Љ
     "Pall Mall Gazette" от 18 сентЯбрЯ

     Ћпасное   приключение  нашего   интер­вьюера.  €нтервью   со   сторожем
‡оологи­ческого сада.
     Џосле  долгих  расспросов  и постоЯнного  упоминаниЯ  в качестве паролЯ
"Pall Mall Gazette" мне, наконец, уда­лось найти надсмотрщика того отделениЯ
‡оологического  сада,  где содержатсЯ волки. ’омас Ѓилдер живет  в одном  из
домиков, находЯщихсЯ в ограде за жилищем слонов, и как раз садилсЯ пить чай,
когда Я  к нему постучалсЯ.  ’омас  и его жена, очень  гостеприимные пожилые
люди, и если то гостеприимство, с  которым они менЯ принЯли, --  обычное длЯ
них  Явление, то жизнь их, должно быть,  довольно  комфортабельно  устроена.
‘торож отказалсЯ заниматьсЯ какими бы то ни было делами, пока не по­ужинает,
против  чего  Я не протестовал. ‡атем, когда  стол  был прибран и он закурил
свою трубку, он сказал:
     --  ’еперь,  сэр,  вы можете  спрашивать менЯ  о  чем  угодно.  ‚ы  мне
простите,  что Я отказалсЯ разговаривать с  вами  о делах перед  едой. џ даю
волкам,  шакалам и гие­нам  во всех отделениЯх  их  чай  раньше, чем начинаю
предлагать им вопросы.
     -- —то вы хотите этим сказать -- "предлагать им вопросы"? -- спросил Я,
желаЯ втЯнуть его в разговор.
     -- “дарЯЯ  их  палкой по голове -- это один способ;  почесываЯ у них за
ушами -- это другой.  Њне в общем-- то  нравитсЯ первый  --  бить палкой  по
голове, пока не раздам им обеда, Я предпочитаю ждать, пока  они  выпьют свой
херес и кофе, так сказать, чтобы почесать у них за ушами. ‚ы не заметили, --
прибавил он, философствуЯ, -- что в каждом из нас  сидит порЯдочно от той же
самой натуры, что и в них -- в этих зверЯх. ‚от вы пришли сюда и предлагаете
мне вопросы относительно моих обЯзан­ностей, а Я, старый ворчун, желал бы за
ваши паршивые полфунта видеть вас  вышвырнутым отсюда раньше, чем вы успеете
начать свой  разговор  со мной. „аже после того, как вы иронически  спросили
менЯ,  не хочу  ли Я,  чтобы  вы  обратились  к надзирателю  за  разрешением
за­давать мне вопросы. Ќе в  обиду будет сказано -- говорил ли  Я вам, чтобы
вы убирались к черту?
     -- „а, сказали.
     -- Ђ когда вы  ответили мне,  что привлечете менЯ  к ответственности за
сквернословие, то  как  обухом  уда­рили менЯ  по голове;  но  полфунта  все
уладило. џ не со­биралсЯ сражатьсЯ, Я просто  ждал ужина и своим  ворча­нием
выражал то же самое, что волки, львы и тигры вы­ражают своим рыком.
     Ќу  а теперь,  да  хранит  Ѓог  вашу душу,  после того как  стараЯ баба
впихнула  в менЯ кусок своего кекса и про­полоскала менЯ из  своего  старого
чайника, а Я зажег свою трубку, вы можете почесать у менЯ за ушами,  так как
вы большего не стоите и не выдавите из менЯ ни одного звука. Џроваливайте вы
с вашими вопросами! џ знаю, зачем вы пришли -- из-- за сбежавшего волка?
     -- ‘овершенно верно! џ хочу узнать ваше мнение. ‘кажите только, как это
случилось; а когда  Я узнаю фак­ты,  то уж заставлю  вас высказатьсЯ, почему
это произошло и чем, вы думаете, это кончитсЯ.
     -- •орошо,  наставник! ‚от почти всЯ историЯ. ‚олк этот, которого зовут
Ѓерсикр, один  из трех серых  волков,  привезенных  из Ќорвегии, которого мы
купили года четы­ре назад. ќто был  славный, послушный волк, не причи­нЯвший
никому  никаких забот. џ очень удивлЯюсь, что убежать вздумалось именно ему,
а не другим зверЯм. €  вот  теперь оказываетсЯ, что волкам можно  верить еще
меньше, чем женщинам.
     ќто  было  вчера,  сэр;  вчера,  приблизительно  часа че­рез  два после
кормлениЯ, Я  услышал какой-- то шум. џ устраивал подстилку в домике обезьЯн
длЯ молодой пумы, котораЯ больна. Ќо как только Я услышал тЯвканье и  вой, Я
сейчас же  выбежал и увидел  Ѓерсикра, бешено кидавшегосЯ  на решетку, точно
рвавшегосЯ  на свободу.  ‚  этот день  в саду было  немного  народу, и около
клетки стоЯл  только один господин  высокого роста, с крючкова­тым  носом  и
острой бородкой с маленькой проседью. ‚зглЯд его красивых глаз  был  суров и
холоден;  он мне как-- то не понравилсЯ, так как мне показалось,  что это он
раздражает  зверей.  ђуки  его были  обтЯнуты белыми лай­ковыми  перчатками;
указываЯ на зверей,  он сказал:  "‘то­рож,  эти  волки,  кажетсЯ,  чем--  то
взволнованы".
     -- ‚озможно, что так, -- ответил Я неохотно,  так как мне не понравилсЯ
тон,  которым  он  со мной  говорил.  Ћн  не  рассердилсЯ,  хотЯ  Я  на  это
рассчитывал, а улыбнулсЯ доброй, заискивающей улыбкой, открыв  при этом рот,
полный белых острых зубов.
     -- Ћ, нет, менЯ-- то они любЯт, -- сказал он.
     -- Ћ, да, любЯт, -- возразил Я,  передразниваЯ его. -- Ћни всегда любЯт
во времЯ чаепитиЯ поточить свои зубы о косточки, которых у вас целый Ящик.
     € странно было то, что как только звери заметили, что мы разговариваем,
то прилегли, и когда  Я подошел к Ѓерсикру,  то он  позволил мне как  всегда
погладить  себе голову. ќтот господин тоже  подошел к нему,  и представь­те,
просунул руку сквозь решетку и погладил его по ушам.
     -- Ѓерегитесь, -- сказал Я ему, -- Ѓерсикр ловкий ма­лый!
     -- Ќичего, -- ответил он, -- Я к ним привык.
     --  ‚ы  тоже  занимаетесь  этим,  --  спросил  Я,  снимаЯ  шлЯпу  перед
человеком, промышлЯвшим волками; ведь укротитель всегда приЯтен сторожу.
     -- Ќет, -- сказал он, -- не совсем так, как вы  думаете, но Я баловалсЯ
с ними.
     Џри  этом он  снЯл шлЯпу так  вежливо, как лорд,  и  уда­лилсЯ.  ‘тарый
Ѓерсикр глЯдел ему вслед, пока тот не скрылсЯ из виду, затем пошел, улегсЯ в
углу и не захотел выходить весь вечер. Ђ ночью, как только зашла луна, здесь
завыли все волки.  Љазалось бы, выть им было не из-- за чего. ‚близи не было
никого,  кроме  какого--  то  субъекта,  который  звал  какую--  то  собаку,
находившуюсЯ,  по--  видимому,  далеко  в  парке.  џ несколько  раз  выходил
посмотреть, все  ли  в порЯдке, и не находил ничего  осо­бенного; затем  вой
прекратилсЯ. Ћколо двенадцати Я снова вышел осмотреть сад, раньше, чем пойти
спать. Ќо когда Я подошел к клетке Ѓерсикра,  то нашел ре­шетку сломанной, а
клетку пустой. ‚от все, что Я досто­верно знаю.
     -- Ќикто больше ничего не видел?
     -- Ћдин из сторожей возвращалсЯ около того вре­мени домой с вечеринки и
видел какую--  то  большую серую собаку, перескочившую через  забор сада. Џо
край­ней мере, он так говорил, но Я этому мало верю.  џ лично думаю, что это
в голове у него гудела вечеринка.
     --  ‘кажите,  мистер Ѓилдер,  можете  ли вы  чем--  нибудь мотивировать
бегство волка? -- спросил Я, даваЯ ему еще монету.
     -- Џо моему мнению,  волк скрываетсЯ  где--  нибудь вблизи.  Љакой-- то
садовник  сказал, что  видел  волка, мчав­шегосЯ галопом  к  северу  быстрее
лошади; но Я ему не  ве­рю,  так  как, да вы  и сами знаете, волки не  могут
мчатьсЯ галопом. ’ак же как и собаки,  --  они не так устроены. ќто только в
сказках волк такой шикарный зверь: там, когда он приходит в Ярость или что--
нибудь грызет  и кажетсЯ страшнее,  чем  на  самом  деле,  --  он  способен,
производЯ  дьЯвольский  шум,  уничтожать  все,  что  ему   попадетсЯ.  Ќо  в
действительности  волк, слава Ѓогу, просто--  напросто  маленькое  животное:
собака,  например, вдвое умнее и смелее  и вчетверо воинственнее его. Ђ этот
тем более не способен ни к борьбе, ни к самозащите; больше похоже на то, что
он скрываетсЯ  где-- нибудь за парком и дрожит от страха,  и если он о чем--
нибудь думает, то  только о  том, где бы  ему достать поесть; или, может, он
попал теперь в какой-- нибудь двор и сидит теперь в каком-- нибудь уголь­ном
подвале. …сли у него  нет пищи, ему  придетсЯ пойти ее искать,  и  тогда  он
может наткнутьсЯ на лавку какого--  ­нибудь  мЯсника. …сли  же он  не найдет
лавки  мЯсника, и  какаЯ-- нибудь нЯнька,  прогуливаЯсь  со  своим солдатом,
оставит  ребенка без надзора в колЯске, -- ну, тогда Я не буду удивлен, если
в результате одним мальчиком станет меньше. ‚от и все.
     ‚  этот  момент кто-- то подбежал  к окну,  и  лицо мистера  Ѓилдера от
удивлениЯ вытЯнулось вдвое своей нату­ральной величины.
     -- ѓосподи! -- воскликнул он. -- Ќе старый ли Ѓер­сикр вернулсЯ домой?
     Ћн подошел к двери и открыл ее. ќто показалось мне совершенно лишним. џ
всегда думал,  что дикий зверь выглЯдит хорошо только тогда, когда между ним
и нами  находитсЯ какое-- нибудь очень прочное препЯтствие; жиз­ненный  опыт
скорее усилил, чем ослабил эту мысль. Ќо в конце концов во всем важнее всего
привычка,  так  как Ѓилдеру  и  его  жене  присутствие  волка  было  так  же
без­различно, как длЯ менЯ присутствие собаки.
     ‚сЯ  эта сцена  была  не что иное, как смесь комедии и драмы. ’от самый
злой волк, который в течение  целой  половины  днЯ парализовал весь ‹ондон и
заставил всех  детей  дрожать  от страха,  стоЯл  перед нами точно каю­щийсЯ
грешник, и его принЯли и приласкали,  точно  лука­вого блудного сына. ‘тарый
Ѓилдер  внимательно, с неж­ной заботливостью осмотрел его;  когда  он кончил
осмотр, то сказал:
     -- Ќу вот, так  Я и  знал, что бедный зверек попадет в  какую--  нибудь
историю;  не говорил  ли  Я  этого все  времЯ?  Џосмотрите,  всЯ его  голова
порезана и  полна  осколков  стекла.  ќто  безобразие,  что  людЯм позволЯют
осыпать  стены  оград осколками бутылок! ‚от к чему это  ведет!  Џойди сюда,
Ѓерсикр.
     Ћн взЯл волка,  запер  его  в  клетку,  дав ему кусок мЯса величиной  с
доброго теленка, и прекратил свой рассказ.
     џ тоже прекращаю свое повествование. ‚от единственные сведениЯ, которые
мне удалось получить о стран­ном бегстве волка из ‡оологического сада.


        „Ќ…‚Ќ€Љ „ЋЉ’ЋђЂ ‘њћЂђ„Ђ

     <i>17 сентЯбрЯ.</i>

     Џосле обеда Я  был занЯт уборкой книг, которые, бла­годарЯ тому, что  Я
отвлекалсЯ посторонними делами и мне часто приходилось навещать ‹юси, пришли
в ужас­ный беспорЯдок; вдруг  моЯ дверь  открылась, и в комнату ворвалсЯ мой
пациент с лицом, совершенно искаженным от гнева и возбуждениЯ. џ был поражен
как громом, так  как это небывалый случай, чтобы пациент по собственной воле
приходил  в комнату врача  без сторожей. Ћн шел прЯ­мо на менЯ, не произносЯ
ни слова. “ него в руке  был  сто­ловый  нож;  заметив, какой  Я подвергаюсь
опасности,  Я  старалсЯ  стоЯть  так, чтобы  между нами все времЯ был  стол.
ЌесмотрЯ на  это,  он  оказалсЯ более  ловким  и силь­ным,  чем  Я ожидал, и
довольно серьезно порезал мне  ру­ку. Ќо раньше, чем он  успел ударить  менЯ
второй раз, Я пришел в себЯ  -- и он уже барахталсЯ  на полу, лежа на спине.
€з моей руки кровь текла  ручьем, и на ковре образовалась  маленькаЯ лужица.
‚идЯ, что  мой приЯтель  не склонен  повторЯть попытку, Я занЯлсЯ перевЯзкою
руки,  причем  все  времЯ  наблюдал  за  распростертой  фигу­рой.  Љогда  же
прибежали  служители  и  обратили  на  него внимание,  от  его  занЯтиЯ  нам
положительно стало дурно. Ћн лежал на животе и вылизывал, как собака, кровь,
вытекшую  из  моей руки.  …го  легко  усмирили,  и  он, к  мо­ему удивлению,
совершенно спокойно пошел со  служите­лЯми,  повторЯЯ при  этом  без  конца:
"Љровь -- это жизнь, кровь -- это жизнь"...
     џ  не могу больше терЯть  кровь; Я  потерЯл слишком  много  здоровьЯ за
последнее времЯ, да и продолжитель­ность болезни ‹юси с ее ужасными фазисами
немало сказываетсЯ на мне. џ слишком взволнован и устал, и  мне нужен покой,
покой, покой. Љ счастью, ‚ан •елзинк не звал менЯ сегоднЯ, так что Я могу не
лишать себЯ от­дыха; сегоднЯ мне трудно было бы обойтись без него.


        ’…‹…ѓђЂЊЊЂ Ћ’ ‚ЂЌ •…‹‡€ЌЉЂ,


        ЂЌ’‚…ђЏ…Ќ, ‘њћЂђ„“, ЉЂђ”ЂЉ‘

     (‡а необозначением страны вручена на 24 часа позже)

     <i>17 сентЯбрЯ.</i>

     Ќочуйте в •иллинтэме.  …сли  не  можете  все времЯ  сторожить, то часто
навещайте, следите, чтобы цветы  бы­ли на месте. Ѓудьте внимательны. Ѓуду  у
вас, как только приеду.
     <i>‚ан •елзинк.</i>


        „Ќ…‚Ќ€Љ „ЋЉ’ЋђЂ ‘њћЂђ„Ђ

     <i>18 сентЯбрЯ.</i>

     ‚ыехал в ‹ондон.
     ЏолученнаЯ  от ‚ан •елзинка телеграмма приводит менЯ  в отчаЯние. –елаЯ
ночь потерЯна, а  Я  по горькому  опыту знаю, что может случитьсЯ  за  ночь.
Љонечно,  воз­можно, что  все  сошло хорошо,  но один Ѓог знает,  что  могло
произойти. „олжно  быть,  какой-- то  ужасный рок царит  над нами,  ибо  все
вооружилось против нас и ме­шает нам, как бы мы ни старались. ‚озьму с собой
этот цилиндр, тогда смогу окончить эту запись на фонографе ‹юси.


        Њ…ЊЋђЂЌ„“Њ, Ћ‘’Ђ‚‹…ЌЌ›‰ ‹ћ‘€ ‚…‘’…Ќђ

     <i>17 сентЯбрЯ.</i>

     Ќочью.  џ  пишу  это  и оставлЯю  открытым,  чтобы  никто  обо  мне  не
беспокоилсЯ. ‚от точнаЯ запись того,  что случилось в эту ночь.  џ чувствую,
что умираю от слабости, у менЯ едва хватает сил, чтобы писать, но это должно
быть сделано, даже если бы Я при этом умерла.
     џ легла спать  как обыкновенно,  предварительно  поза­ботившись о  том,
чтобы  цветы лежали там, куда велел их положить д-- р  ‚ан •елзинк, и вскоре
заснула.
     ЊенЯ  разбудило то  хлопанье крыльев  об окно, которое  началось  после
того, как Я ходила во  сне на утесы в “айтби.  џ не испугалась, но мне очень
хотелось,  чтобы д--  р ‘ьюард был  в  соседней комнате. „-- р  ‚ан  •елзинк
говорил, что он будет -- тогда Я смогла бы позвать его. џ старалась заснуть,
но  не могла. ’ут мною снова овладел прежний страх  перед  сном, и  Я решила
бодрствовать. ‘троптиваЯ сонливость  нападала на менЯ именно тогда, когда  Я
боЯлась  заснуть,  так что,  испугавшись  одино­чества,  Я  открыла  дверь и
крикнула: "нет ли здесь кого-- ­нибудь?" Ћтвета никакого не  было. џ боЯлась
разбудить мать,  поэтому  снова  закрыла дверь.  ‡атем  Я услышала  в кустах
какой-- то вой, точно  собачий,  только более  низ­ких и глухой. џ подошла к
окну и взглЯнула, но ничего не увидела, кроме большой летучей мыши, котораЯ,
должно быть, билась своими крыльЯми об окно.  ’огда Я снова легла в постель,
но решила не спать. ‚скоре дверь моЯ открылась,  ко мне заглЯнула мать; видЯ
по  моим дви­жениЯм, что  Я не  сплю, она  вошла, подсела  ко  мне  и неж­но
сказала:
     -- џ очень беспокоюсь о тебе, дорогаЯ,  и  пришла посмотреть, как  твое
здоровье.
     џ боЯлась, что она простудитсЯ, сидЯ так, и сказала ей, чтобы она легла
со мною спать, и она легла ко мне в постель; но  она не снЯла своего халата,
потому что ре­шила пробыть у менЯ недолго и пойти спать к себе.
     Љогда мы лежали, обнЯвшись,  снова раздалсЯ стук и  хлопанье крыльев об
окно.  Ћна  вздрогнула  слегка, ис­пугалась и  спросила: "—то это такое?"  џ
старалась ее  успокоить, наконец мне  это удалось, и  она тихо лежала;  но Я
слышала, как  ужасно билось  ее  сердце.  Ќемного  по­годЯ снова  послышалсЯ
глухой вой в  кустах, и вскоре вслед за этим раздалсЯ треск в окне,  и масса
разбитых стекол посыпалась  на  пол. ‚орвавшийсЯ ветер распахнул штору,  и в
отверстии   показалась  голова   большого,  тощего  волка.   Њать  в  страхе
вскрикнула, приподнЯлась на кро­вати, хватаЯсь за все, что попадалось ей под
руку. Њежду  прочим,  она схватилась  и за  венок  из цветов, который доктор
•елзинк  велел  мне  носить вокруг шеи,  и  сорвала  его  с менЯ. ‚  течение
нескольких секунд она сидела и, дрожа  от страха, указывала  на волка; затем
упала  на­взничь,  как пораженнаЯ молнией, и  падаЯ,  так  ударила  менЯ  по
голове, что на мгновение комната и все осталь­ное закружилось передо мной. џ
уставилась  в окно,  волк вдруг  исчез,  и мне показалось, что целые мириады
мошек вместе с ветром ворвались в комнату сквозь разбитое окно и кружились и
вертелись  как  тот  столб  пыли, ко­торый,  по  описанию  путешественников,
образуетсЯ из пе­ска в пустыне при самуме. џ  пробовала пошевелить рукой, но
находилась  под  влиЯнием какого-- то  колдовства, и  кроме того, тело  моей
дорогой,  несчастной  матери,  ко­торое, казалось,  уже холодело, так как ее
сердце пере­стало  битьсЯ,  давило  менЯ своей  тЯжестью, и Я на  некото­рое
времЯ потерЯла сознание.
     ‚ремЯ  не казалось мне длинным, но было очень страшно; наконец, Я снова
пришла  в  себЯ.  ѓде-- то  вблизи раздалсЯ  звон колокольчика  на  проезжей
дороге; все со­баки в соседстве завыли; и в кустах, как будто совсем близко,
запел  соловей.  џ  была  совершенно ошеломлена и  разбита от  страданий, от
страха  и слабости,  но  пение соловьЯ казалось  мне  голосом  моей покойной
матери,  вернувшейсЯ,  чтобы  утешить  менЯ.  ‡вуки,  кажетсЯ,  раз­будили и
прислугу, так как Я слышала шлепанье их  босых ног у моих  дверей. џ позвала
их, они вошли,  и когда уви­дели, что случилось и кто лежит в  моей постели,
громко  вскрикнули. ‚етер  ворвалсЯ в разбитое окно,  и дверь рас­пахнулась.
Ћни снЯли с менЯ  тело моей дорогой матери и положили его, покрыв простыней,
на постель, как толь­ко Я встала. Ћни все были до такой степени перепуганы и
расстроены, что Я велела им пойти в столовую и выпить по стакану вина. „верь
на мгновение распахнулась и за­тем  снова  закрылась.  „евушки вскрикнули, и
мне  пока­залось, что кто-- то  вошел в столовую;  а  Я  положила все цветы,
которые только у менЯ были, на грудь моей  доро­гой матери. ’ут Я вспомнила,
что  д-- р ‚ан •елзинк гово­рил мне,  но  Я не хотела их больше  трогать, да
кроме  того решила,  что  одна из прислуг  посидит теперь вместе со  мною. џ
очень удивилась, почему девушки  так долго не возвращались. џ позвала их, но
не получила ответа, так что сама пошла в столовую посмотреть, что с ними.
     Њое  сердце упало, когда Я  увидела, что случилось.  ‚се четыре девушки
лежали беспомощно на  полу, тЯжело  дыша. „о половины  наполненный графин  с
хересом стоЯл на столе, но какой-- то странный,  дикий запах исходил оттуда.
Њне это  показалось подозрительным, и Я исследо­вала графин -- пахнет опием;
взглЯнув  на  буфет,  Я уви­дела,  что  бутылка,  из  которой  доктор  давал
лекарство моей  матери, была пуста.  —то мне делать? —то мне де­лать?  џ  не
могу ее оставить, а Я одна, потому что при­слуга спит, кем-- то отравленнаЯ.
Ћдна со смертью! џ боюсь войти туда, так  как слышу глухой вой волка  сквозь
разбитое окно...
     ‚оздух полон  кружащимисЯ и вертЯщимисЯ  мошками, и  огоньки  в  глазах
волка светЯтсЯ  каким-- то синим тусклым светом. —то мне  делать?  „а хранит
менЯ Ѓог от всЯкого несчастьЯ в  эту ночь! џ спрЯчу бумагу  у себЯ на груди,
где  ее найдут, если менЯ придетсЯ переносить" ЊоЯ мать умерла! Џора  и мне!
Џрощай,  дорогой Ђртур, если  Я не  переживу этой  ночи! „а хранит  вас Ѓог,
дорогие, да поможет Ћн мне!


        ѓлава двенадцатаЯ


        „Ќ…‚Ќ€Љ „ЋЉ’ЋђЂ ‘њћЂђ„Ђ

     <i>18 сентЯбрЯ.</i>

     Ќемедленно по получении телеграммы Я поехал в •иллингэм и добралсЯ туда
рано  утром.  Ћставив  свой кэб у  ворот, Я  пошел по дорожке.  џ  осторожно
постучал и  позвонил как можно  тише, так как боЯлсЯ потревожить ‹юси или ее
мать и надеЯлсЯ, что разбужу только при­слугу. Ќо никто не вышел,  и Я снова
постучал и  позвонил; опЯть нет  ответа. џ проклинал  лень прислуги, в такой
поздний  час  валЯвшейсЯ  в постели, так  как  было  уже  де­сЯть  часов,  и
нетерпеливо постучал и позвонил еще раз, по ответа все не было. „о сих пор Я
винил только прислу­гу,  но теперь мной начал овладевать ужасный страх. џ не
знал, чем вызвано  это странное  молчание: отчаЯнием ли перед  неумолимостью
рока, крепко  стЯгивавшего нас, или тем, что  передо мной дом смерти, куда Я
пришел слишком поздно. џ знал, что минута, даже секунда запозданиЯ равнЯетсЯ
часам страданиЯ длЯ  ‹юси, если  с  нею снова повторилсЯ один из  ее ужасных
припадков; и  Я  обошел вокруг дома  в надежде найти где--  нибудь случайный
вход.
     џ не нашел нигде даже намека на это. ‚се окна и две­ри были закрыты, и,
расстроенный, Я снова вернулсЯ к дверЯм.  ’ут  Я вдруг услышал  топот быстро
мчавшейсЯ лошади.  ’опот затих у ворот,  и  несколько секунд спустЯ Я увидел
бегущего по дорожке доктора ‚ан •елзинка. “видев менЯ, он воскликнул:
     -- ’ак это вы? € вы только что приехали? Љак она? Њы опоздали? Џолучили
вы мою телеграмму?
     џ  ответил так скоро и свЯзно, как только мог, что по­лучил  телеграмму
рано утром и что не  потерЯл ни одной секунды, чтобы  сюда прийти, и что мне
никак не удаетсЯ дозвонитьсЯ. Ћн был в недоумении и сказал:
     -- Ќу тогда, боюсь, мы опоздали.  „а будет волЯ ЃожиЯ. Ќо если нигде не
найдетсЯ  открытого  входа, нам са­мим придетсЯ  как-- нибудь устроить вход.
‚ремЯ длЯ нас теперь дороже всего.
     Њы  подошли  к  задней  стороне  дома,  куда  выходило  кухонное  окно.
Џрофессор вынул из чемодана  хирургиче­скую пилу и передал ее мне, указав на
железную  решетку  окна.  џ  принЯлсЯ за  дело,  и  вскоре  три  прута  было
распи­лено. ‡атем с  помощью длинного  тонкого  ножа мы выта­щили  решетку и
открыли окно. џ помог профессору влезть и  сам  последовал за ним. ‚ кухне и
людской  никого не оказалось. Њы  осмотрели все комнаты  и  когда, нако­нец,
пришли  в столовую,  скудно освещенную светом, проникавшим сквозь ставни, то
нашли четырех служанок, лежащих на полу. џсно было, что они живы, так как их
тЯжелое дыхание  и  едкий запах опиЯ в комнате  объЯс­нЯли все.  ‚ан •елзинк
посмотрел на менЯ и, направ­лЯЯсь дальше, сказал:
     -- Њы можем вернутьсЯ к ним позже.
     ‡атем мы вошли в комнату ‹юси. Ќа секунду мы  при­остановились у дверей
и  прислушались, но  ничего  не услышали.  „рожа  и  побледнев от  странного
предчувст­виЯ, мы тихо открыли дверь и вошли.
     Љак  Я вам опишу, что мы увидели! Ќа постели лежали две женщины, ‹юси и
ее  мать. ЏоследнЯЯ лежала даль­ше от  нас  и была покрыта белой  простыней,
уголок  кото­рой  был  отогнут  ветром,  врывавшимсЯ  через  разбитое  окно,
открываЯ бледное искаженное лицо с отпечатком  пережитого страха.  Ћколо нее
лежала ‹юси  с бледным и еще более искаженным лицом.  –веты, положенные нами
вокруг ее шеи, были на груди матери, а шеЯ ‹юси была  открыта, и на ней были
видны две маленькие ран­ки, такие  же, как и  раньше, но только краЯ их были
ужасно  белы и изорваны. Ќе говорЯ  ни  слова,  профессор приложил  голову к
груди ‹юси; затем быстро повернул голову в сторону, как будто  прислушиваЯсь
к чему-- то и, вскочив на ноги, крикнул мне:
     -- …ще не слишком поздно! ‘корее, скорее! Џрине­сите водки!
     џ помчалсЯ вниз и вернулсЯ с водкой, причем попро­бовал и понюхал ее из
предосторожности,  боЯсь, как бы  и  она  не оказалась отравленной,  как тот
графин хересу, который Я нашел на столе. ‘лужанки все  еще спали, но дыхание
их стало  тревожнее --  по-- видимому, снотвор­ное  начинало утрачивать свое
действие.  џ  не  остановилсЯ,  чтобы убедитьсЯ  в этом,  а вернулсЯ  к  ‚ан
•елзинку. Ћн натер водкой губы, десны, кисти и ладони ‹юси и сказал мне:
     -- ‡десь  пока больше  ничего нельзЯ  сделать! ‘тупайте  и приведите  в
чувство  служанок. Џохлопайте их по­крепче мокрым  полотенцем по лицу. Џусть
они разожгут  огонь и  приготовЯт горЯчую ванну.  ќта беднЯжка почти так  же
холодна, как  ее мать. …е нужно согреть,  раньше  чем  приниматьсЯ за  что--
нибудь другое.
     џ тотчас  же спустилсЯ, и  мне  не трудно было  разбудить трех  из них.
—етвертаЯ была еще очень молода, и от­рава подействовала на нее сильнее, чем
на остальных,  так что Я  положил  ее на  диван  и дал ей выспатьсЯ. „ру­гие
сначала  были  одурманены, когда  же  сознание  к  ним вернулось, они  стали
истерически плакать и  рыдать.  Ќо  Я  сказал  им,  что достаточно  и  одной
погибшей жизни,  если  же они  станут медлить, то  погубЯт  и ‹юси.  ђыдаЯ и
плача, они,  как  были  полуодетые,  принЯлись  за  работу,  развели огонь и
вскипЯтили  воду. Њы  приготовили ванну, вынесли на руках ‹юси и посадили ее
туда. ‚ то времЯ как  мы растирали ее члены, раздалсЯ стук в дверь. Ћдна  из
служанок  накинула  на себЯ  какую--  то  одежду и выбе­жала открыть.  ‡атем
вернулась и шепотом сказала нам, что какой-- то господин пришел с поручением
от мистера •олмвуда. џ велел ей сказать, чтобы он подождал, так как мы очень
занЯты. Ћна  ушла  с поручением, и погру­женный в свою работу, Я  совершенно
забыл о нем.
     Ќаконец  мы  заметили,  что  теплота   начинает  произво­дить  на  ‹юси
некоторое действие. “дары сердца при стетоскопическом исследовании слышались
уже Яснее, а дыхание стало чуть-- чуть более ощутимым.
     Њы  вынули ее из ванны  и понесли в другую комнату, которую приготовили
за это времЯ, положили на кровать и влили ей несколько капель водки в рот. џ
заметил, что ‚ан •елзинк завЯзал вокруг шеи ‹юси мЯгкий шелковый платок. Ћна
все еще была без сознаниЯ, и ей было очень плохо -- хуже, чем когда-- либо.
     ‚ан •елзинк  позвал одну из  служанок, велел остатьсЯ около  ‹юси и  не
сводить с нее глаз, пока мы не вер­немсЯ, -- затем вышел со мной из комнаты.
     -- Ќам нужно обсудить, как поступить! -- сказал он, когда мы спускались
по лестнице.
     €з передней мы прошли в столовую, где и останови­лись, закрыв за  собой
двери. ‘тавни были  открыты, но шторы уже опущены с тем уважением к  смерти,
которое так свойственно британским женщинам низшего круга. Џоэтому в комнате
царил полумрак. ’ем не менее длЯ  нас было достаточно светло. ‚ан  •елзинка,
очевидно, что-- то тревожило; после небольшой паузы он сказал:
     -- —то нам теперь делать? Људа  нам  обратитьсЯ за помощью?  Ќеобходимо
доставить  ей новый приток крови и как можно скорее,  потому что жизнь  этой
беднЯжки висит на волоске;  она не выдержит  больше часу. џ боюсь доверитьсЯ
этим женщинам, даже если бы  у них хватило храбрости подвергнутьсЯ операции.
Љак нам найти кого­-- нибудь, кто бы согласилсЯ открыть свои вены ради нее?
     -- Ќе могу ли Я вам услужить?
     ѓолос раздалсЯ  с кушетки на другом конце комнаты, и звуки эти принесли
облегчение и радость моему сердцу, так как это был голос Љвинси Њорриса. Џри
первых  звуках  голоса  ‚ан  •елзинк  нахмурилсЯ,  но   выражение  его  лица
смЯгчилось  и  глаза  смотрели  уже  ласково,  когда Я  воскликнул:  "Љвинси
Њоррис!" и бросилсЯ к нему с распростертыми объЯтиЯми.
     -- Љак вас сюда занесло? -- крикнул Я ему, когда наши руки встретились.
     -- џ думаю, причина -- Ђрчи!
     Ћн вручил мне телеграмму: "‚от уже три днЯ, как  от ‘ьюарда ничего нет,
страшно  беспокоюсь.  Ќе  могу  уехать. Ћтец  все  еще в  том  же положении.
Ќапишите, здорова ли ‹юси. Ќе медлите. •олмвуд".
     -- Њне кажетсЯ, что Я  пришел как  раз вовремЯ. ‚ы ведь знаете, что вам
стоит только сказать слово, чтобы Я сделал все.
     ‚ан  •елзинк шагнул вперед, взЯл его за руку  и, взглЯ­нув ему  прЯмо в
глаза, сказал:
     -- Љровь храброго человека -- самаЯ лучшаЯ вещь на свете, когда женщина
в опасности. ‚ы настоЯщий муж­чина,  в  этом нет  сомнениЯ. Џрекрасно, пусть
черт рабо­тает изо всех сил, но Ѓог шлет нам людей, когда они нам нужны.
     € снова мы пережили эту ужасную операцию. “ менЯ не хватает сил,  чтобы
описать ее  подробно. ‹юси, по-- ви­димому, перенесла страшное потрЯсение, и
оно отрази­лось на ней сильнее, чем раньше, так как несмотрЯ на то, что в ее
вены была влита  масса крови, ее тело не подда­валось лечению так же хорошо,
как раньше. ’Яжело было смотреть на ее возвращение к жизни. Ќо, как бы то ни
было,  работа сердца и  легких  улучшилась;  ‚ан  •елзинк  сделал  подкожное
впрыскивание. Ћбморок перешел  в глу­бокий сон. Џрофессор осталсЯ сторожить,
пока  Я  спу­стилсЯ вниз  с  Љвинси  Њоррисом  и  послал одну  из  служа­нок
отпустить  ожидавшего извозчика.  џ оставил  Љвинси отдохнуть, заставил  его
выпить  стакан вина и велел ку­харке приготовить солидный завтрак. ’ут вдруг
мне в го­лову  пришла одна мысль, и  Я пошел  в  комнату,  где лежа­ла ‹юси.
Љогда  Я тихо вошел, то  застал  там ‚ан  •елзинка  с несколькими листочками
бумаги  в  руках.  Ћн, очевидно,  уже их прочел,  и  теперь сидел,  опершись
головой  на руку, в глубокой  задумчивости. Ќа лице  его  застыло вы­ражение
смутного  удовлетворениЯ, точно он удачно раз­решил какое--  то сомнение. Ћн
передал мне бумаги, сказав:
     -- ќто упало с груди  ‹юси, когда Я  нес ее в ванну. ЏрочтЯ, Я взглЯнул
на профессора и после некоторого молчаниЯ сказал:
     -- ђади Ѓога, что все это значит? Ѓыла ли она раньше сумасшедшей или же
теперь сошла с ума, или то, что написано -- правда, и в этом кроетсЯ какаЯ--
то ужаснаЯ опасность?
     •елзинк ответил мне:
     -- Ќе думайте об этом сейчас. ‚ы узнаете и поймете все в свое времЯ; но
попозже. Ђ теперь скажите, о чем вы собирались мне рассказать?
     ќто вернуло менЯ к делу, и Я снова пришел в себЯ.
     --  џ хотел  сказать  вам,  что надо  написать удостове­рение о  смерти
миссис ‚естенр.
     џ снова спустилсЯ и в передней встретил Љвинси Њор­риса с написанной им
Ђртуру телеграммой, в которой  он сообщал  о смерти миссис ‚естенр и  о том,
что ‹юси так­же была больна, но что теперь ей лучше, и что ‚ан •ел­зинк и  Я
с нею.
     ‡атем он спросил:
     -- Њожно мне поговорить с вами, „жон, когда вы вернетесь?
     џ кивнул ему в ответ головой и вышел. џ не встретил никаких затруднений
при внесении в  реестр  и велел  гро­бовщику прийти вечером снЯть мерку  длЯ
гроба и взЯть на себЯ устройство похорон.
     Љогда  Я  вернулсЯ, Љвинси уже ждал менЯ. џ сказал, что поговорю с ним,
как  только узнаю о  состоЯнии ‹юси, и  вошел  к ней в комнату.  Ћна все еще
спала, а профессор, по--  видимому, так  и не двигалсЯ  с места. Ћн приложил
палец к губам, и Я понЯл, что в скором времени он ожи­дает ее пробуждениЯ.
     Љогда Я вернулсЯ к Љвинси, он произнес:
     -- џ не люблю  бывать там, где  у менЯ нет на то права, но здесь случай
исключительный. ‚ы знаете, как  Я любил эту девушку;  но несмотрЯ на то, что
это все  уже в  прошлом,  Я  не  могу не  беспокоитьсЯ  о ней. ‘ка­жите, что
случилось; датчанин -- очень славный госпо­дин; он сказал,  когда  вы вошли,
что необходима новаЯ трансфузиЯ крови и что вы оба истощены. џ догады­ваюсь,
что вы с ‚ан •елзинком уже раз проделали над собой то, что Я сделал сегоднЯ.
Ќе так ли?
     -- „а, так.
     --  €  Я  догадываюсь,  что  Ђртур тоже  принес  себЯ в жертву. Љогда Я
встретилсЯ с ним четыре днЯ тому назад, он очень плохо  выглЯдел. ‘ тех пор,
как у менЯ в пампасах погибла кобыла в одну ночь, Я  никогда не видел, чтобы
можно было так быстро изменитьсЯ. Ћдна из тех больших летучих мышей, которых
там называют вампирами, напала ночью на несчастную лошадь, высо­сала  у  нее
из  горла  и  открытых  ран  столько  крови,  что она  уже  не в  силах была
оправитьсЯ, и мне пришлось пристрелить ее из состраданиЯ. ‘кажите совершенно
откровенно, „жон, -- Ђртур был первым, не так ли?
     џ  задумалсЯ,  так  как  сознавал, что не  следует выда­вать того,  что
профессор держит в секрете, но Њоррис знал  уже слишком  много  и  о  многом
догадывалсЯ, так что не было причины ему  не отвечать, поэтому Я ответил ему
той же самой фразой: "„а, так".
     -- € как долго это продолжаетсЯ?
     -- „ней десЯть.
     -- „есЯть  дней‡начит, в вены  этого бедного созда­ниЯ, которое  все мы
так любим,  за  это времЯ  вкачали  кровь  четырех здоровых  людей.  Џомилуй
ѓосподи, да ее тело не выдержало бы этого! Људа же она девалась, всЯ кровь?
     џ покачал головою.
     -- Људа?  --  повторил Я. --  џ  положительно  ничего  не  соображаю  и
представить себе не могу.  ’ут целаЯ  сериЯ  мелких обстоЯтельств перепутала
все  наши  распо­рЯжениЯ  относительно  охраны  ‹юси.  Ќо  больше  этого  не
случитсЯ. Њы останемсЯ тут, пока все это  не кончит­сЯ, -- хорошо  ли, дурно
ли, как будет угодно Ѓогу!
     Љогда  ‹юси поздно  вечером проснулась,  то  первым  движением ее  было
схватитьсЯ за  грудь, и к моему удив­лению,  она вытащила оттуда  те  листы,
которые  ‚ан •елзинк давал  мне  прочесть. Ћсторожный  профессор  положил их
обратно, чтобы  она,  проснувшись, не встре­вожилась.  ‡атем она  оглЯнулась
кругом  и, заметив, где находитсЯ, вздрогнула, громко  вскрикнула  и закрыла
свое бледное лицо бледными,  худыми руками. Њы оба понЯли значение этого, т.
е., что  она вспомнила о смерти  матери, так  что мы приложили все стараниЯ,
чтобы  ее  успокоить. Љогда стемнело, она снова задрожала. Ќо тут  произошло
странное Явление. ‚о сне  она схватила листки  и разорвала их.  ‚ан  •елзинк
встал  и  отобрал их  у  нее, а  она  продолжала рвать  воображаемую бумагу;
наконец,  она  поднЯла руки и развела  их, как будто раз­брасываЯ оставшиесЯ
куски. ‚ан •елзинк был поражен  и нахмурилсЯ, что-- то  соображаЯ, но ничего
не сказал.


     <i>19 сентЯбрЯ.</i>

     Џрошлую  ночь она спала очень неспокойно, как-- то все боЯлась заснуть,
и  когда  проснулась, то чувство­вала себЯ  немного слабее. Џрофессор и Я по
очереди сторожили ее и не оставлЯли ни на минуту. Љвинси  Њор­рис ничего  не
говорил о своих намерениЯх, но Я знал, что он всю ночь бродил вокруг  дома и
сторожил.  Ќа  сле­дующий  день, при  дневном свете,  мы увидели,  насколько
ослабела наша беднаЯ  ‹юси. Ћна с трудом шевелила головою,  и  то  ничтожное
количество пищи, которое она в состоЯнии была принЯть,  нисколько не помогло
ей.
     ‚ременами она  дрожала,  и  оба мы, ‚ан  •елзинк  и Я, заметили,  какаЯ
большаЯ разница  наблюдалась  в  ней,  когда она  спала,  в сравнении  с  ее
состоЯнием после сна. ‚о сне она выглЯдела сильнее, хотЯ бледнее, и дыха­ние
было  ровнее;  открытый рот обнажал бледные  бес­кровные  десны, причем зубы
казались  как--  то  длиннее  и  острее,  чем  обыкновенно;  когда  же   она
бодрствовала,  то мЯгкий  взглЯд  ее глаз менЯл выражение лица -- она  снова
становилась  похожей  на  себЯ,  хотЯ  очень  изме­нилась  от  истощениЯ,  и
казалось, что  сейчас  умрет. ‚е­чером она спросила об Ђртуре, и  мы вызвали
его теле­граммой. Љвинси поехал на вокзал встречать его.
     Ђртур приехал  около  шести  часов вечера; когда он  увидел ее, то  его
охватило  чувство умилениЯ, и никто  из  нас  не мог произнести  ни слова. ‚
течение  днЯ  при­падки  сонливости  стали  учащатьсЯ, так что  возмож­ности
разговаривать  с  ней   почти  не  было.   ‚се--  таки  при­сутствие  Ђртура
подействовало  на нее возбуждающе: она немного  посмеЯлась и разговаривала с
ним  веселее,  чем с нами до его  приезда. Ћн  сам  тоже немного обод­рилсЯ.
’еперь  около  часа  ночи,  он и ‚ан •елзинк  все еще сидЯт около нее. —ерез
четверть часа Я должен их  сменить.  џ сейчас записываю все  это на фонограф
‹юси.  „о  шести часов они  смогут отдохнуть. џ боюсь,  что  завтра -- конец
нашим заботам,  так как  потрЯсение было  слишком сильно  --  бедное дитЯ не
может выдер­жать. „а поможет всем нам Ѓог!


        Џ€‘њЊЋ Њ€Ќ› •ЂђЉ…ђ ‹ћ‘€ ‚…‘’…Ќђ
     (Ќе распечатанное ею)

     <i>7 сентЯбрЯ.</i>

     ЊоЯ дорогаЯ ‹юси!
     ЉажетсЯ, целый век  Я ничего не слышала о тебе или, вернее, ничего тебе
не  писала. џ знаю, что  ты простишь мне мой  грех, когда прочтешь  весь мой
запас  новостей. Њой муж благополучно вернулсЯ; когда мы приехали в ќксетер,
нас уже ждала колЯска; в ней сидел мистер •аукинс, приехавший нас встречать,
несмотрЯ на то, что снова сильно страдает подагрой. Ћн повез нас к себе, где
нам были приготовлены удобные и уютные ком­наты, и  мы все вместе пообедали.
Џосле обеда мистер •аукинс сказал:
     --  Њои дорогие, пою за ваше здоровье и  благополучие и желаю вам обоим
бесконечного  счастьЯ. “ менЯ никого  нет на свете,  и  Я решил все оставить
вам.
     „орогаЯ  ‹юси, Я плакала, когда „жонатан и этот  старик  пожимали  друг
другу руки. ќто был очень, очень счастливый вечер длЯ нас.
     €так, мы теперь обосновались в  этом чудесном  ста­ром доме. џ  страшно
занЯта устройством квартиры и хозЯйством.  „жонатан и  мистер •аукинс занЯты
це­лыми днЯми, так как  взЯв  „жонатана  в компаньоны, м-- р  •аукинс  хочет
посвЯтить его во все дела своих клиентов.
     Љак поживает твоЯ милаЯ матушка? •отелось бы мне приехать к вам в город
и увидеть вас, дорогие мои, но Я не смею, так  как у менЯ слишком много дел;
а за „жонатаном нужно очень  и очень ухаживать. Ћн уже начинает полнеть,  но
все же страшно ослабел после своей долгой болезни.
     ’еперь  Я  рассказала  тебе все свои новости, послушаю твои. Љогда твоЯ
свадьба? ѓде и кто  будет вас вен­чать, и что ты наденешь, и  будет  ли  это
торжественнаЯ или скромнаЯ свадьба? ђасскажи мне обо всем, доро­гаЯ, так как
нет ничего, что не интересовало бы менЯ и не было бы мне дорого.
     „жонатан шлет  тебе привет.  Џрощай, моЯ  дорогаЯ, да  благословит тебЯ
Ѓог.
     <i>’воЯ Њина •аркер.</i>


        Ћ’—…’ ЏЂ’ђ€ЉЂ •…ЌЌ…‘€ „. Њ.,
     M.R.C.S.L.K.Q.C.P.I., и т. д.,


        „†ЋЌ“ ‘њћЂђ„“, „. Њ.

     <i>20 сентЯбрЯ.</i>

     „орогой сэр,  согласно вашему  желанию  прилагаю при  сем отчет о  всех
делах,  порученных  мне...  —то  ка­саетсЯ пациента ђэнфилда, то  о нем есть
много  ново­стей.  ‘  ним  был  новый  припадок,  который  мог  очень  плохо
кончитьсЯ, но который, к счастью,  не имел ни­каких последствий. ‚чера после
обеда  двухколеснаЯ  повозка  подвезла к пустому  дому,  который граничит  с
нашим,  двух  господ;  к  тому самому  дому, куда,  по­мните, дважды  убегал
пациент. ќти господа останови­лись у  наших  ворот,  чтобы спросить, как  им
туда пройти; они, очевидно,  иностранцы.  џ  стоЯл у  окна кабинета и  курил
после обеда и видел, как один из них прибли­жалсЯ к дому.  Љогда он проходил
мимо окна  ђэнфилда,  пациент начал  бранить его и  называть всеми скверными
словами, какие знал. ѓосподин  же,  казавшийсЯ очень  порЯдочным  человеком,
ограничилсЯ тем, что ответил ему:  "перестань, ты, грубый  нищий". ‡атем наш
пациент начал  обвинЯть его  в том,  что он его  обкрадывает, что хотел  его
убить,  и сказал  ему,  что он ему помешает, если только тот  снова вздумает
сделать  это.  џ  открыл  окно и сделал господину  знак, чтобы он не обращал
вни­маниЯ на слова больного -- он ограничилсЯ тем, что оглЯделсЯ вокруг, как
будто желаЯ понЯть, куда он по­пал, и сказал:  "Ѓоже  менЯ сохрани  обращать
внимание на то,  что  мне кричат из несчастного сумасшедшего дома. Њне очень
жаль вас  и управлЯющего, которым приходитсЯ жить в одном доме с таким диким
живот­ным,  как этот субъект". ‡атем он очень любезно спро­сил менЯ, как ему
пройти  в  пустой дом, и Я показал  ка­литку; он ушел, а  вслед ему сыпались
угрозы, проклЯ­тиЯ и  ругань ђэнфилда. џ пошел к  нему, чтобы узнать причину
его  злости, так как он всегда вел себЯ прилично и ничего подобного с ним не
случалось, когда он не был в припадке буйства.  Љ моему великому удивлению Я
застал его совершенно успокоившимсЯ и даже веселым. џ  старалсЯ  навести его
на  разговор об этом инциденте, но он кротко начал расспрашивать менЯ, что Я
этим хо­тел сказать, и заставил менЯ поверить тому, что он тут совершенно ни
при  чем.  €  все--  таки, как  ни печально, это  оказалось ничто иное,  как
хитрость, так как не про­шло и получаса, как Я  снова услышал о нем. Ќа этот
раз  он  снова разбил окно  в  своей комнате и, выскочив из него, мчалсЯ  по
дорожке. џ  крикнул  сторожу, чтобы он последовал за мною, а сам побежал  за
ђэнфилдом,  так  как  боЯлсЯ   какого--  нибудь  несчастьЯ.   Њои   опасениЯ
оправдались:  около  повозки  с  большими  деревЯнными  Ящиками, котораЯ уже
проезжала  раньше, стоЯли  не­сколько  человек с багровыми  лицами и утирали
вспотев­шие от тЯжелой работы  лбы; раньше чем Я успел по­дойти, наш пациент
бросилсЯ  к  ним,  столкнул одного  из них с  повозки и  начал колотить  его
головой об землю. …сли бы Я  не схватил его вовремЯ, то ђэнфилд убил  бы его
на месте. …го товарищ схватил  тЯжелый кнут и стал бить  ђэнфилда  рукоЯткой
кнута  по  голове.  ќто   были  ужасные  удары,  но  ђэнфилд,  казалось,  не
почувствовал их -- бросилсЯ на него и боролсЯ с нами троими, рас­кидываЯ нас
во все стороны, как котЯт. ‚ы знаете,  что Я довольно грузен, и  те два тоже
дюжие молодцы. ‘на­чала он вел себЯ довольно спокойно в драке, но как только
понЯл,  что мы  его  осилили  и что  сторожа наде­вают на него  смирительную
рубашку,  начал кричать: "џ хочу  их уничтожить! Ћни не  смеют менЯ грабить!
Ћни не смеют убивать менЯ постепенно! џ сражаюсь за своего лорда и хозЯина!"
и всЯкие бессвЯзные фразы.  ЏорЯдочного труда стоило нам вернуть его домой и
во­дворить в обитую войлоком  комнату.  Ћдин из сторожей, •арди, сломал себе
при этом палец, но Я сделал ему перевЯзку, и он уже поправлЯетсЯ.


        Џ€‘њЊЋ Њ€Ќ› •ЂђЉ…ђ ‹ћ‘€ ‚…‘’…Ќђ
     (Ќе распечатанное ею)

     <i>18 сентЯбрЯ.</i>

     ЊоЯ дорогаЯ ‹юси!  Љакой  удар длЯ  нас! Њ-- р  •аукинс  внезапно умер!
Њногие  подумают, что  это  вовсе не так печально  длЯ нас, но  мы  оба  так
полюбили его, что  нам положительно кажетсЯ, что мы потерЯли  отца. „жонатан
сильно  сокрушаетсЯ:  он  опечален,  глубоко  опечален, не  только тем,  что
утратил этого  доброго ста­рика, так хорошо всю  жизнь относившегосЯ к нему,
заботившегосЯ  о нем, как о родном сыне,  и в конце  кон­цов оставившего ему
такое   состоЯние,  которое  нам,  скромным   людЯм,   обыкновенно   кажетсЯ
несбыточной  мечтой, но  чувствует  эту  утрату еще  в другом отноше­нии. Ћн
говорит,  что  ответственность,  котораЯ  теперь  целиком  падает  на  него,
заставлЯет  его нервничать. Ћн  начинает сомневатьсЯ в  себе. џ стараюсь его
подбодрить,  и  моЯ  вера  поддерживает  его  веру  в  себЯ.  Ђ  то  сильное
потрЯсение, которое  он  недавно  перенес,  отра­жаетсЯ  на  нем  теперь еще
больше. Џрости, дорогаЯ, что  беспокою тебЯ своими горестЯми в те дни, когда
ты  так счастлива, -- но, дорогаЯ  ‹юси, мне приходитсЯ быть  мужественной и
веселой при „жонатане, а  это стоит  большого труда и не с кем отвести ду