ие, какую гордость! Ќо  когда
вдруг вмешалсЯ этот человек,  она  вновь  почувствовала  -  вместе  с  пылом
негодованиЯ против нарушителЯ порЯдка - волнение и ужас: а вдруг он дрогнет,
будет публично унижен и посрамлен. Ќо он  не  дрогнул,  со  всей  суровостью
призвал он к порЯдку, восстановил мертвую тишину и  наконец  продолжил  свою
речь, будто ничего не случилось. ’ревога ќлинор уступила  место  непомерному
счастью.  ђечь  закончилась,  раздались  взрывы  приветствий.  ќлинор   была
необычайно  горда,  возбуждена  и  в  то  же  времЯ  слегка  смущена,  будто
приветствиЯ в какой-то мере относились и к ней  самой;  непонЯтно  чему  она
громко расхохоталась,  кровь  прилила  к  ее  щекам,  и  она  отвернулась  в
смЯтении, не смеЯ взглЯнуть на него; а потом, без всЯкой причины, она  вдруг
расплакалась.
     Ќелепость и ребЯчество, уверЯла она себЯ теперь. Ќо что делать: нелепое
и ребЯческое совершилось, и этого уже не отменишь.
 
     €з записной книжки ”илипа Љуорлза
 
     ‚ воскресном  иллюстрированном  журнале  моментальный  снимок:  ќверард
“эбли  с  открытым  ртом  -  чернаЯ  дыра  посреди   искаженного   лица,   -
ораторствующий. "Њ-р ќ. “., основатель и глава ‘. ‘. Ѓ., произнес в  субботу
речь перед батальоном ‘вободных Ѓританцев в  ѓайд-парке".  €  это  все,  что
осталось от событиЯ, - рот как водосточнаЯ труба -  символ  демагогии.  ђот,
извергающий ослиный рев. Љакой ужас!
     Ђ между прочим, самое "событие" было весьма  внушительным,  и  то,  что
выкрикивал ќ., казалось в то  времЯ  очень  содержательным.  €  он  выглЯдел
весьма монументально на своем белом коне. ‚ырвав одно из  непрерывного  рЯда
мгновений, фотоаппарат превратил его в воронье пугало. ќто неправильно? €ли,
может  быть,  правильным  было  восприЯтие  не  мое,  а  фотоаппарата?  ‚едь
величественнаЯ  непрерывность  и  должна  была  состоЯть  именно  из   таких
непривлекательных мгновений, как их запечатлела камера. Њожет ли целое  быть
совершенно отличным от своих частей? ‚ физическом мире - может. ’ело и  мозг
коренным  образом  отличаютсЯ  от  составлЯющих  их  электронов.  Ђ  в  мире
моральном как?  Њожет  ли  из  большого  количества  сомнительных  ценностей
создатьсЯ одна несомненнаЯ? ”отографиЯ ќверарда ставит  серьезную  проблему.
Њиллионы чудовищных мгновений, а в итоге - великолепные полчаса.
     ЌельзЯ, правда, сказать, что Я принЯл это великолепие безоговорочно. ќ.
говорил очень много о ”ермопилах и о спартанцах. Ќо мое  сопротивление  было
гораздо более героическим. “ ‹еонида  было  триста  воинов.  џ  защищал  мои
духовные ”ермопилы один против ќверарда и его Ѓританцев.  Ћни  произвели  на
менЯ впечатление, но Я сопротивлЯлсЯ. Ќачать с того,  что  вымуштрованы  они
прекрасно. џ смотрел как зачарованный. Љак всегда. —ем  объЯснЯетсЯ  сильное
действие зрелища военных парадов? Ќе знаю.  Џока  Я  смотрел,  Я  все  времЯ
старалсЯ это понЯть.
     ‚звод  -  это  всего  человек  десЯть  и  эмоционального  действиЯ   не
оказывает.  ‘ердце  начинает  битьсЯ  только  при  виде  роты.  ЏерестроениЯ
батальона опьЯнЯют. Ђ бригада - это уже целаЯ армиЯ со знаменами,  что,  как
мы знаем из Џесни  Џесней,  равноценно  любви.  ‚печатление  пропорционально
числу. —еловек достигает в высоту всего каких-нибудь двух Ярдов, в ширину  -
двух футов; поэтому  собор  производит  на  него  большее  впечатление,  чем
маленький коттедж, а растЯнувшаЯсЯ на целую милю процессиЯ марширующих людей
кажетсЯ ему более величественной, чем дюжина зевак на углу улицы. Ќо это еще
не все. Џолк более внушителен, чем  толпа.  ЂрмиЯ  со  знаменами  равноценна
любви только тогда, когда она хорошо вымуштрована. Љамни в виде зданиЯ более
красивы,  чем  камни  в  виде  кучи.  „исциплина  и  мундиры  придают  толпе
архитектурную стройность. ЂрмиЯ прекрасна. Ќо и это еще не все: она  взывает
к инстинкту более низкому, чем эстетическое  чувство.  ‡релище  человеческих
существ, низведенных до уровнЯ автоматов, утолЯет  жажду  власти.  ѓлЯдЯ  на
механизированных рабов, воображаешь себЯ господином. ’ак  думал  Я,  любуЯсь
передвижениЯми ќверардовых Ѓританцев. ђазлагаЯ  свое  чувство  на  отдельные
элементы, Я не позволЯл ему овладеть собой.  ђазделЯй  и  властвуй.  ’ак  же
поступил Я и с музыкой, а потом - с речью ќверарда.
     Љакой замечательный режиссер погиб в ќверарде!  ’рудно  было  придумать
что-нибудь более внушительное, чем звуки фанфар, прервавшие нарочито  долгую
паузу, а потом тЯжеловеснаЯ гармониЯ тысЯчи голосов, поющих "Џесню ‘вободных
людей", фанфары были изумительны, как увертюра к ‘трашному  суду  (и  почему
только высокие частичные тоны так  надрывают  душу?),  а  когда  закончилась
фанфарнаЯ увертюра, тысЯча голосов запела. ‘ам ђейнгард не  мог  бы  сделать
этого лучше. џ чувствовал себЯ так, точно вместо  диафрагмы  у  менЯ  пустое
место; щекочущее беспокойное ощущение пробегало по коже; слезы  готовы  были
подступить к глазам. џ снова последовал примеру ‹еонида и стал думать о том,
как плоха музыка, как бессмысленны слова.
     ’рубный глас в день ‘трашного суда, глас Ѓожий, - и вот наступил  черед
ќверарда. € он не дал напрЯжению ослабнуть. Љак прекрасно  он  говорил!  …го
голос проникал прЯмо в солнечное сплетение, подобно высоким частичным  тонам
труб. ќто трогало и убеждало, даже если ты понимал, что сами слова туманны и
довольно бессмысленны. џ проанализировал его приемы. Ћни  были  те  же,  что
обычно. Ќаиболее действенный  из  них  -  пользоватьсЯ  волнующими  словами,
имеющими два и больше значениЯ. Ќапример "свобода". ќто  слово  в  девизе  и
программе ‘вободных Ѓританцев означает свободу покупать, продавать и владеть
собственностью  при  минимальном  вмешательстве  со   стороны   государства.
(Љстати, "минимальное" следует понимать весьма условно; но не будем на  этом
останавливатьсЯ.)  ќверард  выкрикивает  это  слово  своим   проникающим   в
солнечное сплетение  голосом:  "Њы  боремсЯ  за  _‘вободу_;  мы  _освободим_
страну" - и так далее. ‘лушатель немедленно видит себЯ сидЯщим без  пиджака,
с бутылочкой и уступчивой девицей, причем нет ни законов, ни хороших  манер,
ни жены, ни полисмена, ни пастора - одним словом, ничего, что могло  бы  ему
помешать. ‘вобода! Љонечно, он загораетсЯ энтузиазмом. ’олько  тогда,  когда
‘вободные Ѓританцы придут к власти, он поймет, что на самом деле  это  слово
было употреблено совсем в другом смысле. ђазделЯй и побеждай. џ победил.
     P. S. ‚ернее сказать, победила одна часть менЯ. џ привык  отождествлЯть
себЯ именно с этой частью и радоватьсЯ ее торжеству. Ќо лучшаЯ ли это часть?
‚  данном  случае,  может  быть,  и  так.  ‚ероЯтно,  лучше  подвергать  все
беспристрастному  анализу,  чем  под  влиЯнием  режиссерского  искусства   и
красноречиЯ ќверарда превратитьсЯ в ‘вободного Ѓританца. Ђ в других случаЯх?
ђэмпион, пожалуй, прав. Ќо когда человек привык разделЯть и побеждать во имЯ
интеллекта, ему трудно поступать иначе. Ђ может быть, здесь дело  не  только
во второй натуре; может быть, здесь играет роль и перваЯ натура? Џоверить  в
необходимость изменить образ жизни  вовсе  не  трудно.  Ќо  гораздо  трудней
действовать согласно этой вере. Ќапример, эта идеЯ обосноватьсЯ  в  деревне,
быть добрым  поселЯнином,  отцом  и  соседом,  жить  растительной  жизнью  -
осуществима ли она? Њне так кажетсЯ, но на самом деле?.. Њежду прочим,  было
бы интересно создать именно такой тип.
     —еловек, всегда поощрЯвший свое стремление к интеллектуальной жизни  за
счет  всех  других  стремлений,  он,  насколько  возможно,  избегает  личных
отношений, он наблюдает все со стороны, ни в чем  не  принимаЯ  участиЯ,  не
любит выходить из своей скорлупы, он всегда зритель, а не актер. Љроме того,
он стараетсЯ выделЯть один какой-нибудь  день,  одно  какое-нибудь  место  в
противовес всем остальным; он не обозревает прошлое и не  строит  планов  на
будущее в день Ќового года, не празднует ђождество  или  день  рождениЯ,  не
посещает те места, где протекало  его  детство,  не  совершает  паломничеств
туда, где родилсЯ какой-нибудь великий человек, или произошло сражение,  или
имеютсЯ развалины и  т.  п.  €збавлЯЯсь  от  эмоциональных  отношений  и  от
естественного благоговениЯ, он, как ему самому кажетсЯ, достигает свободы  -
свободы от сентиментальности, от иррационального, от страсти, от  неразумных
побуждений и переживаний. Ќо постепенно он убеждаетсЯ, что на самом деле  он
только сузил и иссушил свою жизнь и, больше того, что этим он искалечил свой
интеллект, вместо того чтобы освободить его. …го рассудок свободен, но  поле
его действиЯ невероЯтно ограниченно. Ћн понимает свои внутренние  недостатки
и в теории хочет  переделать  себЯ.  Ќо  трудно  избавитьсЯ  от  долголетних
привычек;  а  может  быть,  эти  привычки   ЯвлЯютсЯ   только   проЯвлениЯми
враждебного безразличиЯ и холодности, преодолеть которые  почти  невозможно.
†ить только интеллектуальной жизнью,  по  крайней  мере  длЯ  него,  гораздо
легче: это линиЯ наименьшего сопротивлениЯ, потому что такаЯ жизнь позволЯет
держатьсЯ вдали от людей. ‚ том числе от своей собственной жены.
     Џотому  что  у  него  будет  жена,  и  возникнет  нечто  драматичное  в
отношениЯх между женщиной, живущей главным образом чувствами и интуицией,  и
мужчиной, жизнь которого протекает главным образом в плане  интеллектуальных
абстракций. Ћн любит ее по-своему, она любит его тоже по-своему. ќто значит,
что он удовлетворен, а она нет. Џотому что его  любовь  обходитсЯ  минимумом
теплоты, доверчивости и  человечности,  которые  длЯ  нее  составлЯют  самую
сущность любви. Ћна страдает; он с удовольствием дал бы ей  больше,  но  ему
трудно переделать себЯ. Ћна даже грозит уйти от  него  к  более  человечному
любовнику, но слишком любит его, чтобы осуществить эту угрозу.
 
     ‚ это воскресенье ќлинор отправилась с ќверардом “эбли за город.
     - ‘орок три мили за час и семь минут, - сказал ќверард,  взглЯдываЯ  на
часы. - Ќеплохо, принимаЯ во внимание, как долго мы выбирались из ‹ондона  и
как задержал нас тот паршивый шарабан в ѓилдфорде. Ћчень неплохо.
     - Ђ самое главное, - сказала ќлинор, - хорошо, что мы остались в живых.
…сли бы вы знали, сколько раз Я закрывала глаза, не надеЯсь  открыть  их  до
‘трашного суда!..
     Ћн рассмеЯлсЯ, довольный тем, что она была так испугана  его  неистовой
ездой. …е страх давал ему почувствовать свою силу  и  превосходство,  и  это
было приЯтно. Ћн покровительственно взЯл ее под руку, и они пошли по зеленой
тропинке в лес. ќверард глубоко вобрал воздух.
     - Ќасколько это приЯтнее, чем произносить речи! - сказал он, сжимаЯ  ее
руку.
     - € все-таки, - сказала ќлинор, - как чудесно, должно быть,  сидеть  на
коне и заставлЯть тысЯчу человек исполнЯть вашу волю!
     - Љ сожалению, политическаЯ деЯтельность состоит не только  в  этом,  -
засмеЯлсЯ ќверард. Ћн искоса взглЯнул на нее. - Ђ вам понравилсЯ митинг?
     - Ћн взволновал менЯ. - Ћна снова увидела его на белом  коне,  услышала
его сильный, вибрирующий голос, вспомнила свое волнение и неожиданные слезы.
‚еликолепно, говорила она себе. ‚еликолепно! Ќо ликование  не  возвращалось.
…го рука лежала на ее руке, его огромнаЯ фигура почти угрожающе склонЯлась к
ней. "Ђ вдруг он поцелует менЯ?"  -  беспокойно  спрашивала  она  себЯ.  Ћна
попыталась отогнать вызванный этим вопросом  страх  и  заполнить  его  место
вчерашним ликованием. ‚еликолепно! Ќо страх не хотел уходить.  -  ‚аша  речь
была изумительна,  -  сказала  она  вслух,  а  про  себЯ  подумала:  о  чем,
собственно; он говорил? Ћна помнила звук и тембр его голоса, но не  значение
слов. Ѓезнадежно! - Ђх, какаЯ жимолость!
     ќверард вытЯнулсЯ во весь свой огромный рост,  достал  ветку  и  сорвал
несколько цветков. "ЉакаЯ красота, какаЯ прелесть!" Ћн  процитировал  Љитса,
пошарил в памЯти, отыскиваЯ строчку из "‘на в  летнюю  ночь".  Ћн  лирически
удивилсЯ, зачем мы живем в городах, зачем мы  убиваем  времЯ  на  погоню  за
деньгами и властью, когда вокруг столько красоты, котораЯ ждет, чтобы ее по-
знали и полюбили.
     ќлинор слушала с чувством  неловкости.  Ћн  как  бы  включил  любовь  к
красоте, как включают электрический ток, - выключил любовь к власти, дела  и
политику и переключилсЯ на любовь к красоте. Ќу что же? ђазве нельзЯ  любить
красивое? Љонечно, можно, но почему-то - она сама не знала почему - в  любви
ќверарда к красоте есть что-то не то.  Њожет  быть,  она  слишком  нарочита?
‘лишком случайна? ‘лишком длЯ праздников только?  ‘лишком  условна,  слишком
тЯжеловесна,  слишком  напыщенно-серьезна?  ќлинор  предпочитала,  когда  он
говорил о любви к власти; любовь к власти была ему гораздо  больше  к  лицу.
Њожет быть, именно потому, что он слишком любил  власть,  ему  не  удавалось
любить красоту. ‡акон компенсации. ‡а все нужно платить.
     Ћни пошли дальше. Ќа полЯне среди деревьев расцветали наперстЯнки.
     - Љак факелы, пылающие от  самого  основаниЯ,  -  поэтически  выразилсЯ
ќверард.
     ќлинор  остановилась  перед  высоким  растением,  чьи   верхние   цветы
приходились на уровне ее глаз.  ЉраснаЯ  плоть  лепестков  была  холоднаЯ  и
упругаЯ на ощупь. Ћна заглЯнула внутрь цветка.
     - ‚оображаю, как неприЯтно, когда у тебЯ в горле  веснушки,  -  сказала
она. - Ќе говорЯ уже о жучках.
     Ћни молча шли среди деревьев. Џервый заговорил ќверард.
     - ‚ы когда-нибудь полюбите менЯ? - отрывисто спросил он.
     - ‚ы знаете, как хорошо Я к вам отношусь. - …е сердце упало:  вот  оно,
началось, сейчас он приметсЯ целовать ее. Ќо он этого не  сделал,  а  только
рассмеЯлсЯ.
     - •орошо относитесь, - повторил он. - Ђх, если бы вы были чуточку менее
разумной, чуточку более безрассудной. …сли бы вы только  знали,  что  значит
любить!
     - ђазве так плохо, когда человек умеет быть разумным? - сказала ќлинор.
- џ хочу сказать, разумным до. Џотому что быть разумным после умеет  всЯкий.
‘лишком разумным, когда первый порыв прошел  и  любовники  спрашивают  себЯ,
стоило ли ради  этого  забывать  весь  мир.  Џодумайте,  ќверард,  подумайте
сначала. „ействительно ли вы хотите потерЯть весь мир?
     - џ его не потерЯю, - ответил ќверард, и в его голосе была та волнующаЯ
дрожь, которую она, казалось, воспринимала всем своим  телом,  а  не  только
ушами. - …го не посмеют отнЯть у менЯ. Њногое изменилось со времен Џарнелла.
Љ тому же Я не Џарнелл. Џускай только попробуют отнЯть! -  Ћн  засмеЯлсЯ.  -
‹юбовь и весь мир - у менЯ будет и то и другое, ќлинор. € то и другое. -  Ћн
улыбнулсЯ ей сверху вниз - торжествующий любовник власти.
     - ‚ы требуете слишком многого, - со смехом ответила она, -  вы  слишком
жадный. - ‹икование снова пробудилось в ней, она чувствовала себЯ так, точно
у нее захватило дух от горЯчего вина.
     Ћн нагнулсЯ и поцеловал ее. ќлинор не отстранилась.
     „ругаЯ машина остановилась у дороги, другаЯ пара углубилась по  зеленой
тропинке в лес. „аже сквозь белила и румЯна было  видно,  что  лицо  женщины
старо; обвисшаЯ плоть утратила некогда изЯщные очертаниЯ.
     - Ђх, как прелестно! - восклицала она, с трудом передвигаЯ свое тЯжелое
тело, нетвердо ступаЯ на очень высоких каблуках по  неровной  почве.  -  Љак
прелестно!
     ‘пэндрелл - это был он - не отвечал.
     - Ќарвите мне жимолости! - попросила она.
     €зогнутой ручкой палки он пригнул цветущую ветку. ‘квозь затхлый  запах
дешевых духов и не очень чистого бельЯ его  ноздрей  коснулсЯ  прохладный  и
сладкий аромат цветов.
     - Љакой божественный аромат! - воскликнула она, с упоением нюхаЯ цветы.
- ЏрЯмо божественный!
     “голки  рта  ‘пэндрелла  насмешливо  дрогнули.  ‡абавно  было   слышать
вышедшие  из  моды  великосветские  выражениЯ   в   устах   этой   стареющей
проститутки. Ћн искоса взглЯнул на нее. ЃеднаЯ  Љонни!  Ћна  была  настоЯщим
memento mori - изобилие дрЯблой, обрюзгшей  плоти  придавало  ей  еще  более
жуткую мертвенность. „ействительно жуткую: иного слова не подберешь.  ‡десь,
на солнце, она походила  на  театральную  декорацию,  когда  ее  видишь  при
дневном свете и вблизи. €менно  поэтому  он  не  поскупилсЯ  взЯть  напрокат
"даймлер" и вывезти ее за город. €менно потому, что  несчастнаЯ  престарелаЯ
шлюха имела такой жуткий вид.
     - Ћчень мило, - кивнул он. - Ќо Я предпочитаю ваш аромат.
     Ћни пошли дальше. Љуковала кукушка, не вполне Ясно представлЯвшаЯ  себе
разницу между секундой и малой терцией. ‚ косых просеках  солнечного  света,
протЯнувшихсЯ сквозь зелень  и  пурпур  лесной  тени,  кружилась  и  плЯсала
мошкара. ‚етра не было, и густо-зеленые листьЯ  висели  неподвижно.  „еревьЯ
были точно переполнены соками и солнечным светом.
     - Џрелестно, прелестно, - повторЯла Љонни. ќтот лес, этот день,  по  ее
словам, напоминали ей детские годы в деревне. Ћна вздохнула.
     - € вы жалеете, что  не  остались  честной  девушкой?  -  саркастически
сказал ‘пэндрелл. - "—ем больше роз расцветет у дверей, тем  сильней  любовь
моЯ к маме моей". ‡наем, знаем. - Ћн на мгновение замолчал. - —то  Я  больше
всего ненавижу в деревьЯх летом, - продолжал он, - это  их  скотское  жирное
самодовольство. Ћни пыжатсЯ -  вот  что  они  делают,  -  как  распухшие  от
прибылей дельцы. ЏыжатсЯ от наглости, от самовлюбленной наглости.
     - Ђх, наперстЯнки! - закричала Љонни; она  даже  не  слушала  его.  Ћна
побежала к цветам, переваливаЯсь на высоких каблуках.  ‘пэндрелл  последовал
за ней.
     - „а, вид у них соблазнительно фаллический, - сказал  он,  дотрагиваЯсь
до кончика нераскрывшегосЯ бутона.  €  он  начал  пространно  развивать  эту
мысль.
     - Ђх, перестаньте, перестаньте! - закричала  Љонни.  -  Љак  вы  можете
говорить такие вещи? - Ћна была возмущена и оскорблена. - Љак  можете  вы  -
здесь?
     - ‚ Ѓожьей стране, - усмехнулсЯ он. - Љак Я могу? - €, поднЯв палку, он
вдруг принЯлсЯ размахивать ею направо и налево, со свистом рассекаЯ воздух и
каждым ударом сбиваЯ один из  высоких  гордых  стеблей.  “мерщвленные  цветы
усыпали траву.
     - Џерестаньте, перестаньте! -  Ћна  схватила  его  за  руку.  Ѓеззвучно
смеЯсь, ‘пэндрелл вырвалсЯ от нее и продолжал сбивать стебли. - Џерестаньте!
Ќу не надо, не надо! - Ћна снова дернула его за руку. ‚се  еще  смеЯсь,  все
еще размахиваЯ палкой, ‘пэндрелл опЯть вырвалсЯ от нее.
     - „олой их, - кричал он, - долой! - –веток за  цветком  падал  под  его
ударами. - ‚от! - сказал он наконец, задыхаЯсь от  смеха,  быстрого  бега  и
напрЯжениЯ. - ‚от! - Љонни залилась слезами.
     - Љак вы могли? - сказала она. - Љак вам не стыдно? Ћн снова  беззвучно
засмеЯлсЯ, закидываЯ голову.
     - ’ак им и надо, - сказал он.  -  ‚ы  что,  думаете,  Я  буду  спокойно
смотреть, как менЯ оскорблЯют? Ќахальные твари! Ђга,  вот  еще  один!  -  Ћн
направилсЯ  к  противоположной  опушке,  где   последний   высокий   стебель
наперстЯнки стоЯл, точно спрЯтавшись среди кустов орешника. …ще один  взмах.
‘ломанное растение упало почти беззвучно. - Ќахальные твари! ’ак им и  надо.
Ќу что ж, вернемсЯ к машине.
 
        XXX
 
     ђэчел Љуорлз не одобрЯла тех сентиментальных  филантропов,  которые  не
видЯт разницы между добром и злом,  между  праведниками  и  грешниками.  Ћна
считала, что за преступлениЯ ответственны преступники, а не общество.  ѓрехи
совершают грешники, а вовсе не  окружающаЯ  их  среда.  Љонечно,  существуют
извинениЯ, оправданиЯ,  смЯгчающие  обстоЯтельства,  но  добро  есть  всегда
добро, зло - всегда зло. Ѓывают обстоЯтельства, когда остановить свой  выбор
на добре очень трудно, но все-таки выбирает сам человек и  сам  отвечает  за
свой выбор. Ћдним словом, миссис Љуорлз была христианкой, а не  гуманисткой.
Љак христианка, она считала, что Њарджори  поступила  неправильно,  уйдЯ  от
своего мужа - даже от такого мужа, как Љарлинг, - к другому мужчине. Ћна  не
одобрЯла ее поступок, но не позволЯла себе осуждать Њарджори, тем более  что
мысли и чувства последней, с христианской точки зрениЯ миссис Љуорлз,  были,
несмотрЯ на ее "грех", вполне правильными. ђэчел легче было любить человека,
поступавшего неправильно, но мыслившего правильно, чем  того,  кто,  как  ее
невестка ќлинор, сочетал неправильный образ мыслей с безупречным поведением.
‚  некоторых  случаЯх  дурные  помыслы  казались  ей  едва   ли   не   более
предосудительными, чем дурные  поступки.  Љонечно,  лицемерие  она  тоже  не
одобрЯла. Ћна не терпела  людей,  которые  мыслЯт  и  рассуждают  хорошо,  а
поступают неизменно и  намеренно  дурно.  ’акие  люди,  однако,  встречаютсЯ
редко. ’е, кто вопреки своим глубочайшим убеждениЯм поступает дурно,  делают
это в минуту слабости и потом раскаиваютсЯ в своих проступках.  Ќо  человек,
мыслЯщий неправильно, не считает дурные поступки дурными. Ћн не видит причин
к тому, чтобы не совершать их или, совершив, раскаиватьсЯ и исправлЯтьсЯ.  €
если даже он ведет себЯ добродетельно, он может своим  неправильным  образом
мыслей ввести в искушение других.
     "‡амечательнаЯ женщина, - гласил приговор „жона Ѓидлэйка, - но  слишком
любит фиговые листки - особенно поверх рта".
     Ќа самом деле ђэчел Љуорлз  просто  никогда  не  забывала,  что  она  -
христианка. Ћна удивлЯлась, как это люди могут обходитьсЯ без религии. Ќо, с
грустью признавала она, многие без нее  обходЯтсЯ.  Џочти  всЯ  знакомаЯ  ей
молодежь. "Ќаши дети как будто говорЯт на другом Языке", - пожаловалась  она
как-то одному из своих старых друзей.
     ‚ Њарджори Љарлинг она нашла  человека,  говорившего  на  одном  с  ней
наречии.
     - Ѓоюсь, что она покажетсЯ  вам  немножко  занудой,  -  предупредил  ее
”илип, когда он объЯвил о своем намерении уступить свой флигель  в  —эмфорде
“олтеру и Њарджори. - Ќо  вы  все-таки  будьте  с  ней  помЯгче.  Ћна  этого
заслуживает, беднЯжка: ей пришлось  далеко  не  сладко.  -  €  он  рассказал
историю Њарджори.
     ‚ыслушав, его мать вздохнула.
     - ‚от уж не ожидала, что “олтер Ѓидлэйк окажетсЯ таким, - сказала она.
     - Ќо в таких случаЯх никогда не знаешь, чего ожидать. ‘лучаетсЯ то, что
случаетсЯ. ‹юди тут ни при чем.
     Њиссис Љуорлз ничего не ответила. Ћна думала о том времени,  когда  она
впервые обнаружила, что ‘идни изменЯет ей. €зумление, боль, унижение...
     - € все-таки, - сказала она вслух, - Я бы никогда не подумала,  что  он
сознательно сделает кого-нибудь несчастным.
     - Ђ кто подумал бы, что он сделает несчастным  самого  себЯ?  ‚едь,  по
существу говорЯ, он ничуть не счастливей Њарджори. Њожет быть,  в  этом  его
главное оправдание.
     - € кому все это нужно? - вздохнула его мать.
     Њиссис Љуорлз посетила Њарджори, как только та переехала.
     - Ќавещайте менЯ почаще, - сказала она на прощание. - ‚ы мне нравитесь,
- добавила она с неожиданной улыбкой, котораЯ  тронула  бедную  Њарджори  до
глубины души: Њарджори редко нравилась людЯм. …е горЯчаЯ  любовь  к  “олтеру
была вызвана прежде всего тем,  что  он  один  из  немногих  проЯвил  к  ней
интерес. - Ќадеюсь, это взаимно, - закончила миссис Љуорлз.
     Њарджори покраснела и пробормотала что-то невнЯтное.  Ћна  уже  обожала
миссис Љуорлз.
     ђэчел Љуорлз  говорила  вполне  искренне.  Њарджори  нравилась  ей:  ей
нравились даже те недостатки, из-за которых другие считали ее такой занудой.
’упость Њарджори она воспринимала как доброту и незлобивость,  отсутствие  у
нее  чувства  юмора  -  как   признак   серьезности.   …й   нравились   даже
интеллектуальные претензии Њарджори, даже те глубокие или поучительные заме-
чаниЯ, которыми та прерывала свое многозначительное молчание. Њиссис  Љуорлз
видела в них несколько смешные проЯвлениЯ подлинной любви к добру, истине  и
красоте, искреннего стремлениЯ к самосовершенствованию.
     Џри их третьей встрече  Њарджори  рассказала  миссис  Љуорлз  всю  свою
историю. Њиссис Љуорлз отнеслась ко всему рассудительно, по-христиански.
     - ‚ таких случаЯх на чудо нечего рассчитывать,  -  сказала  она,  -  не
существует  патентованных  средств  от  несчастьЯ.  ’олько  старые   скучные
добродетели,  терпение,  смирение  и  все  прочее,  только  старый  источник
утешениЯ и силы - старый, но не скучный.  Ќет  ничего  менее  скучного,  чем
религиЯ. Ќо молодежь обыкновенно не верит мне, когда Я им это  говорю,  хотЯ
им всем до смерти надоели джаз-банды и танцы.
     Ћбожание, которое Њарджори с первого же  раза  почувствовала  к  миссис
Љуорлз, усилилось еще больше, - усилилось настолько, что миссис Љуорлз стало
даже стыдно, точно она обманом выудила что-то у Њарджори, точно  она  играла
какую-то лживую роль.
     - џ получаю от вас столько помощи и утешений, - объЯвила Њарджори.
     - ‚овсе нет, - с сердцем ответила та.  -  Џросто  вы  были  одинокой  и
несчастной, а Я подвернулась в нужный момент.
     Њарджори возражала, но миссис Љуорлз не позволила ни  расхваливать,  ни
благодарить себЯ.
     Ћни много беседовали о религии. Љарлинг внушил Њарджори  отвращение  ко
всей живописной и обрЯдовой  стороне  христианства.  Џиран  из  Џеранзабуло,
облачениЯ,  церемонии  -  все,  хотЯ  бы  отдаленно  свЯзанное  со  свЯтыми,
ритуалами, традицией, отталкивало ее. Ќо она сохранила смутные зачатки  веры
в то, что она  считала  основными  принципами,  у  нее  с  детства  осталась
привычка мыслить и чувствовать по-христиански.  Џод  влиЯнием  ђэчел  Љуорлз
вера укрепилась, потребность в религиозных переживаниЯх усилилась.
     - џ стала неизмеримо счастливей с тех пор,  как  поселилась  у  вас,  -
объЯвила она через какую-нибудь неделю после приезда.
     - ќто оттого,  что  вы  больше  не  стараетесь  быть  счастливой  и  не
обижаетесь на то, что вы несчастны; оттого, что вы  стали  меньше  думать  о
счастье и несчастье. ‘овременнаЯ молодежь рассуждает удивительно глупо:  она
расценивает жизнь исключительно с точки зрениЯ счастьЯ. Љак бы мне повеселей
провести времЯ? - спрашивают они. €ли жалуютсЯ: почему мне так невесело!  Ќо
в нашем мире никто не может жить все времЯ весело - по крайней  мере  в  том
смысле, в каком это понимают они. Ђ когда они получают то, чего  добивались,
они разочаровываютсЯ - потому что никакаЯ реальность не может  сравнитьсЯ  с
воображением. Ђ потом, очень скоро, веселье сменЯетсЯ скукой. ‚се гонЯтсЯ за
счастьем, а в  результате  все  несчастливы.  Ђ  все  потому,  что  идут  по
неверному пути. ‚место того чтобы спрашивать себЯ: как нам стать счастливыми
и жить повеселей? - они должны были бы спрашивать: как  сделать,  чтобы  Ѓог
был доволен нами и чтобы мы сделались лучше? …сли бы  люди  почаще  задавали
себе такие вопросы и отвечали на них не только словами,  но  и  делами,  они
стали бы счастливыми, даже и не думаЯ об этом. ‘частье находЯт,  не  гонЯЯсь
за ним^а стремЯсь к спасению. Љогда люди были мудрыми, а не  только  умными,
как теперь, они оценивали все в жизни с точки зрениЯ не весельЯ или скуки, а
спасениЯ или вечного проклЯтиЯ. ‚ы, Њарджори, почувствовали себЯ  счастливой
только оттого, что перестали желать себе счастьЯ  и  начали  старатьсЯ  быть
хорошей. ‘частье - это как кокс: это побочный продукт, его  получают,  когда
стараютсЯ сделать нечто совсем другое.
 
     ’ем временем в ѓаттендене жизнь текла довольно уныло.
     - Ћтчего бы тебе не поработать немножко? - спросила миссис  Ѓидлэйк  на
следующее утро после возвращениЯ мужа.
     ‘тарик покачал головой.
     - ’ы только начни - и увидишь, как это будет приЯтно,  -  убеждала  его
ќлинор.
     Ќо отец не поддавалсЯ уговорам. Ћн не хотел писать именно  потому,  что
это доставило  бы  ему  удовольствие.  €менно  потому,  что  он  так  боЯлсЯ
физических страданий и смерти, он, в силу какой-то извращенности,  не  хотел
ничем от них отвлекатьсЯ. ’очно какаЯ-то  часть  его  самого  смутно  желала
принЯть поражение и  несчастье,  стремилась  выпить  унижение  до  дна.  …го
мужество, его  гаргантюанскаЯ  сила,  его  жизнерадостнаЯ  беспечность  были
плодами того, что он всю жизнь на многое закрывал глаза.  Ќо  теперь,  когда
закрывать глаза стало невозможно, когда враг  обосновалсЯ  в  его  жизненных
центрах, мужество покинуло его. Ћн боЯлсЯ и не мог  скрыть  свой  страх.  Ћн
даже не хотел скрывать его. Ћн хотел быть жалким. € жалким  он  был.  Њиссис
Ѓидлэйк и ќлинор прилагали  все  стараниЯ,  чтобы  вывести  его  из  мрачной
апатии, в которой он пребывал большую часть  днЯ.  Ќо  он  оживлЯлсЯ  только
затем, чтобы жаловатьсЯ, или ворчать, или изредка впадать в бешенство.
 
     Љакое жалкое зрелище (писал в своем дневнике ”илип) представлЯет  собой
олимпиец,   которого   небольшаЯ   опухоль   в    желудке    превращает    в
человекообразное. Ђ может быть (приписал он через несколько дней), он всегда
был только человекообразным, даже когда казалсЯ особенно  олимпийцем;  может
быть, все олимпийцы на самом деле просто человекообразные?
 
     ’олько  с  маленьким  ”илом  „жон  Ѓидлэйк  порой  выходил  из   своего
подавленного состоЯниЯ. €граЯ с мальчиком, он на некоторое времЯ  забывал  о
своих несчастиЯх.
     - Ќарисуй мне что-нибудь, - говорил он.
     € маленький ”ил, высунув кончик Языка, рисовал поезд, или пароход,  или
дерущихсЯ оленей в ѓаттенденском парке, или  старого  маркиза  в  колЯсочке,
запрЯженной ослом.
     - Ђ теперь ты, дедушка, нарисуй мне что-нибудь, - говорил он,  -  устав
рисовать.
     ’огда старик брал карандаш  и  создавал  несколько  чудесных  маленьких
набросков с ’'анга, китайского мопсика, или с  ’омпи,  кухонного  кота.  €ли
вдруг, придЯ в озорное настроение, он набрасывал карикатуру на  извивающуюсЯ
мисс ”улкс. Ђ иногда, забыв о внуке, он рисовал длЯ собственного развлечениЯ
группу борющихсЯ купальщиц, борющихсЯ мужчин, танцовщицу.
     - Ђ почему они раздетые? - спрашивал мальчик.
     - Џотому что так они красивей.
     - Ќичего они не красивей. - €, терЯЯ всЯкий интерес к рисунку,  который
ничего ему не говорил, он требовал карандаш обратно.
     Ќо „жон Ѓидлэйк не всегда относилсЯ  к  своему  внуку  так  благодушно.
€ногда, когда он  чувствовал  себЯ  особенно  плохо,  он  воспринимал  самое
присутствие мальчика как личную обиду, как своего рода насмешку  над  собой.
Ћн приходил в бешенство, он кричал  на  ребенка  за  то,  что  тот  шумит  и
беспокоит его.
     - Ќеужели менЯ не  могут  оставить  в  покое?  -  кричал  он  и  осыпал
проклЯтиЯми  всех  и  каждого.  ‚  доме  полно  женщин,  и  все  они   Якобы
присматривают за этим проклЯтым постреленком, а он  вечно  буЯнит,  подымает
адский шум и вертитсЯ под ногами. ќто  невыносимо!  Ћсобенно  когда  человек
болен. ‘овершенно невыносимо! ‹юди абсолютно не считаютсЯ с ним.  ЉраснеЯ  и
извиваЯсь, беднаЯ мисс ”улкс уводила своего ревущего питомца в детскую.
     ‘амые бурные сцены разыгрывались за обеденным столом.  €менно  за  едой
(котораЯ теперь ограничивалась длЯ него бульонами,  молоком  и  бенгеровской
кашицей) „жон Ѓидлэйк с особенной  остротой  вспоминал  о  состоЯнии  своего
здоровьЯ.
     - Њерзкие помои! - брюзжал  он.  Ќо  всЯкаЯ  попытка  съесть  чтонибудь
твердое приводила к весьма печальным последствиЯм. ‚о времЯ еды „жон  больше
всего бушевал и выходил из себЯ. Ћн срывал гнев на ребенке.  Њаленький  ”ил,
никогда не отличавшийсЯ большим аппетитом, вск’эту весну и  начало  лета  ел
особенно плохо. Џочти каждый раз за едой дело кончалось слезами.
     - ќто оттого, что он нездоров, - вступалась за него мисс ”улкс.  €  это
была правда: мальчик пожелтел и осунулсЯ, спал беспокойно, быстро утомлЯлсЯ,
страдал  головными  болЯми,  перестал  прибавлЯть  в  весе.  „октор  Љраузер
прописал солод, рыбий жир и укреплЯющие средства. - Ћн  правда  нездоров,  -
настаивала мисс ”улкс.
     Ќо „жон Ѓидлэйк ничего не хотел слушать.
     - Ћн просто-напросто капризничает. - €, обращаЯсь к ребенку:  -  ѓлотай
же, ”ил, глотай! - кричал он. - ’ы что, разучилсЯ глотать,  что  ли?  -  …го
раздражал вид маленького ”ила, без конца пережевывавшего кусок  чего-нибудь,
что было ему не по вкусу. - ѓлотай, мальчишка! „а что ты жуешь жвачку, точно
корова. ѓлотай!
     € маленький  ”ил,  весь  красный,  делал  над  собой  огромное  усилие,
стараЯсь проглотить отвратительный комок, который он пережевывал уже  добрых
пЯть минут. Њускулы его горла напрЯгались и сжимались в судороге, его личико
искажалось гримасой  непреодолимого  отвращениЯ,  раздавалсЯ  зловещий  звук
отрыжки.
     - Ќо это просто безобразие! - бушевал старик.  -  ѓлотай!  -  …го  крик
действовал безошибочно, вызываЯ у ребенка рвоту.
 
     ЃремЯ свалилось с души, мрак  сменилсЯ  светом.  Њарджори  принЯла  как
откровение символику религиозных книг. Ћна ведь  тоже  погрЯзала  в  ’рЯсине
ЋтчаЯниЯ и выбралась оттуда; она тоже карабкалась, с огромным трудом  и  без
всЯкой надежды, и неожиданно ее посетило видение ‡емли Ћбетованной.
     -  ‚се  эти  фразы  казались  мне  такой  условностью,   таким   пустым
благочестием, - сказала она миссис Љуорлз, -  но  теперь  Я  вижу,  что  они
просто описывают факты.
     Њиссис Љуорлз кивнула:
     - ђазумеетсЯ, плохо описывают, потому что эти факты описать нельзЯ.  Ќо
если у вас есть личный опыт, вы поймете, что скрываетсЯ за символами.
     -  Ђ  знаете,  что  подразумеваетсЯ  под  —ерной  ‘траной?  -  спросила
Њарджори. - “ менЯ самой сейчас такое чувство, точно Я вышла  из  рудничного
поселка в полЯ. Ќа широкий вольный  простор,  -  добавила  она  своим  очень
серьезным детским  голоском,  растЯгиваЯ  слова.  "Ћт  этого  ее  голоса,  -
невольно подумала миссис Љуорлз и сейчас  же  раскаЯлась,  потому  что  ведь
беднаЯ женщина не виновата,  что  у  нее  такой  голос,  -  вольные  широкие
просторы начинают казатьсЯ какими-то душными". - €  когда  Я  смотрю  назад,
черный город кажетсЯ таким маленьким и ничтожным по  сравнению  с  простором
полей и огромным небом, точно смотришь на него в полевой бинокль  не  с  той
стороны.
     Њиссис Љуорлз слегка нахмурилась.
     - …го нельзЯ считать ничтожным, - сказала она, - ведь  в  этом  городе,
как бы черен он ни был, все-таки  живут  люди.  €  не  та  сторона  полевого
биноклЯ - это все же не та сторона. ЌельзЯ смотреть на вещи так,  чтобы  они
казались маленькими и ничтожными. ‚от  почему  выходить  на  простор  иногда
опасно: человеку слишком свойственно смотреть на города и на  их  обитателей
не с той стороны. Ќо так нельзЯ, Њарджори.  „олг  счастливцев,  вышедших  на
простор,  -  помочь  оставшимсЯ  в  городе  сделать  то  же.  -  Ћна   снова
нахмурилась, недовольнаЯ на этот раз собой: она не  терпела  проповедей.  Ќо
Њарджори не имеет права воображать себЯ выше всех поднЯвшейсЯ над миром. - Ђ
как “олтер? - спросила она, казалось  бы,  без  всЯкой  свЯзи  с  предыдущим
разговором. - Љак вы с ним теперь ладите?
     - Љак всегда, - сказала  Њарджори.  Ќесколько  недель  тому  назад  это
признание заставило бы ее почувствовать себЯ глубоко несчастной.  Ќо  теперь
даже  “олтер  казалсЯ  маленьким  и  далеким.  Љонечно,   она   любила   его
по-прежнему, но видела его как бы не с той стороны полевого биноклЯ.  ‘мотрЯ
с правильной стороны, она видела только Ѓога-Ћтца  и  €исуса  •риста,  таким
крупным планом, что они занимали все пространство.
     Њиссис Љуорлз взглЯнула на нее, и выражение печали промелькнуло  на  ее
подвижном лице.
     - Ѓедный “олтер! - сказала она.
     - „а, мне  тоже  очень  жаль  его,  -  сказала  Њарджори.  Ћбе  женщины
замолчали.
     ‘тарик  ”ишер  просил  изредка  ЯвлЯтьсЯ  к  нему  и  сообщать  о  ходе
беременности. Њарджори воспользовалась  тем,  что  в  эту  среду  выдавались
дешевые экскурсионные  билеты,  и  отправилась  в  город  сделать  кое-какие
покупки и рассказать доктору, как хорошо она себЯ чувствует.
     - ‚ыглЯдите вы тоже хорошо, - сказал доктор ”ишер,  взглЯдываЯ  на  нее
сначала сквозь очки, а потом поверх них. - ѓораздо лучше, чем в прошлый раз.
’ак часто бывает на четвертом месЯце, - объЯснил  он.  „октор  ”ишер  любил,
чтобы его пациентки проЯвлЯли разумный интерес к собственной  физиологии.  -
‡доровье улучшаетсЯ. Ќастроение тоже.  ’ело  привыкает  к  новому  положению
вещей.  Ќесомненно,  тут  сказываетсЯ  влиЯние  перемен  в   кровообращении.
Џримерно в это времЯ начинает битьсЯ сердце плода. Њне приходилось встречать
неврастеничек, которые старались иметь одного ребенка за  другим  как  можно
скорей. ’олько беременность излечивала их от меланхолии и  навЯзчивых  идей.
Љак мало мы знаем о взаимоотношениЯх между телом и духом!
     Њарджори улыбнулась и ничего не сказала. „октор ”ишер, конечно,  ангел,
он добрейший человек в мире. Ќо что он знал, например, о Ѓоге? —то он знал о
душе и ее мистическом общении с духовным началом? Ѓедный  доктор  ”ишер!  Ћн
только и мог говорить что о четвертом месЯце беременности и о сердце  плода.
‚нутренне она улыбнулась, испытываЯ что-то вроде жалости к старику.
 
     Ѓарлеп в это утро был особенно дружелюбен.
     - Ќу как, дружище, - сказал он, кладЯ руку на плечо “олтера, - не пойти
ли нам съесть вместе по котлетке? - Ћн погладил “олтера по плечу и улыбнулсЯ
ему тонкой и загадочной улыбкой свЯтого с картины ‘одомы.
     - “вы, - сказал  “олтер,  пытаЯсь  изобразить  ответное  чувство,  -  Я
сговорилсЯ позавтракать с одним человеком в другом конце ‹ондона. - ќто была
ложь,  но  его  страшила  перспектива  провести  с  Ѓарлепом  целый  час   в
какой-нибудь закусочной на ”лит-стрит. Љ тому же  он  хотел  посмотреть,  не
ждет ли его в клубе письмо от ‹юси.  Ћн  взглЯнул  на  часы.  -  ѓосподи!  -
добавил он, стараЯсь поскорей избавитьсЯ от Ѓарлепа. - Њне пора бежать.
     ел дождь. ‡онтики были как черные грибы, неожиданно выросшие из грЯзи.
Љак уныло! Ђ в Њадриде палЯщее солнце. "Ќо Я люблю жару, - сказала она. -  џ
расцветаю в печках". Ћн представил себе испанские ночи, темные и  душные,  и
ее тело, бледное при свете звезд, - призрак, но такой осЯзаемый и теплый,  -
любовь, терпеливую и безжалостную, как ненависть, и  обладание,  похожее  на
медленное убийство. ђади этого  стоило  лгать  и  унижатьсЯ.  ‘овершенно  не
важно, что будет сделано, что недоделано, лишь бы осуществить его мечты.  Ћн
подготовил почву, он придумал одну  серию  лживых  объЯснений  длЯ  Ѓарлепа,
другую - длЯ Њарджори; он справилсЯ о цене билетов,  он  устроил  перевод  в
банке. € тогда пришло письмо от ‹юси: она передумала, она остаетсЯ в Џариже.
Џочему? ‚озможно, было только одно объЯснение. …го ревность, его  огорчение,
его унижение вылились на шести страницах простых упреков.
     - Џисем нет? - небрежно спросил он швейцара, входЯ в клуб. ‘воим  тоном
он точно хотел сказать,  что  он  не  ждет  ничего  более  интересного,  чем
проспект какого-нибудь издательства или  филантропическое  предложение  дать
взаймы без всЯкой гарантии пЯть тысЯч фунтов. вейцар протЯнул ему  знакомый
желтый конверт. Ћн развернул его и вынул три листка, исписанные карандашными
каракулЯми.  "ЌабережнаЯ  ‚ольтера.  Џонедельник".  Ћн  принЯлсЯ   разбирать
письмо. —итать его было так же трудно, как  какую-нибудь  древнюю  рукопись.
"Џочему вы всегда  пишете  мне  карандашом?"  Ћн  вспомнил  вопрос  Љасберта
Ђркрайта и ее ответ. "џ поцелуЯми сотру чернила с ваших пальчиков", - заЯвил
тот. ‘котина! “олтер вошел в столовую  и  заказал  ленч.  ‚о  времЯ  еды  он
расшифровывал письмо ‹юси.
 
                                                         ЌабережнаЯ ‚ольтера 
     ‚аше письмо невыносимо. ђаз  навсегда  перестаньте  проклинать  менЯ  и
скулить: Я не терплю жалоб и упреков. џ делаю, что хочу,  и  никому  не  даю
права требовать от менЯ отчета. Ќа прошлой неделе мне казалось, что было  бы
забавно съездить с вами в Њадрид, а теперь мне не  кажетсЯ.  Ћчень  сожалею,
что это нарушило ваши планы. Ќо Я вовсе не собираюсь просить прощениЯ за то,
что Я передумала. Ђ если вы воображаете, что ваши ревность и  стоны  внушают
мне  жалость,  вы  глубоко  заблуждаетесь.  ‚аше  поведение   невыносимо   и
непростительно. ‚ы в самом деле хотите знать, почему Я остаюсь в Џариже? ’ак
знайте же. "‚ы, наверно, нашли себе мужчину, который  вам  нравитсЯ  больше,
чем..." „а вы, милый, просто ерлок •олмс! € угадайте, где Я его  нашла?  Ќа
улице. атаЯсь по  бульвару‘ен-†ермен,  у  книжных  магазинов.  ЏереходЯ  от
витрины к витрине, Я заметила, что менЯ преследует какой-то  юноша.  Њне  он
понравилсЯ. †гучий брюнет с оливковой кожей, похож на римлЯнина,  ростом  не
выше  менЯ.  “  четвертой  витрины  он  заговорил  со  мной  на  невероЯтном
французском Языке, произносЯ все немые "е". "Ma  Dei  e  italiano!"  {„а  вы
итальЯнец! (ит.).} џ угадала. Ѓуйный восторг. "Parla italiano?" {‚ы говорите
по-итальЯнски? (ит.).} € он принЯлсЯ изливать свои чувства на  изысканнейшем
тосканском наречии.
     џ взглЯнула на него. ‚ конце концов, почему бы и нет? —еловек, которого
Я никогда не  видела  и  о  котором  ничего  не  знаю,  -  это  должно  быть
увлекательно. ‘овершенно чужие, а через минуту  такие  близкие  друг  другу,
какими только могут быть два человеческих существа. Љ тому же он был красив.
"Vorrei e non vorrei" {•очу и не хочу (ит.) - из оперы Њоцарта "„он †уан".},
- сказала Я. Ќо он никогда не слышал Њоцарта - только Џуччини,  поэтому  мое
остроумие пропало даром. "‹адно". Њы подозвали такси и поехали  в  маленькую
гостиницу около Jardin des Plantes {Ѓотанический сад (фр.).}. Ќомера на  час
и на сутки. Љровать,  стул,  гардероб,  умывальни  с  оцинкованным  тазом  и
кувшином, рогатка длЯ полотенца, биде. ЌищенскаЯ обстановка, но в этом  тоже
своЯ прелесть. "Dunque" {€так (ит.).}, - сказала Я. ‚ такси Я  не  п