ым летом выпугнул птиц из кустов и струи горЯчего воздуха несут их  над
землей. ‹ок услыхал у себЯ над ухом шепот ”а:
     - Џомни, мы заберем их, когда стемнеет. Ћн увидал  внутри  головы,  как
сытаЯ женщина смеетсЯ и кормит нового человечка грудью.
     - —ем ты станешь его кормить?
     - Ќажую еды и положу ему в рот. Ђ может, у менЯ поЯвитсЯ и молоко.
     Ћн подумал над этим. ”а заговорила опЯть:
     - ‘коро новые люди заснут.
     Ќовые люди еще не спали и не похоже было, что они собираютсЯ спать. Ћни
шумели теперь пуще прежнего.  Ћба  бревна  были  на  прогалине,  и  под  них
подложили поперечно толстые круглые  палки.  Ќовые  люди  столпились  вокруг
крайнего бревна и вопили на старика. Ћн в Ярости указывал на тропу,  котораЯ
вела к лесу, издаваЯ  трепыхающиесЯ,  кружащие  птичьи  звуки.  ‹юди  мотали
головами, сбрасывали с себЯ кожаные полосы, отходили к своим пещерам. ‘тарик
потрЯсал кулаками, воздетыми в глубокой синеве, потом стал колотить себЯ  по
темени; но люди шли, медленно, сонно, прЯмо к костру и пещерам. Љогда старик
осталсЯ совсем один подле  долбленых  бревен,  он  замолчал.  Џод  деревьЯми
сгущались сумерки, и солнце ускользало с земли.
     ‘тарик медленно поплелсЯ к реке. Џотом остановилсЯ,  но  ‹ок  и  ”а  не
увидали на его лице никакого выражениЯ, потом вдруг быстро вернулсЯ, подошел
к своей пещере и исчез внутри. ‹ок услыхал голос  сытой  женщины,  и  старик
опЯть вышел. Ћн побрел к реке по собственным  стопам,  но  на  этот  раз  не
остановилсЯ возле бревен, а зашагал мимо, напрЯмик.  Ћн  прошел  поддеревом,
остановилсЯ меж деревом и рекой, глЯдЯ на детей.
     ’анакиль учила ‹ику ловить камешки, и обе девочки  давно  позабыли  про
палку. Љогда ’анакиль увидала старика, она вскочила, спрЯтала руки за  спину
и почесала одну ногу о другую. ‹ику как могла подражала  ей.  ‘тарик  сперва
помолчал. Џотом мотнул головой в сторону прогалины и  что-то  сказал  резким
голосом. ’анакиль схватила рукой конец кожаной ленты  и  пошла  под  дерево,
ведЯ за собой ‹ику. Ћсторожно повернувшись, ‹ок увидал, что девочки скрылись
в пещере. Љогда он опЯть поглЯдел в сторону реки, старик стоЯл и  мочилсЯ  у
самой кромки  берега.  ‘олнечный  свет  ускользнул  с  воды  и  запуталсЯ  в
верхушках деревьев на той стороне. Ќад водопадом и  над  долиной  растеклось
огромное багровое зарево, и вода шумела оглушительно громко. ‘тарик вернулсЯ
к дереву, остановилсЯ под ним и пристально вглЯделсЯ в кусты терновника, где
стоЯл страж. Ћн обошел дерево с другой стороны и вглЯделсЯ  опЯть,  тревожно
озираЯсь. Џотом вернулсЯ назад и привалилсЯ к дереву спиной, глЯдЯ на  воду.
Ћн запустил руку под свою  шкуру  на  груди  и  вытащил  какой-то  ком.  ‹ок
принюхалсЯ, приглЯделсЯ и узнал, что это такое. ‘тарик  ел  то  самое  мЯсо,
которое предназначалось длЯ ‹ику.  Ћн  стоЯл,  привалЯсь  спиной  к  дереву,
наклонив голову, вывернув локти, и рвал, грыз, жевал. ‘лышно  было,  как  он
деловито трудитсЯ над мЯсом, будто жук средь ветвей мертвого дерева.
     Љто-то приближалсЯ. ‹ок заслышал шаги, а старик, который громко чавкал,
еще нет. Џришелец обошел вокруг дерева, увидал старика, остановилсЯ и  взвыл
от Ярости. ќто был •вощ. Ћн выбежал на прогалину, остановилсЯ подле костра и
завопил во все горло. €з темных  пещер  вылезли  люди,  мужчины  и  женщины.
’емнота над землей уже кишела ими, а •вощ пнул костер ногой так, что над ним
взметнулись искры и Языки пламени. Џотом целый разлив огнЯ  затопил  кишащую
людьми темноту под тихим, Ясным небом. ‘тарик кричал возле бревен; •вощ тоже
кричал, указываЯ на него, и сытаЯ женщина вышла из пещеры, а новый человечек
висел у нее на плече. ‚друг люди бросились к старику. Ћн прыгнул в  одно  из
бревен, схватил деревЯнный лист и замахнулсЯ.  ‘ытаЯ  женщина  завизжала  на
людей, и поднЯлсЯ такой шум, что птицы, хлопаЯ крыльЯми, снЯлись с деревьев.
ѓолос старика стал теперь мрачным,  как  окружающаЯ  темнота.  ‹юди  немного
успокоились. ’уами, который не вымолвил ни слова, но все времЯ  стоЯл  возле
сытой женщины, теперь наконец сказал что-то, и люди  громко  подхватили  его
слова. ‘тарик указывал на голову оленЯ, котораЯ лежала  у  костра,  но  люди
зычно повторЯли опЯть и опЯть какое-то слово  и,  как  казалось  по  звукам,
подступали все ближе. ‘ытаЯ женщина нырнула в пещеру, и ‹ок увидал, что  все
люди устремили глаза на вход. Ћна вышла, но не с новым человечком, а  с  тем
зверем, который переколыхивалсЯ. ‹юди закричали и захлопали  в  ладони.  Ћни
быстро ушли и вернулись, несЯ полые деревЯшки, а зверь с плеча сытой женщины
помочилсЯ  в  них.  ‹юди  выпили,  и  ‹ок  видел  при  свете   костра,   как
перекатывались их кадыки. ‘тарик махал руками, отгонЯЯ их назад,  в  пещеры,
но они не хотели идти. Ћни опЯть подошли  к  сытой  женщине  и  набрали  еще
питьЯ. ‘ытаЯ женщина теперь уже не смеЯлась, она поглЯдела  на  старика,  на
людей, а потом на ’уами. Ћн стоЯл вплотную к ней, и лицо  его  расплылось  в
улыбке. ‘ытаЯ женщина попробовала унести зверЯ назад в пещеру, но •вощ и еще
какаЯ-то женщина не дали ей сделать это. ’огда старик рванулсЯ вперед,  и  в
толпе завЯзалась драка. ’уами стоЯл в стороне и глЯдел так, будто он  просто
нарисовал всех этих людей  падкой  в  воздухе.  Џодоспели  еще  люди.  ’олпа
топталась на месте,  все  времЯ  поворачиваЯсь,  а  сытаЯ  женщина  визжала.
ЏереколыхивающийсЯ зверь соскользнул с ее плеча  и  сразу  исчез.  Ќесколько
человек упало на него. ‹ок услыхал лопающийсЯ звук, после чего куча  упавших
стала  пониже.  Џотом  люди  расползлись  в  стороны,  и  показалсЯ   зверь,
распластанный на земле, в точности как  олень,  которого  сделал  ’уами,  но
гораздо больше похожий на мертвечину.
     ‘тарик вдруг выпрЯмилсЯ и казалсЯ теперь очень высоким. ‹ок зевнул. ’о,
что он видел, не  укладывалось  в  голове.  ‚еки  его  закрылись,  дрогнули,
раскрылись опЯть. ‘тарик воздел кверху обе руки. Ћн повернулсЯ  к  людЯм,  и
голос  его  прозвучал  так  грозно,  что  они  задрожали  от  страха.  Џотом
попЯтились. ‘ытаЯ женщина сразу улизнула  в  пещеру.  ’уами  куда-то  исчез.
ѓолос старика загремел, оборвалсЯ,  руки  упали.  ’еперь  всюду  водворилось
молчание и витал страх и запах кислЯтины от дохлого зверЯ.
     ‘перва люди молчали, чуть присев и отшатнувшись. ‚друг одна  из  женщин
выбежала вперед. Ћна завизжала на старика, потерла себе живот,  нацелила  на
него сморщенные груди, выставив их напоказ, и плюнула в  его  сторону.  ‹юди
опЯть зашевелились. Ћни кивали и кричали. Ќо старик перекричал их,  заставил
молчать и указал на голову оленЯ. Ќаступила тишина. ѓлаза людей  устремились
вперед и вниз, на оленЯ, который все разглЯдывал ‹ока маленьким глазом через
дырку в листве вьюнка.
     ‚ лесу за прогалиной раздалсЯ шум. €  люди  тоже  постепенно  этот  шум
услышали. ’ам кто-то завывал. Љусты  терновника  колыхнулись,  раздвинулись;
Љаштан, у которого леваЯ нога поблескивала от кровавых потеков,  поЯвилсЯ  в
просвете, он прыгал на одной ноге, держась за Љуста. “видав костер,  он  лег
на землю, и одна из женщин подбежала к нему. Љуст подошел к людЯм.
     ‚еки ‹ока тЯжело опустились и сразу же распахнулись опЯть. Ќа  какой-то
миг, словно в дремоте, он увидал внутри головы, как он рассказывает ‹ику про
все это, а она понимает ничуть не больше, чем он сам.
     ‘ытаЯ женщина показалась возле пещеры, и при ней был  новый  человечек,
который сосал ее грудь. Љуст что-то  спросил.  ‚  ответ  раздалсЯ  крик.  ’а
женщина, котораЯ выставлЯла напоказ свою дрЯблую грудь, теперь указывала  на
старика, на мертвое дерево и на людей. Љаштан плюнул  на  оленью  голову,  а
люди опЯть закричали и двинулись вперед.  ‘тарик  воздел  руки  и  заговорил
пронзительно, угрожающе, но люди только фыркали  и  хохотали.  Љаштан  стоЯл
подле самой оленьей головы. ѓлаза его поблескивали при свете костра, как два
прозрачных камнЯ. Ћн стал вытаскивать прут из-под своей шкуры,  а  в  другой
руке держал гнутую палку. Ћн и старик пристально глЯдели друг на „руга.
     ‘тарик сделал шаг в сторону и быстро  заговорил.  Ћн  подошел  к  сытой
женщине, протЯнул руки и хотел отнЯть  у  нее  нового  человечка.  Ћна  живо
нагнулась и цапнула его за руку острыми зубами, как сделала бы на  ее  месте
всЯкаЯ женщина, отчего старик взвыл и заплЯсал. Љаштан положил прут  поперек
согнутой палки и оттЯнул назад рыжие перьЯ. ‘тарик перестал плЯсать и  пошел
прЯмо на него, вытЯнув вперед руки и прикрываЯсь ладонЯми  от  прута.  Љогда
старик уже почти мог дотЯнутьсЯ до головы Љаштана, он остановилсЯ и сжал все
пальцы на правой руке, кроме  указательного.  Џотом  повел  этим  пальцем  в
воздухе и наставил его на одну из пещер. ‹юди молчали, затаив дыхание. ‘ытаЯ
женщина издала короткий  пронзительный  смех  и  опЯть  притихла.  ’уами  не
отрываЯсь  глЯдел  старику  в  спину.  ‘тарик  окинул  взглЯдом   прогалину,
всмотрелсЯ в густую тьму под деревьЯми, потом опЯть поглЯдел на  людей.  ‚се
они ждали молча.
     ‹ок зевнул и отодвинулсЯ к дуплу под верхушкой дерева, откуда  не  было
видно  этих  людей  и  все  их  стойбище  представлЯлось   лишь   мерцающими
отраженными бликами костра на листве деревьев. Ћн поднЯл голову  и  поглЯдел
на ”а, предлагаЯ ей устроитьсЯ рЯдом и поспать вволю, но она этого  даже  не
заметила. Ћн видел ее лицо и глаза, которые пристально всматривались  сквозь
вьюнок, широко открытые, немигающие. Ћна была так поглощена, что, даже когда
он притронулсЯ к ее ноге, не шевельнулась и все глЯдела. Ћн увидал, как  рот
ее открылсЯ, дыхание участилось. Ћна так отчаЯнно сжимала  гнилой  сук,  что
дерево хрустело и крошилось в сырую труху. ЌесмотрЯ на  всю  усталость,  это
вызвало у ‹ока любопытство и даже испуг. Ћн увидал внутри головы,  как  один
из новых людей лезет на дерево, отшатнулсЯ  и  стал  раздвигать  вьюнок.  ”а
быстро глЯнула в сторону, и лицо у нее было как у спЯщего,  которому  снитсЯ
кошмарный сон. Ћна стиснула руку ‹ока и принудила его спуститьсЯ  ниже.  ’ам
она схватила его за плечи и спрЯтала голову у него на груди.  ‹ок  обнЯл  ее
одной рукой, и при этом прикосновении ‹ок-внешний ощутил теплую радость.  Ќо
”а испытывала совсем другие чувства. Ћна опЯть встала на  колени,  привлекла
‹ока к себе, прижала его голову к своей  груди,  а  сама  все  глЯдела  вниз
сквозь листву, и сердце ее тревожно билось  где-то  у  самой  его  щеки.  Ћн
захотел увидать, что ее так напугало, но при первой же попытке высвободитьсЯ
она еще сильней прижала его к себе, так что он  видел  только  ее  угловатую
челюсть и глаза, широко открытые, открытые всегда, глЯдЯщие пристально.
     ‹етучаЯ стаЯ вернулась в голову, а  от  тела  ”а  исходило  тепло.  ‹ок
покорилсЯ, знаЯ, что ”а его разбудит, когда новые люди уснут, и  они  смогут
убежать вместе с детьми. Ћн приник к ней, обхватил ее обеими руками, положил
голову поближе к бьющемусЯ сердцу, а руки ”а крепко обнимали  его,  и  стаЯ,
котораЯ  теперь  опЯть  кружила,  стала  претворЯтьсЯ  в  далекий  мир  сна,
наступившего от изнеможениЯ.

        „…‚џ’њ


     Ћн проснулсЯ, пытаЯсь вырватьсЯ из рук, которые пригнетали  его  книзу,
чьи-то локти лежали  у  него  на  плечах,  а  ладонь  гладила  по  лицу.  Ћн
заговорил,  залопотал  глухо  под  пальцами,  почти  готовый   их   укусить,
охваченный привычным уже, хотЯ вместе с ^ем новым длЯ себЯ, страхом. ‹ицо ”а
было совсем близко, она не давала ему вырватьсЯ, а он  колотил  кулаками  по
листве и гнилому, заплесневелому дереву.
     - Њолчи!
     Ћна сказала это почти громко, сказала таким простым, обыденным голосом,
будто новых людей вокруг уже и в помине не  было.  Ћн  перестал  вырыватьсЯ,
проснулсЯ окончательно и увидал, что на темной листве дрожит и играет  свет,
блики его местами освещают окружающую  темноту  и  беспрестанно  мечутсЯ  из
стороны в сторону. Ќад деревом во множестве горели звезды, они  были  совсем
крошечные и едва светились по сравнению с Ярким  костром.  Џот  струилсЯ  по
лицу ”а, и ее мохнатое тело, ‹ок это чувствовал, тоже  было  мокрым.  “видав
ее, он сразу же услыхал ч новых людей, которые расшумелись, как  целаЯ  стаЯ
волков. Ћни кричали, смеЯлись, пели, гомонили  на  своем  птичьем  Языке,  а
огонь в костре неистово металсЯ вместе с ними.  ‹ок  повернулсЯ  и  запустил
пальцы в листву, чтоб проделать отверстие и увидать, что происходит.
     ‚сЯ прогалина была залита светом костра. Ќовые люди выволокли на  берег
огромные бревна, которые переправил через реку •вощ, и поставили их наклонно
вокруг костра, так что верхними концами они упирались друг в  друга.  Љостер
не давал ни тепла, ни успокоениЯ - он был страшен, как водопад, как  большой
злобный кот. ‹ок видел кусок того бревна, которое убило Њала, его прислонили
к груде, и твердые, похожие на уши грибы, казалось, были раскалены докрасна.
€з груды дров извергались огненные Языки, будто их  выдавливали  снизу,  они
были красные, и желтые, и белые, а вокруг сыпались, исчезаЯ из виду,  мелкие
искорки. Љонцы огненных Языков там, где  они  тускнели,  вздымались  до  той
высоты, где сидел ‹ок, и окутывавший их синий дым  был  едва  видим.  ‚округ
груды, из которой выбивалось пламЯ, свет затоплЯл всю прогалину, но свет  не
теплый, а враждебный, красный, даже раскаленный добела, ослепительно  Яркий.
‘вет этот трепетал, как сердце, так что деревьЯ, обступавшие  полЯну,  с  их
скопищами кудрЯвой листвы, будто прыгали из стороны в сторону и отверстиЯ  в
листве вьюнка тоже.
     „а и сами новые люди походили на огонь, они были желтые и белые, потому
что сбросили с себЯ меховые шкуры и остались нагими, только полосы кожи были
обмотаны  вокруг  чресел.  Ћни  прыгали  из  стороны  в  сторону  наравне  с
деревьЯми, и волосы их ниспадали и разметались, так что  ‹оку  нелегко  было
отличить мужчин. ‘ытаЯ женщина привалилась к  одному  из  долбленых  бревен,
обхватив себЯ обеими руками, обнаженнаЯ до поЯса, тело у нее  было  белое  с
желтым отливом. ѓолову она запрокинула, шею изогнула, рот был  разинут,  она
хохотала, а ее спутанные волосы свисали до  самого  дна  долбленого  бревна.
’уами присел на земле подле нее, припав лицом к ее левой руке; при  этом  он
двигалсЯ, не просто покачиваЯсь то взад, то вперед,  как  пламЯ  костра,  он
тЯнулсЯ кверху, скользЯ губами, перебираЯ пальцами, всползаЯ все выше, будто
пожирал ее плоть, и тихонько подбиралсЯ к обнаженному плечу. ‘тарик  валЯлсЯ
в другом полом бревне, и ноги его торчали над боковинами. ‚ руке  он  сжимал
округлый камень, то и дело подносЯ его ко рту, а в промежутках  пел.  „ругие
мужчины и женщины как попало расселись на прогалине.  Ћни  держали  в  руках
такие же округлые камни, и теперь ‹ок увидал, что новые люди пьют из них. Ћн
учуЯл острый запах напитка. ќтот напиток был слаще и крепче прежнего, он был
могуществен, как огонь и водопад. ќто была пчелинаЯ вода, она пахла медом, и
воском, и прелью, она  одновременно  притЯгивала  и  отталкивала,  пугала  и
будоражила, как и сами новые люди. “ костра лежало еще много таких камней  с
дырками наверху, и особенно сильный запах исходил именно оттуда. ‹ок увидал,
что люди, когда кончали пить, подходили к этим камнЯм, подбирали их  и  пили
опЯть. „евочка ’анакиль лежала навзничь перед  одной  из  пещер  совсем  как
мертваЯ. ђЯдом мужчина и женщина дрались и целовались, хрипло вскрикиваЯ,  а
другой мужчина беспрерывно ползал вокруг костра, как бабочка  с  обожженными
крыльЯми. Ћн все ползал на четвереньках, но остальные не обращали на него ни
малейшего вниманиЯ и лишь шумели вовсю.
     ’уами уже подобралсЯ к шее сытой женщины.  Ћн  тЯнул  ее  к  себе,  она
смеЯлась и трЯсла головой, а руками стискивала его плечи.  ‘тарик  распевал,
люди дрались, мужчина  все  ползал  на  четвереньках  вокруг  костра,  ’уами
припадал к сытой женщине, и все это времЯ прогалина металась  взад-вперед  и
из стороны в сторону.
     ‘вета было полным-полно, и ‹ок Ясно  видел  ”а.  ѓлаза  его  устали  от
беспрерывного мельтешениЯ, поскольку он старалсЯ уследить за всем, и  теперь
он, повернувшись, стал глЯдеть на  нее.  Ћна  тоже  мельтешила,  но  не  так
быстро; здесь, в отдалении от костра, лицо у нее было очень спокойное. ѓлаза
смотрели пристально, они будто ни разу не мигнули и не скосились вбок с  тех
пор, как он проснулсЯ. ‚идениЯ в голове ‹ока приходили и  сразу  же  уходили
опЯть, трепетные, как пламЯ костра. Ћни не содержали никакого смысла и вдруг
вихрем завертелись, так что голова  его,  казалось,  сейчас  расколетсЯ.  Ћн
нашел слова, которые мог бы произнести,  но  Язык  никак  не  поворачивалсЯ,
наконец он все же вымолвил:
     - —то это?
     ”а не пошевельнулась. Љакое-то смутное  знание  пришло  к  нему,  столь
неопределенное, что уже одно это вызывало ужас, будто он  сопереживал  с  ”а
видение, но внутри головы не было глаз, чтоб его разглЯдеть. Ѓыло это чем-то
сродни  тому  предчувствию  смертельной   опасности,   которое   ‹ок-внешний
сопереживал с нею так недавно; но теперь все ощущал  ‹ок-внутренний,  и  это
никак в нем не  укладывалось.  Ћно  ворвалось  в  него,  вытеснив  радостное
чувство, которое наполнЯло его после сладкого сна, и вихрь видений, разрушаЯ
проблески мысли, острое чувство голода и нестерпимую жажду. Ћно завладело им
целиком, и он не знал, что это.
     ”а медленно повернула  к  нему  голову.  ѓлаза,  в  которых  отражались
крохотные костры, похожие друг на друга,  как  близнецы,  вращались  подобно
глазам старухи, когда она плавала в воде. Ћт шевелениЯ кожи вокруг рта - что
вовсе не означало намерениЯ  заговорить  -  губы  ее  дрогнули,  затрепетали
совсем как у новых людей, сомкнулись; потом они разомкнулись  опЯть  и  тихо
произнесли:
     - Ћа не рождала этих людей из своего чрева.
     ‘перва словам не сопутствовало  видение,  но  они  влились  в  чувство,
переполнЯвшее ‹ока, и оно стало  еще  сильней.  Ћн  опЯть  вглЯделсЯ  сквозь
листву, чтоб понЯть смысл услышанных слов, и сразу увидел рот сытой женщины.
Ћна брела прЯмо к дереву, опираЯсь на ’уами, пошатываЯсь и визгливо  смеЯсь,
так что ‹ок мог видеть ее зубы. Ћни были узкие, хорошо  приспособленные  длЯ
того, чтоб грызть и жевать; кроме того, они были маленькие,  и  два  из  них
оказались длинней остальных. ‡убы эти походили на волчьи.
     Љостер рухнул с ревом, рассыпаЯ вокруг рои искр. ‘тарик уже  больше  не
пил, он лежал недвижно в долбленом  бревне,  а  остальные  люди  сидели  или
лежали плашмЯ, и звуки пениЯ вокруг  костра  постепенно  замирали.  ’уами  и
сытаЯ женщина неверной походкой прошли под деревом и  скрылись,  после  чего
‹ок повернулсЯ, чтоб проследить за ними. ‘ытаЯ женщина  направилась  было  к
воде, но ’уами схватил ее за руку и заставил вернутьсЯ.  Ћни  стоЯли,  глЯдЯ
друг на друга, сытаЯ женщина казалась бледной с одного боку, откуда  светила
луна, и багровой с  другого,  где  горел  костер.  ‚скинув  голову,  женщина
засмеЯлась прЯмо в лицо ’уами и  показала  ему  Язык,  а  он  уговаривал  ее
скороговоркой. ‚друг он сгреб ее обеими руками, тесно прижал к груди, и  они
стали боротьсЯ, тЯжко дыша от усилий, но без единого слова. ’уами перехватил
женщину повыше, вцепилсЯ в спутанные волосы  и  потЯнул,  так  что  лицо  ее
запрокинулось, исказившись от боли. Ћна поднЯла правую руку, впилась ногтЯми
ему в плечо и рванула вниз, так же сильно, как он рвал ее за  волосы.  ’огда
он притиснул лицо к лицу женщины и опрокинул  ее  назад,  подставив  колено.
ђука его ползла кверху,  покуда  не  обхватила  ее  затылок.  ђука  женщины,
вцепившаЯсЯ в мЯкоть его  плеча,  ослабила  хватку,  скользнула  неуверенно,
обнЯла его, и вдруг они соединились, напрЯженно сопрЯглись воедино, чресла к
чреслам, уста  к  устам.  ‘ытаЯ  женщина  стала  сползать  наземь,  и  ’уами
склонЯлсЯ вослед. Ћн неловко упал на одно колено, а она  обвила  руками  его
шею. Џри свете луны было видно, как она повалилась навзничь, зажмурив глаза,
тело ее обмЯкло, грудь вздымалась  и  опадала.  ’уами  стоЯл  на  коленЯх  и
обшаривал шкуру, прикрывавшую ее бедра. Џотом  он  издал  звук,  похожий  на
рычание, и набросилсЯ на нее. ’еперь ‹ок опЯть увидал оскал  волчьих  зубов.
‘ытаЯ женщина ворочала головой, лицо ее обращалось то в одну,  то  в  другую
сторону и опЯть исказилось, как в тот миг, когда она боролась с ’уами.
     ‹ок повернулсЯ к ”а. Ћна все стоЯла на коленЯх и пристально  оглЯдывала
прогалину, в особенности раскаленную докрасна кучу бревен,  и  на  шкуре  ее
тускло поблескивал пот. ‚нутри его головы вдруг вспыхнуло видение: он вместе
с ”а забирает детей и убегает прочь с этой прогалины. ’ут  он  насторожилсЯ.
Џриблизив губы к ее уху, он шепнул:
     - Њожет, заберем детей сейчас?
     Ћна отодвинулась ровно настолько, чтоб видеть его  в  меркнущем  свете.
‚друг она содрогнулась, будто лунное сиЯние, которое проникало сквозь покров
вьюнка, леденило, как зимний снег.
     - †дать!
     „вое под деревом издавали громкие звуки,  будто  ссорились  меж  собой.
‘ытаЯ женщина ухала, как сова, а ’уами  рычал,  как  бывает,  когда  человек
стараетсЯ осилить зверЯ, даже не надеЯсь одержать верх. ‹ок поглЯдел на  них
сверху и увидал, что ’уами не только лежит с сытой женщиной, но  и  пожирает
ее, потому что с уха у нее струилась кровь.
     ‹ок забеспокоилсЯ. Ћн протЯнул руку и прикоснулсЯ к ”а, но  она  только
обратила к нему окаменелые глаза, и сразу ее  тоже  обуЯло  то  непостижимое
ощущение, которое было страшней, чем ощущение близости Ћа, которое он  сразу
узнал, но так и не мог понЯть. Ћн поспешно отдернул руку и  стал  раздвигать
листву, покуда не проделал отверстие, через которое были видны как на ладони
костер и прогалина. Џочти все люди скрылись в пещерах. ‘тарика уже не  было,
только его ноги бессильно свисали над боковинами долбленых бревен.  Њужчина,
который ползал вокруг костра, теперь лежал ничком, уткнувшись лицом в  землю
средь округлых камней, в которых была пчелинаЯ вода,  а  страж  все  так  же
торчал у заслона из кустов терновника, опираЯсь на  палку.  Ќо,  вглЯдевшись
пристально, ‹ок увидал, как он тихонько соскользает по  этой  палке,  падает
под кусты и лежит недвижно, а лунный свет играет  на  его  обнаженной  коже.
’анакиль давно ушла, и вместе с ней  сморщеннаЯ  женщина,  теперь  прогалина
стала  всего  лишь  голой  землей  вокруг  все  еще  красной,   но   заметно
потускневшей груды дров.
     ‹ок повернулсЯ и глЯнул сверху  на  ’уами  и  сытую  женщину:  они  уже
изведали верх  удовольствиЯ  и  теперь  лежали  недвижно,  в  поту,  который
поблескивал на их телах,  источаЯ  тЯжелый  запах  плоти  и  соблазнительный
медовый дух, влитый в них из округлых камней. ‹ок поглЯдел на ”а, а она  все
безмолвствовала, и вид ее был страшен, она Явно видела внутри  головы  нечто
такое, чего не было в темноте под густым покровом вьюнка. ‹ок потупил  глаза
и невольно  стал  шарить  рукой  по  трухлЯвому  дереву,  стараЯсь  отыскать
какую-нибудь еду.  Ќо  тут  он,  поглощенный  поисками,  вдруг  почувствовал
нестерпимую жажду, а уж почувствовав, больше не мог  от  нее  избавитьсЯ.  ‚
смЯтении он поглЯдел вниз на ’уами и сытую  женщину,  потому  что  изо  всех
поразительных и необъЯснимых событий, которые происходили на прогалине,  это
было ему всего понЯтней и особенно разжигало любопытство.
     €х свирепаЯ волчьЯ грызнЯ кончилась. Љазалось,  они  скорей  стремились
одолеть, сожрать друг друга, чем совокупитьсЯ, и об этом говорила  кровь  на
лице женщины и  на  плече  мужчины.  ’еперь,  когда  борьба  прекратилась  и
восстановилсЯ мир или что-то, чему трудно было найти название,  оба  целиком
предались любовной игре. €гра эта была затейлива  и  увлекательна.  Ќе  было
такого зверЯ в горах или на равнине, не было такой  увертливой,  исхищренной
твари в кустарнике или в лесу, у которой достало бы хитрости и  соображениЯ,
чтоб измыслить подобные игрища, как не достало бы досуга и  времени  до  сна
длЯ таких игр. Ћни  охотились  за  удовольствием,  как  волки  преследуют  и
настигают конский табун; они будто шли по следам невидимой добычи и,  нагнув
головы,  с  напрЯженными   и   отрешенными   при   бледном   свете   лицами,
прислушивались,  когда  же  раздадутсЯ  ее  первые  крадущиесЯ   шаги.   Ћни
резвились, оттЯгиваЯ последний миг, подобно тому, как лисица  забавлЯетсЯ  с
лакомой, жирной птахой, которую ей посчастливилось  изловить,  и  не  спешит
загрызть ее до смерти, потому  что  хочет  вдвойне  насладитьсЯ  пожиранием.
’еперь оба молчали, лишь изредка издаваЯ отрывистые рыки и  вздохи,  да  еще
времЯ от времени слышалсЯ затаенный журчащий смех сытой женщины.
     ЃелаЯ сова стремительно пролетела над деревом, а  еще  через  мгновение
‹ок заслышал ее крик, который доносилсЯ будто издали,  хотЯ  сама  она  была
совсем близко. ’еперь ‹ок опЯть глЯдел на ’уами и сытую женщину, и  то,  что
они делали, уже волновало его не так бурно, как прежде, когда они  грызлись,
потому что они были бессильны утолить его насущную жажду.  Ћн  не  осмелилсЯ
заговорить с ”а не только из-за  ее  непривычной  отчужденности,  но  еще  и
потому, что ’уами и сытаЯ женщина теперь  совсем  притихли  и  опЯть  всЯкое
слово таило в себе опасность. …му не терпелось забрать детей и убежать.
     ‚ костре слабо тлели красноватые головни,  и  свет  его  едва  достигал
сплетениЯ веток, почек и побегов, сплошнЯком окружавших прогалину,  так  что
они казались темным пЯтном на  светлеющем  небе.  ‡емлЯ  на  прогалине  была
погружена в  беспросветный  мрак,  и  ‹ок,  чтоб  все  разглЯдеть,  поневоле
использовал свою способность видеть ночью. Љостер существовал сам по себе  и
будто плыл куда-то. ’уами и сытаЯ женщина, пошатываЯсь, вышли из-под дерева,
но не вместе, и направились, погруженные в тень почти  по  грудь,  к  разным
пещерам. ‚одопад ревел, и слышались лесные голоса, хруст  и  шелест  чьих-то
быстрых, невидимых  ног.  …ще  одна  сова  парЯщим  полетом  пронеслась  над
прогалиной и умчалась за реку.
     ‹ок повернулсЯ к ”а и шепнул:
     - Џора?
     Ћна придвинулась к нему вплотную. ѓолос ее  обрел  то  же  тревожное  и
властное звучание, какое он уже слышал, когда она велела ему повиноватьсЯ на
уступе:
     - џ схвачу нового и перепрыгну через кусты. Љогда  скроюсь,  спрыгни  и
беги следом.
     ‹рк поразмыслил, но ничего не увидал внутри головы.
     - ‹ику...
     Ћна стиснула его обеими руками:
     - ”а говорит: сделай так!
     Ћн круто повернулсЯ, и листьЯ вьюнка заметались с громким шелестом.
     - Ќо ‹ику...
     - џ много вижу внутри головы.
     ђуки ее разжались и отпустили ‹ока.  Ћн  приник  к  верхушке  дерева  и
увидал все, что произошло за минувший день, видениЯ эти опЯть закружились  в
его  голове.  Ћн  услыхал  над  ухом  дыхание  ”а,  листьЯ   вьюнка   громко
зашелестели,  и  он  тревожно  глЯнул  на  прогалину,  но   там   никто   не
пошевельнулсЯ. Ћн разглЯдел только  ноги  старика,  торчащие  из  долбленого
бревна, да еще непроглЯдные черные дыры там, где были  пещеры  из  веток.  Ђ
костер все  плыл,  окутанный  тусклым  багрЯнцем,  но  сердцевина  светилась
гораздо Ярче, и синие Языки лизали недогоревшие головешки.  ’уами  вышел  из
пещеры, постоЯл у  костра,  глЯдЯ  на  затухающий  огонь.  ”а  тем  временем
высунулась по грудь из вьюнка и приникла к толстым сучьЯм дерева со  стороны
реки. ’уами подобрал сук и стал сгребать им горЯчую золу в  кучу,  а  оттуда
сыпались искры, и взмывали дымные струи, и  подмигивали  маленькие  огненные
глаза. ‘морщеннаЯ женщина выползла на прогалину и отнЯла у него  сук,  после
чего миг или два оба стоЯли пошатываЯсь и разговаривали. Џотом ’уами ушел  в
пещеру, а еще через миг ‹ок услыхал шорох, означавший, что  ’уами  повалилсЯ
на подстилку их сухих листьев. ‹ок понимал, что женщина сейчас  уйдет  тоже;
но она сперва стала забрасывать землей костер, покуда он  не  превратилсЯ  в
черный холмик со сверкающей верхушкой. †енщина принесла дернину  и  швырнула
ее поверх  холмика,  так  что  трава  вспыхнула  и  затрещала,  а  прогалину
захлестнула волна Яркого света. Ћна стоЯла дрожа у конца своей длинной тени,
а свет трепетал, колебалсЯ и вскоре  угас  совсем.  ‹ок  слышал  и  угадывал
чувством, как она ощупью добралась до пещеры, упала на четвереньки и вползла
внутрь.
     ’еперь он опЯть обрел  способность  видеть  ночью.  Ќа  прогалине  была
полнейшаЯ тишина, и в этой  тишине  он  расслышал,  как  шкура  ”а  обдирает
дрЯхлую кору на мертвом дереве, а это значило, что она спускаетсЯ на  землю.
Ћщущение неотвратимой опасности овладело ‹оком; при мысли,  что  вот  сейчас
они перехитрЯт этих людей, несмотрЯ на все их непостижимые  уловки,  что  ”а
подкрадываетсЯ к ним, у него перехватило горло, так что он не мог вздохнуть,
и сердце заколотилось, сотрЯсаЯ все его тело с головы  до  ног.  Ћн  стиснул
трухлЯвый  ствол  и  спрЯталсЯ  за  вьюнком,  зажмурив   глаза,   безотчетно
возвращаЯсь к тем часам, которые они провели на  мертвом  дереве  более  или
менее в безопасности. ‡апах ”а донессЯ  с  той  стороны,  где  раньше  пылал
костер, теперь он сопереживал с нею видение и увидал пещеру,  возле  которой
огромный медведь когда-то встал на дыбы. ‡апах ”а больше не доносилсЯ снизу,
видение ушло, и он знал, что ”а превратилась в глаза, уши  и  нос,  бесшумно
подползаЯ к пещере у кострища.
     ‘ердце его колотилось уже не так отчаЯнно, и он решилсЯ опЯть взглЯнуть
на прогалину. ‹уна выплыла из-за плотного  облака  и  окропила  лес  тусклым
голубоватым светом. Ћн увидал ”а, она залегла, припала к земле, вдавившись в
нее всем телом на расстоЯнии не больше чем в два ее роста от темного холмика
на месте костра. ‚след за первым облаком наплыло  второе,  и  всю  прогалину
объЯла темнота. ‹ок услышал, как  у  кустов,  которые  преграждали  путь  на
тропу, страж заперхал и с трудом поднЯлсЯ на ноги. Џотом стало  слышно,  как
его рвет,  и  раздалсЯ  протЯжный  стон.  —увства  ‹ока  смешались.  “  него
мелькнула смутнаЯ мысль, что новые люди решили остатьсЯ здесь навсегда;  они
встанут, и начнут разговаривать, и будут  настороже  или  беспечны,  глубоко
уверенные в своем могуществе, считаЯ себЯ в полнейшей безопасности. Љ  этому
примешалось еще видение, он увидал, как ”а не осмеливаетсЯ  первой  побежать
по бревну, плавающему в воде  возле  уступа;  теплое  чувство,  которое  его
охватило, и неодолимое желание быть рЯдом  с  ней  тесно  слились  со  всеми
остальными чувствами. Ћн шевельнулсЯ под покровом вьюнка,  раздвинул  листву
со стороны реки  и  нащупал  сучьЯ,  которые  торчали  из  ствола.  Ћн  стал
спускатьсЯ раньше, чем его чувства успели переменитьсЯ и  превратить  его  в
прежнего покорного, робкого ‹ока; он спрыгнул в высокую  траву  под  мертвым
деревом. ’еперь им целиком завладела мысль о ‹ику, и он пополз мимо  дерева,
чтоб отыскать пещеру, где она  была.  ”а  подбиралась  к  пещере  справа  от
кострища. ‹ок взЯл левей, упал на четвереньки и  пополз  к  пещере,  котораЯ
была за долблеными бревнами и кучей неразобранных мешков. Ѓревна лежали там,
где люди их оставили, будто и они  тоже  хлебнули  медового  зельЯ,  а  ноги
старика все торчали из ближнего бревна. ‹ок спрЯталсЯ  за  ним  и  осторожно
понюхал свесившуюсЯ ногу. Ќа ней не было пальцев или,  вернее  -  теперь  он
подобралсЯ совсем близко, - она была обернута шкурой, как бедра новых людей,
и от нее исходил острый запах бычьей кожи и пота. ‹ок поднЯл глаза и  глЯнул
за боковину бревна. ‘тарик лежал внутри, вытЯнувшись во весь рост,  рот  его
был разинут, он храпел, выдуваЯ воздух через тонкий длинный нос. кура  ‹ока
ощетинилась, он в испуге припал к земле, будто глаза старика  были  открыты.
Џотом сжалсЯ в комок средь взрытой земли и  высокой  травы  возле  бревна  и
теперь, когда нос его привык к запаху старика, перестал обращать внимание на
этот запах и стал разбирать другие. Ѓревна были сродни морю. Ѓелизна  на  их
боковинах  была  морской  белизной,  горькой  и  навевавшей  воспоминание  о
прибрежных песках и пенистом, неуемном прибое.  Ѓыл  тут  и  запах  сосновой
смолы - чего-то густого и липучего, запах, который нос ‹ока легко определил,
но сам он не знал слова, чтоб его назвать. Ђ еще были запахи многих  мужчин,
и женщин, и детей, и, наконец, самый  смутный,  но  сильный  запах,  который
состоЯл из многих, только их уже нельзЯ было распознать, потому что все  они
давным-давно слились воедино.
     ‹ок унЯл свою дрожь, теперь шкура его больше не щетинилась, и он пополз
мимо бревна, покуда не добралсЯ до того места, где неподалеку  от  горЯчего,
но уже мертвого кострища были разбросаны округлые камни. Ћт них  по-прежнему
исходил стойкий, особенный дух, такой сильный, что ‹ок внутри  головы  видел
его как сиЯние или облако над дырами, в верхних концах  камней.  ‡апах  этот
был как у новых людей, он  отвращал  и  неудержимо  влек  к  себе,  пугал  и
соблазнЯл, он был как сытаЯ женщина и  в  то  же  времЯ  как  ужас,  который
исходил от оленЯ и от старика. ‹оку так живо вспомнилсЯ олень, что он  опЯть
сжалсЯ в комок; но он не мог припомнить,  куда  же  ушел  олень  или  откуда
пришел, он помнил только, что олень поЯвилсЯ, выйдЯ из-за  мертвого  дерева.
’ут он повернулсЯ, поднЯл глаза и увидал мертвое дерево,  оплетенное  густым
вьюнком, огромное, с лохматой кроной,  словно  нависающей  из  облаков,  как
вставший на дыбы пещерный медведь. ‹ок быстро пополз к шалашу,  который  был
слева. ‘траж у кустов терновника опЯть застонал.
     ‹ок, руководимый нюхом, таЯсь под склоненными  ветвЯми,  приблизилсЯ  к
пещере с задней стороны и обнаружил там мужчину, еще мужчину,  а  рЯдом  еще
одного. ‡апаха ‹ику он не учуЯл, разве только некий запах  вообще  проник  в
его ноздри, такой слабый, что его почти и не было вовсе,  но  ‹ок  сознавал,
что запах этот, вероЯтно, как-то свЯзан с ‹ику. ѓде бы он ни принюхивалсЯ  к
земле, сознание это упорно оставалось, но выследить  источник  он  никак  не
мог. Ћн  осмелел.  Џрекратив  бесплодные  поиски  наугад,  он  подобралсЯ  к
открытому входу в пещеру. „елаЯ ее, люди сперва поставили торчмЯ две толстые
палки, а сверху уложили поперек еще  одну,  длинную.  Џотом  поверх  длинной
палки навалили наклонно бессчетное множество веток,  так  что  на  прогалине
возник отлог из зеленой листвы. ‚сего  таких  отлогов  оказалось  три,  один
слева, другой справа, а третий меж кострищем и кустами терновника,  где  был
страж. Ћбрубленные концы веток были вогнаны в землю  по  кривой  черте.  ‹ок
пополз к концу этой черты и с осторожностью просунул голову  внутрь.  умное
дыхание и храп,  которые  исходили  от  лежавших  внутри,  были  громкими  и
прерывистыми. Љто-то спал так близко от лица  ‹ока,  что  до  спЯщего  легко
можно было дотЯнутьсЯ рукой. ‘пЯщий заворчал, рыгнул, перевернулсЯ на бок, и
рука его вскинулась так, что ладонь задела лицо ‹ока.  Ћн  отдернулсЯ,  весь
дрожа, потом, пригнувшись, опЯть подалсЯ вперед и  обнюхал  руку.  Ћна  была
бледнаЯ и слегка поблескивала, немощнаЯ и безобиднаЯ, как рука Њала. Ќо  она
была уже и длинней и отличалась особенным цветом, белизной с мертвенным, как
у гриба, отливом.
     Ћставалось узкое пространство меж этой рукой и тем  местом,  где  ветки
косо вонзались в  землю.  ‹ок  увидал  внутри  головы  ‹ику,  она  была  так
ошеломительно близко  и  притом  так  далеко  спрЯтана,  что  он,  повинуЯсь
властному чувству, решительно двинулсЯ вперед.  Ћн  не  знал,  каких  именно
действий это  чувство  от  него  требует,  но  знал  навернЯка,  что  должен
немедленно  что-то  сделать.  Ћн  бесшумно   пополз   вперед   через   узкое
пространство, как змеЯ вползает в нору. ’ам дыхание повеЯло прЯмо на него, и
он окаменел. —ье-то лицо оказалось так близко от его  лица,  что  он  мог  с
легкостью дотЯнутьсЯ рукой. Ћн почувствовал  касание  необыкновенных  волос,
увидал бессмысленно удлиненную голову, похожую  на  костЯной  утес,  котораЯ
высоко вздымалась над бровЯми. “видал он и тускло  поблескивающий  глаз  под
узким прищуром век, неровные волчьи зубы и почуЯл на своей  щеке  дыхание  с
медово-кислым  запахом.  ‹ок-внутренний  теперь  сопереживал  вместе  с   ”а
видение, полное ужаса, но „ок-внешний был спокоен, безоглЯдно смел и холоден
как лед.
     Ћн протЯнул руку над спЯщим мужчиной и нашарил свободное  пространство,
а потом листву и землю по другую сторону. Ћн уверенно оперсЯ ладонью об  это
пространство и изготовилсЯ  перемахнуть  через  спЯщего.  Ќо  мужчина  вдруг
заговорил. ‘лова исходили из самой глубины горла, будто Языка у  него  вовсе
не было, и затруднЯли дыхание. ѓрудь стала бурно вздыматьсЯ и  опадать.  ‹ок
отдернул руку и опЯть припал к земле. Њужчина стал колотить по листьЯм;  его
кулак нанес удар, и у ‹ока из глаз посыпались искры. Ћн отпрЯнул, а  мужчина
весь изогнулсЯ, так что брюхо его оказалось выше  головы.  ЃезъЯзыкие  слова
извергались безостановочно, а руки лупили, путаЯсь средь наклоненных ветвей.
ѓолова мужчины повернулась к ‹оку, и он увидал, что  широко  открытые  глаза
глЯдЯт на него в упор, поворачиваЯсь вместе  с  головою,  совсем  как  глаза
старухи, когда она плавала в воде. ѓлаза эти глЯдели куда-то сквозь ‹ока,  и
шкура его съежилась от леденЯщего страха. Њужчина выгибалсЯ все круче, слова
превратились в отрывистое карканье, которое звучало все громче и  громче.  ‚
одном из соседних шалашей поднЯлсЯ шум, раздалсЯ пронзительный женский голос
и  сразу  вопль  ужаса.  Њужчина  возле  ‹ока  повалилсЯ  на   бок,   потом,
пошатываЯсь, встал на ноги и ударил кулаком по веткам с такой силой, что они
рухнули и свалились в  кучу.  Њужчина,  все  так  же  пошатываЯсь,  двинулсЯ
вперед, и его карканье перешло в крик, на который  сразу  кто-то  отозвалсЯ.
„ругие мужчины ломились из пещеры с  оглушительными  воплЯми,  сшибаЯ  ветки
наземь ударами кулаков. ‘траж из кустов  терновника,  спотыкаЯсь,  бродил  в
темноте и махал кулаками, пытаЯсь сразить неуловимую  тень.  ђЯдом  с  ‹оком
кто-то выскочил из кучи переломанных веток, смутным  взглЯдом  всмотрелсЯ  в
первого из мужчин и занес над ним тЯжелую палку. ‚незапно прогалина, объЯтаЯ
темнотой, закишела людьми, которые с пронзительными криками затеЯли  свалку.
Љто-то выворачивал ногами дернины и, пинаЯ, отшвыривал их прочь с  кострища,
после чего тусклое  зарево,  а  потом  огненные  Языки  взметнулись  кверху,
осветив землю, где столпились люди, окруженные тесным кольцом деревьев.  ’ам
же стоЯл вскочивший на ноги старик,  седые  волосы  развевались  вокруг  его
головы и лица. ‹ок увидал и ”а, она убегала с пустыми руками.  Ћна  заметила
старика и круто свернула в сторону. ‘мутно  видный  человек  рЯдом  с  ‹оком
замахнулсЯ толстенной палкой так устрашающе, что ‹ок невольно перехватил ее.
Џотом он перекатывалсЯ средь беспорЯдочного  сплетениЯ  рук,  ног,  зубов  и
клыков. Ќаконец он вырвалсЯ, а в этом сплетенье  не  прекращались  свалка  и
злобные  рыки.  Ћн  увидал,  как  ”а  проворно  прыгнула,  нырнула  в  кусты
терновника и скрылась за ними, увидал, как старик, ЯвлЯвший собою  кошмарный
вид, одни только волосы и сверкающие глаза, ударил палкой  с  утолщением  на
конце прЯмо по  сгрудившимсЯ  людЯм.  ‹ок,  перепрыгиваЯ  кусты  терновника,
увидал, как страж лезет через них напролом. ‹ок  упал  на  руки  и  пустилсЯ
бежать, но, когда кусты надежно укрыли его, остановилсЯ. Ћн видел, как страж
промчалсЯ мимо, держа наготове гнутую палку и прут, нырнул под низкую  ветку
бука и скрылсЯ в лесу.
     Љостер на прогалине теперь Ярко  пылал.  ‘тарик  стоЯл  возле  него,  а
остальные мужчины медленно  подымались  на  ноги.  ‘тарик  кричал,  указываЯ
рукой, и тогда один из мужчин,  пошатываЯсь,  добрел  до  терновника,  потом
взбодрилсЯ и побежал вслед за стражем. †енщины тесно  обступили  старика,  и
средь них была девочка ’анакиль, она прикрывала глаза тыльной стороной руки.
„вое мужчин прибежали  назад,  что-то  крикнули  старику  и  напролом  через
терновник ворвались на прогалину. ’еперь ‹ок увидал, что  женщины  валЯт  на
костер ветки, те самые, из которых была сделала одна из пещер. ‘ытаЯ женщина
тоже оказалась там, она ломала руки и вопила, а новый человечек висел у  нее
на плече. ’уами что-то встревоженно втолковывал старику, указываЯ на лес,  а
потом на землю, где лежала голова оленЯ. Љостер полыхал все сильней; большие
ветви вместе с листвой занимались и вспыхивали с оглушительным треском,  так
что деревьЯ,  обступавшие  прогалину,  стали  видны  Ясно,  как  днем.  ‹юди
сомкнулись вокруг костра, поворотЯсь к нему спинами и  вглЯдываЯсь  во  тьму
леса. Џотом они разбежались по пещерам и проворно возвратились  назад,  несЯ
ветки, которые стали подкидывать в костер, и огонь  всЯкий  раз  разбрасывал
вокруг все больше света. Џотом  люди  стали  притаскивать  цельные  звериные
шкуры и облекать в них свои тела. ‘ытаЯ женщина  перестала  выть  и  кормила
грудью  нового  человечка.  ‹ок  видел,  как  другие   женщины   робко   его
поглаживали, что-то приговариваЯ, протЯгивали ему раковины, которые висели у
них вокруг шей, но все времЯ оглЯдывались  на  темные  деревьЯ,  обступавшие
костер. ’уами и старик возбужденно переговаривались, то и  дело  киваЯ.  ‹ок
чувствовал себЯ в безопасности под покровом тьмы и  все  же  понимал,  каким
неодолимым могуществом обладают люди, освещенные костром. Ћн крикнул:
     - ѓде ‹ику? Ћн увидал, как люди замерли, и сжалсЯ в комок. Ћдна только
     девочка ’анакиль завизжала и притихла, лишь  когда  сморщеннаЯ  женщина
схватила ее за руку, встрЯхнула и заставила смолкнуть.
     - Ћтдайте ‹ику!
     Љаштан, освещенный