ь свое содержимое в один миг.
     •итер  стоЯла  за  столом,  у  холодильника,  перекладываЯ
черпачком апельсиновый шербет из картонки в вазу, и повернулась
к окну над раковиной поглЯдеть,  что  творитсЯ  снаружи.  „ождь
падал  так  быстро,  что  казалсЯ  почти снегом, белым потопом.
‹истьЯ фикуса Ѓенджамина на заднем дворе осели под  весом  этой
вертикальной реки, их длинные усики касались земли.
     Ћна  была  рада,  что  сейчас  не  едет  с  работы  домой.
Љалифорнийцы не слишком хорошо водили во времЯ дождЯ:  они  или
медленно  ползли  со  всеми  чрезмерными  предосторожностЯми  и
тормозили движение, или неслись в своей обычной безумной манере
и, кренЯсь из стороны в сторону,  бесшабашно  и  с  энтузиазмом
притирались к остальным машинам. Џотом куча людей обнаруживала,
что  их  традиционнаЯ  часоваЯ  вечернЯЯ  поездка растЯнулась в
двух-с-половиной-часовую пытку.
     ‚  этом,  конечно,   заключаетсЯ   положительнаЯ   сторона
безработицы,  хотЯ •итер не всматривалась достаточно пристально
в проблему. Ѓез сомнениЯ, если  всерьез  этим  занЯтьсЯ,  можно
придумать  целый список преимуществ. Ќапример, не надо покупать
новую  одежду  длЯ  работы.  Џодумать   только,   сколько   она
сэкономила бы на одном этом! Ќе надо волноватьсЯ о стабильности
банка,  в котором их семьЯ держит свои сбережениЯ, ведь при тех
темпах, с которыми  они  сейчас  их  тратили,  через  несколько
месЯцев  у  них  не  будет  не  только никаких сбережений, да и
зарплаты „жека тоже. ‚едь город, переживаЯ очередной финансовый
кризис, ощутил необходимость урезать его заработок. Ќалоги тоже
выросли, и государственные и федеральные, так что она  экономит
все  те  деньги, которые правительство отобрало бы и растратило
от ее имени, будь они даже в чьей-нибудь  платежной  ведомости.
Ѓоже,  когда действительно подумаешь об этом, то понимаешь, что
лишитьсЯ работы после десЯти лет, на  протЯжении  которых  тебЯ
учитывали  на  IBM,  это  не  трагедиЯ,  а  настоЯщий праздник,
поднимающий дух перемены жизни.
     - ‡аканчивай с этим, •итер, - предупредила она саму себЯ.
     ‡акрыла картонку  шербета  и  поставила  ее  на  место,  в
холодильник.
     „жек,  вечно усмехающийсЯ оптимист, говорил, что ничего не
выиграешь, питаЯсь дурными новостЯми, и, конечно, был прав. …го
терпеливаЯ натура,  добродушный  характер  и  неунывающаЯ  душа
позволили  ему  вынести  кошмарное  детство  и  юность, которые
сломали бы многих.
     …ще совсем недавно его философиЯ хорошо ему служила, и  он
провоевал  с департаментом все худшие годы своей карьеры. Џосле
почти десЯтилетиЯ, проведенного вместе в уличном патруле, он  и
’омми  ”ернандес  сблизились как братьЯ. ’омми мертв уже больше
одиннадцати месЯцев, и по крайней мере одну ночь в неделю  „жек
просыпаетсЯ  от  жутко  похожих  на жизнь картин, в которых его
напарник и друг умирает снова. Ћн всегда  выскальзывает  из-под
одеЯла и идет на кухню за послеполуночным пивом или в гостиную,
чтобы  просто  немного  посидеть одному в темноте, не знаЯ, что
•итер уже пробудилась от его тихих вскриков, издаваемых во сне.
Ћднажды ночью, месЯц назад, она понЯла, что ничего не может  ни
сделать, ни сказать, чтобы помочь ему: он не нуждалсЯ ни в чьем
присутствии,  кроме  своего собственного. Љогда „жек выходит из
комнаты, она часто дотЯгиваетсЯ рукой под одеЯлом до  простыни,
котораЯ  все еще теплаЯ от его тела и влажнаЯ от пота, выжатого
из него страданием.
     ЌесмотрЯ  на   все,   „жек   остаетсЯ   ходЯчей   рекламой
преимуществ  позитивного мышлениЯ. •итер решила приноровитьсЯ к
его радостному  мировоззрению  и  его  способностЯм  на  что-то
надеЯтьсЯ.
     Ћна смыла остатки шербета с черпака.
     …е  собственнаЯ  мать  ‘алли ныла по любому поводу, и мало
кто мог сравнитьсЯ с ней в умении делать  трагедию  практически
изо  всего.  ЊалейшаЯ неприЯтность воспринималась ею как личнаЯ
катастрофа, даже если событие, так ее  потрЯсшее,  произошло  в
отдаленнейшем   уголке   земли   и   касалось  лишь  совершенно
незнакомых людей. Џолитические беспорЯдки на  ”илиппинах  могли
вызвать  у  нее  отчаЯнный монолог о повышении цен на сахар и о
деньгах, которые, как она считала, ей придетсЯ платить и за все
другое, содержащее сахар, если урожай тростника  на  ”илиппинах
будет  погублен  во  времЯ кровавой гражданской войны. ‡аусенец
был длЯ  нее  так  же  мучителен,  как  длЯ  обычного  человека
сломаннаЯ  рука, а головнаЯ боль неизменно означала предстоЯщий
инсульт. ЊалейшаЯ Язвочка во  рту  была  безусловным  признаком
смертельного  рака:  она  расцветала  от дурных вестей и унылых
мыслей.
     Ћдиннадцать лет назад,  когда  •итер  было  двадцать,  она
безумно   радовалась   тому,  что  перестает  быть  Ѓекерман  и
становитсЯ Њакгарвей, - в отличие от некоторых подруг,  которые
в  эпоху  набирающего  силу  феминизма  продолжали пользоватьсЯ
своими девичьими фамилиЯми после  замужества  или  прибегали  к
дефису.  Ћсознав  себЯ  не  первым  ребенком в мировой истории,
который решил быть чем угодно, только не копией родителей,  она
с особым удовольствием отмечала, как все больше очищает себЯ от
всего того, что когда-либо исходило от них.
     ‚зЯв  из  Ящика ложку и захватив вазу, полную шербета, она
пошла в гостиную и в этот момент  осознала  еще  одну  прелесть
быть  безработной  -  ей  не  нужно  пропускать  службу,  чтобы
заботитьсЯ о  ’оби,  когда  он  болеет,  или  нанимать  сиделку
приглЯдывать  за  ним.  Ћна  может  быть  там,  где  он  в  ней
нуждаетсЯ, и при этом не страдать ни одним из  комплексов  вины
работающей матери.
     Љонечно,  их  страховой  полис покрывал только восемьдесЯт
процентов стоимости визита к врачу по утрам  в  понедельник,  и
двадцатипроцентный остаток занимал ее мысли больше, чем раньше.
Ћн  казалсЯ  огромным.  Ќо  это были бекермановские мысли, а не
макгарвейские.
     ’оби сидел в пижаме в кресле гостиной  перед  телевизором,
вытЯнув  ноги  на  скамеечку.  ‡акутанный  одеЯлами, он смотрел
мультфильмы по кабельному каналу длЯ детей.
     •итер знала  стоимость  кабельного  канала  до  последнего
цента.  ‚  октЯбре,  когда  у  нее еще была работа, ей пришлось
подсчитать все, и теперь ошибка в вычислении платы за месЯц  не
могла превысить пЯти долларов.
     Ќа  экране  крошечнаЯ  мышь  гналась  за  кошкой,  котораЯ
определенно была загипнотизирована, полагаЯ, что мышь  -  шести
футов ростом, с когтищами и кроваво-красными глазами.
     - ‹акомый апельсиновый шербет, - сказала она, подаваЯ ’оби
вазу и  ложку,  -  лучший на всей планете, приготовленный лично
мной за много часов нудной работы - пришлось убить и освежевать
две дюжины веселых шербетов.
     - ‘пасибо, мам, - сказал он, улыбнувшись ей, а  затем  еще
шире  -  шербету, прежде чем поднЯть глаза на телеэкран и снова
погрузитьсЯ в созерцание мультфильма.
     ‘ воскресеньЯ  по  среду  он  оставалсЯ  в  постели,  безо
всЯкого  беспокойства,  слишком ослабевший, чтобы волноватьсЯ о
чем-то в телевизионное времЯ.  ‘ын  спал  так  много,  что  она
начала  тревожитьсЯ,  но, очевидно, именно сон и был ему нужен.
Џрошлой ночью, впервые с воскресеньЯ, он смог удержать в  своем
желудке  что-то  посерьезнее  жидкостей,  попросил шербета и не
заболел от него. ќтим утром она рискнула  дать  ему  две  белые
гренки  без  масла,  а  теперь снова шербет. ’емпература спала:
грипп, похоже, проходил сам собой.
     •итер устроилась в другом кресле. Ќа краю  стола  рЯдом  с
ней  стоЯли  на  пластиковом подносе термос в форме кофейника и
тЯжелаЯ керамическаЯ чашка с красными и пурпурными цветами. Ћна
открыла термос и наполнила чашку модным кофе, ароматизированным
миндалем и шоколадом, наслаждаЯсь  благоуханием  и  пытаЯсь  не
высчитывать, во что обошелсЯ ей этот каприз.
     ‘ев  калачиком  в  кресле,  она положила на колени вЯзаный
платок и, потЯгиваЯ горЯчую жидкость,  взЯла  в  руки  бумажное
издание  романа  „ика  ”ренсиса.  Ћткрыла  страницу, заложенную
полоской бумаги, и попыталась окунутьсЯ в мир английских манер,
морали и тайн.
     •итер чувствовала себЯ  виноватой,  хотЯ  ни  от  чего  не
отлынивала, проводЯ времЯ за книгой. Ќикаких домашних дел ей на
сегоднЯ  не осталось. Љогда они оба работали, она и „жек делили
домашние обЯзанности. Ћни и теперь все еще делЯт их.  Љогда  ее
уволили,  она  попыталась  настоЯть на том, чтобы взЯть на себЯ
оставшуюсЯ часть хлопот, но он  отказалсЯ:  вероЯтно,  подумал,
что  если все ее времЯ будет занЯто хозЯйственными заботами, то
от этого возникает угнетающее  ощущение,  что  она  никогда  не
найдет  другой  работы.  Ћн  всегда  был  так  же  внимателен к
чувствам  других  людей,   как   и   оптимистом   в   отношении
осуществлениЯ  своих собственных планов. ‚ результате дом чист,
белье выстирано, и ее  единственной  заботой  было  следить  за
’оби,  который  вообще не имел никаких обЯзанностей, потому что
был таким славным ребенком. …е вина объЯснилась так  нелогично,
как  будто  была неизбежным результатом того, что она, по своей
натуре и судьбе работающаЯ женщина, при этой глубокой депрессии
оказалась не у дел.
     Ћна послала свои данные в двадцать шесть компаний.  ’еперь
все, что можно сделать, - это ждать. € читать „ика ”ренсиса.
     ЊелодраматическаЯ музыка и комичные голоса в телевизоре не
отвлекали  ее. „ействительно, ароматный кофе, удобное кресло, и
холодный  звук   зимнего   дождЯ,   барабанившего   по   крыше,
соединЯлись  во  что-то  уютное,  что вымывало из ее головы все
тревоги и позволЯло погрузитьсЯ в роман.
     •итер читала целых пЯтнадцать минут, когда ’оби позвал ее:
     - Њам!
     - •м-м-м? - сказала она, не отрываЯ взглЯда от книги.
     - Џочему кошки всегда хотЯт убить мышей?
     ‡аложив  страницу  большим  пальцем,  она   поглЯдела   на
телевизор,  где  на  экране уже другие кошка с мышью занимались
очередной комедийной погоней, на этот раз кот преследовал мышь.
     - Џочему они не могут дружить с мышами, - спросил мальчик,
- а все времЯ хотЯт их убить?
     - ’акова кошачьЯ природа, - сказала она.
     - Ќо почему?
     - ’аким уж их ѓосподь сотворил.
     - Ђ ѓосподь не любит мышей?
     - Ќу, должно быть, любит, раз он сотворил и их тоже.
     - ’огда почему он заставлЯет кошек их убивать?
     - …сли у мышей не будет естественных  врагов,  таких,  как
кошки, совы или койоты, они заполонЯт весь мир.
     - Џочему они заполонЯт весь мир?
     - Џотому что они рожают сразу много детей, а не одного.
     - Ќу и что?
     - Џоэтому,   если   у   них   не   будет   врагов,   чтобы
контролировать их численность, станет триллион биллионов мышей,
которые съедЯт всю еду на земле и ничего не оставЯт ни  кошкам,
ни нам.
     - …сли  ѓосподь  не  хочет, чтобы мыши заселили всю землю,
почему он тогда не сделает так, чтобы у них каждый раз рождалсЯ
один детеныш?
     ‚зрослые всегда терЯютсЯ при Џочемучке, потому что длинный
поезд вопросов приводит в тупик без ответа.
     - ‚от этого-то Я не знаю, малыш, - пожала плечами •итер.
     - џ думаю, что значит, что  он  хотел,  чтобы  мыши  имели
много детей и кошки их убивали.
     - Ѓоюсь, это ты можешь выЯснить только у самого ѓоспода.
     - ’ы имеешь в виду, когда Я лЯгу и буду молитьсЯ?
     - Ћтличное  времЯ, - сказала она, подливаЯ в чашку кофе из
термоса.
     - џ всегда его спрашиваю, но все времЯ засыпаю раньше, чем
он мне ответит, - пожаловалсЯ ’оби. - Џочему он заставлЯет менЯ
засыпать до ответа?
     - ’акова его волЯ. Ћн говорит с тобой только во сне.  …сли
ты прислушаешьсЯ, то проснешьсЯ с ответом.
     Ћна была горда своим объЯснением. ‚ыкрутилась.
     ’оби нахмурилсЯ.
     - Ќо  обычно  Я  все еще не знаю ответа, когда просыпаюсь.
Џочему Я не знаю, если он мне сказал?
     •итер сделала несколько глотков, чтобы оттЯнуть времЯ.
     - Ќу, пойми. Ѓог просто не хочет давать тебе  все  ответы.
Њы  на земле длЯ того, чтобы отыскать ответы самим, научитьсЯ и
понЯть все своими силами.
     •орошо. Ћчень хорошо. Ћна почувствовала скромную  радость,
как  будто  продержалась  дольше, чем сама ожидала, в теннисном
матче с игроками мирового класса.
     - Ђ ведь мыши не одни, на кого охотЯтсЯ и кого убивают. Ќа
каждого зверЯ есть другой зверь, который хочет разорвать  этого
на  куски.  -  Ћн  поглЯдел в телевизор. - ‘мотри, там, похоже,
собака хочет убить кошку.
     Љошка, котораЯ гналась за мышью,  теперь  в  свою  очередь
убегала от свирепого бульдога в ошейнике.
     ’оби снова взглЯнул на мать.
     - Џочему у каждого животного есть другое животное, которое
он хочет  убить? Љошки тоже перенаселЯют землю без естественных
врагов?
     Џоезд Џочемучки заехал в другой тупик.  Ћ  да!  Ћна  может
обсудить  с  ним  концепцию первородного греха, рассказать ему,
что мир был Ясным царством мира и изобилиЯ, пока …ва и Ђдам  не
лишились  благодати  и  не привели смерть на ‡емлю. Ќо все это,
кажетсЯ, слишком тЯжело длЯ восьмилетки.  Љроме  того,  она  не
уверена  в  том,  что  сама  верит, хотЯ это было то объЯснение
существованиЯ зла, насилиЯ и смерти, с которым ее воспитали.
     Љ счастью, ’оби избавил ее от признаниЯ  об  отсутствии  у
нее толкового ответа.
     - …сли  бы  Я был богом, Я бы сделал только по одной маме,
одному папе и одному ребенку каждому виду зверей. ’ы понимаешь?
Љак одна мама - золотой ретривер, один папа - золотой  ретривер
и один щенок - золотой ретривер.
     Ћн   уже  давно  хотел  золотого  ретривера,  но  они  все
откладывали, потому что их пЯтикомнатный  дом  казалсЯ  слишком
маленьким длЯ такой большой собаки.
     - Ќикто  не  будет  умирать  или  стареть,  - сказал ’оби,
продолжаЯ описывать мир, который он бы сделал, - так что  щенок
всегда  будет  щенком, и никогда не будет больше одного на весь
вид, и мир не перенаселЯт, и тогда никому не надо будет убивать
кого-то другого.
     ќто,  конечно,   был   тот   самый   рай,   который,   как
предполагают, когда-то существовал.
     - џ  вообще  бы не стал делать пчел, пауков или тараканов,
или змей, произнес он, морщась от отвращениЯ. - ‚  них  никогда
не   было   смысла.  Ѓог,  должно  быть,  был  тогда  в  дурном
настроении.
     •итер  рассмеЯлась.  Ћна  любила  каждую  черточку   этого
малыша.
     - Ќу, да. Ћн должен был быть чем-то расстроен, - настаивал
’оби, снова глЯнув на экран.
     Ћн так похож на отца. “ него прекрасные серо-голубые глаза
„жека  и  его  открытое простодушное лицо. Ћтцовский нос, но ее
светлые волосы, и сын слегка маловат длЯ своего  возраста,  так
что,  возможно,  унаследовал больше физических черт от нее, чем
от отца. „жек  высокий  и  крепкий:  •итер  худаЯ,  пЯти  футов
четырех дюймов. ’оби, конечно же, был сыном их двоих, и иногда,
как  теперь,  его  существование  казалось  чудом. Ћн был живым
символом ее любви к „жеку и любви „жека к ней, и если смерть  -
это  та  цена,  которую  нужно  платить за чудо рождениЯ нового
существа, тогда, вероЯтно, сделка, заключеннаЯ в ќдеме не  была
такой уж несправедливой, как иногда кажетсЯ.
     Ќа экране кот ‘ильвестр пыталсЯ убить канарейку ’вити, но,
в отличие  от настоЯщей жизни, крошечнаЯ птичка одерживала верх
над шипЯщей зверюгой.
     ‡азвонил телефон.
     •итер отложила книгу на подлокотник кресла, скинула платок
и встала. ’оби уже съел весь шербет, и она  по  пути  на  кухню
взЯла пустую вазу с его колен.
     ’елефон  был на стене рЯдом с холодильником. Ћна поставила
вазу на стол и поднЯла трубку.
     - Ђлло?
     - •итер?
     - „а, говорите.
     - ќто ‹айл Љроуфорд.
     ќто   был   капитан   из   отдела   „жека,   которому   он
непосредственно подчинЯлсЯ.
     Њожет  быть, из-за того, что Љроуфорд никогда не звонил ей
раньше, или что-то было в его  голосе,  или,  может  быть,  это
только  инстинкт жены полицейского, но она сразу же понЯла, что
случилось  что-то  ужасное.  ‘ердце  начало  колотитьсЯ,  и  на
секунду  у нее перехватило дыхание. ‡атем внезапно она задышала
часто, выдыхаЯ одно и то же слово: "Ќет, нет, нет".
     Љроуфорд что-то говорил, но •итер не могла заставить  себЯ
слушать  его,  как  будто  то,  что случилось с „жеком на самом
деле, не случитсЯ, если она  откажетсЯ  слушать  жуткие  факты,
обращенные в слова.
     Љто-то постучал в заднюю дверь.
     Ћна   обернулась,  посмотрела.  —ерез  окно  в  двери  она
разглЯдела мужчину в промокшей от дождЯ форме. ‹уи  ‘ильвермен,
другой  полицейский  из  отдела „жека, хороший друг уже восемь,
девЯть лет, а может быть, дольше: у  него  было  живое  лицо  и
буйнаЯ  рыжаЯ  шевелюра. Ћн был другом и потому пришел к задней
двери,  вместо  того  чтобы  стучатьсЯ  в  переднюю.   Ќе   так
официально,  не  так  дьЯвольски  холодно  и  ужасно, - о Ѓоже,
просто друг у задней двери с какими-то новостЯми!
     ‹уи позвал ее. €мЯ, заглушенное стеклом. Ћн  так  печально
его произнес.
     - Џодождите,  подождите,  -  сказала  она ‹айлу Љроуфорду,
отнЯла трубку от уха, и прижала ее к груди.
     Ћна закрыла глаза тоже, так, чтобы не видеть лица  бедного
‹уи,  прижатого  к  стеклу двери. ’акое грустное лицо, мокрое и
серое. Ћн тоже любил „жека, бедный ‹уи.
     Ћна закусила нижнюю губу, зажмурилась  сильнее  и  прижала
трубку  обеими  руками  к  груди в попытке найти в себе силы, и
молЯсь о том, чтобы ей хватило их.
     Ћна услышала скрежет ключа в замке задней двери: ‹уи знал,
где на крыльце они прЯчут запасной.
     „верь отворилась. Ћн вошел внутрь, и  вместе  с  ним  звук
усиливающегосЯ дождЯ.
     - •итер!.. - начал он.
     ‡вуки дождЯ. •олодный, безжалостный звук дождЯ.


        4

     Њонтанское утро было высокое и голубое, проколотое горами,
чьи пики  белели, как одежды ангелов, украшенные лесной зеленью
и мЯгкими складами лугов в долине, все еще  спЯщих  под  зимним
покрывалом.  ‚оздух был чист и так Ясен, что казалось возможным
разглЯдеть все вплоть до ЉитаЯ, если бы землЯ не была круглой.
     ќдуардо ”ернандес стоЯл на переднем крыльце своего  ранчо,
глЯдЯ  за  покатое,  покрытое снегом поле, на лес в ста Ярдах к
востоку. ‘осны ‹амберта и желтые сосны сбились тесной толпой  и
отбрасывали  чернильные  четкие  тени  на землю, как будто ночь
никогда полностью не  покидала  их  игольчатые  ветки,  даже  с
восходом Яркого солнца в безоблачный день.
     Њолчание  было глубоким. ќдуардо жил один, и его ближайший
сосед находилсЯ в двух милЯх. ‚етер все еще дремал, и ничто  не
двигалось  на  обширной панораме, исключаЯ двух птиц на охоте -
Ястребы, вероЯтно, - беззвучно кружащихсЯ высоко над головой.
     Џочти в час, когда ночь  обычно  погружает  все  в  ровное
молчание,  ќдуардо  был  разбужен  странным  звуком. —ем дольше
слушал, тем более необычным он ему казалсЯ. Љогда старик слез с
кровати, чтобы отыскать его источник, то  с  удивлением  понЯл,
что боитсЯ. Џосле семи десЯтилетий тревог, которые принесла ему
жизнь,  достигнув  душевного покоЯ и смирившись с неизбежностью
смерти, он уже давно ничего не боЯлсЯ. Џоэтому  и  занервничал,
когда прошлой ночью ощутил бешеное сердцебиение и посасывание в
желудке, Явно вызванные страхом перед странным звуком.
     ‚  отличие от других семидесЯтилетних людей, ќдуардо редко
испытывал сложности  по  достижению  праведного  сна  в  полных
восемь  часов. …го день был полон физическим трудом, а вечера -
утешающим удовольствием от хорошей книги. ‘держанные привычки и
умеренность  оставили  его  энергичным  и   в   старости,   без
волнующего  сожалениЯ,  вполне  ею  довольным. Ћдиночество было
единственным его проклЯтьем с  тех  пор,  как  три  года  назад
умерла  Њаргарита. ќтим объЯснЯлись редкие случаи пробуждениЯ в
середине ночи: грезы о потерЯнной жене вырывали его из сна.
     ‡вук не то чтобы был  громким,  но  всепроникающим.  ’ихий
шум,  который набегал, как череда волн, бьющихсЯ о берег. Љроме
этого шума, полутоном звучала почти подсознательнаЯ,  дрожащаЯ,
пугающаЯ  электрическаЯ  вибрациЯ.  Ћн  не только слышал ее, но
ощущал телом - дрожали его зубы, его кости. ‘текло окна гудело.
Љогда  он  приложил  руку  к  стене,  то  мог  поклЯстьсЯ,  что
чувствует, как волны звука вздымаютсЯ, протекают через дом, как
будто медленно бьетсЯ сердце под штукатуркой.
     ќта  пульсациЯ сопровождалась давлением, ему казалось, что
он слышит, как кто-то или что-то ритмично нажимает на преграду,
пытаЯсь пробитьсЯ прочь из некой тюрьмы или через барьер.
     Ќо кто?
     €ли что?
     Ќаконец он сполз с кровати, натЯнул брюки и туфли и  дошел
до  крыльца,  откуда  и  увидел  свет  в  лесу. Ќет, нужно быть
честным с самим собой. ќто  был  не  просто  свет  в  лесу,  не
обычный свет.
     Ћн  не  был  суеверен.  „аже  в  молодости  гордилсЯ своей
уравновешенностью,   здравым   смыслом   и    несентиментальным
восприЯтием  реальной  жизни. Џисатели, чьи книги его занимали,
обладали четким, простым стилем и не были склонны к  фантазиЯм.
‘  холодным  Ясным виденьем они описывали мир, какой он есть, а
не такой, каким он мог бы стать. ќто  были  •емингуэй,  ђэймонд
Љарвер, ”орд Њэддокс ”орд.
     ‚  лесном  феномене  низины не было ничего такого, что его
любимые писатели - все, как один, реалисты - могли бы  включить
в  свои  романы.  ‘вет  исходил  не  от  чего-то  в  лесу,  что
очерчивало бы контуры сосен. Ќет, он исходил от самых  сосен  -
красочный  Янтарный  блеск, который, казалось, объЯвилсЯ внутри
коры, внутри веток. Љазалось, корни деревьев  всосали  воду  из
подземного  бассейна, зараженного радием в большей степени, чем
краска, которой когда-то был покрыт циферблат  его  часов,  что
позволЯло им показывать времЯ в темноте.
     ѓруппа  из  десЯти или двадцати сосен была вовлечена в это
свечение. Љак сиЯющаЯ  усыпальница  свЯтого  посередине  черной
крепости леса.
     Ѓез  сомнениЯ,  таинственный  источник  света  был также и
источником звука. Љогда первый начал слабеть, то и второй тоже.
‘покойней и тусклее, спокойней и тусклее. ЊартовскаЯ ночь стала
снова молчаливой и темной в  один  и  тот  же  миг,  отмеченнаЯ
только  звуками  его собственного дыханиЯ и не освещеннаЯ ничем
более странным, чем серебрЯный месЯц четверти луны и  жемчужный
блеск укутанных снегом полей.
     Џроисшествие длилось около семи минут.
     Ђ казалось, много дольше.
     ‚ернувшись  в  дом, ќдуардо встал у окна, надеЯсь увидеть,
что произойдет дальше. Ќаконец, когда показалось, что все точно
завершилось, залез обратно на кровать.
     Ќо возвратитьсЯ в сон не мог, лежал бодрствуЯ... тревожно.
     Љаждое утро он садилсЯ завтракать в  полседьмого.  Ѓольшой
коротковолновый  приемник  передавал чикагскую станцию, котораЯ
обеспечивала  его  новостЯми  двадцать  четыре  часа  в  сутки.
Ќеобычное   переживание   во  времЯ  предыдущей  ночи  не  было
достаточным  вмешательством  в  его  жизнь,   чтобы   заставить
изменить  распорЯдок  днЯ.  ќтим  утром  он съел все содержимое
огромного судка грейпфрутов, четверть  фунта  бекона  и  четыре
намазанные  маслом  гренки.  Ћн  не  потерЯл  своего  здорового
аппетита с возрастом, и длЯщаЯсЯ всю жизнь влюбленность в  еду,
котораЯ  была самым сильным чувством в его сердце, оставила ему
телосложение человека на  двадцать  лет  моложе  его  истинного
возраста.
     ‡акончив  с  пищей,  ”ернандес  всегда  любил  посидеть за
несколькими чашками черного кофе, слушаЯ о бесконечных тревогах
мира. Ќовости без устали  подтверждали  мудрость  проживаниЯ  в
далеких местах без соседей в зоне видимости.
     ќтим  утром,  он засиделсЯ дольше обычного за кофе, и хотЯ
радио было включено, не смог бы вспомнить ни слова из программы
новостей, когда, покончив с завтраком, поднЯлсЯ со  стула.  ‚се
времЯ  он  изучал лес, глЯдЯ в окно рЯдом с которым стоЯл стол,
пытаЯсь  решить,  стоит  ли  спуститьсЯ  на  луг   и   поискать
свидетельства загадочного ЯвлениЯ.
     ’еперь,  стоЯ  на  переднем  крыльце  в ботинках до колен,
джинсах, свитере и в куртке на овчинной подкладке, надев  кепку
с подбитыми мехом ушами, застегивающимисЯ на подбородке, он все
еще не решил, что же нужно делать.
     ЌевероЯтно, но страх до сих пор был с ним. •отЯ даже такие
необычные приливы пульсирующего звука и свечение в деревьЯх, не
должны  повредить  ему. —то бы это ни было, он понимал, все это
субъективно  и  происходило,  без   сомнениЯ,   более   в   его
воображении, чем в действительности.
     Ќаконец  разозлившись  на себЯ достаточно, чтобы разорвать
цепи страха, он спустилсЯ по ступенькам крыльца  и  зашагал  по
двору.
     ’ропинка  от  двора к лугу была спрЯтана под одеЯлом снега
глубиной от шести до восьми дюймов  в  некоторых  местах  и  до
колена в других - в зависимости от того, где ветер его сдул или
наоборот,  надул  в  холмик. Џосле тридцати лет жизни на ранчо,
старик был настолько знаком с  рельефом  земли  и  направлением
ветра,  что  не  задумываЯсь  выбрал  путь, который предполагал
наименьшее сопротивление.
     Ѓелые клубы пара вырывались изо рта. Ћт  колючего  воздуха
на  щеках  его  поЯвилсЯ  легкий  румЯнец.  Ћн успокаивал себЯ,
сосредоточиваЯсь - и забавлЯЯсь этим  -  на  знакомых  картинах
зимнего днЯ.
     ЏостоЯл  немного  на  краю  луга, изучаЯ те самые деревьЯ,
которые этой ночью светились  дымным  Янтарным  светом  посреди
черного   замка  дремучего  леса,  как  будто  они  наполнились
божественным присутствием, и снова запылал терновый куст  волей
ѓоспода.  ќтим  утром  они  выглЯдели  не  более  необычно, чем
миллион других сосен ‹амберта  или  желтых;  желтые  были  даже
немного зеленее.
     „еревца  на  краю  лес моложе тех, что поднимались за ним,
только тридцати - тридцати пЯти футов росту,  лет  двадцати  от
роду.  Ћни  выросли  из  семЯн,  которые попали на землю тогда,
когда он прожил на ранчо уже десЯтилетие, и ему  казалось,  что
он  знает  их  лучше, чем кого-либо из людей, встреченных им за
всю жизнь.
     ‹ес всегда представлЯлсЯ ему храмом.  ‘тволы  вечнозеленых
великанов напоминали гранитные колонны нефа, воспарЯвшие ввысь,
поддерживаЯ свод из зеленой кроны. ‡апах хвои идеально подходил
длЯ  размышлений. ѓулЯЯ по извилистым оленьим тропам, ”ернандес
часто ощущал, что находитсЯ в свЯтом месте, что  он  не  просто
человек из плоти и крови, но наследник вечности.
     Ћн всегда чувствовал себЯ в безопасности в лесу.
     „о сих пор.
     агнув  с  луга в беспорЯдочную мозаику теней и солнечного
света за переплетенными сосновыми сучьЯми, ќдуардо не обнаружил
ничего необычного. Ќи стволы, ни ветки не обуглились,  не  были
хоть  как-то повреждены жаром, не заметно даже подпалин на коре
или потемнениЯ на пучке иголок. ’онкий слой снега под деревьЯми
нигде не подтаЯл, и единственные  следы,  которые  здесь  были,
принадлежали оленЯм, енотам и зверЯм еще поменьше.
     Ћн  отломал кусочек коры сосны ‹амберта и растер его между
большим и указательным пальцами правой руки в перчатке.  Ќичего
экстраординарного.
     ќдуардо  продвинулсЯ  глубже в лес, дальше того места, где
ночью деревьЯ стоЯли  в  лучистом  свечении.  Ќесколько  старых
сосен  поднимались  выше  двухсот  футов. ’еней становилось все
больше, и они чернели сильнее, чем Ясеневые почки в марте,  так
как солнце находило все меньше места, чтобы прорватьсЯ вниз.
     ‘ердце не было спокойным. Ћно стучало сильней и быстрей.
     Ћн  не  мог  найти  в лесу ничего странного, но что теперь
всегда было с ним - это тревога в сердце.
     ‚о рту пересохло. €згиб спины  покрылсЯ  холодком,  с  чем
ничего нельзЯ было поделать на зимнем ветру.
     Ќедовольный собой, ќдуардо повернул обратно к лугу, идЯ по
следам, которые оставил на пЯтнах снега и толстом ковре опавшей
сосновой  хвои.  •руст  его  шагов  вспугнул сову, дремавшую на
насесте высоко в своем тайном жилище.
     Џочувствовал,  что  в  лесу  что-то  неладно.  Ћн  не  мог
уточнить,  что. € это обострЯло его недовольство. Ќеладно. —то,
черт возьми, это означает? Ќеладно, и все тут.
     “хающаЯ сова.
     Љолючие черные сосновые шишки на белом снегу.
     Ѓледные  лучи  солнца,   прорвавшиесЯ   через   разрыв   в
серо-зеленой кроне.
     ‚се совершенно обыкновенно. Њирно. Ќо неладно.
     Љогда  ”ернандес  почти  вышел  к  внешней границе леса, к
покрытому снегом полю,  которое  уже  виднелось  между  стволов
впереди,  -  он  внезапно  с уверенностью ощутил, что не сможет
дойти до открытого пространства, что  нечто  стремитсЯ  к  нему
сзади,  некое существо, неопределимое так же, как и неладность,
которую он чувствовал повсюду вокруг. Ћн пошел  быстрее.  ‘трах
рос  с  каждым  шагом. “ханье совы, казалось, перетекает в звук
настолько же чужой, как вопль Ќемезиды  в  ночном  кошмаре.  Ћн
споткнулсЯ  о  вытЯнувшийсЯ  корень,  его  сердце  забилось как
молот; с криком ужаса он  резко  обернулсЯ,  чтобы  встретитьсЯ
лицом к лицу с каким угодно демоном, преследовавшим его.
     Ћн был, конечно же, один.
     ’они и солнечный свет.
     “ханье совы. ’ихий и одинокий звук. Љак всегда.
     ЏроклинаЯ  себЯ,  он  направилсЯ снова к лугу. „остиг его.
„еревьЯ остались позади. Ћн был в безопасности.
     ‡атем, о Ѓоже правый, снова страх, гораздо худший, чем был
раньше, страх абсолютной уверенности, что это пришло, - что?  -
точно  вторглось  в  него,  что Ћн тЯнет его книзу и собираетсЯ
совершить с ним нечто, определенно более жуткое, чем  убийство,
что  оно  имеет  нечеловеческие  цели  и  неизвестные  планы  в
отношении него, настолько  странные,  что  он  не  способен  их
постичь,  они  просто  вне  его  пониманиЯ.  Ќа этот раз он был
захвачен  ужасом  настолько  черным   и   глубоким,   настолько
безрассудным,  что уже не смог найти в себе мужества обернутьсЯ
и встретить пустой день позади, - если на самом деле он  теперь
окажетсЯ  пустым.  Ћн  помчалсЯ к дому, который казалсЯ гораздо
дальше, чем в сотне Ярдов, недостижимой целью. ‡арываЯсь ногами
в снег, разбрасываЯ его во все  стороны,  старик  спотыкалсЯ  о
твердую  наледь,  бежал  и  шаталсЯ,  и бил по кочкам, вверх по
холму, издаваЯ бессловесные  звуки  слепой  паники:  "“уууааа!"
‚есь  интеллект был подавлен инстинктом, пока он не оказалсЯ на
ступеньках крыльца,  по  которым  бешено  вскарабкалсЯ,  и  уже
наверху, наконец, обернулсЯ и крикнул:
- Ќет! - Ясному, бодрому, голубому монтанскому дню.
     —истое  покрывало  снега  на  поле было тронуто только его
собственными следами, одинокими, от самого леса.
     Ћн вошел в дом.
     ‡апер дверь.
     ‚ большой  кухне  долго  стоЯл  перед  кирпичным  камином,
одетый  все  еще длЯ выхода, наслаждаЯсь теплом, которое лилось
из камина, - и все никак не мог согретьсЯ.
     Ћн старик. ‘емьдесЯт. ‘тарик, который живет  один  слишком
долго  и  мучительно  скучает  по  своей  жене.  …сли  старость
заползла в него,  кто  вокруг  это  заметит?  ‘тарый,  одинокий
человек, в бреду вообразивший всЯкую жуть.
     - „ерьмо, - сказал он через некоторое времЯ.
     Ћдинок, все правильно, но - не старик.
     ‘одрав  с себЯ шапку, куртку, перчатки и ботинки, он начал
извлекать из стенного шкафа в  кабинете  ружьЯ  и  винтовки.  €
зарЯдил их все.


        5

     Њэ  •онг,  котораЯ  жила через улицу, зашла присмотреть за
’оби. …е муж тоже был полицейским, хотЯ и не в том же  участке,
что  „жек.  •онги  сами  не  имели  детей,  и  поэтому  Њэ была
совершенно свободна  и  могла  оставатьсЯ  с  ’оби  так  долго,
сколько  понадобитсЯ  в  том  случае,  если  •итер  пробудет  в
больнице допоздна.
     Џока ‹уи  ‘ильвермен  и  Њэ  оставались  на  кухне,  •итер
приглушила  звук  телевизора  и рассказала ’оби, что произошло.
Ћна сидела на скамеечке, а он, отбросив  одеЯла,  устроилсЯ  на
краешке кресла. Њать стиснула его маленькие руки в своих. •итер
не  делилась с ним самыми мрачными деталЯми, частью потому, что
и сама не знала  их  все,  но  также  и  потому,  что  считала:
восьмилетка  не справитсЯ со столь многим. ‘ другой стороны, не
могла умолчать обо всем произошедшем, так как они  были  семьей
полицейского   и   жили   с   подавленным  ожиданием  какого-то
несчастьЯ, которое обрушилось этим  утром.  „аже  ребенку  было
нужно,  и  он имел право, знать правду, когда его отца серьезно
ранили.
     - џ могу поехать с  тобой  в  больницу?  -  спросил  ’оби,
сжимаЯ ее руку несколько сильнее, чем он, возможно, собиралсЯ.
     - ’ебе лучше остатьсЯ дома, солнышко.
     - џ больше не болен.
     - Ќет, болен.
     - џ чувствую себЯ хорошо!
     - ’ы же не хочешь заразить своими микробами папу?
     - ‘ ним все будет хорошо, мам?
     Ћна  могла ему дать только один ответ, даже если и не была
уверена, что он подтвердитсЯ потом:
     - „а, малыш, с ним все будет хорошо.
     …го взглЯд был прЯмым: сын хотел правды. €менно теперь  он
казалсЯ гораздо старше восьми лет. Њожет быть, дети полицейских
растут быстрее прочих, быстрее, чем нужно.
     - ’ы уверена? - сказал он.
     - „а, Я уверена.
     - Љ-куда он ранен?
     - ‚ ногу.
     Ќе  солгала. ќто было одно из мест, куда попали пули. Ћдна
в ногу и два попаданиЯ в корпус. ’ак сказал Љроуфорд. Ѓоже! —то
это значит? Џрошли в легкие? ‚  живот?  ‚  сердце?  Џо  крайней
мере,  его  не  ранили  в голову. ’омми ”ернандес был поражен в
голову, никаких шансов выжить.
     Ћна   почувствовала,   как   мучительный   спазм   рыданиЯ
поднимаетсЯ  в  ней,  и  постаралась  загнать  его  обратно, не
осмеливаЯсь предоставить ему голос перед ’оби.
     - ќто не так плохо, в ногу, - ’оби  говорил  спокойно,  но
его нижнЯЯ губа дрожала. - —то с преступником?
     - Ћн мертв.
     - Џапа прикончил его?
     - „а, он его прикончил.
     - •орошо, - сказал ’оби.
     - Џапа  сделал  все  так, как было нужно, и теперь мы тоже
должны сделать, как нужно, мы должны быть сильными. •орошо?
     - „а.
     Ћн был столь мал. ќто нечестно, взваливать такой  груз  на
маленького мальчика.
     - Џапе  нужно  знать,  что  мы  в порЯдке, что мы сильные,
тогда ему не надо  будет  беспокоитьсЯ  за  нас,  и  он  сможет
сосредоточитьсЯ на своем выздоровлении.
     - Љонечно.
     - Љакой  ты  у менЯ замечательный мальчик. - Ћна взЯла его
за руку. - џ и вправду горжусь тобой, ты знаешь это?
     ‚незапно застеснЯвшись, ’оби уставилсЯ в пол. - Ќу... џ...
џ горжусь папой.
     - ’ы и должен гордитьсЯ им, ’оби. ’вой папа герой.
     Ћн кивнул, но не смог  ничего  сказать.  ‹ицо  сморщилось,
когда он попыталсЯ сдержать слезы.
     - ’ебе будет хорошо с Њэ.
     - „а.
     - џ вернусь скоро, как только смогу.
     - Љогда?
     - Љак только смогу.
     Ћн  спрыгнул  с  кресла к ней, так быстро и с такой силой,
что почти столкнул ее с табуретки. Ћна крепко обнЯла его.  ’оби
дрожал,  как будто от лихорадки, хотЯ эта стадиЯ болезни прошла
уже два днЯ назад. •итер зажмурила глаза и прикусила Язык почти
до крови: надо быть сильной,  быть  сильной,  даже  если,  черт
возьми, никто никогда раньше не должен был быть таким сильным.
     - Џора идти, - сказала она тихо.
     ’оби отступил.
     Ћна улыбнулась, пригладила его взъерошенные волосы.
     Ћн  устроилсЯ  в кресле и снова положил ноги на скамеечку.
Ћна  обернула  его  одеЯлами,   затем   снова   повысила   звук
телевизора.
     ќлмер  ”удд  пыталсЯ  прикончить  Ѓагз Ѓанни. ’рахтарарах.
Ѓум-бум, бэнг-бэнг, ду-ду-ду, тук, звЯк, ууу-хаа, снова и снова
по вечному кругу.
     Ќа кухне •итер обнЯла Њэ •онг и прошептала: - Ќе  позволЯй
ему  смотреть  какой-нибудь  обычный  канал, где бывают выпуски
новостей.
     Њэ кивнула:
     - …сли он устанет от мультфильмов, мы с ним во  что-нибудь
поиграем.
     - ќти  ублюдки  на  телевидении всегда показывают насилие,
повышают себе рейтинг. џ не хочу, чтобы он видел  кровь  своего
отца на земле.

     ѓроза  смыла  все  цвета  днЯ.  Ќебо  было  обуглено,  как
сгоревшие руины, и даже с  расстоЯниЯ  одного  квартала  пальмы
казались черными. Џринесенный ветром дождь, серый, как железные
гвозди,   долбил   по   всей   поверхности,  и  сточные  канавы
переполнились грЯзной водой.
     ‹уи ‘ильвермен был в форме и вел  машину  отдела,  поэтому
пользовалсЯ мигалкой и сиреной, чтобы расчистить дорогу впереди
них, держась вне основной автострады.
     ‘идЯ  на  месте  напарника-стрелка рЯдом с ‹уи, зажав руки
между колен, опустив плечи и дрожа, •итер сказала:
     - Ќу, теперь мы одни. ’оби не услышит, поэтому говори  мне
все прЯмо.
     - „ело  плохо.  ‹еваЯ  нога,  нижнЯЯ  праваЯ часть брюшной
полости, верхнЯЯ праваЯ часть груди. “ подонка был  "мини-узи",
девЯтимиллиметровое оружие, так что пули нелегкие. „жек был без
сознаниЯ,  когда мы приехали, фельдшеры не могли привести его в
чувство.
     - € ‹ютер мертв?
     - „а.
     - ‹ютер всегда казалсЯ...
     - Џохожим на скалу.
     - „а. ‚сегда был таким. Љак гора.
     Ћни проехали квартал в молчании.
     ‡атем она спросила:
     - ‘колько еще убито?
     - ’рое.  ‚ладелец   станции,   механик   и   человек   при
бензоколонке.   Ќо  благодарЯ  „жеку,  жена  владельца,  миссис
ЂркадЯн, жива.
     Ћни еще находились в миле  или  около  того  от  больницы,
когда  "понтиак"  впереди  отказалсЯ уступить им дорогу. “ него
были   слишком   большие    колеса,    завышенный    капот    и
воздухозаборники  спереди  и  сзади.  ‹уи  подождал  разрыва во
встречном движении и затем пересек сплошную желтую линию, чтобы
объехать машину. Љогда они проезжали мимо  нее,  •итер  увидела
четырех  злобных  молодых людей внутри; волосы зачесаны назад и
там завЯзаны. Џод  влиЯнием  современной  версии  гангстерского
взглЯда, лица ожесточены враждебностью и недоверием.
     - „жек вытЯнет, •итер.
     Њокрые  черные  улицы  поблескивали  извивающимисЯ пЯтнами
морозного света, отражениЯми фар машин из встречного потока.
     - Ћн стойкий, - сказал ‹уи.
     - Њы все такие, - добавила она.

     „жек все  еще  был  в  операционной  главной  ‚естсайдской
больницы,   когда  в  четверть  одиннадцатого  приехала  •итер.
†енщина за справочным столом подсказала имЯ  хирурга  -  доктор
ќмиль  Џрокнов  -  и  предположила,  что  ждать  в  комнате длЯ
посетителей, рЯдом с реанимационным отделением,  будет  гораздо
удобней, чем в основном вестибюле.
     ’еориЯ воздействиЯ цвета на психику вовсю использовалась в
холле.  ‘тены  были  лимонно-желтые, а обитые винилом сиденьЯ и
спинки стульев из серых стальных трубок - Ярко оранжевыми,  как
будто  всЯ напрЯженность тревоги, страха и горЯ могла быть, как
в театре, расслаблена подходЯщими веселыми декорациЯми.
     •итер была не одна в этой комнате с балаганной расцветкой.
ђЯдом с ‹уи сидели трое полицейских  -  два  в  форме,  один  в
обычной одежде - их всех она знала. Ћни обнЯли ее, сказали, что
„жек  вытЯнет,  предложили  принести  кофе и, в общем, пытались
поднЯть  ее  дух.  ќто  были   первые   в   потоке   друзей   и
приЯтелей-полицейских   из   департамента,   кто  участвовал  в
дежурстве, потому что любили „жека. Ђ также  и  потому,  что  в
обществе с растущим насилием, где уважение к закону в некоторых
кругах   не   было  очень  горЯчим,  полицейские  более  других
нуждались в заботе и защите.
     ЌесмотрЯ на благожелательную кампанию людей, в чьих добрых
намерениЯх она не сомневалась, ожидание было мучительным. •итер
чувствовала себЯ не менее одинокой, чем если бы была здесь безо
всех них.
     ЉупаЯсь в изобилии резкого флюоресцентного  света,  желтые
стены  и  сиЯющие  оранжевые  стульЯ, казалось, становились все
Ярче  с  каждой  минутой.  ќто   цветистое   украшение   скорее
изматывало  ее,  чем ослаблЯло беспокойство, и времЯ от времени
•итер закрывала глаза.
     Љ 11:15 она пробыла в больнице  уже  час,  а  „жек  был  в
операционной полтора. ‹юди из группы поддержки - которых теперь
насчитывалось шестеро,
- были  единодушны  в  своем  мнении, будто столько времени под
ножом - это хороший знак. …сли „жек был  бы  ранен  смертельно,
говорили  они,  то  пробыл  бы в операционной совсем недолго, и
ведь дурные вести всегда приходЯт быстро.
     •итер не была так в этом уверена. Ћна не  позволЯла  расти
надежде,  потому  что  понимала,  что  совсем падет духом, если
новости все же окажутсЯ плохими.
     Џотоки ливнЯ разбивались об  окна  и  стекали  по  стеклу.
‘квозь  искажающие  линзы воды город снаружи казалсЯ совершенно
лишенным  прЯмых  линий  и  острых  краев  -  сюрреалистическаЯ
метаморфоза расплавленных форм.
     Џриходили  незнакомые  люди,  кое-кто  с  красными от слез
глазами.  ‚се  тихо  напрЯженные,  ожидающие  вестей  о  других
пациентах,  своих друзьЯх или родственниках. Ќекоторые промокли
под дождем, и приносили с собой запахи влажной шерсти и хлопка.
     •итер походила. ‚ыглЯнула за окно. ‚ыпила горького кофе из
автомата. ‡атем села с  "Ќьюсуик"  месЯчной  давности,  пытаЯсь
прочитать  историю о самой новой актрисе в ѓолливуде, но каждый
раз, когда она доходила до конца абзаца, то не могла  вспомнить
ни слова из того, что в нем описывалось.
     ‚  12:15,  когда  „жек  был  под ножом уже два с половиной
часа, все  из  группы  поддержки  продолжали  делать  вид,  что
отсутствие  новостей  -  тоже хорошаЯ новость и что шансы „жека
растут  с  каждой  минутой,  которую  проводит  с   ним   врач.
Ќекоторые,  включаЯ  ‹уи,  испытывали  определенное неудобство,
встречаЯсь с глазами •итер, однако и  они  говорили  тихо,  как
будто в похоронном зале, а не в больнице. ‘ерость бури за окном
перетекла в их лица и голоса.
     “ставившись  в  "Ќьюсуик"  и  не  видЯ  букв,  она  начала
размышлЯть, что ей делать, если „жек не  вытЯнет.  ’акие  мысли
казались  предательскими,  и  сначала  •итер  подавлЯла их, как
будто  сам  акт  воображениЯ  жизни  без   „жека   как-то   мог
способствовать его смерти.
     Ћн не мог