поручни, и сейчас,  соскальзываЯ  со  ступеней,  Я
всЯкий раз  хваталсЯ  за  них,  раздираЯ  в  кровь  обожженные  ладони.  ‚
маленьком дворике между донжоном и ренессансным замком менЯ догнал ’ома.
     - ‹ошади... - проговорил он.
     џ замотал головой и, подавив рыдание, ускорил шаг.  Џри  одной  мысли
увидеть,  что  сталось  с  моими  лошадьми,  Я  холодел  от  ужаса.  џ  не
сомневалсЯ,  что  все  они  погибли.  ‘ейчас  мною  овладела  единственное
желание-скорее укрытьсЯ в нашем подземелье.
     ‚ подвале мне показалось очень холодно, Я сразу же прозЯб до  костей,
и первое, что Я сделал: схватив свой пуловер,  набросил  его  на  плечи  и
завЯзал рукава под горлом. џ увидел, что Љолен разливает  вино  из  бочки,
Њейсонье подтаскивает полные бутылки к Њену, а она их закупоривает. џ  был
совершенно уверен, что весь этот конвейер наладила старуха. Ћна,  конечно,
рассудила, что нет никакого резона бросать на полпути  начатое  дело.  ’ак
или иначе, увидев их за работой, Я испытал огромное облегчение. џ  подошел
к ним, взЯл бутылку, жадно отпил и передал ее ’ома, а потом, прислонившись
к бочке, утерсЯ рукавом пуловера. •отЯ менЯ и била дрожь, пот ручьЯми  тек
по лицу. Џонемногу ко мне возвращалась Ясность мысли.
     —ерез некоторое времЯ Я  сообразил,  что  мои  приЯтели,  застыв  как
каменные изваЯниЯ, смотрЯт на менЯ  с  ужасом  и  мольбой.  ‚прочем,  они,
конечно, понЯли, что произошло,  потому  что  ни  у  кого  из  них:  ни  у
Њейсонье, ни у Љолена, ни у Џейсу-не хватало мужества задать  мучивший  их
вопрос. Ћдна лишь Њену Явно сгорала от желаниЯ послушать менЯ, но и она не
проронила ни слова, поглЯдываЯ на своих помощников, понимаЯ, что таит  мое
упорное молчание.
     ‡атруднЯюсь сказать, сколько оно продлилось.  ‚  конце  концов  Я  не
выдержал, решив, что говорить менее жестоко, чем молчать. € Я сказал очень
тихо, глЯдЯ на них:
     - „алеко мы не ходили. Њы только поднЯлись на донжон. - € пересохшими
губами добавил: - ‚се так, как вы и думали. Ѓольше ничего нет.
     Ћни ждали этого,  и  тем  не  менее,  мои  слова  добили  их.  ‚нешне
отреагировал  только  Џейсу,  он,  качаЯсь,  сделал  три  шага  вперед  и,
вцепившись в рукав моего пуловера, глЯдЯ на менЯ  выкатившимисЯ  из  орбит
глазами, завопил не своим голосом:
     - Ќеправда!
     џ не ответил. “ менЯ на это просто недоставало духу. Ќо, схватив руки
Џейсу, судорожно вцепившиесЯ в мой рукав, Я попыталсЯ разжать их. ‚о времЯ
нашей короткой схватки  рукава  пуловера  разлетелись  в  стороны,  открыв
висевший у менЯ на шее бинокль. Џейсу тут же узнал мой бинокль  и  уже  не
мог отвести от него исполненного ужаса взглЯда. “верен, что в эту  секунду
ему тоже вспомнилсЯ тот далекий  день,  когда,  растЯнувшись  на  парапете
донжона, мы старались угадать, где что  расположено  в  округе.  …го  лицо
исказило отчаЯние, руки бессильно разжались, и,  уткнувшись  лицом  мне  в
плечо, он зарыдал навзрыд, как ребенок.
     € тут в подвале вдруг все пришло в движение,  и  все,  что  делалось,
делалось без предварительного сговора, но дружно, и таким  волнующим  было
это зрелище, что, по-моему, именно с этой минуты во мне  снова  проснулось
желание жить. ЋбнЯв Џейсу, Я притЯнул к себе своего долговЯзого друга  (он
был почти на полголовы выше менЯ), и сразу же  к  нам  подоспели  Љолен  с
Њейсонье, один положил ему руку на плечо, другой гладил по голове, и  оба,
как могли, утешали его просто, по-мужски. ЊенЯ потрЯсла  эта  сцена,  ведь
сами они, потерЯв все на  свете,  с  такой  душевной  щедростью  старались
помочь своему товарищу... Њне почему-то припомнилось, что в ту пору, когда
нам было лет по двенадцати, мы с Љоленом вот так же крепки держали  Џейсу,
чтобы Њейсонье легче было "накидать ему по  морде".  Ќо  воспоминание  это
ничуть  не  уменьшило  моего  волнениЯ,  скорее   наоборот,   окончательно
растрогало  менЯ.  Џомню,  тогда  мы  все  втроем  навалились   на   этого
нескладного увальнЯ, все разом что-то кричали,  намЯли  ему  бока,  тузили
почем зрЯ и тихо ругались "Ќу что, хватит с тебЯ, болван здоровый". Ќа что
он, заливаЯсь слезами, жалобно твердил: "Џустите менЯ, да пустите же, Я  с
вами не вожусь".
     Џостепенно его рыданиЯ смолкли, и мы отошли в сторону.
     - Ќадо   бы   все-таки   пойти   посмотреть,   -   сказал   Њейсонье,
мертвенно-бледный, с ввалившимисЯ глазами.
     - „а, надо бы сходить туда, - с огромным усилием ответил Љолен. Ќо ни
тот ни другой не двинулись с места.
     - Ќе знаю, пройдете ли вы, - вмешалсЯ  ’ома.  -  ‹еса  еще  горЯт.  Ђ
отсюда до Њальжака сплошной лес. „а кроме того, не  исключена  возможность
радиации. ‚ы рискуете.
     - ђискуем? - спросил Џейсу, отрываЯ от лица ладони. - Ђ на  кой  черт
мне теперь жить?
     Ћтветом ему было молчание.
     - Ђ нам длЯ чего? - спросил Я, глЯдЯ на него.
     Џейсу пожал плечами, открыл  было  рот,  но  передумал  и  промолчал.
Ћднако движение  его  плеч  было  куда  выразительнее  его  молчаниЯ.  Ћно
означало: разве можно даже сравнивать.  Ћн  не  сказал  этих  слов  только
потому, что и мы длЯ него что-то значили.
     ’ут  заговорила  Њену.  Њанера  разговаривать  была  у  нее  довольно
своеобразнаЯ: сначала она что-то бурчала скороговоркой длЯ себЯ  самой,  а
уж потом высказывала свои соображениЯ вслух или просто вставлЯла  в  общую
беседу словечко на местном диалекте.
     ‘ейчас  Њену  разразилась  целой   речью,   и   она   произнесла   ее
по-французски,  что  доказывало  важность,  которую  она  придавала  своим
словам, хотЯ при этом и не выпускала из рук машинку длЯ закупорки бутылок.
     - ‘ынок, - сказала она, глЯдЯ на Џейсу, - не от нас зависит это, жить
нам или умереть. Ќо коли уж мы  выжили, значит, надо жить и  дальше.  ‚едь
жизнь что работа. Ќе годитсЯ ее бросать  на  полпути,  даже  если  тебе  и
невмоготу.
     ‘ последними словами она опустила рычажок  своей  машинки,  и  пробка
беззвучно вошла в горлышко. Џейсу взглЯнул на старуху, хотел  было  что-то
сказать, но передумал. џ решил, что  Њену  этим  и  ограничитсЯ,  но  она,
подставив под машинку следующую бутылку, продолжала:
     - ’ы небось думаешь: Њену легко говорить, Њену ничего не потерЯла, ее
Њомо при ней. Ћно, может, и так. Ќо если бы Я даже потерЯла Њомо  (отложив
машинку, она перекрестилась), Я бы тебе сказала то же  самое,  что  сейчас
сказала. ’ы жив, сынок, и живи с богом. Ђ чему  быть,  того  не  миновать.
‘мерть, она человеку не подружка.
     - ‚се  правильно,  мать,  -  подтвердил  Љолен.  Џо   возрасту   Њену
действительно могла бы быть его матерью, но до сих пор никому из  нас  это
как-то в голову не приходило.
     - Џошли, - сказал Њейсонье и на  негнущихсЯ  ногах  сделал  несколько
шагов к двери.
     џ догнал его и отвел в сторону.
     - Џостарайтесь с Љоленом  не  оставлЯть  Џейсу  одного,  -  сказал  Я
полушепотом. - ‘ам понимаешь почему. ‚ообще было бы лучше, если бы вы  все
времЯ держались вместе.
     - џ уже об этом подумал, - ответил Њейсонье.
     Љ нам подошел ’ома со счетчиком ѓейгера в руках.
     - € Я с вами, - сказал он как раз в ту минуту, когда  Љолен  и  Џейсу
присоединились к нам.
     ‚се трое остановились и посмотрели на него.
     - ’ебе-то зачем идти, тем более если  есть  какойто  риск,  -  сказал
Љолен, забыв, что до сих пор он всегда был с ним на "вы".
     - џ буду вам нужен, - ответил ’ома, показываЯ на счетчик.
     ‚оцарилось молчание, потом Њейсонье произнес хриплым голосом:
     - „авайте вынесем тело †ермена, положим его пока у входа  во  внешний
двор, а потом и похороним.
     џ наспех  поблагодарил  его,  но  был  ему  так  признателен-в  такую
страшную длЯ себЯ минуту он все-таки вспомнил о †ермене.  џ  смотрел,  как
они уходЯт. ’ома шел впереди  со  счетчиком  ѓейгера  в  руках,  наушники,
настроенные на прием, висели у него на груди. Њейсонье и  Џейсу  с  трудом
тащили грузное тело †ермена. Љолен  замыкал  шествие,  сейчас  он  казалсЯ
каким-то особенно маленьким и хрупким.
     „верь закрылась, а Я стоЯл перед ней как вкопанный, полный тревоги  и
страха за своих друзей, раздумываЯ, не пойти ли с ними и мне.
     - Ќу вот и управилась, все бутылки позакрывала, -  раздалсЯ  за  моей
спиной спокойный голос Њену. - Њожет, ты еще разольешь?
     џ вернулсЯ к  бочке,  снова  уселсЯ  на  свою  табуретку  и  принЯлсЯ
разливать вино. џ буквально умирал от голода, но заставлЯл себЯ не  думать
об  этом,  мне  не  хотелось  подавать   дурной   пример   и   по-хозЯйски
распорЯжатьсЯ своими запасами. Џравильно поступила Њену, сразу взЯв в свои
руки  запасы  продовольствиЯ.  €  в  том,  что   она   будет   действовать
справедливо, можно было не сомневатьсЯ.
     - Ќу-ка, Њомо, подсоби, - сказала Њену, заметив, что  пустые  бутылки
кончились.
     €, видЯ, что Њомо поднЯлсЯ и ставит бутылки в корзину, она  добавила,
не повышаЯ голоса, но твердым тоном:
     - ’олько смотри, не вздумай отпивать по дороге, ведь  теперь  выпьешь
лишнего - другим достанетсЯ меньше.
     џ подумал было, что Њомо пропустит  мимо  ушей  слова  матери,  но  Я
ошибсЯ. Њомо все понЯл. Ђ может быть, на  него  просто  подействовал  тон,
каким она произнесла эти слова.
     - “ж больно ты пожадничала с окороком, - сказал Я немного  погодЯ.  -
„умаешь, мне приЯтно, что они ушли совсем голодные?
     €, показав рукой на сводчатый потолок, добавил:
     - ’ем более что у нас их вон сколько.
     - Ќас семеро, - ответила Њену, проследив взглЯдом за моей рукой, -  и
когда кончитсЯ  все,  что  там  висит,  наврЯд  ли  нам  еще  когда-нибудь
доведетсЯ отведать свининки.  €  винца  попить  вволю.  ‚едь  винограда-то
больше не будет.
     џ взглЯнул на нее. …й было семьдесЯт шесть, моей Њену. Ћна  понимала,
что нас ждет голоднаЯ смерть,  и  тем  не  менее  ее  волЯ  к  жизни  была
непоколебима.
     ‚незапно дверь в подвал  распахнулась,  между  створками  просунулась
голова ’ома. Ћн прокричал с необычайным длЯ него волнением в голосе:
     - ќмманюэль, не все животные погибли!
     € тут же снова исчез. ‚скочив с места, Я тупо уставилсЯ ему вслед, не
смеЯ поверить своим ушам. Њену тоже встала и, глЯдЯ на менЯ,  спросила  на
местном диалекте, словно желаЯ проверить, правильно ли  она  понЯла  ’ома,
говорившего по-французски:
     - Ћн сказал, что не всЯ скотина погибла?
     - „у та! (€ду туда.)-завопил Њомо и бегом бросилсЯ к двери.
     - Ћбожди, обожди, слышишь, что Я говврю, обожди менЯ! - кричала Њену,
семенЯ за ним со всей  скоростью,  на  какую  была  способна.  Ћна  быстро
перебирала своими худыми ногами и  походила  сейчас  на  маленькую  старую
мышку. џ, услышав, как по ступенЯм  процокали  подбитые  гвоздЯми  башмаки
Њомо, тоже пустилсЯ бежать, быстро обогнал Њену и настиг Њомо как раз в ту
минуту, когда, промчавшись по подъемному мосту,  он  ворвалсЯ  во  внешний
двор. Ќи ’ома,  ни  трех  моих  товарищей  здесь  не  было.  ‡начит,  ’ома
вернулсЯ, только чтобы  предупредить  менЯ,  и  тут  же  кинулсЯ  догонЯть
остальных.
     Ќас встретил нестройный хор: и  жалобное  лошадиное  ржание,  и  чуть
слышное мычание коровы, и похрюкивание свиньи. ‡вуки  неслись  из  пещеры,
прозванной Ѓиргиттой ђодилкой.
     Ћбогнав Њомо, Я стремительно рванулсЯ к пещере, чуть  не  задохнулсЯ,
весь взопрел, сердце колотилось так, что, казалось,  вот-вот  выскочит  из
груди. ‚ стойлах,  расположенных  в  самой  глубине  пещеры,  Я  обнаружил
Љрасотку - четырнадцатилетнюю  кобылу,  любимицу  Њомо,  со  днЯ  на  день
готовую ожеребитьсЯ; Џринцессу - одну из  великолепных  голландских  коров
Њену, тоже стельную, и свою Ђмаранту, еще слишком молодую длЯ случки, ее Я
перевел в подземное стойло из-за ее дурных повадок. € наконец,  немыслимых
размеров  супоросную  свинью,  которую  Њену  без  моего  ведома   нарекла
Ђделаидой.
     †ивотные изрЯдно пострадали. Ћни без сил лежали на боку, прерывисто и
тЯжело дыша, но все-таки они были живы  -  прохлада,  царившаЯ  в  глубине
пещеры, спасла их. џ не успел подойти к Љрасотке, Њомо, бросившись к своей
любимице, плюхнулсЯ рЯдом с ней прЯмо в навоз  и,  обнЯв  лошадь  за  шею,
тихонько, с нежностью заржал. Ќо когда Я вошел в  стойло,  где  на  соломе
лежала Ђмаранта, она чуть приподнЯла голову, потЯнулась мордой к моей руке
и трепещущими ноздрЯми обнюхала ее. „обравшись до  пещеры,  Њену  даже  не
подумала отругать Њомо  зато,  что  он  весь  перемазалсЯ  в  навозе,  она
внимательно осматривала Џринцессу, ощупывала ее и жалобно причитала:.  "Ћй
ты, моЯ бедненькаЯ, ой ты, моЯ старенькаЯ!" Џотом заглЯнула к свинье,  но,
опасаЯсь  ее  злобного  нрава,   старалась   держатьсЯ   на   почтительном
расстоЯнии.
     џ  проверил  автопоилки.  ‚ода  была  горЯчаЯ,  но  они   действовали
исправно.
     - „у за Ясем (Џойду за Ячменем),  -  заЯвил  Њомо  и  полез  было  по
приставной лесенке на верхний этаж, где Я держал сено и другие корма.
     - Ќет, нет! - сказала Њену. - Љакой там еще Ячмень!  ‘ейчас  наболтаю
всем  отрубей  с  водой  да  добавлю  туда  винца.  ‘лазь   давай,   дурак
здоровенный, - прикрикнула она на Њомо. - глЯди-ка, все  портки  в  дерьме
отделал, ведь от тебЯ вонЯть будет похлеще, чем от Ђделаиды!
     џ оставил Ђмаранту и вышел из ђодилки,  принЯв  мужественное  решение
пойти взглЯнуть, что же происходит в  других  конюшнЯх  и  хлевах.  Ќо  по
доносившемусЯ оттуда смраду Я  уже  догадалсЯ,  что  произошло.  —тобы  не
задохнутьсЯ от зловониЯ, Я вынужден был зажать нос  платком.  ‚сЯ  скотина
погибла: она не сгорела, а задохнулась от жары. ‘кала защитила от  пламени
пристроенные к ней стойла. Ќо большие плоские камни, служившие им  крышей,
вероЯтно, накалились до огромной температуры, так как даже балка под  ними
из старого, прочного, как металл, дуба обуглилась.
     ‚скоре вернулась Њену с двумЯ бутылками вина, вылив его в  воду,  она
насыпала туда отрубей и разложила месиво по кормушкам.  џ  снова  вошел  к
Ђмаранте, она еще не поднЯлась на ноги, тогда Я  взЯл  пригоршню  довольно
густого месива и подложил его к  самой  ее  морде.  ‹ошадь  обнюхала  его,
раздула ноздри, с отвращением приподнЯла губу и, еле двигаЯ челюстЯми,  по
крохам съела его. Љогда она кончила, Я  зачерпнул  еще  одну  пригоршню  и
снова протЯнул ей. Ђмаранта ела понемногу, неохотно и  как-то  удивительно
медленно. џ принЯл это чуть ли не за насмешку. џ сам был до того  голоден,
что, кажетсЯ,  готов  был  съесть  эту  малоаппетитную  мешанину,  которой
пренебрегала даже лошадь. џ слышал, как в соседнем отсеке Њомо, безуспешно
пытаЯсь накормить Љрасотку, то обрушивал на нее потоки нежности, то честил
на чем свет стоит. Џо другую сторону от менЯ Њену в более спокойных  тонах
уговаривала Џринцессу. ‘винье она просто сунула под  нос  ведро  с  жидким
месивом, и, судЯ по грохоту в ее стойле,  только  эта  скотина  и  воздала
должное нашему угощению.
     - Ќу как там у тебЯ, Њену? - спросил Я, стараЯсь говорить погромче.
     - Ќе шибко, а у тебЯ?
     - ЏрЯмо измучилсЯ. Ђ что у тебЯ, Њомо?
     - “ка (‘ука), - ответил он с Яростью.
     - ѓлавное, им ничего не объЯснишь, - продолжала Њену. - •оть  говори,
хоть нет - все зазрЯ. ‚озьми вот Џринцессу. ‚едь до чего жрать  хочет,  но
так ослабела, что никак этого в толк не возьмет.
     Ћт неудобной позы на корточках ноги у менЯ совсем одеревенели,  но  Я
терпеливо ждал, пока Ђмаранта подберет последние  крохи.  џ  с  удивлением
заметил, что ругаю ее тоже с нежностью в голосе. џ  отлично  понимал,  что
теперь от этой скотины зависело все наше будущее. ‘ейчас, когда  на  земле
не осталось ни бензина,  ни  даже  какой-нибудь  солЯрки,  без  лошади  не
обработаешь даже клочка земли.
     Ђмаранта упорно отказывалась принимать пищу. Ћна лежала, не  в  силах
оторвать подщечины от земли, и ее безучастнаЯ поза  не  предвещала  ничего
доброго. •ватаЯ лошадь за челку между ушами, Я заставлЯл ее поднЯть  морду
и протЯгивал на ладони теплое месиво. Ћна не брала еду, только  косила  на
менЯ своим грустным и нежным глазом, словно  хотела  сказать:  "Ћставь  же
менЯ в покое, зачем ты менЯ мучаешь?" Њену, котораЯ была неспособна  долго
находитьсЯ на одном месте, твердыми быстрыми  шажками  сновала  от  одного
стойла к другому - подходила к свинье, потом возвращалась к Џринцессе и не
переставаЯ рассуждала, то про себЯ, то обращаЯсь ко мне.
     - Ќу и здорова же эта потаскуха Ђделаида! ‚се как есть умЯла. „о чего
крепка скотина! Љогда подумаешь, сколько коров у менЯ пропало или чуть  не
пропало во времЯ отела. Ђ у тебЯ,  ќмманюэль,  какие  лошади  дохли,  чуть
щипнут молоденькой люцерны или  обожрутсЯ  тисовыми  листьЯми.  ‹ошади  на
брюхо слабоваты, коровы-на низок. Ђ попробуй умори эту  хавронью.  ЏоглЯди
только на ее сиськи, во где силища-то. ‚едь последнЯЯ тварь, а  посмотреть
- памЯтник, да и только! ‚раз прЯмо по дюжине поросЯт выпекает, и хоть  бы
хны. Ђ как-то выдала целых шестнадцать, подумать только, шестнадцать!
     џ  очень  тревожилсЯ  за  Ђмаранту,  и  то,  что  Њену  так  буднично
суетилась, так привычно разговаривала со скотиной, будто вообще ничего  не
случилось, поддерживало мой дух. ‘удЯ по тому, что из соседнего отсека  до
менЯ  по-прежнему  доносились  угрозы,  ругань,  чередующиесЯ   с   нежным
бормотанием и ржанием, Њомо, видимо, все-таки добилсЯ каких-то  успехов  с
Љрасоткой. Њену просунула голову в дверку.
     - ЏолучаетсЯ что-нибудь, ќмманюэль?
     - Ќет, дело плохо. Њену взглЯнула на Ђмаранту.
     - Џойду принесу-ка ей воды с вином да сахаром. Ђ ты пока присмотри за
Џринцессой.
     џ перешел в стойло Џринцессы. € хотЯ дЯдЯ сумел внушить мне известное
предубеждение против коров, наша толстаЯ добраЯ Џринцесса с ее  квадратной
мордой  вызывала  у  менЯ  почти  нежные  чувства.  Ћна  лежала  на  боку,
по-матерински терпеливаЯ, выставив свой огромный живот  и  вымЯ,  которому
предстоЯло кормить нас. Ћт одного только взглЯда на нее - Я был так  слаб,
что с трудом держалсЯ на ногах, а от  голода  у  менЯ  мучительно  сводило
животмне безумно захотелось молока. Ќе то чтоб Я забыл, что Џринцесса  уже
сухостойнаЯ,  Я  просто  отбросил  в  сторону  это  несколько  осложнЯющее
обстоЯтельство. ‚ моем мозгу, распаленном голодом - так  что  временами  у
менЯ  даже  кружилась  голова,  -  мелькнула  мысль  о  ђомуле   и   ђеме,
вскормленных волчицей, и мне представилось, как  Я  сам  лежу,  уткнувшись
лицом в упругое вымЯ Џринцессы,  и,  сладострастно  ощупываЯ  его,  сжимаю
губами огромный набрЯкший сосок, из которого вот-вот в глотку  мне  хлынет
струЯ теплой жидкости.
     џ весь был во власти этой упоительной мечты,  когда  вернулась  Њену,
несЯ в руках килограммовую пачку сахара в стандартной коричневой упаковке.
„а, длЯ скотины ей, конечно, ничего не жаль. џ поднЯлсЯ и как зачарованный
пошел к ней. џ смотрел, не в силах оторвать взглЯда, с полным  слюны  ртом
на великолепные куски белоснежного блестЯщего сахара, который Њену бросала
своей худой и темной рукой в воду. Ћна подметила мой взглЯд.
     - Ѓедненький ты мой ќмманюэль, как тебе естьто хочетсЯ.
     - ‚ общем, да.
     - ’олько Я ничего не могу тебе дать, пока другие не вернутсЯ.
     - Ђ Я ничего у тебЯ и не прошу, -  гордо  ответил  Я,  но  голос  мой
прозвучал фальшиво.
     Љ счастью, Њену, не обратив вниманиЯ на мой ответ, дала все-таки  мне
три кусочка сахара, и Я их покорно принЯл. ‘вою долю получил и Њомо и  тут
же запихнул весь сахар сразу в свою широкую пасть.  Ђ  Я,  чтобы  продлить
удовольствие, предварительно расколол каждый кусочек пополам.  џ  заметил,
что себе Њену ничего не взЯла.
     - Ђ тебе, Њену?
     - —то ты, Я такаЯ маленькаЯ, разве мне столько надо, как вам.
     ’еплаЯ, подслащеннаЯ вода с вином пришлась по вкусу Ђмаранте,  она  с
жадностью выпила  ее,  и  теперь  пошли  в  ход  и  отруби.  џ  с  великим
наслаждением  наблюдал,  как  лошадь  слизывала  протЯнутое   ей   месиво,
пригоршню за пригоршней. ЏомнитсЯ, Я подумал тогда, что  даже  в  деревне,
где домашних животных в  общем  любЯт,  их  все-таки  недостаточно  ценЯт.
‚идно, так повелось от веку, что они и возЯт нас,  и  служат  нам,  и  нас
кормЯт.  €,  глЯдЯ  в  косивший  на  менЯ  глаз  лошади,  где,  окруженный
голубоватой белизной, черным угольком пугливо сверкал зрачок,  Я  еще  раз
подумал, что, конечно, мы  недостаточно  благодарны  им,  недостаточно  их
ценим.
     џ поднЯлсЯ с пола. ‚зглЯнул на ручные часы. Њы  провели  здесь  целых
три часа. ‘ трудом держась на ногах, Я выбралсЯ  наружу  и  вспомнил,  что
собиралсЯ похоронить  †ермена  до  возвращениЯ  своих  товарищей.  Љо  мне
подошли Њену и Њомо.
     - Ќу, может, еще и пронесет, - сказала Њену.
     Ќи за что на свете она не  сказала  бы,  что  животные  спасены.  Ћна
побоЯлась бы искушать господа бога или дьЯвола, ведь любаЯ неведомаЯ  сила
может подслушать да тут же и наказать за излишние надежды.


        ѓлава V

     Ћни вернулись после полуднЯ, с  ног  до  головы  покрытые  пеплом,  с
почерневшими руками и лицами, глубоко запавшие глаза  их  блуждали.  Џейсу
был до поЯса голый. ‘вою рубаху он превратил в мешок и принес в нем кости,
вернее, те обуглившиесЯ остатки костей,  которые  им  удалось  собрать  на
месте своих бывших  домов.  Ћни  не  проронили  ни  слова,  Њейсонье  лишь
попросил у менЯ доски и инструмент; все они отказались от еды и  не  стали
умыватьсЯ, пока Њейсонье не сколотил маленький Ящичек размером тридцать на
шестьдесЯт сантиметров. „о сих пор не могу забыть их лица, когда Њейсонье,
закончив работу, начал косточку за косточкой складывать в гробик.
     Џохоронить их решили на автостоЯнке у самой  крепостной  стены,  там,
где скала чуть расступалась, оставлЯЯ  небольшой  клочок  земли,  рЯдом  с
могилой †ермена - Я все-таки успел похоронить его до их возвращениЯ. Џейсу
выкопал могилу сантиметров шестьдесЯт в глубину, выбрасываЯ землю влево от
себЯ. Њаленький Ящичек стоЯл рЯдом с ним. ‚  самой  его  крохотности  было
что-то, невыносимо щемЯщее душу. ‚ сознании  с  трудом  укладывалось,  что
здесь заключено все, что осталось от трех семейств. Џравда, мои друзьЯ  не
собрали пепел, покрывавший кости, боЯсь, что к нему примешаетсЯ и пепел от
сгоревших вещей.
     Ћпустив Ящик на дно могилы, Џейсу навалил на крышку несколько крупных
камней, видимо, из опасениЯ, чтобы  Яму  не  разрыла  собака  или  лисица.
Џредосторожность более чем излишнЯЯ, поскольку весь животный мир на земле,
видимо, был уничтожен. ‡асыпав могилу, Џейсу соорудил из оставшейсЯ  земли
небольшой прЯмоугольный холмик и  тщательно  выровнЯл  его  краЯ  лопатой.
Џотом обернулсЯ ко мне:
     - ЌельзЯ их закопать просто так. Ќад ними надо прочитать молитвы.
     - Ќо Я не знаю ни одной на этот случай, - смущенно ответил Я.
     - “ тебЯ в доме, должно быть, найдетсЯ молитвенник?
     џ сказал, что найдетсЯ.
     - ’ы бы сходил за ним. џ проговорил вполголоса:
     - ’ебе же известны, Џейсу, мои взглЯды на религию.
     - Џри чем тут это? Ќе длЯ тебЯ это нужно - длЯ них.
     - Љакие еще молитвы! - пробурчал Њейсонье, глЯдЯ куда-то под ноги.
     - ђазве  твоЯ  Њатильда  не  ходила  к  мессе?   -   спросил   Џейсу,
повернувшись к нему.
     - Ћно, конечно, так...
     Њы вели  этот  спор  сдержанно,  вполголоса,  и  после  каждой  фразы
повисала долгаЯ пауза.
     - Ђ  моЯ  €ветта,  -  продолжал  Џейсу,  опустив  глаза,   -   каждое
воскресенье ходила в церковь. Ђ по вечерам,  как  спать  ложитьсЯ,  уже  в
ночной рубашке,  опуститсЯ  на  колени  на  коврик  перед  кроватью  и  уж
обЯзательно прочтет "Ћтче наш". -  ќта  картина,  видимо,  настолько  Ясно
представилась глазам Џейсу, что беднЯга не выдержал.  “  него  перехватило
дыхание, и несколько секунд он молчал не в силах произнести ни слова.
     - Ќу а уж коли она молилась при жизни, как же  Я  допущу,  чтобы  она
ушла из нее без молитвы, - проговорил он наконец. - Ђ тем более детишки.
     - Ћн прав, - сказал Љолен.
     Ќеизвестно, что по этому поводу думала Њену,  поскольку  она  хранила
молчание.
     - ‘ейчас пойду за молитвенником, - помолчав немного, сказал Я.
     Џозже  Я  узнал,  что  после  моего  ухода  Џейсу  попросил  Њейсонье
сколотить крест на могилку,  и  Њейсонье  без  лишних  слов  выполнил  его
просьбу. Љогда Я вернулсЯ, Џейсу обратилсЯ ко мне:
     - ‘пасибо тебе, ќмманюэль, но, если тебе это уж очень в тЯгость, мы с
Љоленом можем и сами прочитать молитвы.
     - Ќет, почему же, - ответил Я, - мне это нетрудно, раз  ты  говоришь,
что это нужно им.
     Љомментарии Њену Я выслушал позже, когда мы остались с ней вдвоем.
     - …сли бы ты отказалсЯ, ќмманюэль,  Я  бы  ничего  тебе  не  сказала,
потому как о религии у каждого свое понЯтие. Ќо по правде говорЯ, в душе Я
бы тебе попенЯла. Ђ потом, ты же так славно прочел молитвы, куда  кюре  до
тебЯ, он ведь бормочет себе под нос, а что -  и  понЯть  нельзЯ  -  видно,
мысли-то его где-то далеко гулЯют.
     Ќадо было располагатьсЯ на ночлег. џ предложил  ’ома  перебратьсЯ  на
диван ко мне в спальню, и таким образом соседнЯЯ комната освободилась  длЯ
Њейсонье. Ђ Љолен с Џейсу устроились в спальне второго этажа.
     ‚ытЯнувшись на  постели,  Я  лежал  измученный,  без  сна,  с  широко
открытыми глазами. Љругом полнейшаЯ тьма. ‚ обычную ночь мрак  содержит  в
себе все оттенки серых тонов. ќта  ночь  была  аспидно-чернаЯ.  Ќевозможно
было различить ничего вокруг,  даже  самых  расплывчатых  очертаний,  даже
собственной руки, поднесенной к глазам. ђЯдом, на диване, стоЯщем у самого
окна, ворочалсЯ с боку на бок ’ома. џ это слышал. Ќо видеть не мог.
     ‚друг кто-то стукнул в  дверь.  џ  подскочил  и  машинально  крикнул:
"‚ойдите!" „верь скрипнула и отворилась. Љаждый  звук  в  темноте  казалсЯ
неестественно резким.
     - ќто Я, - сказал Њейсонье.
     џ повернулсЯ на его голос.
     - ‚ходи же. Њы не спим.
     - џ тоже, - сказал он, хотЯ это было понЯтно без слов.
     Ћн замер на пороге,  не  решаЯсь  войти.  ‚о  всЯком  случае,  Я  так
предполагал. Ѓудь мы только бесплотные тени иного мира, мы были  бы  столь
же невидимы.
     - ‘адись. Љресло у письменного стола, прЯмо перед тобой.
     Џо звукам Я следил за его движениЯми. ‚от  он  закрыл  дверь,  сделал
несколько шагов вперед, налетел на кресло. —ертыхнулсЯ,  он,  видимо,  был
босЯком. Џотом старые пружины протЯжно заскрипели под тЯжестью  его  тела.
‡начит, это была не бесплотнаЯ тень. ’о было человеческое  тело,  объЯтое,
как и мое собственное, ужасом смерти  и  не  менее  сильным  ужасом  перед
дальнейшей жизнью.
     џ думал, что Њейсонье заговорит, но он молчал.  Љолен  с  Џейсу  были
вдвоем в спальне на втором этаже, мы с ’ома здесь, на третьем. Ђ  Њейсонье
оказалсЯ один в спальне Ѓиргитты. “ него просто не  хватало  духа  вынести
все сразу: и темноту, и бессонницу, и одиночество.
     џ вдруг вспомнил жену Њейсонье - Њатильду и их вечные распри.  €  мне
стало неловко оттого, что Я не могу припомнить имена его двоих сыновей.  џ
не  в  силах  был  даже  представить,  как  выдерживает  Њейсонье  тЯжесть
обрушившегосЯ на него горЯ. ‚едь у менЯ, кроме  ЊальвилЯ  да  моего  дела,
ничего не было. Ќо он-то, он... —то  должен  был  чувствовать  человек,  у
которого все, что он любил, было зарыто в крохотном Ящичке под землей?
     џ лежал в постели, раздетый донага, и обливалсЯ потом. Њы  не  знали,
оставлЯть ли открытым окно. ‚ комнате стоЯла такаЯ духота, что сначала  мы
распахнули окно настежь. Ќо вдыхать едкий запах гари оказалось  ничуть  не
лучше. Ќевиданный по своим размерам костер дожирал планету. Џламени больше
не было видно, оно разрывало бы мглу. ’еперь в распахнутое  окно  врывалсЯ
лишь трупный запах дымЯщейсЯ земли.  “же  через  минуту  Я  попросил  ’ома
закрыть окно.
     ‚ непроглЯдной тьме комнаты слышно было  лишь  тЯжелее  дыхание  трех
человек, а  там,  за  окном,  за  раскалившимисЯ  стенами  лежала  мертваЯ
планета.  …е  убили  в  самый  разгар  весны,  когда  на   деревьЯх   едва
проклюнулись листочки и в норах только  что  поЯвились  крольчата.  ’еперь
нигде ни одного зверЯ. Ќи одной птицы. „аже  насекомых.  ’олько  сожженнаЯ
‡емлЯ.  †илища  обратились  в  пепел.  ‹ишь  коегде  торчат  обуглившиесЯ,
искореженные кольЯ, вчера еще бывшие деревьЯми. €  на  развалинах  мира  -
горсточка людей,  возможно  оставленных  в  живых  в  качестве  подопытных
морских свинок, необходимых длЯ какого-то эксперимента. ЌезавиднаЯ долЯ. ‚
этой всемирной гигантской мертвецкой осталось всего  несколько  работающих
легких, перегонЯющих воздух. Ќесколько живых сердец,  перегонЯющих  кровь.
Ќесколько мыслЯщих голов. ЊыслЯщих. Ќо во имЯ чего?
     џ заставил себЯ заговорить только ради Њейсонье. Њне стало  невмоготу
от сознаниЯ, что он все так же молча сидит в темноте у  моего  письменного
стола, поглощенный своими невеселыми думами.
     - ’ома.
     - „а?
     - —ем, по-твоему, можно объЯснить отсутствие радиоактивности?
     - ‚ероЯтно, это была  литиеваЯ  бомба,  -  ответил  ’ома.  €  добавил
слабым, но спокойным голосом. - ќто так называемаЯ чистаЯ бомба.
     џ услышал, как Њейсонье зашевелилсЯ в кресле.
     - —истаЯ, - мрачно повторил он.
     - ’о есть не дающаЯ радиоактивных осадков - произнес голос ’ома.
     - ЏонЯтно, - сказал Њейсонье.
     € снова тишина. €  снова  одно  только  тЯжелое  дыхание.  џ  стиснул
ладонЯми виски. …сли бомба и впрЯмь была  чистаЯ,  значит,  сбрасываЯ  ее,
рассчитывали захватить  чужую  территорию.  ’еперь,  увы,  уже  ничего  не
захватить. ‘бросивший погиб и сам: об этом свидетельствовало молчание всех
радиостанций мира. “ ”ранции  даже  не  было  времени  осознать,  что  она
вступает в войну.  ‚идимо,  в  рамках  глобальной  стратегии  было  решено
разрушить ”ранцию и обосноватьсЯ на ее территории. €ли помешать противнику
сделать  это.  ЌебольшаЯ  предварительнаЯ  мера  предосторожности.  †алкаЯ
пешка, которую жертвуют заранее, она  была  обречена,  употреблЯЯ  военный
термин, на массовое уничтожение.
     - Ќеужели хватило всего одной бомбы. ’ома?
     џ не стал добавлЯть, "чтобы уничтожить ”ранцию". Ќо он понЯл.
     - ‚сего  одной  сверхмощной  бомбы,  взорванной  на   высоте   сорока
километров над Џарижем.
     Ћн замолчал, считаЯ, что продолжать бесполезно. Ћн  говорил  каким-то
бесстрастным  тоном,  четко  выговариваЯ  каждое  слово,  будто   диктовал
школьникам условиЯ задачи. Љак Я сам не додумалсЯ до такой  задачки  в  те
времена, когда был школьным учителем. ќто звучало бы куда как современнее,
чем  задачка  с  двумЯ  бассейнами.  €звестно,  что  взрывнаЯ   волна   не
распространЯетсЯ на большой высоте из-за разрЯженности  воздуха,  известно
также, что действие теплового излучениЯ уменьшаетсЯ пропорционально высоте
взрыва.  Ќа  какой  высоте  должна  быть  взорвана  бомба  над  Џарижем  в
столько-то мегатонн, чтобы  были  уничтожены  города  ‘трасбург,  „юнкерк,
Ѓрест, Ѓиарриц, Џор-‚андр и Њарсель? ‚прочем,  условиЯ  можно  было  бы  и
варьировать. ‚вести вместо одного  два  икса,  подсчитать  мощность  бомбы
одновременно с высотой, на которой произошел взрыв.
     - “ничтожена не только ”ранциЯ, - вдруг произнес ’ома,  -  но  и  всЯ
…вропа. ‚есь мир. €наче можно было бы поймать какую-нибудь радиостанцию.
     € Я снова увидел эту картину: ’ома стоит в  подвале,  с  транзистором
Њомо в руках и упорно водит по шкале  стрелкой.  Ђналитический  склад  ума
спас ему жизнь. Ќе будь этого необъЯснимого молчаниЯ радиостанций,  он  бы
уже успел поднЯтьсЯ наверх.
     - Ќу а если  на  пути  тепловой  волны  окажетсЯ  какаЯ-то  преграда?
‚ысокаЯ гора или скала, как, скажем, в Њальвиле?
     - „а, - ответил ’ома, - кое-где именно так, видимо, и было.
     "Љое-где" длЯ ’ома было просто оговоркой, ограничивающей  условиЯ.  џ
воспринЯл это иначе. ‘лова  лишь  подтвердили  то,  о  чем  Я  уже  думал.
Џо-видимому, и в самой ”ранции разрушено не  все,  а  значит,  остались  и
люди, избежавшие гибели. €  при  этой  мысли  горЯчаЯ  волна  необъЯснимой
надежды затопила все мое существо. џ  говорю  "необъЯснимой",  потому  что
человек доказал только что содеЯнным, что не заслуживает права на жизнь, и
встретитьсЯ с ним сейчас было отнюдь не безопасно.
     - Џойду лЯгу, - сказал Њейсонье.
     Ћн пробыл у нас минут двадцать и не произнес при этом и трех слов. Ћн
постучалсЯ к нам, чтобы избавитьсЯ от одиночества, но одиночество  было  в
нем самом. Ћно пришло вместе с ним в  нашу  комнату,  и  сейчас  он  снова
уносил его с собой.
     - Џокойной ночи. - сказал Я.
     - Џокойной ночи, - сказал ’ома. Њейсонье не ответил.
     џ услышал только, как скрипнула закрывшаЯсЯ за ним дверь. Њинут через
пЯтнадцать Я встал и постучалсЯ к нему.
     - ’ома уснул, - солгал Я. - џ тебЯ не потревожу?
     - Ќу что ты, - ответил он слабым голосом.
     џ вошел в комнату и ощупью добралсЯ  до  плетеного  столика,  который
когда-то  поставил  здесь  длЯ  Ѓиргитты.  џ  сказал,  чтобы  хоть  чем-то
заполнить молчание:
     - Ќе зги не видно.
     € Њейсонье ответил мне странно бесцветным голосом:
     - Ќе знаю, наступит ли вообще завтра.
     џ нашарил  в  темноте  маленькое  плетеное  кресло  Ѓиргитты  и  едва
прикоснулсЯ к нему ладонью, как воспоминаниЯ нахлынули на  менЯ.  Љогда  в
последний раз Я сидел в этом кресле, Ѓиргитта обнаженнаЯ стоЯла около менЯ
и Я ласкал ее. „олжно быть, слишком сильна была власть этого воспоминаниЯ,
потому что, вместо того чтобы опуститьсЯ в  кресло,  Я  замер,  вцепившись
обеими руками в его спинку.
     - ’ебе тут очень тоскливо одному, Њейсонье? Њожет быть,  перейдешь  в
комнату к Љолену и Џейсу?
     - Ќет уж, покорно благодарю,  -  ответил  он  угрюмо  и  все  тем  же
сдавленным голосом. - —тобы слушать, как Џейсу без конца говорит о  своих.
Џокорно благодарю. ‘ менЯ хватит собственных дум.
     џ надеЯлсЯ, что он заговорит, но тщетно. ’еперь Я  уже  знал:  он  не
скажет ничего. Ќи слова.  Ќи  о  Њатильде,  ни  о  своих  двух  мальчиках.
Ќеожиданно в моей памЯти всплыли их имена: ”рансис и  †ерар.  Ћдному  было
шесть, другому четыре года.
     - Љак знаешь, - сказал Я.
     - ‘пасибо тебе, ты очень любезен, ќмманюэль, - сказал он, и,  видимо,
привычка к затверженным формулам вежливости  была  настолько  сильна,  что
голос его на несколько секунд обрел обычный тембр.
     - ’огда все, џ ухожу, - сказал Я.
     - џ не гоню тебЯ, - проговорил он тем же тоном. - ’ы у себЯ дома.
     - ’ак же, как и ты,  -  воскликнул  Я  с  жаром.  -  ’еперь  Њальвиль
принадлежит нам всем.
     Њейсонье воздержалсЯ от ответа.
     - ‡начит, до завтра.
     - € все-таки, - неожиданно проговорил он  своим  угасшим  голосом,  -
сорок лет - это еще не старость.
     џ ждал, что он скажет дальше, но Њейсонье молчал.
     - ‚ каком смысле не старость? - спросил тогда Я, подождав немного.
     - ‚едь если мы выживем, у нас впереди еще лет по тридцать. €  никого,
никого...
     - ’ы имеешь в виду жену?
     - Ќе только...
     Ћн, видимо, хотел добавить "и детей", но у него не  хватало  мужества
выговорить это слово.
     - „ержись, дружище, Я пошел.
     ‚ темноте Я нащупал его руку и крепко пожал ее. Њейсонье ответил  мне
слабым рукопожатием.
     џ почти физически ощутил, какую муку он испытывал в эту минуту, будто
он заразил менЯ своей болью, и было это так невыносимо, что, вернувшись  к
себе в спальню, Я почувствовал чуть ли не облегчение. Ќо здесь менЯ  ждало
испытание, пожалуй, похуже. €менно в силу сдержанности и чистоты.
     - Ќу как он там? - спросил вполголоса ’ома, и Я был  признателен  ему
за то, что он так участливо заговорил о Њейсонье.
     - ‘ам, верно, понимаешь.
     - „а, понЯть нетрудно. - Ћн добавил: - “ менЯ ведь были племЯнники  в
XIV округе.
     € еще две сестры и родители, Я это знал. ‚се они жили в Џариже.
     џ сказал:
     - “ Њейсонье было два сына. Ћн души в них не чаЯл.
     - Ђ жена?
     - ’ут дело обстоЯло хуже. Ћна ему житьЯ  не  давала  из-за  политики.
‘читала, что он из-за этого терЯет клиентов.
     - € это было действительно так?
     - Ћтчасти да. ‚ Њальжаке беднЯге приходилось сражатьсЯ сразу  на  два
фронта. Џротив мэра и всей  церковной  клики.  Ђ  у  себЯ  дома  -  против
собственной жены.
     - џсно, - ответил ’ома.
     Ќо голос его прозвучал как-то сухо и  даже  несколько  раздраженно  -
видно, слишком велика и неизбывна была собственнаЯ мука, чтобы  сострадать
другим. ’олько мы с Њену,  не  потерЯвшие  никого  из  близких,  еще  были
способны живо отзыватьсЯ на чужие муки. ‘воих сестер близкими Я не считал.
     ’ома как-то незаметно затих в темноте, а Я, лежа  без  сна,  разрешил
себе чуточку помечтать. џ думал о ‹а-ђоке. џ думал о ‹а-ђоке  потому,  что
этот небольшой городок - стариннаЯ укрепленнаЯ крепость,  воздвигнутаЯ  на
склоне холма, - был расположен всего в пЯтнадцати километрах от нас и  его
так же, как и Њальвиль, прикрывала  с  севера  гигантскаЯ  скала.  ‘егоднЯ
утром с высоты донжона Я не мог разглЯдеть ‹а-ђока, и немудрено - ведь  от
нас он был виден только в самые Ясные дни. „обратьсЯ же пешком в ‹а-ђок  и
убедитьсЯ во всем собственными глазами - об этом  пока  не  могло  быть  и
речи, если учесть, сколько времени потребовалось  ’ома  и  его  спутникам,
чтобы преодолеть полтора километра, отделЯющие нас от Њальжака.
     - Ђ метро и подземные автостоЯнки, - вдруг проговорил ’ома.
     ‚ его голосе, так же как и у Њейсонье и,  вероЯтно,  у  менЯ  самого,
звучала даже не скорбь, а скорее мрачное  удивление.  Њой  ум  был  словно
окутан  туманом,  и   мысль   пробивалась   сквозь   него   с   удручающей
медлительностью. џ с трудом свЯзывал  воедино  эти  отдельные  мысли,  мне
понадобилось несколько секунд, чтобы понЯть замечание ’ома.
     - ‡наешь подземную стоЯнку на …лисейских полЯх? - все тем  же  слабым
голосом, но по-прежнему  отчетливо  выговариваЯ  каждое  слово,  продолжал
’ома.
     - „а.
     - ансы  ничтожные.  Ќо  так  хочетсЯ  верить,  что   люди,   которые
находились в метро или на этой стоЯнке в момент  взрыва,  уцелели.  ’олько
что их ждет в дальнейшем?
     - Љак что?
     - Ђ то, что они превратЯтсЯ в крыс. ‚ полном мраке будут метатьсЯ  от
выхода к выходу. Ђ выходы наглухо завалены обломками.
     - Њожет, не все, - сказал Я.
     ‘нова залегла тишина, и, чем дольше она длилась, тем сильнее росло во
мне нелепое ощущение, будто еще непроглЯдней становитсЯ окутавшаЯ нас тьма
‘пустЯ несколько минут, когда Я догадалсЯ, что ’ома,  говорЯ  о  горсточке
выживших парижан, думает о своих близких, Я повторил:
     - ‚озможно, не все.
     - „опустим, - согласилсЯ ’ома. - Ќо ведь это лишь отсрочка. ‚ деревне
натуральное хозЯйство, у вас тут есть  все:  колбасы,  копчености,  зерно,
полно консервов, вареньЯ, меду,  тонны  масла  и  даже  соли,  которой  вы
присаливаете сено. Ђ в Џариже?
     - ‚ Џариже огромные продовольственные магазины.
     - ђухнули или сгорели, - сурово  отрезал  ’ома,  будто  решив  раз  и
навсегда отказатьсЯ от малейшей надежды.
     џ  молчал.  „а,  ’ома  прав.  ‘горели,   рухнули   или   разграблены,
разграблены ордами уцелевших людей, которые теперь истреблЯют друг  друга.
‚незапно мне  представилось  апокалипсическое  видение:  громады  городов,
уничтоженных взрывом.  ’онны  рухнувшего  бетона.  Љилометры  и  километры
исковерканных зданий. •аос, в котором немыслимо ориентироватьсЯ. Ќемыслимо
пробитьсЯ сквозь горы развалин. ЏустынЯ, тишина, запах гари. Ђ под руинами
миллионы человеческих тел.
     џ прекрасно знал  подземную  стоЯнку  на  …лисейских  полЯх.  Џрошлым
летом, когда Я возил Ѓиргитту на два днЯ в Џариж, Я оставлЯл  там  машину.
‘амо по себе сооружение малоприЯтное. € Я без труда мог себе  представить,
как в полном мраке мечутсЯ обезумевшие люди, пытаЯсь выбратьсЯ наружу,  но
все выходы намертво блокированы.
     Ќаконец, сраженный усталостью, Я  забылсЯ  тЯжелым,  полным  страшных
кошмаров сном, где подземнаЯ стоЯнка  на  …лисейских  полЯх  переходила  в
туннели метро, а они в свою  очередь  сливались  с  сетью  канализационных
труб, и толпы оставшихсЯ в живых людей в панике метались под землей вместе
со стаЯми крыс. € Я сам как будто тоже превратилсЯ в крысу, в то же  времЯ
с ужасом наблюдаЯ себЯ со стороны.
     Ќаутро нас разбудил Њомо, забарабанив в двери.  Њену  неожиданно  длЯ
всех приготовила удивительный завтрак. ‚ большой зале она накрыла  длинный
монастырский стол пестрой, кое-где подштопанной полосатой скатертью (самой
старенькой из дюжины хранившихсЯ в  теткином  комоде.  Њену  с  ревностной
заботой берегла их длЯ менЯ, словно мне предстоЯло прожить два  века).  Ќа
столе стоЯли бутылки с вином и стаканы; каждому на тарелку  было  положено
по куску ветчины и сала - Явный  признак,  что  режим  экономии  несколько
ослаб, с тех пор как Њену узнала, что Ђделаида, готоваЯ  со  днЯ  на  день
принести нам приплод, жива. “ каждой тарелки - толстый ломоть хлеба, щедро
намазанный топленым салом: видно, Њену рассудила, что "лучше в нас, чем  в
таз". •леб, испеченный три днЯ назад, совсем зачерствел. € масла не  было.
Њасло растаЯло в выключившемсЯ холодильнике.
     Љогда все собрались в зале, Я опустилсЯ на стул, предоставив  каждому
по его собственному желанию выбрать себе место; ’ома сел справа  от  менЯ,
Џейсу слева, Њейсонье напротив, по правую руку от него - Љолен, по левую -
Њомо и в самом конце стола - Њену.  Ќе  берусь  утверждать,  что  привычка
складываетсЯ с первого же шага, но этот порЯдок в дальнейшем не менЯлсЯ  -
во всЯком случае, пока нас в Њальвиле было семеро.
     џ испытывал ощ