 падеж скота,
засуху и грозу действиЯми магов, волшебников и  ведьм, гораздо  "поэтичнее",
легче и убедительнее  еще и теперь длЯ необразованных людей, чем  объЯснение
этих Явлений из естественных причин.

        23.
     "‚озникновение жизни необъЯснимо и непонЯтно";
     пусть будет так;  но  эта непонЯтность  не  дает  тебе  права  длЯ  тех
суеверных  выводов,  которые  теологиЯ  извлекает  из пробелов человеческого
знаниЯ;  она  не оправдывает  твоих  попыток  выйти  за пределы естественных
причин, ибо ты можешь  только сказать: Я не могу объЯснить жизнь из этих мне
известных  естественных Явлений  и  причин  или  из них, каковыми Я их  знал
доныне;  но  ты  не   имеешь   права  сказать:  жизнь  принципиально  вообще
необъЯснима из  природы  -  ведь  ты  не  имеешь  основаниЯ  считать, что ты
исчерпал  океан  природы до последней капли; ты  не имеешь  права допущением
воображаемых существ объЯснЯть необъЯснимое; ты не имеешь права объЯснением,
не дающим  никакого объЯснениЯ,  обманывать и вводить в  заблуждение себЯ  и
других;  ты  не имеешь права свое  незнание естественных материальных причин
превращать  в  небытие  таких  причин;  ты  не  имеешь  права  обожествлЯть,
персонифицировать, объективировать свое невежество в такое существо, которое
должно преодолеть это невежество, но которое на самом  деле  только выражает
сущность твоего невежества, отсутствие положительных, материальных основ длЯ
объЯснениЯ.   ‚едь   это   нематериальное,   нетелесное   или   бестелесное,
внеприродное, внемировое существо, посредством которого  ты  объЯснЯешь себе
жизнь,  не есть  ли точное  выражение отсутствиЯ  в  твоем уме материальных,
телесных,  естественных,  космических причин?  Ќо  вместо того,  чтобы  быть
честным и скромным и  сказать прЯмо: Я не знаю причины, Я не могу объЯснить,
у менЯ нет данных, нет материалов, - ты  этот недостаток, это отрицание, эту
пустоту  собственной головы превращаешь с помощью  фантазии  в положительные
существа, в существа, которые  представлЯют собой имматериальные, то есть не
материальные,   не  естественные,  существа,  ибо   ты  не   знаешь  никаких
материальных,    никаких    естественных    причин.   ‚прочем,    невежество
удовлетворЯетсЯ имматериальными, бестелесными, не  природными существами, но
неизменнаЯ  спутница  невежества,  пышнаЯ  фантазиЯ, всегда занЯтаЯ высшими,
высочайшими  и сверхвысочайшими существами,  тотчас возводит эти  несчастные
созданиЯ невежества в рЯд сверхматериальных, сверхъестественных существ.

        24.
     ‚зглЯд, будто сама природа, мир вообще, вселеннаЯ  имеет действительное
начало,  что,  следовательно, некогда  не  было  ни  природы,  ни  мира,  ни
вселенной, есть убогий взглЯд, который только тогда убеждает человека, когда
его представление мира убого, ограниченно; это представление есть  фантазиЯ,
бессмысленнаЯ  и  беспочвеннаЯ  фантазиЯ,  будто  некогда   не  было  ничего
действительного,  ибо совокупность всей реальности, действительности и  есть
мир или  природа.  ‚се свойства или  определениЯ  бога, превращающие  его  в
предметное, действительное  существо, представлЯют собой лишь отвлеченные от
природы,  природу  предполагающие,  природу  выражающие  свойства   -  такие
свойства, которые исчезают, как  только  кончаетсЯ  природа.  Џравда, у тебЯ
остаетсЯ  сущность, совокупность таких  свойств,  как  бесконечность,  сила,
единство,  необходимость,  вечность,  даже  тогда, когда ты отвлекаешьсЯ  от
природы, когда ты отвергаешь  ее существование в  мыслЯх или воображении, то
есть  когда  ты закрываешь свои глаза, изгонЯешь из  себЯ  все  определенные
чувственные образы естественных предметов, следовательно, представлЯешь себе
природу  не чувственной  (не  конкретной, по  выражению  философов). Ќо  эта
сущность, остающаЯсЯ за вычетом всех  чувственных свойств и Явлений, есть не
что  иное,  как отвлеченнаЯ  сущность  природы, или  природа  в  абстракции,
природа в мыслЯх. € в этом отношении твое выведение природы или мира из бога
-  не  что  иное, как выведение чувственной  реальной сущности природы из ее
абстрактной, мыслимой сущности, существующей  только в представлении, только
в  мыслЯх;  это  выведение  кажетсЯ  тебе  разумным  потому,  что  ты всегда
предпосылаешь   абстрактное,    всеобщее   как   ближайшее   длЯ   мышлениЯ,
следовательно,  более длЯ  мысли  высокое  и раннее  единичному,  реальному,
конкретному; между тем в действительности наоборот:
     природа предшествует  богу, другими  словами,  конкретное  предшествует
абстрактному,  чувственное - мыслимому.  ‚ действительности, где  все  течет
только естественным порЯдком, копиЯ следует за оригиналом, образ - за вещью,
мысль - за  предметом, но в сверхъестественной,  причудливой  сфере теологии
оригинал следует за  копией,  вещь следует за  образом.  Ѓлаженный  Ђвгустин
говорит:
     "ќто удивительно, но это верно, что мы не могли бы знать этот мир, если
бы  он не существовал,  но он не  мог  бы существовать,  если бы  бог его не
знал".  ќто как  раз  значит:  сначала  мы познаем,  мыслим  мир, а потом он
начинает  существовать  реально; да  он  существует  лишь  потому,  что  его
помыслили, бытие есть следствие знаниЯ или мышлениЯ, оригинал есть следствие
копии, сущность есть следствие образа.

        25.
     …сли  свести  вселенную,  или  мир, к  абстрактным  определениЯм,  если
превратить мир в метафизическую вещь, следовательно в простой предмет мысли,
и принЯть  этот абстрактный  мир за  действительный, то логически  неизбежно
мыслить  его  конечным.   Њир  нам  дан  не  мыслью,  во  всЯком  случае  не
метафизической  и сверхприродной мыслью,  абстрагирующей от реального мира и
полагающей в этой абстракции свою подлинную высочайшую сущность;
     мир  нам дан жизнью,  созерцанием, чувствами.  „лЯ  абстрактной, только
мыслЯщей сущности нет света, ибо у нее нет  глаз, нет теплоты, ибо у нее нет
чувств,  у нее вообще не существует никакого мира, ибо у нее нет органов длЯ
его  восприЯтиЯ, вообще длЯ  нее ничего не  существует. €так,  мир  нам  дан
только благодарЯ  тому, что мы  - не логические или метафизические сущности,
что мы - другие существа, что мы больше, чем простые логики и метафизики. Ќо
как раз этот  плюс представлЯетсЯ метафизику минусом, это отрицание мышлениЯ
представлЯетсЯ  абсолютным отрицанием.  „лЯ  метафизики природа есть  только
нечто противоположное духу - "его другое". ќто исключительно отрицательное и
абстрактное определение он превращает в положительную  сторону природы, в ее
сущность. Џоэтому ему претит мыслить в качестве положительной сущности такой
предмет  или,  скорее,  небытие,  которое  сводитсЯ  к   простому  отрицанию
мышлениЯ,  которое есть  нечто  мыслимое,  но по природе своей  чувственное,
противоречащее мышлению, духу. „лЯ мыслителЯ истинное существо есть мыслЯщаЯ
сущность;  само собой понЯтно, что существо,  которое  не  ЯвлЯетсЯ мыслЯщей
сущностью, не есть истинное,  вечное,  первоначальное  существо. „уху претит
помыслить нечто  чуждое  самому  себе;  он  в согласии с самим  собой,  он в
пределах своего бытиЯ, когда он мыслит лишь самого себЯ (спекулЯтивнаЯ точка
зрениЯ) или  во всЯком случае  (теистическаЯ точка зрениЯ)  мыслит сущность,
выражающую  лишь сущность мышлениЯ. ’акаЯ сущность  дана лишь через мышление
и, стало быть, сама по себе есть только мыслимаЯ, во всЯком случае пассивнаЯ
сущность. ’аким  образом, природа  превращаетсЯ в  ничто. ’ем  не менее, она
как-то существует, хотЯ она не может существовать и не должна  существовать.
€так, как же метафизик объЯснЯет ее наличность? ’олько мнимо добровольным, в
действительности же противоречащим его глубочайшей сути, лишь принудительным
самоотчуждением,  самоотрицанием, самоотказом духа. Ќо если с  точки  зрениЯ
абстрактного мышлениЯ  в ничто  превращаетсЯ природа, то, наоборот,  с точки
зрениЯ  реального миросозерцаниЯ исчезает  этот создающий вселенную дух. Џри
таком  взглЯде  все  дедукции  - мира  из  бога, природы из духа, физики  из
метафизики, действительности из абстракции - оказываютсЯ логической игрой.

        26.
     Џрирода  есть изначальный и  основной объект религии, но даже  там, где
она  оказываетсЯ непосредственным  объектом  религиозного  почитаниЯ, как  в
естественных религиЯх, она не ЯвлЯетсЯ объектом в качестве природы - другими
словами, в таком виде, в таком  смысле, в каком мы ее рассматриваем с  точки
зрениЯ  теизма  или философии и естествознаниЯ. ‘корее природа первоначально
представлЯетсЯ  человеку объектом, как то, чем он  сам ЯвлЯетсЯ, как личное,
живое, ощущающее существо; таков  взглЯд на природу,  когда  она созерцаетсЯ
глазами   религии.  —еловек  первоначально  не  отличает  себЯ  от  природы,
следовательно,  не отличает и природы  от себЯ;  поэтому ощущениЯ, которые в
нем возбуждает  объект  природы,  он  непосредственно превращает  в свойства
самого объекта. ЃлагоприЯтные,  положительные ощущениЯ  и аффекты вызываютсЯ
благим,   благодетельным   существом   природы;  отрицательные,   вызывающие
страданиЯ ощущениЯ  - жар, холод, голод, боль,  болезнь  - причинЯютсЯ  злым
существом или, во  всЯком случае, природой в недобром состоЯнии, в состоЯнии
зложелательства,    гнева.   ’аким   образом,    человек   непроизвольно   и
бессознательно   превращает  природное   существо   в   существо   душевное,
субъективное,  то есть человеческое.  Џревращение это происходит необходимо,
хотЯ эта необходимость только относительнаЯ, только историческаЯ. Ќет ничего
удивительного, что  человек затем  уже  вполне  определенно,  сознательно  и
намеренно превращает природу в религиозный объект, в объект молитвы, другими
словами, в объект, который определЯетсЯ человеческим чувством, его просьбами
и  служением. —еловек  уже тем  сделал природу податливой, себе подчиненной,
что  он  ее  ассимилировал  своим  настроениЯм,  что  он ее  подчинил  своим
страстЯм. ‚прочем, необразованный, первобытный человек не только приписывает
природе  человеческие  мотивы, влечениЯ, страсти,  он  в естественных  телах
усматривает настоЯщих  людей. ’ак, индейцы Ћриноко принимают солнце,  луну и
звезды за людей, они говорЯт: "’е, наверху находЯщиесЯ, - это люди, как мы";
патагонцы считают звезды  за "некогда  существовавших  индейцев"; гренландцы
видЯт  в луне и звездах  "своих предков, которые  при особых обстоЯтельствах
были взЯты на небо". ’аковы же были мнениЯ прежних мексиканцев, что солнце и
луна, почитаемые в качестве  богов, некогда были  людьми. Ћбратите внимание!
’ак  подтверждаетсЯ высказанное  в "‘ущности  христианства"  положение,  что
человек в религии обращаетсЯ лишь к самому себе, что его бог есть только его
собственнаЯ  сущность,  подтверждаетсЯ  даже самыми грубыми, низшими  видами
религии, в которых  человек почитает  наиболее отдаленные, не  схожие  с ним
предметы  -  звезды, камни, деревьЯ, даже клешни раков  и раковины улиток, -
ведь он почитает их  только потому,  что он  переносит в  них  самого  себЯ,
мыслит  их  в виде таких  существ,  каков  он  сам, или же считает, что  они
наполнены  подобными  существами.  ‚  свЯзи   с  этим  религиЯ  обнаруживает
удивительное, но весьма понЯтное и даже неизбежное противоречие:
     в то времЯ как  с теистической или антропологической точки  зрениЯ  она
потому   человеческое  существо  почитает  за   божественное,  что  оно   ей
представлЯетсЯ  существом, отличным  от человека, существом  нечеловеческим,
наоборот,  с  натуралистической  точки зрениЯ  она  нечеловеческое  существо
потому  почитает  за  божественное,  что  оно  ей  представлЯетсЯ  существом
человеческим.

     27. €зменчивость  природы, именно  в  ЯвлениЯх,  в  наибольшей  степени
заставлЯющих  человека чувствовать  свою  зависимость от  нее,  есть главное
основание,  почему  природа  представлЯетсЯ  человеку в виде  человеческого,
наделенного  волей  существа  и  составлЯет  длЯ  него предмет  религиозного
почитаниЯ. …сли  бы солнце непрерывно  стоЯло  на небе, оно  никогда  бы  не
зажигало  в  человеке  огнЯ  религиозного  аффекта.  —еловек   только  тогда
преклонил  свои  колени  перед  ним,  охваченный  радостью  при  неожиданном
возвращении  солнца, когда  оно исчезло  из  его  глаз, обрекши человека  на
ночные страхи,  а  затем вновь  поЯвилось на небе.  ’ак, древние апалачи  во
”лориде приветствовали хвалебными гимнами солнце при его восходе  и закате и
вместе с тем умолЯли  его вновь вернутьсЯ в надлежащее времЯ и обрадовать их
своим  светом. …сли  бы землЯ неизменно приносила плоды, отпало бы основание
длЯ празднеств,  свЯзанных с посевом и жатвой.  ’олько  благодарЯ тому,  что
природа  то открывает свое лоно, то  скрывает его,  плоды ее  представлЯютсЯ
добровольными,  обЯзывающими  к  благодарности  дарами. ’олько непостоЯнство
природы делает  человека  мнительным,  смиренным,  религиозным.  Ќеизвестно,
будет ли  завтра погода  благоприЯтствовать  моему предприЯтию,  неизвестно,
пожну ли Я то, что  посеЯл; итак, Я не могу рассчитывать и надеЯтьсЯ на дары
природы, как на уплату дани или неизбежное следствие. Ќо там,  где кончаетсЯ
математическаЯ достоверность,  там начинаетсЯ теологиЯ -  так это происходит
даже в наши дни со слабыми  головами. ђелигиЯ есть созерцание  необходимого,
как  чего-то  произвольного, добровольного,  в отдельных случайных ЯвлениЯх.
Џротивоположное   настроение,   настроение   иррелигиозности   и   безбожиЯ,
обнаруживает циклон у ќврипида, говорЯ: "‡емлЯ  обЯзана,  хочет она того или
нет, выращивать траву длЯ пропитаниЯ моего стада".

        28.
     †ертвоприношение, главный акт естественной религии, коренитсЯ в чувстве
зависимости  от   природы,   в  соединении  с   представлением  природы  как
сознательно действующего,  индивидуального  существа. ‡ависимость от природы
особенно остро воспринимаетсЯ, когда мы в ней нуждаемсЯ. Ќужда есть  чувство
или выражение  коего ничтожества без помощи природы; но  с нуждой неразрывно
свЯзано  наслаждение - противоположное чувство,  чувство моей  самости, моей
самостоЯтельности   в  отличие  от  природы.  Џоэтому  нужда  богобоЯзненна,
покорна,  религиозна,  наслаждение  же   высокомерно,  не  знает  бога,   не
отличаетсЯ почтительностью,  легкомысленно. € это легкомыслие или, во всЯком
случае,  бесцеремонность  наслаждениЯ  практически необходима длЯ  человека,
этой  необходимостью  определЯетсЯ  его жизнь,  но  она  находитсЯ  в прЯмом
противоречии с теоретическим почтением человека перед природой как существом
живым,  эгоистическим,  восприимчивым  в  человеческом  смысле  этого слова;
существо  это, подобно человеку, ревниво  оберегает  свои права. ќтот захват
или использование природы представлЯетсЯ поэтому человеку  как бы нарушением
чужого  права, как  бы присвоением чужого  имущества, преступным деЯнием.  €
вот, чтобы  успокоить свою совесть и ублаготворить  объект,  оскорбленный  с
человеческой точки  зрениЯ, чтобы показать, что он обворовал его по нужде, а
не из заносчивости,  человек урезывает свое наслаждение, возвращает  объекту
кое-что  из его  отнЯтой  собственности.  ’ак,  греки  воображали,  что душа
срубленного дерева  - дриада приносит  жалобу и взывает к судьбе, чтобы  она
отомстила  злодею. ’ак,  ни один  римлЯнин не  решилсЯ бы на  своем  участке
вырубить  рощицу без того, чтобы  не  принести в жертву молодую  свинью  длЯ
умилостивлениЯ бога или богини этой рощи. ’ак,  остЯки, убив медведЯ, вешают
его  шкуру  на  дерево, оказывают ей всЯческие  почести и не за  страх, а за
совесть просЯт прощениЯ у медведЯ за то, что они его убили. "Ћни думают, что
этим  они вежливо отклонЯют тот вред, который им мог бы причинить дух  этого
животного".  ’ак,  североамериканские племена  подобными  обрЯдами стремЯтсЯ
снискать милость  у  теней убитых ими зверей. ’ак,  длЯ наших предков бузина
была  свЯщенным  деревом;  когда  же  им  приходилось   срубать  бузину,  то
предварительно они обычно произносили молитву:
     "ѓоспожа бузина,  удели  нам  от  твоего  дерева, тогда Я дам тебе и от
своего,  когда оно  вырастет  в лесу". ’ак, филиппинцы просили разрешениЯ  у
равнин  и  гор,  когда  им  предстоЯло  по  ним  путешествовать,  и  считали
преступлением  срубить  какое-нибудь  старое  дерево.  ’ак  же  брамин  едва
решаетсЯ  пить воду и ступать ногами по земле, потому что каждый шаг, каждый
глоток воды может вызвать страданиЯ и смерть чувствующих существ, растений и
животных; поэтому  он должен каЯтьсЯ, "чтобы искупить смерть тварей, которых
он и днем и ночью может не намеренно уничтожить. ‘юда также относЯтсЯ многие
правила поведениЯ, которые в древних религиЯх человек должен был соблюдать в
отношении природы, чтобы  ее не осквернить и не оскорбить. ’ак, например, ни
один служитель Ћрмузда  не смел  касатьсЯ  земли  босыми  ногами,  ибо землЯ
свЯщенна;  ни  один грек не осмеливалсЯ переходить через реку  с  невымытыми
руками.

        29.
     ‚   жертвоприношении  становитсЯ  наглЯдной  и   сосредоточиваетсЯ  всЯ
сущность  религии.  †ертвоприношение  коренитсЯ в  чувстве  зависимости -  в
страхе, сомнении,  неуверенности  в успехе, в будущем, в  угрызениЯх совести
из-за  совершенного  греха;  а  результат,  цель  жертвоприношениЯ  лежит  в
самочувствии -  в храбрости,  наслаждении, уверенности  в успехе,  свободе и
блаженстве.   ђабом  природы  приступаю   Я   к  жертвоприношению,  а  после
жертвоприношениЯ Я чувствую себЯ хозЯином природы.  Џоэтому корень религии -
в чувстве зависимости от природы;
     упразднение этой зависимости, освобождение  от природы  составлЯет цель
религии. „ругими словами, божественность природы в самом деле есть источник,
основа религии, а именно  всЯческой религии, также и  христианской; конечной
же целью религии ЯвлЯетсЯ обожествление человека.

        30.
     Џредпосылка  религии заключаетсЯ  в противоположности или  противоречии
между  хотением и умением, между желанием и  исполнением, между намерением а
осуществлением,  между представлением и действительностью, между мышлением и
бытием. ‚ хотении,  желании, представлении  человек не ограничен,  свободен,
всесилен,  он  -  бог,  а  в  умении, осуществлении,  в  действительности он
обусловлен,  зависим, ограничен,  он - человек, человек  в смысле конечного,
противоположного богу существа. "—еловек предполагает,  а бог  располагает",
"“ человека свои планы, ‡евс же  делает  по-своему".  Њышление, хотение -  в
моей  власти, но то, чего Я домогаюсь и что Я мыслю, принадлежит не мне; это
-  вне менЯ, это  зависит не от менЯ. ђелигиЯ стремитсЯ  и ставит себе целью
устранить  это  противоречие  или  эту  противоположность;  божественное  же
существо  и  есть  то  существо,  где  это   противоречие  разрешаетсЯ,  где
оказываетсЯ  возможным  или,  вернее,  действительным  все  то, что возможно
согласно моим  желаниЯм  и  представлениЯм, но невозможно  длЯ менЯ  по моим
силам.

        31.
     €сконный, подлинный, коренной элемент религии заключаетсЯ в том, что не
зависит от человеческой воли и знаний; это дело бога. Ђпостол Џавел говорит:
"џ насадил,  Ђполлон поливал; но  возрастил  бог.  Џосему  и  насаждающий  и
поливающий  есть  ничто,  а  все  -  бог,  взращивающий". ’акже  ‹ютер:  "Њы
должны... восхвалЯть бога  и  благодарить  его, взращивающего нам  хлеб,  мы
должны признать, что не нашей работой,  но его благословением и его малостью
произрастают зерно, вино и всевозможные плоды, доставлЯющие нам еду, питье и
удовлетворение  всЯческих   потребностей".   ѓезиод  говорит,  что  усердный
земледелец  соберет богатую  жатву, если ‡евс обеспечит  удачное завершение.
€так, вспахать поле, посеЯть,  полить всходы зависит от менЯ;  жатва же не в
моей  власти. †атва  -  в  руке божией;  отсюда поговорка: "Ѓез  бога  ни до
порога".  Ќо  что такое бог?  ‚  первоначальном смысле  не  что  другое, как
природа или сущность природы, но как  объект молитвы, как существо,  которое
мы просим, следовательно, как существо, проЯвлЯющее волю. ‡евс - причина или
сущность метеорологических Явлений природы;
     но  это  еще не составлЯет его божественный, его религиозный элемент, и
длЯ нерелигиозного человека дождь, гром, снег имеют  причину. Ћн  бог только
потому  и  только в  силу  того он бог,  что он - владыка  метеорологических
Явлений  природы,  что  эти  ЯвлениЯ  природы  зависЯт  от  его  усмотрениЯ,
составлЯют акты его воли.  €так,  независимое  от человеческой воли ставитсЯ
религией  в  зависимое  положение  от  воли  божией,   со  стороны  предмета
(объективно); со стороны же человека (субъективно) оно делаетсЯ зависимым от
молитвы, ибо то, что зависит от воли, составлЯет предмет молитвы, есть нечто
изменчивое,  есть  то,  о  чем можно просить.  "‘ами  боги  могут  оказатьсЯ
послушными. ‹аданом  и смиренными  обетами,  возлиЯнием вина и  благовониЯми
смертный может их направить в другую сторону".

        32.
     ѓде   человек  возвысилсЯ   над  безграничной   свободой   выбора,  над
беспомощностью  и  случайностью  подлинного  фетишизма, там во всЯком случае
предметом религии, исключительно  или главным образом  оказываетсЯ  то,  что
составлЯет  предмет  целеустремленной деЯтельности  и потребностей человека.
€менно поэтому безусловно всеобщим и преимущественным религиозным почитанием
пользовались  те  естественные существа,  которые  были  наиболее необходимы
человеку.   Ђ  то,  что  составлЯет   предмет  человеческих  потребностей  и
целеустремленной деЯтельности, и  есть как раз объект человеческих  желаний.
Њне  нужен  дождь  и солнечный свет, чтобы мой посев взошел.  Џоэтому-то при
продолжительной засухе Я  желаю дождЯ, при  продолжительном дожде  - солнца.
†елание  есть стремление,  исполнение которого не  в моей  власти,  оно есть
волЯ, бессильнаЯ  добитьсЯ желаемого; если Я  и добиваюсь  желаемого  и, как
таковое, оно  мне  доступно,  то  оно может  быть не в моей власти в  данный
момент,  при  данных обстоЯтельствах  и  условиЯх;  если  принципиально  мое
желание  и  осуществлено,  то  не так, как того  хочет человек с религиозной
точки зрениЯ.  Ќо  то, что недоступно моему телу, вообще моим силам, то - во
власти  самого  моего  желаниЯ.  Љ чему  Я стремлюсь, чего  Я  желаю,  то  Я
зачаровываю, одухотворЯю своими желаниЯми. Ќа  старонемецком Языке wiinschen
(желать) - значит зачаровывать. ‚ аффекте человек  полагает свою сущность за
пределы самого себЯ,  и только в аффекте, ибо в чувстве коренитсЯ религиЯ; в
аффекте  он   принимает   безжизненное   за   жизненное,  непроизвольное  за
произвольное, одухотворЯет предмет своими вздохами, ибо, находЯсь в аффекте,
он  не  может  обращатьсЯ к бесчувственному  существу. —увство переходит  за
пределы, предписанные рассудком, оно льетсЯ через краЯ человеческой природы,
чувству слишком  тесно в груди, оно должно перейти во внешний мир, превратив
бесчувственное   существо   природы  в   существо  сочувствующее.   Џрирода,
зачарованнаЯ   человеческим   чувством,   ему   соответствующаЯ   и  с   ним
ассимилировавшаЯсЯ, следовательно, сама преисполненнаЯ всЯческого чувства, и
есть та природа, котораЯ составлЯет предмет религии, божественное  существо.
†елание есть источник, есть самаЯ  суть религии, сущность богов есть не  что
иное, как  сущность  желаниЯ.  Ѓоги  -  сверхчеловеческие  и  сверхприродные
существа.  Ѓоги  -  это  те  существа,  от  которых  исходит  благословение.
Ѓлагословение есть результат, есть плод, цель действиЯ, от менЯ независимаЯ,
но  мною желаемаЯ. ‹ютер говорит: "ЃлагословлЯть - собственно, значит желать
чего-то хорошего". "Љогда мы  благословлЯем, мы только  желаем добра; однако
не можем  дать того, чего  мы хотим; но  божие  благословение  приумножает и
составлЯет силу". ќто  значит: люди - существа, которые желают; боги - такие
существа,  которые исполнЯют  желаниЯ.  ’ак,  столь  часто  употреблЯемое  в
обычной жизни  слово "бог"  есть выражение желаниЯ.  "„ай  тебе  бог  детей"
означает: Я желаю тебе детей. ’олько в последних словах это желание выражено
субъективно, не религиозно, по-пелагиански,  а в первом случае - объективно,
следовательно,   религиозно,   по-августиновски.   Ќо   разве   желаниЯ   не
сверхчеловеческие и не  сверхприродные существа? ђазве Я, например,  остаюсь
еще  человеком  в  своем  желании,  в  своей фантазии, если  Я мечтаю  стать
бессмертным существом, избавившимсЯ от  оков  земного  тела? Ќет! “ кого нет
желаний,  у того нет  и  богов. Џочему греки  так  подчеркивали бессмертие и
блаженство богов? Џотому  что они сами  не хотели быть смертными и лишенными
блаженства. ѓде ты  не  слышишь  жалобных песен о  смертности и злоключениЯх
человека, там  ты  не услышишь и хвалебных гимнов  бессмертным  и  блаженным
богам.  ‘лезы  сердца   испарЯютсЯ  в  небо  фантазии,  в  туманный  призрак
божественного существа. ѓомер выводит божества из мирового потока океана, но
этот божественный поток  в действительности есть лишь  излиЯние человеческих
чувств.

        33
     Ђнтирелигиозные  ЯвлениЯ  в  области веры  всего  наглЯднее  раскрывают
происхождение  и сущность религии. ’аким антирелигиозным  фактом, с  горьким
упреком подмеченным  еще  благочестивыми Язычниками, ЯвлЯетсЯ,  например, то
обстоЯтельство,  что  вообще  люди только  в  несчастии прибегают к религии,
только в несчастии  обращаютсЯ к богу  и думают о нем, но  как раз этот факт
приводит  нас  к источнику самой  религии. —еловек приходит  к  мучительному
выводу, что он не может того, чего  хочет, что у него свЯзаны руки, когда он
находитсЯ  в  несчастии,  в  нужде,  своей  ли  собственной  или  чужой.  Ќо
расслабление   двигательных   нервов   не  есть   одновременно  расслабление
чувствующих  нервов;  оковы  моих телесных сил  не оказываютсЯ оковами  моей
воли, моего сердца. Ќаоборот, чем больше у менЯ  свЯзаны руки, тем свободнее
мои желаниЯ, тем сильнее моЯ жажда избавлениЯ, тем энергичнее мое стремление
к  свободе,  тем   сильнее  мое  желание  не  быть  ограниченным.  —резмерно
возбужденнаЯ, сверхчеловеческаЯ сила сердца  и воли, взвинченнаЯ у людей  до
последней степени  властью нужды, и есть  божественнаЯ сила, не  знающаЯ  ни
нужды, ни границ. Ѓоги  в  состоЯнии  сделать  то,  чего хотЯт люди, другими
словами,  они реализуют  заколы  человеческого  сердца. —ем люди ЯвлЯютсЯ по
своей душе,  таковы боги телесно; то, что людЯм доступно только в хотении, в
воображении, в сердце, то есть только духовно (например, разом перенестись в
отдаленное   место),   то  находитсЯ  в  физической  власти  богов.  Ѓоги  -
воплощенные, овеществленные, осуществленные  желаниЯ  человека, упраздненные
естественные пределы человеческого сердца и воли,  существа с неограниченной
волей,  существа,  чьи телесные силы  равны сипе их хотений. Ђнтирелигиозное
проЯвление  этой  сверхъестественной  религиозной  силы  есть  волшебство  у
некультурных  народов:   здесь   простаЯ  волЯ   человека   совершенно  Явно
оказываетсЯ  богом, который властвует над природой. …сли израильский  бог по
требованию  €исуса Ќавина приказывает солнцу остановитьсЯ, если  он посылает
дождь  по  просьбе  €лии,  если  христианский  бог  длЯ доказательств  своей
божественной природы,  то есть своей силы,  выполнЯет  все пожеланиЯ  людей,
одним  своим  словом  успокаивает  разбушевавшеесЯ море,  исцелЯет  больных,
воскрешает  мертвых, то здесь  так же, как  при  волшебстве,  простаЯ  волЯ,
простое   желание,  простое  слово  объЯвлЯютсЯ  силой,  господствующей  над
природой.  ђазница  лишь   в  том,  что  волшебник  реализует  цель  религии
антирелигиозно, а иудей, христианин -  религиозно, причем первый усматривает
в  себе  то,  что  вторые  переносЯт  в бога;  первый  превращает  в  объект
настойчивого желаниЯ, приказа то, в чем последние усматривают объект тихого,
покорного  волеизъЯвлениЯ, скромного желаниЯ, словом, первый действует через
себЯ и длЯ  себЯ,  а вторые -  через бога и с богом. Ќо известнаЯ поговорка:
guod quis per  alium fecit, ipse fecisse putatur, иначе говорЯ, то, что один
делает  при помощи другого,  то ему приписываетсЯ  в  качестве  собственного
деЯниЯ  - находит здесь свое применение: то, что человек  делает через бога,
то в действительности делает он сам.

        34.
     …динственной  задачей и целью религии (во всЯком случае в первую голову
и  по  отношению  к природе) ЯвлЯетсЯ  превращение  неизвестного  и  жуткого
существа природы в  знакомое, близкое существо, размЯгчение в пламени сердца
неумолимой самой по себе,  твердой, как железо, природы на пользу человека -
словом,  религиЯ ставит себе такую же цель, как просвещение или культура; их
стремление  сводитсЯ к тому, чтобы сделать природу в теоретическом отношении
понЯтной,   в   практическом   отношении   -   податливой,   соответствующей
человеческим потребностЯм, однако с  тем  различием, что  культура достигает
своей  цели с  помощью средств, а  именно с помощью  заимствованных из самой
природы  средств,  религиЯ  же  -  без  средств,  иначе  говорЯ,  с  помощью
сверхъестественных  средств -  молитвы, веры, таинств,  волшебства.  Џоэтому
все, что при развитии культуры  человеческого рода стало  делом образованиЯ,
самодеЯтельности,  антропологии, то  было  первоначально  делом религии  или
теологии;  таковы,  например,  право (ордалии,  испытаниЯ  кровью,  судебные
оракулы  германцев),  политика (оракулы греков),  врачевание, которое еще  в
наши дни у  некультурных народов ЯвлЯетсЯ  функцией религии. Џоэтому религиЯ
ЯвлЯетсЯ  средством  просвещениЯ человечества в суровые  времена и длЯ диких
народов, но в эпоху просвещениЯ религиЯ потакает дикости, архаичности; она -
враг просвещениЯ. Џравда, культура всегда отстает  от пожеланий религии; она
не  может уничтожить ограниченность  человека,  коренЯщуюсЯ в  его существе.
’ак,  например, культура дает нам указаниЯ  на средства долгой жизни,  но не
доставлЯет нам  бессмертиЯ. Џоследнее остаетсЯ безграничным,  неосуществимым
желанием религии.

        35.
     ‚ естественной религии человек обращаетсЯ к объекту, который прЯмо-таки
противоречит подлинному устремлению и смыслу религии. „ействительно, человек
жертвует своими чувствами длЯ сущности, самой по себе бесчувственной, отдает
ей, чуждой разума, свой ум, он  ставит над собою то,  что он хотел  бы иметь
под собой, он находитсЯ в услужении у того, над чем он хочет властвовать, он
с почтением относитсЯ  к тому, что он  по  существу ненавидит, он  взывает о
помощи к тому, от кого он ищет  защиты. ’ак греки приносили жертвы ветрам на
’итане, чтобы умилостивить их Ярость;  так римлЯне посвЯтили храм лихорадке,
чтобы  ее обезвредить;  так  тунгусы  во  времЯ  эпидемий  благоговейно и  с
торжественными  поклонами  умолЯют  болезнь,  чтобы  она  миновала  их  юрты
(Џаллас); так жители ѓвинеи приносЯт жертвы бурному морю, чтобы побудить его
успокоитьсЯ  и  не  мешать им ловить рыбу; так индейцы при приближении грозы
или  бури обращаютсЯ  к манито (духу, божеству,  существу)  воздуха,  а  при
путешествии по воде - к манито вод, чтобы он отклонил от них  все опасности;
так  вообще многие народы определенно  почитают  не доброе,  а злое существо
природы, во всЯком  случае оно  им представлЯетсЯ  злым.  ‘юда  же относитсЯ
почитание  вредных  животных. ‚  естественных религиЯх человек обращает свои
любовные речи к статуе, к трупу; поэтому нет ничего удивительного в том, что
он прибегает к самым, отчаЯнным, безумным средствам, чтобы быть выслушанным,
нет ничего удивительного, что он становитсЯ бесчеловечным, чтобы очеловечить
природу,  что он даже проливает человеческую  кровь, чтобы  внушить  природе
человеческие  чувства.   ’ак,  северные  германцы  определенно  верили,  что
"кровавые жертвы могут  наделить человеческой речью и восприЯтием деревЯнных
божков, также  заставить  говорить и  пророчествовать  камни,  почитаемые  в
зданиЯх, где  приносЯтсЯ кровавые жертвы". Ќо тщетны все эти попытки оживить
мертвую природу: природа отвечает молчанием на жалобы  и  вопросы  человека;
она беспощадно отбрасывает его обратно к самому себе.

        36.
     •отЯ человек чувствует  и представлЯет себЯ  с религиозной точки зрениЯ
ограниченным,   эти   границы  на  самом  деле   ЯвлЯютсЯ  только  границами
представлениЯ   и   фантазии   и  в   действительности  вовсе  не   ЯвлЯютсЯ
доказательством  роковой ограниченности  человека, потому что они необходимо
определЯютсЯ существом  дела, коренЯтсЯ  в  природе вещей; таково, например,
ограничение,  что человек  не  знает  будущего, что  он  не вечен, что он не
пользуетсЯ непрерывным и неомраченным  счастьем,  что  его  тело  обременено
тЯжестью,  что он не  может летать, как боги, не  может распространЯть гром,
как €егова, не  может по  собственному  почину  увеличивать свой  облик  или
делать  его  невидимым,  не  может,  подобно  ангелу,  жить без  чувственных
потребностей  и влечений,  -  словом, не в состоЯнии  достигнуть всего того,
чего он хочет или желает,  - так же точно бесконечное божественное существо,
неограниченное этими  пределами,  есть  лишь сущность  нашего представлениЯ,
нашей  фантазии  и  нашего  настроениЯ или  чувства, находЯщегосЯ  во власти
фантазии. Џоэтому,  что  бы ни было предметом религии, пусть это будут  даже
раковины  улитки  или  кремень, они  окажутсЯ  предметом  религии  лишь  как
сущность, определЯемаЯ чувством,  представлением, воображением. ќто лежит  в
основании утверждениЯ, что люди почитают не камни, не зверей, не деревьЯ, не
реки, как  таковые, но обитающие в них  божества,  манито, духи. Ќо эти духи
природных  существ не что иное, как представлениЯ, как их  отображениЯ, или:
это -  представлЯемые  существа, воображаемые существа в отличие  от этих же
существ, но рассматриваемых как нечто чувственное, доподлинное. ’очно так же
духи умерших не что иное, как представлениЯ  и образы умерших, не исчезающие
из  памЯти, -  они были когда-то действительными существами, а теперь только
представлЯютсЯ таковыми;  религиозный, то  есть необразованный,  человек  не
различает между  предметом  и  представлением  этого  предмета,  почему  эти
существа  кажутсЯ  ему  реальными  и  самостоЯтельными.  ‘овершенно  Ясен  и
очевиден благочестивый, непроизвольный самообман верующего человека, если он
обнаруживаетсЯ в естественной религии,  ибо  человек сам здесь  вкладывает в
свой религиозный объект и глаза и уши, он знает, он видит, что это сделанные
каменные  или  деревЯнные  глаза  и  уши,  и  все  же  он   верит,  что  это
действительные глаза и уши.  €так, верующий  человек обладает глазами только
длЯ того, чтобы  не видеть,  чтобы быть  совсем слепым,  он обладает разумом
только длЯ  того, чтобы  не мыслить, чтобы быть совсем глупым.  …стественнаЯ
религиЯ    есть    наглЯдное    противоречие    между    представлением    и
действительностью,  между  фантазией  и  истиной. —то в  действительности  -
мертвый камень  или  чурбан,  то  в  понимании  естественной религии-  живое
существо, что по  всей видимости не бог, а нечто совсем другое, то невидимо,
согласно вере, - бог.  Џоэтому естественнаЯ религиЯ  находитсЯ в  постоЯнной
опасности горчайшего  разочарованиЯ. ‚ самом деле,  достаточно удара топором
длЯ обнаружениЯ, например,  что из  боготворимых этой  религией деревьев  не
течет  никакой крови, что,  следовательно, в них  не пребывает никакое живое
божественное  существо. Љак  же  теперь  религиЯ ускользает  от  этих грубых
противоречий и разочарований, которым она себЯ подвергает  своим  почитанием
природы?  ’олько  тем,  что она  превращает  свой предмет в нечто невидимое,
вообще  нечувственное,  в  существо,  которое  есть   только  предмет  веры,
представлениЯ, воображениЯ,  словом,  духа,  итак, само  по  себе  это  есть
духовное существо.

        37.
     €з   чисто   физического   существа   человек   становитсЯ    существом
политическим,   вообще   он   становитсЯ   чем-то   отличным   от   природы,
сосредоточенным на самом себе;
     так же точно его бог из чисто физического существа становитсЯ существом
политическим,  отличным от  природы.  ’олько  своим  объединением с  другими
людьми в общине человек  приходит  к разграничению своей сущности от природы
и, следовательно, - к  богу, отличному от природы; в этой  общине  предметом
его  сознаниЯ  и  чувства  зависимости ЯвлЯетсЯ  сила закона,  общественного
мнениЯ, чести,  добродетели,  то есть отличные от  естественных сил,  данные
лишь в  мысли и  представлении политические, моральные, абстрактные силы;  в
общине физическое бытие человека  подчинено  его человеческому, гражданскому
или моральному существованию; в общине естественнаЯ сила, власть над смертью
и жизнью низводитсЯ до атрибута и орудиЯ политической  и моральной власти. “
ѓезиода прЯмо  говоритсЯ:  и молва (аов,  слух,  общественное мнение) - тоже
божество. ‡евс - бог молнии и грома, но это грозное оружие он держит в своих
руках   лишь   длЯ   того,   чтобы   сокрушить   нарушителей  его   законов,
клЯтвопреступников, насильников. ‡евс  - отец  царей,  "цари  происходЯт  от
‡евса".  ’аким образом,  молнией  и  громом  ‡евса  поддерживаетсЯ власть  и
достоинство   царей.  ‚прочем,  следует  первоначальных  царей  отличать  от
законных царей. …сли не  учитывать  исключительных  случаев, то последние  -
обычные, сами по себе незначительные  лица, первыми же  были необыкновенные,
выдающиесЯ исторические личности. Џоэтому обоготворение исключительных людей
после их  смерти есть Явление  нормальное  - переходнаЯ  ступень от  религий
естественных  в  собственном  смысле   слова  к  религиЯм  мифологическим  и
антропологическим,  хотЯ это  обоготворение  может  встречатьсЯ  и  нарЯду с
почитанием природы. Џочитание выдающихсЯ людей как богов ни в какой  мере не
свойственно только  баснословным временам; так, уже в век христианства шведы
обожествлЯли  своего королЯ ќриха и приносили ему жертвы после его смерти. ‚
законах Њану читаем:  "–арь, подобно солнцу, опалЯет глаза и сердца, поэтому
ни одно человеческое земное существо  не может даже  взглЯнуть на него. Ћн -
огонь и воздух, он - солнце и луна, он  - божественный судьЯ. Ћгонь пожирает
только отдельных  людей, беззаботно  к нему  приближающихсЯ, огонь же  царЯ,
если он гневен, сжигает целую семью, со всем ее скотом и имуществом... ‚ его
мужестве обитает победа, в его гневе - смерть". ’ак же точно израильский бог
громом  и молнией повелевает своим избранным ходить всеми путЯми, которые он
им заповедал, "чтобы  они могли жить,  чтобы они  могли  благоденствовать  и
долгоденствовать  в  стране".  ’ак  власть природы  как  таковаЯ  и  чувство
зависимости от нее исчезают  перед лицом власти  политической или моральной.
ђаба  природы ослеплЯет блеск  солнца, так  что  он,  как качинский татарин,
ежедневно  его  молит:   "не   убивай  менЯ";  между  тем  раб  политический
ослеплЯетсЯ  блеском царского званиЯ до такой  степени, что он падает  перед
ним  ниц,  как перед божественной силой,  от которой зависит жизнь и смерть.
„аже среди христиан римские  императоры титуловались: "ваша божественность",
"ваша   вечность".  „аже  в   наши  дни  среди   христиан  "свЯтейшество"  и
"величество"  -  эти  титулы  и  атрибуты  божества  оказываютсЯ титулами  и
атрибутами  королей.   Џравда,   христиане   оправдывают   это  политическое
идолопоклонство толкованием, будто король - лишь заместитель  бога на земле,
бог есть царь царей, но это оправдание - простои самообман. “же не  говорЯ о
том,  что   власть  королЯ  есть  власть  в  высшей   степени  ощутительнаЯ,
непосредственнаЯ, чувственнаЯ, самодовлеющаЯ,  власть  же  царЯ царей только
опосредствованнаЯ, только воображаемаЯ, - бог определЯетсЯ и рассматриваетсЯ
в качестве правителЯ вселенной,  в качестве царской или вообще  политической
власти лишь там, где личность королЯ  до такой степени заполнЯет, определЯет
человека  и  овладевает  им,  что  он  ее считает за  высшее  существо. Њану
говорит:  "‚ начале  времен  Ѓрама  образовал длЯ собственного  употреблениЯ
гениЯ наказаниЯ с  телом из чистого света в виде собственного сына, даже как
основоположника   уголовного    законодательства,   как   защитника    всего
сотворенного.  €з  страха перед наказанием эта вселеннаЯ может  наслаждатьсЯ
своим  счастьем".  ’ак  человек  даже  наказаниЯ   своего  уголовного  права
превращает  в  божественные  силы,  владычествующие  над  миром,  превращает
суровый уголовный порЯдок  в строй  вселенной,  уголовный  кодекс - в кодекс
природы.  Ќет  ничего  удивительного,  что он  ближайшим  образом  приобщает
природу к  своим политическим злоключениЯм  и страстЯм,  даже  строй природы
делает  зависимым  от строЯ своего королевского трона или папского престола.
—то  важно  длЯ него, то, разумеетсЯ, важно и длЯ всех  других существ;  что
туманит  его очи, то затуманивает и сиЯние солнца; что  задевает его сердце,
то  приводит  в  движение  также  небо  и  землю; его  сущность  длЯ него  -
универсальнаЯ сущность, сущность вселенной, сущность сущностей.

        38.
     ѓде причина того, что у ‚остока нет  такой живой развивающейсЯ истории,
как  у ‡апада? Ћна  в том, что на ‚остоке человек  ради человека не забывает
природы,  ради  блеска  человеческих  глаз  не   забывает   блеска  звезд  и
драгоценных камней, ради риторического "грома и молнии" не забывает молнии и
грома метеорологических,  ради течениЯ повседневных событий не забывает хода
солнца  и  звезд,  ради смены мод не забывает  смены  времен  года