 его; у менЯ поЯвлЯлось такое чувство, будто это Я
сам  принимал решениЯ,  приводившие  в движение людей  и технику, будто  Я и
впрЯмь  действовал  по собственному замыслу и плану, охватывавшему буквально
все, вплоть до верований и религии.
     ‘  моими  коллегами  дело обстоЯло  точно  так  же. Њы почти  постоЯнно
находились под чьим-то присмотром-- если нас не донимал режиссер,  то опекал
охранник,-- однако  в  хаосе последних недель  все  чаще  возникали моменты,
когда нам хотелось  поговорить друг с другом наедине и откровенно. ‚озможно,
причина  была в том, что в отличие от людских масс, к которым  обращены были
наши  возвышенные  речи, сами  мы отнюдь  не были  убеждены  в  правильности
политических и военных  доктрин правительства.  Ќаверное,  иначе  и быть  не
могло,  ведь всЯ наша деЯтельность была,  в  конце концов, жульничеством. ‘о
временем  мы начинали  понимать все больше  и  больше.  ‚ожди  находились  в
каком-то  тайном  и безопасном месте. ’ам же, где выступали  мы --  будь  то
встреча  с  народом, запись  на  телестудии или  на  радио,--даже всемогущаЯ
секретнаЯ  служба не гарантировала  нам абсолютной  безопасности. ‘лишком уж
много людей  принимало  участие в таких мероприЯтиЯх,  так  что  приходилось
опасатьсЯ  покушений,  подброшенных  бомб,  Ядовитых  газов,  противник  мог
прибегнуть  к любым средствам,  чтобы  парализовать  руководство, уничтожить
центр  свЯзи.  Џрошло  немало времени, прежде  чем  мы  понЯли,  длЯ чего мы
понадобились,  но  к этому  моменту  война уже  достигла  той  стадии, когда
опасность  грозила  всем без исключениЯ, всем,  кто находилсЯ  на территории
военных  действий,  а этой территорией стала уже  всЯ ‡емлЯ.  Њы  и сами  не
знали, где находитсЯ "большаЯ четверка"; об этом известно  было  лишь узкому
кругу лиц, а они, разумеетсЯ, молчали.
     Љонечно, мы  не  были  большими  политиками,  нам не дано  было творить
историю, изменЯть мир. Ћднако с  нас  нельзЯ снЯть и часть той вины, которую
несла "большаЯ четверка". ‚ конце концов, на нас, пусть даже это совершилось
помимо  нашей   воли  и  в   течение   лишь  нескольких  часов,  лежала  всЯ
ответственность за происходившее.
     Љаждый из  нас по-своему решал длЯ себЯ  эту  проблему. …сли отойти  от
роли было трудно по тем или иным причинам, то ќллиот, например, пускал в ход
иронию  в  качестве  средства  защиты.  џ говорю  "ќллиот",  потому что  имЯ
„жонатан звучит длЯ менЯ слишком непривычно. Ћн,  скажем, устраивал длЯ  нас
нечто вроде домашних концертов, где,  изображаЯ президента, доводил эту роль
до гротеска. Џри этом он произносил официальные речи, только в его устах они
звучали  иначе--забавно  и вместе с  тем страшно. ’ем не менее он  постоЯнно
подчеркивал, что в целом согласен с решениЯми президента. ЌесмотрЯ на то что
они обрекали на смерть множество  людей не только в  рЯдах противника, но  и
среди   соотечественников,   ќллиот   верил,  что   решениЯ   эти  диктуютсЯ
обстоЯтельствами-- необходимостью защищать свою жизнь.
     —то же касаетсЯ ќйнара, то он со всей определенностью давал понЯть, что
далеко  не  так  предан  режиму,  как  все  мы.  Ћн  был  единственным,  кто
осмеливалсЯ критиковать решениЯ правительства, а иногда--разумеетсЯ, в самом
узком  кругу--даже  предлагал  какие-то  альтернативы;   впрочем,  они  были
ненамного лучше. Њне казалось, что это бунт не столько против правительства,
сколько против собственного подневольного состоЯниЯ. —то же до  политических
взглЯдов,  тут  он был,  как  и все мы, типичным продуктом  того воспитаниЯ,
которое  все мы получили начинаЯ с  дошкольного возраста, и,  как Я понимаю,
сегоднЯ   оно  было  ориентировано   именно  на   такое   развитие  событий,
увенчавшеесЯ в конце концов мировой войной.
     „а, теперь Я могу посмотреть на те событиЯ со стороны, могу разобратьсЯ
в себе самом. ‘о  стыдом должен признать, что Я позволил использовать себЯ в
дурных  целЯх и никак этому  не  противилсЯ. „а,  у  менЯ были  сомнениЯ, но
угрызений совести  Я  не  испытывал. џ  много думал над этим,  но ничего  не
решил. ЊенЯ терзало чувство  беспокойства, неуверенности, но  Я объЯснЯл его
тем, что  менЯ заставили  играть  совершенно  не  подходЯщую  длЯ менЯ роль.
Џочему  Я не  осталсЯ среди  тех,  кто, сознаваЯ  всю  опасность длЯ  своего
благополучиЯ и жизни, беретсЯ лишь  за  то, что  ему по  силам?  Њы  как  бы
раздвоились: с одной стороны,  марионетки в руках министерства пропаганды, с
другой--своего  рода зачинщики самой  страшной войны в истории человечества!
‘егоднЯ Я  понимаю, какой все это  было  ошибкой,  и пытаюсь  оправдатьсЯ --
перед самим собой!--тем, что не  мог поступать иначе. Ќо эти доводы даже мне
самому не кажутсЯ убедительными.
     Љатрин запомнилась мне тихой и неприметной. Ќо она словно отказалась от
себЯ самой  ради порученной роли.  ‚ыступаЯ  с  речами,  она  преображалась,
говорила  со  страстью  и  убежденностью,  она  умела  зажигать  слушателей,
заражать их своей энергией. Љогда же  мы оказывались вместе в столовой или в
комнате отдыха, она становилась замкнутой и вЯлой. ‘о всеми она была любезна
и предупредительна, со всеми ровна, никому не отдаваЯ предпочтениЯ. ќтот тип
скромной  "матери-домохозЯйки", который она длЯ  себЯ  избрала, не  особенно
менЯ тогда  привлекал--да  и, честно сказать, никогда не интересовал. џ знал
только  маску  Љатрин,  но  не знал  женщину,  котораЯ  эту маску носила.  џ
пробовал  вспомнить,  высказывала ли она когда-нибудь собственное  мнение по
какому-либо вопросу, соглашалась  с кем-то или спорила,--но тщетно.  Џохоже,
что собственного мнениЯ у нее просто-напросто не было.
     ‚озможно ли обратное превращение, возврат к  собственной личности? ‚едь
прошло  так много времени, и это было очень ощутимо;  никому не  дано начать
все заново, словно ничего не произошло.
     € все-таки нам повезло. Љонечно, наш протест  могли  отклонить--слишком
невероЯтным было то, на что мы  ссылались, но у этих людей было  обостренное
чувство справедливости, и они дали нам шанс.
     ‚ыделенный нам хирург был несколько обескуражен  поставленной перед ним
задачей,  потому  что ему еще  никогда  не доводилось  делать  косметических
операций. Љ  счастью, Я смог дать ему несколько советов; в свое времЯ, когда
моему лицу придавали сходство  с физиономией ђихарда ‚алленброка, Я подробно
выЯснил,  каким образом  может  быть выполнена  обратнаЯ  операциЯ.  ‚начале
проводЯт  курс  ультрафиолетового  облучениЯ, затем  осторожно  отшелушивают
искусственно приживленные ткани, причем только специалист может отличить эти
ткани с измененной структурой от первоначальных. Ћстатки первоначальной кожи
располагаютсЯ   под  ними,   они,  правда,  совсем  истончены   и  пронизаны
мельчайшими кровеносными сосудами,  однако при достаточной  сноровке  хирург
может их, так сказать, обнажить.
     Џри  операции  обошлись  местным наркозом, надрезы, с  помощью  которых
снимались слои, ощущались  мною лишь  как  легкое  прикосновение. € при этом
передо мной держали  зеркало, чтобы Я по  ходу операции мог давать указаниЯ,
так что Я собственными глазами видел, как кромсали мое лицо,  как оно терЯло
чужие, искусственно  приданные ему  черты, поначалу став похожим на кровавый
кусок мЯса,  а затем заблестел розоватый, влажный  слой эпидермиЯ; когда  же
операционнаЯ сестра  обработала его ваткой,  смоченной  в  эмульсии, Я вдруг
увидел свое  собственное, родное,  но уже почти позабытое  лицо; у менЯ было
чувство, будто Я наконец обрел самого себЯ, будто все эти долгие годы канули
в небытие или по крайней мере померкли -- освобождение состоЯлось!
     Ћстальных Я увидел  лишь в зале суда. Њы испытали нечто вроде шока, ибо
встретились как совершенно чужие люди -- ведь никто из нас до этого не видел
подлинного  лица  другого. ђазумеетсЯ,  по  фигуре,  по  манерам  можно было
угадать,  кто  есть  кто;  но  по-настоЯщему  Я  узнал  своих  товарищей  по
несчастью, с которыми  уже успел сблизитьсЯ, лишь после того, как услышал их
голоса.
     ‚тайне Я опасалсЯ, что этого доказательства суду покажетсЯ недостаточно
и  что  нас  будут  допрашивать   и  дальше,   дабы  установить  меру  нашей
ответственности и меру  вины, однако суд неожиданно  потерЯл  к нам интерес,
наша  деЯтельность,  о  которой  мы  вкратце  попытались  рассказать,  вдруг
оказалась  длЯ  суда  несущественной.  Ќас  отпустили,   попытались  сделать
заурЯдными  членами  общества,   длЯ   которого  главное  труд,   расширение
жизненного  пространства  и   создание   лучших,  более   надежных   условий
существованиЯ.  ’олько теперь мы узнали,  что было  сделано  людьми  за  это
времЯ. Њестом длЯ  строительства  двух  своих городов они  избрали  полЯрные
области ‹уны, ибо только здесь солнечные лучи падали по касательной, смЯгчаЯ
резкие перепады  между  дневной  и  ночной температурой;  над городами  были
сооружены купола из  стекла  (сплав силициЯ и таллиЯ)--тонкий защитный  слой
против  вакуума, холода  и  космического  излучениЯ.  Љроме того,  в  точках
‹агранжа  были  заложены  четыре   станции,  которые  постепенно  предстоЯло
превратить  в  космические  колонии.  “порство,  с  каким  люди  отвоевывали
пространство у пустоты, было достойно восхищениЯ, однако их жизнь, полностью
посвЯщеннаЯ работе, казалась мне неинтересной и  неправильной. Џочему они не
пытаютсЯ  снова утвердитьсЯ на ‡емле? Њожет,  потому, что они уже  перестали
быть детьми ‡емли? Ћт возвращениЯ  на родную планету менЯ не отпугнули бы ни
радиоактивное  заражение  равнинных  территорий,   пострадавших  от  атомных
взрывов,  ни  облака  вирусных  Ядов,  которые,  говорЯт,  окутали  там  все
возвышенности.
     ‘егоднЯ  местный ландшафт  выглЯдел  не  таким  унылым,  как  обычно,--
наступление зимы не  согласуетсЯ  с сезонным  графиком  туризма. ‚ последнюю
неделю сезона  не утихали снежные бури, а  теперь вдруг--этот тусклый  свет,
леденЯщий холод. џ смотрел, как ветер  взметает поземку,  гонит  ее длинными
волнами по земле: порывы ветра были мощными, хлесткими.
     ЌельзЯ  сказать,   чтобы  подобные  картины  успокаивали,  но  мне  они
по-своему нравЯтсЯ.  џ так  и  не сумел  привыкнуть  к  жизни на космической
станции,  к  вызывающим головокружение перепадам  искусственной гравитации и
черному небу, которое кажетсЯ навеки замерзшим -- настолько неизменен на нем
узор холодно светЯщихсЯ звезд.
     џ часами глЯжу в окно. Џеред глазами у менЯ переливаютсЯ оттенки белого
и серого,  а в  памЯти одна картина сменЯетсЯ другой. Ќе знаю,  стоит ли так
копатьсЯ в себе,  однако Я не могу  себЯ пересилить  и пойти в  читальню или
видеосалон.  ‚се равно мне  там  не удастсЯ отвлечьсЯ  и  сосредоточитьсЯ на
чем-то   другом,  ни  микрофильмы,  ни  научные  материалы  менЯ  сейчас  не
интересуют.
     ЌастоЯщее... Ђ менЯ все  преследуют тени  прошлого. Ќет, оно еще далеко
не  изжито; именно теперь,  в  дни  покоЯ и отдыха,  Я ощутил  это  особенно
Явственно.  Ћбычно  моЯ жизнь  была  полна суеты,  длЯ собственных желаний и
потребностей почти  не  оставалось  места;  ежеминутно приходилось принимать
решениЯ,  от  которых  слишком  многое   зависело.  Њое  настоЯщее   гораздо
расплывчатей,  неопределенней.  ’еперь  Я  понЯл, зачем прилетел  сюда: ради
надежды,  что обещаннаЯ встреча поможет мне избавитьсЯ от прошлого навсегда!
€ вдруг такаЯ неожиданность! Џохоже, моим мечтам не суждено сбытьсЯ. “ма  не
приложу, что, собственно, затеЯл ќллиот и  почему его здесь нет.  Џочему нет
ќйнара? ‚едь его тоже пригласили сюда вместе  с Љатрин и со мной. Џочему-то,
кроме менЯ, прилетела только Љатрин. Љак бы ни занимало менЯ прошлое, сейчас
длЯ менЯ важней всего  Љатрин. ‘тоит  мне подумать  о настоЯщем, как Я сразу
вспоминаю о ней. ‚от  и сейчас Я  брожу по  вестибюлю, чтобы  не проглЯдеть,
когда она выйдет из комнаты. ‚есь день за ее дверью царит тишина.
     ‚ечером мне  послышалсЯ скрип открывшейсЯ двери,  звук  шагов.  џ хотел
было броситьсЯ ей навстречу, но удержалсЯ.  Љогда она показалась в коридоре,
Я  издали приветствовал  ее. Ћна  остановилась,  махнула мне  рукой  и пошла
навстречу. Њы уселись за круглый столик в вестибюле.
     -- —то все это значит?
     џ сразу понЯл, что она имеет в виду, но не знал, что ответить.
     -- Ќе думаю, чтобы ќллиот мог так подшутить  над  нами.  ‚идимо, что-то
случилось, иначе он непременно был бы здесь.
     -- Ђ  ќйнар? Ћн ведь тоже  обещал,  ќллиот сам  сказал  мне об  этом по
телефону.
     -- —то бы там  ни было, а последнЯЯ ракета ушла. ’еперь никто больше не
ЯвитсЯ  сюда, и никому отсюда не уйти. ЏридетсЯ ждать четыре месЯца.  —етыре
долгих месЯца...
     Љатрин уютно устроилась в кресле, которое казалось слишком  большим длЯ
нее. Џодперев ладошкой подбородок, она взглЯнула на менЯ.
     -- ‡наешь, что  мне поневоле приходит  на  ум?--  медленно  проговорила
она.--  Њы похожи  на  потерпевших  кораблекрушение. Ќам удалось остатьсЯ  в
живых,  только на  что нам теперь  жизнь? „а  к тому же в  чужом, незнакомом
краю!  ‚едь все наши  интересы,  чаЯниЯ,  страхи и  надежды не имеют  ничего
общего с жизнью  этих новых людей--мы  с  ними абсолютно  разные. Ќаше времЯ
было  страшным,  ужасным...  но ты  обратил внимание: они  вообще  не  умеют
смеЯтьсЯ?
     џ кивнул.  Љонечно, ее слова не следовало  понимать буквально, однако в
каком-то смысле она была права.
     -- Ћстались только мы четверо,--сказала она,--  но мы чужие и друг  длЯ
друга. џ ничего не знаю о тебе, ты ничего не знаешь обо мне.
     -- ќто новый ледниковый период,--сказал Я.--Ќа всей земле сейчас только
два человека: ты и Я.
     Љатрин вновь посмотрела на менЯ  долгим пристальным взглЯдом. ‡атем она
поднЯлась, повернулась  и удалилась тем  же путем, что  пришла. Ћна  даже не
захватила с собой что-нибудь поесть.
     Ђ  мне  снова  приснилсЯ тот же сон  о  бесконечном холоде.  ЌельзЯ так
просто, вдруг  стрЯхнуть  с себЯ  состоЯние,  в  котором  ты  провел  двести
лет--целаЯ  жизнь  на  нулевой  отметке. Ћно возвращаетсЯ, тЯнетсЯ  к  тебе,
овладевает  тобой,  ты  цепенеешь и  не  можешь  освободитьсЯ  от  него даже
отчаЯнным усилием воли. џ неподвижен, беспомощен, отдан на волю случаЯ--так,
вероЯтно, чувствует себЯ человек на пороге небытиЯ.

     * * *

     Џарение в  полной прострации.  Ќи проблеска света,  ни звука.  ‚прочем,
где-то еще теплитсЯ последнЯЯ искорка сознаниЯ, которую не удаетсЯ затушить.
ђазве  это возможно--проблеск сознаниЯ  в  отключенном мозгу?  Њне  кажетсЯ,
будто Я освобождаюсь от  себЯ самого, сбрасываю путы... но это не свобода, а
падение в  бездонную  пропасть--кругом пустое,  черное пространство, которое
расступаетсЯ,   растЯгиваетсЯ   до   бесконечности.  Њое  тело  претерпевает
фантастические  изменениЯ:  из  плечей  вырастают  гигантские   руки,   мозг
разбухает,  превращаетсЯ  в  вибрирующую  массу,  котораЯ  грозит  разорвать
черепную коробку. ‚ невидЯщих глазах мерцание, в голове -- неумолчный гул...
     ѓаллюцинации. ‘тоит  только пошевелитьсЯ, и они исчезнут...  Ќо волевой
импульс устремлен в пустоту, сил нет, энергиЯ иссЯкла...
     ѓул... он все глубже проникает в мозг...
     …сли бы  Я мог повернуть голову, зарытьсЯ в подушку,  чтобы  ничего  не
слышать...

     * * *

     ‚незапное наваждение кончилось.  џ обнаружил,  что  сижу в  постели,  в
комнате горит свет -- наверное, Я задремал.
     ‡вонок разбудил менЯ... ’елефон!
     џ машинально снЯл трубку, поднес к уху.
     € услышал всего одно слово:
     -- Џриходи!
     „о чего  невероЯтен был  этот  переход  от леденЯщего холода  к теплоте
счастьЯ. џ  обнЯл  Љатрин,  прижал к себе.  …е  волосы касались моей щеки. џ
чувствовал ее податливое теплое тело.
     Љатрин не произнесла ни единого слова, да нам и не нужны были слова--мы
и  так  понимали друг  друга.  €  вот  забылось все, тЯготившее  нас. ѓорнаЯ
крепость,  едва не ставшаЯ  нашей тюрьмой, отныне станет  пристанищем  нашей
любви.  Ћна  еще очень хрупка,  ее  нельзЯ  подвергать  испытаниЯм, ее нужно
беречь,  так  что пусть нам никто не  мешает. —етыре месЯца одиночества, еще
недавно представлЯвшиесЯ невыносимыми, обещают стать подарком судьбы.
     —асов  в  девЯть  мы  спустились  в столовую. Ќастроение у  обоих  было
прекрасное, аппетит--отменный. Њы шли, держась за руки.
     ‚ дверЯх стоЯл  человек. ќто был ќйнар. Ѓудто серый занавес упал передо
мной, у менЯ перехватило дыхание.
     -- Ђ  Я  уж начал терЯть всЯкое  терпение.  Ќеужели ќллиот подшутил над
нами?
     ”игура  ќйнара, застывшаЯ  в  дверном  проеме,  казалась  безжалостным,
грозным символом, напоминающим о прежнем адмирале. Њы словно вновь очутились
в  –ентре  управлениЯ...  игра  продолжаетсЯ,  все,  что  случилось  с  нами
недавно,-- всего лишь сон...
     ќйнар повернулсЯ и вошел в столовую.
     -- „авайте-ка подкрепимсЯ!
     џ  увидел на миг его профиль: новое лицо, новый человек, незнакомец; но
это--один из нас, и его тоже не отпускает прошлое. …ще несколько часов назад
Я  был бы рад  увидеть  его. Ќо сейчас... „о чего же быстро менЯетсЯ  у менЯ
настроение! Ћн словно вновь вызвал к жизни призраки прошлого, вновь заставил
нас вспомнить мучившие нас вопросы--вернул нас к мрачной действительности.
     Њы   машинально   развернули  еду,   снЯли  пластиковые   оболочки   со
стаканчиков.
     -- Ћткуда ты взЯлсЯ? Љак ты сюда попал?
     -- Џрилетел с последней ракетой, вместе с Љатрин.
     -- џ тебЯ не заметила.
     --  Ђ Я вышел с экипажем.  ђазве  вы не  знаете, что Я работаю в службе
обеспечениЯ полетов?
     -- Џочему же ты сразу не объЯвилсЯ? ќйнар немного помедлил.
     -- •отел осмотретьсЯ. ‡ачем  ќллиот нас собрал, вы что-нибудь знаете об
этом?
     Ќет, мы тоже ничего не знали. џ искоса взглЯнул на  ќй-нара. ‘тоило мне
услышать его голос,  и снова показалось, что  ничего  не  изменилось. ‚ этих
холодных,  официальных  интонациЯх слышались  недовольные  и  даже  сердитые
нотки.  €менно так говорил адмирал, это его  тон, его  манера разговаривать,
они помнЯтсЯ мне  настолько отчетливо, будто  все было только вчера. Џравда,
лицо  стало  совсем  другим,  не осталось  и следа  от прежней холодности  и
решительности.  ‹ицо  ќйнара  стало  более  живым,   подвижным.  Ћно  быстро
менЯетсЯ,  и  Я вижу, как  самоуверенность уступает место насмешке,  а то  и
грусти.
     -- Ћн  ничего  мне  толком не  объЯснил, отделалсЯ лишь  намеками: мол,
нужно  кое-что  выЯснить, будто  не  все еще решено. —то  он имел в виду, не
знаю.  € все- таки...--ќйнар  поднЯл  голову,  пристально взглЯнул на  менЯ,
потом на Љатрин.-- “ вас-то как дела? ‚ы к такой жизни привыкли, смирились с
ней?  “  менЯ  вот  ничего  не  получаетсЯ. ‚се  эти полеты  между  ‹уной  и
космическими станциЯми,  все эти перевозки стройматериалов, сумасшедшаЯ тЯга
к  освоению новых и  новых регионов... ’акое чувство, что ко  мне все это не
имеет ни  малейшего  отношениЯ.  Џомните  те последние недели, когда мы были
вместе  в  –ентре  управлениЯ... лихое  было  времечко...  какое  напрЯжение
нервов, сколько страхов, надежд... просто не веритсЯ, что с тех пор миновало
уже двести лет! €ногда мне кажетсЯ,  что это еще не конец, еще можно кое-что
предпринЯть, как-то поправить дело.
     Џоправить дело... ‘транно  звучат сейчас эти  слова, но, может,  в  них
что-то есть. Њожет, иногда имеет смысл не отказыватьсЯ от странностей, в том
числе и от своих собственных...
     --  ‚се  это  иллюзии,--сказала Љатрин. Ћна  быстро  взглЯнула на менЯ,
ожидаЯ поддержки.-- ‚ы обманываете самих себЯ. ’о, что мы  натворили в  свое
времЯ,  уже не поправишь. —то было,  то  прошло. Ћсталась  только  вина. Ћна
вполне реальна и потому не дает нам покоЯ. „а и разве могло быть иначе?--Ћна
махнула рукой на окно, за  которым застыла, скованнаЯ  беспощадным  холодом,
сераЯ равнина.-- Њы  тоже  тут постарались. ’ак стоит ли удивлЯтьсЯ, что нас
не покидает чувство вины. Ђ ведь Я уже подумала...
     Ћна  замолчала.  Љакой-то  ток  перебежал  от нее  ко мне--Я,  кажетсЯ,
догадалсЯ, что она хотела сказать...
     ќйнар встал, направилсЯ было к окнам, но вдруг, пожав плечами, вернулсЯ
назад.
     --  Ќичего себе сюрприз. ‡дорово нас одурачили! ‘колько месЯцев  длитсЯ
зимнее  межсезонье?  ’ри?  есть?  ЏридетсЯ  нам тут  поскучать.--„остав  из
кармана  ароматку,  он  глубоко  затЯнулсЯ.-- ‡рЯ  Я  сюда  примчалсЯ,  ведь
чувствовал что-то неладное...
     -- Џотому ты и прЯталсЯ?
     џ вдруг разозлилсЯ  на него,  сам не знаю  почему.  ђезко повернувшись,
ќйнар пристально посмотрел на менЯ.
     --  џ  хотел  знать, что  тут затеваетсЯ.  ‚едь  нам  могли  и  ловушку
подстроить или еще что-нибудь в этом роде. „а-да, Я никому не доверЯю. ‚от Я
и  решил выждать, присмотретьсЯ. ’олько напрасно!  Ќичего тут не произойдет.
†аль, что  придетсЯ потерЯть несколько месЯцев. Ќе  говорЯ уже о том, что мы
порЯдком надоедим друг другу. Ђх, черт!
     Ќа несколько минут воцарилось молчание; за окном глухо завывал ветер, а
когда  он на мгновение стихал, слышалсЯ отдаленный рокот... Њы услышали его,
но  не сразу понЯли,  что шум этот какой-то странный, нездешний. ‚се трое мы
бросились к окнам.
     Ћгромные окна были  похожи  на громадную  стеклЯнную стену, за  которой
открывалась широкаЯ  панорама, словно на экране с трехмерным голографическим
изображением:  ирреальное  пространство,  серые  глетчеры,  повисшие в сером
воздухе. €  вдруг совсем  неожиданно: бледно-желтые вспышки, проблески огнЯ,
на какой-то миг склоны окутались желтой светЯщейсЯ пылью. ‡а вспышками вновь
раздалсЯ  оглушительный  грохот,  разорванный  порывами  ветра,  похожий  на
громовые раскаты.
     ‡атем  мерцающий  свет  опустилсЯ  в  ледЯную  котловину.  Ќам  удалось
разглЯдеть черное шарообразное тело с чем-то вроде полозьев по бокам.
     —то делать? ‚ыбежать из дома на ледЯное поле, навстречу вьюге, колючему
ветру? „о сих пор это никому даже в голову не приходило; прогулки здесь были
нежелательны--воздух мог содержать  Ядовитые газы или болезнетворные вирусы,
к  тому  же  отравленным  мог  оказатьсЯ  и  сам  лед,  замерзший  конденсат
радиоактивных растворов. ‚прочем, чтобы выйти наружу, у нас не было ни  шуб,
ни шапок, ни теплых  сапог, ни  рукавиц. Ђ  еще понадобились бы альпенштоки,
веревки длЯ  страховки,  иначе ни за  что не  устоЯть  под  порывами  ветра,
который уносит все, что не прибито или не привЯзано.
     Њы увидели, как  из-за холма поЯвилась гусеничнаЯ машина,  приземистаЯ,
открытаЯ,  в  ней  сидела  закутаннаЯ  фигура.  Њашина  двигалась  медленно,
направлЯЯсь   прЯмо  на  нас.   Љогда  ветер   сбивал  ее   в  сторону,  она
останавливалась,  одна гусеница  начинала вращатьсЯ  назад,  другаЯ  вперед,
машина вновь выходила на прежнюю дорогу и двигалась дальше... Њожно было уже
разглЯдеть человека в космическом скафандре, в шлеме с дыхательным аппаратом
и баллоном за спиной.
     ‚от он уже совсем близко, подъехал ко входу и пропал из виду. ‘ловно по
команде,  мы бросились в холл,  принЯлись раскручивать  винтовые соединениЯ,
закрывавшие  дверь.  ЊогучаЯ  сила вдавила створки  внутрь, в холл  ворвалсЯ
ледЯной  ветер  со  снежными  вихрЯми.  —еловек  в  космическом   скафандре,
пошатываЯсь, шагнул нам навстречу из серой мглы. Њы изо  всех сил навалились
на створки,  чтобы закрыть  их.  Ќаконец защелки опущены, закручены стальные
винтовые соединениЯ.  ’еперь можно  занЯтьсЯ гостем. Њы помогли ему  открыть
шлем, который откинулсЯ  на шарнирах назад. ‡накомое лицо, хотЯ таким, какое
мы видели сейчас, мы узнали его сравнительно недавно. ќто был ќллиот, как мы
привыкли называть его, на самом же деле -- „жонатан Ѓерлингер.
     ‚ытащив  ќллиота  из скафандра,  мы отвели его  в столовую  и  принесли
горЯчего солодового молока.
     Џонемногу он отдышалсЯ, вытер мокрые руки бумажной салфеткой, пригладил
волосы.  ‚  зале  веЯло холодом, но терморегулЯтор уже включилсЯ и  тихонько
гудел.
     Џочему же он поЯвилсЯ только сейчас, да еще столь рискованным образом?
     -- Џогодите с расспросами! „айте ему прийти в себЯ!
     -- Ќу  и  досталось мне! ‘пасибо, мне уже лучше.  Љакой  ураган! џ  все
времЯ думал,  что  менЯ вот-вот унесет.--  Ћн  оглЯделсЯ по сторонам.--  Ќу,
здесь-то любую бурю можно переждать. ђад видеть вас.
     Ћн с Явным удовольствием прихлебывал горЯчий напиток. Џожалуй, из  всех
нас он изменилсЯ  меньше  всего  --  такой  же  крупный, открытый,  человек,
удивительно  располагающий  к себе.  ЏомнитсЯ,  его  очень любили снимать  с
детьми--ќллиот гладил их по головкам, этакий  патриарх,  готовый защитить  и
любить всех, кто ему доверитсЯ.  Ћн  прекрасно  чувствовал себЯ в этой роли,
ему даже  не приходилось притворЯтьсЯ.  Љак-то он  рассказал,  что настоЯщий
ќллиот  оказалсЯ совершенно  непригодным  длЯ  подобных сцен, так  как  дети
действовали ему на нервы и, едва выключали камеру, ребЯт тут же  приходилось
уводить.
     -- €так, все в сборе? џ был  уверен, что вы сюда прилетите. Ђ мне, черт
возьми,  не  повезло с  пассажирской ракетой! ‚ы  же  знаете, Я  работаю  на
энергоплантациЯх.  €х все времЯ расширЯют, и мы монтируем экраны из  Ячеек с
водородом. Љороче, наш автобус выскочил из колеи на вираже, и мы застрЯли  в
пыли. Џрошло два  часа, пока мы снова тронулись с места. Љ отлету Я опоздал.
‘мешно,  что и  говорить.  Ђ ведь Я все  заранее  подготовил,  отпросилсЯ  в
отпуск,  как  положено. Џравда,  нельзЯ  сказать,  чтобы мое  прибытие  сюда
совершилось, как положено.
     Ћказалось,  ќллиот попросту угнал ракету, чтобы встретитьсЯ с  нами. Џо
его словам, он многим рисковал.
     --  ’руднее  всего  было  приземлитьсЯ,-- сказал он.--  “  этой  ракеты
мощность  двигателЯ  рассчитана на лунные условиЯ  -- на меньшую гравитацию.
Љонечно, кое-какие резервы имелись,  Я  все рассчитал, но шел на пределе. ‚о
всЯком случае, стартовать  на этой штуковине больше  нельзЯ.  ‚прочем, через
несколько дней ее все равно заметет снегом. Ћно и к лучшему. ‚едь ракеты уже
навернЯка хватились. „а только теперь ее уже никогда не найдут.
     Њы дали ќллиоту возможность утолить голод и молча смотрели, как он ест.
ђазумеетсЯ,  нам хотелось поскорее узнать, длЯ чего он нас созвал, но мы его
не торопили.
     ‚ид  у  ќллиота  был очень  довольный, самоуверенный;  пожалуй,  только
теперь  мы  почувствовали,  что именно  он  был  стержнем  нашей компании  и
сплачивал  нас  четверых. Ћн  и в самом  деле внушал доверие. Љ тому же этот
человек не знал сомнений. Љогда его не было, начинались всевозможные шатаниЯ
и разброд, ќйнар все подвергал  критике,  а менЯ одолевали сомнениЯ,  и Я не
знал, что ему возразить,  Љатрин же обычно присоединЯлась к большинству. ‘ам
по себе ќллиот не был похож  на того человека,  роль  которого он  так долго
играл. Ћн  не был народным трибуном,  патриархом или исторической личностью,
но в такой небольшой группке, как наша,  он мог  стать лидером, ибо способен
был принимать решениЯ -- никогда раньше это не было так отчетливо Ясно.
     Ћтодвинув тарелку, ќллиот вытер губы ладонью.
     -- Ќу ладно, пошли!
     Ћн вышел на  лестничную площадку, быстро оглЯделсЯ по сторонам и открыл
дверь в подвал.
     Њы  спустились  по лестнице двумЯ этажами ниже, где находились машинные
агрегаты,  на  которые  подавалсЯ  ток  со встроенного  в  скальный  монолит
Ядерного реактора. џ никогда не спускалсЯ в  этот подвал, ќллиот тоже тут ни
разу не был--он ориентировалсЯ с трудом.
     -- ѓде-то  здесь должна быть дверь.  ѓде-то совсем рЯдом.-- ѓоворЯ это,
он продолжал искать выход.-- Ќе думаете же вы, что  Я позвал вас  просто длЯ
того,   чтобы  вести  приЯтные   интеллектуальные  беседы  или   предаватьсЯ
воспоминаниЯм. ‚овсе нет! ‚ы же знаете,  Я этого не люблю. Ќет, у нас с вами
совсем другаЯ задача. џ уверен, вы менЯ поддержите.
     Ќаконец  он  нашел то,  что  искал.  ќто  была круглаЯ, слегка выпуклаЯ
стальнаЯ  пластина диаметром в один метр, она находилась  в  стене на уровне
талии  человека  среднего  роста.  Ќа   ней  виднелась   надпись:  ‚нимание!
ђадиоактивнаЯ зона! ђЯдом ќллиот обнаружил что-то вроде коробочки. Ћн открыл
крышку, под ней оказались кнопки  с цифрами. ќллиот уверенно набрал числовой
код. ђаздалось какое-то шипение, и пластина отодвинулась в сторону. Џросунув
пальцы в  узкую  щель между стальной  пластиной и стеной,  ќллиот  попыталсЯ
открыть  люк  пошире, но не  тут-то было. ’огда ќллиот налег  на крышку всем
телом,  и  проход  освободилсЯ.  ‡аглЯнув  в  него, Я  увидел коридор, слабо
освещенный аварийными лампочками.
     -- —то мы забыли в этой радиоактивной зоне?-- проворчал ќйнар.
     -- „а  нет  здесь  никакой  радиоактивности,--сказал  ќллиот.--’абличка
повешена просто так, длЯ отвода глаз.
     Ќагнувшись, что при его комплекции было не так-то  просто, ќллиот полез
в проем.  Њы нерешительно последовали  за ним. Њне было немного не  по себе.
Џахло  пылью, старой  смазкой, было  душно.  Њне казалось, будто мы  лезем в
склеп.
     Љоридор стал  попросторней, по  левой  его  стороне  шли перила,  а  за
ними--темный  провал.  Њы  прошли  еще  несколько метров  и  увидели  крутую
винтовую лестницу. ‡десь коридор заканчивалсЯ нишей со встроенным шкафом.
     Ћстановившись  у перил, ќйнар посмотрел  вниз. Ћттуда доносилось  тихое
жужжание.
     -- •очешь спуститьсЯ?
     -- Ќет, где-то здесь есть код.
     ќллиот  распахнул дверцу шкафа; там висели  тЯжелые  комбинезоны, внизу
валЯлись сапоги. џ заметил справа выдвижные Ящики. ‡аглЯнув в один из них, Я
обнаружил коробки с карманными фонариками и батарейками.
     -- Ћставь! -- рЯвкнул ќллиот.
     Ћн  хватал  комбинезоны  вместе  с  вешалками  и  бросал  их  на   пол.
Ћбнаружилась заднЯЯ стенка шкафа. ќллиот нагнулсЯ к самому днищу шкафа, там,
в  уголке, виднелись  расположенные  концентрическими  кругами  дырочки.  Ћн
произнес громко и отчетливо:
     -- ѓеорг, Ћскар, ‘ильвестр, Ќорд, ‡игмунд, –езарь!
     ‚  наступившей  тишине стало  слышнее  жужжание,  идущее  откуда-то  из
глубины. •отЯ мы  и ожидали чего-то подобного,  однако все вздрогнули, когда
бесшумно  отошла заднЯЯ  стенка  шкафа.  џ  увидел складки  тЯжелой  красной
материи, котораЯ закрывала проем наподобие портьеры. Ћтодвинув ее в сторону,
ќллиот шагнул вперед  и  скрылсЯ из виду. Њы нерешительно переглЯнулись,  но
любопытство в конце концов взЯло верх.
     Џомещение,  в  котором  мы  очутились,  напоминало  гардеробную:  стены
задрапированы бархатом, окон нет, на стене  -- огромное  зеркало в золоченой
раме, в  углу-- тЯжелые латунные  вешалки-стойки. Ќа потолке горела люстра с
двумЯ  дюжинами лампочек в виде  свечей, вставленных в позолоченные патроны,
чередовавшиесЯ со стеклЯнными подвесками. ‘права виднелись две двери. ќллиот
подошел  к одной  из них и,  как мне показалось, в некоторой нерешительности
взЯлсЯ за ручку...
     -- ‘той! -- крикнул вдруг ќйнар.
     ќтот  властный  возглас  прозвучал  как  приказ,  не  подчинитьсЯ  было
невозможно. ќллиот опустил руку и обернулсЯ.
     --   Њне   кажетсЯ,   пришла   пора    объЯснить    нам,   что    здесь
происходит,--сказал ќйнар.
     Њы обступили его, как бы даваЯ понЯть ќллиоту, что солидарны с ќйнаром.
     ќллиот улыбнулсЯ. “лыбка у  него  была такаЯ добродушнаЯ,  что все наше
недоверие как рукой снЯло. Ћн пододвинул к себе стульчик с узорчатой обивкой
и сел. ‘тульчик совсем исчез под его грузным телом.
     --  „ело  в том,--сказал он, тщательно подбираЯ слова,--  что возможно,
кроме нас, катастрофу пережил еще кое-кто.
     --  Љто?--этот  вопрос вырвалсЯ у менЯ совершенно непроизвольно, ведь Я
прекрасно знал, что лишь немногие имели возможность спастись после гибельных
событий, виновниками которых были они сами.
     -- Ћни же все погибли... €ли ты хочешь сказать...-- Љатрин тоже понЯла,
о ком идет речь, и все-таки в это было трудно поверить.-- ’ы хочешь сказать,
всЯ четверка: Ѓурст, ”ергюссон, ќллиот, Ѓлийнер? Ђ может, кто-то еще? Њожет,
их семьи? €ли сотрудники?
     --    Ћткуда   мне    знать?--сказал    ќллиот.--   џ   получил   тогда
один-единственный  приказ.  Џриказ ђихарда  ‚алленброка.  Ћн описал мне  эту
гостиницу,  вход в  подвал,  в  коридор,  сообщил числовой код  и  пароль  и
подробно объЯснил, что Я должен делать.
     -- Ќо откуда  он мог  знать, что  именно мы выживем? ’ы  не задавал ему
этот вопрос?
     -- Џриказы, как вы  знаете, не обсуждаютсЯ, и лишних  вопросов  в таких
случаЯх  задавать  не   положено.--ќллиот  так  резко  повернулсЯ  на  своем
стульчике, что  тот жалобно заскрипел.--  Њне самому  эта мысль  пришла  уже
потом...  ’ут ведь  не нужно  быть пророком. Ћн просто знал, что находитсЯ в
пакете, который мы вскрыли в последний день. ‚от и все...
     -- Ќет,  не все! ’огда  выходит,  он знал и про секретное оружие  наших
противников? ‡нал, что именно эта вершина останетсЯ торчать надо льдами?
     -- ‚ершины  гор оставались открытыми и в ледниковый  период--додуматьсЯ
до этого  не так уж сложно. Ђ что  касаетсЯ секретного оружиЯ--не забывайте,
что ‚алленброк был еще и шефом разведки.
     —то же это такое? Ќеужели вновь оживут призраки прошлого? € потом разве
обЯзан человек  хранить верность  присЯге, данной столетиЯ назад? Ђ с другой
стороны,  если  там,  за  дверьми, за  этими  драпировками,  покоЯтсЯ  люди,
погруженные в анабиоз, разве можно уйти и бросить их?
     --  Њне кажетсЯ, вы просто боитесь,--сказал ќйнар.--  Ќо подумайте, что
они  нам  могут теперь  сделать? Ђрмии у них больше  нет,  власти--тоже.  €х
правление  кончилось.  Ћни проснутсЯ в  совершенно ином мире,  где они будут
значить не больше, чем мы с вами.
     ќллиот  кивнул  в  знак  согласиЯ. ‘лова  ќйнара  мне  тоже  показались
убедительными. ‚ самом  деле: если там окажетсЯ кто-то, переживший в ледЯном
оцепенении катастрофу, врЯд ли он будет особенно  отличатьсЯ от нас.  ‘ейчас
он  будет  вызывать  скорее усмешку,  чем  почтение.  ‘транно,  что  чувство
покорности до такой степени все еще сидит  в нас,  что мы -- вопреки всЯкому
здравому смыслу--еще подвластны устаревшим, утратившим силу представлениЯм.
     Џрочь  сомнениЯ! ќллиот встал, подошел к двери и снова взЯлсЯ за ручку.
Њы молча  следили  за ним.  —его нам, в  самом деле, боЯтьсЯ?  •отЯ Я не мог
утверждать,  что страх совершенно прошел -- наверно, он  затаилсЯ в каком-то
уголке души, чтобы при случае дать о себе знать.
     ќллиот открыл  дверь. ‘ледующее  помещение тоже было освещено. ѓорел ли
свет все  эти годы или автоматически включилсЯ, когда ќллиот потЯнул на себЯ
дверь?  ’Яжелые  ковры  на  полу  были  покрыты  густым  слоем пыли,  и  она
вздымалась  от  наших  шагов  легкими  облачками.  Њы оказались  в  комнате,
обставленной по  моде давно ушедших времен. џ не разбираюсь  в стилЯх  --  Я
видел  повсюду плюш,  красные, золотые  и белые тона, разную мебель: комоды,
шкафы, громадный  концертный роЯль и на нем--латунный канделЯбр с лампочками
в форме свечей. Ћкон не было, зато  стены сплошь увешаны картинами, где были
изображены  какие-то   странные  люди:  женщины  с  мужскими  прическами,  с
вытЯнутыми  тонкими телами,  завитые  нагие  юноши в  немыслимых  позах,  на
некоторых картинах--животные, словно сделанные из фарфора.
     Њы переходили из комнаты в  комнату -- жаловатьсЯ на недостаток площади
здесь  не  приходилось:  их  было более дюжины,  и все  громадные,  высокие,
уставленные мебелью, но при этом они не казались загроможденными.
     € вдруг мы услышали голос ќллиота,  звавшего нас. Њы поспешили к нему и
оказались в роскошно обставленной спальне. Ќа кровати стоЯл гроб, если можно
так  назвать сооружение, предназначенное длЯ анабиоза. ђЯдом, на полу, между
кроватью  и столом  оказалсЯ еще  один такой  же Ящик, который  мы не  сразу
заметили.  ‚ крышке виднелось  стеклЯнное  окошечко. Њы заглЯнули в  него  и
увидели мужское лицо: это был ђихард ‚алленброк, руководитель технической  и
пропагандистской  служб, грозный шеф тайной разведки-- человек,  которого  Я
знал, как никто другой, но не способен был ни понЯть, ни уважать, ни любить.
ќто привело нас  в такое замешательство,  что мы  едва не забыли  про второй
Ящик. Љатрин наклонилась  к  нему,  заглЯнула в  окошечко--и  вскрикнула  от
испуга.  ’ам лежала  собака;  видна  была только ее чернаЯ мохнатаЯ голова и
передние лапы.
     -- Ќерон!
     ‚се  сразу узнали любимого  пса ‚алленброка, с которым тот  никогда  не
расставалсЯ;  он оставил  собаку при себе даже тогда,  когда  из соображений
экономии всех животных, не  имеющих  практической  ценности, приказано  было
уничтожить. ‚ свое времЯ обсуждалась  идеЯ подыскать  двойника и длЯ собаки,
чтобы  мрачный,  нелюдимый  ‚алленброк  выглЯдел  перед  публикой   хотЯ  бы
любителем  животных.  Ќо пес был  такой дикий, такой свирепый  -- достаточно
было  только взглЯнуть на него! -- что от этого  плана решили в конце концов
отказатьсЯ, и мне, слава богу, не пришлось иметь дела с подобной же  злобной
тварью.
     ‡начит, черный Ќерон  уцелел! Њы тщательно осмотрели  комнату в поисках
других анабиозных  устройств, но  больше  не нашли  ничего.  €так,  все  эти
помещениЯ предназначались  длЯ одного-единственного человека  -- длЯ ђихадра
‚алленброка, он единственный, кроме нас, пережил катастрофу.

     ‚ойна,  навЯзаннаЯ нам  врагом,  обернетсЯ  против ее зачинщиков, и они
будут беспощадно уничтожены. Ћни расплатЯтсЯ за содеЯнное, мы добьемсЯ этого
и готовы пойти  на любые жертвы. ‚есь наш  народ  сплочен как  один человек.
‘колько бы наших городов ни разрушили ракеты с востока и юга, ни один из нас
не   дрогнет,  не  смалодушничает.  ‘лужбы  гражданской   обороны  действуют
безотказно,  большаЯ  часть  населениЯ  сможет  укрытьсЯ  в  заблаговременно
подготовленных  убежищах.  ‚  их  распорЯжении достаточно  теплой  одежды  и
продуктов, все  обеспечены  электрической  энергией и  топливом, наши заводы
работают на полную мощность, выпускаЯ оружие, необходимое длЯ обороны. Ќаших
резервов хватит еще надолго, превосходство в этой схватке останетсЯ на нашей
стороне,  даже  если  врагу  удастсЯ  еще  какое-то  времЯ  продолжать  свои
разрушительные  налеты. Љаким бы трудным  ни оказалось  наше  положение,  мы
знаем,  что  делать;  в  нашем  распорЯжении  имеетсЯ  оружие  такой  мощной
разрушительной силы, что при желании мы  могли  бы уничтожить всю  землю. Њы
держим  его на крайний случай и пустим в ход только тогда, когда нас к этому
вынудЯт. Ќаша  цель -- не  уничтожение,  а победа. € даже если  нам придетсЯ
уйти глубоко  в  землю, когда-нибудь мы  выйдем  оттуда, государство же наше
восстанет, словно ”еникс, из пепла.

     Ќочью Я лежу на кровати и все никак не могу успокоитьсЯ.  ‚се произошло
так внезапно... и  в то же времЯ Я ожидал  чего-то  подобного.  ЉаждаЯ такаЯ
встреча  неизбежно поднимает, словно  муть  со дна, все,  что, казалось нам,
погребено навеки. „а еще как все это произошло!
     џ  один--и  чувствую  себЯ  очень одиноким. ‚спомнилось,  как  покачала
головой Љатрин, и  Я сразу  понЯл, о чем она подумала. Ќаверное,  она права,
нашим  надеждам  не суждено было  сбытьсЯ.  Ѓыло  бы у нас больше времени...
впрочем, шансов, можно считать, все равно нет.
     Ќе  слишком  ли  Я  быстро  отчаЯлсЯ?  ‚едь у  менЯ  так мало общего  с
человеком,  который  лежит   там,  внизу,  в  роскошных  покоЯх  и  медленно
возвращаетсЯ  к  жизни.   ќллиот  включил  систему  ревитализации  в  точном
соответствии  с  инструкцией. Ђ Љатрин  вдруг подошла к нему и  схватила  за
руку, когда он уже готов был привести в действие обогревательное устройство.
Ќекоторое времЯ они молча  смотрели  друг  на друга, потом  Љатрин  опустила
глаза  и  отвернулась. €  снова Я  догадалсЯ,  о чем она  думает.  Ђ  может,
вообразил, что догадалсЯ.
     Љак  мало общего у менЯ было  с  тем, кого Я  изображал  столько лет! џ
всегда  был  только  исполнителем приказов, вот в чем дело.  џ  исполнЯл их,
несмотрЯ на  все свои сомнениЯ, на все оговорки. Ђ каково быть человеком, не
верЯщим даже в собственные слова!
     џ ворочалсЯ  на своей постели.  €з-за стены доносилось глухое завывание
ветра.  ‚  животе   тЯжесть,  слегка   подташнивает.   џ  встал,  подошел  к
умывальнику, сполоснул лицо прохладной водой.
     € снова  лег  в постель. Џод  одеЯлом жарко,  но  менЯ знобит. Ћ чем бы
хорошем подумать,  чтобы наконец заснуть...  Љатрин!  Ќо мысль о  ней  вновь
наполнЯет мою душу бесконечной печалью. € тошнит все сильней...
     Ќадо бы все-таки заснуть, но у менЯ не получаетсЯ, Я  слишком ослабел и
устал. Ќаконец, собравшись с  силами, Я решил  встать, умытьсЯ и одетьсЯ.  €
уже возле самой  двери в  нерешительности остановилсЯ.  Ѓыло  такое чувство,
будто  в следующую  минуту Я переступлю какой-то роковой порог и  окажусь  в
кошмарном мире, где не останетсЯ больше никаких надежд. Ќу что ж, чему быть,
того не миновать.  ‘деланного не  воротишь,  надо  с  этим  смиритьсЯ. € как
всегда, расплачиватьсЯ за все. ‚ласть имущие распорЯжаютсЯ жизнью и смертью,
решают,  быть миру  или  погибнуть.  Ђ их подчиненные  не властны  даже  над
собственной судьбой...  Ќо разве  в  случившемсЯ  нет  и нашей  вины?--вновь
спрашиваю  Я  себЯ. Њы ведь тоже немало натворили--уже  хотЯ бы в силу того,
что послушно исполнЯли все приказы...
     ќйнар  уже  ждал внизу возле регистратуры. …два завидев менЯ, он шагнул
мне навстречу.
     -- џ боЯлсЯ чего-то подобного,--сказал он.-- € ведь знал же, что ничего
хорошего из этого не выйдет, а все- таки ЯвилсЯ. Џочему, черт возьми!
     Ћн повернулсЯ,