Ђкутагава ђюноскэ. ‹ук

Ћцените этот текст:
Ђкутагава ђюноскэ. ‹ук

   -----------------------------------------------------------------------
   Џер. с Яп. - €.ѓоловнин.
   OCR & spellcheck by HarryFan, 1 October 2000
   -----------------------------------------------------------------------


   ‘егоднЯ вечером Я собираюсь в один  присест  написать  рассказ:  завтра
истекает срок представлениЯ рукописи. џ  не  просто  собираюсь,  Я  должен
написать его обЯзательно. …сли же вам интересно,  о  чем  Я  буду  писать,
придетсЯ прочитать то, что следует ниже.


   ‚ одном из кафе вблизи „зимботе  [название  улицы  в  токийском  районе
Љанда] на Љанда служит официантка по имени  Ћкими.  ѓоворЯт,  что  лет  ей
пЯтнадцать-шестнадцать, но выглЯдит она взрослее. ‹ицо белое, глаза Ясные,
и хотЯ нос у нее чуть вздернут, она  первостатейнаЯ  красавица.  ‚олосы  у
Ћкими расчесаны на прЯмой пробор, и к ним приколота незабудка. ’ак и стоит
Ћкими в своем белом фартуке перед пианолой,  словно  только  что  сошла  с
картины ’акэхиса ћмэдзи-куна [’акэхиса ћмэдзи-кун (1884-1934) -  художник,
в частности, книжный иллюстратор; кун - приставка  после  мужского  имени,
носЯщаЯ фамильЯрный характер]. ‡авсегдатаи кафе  прозвали  ее  "популЯрный
роман", - видимо, они имели на то  свои  причины.  Ѓыли  у  нее  и  другие
прозвища. ‡а цветок в волосах  ее  называли  "незабудка",  за  сходство  с
американской  киноактрисой  -  "мисс  Њери  Џикфорд",  за  то,   что   она
неотъемлемаЯ часть кафе, - "пиленым сахаром", и все в таком духе.
   Љроме Ћкими, в кафе есть еще одна официантка, постарше. ‡овут ее Ћмацу.
‚ красоте она не соперница Ћкими. ђазница между ними, как  между  белым  и
черным хлебом. ‘оответственно и чаевые у них разные,  хотЯ  служат  они  в
одном кафе. ќто не давало покоЯ Ћмацу. …е недовольство росло, а  вместе  с
ним и подозрительность.
   Љак-то летом в послеобеденное времЯ один из посетителей, с виду студент
института иностранных Языков, сидел за одним из столиков Ћмацу и, держа во
рту папиросу,  пыталсЯ  закурить.  Љак  назло,  на  соседнем  столе  стоЯл
вентилЯтор, и не успевал молодой человек поднести спичку к  папиросе,  как
ее гасило сильной струей  воздуха.  ЏроходившаЯ  мимо  его  столика  Ћкими
остановилась, чтобы загородить собой  вентилЯтор.  ‘тудент  прикурил,  его
загорелое  лицо  расплылось  в  улыбке,  и  он  сказал:  "‘пасибо".  ’акаЯ
любезность Ћкими была,  конечно,  замечена  ее  соперницей.  ’огда  Ћмацу,
стоЯвшаЯ у кассы, поднЯла поднос с мороженым, который надо было отнести  в
ту сторону, где сидел молодой человек,  и,  зло  глЯдЯ  в  лицо  Ћкими,  с
очаровательным женским ехидством произнесла:
   - ќй, отнеси-ка ты!
   ’акие ссоры случались несколько раз в неделю, поэтому  Ћкими  почти  не
разговаривала с Ћмацу. Ћна обычно стоЯла перед пианолой и молча  расточала
улыбки студентам, которых тут собиралось немало, или  посылала  молчаливые
проклЯтиЯ раздражавшей ее Ћмацу.
   ђевность  Ћмацу,  однако,  не  была  единственной   причиной   взаимной
неприЯзни девушек. Ћкими в глубине души презирала Ћмацу еще и за то, что у
нее не было вкуса. „а и не могло быть, ибо по  окончании  начальной  школы
Ћмацу ничем не интересовалась, кроме песенок нанивабуси  [жанр  популЯрных
песенок], бобов мицумамэ [лакомство из гороха с имбирем] и мужчин. ‚  этом
Ћкими была уверена.
   Ќу, а чтобы узнать, каковы интересы самой Ћкими, надо на времЯ покинуть
шумное кафе и поднЯтьсЯ на второй этаж дома, который стоит  неподалеку  от
кафе, в глубине аллеи. ‚ладелица его - дамскаЯ парикмахерша. „ело  в  том,
что Ћкими снимает у нее жилье и все свободное  от  работы  времЯ  проводит
там.
   “ нее комната в шесть татами, с низким потолком. €з выходЯщего на запад
окна видна только черепичнаЯ крыша. “ окна -  придвинутый  к  стене  стол,
покрытый ситцевой материей. …го, собственно, лишь ради  удобства,  условно
можно назвать столом, в сущности же, это  старомодный  чайный  столик.  Ќа
этом старинном чайном столике-столе лежат книги в европейских  переплетах,
их тоже не назовешь новыми.  Ќу,  к  примеру,  "Љукушка"  [сентиментальный
роман (1900) известного Японского писателЯ  ’окутоми  ђока,  популЯрный  в
первые два  десЯтилетиЯ],  "‘борник  стихов  ’осона"  [знаменитый  сборник
романтической лирики ‘имадзаки ’осона (1872-1943)], "†изнь  Њацуи  ‘умако"
[Њацуи ‘умако - известнаЯ в 10-е  годы  артистка,  впервые  исполнЯвшаЯ  в
џпонии такие роли в европейских пьесах, как ЋфелиЯ, Ќора (в драме €бсена),
Љатюша (в инсценировке "‚оскресениЯ" ’олстого); у  нее  был  нашумевший  в
свое времЯ роман с писателем ‘имамура •огэцу, после смерти которого она  в
1919 г. покончила самоубийством; ей  было  посвЯщено  несколько  книг,  но
книги с таким названием, какое дано в  рассказе,  не  существует],  "Ќовое
Ђсагао-никки" [одноактнаЯ пьеса  (1912)  известного  Японского  драматурга
Ћкамото Љидо; "Ђсагао-никки" - название  средневековой  пьесы],  "Љармен",
"…сли посмотреть с высоты гор на долину" [может быть, название  популЯрной
повести, а может быть, и вымышленное автором  название]  и  еще  несколько
женских журналов  -  вот  и  все.  •оть  бы  найти  там  один-единственный
экземплЯр моих рассказов. “вы! ђЯдом со столом -  буфетик  с  облупившимсЯ
лаком. Ќа нем стеклЯннаЯ ваза с узким  горлышком  длЯ  цветов.  ‚  вазу  с
особым изЯществом вставлена искусственнаЯ лилиЯ  с  оторванным  лепестком.
‹егко догадатьсЯ, что эта лилиЯ, будь у нее целы  лепестки,  по  сей  день
красовалась бы на столике в кафе.  Ќад  буфетом  к  стене  было  приколото
кнопками несколько картинок, похожих на журнальные фронтисписы. ‚ центре -
рисунок  художника  Љабураги  Љиеката-куна  "†енщина  ѓэнроку"   [Љабураги
Љиеката  (1878-1972)  в  10-е  годы  был  известен   преимущественно   как
иллюстратор; ѓэнроку - название годов правлениЯ с 1688 по 1704; в  широком
смысле -  эпоха  необычайного  расцвета  Японской  культуры,  охватывающаЯ
последнюю четверть XVII - первую четверть XVIII в.; одна  из  Ярчайших  ее
примет - создание в прозе, драматургии, изобразительном  искусстве  образа
городской женщины, воплощение полнокровной, уравновешенно-спокойной земной
красоты], а чуть пониже -  небольшаЯ  по  размеру  "Њадонна"  ђафаэлЯ  или
что-то в этом роде. Ќемного выше "†енщины ѓэнроку" открытка со скульптурой
женщины работы  Љитамура  ‘икай-куна  [Љитамура  ‘икай-кун  (1871-1927)  -
скульптор]. †енщина бросает лукавые взглЯды на Ѓетховена. ‚прочем,  только
Ћкими думает, что это Ѓетховен. Ќа самом деле это  американский  президент
‚удро ‚ильсон, и остаетсЯ лишь посочувствовать бедному Љитамура ‘икай.
   ’еперь, Я думаю, вполне  понЯтно,  насколько  насыщена  духовнаЯ  жизнь
Ћкими  литературой  и  искусством.  €  действительно,  изо  днЯ  в   день,
возвратись  поздно  вечером  из  кафе,   Ћкими   садитсЯ   под   портретом
Ѓетховена-‚ильсона, непременно читает "Љукушку" и  любуетсЯ  искусственной
лилией. ‚се это действует на ее сентиментальность  гораздо  сильнее,  чем,
например, сцены  лунной  ночи  в  трагедийных  кинофильмах  стилЯ  "симпа"
[букв.: "ЌоваЯ школа" - название нового театра,  противопоставившего  себЯ
традиционным жанрам Японского театрального искусства, в частности, Љабуки;
здесь шли переводные европейские пьесы, инсценировки современных  Японских
романов  (в  частности,  "Љукушки"),  а   также   европейских   (например,
"‚оскресениЯ" ‹.’олстого)].
   Ћднажды вечером, в пору цветениЯ вишни Ћкими в  одиночестве  сидела  за
столом и почти до первых петухов усердно писала письмо на почтовой  бумаге
розового цвета. ‡акончив, она не заметила, что один листок упал под  стол.
Ќе хватилась она его и утром, уходЯ на  работу  в  кафе.  ‚есенний  ветер,
влетевший в окно, подхватил листок  и  бросил  под  лестницу,  на  которой
стоЯли два зеркала в хлопчатобумажных чехлах шафранового  цвета.  •озЯйка,
жившаЯ на первом этаже, знала о любовных  письмах,  нередко  попадавших  в
руки Ћкими. Џотому принЯла розовый листок за одно  из  таких  писем  и  из
любопытства пробежала его глазами. Ќеожиданно длЯ себЯ она обнаружила, что
это написано  рукой  Ћкими.  Ѓыть  может,  это  ответ  Ћкими  на  любовное
послание? Ћна стала внимательно читать. Ђ написано было вот что: "Љогда  Я
думаю  о  ‚ашем  расставании  с  ’аэко-саном,  грудь  моЯ  разрываетсЯ  от
рыданий". Љак и следовало ожидать, Ћкими почти всю ночь сочинЯла письмо  -
соболезнование госпоже Ќамико [’аэко и Ќамико -  герой  и  героинЯ  романа
"Љукушка"; Ќамико умирает от чахотки].
   „олжен признатьсЯ, что, описываЯ этот эпизод, Я не мог сдержать  улыбки
в адрес сентиментальной Ћкими. Ќо в моей улыбке не было и капли ехидства.
   ‚ комнате Ћкими, кроме искусственной лилии, "‘борника стихов ’осона"  и
рафаэлевской  "Њадонны",  была  еще   всЯкаЯ   утварь,   необходимаЯ   длЯ
приготовлениЯ пищи. Љто знает, сколько  ударов  в  прошлом  нанесла  Ћкими
суроваЯ действительность токийской жизни, символом которой и  была  сейчас
эта утварь! Ќо даже при одинокой тЯжелой  жизни,  когда  смотришь  на  все
сквозь пелену слез, изредка  перед  глазами  открываетсЯ  прекрасный  мир.
Ћкими пыталась уйти от действительности, проливаЯ слезы восторга,  который
она испытывала перед литературой и искусством.  ’огда  она  забывала,  что
надо платить шесть иен в месЯц за комнату и семьдесЯт  сэнов  за  одно  се
[1,8 л] риса... Љармен не тревожит плата за  электричество,  она  беспечно
танцует,  щелкаЯ  кастаньетами.  ѓоспожа  Ќамико,  конечно,  страдает,  но
положение у нее не таково, чтобы нечем было заплатить даже  за  лекарства.
Љороче говорЯ, слезы Ћкими  тихо  и  скромно  зажигали  свет  человеческой
любви, когда опускались сумерки страданий. Џредставишь себе  фигуру  Ћкими
глубокой ночью, когда  на  улицах  ’окио  замирают  все  звуки,  а  она  в
одиночестве, при тусклом свете десЯтисвечовой лампочки, поднЯв  мокрые  от
слез глаза, грезит  то  о  буре  в  „зуси  [известное  курортное  место  в
префектуре Љанагава, место действиЯ романа "Љукушка" и  любовной  сцены  в
инсценировке этого романа], то  об  олеандровых  рощах  Љордовы  [город  в
€спании, место действиЯ новеллы Џ.Њериме "Љармен"],  и,  черт  возьми,  не
только  пропадает  предубеждение  против  нее,  но  даже  сам  становишьсЯ
сентиментальным, чуть только позволишь себе распуститьсЯ. € это Я,  сугубо
рассудочный человек, которого критики издавна считают существом,  лишенным
лиричности!
   Љак-то зимним вечером  эта  самаЯ  Ћкими,  поздно  вернувшись  домой  с
работы, сначала, как всегда, села за стол и  стала  читать  не  то  "†изнь
Њацуи ‘умако", не то  еще  что-то,  но,  не  прочитав  и  страницы,  вдруг
безжалостно бросила книгу на циновку, видимо, утратив  к  ней  интерес  по
какой-то причине. ‡атем, повернувшись вполоборота, облокотилась о стол  и,
подперев щеки  руками,  стала  холодно  и  рассеЯнно  глЯдеть  на  портрет
Ѓетховена-‚ильсона, что висел на стене. Ќичего подобного с ней до сих  пор
не случалось. Њожет быть, Ћкими уволили с работы? €ли издевательства Ћмацу
стали еще отвратительнее? Ќет, не то. ’огда, возможно, у  нее  разболелись
зубы? Ќет, нет и нет. ’о,  что  тревожило  сердце  Ћкими,  было  не  таким
заурЯдным  событием.  Џодобно  госпоже  Ќамико  или  Њацуи  ‘умако,  Ћкими
страдала от любви. Љому же отдала она  свое  сердце?  ЏользуЯсь  тем,  что
Ћкими какое-то времЯ будет сидеть неподвижно,  рассматриваЯ  Ѓетховена  на
стене, Я бегло представлю вам предмет ее любви.
   „ругом Ћкими был ’анака-кун - неизвестный... ну, скажем, художник. „ело
в том, что у него была масса талантов, он мог сочинЯть  стихи,  играть  на
скрипке  и  на  сацумской  бива  [сацумскаЯ  бива  -  разновидность  бива,
четырехструнного щипкового инструмента (типа  лютни),  заимствованного  из
ЉитаЯ в VIII в.; сацумскаЯ бива (‘ацума - провинциЯ на юге  острова  Љюсю)
поЯвилась в конце XV в.], писал маслом, выступал на сцене и искусно  играл
в карты со стихами. Ђ коль скоро он  одарен  был  всеми  этими  талантами,
никто не мог точно определить, что его главное занЯтие, а что баловство. Љ
тому  же  человеком  он  был  весьма  своеобразным.  ‹ицо  у   него   было
бесстрастное, как  у  артиста,  волосы  блестели,  словно  кисть,  которую
обмакнули в маслЯную краску, голос нежный, как скрипка, речь  трогательна,
словно стихи. Ћн очаровывал женщин так же ловко и проворно,  как  играл  в
карты со стихами, занимал деньги, не намереваЯсь их отдать, так же смело и
свободно, как пел, перебираЯ струны сацумской бива. …сли добавить, что  он
носил черную широкополую шлЯпу, дешевенький  охотничий  костюм  и  зеленый
галстук в стиле  богемы,  то  этого,  пожалуй,  вполне  достаточно,  чтобы
составить о нем представление. ЉажетсЯ мне, что люди, подобные  ’анака,  -
это определенный тип, их непременно увидишь в  баре  или  кафе  в  районах
Љанда и •онго [в этих  районах  расположены  два  университета,  т.е.  это
студенческие районы], на  концерте  в  молодежном  клубе  или  музыкальной
школе, причем на самых дешевых местах; на выставке  в  картинных  галереЯх
ЉабутоЯ и ‘анкайдо [художественные галереи; ЉабутоЯ существует  и  поныне]
они надменно, свысока рассматривают публику. Џоэтому, если  вам  захочетсЯ
получить более четкое представление о ’анака,  отправлЯйтесь  в  указанные
места, а менЯ увольте  от  дальнейшего  описаниЯ.  Џрежде  всего  хотЯ  бы
потому, что, пока Я знакомил вас с  ’анака,  Ћкими  уже  успела  встать  и
сейчас смотрит на холодную лунную ночь, раскинувшуюсЯ за окном.
   ‹уна, повисшаЯ над черепичной крышей, освещает  искусственную  лилию  в
стеклЯнной  вазе  с  узким   горлышком,   маленькую   "Њадонну"   ђафаэлЯ,
приклеенную к стене, вздернутый носик Ћкими. Ќо в Ясных  глазах  Ћкими  не
отражаетсЯ лунный свет. „лЯ нее словно и не существует  черепичнаЯ  крыша,
покрытаЯ инеем. ‘егоднЯ вечером ’анака проводил ее от кафе до дома. € даже
пообещал, что завтра вечером они весело проведут времЯ вдвоем. ‡автра  как
раз выходной день Ћкими, который бывает раз в месЯц, и ’анака сказал,  что
они встретЯтсЯ вечером в шесть часов у остановки трамваЯ на  Ћгавамати,  а
оттуда пойдут в ‘ибаура [в то  времЯ  район  на  окраине  ’окио]  смотреть
итальЯнский цирк. Ћкими не помнит, чтобы когда-либо раньше  она  гулЯла  с
мужчиной. Љак подумает, что завтра вечером у всех на глазах они  вместе  с
’анака,  словно  влюбленные,   отправЯтсЯ   смотреть   вечернее   цирковое
представление, сердце у нее начинает часто-часто битьсЯ. ’анака длЯ  Ћкими
все равно что Ђли-Ѓаба, знающий магическое слово, с помощью которого можно
проникнуть в пещеру с  сокровищами.  Љакой  неизведанный  мир  наслаждений
откроетсЯ перед Ћкими, после того как прозвучит это заветное слово.
   ‚ своем сердце, волнующемсЯ, как море, вздыбленное  ветром,  стучавшем,
как мотор готового помчатьсЯ автомобилЯ, Ћкими, давно  уже  смотревшаЯ  на
луну и не видевшаЯ ее, рисовала этот непостижимый мир, который должен  был
раскрытьсЯ  перед  ней.  ’ам,  на  дороге,  усеЯнной  розами,  без   числа
разбросаны  кольца  из  искусственного  жемчуга,  застежки  длЯ  поЯса  из
поддельного нефрита. Ћткуда-то сверху,  с  Њицукоси  [название  одного  из
крупнейших универсальных магазинов в ’окио], словно струйка  меда,  льетсЯ
сладостнаЯ  трель  соловьЯ.  ‚от-вот,  кажетсЯ,  наступит  кульминационный
момент танца мистера „угласа ”ербенкса и мадемуазель Њори ђицуко  [актриса
театра ’эйгэки, т.е. театра жанра "симпа"]  в  большом  мраморном  дворце,
благоухающем оливами...
   џ кое-что, однако, добавлю, и это сделает честь Ћкими.  ‘реди  видений,
которые она  себе  рисовала,  изредка  зловещей  тенью  проплывало  черное
облако, как бы угрожаЯ ее счастью. „а, Ћкими, несомненно,  любила  ’анака.
Ќо  того  ’анака,  которого  окружил  сиЯющим  ореолом  ее  восторг  перед
литературой и искусством. ќто был сэр ‹анселот  [герой  романа  ’.‘моллета
(1721-1771) "ЏриключениЯ сэра ‹анселота ѓривза";  знаменитый  американский
актер „углас ”ербенкс играл роль ‹анселота  в  фильме  по  этому  роману],
который мог сочинЯть стихи, играл на скрипке и на  сацумской  бива,  писал
маслом, выступал на сцене, искусно играл в карты со стихами [на  игральных
картах  были   написаны   стихи-танка   из   знаменитого   сборника   "‘то
стихотворений  ста  поэтов",  причем  на   каждой   карте   только   часть
стихотворениЯ; выигрывал тот, кто быстрее подбирал  целую  танка].  ЌельзЯ
поэтому сказать, что своей безыскусной девичьей интуицией она не угадывала
в этом ‹анселоте крайне подозрительную сущность.  ’ревожнаЯ  тень  черного
облака временами омрачала грезы Ћкими. Ќо,  не  успев  поЯвитьсЯ,  она,  к
сожалению, тут же исчезала. Љакой бы взрослой ни казалась Ћкими,  ей  было
всего шестнадцать-семнадцать лет. ‘овсем еще девочка, притом поклонЯвшаЯсЯ
литературе и искусству. Ќеудивительно также, что  она  почти  не  замечала
черных облаков, если  не  считать  открытку  "‡аход  солнца  над  ђейном",
которой Ћкими постоЯнно восхищалась. …сли  и  замочит  дождем,  не  велика
важность. ’ем более сейчас, когда на дороге,  усеЯнной  розами,  рассыпаны
кольца из  искусственного  жемчуга,  застежки  длЯ  поЯса  из  поддельного
нефрита и многое другое, о чем написано  выше;  прошу  вас  перечитать  то
место.
   Џодобно  свЯтой  †еневьеве  аванна  [Џюви  де  аванн  (1824-1893)   -
французский художник; "‘вЯтаЯ †еневьева, охранЯющаЯ Џариж" - его известнаЯ
фреска в парижском Џантеоне],  Ћкими  долго  стоЯла,  глЯдЯ  на  белую  от
лунного света черепичную крышу. ‡атем вдруг чихнула, с шумом закрыла  окно
и снова бочком села к столу. —то делала Ћкими потом, до шести часов вечера
следующего днЯ, Я, к сожалению, точно не знаю. "Џочему же  ты,  автор,  не
знаешь?" - спросите вы, можете даже потребовать: "‘кажи об  этом  честно!"
Ќо дело в том, что всю ночь Я должен был писать этот рассказ. Џотому и  не
знаю.
   ‚ шесть часов вечера на следующий день, накинув  кремовую  шаль  поверх
своего  видавшего  виды  сомнительно  коричневого  цвета   пальто,   Ћкими
суетливей, чем обычно, отправилась к трамвайной  остановке  на  Ћгавамати,
окутанной сумерками. ’анака уже  ждал  ее,  неподвижно  стоЯ  под  красным
светом фонарЯ [красный фонарь указывал место  трамвайной  остановки],  как
всегда в черной широкополой шлЯпе, надвинутой на глаза, держа  под  мышкой
тросточку с никелированной головкой и поднЯв воротник полупальто в крупную
полоску. …го и без того гладкое лицо было тщательно выскоблено, в  воздухе
носилсЯ легкий аромат духов. ‚есь вид  ’анака  говорил  о  том,  что  свой
туалет он готовил сегоднЯ с особым тщанием.
   - џ опоздала? - спросила Ћкими, взглЯнув на ’анака и учащенно дыша.
   - Ќу, что ты! - снисходительно ответил  он,  пристально  глЯдЯ  в  лицо
Ћкими глазами, в которых словно бы застыла улыбка. ‡атем вдруг поежилсЯ  и
добавил: - ЏройдемсЯ немного.
   Ќе просто добавил. Ђ сразу же зашагал в направлении к ‘удате по  людной
улице, освещенной дуговыми фонарЯми. –ирк же находилсЯ на  ‘ибаура.  —тобы
попасть туда, надо было идти в сторону Љандабаси. Ћкими так и не двинулась
с места и, придерживаЯ  рукой  кремовую  шаль,  развевавшуюсЯ  на  пыльном
ветру, с удивлением спросила:
   - ’уда?
   ’анака через плечо неопределенно ответил: "„а", - продолжаЯ двигатьсЯ в
сторону ‘удате. Ћкими не  оставалось  ничего  другого,  как  поспешить  за
’анака. Ћни быстро пошли под шуршащим листвой сводом ивовой аллеи.  ’анака
снова загадочно улыбнулсЯ одними глазами и, заглЯнув сбоку в  лицо  Ћкими,
сказал:
   - ’ебе это будет огорчительно узнать, но что поделаешь.  ѓоворЯт,  цирк
на ‘ибаура еще вчера закончил свои представлениЯ.  Џотому  Я  и  предлагаю
пойти в один хорошо известный мне дом и там вместе поужинать.
   - ‹адно. Њне все равно, - произнесла тихо  Ћкими,  чувствуЯ,  как  рука
’анака слегка коснулась ее руки, и дрожа от радостной надежды и страха.  €
тут в глазах Ћкими снова поЯвились слезы  восторга  и  умилениЯ,  как  это
бывало с ней, когда она читала "Љукушку". Ќе  приходитсЯ  говорить,  сколь
прекрасны казались ей улицы Ћгавамати, Ђвадзите, ‘удате сквозь пелену этих
слез восторга и умилениЯ.  ‡вуки  оркестра  на  предновогодней  распродаже
товаров, назойливаЯ  световаЯ  реклама  пилюль  "„зинтан",  рождественские
украшениЯ из веток  криптомерии,  паутиннаЯ  сеть  бумажных  флажков  всех
стран, ‘анта-Љлаус в витринах магазинов, открытки и календари  на  уличных
лотках - все это, казалось Ћкими, пело о радости  величественной  любви  и
простиралось во всем великолепии до самого  краЯ  земли.  „аже  звезды  на
небесах светили сегоднЯ не холодным светом, а  пыльный  ветер,  налетавший
временами, как только загибал полы пальто, тотчас же превращалсЯ в  теплое
дуновение, будто вернулась весна. ‘частье! ‘частье! ‘частье!..
   ‚друг Ћкими заметила, что они свернули  в  узкий  переулок.  Ќа  правой
стороне была маленькаЯ зеленнаЯ  лавка.  ’ам  в  Ярком  газовом  освещении
грудой лежали редька,  морковь,  шпинат,  лук,  белаЯ  редиска,  картофель
разных сортов, Яме, салат, спаржа, корень лотоса, таро, Яблоки, мандарины.
Љогда они проходили мимо лавки, на какой-то миг взглЯд Ћкими задержалсЯ на
приколотом лучинкой к бамбуку ценнике в горе лука. Ќа ценнике черной тушью
неумелой рукой было написано "1 пучок 4 сэна".  ’еперь,  когда  так  резко
подскочили цены на все товары, лук по цене четыре сэна за пучок был просто
редкостью. ‘мотрит Ћкими на этот сверхдешевый ценник, и  в  ее  счастливой
душе, котораЯ до этого  была  пьЯна  любовью,  литературой  и  искусством,
совершаетсЯ  переворот,  -  реальнаЯ  жизнь,  доселе   скрытаЯ,   внезапно
освобождаетсЯ от искусственного покрывала, от летаргического сна.  ‚от  уж
поистине резкий и неожиданный поворот! ђозы и кольца, соловьи и  флаги  на
Њицукоси - все молниеносно исчезло без следа, как дым. Ђ на  смену  этому,
вместе с тЯжелым опытом прошлого, в маленькую грудь Ћкими со  всех  сторон
стали слетатьсЯ, подобно мотылькам, летЯщим на огонь, заботы  о  плате  за
квартиру, за электричество, за рис, за уголь, за рыбу, за сою, за  газеты,
за косметику, за трамвай и о других  расходах  на  жизнь;  Ћкими  невольно
остановилась, а затем, оставив в одиночестве ошеломленного ’анака, вошла в
лавку, где была эта зелень, залитаЯ Ярким  газовым  светом.  ‘воим  нежным
пальчиком она показала на гору лука, где стоЯл ценник с надписью "1  пучок
4 сэна", и голосом, каким поют песню "‘асураи" [имеетсЯ в  виду  печальнаЯ
песнЯ, впервые исполненнаЯ со сцены в пьесе "†ивой труп" ‹.’олстого в 1917
г.  и  очень  распространеннаЯ  в  последующие  годы;  песнЯ  названа   по
начальному слову: "‘асураи" - "‚ скитаньЯх..."], сказала:
   - „айте два пучка.
   Ќа улице, где дул пыльный ветер, удрученный,  одиноко  стоЯл  ’анака  в
черной широкополой шлЯпе, поднЯв воротник полупальто  в  крупную  полоску,
держа под мышкой тонкую трость с никелированной  головкой.  ‚  воображении
’анака давно был дом с решетчатой дверью,  расположенный  в  конце  улицы.
Џростенький двухэтажный домик  со  светЯщимисЯ  иероглифами  "ЊацуноЯ"  на
коньке крыши, с мокрыми каменными приступками длЯ снЯтиЯ обуви при  входе.
Ќо  пока  он  вот  так  стоЯл  здесь  на  улице,  видение  этого   уютного
двухэтажного дома удивительным образом бледнело и растворЯлось в сознании.
‚место него немедленно всплыла и поднЯлась гора лука  с  воткнутым  в  нее
ценником: "1 пучок 4 сэна". € тут образ дома исчез окончательно. ‚месте  с
порывом пыльного ветра в нос ’анака ударил запах лука,  острый,  как  сама
жизнь, и резкий до боли в глазах.
   - €звините, что заставила ждать.
   Ќесчастный ’анака печально уставилсЯ на Ћкими, будто видел ее  впервые.
Ћкими с красиво расчесанными на прЯмой пробор волосами, с  пришпиленной  к
волосам незабудкой, с чуть вздернутым  носом  стоЯла,  слегка  придерживаЯ
подбородком кремовую шаль, в руке у нее было два пучка лука, купленного за
восемь сэнов. ‚ Ясных глазах прыгала радостнаЯ улыбка.


   Ќаконец-то кое-как дописал. Џожалуй, уже  не  далеко  до  рассвета.  ‘о
двора доноситсЯ простуженный крик  петуха.  Ќастроение  у  менЯ  почему-то
скверное, хотЯ написал Я все это сознательно, с большим старанием. Ћкими в
тот вечер как ни в чем не бывало вернулась к себе,  в  комнату  на  втором
этаже того дома, где владелицей была парикмахерша. € пока  она  не  бросит
работу официантки в кафе, она врЯд ли перестанет встречатьсЯ  и  гулЯть  с
’анака. Љак подумаешь... Ќо это уже другое дело. ‘колько бы  Я  сейчас  ни
волновалсЯ, все напрасно. €так, на  том  кончаю.  „о  свиданиЯ,  Ћкими.  €
сегоднЯ, как в тот вечер, выйди отсюда радостной и смелой, спокойно иди на
расправу к критикам.

   11 декабрЯ 1919 г.
Last-modified: Wed, 04 Oct 2000 06:41:04 GMT
Ћцените этот текст: