть концы у лестницы,  то  тогда  ее  можно
нагрузить вещами и тащить за собой. Ќу как на  санЯх,  которые  сделал
‘ергеев.
   - Ђ Я думала, что ты увидел мертвеца, - сказала ЊарьЯна.
   - џ об этом тоже подумал, - сказал „ик.
   - ЏерваЯ дверь, - сказал Ћлег. - ’уда нам не надо.
   - џ заглЯну, - сказал „ик.
   - ’ам навернЯка радиациЯ, - сказал Ћлег. - ‘тарый говорил.
   - Ќичего она со мной не сделает. џ сильный, - сказал „ик.
   - ђадиациЯ невидима, ты же знаешь.  ’ы  же  училсЯ.  -  Ћлег  пошел
дальше, несЯ факел близко к стене. ‘тена была  неровной.  ‚  ней  были
ниши, открытые панели с кнопками и холодно блестЯщими экранами.
   ’омас был инженером. ’омас понимал, что значат эти кнопки  и  какую
силу они в себе несут.
   - ‘колько всего настроили, - сказал „ик, все еще не примирившийсЯ с
кораблем, - а разбились.
   - ‡ато они прилетели через небо, - сказала ЊарьЯна.
   - ‚от эта дверь, -  сказал  Ћлег.  -  Ћтсюда  мы  попадем  в  жилые
помещениЯ и в навигационный отсек.
   Љак это всегда звучало: "навигационный отсек", "пульт  управлениЯ".
Љак заклинаниЯ. € вот он сейчас увидит навигационный отсек.
   - Ђ ты помнишь номер своей комнаты? - спросила ЊарьЯна.
   - Љаюты, - поправил ее Ћлег. - Љонечно, помню. ‘орок четыре.
   - ЊенЯ отец просил зайти и посмотреть,  как  все  там.  “  нас  сто
десЯтаЯ. Ђ ты ведь родилсЯ на корабле?
   Ћлег не ответил. „а вопрос и не требовал ответа. Ќо  странно  было,
что ЊарьЯна думает так же, как и он.
   Ћлег отвел в сторону дверь. € отпрЯнул. Ћн забыл,  что  этого  надо
было ждать. …сть такие  краски,  которые  светЯтсЯ  многие  годы.  €ми
покрашены некоторые коридоры и навигационный отсек.
   ‘вет шел отовсюду и ниоткуда.  €  было  светло.  „остаточно,  чтобы
факелы как бы померкли.
   - Ћй, - прошептала ЊарьЯна, - а может, тут кто-то живет?
   - •орошо, что есть свет, - сказал Ћлег. - ‘бережем факелы.
   - Љак будто даже теплее, - сказала ЊарьЯна.
   - ќто только кажетсЯ, - сказал Ћлег.  -  Ќо  мы,  наверное,  найдем
теплые вещи. € будем спать в комнате.
   - Ќет, - сказал „ик, который  немного  отстал  и  еще  не  вошел  в
светлый коридор. - џ не буду спать здесь.
   - Џочему?
   - џ буду спать там, на снегу. ’ам теплее.
   Ћлег понимал, что „ику страшно спать  в  корабле,  но  ему,  Ћлегу,
хотелось остатьсЯ здесь. Ћн  не  боЯлсЯ  кораблЯ.  €спугалсЯ  сначала,
когда было темно, но не сейчас. ќто его дом.
   - џ тоже не буду здесь спать, - сказала ЊарьЯна. - ‡десь есть  тени
тех, кто жил. џ боюсь.
   ‘права стена коридора отошла вглубь и была забрана прозрачным,  как
тонкий слой воды, материалом, и ЊарьЯна вспомнила, что  он  называетсЯ
стеклом. Ђ  за  ним  были  зеленые  растениЯ.  ‘  зелеными  маленькими
листьЯми, таких зеленых листьев в здешнем лесу не бывает.
   - Ћни не схватЯт? - спросил Ћлег.
   - Ќет, - сказала ЊарьЯна, - они  замерзли.  Ќа  ‡емле  растениЯ  не
кусаютсЯ, разве ты забыл, как нам рассказывала тетЯ ‹уиза?
   - ќто не так важно, - сказал „ик.  -  Џошли.  Ќе  вечно  же  гулЯть
просто так. Ђ вдруг тут нет еды?
   ‘транно, подумал Ћлег, мне совсем не хочетсЯ есть. џ так  давно  не
ел, а есть не хочетсЯ. ќто нервы.
   —ерез десЯть шагов они увидели еще одну нишу, но в ней стекло  было
разбито. ЊарьЯна протЯнула руку.
   - ЌельзЯ, - сказал „ик.
   - џ знаю лучше, Я их чувствую. Ђ эти мертвые.
   Ћна дотронулась до ветки, и листьЯ рассыпались в пыль.
   - †алко, - сказала ЊарьЯна. - †алко, что нет семЯн, мы бы  посадили
их у поселка.
   - Ќаправо склады, - сказал Ћлег. - „авайте посмотрим, что там есть.
   Ћни  повернули  направо.   Џосреди   коридора   лежал   разорванный
полупрозрачный мешок, и из него выкатилось  несколько  белых  банок  -
видно, когда люди бежали с кораблЯ, мешок разорвалсЯ.

        x x x

   ќто было странное, чудесное пиршество. Ћни вскрывали банки,  „ик  -
ножом, а Ћлег догадалсЯ, что это можно делать без ножа, если нажать на
край банки; они пробовали то, что было в банках  и  тюбиках.  €  почти
всегда это было вкусно и незнакомо. € банок было не жалко, потому  что
там были целые  комнаты,  полные  Ящиками  и  контейнерами,  там  были
миллионы банок и всЯких других продуктов. Ћни пили  сгущенное  молоко,
но не было рЯдом ’омаса,  который  сказал  бы,  что  это  молоко.  Ћни
глотали шпроты, но не  знали,  что  это  шпроты;  они  выдавливали  из
тюбиков варенье, которое казалось им слишком сладким; они жевали муку,
не знаЯ, что это мука. ЊарьЯна расстраивалась, что они так напакостили
и на полу грЯзно.
   Џотом их потЯнуло в сон - глаза  слипались,  словно  всЯ  усталость
последних дней навалилась  на  плечи.  Ќо  все  же  Ћлегу  не  удалось
уговорить спутников остатьсЯ в корабле и спать в нем. Ћни ушли вдвоем,
и Ћлег, как только их шаги стихли в коридоре, вдруг  испугалсЯ  и  еле
сдержалсЯ, чтобы не побежать за ними. Ћн лег па пол, раздвинув  банки,
и проспал много часов, но времЯ здесь, в корабле,  не  двигалось,  его
ничем нельзЯ было поймать. Ћлег спал без снов, без мыслей,  глубоко  и
спокойно, куда спокойнее, чем ЊарьЯна с „иком, потому что „ик  даже  в
такой усталости несколько раз за ночь просыпалсЯ и прислушивалсЯ - нет
ли опасности. € тогда чутко просыпалась ЊарьЯна, прЯтавшаЯ  голову  на
его груди. Ћни накрылись всеми одеЯлами  и  палаткой,  и  им  было  не
холодно, потому что вечером  пошел  густой  снег  и  завалил  палатку,
превратил в сугроб.
   Ћлег проснулсЯ раньше тех, кто спал снаружи, потому что замерз.  Ћн
долго прыгал, чтобы  согретьсЯ,  потом  поел.  ќто  было  удивительное
чувство: не думать, хватит ли пищи,  -  он  давно  не  испытывал  его.
Ќемного болел живот. Њог бы болеть сильнее, подумал Ћлег. Ѓыло  стыдно
глЯдеть на остатки пиршества, и Ћлег отодвинул в угол комнаты пустые и
полупустые банки. "Ќадо идти дальше, - подумал  он.  -  Џойти  позвать
ребЯт? Ќет, наверное, они еще  спЯт".  Ћлегу  казалось,  что  его  сон
длилсЯ лишь несколько минут.
   Ћн немного оглЯдитсЯ, потом выйдет наружу и разбудит  остальных.  ‚
корабле никого нет, давно никого нет,  боЯтьсЯ  нечего.  Ќадо  уходить
обратно, перевал скоро завалит снегом. Ђ мы тут спим. ђазве можно  тут
спать?
   Ћлег, как настоЯщий житель леса, везде отлично ориентировалсЯ. „аже
в корабле. Ћн  не  боЯлсЯ  заблудитьсЯ  и  потому  спокойно  пошел  по
пандусу, ведущему наверх, в жилые помещениЯ.
   Љаюту с круглой табличкой "44" он нашел через час. Ќе  потому,  что
трудно было найти, просто он отвлекалсЯ в пути.  ‘начала  он  попал  в
кают-компанию, где увидел длинный стол, и там  ему  очень  понравились
установленные посредине  забавные  солонки  и  перечницы,  и  он  даже
положил их в мешок по штуке, подумал, что мать  будет  рада,  если  он
принесет ей такие вещи. Џотом он долго рассматривал шахматы  -  видно,
при ударе коробка упала на пол и разбилась, а  фигуры  рассыпались  по
ковру. …му никто не рассказывал  о  шахматах,  и  он  решил,  что  это
скульптуры неизвестных ему земных животных. € конечно, удивителен  был
ковер - у него не было швов, значит,  его  выделали  из  шкуры  одного
животного. Љакое же животное на ‡емле так  велико,  и  притом  у  него
такие странные узоры на шкуре? Ќаверное, это  морское  животное.  ќгли
рассказывала, что самые большие животные обитают в море  и  называютсЯ
китами. Ћлег видел еще много чудесных и непонЯтных вещей, и  к  исходу
часа, который потребовалсЯ, чтобы добратьсЯ до каюты  "сорок  четыре",
он был переполнен впечатлениЯми. ‚печатлениЯ,  накапливаЯсь,  вызывали
отчаЯние от собственной тупости, от неспособности разобратьсЯ в  вещах
и от того, что ’омас не дошел до кораблЯ и не может все объЯснить.
   Џеред дверью сорок четвертой каюты Ћлег  долго  стоЯл,  не  решаЯсь
открыть ее, хотЯ знал, что ничего особенного он там не  увидит.  €  он
даже понимал почему. •отЯ мать говорила много раз, что его отец  погиб
при крушении кораблЯ, что он был в двигательном отсеке, где раскололсЯ
реактор, все равно ему казалось, что отец может  быть  там.  Џочему-то
Ћлег никогда не верил в  смерть  отца,  и  отец  оставалсЯ  живым,  на
корабле, ожидающим, несчастным. Њожет, это происходило  от  внутренней
убежденности матери, что отец жив. ќто  был  ее  кошмар,  ее  болезнь,
которую она тщательно скрывала от всех, даже от сына, но сын  об  этой
болезни знал.
   Ќаконец Ћлег заставил себЯ отодвинуть дверь. ‚  каюте  было  темно.
‘тены ее были покрыты обычной краской.  Џришлось  задержатьсЯ,  зажечь
факел, и глаза не сразу привыкли к полутьме. Љаюта  состоЯла  из  двух
комнат. ‚ первой стоЯл стол, диван, здесь  ночевал  отец,  во  второй,
внутренней, комнате жила мать с ним, с Ћлегом, младенцем.
   Љаюта была пуста. Ћтец не вернулсЯ в нее. Њать ошиблась.
   Ќо Ћлега ждал иной сюрприз, иное потрЯсение, выражение  того  конца
времени, той паузы, в которой жил корабль с момента, как люди покинули
его, и до того днЯ, когда к нему вернулсЯ Ћлег.
   ‚ маленькой комнате стоЯла детскаЯ кроватка. Ћн  сразу  понЯл,  что
это сооружение с расстегнутыми и висЯщими по сторонам ремнЯми, мЯгкое,
как бы повисшее в воздухе, предназначено длЯ маленького ребенка. € вот
почему-то недавно, минуту назад, ребенка унесли отсюда в спешке,  даже
оставили один очень маленький розовый носок и разноцветную погремушку.
Ћлег, еще не осознав до конца, что встретилсЯ с  самим  собой  в  этом
заповеднике остановившегосЯ времени, поднЯл погремушку и взмахнул  ею,
и именно в этот момент, услышав звук погремушки  и,  как  ни  странно,
узнав его, он осознал реальность кораблЯ, реальность этого мира, более
глубокую и настоЯщую, чем реальность поселка и леса. ‚  обычной  жизни
нельзЯ встретитьсЯ с самим собой.  ‚ещи  исчезают,  а  если  что-то  и
остаетсЯ, то останетсЯ как памЯть, как  сувенир.  Ђ  здесь,  в  петле,
прикрепленной к бортику кровати, висела недопитаЯ бутылочка с молоком,
молоко замерзло, но его можно было растопить и допить.
   €, увидев  себЯ,  встретившись  с  собой,  осознав  и  пережив  эту
встречу, Ћлег принЯлсЯ искать следы двух других людей, бывших здесь по
ту сторону остановившегосЯ времени, - отца и матери.
   Њать найти было легче. Ћна бежала отсюда, уносЯ его, Ћлега, поэтому
на ее кровати в глубине каюты валЯлсЯ  скрученный,  смЯтый,  сорванный
второпЯх халат.  ЊЯгкаЯ  туфлЯ  высовывалась  из-под  кровати,  книга,
заложеннаЯ листком бумаги,  лежала  на  подушке.  Ћлег  поднЯл  книгу,
осторожно, боЯсь, не рассыплетсЯ ли она, как то растение  в  коридоре.
Ќо книга отлично перенесла мороз. Љнига называлась "Ђнна  Љаренина"  и
была написана ‹ьвом ’олстым. ќто была толстаЯ  книга,  а  на  закладке
были набросаны формулы - мать была физиком-теоретиком. Ћлег никогда не
видел почерка матери, потому что в деревне не на чем было  писать,  он
никогда не видел книги, потому что книг в тот момент никто не  брал  с
кораблЯ, Ћлег слышал имЯ писателЯ на уроках тети ‹уизы, но  не  думал,
что писатель может написать такую толстую книгу.  Ћлег  взЯл  книгу  с
собой. € он знал: как бы ни было тЯжело идти назад, он книгу  донесет.
€ этот листочек с формулами. € потом,  подумав,  он  положил  в  мешок
туфли матери. Ћни казались  очень  узкими  длЯ  разбитых,  старых  ног
матери, но пускай они у нее будут.
   Ђ следы отца, хоть и были  вещественны  и  очевидны,  почему-то  не
произвели на Ћлега такого впечатлениЯ, как встреча с самим собой.  ќто
случилось потому, что отца в тот момент, когда  корабль  разбилсЯ,  не
было. Ћн ушел раньше. Ћн ушел на вахту, убрав  за  собой  -  отец  был
аккуратным человеком, не терпел беспорЯдка. …го книги стоЯли в рЯд  на
полке за стеклом, его вещи висели в стенном  шкафу...  Ћлег  вынул  из
шкафа мундир отца. Ќаверное, он не надевал его на корабле, мундир  был
совсем новым, синим,  плотным,  с  двумЯ  звездочками  на  груди,  над
карманом куртки, с тонким золотым лампасом на узких штанах. Ћлег вынул
мундир из шкафа и приложил к себе  -  мундир  был  немного  великоват.
’огда Ћлег надел куртку  поверх  своей,  и  она  стала  впору,  только
пришлось чуть подогнуть рукава. Џотом подвернул штанины. …сли бы  отец
жил в деревне и ходил в этом мундире,  он  разрешил  бы  Ћлегу  иногда
надевать его.
   ’еперь корабль окончательно принадлежал Ћлегу.  „аже  вернувшись  в
лес, он всегда будет тосковать по кораблю и стремитьсЯ  обратно  сюда,
как стремитсЯ ‘тарый и как стремилсЯ ’омас. €  в  этом  тоже  не  было
ничего плохого, в этом была победа ‘тарого, который  не  хочет,  чтобы
те, кто растет в деревне, стали частью леса. ’еперь Ћлег  окончательно
понЯл, как и  почему  думал  ‘тарый,  и  слова  его  приобрели  смысл,
осознать который можно было только здесь.
   Ћлег догадалсЯ откинуть крышку  стола,  там  с  внутренней  стороны
оказалось зеркало. Ћлегу приходилось видеть себЯ отраженным в луже. Ќо
в большом зеркале он не видел себЯ  никогда.  €,  глЯдЯ  на  себЯ,  он
осознавал раздвоение, но это раздвоение не было противоестественным  -
ведь там, за открытой дверью, только что был он,  маленький  Ћлег,  он
даже не допил молоко. Ђ теперь он стоит перед зеркалом в мундире отца.
Љонечно, он сейчас совсем не  похож  на  отца,  потому  что  лицо  его
обветрено, обморожено, обтЯнуто темной кожей с  ранними  морщинами  от
недоеданиЯ и жестокого климата, но все-таки это он,  Ћлег,  он  вырос,
вернулсЯ, надел мундир и стал членом экипажа кораблЯ "Џолюс".
   ‚ письменном столе он нашел записную книжку отца, половина  страниц
в ней