”азиль €скандер. „ом в переулке

Ћцените этот текст:
”азиль €скандер. „ом в переулке

---------------------------------------------------------------
Џодготовка электронного текста длЯ некоммерческого использованиЯ: ‘.‚иницкий
--------

ќто был старый-старый дом, со старым, заглохшим садом. ‡десь жил
когда-то замечательный хирург, но он почему-то спилсЯ и умер.
...Љ телефону обычно подходила бабушка.
-- ‘ейчас, -- говорила она и, шаркаЯ шлепанцами, удалЯлась из комнаты.
-- ЂлЯ, тебЯ, -- слышал он далекое.
Ћн вслушивалсЯ в трубку, волнуЯсь и стараЯсь уловить что-то такое, что
могли бы скрывать от него. Ќо ничего не было слышно, только иногда бой часов
в комнате ее отца. Ћн сам удивлЯлсЯ тому, что вслушиваетсЯ в эту пустоту и
пытаетсЯ услышать что-то такое, чего на самом деле нет. € все-таки каждый
раз он напрЯженно вслушивалсЯ.
Џотом хлопанье дверей, визг собаки и звук быстрых шагов. Џервой к
трубке всегда подбегала собака, она радостно и торопливо лаЯла, как будто
старалась до ее прихода рассказать ему что-то на мужском собачьем Языке.
Џотом трубку хватала она, и они разговаривали под отрывистую, как марш,
музыку собачьей радости. Ћн слышал, как девушка отгонЯет собаку, но та снова
и снова врывалась в разговор. €ногда ему казалось, что собака кое в чем
противоречит своей хозЯйке, уточнЯет ее слова и даже поправлЯет ее, но та,
смеЯсь, отгонЯла собаку, и все было хорошо. Џо вечерам они целовались в
саду, мечтали и говорили о будущем. ‘обака уходила в заросли бамбука, долго
вынюхивала там какие-то следы, а потом неожиданно прибегала, как бы
спохватившись, что надолго оставила их вдвоем. Ћни, смеЯсь, успевали
разомкнуть объЯтиЯ, но по умной, лукавой морде собаки было видно, что она
кое о чем догадываетсЯ.
„ом, заросший виноградом и сиренью, уютно белел сквозь навес молодой
листвы. ‘обственно говорЯ, он давно нуждалсЯ в ремонте, но об этом никто не
думал. Ѓедность была гордой и рассеЯнной. Ћна не утруждала, а может быть,
даже стыдилась поддерживать себЯ подпорками. ‚о всЯком случае, ему так
казалось. Ћни жили на маленькую пенсию. Љроме того, у матери был небольшой
заработок. Ћна вечно сидела с шитьем, но считалось, что это не работа, а
так, развлечение.
„ом напоминал старинную усадьбу, соединенную с нашими днЯми только
телефонным шнуром, потому что здесь когда-то жил замечательный хирург.
...Џроголодавшись за ночь, они рвали холодный ночной виноград, а если
она на цыпочках выносила из кухни хлеб, не было ужина прекрасней. •леб и
виноград -- древний ужин влюбленных.
‘обака тоже ела виноград, смешно клацаЯ зубами. ‘обаку звали ‚олк. ќто
была здоровеннаЯ овчарка, может быть, не чистых кровей, но с чистой и, на
удивление, доброй душой. Њожет быть, она решила, что настоЯщаЯ сила
несовместима со злостью, и лаЯла только в знак радости или приветствиЯ.
€ногда ее ругали за ее ленивое добродушие, за то, что она всех без разбору
впускает в дом. Џорой ее пытались натравить на бродЯчих кошек, которые
неизвестно откуда поЯвлЯлись в саду. ‚ таких случаЯх собака пыталась извлечь
из горла несколько воинственных звуков, но, то ли она забыла, как это
делаетсЯ, то ли никогда не знала, получалось до того фальшиво, что все
начинали смеЯтьсЯ, и она стыдливой рысцой убегала в конуру.
„евушка бледнела от ночной прохлады, и, когда они выходили из сада,
раздвигаЯ мокрые синеватые листьЯ, она вздрагивала и тесней прижималась к
нему. Ђ ему казалось, что в мире нет такого холода, от которого он не смог
бы спасти свою девушку.
Ћн уходил домой и долго слышал парной детский запах ее губ. Ћн не мог
уснуть. Љомната покачивалась. €з полумрака летней ночи поЯвлЯлись то ее
лицо, бледное и ожидающее, то большаЯ мудраЯ голова собаки.
ђаньше, в детстве, он жил на этой же улице недалеко от ее дома. €ногда
он тайком забиралсЯ к ним в сад за инжиром или за грушами или вырезал длЯ
удочки длинный трепещущий ствол бамбука. Ћна, еще совсем маленькаЯ, бегала
по саду, раскрасневшаЯсЯ, всегда чем-то взволнованнаЯ, быстраЯ. ѓолосок ее
звенел то в одном углу сада, то в другом.
Ћднажды, играЯ с подружками в прЯтки, она забежала в кусты и притаилась
совсем рЯдом с ним, чуть не наступив на него. Ћн замер, глЯдЯ на ее почти
прозрачное личико и тонкую, как стебелек, шею. Ћн видел ее темный глаз,
остановившийсЯ, полный восторженного страха. —ерез мгновение она выбежала
из-за кустов и скрылась, топоча крепкими ногами. €ногда она часами качалась
на качелЯх, и он ненавидЯщими глазами следил за нею, надеЯсь, что веревка
оборветсЯ и она так или иначе вынуждена будет уйти в дом. Ќо веревка не
обрывалась, а качатьсЯ ей не надоедало, и он неподвижно лежал в зарослЯх
бамбука или ежевики, чтобы его никто не заметил.
’огда ему было странно, что в саду доктора никогда не собирали фрукты.
‚есной поспевала черешнЯ, наливалась соком, потом постепенно высыхала.
”онарики мушмулы в начале лета начинали зажигатьсЯ желтыми огоньками, потом
они делались оранжевыми и долго после этого не менЯлись, надеЯсь, что их
заметЯт, а потом гасли и тускнели, как незамеченнаЯ любовь.
‚ те времена он часто видел самого доктора. ‚ысокий тонкий человек
быстро садилсЯ в подъехавшую машину. †ена доктора каждый раз что-то говорила
ему из окна, но доктор досадливо махал рукой и уезжал. Ѓыло удивительно, что
она каждый раз не успевала ему что-то досказать дома. Ђ может быть,
высовываЯсь из окна, она говорила с ним, чтобы даром времЯ не пропадало,
пока он усаживаетсЯ в машину. …сли машина не сразу заводилась, она
продолжала говорить, и тут уж доктору некуда было деватьсЯ.
“лица с уважением следила за отъезжающим доктором.
„октора могли вызвать в любое времЯ, и он никогда никому не отказывал.
“ него, говорЯт, была твердаЯ и точнаЯ рука, котораЯ дрожала только в одном
случае: когда держала стакан с водкой.
Ћднажды в детстве он видел, как доктор пил водку, стоЯ у ларька.
‡апрокинув стакан и голову, он, казалось, старалсЯ как можно быстрей залить
что-то такое, что горело внутри него. ђука его сильно дрожала, когда он
торопливо вливал в себЯ водку, и казалось, что она дрожит от волнениЯ. Ђ
когда доктор выпил и, вдруг успокоившись, расплатилсЯ и ровными быстрыми
шагами пошел в сторону больницы, он тоже успокоилсЯ и решил, что струЯ
попала как раз в то место, куда доктор целилсЯ.
Љак-то раз девочка, забежав в самый глухой уголок сада, застала его на
инжировой ветке. Ћни мгновение смотрели друг на друга. Ћн сверху вниз, она
снизу вверх. Ћн первым очнулсЯ и грозно приложил палец к губам. Џотом быстро
слез с дерева, нырнул в кусты, пролез сквозь щель ветхого забора и выскочил
на улицу.
„ень прошел в тоскливом ожидании -- думал, придут домой с жалобой. Ќо
никто не пришел.
—ерез несколько дней он встретил ее на улице с подружкой. Ћна
улыбнулась ему и стала что-то шептать подружке, плутовато поглЯдываЯ на
него. € каждый раз, встречаЯ ее, он чувствовал по ее улыбке, что она помнит
об их тайне и не собираетсЯ ее забывать.
Џотом он с родителЯми переехал в другую часть города. ’еперь он ее
видел очень редко, и все отодвинулось и почти забылось.
‚ последний раз он увидел ее весной возле школы, где и сам когда-то
училсЯ.
Ћна прошла с подругами мимо него и радостно кивнула ему головой.
„евушки пронеслись, обдав его ветерком юности и предчувствием тайны. —ерез
мгновение он услышал за собой дружный смех и, краснеЯ, догадалсЯ, что она им
рассказала про случай в саду.
‚есь этот день он вспоминал ее, ночью долго не спал. ‘лышал ее быстрый
голос, видел жадно-любопытный взглЯд и радостную улыбку, как бы идущую из
детства. “тром встал с таким чувством, как будто что-то случилось. Ќесколько
дней он нарочно ходил мимо ее школы.
“же два года после окончаниЯ техникума он работал дежурным техником
городской электростанции. —увствовал себЯ взрослым, особенно после того, как
приобрел мотоцикл. Њотоцикл придавал ему какую-то уверенность, даже если он
ходил пешком.
Ћднажды они встретились и разговорились. Ћн знал, что ее отец умер
несколько лет назад. …го отец погиб еще раньше, на фронте. ЋказываетсЯ, она
об этом знала. Љогда-то их отцы дружили. Ћна сказала, что ее маме будет
приЯтно увидеть его, и пригласила его домой.
€ вот он первый раз поЯвилсЯ на улице, на которой когда-то жил.
Џочему-то стыдно было проходить по ней. Њожет быть, потому, что многие его
помнили, останавливали, грустно удивлЯлись, что он так вырос, а главное --
понимали, почему он снова здесь поЯвилсЯ.
Ћн думал, что эта неловкость вскоре пройдет, но и потом, поЯвлЯЯсь
здесь, он чувствовал смущение перед старыми знакомыми.
†енщины, как когда-то в детстве, сидели у ворот и внимательно его
оглЯдывали. ‚ их взглЯдах он чувствовал то ли осуждение, то ли сожаление,
словно он делал что-то неловкое, неестественное и жалкое. Љазалось, они
говорили ему: "ђаз уж ты переехал на другую улицу, где-то там и ищи себе
девушку, а сюда возвращатьсЯ глупо и бесполезно".
’акое ощущение возникало у него почти каждый раз, когда он приходил к
ней. Џотом он научилсЯ не обращать на него вниманиЯ, но ощущение все-таки не
проходило. ‚ернее, проходило после того, как он захлопывал за собой калитку,
и ‚олк, который всегда радовалсЯ его приходу, бросалсЯ ему навстречу.
‡а эти годы мать ее немного постарела, но была все еще стройной,
подтЯнутой. Ѓабушка показалась ему такой же, как и была, только стала плохо
слышать. ќто была веселаЯ, жизнелюбиваЯ старуха. Ћна быстро привыкла к нему
и стала называть своим женихом. Ћна часто вспоминала, что в детстве спасала
его от какой-то болезни, но никак не могла вспомнить, что это была за
болезнь. Ћна тоже в свое времЯ работала врачом, но теперь была очень стара.
ѓоворили, что она тронулась после смерти сына. ‚озможно, так оно и было.
Џорой ему казалось удивительным, что он в тот же сад теперь входит
через калитку. Ќо еще удивительней было чувство, будто не тогда, а сейчас он
делает что-то незаконное.
Њама ее иногда просила его собрать фрукты, и он выходил в сад с Ђлей
или с бабушкой. ‚лезать на старые знакомые деревьЯ тоже было странно.
Љазалось, они стали совсем другими.
‘тарушка часто увЯзывалась за ним, особенно когда он собирал инжир. Ћна
стоЯла под деревом и все времЯ просила, чтобы он бросил инжир, и, когда он
бросал, она испуганно замирала, растопырив подол. €ногда инжир шлепалсЯ
рЯдом, но она его все равно подбирала и отправлЯла в рот. Ћна поедала инжиры
быстрей, чем он успевал их срывать. Ћна их ела так, как он в детстве.
Љогда он приезжал на мотоцикле, девушка выбегала на улицу с сиЯющими
глазами в мальчишеских брюках и лихо усаживалась за ним.
Њать неизменно поЯвлЯлась в окне, как во времена доктора, и что-то
говорила. Ќаверное, предостерегала от чего-то, но за треском мотора он не
слышал слов. Џотом он рвал с места, и, выехав на шоссе, они летели за город.
Ћни летели, ломаЯ встречный ветер, в какой-то неподвижности каменеющего
восторга.
-- Ѓыстрей, быстрей! -- выкрикивала она ему в спину, потому что ни разу
не падала и еще не знала страха. €ногда после таких поездок они возвращались
домой поздно вечером, и он, пьЯный от счастьЯ, чертил вокруг ее дома
грохочущие круги, не в силах оторватьсЯ от своей счастливой орбиты, пока
кто-нибудь из соседей не высовывалсЯ из окна и не швырЯл ему вслед
беззвучные проклЯтьЯ.
Ћни встречались почти каждый день, везде бывали вдвоем, а чаще всего у
нее дома. …е мама встречала его с ровной доброжелательностью, и он не знал,
догадываетсЯ она или нет о том, что они целуютсЯ. Ћна вела себЯ так, будто
все времЯ хотела сказать: ничего не случилось. Ћн не знал, хорошо это или
плохо. Ћн был благодарен ей за такт, но все-таки это его тревожило.
‘ тех пор как они стали встречатьсЯ, он заметил, что думать о ней длЯ
него стало так же естественно, как думать вообще. €ногда ему казалось, что
она ему ближе и понЯтней, когда ее нет рЯдом. Ќо это бывало редко.
ЌесмотрЯ на все эти мелкие тревоги, он чувствовал в себе какую-то
пьЯную легкость, и каждый день казалсЯ ему тайным праздником, и каждый день
он просыпалсЯ с таким чувством, какое бывало в школе в начале каникул, когда
праздник уже началсЯ, но еще весь впереди. ‹ожась спать, он иногда боЯлсЯ,
что однажды проснетсЯ и этого не будет, но утром, еще не проснувшись,
чувствовал, что оно здесь.
Ћсенью подошло времЯ идти в армию. Ћн пришел попрощатьсЯ с ее родными.
Њама ее все так же спокойно и благожелательно выслушала его и просила
обЯзательно заходить, как только он вернетсЯ.
-- Љонечно, -- сказал он и почувствовал, что приглашение это его
кольнуло, но он не разобралсЯ, почему оно было ему неприЯтно. Ќе оставалось
времени. “знав, что он уезжает, бабка отозвала его и попросила в последний
раз нарвать ей инжиру. Ћн залез на дерево и стал бросать ей последние
осенние плоды. Ћни уже переспели и торчали на ветках, обнажив изъеденную
птицами кроваво-красную мЯкоть. Ќад ними кружились насекомые, и, прежде чем
сорвать инжир, ему приходилось отгонЯть злых полосатых ос. Ѓабка все так же
ловила плоды в подол, потом жадно запихивала их в рот и съедала раньше, чем
он успевал сорвать следующий.
-- Ѓереги себЯ, -- сказала она, глЯдЯ вверх в ожидании очередного
инжира. € вдруг добавила: -- Ђ то убьют, как моего Џавлика.
’ак звали ее сына. "‘овсем спЯтила, -- подумал он. -- ‚едь доктор умер
дома, его никто не убивал".
-- џ готова, -- сказала ЂлЯ и вышла в сад нарЯднаЯ, тонкаЯ,
праздничнаЯ. ‚от так она выходила в сад, где он ее ожидал, когда они
собирались в гости или в кино. Ћн быстро слез с дерева.
Ћна провожала его на вокзал вместе с собакой и выглЯдела оживленной.
Њожет быть, ей казалось, что разлука -- это тоже продолжение любви.
Џродолжение незнакомое и потому интересное.
‚олк выглЯдел грустным и растерЯнным. ’олпа незнакомых людей на
вокзале, музыка, пение, крики -- все это сбивало его с толку, и ‚олк
испуганно прижималсЯ к их ногам.
Џеред самым отходом поезда многие ребЯта целовались со своими
девушками, и получалось так, что и им надо было поцеловатьсЯ на прощание, но
они оба не смогли преодолеть неловкости, потому что на людЯх они никогда не
целовались.
Џоэтому он облегченно вздохнул, когда поезд тронулсЯ, и, подхватив свой
вещмешок, вскочил на подножку. Љто-то взЯл у него вещмешок и бросил в
тамбур, а он стоЯл на подножке, ухватившись за поручни, и смотрел в ее
сторону, стараЯсь слитьсЯ с общей, немного искусственной, нервной
раскованностью уезжающих ребЯт, и, не умеЯ слитьсЯ с этим вокзальным
весельем, досадовал на себЯ.
Џоезд набирал скорость. Ћн в последний раз увидел ее в толпе. …му
показалось, что лицо ее опрокидываетсЯ. Ћн чувствовал, что она его все еще
видит. Ќа мгновение вокруг нее раздвинулась толпа, и он заметил собаку. Ћна
сидела у ее ног и слепо смотрела вслед уходЯщему поезду. Ћн подумал, что
собаки всегда так вот, слепо смотрЯт вдаль, когда стараютсЯ разглЯдеть
что-то неразличимое. Џочему-то он пожалел, что ‚олк его уже не видит.
Ћна ему писала длинные нежные письма. Џисала, что они с ‚олком страшно
скучают. Џисала, что в городе тоска, нечего делать, и она кое-как готовитсЯ
поступать в институт.
Ќа следующее лето она уехала в другой город поступать в институт, и он
ждал результатов, но она не писала, а потом он получил от нее письмо, когда
она уже возвратилась домой. Ћна ему писала, что пыталась поступить в
медицинский институт, куда ее никогда не тЯнуло, но мама ее уговорила,
потому что медицина их фамильное призвание. Ћна срезалась на химии и теперь
вернулась домой, и у нее еще один год пропадает, а ведь могла поступить
здесь в педагогический институт, хотЯ и учительница из нее, наверное, будет
никудышнаЯ. € наверное, она неудачница и ничего из нее не выйдет, а ему еще
целых два года служить.
Џотом она стала писать реже, и переписка заглохла, а через несколько
месЯцев ему написали, что она вышла замуж за молодого врача, приехавшего
работать в их город.
„нем еще было ничего. Ќо по ночам он опЯть и опЯть растравлЯл себЯ
мучительным: почему? Џочему так случилось?
€ во все времЯ службы он продолжал думать о ней, и боль никуда не
уходила, и он злилсЯ на нее за это, и все-таки продолжал думать о ней, а
иногда боль выплескивалась с такой физической силой, что он ощущал ее, как
приступ тошноты.
’ак бывало, когда он слышал знакомую музыку, которую когда-то слушал с
ней, и она теперь звучала, как тогда, или видел на улице девушку, котораЯ,
остановившись под порывом ветра, одной рукой придерживает волосы, а другой
-- платье, как она когда-то, или мимо проносилсЯ мотоцикл, на котором сидели
парень с девушкой, как они когда-то, -- было множество таких мелких,
повторЯющихсЯ, мучительных примет.
Ћднажды в лесу, когда, смертельно усталые после марша, они е ребЯтами
отдыхали в тени большой липы, он услышал, как дерево зашелестело под
ветерком точно так же, как во времЯ их прогулки за городом, когда они
отдыхали в тени букового дерева, и не успел он удивитьсЯ мучительной
точности этого сходства, как испуганно свистнула птица и, чиркнув крыльЯми в
листве, улетела куда-то совсем как тогда, и он подумал в следующий миг, что
этого не может быть, что он сходит с ума.
Љогда раздалсЯ голос сержанта, который оборвал это сходство, он
медленно пришел в себЯ и был благодарен сержанту.
ЋкончилсЯ срок службы. ‘ тЯжелой, мстительной радостью он думал о том,
как они встретЯтсЯ, как жалко она будет оправдыватьсЯ и как он раздавит ее
холодным, беспощадным презрением. € в то же времЯ он боЯлсЯ, что не выдержит
и выдаст всю боль, и вздрагивал от стыда, боЯсь этой ненужной, позорЯщей
откровенности. Ћсобенно он опасалсЯ неожиданной встречи.
Џервые дни в родном городе прошли в суматохе встреч, узнаваний,
разговоров и дружеских попоек. ‘лава богу, все позабыли, во всЯком случае,
никто не напоминал о его девушке. „ень начиналсЯ со смутной надежды на
встречу, боЯзнью этой встречи и кончалсЯ тоскливой пустотой облегчениЯ.
Ћднажды на улице он встретил ее маму. Ћна немного постарела, но все еще
хорошо выглЯдела, то есть оставалась стройной и подтЯнутой. Ћна ласково
расспросила его о делах, пригласила обЯзательно заходить, сказала, что все
будут очень рады. Љ своему удивлению, он, подчинЯЯсь тому тону, который она
ему легко и прилично навЯзывала, обещал заходить, хотЯ про себЯ решил, что
этого никогда не будет.
Ћн впервые почувствовал что-то глубоко фальшивое в ее стареющем
изЯществе. Ћна снова говорила с ним так, будто ничего не случилось, и в этом
была какаЯ-то тихаЯ, хорошо отработаннаЯ жестокость. Ћна как бы внушала ему,
что между ними ничего не было, нет и не может быть.
Ђ может, так оно и есть? -- вдруг почему-то попыталсЯ он оправдать ее.
Њожет, в самом деле ничего не случилось длЯ нее и она ничего не понимала? Ќу
были знакомы, ну приходил...
Ќо он знал, что это не так, и догадывалсЯ, что ему хочетсЯ оправдать ее
ради будущей встречи. Ќа следующий день он увидел на улице девушку с собакой
и почувствовал, как внутри все одеревенело. € хотЯ сознание с мгновенной
радостью отметило, что это не она, мускулы медленно, с опозданием,
возвращались из телесного обморока. ЏридЯ в себЯ, он зашел в телефонную
будку и позвонил. Љ телефону подошла бабушка. Џотом, шаркаЯ шлепанцами,
затихла в другой комнате.
-- ЂлЯ, тебЯ, -- услышал он далекое. Џотом тишина и только мерный стук
старинных часов из кабинета ее отца.
€ вдруг он вспомнил, как раньше он вслушивалсЯ в эту тишину, стараЯсь
услышать что-то такое, что могли от него скрывать, и вспомнил ту давнюю
тревогу, от которой он никак не мог избавитьсЯ, и тут же с необыкновенной
Ясностью понЯл, что все, что случилось, уже тогда было заключено в его
тревоге. ќто открытие так поразило его, что он забыл про трубку и вздрогнул,
когда услышал ее голос.
-- ЋбЯзательно приходи вечером,-- сказала она,-- будет много старых
друзей.
…му показалось, что она вытолкнула этих старых друзей, чтобы спрЯтатьсЯ
за ними. ђазговор был неловким, чувствовалось, что она боитсЯ того главного,
о чем он и так не в силах был говорить, тем более по телефону.
„ождавшись темноты, он пришел к ним. Њать ему открыла дверь и, все так
же ласково улыбаЯсь, провела в комнату, где сидела бабушка. ’а долго не
узнавала его, а узнав, начала рассказывать, как лечила его в детстве от
тропической лихорадки. ‚спомнила наконец.
-- ‘лава богу, что возвратилсЯ живой,-- сказала она умиротворенно, как
будто он был не просто в армии, а на фронте.
‚ошла ЂлЯ. Ћн напрЯженно ждал ее прихода и поэтому не растерЯлсЯ, а
достаточно спокойно с ней поздоровалсЯ.
-- Ђ ты возмужал, -- сказала она, протЯгиваЯ ему руку, и по ее голосу
он понЯл, что она пытаетсЯ взЯть тон матери, может быть, бессознательно ей
подражаЯ.
-- Ќадо же было что-то делать,-- ответил он и почувствовал неловкость,
потому что в его словах прозвучал недоговоренный упрек, словно в самом деле
дальше следовало: "...пока ты менЯ предавала...". €ли что-нибудь в этом
роде. “ него это получилось ненамеренно, и все-таки упрек показалсЯ ему
постыдным, и он понЯл окончательно, что никогда не сможет сказать тех
мстительных и обидных слов, которые так долго готовил, потому что ударить ее
ему было бы больнее, чем получить удар.
Љогда они остались одни, он спросил у нее:
-- Ђ где ‚олк?
-- Ћн постарел и перестал узнавать своих, -- сказала она,
нахмурившись,-- его застрелили.
Ѓольше он ни о чем не спрашивал. ѓоворили о разном, осторожно обходЯ
то, что таили оба.
Ћн вспомнил, что собака больше всего не любила купатьсЯ. Ѓывало, только
услышит самое слово, и уже подозрительно настораживаетсЯ, а если пошли
приготовлениЯ, забьетсЯ куда-нибудь в подвал или в заросли. …е тащили за
ошейник, она сопротивлЯлась и, симулируЯ бешенство, хватала за руку, но
по-настоЯщему укусить никогда не решалась.
Њыли в лохани. ‚олк покачивалсЯ и по-детски закрывал глаза от мыла.
€ногда он нарочно отрЯхивалсЯ, и она, смеЯсь, отскакивала и осторожно
закатанным рукавом утирала мокрое лицо...
Ћн глЯдел на нее, и мгновениЯми ее лицо делалось до того чужим и
незнакомым, что становилось страшно, как бывает во сне, когда видишь
близкого человека и вдруг угадываешь в знакомых чертах совсем другие --
мертвые, или злобные, или обреченные. ќто накатывалось волнами, а потом
уходило, и он узнавал ее милое, давно знакомое лицо и в то же времЯ понимал,
что вот-вот накатитсЯ что-то, как приступ болезни, и ее лицо снова сделаетсЯ
чужим и страшным.
Ћна сказала, что муж на дежурстве и придет попозже. ќто было удобно, и
он надеЯлсЯ затерЯтьсЯ среди гостей.
Џришли гости, и было много старых друзей. ‚еселились, танцевали, пили
домашнее вино, закусывали домашними пирогами. …е мама сидела с шитьем,
ласково и ровно всем улыбалась, и он подумал, что за этой ласковостью есть
что-то такое, от чего можно повеситьсЯ.
Ћн с удовольствием хмелел, лихорадочно острил. Ћдним словом, веселилсЯ
и своим весельем показывал, что осознал в конце концов ту давнюю программу,
означавшую, что ничего не случилось и не могло случитьсЯ. ‚озможно, он в
этом даже переусердствовал, потому что после одной из его шуток мама
посмотрела на него укоризненно, хотЯ и по-прежнему ласково. Ћна слегка
покачала головой, и он это понЯл так: нельзЯ слишком показывать, что ничего
не случилось, потому что могут заподозрить, что все-таки что-то случилось.
Ћн притих, а она снова склонилась над шитьем, продолжаЯ ласково
улыбатьсЯ.
Ћн все времЯ танцевал с одной из ее новых подруг, держалсЯ за нее, как
за спасательный круг. „евушка охотно кокетничала с ним. ЂлЯ шутливо грозила
им пальцем. Ћни смеЯлись, но он чувствовал, что ей и в самом деле неприЯтно,
и это было странно после всего, что случилось.
Ћн вдруг вспомнил, как однажды, в начале их знакомства, во времЯ танца
на вечеринке внезапно погас свет.
‘начала он ждал, что свет вот-вот зажжетсЯ и они будут продолжать
танец, но свет не зажигалсЯ, и он понЯл, что и ей не хочетсЯ убирать свою
руку, и это навсегда заменило им признание.
Ђ потом зажегсЯ свет, и все увидели, что они все еще стоЯт в той же
позе, и все весело рассмеЯлись, и они тоже рассмеЯлись, и это был самый
легкий, самый счастливый смех в его жизни. ’огда он думал: в их жизни.
’анцуЯ с ее подругой, он улыбалсЯ и каким-то внешним слухом слышал ее и
в то же времЯ слушал, как внутри его все времЯ звучит то, что она сказала о
собаке. ‘лова эти каким-то образом сливались с мелодией каждой пластинки, то
вытЯгиваЯсь в ритме, то сжимаЯсь, чтоб уместитьсЯ в музыкальной фразе, но
каждый раз с кошмарной назойливостью вплетались в мелодию и звучали, пока
она не кончалась: "Џерестал узнавать своих, и его застрелили, перестал
узнавать своих, и его застрелили, пере-стал уз-на-вать сво-их..."
Џосле одного из танцев он неожиданно вслух сказал:
-- Џерестал узнавать своих, и его застрелили...
„евушка ничего не понЯла, но рассердилась и отказалась с ним танцевать.
Ћн подумал, что она права.
‚скоре пришел Ђлин муж, высокий спортивный парень в очках. Ћн крепко и
со значением пожал ему руку, как бы говорЯ: "џ все понимаю, мужайсЯ,
братец". ќто была излишнЯЯ мера, и он помрачнел и замкнулсЯ, но никакой
враждебности к нему не почувствовал.
‚идно было, что муж ее привык к шумным сборищам и ему нравитсЯ всЯ эта
суматоха.
Ћн рассказывал, по-видимому, что-то смешное, потому что вокруг смеЯлись
и ЂлЯ громче всех, может быть, благодарно, а может быть, чтобы что-то
заглушить в себе. ѓлаза у нее блестели.
Ћн не слышал его рассказа, но, задумавшись, следил за его руками. ‚
какое-то мгновение ему показалось, что голос и руки молодого хозЯина
принадлежат разным людЯм.
ѓолос развлекал, а руки взрезывали пирог, придвигали сахарницу, делали
свое дело и шутить не собирались. ђука подцепила ножом ломтик лимона и
ловко, как блин, шлепнула его в стакан с чаем. Џотом рука опрокинула ложку с
сахаром, но не просто в стакан, а на лимон. Џод тЯжестью сахара лимон пошел
ко дну, но на полпути перевернулсЯ и выплыл.
"•очет утопить", -- подумал он и стал следить, что будет дальше. ђука
высыпала еще одну ложку на лимон, стараЯсь, чтобы горка сахара пришлась на
середину, и как будто достигла цели, но упрЯмый ломтик, не доходЯ до дна,
сбросил свою сладкую ношу и весело вынырнул. …му показалось, что голос
рассказчика дрогнул. ’ретьЯ ложка сахару посыпалась на лимон, стараЯсь
заполнить всю поверхность лимона. Ќо и новый прием не помог. —асть сахара
растаЯла сразу же, оставшаЯсЯ -- во времЯ погружениЯ. Ќа этот раз лимон
вынырнул, даже не перевернувшись.
’огда хозЯин проткнул лимон ложкой и помешал в стакане.
"‡ачем мне все это?" -- подумал он и, забывшись, с такой тоской
посмотрел на нее, что муж метнул из-под очков тревожный и быстрый, как
холоднаЯ молниЯ, взглЯд, будто что-то перерезал.
Ќазад шли через сад. ‘тоЯла ЯснаЯ осеннЯЯ ночь, луна озарЯла поредевшие
листьЯ. ‚озле инжира высилась лестница-стремЯнка. ‘обачьЯ конура осталась на
месте. Ћна была похожа на игрушечный домик, какие бывают в детских парках, и
только черный круг входной дыры напоминал об ее истинном назначении.
Њолодые хозЯева провожали гостей до калитки. ЏрощаЯсь, обещали
видетьсЯ, но он знал, что теперь этого не будет.
Ћна озЯбла и погрустнела, и, как всегда бывало в таких случаЯх, глаза
ее немного закосили. Њуж попробовал накинуть ей на плечи пиджак, но она
отказалась, и он почувствовал, что она это сделала из-за него, хотЯ ему это
теперь было не нужно.
Љогда за ними захлопнулась калитка, он подумал, что ему вообще не
стоило возвращатьсЯ на эту улицу и входить в сад через калитку, раз уж в
детстве он входил в него через тайный лаз. Ћн распрощалсЯ со всей компанией
и пошел один.
‚первые он думал о себе отдельно от нее. ќто было как возвращатьсЯ в
пустую комнату после последних проводов. Ћставалось кое-что прибрать и
начинать жить сначала. Ћн закурил и пошел домой, срезаЯ переулок проходным
двором, потому что хорошо еще помнил эти места.
Last-modified: Tue, 28 Nov 2000 17:22:27 GMT
Ћцените этот текст: