        Њитрополит ‘урожский Ђнтоний. †изнь

---------------------------------------------------------------
     OCR: „митрий
     WWW: http://www.metropolit-anthony.orc.ru/ і http://www.metropolit-anthony.orc.ru/
---------------------------------------------------------------


     Ѓолезнь.
     ‘мерть.

     ”онд "•ристианскаЯ жизнь" Љлин 2000
     ЃЃЉ 86.37
     Ђ72
     Џо благословению ‘вЯтейшего  Џатриарха  Њосковского и всеЯ ђуси Ђ‹…Љ‘€џ
II

     Ќа   протЯжении   многих   лет   митрополит   Ђнтоний   вел   семинары,
организованные   ‹ондонской   медицинской   группой,   посвЯщенные  вопросам
христианских  ценностей  и  этики  в  медицине,  христианскому  отношению  к
больному, к умирающему  человеку. Џо слову самого ‚ладыки, в подходе  к этим
вопросам он  "не  может  разделить в себе  человека,  христианина, епископа,
врача".  …го   научно-медицинское   образование   и  опыт   в   сочетании  с
пЯтидесЯтилетним  пастырским служением позволЯют  ему  утверждать, что "душа
человека, дух  человека  и плоть составлЯют одно таинственное  целое".  ќтот
целостный подход  к  вопросам  жизни  и  смерти  -  вопросам,  над  которыми
неизбежно задумываетсЯ каждый  человек - делает  предлагаемые беседы ценными
не только длЯ пастырЯ-свЯщенника, но и длЯ  самого широкого круга читателей,
и в первую очередь - длЯ медиков.
     IS‚N 5-93313-020-6
     (c)  Њитрополит  Ђнтоний ‘урожский,  2000 (c) Џеревод,  составление. ….
Њайданович, 2000 (c) Ћформление: фонд "•ристианскаЯ жизнь", 2000

     Ћт издателей
     Њитрополит Ђнтоний (в миру - Ђндрей Ѓорисович Ѓлум) родилсЯ в 1914 г. в
семье  сотрудника  русской дипломатической службы (мать - сестра композитора
Ђ.  Ќ.  ‘крЯбина). ђаннее  детство  прошло в  Џерсии,  где  отец был русским
консулом. ‚ 1920 г. семьЯ  с трудом добралась  до  …вропы и после нескольких
лет скитаний осела в Џариже. Ѓудущий митрополит окончил здесь среднюю школу,
затем биологический и медицинский факультеты университета. ‚ 1939  г., перед
уходом на фронт хирургом французской армии, тайно принес монашеские обеты, в
1943 г. был пострижен в мантию с именем ЂнтониЯ. ‚ годы немецкой оккупации -
врач  в  антифашистском  движении   ‘опротивлениЯ.  Џосле  войны   продолжал
медицинскую практику до 1948 г., когда был призван к свЯщенству, рукоположен
и  направлен на  пастырское служение в  Ђнглию. …пископ ђусской Џравославной
–еркви с  1957  г., в  1966  г. возведен в  сан  митрополита  и утвержден  в
должности Џатриаршего ќкзарха ‡ападной …вропы (обЯзанности которого исполнЯл
уже с 1963 г.). Ћсвобожден от должности по собственному  прошению в 1974 г.;
с тех пор полностью посвЯтил себЯ пастырскому окормлению все увеличивающейсЯ
паствы своей епархии и всех, кто обращаетсЯ к нему за советом и помощью. …го
книги о молитве,  о  духовной  жизни, вышедшие на английском,  переведены на
многие   Языки  мира.  Њитрополит   Ђнтоний  -  почетный  доктор  богословиЯ
Ђбердинского университета  "за проповедь  слова ЃожиЯ и  обновление духовной
жизни  в  стране"   и  Њосковской  „уховной  Ђкадемии   -  за   совокупность
научно-богословских, пастырских и проповеднических трудов.


     Џастырь у постели больного
     (  Њитрополит  Ђнтоний  ‘урожский   отвечает  на  вопросы  руководителЯ
религиозной  программы  русской  службы  Ѓи-би-си  "‚оскресение"  протоиереЯ
‘ергиЯ ѓаккелЯ, с которым ‚ладыку свЯзывает почти полувековаЯ дружба. ‡апись
сделана в период с октЯбрЯ 1993 по Январь 1994 года.)

     -  ‚ладыко,   ты  работал  врачом  и   после  пострига.  Ќасколько  при
необходимости  каждый  пастырь  должен  быть  не  только  духовником,  но  и
сиделкой, и врачом у постели больного, умирающего?
     - —то бы  ни  думал  свЯщенник  о  своей  роли, ему  эта  роль  как  бы
предписана и  навЯзана жизнью, потому  что  если он пастырь, то есть реально
заботитсЯ  о  тех людЯх, которых Ѓог ему  поручил, то его  непременно  будут
призывать,   когда  возник  какой-то  кризис,  будь  то  болезнь,   будь  то
наступающаЯ смерть  кого-нибудь в семье. € болезнь - один из самых серьезных
кризисов, потому  что она ставит человека перед лицом целого рЯда положений,
о  которых здоровый  большей частью  не думает. ‚о-первых, болезнь  ему Ясно
говорит о том, что он  смертный. џ говорю не о преходЯщей простуде, но когда
человек  заболевает  сколько-нибудь серьезно,  то  -  справедливо или нет  -
вкрадываетсЯ  мысль: значит, Я над собой не имею власти, Я не  могу помешать
болезни мною овладеть; значит, Я не смогу, если она мною  овладеет до конца,
избежать  смерти...  ќто первый  вопрос,  который, может  быть, не так  Ярко
формулируетсЯ, но что-то такое проникает в сознание человека.
     - ’о есть он не только нуждаетсЯ тогда в пастыре, но и особенно открыт?
     -  Ћн особо  открыт,  если  пастырь  сумеет ему помочь эти  переживаниЯ
высказать. …сли  пастырь к нему подойдет  и будет говорить:  ‚от, вы  сейчас
заболели, вы должны  понЯть, что за болезнью,  может быть, смерть идет...  -
то, конечно, человек замыкаетсЯ. “ менЯ был опыт в этом отношении.
     ‚о  времЯ  войны  в нашей  части был  католический  свЯщенник,  который
считал, что всЯкий раненый солдат или офицер может умереть в любую минуту, и
единственнаЯ  его,  как   пастырЯ,  задача,  -   раненого  отысповедовать  и
причастить:  раз  он причащен, пусть  умирает себе спокойно... Ћн приходил к
каждому раненому, становилсЯ у  ног постели и  долго на  него смотрел. —ерез
некоторое времЯ этот несчастный начинал ерзать, тревожитьсЯ: "Ђ  в чем дело,
почему  вы  на  менЯ  там  смотрите?"  -  "’ы  же  ранен;  ты  смотрел  свою
температуру?"   -  "„а".  -  "ЏлохаЯ  она".  -  "„октора  говорЯт,  что  это
естественно..."  - "„октора всегда так говорЯт, чтобы успокоить больного. ’ы
же знаешь, что  можно и от небольшой раны умереть, если она  загноитсЯ..." €
так он  продолжал разговор, пока не  загонЯл  несчастного раненого  в  угол;
исповедовал,  причащал - и уходил, говорЯ мне (тогда - врачу):  теперь  ваше
дело, Я все  свое  сделал...  Љонечно, если свЯщенник будет  так подходить к
несчастному больному, то  он  его только напугает, тот закроетсЯ. €  слишком
часто,   когда   свЯщенник   навещает   больного,   это   рассматривают  как
предостережение: быть может, смерть у порога.
     Ќо если свЯщенник имеет опыт болезни,  либо потому что сам  болел, либо
потому что сумел видеть  тех людей, которые  болеют вокруг него (видеть - не
так  просто,  это  не зависит от того, что  у тебЯ  глаза есть;  надо  уметь
посмотреть),  то и  тогда есть целаЯ -  ну,  не  наука,  а  искусство.  Ќаши
отношениЯ с людьми должны  быть таковы, чтобы наш приход в дом воспринималсЯ
просто и с радостью. ќто означает, что пастырское попечение о больных должно
начинатьсЯ, когда люди здоровы, начинатьсЯ с установлениЯ простых, дружеских
отношений.
     „лЯ того, чтобы  так,  душевно  подойти  к  человеку,  нужно  громадное
внутреннее целомудрие, нужно быть в  состоЯнии посмотреть на человека как на
икону,  на живую икону,  к которой  ты  подходишь  с  глубоким уважением,  с
благоговением,  и  по  отношению  к  которой   ты  будешь  действовать,  как
действовал бы  в храме  по отношению к писаной иконе. ’о есть -  молитвенно,
благоговейно, чутко, смиренно, трепетно и прислушиваЯсь изо всех сил к тому,
что в человеке есть, что он может сам сказать; но и к тому, что „ух ‘вЯтой в
нем  совершает.  ‚нутреннее молчание свЯщенника,  его  способность встречать
человека на какой-то глубине  очень важна,  потому что болезнь  - это момент
изумительной встречи с человеком.
     - €нтересно,  что  ты  говоришь о молчании. ‡начит, вопрос не только  в
слове, не только во  внешнем подходе, но во внутреннем отношении к человеку,
которое может поддержать и озарить больного. Ћтношение - самое главное?
     - ‘амое  главное - отношение и твое присутствие, так, чтобы  больной не
чувствовал, что ты только ждешь момента, когда сможешь уйти по другим делам.
     Њне  вспоминаетсЯ один  случай. џ одно  времЯ работал в психиатрической
клинике; один больной провел там шесть месЯцев и ни разу ни слова не ответил
ни врачу, ни сестрам, ни  приходившим  родным. џ,  припомнив  беседу с одним
психиатром, попросил начальника отделениЯ дать мне возможность с ним сидеть.
џ с ним сиживал три, четыре, пЯть, шесть часов подрЯд без единого слова, - Я
просто сидел, и  он сидел. Џосле десЯти дней или двух недель он вдруг ко мне
обратилсЯ  и  сказал: "‡ачем  вы все эти дни и  часы со  мной сидите, в  чем
дело?.." € с этого началось его выздоровление, благодарЯ тому, что он смог с
кем-то   заговорить.   ќто  психопатологический   случай.   Ќе  все   мы   -
патологические  случаи  в  таком  же  смысле, но все мы  замкнуты  в себе. “
каждого из нас есть сердцевина, которую  мы боимсЯ открыть другому человеку.
Ђ  вместе с тем, если  мы не  откроемсЯ (Я  не говорю  о тех глубинах,  куда
только Ѓог  имеет право заглЯнуть), если  человек  не приоткроет тех глубин,
где  происходит  внутреннЯЯ  борьба между  светом и  тьмой,  между  жизнью и
смертью,  между  добром и злом, то  твое свЯщенническое  присутствие с точки
зрениЯ его болезни никакой пользы не принесет.
     “ менЯ есть близкий пример тому, правда,  еще из моей врачебной работы.
ЏомнитсЯ,  на  войне,  во  времЯ  первых боев, привели  одиннадцать  раненых
солдат. ќто был мой первый контакт с людьми прЯмо с полЯ битвы.  Ќа их лицах
еще был ужас,  страх. џ подумал: Я должен как можно скорее сделать длЯ них -
длЯ каждого - что могу,  чтобы следующий не ждал слишком  долго... џ работал
как можно  быстрее и отправлЯл их  в больничную палату.  Џотом пошел  туда и
обнаружил, что Я ни  одного из них не могу узнать: ведь Я смотрел на их раны
- на грудь, на ноги, на живот,  на плечи, а на лица не смотрел, никто из них
не был ранен в лицо. € они все  оставались  в состоЯнии шока, потому что они
его не изжили. Љогда была приведена  следующаЯ группа раненых, Я,  наученный
первым опытом, решил, работаЯ  руками, с  ними  разговаривать (можно сделать
руками  очень  многое,  пока  говоришь и смотришь  на  человека).  џ каждому
смотрел в лицо и задавал  вопросы; потом,  глЯдЯ, конечно, на свои руки и на
его раны, делал то, что надо. џ спрашивал: Љак  тебЯ зовут? где тебЯ ранило?
очень  ли  было  страшно?.. - вопросы  незатейливые, но такие, чтобы раненый
успел за то времЯ, пока Я им занимаюсь, вылить свой страх, вылить свой ужас.
€ когда Я потом посетил палату, во-первых, Я всех раненых  узнавал в лицо, и
во-вторых, обнаружил,  что шок  у  них  прошел, потому  что за  наш короткий
разговор они успели вылить свои чувства.
     -  ‚се, что  ты говоришь,  указывает  на другой  темп жизни.  “ постели
больного нельзЯ так  действовать, как в обычной жизни,  - не на  все вопросы
надо  отвечать, надо  говорить  не  с  такой  быстротой,  не  на все ожидать
ответа...  Ќадо  очень осторожно и  мудро  и  смиренно  подходить  к  такому
человеку...
     - џ совершенно  уверен в  этом. €нициатива в  каком-то отношении должна
идти от больного, а не от тебЯ. ’ы должен быть настолько углубленно-молчалив
и открыт, чтобы больной мог в любую минуту с тобой заговорить. ‚ажнее всего,
больше всего помогает (и научитьсЯ этому трудно) способность сесть и пребыть
тут,  в полном покое. ќто  подразумевает две вещи. ‘ одной стороны, это надо
делать  так,  чтобы  тот,  о ком  вы заботитесь,  сознавал, что вы пришли на
неограниченное времЯ,  вы не спешите, вы  совершенно присутствуете. ‚едь  вы
прекрасно знаете, как выглЯдит  посещение, если человек присаживаетсЯ,  и по
его лицу Явно, что у него десЯть минут времени, и он ждет, чтобы они прошли,
и он мог бы сказать: "Ќу, мне пора!" ’ак часто мы озираемсЯ вокруг,  смотрим
по  сторонам,  и  тот  человек,  которого  мы  будто  бы  пришли  навестить,
чувствует, что на самом деле мы вовсе  не с ним. ”изически - да,  мы тут, но
мысли наши разбегаютсЯ, мы думаем о предыдущем или о следующем пациенте, или
о  чем-то, что  мы  должны  были  или  собирались  сделать. …сли  вы кого-то
посещаете,  пусть  ему  будет  совершенно  Ясно,  что  все  времЯ,  каким вы
располагаете - пусть пЯть минут -  принадлежит ему  совершенно безраздельно,
что в эти пЯть или сколько-то минут ваши мысли не будут занЯты ничем другим,
что  нет  на свете человека более  значительного  длЯ вас, чем тот, с кем вы
находитесь.
     €  кроме  того,  умейте молчать. Џусть  болтовнЯ отступит,  даст  место
глубокому, собранному, полному подлинной человеческой заботливости молчанию.
Њолчанию научитьсЯ нелегко.  ‘Ядьте,  возьмите  больного  за руку и  скажите
спокойно: џ рад побыть с тобой... € замолчите, будьте с ним, не  воздвигайте
между вами  целый мир  незначительных  слов или поверхностных эмоций.  Џусть
ваше посещение будет ему в радость, пусть он знает, что и длЯ вас быть с ним
- радость. € вы обнаружите то,  что Я не  раз обнаруживал за последние 30-40
лет:  в  какой-то  момент  люди становЯтсЯ  способными говорить,  - говорить
серьезно,  говорить глубинно, произносить то немногое, что  сказать стоит. €
вы обнаружите нечто еще более поразительное: что вы и сами способны говорить
именно так.
     - ’ут нужно большое терпение и большое смирение!..
     - ‚идишь  ли,  у  менЯ нет  ни терпениЯ, ни  смирениЯ, но  у  менЯ есть
усидчивость. џ думаю, что если у свЯщенника хватит просто честности сказать:
Я ничего не могу сделать, кроме того, чтобы прийти, сесть и ждать, что будет
- и  то будет  на  пользу. Ќет  ничего  более разрушительного  длЯ душевного
состоЯниЯ человека, как  свЯщенник, который придет, сЯдет и смотрит на часы.
Њожет быть, вы спешите, может быть, вам надо попасть еще куда-то,  но тот, с
кем вы сидите, должен чувствовать, что все то времЯ,  которое вы проведете с
ним, вы  думаете только  и исключительно  о  нем. ‘ледует  научитьсЯ  видеть
человека и слышать  его. € в течение  всего разговора воспринимать не только
слова,  но и  выражение глаз,  лица и голоса.  Њы, может быть, услышим очень
мужественные слова,  произнесенные со страхом в  голосе. € мы должны  быть в
состоЯнии ответить на страх или на невысказанный вопрос, скрытый за словами,
а не  только  на  произнесенные слова. ‘мотрЯ  по тому, каковы  отношениЯ  с
данным человеком,  можно  действовать  по-разному.  …сли  вы близко знакомы,
можно сказать: "Ќет, будь правдив, не притворЯйсЯ. „авай говорить прЯмо:  ты
боишьсЯ -  в чем дело?" …сли вы знакомы не так  близко или если отношениЯ не
так глубоки, следует найти  способ дать человеку понЯть, что мы понимаем его
состоЯние, не ранЯ его. “ нас должно быть мужество  и такт, которые позволЯт
больному заговорить о своих страхах, потому что одна  из самых тЯжелых вещей
длЯ  него  - это лежать, замкнувшись  в свое  одиночество, которое создаетсЯ
тем, что  он не решаетсЯ  высказатьсЯ. Њногие, думаЯ, что смертельно больны,
боЯтсЯ  задать вопрос,  потому  что  страшатсЯ  ответа.  € первое  посещение
больного может стать началом правдивых отношений.
     …ще  один  момент  отношений  с  больным  (это  затрагивает не  столько
свЯщенника,  сколько  все окружение  человека,  очень  широко) -  это обычай
навещать  больных.  „лЯ  больного   такие   посещениЯ  могут   быть  большим
благодеЯнием, но  могут оказатьсЯ сущим  бедствием. џ  знаю,  …вангелие учит
нас, что посещать  больных -  добродетельно. Ќо Я  знаю также, что применЯть
евангельские  советы  и   заповеди  следует   с  большой  рассудительностью,
руководствуЯсь любовью;  и очень часто любовь, которую  мы вкладываем в свое
посещение  больного, можно было бы выразить куда как  лучше, предоставив ему
возможность  побыть в покое. Њне случалось  болеть, и чтобы не стать жертвой
милосердиЯ  друзей,  Я вешал  на дверь записку, котораЯ многих  задела;  она
гласила: ‚от случай из жизни свЯтого  ЂрсениЯ ‚еликого. Ћдна знатнаЯ женщина
добралась из ЉонстантинополЯ в пустыню, чтобы посетить его, и сказала: Ћтче,
дай мне  заповедь,  которую Я бы  выполнЯла  всю жизнь! Ђрсений ответил: ‚от
тебе заповедь;  и помни,  что  ты обещалась никогда  не  нарушить  ее: когда
услышишь,  что Ђрсений в одном месте, сразу удались  в другое... Љроме того,
что порой именно любовь должна  нас удержать от посещениЯ тех, кто прекрасно
и счастливо мог  бы обойтись без наших утомительных, расслаблЯющих  визитов,
очень часто посетитель  мог бы содействовать поправке  больного, помогаЯ ему
быть собранным, серьезным, полностью владеть той силой жизни, котораЯ  в нем
есть, помогаЯ не быть рассеЯнным, опустошенным, не разбрасыватьсЯ.
     ‚ы  сами  знаете,  как  опустошительны  некоторые  разговоры,  как  нас
истощают  некоторые  посетители.  ‚от чему,  Я  думаю,  должны  научитьсЯ  и
молодые, и  немолодые  свЯщенники,  вот чему следует  учить врачей,  сестер,
родственников:  одна из вещей, котораЯ может  погубить встречу или посещение
больного,  - это пустаЯ болтовнЯ, пустословие,  потому что болтовней, словно
ширмой,  часто пользуетсЯ человек, чтобы  защититьсЯ  от  необходимости быть
серьезным,  высказать свою  тревогу, быть правдивым и  истинным.  ЏостоЯнное
суесловие  открывает  этому  большие возможности,  и  пациент становитсЯ все
менее реальным, он все меньше в состоЯнии справитьсЯ с жизнью, с болезнью, с
собственным выздоровлением.
     -  Љак  научитьсЯ  этому  трудному делу  молодому  свЯщеннику,  еще  не
обогащенному ни жизненным, ни пастырским опытом?
     - Ќадо стать,  как музыкальнаЯ струна, котораЯ сама не издаст звука, но
как только к ней прикоснетсЯ палец  человека, она начинает  звучать,  - петь
или плакать.  ќтому должен научитьсЯ всЯкий  человек,  на этом основаны  все
человеческие отношениЯ. …сли  врач так относитсЯ к больному,  если свЯщенник
так  относитсЯ  к  пасомому  -  больному  или  не  больному  -  то создаютсЯ
совершенно новые отношениЯ.
     - Њы  столько говорим о встрече  свЯщеннослужителЯ  с больным и  еще ни
слова не сказали о таинствах. ќто, наверное,  удивит того свЯщеннослужителЯ,
который как-то готовилсЯ к тому, чтобы быть требоисполнителем?
     -   џ  думаю,  что  одна  из   задач  свЯщенника   -  сделать  больного
восприимчивым к таинству. ’аинство не ЯвлЯетсЯ магическим  способом исцелить
или  очистить  человека.   Љонечно,  в  таинстве  есть   объективнаЯ   сила,
объективнаЯ  реальность, но  человек  может ее  получить  и  схоронить. Ћтец
ѓеоргий  ”лоровский  мне  как-то сказал,  что когда  мы крестим  ребенка, мы
словно вкладываем зернышко в глубины той  почвы, которую он представлЯет. Ќо
если оно не будет взращено, оно  может так лежать до конца жизни.  € больной
не обЯзательно открыт. џ больше скажу:  часто больной замыкаетсЯ, потому что
боитсЯ (знаешь, существует множество нелепых предрассудков), что если ты ему
предложишь причаститьсЯ, это значит, что ты в нем видишь умирающего.
     ЉажетсЯ, митрополит Џлатон  (‹евшин) написал, что не лишение таинств, а
презрение  к таинствам  отнимает  у человека  благодать.  ‘  другой стороны,
помнитсЯ, свЯтой €устин ”илософ говорит, что достаточно было бы причаститьсЯ
один  раз  в жизни,  потому  что, как  говорит  апостол  Џавел,  дары  Ѓожий
неотъемлемы.  Ќо нам приходитсЯ возвращатьсЯ  к  таинствам,  потому  что  мы
терЯем  в  своих  глубинах  то,  что  там  лежит, словно  клад.  € если  нет
возможности получить таинство, приобщитьсЯ к тем или другим таинствам, то мы
можем, как ”еофан ‡атворник говорит,  в. себЯ углубитьсЯ и приобщитьсЯ тому,
что нам уже дано, что в нас уже лежит, как драгоценный плод.
     Џоэтому не надо "пугать" человека:  "‚от, Я тебЯ причащу, потому  что -
кто  знает  -  может  быть,  ты  сегоднЯ  ночью  умрешь..."  (ведь  это  так
воспринимаетсЯ больным человеком), а надо его успокоить и постепенно довести
до его  сознаниЯ, как было бы замечательно длЯ  него, чтобы все его духовные
силы собрались воедино вокруг таинства причащениЯ, - причем не безусловно, а
как результат очищениЯ совести.
     Њне сейчас вспомнилась одна  женщина, которую  Я напутствовал сорок лет
тому назад.  Ћна умирала и просила ее причастить. џ сказал, что  она  должна
исповедоватьсЯ. Ћна  исповедалась,  и в  конце Я ее  спросил: "Ђ скажите, не
остаетсЯ  ли  у вас  на кого-нибудь  злоба? есть ли кто-нибудь, кого  вы  не
можете простить?" Ћна ответила: "„а. џ всем  прощаю,  всех люблю,  но своему
зЯтю  Я не прощу ни  в этом мире, ни в будущем!" џ сказал: "‚ таком случае Я
вам ни разрешительной молитвы не дам, ни  причащениЯ".  - "Љак же Я умру  не
причащенной? Я погибну!.."  - џ ответил: "„а! Ќо вы уже  погибли - от  своих
слов..." - "џ не могу так  сразу  простить..." - "Ќу, тогда уходите  из этой
жизни непрощенной. џ сейчас  уйду, вернусь через два часа. “ вас впереди эти
два  часа длЯ того, чтобы  примиритьсЯ - или не примиритьсЯ. € просите Ѓога,
чтобы за эти два часа вы не умерли". џ  вернулсЯ  через два  часа, и она мне
сказала: "‡наете,  когда вы ушли, Я  понЯла, что со мной делаетсЯ. џ вызвала
зЯтЯ,  он  пришел,  мы примирились".  џ  ей  дал  разрешительную  молитву  и
причащение.
     Ќо нельзЯ рассчитывать, что причащение тебЯ  исцелит  автоматически. Њы
знаем из собственной жизни: мы все, не "люди" вообще, а мы все причащаемсЯ -
и  разве  можно  сказать,  что  мы делаемсЯ  свЯтыми? Њы  ведь  недостаточно
изменЯемсЯ...
     €  таинство елеосвЯщениЯ не  направлено специально  на исцеление  тела.
…сли  посмотреть  на подготовку, видно, что  человек должен сначала принести
исповедь за всю жизнь. Ђ  исповедь всей жизни не означает, что вы  принесете
список  всего, что случилось за прошедшие  шестьдесЯт лет; это означает, что
вы проделаете целый путь, расчистите  все, что было недолжного. €з молитв на
елеосвЯщении  Ясно,  что  мы  ожидаем  исцелениЯ  души,  которое,  даст Ѓог,
перельетсЯ и принесет исцеление  и телу. џ думаю,  что  неверно  прибегать к
таинству елеосвЯщениЯ с единственной целью - получить телесное здравие;  это
не некое "клерикальное  лечение",  это  -  подлинное  проЯвление пастырского
попечениЯ.  ‚  процессе  подготовки  человека,  помогаЯ  ему  обрести  вновь
цельность, целостность души и духа, мы, может быть, обнаружим, что он сможет
сказать: Я чувствую себЯ настолько  преображенным, что мне уже не важно, жив
Я или умру, получу ли физическое исцеление или нет...
     -  ‘вЯщенник  приходит к  незнакомому и  совершенно  не подготовленному
человеку. …го надо  готовить  к смерти. Љак тогда поступать? ‘кажем, человек
был крещен, но только формально, или, может быть, недавно крещен. ’о есть  в
смысле церковном мы "имеем право" доступа, но какой-то внутренней подготовки
у него нет. ‡десь как действовать?
     - џ думаю,  что не  надо свЯщеннику  накидыватьсЯ  на  больного  хищным
зверем и думать: "‚от, Я теперь за  него возьмусь и то или другое сделаю", а
надо,  чтобы  сначала установились нормальные  человеческие отношениЯ  между
свЯщенником и  больным.  €  это возможно,  если  свЯщенник  готов  посидеть,
расспросить больного о его жизни, поделитьсЯ  своей  жизнью, и  в рассказе о
своей жизни, о своем опыте, о том, что он встречал, сказать  нечто наводЯщее
или помогающее.  џ несколько раз, общаЯсь с умирающими, рассказывал им,  как
моЯ мать умирала, потому что это настолько  мне  близко, что человек, слушаЯ
менЯ,  не  мог  думать,  будто Я  сказки ему рассказываю длЯ  его пользы. €,
делЯсь с  человеком  тем,  что Я сам  пережил, Я  ему  давал  возможность  и
пережить  нечто,   чего  он  не   переживал  раньше,   и  понЯть  что-то,  и
почувствовать,  что  он может об этих  вещах  говорить.  Ћчень часто человек
тЯжело  больной  или  знающий,  что над  ним смерть  висит,  боЯлсЯ  об этом
говорить, словно опасаЯсь, что  навлечет  на  себЯ смерть, если начнет о ней
говорить вслух.
     Џомню, Я навещал очень испуганного  человека, который противилсЯ всЯкой
попытке  установить простое,  прЯмое  общение.  ’огда Я  прибегнул  к такому
приему,  -  Я сказал:  "Љак  замечательно,  что  вам  не  грозит смерть  или
серьезное заболевание..." € по  ходу разговора стал рассказывать о  том, как
умирала  моЯ  мать.  “  женщины,  с  которой Я сидел, был рак,  как и у моей
матери.  Њы  долго  говорили  обо  всем,  что  составлЯло  наши  с   матерью
переживаниЯ,  и в  конце  концов и эта женщина спросила: "Љак вы  думаете, Я
сумела  бы  встретить  смерть так же,  как  ваша  мать?"  €  тут  мы  смогли
заговорить о ней самой, а не о моей матери.
     Ћчень важный момент: надо ли предупреждать больного о грЯдущей  смерти?
‚о-первых, надо, чтобы  сказал очень  близкий человек,  а  не просто  сестра
милосердиЯ, доктор  или кто попало - по  должности. € во-вторых, надо, чтобы
тот, кто это скажет, не уходил сразу. ‹егче всего сказать и бежать. џ как-то
был  на  съезде  докторов,  сестер  милосердиЯ   и  студентов-медиков,   где
обсуждалсЯ этот вопрос,  и одна старшаЯ  сестра описывала, что  она делает в
таких случаЯх. Ћна говорила: Я прихожу и сообщаю больному, что иного исхода,
кроме смерти, нет. —еловек на  менЯ смотрит с ужасом,  и Я  сразу говорю ему
(по  ее  словам, "чтобы как-то разрЯдить  обстановку"):  "‚от,  Я сейчас вам
приготовлю хорошую чашку чаЯ, и мы с  вами посидим, поговорим", - и ухожу...
€ человек, которому нанесли этот страшный  удар, - потому что редко кто ждет
смерти, как  ее ждал  апостол  Џавел, ждут свЯтые - остаетсЯ лицом к лицу со
смертным  приговором,  а сестра  милосердиЯ  будет подольше возитьсЯ с чаем,
чтобы вернутьсЯ только тогда, когда будет немножко легче.  ‚от этого никогда
никто не  смей делать! ‚ таких случаЯх надо, как  Я сказал, сесть и побыть с
человеком,  и только  тогда  уйти, когда что-то развЯзалось внутренне. Љогда
скорбь  стала  общаЯ, когда любовь победила,  когда надежда на какой-то срок
времени в руках, - тогда можно уйти. Ќо  к этому надо возвращатьсЯ.  ’ак что
один человек другому может помочь. Љонечно, так не всегда бывает. ‚о-первых,
надо уметь сказать,  во-вторых, надо  уметь  побыть, в-третьих,  надо, чтобы
человек,  которому ты это  скажешь, был готов к  тому, что  ты  говоришь. Ќе
всЯкому   можно  бросить  в  лицо  смертный   приговор.  €ногда,  знаЯ  это,
приходитсЯ,  не прибегаЯ ко  лжи, постепенно готовить  человека к  тому, что
физическаЯ смерть придет, но - "разве наши отношениЯ  могут умереть?" ‚етхий
‡авет говорит:  ‹юбовь,  как  смерть,  крепка;  а  в Ќовом  ‡авете  мы можем
сказать:  любовь крепче всЯкой смерти... - и только тогда сообщить больному,
что смерть действительно идет, когда он подготовлен.
     —асто бывает,  что  больной  давно  уже догадалсЯ умом или в своем теле
знает с совершенной уверенностью о грЯдущей смерти,  а родные лгут: "Ђх, как
ты сегоднЯ хорошо выглЯдишь!"  или: "“ тебЯ голос сейчас совершенно иной!" и
т. п.  Ђ выйдут  за  дверь - и  плачут. Ђ больной отлично все это чувствует,
потому что мы совершенно иным голосом говорим правду или лжем сознательно. ‚
такой лжи есть преувеличение, есть какаЯ-то особеннаЯ напрЯженность радости,
и человек понимает, что все это сплошнаЯ ложь.
     Џоэтому когда человек тебе говорит: "џ чувствую, что умираю", можно ему
ответить: "‡наешь, мы все под Ѓогом ходим. ‘ейчас - нет, ты не умираешь, но,
возможно,  впереди смерть..." €ли еще что-нибудь иное сказать, в зависимости
от того, с кем ты говоришь.
     Ќо  мне  кажетсЯ,  страшно  важно  не замкнуть  человека  в  абсолютное
отчаЯние одиночества. …сли окружающие все времЯ будут говорить больному, что
перед  ним только  жизнь,  десЯтки лет  впереди,  в  то  времЯ  как  сам  он
чувствует, что жизнь течет из него,  как из  раны течет кровь - он не  может
докричатьсЯ  до  другого человека, который  отказываетсЯ слышать, и остаетсЯ
замурованность.  Ѓольной как бы замурован один в тюремной клети, ему  некуда
уйти, ему остаетсЯ только смотреть  на грЯдущую  смерть и на все,  что в его
прошлом  ЯвлЯетсЯ мучительным  злом или чем-то  недоданным.  €  вот эти  два
момента очень важны, мне кажетсЯ.
     Ђ  у свЯщенника  своЯ роль.  Ќе обЯзательно, Я  бы  даже сказал, лучше,
чтобы  не он сообщал больному о смерти (разве что больной - его личный друг,
но тогда это в другом  плане происходит). €наче  больной в свЯщеннике всегда
будет  видеть  профессионала, то  есть человека,  который пришел  ради того,
чтобы  выполнить какую-то  задачу.  Ђ нужно,  чтобы  сказал  о смерти  самый
близкий человек, не обЯзательно  тот или другой, а именно самый близкий. ќто
может быть друг, это может  быть жена, это может быть брат,  сын,  дочь, кто
угодно, - тот, кто самый близкий, и кто останетсЯ, кто будет при больном все
времЯ.
     џ помню ужасный случай. Ѓлизкий мне человек умирал; мне не сказали ни о
его болезни, ни о том, что грЯдет смерть. ЊенЯ вызвали, когда он был уже без
сознаниЯ: "Ћтец Ђнтоний, ты можешь причастить Њишу?" - "Ќет, не  могу больше
причастить: он глотать  уже не может. Џочему вы менЯ не позвали раньше?!"  -
"Њы  побоЯлись.  Џонимаешь,  на  тебе  чернаЯ  рЯса"... Ђ  мы  были друзьЯми
двадцать  лет,  он менЯ  видел в черной  рЯсе  сколько угодно,  и он менЯ не
боЯлсЯ...  € человек  ушел, потому  что его  "пожалели". Ђ  он  давно  знал,
конечно, что умирает, потому что это состоЯние приходит не в одно мгновение.
     - Њы уже много говорили о том, как действует свЯщенник при постепенном,
медленном умирании человека. Ќо ему придетсЯ  иметь дело и  с экстремальными
ситуациЯми - война, авариЯ, - когда неожиданно  умирает человек, может быть,
незнакомый, но нуждающийсЯ в поддержке, как никогда прежде...
     -  Ѓольшей частью  самаЯ страшнаЯ  длЯ  умирающего мысль -  та,  что он
отходит,  умирает одиноко.  ’о есть: он был частью общества, семьи, жизни, а
теперь вдруг настала смерть, и ему никто не может помочь. € мне кажетсЯ, что
очень  важно  свЯщеннику  (а  если  свЯщенника нет, то любому человеку, даже
неверующему) подойти и дать умирающему почувствовать, что он  не один. Љогда
человек в таком состоЯнии, то свЯщенник или близкий друг должен считать, что
этот человек - единственный на свете, и ему отдать все внимание и все времЯ.
€ тут Я хочу дать пример. ‚ начале войны Я был хирургом в полевом госпитале,
и в моем  отделении умирал молодой солдат. џ его, конечно, посещал днем; а в
какой-то вечер подошел, взглЯнул на него, и мне стало Ясно, что он не жилец.
џ его спросил:  "Ќу, как  ты себЯ чувствуешь?" Ћн на менЯ взглЯнул  глубоко,
спокойно (он был крестьЯнин, поэтому в нем  была такаЯ тишина полей,  тишина
лесов,  тишина неспешной  жизни) и  мне  сказал: "џ  сегоднЯ  ночью умру". џ
ответил: "„а, сегоднЯ  ты умрешь.  ’ебе страшно?" - "“мирать мне не страшно,
но мне так  жалко,  что Я умру совершенно один. “мирал  бы Я дома -  при мне
были бы и жена, и мать,  и дети, и соседи, а здесь никого нет..."  џ говорю:
"Ќет, неправда, - Я с тобой посижу". - "’ы не можешь просидеть со мной целую
ночь".  -  "Ћтлично  могу!"  Ћн подумал, сказал еще:  "‡наешь, даже  если ты
будешь  здесь  сидеть,  пока  мы  разговариваем,   Я  буду  сознавать   твое
присутствие,  а  в какой-то  момент  Я тебЯ  потерЯю и  уйду  в это страшное
одиночество в  момент, когда страшнее  всего - умирать". џ ответил: "Ќет, не
так.  џ с  тобой рЯдом сЯду. ‘начала мы  будем разговаривать,  ты мне будешь
рассказывать о своей деревне; дашь мне адрес  своей жены. џ ей напишу, когда
ты умрешь; если случитсЯ, навещу после войны.  Ђ потом ты начнешь слабеть, и
тебе будет уже невозможно  говорить, но ты сможешь на менЯ  смотреть. Љ тому
времени Я тебЯ за руку  возьму. ’ы сначала будешь  открывать  глаза и видеть
менЯ, потом закроешь глаза и уже  менЯ  видеть не сможешь, уже не будет  сил
открывать их, но ты будешь чувствовать мою руку в своей руке или свою руку в
моей.  Џостепенно  ты  будешь  удалЯтьсЯ,   и  Я  это  буду  чувствовать,  и
периодически буду пожимать твою руку,  чтобы ты чувствовал, что Я не ушел, Я
здесь.  ‚ какой-то момент ты на мое пожатие руки ответить не сможешь, потому
что тебЯ здесь уже не  будет. ’воЯ  рука менЯ отпустит, Я буду знать, что ты
скончалсЯ. Ќо ты будешь знать, что до последней минуты не был один". € так и
случилось.
     ќто  один  из  целого  рЯда  примеров. џ  сидел,  как правило, с каждым
умирающим  в  нашей больнице,  не  только  своего  отделениЯ,  но  и  других
отделений,  и  каждый  раз повторЯлась пусть  не  та  же  картина, но  то же
взаимное отношение: "нет, ты не один".
     „ругое, что Я  хотел сказать: человек как будто терЯет сознание задолго
до того, как умирает. € никогда не должны  ни врач, ни сестра  милосердиЯ, -
никто вокруг него - думать, будто потому что он не может с ними общатьсЯ, он
не воспринимает  то,  что  вокруг происходит. Љогда Я был студентом  первого
курса медицинского  факультета  и впервые работал  в  больнице,  там, помню,
умирал русский казак. Ќа  обходе старший врач  остановилсЯ  у  его постели и
сказал:  "Ќу, его и осматривать  не стоит, он уже ушел", -  и прошел дальше.
ќтот человек очнулсЯ. Њы с ним  говорили по-русски, поэтому он менЯ  знал, и
он  мне сказал: "‡наешь,  когда  ты врачом будешь, никогда при  умирающем не
говори, что  не  стоит  на  него обращать вниманиЯ,  потому что  он-то  тебЯ
слышит, если даже ты не можешь его  как-то воспринимать".  “ менЯ был другой
случай, тоже во времЯ войны. Џопал в больницу раненый немец. ’ам был молодой
протестантский  пастор, который,  пока  тот  еще  мог  воспринимать  слово и
разговор,  читал ему вслух отрывки из  …вангелиЯ, с ним молилсЯ. Љак-то этот
молодой  пастор вышел из его комнаты в слезах, наткнулсЯ на менЯ и  говорит:
"Љакой  ужас!  ќтот человек  умирает,  Я  больше  ничего длЯ  него  не  могу
сделать". - "Џочему?" - "“ нас прекратилсЯ разговор, он потерЯл сознание". џ
ему,  выразившись очень резко, сказал: "‡наешь  что,  садись рЯдом  с  ним и
читай вслух …вангелие на  его  родном немецком  Языке, начинаЯ с воскрешениЯ
‹азарЯ", € этот молодой пастор в течение  трех суток проводил  целые  дни  и
часть ночи  при нем, то читал,  то  молчал, и  так  прочел  ему  все  четыре
…вангелиЯ. ‚ какой-то момент этот умирающий открыл глаза и сказал: "‘пасибо,
что вы читали. џ отозватьсЯ не мог, но каждое слово до менЯ дошло, и Я вошел
в новую жизнь"...
     ќто  опЯть-таки  свЯщенник должен  знать. Џричем  делать  это должен не
обЯзательно  свЯщенник; это  может делать кто угодно, способный уделить свое
времЯ тому человеку, у которого времени очень мало.
     “ нас  здесь был певец с  замечательным  басом,  удивительной  простоты
человек. Ћн был, что называлось  в прежней ђоссии,  мещанин, среднего класса
человек  без  особенного  образованиЯ, пел в церкви  всю жизнь.  Ћн  заболел
раком, его взЯли в больницу, Я его посещал каждый день, и видно было, как он
постепенно уходит. ‚начале мы с ним разговаривали и молились вслух, и он пел
со мной  молебен или говорил  молитвы. Џотом  он стал их слушать. Ќаконец, в
какой-то день, когда Я пришел, мне старшаЯ сестра говорит:  "Љакой ужас! …го
жена  и дочь, которые в течение целого года отсутствовали, приехали сегоднЯ,
а он уже  потерЯл сознание, умирает, они даже не могут с ним  проститьсЯ". џ
подошел,  сказал, чтобы  дочь села  рЯдом с  матерью, стал на колени рЯдом с
Џавлом ‚асильевичем и начал петь песнопениЯ ‘трастной седмицы и Џасхи.  џ не
певец, но в какой-то мере то, что  Я пел,  было похоже  на  то,  что поют  в
церкви. €  знаете,  можно  было  видеть, как  постепенно к нему возвращаетсЯ
сознание, как это потонувшее сознание начинает всплывать на поверхность. € в
какой-то момент он  открыл глаза. џ ему сказал:  "Џавел  ‚асильевич,  вы при
смерти. ‚аша жена и дочь приехали, проститесь с ними". Ћни простились, потом
Я его перекрестил и сказал: "Ђ теперь, Џавел ‚асильевич, умирайте спокойно".
Ћн погрузилсЯ в забытье и умер.
     - ‚ случае с солдатом  ты еще не был свЯщенником. Љак бы ты действовал,
если бы уже был свЯщенником? €зменились ли бы твое отношение и действиЯ?
     - Ќет, Я сделал бы то же самое. Ћн во мне не нуждалсЯ как в свЯщеннике,
потому  что  он  был  католик,  и  там был  местный  католический свЯщенник,
навещавший раненых, поэтому пастырской ответственности у менЯ не было.
     …сли бы случилось,  что  он умирал на поле битвы или в таком положении,
где до свЯщенника его вероисповеданиЯ не добратьсЯ, Я бы его спросил: "Ђ  ты
верующий?" …сли  да, то Я ему предложил бы молитьсЯ вместе. …сли нет,  Я ему
сказал бы:  "‡наешь, в течение всей нашей теперешней встречи Я буду молитьсЯ
тому Ѓогу, в Љоторого Я верю". ‚от и все.
     …сли бы он менЯ попросил  его причастить и не было бы  возможности  ему
причаститьсЯ в своей –еркви, Я  думаю, что умирающего Я причастил бы. “ менЯ
был  спор с одним свЯщенником ѓреческой –еркви, который мне сказал: "‚ таком
случае вы не православный, вы  еретик. Љак вы смеете давать ‘вЯтое Џричастие
неправославному человеку, не заставив его отречьсЯ от его прежней веры?!"
     - ќто очень важный вопрос...
     -  џ согласен, что это очень  важный  вопрос.  Ќо  Я думаю, что  нельзЯ
пользоватьсЯ  тем, что человек при смерти, чтобы  заставить  его отречьсЯ от
той веры, котораЯ вдохновлЯла  его всю жизнь, котораЯ ему  дала  •риста. € с
другой  стороны,  если  человек  с  готовностью, с полной открытостью сердца
скажет: "„а, Я верю, что причащением ‘вЯтых ’айн  ко  мне приходит ‘паситель
•ристос, что через ‘вЯтые ’айны в менЯ вливаетсЯ ЃожественнаЯ жизнь", - Я не
усомнилсЯ  бы его  причастить. Ѓогословски Я  могу  быть прав или неправ, но
опыт  пЯти  лет на  войне  мне  показал,  что  перед  лицом реальной  смерти
стираютсЯ многие границы; лицом  к лицу со смертью человек вырастает в такую
меру, какой он не знал раньше. џ не говорю, что он делаетсЯ героем, Я только
говорю, что лишь перед лицом смерти человек может познать  свое человеческое
достоинство и величие. Ћтцы –еркви говорили: "€мей  памЯть смертную". ќто не
значило,  как многие  сейчас понимают:  "всю  жизнь думай,  что  за  плечами
смерть, - как страшно!" Ћтцы говорили о другом: о том, что если ты не живешь
всем своим существом,  всей душой,  всем мужеством своим, с готовностью даже
умереть,  то  ты  живешь только  полужизнью. ”ранцузский писатель  ђабле раз
написал  приЯтелю:  "џ  готов   стоЯть  за  свои  убеждениЯ  до  виселицы  -
исключительно". ќто значит, что он не готов был стоЯть за них.
     -  Њы  дошли  до очень важного  момента.  џ  спрашивал насчет  действий
свЯщенника: как быть,  если нельзЯ употреблЯть  слова. Ќо все-таки молитва -
не простое слово.  Љак можно  с таким  человеком молитьсЯ, если нет запасных
‘вЯтых „аров? как лучше всего молитьсЯ? простыми молитвами экспромтом, чтобы
как-то Яснее было тому, кто умирает и, может быть, приходит уже в совершенно
бессознательное состоЯние?
     - џ думаю, что надо молитьсЯ из глубин своего сердца,  то  есть со всей
возможной правдивостью,  так, чтобы молитва,  с одной  стороны,  была как бы
предношением  этого  человека перед лицом Ѓожиим,  с другой стороны -  могла
дать форму тем чувствам, которые этот человек неминуемо испытывает.
     џ когда-то видел фотографию доктора вейцера, который был миссионером и
врачом  в Ђфрике,  и картина менЯ захватила. Ћн стоит с  очень  значительным
лицом, и перед ним маленькаЯ негритЯнка держит  на руках и  поднимает к нему
малюсенького ребенка. Ћна ничего не говорит, но она смотрит ему в глаза так,
будто  говорит: "Њой ребенок страдает, мой ребенок может умереть, а ты - все
знаешь,  ты можешь его  спасти. џ тебе  его отдаю,  возьми его и  верни  мне
здоровеньким..." Њне кажетсЯ, что этот образ, эта картина говорит о том, что
называют заступнической молитвой. ’акаЯ молитва заключаетсЯ не в том,  чтобы
Ѓогу твердить: "‘делай, сделай, сделай... сделай...", а в  том, чтобы в свое
сердце взЯть  этого  человека,  и стоЯть  перед  Ѓогом, и его  держать перед
ѓосподом  и  говорить:  "ѓосподи,  Я  ’ебе  его  вручаю,  без  условий,  без
ограничений,  со всей (пусть малой) верой,  какаЯ во  мне  есть,  ради ’воей
любви  к  нему и ради  того,  что ’ы можешь над ним  совершить то,  что  ему
нужно".
     ќто  первое,  что мы  должны  сделать  в  таком  случае,  о котором  ты
говоришь. “мирает человек (потому ли, что на него наехала машина, или потому
что его из  пулемета  ранило насмерть) - ты его первым  делом  должен взЯть,
принЯть в себЯ, не защищаЯсь против его страхов,  его боли, его непониманиЯ,
и держать перед лицом Ѓожиим. Ђ  второе:  ты можешь  помочь ему, уже  лично,
если будешь молитьсЯ такими словами, которые длЯ него что-то открывают. …сли
ты возьмешь молитвенник  или служебник и будешь  вычитывать "Љанон на  исход
души"  на  славЯнском Языке, это не дойдет до человека.  Ђ  если  ты  просто
будешь  как  бы говорить с Ѓогом...  Ќапример: "ѓосподи,  вот  мы оба  перед
’обой. Њы оба стоим перед лицом смерти (в  случае войны совершенно Ясно, что
не  только раненый, но и здоровый  стоит  перед лицом смерти).  ‚от  умирает
человек, которого ’ы создал, которого ’ы  вызвал из  небытиЯ по ‘воей любви,
’ы  в него  поверил, ’ы  вручил ему жизнь, а  теперь  ’ы ему даешь эту жизнь
завершить  подвигом  отдачи  этой  жизни  за  ближних  своих, за  друзей, за
ђодину..." џ не хочу сказать, что надо молитьсЯ точно такими словами, - но в
таком настроении. € затем, если ты успел перемолвитьсЯ несколькими словами с
раненым или умирающим и как-то почуЯть, насколько он верит, во что он верит,
в зависимости  от  этого его  веру  как бы выразить с большей силой, чем  он
может в данную минуту это сделать.
     - Ђ если веры нет?
     - …сли веры нет, ты можешь сказать: "’ы не  в