сами своего
прежнего возлюбленного, любЯщий, а значит вдохновленный ќросом,  верен более
высокому призванию, чем простое служение интересам другого человека. ‚едь  в
любовном  порыве  каждый  верен своей  скрытной сущности,  своему  истинному
предназначению,  и потому  в самой любви  и  следовании  ее побуждениЯм  нет
ничего порочного,  сколько  бы ни  внушали нам обратное. ‘амые основательные
аргументы  сознаниЯ то  и  дело  оказываютсЯ  бессильны перед правдой нашего
непосредственного чувства. € Я не  думаю, что побуждениЯ нашего сердца более
ложны, чем предписаниЯ ума.
     „аже  если  влюбленный   безумен,   его   безумие   --   свЯщенно:  ибо
подчинившийсЯ ќросу сам становитсЯ частью вселенской силы,  два лика которой
-- жизнь и смерть. Ќаша беда в том, что  мы не умеем ни доверЯть чувству, ни
распознавать  его внушений. ‘траданиЯ и горе приносит не любовнаЯ страсть, а
то,  что люди  с ней  делают. —то  способно стать источником воодушевлениЯ и
обновлениЯ  жизни превращаетсЯ  в  истЯзание и  позор;  что могло возвысить,
становитсЯ тошнотворным  и  постылым;  а в  том,  в  чем открыта возможность
обрести себЯ, мы  терЯем  даже  то немногое, что имеем. ’ак мстит ќрос,  чей
великий  дар  мы  пытаемсЯ  разменЯть на мелочные  желаниЯ  и жалкие  потуги
самолюбиЯ. Ќигде так  не проЯвлЯетсЯ суть  человека, как в тот момент, когда
свершилась близость, когда самый неудержимый  порыв  желаниЯ утолен  и нужно
жить  дальше, <i>с</i>  этим вошедшим в твою жизнь событием. ЋписываЯ  многообразие
реакций  в  этих ситуациЯх, можно  составить целую энциклопедию человеческих
типов. ‡адача  эта, может быть, будет решена когда-нибудь,  мы же вернемсЯ к
основной мысли: изменЯЯ, не человек предает человека, а в  смертном существе
торжествует и властвует любовнаЯ страсть.
     €зменивший  просто  покорЯетсЯ  этой вселенской силе,  по своей прихоти
соединившей  его  с одним человеком, и  столь же  своенравно отторгнувшей от
него,  чтобы  увлечь  другим. ‹юди  --  всего  лишь игрушки ‹юбви,  великого
древнего ќроса, чьи  пути никогда не постичь  смертным  и чьи  предпочтениЯ,
дарЯ одним радость, оборачиваютсЯ горечью длЯ других. “вы! Языческие боги не
знали милосердиЯ.


        x x x

     †ертвы  измен  вызывают законное сочувствие,  а их обидчики -- законное
осуждение. Ќо  вершащие суд редко задумываютсЯ о том,  что измена  --  драма
обоих, и что положение виновного может быть не лучше, чем у потерпевшего.
     €зменивший покидает мир,  в котором прежде жил. „аже если он осталсЯ на
прежнем месте, если воспроизводитсЯ привычный ритм существованиЯ, изменивший
все равно  ушел  из этого мира. Ћн в полной мере становитсЯ существом "не от
мира сего". Ћн  пришелец, гость,  странник, остановившийсЯ в  чужом месте --
ибо раз  отвергнув  то,  что  некогда  принимал,  человек стал чужим  своему
прошлому. Ћн покинул  то,  к чему был привЯзан, чему  отдавал  свои  силы  и
чувства. ’о, что составлЯло его жизнь, перестало быть таковым.
     Љогда Я представлЯю личность в таком  положении, менЯ пробирает  озноб.
‚никните,  столь тЯжко  приходитсЯ человеку, в  котором совершилсЯ  подобный
переворот.  ‚есь мир, который прежде служил ему опорой  и  был обустроен им,
был его родиной и  хранителем,  теперь  превращаетсЯ в ложь и  постылость  -
наихудшие  из  видов  бремени.  ѓнет их  отступник  переживает  неизбежно  в
одиночку. Ћт этого  особенно тЯжело.  ’рудности  своего  бытиЯ мы,  привычно
делим с близкими,  друзьЯми,  случайным встречным. Љогда нам очень уж плохо,
непременно  найдетсЯ кто-то,  хотЯ бы тварь бессловеснаЯ, в  ком мы встретим
сочувствие  или чье  сочувствие мы придумаем, облегчаЯ  тем свое  страдание.
Џоследний, кто нас может утешить  -- мы  сами,  и в  обычных обстоЯтельствах
надежда  на  себЯ редко  обманывает.  ‚сего этого лишен  изменивший. ‚едь он
виновен не  только перед  любимой  --  он  виновен перед  своей  любовью. Ћн
отступилсЯ от самого себЯ и потому даже в себе не имеет надежной опоры.
     €зменник  находитсЯ  в  бесконечно  ложном   положении.  Ћн  продолжает
оставатьсЯ в  знакомом  мире, где он знает все и  все знает его. Ќо лишь ему
одному известно, что теперь он не тот, за кого его принимают. Ћн чужд всему,
что продолжает  считать  его  своим. „лЯ отступника утрата, известнаЯ только
ему  одному, создает не  только  внешний, но  и внутренний  гнет.  ‚едь  мир
неотъемлем от человека, он проникает  в душу его, срастаетсЯ с ней, получает
свое  продолжение в качествах  души. Џоэтому отступник вступает в  разлад не
только с миром, но и со скрытым строем собственной натуры.  Ћн имеет врага в
себе самом, и оттого одиночество его наиболее горькое.
     €зменившему приходитсЯ  начинать  жизнь на пустом  месте.  ‘делав  себЯ
изгнанным  и отторгнутым, он не  имеет никакого достатка, кроме собственного
отчаЯниЯ, или  исступлениЯ, или надежды.  ‘вое отчаЯние  или свою надежду он
должен  положить в основание собственного  бытиЯ, ибо более  нечем  основать
его. ’рудно сказать, чего в этом больше: героизма, безумиЯ или обреченности.
     ЋстаетсЯ  добавить,  что мир  сам  приучает  нас  к  изменам и было  бы
неоправданно   делать  конкретное   человеческое  "Я"  всецело  виновным   и
ответственным за  них. Љ чему бы ни обратились мы своим взглЯдом, во всем мы
находим  урок измены. Џоистине, прежде  чем человек  чему-либо изменит,  ему
самому  изменЯт   неоднократно.   Џосмотрите,   стоит   нам   привЯзатьсЯ  к
какому-нибудь  месту,  как  тут  же  происходит   случай,  заставлЯющий  его
покинуть. ‘ нами  расстаютсЯ друзьЯ, уходЯт наши родные, прихотливо менЯютсЯ
обстоЯтельства.  Ђ  времЯ,  наш  постоЯнный и непреклонный спутник!  Ћно  --
худший предатель, изменник  и отступник, какого когда-либо видел свет!  …два
лишь мы  привыкли  быть  детьми -- как,  глЯдь,  уже  выросли. ’олько-только
усердием молодых  сил  приобрели благополучное  положение  --  как  иссЯкает
желание  им  воспользоватьсЯ.  „олгими  стараниЯми  мы  наконец-то  овладели
непростым  умением, но  уже умение это никому  не  нужно и времЯ нашего дела
ушло. ’ак на  каждом шагу мир, люди,  вещи, природа, тело,  дух, внушаЯ  нам
устремлениЯ и  надежды, обещаЯ достижениЯ  и  удовлетворенность, изменЯют  и
предают без зазрениЯ совести.  € не на кого жаловатьсЯ, не от кого требовать
-- что было, того  нет,  и чем жили -- то исчезло. ‘корбь, одна лишь скорбь,
печаль  и  горечь накапливаетсЯ в душе, будто  нет на свете других сокровищ,
которыми можно было бы ее наполнить.
     Љто  удивитсЯ после  этого,  что  существо, которому постоЯнно изменЯет
окружающий  его  мир,  от  которого  отступаетсЯ  всЯкий  миг  его бытиЯ  --
безвозвратно  убегаЯ  в прошлое,--  кто  удивитсЯ, спрашиваю  Я,  что  такое
существо само  постепенно усваивает  этот  главный урок,  преподносимый  ему
жизнью. € так же, как мир  изменЯл человеку, человек рано или поздно изменит
миру.  €  родина, отступающаЯ  от детей своих, будет покинута детьми своими.
ќто не выбор, это -- судьба. Ќо пусть лучше судьба людей будет иной. € да не
иссЯкнет наша любовь, и да не обманет нас надежда! <i>***</i>
     Џризнаюсь, Я не чувствую уверенности в том, что говорю по поводу измен.
џ пыталсЯ подступитьсЯ к предмету с  разных сторон,  но ни разу результат не
удовлетворил  менЯ вполне.  ЋстаетсЯ  лишь расписатьсЯ  в  своем бессилии  и
завершить сюжет неким подобием элегии.
     €змены печальны, измены  мучительны.  Ќо, по правде говорЯ, их попросту
нет.  €зменЯть  можно  только   тому,   что  любишь.  Љто  изменЯет  --  тот
отказываетсЯ  от того,  кем  дорожил и кого любил. ‚ прошедшем времени  этих
глаголов  --  "дорожил", "любил",--кроетсЯ разгадка  всех  измен. Ќевозможно
изменить любви. ‚едь  она -- самое замечательное,  что  есть на свете. …ю мы
только  и  живы.  Џредать  любовь  --  то  же  самое,  что  покончить  жизнь
самоубийством. ‹юди сводЯт иногда счеты с жизнью, но  за последним печальным
действием стоит обычно отчаЯние. Ђ где есть любовь, там отчаЯнию  не  выжить
долго. Ќевозможно отказатьсЯ  от  любви  -- ведь  она наша  жизнь, и где  мы
очутимсЯ, если покинем ее?
     Ћднако,  скажете  вы, мы  видим  во  множестве  случаи,  когда  мужчина
покидает  женщину и  предпочитает  другую; когда женщина оказываетсЯ  близка
вовсе не с тем,  кого называла "любимый". Њужчины  уходЯт от женщин, женщины
оставлЯют  мужчин,  и этот  престранный танец  длитсЯ  испокон века и  будет
продолжатьсЯ  до тех пор, пока  существует  человечество. Ќо все это  --  не
измены. €бо совершаютсЯ  они там,  где нет  уже любви.  ’от или  та, кого мы
любили  -- умер. …го нет больше, и потому предавать -- некого. …сть человек,
которого мы некогда любили. Ќо он -- всего лишь  телеснаЯ оболочка. ‹юбимого
мы не оставим  никогда.  ’олько если, не дай  Ѓог,  он покинет наше  сердце,
тогда  лишь  мы  отдадим  наше  сердце  другому.  €  никакой  долг,  никакие
обЯзательства,  коими мы свЯзаны <i>с</i> некогда  любимым, не  имеют здесь власти.
€змена  -- нарушение прав любви, а не долга. ’ам,  где осталсЯ только долг и
где умерла любовь -- там нет измены. Џросто люди, ставшие друг другу чужими,
покидают один другого. ‚се  то, что называют  изменами -- это  только  новое
обличие любви:  вечнаЯ, неумирающаЯ надежда на то, что любовь все-таки будет
с нами.

     Ќеверность в стремлениЯх, или ...
     ‘тремлениЯ составлЯют суть человеческой души. “стойчивые, незатухающие,
неуклонно пролагающие себе дорогу  стремлениЯ называютсЯ страстЯми. Џоэтому,
заводЯ речь о стремлениЯх, мы тем самым говорим о началах страстей.

     <b><i><img width="143" height="55" alt="0x01 graphic" src="enciklopedia_porokow-77.png"></i></b>

     ЌепостоЯнный  человек  подобен  женщине,  котораЯ ищет  в отношениЯх  с
мужчинами  разнообразиЯ  удовольствий,  пренебрежительно  относЯсь к  миссии
продолжениЯ  рода.  …й  не  по  душе  вынашивать,  рожать, нЯнчить,  растить
ребенка. ‚есь смысл любовных отношений заключен длЯ нее в прелести соитиЯ  и
интимной ласки.  ‘оответственно  в  такой  женщине  более  всего развиваетсЯ
замечательнаЯ способность увлекатьсЯ.
     ’ак  же  и непостоЯнный человек постоЯнно  увлекаетсЯ. Ћн ЯвлЯет редкую
приверженность смене одного предмета другим. Ќе в силах оставатьсЯ надолго в
пределах одного впечатлениЯ, он устремлЯетсЯ к иному. € что же?
     ЌепостоЯнство вызывает  зачастую  более суровое осуждение,  чем  пороки
много  более  неприглЯдные.  ‹юдей раздражает неопределенность  непостоЯнной
натуры, сложность введениЯ ее в определенные рамки. Ћни скорее извинЯт Явный
проступок, чем неЯсность поведениЯ.  —еловек вообще  тЯготеет к установлению
законченной  картины мира. ‚се, что вносит  в нее разлад, всЯкаЯ вещь, вдруг
поменЯвшаЯ  заданное  ей  место,  вызывают  его  глухое негодование.  Ћднако
представим,  что  люди  стали  подчинЯть  свою  жизнь  всецело  тому,  чтобы
соответствовать  представлению  других о себе. Џолучилось бы из  этого  лишь
всеобщее уныние и упадок сил.
     ЌепостоЯнный  собственной  натурой  избавлен  от  таких бессмысленных и
тщетных попыток. ‹егко и непринужденно сменЯет он  предметы своей страсти, в
чем  проЯвлЯетсЯ  чрезвычайнаЯ живость  его характера. ‚еселье  царит вокруг
непостоЯнного человека, ибо  даже в  самом ответственном  предприЯтии  он не
принимает  угрюмого,  сосредоточенного  вида  и  не  вздыхает  от  нелегкого
бремени.  Ћн вообще  никогда  не  чувствует  бремени  и самое серьезное дело
исполнЯет, словно играючи.
     ‘трасть ничем не обременЯтьсЯ  -- главный нерв  непостоЯнной натуры  --
развивает  в  таком  человеке  умение  мгновенно  сосредоточиватьсЯ,  быстро
вникать в  дела  и  ситуации,  без промедлениЯ находить решение и  спор  его
осуществлЯть. ‚о всЯкой задаче непостоЯнный ищет кратчайший путь, ибо хорошо
знает, что на длинный его терпениЯ и пыла не хватит.
     ЌепостоЯнный либо  никогда не  достигает цели, либо добиваетсЯ ее очень
быстро. ‡наЯ свойства своего интереса, который  подвижен, как лесной  огонь,
мгновенно  перебрасывающийсЯ  с  дерева  на  дерево,  непостоЯннаЯ  личность
вырабатывает  способность действовать быстро и точно, соображать мгновенно и
разом схватывать суть в  ее  полноте. ЌепостоЯнство формирует  замечательное
умение высвобождать себЯ, отвоевывать жизненное пространство  длЯ спонтанных
проЯвлений своей личности. Љто не позавидует этому умению? ’олько обладающий
им готов к творчеству,  к открытию нового, достижению  неожиданного и вообще
только такого рода человек умеет радовать других и не быть им в тЯгость.
     <i>***</i>
     ‘остоЯние души, противоположное непостоЯнству, отрицающее даже намек на
него  -- носит  имЯ одержимости. Ћдержимость! Љогда  произноситсЯ это слово,
будто удар  молнии  разрывает  мрак. ‚сЯ  обыденность  жизни отступает перед
истовостью  одержимого.  ‘трастность  его напоминает  извержение  солнечного
протуберанца, а  несокрушимостью действиЯ он схож с буром, проникающим недра
земли.  Ћдержимость  подобна  беспощадному  солнцу,  превращающему  землю  в
пустыню. Ћна пуста и немилосердна, вызываЯ лишь одно стремление -- вырватьсЯ
из ее пут.
     ‘огласимсЯ, что человек одержимый, обуЯнный  одной конкретной страстью,
может  произвести  сильное   впечатление.  Ћднако  мне   гораздо  интереснее
непостоЯнные  натуры, которые обаЯтельнее  и  глубже,  в  содержании которых
можно   привольно   двигатьсЯ   и  при  этом   испытывать   все  впечатлениЯ
увлекательного путешествиЯ.
     ’олько непостоЯнный умеет по-настоЯщему  отдыхать. ‘менЯЯ труд досугом,
он отдаетсЯ последнему с той  же полнотой, что  и самому значительному делу.
‚ообще  непостоЯнный человек с редкой живостью  отдаетсЯ своему  стремлению.
‡наЯ,  что  его  собственнаЯ  природа  отмерила  краткое  времЯ  любому  его
увлечению,  он  концентрирует на избранном все  силы  души, дабы за немногие
мгновениЯ, пока живет овладевшее им побуждение, исчерпать весь заключенный в
нем смысл и не оставить вне себЯ ничего не испробованного.
     ЌепостоЯнный человек -- личность поистине универсальнаЯ.  Ћн  переходит
от  одного занЯтиЯ  к  другому, не  успокаиваЯсь на достигнутом,  он весь --
символ вечного, неостановимого движениЯ, которое  да будет благословенно!...
даже если оно не знает своей цели... ‚едь так?

     Ќеверность в действиЯх, или...
     „еЯтельный  человек  --  истинный  герой  современной  цивилизации,  ее
надежда и предмет поклонениЯ.  Ќичто не прельщает наше сознание больше,  чем
уверенные,  выверенные,   неколебимые  действиЯ   личности,  последовательно
приближающие ее к  цели.  Ќикого, пожалуй, не  уважают больше, чем того, кто
умеет действовать решительно, находЯ при этом  именно такой способ действий,
который кратчайшим путем приведет к успеху.
     Џоэтому,  оправдываЯ неверность в  действиЯх, мы покушаемсЯ  на  основы
современной цивилизации. Џри этой мысли менЯ пробирает дрожь, холодный страх
проползает по спине и Я готов отказатьсЯ от начинаниЯ... Ћднако ведь тогда Я
сам  окажусь непоследовательным, а  длЯ менЯ, человека этого  мира, не может
быть  огорчительней приговора.  „а, лучше  перенести внешнее  осуждение, чем
ощущать   внутренний  изъЯн.   Ѓудем   же   последовательными  в  оправдании
непоследовательности!
     <b><i><img width="195" height="57" alt="0x01 graphic" src="enciklopedia_porokow-78.png"></i></b>

     Ќепоследовательному  человеку не  хватает  истовости.  ‚едь  достижение
любой, даже скромной цели, предполагает  долгую цепь опосредующих  действий.
–ель редко даетсЯ в  руки, а  то, что само в них идет, никогда не становитсЯ
целью.  Џоэтому всЯкий  деЯтельный, целеустремленный человек ведет  себЯ "во
имЯ чего-то". …сли ‚ы попытаетесь в каждом его действии обнаружить смысл, то
скоро почувствуете абсурдность его действий. ’ак  бывает потому, что ни одно
действие  не  имеет  самостоЯтельного значениЯ. ‚се  они  -- подчиненные, не
значащие   элементы   достижениЯ    того,   что   действительно   полагаетсЯ
значительным.
     Ћднако  задайте  вопрос:  что  за  великое,  значительное,  сокровенное
содержание  скрыто за  мощью человеческой  деЯтельности? Ѓоюсь,  что  ‚ы  не
получите вразумительного ответа, ибо ответить здесь  нечего. Џарадокс в том,
что смыслом длЯ деЯтельного человека ЯвлЯетсЯ сама деЯтельность,  а не цель;
непрестаннаЯ   смена  действий,  упоенное   владение   средствами,  гордость
собственным  умением --  и  ничего больше.  ‡а  покровами  самой интенсивной
деЯтельности сокрыт не высший смысл, а абсурд.
     Ќепоследовательный  не способен принЯть аскетический идеал  деЯтельного
человека.  Ћн  настоЯщий  сибарит, и  потому делает лишь то, в  чем  находит
непосредственный  смысл  и  удовольствие.   …му   претит   самоотверженность
деЯтельного человека. "ђади чего стоит  пренебрегать самим собою?" -- ставит
он резонный вопрос, на который еще никем не найден неопровержимый ответ.
     „лЯ успеха деЯтельности важнее всего последовательность действий. Љогда
одно деЯние словно ступает  в след предыдущему, когда  складываетсЯ  цепочка
их,  взаимно  усиливающих друг  друга,  тогда  деЯтельность достигает  своей
наивысшей   мощи  и  эффективности.  ЃлагодарЯ  последовательности  слабость
превращаетсЯ  в  силу, а  цель  из  далекого  миража становитсЯ  присвоенным
достоЯнием.
     ЌепостоЯннаЯ натура как будто  скрываетсЯ от этого закона.  Љак  только
дело близитсЯ к завершению,  как только  наступает времЯ  последних решающих
усилий, как  только предчувствуетсЯ конец, тотчас непоследовательный человек
стремитсЯ  убежать от него.  €  длЯ этого  бегства всегда находЯтсЯ  весомые
поводы.
     Ќачав делать  одно,  непоследовательный  переходит к  другому, едва оно
покажетсЯ  более привлекательным.  ‡а счет этого он охватывает гораздо более
обширную сферу  жизненных проЯвлений, нежели  деЯтельный субъект.  ‚едь  тот
стремитсЯ  к  одному,  а  непоследовательный  размениваетсЯ  на  многое.  Ћн
расточает себЯ  со  щедростью  транжиры, чем  вызывает законное  негодование
деЯтельного,  а  значит  рачительного,  человека.  ‚  глазах  последнего  он
выглЯдит безумцем, поскольку способен вдруг отказатьсЯ от почти достигнутого
результата и занЯтьсЯ другим.
     Ћднако при этой очевидной  безалаберности, непоследовательнаЯ  личность
иногда  становитсЯ обладателем выигрыша,  который никогда не попадает в руки
людей   более   целеустремленных.  —то,   впрочем,   не   удивительно,   ибо
целеустремленнаЯ  личность  приобретает  лишь   то,  к  чему  направлены  ее
действиЯ, тогда как непоследовательный ищет неизвестно что. ‡акономерно, что
именно он скорее всего находит неизвестное, необычное, чудесное.

     <i>***</i>
     Ќепоследовательной  натурой руководит  неодолимый  инстинкт не доводить
дело  до завершениЯ. Њне кажетсЯ, что  в каждой непоследовательной  личности
живет крохотный гомункулюс, который  то и дело твердит: "Ѓрось начатое... Ќе
доводи  до  конца..." џ  не отважусь  решить: злой  или добрый  этот  голос.
Ћчевидно  лишь,  что в указанном  инстинкте  проЯвлЯетсЯ  упорное  избегание
однозначности, то есть  тупости. Џод  влиЯнием  этого  инстинкта развиваетсЯ
чуткость к  своему и чужому  душевному  складу,  к  обстоЯтельствам места  и
времени.
     ‚  склонности к перемене  образа  действий проЯвлЯетсЯ  отнюдь не  одна
хаотичность и слабость непоследовательной натуры. Ќе меньшее значение <i>в</i> этом
характере имеет интуициЯ и постепенно вырабатывающеесЯ редкой остроты чутье.
‚о всЯком действии  непоследовательный человек быстро  разгадывает, что  оно
сулит. Љогда он, с внешней точки зрениЯ беспричинно и неоправданно оставлЯет
избранный способ действий, то  часто в этом проЯвлЯетсЯ  угаданнаЯ им раньше
других бесплодность попытки.
     €  еще  одно  важное достоинство есть в непоследовательной  натуре. Њне
кажетсЯ, что поступающий непоследовательно разгадал  и крепко усвоил одну из
величайших  тайн  человеческого  бытиЯ.  ‘уть этой  тайны  в  том, что  цель
норовиста  и  редко  даетсЯ  в  руки тому,  кто  прЯмо к ней стремитсЯ.  Њир
своенравен, он не любит зависеть от человека  и, напротив, предпочитает себЯ
дарить. Ћттого  все наиболее значительные  достижениЯ людей  получены как бы
"косвенным   образом",  словно   бы   ненарочно.   €   Я   подозреваю,   что
непоследовательный  разгадал   этот  характер   мира;   похоже,  что   своей
безалаберностью он просто  усыплЯет его бдительность и  напрашиваетсЯ на его
дары. ‚едь, кажетсЯ, давно сошел непоследовательный с верного пути, потратил
времЯ и  силы,  далеко отстал  от целеустремленного, упорно  бьющего в  одну
точку человека,  и  вдруг... Ќежданно-негаданно  блеснет среди  пустой  руды
алмаз,   и   вот   уже   непоследовательный  стал   счастливым   обладателем
драгоценности. "“дача  слепа и редко избирает достойного!" --говорит тогда в
досаде истовый деЯтель. Ќо,  пожалуй,  теперь  мы  увидели,  что  счастливый
каприз судьбы  подготовлен всем характером  непоследовательного человека.  €
кто не позавидует его свойствам в момент  счастливой удачи, которую приносит
непоследовательность?

     Ќеверность в повседневности, или...
     Ќеверность широко  распространена  в повседневной  жизни и давно  стала
Явлением обыденным. Ћ том, какой вид она приобретает  в быту,  мне и хочетсЯ
сейчас посудачить.
     ‘обственнаЯ неверность внушает нам недоверие к  другим, а развивающаЯсЯ
из  этого  подозрительность, то есть стремление уличить другого в коварстве,
делает  догадливыми. Џоэтому неверный  по натуре  человек обычно  отличаетсЯ
тонким  чутьем  и  весьма  сообразителен.  …сли  свойственнаЯ  ему  ловкость
становитсЯ преобладающей чертой характера, тогда он превращаетсЯ в плута.
     <b><i><img width="110" height="62" alt="0x01 graphic" src="enciklopedia_porokow-79.png"></i></b>

     Џлутовство  -- старинный  вид игры  человека с  себе подобными. ‚нушить
другому  иллюзию, хитростью вынудить его к выгодному длЯ себЯ  поведению,  к
вЯщей своей  пользе разыграть  маскарад -- так действует плут.  Ћн никогда в
своей  недобросовестности  не  преступает   известной  границы,  за  которой
последствиЯ поступков могут стать длЯ него губительны. ‹юди, одержимые иными
порочными  наклонностЯми,  нередко становЯтсЯ  преступниками  и  сознательно
принимают  сторону  зла.  Џлутующий же  всегда  готов  сказатьсЯ  если и  не
добродетельным, то вполне безобидным.
     Џлут чрезвычайно заботитсЯ о  том, чтобы даже в случае обнаружениЯ  его
прегрешений они  не  выглЯдели  преступными  и  непростительными. Џоэтому во
всЯком  действии  плута  есть  известнаЯ  неокончательность,  недоведенность
поступка  до  решительного  --  только  злого  или  только  доброго,  только
благородного  или только подлого  -- выражениЯ. ‚ плутовском  деЯнии рЯдом с
коварством, изменой, корыстью и  жестокостью вдруг да и проглЯнет учтивость,
нежность, доброжелательность и даже, подчас, жертвенность. ‘воего возможного
судью плут всегда  оставлЯет в сомнении и  колебаниЯх, даже  если  проступок
установлен  совершенно точно.  ‚едь  в осуждении  всегда  кроетсЯ тщеславнаЯ
надежда  на исправление  провинившегосЯ,  и  продуманными,  добропорЯдочными
черточками  своих  неблаговидных  деЯний плут внушает  свою  неокончательную
порочность.  "џ  не погиб длЯ  дела добра",-- словно говорит он. "…ще слышен
мне голос совести, и готов Я следовать ему".
     ЏодобнаЯ манера поведениЯ приводит к тому, что плут редко попадает  под
суровое  наказание. Ћн  заранее  готовит себе  возможность отступить,  умело
используЯ  ее  в  момент  опасности  или  настигшего его  осуждениЯ.  ЏочуЯв
проигрышность  своего дела, плут не упорствует в  неблаговидной затее  и  не
стремитсЯ осуществить ее  во  что  бы то ни стало.  ‚следствие  органической
неверности своей  натуры плут не  способен стать человеком зла  и  держатьсЯ
злого  умысла  до  любого   исхода.   „евиз:  "победа  или   смерть!"--самое
отвратительное сочетание  слов  длЯ  плута. †изнь, только жизнь предпочитает
он, сколь бы скудными ни были ее проЯвлениЯ. Ћн редкостный жизнелюб.
     Џоэтому  как только  опасность  становитсЯ грозной и  плутовскаЯ  затеЯ
обнаруживает  свою бесперспективность,  так сразу  плут  менЯетсЯ  и  спешит
отречьсЯ от  того,  что  делал. „о окружающих  еще только  начинает доходить
неблаговидный  смысл его  поступков,  а  плут уже  каетсЯ.  €,  предупреждаЯ
обвинениЯ,  сам  указывает на свои грехи,  тут же отыскиваЯ, на кого свалить
бремЯ вины. ’ак покаЯнием, ужимками, искренними слезами и ловкой подтасовкой
фактов плут ускользает от ответственности. Љак-то уж странно оказываетсЯ при
разборе  плутовского  дела,  что  в  нем  причудливо  замешаны  почтенные и,
несомненно,  достойные  люди.  Ћдной  ли, другой  стороной  они, выЯснЯетсЯ,
причастны <i>Љ</i> плутовскому замыслу и невольно способствовали осуществлению его.
Ћт этого  пренеприЯтного открытиЯ  гаснет их  обвинительный пыл и  смущаетсЯ
общественное  мнение,  неспособное   судить  неоднозначно.   €   редко   кто
догадываетсЯ, что  все  это  плут  заранее  имел  в виду и предусмотрительно
позаботилсЯ сделать своими невольными пособниками честных людей.
     ’ак, вспыхиваЯ, угасаЯ и кружась, проходит жизнь плута и никогда нельзЯ
вынести о ней определенного суждениЯ, и сам плут, Я  полагаю, его не  имеет,
ибо неистребима в нем лукаваЯ переменчивость.
     Ќеверность слову, или...
     Џроблема несоответствиЯ слова и дела стала проблемой так давно, что уже
не различишь  ее истока. Њожно предположить, что не держащий слова просто...
занЯт делом. Ћднако, предвидЯ ироническое и недоверчивое отношение  читателЯ
к   этому  предположению,  Я  спешу  подыскать  более  серьезные  объЯснениЯ
названному недостатку.
     <b><i><img width="109" height="64" alt="0x01 graphic" src="enciklopedia_porokow-80.png"></i></b>

     „ержать слово в  наш разговорчивый век чрезвычайно трудно.  ’рудно хотЯ
бы  по  причине  небеспредельности  человеческой  памЯти.  ‚едь,  право  же,
невозможно  удержать  в голове все  то,  что  произнесет собственный  Язык в
течение  хотЯ  бы  одного беспокойного  днЯ. Ђ  если такие  дни нескончаемой
чередой тЯнутсЯ  из  месЯца  в  месЯц?  €  даже  из  года  в год? ќх,  суета
суесловиЯ...
     ’ак уж странно устроена наша цивилизациЯ, что все только говорЯт. Ќикто
не хочет слушать, и потому быть услышанным --  редкаЯ  удача.  Ќе приученный
слушать,  человек  сам не  слышит,  что он  болтает. Ђ  если  он  не  слышит
собственных слов, то  было бы  странно, если бы  он их держал. Љак  держать,
если толком не знаешь что?
     €ли  еще  одна особенность  нашей  жизни:  никто не  ищет в  словах  то
содержание,  которое вложил в  них говорЯщий. ‚се готовы откликатьсЯ лишь на
расхожие, общеупотребительные  значениЯ слов, а значит, понимают их  в самом
плоском,  истершемсЯ, пошлом  смысле.  Ћттого  и  получаетсЯ, что  даже  сам
перестаешь принимать собственную речь за свою. Ќикто уже не вкладывает в нее
содержание собственной жизни; не стремитсЯ, напрЯгаЯсь и мучаЯсь, выразить в
ней  свои,  только  ему принадлежащие  мысли, чувства,  желаниЯ.  Џриученный
всеобщим невниманием  к небрежности, человек все чаще употреблЯет слова не в
их  собственном --  своем личном,  выношенном  --  смысле,  а  в  обыденном,
расхожем, общепринЯтом. ’огда ему сразу становитсЯ легко,  слова  сыпЯтсЯ  с
его  Языка словно горох,  он воспарЯет на  крыльЯх бойкой речи.  Ћднако если
слова  существуют как бы  между людьми, если их  значениЯ  выражают не  твой
опыт, а нечто публичное, в реальности чего убедитьсЯ весьма трудно, то нужно
быть величайшим  глупцом,  чтобы за этакие  слова отвечать.  ‘  какой стати!
Џусть отвечает  тот,  кто их  выдумал! €з этого справедливого негодованиЯ  и
рождаетсЯ неверность слову.
     Љ   слову   сказать,    и   некоторые   ученые-Языковеды   способствуют
распространению  в обществе суесловиЯ.  ‚едь  они полагают, будто есть между
людьми одного народа некий единый, однозначный Язык. Ѓудто слова этого Языка
обладают некими самостоЯтельными значениЯми, никак не  зависЯщими ни от воли
и сознаниЯ,  ни от жизни  каждого. Љакой бы жизнью ты ни жил,  Язык остаетсЯ
длЯ всех единым  и  хранит  свои  строгие значениЯ в словарЯх.  Џраво слово,
большей бессмыслицы Я не  слыхивал! ‚иданное ли дело, чтобы человек знал то,
что  в руках не  держал и  в себе  не пережил?  ‚се,  что мы  не знаем  и не
испытали, то  определЯем через  хорошо  известное.  Љогда  первые  каравеллы
португальцев  прибыли в  €ндию, местный очевидец  так  их описал:  "Џриплыли
драконы, из чрева которых вышли  невиданные люди, евшие белые камни и пившие
кровь". ’ак преобразились в его сознании корабли,  караваи хлеба и  вино. Ќо
то же  самое  происходит  со  всем,  что длЯ нас только слово.  Џока  мы  не
испытали того,  что  оно  значит, до тех пор  понимаем его по  аналогии,  от
известного,  приблизительно  и  неточно. Њало  услышать название  заморского
плода, если ты ничего, кроме Яблок да груш не отведывал. Ќикакими эпитетами,
вроде  "сладкое",  "кислое",  "терпкое", "горькое" тут не  обойдешьсЯ.  Ќадо
увидеть,  потрогать, надкусить, и только этим -- чуть-чуть  знать.  ’ак  это
всего  лишь  фрукт! Ђ  если  коснутьсЯ  более  высоких  материй? ‚едь  какие
тонкости слово выражает  -- как  подумаешь, дух захватывает!  Ќеужели  можно
всерьез  полагать, что  достаточно  слово услышать  или в словаре  прочесть,
через "кислое" да "терпкое" его определить и вот оно уже твое, слово-то? ”иг
вам, извините за выражение.
     ’олько  если  слово  проступило  через  твою  собственную  жизнь,  если
напиталось твоими жизненными соками, если собственнаЯ  твоЯ судьба  (tutti!)
-- тем,  что  ты претерпел, что испытал, чему радовалсЯ  --  его  вымолвила,
тогда оно действительно  твое --  слово. Ѓез жизни  человека слово смысла не
имеет. Џустой звук оно тогда --  да и только.  Џоэтому слова произносЯтсЯ не
движением Языка, а проживанием жизни. Љак жизнь идет, такие и слова в каждом
складываютсЯ. Џроизнести слово легко -- достаточно  дикции; а  вот вымолвить
--  ох  как трудно:  требуетсЯ усилие души.  ‹егко  стать  перед  зеркалом и
кричать "люблю,  люблю!", а попробуй  это слово впервые любимой вымолвить...
ќх!
     Ќу, хватит, заболталсЯ  Я  с вами.  Љто пережил,  тот  понЯл, а кто  не
понЯл, может  быть потом сообразит. ‚прочем, и  не  всем сказанное  понимать
надо.
     €  еще  одно  в  завершение.  ЏонЯтно  должно  быть  из сказанного, что
обманывает человек словами своими большей частью ненамеренно.  Ћн  просто не
знает  подлинного   нрава  слов.  €  думает,  наивный,  что  любыми  словами
пользоватьсЯ можно,  если  научилсЯ  их  произносить и с  другими  сочетать.
—естно,  искренне, в радости начинает слова выговаривать, а на поверку, если
вдуматьсЯ, сплошной  обман получаетсЯ.  —то  ж удивлЯтьсЯ: не прожитое -- не
нажитое.
     <b><img width="147" height="65" alt="0x01 graphic" src="enciklopedia_porokow-81.png"></b>

     ‚ честолюбии содержитсЯ юношески пылкое приЯтие  красоты и многообразиЯ
мира.  Ќикто  не  относитсЯ  к действительности с  таким воодушевлением, как
честолюбец.  Ћн  <b>--</b>  самый  великий  миро-устроитель, он  полон  неугасимого
энтузиазма, он верит истово в будущее мира, и эту огненную веру обнаруживает
неистовством своего самоутверждениЯ. —естолюбец дерзок, пылок, чувствителен,
даже  если  он подчеркнуто  сдержан, сосредоточен, немногословен, даже  если
печален, робок или угрюм.
     ‚ообще  внешность и поведение его могут  быть  самыми  различными, и мы
скоро зашли  бы  в тупик,  пытаЯсь  выЯвить честолюбца  по особым приметам и
манерам поведениЯ. ‚се его  действиЯ направлены  к избранной цели,  и потому
сколь многообразны  пути к ней, столь же различаетсЯ  его поведение. Џоэтому
сказанные в  начале  слова  следует  считать  душевной  особенностью  натуры
честолюбца, характеристикой его  внутренней  жизни. Џоведение же его, и даже
мысли о себе самом, могут оставатьсЯ предельно скромными, непритЯзательными,
трудолюбивыми.
     —ествование  приЯтно  каждому,  но  единственно  честолюбец  превращает
стремление к почестЯм в главный нерв и смысл своей жизни. €деЯ величиЯ манит
его. ‚ грезах сновидений он, должно быть, нередко видит себЯ слоном, а после
пробуждениЯ сожалеет: зачем он в самом деле не  родилсЯ серым гигантом,  или
синим китом, или -- того больше -- ‚еликим Њорским ‡меем!
     џркие,   почти  живые  грезы   развивают   в   честолюбце   способность
воображениЯ, умение мечтать, а также неудовлетворенность малым. ‚ отличие от
тщеславиЯ,  которое  все  запечатлеваетсЯ  в эффектной  вспышке,  честолюбие
ЯвлЯетсЯ  гораздо   более  глубокой  и   серьезной   устремленностью  жизни.
Ќеудовлетворенное честолюбие способно сжечь человека изнутри, и оттого  даже
вполне преуспевшие честолюбцы редко и глухо признаютсЯ себе в сущности своей
натуры, и  еще реже думают о  ней.  €х знание о  своем  честолюбии -- тайное
знание, скрыто  диктующее  все поступки,  но крайне редко  заЯвлЯющее себЯ в
Явном и откровенном виде. Ћдной из причин такой скрытности ЯвлЯетсЯ глубокаЯ
суеверность честолюбивых натур; они не заЯвлЯют о  своих притЯзаниЯх,  боЯсь
"сглазить"  и  обидеть  богиню удачи. Ћни  чрезвычайно  ранимы, нет длЯ  них
ничего  болезненнее насмешки,  и ничего они  не страшатсЯ более, чем уронить
мнение о себе.
     Ћттого, что честолюбивые  стремлениЯ  обычно  сокрыты,  они не  мозолЯт
глаза  и  не  досаждают  окружающим.  Ќапротив, честолюбивый  человек  легко
уступает  в  мелочах,  он  никогда не  встревает  в склоку  и  тЯжбу,  он не
притЯзает  на все  те  маленькие поощрениЯ и достижениЯ,  которые так  ценЯт
обыкновенные  люди  и  вокруг которых  кипЯт почти все страсти нашей обычной
жизни. ‘иЯющие цели  честолюбца -- его далекое  солнце, которое ему светит и
его  манит. ‚  движении к  этому  свету  он может,  конечно, по  небрежности
наступить на соседскую мозоль,  но никогда не сделает этого со зла  и обычно
весьма доброжелателен  к окружающим.  Ћни  ведь увлечены  малыми, будничными
целЯми, и потому не соперники ему. ‘амой обыденностью своих  целей  и жизней
они  выделЯют  его,  честолюбца,  в  особенную  личность.  ‚следствие  этого
честолюбивый человек ощущает бессознательную благодарность  к обычным людЯм,
они симпатичны ему. Ђ поскольку мир в массе своей слагаетсЯ  из обыкновенных
людей  и  заурЯдных  жизней  (так  полагает  честолюбец),  то и в  целом  он
расположен к миру доброжелательно и оттого в  общении приЯтен, внимателен  и
вежлив.


        x x x

     —естолюбие   движет   социальными   реформаторами,   великими  учеными,
вдохновенными  творцами -- всеми, кто идет впереди, кто шагает в  неведомое.
€менно туда  устремлЯетсЯ  честолюбец,  ибо  там, в  неведомом, всего вернее
надеетсЯ  найти себЯ. ’очнее  --  свою славу; ведь  он весь  в  ней, ибо она
воплощает то, что привлечет к нему взоры всех людей.
     ‚ этой жажде всечеловеческого признаниЯ проЯвлЯетсЯ замечательнаЯ черта
честолюбца --  любовь  к  людЯм,  потребность в их  уважении  и  восхищении.
Ѓывает,  конечно,   что   увлеченный  этой  страстью  честолюбивый  человек,
отчаЯвшийсЯ получить ответ на свое чувство, прибегает к  средствам постыдным
или жестоким.  Ќо разве само чувство  виновато  в этом?  разве  осуждаем  мы
любовь, хотЯ  и  она  в  диких  или  измучившихсЯ людЯх  приводит  подчас  к
бессовестным  и гнусным деЯниЯм?  ’ак  и  низменные проЯвлениЯ честолюбиЯ мы
должны  отнести к  трагическим  последствиЯм  чистой и  возвышенной  в своих
истоках  страсти.  Ћднако увы! Џо мере того, как  обыденнаЯ  жизнь втЯгивает
личность в  свой оборот, честолюбие бледнеет  и гаснет.  Њало-помалу человек
свыкаетсЯ  со  скукою  повседневного  существованиЯ, и  хотЯ  еще  мнит себЯ
устремленным к высшим целЯм, на деле дерзает все реже и реже.
     ‘ течением времени он обнаруживает с ужасом свою похожесть на других, и
тогда  понимает, что  его  честолюбивые  стремлениЯ -- попросту  несбывшаЯсЯ
мечта.   ‚   душе   каждого   человека,  наверное,   живут,   угасаЯ,  такие
неосуществившиесЯ чаЯниЯ. Њы, покрывшись  слоем "жизненной опытности", гоним
эту  мечту,  или отмахиваемсЯ  от нее как от  детской наивной  выдумки,  или
смеемсЯ  над  нею,  или  забываем,   или  заменЯем  наглЯдными,  сподручными
целЯми... но остаетсЯ  от  нее легкаЯ, иногда  пробуждающаЯсЯ в душе печаль.
Ћбеспокоенно оглЯдываетсЯ  тогда  человек, не  в  силах  понЯть, откуда  она
беретсЯ, и вертит головой, рассматриваЯ обстоЯтельства своей жизни в поисках
неблагополучиЯ, и не найдЯ сердитсЯ, и досадует на нелепое чувство, объЯснЯЯ
его  плохой погодой и срываЯ раздражение  на близких. Ђ это всего лишь... вы
знаете теперь, что это. €  это значит, что каждый человек был честолюбцем, и
потому осуждающий честолюбие вынужден будет осудить себЯ!
     <b><img width="117" height="60" alt="0x01 graphic" src="enciklopedia_porokow-82.png"></b>

     Џедант --  самый верный из  подданных.  ђаз определив длЯ  себЯ систему
мира,  он  хранит  ее  с усердием пчелы или  муравьЯ. Ћттого он  чрезвычайно
удобен в быту -- как в семейном, так и гражданском.
     ‚сЯкое Явление, цель или вещь имеет у него свое место, и железный закон
свЯзи  этих Явлений, действий и норм незыблемо  поддерживаетсЯ им.  ’вердо и
непреклонно он  стоит на своем,  утверждаЯ собственный образ жизни как нечто
непрекословное. Џедант  сильнее  и  последовательнее  самого сильного  духом
человека. …го ограниченность закрывает длЯ него все иные возможности,  кроме
одной, им однажды избранной.  Џоэтому длЯ педанта  может быть  лишь то,  что
есть. Џредставьте, сколь незыблемую опору в подобном душевном складе находит
любой социальный строй!
     Џедантизм   в  самом  буквальном  смысле  --  положительное   качество.
„ействительно, на какого человека можно положитьсЯ с большим основанием, чем
на педанта? Ќадо лишь знать, какое течение  дел принЯто им за норму, и тогда
можно опиратьсЯ на эти сведениЯ  с той же уверенностью, как если бы это было
знание не о поведении человека, а о природной закономерности.
     Ќеукоснительные   привычки   педанта    особенно   благотворно   должны
действовать на замученного суетой человека.  ‚ них  он должен находить то же
отдохновение,  что  в  мерном  плеске прибоЯ  или  в  убаюкивающе-монотонном
шелесте листвы. ’ак непременно должно быть... если, конечно, мы не задерганы
до  такой  степени,  что  кроткаЯ размеренность  бытиЯ  педанта кажетсЯ  нам
угрюмым  издевательством  над  естественным течением жизни.  ’огда возникают
гнев,   ненависть,  скандал  и  даже   бытовое  членовредительство.  Ћднако,
согласимсЯ,  это  следует  отнести  на   счет  воспаленной   психики,  а  не
педантичности.  џ  твердо  держусь   того  мнениЯ,  что  с  педантом  легко,
безмЯтежно,  надежно, а скука  и  раздражительность --  неминуемые  спутники
общениЯ с педантичной  личностью, -- проходЯт ведь... проходЯт, правда? <b><img
width="160" height="80" alt="0x01 graphic" src="enciklopedia_porokow-83.png"></b>

     ЌеопрЯтность внушает людЯм зачастую  большее отвращение,  чем подлость.
ќто   вполне   естественно,  ибо  в   неопрЯтности  заключено   не   меньшее
пренебрежение общепринЯтым, чем в подлом поступке.
     ЊенЯ  искренне  удивлЯет,  почему чистота  и аккуратность не  внесены в
качестве важных нравственных ценностей ни в одну моральную систему. ‚прочем,
у них есть  достойные заменители: долг, душевнаЯ чистота, верность  слову  и
т.д. ЋпрЯтный человек держит себЯ в  порЯдке, какой бы  порЯдок  при этом ни
имелсЯ  в виду: на письменном столе,  в сознании,  в одежде,  в поступках, в
квартире, на  работе -- словом, в  любой  части человеческого существованиЯ.
ЋпрЯтность нетерпима к  нерЯшливости  и  безалаберности, допускаЯ  последнюю
лишь  как  мгновенный импульс,  импозантный  штрих, вносЯщий легкий  хаос  в
одежду,  мысли,  обстановку  квартиры  или  чувства,  тем  самым   с  особой
выразительностью подчеркиваЯ неукоснительный порЯдок.
     Ќапротив, неопрЯтному человеку невыносимо быть все  времЯ правильным  и
аккуратным. Ћн изнывает от скуки в упорЯдоченном мире. …му хочетсЯ вносить в
устоЯвшеесЯ  течение дел  живительную сумЯтицу  и веселый хаос. Ќет,  он  не
зловредствует.  Џросто  его натура не позволЯет  ему усвоить весь  тот набор
правил, норм и манер, которыми сопровождают  свою жизнь все люди. Џоэтому он
бросает  где  попало  свои  вещи,  выходит на улицу в  мЯтой одежде, убирает
квартиру по вдохновению и вечно путает последовательность  членов в  фигурах
силлогизма. ђазумеетсЯ, такой человек вызывает естественное раздражение всех
людей порЯдочных,  негодующих  на  несоблюдение  им  элементарнейших  правил
общежитиЯ, понЯтных даже малым детЯм.
     „ействительно, неопрЯтному человеку стоит попенЯть. Ћднако не потому ли
в нем развилось  столь досадное качество, что  его  с  малых лет приучали  к
простейшим нормам  с  такой истовостью,  будто в  них заключена  всЯ полнота
бытиЯ и вековечнаЯ мудрость в придачу? Ќе родилась  ли  его  неопрЯтность из
естественного  протеста  живого  существа против  мелочной опеки  и  суровой
обЯзательности  в  том,  в  чем  она  никак  не оправдана?  Ќе  инстинкт  ли
самосохранениЯ,   пусть  и   в  непривлекательной   форме,   проЯвлЯетсЯ   в
неопрЯтности? “ менЯ нет определенного ответа, и кто желает, пусть вникнет в
этот вопрос глубже. €нтересно, к какому он придет выводу.

     <b><img width="141" height="56" alt="0x01 graphic" src="enciklopedia_porokow-84.png"></b>

     џ ощущаю  смущение  п