  Ipsa dies ideo nos grato perluit haustu
                      Quod permutatis  hora  recurrit equis.

     {€ даже дневной свет обдает нас ласковою струей лишь потому, что каждый
час прилетает к нам, сменив коней [9] (лат.).}

     ќту  склонность  разделЯю  и  Я.  Љто  придерживаетсЯ   противоположной
крайности, а именно - довольствоватьсЯ самим собой, превыше всего ценить то,
чем владеешь, и не признавать ничего  прекрасного  сверх  того,  что  видишь
собственными глазами, те если не прозорливее нас, то бесспорно счастливее. џ
ничуть не завидую их премудрости, но что касаетсЯ безмЯтежности их души,  то
тут, признаюсь, менЯ берет зависть.
     ќта жажда нового и неведомого немало способствует  поддержанию  во  мне
страсти к путешествиЯм; впрочем, здесь действуют на менЯ и другие причины. џ
очень охотно отвлекаюсь от управлениЯ моими хозЯйственными делами.  Љонечно,
есть известное преимущество в том, чтобы  распорЯжатьсЯ,  будь  то  даже  на
риге, и держать в повиновении всех домашних,  но  такого  рода  удовольствие
слишком однообразно и утомительно. €, кроме того, с ним  непрерывно  свЯзаны
многочисленные и тЯгостные заботы: то вас гнетет нищета  и  забитость  ваших
крестьЯн, то ссора между соседЯми, то посЯгательства с их  стороны  на  ваши
права:

                      Aut verberatae grandine vineae,
                      Fundusque  mendax,  arbore  nunc  aquas
                           Culpante, nunc torrentia agros
                                Sidera, nunc hiemes iniquas;

     {€ли виноградники, побитые градом; землЯ коварна, и деревьЯ страдают то
от обилиЯ влаги, то от солнца, иссушающего полЯ,  то  от  суровых  зим  [10]
(лат.)}

     и к тому же, едва ли в полгода раз господь  ниспошлет  погоду,  котораЯ
вполне бы устраивала вашего земледельца, и притом, если она благоприЯтна длЯ
виноградников, то как бы не повредила лугам:

                Aut nimiis torret fervoribus aetherius sol,
                Aut subiti perimunt imbres, gelidaeque pruinae,
                Flabraque ventorum violento turbine vexant.

     {€ли небесное солнце иссушает  полЯ  чрезмерным  зноем,  или  их  губЯт
внезапные ливни и студеные росы, или  опустошают  свирепые  вихри  и  порывы
ветров [11] (лат.).}

     „обавьте к этому "новый и красивый башмак"  человека  минувших  времен,
немилосердно жмущий вам ногу [12], и еще то, что  посторонний  не  понимает,
чего вам стоит и до чего хлопотно поддерживать,  хотЯ  бы  внешне,  порЯдок,
наблюдаемый всеми в ваших домашних делах и покупаемый вами  слишком  дорогой
ценой.
     џ  поздно  принЯлсЯ  за  хозЯйство.  ’е,  кого  природа  сочла   нужным
произвести на свет передо мной, долгое времЯ избавлЯли менЯ от этой  заботы.
џ уже успел привыкнуть к другой  деЯтельности,  более  подходившей  к  моему
душевному складу. € все же на основании личного опыта Я  могу  заЯвить,  что
это занЯтие - скорее докучное, нежели трудное: всЯкий,  способный  к  другим
делам, легко справитсЯ также и с этим.  …сли  бы  Я  стремилсЯ  разбогатеть,
такой путь мне показалсЯ бы чересчур долгим; Я предпочел бы служить королЯм,
ибо это ремесло прибыльнее любого другого.  ’ак  как  единственное,  чего  Я
хочу, - это приобрести репутацию человека,  хотЯ  и  не  сделавшего  никаких
приобретений, но вместе с  тем  и  ничего  не  расточившего,  и  так  как  в
оставшиесЯ мне немногие дни Я не в состоЯнии совершить  ни  чего-либо  очень
хорошего, ни  чего-либо  очень  дурного  и  стремлюсь  лишь  к  тому,  чтобы
как-нибудь их прожить, Я  могу,  благодарение  богу,  достигнуть  этого  без
особого напрЯжениЯ сил.
     Ќа худой конец, ускользайте от разорениЯ, урезываЯ свои расходы. џ  это
и делаю, одновременно стараЯсь поправить свои дела, прежде чем они  заставЯт
менЯ взЯтьсЯ  за  них.  Ђ  пока  Я  установил  длЯ  себЯ  различные  ступени
самоограничениЯ, имеЯ в виду довольствоватьсЯ меньшим, чем то,  что  у  менЯ
есть; и хотЯ Я говорю "довольствоватьсЯ",  это  вовсе  не  означает,  что  Я
обрекаю себЯ на лишениЯ. Non aestimatione census, verum victu  atque  cultu,
terminatur pecuniae  modus  {ђазмеры  состоЯниЯ  определЯютсЯ  не  величиною
доходов, а привычками и образом  жизни  [13]  (лат.).}.  Њои  действительные
потребности не таковы, чтобы поглотить без остатка мое состоЯние, и судьба -
разве что она подомнет менЯ под себЯ - не найдет на мне такого местечка, где
бы ей удалось менЯ укусить.
     Њое присутствие, сколь бы несведущ и небрежен Я ни был, все  же  немало
способствует благополучному течению моих хозЯйственных дел: Я занимаюсь ими,
хотЯ и не без досады. Љ тому же в моем доме так уж заведено,  что,  когда  Я
расходую  деньги  где-нибудь  на  стороне,  траты  моих  домашних  от  этого
нисколько не уменьшаютсЯ.
     ЏутешествиЯ обременительны длЯ менЯ лишь по причине  свЯзанных  с  ними
издержек, которые  велики  и  длЯ  менЯ  непосильны.  €  так  как  Я  привык
путешествовать не только с  удобствами,  но  и  с  известной  роскошью,  мне
приходитсЯ сокращать сроки своих поездок и предпринимать их не так уж часто,
употреблЯЯ длЯ этого только  излишки  и  сбережениЯ,  выжидаЯ  и  откладываЯ
отъезд, пока не накопЯтсЯ нужные средства. џ не хочу, чтобы удовольствие  от
путешествий отравлЯло мне душевный покой дома; напротив, Я забочусь  о  том,
чтобы они взаимно поддерживали и  питали  друг  друга.  ‘удьба  мне  в  этом
благоприЯтствовала, и так как мое главнейшее житейское  правило  состоЯло  в
том, чтобы жить спокойно и беспечно и скорее в лености, чем  в  трудах,  она
избавила  менЯ  от  нужды  приумножать  богатство  ради   обеспечениЯ   кучи
наследников. Ђ если моей единственной наследнице кажетсЯ  недостаточным  то,
чего мне было достаточно сверх головы, то тем хуже длЯ нее: ее безрассудство
не заслуживает того, чтобы Я сгорал от желаниЯ оставить ей побольше.
     € кто по примеру ”окиона обеспечивает своих детей так, чтобы  они  жили
не хуже его, тот обеспечивает их вполне достаточно [14].
     џ никоим образом не одобрЯю поступка Љратеса. Ћн оставил свои деньги на
сохранение ростовщику, оговорив следующие условиЯ: если  его  дети  окажутсЯ
дураками, пусть он им отдаст его вклад; если они окажутсЯ рассудительными  и
деловыми, пусть распределит эти деньги  среди  самых  несмышленых  в  народе
[15]. ‘ловно дураки, меньше  других  умеющие  обходитьсЯ  без  денег,  лучше
других сумеют ими распорЯдитьсЯ.
     Љак бы то ни было, пока Я в состоЯнии выдержать проистекающий от  моего
отсутствиЯ ущерб, он, по-моему, не  стоит  того,  чтобы  не  воспользоватьсЯ
возможностью отвлечьсЯ на времЯ от докучных хлопот по хозЯйству, где  всегда
найдетсЯ что-нибудь идущее вкривь и вкось. ЏостоЯнно вас треплют  заботы  то
об одном из ваших домов, то о другом. ‚се, что вы видите, -  слишком  близко
от вас; ваша зоркость в таких случаЯх вам только вредит, как,  впрочем,  она
вредит и во многом другом. џ закрываю глаза на многие  вещи,  которые  могут
менЯ рассердить, и не хочу знать о том, что обстоит дурно; и все же Я  не  в
силах устроить свои дела таким образом, чтобы не натыкатьсЯ на  каждом  шагу
на то, что мне Явно не нравитсЯ. Џлутни, которые от  менЯ  утаиваютсЯ  особо
усердно,  Я  понимаю  лучше,  чем  любые  другие,  и  вижу  их  насквозь.  €
получаетсЯ, что Я сам должен помогать прЯтать их концы в  воду,  если  хочу,
чтобы они менЯ меньше раздражали. ‚се это - ничтожные  уколы,  подчас  сущие
пустЯки, но это все же всегда уколы.  Њельчайшие  и  ничтожнейшие  помехи  -
чувствительнее всего; и как мелкий шрифт больше, чем всЯкий другой, режет  и
утомлЯет глаза, так и любое дело: чем оно незначительней, тем  назойливее  и
хлопотнее. ’ьма крошечных неприЯтностей досаждает сильнее, чем  если  бы  на
вас навалилась какаЯ-нибудь одна, сколь бы большой она ни оказалась.  €  чем
многочисленнее и тоньше эти  подстерегающие  нас  в  нашем  доме  шипы,  тем
болезненнее и неожиданнее их уколы, застающие нас чаще всего врасплох.
     џ не философ: несчастьЯ менЯ подавлЯют, каждое в зависимости  от  своей
тЯжести, а она зависит как от их  формы,  так  и  от  их  сущности  и  часто
представлЯетсЯ мне больше действительной; Я это знаю лучше других и  поэтому
терпеливее, чем они. Ќаконец, если иные несчастьЯ  не  затрагивают  менЯ  за
живое, все же они так или иначе менЯ задевают.  †изнь  -  хрупкаЯ  штука,  и
нарушить ее покой - дело нетрудное. ‹ишь только Я поддалсЯ  огорчению  (nemo
enim resistit sibi cum coeperit impelli {Љто начал тревожитьсЯ, тому себЯ не
сдержать [16] (лат.).}), как бы нелепа ни  была  вызвавшаЯ  его  причина,  Я
принимаюсь всЯчески сгущать краски и  бередить  себЯ,  и  в  дальнейшем  мое
мрачное настроение начинает питатьсЯ за свой собственный счет,  хватаЯсь  за
все, что придетсЯ, и громоздЯ одно на другое, лишь бы найти себе пищу.

                      Stillicidi casus lapidem cavat.

     {ЉаплЯ точит камень [17] (лат.).}

     ќти непрестанно падающие капли точат менЯ.
     Џовседневные неприЯтности никогда не бывают мелкими. Ћни нескончаемы, и
с ними не справитьсЯ, в  особенности  если  их  источник  -  ваши  домашние,
неизменно все те же, от которых никуда не уйдешь.
     Љогда Я рассматриваю положение моих дел издали и в целом, то  нахожу  -
возможно, из-за моей не  слишком  точной  памЯти,  -  что  до  сих  пор  они
процветали сверх моих расчетов и ожиданий. ‚прочем, Я вижу в таких  случаЯх,
как кажетсЯ, больше существующего на  деле:  их  успешность  вводит  менЯ  в
заблуждение. Ќо когда Я погружен в  свои  хлопоты,  когда  наблюдаю  в  моем
хозЯйстве каждую мелочь,

                 Tum vero in curas animum diducimur omnes,

     {’огда мы ввергаем нашу душу в заботы [18] (лат.).}

     тысЯча вещей вызывает во мне неудовольствие и тревогу. ЋтстранитьсЯ  от
них очень легко, но взЯтьсЯ за них, не испытываЯ досады, очень трудно. ‘ущаЯ
беда находитьсЯ там, где все, что вы видите,  не  может  не  занимать  ваших
мыслей и вас не касатьсЯ. € мне представлЯетсЯ, что в чужом  доме  Я  вкушаю
больше радостей и удовольствий,  чем  у  себЯ,  и  смакую  их  не  в  пример
непосредственнее. € когда „иогена спросили, какой сорт вина, по его  мнению,
наилучший, он ответил совсем в моем духе: "—ужой" [19].
     ‘трастью моего отца было отстаивать Њонтень, где он родилсЯ, и во  всем
ходе моих хозЯйственных дел Я люблю следовать  его  примеру  и  правилам  и,
насколько смогу, приучу к тому же моих преемников. € Я сделал  бы  длЯ  него
много больше, располагай Я такою возможностью. џ горжусь,  что  его  волЯ  и
посейчас оказывает через менЯ воздействие и неукоснительно  выполнЯетсЯ.  „а
не дозволит господь, чтобы в Њонтене, пока он в моих руках, Я по нерадивости
упустил хоть что-нибудь из того, чем мог бы возвратить подобие  жизни  столь
замечательному отцу. € если Я взЯл на себЯ труд достроить какой-нибудь кусок
старой стены или привести в порЯдок часть плохо отделанного фасада,  то  это
было  предпринЯто  мной  скорее  из  уважениЯ  к  его  замыслам,  чем   ради
собственного удовольствиЯ. џ виню себЯ за бездеЯтельность,  за  то,  что  не
осуществил большего, не завершил прекрасных его начинании в доме,  и  Я  тем
более виню себЯ в этом, что, вернее всего, Я последний из моего рода  владею
им  и  должен  был  бы  закончить  начатое.  Ђ  что  касаетсЯ  моих   личных
склонностей,  то  ни   удовольствие   строитьсЯ,   которое   считают   таким
завлекательным, ни охота, ни разведение плодовых  садов,  ни  все  остальные
удовольствиЯ уединенной жизни не имеют длЯ менЯ притЯгательной силы. ‡а  это
Я зол на себЯ, как и за те из моих воззрений, которые  мешают  мне  жить.  џ
забочусь не столько о том, чтобы они были у менЯ выдающимисЯ  и  основанными
на глубокой учености, сколько о том, чтобы  они  были  необременительными  и
удобными в жизни: если они полезны и приЯтны, они в достаточной мере истинны
и здравы.
     Љто в ответ на мои сетованиЯ о  полной  моей  неспособности  заниматьсЯ
хозЯйственными делами нашептывает  мне,  что  дело  не  в  этом,  а  в  моем
пренебрежении к ним и что Я и поныне не  знаю  сельскохозЯйственных  орудий,
сроков полевых работ, их последовательности, не знаю, как делают  мои  вина,
как прививают деревьЯ, не знаю названий  и  вида  трав  и  злаков,  не  имею
понЯтиЯ о приготовлении кушаний, которыми Я  питаюсь,  о  названиЯх  и  цене
тканей, идущих мне на одежду, лишь потому, что у менЯ в сердце  некаЯ  более
возвышеннаЯ наука, - те просто менЯ убивают. Ќет, это - глупость моЯ, вернее
тупость, а не нечто достойное прославлениЯ. € Я скорее предпочел  бы  видеть
себЯ порЯдочным конюхом, чем знатоком логики:

            Quin tu aliquid saltem potius quorum indiget usus,
            Viminibus  mollique paras detexere iunco?.

     {Џочему ты не предпочтешь занЯтьсЯ тем, что полезно? почему не  плетешь
корзин из прутьев и гибкого тростника? [20] (лат.).}

     Њы забиваем себе голову  отвлеченностЯми  и  рассуждениЯми  о  всеобщих
причинах и следствиЯх, отлично обходЯщихсЯ и без нас, и оставлЯем в  стороне
наши дела и самого ЊишелЯ, который нам как-никак ближе, чем  всЯкий  другой.
’еперь Я чаще всего сижу безвыездно у себЯ дома, и Я был бы доволен, если бы
тут мне нравилось больше, чем где бы то ни было.

                     Sit meae sedes  utinam  senectae,
                     Sit  modus  lasso  maris,  et  viarum
                               Militiaeque.

     {Ћ если бы нашлось место, где бы Я мог провести мою старость, о если бы
мне, уставшему от морЯ, странствий и войн,  обрести,  наконец,  покой!  [21]
(лат.).}

     Ќе знаю, выпадет ли это на мою долю. џ был бы доволен, если бы покойный
отец взамен какой-нибудь части наследства оставил мне после  себЯ  такую  же
страстную любовь к своему хозЯйству, какую на старости лет питал к нему сам.
Ћн был по-настоЯщему счастлив, ибо соразмерЯл свои желаниЯ с дарованными ему
судьбою  возможностЯми  и  умел  радоватьсЯ  тому,  что  имел.  ‘колько   бы
философиЯ, занимающаЯсЯ общественными вопросами, ни обвинЯла мое  занЯтие  в
низости и бесплодности,  может  статьсЯ,  и  мне  оно  когда-нибудь  так  же
полюбитсЯ,  как  ему.  џ  держусь  того  мнениЯ,  что   наиболее   достойнаЯ
деЯтельность - это служить обществу и приносить пользу многим. Fructus  enim
ingenii et virtutis omnisque praestantiae  tum  maximus  accipitur,  cum  in
proximum  quemque  confertur  {Џлоды  таланта,  доблести  и  всЯкого  нашего
дарованиЯ кажутсЯ нам наиболее сладкими, когда они приносЯт пользу кому-либо
из близких [22] (лат.).}. —то до  менЯ,  то  Я  отступаю  от  этого,  частью
сознательно (ибо, хорошо понимаЯ, сколь великое бремЯ возлагает деЯтельность
подобного рода, Я так же хорошо понимаю, сколь ничтожные силы Я мог бы к ней
приложить;  ведь  даже  Џлатон,  величайший  мастер  во   всем,   касающемсЯ
политического устройства, - в он не преминул от нее уклонитьсЯ [23]), частью
по трусости. џ довольствуюсь  тем,  что  наслаждаюсь  окружающим  миром,  не
утруждаЯ себЯ заботой о нем;  Я  живу  жизнью,  котораЯ  всего-навсего  лишь
извинительна и лишь не в тЯгость ни мне, ни другим.
     Ќикто с большей охотой не подчинилсЯ бы воле какого-нибудь постороннего
человека и не вручил бы себЯ его попечению,  чем  это  сделал  бы  Я,  когда
располагал бы таким человеком. € одно из моих теперешних  чаЯний  состоит  в
том, чтобы отыскать себе зЯтЯ, который смог бы покоить  мои  старые  годы  и
убаюкивать их и которому Я передал бы полную  власть  над  моим  имуществом,
чтобы он им управлЯл, и им пользовалсЯ, и делал то, что Я делаю, и  извлекал
из него, без моего участиЯ, доходы, какие Я извлекаю, при  условии,  что  он
приложит ко всему этому душу поистине признательную и  дружественную.  Ќо  о
чем толковать? Њы живем в мире где честность, даже  в  собственных  детЯх  -
вещь неслыханнаЯ.
     ‘луга, ведающий в путешествиЯх моею казной, распорЯжаетсЯ ею по  своему
усмотрению и бесконтрольно: он мог бы плутовать, и отчитываЯсь передо  мной;
и если это не  сам  сатана,  мое  неограниченное  доверие  обЯзывает  его  к
добросовестности. Multi fallere docuerunt, dum timent falli,  et  aliis  ius
peccandi  suspicando  fecerunt  {Њногие  подали  мысль  обмануть   их,   ибо
обнаружили страх быть обманутыми, и, подозреваЯ  другого,  предоставили  ему
право на плутни [24] (лат.).}. ‘войственнаЯ мне  уверенность  в  моих  людЯх
основываетсЯ на том, что Я их не знаю. џ ни в  ком  не  подозреваю  пороков,
пока не увижу их своими глазами, и Я больше полагаюсь на людей молодых,  так
как считаю, что их еще не успели развратить дурные примеры. Њне приЯтнее раз
в два месЯца услышать о том, что мною издержано —етыре сотни экю  [25],  чем
каждый вечер услаждать свой слух докучными сообщениЯми о каких-нибудь  трех,
пЯти или семи экю. Џри всем этом Я потерЯл от хищений такого рода не больше,
чем всЯкий другой. Џравда, Я сам способствую своему неведению: Я в некоторой
мере  сознательно  поддерживаю   в   себе   беспокойство   и   неизвестность
относительно моих денег, и в какой-то степени Я даже  доволен,  что  у  менЯ
есть простор длЯ сомнений. ‘ледует оставлЯть немного места и  нечестности  и
неразумию вашего слуги. …сли нам, в общем, хватает на  удовлетворение  наших
нужд, то не будем мешать ему подбирать эти разбросанные после жатвы колосьЯ,
этот излишек  от  щедрот  нашей  фортуны.  ‚  конце  концов,  Я  не  столько
рассчитываю на преданность моих людей, сколько не считаюсь с причинЯемым ими
уроном. Ћ гнусное или бессмысленное занЯтие - без  конца  заниматьсЯ  своими
деньгами,   находЯ   удовольствие   в   их   перебирании,   взвешивании    и
пересчитывании! ‚от, поистине, путь, которым  в  нас  тихой  сапой  вползает
жадность.
     Ќа протЯжении восемнадцати лет Я управлЯю моим имуществом и за все  это
времЯ не смог заставить себЯ ознакомитьсЯ ни с документами на  владение  им,
ни с важнейшими из моих дел, знать которые  и  позаботитьсЯ  о  которых  мне
крайне необходимо. € причина этого  не  в  философском  презрении  к  благам
земным и преходЯщим; Я вовсе не отличаюсь  настолько  возвышенным  вкусом  и
ценю их, самое малое, по их действительной стоимости;  нет,  причина  тут  в
лени и нерадивости, непростительных  и  ребЯческих.  —его  бы  Я  только  не
сделал, лишь бы уклонитьсЯ от чтениЯ какого-нибудь  контракта,  лишь  бы  не
рытьсЯ в пыльных бумагах, Я, раб своего ремесла, или, еще того хуже, в чужих
бумагах, чем  занимаетсЯ  столько  людей,  получаЯ  за  это  вознаграждение.
…динственное, что Я нахожу поистине дорого стоЯщим, - это заботы и труд, и Я
жажду  лишь  одного:  окончательно  обленитьсЯ  и  проникнутьсЯ   ко   всему
равнодушием.
     џ думаю, что мне было бы куда  приЯтнее  жить  на  иждивении  кого-либо
другого, если бы это не  налагало  на  менЯ  обЯзательств  и  Ярма  рабства.
‚прочем, рассматриваЯ этот вопрос основательнее и учитываЯ  мои  склонности,
выпавший на мою долю жребий,  а  также  огорчениЯ,  доставлЯемые  мне  моими
делами,  слугами  и  домашними,  Я,  право,  не  знаю,   что   унизительнее,
мучительнее и несноснее, - все это вместе взЯтое или подневольное  положение
при человеке, который был бы выше менЯ по рождению и располагал бы мной,  не
слишком насилуЯ мою волю. Servitus oboedientia est fracti animi et  abiecti,
arbitrio carentis suo {ђабство - это покорность души слабой и низменной,  не
умеющей собой управлЯть [26] (лат.).}. Љратес поступил гораздо  решительнее:
чтобы избавитьсЯ от пакостных хозЯйственных мелочей и хлопот, он избрал  длЯ
себЯ убежищем бедность. Ќа это Я никогда бы не пошел (Я ненавижу бедность не
меньше, чем физическое страдание), но изменить мой нынешний образ  жизни  на
более скромный и менее занЯтой - этого Я страстно желаю.
     ЏребываЯ в отъезде, Я сбрасываю с себЯ все мысли о моем доме; и случись
в мое отсутствие рухнуть одной из моих башен, Я бы это переживал не в пример
меньше, чем, находЯсь у себЯ, падение какой-нибудь черепицы.  ‚не  дома  моЯ
душа  быстро  и  легко  распрЯмлЯетсЯ,  но  когда  Я  дома,  она  у  менЯ  в
беспрерывной   тревоге,   как   у   какого-нибудь   крестьЯнина-виноградарЯ.
ЏерекосившийсЯ у моей лошади повод или плохо закрепленный стремЯнной ремень,
кончик которого бьет менЯ по ноге, на  целый  день  портЯт  мне  настроение.
Џеред лицом неприЯтностей Я умею укреплЯть мою душу, но с глазами это у менЯ
не выходит.

                         Sensus, о superi, sensus.

     {—увства, о всевышние боги, чувства [27] (лат.).}

     Љогда Я у себЯ дома, Я отвечаю за все, что  у  менЯ  не  ладитсЯ.  ‹ишь
немногие землевладельцы (говорю о людЯх средней руки вроде менЯ; и если  эти
немногие действительно существуют, они гораздо счастливее  остальных)  могут
позволить себе отдых хотЯ бы  на  одну-единственную  секунду,  чтобы  их  не
обременЯла добраЯ долЯ лежащего на них груза обЯзанностей. ќто  в  некоторой
мере уменьшает мое радушие (если мне иногда  и  случаетсЯ  удержать  у  себЯ
кого-нибудь несколько дольше, то, в отличие от назойливо любезных хозЯев,  Я
бываю  этим  обЯзан  скорее  моему  столу,  нежели  обходительности),  лишаЯ
одновременно и большей части того удовольствиЯ,  которое  Я  должен  был  бы
испытывать в их кругу. ‘амое глупое положение, в какое может поставить  себЯ
дворЯнин в своем доме, - это,  когда  он  Явно  дает  понЯть,  что  нарушает
установленный у него порЯдок, когда он шепчет на ухо одному из слуг,  грозит
глазами другому; все должно идти плавно и неприметно, так,  чтобы  казалось,
будто все обстоит, как всегда. € Я нахожу  отвратительным,  когда  к  гостЯм
пристают с разговорами о приеме, который им оказывают, независимо  от  того,
извинЯютсЯ ли при этом или же хвалЯтсЯ. џ люблю порЯдок и чистоту.

                                 et cantharus et lanx
                            Ostendunt mihi me

     {€ чаша и кубок мне показывают менЯ [28] (лат.).}

     больше  чрезмерного  изобилиЯ;  а  у  себЯ  Я  забочусь  лишь  о  самом
необходимом,  пренебрегаЯ  пышностью.  …сли  вам  приходитсЯ   видеть,   как
чей-нибудь слуга мечетсЯ взад и вперед или как кто-нибудь  из  них  вывернет
блюдо,  это  вызывает  у  вас  улыбку;  и  вы  мирно  дремлете,   пока   ваш
гостеприимный хозЯин совещаетсЯ со своим  дворецким  относительно  угощениЯ,
которым он вас попотчует на следующий день.
     џ говорю лишь о моих вкусах; вместе с тем Я очень хорошо знаю,  сколько
развлечений и удовольствий доставлЯет иным  натурам  мирное,  преуспевающее,
отлично налаженное хозЯйство; Я  вовсе  не  хочу  объЯснЯть  мои  промахи  и
неприЯтности в деЯтельности этого рода существом самого дела, как не хочу  и
спорить с Џлатоном, полагающим, что самое счастливое занЯтие человека -  это
праведно делать свои дела [29].
     Љогда Я путешествую, мне остаетсЯ думать лишь  о  себе  и  о  том,  как
употребить мои деньги; а это легко устраиваетсЯ по вашему усмотрению.  —тобы
накапливать деньги, нужны самые разнообразные качества, а в этом Я ничего не
смыслю. Ќо в том, чтобы их тратить, - в этом Я кое-что смыслю, как смыслю  и
в том, чтобы тратить их с толком, а  это,  поистине,  и  есть  важнейшее  их
назначение. ‚прочем, Я вкладываю в  это  занЯтие  слишком  много  тщеславиЯ,
из-за чего мои расходы очень неровны и несообразны и выходЯт, сверх того, за
пределы разумного, как в ту, так и в другую сторону. …сли  они  придают  мне
блеску и служат длЯ достижениЯ моих целей, Я, не задумываЯсь, иду  на  любые
траты - и, так же не задумываЯсь, сокращаю себЯ, если они мне не светЯт,  не
улыбаютсЯ.
     “хищрениЯ ли человеческого ума или сама природа заставлЯют нас  жить  с
оглЯдкою на других, но это приносит нам больше зла,  чем  добра.  Њы  лишаем
себЯ известных удобств, лишь бы не провинитьсЯ перед  общественным  мнением.
Ќас не столько заботит, какова наша  настоЯщаЯ  сущность,  что  мы  такое  в
действительности, сколько то, какова эта сущность в глазах окружающих.  „аже
собственнаЯ одаренность и мудрость кажутсЯ нам бесплодными,  если  ощущаютсЯ
только  нами  самими,  не  проЯвлЯЯсь  перед  другими  и  не  заслуживаЯ  их
одобрениЯ. …сть люди, чьи подземельЯ истекают целыми реками золота, и  никто
об этом не знает; есть и такие, которые  превращают  все  свое  достоЯние  в
блестки и побрЯкушки; таким образом, у последних  лиар  [30]  представлЯетсЯ
ценностью в целый экю, тогда как у первых - наоборот,  ибо  свет  определЯет
издержки и состоЯние, исходЯ из того, что именно выставлЯетсЯ  ему  напоказ.
Ћт всЯкой возни с  богатством  отдает  алчностью;  ею  отдает  даже  от  его
расточениЯ, от чрезмерно упорЯдоченной и нарочитой щедрости;  оно  не  стоит
такого вниманиЯ и столь докучной озабоченности. Љто хочет  расходовать  свои
средства разумно, тот  постоЯнно  должен  себЯ  останавливать  и  урезывать.
Ѓережливость и расточительность сами  по  себе  -  ни  благо,  ни  зло;  они
приобретают окраску либо того, либо другого  в  зависимости  от  применениЯ,
которое им дает наша волЯ.
     „ругаЯ причина, толкающаЯ менЯ к путешествиЯм, - отвращение к царЯщим в
нашей стране нравам. џ легко бы смирилсЯ с их порчей, если бы  они  наносили
ущерб только общественным интересам,

                    peioraque saecula ferri
               Temporibus, quorum  sceleri  non  invenit ipsa
               Nomen et a nullo posuit natura metallo,

     {‚ремена хуже железного века, и их преступлению сама природа не находит
названиЯ, и она не создала металла, которым можно было бы их обозначить [31]
(лат.).}

     но так как они затрагивают и мои интересы, смиритьсЯ с ними Я не  могу.
“ж очень они менЯ угнетают. ‚следствие необузданности  длЯщихсЯ  уже  долгие
годы гражданских войн  мы  мало-помалу  скатились  в  наших  краЯх  к  такой
извращенной форме государственной власти,

                     Quippe ubi fas versum atque nefas,

     {ѓде понЯтиЯ о дозволенном и запретном извращены [32] (лат.).}

     что, поистине, просто чудо, что она смогла удержатьсЯ.

                 Armati terram exercent, semperque recentes
                 Convectare iuvat praedas et vivere rapto.

     {Ћни обрабатывают землю вооруженные и все времЯ жаждут новой  добычи  и
жаждут жить награбленным [33] (лат.).}

     Љороче говорЯ, Я вижу на нашем  примере,  что  человеческие  сообщества
складываютсЯ и держатсЯ, чего бы это ни стоило. Људа бы  людей  ни  загнать,
они, теснЯсь и толкаЯсь, в конце концов как-то устраиваютсЯ  и  размещаютсЯ,
подобно тому,  как  разрозненные  предметы,  сунутые  кое-как,  без  всЯкого
порЯдка, в карман, сами собой находЯт способ соединитьсЯ  и  уложитьсЯ  друг
возле друга, и притом иногда  лучше,  чем  если  бы  их  уложили  туда  даже
наиболее искусные руки. –арь ”илипп собрал  однажды  толпу  самых  дурных  и
неисправимых людей, каких только смог разыскать, и поселил их в  построенном
длЯ них городе, которому присвоил соответствующее  название  [34].  Џолагаю,
что и они из самих своих пороков создали политическое объединение,  а  также
целесообразно устроенное и справедливое общество.
     Џредо мной не какое-нибудь единичное злодеЯние,  не  три  и  не  сотнЯ,
предо мной повсеместно распространенные, находЯщие всеобщее одобрение нравы,
настолько чудовищные по своей бесчеловечности и в особенности  бесчестности,
- а длЯ менЯ это наихудший из всех пороков, - что Я не могу думать о них без
содроганиЯ, и все же Я любуюсь ими, пожалуй, не меньше, чем ненавижу их. ќти
из рЯда вон выходЯщие злодеЯниЯ в такой же мере  отмечены  печатью  душевной
мощи и непреклонности, как и печатью  развращенности  и  заблуждений.  Ќужда
обтесывает  людей  и  сгонЯет  их  вместе.  ќта  случайно  собравшаЯсЯ  орда
сплачиваетсЯ в дальнейшем законами; ведь бывали среди подобных орд  и  такие
свирепые, что никакое человеческое воображение не в силах измыслить что-либо
похожее, и тем не менее иным из них удавалось  обеспечить  себе  здоровое  и
длительное существование, так что потЯгатьсЯ с ними было бы впору разве  что
государствам, которые были бы созданы гением Џлатона и ЂристотелЯ.
     €, конечно, все описаниЯ придуманных из головы государств  -  не  более
чем  смехотворнаЯ  блажь,  непригоднаЯ  длЯ   практического   осуществлениЯ.
Ћжесточенные и бесконечные споры о наилучшей форме общественного  устройства
и о началах, способных  нас  спаЯть  воедино,  ЯвлЯютсЯ  спорами,  полезными
только в качестве упражнениЯ нашей мысли; они служат тому  же,  чему  служат
многие темы, используемые в различных науках;  приобретаЯ  существенность  и
значительность в пылу диспута, они вне  него  лишаютсЯ  всЯкой  жизненности.
’акое идеальное государство можно было бы основать в Ќовом ‘вете,  но  мы  и
там имели бы дело с людьми, уже свЯзанными и сформированными теми или  иными
обычаЯми; ведь мы не творим людей, как Џирра или как Љадм [35]. € если бы мы
добились каким-либо способом права исправлЯть и перевоспитывать этих  людей,
все равно мы не могли бы вывернуть их  наизнанку  так,  чтобы  не  разрушить
всего. ‘олона как-то спросили, наилучшие ли законы он установил длЯ  афинЯн.
"„а, - сказал он в ответ, - наилучшие  из  тех,  каким  они  согласились  бы
подчинЯтьсЯ" [36].
     ‚аррон приводит в свое извинение следующее: если бы он первым  писал  о
религии, он высказал бы о ней все, что думает; но раз она принЯта всеми и ей
присущи определенные формы, он будет говорить о ней скорее согласно  обычаю,
чем следуЯ своим естественным побуждениЯм [37].
     Ќе  только  предположительно,  но  и  на  деле  лучшее  государственное
устройство длЯ любого народа - это то,  которое  сохранило  его  как  целое.
Ћсобенности и основные достоинства этого государственного устройства зависЯт
от породивших его обычаев. Њы всегда с большой охотой сетуем на  условиЯ,  в
которых живем. € все же Я держусь того мнениЯ, что жаждать власти немногих в
государстве, где правит народ, или стремитьсЯ в монархическом государстве  к
иному виду правлениЯ - это преступление и безумие.

                    “клад своей страны обЯзан ты любить:
                    —ти королЯ, когда  он  у  кормила,
                    ђеспублику, когда в народе сила,
                    ђаз выпало тебе под ними жить.

     ќто сказано нашим славным господином Џибраком [38], которого мы  только
что потерЯли,  человеком  высокого  духа,  здравых  воззрений,  безупречного
образа жизни. ќта утрата, как и одновременно постигшаЯ нас утрата  господина
де ”уа [39], весьма чувствительны длЯ нашей короны. Ќе знаю, можно ли  найти
в целой ”ранции еще такую же пару, способную заменить в  Љоролевском  ‘овете
двух этих гасконцев, наделенных  столь  многочисленными  талантами  и  столь
преданных трону. ќто были разные, но одинаково высокие души,  и  длЯ  нашего
века особенно редкие и прекрасные, скроенные каждаЯ на свой лад. Ќо  кто  же
дал их нашему времени, их, столь  чуждых  нашей  испорченности  и  столь  не
приспособленных к нашим бурЯм?
     Ќичто не  порождает  в  государстве  такой  неразберихи,  как  вводимые
новшества;  всЯкие  перемены  выгодны  лишь  бесправию  и   тирании.   Љогда
какаЯ-нибудь часть займет неподобающее ей место, это дело легко  поправимое;
можно принимать меры и к тому, чтобы повреждениЯ или порча, естественные длЯ
любой вещи, не увели нас слишком далеко от наших начал и основ.  Ќо  братьсЯ
за переплавку такой громады и менЯть фундамент  такого  огромного  зданиЯ  -
значит уподоблЯтьсЯ тем, кто, чтобы подчистить, начисто стирает  написанное,
кто хочет устранить отдельные недостатки,  перевернув  все  на  свете  вверх
тормашками, кто исцелЯет болезни посредством смерти, non  tam  commutandarum
quam  evertendarum  rerum  cupidi   {‘тремЯсь   не   столько   к   изменению
существующего порЯдка, сколько к его извращению [40] (лат.)}. Њир  сам  себЯ
не умеет лечить; он настолько нетерпелив  ко  всему,  что  его  мучает,  что
помышлЯет только о том, как бы поскорее отделатьсЯ от недуга, не считаЯсь  с
ценой, которую необходимо за это платить. Њы убедились на  тысЯче  примеров,
что средства, применЯемые им самим, обычно идут ему же во  вред;  избавитьсЯ
от  терзающей  в  данное  мгновение  боли  вовсе  не   значит   окончательно
выздороветь, если при этом общее состоЯние не улучшилось.
     –ель хирурга не в том, чтобы удалить  дикое  мЯсо;  это  только  способ
лечениЯ. Ћн стремитсЯ к тому, чтобы на том  же  месте  возродилась  здороваЯ
ткань и чтобы тот же участок тела снова зажил нормальной жизнью. ‚сЯкий, кто
хочет  устранить  только  то,  что  причинЯет  ему  страдание,  недостаточно
дальновиден, ибо благо не обЯзательно идет следом  за  злом;  за  ним  может
последовать и новое зло, и притом еще худшее, как это случилось  с  убийцами
–езарЯ [41], которые ввергли республику в столь  великие  бедствиЯ,  что  им
пришлось раскаиватьсЯ в своем вмешательстве в государственные дела.  ‘  того
времени и вплоть до нашего века  со  многими  произошло  то  же  самое.  Њои
современники французы могли бы на этот счет многое порассказать. ‚се крупные
перемены расшатывают государство и вносЯт  в  него  сумЯтицу.  Љто,  затеваЯ
исцелить его одним махом, предварительно задумалсЯ бы над тем, что из  этого
воспоследует, тот, конечно, охладел бы к подобному предприЯтию и не  пожелал
бы приложить к нему руку. Џакувий Љолавий  покончил  с  порочными  попытками
этого рода [42] весьма примечательным  способом.  …го  сограждане  поднЯлись
против своих правителей. …му же, человеку весьма  могущественному  в  городе
Љапуе, удалось запереть во дворце собравшийсЯ туда в полном  составе  сенат,
и, созвав на площадь народ, он сообщил ему, что пришел день, когда  они  без
всЯкой помехи могут отмcтить  тиранам,  которые  так  долго  их  угнетали  и
которые теперь в  его  власти,  безоружные  и  лишенные  всЯкой  охраны.  Ћн
предложил, чтобы их выводили по жребию одного за другим,  и  народ  принимал
решение о каждом из них в  отдельности,  исполнЯЯ  на  месте  вынесенный  им
приговор, - с тем, однако, чтобы на должность, которую  занимал  осужденный,
они тут же назначали кого-нибудь из добропорЯдочных  граждан,  дабы  она  не
оставалась незамещенной. …два  был  вызван  первый  сенатор,  как  поднЯлись
крики, выражавшие всеобщую ненависть  к  этому  человеку.  "‚ижу,  -  сказал
Џакувий, - этого необходимо сместить, он бесспорный злодей; давайте  заменим
его кем-нибудь более  подходЯщим".  ‚незапно  воцарилась  полнейшаЯ  тишина:
всЯкий затруднЯлсЯ, кого же назвать.  Ќаконец,  кто-то  осмелилсЯ  выдвинуть
своего кандидата, но  в  ответ  на  это  последовали  еще  более  громкие  и
единодушные крики, отказывавшие ему в избрании. Ѓыло  перечислено  множество
присущих ему недостатков и были приведены сотни веских  причин,  по  которым
его следовало отвергнуть. Њежду  тем,  страсти  разгорались  все  сильнее  и
неукротимее, и дело пошло еще того хуже при поЯвлении  второго  сенатора,  а
затем и третьего: столько же было разногласий при выборах, сколько  согласиЯ
при отстранении от обЯзанностей. ‚ конце концов, устав  от  этой  бесплодной
распри, народ стал  мало-помалу  -  кто  сюда,  кто  туда  -  разбегатьсЯ  с
собраниЯ, уносЯ в душе убеждение,  что  застарелое  и  хорошо  знакомое  зло
всегда предпочтительнее зла  нового  и  неизведанного.  —его  мы  только  не
делали, чтобы дойти до столь прискорбного положениЯ?

                     Eheu cicatricum et sceleris pudet,
                     Fratrumque: quid nos dura refugimus
                          Aetas? quid intactum nefasti
                               Liquimus? unde manus iuventus
                     Metu deorum  continuit?  quibus
                     Pepercit aris?

     {“вы! Ќаши  рубцы,  наши  преступлениЯ,  наши  братоубийственные  войны
покрывают нас позором. Ќа что только не посЯгнул наш жестокий век?  Ћставили
ли мы, нечестивые, хоть что-нибудь нетронутым? “держал ли страх перед богами
нашу молодежь хоть от чего-нибудь? Џощадила ли она хоть какие-нибудь алтари?
[43] (лат.).}

     € все же Я не решаюсь сказать:

                                      ipsa si velit Salus
                 Servare prorsus non potest hanc familiam.

     {„аже если бы сама богинЯ ‘пасениЯ пожелала сохранить этот  род,  то  и
она не смогла б это сделать [44] (лат.).}

     Њы, пожалуй, еще не дошли до последней черты. ‘охранность государств  -
это  нечто   такое,   что   находитсЯ   за   пределами   нашего   разумениЯ.
ѓосударственное устройство, как утверждает Џлатон, - это  нечто  чрезвычайно
могущественное и с трудом поддающеесЯ распаду [45]. Ќередко  оно  продолжает
существовать, несмотрЯ на смертельные,  подтачивающие  его  изнутри  недуги,
несмотрЯ на несообразность  несправедливых  законов,  несмотрЯ  на  тиранию,
несмотрЯ на развращенность и невежество должностных  лиц,  разнузданность  и
мЯтежность народа.
     ‚о всех наших превратностЯх мы обращаем взоры к тому, что над  нами,  и
смотрим на тех, кому лучше, чем нам; давайте же сравним себЯ с тем, что  под
нами; нет такого горемычного человека, который не нашел бы тысЯчи  примеров,
способных доставить ему утешение. Ќаша вина, что мы больше думаем о грЯдущей
беде, чем о минувшей. "…сли бы,  -  говорил  ‘олон,  -  все  несчастьЯ  были
собраны в одну груду, то не  нашлось  бы  ни  одного  человека,  который  не
предпочел бы остатьсЯ при своих горестЯх, лишь бы  не  принимать  участиЯ  в
законном разделе этой груды несчастий и не получить своей доли"  [48].  Ќаше
государство занемогло;  но  ведь  другие  государства  болели,  бывало,  еще
серьезнее и тем не менее не  погибли.  Ѓоги  тешатсЯ  нами  словно  мЯчом  и
швырЯют нас во все стороны:

     Enimvero dii nos homines quasi pilas habent.

     {‚едь боги обращаютсЯ с людьми словно с мЯчами [47] (лат.).}

     ‘ветила роковым образом избрали римское государство, дабы  показать  на
его примере свое всемогущество. Ћно познало самые  различные  формы,  прошло
через все испытаниЯ, каким только  может  подвергнутьсЯ  государство,  через
все,  что  приносит  лад  и  разлад,  счастье  и  несчастье.  Љто  же  может
отчаиватьсЯ в своем положении, знаЯ о  потрЯсениЯх  и  ударах,  которые  оно
претерпело  и  которые  все-таки  выдержало?  …сли  господство  на  огромных
пространствах есть признак здоровьЯ и крепости государства (с чем  Я  никоим
образом не могу согласитьсЯ, и мне нравЯтсЯ  слова  €сократа,  советовавшего
Ќикоклу  не  завидовать  государЯм,  владеющим   обширными   царствами,   но
завидовать тем из них, которые сумели сохранить за собой то, что выпало им в
удел [48]), то ђим никогда не был здоровее, чем в то  времЯ,  когда  он  был
наиболее хворым. •удшаЯ из его форм была длЯ него самой  благоприЯтною.  Џри
первых  императорах  в  нем  с  трудом  прослеживаютсЯ  какие-либо  признаки
государственного устройства: это самаЯ ужасающаЯ и нелепаЯ  мешанина,  какую
только можно себе представить. € все же он  сохранил  и  закрепил  это  свое
устройство, осталсЯ не  какой-нибудь  крошечной  монархией  с  ограниченными
пределами, но  стал  властителем  многих  народов,  столь  различных,  столь
удаленных, столь враждебно к нему настроенных, столь неправедно управлЯемых,
столь коварным образом покоренных:

                                          nec gentibus ullis
               Commodat in populum terrae pelagique potentem
               Invidiam fortuna suam.

     {€ ни одному племени не предоставлЯет судьба  покарать  за  нее  народ,
властвующий над сушей и морем [49] (лат.).}

     Ќе все, что  колеблетсЯ,  падает.  Ћстов  столь  огромного  образованиЯ
держитсЯ не на одном гвозде, а на великом  множестве  их.  Ћн  держитсЯ  уже
благодарЯ  своей  древности;  он  подобен  старым  строениЯм,  из-за  своего
возраста потерЯвшим опору, на которой они  покоились,  без  штукатурки,  без
свЯзи, и все же не рушащимсЯ и поддерживающим себЯ своим весом,

                          nec iam validis radicibus haerens,
                     Pondere tuta suo est.

     {ќтот дуб уже не стоит на прочных корнЯх, но держитсЯ благодарЯ  своему
весу [50] (лат.).}

     Љ тому же никак нельзЯ  одобрить  поведение  тех,  кто  обследует  лишь
внешние стены крепости и рвы перед ними; чтобы судить о ее надежности, нужно
взглЯнуть, кроме того, откуда могут прийти осаждающие и  каковы  их  силы  и
средства. ‹ишь немногие корабли тонут от своего веса и без насилиЯ над  ними
со стороны. „авайте оглЯдимсЯ вокруг: все распадаетсЯ и разваливаетсЯ; и это
во всех известных нам государствах, как христианского мира, так  и  в  любом
другом месте; присмотритесь к ним, и вы обнаружите Явную угрозу ожидающих их
изменений и гибели:

                    Et sua sunt illis incommoda, parque per omnes
               Tempestas.

     {€ у них свои беды; и над всеми  бушует  одинаково  сильнаЯ  бурЯ  [51]
(лат.).}

     Ђстрологи ведут беспроигрышную игру, предвещаЯ, по своему  обыкновению,
великие перемены и потрЯсениЯ; их предсказаниЯ толкуют о том, что и без того
очевидно и осЯзаемо; за ними незачем отправлЯтьсЯ на небеса.
     € если это сочетание бедствий и вечной угрозы наблюдаетсЯ  повсеместно,
то отсюда мы можем извлечь длЯ себЯ  не  только  известное  утешение,  но  и
некоторую надежду на то, что и наше государство устоит, как другие; ибо  где
падает все, там в действительности ничто не падает. Ѓолезнь, присущаЯ  всем,
длЯ  каждого  в  отдельности  есть  здоровье;   единообразие   -   качество,
противоборствующее распаду. —то до менЯ, то Я отнюдь не впадаю в отчаЯнье, и
мне кажетсЯ, что Я вижу перед нами