е  только  внешние,
но и  внутренние  враги.  Љак  и  многих  людей  с  живым  воображением  и
повышенной чувствительностью, менЯ  порой  охватывало  бурное  желание;  Я
нередко томилсЯ одиночеством, и мне казалось, что  ласка,  хотЯ  бы  самаЯ
грубаЯ, принесет мне  облегчение.  Љак  Я  уже  говорил,  мои  религиозные
верованиЯ, которые могли бы поддержать менЯ, сильно пошатнулись  во  времЯ
пережитых мною злоключений. Ѓывали дни, когда  эти  дикарки  казались  мне
обольстительными, когда воображение мое придавало прелесть  их  пропахшему
рыбой, лоснЯщемусЯ от жира телу, когда лживаЯ, многообещающаЯ  улыбка  или
спокойный пристальный взглЯд могли взволновать мое сердце. ‚споминаЯ  свою
жизнь на острове, Я жестоко упрекаю себЯ за то, что  не  сумел  поддержать
престиж "высшего" существа среди этих дикарей! €ногда менЯ  так  и  тЯнуло
схватить в объЯтиЯ какую-нибудь  варварски  разукрашенную,  нечистоплотную
красавицу, - и Я с трудом сдерживалсЯ.
   ‚ дни своего ученичества в “илтшире Я даже  не  представлЯл  себе,  что
отношениЯ между мужчинами и женщинами могут быть такими жестокими, грубыми
и бесчестными, как на острове  ђэмполь.  ’ам  взаимоотношениЯ  полов  были
бесконечно более сложными,  чем  в  цивилизованном  мире.  ЋстровитЯнки  и
привлекали и  отталкивали  менЯ,  и  на  основании  своего  опыта  Я  стал
примечать, что большинство дикарей испытывают к  ним  то  же  двойственное
чувство, смесь желаниЯ  и  отвращениЯ.  ‚  благопристойном  цивилизованном
мире, откуда  Я  был  выброшен,  любовь,  как  правило,  доставлЯла  людЯм
красивые и  приЯтные  переживаниЯ  и  увенчивалась  счастьем.  ЊоЯ  личнаЯ
неудача в любви, всколыхнувшаЯ во мне пучину зла  и  порока,  была  только
уродливым исключением. ‚ нашем счастливом мире обычно взаимнаЯ  склонность
и дружба двух молодых существ переходила в более пылкие  чувства,  которые
завершались браком, совместной жизнью, основанной на доверии,  преданности
и самопожертвовании. Ќо на  острова  ђэмполь  Я  видел  только  трусливых,
жадных и недоверчивых дикарей. €м  внушало  ужас  и  ненависть  физическое
влечение, толкавшее их друг к другу.
   Љак Я уже говорил, на острове очень редко вступали в добровольный союз,
потому что трудно было построить себе  хижину  и  мешала  сложнаЯ  система
различных табу, которую Я так и не мог постичь. Њужчина испытывал влечение
к женщинам вообще, и ему навЯзывали одну или двух, а девушкам так и  вовсе
не предоставлЯлось выбора. ‘амые привлекательные из них, хотелось им этого
или нет,  доставались  мудрецам;  имели  право  выбора  также  старейшины,
палачи, церемониймейстеры, рулевые, плетельщики сетей и  строители  хижин,
блюстители нравов и другие влиЯтельные особы. Њногоженство  процветало  на
острове, как и во всех странах, куда не проник свет христианства. —ем выше
стоЯл покровитель, тем меньше  угрожала  девушке  опасность  подвергнутьсЯ
"укоризне", и она могла опасатьсЯ лишь его немилости.  Џорой  естественнаЯ
склонность влекла ее к отважному и любезному,  хотЯ  и  вымазанному  жиром
юноше, но она не решалась соединить с ним  жизнь,  так  как  ее  соблазнЯл
выгодный  союз  с  каким-нибудь  влиЯтельным,  разукрашенным   татуировкой
старцем. Њысль об "укоризне" удерживала  ее  от  сближениЯ  с  юношей,  но
глубокое недовольство своей  участью  заставлЯло  страстно  желать  всЯких
болезней и напастей своему престарелому повелителю.
   Ќе удивительно, что любовь на острове ђэмполь не была тем  свободным  и
приЯтным чувством, каким она бывает у культурных людей. Ћна была  насквозь
пропитана  лицемерием,  отравлена  рабской  зависимостью   и   вынужденным
воздержанием. ‹юбовник подозревал свою возлюбленную в корыстных  расчетах,
она же, пойдЯ ему навстречу, рассчитывала получить за это должную награду.
‚се это было мне прекрасно известно. ‘лучалось, во времЯ плЯски при  свете
факелов  какаЯ-нибудь  молодаЯ  красавица,  сверкаЯ  перламутром,  гибкаЯ,
скользкаЯ от жира и Ярко раскрашеннаЯ, прижималась ко  мне,  тЯжело  дыша,
но, заглЯнув ей в  глаза,  Я  видел  лишь  страх,  отвращение,  покорность
чьей-то суровой воле.
   џ невольно бросал взглЯд на помост, где под красным шестом, на  котором
повис маленький свЯщенный ленивец, восседали Ђрдам и  тощий,  как  скелет,
старец, внимательно наблюдаЯ, не попадусь ли Я  на  приманку.  €  когда  в
ответ на немой вопрос девушки Я с улыбкой качал головой, она непроизвольно
поднимала глаза на своих повелителей, ожидаЯ новых приказаний.
   ђешив во что бы то ни стало соблюдать целомудрие, Я перестал есть  рыбу
и начал еще педантичнее соблюдать чистоту. џ  отлично  понимал,  что,  как
только привыкну к вони прогорклого рыбьего жира, мне станет  куда  труднее
отбивать атаки, которые велись на менЯ со всех сторон.


        8. Ѓњћ’ ЃЂђЂЃЂЌ› ‚Ћ‰Ќ›

   “же много лет угроза войны нависала над ущельем, подобно тучам, которые
то зловеще клубЯтсЯ над горами, то рассеиваютсЯ, -  и  вот  наконец  война
разразилась. ‚скоре она стала единственной темой бесед мудрецов за круглым
столом, а военные плЯски и магические заклинаниЯ заставили нас позабыть  о
плЯсках при свете факелов перед алтарем "‚еликой богини".  Џервыми  напали
жители верхнего селениЯ. ‚ обмен на нашу последнюю партию рыбы, правда  не
слишком обильную, они прислали вместо жевательного ореха, дерева  и  глины
некие предметы и изображениЯ самого оскорбительного характера. Ќаше племЯ,
обиженное и возмущенное, ответило  еще  более  грубыми  оскорблениЯми;  но
перваЯ обида была нанесена врагом, и это уЯзвило наше самолюбие.
   Љак только война была объЯвлена, Ђрдам, согласно законам и обычаЯм и по
необходимости, сделалсЯ верховным владыкой племени. Љазалось, он вырос. Ћн
принЯл  величавый  вид,  проткнул  верхнюю   губу   двумЯ   остроконечными
раковинами, выкрасил нос в Ярко-красный цвет и сделал по глубокому надрезу
над каждой бровью. ‚о времЯ трапезы его охранЯли два  пышно  разукрашенных
воина, с гвоздем в носу, с подрезанными ушами, с волосами, закрученными  в
длинные красные рога, и с огромными копьЯми. Ћни стоЯли навытЯжку справа и
слева от него; таким образом, он занимал больше половины круглого стола, а
мы пЯтеро должны были теснитьсЯ на небольшом его отрезке.
   - Ќа то и война! - невозмутимо заЯвил Ђрдам.
   Ћн делал вид, будто необычайно  озабочен  ходом  военных  действий,  мы
переговаривались  между  собой,  и  он  даже  не  отвечал,  когда  к  нему
обращались; но времЯ от времени Ђрдам властно вмешивалсЯ в наш разговор.
   “ входа в нашу трапезную непрестанно сменЯвшие друг друга  старики  изо
всех сил колотили в огромные барабаны,  обтЯнутые  кожей  умерших  героев.
Ћглушительный грохот барабанов не смолкал ни днем ни ночью. „аже и  теперь
стоит мне вспомнить об этих чудовищных инструментах, как  у  менЯ  в  ушах
начинает звучать их зловещий грохот. Ѓарабанщики от  старости  то  и  дело
начинали дремать  и,  очнувшись,  отбивали  дробь  с  удвоенной  энергией.
ЏрикрываЯсь требованиЯми всеобщей  безопасности,  Ђрдам  мог  безнаказанно
распорЯжатьсЯ жизнью и имуществом каждого из своих соплеменников, будь  то
мужчина или женщина. € мы испытали на себе его тЯжелую руку,  -  казалось,
он хотел сперва испробовать на нас все  карательные  меры,  какие  готовил
против наших врагов.
   ‚се молодые люди были зачислены в солдаты; чтобы закалить длЯ борьбы  с
врагом, их всЯчески истЯзали и калечили; им обрезали уши,  делали  надрезы
на теле, так что  кожа  вздувалась  буграми,  заставлЯли  как-то  идиотски
маршировать, задрав подбородок кверху и высунув Язык. ‚се девушки  племени
также  находились  в  распорЯжении  военачальника,   им   приказано   было
поддерживать мужество и свирепость в сражавшихсЯ.  ђешительно  все  вокруг
раскрашивалось в красный цвет, пока не истощились  запасы  краски.  Љаждые
два-три днЯ устраивались дикие военные плЯски, участники которых с большим
азартом избивали друг друга, или же "воющие сборища" длЯ устрашениЯ врага.
ќти сборища должны были поддерживать в нашем народе боевой дух. Њудрецы  и
старшие в роде перечислЯли преступлениЯ и пороки врагов под громкие  крики
одобрениЯ и негодующие возгласы всего племени. ‚ыкрики ораторов  тонули  в
диком вое присутствующих; не присоединитьсЯ к нему -  значило  навлечь  на
себЯ тЯжкое подозрение.
   Ќаши ораторы в своих филиппиках против врага выставлЯли главным образом
три обвинениЯ, изобличаЯ три основных его греха. ‚о-первых,  они  людоеды.
ќто обвинение неизменно вызывало у слушателей взрыв  бурного  негодованиЯ.
Ћратор обычно наклонЯлсЯ вперед и многозначительно спрашивал:
   - Ђ вам хочетсЯ попасть в жертвенные котлы врага?
   ‚торым преступлением наших недругов были  нечистоплотность  и  скверные
привычки. ’ретий грех состоЯл в том, что  они  держали  у  себЯ  семейство
крупных,  громко  квакающих  лЯгушек,  почитаЯ  их  своими   божественными
повелителЯми, - по мнению  нашего  народа,  это  было  особенно  гнусно  и
позорно. Ћтвратительные звуки, производимые главой  лЯгушиной  семьи,  его
бестолковые  прыжки  и  громкое  шлепанье  по   воде   противопоставлЯлись
медленным, как у ползущей вши, движениЯм и благородному  поведению  нашего
симпатичного тотема. ЏереходЯ к практическим вопросам,  оратор  доказывал,
что единственный способ избежать войн в будущем -  это  довести  войну  до
победного конца, и  в  заключение  начинал  распространЯтьсЯ  об  огромных
запасах жевательного ореха, глины и плодов, которыми мы  завладеем,  когда
раздавим  своих  врагов.  ’ак   как   уже   чувствовалсЯ   недостаток   во
"всеочищающем орехе", то это обещание пробуждало в нас самые заветные наши
желаниЯ.  Њы  выплевывали  кусочки  дерева,  которыми  пытались   заменить
жевательный орех, и поднимали оглушительный вой, зорко следЯ,  не  отстает
ли кто-нибудь от общего хора.
   Њежду тем военные действиЯ развивались до крайности медленно. Љак Я уже
говорил, граница проходила вблизи большого водопада; поднимавшаЯсЯ в  гору
над водопадом тропинка заросла колючим кустарником,  была  очень  узкаЯ  и
крутаЯ. Ќад этой тропинкой отвесные утесы вставали на добрую тысЯчу футов.
‡асев в этом месте на краю  запретного  плоскогорьЯ,  горсть  людей  легко
могла бы задержать целую армию, откуда бы та ни вздумала подступать.  Ќаши
аванпосты продвинулись  за  выступ  скалы,  где  обычно  происходил  обмен
товарами, и прЯтались среди скал и в кустах;  воины  наши  вооружены  были
пращами и длинными деревЯнными жердЯми, которыми  намеревались  сталкивать
неприЯтелЯ с тропинки  под  обрыв.  Ќаши  дозорные  расставили  капканы  и
опутали сетЯми тропинку, уходившую дальше в горы. ЌеприЯтель  же  наблюдал
за нами с утесов над водопадом. ‚ распорЯжении врагов были запасы твердого
дерева, поэтому они обзавелись длинными луками, чему мы не  без  оснований
завидовали. ‘трелы их  залетали  в  ущелье  на  добрую  четверть  мили,  а
стрелЯли они замечательно метко.
   Ќи одна  из  враждующих  сторон  не  обнаруживала  желаниЯ  вступить  в
открытый  бой.  ‚ремЯ  от  времени  один  из  наших  воинов,   неосторожно
высунувшись из-за прикрытий, падал, пронзенный стрелой, а как-то раз  один
вражеский воин поскользнулсЯ, упал в  реку  и  утонул.  Њы  пытались  было
подбрасывать неприЯтелю отравленную рыбу, но врЯд ли они попались  на  эту
приманку. ‚раги не сходились в открытом бою, и война стала напоминать игру
в прЯтки: меткие выстрелы, случайные убийства, непрерывный  гул  и  грохот
наших  барабанов  и  частый  резкий  стук  деревЯнных  трещоток,  которыми
пользовались наши враги нарЯду с барабанами. ‚ сущности, военные  действиЯ
застыли на мертвой точке, а боевым пылом  охвачены  были  главным  образом
селениЯ, находившиесЯ выше и ниже линии фронта.
   ‘омневаюсь,  чтобы  варварски  разукрашеннаЯ  фигура  Ђрдама  хоть  раз
поЯвилась в тех местах, куда могли залетать вражеские стрелы; но в селении
он развивал бурную деЯтельность. …ще задолго до  рассвета  он  выгонЯл  на
улицу  всех  новобранцев;  тощие,  голодные,  с  изувеченными  ушами,  эти
несчастные без конца маршировали, то и дело  спотыкаЯсь,  дурацки  высунув
Язык и задрав кверху подбородок; если кто-нибудь  падал  без  чувств,  его
возвращали к жизни пинками и тумаками,  а  стоило  ему  еще  раз  потерЯть
сознание, как он становилсЯ жертвой "укоризны". Ќарод то и дело созывали к
алтарю богини, чтобы огласить какое-нибудь новое воззвание, которое  Ђрдам
вкладывал в уста нашему владыке, маленькому  древесному  ленивцу.  ’о  наш
повелитель запрещал своим верноподданным жевать "всеочищающий орех",  даже
если его удалось бы раздобыть до поЯвлениЯ звезд на небе; то  он  заЯвлЯл,
что  отныне  полосы  красной  краски  должны  накладыватьсЯ  на  тело   не
вертикально, а горизонтально; отступлениЯ  от  этого  правила  допускались
только  по   особому   распорЯжению   главного   штаба.   Ќачались   также
инквизиционные процессы против несчастных,  подозревавшихсЯ  в  сочувствии
неприЯтелю.
   € вот —ит, за столом мудрецов (то и дело упоминаЯ  мое  имЯ,  что  менЯ
весьма  тревожило),  начал  поговаривать  о  возможности  и  преимуществах
фланговой  атаки  на  неприЯтелЯ  с  высоты   плоскогорьЯ.   ЏринЯть   это
предложение значило выразить порицание затЯгиванию  войны,  поэтому  Ђрдам
встретил его весьма неприЯзненно; но —ит  горЯчо  отстаивал  свою  любимую
идею и начал высмеивать образ действий Ђрдама, так что военачальник пришел
в Ярость. ‘пор быстро перешел в шумную ссору, в  которую  были  втЯнуты  и
плешивые старцы, но они всЯчески уклонЯлись от прЯмых высказываний.
   ‘ замиранием сердца Я слушал, как Ђрдам упрекал —ита, что ни он,  ни  Я
не  идем  на  войну,  а  только  чиним  препЯтствиЯ  военным  властЯм;  он
допытывалсЯ, где мы были в прошлом году, когда поднимались на  горы  Якобы
длЯ того, чтобы выслеживать мегатериев.
   - ѓде вы были? - кричал он, стуча кулаком по столу. - Ђ ну скажите,  за
кого вы? Њожет, вы держите руку врага?
   Џлешивый, похожий на  скелет  старец  что-то  неодобрительно  промычал.
‘люнЯвый  прогнусавил:  "ѓоспода,  господа!"  -  и  Ђрдаму   волей-неволей
пришлось смЯгчить свои обвинениЯ; под  конец  он  только  упрекнул  нас  в
недостатке патриотического рвениЯ. Ћднако он нагнал  на  нас  страху.  Ќам
стало Ясно, что придетсЯ оставить планы о наступлении с высот  плоскогорьЯ
и проЯвлЯть побольше воинственного пыла. —ит воткнул в каждое ухо по  зубу
акулы и  украсил  свой  головной  убор  из  пальмового  листа  чудовищными
узорами; а Я выкрасил в красный  цвет  череп  ленивца,  который  носил  на
голове, приделал к нему два Яростно скошенных глаза, вылепленных из глины,
и решил нигде и никогда не расставатьсЯ со своим свЯщенным посохом.
   ЌесмотрЯ на все принЯтые нами меры, Ђрдам продолжал жаловатьсЯ на  наше
бездействие. Ћн требовал, чтобы мне, как всем остальным мужчинам, обрезали
уши и покрыли все тело татуировкой и шрамами, а затем отослали  на  фронт,
где, облеченный в шкуру, с черепом на  голове,  Я  делал  бы  воинственные
жесты, устрашаЯ врага. Ћн уверЯл, что ‘вЯщенный Ѓезумец  неприЯтелЯ  стоит
во главе войск у большого водопада и бешено нас проклинает.  Џочему  бы  и
мне не последовать его примеру? €х стрелы не так уж часто попадают в цель.
Џравда, нам с —итом удалось на этот раз увернутьсЯ, но  мы  почувствовали,
что стали как бы отверженными и нам грозит немалаЯ опасность.
   Њы избегали гулЯть вдвоем, чтобы не навлечь на себЯ подозрений, но  нас
так ловко отстранили от дел, что мне  поневоле  приходилось  оставатьсЯ  с
—итом с глазу на глаз. €ногда мы гулЯли с ним, но как  можно  реже,  чтобы
нас не заподозрили в заговоре против мудрецов и властителЯ Ђрдама. —ит все
это времЯ был чрезвычайно осторожен в разговорах со мной; но один  раз  он
все же высказал Явно изменническую мысль. Њы  бродили  с  ним  по  лощине,
среди камней и утесов; некогда здесь произошел обвал,  но  теперь  обломки
скал густо заросли кустарником; то и дело встречались ручьи,  впадавшие  в
основной поток, и глубокие озерца. ЏоднЯвшись на холм,  мы  увидели  вдали
водопад.
   - џ думаю, что их воины ничуть не умнее наших, - размышлЯл вслух —ит. -
‘колько им ни толкуй, все  равно  не  поймут.  ‚се  солдаты  одинаковы,  -
продолжал  он,  подводЯ  итог  своим  скудным  наблюдениЯм.  -   —то   тут
поделаешь!.. „а, если бы мы напали на  них  с  плоскогорьЯ,  мы  навернЯка
кончили бы войну в  каких-нибудь  шесть  дней  и  здорово  бы  утерли  нос
Ђрдаму...
   „аже теперь, вспоминаЯ эту войну дикарей, Я испытываю  тЯжелое  чувство
отчужденности от своих  собратьев,  и  мне  кажетсЯ,  что  Я  вновь  брожу
один-одинешенек по  извилистой  пустынной  лощине,  среди  обломков  скал,
тоскуЯ по цивилизованному миру и сознаваЯ, что за  мной  наблюдают  и  мне
угрожает какаЯ-то напасть, и в ушах  у  менЯ  несмолкаемо  звенит  адский,
бессмысленный барабанный бой.
   "‚ чем Я провинилсЯ? - спрашивал Я себЯ. - —то  Я  сделал?  Џочему  моЯ
жизнь должна так рано оборватьсЯ в этой варварской  стране?  ‚едь  не  длЯ
того  Я  родилсЯ  на  свет,  наделен  какими-то  силами,  возможностЯми  и
желаниЯми, чтобы стать пешкой в руках  Ђрдама  и  его  слабоумных  друзей!
Ќеужели Я до конца дней останусь  жить  в  этом  пустынном  ущелье,  среди
дерущихсЯ идиотов, где  Я  никому  не  могу  принести  пользы  и  вынужден
молчать? Ќеужели у менЯ больше ничего нет впереди? Ќеужели Я так никогда и
не увижу больших городов, о  которых  мечтал  в  юности,  не  внесу  своей
скромной лепты в сокровищницу  человеческого  труда?  Ќеужели  никогда  не
встречу любви и настоЯщей дружбы и мне придетсЯ  всю  жизнь  притворЯтьсЯ,
соблюдать законы и обычаи, которые Я в душе презираю,  и  быть  посмешищем
длЯ всех людей? ‘прашиваетсЯ, зачем Я родилсЯ,  зачем  менЯ  произвели  на
свет?"
   ‚ то времЯ Я и не подозревал, какие странные  приключениЯ  еще  готовит
мне судьба.


        9. Џ…™…ђЂ € „…‚“ЉЂ

   ‹ощина, где Я одиноко бродил  в  эти  страшные  дни,  отличалась  дикой
красотой, там были живописные утесы, маленькие озера  и  заросшие  цветами
болота. Ћсобенно часто встречалось ползучее  растение,  напоминавшее  нашу
росЯнку, но гораздо крупнее и прожорливее.  Ћно  расстилалось  коврами  на
болотистых местах, и Я избегал ступать на его цепкие, жадные  листьЯ.  ќти
липкие, похожие на руки листьЯ ловили не только мух, как наша росЯнка,  но
и Ящериц, бабочек и даже небольших птичек. ‚ысохшие шкурки  и  кости  этих
маленьких жертв повсюду  валЯлись  на  болоте.  Љое-где  виднелись  густые
Ярко-синие  пирамидальные  купы  чертополоха  и  кусты  ежевики,  покрытые
крупными  Ягодами.  ђосло  множество  душистых  трав  и   цветов.   Љругом
поднимались голые  скалы,  залитые  Ярким  светом  или  подернутые  легкой
дымкой. Љогда около полуднЯ солнечные лучи неожиданно проникали в  лощину,
расстилавшаЯсЯ передо мной  картина  напоминала  мне  беспорЯдочную  груду
разноцветных шелков у подножиЯ гигантского готического собора.  €  тут,  в
глубоких уединенных водоемах, Я нередко купалсЯ.
   Ћднажды Я сделал открытие, которое взволновало менЯ и —ита  и  посулило
нам новую возможность поскорее покончить с войной; несколько дней мы  жили
этой надеждой.
   ќто была огромнаЯ расселина в горе. Њне случалось не раз проходить мимо
сводчатого отверстиЯ в скале, откуда  вытекал  прозрачный  ручей,  но  мне
как-то не приходило в голову туда заглЯнуть.  Ќо  однажды  днем,  тревожно
размышлЯЯ о новых угрозах Ђрдама, Я забрел  в  это  место,  и  вдруг  менЯ
осенила мысль, что эта пещера может служить надежным убежищем. џ  вошел  в
ручей, идЯ по колено в воде, проник в отверстие скалы, побрел дальше вверх
по течению и, к своей радости, через некоторое времЯ  очутилсЯ  в  большой
пещере. Ћсторожно пробираЯсь вперед в темноте, Я вскоре почувствовал,  что
нахожусь в огромном пустом пространстве. ЋпасаЯсь свалитьсЯ в пропасть,  Я
все времЯ шел по дну ручьЯ. Ќадежнее всего было ступать по дну. џ  чиркнул
спичкой и спугнул целую стаю летучих мышей,  которые  притаились  наверху,
среди сталактитов. Ќасколько мне удалось разглЯдеть  сквозь  вихрь  бешено
кружившихсЯ крыльев, пещера была очень велика, и  там  высилось  множество
сталагмитовых колонн и каменных глыб.
   Њне не хотелось тратить спички, а Я  не  догадалсЯ  захватить  с  собой
факела; итак, Я продолжал  свои  исследованиЯ  впотьмах,  прислушиваЯсь  к
журчанию ручьЯ  и  знаЯ,  что,  если  встретитсЯ  порог  или  обрыв,  вода
предупредит менЯ усиливающимсЯ шумом и плеском.  ‚незапно  в  отдалении  Я
увидел  бледный  свет  и-медленно  направилсЯ  к  нему.  ‘вет   пробивалсЯ
откуда-то сверху, и вскоре Я  догадалсЯ,  что  пещера  не  что  иное,  как
огромнаЯ расселина,  в  которую  по  временам  проникают  солнечные  лучи.
ЏоднимавшеесЯ кверху дно расселины, по которому протекал ручей,  напомнило
мне  железнодорожное  полотно,  проходЯщее  в   гористой   местности,   то
исчезающее в туннеле,  то  вновь  поЯвлЯющеесЯ  на  свет.  Ћднако  следует
добавить, что высота этой трещины во много  раз  превосходила  ее  ширину.
Њногочисленные выступы в стенах  расселины,  сближавшихсЯ  наверху,  почти
скрывали небесную лазурь; солнечный свет, проникаЯ в лощину, отражалсЯ  от
скал и достигал дна, терЯЯ свою  Яркость,  становЯсь  похожим  на  бледные
лунные лучи. Љругом, даже в наиболее  освещенных  местах,  царил  какой-то
призрачный полумрак; по уступам каменной стены, откуда-то с  высоты  каплЯ
за каплей  стекала  вода.  ‚  сумеречном  свете  скалы  поблескивали,  как
алебастр.
   Ќа следующий день Я привел сюда —ита. Њы  сделали  факелы  из  терновых
сучьев, нарубленных нами в чаще, и проникли как можно глубже в пещеру,  но
нам так и не удалось найти выхода  ни  к  селению  племени,  обитавшего  в
верховьЯх реки, ни на плоскогорье. Ќесколько дней  подрЯд  мы  исследовали
пещеру, упорно не желаЯ  примиритьсЯ  с  мыслью,  что  эта  многообещающаЯ
расселина  оказалась  просто-напросто  тупиком.  Џравда,   мы   обнаружили
несколько любопытных гротов и множество грибов, очень хороших на  вкус,  а
вскарабкавшись на уступы скал, нашли там гнезда морских птиц и немало Яиц.
•отЯ эта пещера и не имела второго выхода, она все же могла послужить  нам
Ќадежным убежищем, в случае если бы одержимый манией войны Ђрдам стал  нас
слишком уж донимать.
   Ќе могу припомнить, сколько прошло времени с этого момента до того днЯ,
когда благодарЯ  счастливой  случайности  мне  удалось  бежать  с  острова
ђэмполь. ‚оспоминаниЯ мои  об  этих  зловещих  днЯх  войны,  так  сказать,
свалены в кучу и совершенно  бессвЯзны.  Ћднажды  после  обеда,  бродЯ  по
лощине, Я присел отдохнуть на скалистом берегу одного из самых  больших  и
глубоких горных озер. Њысли мои бесцельно блуждали, как это всегда бывает,
когда человек ничем не занЯт и не имеет места в жизни. ‚друг Я  заметил  в
воде отражение женской фигуры  и,  поднЯв  глаза,  увидел  девушку  нашего
племени, котораЯ бродила на  противоположном  берегу  озера  по  колено  в
густой зеленой траве. …е блестЯщее  стройное  желтое  тело  приковало  мой
взглЯд и пленило воображение. ‘о все возрастающим интересом Я следил за ее
нерешительными движениЯми.
   ѓлЯдЯ на нее, Я принЯлсЯ безудержно мечтать  не  только  о  бесконечных
наслаждениЯх и восторгах, какие мне сулила близость с ней, но и о  прочной
дружбе и душевном покое. Ђ вдруг  этот  росток  жизни  окажетсЯ  не  дурно
пахнущей дикаркой, а прелестной девушкой, каким-то чудом ЯвившейсЯ сюда из
моего полного надежд прошлого? ЊоЯ изголодавшаЯсЯ по участию  душа  тешила
себЯ самыми фантастическими надеждами и мечтами.
   „евушка, казалось, искала удобного места на берегу озера, и вот она его
нашла. Ѓольшой выступ скалы вдавалсЯ далеко в озеро;  она  дошла  до  краЯ
утеса, с минуту постоЯла в задумчивости, потом, взмахнув руками, бросилась
в воду.
   Ќесколько мгновений Я сидел неподвижно, как зритель в кинематографе, но
вот древние традиции рода Ѓлетсуорси проснулись во  мне,  Я  сбросил  свой
головной убор и шкуру и стремглав  кинулсЯ  к  озеру.  Њы  должны  спасать
утопающего, хотЯ бы рисковали при этом утонуть. ќто  наш  самый  свЯщенный
долг. Њне еще никогда не приходилось вытаскивать кого-нибудь из воды, и  Я
был совершенно не подготовлен к такому деЯнию, однако бросилсЯ  в  воду  и
поплыл к утопающей.
   ‚ытащить испуганную, отбивающуюсЯ, сильную молодую женщину из глубокого
озера, откуда она не расположена выходить,  -  весьма  труднаЯ  и  опаснаЯ
задача. џ отчаЯнно боролсЯ с ней,  пытаЯсь  удержать  это  крепкое  гибкое
тело, она  хваталась  за  менЯ  и  тЯнула  за  собой  в  воду.  џ  начинал
захлебыватьсЯ и старалсЯ припомнить все,  что  мне  приходилось  читать  и
слышать о такого рода случаЯх. Њне пришло в голову, что надо оглушить  ее,
Я нацелилсЯ было кулаком в ее темЯ,  но  только  хватил  ее  по  лицу.  …е
смазанное жиром тело выскальзывало у  менЯ  из  рук,  и,  цеплЯЯсь  обеими
руками за мои ноги, она сильно мне мешала. ‚ уши  набралась  вода,  и  мне
слышалсЯ  то  глухой  рокот  толпы,  то  свист  пара,   вырывавшегосЯ   из
паровозного клапана. Џотом почудилсЯ пароходный гудок.  ЏризрачнаЯ  лодка,
наполненнаЯ людьми, проплыла мимо. ‚идимо, от чрезмерной усталости у  менЯ
начались  галлюцинации.  џ  чувствовал,  что  подвиг  спасениЯ   утопающей
превращаетсЯ в  бессмысленную  борьбу.  џ  уже  начал  терЯть  сознание  и
захлебыватьсЯ, как вдруг  почувствовал  под  ногами  дно.  Ќас  прибило  к
берегу! ‚ этом месте вода была всего по шею. Џоследнее отчаЯнное усилие  -
и Я освободилсЯ от вцепившейсЯ в менЯ девушки, встал на  ноги,  изверг  из
себЯ, как тритон на древнеримском  фонтане,  целый  каскад  воды,  перевел
дыхание, затем схватил ее за руку и поволок за собой.
   Њы стоЯли с ней по грудь в воде. Ћна все еще не могла  прийти  в  себЯ.
Ћткинув  назад  черные  мокрые  волосы,  она  взглЯнула  на  менЯ   широко
раскрытыми, удивленными глазами и упала без чувств мне на руки.
   - ‘корей на берег! - задыхаЯсь, пробормотал Я, поднЯл девушку  и  вынес
ее из воды.
   Ћна была в глубоком обмороке. Њне стоило немало трудов вытащить  ее  из
воды, так как берег был крутой и обрывистый; вскарабкавшись  наверх,  Я  в
избытке усердиЯ проволок ее несколько Ярдов  по  склону  холма,  заросшему
душистыми травами. ’ут Я бросил ее на землю, словно какой-то тюк, и тЯжело
опустилсЯ на землю рЯдом с ней. Ќесколько минут Я никак не мог  отдышатьсЯ
и сидел в каком-то оцепенении. Њне казалось, что с каждым  вздохом  воздух
мучительно превращаетсЯ у менЯ в горле в мутную, темную воду.
   - Ѓоже ты мой! - вырвалось у  менЯ.  -  Ђ  ведь  в  книгах  все  совсем
по-другому.
   € вдруг мне стало мерещитьсЯ, будто мы находимсЯ не на берегу озера,  а
в каком-то другом месте. џ протер  глаза  и  осмотрелсЯ  по  сторонам,  но
увидел перед собой лишь зеленый склон холма  и  горное  озеро,  окруженное
зубчатой стеной скал. џ откашлЯлсЯ и выплюнул  воду.  Њало-помалу  дыхание
восстановилось и силы вернулись ко  мне.  Ќо  что  теперь  делать  с  этим
бездыханным телом?
   Ќе могу припомнить, что именно Я предпринЯл. Џомню только, что в уме  у
менЯ  всплыли  слова:  "способы  оживлениЯ",  и  Я  принЯлсЯ   делать   ей
искусственное дыхание, поднимаЯ и опускаЯ руки, - и красивые же у нее были
руки! Љогда это не помогло, Я стал растирать ей грудь и все  тело  травой,
чтобы восстановить кровообращение; на ее теле не осталось и следов рыбьего
жира, - и от нее исходил чудесный аромат, напоминающий запах вербены.
   - „ай мне умереть! Ђх, дай мне умереть! - проговорила она.
   - ‚здор! - задыхаЯсь, бросил Я.
   - Ћни опЯть менЯ поймают, - сказала она.
   - „а ну их к черту! - воскликнул Я. - џ тебе помогу.
   - џ никому не хочу доставлЯть беспокойства. ‚се равно Я погибла!
   Ћна объЯснила мне, что ее преследует и мучает Ђрдам.
   - џ не могу полюбить его. џ его  боюсь.  ђазве  Я  могу  исполнЯть  его
желаниЯ, когда всЯ дрожу от страха?
   ’ут Я заметил у нее на руках синЯки, а на плечах свежие рубцы.
   - Ћн все равно убьет менЯ, - сказала она, и в глазах ее  блеснул  такой
ужас, что Я поднЯл ее на руки и отнес на прогалинку среди кустов,  где  мы
не были так на виду.
   ’ам Я бережно опустил ее на землю и уселсЯ рЯдом  с  ней.  џ  продолжал
свои растираниЯ, но мало-помалу  они  сменились  нежным  поглаживанием.  џ
увидел, что она очень хороша собой.
   Ћна прижалась ко мне, и казалось, ей  вовсе  не  хочетсЯ,  чтобы  Я  ее
отпустил. џ начал ее разглЯдывать,  -  и  менЯ  поразила  какаЯ-то  теплаЯ
прелесть ее лица, стройной шеи и всего тела. “ нее  были  прЯмые  брови  и
маленький, нежно очерченный рот. Ќо  вот  Яркие  лучи  полуденного  солнца
ворвались в ущелье, и наше убежище залило ослепительным  блеском.  ‚  этот
миг глаза наши встретились, словно спрашиваЯ, чего же  мы  хотим  друг  от
друга.
   ’олько раз в жизни, в далеком Ћксфорде, Я видел такое  же  выражение  в
глазах у девушки. Ќо на этот раз призыв не осталсЯ без ответа.


        10. Ѓ…ѓ‹…–›

   ‘  этого  днЯ  моЯ  жизнь  резко  изменилась.  џ  рассказал   о   своих
приключениЯх все, что сохранилось у менЯ в памЯти. џ описал  свое  бегство
из привычной культурной среды на край света в этот дикий мир, где менЯ  на
каждом  шагу  подстерегали  опасности.  ‡атем  в  судьбе  моей   произошел
внезапный поворот. Ѓросившись в воду, Я как бы принЯл крещение, и длЯ менЯ
началась новаЯ жизнь.
   ‚ блеске солнца и в упоительном  аромате  трав  Я  обрел  другое  тело,
которое было плотью от моей плоти, другое сердце, которое билось в  унисон
с моим, испытываЯ те же радости и те же страхи; обрел подругу, чьи глаза с
живым участием следили за каждым моим движением, чьи  надежды  и  опасениЯ
были мне бесконечно близки и чье тело принадлежало мне. Њы приблизились  к
этому озеру с разных сторон, не знаЯ друг друга; мы покинули  его,  навеки
соединенные любовью. Њы  должны  были  держатьсЯ  вместе  и  всеми  силами
помогать друг другу; теперь нам обоим грозили жестокие пытки и смерть.
   ‚эна - так звали мою подругу - была собственностью Ђрдама, и,  согласно
господствующим на острове законам, он  мог  делать  с  ней  все,  что  ему
заблагорассудитсЯ. Ђ  Я  нанес  диктатору  нестерпимое  оскорбление.  ‚эна
считала, что мы должны  бежать  и  скрытьсЯ  где-нибудь  подальше  или  же
одновременно лишить себЯ жизни.  Ќо  близость  девушки  пробудила  гнев  и
отвагу в моей душе,  и  Я  уже  начал  подумывать  об  открытой  борьбе  с
военачальником.
   - Ќет, - возразил Я, - нам незачем скрыватьсЯ! ’ы войдешь в мою  хижину
как моЯ жена! џ - ‘вЯщенный Ѓезумец, и все, что мне принадлежит,  свЯщенно
и ЯвлЯетсЯ табу!
   Ќадев на голову череп ленивца и накинув на плечи шкуру, Я с  посохом  в
руке направилсЯ к поселку; ‚эна следовала за мной, всЯ трепеща от страха и
восторга.
   Њы вышли на проторенную тропинку, котораЯ вела от водопадов к  селению,
и внезапно  повстречали  —ита.  Џри  виде  нас  он  остолбенел.  ‚ластным,
решительным тоном Я сообщил ему о своих намерениЯх и  о  перемене  в  моей
жизни. Ћн пришел в ужас и стал горЯчо менЯ  отговаривать.  Ђрдам  поднимет
против менЯ все племЯ; Я возразил, что подниму все племЯ против Ђрдама. Ќо
—ит лучше менЯ знал свой народ и умолЯл менЯ действовать осмотрительно.
   - Ћна спрЯчетсЯ у менЯ в хижине, - заЯвил Я.
   - ’ак иди же туда поскорей, - сказал —ит.
   Љак раз в это времЯ все племЯ собралось перед храмом  "‚еликой  богини"
на митинг длЯ единодушного вытьЯ, и по дороге мы не встретили ни души.  џ,
как  сейчас,  слышу  гнусавые  голоса  ораторов,  доносившиесЯ  с  верхней
открытой площадки, которые по временам покрывал дружный вой всего племени;
они ни на минуту не замолкали, пока мы шли по безлюдной  нижней  тропинке.
—ит рассталсЯ с нами, поспешив на  военное  собрание,  чтобы  узнать,  что
делает Ђрдам.
   - ‚ойди в мою хижину, это твой дом, - сказал Я,  раздвигаЯ  заслонЯвший
вход тростник, и нежно обнЯл ее в полумраке моего убежища.
   Ќеужели же все это мне только приснилось? Ќеужели новаЯ жизнь была лишь
плодом фантазии?
   Љак это было чудесно - прийти в уединенную  хижину  и  уже  не  быть  в
одиночестве, чувствовать ласку и заботы  человеческого  существа,  которое
мне принадлежит, видеть, как ‚эна суетитсЯ около очага, приготовлЯЯ обед.
   Ќо вот  возвращаетсЯ  с  собраниЯ  —ит,  вид  у  него  встревоженный  и
решительный.
   - Ћни ищут пропавшую девушку Ђрдама, - сообщает он. - Ћни  думают,  что
ее похитил неприЯтель. “молЯю тебЯ, беги отсюда и спрЯчьсЯ с ней в пещере,
которую мы с тобою нашли. ’еперь, когда она  стала  твоей,  -  зачем  тебе
умирать?
   Ћн исчез. ‚ышел наружу послушать, что творитсЯ  в  селении.  Џотом  его
широкое лицо снова поЯвлЯетсЯ в двери хижины.
   - ‘пустись вниз, там, у берега, - челнок. Љогда сюда придут  за  тобой,
ты будешь уже  у  водопада.  Ђ  мне  здесь  нельзЯ  оставатьсЯ.  Њы  скоро
увидимсЯ.
   Њы слышим, как он пробираетсЯ сквозь кустарник, удалЯЯсь от  хижины.  џ
прижимаю к себе свою подругу.  џ  готов  оказать  отчаЯнное  сопротивление
врагам в дверЯх моей хижины. Ќо она не согласна.
   - Ћ господин мой, Я хочу жить! - заЯвлЯет она.  -  ’еперь  Я  так  хочу
жить! Ѓежим с тобой отсюда, как советовал нам —ит!
   џ обнаруживаю, что и мне хочетсЯ жить.
   € вот мы спускаемсЯ ползком по обрыву к реке  и  быстро  находим  лодку
—ита. ‘гущаютсЯ сумерки, селение переполошилось, в темноте мечутсЯ  факелы
наших преследователей. ЏерекликаютсЯ голоса. “дарили в набат, и  в  тишину
врезаетсЯ острый свист. Њы уже в  челноке,  Я  хватаюсь  за  весло.  ‚друг
вспыхивают  какие-то  странные  огни.   Ћгромные   зеленые   светлЯки   то
загораютсЯ,  то  гаснут  в  густом  синем  мраке.   ђека   шумит,   словно
взволнованнаЯ толпа, и в ее струЯх причудливо  отражаютсЯ  вспышки  огней.
Ќекоторое времЯ мы гребем изо всех сил, но вот перед нами пенистый  порог.
Ќа мгновение мы останавливаемсЯ, потом нас  вновь  подхватывает  течением.
ЉажетсЯ, не будет конца этой борьбе со стихией. ‚се громче  доноситсЯ  рев
большого  водопада,  заглушаЯ  все  звуки.  Њы  выбрались  на   берег   и,
пригнувшись к земле, бежим к озеру, разыскиваЯ глазами вход  в  расселину.
‚друг что-то больно ударЯет  менЯ  в  плечо,  и  Я  падаю.  ЊенЯ  пронзила
большущаЯ стрела, пущеннаЯ сверху. ‚эна вытаскивает стрелу и помогает  мне
поднЯтьсЯ на ноги. Ћна гладит менЯ по плечу, и руку ее обагрЯет кровь.
   - Џещера, - бормочу Я, - расселина!
   ‘ладкий запах вербены щекочет мне ноздри. џ вижу синюю полоску  бурного
неба, отраженную в озере. ѓде-то далеко позади слышитсЯ шум погони.
   Ќо мы уже около отверстиЯ, где ручей выбиваетсЯ из скал.
   ’еперь мы в безопасности. ‚  обширной  пещере  прохладно  и  темно;  но
внезапно менЯ охватывает слабость.
   - €ди по руслу, - говорю Я и тут же спотыкаюсь и падаю.
   ‚эна несет менЯ, и ноги мои волочатсЯ по  воде.  „алее  в  моей  памЯти
пробел, но, должно быть, Я все-таки указывал ей путь. ‚от Я лежу  на  ложе
из каких-то веток и душистых трав, а она, склонившись  надо  мной,  кормит
менЯ из миски. ЊенЯ ничуть не удивлЯет,  что  откуда-то  поЯвилась  миска.
‘ветло, как днем, и пещера почему-то очень  похожа  на  уютную  просторную
комнату, Џод головой у менЯ подушка. Ќаши глаза встречаютсЯ.
   - ‘кушай еще, - говорит она, - это тебе полезно.
   џ проглатываю еще ложку и, приподнЯвшись, сажусь  в  постели.  Џлечо  у
менЯ забинтовано, болит и как-то странно одеревенело.
   - Ќо где же это мы? - спрашиваю Я.
   - “ себЯ дома, - отвечает она. Ћна кладет свою прохладную руку  мне  на
лоб. - †ара больше нет. ’ы узнаешь менЯ, Ђрнольд?
   - ’ы - ђовена. Ќо скажи мне, где же Я?
   - Ќа Ѓруклин-•айтс... ‘ъешь еще ложку.
   - ‚ Ќью-‰орке?
   - Ќу конечно в Ќью-‰орке!


        —Ђ‘’њ —…’‚…ђ’Ђџ

   повествующаЯ о том, как необычайно преобразилсЯ остров ђэмполь;
   как мистер Ѓлетсуорси вернулсЯ в лоно цивилизации, как он мужественно
   сражалсЯ за цивилизацию, был ранен и чуть не погиб смертью храбрых
   в мировой войне; о его жене ђовене и о его детЯх; как он нашел себе
   занЯтие; о его замечательной беседе со старым приЯтелем, в конце
   которой были высказаны мысли о жизни человеческой, обещанные еще
   на титульном листе этой книги


        1. ђЋ‚…ЌЂ

   џ перестал  расспрашивать  и  доел  суп.  Ћна  коснулась  моей  руки  и
повторила:
   - „а, у тебЯ больше нет жара!
   џ молча попыталсЯ встать, и она так же молча помогла мне. џ сел на краю
кровати. џ был крайне озадачен: ведь  это,  конечно,  была  та  пещера,  в
которой она уже много недель кормила менЯ, ухаживала за мною и охранЯла. €
в то же времЯ это была комната!
   - —то это с моим плечом? - спросил Я.
   - ’ебЯ сшибло такси, и ты поранил себе плечо.
   - Љакое такси? ‘трела!
   - „а нет же. ’акси. џ вытащила тебЯ из сточной канавы.
   џ провел рукой по волосам. ’ут Я заметил новые странности.
   - ’ы одета по-европейски, - сказал Я.
   - Ќу так что же? ЌельзЯ же все времЯ заниматьсЯ любовью.
   - Ќо все-таки ты та женщина, которую Я люблю?
   - Њожешь не сомневатьсЯ в этом.
   џ напрЯг свою бедную, помраченную памЯть.
   - џ спас тебЯ, когда ты тонула?
   - „а, в ѓудзоне.
   - ‚ ѓудзоне? ‘ каким трудом Я вытащил тебЯ  из  воды!..  Ќо  ты  стоила
этого.
   - ЃеднЯжка, ты все перепутал! - € она поцеловала мне  руку  с  какой-то
покровительственной нежностью, как делала это уже тысЯчи раз.
   џ с удивлением оглЯдывалсЯ по сторонам.
   - Љак странно! Ќа потолок падает  свет  из  окна!  Ђ  раньше  тут  была
известковаЯ скала. Ђ вон те серые утесы за окном, - высокие серые утесы  -
не что иное, как огромные зданиЯ.
   џ обратил внимание на странный аромат.
   - ѓде-то здесь... - сказал Я и оглЯдел комнату. Ќа  подоконнике  стоЯли
три цветочных горшка, и Я знал, что в них вербена.
   џ встал на  ноги,  и  она  менЯ  поддерживала,  так  как  ноги  у  менЯ
подкашивались. Њы подошли к окну, и Я увидел картину одновременно и чуждую
и знакомую. Ќад рекой,  изборожденной  множеством  быстро  снующих  судов,
вздымались  к  небу  величавые  громады  Ќью-‰орка,  странно  воздушные  в
ласковом, теплом предвечернем свете. ЋбнЯв менЯ  рукой  за  плечи,  ђовена
поддерживала менЯ, пока Я смотрел из окна.
   - Ќеужели Я бредил? - спросил Я. - Ќеужели все это мне приснилось?
   Ћна ничего не ответила, только еще крепче менЯ обнЯла.
   - ќто Ќью-‰орк. Ќу конечно это Ќью-‰орк!
   - ‚он там Ѓруклинский мост.
   - ’ак это не остров ђэмполь?
   Ћна молча покачала головой.
   - ќто мой цивилизованный мир?
   - Ћ любимый! - прошептала она.
   - ’ак, значит, остров ђэмполь, это варварство и эти жестокие безнадежно
тупые дикари - все было сном, фантастическим сном!
   Ћна заплакала. Ѓыть может, она  плакала,  радуЯсь,  что  Я  очнулсЯ  от
мучительного бреда.


        2. ЋЃљџ‘Ќ…Ќ€… „ЋЉ’ЋђЂ Њ€Ќ—€’Ђ

   ‹егкаЯ дымка сомнений заволакивала в первые  минуты  после  пробуждениЯ
ослепительное сиЯние вновь обретенного мною мира. џ  отвернулсЯ  от  окна,
так как мне было трудно стоЯть. Ћна помогла мне сесть в небольшое  кресло,
у которого, как Я почувствовал, не хватало одного колесика.
   - ‚се эти ужасы, война, зверства, Ђрдам - все мне только приснилось?
   ђовена не ответила.  Ћтвернувшись  от  менЯ,  она  смотрела  на  дверь.
ЏослышалсЯ стук, которого она, по-видимому, ожидала.
   - ‚ойдите! - крикнула она, и  на  пороге  поЯвилсЯ  мужчина  с  широким
загорелым лицом, очень  похожий  на  прорицателЯ  —ита,  но  только  чисто
вымытого и причесанного на  бруклинский  лад.  Ћн  остановилсЯ  в  дверЯх,
внимательно глЯдЯ на нас. ќто был —ит - и в то же времЯ не  —ит!  џ  знал,
что сейчас услышу знакомый глуховатый басок —ита.
   ђовена обратилась к нему с сиЯющим видом:
   - …му гораздо лучше. ’еперь мы  уже  не  в  пещере.  Џредставьте  себе!
‘ейчас он смотрел в окно! Ћн узнал Ќью-‰орк!
   Џосетитель, широкоплечий и коренастый мужчина, приблизилсЯ и  испытующе
посмотрел на менЯ глазами —ита.
   - ‚ы находитесь в Ѓруклине!
   - џ нахожусь в некоторой неуверенности...
   - Ђ вы знаете, кто Я такой?
   - џ называл вас —итом.
   - ‘окращенное Њинчит. „октор Ђлоиз Њинчит, к вашим услугам!
   Ћн подошел к окну и остановилсЯ, глЯдЯ на  реку.  ѓоворил  он  со  мной
через плечо, не глЯдЯ мне в лицо, словно опасаЯсь смутить менЯ.
   - ‘колько раз Я вам говорил, что это - реальный мир! € сколько  раз  вы
мне отвечали, что это остров ђэмполь! Џризнаюсь, Я потерЯл всЯкую надежду.
€ вот эта молодаЯ леди сделала то, чего не могли добитьсЯ ни Я, ни  другие
нью-йоркские психиатры. ‚ыбрав момент, когда вы бродили в  одиночестве  по
высокому берегу ѓудзона, над Џалисадами, она бросилась в реку, после  чего
к вам вернулось сознание. € вот вы оба здесь, осмелюсь сказать,  в  полном
туалете и в здравом уме!
   Џри этих словах он улыбнулсЯ, глЯдЯ на ђовену, а  затем  посмотрел  мне
прЯмо в лицо.
   - €так? - проговорил он, пытаЯсь мне помочь. Ћн присел на край стола  с
видом человека, у которого свободного времени хоть отбавлЯй.
   - Џростите, если  Я  буду  говорить  бессвЯзно,  -  начал  Я  медленно,
взвешиваЯ каждое слово. - џ, право, не знаю, как Я попал сюда. џ хотел  бы
знать, каким образом Я очутилсЯ здесь и  вот  смотрю  из  окна  на  остров
Њанхэттен, - ведь Я думал, что нахожусь далеко  от  цивилизованного  мира,
совсем на другом острове, у берегов ћжной Ђмерики. Џорой  моЯ  безудержнаЯ
фантазиЯ выкидывает невероЯтные шутки. —то это еще за новаЯ шутка?
   - Ѓольше не будет никаких шуток, - заметил доктор Њинчит.
   - ’ак Я был... ненормален?
   - Ќенормаль