дцать лет,  а  ровно столько
прошло их после разлуки с  сестрами,  многое переменилось.  ‹ауретта заметно
постарела,  но, впрочем, все еще была прелестной. ’ерезина сохранилась лучше
и была все такой же стройной.  Ћдевались они пестро,  как и прежде, и вообще
весь вид их оставалсЯ прежним,  то есть на четырнадцать лет младше их самих.
’ерезина по моей просьбе исполнила несколько серьезных напевов, - прежде они
глубоко захватывали менЯ,  но теперь Я  заметил,  что отзываютсЯ они в  моей
душе совсем иначе. ’акое же впечатление производил на менЯ и голос ‹ауретты,
он  не утратил сколько-нибудь заметно ни силы,  ни широты диапазона,  однако
существенно отличалсЯ от того,  что жило в моей душе. …сли поведение сестер,
их  лицемерный  экстаз,  их  восхищение,  выраженное  бестактно  и  все-таки
преподнесенное как милостиваЯ протекциЯ,  раздосадовали менЯ,  то еще больше
огорчило менЯ то,  что  Я  не  мог  не  сравнивать -  не  мог не  сравнивать
внутреннюю  идею  и   далеко  не   блестЯщую  реальность...   Ћднако  доброе
расположение  духа  вновь  вернулось  ко  мне  благодарЯ  доброму  вину,  да
благодарЯ  комическому  аббату,   который  со  всей  мыслимой  сладостностью
старалсЯ играть роль аморозо при обеих сестрах. Ђ те наперебой зазывали менЯ
к  себе,  чтобы обговорить со  мной все детали,  касающиесЯ партий,  которые
предстоЯло мне написать длЯ них... Ќо Я уехал из ђима и больше не видал их.
     - €  все же ты обЯзан им тем,  -  заметил ќдуард,  -  что в  душе твоей
пробудилось пение.
     - ’ак оно и есть, - отвечал ’еодор. - € сверх того, множеством красивых
мелодий.  Ќо  именно  потому мне  и  не  следовало видеть их  вновь.  Љаждый
композитор носит в  своей душе  какое-нибудь мощное впечатление,  испытанное
им,  - его не уничтожит времЯ. „ух, живущий в звуке, сказал свое слово - "да
будет!" -  и во мгновение ока пробудил родственный себе,  живущий в глубинах
сердца дух.  …го могучий луч воссиЯл и уже не потухнет.  Љоль скоро это так,
коль скоро мы испытали такое пробуждение, то все мелодии, которые изливаютсЯ
из  глубин нашего сердца,  принадлежат,  кажетсЯ нам,  той  певице,  котораЯ
заронила в нас первую искру. Њы по-прежнему слышим ее голос и записываем то,
что поет она.  Ћднако,  вот наследственнаЯ черта всех смертных, - мы льнем к
земле,  и нам хотелось бы стащить на землю, в нашу жалкую людскую тесноту, и
все  неземное,  небесное.  ’ак  певица становитсЯ возлюбленной -  становитсЯ
женой!..   —ары  разрушены,   и  внутреннЯЯ  мелодиЯ,  провозвещавшаЯ  некое
великолепие,   оборачиваетсЯ  сетованиЯми  по   поводу  разбитой  тарелки  и
чернильного пЯтна  на  новой  рубашке.  ‘коль  же  счастлив тот  композитор,
который никогда вновь не  увидит в  земной жизни ту,  что таинственной силой
голоса  сумела  возжечь в  нем  внутреннюю музыку.  „обраЯ феЯ  простилась с
юношей,  и как бы ни страдал он, любЯ, как бы ни впадал он в отчаЯние, образ
ее  останетсЯ длЯ него звучанием неземного великолепиЯ,  он  навеки сохранит
юность и красоту, в ее образе зарождаютсЯ все его мелодии, и каждаЯ из них -
она,  только она.  € что же такое она?  ќто высший идеал, он излилсЯ из души
художника и отразилсЯ во внешнем, чуждом ему облике.
     - ‚се  это странно,  однако убедительно,  -  сказал ќдуард,  под руку с
другом выходЯ из "‡ала ’ароне" на свежий воздух.