недоумение ”ридриха,  раскрыл  свою
котомку, вынул фартук и набор инструментов и воскликнул:
     - ’ак смотри же,  друг, смотри! ’ы все еще продолжаешь сомневатьсЯ, что
Я тебе товарищ?  џ знаю, тебЯ удивлЯет мое платье, но Я из ‘трасбурга, а там
бочары ходЯт такие же нарЯдные,  как дворЯне.  Џравда, что и мне, так же как
тебе,  хотелось прежде чего-то  другого,  но  главное длЯ менЯ теперь -  это
бочарное ремесло,  и на него Я возлагаю большие и прекрасные надежды.  ђазве
не было то же самое и  с тобой,  товарищ?  Ќо мне почудилось,  что над твоей
Ясной молодой жизнью невзначай нависла и  бросает на  нее  свою  тень темнаЯ
туча и ты не в силах радостным взором оглЯдетьсЯ вокруг себЯ. ЏеснЯ, которую
ты спел,  полна была любовного томлениЯ и  скорби,  и слышались в ней звуки,
которые словно вырвались из моей груди, и мне кажетсЯ, будто Я уже знаю все,
что  ты  в  себе  затаил.  ’ем  более ты  должен доверитьсЯ мне,  -  разве в
Ќюрнберге мы и  без того не сделаемсЯ добрыми товарищами и  не останемсЯ ими
потом?  -  ђейнхольд одной рукой обнЯл ”ридриха и  приветливо заглЯнул ему в
глаза.
     ‡атем ”ридрих сказал:
     - —ем больше Я на тебЯ глЯжу,  добрый товарищ, тем сильнее тЯнет менЯ к
тебе; Я так Явственно слышу чудесный голос, что раздаетсЯ из глубины сердца,
и  будто эхо  неизменно отвечает на  зов дружественного духа.  џ  должен все
рассказать тебе.  Ќе потому,  чтобы у  менЯ,  бедного человека,  были важные
тайны, которые Я мог бы поверить тебе, но только потому, что в груди верного
друга  найдетсЯ место  длЯ  чужой печали,  и  тебЯ,  хотЯ  мы  только сейчас
познакомились,  Я уже в эти первые минуты считаю своим самым близким другом.
€з менЯ теперь вышел бочар,  и Я могу похвалитьсЯ, что знаю свое ремесло, но
к  другому искусству,  гораздо более прекрасному,  Я еще с детства стремилсЯ
всей душой.  џ хотел стать великим мастером в литейном искусстве и в чеканке
серебрЯных вещей,  как  Џетер  ”ишер  или  итальЯнец  Ѓенвенуто  —еллини.  ‘
пламенным рвением Я  работал у господина €оганна •ольцшуэра,  знаменитого на
моей родине чеканщика, который, собственно, не был сам литейщиком, но все же
вполне мог руководить мною в этом деле.  ‚ доме господина •ольцшуэра нередко
бывал  господин ’обиас Њартин,  бочар,  со  своей  дочерью -  очаровательной
ђозой.  џ влюбилсЯ в нее; сам не знаю, как это случилось. џ покинул родину и
отправилсЯ в Ђугсбург,  чтобы как следует изучить там литейное искусство, но
тут-то во мне и  вспыхнуло по-настоЯщему пламЯ любви.  џ видел и слышал одну
только  ђозу;  всЯкое стремление,  всЯкое усилие,  которое не  вело  менЯ  к
обладанию ею,  претило мне.  Њне  пришлось стать на  тот  единственный путь,
который к  этому ведет.  Њастер Њартин выдаст свою  дочь  только за  бочара,
который в  его доме сделает отличнейшую бочку и  к  тому же  будет по сердцу
дочери.  џ  бросил свое  искусство и  научилсЯ бочарному ремеслу.  џ  иду  в
Ќюрнберг и  хочу поступить в  подмастерьЯ к мастеру Њартину.  Ќо вот теперь,
когда  родной  город  передо  мною,   а   лучезарный  образ  ђозы  так  живо
представлЯетсЯ мне,  теперь Я  полон страха,  отчаЯниЯ,  тоски;  Я  погибаю.
’еперь Я уже Ясно вижу все безумие моей попытки. ђазве Я знаю, любит ли менЯ
ђоза, полюбит ли она менЯ когда-нибудь?
     ђейнхольд со все возрастающим вниманием слушал рассказ ”ридриха. ’еперь
он  подпер рукою  подбородок и,  закрыв глаза  ладонью другой руки,  спросил
глухо и мрачно:
     - ђазве ђоза никогда не давала тебе понЯть, что любит тебЯ?
     - Ђх, - отвечал ”ридрих, - ах, ђоза, когда Я покинул Ќюрнберг, была еще
скорее девочкой,  чем девушкой.  Џравда,  ей нравилось быть со мной, она так
ласково улыбалась мне,  когда вместе с  нею Я неутомимо собирал цветы в саду
господина •ольцшуэра и плел венки, но...
     - Ќу,  так надежда еще вовсе не потерЯна!  -  вдруг прокричал ђейнхольд
голосом столь  резким  и  прозвучавшим столь  неприЯтно,  что  ”ридрих почти
ужаснулсЯ.
     ђейнхольд вскочил,  шпага зазвенела у  него на боку.  ’еперь,  когда он
встал  и  выпрЯмилсЯ во  весь  рост,  глубокие  ночные  тени  легли  на  его
побледневшее лицо и так безобразно исказили нежные черты юноши,  что ”ридрих
испуганно воскликнул:
     - „а  что  это  вдруг случилось с  тобой?  -  Џри  этом он  отступил на
несколько шагов и ногой толкнул котомку ђейнхольда.
     ‡азвенели струны, и ђейнхольд гневно воскликнул:
     - ќй ты, недобрый товарищ, не разбей мою лютню!
     ‹ютнЯ привЯзана была к  котомке.  ђейнхольд отвЯзал ее  и  так неистово
ударил по струнам,  словно хотел порвать их все до последней. Ќо вскоре игра
его стала нежной и мелодичной.
     - „авай, - сказал он с прежней мЯгкостью в голосе, - давай, милый брат,
спустимсЯ теперь в  деревню!  ’ут  у  менЯ в  руках славное средство,  чтобы
отгонЯть злых духов,  которые могли бы  встретитьсЯ на  нашем пути и  уж  ко
мне-то могли бы привЯзатьсЯ.
     - Џолно, милый брат, - отвечал ”ридрих, - с чего бы это злые духи стали
привЯзыватьсЯ к нам в пути? Ќо играешь ты очень приЯтно, продолжай.
     Ќа темной лазури неба поЯвились золотые звезды.  Ќочной ветер с  глухим
шелестом  проносилсЯ над  душистыми лугами.  ѓромче  журчали  ручьи,  шумели
деревьЯ далекого мрачного леса.  Ђ  ”ридрих и  ђейнхольд,  напеваЯ под  звон
лютни,  спускались в  долину,  и  сладкие звуки их мечтательно-томных песен,
звонкие и  Ясные,  как бы  на  светлых крыльЯх неслись по воздуху.  ЏридЯ на
ночлег,  ђейнхольд быстро сбросил свою котомку,  отставил лютню и  порывисто
прижал к груди ”ридриха, который ощутил на щеках следы жгучих слез, пролитых
его товарищем.


        ЏђЋ ’Ћ, ЉЂЉ ЊЋ‹Ћ„›… ЏЋ„ЊЂ‘’…ђњџ,
                          ђ…‰Ќ•Ћ‹њ„ € ”ђ€„ђ€•
                             Ѓ›‹€ Џђ€Ќџ’›
                        ‚ „ЋЊ… ЊЂ‘’…ђЂ ЊЂђ’€ЌЂ

     Љогда  ”ридрих проснулсЯ поутру,  он  не  увидел  своего  нового друга,
который с  вечера улегсЯ рЯдом с  ним на соломенном ложе,  а так как не было
заметно ни  лютни,  ни котомки,  то он и  подумал,  что,  по неизвестным ему
причинам, ђейнхольд покинул его и пошел другим путем. Ќо едва только ”ридрих
вышел из дому, как ђейнхольд оказалсЯ перед ним - с лютней в руке и котомкой
за плечами,  притом одетый совершенно иначе,  чем вчера.  Џеро с  шапочки он
снЯл,  шпагу спрЯтал,  а вместо изЯщного камзола,  обшитого бархатом,  надел
простой, не бросающийсЯ в глаза камзол, какие носЯт горожане.
     - Ќу что ж, - воскликнул он, веселым смехом встречаЯ удивленного друга,
- ну  что ж,  дружище,  теперь-то уж ты,  наверно,  видишь во мне настоЯщего
товарища и  верного друга.  Ќо  только,  знаешь ли,  длЯ влюбленного ты спал
слишком долго. ‘мотри, как высоко уже стоит солнце! ‘корее же в путь!
     ”ридрих  был  молчалив,   погружен  в  себЯ,   не  отвечал  на  вопросы
ђейнхольда,  не  обращал вниманиЯ на  его  шутки.  ђейнхольд,  расшалившись,
носилсЯ по  сторонам,  весело кричал и  размахивал своей шапочкой.  Ќо и  он
становилсЯ все молчаливее по мере того, как они приближались к городу.
     - џ  не  могу  идти  дальше:   так  мне  тревожно,   так  тЯжело,   так
сладостно-тоскливо  у  менЯ  на  душе.  „авай  отдохнем  немножко под  этими
деревьЯми! - молвил ”ридрих, когда они уже почти достигли ворот Ќюрнберга, и
в полном изнеможении опустилсЯ на траву.
     ђейнхольд сел подле и, немного помолчав, сказал:
     - Ќаверно, милый мой брат, Я вчера вечером удивил тебЯ. Ќо когда ты мне
рассказывал о  твоей любви и Я увидел,  как тЯжело тебе,  мне в голову стали
лезть всЯкие нелепости,  которые сбили менЯ с толку, а в конце концов смогли
бы и  с  ума свести,  если бы твое чудное пение и моЯ лютнЯ не прогнали злых
духов.  Ќо  как  только менЯ пробудил первый луч утренней зари,  всЯ радость
жизни вновь вернулась в  мою  душу,  а  злое наваждение рассеЯлось еще вчера
вечером.  џ выбежал из дому,  и,  пока бродил среди кустов, на ум мне пришли
всЯкие чудеса.  Љогда Я встретил тебЯ сейчас - о, как устремилась к тебе моЯ
душа!  Њне  припомнилась одна  трогательнаЯ историЯ,  недавно  случившаЯсЯ в
€талии в то самое времЯ, когда Я там был; Я расскажу ее тебе, она очень живо
показывает,  на  что способна истиннаЯ дружба.  ‘лучилось,  что некий кнЯзь,
ревностный и благородный друг и покровитель изЯщных искусств, назначил очень
высокую  награду тому  живописцу,  который создаст картину на  определенный,
весьма благородный,  но  и  очень трудный длЯ исполнениЯ сюжет.  „ва молодых
живописца, свЯзанные самой тесной дружбой и обычно работавшие вместе, решили
вступить в  состЯзание.  Ћни делились друг с другом своими замыслами и много
говорили о  том,  как  преодолеть трудности сюжета.  ‘тарший из  них,  более
опытный в  рисунке,  в  расположении групп,  вскоре уЯснил себе всю картину,
набросал ее и стал тогда помогать младшему, который, еще не кончив наброска,
впал в совершенное уныние и оставил бы работу над картиной,  если бы старший
не ободрЯл его все времЯ и  не давал ему добрых советов.  Љогда же они стали
накладывать краски,  то уже младший, мастерски владевший колоритом, мог дать
старшему не одно указание,  которому тот и следовал с немалым успехом; вот и
оказалось,  что младший достиг высокого совершенства в  рисунке,  старший же
далеко  превзошел  сам  себЯ  в  колорите.  Љогда  картины  были  закончены,
художники кинулись друг  другу в  объЯтиЯ,  каждый был  искренне обрадован и
восхищен  работой  другого,  каждый  признавал за  другим  право  на  честно
заслуженную награду.  Ќо случилось,  что награды удостоилсЯ младший,  и вот,
совершенно пристыженный,  он воскликнул: "Љак могло случитьсЯ, что Я получил
награду?  ЊоЯ  заслуга -  ничто перед заслугой товарища,  и  разве мог бы  Я
создать что-нибудь достойное без  его  совета,  без  его неустанной помощи?"
’огда старший сказал:  "Ђ ты разве не помогал мне добрыми советами?  Џравда,
моЯ  картина  тоже  неплохаЯ,  но  награду  заслужил  ты,  как  и  подобало.
‘тремитьсЯ к  одной и  той  же  цели честно и  открыто -  вот  истинное дело
друзей. ‹авр, который досталсЯ победителю, принесет честь и побежденному; ты
мне  еще  дороже теперь,  когда  ты  так  смело преодолел трудности и  своей
победой принес также и мне честь и славу".  Ќе правда ли,  ”ридрих, художник
был прав?  —естно,  не таЯсь, старатьсЯ заслужить одинаковую награду - разве
такое стремление не  должно еще  крепче и  теснее соединЯть истинных друзей,
вместо того  чтобы  сеЯть  между ними  раздор?  Ќеужели мелочнаЯ зависть или
коварнаЯ ненависть могут найти себе приют в благородных душах?
     - Ќикогда,  -  ответил ”ридрих,  -  конечно, никогда. Њы с тобой теперь
полюбили друг друга,  как братьЯ; наверно, вскоре оба мы докажем в Ќюрнберге
наше уменье,  сделаем по изрЯдной стоведерной бочке без помощи огнЯ, но небо
да  не допустит,  чтобы Я  почувствовал даже самую малую зависть,  если твоЯ
бочка, милый брат, окажетсЯ лучше моей.
     - •а-ха-ха! - громко рассмеЯлсЯ ђейнхольд. - Џоди ты со своими бочками,
уж  ты-то  бочку свою сделаешь на  радость всем искусным бочарам!  Ђ  что до
вычислениЯ размеров,  пропорции,  красивых закруглений,  то -  да будет тебе
известно!  -  Я длЯ тебЯ подходЯщий товарищ.  Њожешь положитьсЯ на менЯ и по
части дерева.  Њы  выберем доски из дуба,  твердого как камень,  срубленного
зимою, без червоточины, без белых или красных полос, без разводов - на это у
менЯ верный глаз.  џ во всем помогу тебе и делом и советом. Ђ от этого и моЯ
работа будет не менее удачна.
     - Ћ господи!  -  прервал ”ридрих своего друга. - „а что же это мы здесь
болтаем о том,  кто сделает лучшую бочку? „а разве мы об этом спорим? ‹учшую
бочку -  чтобы заслужить ђозу!  Љак это мы заговорили об этом? “ менЯ голова
кружитсЯ!
     - Џолно,  брат, - все еще смеЯсь, воскликнул ђейнхольд, - о ђозе Я и не
думал. ’ы мечтатель. €дем же, пора наконец и в город.
     ”ридрих встал и  в полном замешательстве продолжал свой путь.  Џока они
умывались и стрЯхивали с себЯ пыль в гостинице, ђейнхольд сказал ”ридриху:
     - ‘обственно,  что касаетсЯ менЯ, то Я совсем не знаю, к какому мастеру
мне поступить на работу, нет у менЯ здесь никаких знакомых, и вот Я подумал:
милый брат, не возьмешь ли ты менЯ сразу же к мастеру Њартину? Њожет быть, и
мне удастсЯ нанЯтьсЯ к нему.
     - Ћт твоих слов,  -  отвечал ”ридрих,  -  у  менЯ словно камень с  души
свалилсЯ:  ведь если ты  останешьсЯ со  мною,  мне  будет легче победить мой
страх, мою тоску.
     €  так оба юных подмастерьЯ смело двинулись в путь,  к дому знаменитого
бочара мастера Њартина.  ќто  было как раз в  то  воскресенье,  когда мастер
Њартин давал обед по случаю своего избраниЯ в старшины, и в самый полдень. €
вот когда ђейнхольд и  ”ридрих вступили в дом мастера Њартина,  они сразу же
услышали звон  стаканов,  навстречу им  загудели,  сливаЯсь вместе,  веселые
голоса пирующих.
     - Ђх, - сказал ”ридрих, впадаЯ в полное уныние, - мы не вовремЯ пришли.
     - Ђ  Я  думаю,  -  ответил ђейнхольд,  -  что как раз вовремЯ:  ведь за
веселым обедом мастер Њартин должен быть в  добром расположении духа,  и он,
наверное, исполнит наши желаниЯ.
     ‚скоре вышел  в  сени  и  сам  мастер Њартин,  которому доложили об  их
приходе;  одет он был по-праздничному,  Яркий румЯнец играл у него на щеках,
да покраснел и нос. “видев ”ридриха, Њартин громко воскликнул:
     - „а это ”ридрих!  ’ак ты вернулсЯ,  добрый малый?  ‚от за это хвалю! €
тоже  посвЯтил  себЯ  достославному бочарному ремеслу?  Џравда,  когда  речь
заходит о тебе, то господин •ольцшуэр делает отчаЯнное лицо и говорит, будто
в  тебе погиб великий художник и  будто ты мог бы отливать такие же красивые
фигуры, такие же решетки, как те, что видишь в церкви свЯтого ‘ебальда или в
Ђугсбурге в  палатах семьи  ”уггеров.  Ќо  все  это  -  глупаЯ болтовнЯ,  ты
правильно сделал,  вступив на путь истинный.  „обро пожаловать!  -  € мастер
Њартин взЯл его за плечи и,  по своему обыкновению,  прижал к  себе,  полный
искренней радости.
     ”ридрих  совсем  ожил  от  ласкового  приема,  оказанного ему  мастером
Њартином, всЯ его тоска рассеЯлась, и он свободно и смело изложил мастеру не
только свою просьбу, но предложил в работники и ђейнхольда.
     - —то ж, - сказал мастер Њартин, - что ж, вы, право, не могли бы прийти
более кстати, чем именно сейчас, когда работы все прибавлЯетсЯ, а работников
у  менЯ не хватает.  ђад вам обоим!  ‘нимайте ваши котомки и  входите в дом;
обед,  правда,  идет уже к концу,  но вы все-таки садитесь за стол, а ђоза о
вас позаботитсЯ.
     €  мастер  Њартин  с  обоими  подмастерьЯми  вошел  в  комнату.  ’ам  с
раскрасневшимисЯ лицами  сидели  почтенные мастера  во  главе  с  советником
џкобусом  Џаумгартнером.  ’олько  что  подали  сладкое,  и  благородное вино
искрилось  в   больших  стаканах.   Ќикто  никого  не  слушал,   все  громко
разговаривали,  и каждый думал, что его слушают, а времЯ от времени то один,
то  другой начинал громко хохотать,  сам  не  знаЯ почему.  Ќо  когда мастер
Њартин, держа за руки обоих юношей, громко возвестил, что к нему только что,
и  как  нельзЯ  более  кстати,  Явились  два  подмастерьЯ,  имеющие  хорошие
свидетельства,  все умолкли и невольно залюбовались двумЯ красивыми молодыми
людьми. ђейнхольд с чувством достоинства осмотрелсЯ кругом, и взглЯд его был
светел.  ”ридрих же потупил глаза и  вертел шапочку в  руках.  Њастер Њартин
отвел юношам места на  нижнем конце стола,  но  это,  оказалось,  были самые
хорошие места,  ибо тотчас же  поЯвилась ђоза,  села между друзьЯми и  стала
заботливо потчевать их роскошными Яствами и  благородным вином.  ЊилаЯ ђоза,
блистающаЯ всею прелестью,  всем очарованием красоты,  между двух прекрасных
юношей,  окруженнаЯ старыми бородатыми мастерами,  -  какое это  было чудное
зрелище; так и хотелось сравнить ее с сиЯющим утренним облачком, что одиноко
плывет по мрачному небу,  или,  пожалуй,  с  первыми весенними цветами,  что
покачивают  над   серой   поблекшей  травой   свои   веселые   головки.   Ћт
беспредельного блаженного восторга ”ридрих почти не мог дышать и  лишь времЯ
от  времени украдкой бросал взглЯды на ту,  которой полна была его душа;  он
уставилсЯ в  свою  тарелку  -  разве  мог  он  проглотить хоть  один  кусок?
ђейнхольд,  напротив, не сводил с прелестной девушки своих лучистых глаз. Ћн
начал рассказывать о своих путешествиЯх; а ђоза еще никогда не слыхала таких
удивительных рассказов,  ей казалось,  будто все,  о  чем говорит ђейнхольд,
встает перед ее глазами,  воплощаЯсь в тысЯчи сменЯющихсЯ образов.  Ћна была
всЯ зрение,  всЯ слух,  она не знала,  что с нею происходит,  когда вдруг, в
пылу рассказа, ђейнхольд схватил ее руку и прижал к своей груди.
     - Ќу что же ты,  -  внезапно прервал ђейнхольд свою речь,  - что же ты,
”ридрих, сидишь как немой, словно остолбенел? €ли ты разучилсЯ говорить? Ќу,
давай  выпьем  за  здоровье милой,  прелестной молодой хозЯйки,  котораЯ так
радушно угощает нас!
     ”ридрих дрожащей рукой взЯл большой стакан,  который ђейнхольд налил до
краев  и  который он  (ђейнхольд настаивал на  этом)  должен  был  выпить до
последней капли.
     - ’еперь за  здоровье нашего доброго хозЯина!  -  воскликнул ђейнхольд,
снова налил,  и  ”ридриху снова пришлось осушить стакан.  ’ут  огненные духи
вина овладели его  телом и  привели в  волнение застоЯвшуюсЯ кровь,  котораЯ
могучим потоком забурлила во всех его жилах.
     - Ђх,  мне так невыразимо хорошо,  - прошептал он, и лицо его покрылось
жгучим румЯнцем, - ах, мне так хорошо, как никогда еще не бывало!
     ђоза,  котораЯ, наверно, совсем иначе истолковала его слова, улыбнулась
ему с невыразимой нежностью. ’огда ”ридрих, отбросив всЯкий страх, молвил:
     - ЊилаЯ ђоза, ведь вы, наверно, совсем не помните менЯ?
     - „а что вы,  милый ”ридрих,  -  отвечала ђоза, потупив глаза, - полно,
возможно ли, чтоб Я так скоро забыла вас? “ старого господина •ольцшуэра - а
Я тогда,  правда, была еще ребенок - вы не гнушались играть со мною и всегда
знали,  чем бы занЯть и  позабавить менЯ.  Ђ ту прехорошенькую корзиночку из
серебрЯной проволоки,  которую вы  мне  тогда  подарили на  рождество,  Я  и
посейчас храню и берегу как памЯть.
     ‘лезы блестели на  глазах упоенного блаженством юноши,  он хотел что-то
сказать, но из его груди, подобно глубокому вздоху, вырвались только слова:
     - Ћ ђоза, милаЯ, милаЯ ђоза!
     - џ всегда, - продолжала ђоза, - от всей души желала снова увидеть вас.
Ќо  что вы изберете бочарное ремесло,  этого Я  никогда не думала.  Ђх,  как
вспомню те  прекрасные вещи,  которые вы делали тогда у  мастера •ольцшуэра,
мне становитсЯ так жаль, что вы бросили ваше искусство!
     - Ђх,  ђоза,  - сказал ”ридрих, - ведь Я только ради вас изменил своему
милому искусству.
     …два были произнесены эти  слова,  как ”ридриху от  страха и  стыда уже
хотелось  сквозь  землю  провалитьсЯ!   ‚едь  самое  необдуманное  признание
сорвалось с  его  уст.  ђоза,  как будто обо всем догадываЯсь,  отвернулась.
Ќапрасно искал он  слов.  ’ут  господин Џаумгартнер с  силой ударил ножом по
столу и объЯвил,  что господин ”ольрад, почтенный мастер пениЯ, споет песню.
ѓосподин ”ольрад тотчас же  встал,  откашлЯлсЯ и  запел на  златозвучный лад
ѓанса  ”огельгезанга такую  чудную  песню,  что  у  всех  от  радости сердце
запрыгало в  груди и  даже  ”ридрих забыл о  своей злой тревоге.  Џропев еще
несколько прекрасных песен на  другие чудесные лады,  как-то:  сладкогласный
лад,  трубный лад,  цветущий райский лад,  свежий померанцевый лад и другие,
господин ”ольрад сказал,  что если среди сидЯщих за  столом есть кто-нибудь,
владеющий чудным мастерством пениЯ,  то пусть и он запоет теперь песню.  ’ут
ђейнхольд  поднЯлсЯ  с  места  и  сказал,   что  если  ему  будет  позволено
сопровождать свою песню игрой на  лютне,  по  итальЯнскому обычаю,  то и  он
споет песню и при этом сохранит немецкий лад.
     ’ак как никто не возражал,  он принес свой инструмент и, взЯв несколько
благозвучных аккордов, служивших прелюдией, запел такую песню:

                        ѓде дивный водоем,
                        —то прЯным бьет вином?
                        ‚ подвале, там,
                        € вам
                        „ано его струи
                        “видеть золотые,
                        Ћ дивный водоем,
                        —то светлым бьет вином,
                        Љто смастерил
                        € сбил
                        …го искусно так,
                        ‘ таким усердьем рьЯным?
                        Љто светлый водоем
                        ‘работал, вам знаком:
                        Љругом
                        Ћн бондарем зоветсЯ,
                        ђазгорЯчен вином,
                        ‹юбовию влеком,
                        €скусник молодой -
                        ‘ душой
                        ‡а дело он беретсЯ.

     ЏеснЯ всем чрезвычайно понравилась,  но более всех - мастеру Њартину, у
которого от  радости и  восхищениЯ заблестели глаза.  Ќе обращаЯ вниманиЯ на
”ольрада,  рассуждавшего -  и,  пожалуй,  даже слишком велеречиво - о глухом
напеве ѓанса  Њюллера,  который подмастерье достаточно верно уловил,  мастер
Њартин встал со своего места и воскликнул, поднЯв свой граненый бокал:
     - ‘юда,  славный мой бочар и певец,  сюда, ты должен осушить этот бокал
вместе со мной, твоим хозЯином Њартином!
     ђейнхольд повиновалсЯ приказанию.  ‚ернувшись на свое место,  он шепнул
на ухо погруженному в задумчивость ”ридриху:
     - ’еперь и ты должен спеть, спой-ка ту песню, что пел вчера вечером!
     - ’ы с ума сошел! - ответил ”ридрих, крайне раздосадованный.
     ’огда ђейнхольд, обращаЯсь ко всем, громко сказал:
     - Џочтенные господа и  мастера,  мой  любезный брат ”ридрих,  что сидит
здесь,  знает  песни еще  более прекрасные,  и  голос у  него  гораздо более
приЯтный,  чем у менЯ, но в горле у него что-то першит с дороги, а потому он
в другой раз попотчует вас песнЯми на самые превосходные лады!
     €  вот все стали осыпать похвалами ”ридриха,  как будто он уже и  спел.
Ќекоторые  мастера  в   конце  концов  даже  находили,   что  голос  у  него
действительно  более  приЯтный,   чем  у  ђейнхольда,  а  господин  ”ольрад,
осушивший еще  целый стакан,  был  убежден в  том,  что  прекрасные немецкие
напевы удаютсЯ ”ридриху лучше,  нежели ђейнхольду,  в пении которого слишком
много итальЯнского.  Њастер Њартин откинул голову,  хлопнул себЯ по круглому
брюху так громко, словно ударил в ладоши, и закричал:
     - ’еперь это мои подмастерьЯ!  Њои, говорю Я, мастера ’обиаса Њартина в
Ќюрнберге, подмастерьЯ!
     €  все  мастера кивали головами и,  допиваЯ последние капли из  высоких
стаканов,   говорили:  "„а,  да,  ваши,  мастер  Њартин,  славные,  усердные
подмастерьЯ!"  Ќаконец все разошлись по домам.  ђейнхольду и ”ридриху мастер
Њартин отвел в своем доме по светлой чистой комнате.


        Ћ ’ЋЊ, ЉЂЉ ‚ „ЋЊ…
                           ЊЂ‘’…ђЂ ЊЂђ’€ЌЂ
                    ЋЃљџ‚€‹‘џ ’ђ…’€‰ ЏЋ„ЊЂ‘’…ђњ…
                         € Љ —…Њ“ ќ’Ћ Џђ€‚…‹Ћ

     Љогда  оба  подмастерьЯ  -  ђейнхольд  и  ”ридрих  -  несколько  недель
проработали в мастерской мастера Њартина,  последний заметил, что, если дело
требует измерений линейкой и циркулем, вычислений и глазомера, с ђейнхольдом
трудно тЯгатьсЯ,  но едва дело доходит до фуганка, долота или колотушки, все
идет иначе:  ђейнхольд очень скоро устает и работа не споритсЯ, как бы он ни
старалсЯ. ”ридрих же, напротив, весело стругает, стучит молотком и не устает
так быстро.  Ќо  что отличало их  обоих -  так это благонравие,  в  котором,
главным  образом  благодарЯ ђейнхольду,  немало  было  беспечной веселости и
добродушной жизнерадостности.  Љ тому же и в самом разгаре работы,  особенно
когда тут  же  находилась прелестнаЯ ђоза,  они  не  щадили глоток и  своими
красивыми голосами,  которые  очень  хорошо  подходили друг  к  другу,  пели
великолепные песни.  Ђ  если при  этом ”ридрих,  искоса бросавший взглЯды на
ђозу,  переходил на  грустный напев,  ђейнхольд сразу  же  запевал  шутливую
песню,  которую сам сочинил и котораЯ начиналась словами: "Ѓочка - не цитра,
а  цитра  -  не  бочка",  так  что  старый  господин Њартин  нередко опускал
колотушку,  которой  уже  готов  был  нанести  удар,  и  хваталсЯ за  живот,
колыхавшийсЯ  от  веселого  смеха.   ‚ообще  оба  подмастерьЯ,  особенно  же
ђейнхольд,  снискали полное расположение Њартина. Њожно было также заметить,
что и ђоза пользуетсЯ разными предлогами длЯ того,  чтобы чаще и дольше, чем
это случалось до сих пор, побывать в мастерской.
     Ћднажды  мастер  Њартин  в  задумчивости пришел  в  свою  мастерскую  у
городских ворот, где работали летом. Љак раз в это времЯ ђейнхольд и ”ридрих
собирали маленькую бочку.  Њастер  Њартин остановилсЯ перед  ними,  скрестив
руки на груди, и молвил:
     - Џраво же,  и  сказать вам не могу,  как Я  вами доволен,  дорогие мои
подмастерьЯ.  Ќо  сейчас у  менЯ  большаЯ забота.  ‘  ђейна пишут,  что  длЯ
виноделов нынешний год будет благодатнее, чем все былые года. Ћдин премудрый
человек сказал, что комета, поЯвившаЯсЯ на небе, своими дивными лучами будет
оплодотворЯть землю, а землЯ отдаст весь жар, скопившийсЯ в ее глубинах, где
кипЯт благородные металлы,  и вдохнет его в лозы, томимые жаждой, и в пышном
изобилии будут одна за другой созревать виноградные кисти, вливаЯ в вино тот
пламень,  которым они напоены.  ’олько лет через триста настанет вновь такое
благоприЯтное сочетание созвездий.  ’ак  вот  и  работы  у  нас  будет  хоть
отбавлЯй.  Ђ  тут  еще  достопочтенный епископ  Ѓамбергский пишет  мне,  что
заказывает большую бочку.  ‘  этим мы  сами не справимсЯ,  и  надо мне будет
подыскать еще одного усердного работника.  Ќо  Я  не хотел бы брать с  улицы
первого встречного, а времЯ-то не терпит. …сли вы знаете где-нибудь хорошего
работника, который был бы вам по душе, то скажите мне, Я уж залучу его, хотЯ
бы это мне и стоило больших денег.
     …два только мастер Њартин успел вымолвить эти слова, как вдруг поЯвилсЯ
у входа высокий, плечистый молодой человек и громко крикнул:
     - ќй, вы! ‡десь, что ли, мастерскаЯ мастера Њартина?
     - ЊастерскаЯ-то  здесь,  -  отвечал мастер Њартин,  подойдЯ к  молодому
человеку,  -  мастерскаЯ-то  здесь,  но  незачем вам  так  страшно кричать и
поднимать такой шум; к добрым людЯм так не приходЯт.
     - •а-ха-ха!  -  рассмеЯлсЯ молодчик. - ‚ы, верно, и есть мастер Њартин,
как  раз  таким мне  его и  описывали:  толстый живот,  изрЯдный подбородок,
прищуренные глазки, красный нос. Ќу, здравствуйте, мастер Њартин.
     - „а что вам нужно от мастера Њартина? - с досадой спросил Њартин.
     - џ,  -  отвечал молодой человек, - бочарный подмастерье и хотел только
спросить, нельзЯ ли мне поступить к вам в работники.
     Њастер Њартин от удивлениЯ,  что подмастерье ЯвлЯетсЯ к  нему сам и как
раз в ту минуту,  когда он собиралсЯ его искать, отступил на несколько шагов
и с ног до головы смерил взглЯдом молодого человека.  Ђ тот смело смотрел на
него сверкающим взором.  ЏоглЯдев на  широкую грудь юноши,  на  его  сильные
кулаки,  убедившись в  том,  как  крепко он  сложен,  мастер Њартин подумал:
"’акого  здорового парнЯ  мне  ведь  и  нужно!"  -  и  сразу  же  потребовал
свидетельств о ремесле.
     - “ менЯ их нет с собою,  -  ответил молодой человек,  -  но Я их скоро
получу и даю вам слово, что работать буду честно и усердно; неужто этого вам
не довольно?
     €  с  этими  словами,   не  ожидаЯ  ответа  мастера  Њартина,   молодой
подмастерье вошел в мастерскую, скинул котомку, снЯл шапочку, надел фартук и
сказал:
     - ѓоворите же, мастер Њартин, что мне надо делать.
     Њастеру  Њартину,  совершенно озадаченному бойкостью незнакомого юноши,
пришлось сперва собратьсЯ с мыслЯми, потом он сказал:
     - Ќу,  докажи-ка нам сразу, что ты хороший бочар, возьми в руку молоток
и к бочке, что там стоит, сделай втулку.
     ‚се, что ему было сказано, новый подмастерье исполнил быстро и ловко, а
затем, звонко рассмеЯвшись, воскликнул:
     - Ќу как,  мастер Њартин, вы все еще сомневаетесь, что Я хороший бочар?
Ћднако,  -  продолжал он,  расхаживаЯ по мастерской и пристально разглЯдываЯ
инструменты и  приготовленное дерево,  -  однако найдутсЯ ли  у  вас хорошие
инструменты и...  да что это там за колотушечка? …ю, верно, забавлЯютсЯ ваши
детки? Ђ это долотце? ќто, верно, длЯ учеников?
     €  тут он  схватил большую,  тЯжелую колотушку,  которую ђейнхольд едва
поднимал, а ”ридрих пользовалсЯ ею с трудом, тЯжелое долото, которым работал
сам мастер Њартин,  и  давай ими размахивать.  Џотом оттолкнул в сторону две
большие бочки,  словно это  были  два  легоньких мЯчика,  и  схватил одну из
толстых, еще не отесанных досок.
     - Ќу,  - закричал он, - ну, мастер Њартин, это хорошаЯ дубоваЯ доска, Я
ее разобью, как стеклышко!
     €  с  этими словами он ударил доску о  точило так,  что она со страшным
треском тут же и раскололась на две части.
     - ќх,  славный ты мой подмастерье,  - сказал мастер Њартин, - только не
вздумай мне  выбросить вон  ту  стоведерную бочку.  ’ого  глЯди,  ты  и  всю
мастерскую разнесешь!  ‚место колотушки ты возьми вон то бревно, а долото по
твоему вкусу Я достану из ратуши - ђоландов меч, что в три локтЯ длиною.
     - ќто бы мне подошло! - воскликнул юноша, и глаза у него засверкали; но
он сразу же их потупил и,  понизив голос,  сказал:  -  џ ведь думал, дорогой
хозЯин,  что работы у  вас много и  вам нужны сильные подмастерьЯ;  вот Я  и
похвастал своей силой,  да  перехватил через край.  ‚озьмите менЯ все-таки в
работники, Я исправно буду делать все, что вы скажете.
     Њастер  Њартин посмотрел юноше  в  лицо  и  должен был  сознатьсЯ,  что
никогда не  встречались ему  черты  лица  более благородные и  честные.  …му
казалось даже,  что при виде юноши в нем пробуждаетсЯ смутное воспоминание о
каком-то  человеке,  которого он  давно  любит  и  чтит,  но  никак  не  мог
припомнить,  кто бы  это был,  а  просьбу юноши он исполнил тут же и  только
велел ему представить поскорее надлежащие и  достойные довериЯ свидетельства
о  ремесле.  ’ем  временем  ђейнхольд и  ”ридрих  кончили  собирать бочку  и
принЯлись набивать первые  обручи.  Ћбычно  за  такой  работой они  запевали
песню,  то  же  сделали они и  сейчас -  запели нежную песню на щеглЯчий лад
Ђдама Џушмана.  Ќо  вдруг Љонрад -  так звалсЯ новый подмастерье -  крикнул,
стоЯ у верстака, где ему приказал встать мастер Њартин:
     - ќто что за писк?  Ќикак,  в мастерской запищали мыши...  …сли уж петь
хотите, то пойте так, чтоб душа отдыхала и чтоб работать было веселей. ’акие
песни и Я пою подчас.
     € он запел лихую охотничью песню с гиканьем и всЯкими выкриками.  € при
этом он таким пронзительным,  таким оглушительным голосом подражал лаю собак
и  крику охотников,  что в  больших бочках раздавалось эхо и  всЯ мастерскаЯ
дрожала.  Њастер Њартин обеими руками зажал себе  уши,  а  дети  фрау  Њарты
(вдовы ‚алентина),  игравшие в мастерской, от страха залезли под доски. ‚ ту
минуту вошла ђоза, удивленнаЯ и испуганнаЯ этим ужасным ревом, который никак
нельзЯ было назвать пением.  “видев ђозу,  Љонрад тотчас же замолчал, отошел
от верстака, приблизилсЯ к ней и приветствовал ее почтительнейшим поклоном.
     Џотом  он  тихим голосом сказал,  и  при  этом  его  светло-карие глаза
зажглись Ярким пламенем:
     - ЏрекраснаЯ госпожа моЯ,  какое  сладостное розовое сиЯние разлилось в
этой жалкой мастерской,  едва вы  вошли сюда!  Ћ,  если бы  Я  только раньше
увидел вас,  Я  не оскорбил бы вашего нежного слуха дикой охотничьей песней.
Ћ,   -   воскликнул  он,   обращаЯсь  теперь  к  мастеру  Њартину  и  другим
подмастерьЯм,  -  о,  да  прекратите же этот отвратительный стук!  Џока наша
милаЯ госпожа удостаивает нас своего присутствиЯ,  колотушка и долото должны
безмолвствовать.  ‹ишь ее  сладостному голосу будем мы внимать и,  преклонив
головы, ловить приказаниЯ, которые она даст нам, своим смиренным слугам.
     ђейнхольд и ”ридрих переглЯдывались, крайне удивленные, а мастер Њартин
звонко рассмеЯлсЯ и воскликнул:
     - ќх,  Љонрад, теперь Ясно, что ты величайший чудак, который когда-либо
надевал фартук. ‘перва ты приходишь и, как грубый великан, собираешьсЯ здесь
все разнести,  потом поднимаешь такой рев, что у нас у всех в ушах звенит, а
чтобы  достойно увенчать все  эти  глупости,  принимаешь мою  дочку ђозу  за
благородную девицу и ведешь себЯ, как влюбленный дворЯнчик!
     - ‚ашу прелестную дочь, - не смущаЯсь отвечал Љонрад, - вашу прелестную
дочь Я  очень хорошо знаю,  дорогой мастер Њартин,  и говорю вам,  что она -
прекраснейшаЯ девица во  всем  мире,  и  да  будет  угодно небу,  чтобы  она
благороднейшего рыцарЯ удостоила чести стать ее верным паладином.
     Њастер Њартин держалсЯ за  бока,  он  чуть  было  не  задохнулсЯ,  пока
наконец, охаЯ и кашлЯЯ, не разразилсЯ смехом, а затем пробормотал:
     - Ќу хорошо,  хорошо,  дружок любезный, можешь считать мою ђозу знатной
девицей,  позволЯю тебе,  но, несмотрЯ на это, будь так добр и возвращайсЯ к
верстаку.
     Љонрад,  опустив глаза,  стоЯл как вкопанный, затем он потер себе лоб и
прошептал: "€ то правда!" - и исполнил то, что ему было велено.
     ђоза,  как и всегда,  когда она посещала мастерскую,  села на маленькую
бочку,  которую ђейнхольд тщательно обтер,  а ”ридрих пододвинул.  Ћба - так
приказал им  мастер  Њартин  -  снова  запели ту  прекрасную песню,  которую
прервал неистовый Љонрад, теперь совершенно погруженный в свои мысли и молча
работавший у верстака.
     Љогда юноши кончили петь, мастер Њартин молвил:
     - Ќебо наделило вас прекрасным даром,  дорогие мои подмастерьЯ! ‚ы и не
поверите,  как  высоко Я  чту дивное искусство пениЯ.  џ  ведь тоже когда-то
хотел стать мейстерзингером{8},  но,  как Я  ни старалсЯ,  ничего у  менЯ не
получалось. ЌесмотрЯ на все мои усилиЯ, мне на долю выпадали только шутки да
насмешки.  ‚  вольном пении,  бывало,  то неверно поставишь лишний слог,  то
убавишь слог где не надо,  то согрешишь против правил стиха,  то выберешь не
то  словечко или  с  напева совсем собьешьсЯ.  Ќу  что  ж,  у  вас это лучше
выходит;  словом,  как  говоритсЯ,  чего  не  может мастер,  то  сделают его
подмастерьЯ.  ‚  воскресенье,  как всегда,  после проповеди в  церкви свЯтой
…катерины будут состЯзатьсЯ мейстерзингеры,  и вы оба,  ђейнхольд и ”ридрих,
можете вашим чудным искусством заслужить честь и  похвалу:  ведь до главного
состЯзаниЯ будет вольное пение,  в  котором вы,  как  и  всЯкий посторонний,
умеющий петь, можете принЯть участие. Ќу, друг Љонрад, - с этим восклицанием
мастер Њартин обратилсЯ в сторону фуганка, - ну, друг Љонрад, не хочешь ли и
ты взойти на кафедру длЯ певцов и спеть твою прекрасную охотничью песню?
     - Ќе  смейтесь,  -  отвечал Љонрад,  не поднимаЯ глаз,  -  не смейтесь,
дорогой хозЯин,  всЯкому свое  место.  Џока  вы  будете утешатьсЯ пением,  Я
позабавлюсь на городском лугу.
     ‘лучилось так,  как  и  предполагал мастер Њартин.  ђейнхольд взошел на
кафедру и спел песни на разные лады,  порадовавшие всех мастеров пениЯ, хотЯ
они и  нашли,  что певца есть в  чем упрекнуть,  и  если не в  ошибке,  то в
какой-то иноземной манере, про которую они и сами не могли бы сказать, в чем
она,  собственно,  состоит.  ‚скоре затем на кафедру поднЯлсЯ ”ридрих,  снЯл
шапочку и  через  несколько секунд,  посмотрев вперед,  а  потом  бросив  на
собравшихсЯ взглЯд,  который,  как  жгучаЯ стрела,  пронзил грудь прелестной
ђозы,  так  что  она  глубоко вздохнула,  запел песню в  нежном тоне ѓенриха
”рауэнлоба,  столь чудесную,  что  все мейстерзингеры единодушно сознались в
своем бессилии превзойти молодого подмастерьЯ.
     Љогда  наступил вечер  и  состЯзание певцов  кончилось,  мастер Њартин,
чтобы вполне насладитьсЯ погодою,  беспечно и  весело отправилсЯ с  ђозою на
Ђллервизе.  Ћбоим подмастерьЯм -  и  ђейнхольду и ”ридриху -  позволено было
сопутствовать  им.  ђоза  шла  посреди  них.  ”ридрих,  сиЯвший  от  похвалы
мастеров,  в  блаженном  опьЯнении решилсЯ  сказать  несколько смелых  слов,
которые ђоза,  стыдливо опустив глаза,  казалось,  не  хотела  слушать.  Ћна
охотнее обращалась к ђейнхольду,  который,  по своему обыкновению,  болтал о
всЯких веселых вещах  и  не  постеснЯлсЯ взЯть ђозу  под  руку.  …ще  издали
услышали они шум и ликование, доносившиесЯ с городского луга. ЏодойдЯ к тому
месту,  где юноши забавлЯлись разными играми,  в  том числе и военными,  они
услышали,  как народ то и  дело восклицал:  "Џобедил,  победил!..  ЋпЯть он,
силач!  „а,  с  ним никто не справитсЯ!.."  Њастер Њартин протеснилсЯ сквозь
толпу вперед и увидел, что все похвалы, все возгласы удивлениЯ относились не
к кому иному,  как к его же подмастерью Љонраду.  ‚ беге,  в кулачном бою, в
метанье копьЯ он превзошел всех других. Љак раз когда подошел мастер Њартин,
Љонрад во всеуслышанье спрашивал,  не хочет ли кто померитьсЯ с ним силами в
веселой игре  тупыми мечами.  Ќесколько отважных юношей-дворЯн,  привычных к
этой рыцарской игре,  принЯли вызов. Ќо прошло немного времени, как Љонрад и
тут без особого труда и  напрЯжениЯ победил всех своих противников,  так что
похвалам его ловкости и силе не было конца.
     ‘олнце зашло,  закат погас,  и быстро наступили сумерки. Њастер Њартин,
ђоза  и  оба  подмастерьЯ  расположились  у  журчащего  родника.   ђейнхольд
рассказывал много чудесного о далекой €талии, а ”ридрих безмолвно и блаженно
смотрел в  глаза прелестной ђозы.  ’ут робкими,  неуверенными шагами подошел
Љонрад,  как будто сам не знаЯ,  присоединитьсЯ ли ему к ним.  Њастер Њартин
стал звать его:
     - —то ж,  Љонрад,  подходи!  ’ы храбро отличилсЯ на лугу, это Я люблю в
моих подмастерьЯх, так им и подобает. Ќе бойсЯ, садись к нам, Я это позволю!
     Љонрад  бросил  пронзительный взглЯд  на  хозЯина,  милостиво кивавшего
головой, и глухо сказал:
     - ‚ас-то Я нисколько не боюсь, вас Я и не спрашивал, можно ли мне здесь
сесть,  да и  пришел Я  вовсе не к  вам.  ‚сех моих противников Я  победил в
веселой рыцарской игре,  и вот хочетсЯ мне спросить вашу прекрасную дочь, не
подарит ли она мне в награду этот чудесный букет,  что у нее на груди.  -  ‘
этими  словами Љонрад опустилсЯ перед ђозой на  одно  колено,  своими карими
глазами, Ясными и честными, посмотрел ей в лицо и стал просить: - „айте мне,
милаЯ ђоза,  этот чудесный букет в  награду за мою победу,  ведь вы же мне в
этом не откажете.
     ђоза тотчас отколола букет и, подаваЯ его Љонраду, сказала с улыбкой:
     - џ ведь знаю,  что храброму рыцарю,  как вы, подобает такаЯ награда из
рук дамы, поэтому возьмите мои уже увЯдшие цветы.
     Љонрад поцеловал протЯнутый ему букет и приколол его к своей шапочке, а
мастер Њартин встал и воскликнул:
     - —то за глупые проказы!.. Ќо пора уже и домой, скоро ночь.
     ‘ам он пошел вперед, а Љонрад вежливо и почтительно взЯл ђозу под руку,
ђейнхольд же  и  ”ридрих,  недовольные,  шли  сзади.  ‹юди,  попадавшиесЯ по
дороге,  останавливались,  глЯдели  им  вслед  и  говорили:  "Џосмотрите-ка,
посмотрите,  вот  идет  богач  бочар  ’обиас Њартин со  своей милой дочкой и
своими славными подмастерьЯми! •орошие парни - ничего не скажешь!"


        Ћ ’ЋЊ, ЉЂЉ ”ђЂ“ ЊЂђ’Ђ
                 ѓЋ‚Ћђ€‹Ђ ‘ ђЋ‡Ћ‰ Ћ ’ђ…• ЏЋ„ЊЂ‘’…ђњџ•.
                  ‘‘ЋђЂ ЉЋЌђЂ„Ђ ‘ ЊЂ‘’…ђЋЊ ЊЂђ’€ЌЋЊ

     —асто  молодые девушки на  другое утро  после  праздника мысленно вновь
переживают все его радости, и это повторение торжества кажетсЯ им едва ли не
прекраснее, чем самое торжество. ’ак и прелестнаЯ ђоза сидела на другое утро
одна в своей комнате и, сложив руки на коленЯх, задумчиво опустив голову, не
прикасалась к  прЯлке и  шитью.  ‚полне возможно,  что она то  слышала песни
ђейнхольда  и  ”ридриха,  то  видела,  как  ловкий  Љонрад  побеждает  своих
противников и  получает от  нее  награду  за  свою  победу.  ‚от  она  спела
несколько стихов какой-то песни,  вот прошептала:  "‚ы хотите мой букет?" Ќа
щеках ее  вспыхнул румЯнец,  из-под  опущенных ресниц засверкали молнии,  из
глубины груди  вырвалсЯ тихий  вздох.  ’ут  в  комнату вошла Њарта,  и  ђоза
обрадовалась,  что  теперь она  сможет подробно рассказать,  как  все было в
церкви  свЯтой  …катерины  и   на   городском  лугу.   Љогда  ђоза   кончила
рассказывать, Њарта с улыбкой промолвила:
     - Ќу,  милаЯ ђоза, теперь вам скоро придетсЯ выбирать - который из трех
красавцев женихов вам милее.
     - Ѓоже мой!  -  встрепенулась в испуге ђоза, покраснев до самых ушей. -
Ѓоже мой, что это вы, Њарта, хотите сказать?.. Њне... трех женихов?
     - Ќе притворЯйтесь, милаЯ ђоза, - продолжала Њарта, - не притворЯйтесь,
будто вы ничего не знаете, ни о чем не догадываетесь. Ќадо быть слепой, надо
быть совсем без  глаз,  чтобы не  видеть,  как страстно влюблены в  вас наши
подмастерьЯ, все трое - ђейнхольд, ”ридрих и Љонрад.
     - „а откуда вы это взЯли,  Њарта?  -  пролепетала ђоза,  закрываЯ глаза
рукой.
     - Џолно,  - продолжала Њарта, садЯсь подле ђозы и одной рукой обнЯв ее,
- полно,  милое,  стыдливое дитЯ,  отними руку от глаз, посмотри мне прЯмо в
лицо,  а потом попробуй сказать, будто ты не замечала, что подмастерьЯ давно
уже думают только о тебе!  Ќу, попробуй! ‚от видишь, не можешь! „а и странно
было бы,  если бы девушка этого сразу не заметила:  как все бросают работу и
начин