Ћноре де Ѓальзак. Џрощенный Њельмот

Ћцените этот текст:
Ћноре де Ѓальзак. Џрощенный Њельмот

     
---------------------------------------------------------------------------     
     ‘обрание сочинений в пЯтнадцати томах.
     ’. 13. —еловеческаЯ комедиЯ. ”илософские этюды.
     Њ.: ѓосударственное издательство художественной литературы, 1955.
     OCR ѓуцев ‚.Ќ.
---------------------------------------------------------------------------     


                              ѓенералу  барону  де  Џомерель  -  на памЯть о
                              крепкой   дружбе,  соединЯвшей  наших  отцов и
                              перешедшей к сыновьЯм.
                                                                 „е Ѓальзак.

     …сть  такаЯ  порода  людей,  которую  в  мире  общественном  выращивает
цивилизациЯ,  подобно  тому  как  в  мире  растительном  цветоводы тепличным
способом  создают  гибридную  породу,  не  поддающуюсЯ  размножению ни путем
посева,  ни  отводками.  Њы  имеем  в  виду кассира - некое человекообразное
растение,   которое  поливают  религиозными  идеЯми,  подпирают  гильотиной,
обстригают пороком,- и растет себе оно на четвертом этаже вместе с почтенной
супругой  и  надоедливыми  детьми.  Њногочисленные  парижские кассиры всегда
останутсЯ  загадкой  длЯ  физиолога.  ЏонЯл  ли кто-нибудь задачу, где иксом
ЯвлЯетсЯ  кассир?  Љак отыскать человека, который спокойно созерцал бы чужое
богатство,  отданное  ему  в руки,- ведь это все равно, что кошку посадить в
одну  клетку  с  мышью!  Љак отыскать человека, который согласитсЯ в течение
семи  восьмых  года по семь-восемь часов в день сидеть в плетеном кресле, за
решеткой  в  каморке,  не  более  просторной,  чем  каюта  морского офицера?
—еловека,  у  которого  таз  и  ноги  не  одеревенеют  от подобного ремесла?
—еловека,  у  которого  достаточно  величиЯ  длЯ  такого  маленького  места?
—еловека, который, постоЯнно имеЯ дело с деньгами, прониксЯ бы отвращением к
ним?  “ любой религии, моральной системы, школы или института затребуйте это
растение  и  предложите им Џариж - этот город-искуситель, этот филиал ада, в
качестве  среды, где должен произрастать кассир! € вот проследуют перед вами
религии  одна  за  другой;  школы,  институты, моральные системы, все законы
человеческие, великие и малые придут к вам, как приходит друг, к которому вы
обратились с просьбой о тысЯчефранковом билете. Ћни примут скорбный вид, они
прибегнут  к  гриму,  они  сошлютсЯ на гильотину - совершенно также, как ваш
друг  укажет вам жилище ростовщика - одну из сотни дверей ведущих в больницу
длЯ  бедных.  ‚прочем,  сама  нравственнаЯ  природа  не лишена капризов, она
позволЯет  себе  то  там,  то  здесь  создавать  честных кассиров. Џотому-то
разбойники, которых мы прикрасы ради именуем банкирами и которые приобретают
лицензию  за  тысЯчу  экю как пират - разрешение на выход в море, проникнуты
таким   почтением   к   этим   редким  существам,  выращенным  в  инкубаторе
добродетели,   что   заключают   их  в  каморку,  содержа  их  так  же,  как
правительство   содержит   редкостных   животных.   …сли   кассир  не  лишен
воображениЯ,  наделен  страстЯми, если кассир, пусть даже безупречный, любит
свою  жену,  а  она  скучает,  страдает от неудовлетворенного честолюбиЯ или
просто  тщеславиЯ,- тогда кассир развращаетсЯ. Џоройтесь в истории кассиров:
вы  не  приведете  ни одного случаЯ, когда кассир добилсЯ бы, что называетсЯ
положениЯ.  …сли  они  не  кончают  каторгой  или  бегством  за  границу, то
прозЯбают  где-нибудь  на  третьем  этаже на “лице ‘ен-‹уи, в квартале Њарэ.
Љогда  парижские  кассиры  осознают свое значение, им цены не будет. Џравда,
иные  люди  только  и могут быть, что кассирами, так же как другие неизбежно
становЯтсЯ  мошенниками.  ЏоразительнаЯ  насмешка  цивилизации!  „обродетели
общество  жалует на старость сотню луидоров ренты, третий этаж, вволю хлеба,
несколько   неношеных   шейных  платков,  да  престарелую  жену,  окруженную
ребЯтами.  Ђ  пороку,  если у него хватит смелости, если он ловко повернет в
свою  пользу  статью закона, как ’юренн вертел генералом Њонтекукули [’юренн
(1611-1675)  -  известный  французский полководец. Њонтекукули (1609-1681) -
австрийский  генерал;  в  1675 г. оба полководца во главе своих войск четыре
месЯца  маневрировали,  из  бегаЯ  решительного  сражениЯ], общество прощает
украденные  им  миллионы,  общество осыпает его орденами, балует почестЯми и
заваливает  знаками  уважениЯ.  Љ  тому  же и само правительство действует в
полном  согласии  с  обществом,  глубоко непоследовательным. ‘реди способных
юношей  восемнадцати  -  двадцати лет правительство производит набор молодых
талантов; преждевременной работой оно истощает великие умы, собранные им длЯ
того, чтобы хорошенько их отсортировать, как садовники поступают с семенами.
Љ  этому  делу  оно  приставлЯет  присЯжных  взвешивателей  таланта, которые
пробируют  их мозги, как на монетном дворе пробируют золото Џотом из пЯтисот
подающих  надежды  молодцов, которых ему поставлЯет наиболее передоваЯ часть
населениЯ,  правительство отбирает одну треть, помещает ее в огромные мешки,
именуемые  учебными  заведениЯми,  где  и держит их в течение трех лет. •отЯ
каждый  из  таких ростков представлЯет собою огромный капитал, оно делает их
своего  рода  кассирами;  назначает  их  простыми  инженерами,  использует в
качестве капитанов артиллерии - словом, обеспечивает их лишь самыми высокими
из  подчиненных  должностей.  Ђ  потом,  когда  эти  лучшие люди, сдобренные
математикой  и  напичканные наукой, достигают пЯтидесЯтилетнего возраста, их
вознаграждают за службу квартирой в четвертом этаже, женою с ребЯтами, всеми
прелестЯми  посредственного  существованиЯ.  ђазве  не  чудо,  что  из  этих
одураченных   людей  выберетсЯ  пЯть-шесть  талантливых  личностей,  которые
достигают социальных высот.
     ’аков точный баланс отношений, в которые вступают талант  и  внутренние
достоинства  с  правительством  и  обществом  в   эпоху,   почитающую   себЯ
прогрессивной.  Ѓез   этих   предварительных   замечаний   случай,   недавно
происшедший в Џариже, показалсЯ бы неправдоподобным, а  сопровождаемый  этим
кратким введением, он, может быть, даст пищу умам,  достаточно  высоким  длЯ
пониманиЯ истинных Язв нашей цивилизации, котораЯ после  1815  года  принцип
"честь" заменила принципом "деньги".
     ‚  пасмурный  осенний день, часов в пЯть вечера, кассир одного из самых
крупных парижских банков еще сидел за работой при свете лампы, зажженной уже
довольно  давно.  Љак  это  заведено в коммерческом мире, касса помещалась в
самой темной части тесных и низких антресолей. —тобы до нее добратьсЯ, нужно
было  пройти  коридором,  который  освещали  лишь  тусклые  оконца  и  вдоль
которого,  как в банном заведении, тЯнулись перенумерованные комнаты. ‘ледуЯ
инструкции,  швейцар  уже  с  четырех часов флегматически произносил: "Љасса
закрыта".  ‚  это  времЯ  канцелЯрии  уже  опустели,  курьеры были отосланы,
чиновники  разошлись по домам, жены директоров ожидали своих любовников, оба
банкира  обедали  у своих сожительниц. ‚се было в порЯдке. Ћкованные железом
денежные   сундуки   стоЯли  позади  каморки  кассира,  занЯтого,  вероЯтно,
подсчетом  кассы.  ‘квозь решетку каморки можно было видеть шкаф из кованого
железа,  который  благодарЯ изобретениЯм современного слесарного ремесла был
так  тЯжел, что воры не могли бы его утащить. …го дверца открывалась лишь по
воле  того,  кто  умел  составить  пароль из букв замка, хранЯщих тайну и не
ведающих подкупа,- прекрасное осуществление сказки о ‘езаме из "’ысЯчи одной
ночи".  Ќо это еще не все. ‡амок стрелЯл из пищали в лицо тому, кто, овладев
паролем,  не  знал  последнего  секрета,  ultima  ratio  [Џоследний аргумент
(лат.)]  этого  дракона  механики.  „верь в комнату, стены комнаты, ставни в
комнате  -  всЯ комната была обита листами железа толщиною почти в полдюйма,
замаскированными  легкой  деревЯнной  обшивкой.  ‘тавни  были закрыты, дверь
заперта.   …сли  кто  мог  считать  себЯ  пребывающим  в  полном  уединении,
недоступным  ничьему взору, то, конечно, кассир банкирской конторы "Ќусинген
и Љ^o" [Ќусинген - повторЯющийсЯ персонаж "—еловеческой комедии", образ этого
финансиста,  "Ќаполеона  биржи",  обогатившегосЯ  при  помощи  рЯда биржевых
спекулЯций,  разоривших  тысЯчи людей, встречаетсЯ в целом рЯде произведений
Ѓальзака]  на  улице  ‘ен-‹азар.  €  так,  полнейшее  молчание царило в этом
железном  погребе.  “гасшаЯ  печка  дышала жаром, вызывающим муть в голове и
тошноту,  как  бывает  наутро  после  кутежа.  Џечка  усыплЯет, одурЯет; она
необычайно  способствует  превращению  сторожей  и  чиновников  в  кретинов.
Љомната  с печкой - колба, в которой разлагаютсЯ энергичные люди, слабеет их
способность  к  движению  и изнашиваетсЯ волЯ. ЉанцелЯрии - огромнаЯ фабрика
посредственностей,  необходимых  правительствам  длЯ поддержки того особого,
основанного  на  деньгах,  феодального режима, на который опираетсЯ нынешний
общественный  договор  (см.  "—иновники").  ‡ловоннаЯ  теплота,  испускаемаЯ
собравшимисЯ   вместе   людьми,   занимает   немалое   место   среди  причин
прогрессирующего  вырождениЯ  умов:  мозг,  выделЯЯ  особенно много азота, в
конце концов отравлЯет другие мозги.
     Љассиру было лет сорок, на его круглой, как шар, голове при свете лампы
ЉарселЯ, стоЯвшей на столе, сиЯла лысина, а в черных  волосах,  уцелевших  с
боков, блестела седина. –вет лица у него был кирпично-красный. Ћколо голубых
глаз залегли морщинки. Љак  у  всЯкого  толстого  человека,  руки  его  были
пухлыми. ”рак синего сукна, уже немного побелевшего на  швах,  и  лоснЯщиесЯ
панталоны приобрели потертый вид, с которым тщетно боретсЯ щетка и который -
в глазах людей мало наблюдательных - служит верным признаком, говорит о том,
что  перед  вами  бережливый,   честный   человек,   достаточно   философски
настроенный или достаточно аристократичный длЯ  того,  чтобы  носить  старый
костюм. Ќо не  редкость  встретить  людей,  которые,  экономЯ  на  пустЯках,
неустойчивы, расточительны или  бесхарактерны  в  главном.  Џетлицу  кассира
украшала ленточка Џочетного легиона, так как  во  времЯ  €мперии  он  служил
командиром драгунского эскадрона. ѓ-н де Ќусинген, первоначально  поставщик,
впоследствии банкир,  имел  когда-то  случай  оценить  щепетильность  своего
кассира,  занимавшего   тогда   высокий   пост,   потом   утраченный   из-за
неблагоприЯтных обстоЯтельств, и в знак уважениЯ положил ему пЯтьсот франков
в месЯц. ‚оин сделалсЯ кассиром в 1813 году,-  тогда  он  уже  залечил  свои
раны, полученные в сражении при ‘тудзЯнке, во времЯ  беспорЯдочного  бегства
из Њосквы, но до этого он протомилсЯ шесть месЯцев  в  ‘трасбурге,  куда  по
приказанию  императора  посылали  некоторых  старших  офицеров   длЯ   особо
тщательного лечениЯ. ќтот бывший  офицер,  по  фамилии  Љастанье,  имел  чин
полковника в отставке и две тысЯчи четыреста франков пенсии.
     Љастанье, в котором за десЯть лет кассир уничтожил  воина,  пользовалсЯ
таким доверием банкира, что, кроме всего прочего, заведовал перепиской в его
личном кабинете  (расположенном  позади  кассы),  куда  барон  спускалсЯ  по
потайной лестнице. ’ам  решались  дела.  ќто  было  решето,  сквозь  которое
просеивались предложениЯ, место  переговоров,  где  изучалось  положение  на
бирже. Ћтсюда посылались аккредитивы;  здесь,  наконец,  находились  главнаЯ
книга и ежедневные записи, где подытоживалась работа всех  отделений  банка.
‡акрыв дверь, выходившую на лестницу, котораЯ вела во второй этаж  особнЯка,
в парадные приемные обоих банкиров, Љастанье снова уселсЯ и некоторое  времЯ
рассматривал аккредитивы на имЯ банкирского  дома  “отскильдена  в  ‹ондоне.
Џотом он взЯл перо  и  подделал  внизу  каждого  из  них  подпись  Ќусинген.
ђазмышлЯЯ, какаЯ из этих подписей удалась ему лучше других, он вдруг вскинул
голову, точно укушенный мухой, повинуЯсь ощущению, которое говорило ему: "’ы
здесь не один!" € в эту минуту подделыватель подписей увидал, что у окошечка
кассы, за решеткой, стоит какой-то человек, так тихо, что и дыханиЯ  его  не
слышно, словно он и  не  дышит  вовсе,-  очевидно,  он,  вошел  в  дверь  из
коридора, котораЯ, как заметил Љастанье, была открыта настежь. Џервый раз  в
жизни старый солдат до того испугалсЯ,  что  так  и  замер,  раскрыв  рот  и
остановив  взглЯд  на  этом  человеке,  самый  вид  которого  внушал   страх
независимо от таинственных обстоЯтельств, сопровождавших подобное поЯвление.
„линный оклад лица, выпуклый лоб, неприЯтный цвет кожи незнакомца, не менее,
чем его костюм, свидетельствовали о  его  английском  происхождении.  ’ак  и
разило от него англичанином. „остаточно  было  взглЯнуть  на  его  сюртук  с
большим воротником,  на  его  пышный  галстук,  поддерживающий  приплюснутые
трубчатые складки его жабо, оттенЯвшего своей белизной вечно мертвенный цвет
бесстрастного лица, на котором выделЯлись холодные красные губы,  как  будто
предназначенные к тому, чтобы высасывать кровь мертвецов,-  и  сразу  всЯкий
догадалсЯ бы, что черные гетры застегнуты у него выше колена, что  несколько
по-пуритански оделсЯ богач англичанин длЯ пешей прогулки. ѓлаза чужестранца,
как бы пронизываЯ самую душу, сверкали невыносимо, а  застывшие  черты  лица
усиливали впечатление. ќтот сухой и тощий человек  таил,  казалось,  в  себе
какое-то пожирающее начало, не знавшее утолениЯ.  Љазалось,  он  так  быстро
переваривал пищу,  что  мог  есть  беспрестанно,  причем  на  его  щеках  не
показывалось ни кровинки. Ѓочку токайского вина, именуемого  стародедовским,
мог он, вероЯтно, выпить зараз, не замутив ни пронзительного своего взглЯда,
читавшего в душе, ни жестокой Ясности разума, всегда, казалось,  доходившего
до сущности вещей. Ѓыло в нем что-то от дикого и спокойного величиЯ тигров,
     - Њне нужно получить по этому векселю,-  сказал  он  Љастанье  голосом,
заставившим кассира затрепетать всеми  жилками,  как  будто  по  ним  прошел
сильный электрический разрЯд.
     - Љасса закрыта,- ответил Љастанье.
     -  Ћна  открыта,-  сказал  англичанин,  указываЯ  на   кассу.-   ‡автра
воскресенье, а ждать мне некогда. ‘умма - пЯтьсот тысЯч  франков,  у  вас  в
кассе она имеетсЯ, а мне она необходима длЯ уплаты долга.
     - Ќо как же вошли вы сюда, милостивый государь?
     Ђнгличанин улыбнулсЯ, и Љастанье оцепенел от его улыбки. Ќе могло  быть
ответа полнее и категоричнее, чем презрительнаЯ и  властнаЯ  складка  губ  у
незнакомца. Љастанье повернулсЯ, взЯл пЯтьдесЯт пачек банковских билетов, по
десЯти тысЯч франков каждаЯ, и, когда он подавал их незнакомцу, бросившему в
обмен вексель, акцептированный бароном  Ќусингеном,  его  охватила  какаЯ-то
конвульсивнаЯ дрожь при  виде  багровых  лучей,  исходивших  из  глаз  этого
человека и падавших на фальшивую подпись аккредитива.
     -  ‚ашей...  расписки...  здесь...  нет,-  сказал  Љастанье,  посмотрев
вексель на обороте.
     - Џозвольте перо,- ответил англичанин. Љастанье протЯнул  перо,  только
что служившее ему длЯ подделки. Ќезнакомец поставил  подпись  „жон  Њельмот,
затем вернул кассиру бумагу и  перо.  Џока  Љастанье  рассматривал  подпись,
котораЯ  шла  по-восточному,  справа  налево,  Њельмот  исчез,  столь   мало
произведЯ шума, что, поднЯв голову, кассир  вскрикнул,  более  не  видЯ  его
здесь и ощущаЯ боль, которую наше воображение приписывает  действию  отравы.
Џеро, которым пользовалсЯ Њельмот, вызвало у него ощущение теплоты и  словно
щекотки во внутренностЯх, как после рвотного. Љастанье не допускал и  мысли,
что  англичанин  догадалсЯ  об  его  проступке,  и  поэтому  приписал   свое
болезненное состоЯние той дрожи,  которой,  как  принЯто  думать,  неизбежно
сопровождаетсЯ преступный акт.
     - Љ чорту!  что  Я  за  дурак!  ‘ам  бог  мне  покровительствует,  ведь
адресуйсЯ этот скот завтра к хозЯевам, Я бы попалсЯ!  -  произнес  Љастанье,
бросаЯ в печь ненужные поддельные аккредитивы, которые и сгорели.
     Ќужный ему аккредитив он запечатал, взЯл в кассе пЯтьсот тысЯч  франков
билетами и банкнотами, запер ее, все привел в  порЯдок,  взЯл  шлЯпу,  зонт,
зажег свечу в подсвечнике, а затем погасил лампу  и  спокойно  вышел,  чтобы
один из двух ключей от кассы отдать г-же Ќусинген, как делалось всегда, если
сам барон отсутствовал.
     - Љакой вы счастливец, господин Љастанье,- сказала жена банкира, увидав
его,- в понедельник праздник, вы можете уехать за город, в ‘уази.
     - Ѓудьте так добры, сударынЯ, передайте господину Ќусингену, что сейчас
получен запоздавший вексель “отскильденов. ЏЯтьсот тысЯч франков  выплачено.
€так, Я буду здесь не раньше вторника, к полудню.
     - Џрощайте! †елаю вам приЯтно провести времЯ!
     - ђавно как и Я вам!- ответил старый драгун, бросив взглЯд на  молодого
человека по фамилии ђастиньЯк, который пользовалсЯ  тогда  в  свете  большим
успехом и слыл любовником г-жи де Ќусинген.
     - Ђ знаете,- сказал после его  ухода  молодой  человек,-  этот  толстЯк
словно собираетсЯ проделать с вами что-то неладное.
     - Ќу нет! быть не может, он так глуп.
     - Џикуазо,- сказал кассир,  входЯ  в  каморку  швейцара,-  что  это  ты
пропускаешь в кассу после четырех часов?
     - ‘ четырех часов  Я  сидел  у  дверей  и  покуривал  трубку,-  ответил
швейцар,- никто не входил в контору. „а и вышли только господа...
     - ђучаешьсЯ, что это так?
     - —естное  мое  слово.  Џрошел  в  четыре  часа  один  только  приЯтель
господина ‚ербруста, молодой человек, служащий у господ ’ийе и компаниЯ,  на
улице †убер.
     - ‹адно! - произнес Љастанье и поспешно вышел.
     “ него все усиливалсЯ тошнотворный жар,  поЯвившийсЯ,  когда  он  после
незнакомца взЯлсЯ за свое перо.
     "’ысЯча чертей! ‚се ли Я предусмотрел? - проносилось у него  в  голове,
когда  он  шел  по  ѓентскому  бульвару.-  Џосмотрим!  „ва  свободных   днЯ,
воскресенье  и  понедельник;  потом  день  сомнений,   прежде   чем   начнут
поиски,таким образом, у менЯ сроку три днЯ и четыре ночи.  џ  запассЯ  двумЯ
паспортами и  двумЯ  различными  костюмами,  в  которых  трудно  будет  менЯ
узнать,- разве этого  не  достаточно,  чтобы  сбить  с  толку  самых  ловких
полицейских? Џолучу в  ‹ондоне  миллион  во  вторник  утром,  когда  еще  не
возникнет ни малейшего подозрениЯ. ‘вои  здешние  долги  перевожу  на  своих
кредиторов, которые надпишут  "погашено",-  и  остаток  своих  дней  проведу
счастливо в €талии, под именем графа ”ерраро: ведь Я единственный  свидетель
смерти этого несчастного полковника в ‡ембинских  болотах,  Я  его  шкуру  и
надену... ’ысЯча чертей! если Я потащу за собой эту женщину, она может  менЯ
выдать! Њне, старому воЯке, волочитьсЯ за юбкой, прилипать к бабе!.. к  чему
брать ее с собой? Ќужно ее бросить. „а, на это у менЯ хватит духу. Ќо знаю Я
себЯ, такой Я дурак, что опЯть к ней вернусь. Ђкилину никто ведь  не  знает.
‚зЯть ее с собой? или не брать?"
     - ’ы ее не возьмешь! - произнес голос, потрЯсший его до глубины души.
     ђезким движением Љастанье обернулсЯ и увидел англичанина.
     - ќ! сюда сам чорт сует свой нос! -воскликнул кассир вслух.
     Њельмот уже обогнал свою жертву. •отЯ первым  движением  Љастанье  было
потребовать к ответу человека, до такой степени читавшего у него в душе, все
же в нем боролось столько противоречивых чувств, что в  результате  возникла
какаЯ-то внезапнаЯ  инертность;  и  он  пошел  дальше,  снова  испытываЯ  ту
умственную  лихорадку,  котораЯ  так  естественно  возникает   у   человека,
поддавшегосЯ   страсти   настолько,   чтобы   совершить   преступление,   но
недостаточно сильного, чтобы  потом  справитьсЯ  с  жестокой  тревогой.  ‚от
почему, уже собираЯсь пожинать плоды преступлениЯ, наполовину  совершенного,
Љастанье колебалсЯ, доканчивать ли ему начатое дело,  как  это  и  бывает  у
людей половинчатых, в одинаковой степени  то  сильных,  то  слабых,  которых
можно склонить к преступлению и удержать от него,  в  зависимости  от  самых
ничтожных обстоЯтельств. ‘реди множества людей, набранных Ќаполеоном в  свои
войска, встречалось немало таких, которые, подобно Љастанье, на  поле  битвы
были мужественны физически, но вместе с тем лишены были духовного  мужества,
при котором человек столь же велик в преступлении, сколь велики бывают  люди
в подвигах добродетели. Ђккредитив был написан так, что Љастанье, приехав  в
‹ондон, получил бы двадцать пЯть тысЯч фунтов стерлингов  у  “отскильдена  -
корреспондента Ќусингена,- уже уведомленного о платеже самим бароном;  каюта
на имЯ графа ”ерраро была случайным лондонским агентом заранее  заказана  на
корабле, перевозившем богатое английское семейство из  Џортсмута  в  €талию.
Џредусмотрены были малейшие обстоЯтельства, Љастанье так устроил, что,  пока
он плыл бы по морю, искать его  стали  бы  одновременно  и  в  Ѓельгии  и  в
вейцарии. Ђ потом, когда Ќусинген напал бы на его след,  кассир  доехал  бы
уже до ЌеаполЯ, где рассчитывал жить под чужим именем,  замаскировавшись  до
такой степени, что даже изменил бы лицо и подделал на нем при помощи  кислот
следы оспы. ‚се эти меры  предосторожности  обеспечивали,  казалось,  полную
безнаказанность, но совесть его мучила. Ћн боЯлсЯ. „авно уже  ведЯ  тихую  и
покойную жизнь, он очистилсЯ от солдафонских привычек. Ћн был еще  честен  и
пачкалсЯ теперь неохотно. €так, последний раз он отдавалсЯ воздействию своей
доброй натуры, еще сопротивлЯвшейсЯ в нем.
     "Ѓа! - подумал он на углу бульвара и  улицы  Њонмартр,-  вечером  после
спектаклЯ фиакр отвезет менЯ в ‚ерсаль. ЏочтоваЯ карета ожидает менЯ у моего
прежнего вахмистра, который сохранит тайну моего отъезда даже перед  дюжиной
солдат, готовых его расстрелЯть, если он откажетсЯ  ответить.  €так,  против
менЯ ни одного шанса. ‚озьму с собой малютку мою Ќаки и уеду!"
     - Ќе уедешь! - сказал ему англичанин, от странного голоса которого  всЯ
кровь прилила к сердцу кассира.
     Њельмот сел в ожидавшее его тильбюри и умчалсЯ так быстро, что Љастанье
еще не успел прийти в себЯ и не подумал задержать тайного  своего  врага,  а
тот уже в ста шагах нессЯ крупной рысью по проезду Њонмартрского бульвара.
     "Ћднако,    честное     слово,     со     мной     происходит     нечто
сверхъестественное!"- решил Љастанье.- Ѓудь Я таким дураком, что верил бы  в
бога, Я подумал бы, что он велел свЯтому Њихаилу следовать за мной по пЯтам.
Њожет быть, дьЯвол и полициЯ позволЯют мне все  проделывать,  чтобы  вовремЯ
менЯ схватить. ‚иданное ли дело! „а ну, все это чепуха..."
     Љастанье направилсЯ по улице ”обур-Њонмартр, замедлЯЯ шаг по мере того,
как приближалсЯ к улице ђише. ’ам, в новом доме, в  третьем  этаже  корпуса,
обращенного к садам, жила девушка, известнаЯ по соседству под именем г-жи де
‹агард, невольно оказавшаЯсЯ причиной преступлениЯ,  совершенного  Љастанье.
—тобы объЯснить этот факт и окончательно  обрисовать  переживаемый  кассиром
кризис, необходимо вкратце сообщить о некоторых обстоЯтельствах  прежней  ее
жизни.
     ѓоспожа де ‹агард, скрывавшаЯ настоЯщее  свое  имЯ  от  всех,  даже  от
Љастанье, выдавала себЯ за пьемонтку. Ћна была из числа девушек, вынужденных
- то ли глубочайшей нищетой,  то  ли  безработицей  или  страхом  смерти,  а
нередко -  изменой  первого  возлюбленного,-  взЯтьсЯ  за  ремесло,  которым
большинство из них занимаетсЯ с отвращением, многие - беспечно, некоторые  -
подчинЯЯсь требованиЯм своей натуры. Љогда она,  шестнадцати  лет  от  роду,
прекраснаЯ и чистаЯ, как мадонна, готова была броситьсЯ в  пучину  парижской
проституции, она встретила Љастанье. Ќастолько неказистый, что  рассчитывать
на успех в свете ему не приходилось,  утомленный  шатаньем  по  бульварам  в
поисках любовных побед, что покупаютсЯ за деньги, отставной драгун уже давно
желал ввести некоторый порЯдок  в  свое  беспутство.  …го  поразила  красота
бедной девчушки, случаем брошенной ему в объЯтиЯ, и он решил  спасти  ее  от
порока,  но  себе  на  пользу,  с  целью   не   менее   эгоистической,   чем
благотворительной, как то нередко бывает и у самых лучших  людей.  Џриродные
склонности могут быть хорошими, общественный строй  к  ним  добавлЯет  злые,
отсюда происходит та  смешанность  в  намерениЯх,  к  которым  судьЯ  должен
отнестись снисходительно. “ Љастанье хватило ума настолько, чтобы  схитрить,
когда дело шло об его интересах. ’ак вот он и  решилсЯ  на  филантропию  без
риска и прежде всего сделал девушку своей любовницей.
     "ќге! Љак бы овечка не поджарила менЯ, старого волка,- сказал  он  себе
на солдатском жаргоне.- „Ядюшка Љастанье, собираЯсь устраивать свой домашний
очаг, произведи-ка сначала разведку  насчет  нравственных  устоев  девчонки,
разузнай, привЯзчива ли она!"
     ‚ первый год их свЯзи, незаконной, но ставившей пьемонтку в  положение,
наименее порицаемое изо всех тех, которые общество клеймит своим презрением,
она взЯла себе боевую кличку Ђкилина  -  имЯ  одной  из  героинь  "‘пасенной
‚енеции", случайно прочитанной ею английской трагедии. …й казалось, что  она
схожа с этой куртизанкой, то ли ранним развитием чувств, уже напоминавших  о
себе ее сердцу, то  ли  чертами  лица  или  общим  обликом.  Љогда  Љастанье
убедилсЯ, что поведение ее пристойно и добродетельно более, чем  можно  было
ожидать от женщины, брошенной по ту сторону общественных законов и приличий,
он выразил желание поселитьсЯ с нею вместе. ’огда  она  сделалась  г-жой  де
‹агард, с тем, чтобы жить на положении законной жены, в той  мере,  как  это
позволЯли  парижские  нравы.  ‚  самом  деле,  большинство  этих  несчастных
созданий озабочено главным образом тем,  чтобы  их  принимали  за  настоЯщих
мещанок,  тупо  соблюдающих   верность   своим   мужьЯм,   способных   стать
превосходными матерЯми семейств, записывать расходы и чинить белье. Џодобное
желание порождаетсЯ чувством столь похвальным, что обществу следовало  бы  с
ним считатьсЯ. Ќо общество, конечно,  окажетсЯ  неисправимым  и  по-прежнему
будет смотреть на замужнюю женщину как на корвет, которому флаг и  документы
дают право плаваньЯ, а  на  содержанку  -  как  на  пирата,  которого  можно
повесить, раз у него нет бумаг. ‚ тот день, когда г-жа  де  ‹агард  захотела
подписыватьсЯ "мадам Љастанье", кассир рассердилсЯ.
     - ’ы, значит, не настолько  менЯ  любишь,  чтобы  женитьсЯ  на  мне?  -
спросила она.
     Љастанье не ответил, погрузившись в  задумчивость.  ЃеднЯжка  уступила.
Ћтставной драгун был в отчаЯнии. Ќаки, тронутаЯ его отчаЯнием,  готова  была
его утешить,- но можно ли утешать, не знаЯ причины огорчениЯ? €  вот,  когда
Ќаки захотелось узнать секрет, она добилась  этого  без  особых  расспросов:
кассир жалобно призналсЯ в  существовании  некоей  г-жи  Љастанье,  законной
супруги, тысЯчу раз проклЯтой, небогато и  безвестно  жившей  в  ‘трасбурге,
которой он два раза в год писал, хранЯ о ней столь  глубокое  молчание,  что
никто не считал его  женатым.  Ћткуда  такаЯ  скрытность?  •отЯ  ее  причина
известна многим из военных, которые могли оказатьсЯ в  таком  же  положении,
все же небесполезно о ней сообщить. ЌастоЯщий "служака" (если  позволительно
употребить здесь слово, обозначающее в армии людей, которым суждено  умереть
в чине капитана), прикрепленный к полку, как крепостной  к  земле,  ЯвлЯетсЯ
существом глубоко наивным, вроде Љастанье, и обречен на любой стоЯнке  полка
стать жертвой тех козней, что строЯт матери семейств, обремененные дочерьми,
засидевшимисЯ в девицах. € вот в Ќанси, во времЯ  краткого  перерыва,  когда
императорские войска отдыхали во ”ранции, Љастанье имел  несчастье  обратить
внимание на барышню, с которой он  танцевал  на  балу,  одном  из  тех,  что
именуютсЯ в провинции "общественными" и  частенько  даютсЯ  либо  городом  в
честь гарнизонных офицеров, либо наоборот. ‹юбезный капитан тотчас  же  стал
предметом обольщений, длЯ которых матери находЯт  себе  сообщников  в  самом
сердце человеческом, нажимаЯ на все его пружины, и в друзьЯх,  вступающих  в
общий заговор. “подобившись  тем,  кто  одержим  одной-единственной  мыслью,
матери все силы отдают своему великому проекту, долго  и  тщательно  созидаЯ
нечто вроде той конусообразной Ямки в песке, на дне которой сидит муравьиный
лев. Ѓыть может, никто не вступит в этот превосходно  построенный  лабиринт,
быть может, муравьиный лев умрет от голода и жажды. Ќо если уж  войдет  туда
какаЯ-нибудь легкомысленнаЯ тварь, она там и  останетсЯ.  ’айный  расчет  на
сокращение расхода, присущий всЯкому, кто собираетсЯ  женитьсЯ,  надежда  на
наследство,  тщеславие  -  словом,  все  нити,  движущие  "капитана",   были
затронуты у Љастанье. ‘ебе на беду, он расхвалил матери ее дочь, когда после
вальса  отвел  ее  на  место;  последовала  беседа,   заключившаЯсЯ   вполне
естественным приглашением бывать у них. Ђ когда драгуна залучили к себе, тут
уж он был  ослеплен  простодушием,  царившим  в  доме,  где,  казалось,  под
притворной скудостью прЯчетсЯ богатство. …го ловко обошли, и  все  принЯлись
расхваливать находившиесЯ здесь сокровища. Ћбед, весьма кстати сервированный
на серебре, которое взЯли у дЯди, знаки  вниманиЯ  со  стороны  единственной
дочери, городские сплетни,  богатый  подпоручик,  делавший  вид,  что  готов
подставить ему ножку,-  словом,  тысЯча  ловушек,  известных  провинциальным
муравьиным львам, была так  искусно  пущена  в  ход,  что  пЯть  лет  спустЯ
Љастанье говорил:
     - „о сих пор не могу понЯть, как все это произошло!
     „рагун получил пЯтнадцать тысЯч франков приданого и барышню, по счастью
оставшуюсЯ  бездетной,  котораЯ  после  двух   лет   брачной   жизни   стала
уродливейшей, а следовательно, и сварливейшей женщиной на свете,  Љожа  этой
девицы, белаЯ лишь благодарЯ суровому режиму,  покрылась  красными  пЯтнами;
лицо, Яркие краски которого свидетельствовали о соблазнительной  невинности,
расцвело  прыщами;  стан,  казавшийсЯ  таким  стройным,  искривилсЯ,-  ангел
оказалсЯ брюзгливым  и  подозрительным  созданием,  приводившим  Љастанье  в
Ярость; в довершение всего, улетучилось  богатство.  ‚идЯ,  что  женщина,  с
которой он заключил  брачный  союз,  изменилась  до  неузнаваемости,  драгун
назначил ей длЯ жительства домик в ‘трасбурге, в ожидании, когда богу  будет
угодно украсить ею рай. Ћна была из  тех  женщин,  добродетельных  поневоле,
которые изводЯт ангелов своими стонами, повергают в скуку господа бога, если
только он слушает их молитвы, и  нежнейшим  голоском  рассказывают  соседкам
всЯкие гадости про мужей, заканчиваЯ вечером партию в бостон. Љогда  Ђкилина
узнала о злосчастье Љастанье, она искренне привЯзалась к нему  и,  постоЯнно
обновлЯЯ  наслаждениЯ  по  подсказке  своего  женского  таланта,  щедро   их
расточаЯ, но вместе с тем разнообразЯ, дала  столько  счастьЯ  кассиру,  что
незаметно длЯ себЯ стала причиной его гибели. Џодобно многим  женщинам,  как
будто самою природой предназначенным познать любовь до последних ее  глубин,
г-жа де ‹агард отличалась бескорыстием.  Ћна  не  требовала  ни  золота,  ни
драгоценностей, не заботилась никогда о будущем, жила настоЯщим  и,  главным
образом, удовольствиЯми.  Ѓогатые  уборы,  туалет,  экипаж,  предметы  столь
пламенных  желаний  у  женщин  такого  сорта,  она  принимала   только   как
гармоничное добавление к общей картине жизни. Ћна  желала  их  иметь  не  из
тщеславиЯ, не ради возможности блеснуть, а лишь длЯ того, чтобы  лучше  себЯ
чувствовать. ‚прочем, она могла и обойтись безо всего этого легче,  чем  кто
бы то ни  было.  Љогда  человек  щедрый  -  а  почти  все  военные  щедры  -
встречаетсЯ с женщиной такого закала, он приходит в неистовство  при  мысли,
как бы не остатьсЯ у нее в долгу. Ћн способен  тогда  напасть  на  дилижанс,
чтобы добыть денег, если у него их нехватает на новые безумные траты. ’ак уж
создан мужчина. €ной раз он идет на преступление ради того, чтобы  сохранить
величие и благородство в глазах женщины или  узкого  круга  людей.  ‹юбовник
подобен игроку, который почтет себЯ обесчещенным, не вернув  лакею  игорного
зала занЯтых у него денег, ко совершает чудовищные поступки, разорЯет жену и
детей, крадет и убивает, лишь бы пред глазами постоЯнных  посетителей  этого
рокового дома предстать с полными карманами и не запЯтнать своей чести.  ’ак
случилось и с Љастанье. Џервоначально он поселил Ђкилину в скромной квартире
на пЯтом этаже и подарил ей лишь самую простую  мебель.  Ќо,  обнаруживаЯ  в
девушке  столько  красоты  и  достоинств,   получаЯ   от   нее   неслыханные
наслаждениЯ, которых никакие слова не в силах передать, он голову потерЯл  и
пожелал принарЯдить идола своего сердца. ’огда  костюм  Ђкилины  оказалсЯ  в
столь комическом контрасте с дрЯнной квартирой,  что  оба  они  убедились  в
необходимости ее переменить. Ќа эту новую квартиру ушли почти все сбережениЯ
Љастанье, который обставил свой,  так  сказать,  семейный  дом  с  роскошью,
характерной длЯ содержанок. ЉрасиваЯ женщина не потерпит около  себЯ  ничего
уродливого. €з всех женщин ее выделЯет  это  стремление  выдерживать  стиль,
наименее изученнаЯ потребность нашей натуры, сказывающаЯсЯ в том, что старые
девы  окружают  себЯ  одной  лишь  старой  рухлЯдью.  Џоэтому-то  прелестной
пьемонтке понадобились вещи самые новые, самые модные, все самое кокетливое,
что только нашлось у торговцев: штофные обои, щелк, драгоценности, легкаЯ  и
хрупкаЯ мебель, красивый фарфор. Ћна ничего не  требовала.  Ќо  когда  нужно
было выбирать, когда Љастанье спрашивал: "—то бы ты хотела?", она  отвечала:
"‚от это будет  получше!"  ‹юбовь,  подсчитывающаЯ  расходы,-  не  настоЯщаЯ
любовь, поэтому Љастанье покупал лишь самое лучшее. Ђ раз принЯта была такаЯ
мерка, то стало необходимым, чтобы все в хозЯйстве пришло в гармонию: белье,
серебро, тысЯча  принадлежностей  благоустроенного  дома,  кухоннаЯ  утварь,
хрусталь... и чорт в  ступе!  •отЯ  Љастанье  хотелось  бы,  как  говоритсЯ,
устроитьсЯ тихо-мирно, он все более  и  более  входил  в  долги.  Ћдна  вещь
вызывала необходимость в другой. Љ  часам  понабилась  пара  канделЯбров.  Љ
изукрашенному камину потребовалась особого устройства  топка.  „рапри,  обои
были такими чистенькими, что обидно  было  закоптить  их,  пришлось  завести
изЯщные камины, недавно изобретенные искусными  составителЯми  проспектов  и
снабженные приспособлением, которое Якобы  вполне  устранЯло  дым.  Ђ  затем
Ђкилине так понравилось  бегать  в  своей  комнате  по  ковру  босиком,  что
Љастанье всюду положил ковры, чтобы резвитьсЯ вместе  с  Ќаки;  наконец,  он
устроил ей ванную -  все  длЯ  того,  чтобы  ей  было  "получше".  Џарижские
торговцы, ремесленники, фабриканты обладают неслыханным искусством расширЯть
дырку в чужом  кошельке:  когда  захочешь  к  чему-нибудь  приценитьсЯ,  они
ответЯт, что еще не знают цены, а лихорадочно разгоревшеесЯ желание  никогда
не  терпит  промедлений,-  в  результате   заказы   делаютсЯ   вслепую,   по
приблизительной смете; счетов поставщики не дают и вовлекают  потребителЯ  в
вихрь  новых  поставок.  ‚се  восхитительно,  очаровательно,  все  довольны.
Ќесколько месЯцев спустЯ  эти  любезные  поставщики  поЯвлЯютсЯ  вновь,  как
неумолимое воплощение общей суммы долга; они  нуждаютсЯ  в  деньгах,  у  них
срочные платежи, они даже  объЯвлЯют  себЯ,  так  сказать,  банкротами;  они
плачут - и получают! ’огда разверзаетсЯ пропасть, изрыгаЯ  колонну  цифр  по
четыре в рЯд, хотЯ следовало бы им итти скромно по трое. Џока  еще  Љастанье
не  знал  суммы  расходов,  он  возымел  обыкновение   предоставлЯть   своей
возлюбленной, если она выезжала, наемную карету вместо  простого  извозчика.
Љастанье любил покушать, и вот была нанЯта превосходнаЯ кухарка;  чтобы  ему
угодить, Ђкилина угощала его первинками, всЯкими  деликатесами,  изысканными
винами, которые покупала сама. Ќо своих средств у нее не было, эти  подарки,
продиктованные драгоценным вниманием, чуткостью, расположением, периодически
истощали кошелек Љастанье, не  желавшего,  чтобы  его  Ќаки  оставалась  без
денег, а она постоЯнно бывала без  денег!  €так,  стол  сделалсЯ  источником
значительных расходов,  совсем  не  по  средствам  кассиру.  —тобы  добывать
деньги, отставной драгун был принужден прибегнуть  к  коммерческим  уловкам,
так как неспособен был отказывать себе в удовольствиЯх. ‘трастнаЯ любовь  не
позволЯла ему противитьсЯ фантазиЯм любовницы. Ћн был из тех людей,  которые
то ли из самолюбиЯ, то ли по слабости характера, не умеют ни в чем  отказать
женщине и из ложного стыда готовы  лучше  разоритьсЯ,  чем  произнести:  "Ќе
могу... Њне средства не позволЯют... „енег нет". € вот  настал  день,  когда
Љастанье понЯл, что он скатилсЯ в пропасть и что, если  думать  о  спасении,
необходимо бросить Ђкилину и сесть на хлеб  и  воду,  чтобы  расквитатьсЯ  с
долгами. Ќо он уже настолько привЯзалсЯ к этой женщине, к этой жизни, что со
днЯ   на   день   стал   откладывать   задуманную    реформу.    Џонуждаемый
обстоЯтельствами, сначала он обратилсЯ к займам. …го положение и его прошлое
обеспечили ему доверие, которым он  стал  пользоватьсЯ,  комбинируЯ  систему
займов соответственно своим нуждам. ‡атем, чтобы не обнаруживать,  до  каких
сумм дошли его долги, он прибег к тому средству, которое в коммерции зоветсЯ
"циркулЯциЯ". Ћно заключаетсЯ в векселЯх, не гарантированных ни товарами, ни
взносом денежных ценностей;  первое  лицо,  делающее  передаточную  надпись,
оплачивает их вместо какого-нибудь любезного  векселедателЯ;  это  -  своего
рода подлог, на который смотрЯт сквозь пальцы,  так  как  в  нем  невозможно
никого уличить и вовлечение в  невыгодную  сделку  обнаруживаетсЯ  только  в
случае отказа в уплате. Љогда, наконец, Љастанье  убедилсЯ  в  невозможности
продолжать свои финансовые маневры, из-за возрастающей ли суммы займов,  или
из-за чрезмерных процентов, то он столкнулсЯ с необходимостью объЯвить  себЯ
банкротом.  ђаз  на  его  долю  выпало  бесчестие,  он  предпочел   обычному
банкротству - злостное, проступку - преступление.  Ћн  решил  дисконтировать
доверие,  заслуженное  его  прежней  честностью,  и  увеличить  число  своих
кредиторов, позаимствовав подобно Њатео, кассиру королевского  казначейства,
сумму, достаточную длЯ того, чтобы остаток дней своих счастливо  прожить  за
границей. Љак мы только что видели, он это сделал. Ђкилина не подозревала  о
его житейских заботах, она  жила  весело  и,  подобно  многим  женщинам,  не
спрашивала себЯ, откуда получаютсЯ деньги, вроде  тех  людей,  которые  едЯт
румЯную булочку, не спрашиваЯ себЯ, как растет  хлеб;  между  тем  за  печью
булочника скрываютсЯ обманутые надежды и хлопоты земледельца, точно  так  же
как заурЯднаЯ роскошь большинства  парижских  семейств  покоитсЯ  на  тЯжких
заботах и непомерном труде.
     Џока Љастанье переживал муки сомнений, размышлЯЯ поступке, от  которого
изменилась всЯ  его  жизнь,  Ђкилина  спокойно  сидела  у  камелька,  лениво
погрузившись в кресло, и, беседуЯ с горничной, поджидала его.  Џодобно  всем
горничным у дам такою сорта, „женни стала ее  наперсницей,  после  того  как
убедилась, что власть ее хозЯйки над Љастанье неоспорима.
     - Љак нам быть нынче вечером? ‹еон хочет непременно прийти,- произнесла
г-жа де ‹агард, читаЯ письмо на серой бумаге, исполненное страсти.
     - ‚от и барин! -сказала „женни.
     ‚ошел Љастанье. Ќисколько не смущаЯсь, Ђкилина свернула  письмо,  взЯла
его щипцами и сожгла.
     - ‚от как ты поступаешь с любовными записками! - сказал Љастанье.
     - Ђх, боже мой, конечно так,- ответила  ему  Ђкилина  -  ђазве  это  не
лучший способ уберечь их от  чужих  рук?  Љ  тому  же  не  должен  ли  огонь
устремлЯтьсЯ к огню, как вода течет в реку?
     - ’ы так говоришь, Ќаки, точно это и вправду любовнаЯ записка.
     - —то же, разве Я недостаточно красива, чтобы их получать?  -  отвечала
она, подставлЯЯ длЯ поцелуЯ лоб с такой небрежностью, котораЯ мужчине  менее
ослепленному дала бы понЯть, что, доставлЯЯ  кассиру  удовольствие,  Ђкилина
лишь выполнЯет своего рода  супружеский  долг;  но  Љастанье,  вдохновлЯемый
привычкой, дошел до таких степеней страсти, что уже ничего не замечал.
     - Ќа сегоднЯ у менЯ ложа в театре †имназ,- продолжал он,- сЯдем за стол
пораньше, а то придетсЯ обедать впопыхах.
     - ЋтправлЯйтесь с „женни. Њне надоели театры.  Ќе  знаю,  что  со  мной
нынче, хотелось бы посидеть у камелька.
     - ‚се-таки пойдем, Ќаки; уже недолго буду Я тебе надоедать. „а,  Љики,-
нынче вечером Я уезжаю и довольно долго  не  вернусь.  ЋставлЯю  тебЯ  здесь
полной хозЯйкой. ‘охранишь ли ты мне свое сердце?
     - Ќи сердца, ни чего другого,- ответила она.- Ќо ты вернешьсЯ - и  Ќаки
всегда будет твоею Ќаки.
     - ‚от это откровенность! ‡начит, ты со мной не поехала бы?
     - Ќет.
     - Џочему?
     - Ќо,- сказала она,  улыбаЯсь,-  как  же  Я  могу  покинуть  любовника,
который пишет такие милые письма?
     € полунасмешливо она показала на сгоревшую бумагу.
     - Њожет ли это быть? - спросил Љастанье.- Ќеужели ты завела любовника?
     - Љак? ‡начит, вам ни разу не случалось взглЯнуть сак следует на самого
себЯ, милый мой? - ответила Ђкилина.- ‚о-первых, вам пЯтьдесЯт  лет.  Џотом,
лицо у вас такое, что если положить вашу голову на прилавок  зеленщицы,  она
свободно продаст ее за тыкву. ЏодымаЯсь по лестнице, вы пыхтите, как тюлень.
†ивот у вас трепыхаетсЯ, как бриллиант на голове  у  женщины...  •оть  ты  и
служил в драгунском полку, все же ты старый урод. —орт побери!  …сли  хочешь
сохранить мое уважение, то не советую тебе к этим достоинствам добавлЯть еще
глупость  и  полагать,  что  такаЯ  девушка,  как  Я,   откажетсЯ   скрасить
впечатление от своей  астматической  любви  при  помощи  цветов  чьей-нибудь
прекрасной юности.
     - Ђкилина, ты, конечно, шутишь?
     - Ђ ты разве не шутишь? ’ы думаешь, Я, как дура, поверю в твой  отъезд?
"Ќынче вечером Я уезжаю",- передразнила она.- Ђх, мЯмлЯ,  да  разве  так  ты
говорил бы, покидаЯ свою Ќаки? ’ы ревел бы не хуже теленка.
     - Ќу, а если Я уеду, ты приедешь ко мне? - спросил он.
     - ‘кажи сначала, не глупаЯ ли шутка все это твое путешествие?
     - ‘ерьезно, Я уезжаю.
     - ‚ таком случае серьезно Я остаюсь. ‘частливого пути, дитЯ  мое!  Ѓуду
тебЯ ждать. ‘корее Я расстанусь жизнью, чем с миленьким моим Џарижем.
     - € ты не захочешь отправитьсЯ в €талию, в Ќеаполь, зажить там приЯтно,
спокойно, роскошно со своим толстЯчком, который пыхтит, как тюлень?
     - Ќет.
     - ЌеблагодарнаЯ!
     - ЌеблагодарнаЯ? - сказала она, вставаЯ с кресла.- ‘ию же минуту уйду Я
отсюда в чем мать родила. џ отдала тебе все сокровища юности и то,  чего  не
вернуть  даже  ценой  всей  крови  твоей  и  моей.  …сли  бы  возможно  было
как-нибудь, хоть бы заплатив спасением  своей  души,  вернуть  девственность
моему телу, как вновь обрела Я, может быть, девственность души,  если  бы  Я
могла тогда отдатьсЯ любовнику чистаЯ, как лилиЯ,- Я  не  колебалась  бы  ни
минуты! —ем ты вознаградил менЯ за мою жертву? ’ы менЯ  кормил  и  устраивал
мне жилье, руководЯсь тем  же  самым  чувством,  с  которым  кормЯт  собаку,
отводЯт ей конуру, потому что она - хороший сторож, потому что она принимает
побои, когда мы не в духе, и лижет нам руку, едва мы ее позовем. Љто  же  из
нас двоих более щедр?
     - „итЯ мое, разве ты не видишь, что Я шучу?  -  возразил  Љастанье.-  џ
предпринимаю небольшое путешествие; оно не затЯнетсЯ. Ђ в театр ты  со  мной
поедешь: в полночь Я  отправлюсь  в  дорогу,  по-хорошему  распростившись  с
тобой.
     - Љотеночек  ты  мой,  значит,  и  вправду  уезжаешь?  -  сказала  она,
притЯгиваЯ его к себе за шею, чтобы спрЯтать его голову у себЯ на груди.
     - ‡адушишь! - кричал Љастанье, уткнувшись носом в грудь Ђкилины.
     Ќаша  девица  наклонилась  к  уху „женни. - Џойди скажи ‹еону, чтобы он
приходил  в  час,  не раньше. …сли его не застанешь и он придет, пока мы тут
будем  прощатьсЯ,  задержи  его  у себЯ... ‹адно, прекраснейший из тюленей,-
продолжала  она,  поднЯв голову Љастанье и теребЯ его за нос,- пойду с тобой
нынче в театр. Ђ теперь - за стол! Ћбед не плох, все твои любимые кушаньЯ.
     - Ќелегко покидать такую женщину, как ты,- сказал Љастанье.
     - —его же ради ты уезжаешь? - спросила она.
     - —его ради? чего ради? —тобы все объЯснить, понадобилось бы рассказать
о многом, и ты увидела бы тогда, что моЯ любовь к тебе доходит  до  безумиЯ.
Љоли ты подарила мне свою честь, то ведь и Я продал свою,  мы  квиты.  ђазве
это не любовь?
     - ‚се это пустЯки,- сказала она.- Ќет, если  бы  ты  сказал  мне,  что,
заведи Я любовника, ты все-таки по-прежнему будешь отечески менЯ любить, вот
это была бы любовь! ‘кажите так сейчас же и дайте лапку.
     - џ убил бы тебЯ,- улыбаЯсь, ответил Љастанье. Ћни уселись за  стол,  а
пообедав, отправились в †имназ. Џосле первой пьесы Љастанье решил показатьсЯ
кое-кому из своих знакомых, замеченных им в зале, чтобы как можно дольше  не
возникали подозрениЯ, что он  бежал.  Ћн  оставил  г-жу  де  ‹агард  в  ложе
(согласно их скромным привычкам, взЯта была ложа в бенуаре) и пошел пройтись
по фойе. …два сделал он несколько шагов, как  увидал  Њельмота,  от  взглЯда
которого  у  него  возникло  уже  знакомое  чувство  тошноты  и  ужаса;  они
столкнулись лицом к лицу.
     - Њошенник! - крикнул англичанин.
     “слыхав это восклицание, Љастанье взглЯнул  на  прогуливавшихсЯ  кругом
людей. Љазалось ему, он видит у них на лицах удивление  и  любопытство,  ему
захотелось сию же минуту  отделатьсЯ  от  англичанина,  и  он  поднЯл  руку,
намереваЯсь  нанести  пощечину,  но  почувствовал,  что   его   парализовала
неодолимаЯ сила, овладевшаЯ им и пригвоздившаЯ его  к  полу;  чужеземец,  не
встретив сопротивлениЯ, взЯл его под руку, и они вместе пошли по  фойе,  как
два друга.
     - Љто настолько силен, чтобы противитьсЯ мне? - сказал англичанин.ђазве
ты не знаешь, что здесь, на земле, все должно мне  подчинЯтьсЯ,  что  Я  все
могу сделать? џ читаю в сердцах, вижу  будущее,  знаю  прошлое.  џ  нахожусь
здесь, но могу оказатьсЯ где угодно! џ не завишу ни от времени, ни от места,
ни  от  расстоЯниЯ.  ‚есь  мир  мне  слуга.  џ  обладаю  способностью  вечно
наслаждатьсЯ и вечно давать  счастье.  Њой  взор  пронизывает  стены,  видит
сокровища, и Я черпаю их полными пригоршнЯми. Љивну головой  -  воздвигаютсЯ
дворцы, и строитель мой не знает ошибок. ‡ахочу - и всюду распустЯтсЯ цветы,
нагромоздЯтсЯ кучи драгоценных каменьев, груды золота,  все  новые  и  новые
женщины будут моими; словом, все мне подвластно. џ мог бы  играть  на  бирже
навернЯка, если  бы  человек,  знающий,  где  скупцы  хоронЯт  свое  золото,
нуждалсЯ в чужом кошельке. ’ак ощути, жалкое существо, объЯтое стыдом, ощути
же мощь держащих тебЯ тисков. ЏопытайсЯ согнуть эту  железную  руку!  смЯгчи
крепкое, как адамант, сердце! попробуй укрытьсЯ от менЯ! „аже спрЯтавшись  в
глубине проходЯщих под ‘еной подземелий, разве ты  перестанешь  слышать  мой
голос? ђазве, спустившись в катакомбы, перестанешь ты менЯ видеть? Њой голос
громче громов, Ясный свет моих глаз  соперничает  с  солнцем,  ибо  Я  равен
‘ветоносному.
     Љастанье слушал эту ужасную речь, не будучи в силах ничего возразить, и
шел рЯдом с англичанином, не имеЯ возможности отойти от него.
     - ’ы мне принадлежишь, ты только что совершил преступление.  Ќаконец-то
Я нашел себе сотоварища, которого давно искал. •очешь узнать свою судьбу? ’ы
собиралсЯ посмотреть  спектакль,  он  от  тебЯ  не  уйдет,  ты  увидишь  два
спектаклЯ. €дем! представь менЯ госпоже де ‹агард как лучшего своего  друга.
ђазве не во мне - последнЯЯ твоЯ надежда?
     Љастанье вернулсЯ в  ложу,  его  сопровождал  чужеземец,  которого  он,
повинуЯсь только что  полученному  приказу,  поспешил  представить  г-же  де
‹агард.  Ђкилину  как  будто  нисколько  не  удивило   поЯвление   Њельмота.
Ђнгличанин отказалсЯ  занЯть  переднее  место  в  ложе,  он  пожелал,  чтобы
Љастанье сидел рЯдом со своей возлюбленной. Џростейшее  желание  англичанина
ЯвлЯлось приказом, которому  следовало  повиноватьсЯ.  Ќачиналась  последнЯЯ
пьеса. ’огда в маленьких театрах давалось только по три  пьесы  в  вечер.  ‚
†имназ играл тогда актер, который создавал своему театру большой  успех.  Ќа
этот раз Џерле должен был играть в "ќтампском комедианте", водевиле, где  он
исполнЯл четыре различных роли. Љогда занавес поднЯлсЯ, чужестранец  простер
руку над залом.  Љастанье  испустил  бы  крик  ужаса,  если  бы  у  него  не
перехватило горло: Њельмот пальцем указал ему на сцену, даваЯ понЯть, что по
его приказу спектакль изменен. Љассир увидал кабинет Ќусингена;  его  патрон
совещалсЯ   со   старшим   чиновником   полицейского   управлениЯ,   который
истолковывал  ему  поведение  Љастанье,  сообщив,  что  из  кассы   похищена
некотораЯ сумма денег, что ущерб нанесен банкиру при  помощи  подделки,  что
кассир сбежал. ’отчас же была  составлена  жалоба,  подписана  и  направлена
королевскому прокурору.
     - ‚ы думаете, еще не поздно? - спрашивал Ќусинген.
     - Ќет,- отвечал агент,- он сейчас в †имназ " ничего не опасаетсЯ.
     Љастанье заерзал на стуле, собираЯсь уйти; но рука Њельмота  опустилась
ему на плечо и принудила его остатьсЯ на месте  -  с  той  ужасающей  силой,
действие  которой  мы  ощущаем  в  кошмарном  сне.  ‘ам  этот  человек   был
воплощенным  кошмаром  и  оказывал  гнетущее  действие  на   Љастанье,   как
насыщеннаЯ Ядом  атмосфера.  Љогда  бедный  кассир  обернулсЯ  с  мольбой  к
англичанину, он встретилсЯ с  огненным  взглЯдом,  излучавшим  электрические
токи. Љастанье чувствовал себЯ так, как будто в него вонзились металлические
иглы, проткнув его насквозь и пригвоздив к месту.
     - —то Я тебе  сделал?  -  говорил  он  в  изнеможении,  задыхаЯсь,  как
загнанный олень на берегу ручьЯ.- —то тебе от менЯ нужно?
     - ѓлЯди! - крикнул ему Њельмот.
     Љастанье взглЯнул на сцену. „екорациЯ уже переменилась; Љастанье увидал
на сцене самого себЯ после спектаклЯ, он и Ђкилина  сходили  с  экипажа,  но
когда он входил во двор своего дома на улице ђише, декорациЯ вдруг  еще  раз
переменилась, она изображала теперь внутренность его квартиры. “  камина,  в
комнате хозЯйки, „женни  разговаривала  с  молодым  армейским  сержантом  из
парижского гарнизона.
     - “езжает,-  говорил  сержант,  по-видимому  человек  из  состоЯтельной
семьи,- теперь Я буду счастлив без  помех!  џ  так  люблю  Ђкилину,  что  не
стерплю, чтобы она принадлежала этой старой жабе! Ќет, Я женюсь  на  госпоже
де ‹агард! - восклицал сержант.
     "‘тараЯ жаба!" - скорбно подумал Љастанье.
     -  ЃарынЯ  с  барином   приехали,   прЯчьтесь!   ‚от   сюда,   господин
‹еон,- говорила ему „женни.- Ѓарин, должно быть, недолго останетсЯ.
     Љастанье видел, как  сержант  живо  прЯталсЯ  за  платьЯ  Ђкилины в  ее
гардеробной.  ‚скоре  и  сам  кассир  поЯвилсЯ  на  сцене,  он  прощалсЯ   с
возлюбленной, котораЯ потешалась над ним, подмигиваЯ „женни, а ему  говорила
самые сладкие, самые  ласковые  слова.  ЋбращаЯсь  к  нему  -  она  плакала,
обращаЯсь к горничной - смеЯлась. ‡рители требовали повторениЯ куплетов.
     - ЏроклЯтаЯ баба!- кричал Љастанье у себЯ в ложе. Ђкилина  хохотала  до
слез, восклицаЯ:
     - Ѓоже мой, как потешен Џерле в роли англичанки! —то же это? ‚ы один во
всем зале не смеетесь? ‘мейсЯ, мой котеночек! - говорила она кассиру.
     Њельмот так захохотал, что кассира бросило  в  дрожь.  ќтот  английский
хохот выворачивал ему все внутренности и отзывалсЯ в мозгу так больно, точно
хирург раскаленной сталью трепанировал ему череп.
     - Ћни смеютсЯ! ‘меютсЯ! - конвульсивно произносил Љастанье.
     ‚место стыдливой леди, которую так комично представлЯл Џерле, что от ее
англо-французского говора готов был лопнуть со смеху весь зал, кассир  видел
самого себЯ: он бежал по улице ђише, возле бульвара  садилсЯ  на  извозчика,
нанимал его в ‚ерсаль. „екорациЯ еще раз переменилась. Ћн увидел  плохонькую
гостиницу, которую содержал бывший его вахмистр на углу Ћранжерейной улицы и
улицы ”ранцисканцев. Ѓыло два часа утра, царило полнейшее молчание, никто за
ним не шпионил; подъехал экипаж; в  упрЯжке  были  почтовые  лошади,  и  его
подали сначала к дому на Џарижском авеню, так как  из  осторожности  он  был
нанЯт от имени какого-то англичанина, проживавшего там. Љастанье  садилсЯ  в
экипаж и ехал.  Ќо,  смотрЯ  на  сцену,  Љастанье  у  заставы  увидал  пеших
жандармов, поджидавших экипаж. Ћн готов был испустить крик ужаса, но подавил
его, встретившись со взглЯдом Њельмота.
     - ‘мотри дальше и молчи! - сказал англичанин.  ‚след  за  тем  Љастанье
увидал, как его бросили в тюрьму Љонсьержери. Џотом в пЯтом акте этой драмы,
озаглавленной "Љассир", он увидал себЯ через три месЯца: он выходил из суда,
приговоренный к двадцати годам каторги. …ще раз у него вырвалсЯ крик,  когда
он увидал, как его выставили напоказ среди площади „ворца правосудиЯ  и  как
палач клеймил его раскаленным железом. Ќаконец, в последней сцене  он  стоЯл
во дворе Ѓисетра среди шестидесЯти каторжников, ожидаЯ, когда до него дойдет
очередь и его закуют в кандалы.
     -  Ѓоже  мой!  Я  больше  не  в  силах  смеЯтьсЯ!  - говорила Ђкилина.-
Љотеночек мой, вы так мрачны! —то с вами? ‚аш приЯтель ушел.
     - „ва слова, Љастанье,- сказал ему  Њельмот  в  тот  момент,  когда  по
окончании пьесы г-жа де ‹агард приказала капельдинерше подать манто.
     Љоридор полон был народу, бегство было невозможно.
     - —то скажете?
     - ’ы проводишь Ђкилину домой, отправишьсЯ в ‚ерсаль и там подвергнешьсЯ
аресту. Ќет такой власти человеческой, котораЯ  помогла  бы  тебе  избегнуть
этого.
     - Џочему?
     -  Џотому  что  рука,  держащаЯ  тебЯ,  не  даст  тебе  уйти,-   сказал
англичанин.
     Љастанье пожалел, что не наделен способностью произнести  такие  слова,
от которых уничтожилсЯ бы он сам, исчез бы в глубинах ада.
     - …сли демон потребует твою душу, не отдашь ли ты ее в обмен на власть,
равную божьей власти? „остаточно одного слова, и ты вернешь в  кассу  барона
Ќусингена взЯтые тобой пЯтьсот тысЯч франков. „а  и  твой  аккредитив  будет
разорван, и исчезнут всЯкие следы преступлениЯ. Ќаконец,  золото  потечет  к
тебе рекой. ’ы ни во что не веришь,  не  правда  ли?  ‹адно,  если  все  это
произойдет, ты поверишь по крайней мере в чорта?
     - Ђх, если бы было возможно! - радостно воскликнул Љастанье.
     - ’ебе порукой тот,- ответил англичанин,- кто может сделать вот это...
     €, стоЯ в ту минуту с Љастанье и г-жой де ‹агард на  бульваре,  Њельмот
протЯнул руку.  Њоросил  мелкий  дождь,  землЯ  была  грЯзной,  атмосфера  -
тЯжелой, а небо - черным. …два простерлась рука этого человека  -  и  солнце
осветило Џариж. Љастанье казалось, что сиЯет  прекрасный  июльский  полдень.
„еревьЯ были покрыты листьЯми, по-праздничному расфранченные парижане весело
прогуливались в два рЯда. Џродавцы  "кокосового  напитка"  кричали:  "Ђ  вот
освежающий! Ђ вот прохладительный!" ЉатЯсь по  мостовой,  сверкали  экипажи.
Љассир испустил крик ужаса. € тогда бульвар снова стал серым и мрачным. ѓ-жа
де ‹агард села в экипаж.
     - „а скорей же, друг мой,-  сказала  она,-  садись  или  уж  оставайсЯ.
Џраво, нынче ты скучен, как этот дождь.
     - —то же нужно сделать? - сказал Љастанье Њельмоту.
     - •очешь со мной поменЯтьсЯ местами? - спросил у него англичанин.
     - „а.
     - Џрекрасно. —ерез несколько минут буду у тебЯ.
     - —то же это, Љастанье? ’ы  не  в  духе,-  говорила  ему  Ђкилина.-  ’ы
затеваешь что-то неладное, в театре ты был так мрачен  и  задумчив...  Њилый
друг, не нужно ли тебе чего? Ќе могу ли Я чем-нибудь тебе помочь? Ќу,  скажи
хоть словечко!
     - џ подожду, пока мы вернемсЯ домой,- тогда узнаю, любишь ли ты менЯ.
     - Ќет нужды ждать,- ответила она, бросаЯсь ему на шею,- вот как люблю!
     Ћна обнимала его, казалось, очень страстно, осыпала ласками, но в  этом
у подобных созданий проЯвлЯютсЯ профессиональные навыки, как у актрисы  -  в
сценической игре.
     - Ћткуда музыка? - сказал Љастанье.
     - Ќу вот! „ошел уж до того, что слышишь какую-то музыку.
     - ЌебеснаЯ музыка! -продолжал он.- Њожно подумать, что звучит где-то  в
вышине.
     - ’ы никогда не хотел брать ложу  в  €тальЯнский  театр,  говорил,  что
терпеть не можешь музыку, а теперь вдруг стал меломаном, и еще в такой  час!
„а ты с ума сошел! ќто у тебЯ  в  башке  музыка,  повредилась  дрЯхлаЯ  твоЯ
головушка! - сказала она, обхватываЯ руками его голову и укладываЯ  ее  себе
на плечо.- ‘кажи, папаша, быть может, запели колеса кареты?
     - Ќаки, прислушайсЯ! …сли бы  ангелы  играли  на  струнах  длЯ  благого
творца, их музыка звучала бы так,  как  звучат  эти  аккорды.  џ  впиваю  их
слухом, они проникают во все мои поры... Ќе  знаю,  как  тебе  описать;  это
сладостно, точно медовый напиток!
     - Љонечно, ангелы играют на струнах длЯ благого  творца,  ведь  ангелов
всегда рисуют с арфами.
     "—естное слово, он сошел с ума",-  подумала  она,  видЯ,  что  Љастанье
застыл, словно курильщик опиума, погруженный в экстаз.
     Џриехали домой.  Љастанье,  поглощенный  всем  только  что  виденным  и
слышанным  и  не  знаЯ,  верить  или  сомневатьсЯ,  похож  был  на  пьЯницу,
утратившего разум. Ћн пробудилсЯ в комнате Ђкилины,  куда  его  возлюбленнаЯ
вместе со швейцаром и „женни перенесла его, потому что, сходЯ с экипажа,  он
потерЯл сознание. - „рузьЯ мои, друзьЯ мои, он сейчас придет! - сказал он  в
отчаЯнии, бросаЯсь в глубокое кресло возле камина.
     ‚ эту минуту „женни услыхала  звонок,  пошла  открывать  и  сообщила  о
приходе англичанина,- или, как она доложила, "какого-то господина,  которому
барин назначил свидание". € сразу же предстал Њельмот. ‚оцарилось  молчание.
Ћн взглЯнул на швейцара - швейцар ушел. Ћн взглЯнул на „женни - „женни ушла.
     - ‘ударынЯ,- сказал Њельмот куртизанке,- позвольте нам закончить  дело,
не терпЯщее отлагательства.
     Ћн взЯл Љастанье за руку,  Љастанье  встал.  €дЯ  в  гостиную,  они  не
захватили с собою свечи, ибо взглЯд Њельмота осветил бы самый глубокий мрак.
‡ачарованнаЯ странным взглЯдом незнакомца,  Ђкилина  чувствовала,  что  силы
покинули ее, она не могла позаботитьсЯ о тайном  своем  любовнике;  впрочем,
как она полагала, ‹еон должен был спрЯтатьсЯ у горничной, между тем  „женни,
захваченнаЯ  врасплох  быстрым  возвращением   Љастанье,   заперла   его   в
гардеробной, совсем как в сцене из той драмы, которую в  театре  играли  длЯ
Њельмота и его жертвы. „верь гостиной с силой захлопнулась, и  вскоре  снова
ЯвилсЯ Љастанье.
     - —то с тобой? - в ужасе вскричала его возлюбленнаЯ.
     Љассир преобразилсЯ. Љрасноватый цвет лица  сменилсЯ  той  же  странной
бледностью, котораЯ придавала  чужеземцу  зловещий  и  холодный  вид.  ѓлаза
метали мрачный пламень, причинЯвший боль невыносимым своим блеском.  “же  не
добродушие, а  деспотизм  и  гордость  сквозили  в  его  облике.  Љуртизанка
заметила, что Љастанье стал худее, лоб его казалсЯ ей величественно ужасным,
от драгуна исходило то  страшное  влиЯние,  которое  подавлЯло  других,  как
тЯжкаЯ атмосфера. ‘ минуту Ђкилина ощущала какую-то стесненность.
     - —то сейчас произошло между тобой  и  этим  дьЯвольским  человеком?  -
спросила она.
     - џ продал ему свою душу. —увствую, что Я уже не тот. Ћн взЯл себе  мое
бытие, а свое отдал мне.
     - Љак это?
     - ’ебе ничего не  понЯть...  Ђ!  он  был  прав,  этот  демон,-  холодно
продолжал Љастанье.- џ вижу все и все знаю. ’ы менЯ обманывала!
     Ћт таких слов  Ђкилина  оцепенела.  Љастанье  зажег  свечу  и  пошел  в
гардеробную. ЌесчастнаЯ девушка последовала за ним, и как же велико было  ее
изумление, когда Љастанье, раздвинув платьЯ на вешалке, обнаружил сержанта!
     - ‚ыходите, милый мой,- сказал он и, взЯв ‹еона  за  пуговицу  сюртука,
повел его за собой в спальню.
     ђастерЯвшись,  побледневшаЯ  пьемонтка  бросилась  в  кресло.  Љастанье
уселсЯ на диванчике у камина, предоставив  любовнику  Ђкилины  стоЯть  перед
ним.
     - ‚ы бывший военный,- сказал ‹еон,- Я готов дать вам удовлетворение.
     -  Љак  вы  глупы,- сухо ответил Љастанье.- Њне нет нужды в дуэли, кого
хочу,  Я  убью  взглЯдом.  „итЯ, Я расскажу вам вашу историю. Љ чему мне вас
убивать?  “  вас  на  шее  Я вижу красную полосу. ‚ас ждет гильотина. „а, вы
умрете  на  ѓревской  площади.  ‚ы  -  достоЯние  палача, ничто не может вас
спасти.  ‚ы  принимаете  участие  в  венте  карбонариев [Љарбонарии - тайнаЯ
политическаЯ  организациЯ  в  €талии  в первой трети XIX в., ставившаЯ целью
своей  деЯтельности национальную независимость €талии; во ”ранции карбонарии
в  20-30-е  годы  XIX в. вели бо рьбу за свержение реставрированной династии
Ѓурбонов]. ‚ы участвуете в заговоре против правительства.
     - Ћб этом ты мне не говорил! - крикнула пьемонтка ‹еону.
     - ’ак, значит, вы не знаете,- продолжал кассир,- что министерство нынче
утром решило принЯть меры против  вашего  сообщества?  ѓенеральный  прокурор
получил ваши списки. Џредатели на вас донесли. ‚ настоЯщий момент собираютсЯ
материалы длЯ обвинительного акта.
     - ’ак это ты его предал? -  сказала  Ђкилина,  взревев  как  львица,  и
поднЯлась, готоваЯ растерзать Љастанье.
     - ’ы  слишком  хорошо  менЯ  знаешь,  чтобы  этому  поверить,-  ответил
Љастанье с хладнокровием, заставившим оцепенеть его возлюбленную.
     - Љак же ты об этом узнал?
     - „о того как Я вошел в гостиную, Я ничего не знал,  но  теперь  Я  все
вижу, все знаю, все могу.
     ‘ержант остолбенел.
     - ’огда спаси его, мой друг!  -  воскликнула  Ђкилина,  бросаЯсь  перед
Љастанье на колени.- ‘пасите его, раз вы все  можете  сделать!  џ  буду  вас
любить, обожать, не любовницей, но рабой буду Я. ‘амым разнузданным прихотЯм
вашим Я буду покорна... будешь делать со мной, что захочешь. „а, больше  чем
любовь к вам Я обрету в себе; то будет дочернЯЯ покорность и вместе с тем...
Ќо... пойми же, ђодольф! ‘ловом, какие бы страсти ни владели мной, Я  всегда
буду  твоей!  Љакими  еще  словами  можно  тебЯ  растрогать?..  џ   изобрету
наслаждениЯ... Я... Ѓоже мой! —его бы ты от  менЯ  ни  потребовал,  хотЯ  бы
выброситьсЯ в окно, тебе достаточно будет напомнить: ‹еон! и Я ринусь в  ад,
готова буду  претерпеть  всЯческие  мучениЯ,  всЯческие  болезни,  всЯческие
горести, все, что ты мне прикажешь.
     Љастанье оставалсЯ невозмутимым. ‚  ответ  он  лишь  указал  на  ‹еона,
произнесЯ с адским хохотом:
     - …го ждет гильотина.
     - Ќет, он отсюда не уйдет, Я его спасу! - воскликнула она.- „а, Я  убью
того, кто к нему прикоснетсЯ! Џочему ты не хочешь его спасти? - кричала  она
звенЯщим голосом; глаза ее  пылали,  волосы  растрепались.-  ’ы  можешь  это
сделать?
     - џ все могу.
     - Џочему же ты не спасешь его?
     - Џочему? - крикнул Љастанье, и от его голоса  задрожал  пол.-  џ  мщу!
‡лые дела - это мое ремесло.
     - Љак?  Ћн  умрет?  -  восклицала  Ђкилина.-  “мрет  мой  возлюбленный?
‚озможно ли?
     Ћна бросилась к комоду, схватила лежавший в корзинке стилет и подошла к
Љастанье, который только рассмеЯлсЯ.
     - ’ы отлично знаешь, что сталь менЯ не берет... ђука  Ђкилины  ослабла,
как вдруг у арфы слабеет перерезаннаЯ струна.
     -   “ходите,   милый  друг,-  сказал  кассир,  обращаЯсь  к  сержанту,-
занимайтесь своим делом.
     Ћн протЯнул руку, и военный был принужден подчинитьсЯ необоримой  силе,
исходившей от Љастанье.
     - ‡десь Я у себЯ дома, Я мог  бы  послать  за  полицейским  комиссаром,
выдать ему  человека,  забравшегосЯ  ко  мне,  но  предпочитаю  вернуть  вам
свободу: Я демон, а не шпион.
     - џ уйду с ним! - сказала Ђкилина.
     - €ди,- ответил Љастанье.- „женни, „женни! - ЏоЯвилась „женни.- Џошлите
швейцара нанЯть им извозчика.- ‚от тебе, Ќаки,- сказал Љастанье,  вытаскиваЯ
из кармана пачку банковых билетов.-  ’ы  не  уйдешь  нищенкой  от  человека,
который еще любит тебЯ.
     Ћн протЯнул ей триста тысЯч франков. Ђкилина схватила их,  швырнула  на
землю, плюнула на них и, в бешенстве отчаЯниЯ топча их ногами, сказала:
     - Њы с ним уйдем пешком, не возьмем от тебЯ ни  гроша.  Ђ  ты,  „женни,
оставайсЯ.
     -  Џрощайте,-  ответил  кассир,  подбираЯ  деньги.- Ќу, а Я вернулсЯ из
своей   поездки...   „женни!   -   сказал   он,  взглЯнув  на  остолбеневшую
горничную,- мне кажетсЯ, ты славнаЯ девушка. ’ы осталась без хозЯйки, иди ко
мне! Ќа нынешний вечер у тебЯ будет хозЯин.
     ‚сего опасаЯсь, Ђкилина быстро направилась вместе с ‹еоном к  одной  из
своих подруг. Ќо он был  на  подозрении  у  полиции,  за  каждым  его  шагом
следили. ‘пустЯ короткое времЯ его арестовали вместе с тремЯ его товарищами,
как сообщали о том газеты.
     Љассир чувствовал, что он совершенно изменилсЯ, и духовно и  физически.
’ого Љастанье, который когда-то в прошлом  был  влюбленным  юношей,  храбрым
военным, одураченным и разочарованным мужем,  кассиром,  преступником  из-за
страстной любви,- больше не существовало. …го внутренний облик был разрушен.
Њгновенно раздалсЯ в ширину его лоб, обострились ощущениЯ. …го мысль  объЯла
весь мир, он все видел, точно его поместили на необычайные высоты, Џеред тем
как пойти в театр, он испытывал безумнейшую страсть к Ђкилине; он был  готов
закрыть глаза на ее измены, только бы не  расставатьсЯ  с  ней;  это  слепое
чувство исчезло, как облако тает от  солнечных  лучей.  „овольнаЯ  тем,  что
заступила место своей хозЯйки и завладела ее  богатством,  „женни  исполнЯла
все желаниЯ кассира. Ќо Љастанье, получивший  способность  читать  в  душах,
открыл истинную причину ее покорности, чисто физической. Ћн насладилсЯ  этой
девушкой с коварной жадностью - так ребенок съедает сочную мЯкоть  вишни,  а
косточку бросает. Ќа следующий день, за завтраком, когда „женни  чувствовала
себЯ барыней и хозЯйкой дома, Љастанье повторил ей слово за словом, мысль за
мыслью, все, о чем она размышлЯла, прихлебываЯ кофе.
     - Ђ знаешь, малютка, что ты думаешь? -  сказал  он,  улыбнувшись.-  ‚от
что: "ЏрекраснаЯ мебель палисандрового дерева, о которой Я  так  мечтала,  и
прекрасные платьЯ, которые Я примерЯла, стали, наконец, моими! € стоили  они
мне какую-то ерунду, в которой  почему-то  барынЯ  ему  отказывала.  —естное
слово, чтобы разъезжать в карете, получать дорогие уборы,  занимать  ложу  в
театре  да  сколотить  себе  ренту,-  ради  этого  Я  дала  бы  ему  столько
наслаждений, что он сдох бы, не  будь  он  крепок,  как  турок.  Ќикогда  не
встречала подобного мужчины!" ‚едь верно? - продолжал он  таким  тоном,  что
„женни побледнела.- „а, дочь моЯ, это тебе не по  силам,  длЯ  твоего  блага
отпускаю тебЯ, ты бы себЯ замучила насмерть. ‹адно, расстанемсЯ друзьЯми.
     € он равнодушно ее отослал, уплатив ей весьма незначительную сумму.
     “жасную власть, купленную ценою  вечного  блаженства,  Љастанье  прежде
всего решил всецело употребить на полное  удовлетворение  своих  инстинктов.
ЏриведЯ дела свои в порЯдок и  без  труда  сдав  счета  г-ну  де  Ќусингену,
назначившему в преемники ему какого-то честного немца, он  захотел  устроить
вакханалию, достойную лучших дней ђимской империи, и  с  отчаЯнием  предалсЯ
наслаждениЯм, как ‚алтасар на последнем своем пиру. Ќо,  подобно  ‚алтасару,
он Ясно видел излучающую свет  руку,  котораЯ  в  самый  разгар  наслаждений
чертила  ему  приговор,  только  не  на  стенах  тесной  залы,  а   на   тех
беспредельных сводах, где выступает радуга. ‚ самом деле,  его  пир  был  не
оргией, ограниченной рамками какого-нибудь банкета, а  расточительной  игрою
всех сил и всЯческих наслаждений.  Џраздничным  чертогом  была  как  бы  всЯ
землЯ,  уже  сотрЯсавшаЯсЯ  у  него  под  ногами.  ’о  был   последний   пир
расточителЯ, который ни о чем уже не думает. Џолными  пригоршнЯми  черпаЯ  в
сокровищнице человеческого сладострастиЯ, ключ от которой вручил ему  демон,
он быстро опустошил ее до дна. ‘разу захваченнаЯ, неимовернаЯ  власть  сразу
же была испытана, обречена и обессилена. —то было всем, стало ничем. Ќередко
случаетсЯ, что обладать, значит - убить самые грандиозные  поэмы,  созданные
желанием,  так  как  достигнутаЯ  цель  редко  соответствует  мечтам.  ’акую
плачевную  развЯзку,  свойственную  некоторым  страстЯм,  таило  в  себе   и
всемогущество Њельмота.  ’щета  природы  человеческой  вдруг  открылась  его
преемнику, которому наивысшаЯ власть принесла с  собою  в  дар  ничтожность.
—тобы лучше понЯть то удивительное положение, в котором  очутилсЯ  Љастанье,
следовало бы мысленно рассмотреть все пережитые  им  внезапные  изменениЯ  и
понЯть, сколь часто они совершались,- обо всем этом  трудно  составить  себе
понЯтие людЯм, скованным законами времени, места и расстоЯний. ‚озросшие его
способности изменили прежний характер свЯзей между миром и им самим. Џодобно
Њельмоту, Љастанье мог в несколько мгновений очутитьсЯ  в  цветущих  долинах
€ндостана, мог пронестись,  как  крылатый  демон,  над  пустынЯми  Ђфрики  и
скользить  по  морЯм.  Љак  Ясновидение  позволЯло   ему   постигать   любой
материальный предмет и самые сокровенные мысли любого человека, лишь  только
Љастанье устремлЯл на него свой взор,- точно так же его Язык  сразу  как  бы
схватывал все вкусовые ощущениЯ. …го желаниЯ подобны  были  топору  деспота,
срубающего дерево длЯ того, чтобы достать плоды. „лЯ  него  не  существовало
больше никаких переходов, никаких чередований, которые горе сменЯют радостью
и вносЯт разнообразие во все наслаждениЯ  человеческие.  …го  небо,  ставшее
непомерно  чувствительным,  вдруг  пресытилось,  налакомившись   всем.   „ва
наслаждениЯ - женщиной и вкусной пищей - были до такой степени им изведаны с
тех пор как он мог лакомитьсЯ ими до пресыщениЯ, что ему не хотелось  больше
ни есть, ни любить. ‡наЯ, что ему подвластна будет любаЯ женщина,  какую  он
ни пожелал бы, знаЯ, что он наделен силой, не знающей поражений, он более не
желал женщин; заранее видЯ их покорными самым беспутным прихотЯм, он  ощущал
в себе ужасную жажду любви, он желал такой любви,  которой  женщины  ему  не
могли дать. …динственное, в чем отказал ему мир,- это вера  и  молитва,  два
вида  любви,  умиленной  и  целительной.  …му  покорЯлись.   Љакое   ужасное
состоЯние! Џотоки скорби, мыслей и наслаждений, потрЯсавшие его тело и душу,
одолели  бы  самую  могучую  человеческую  натуру,-  но  в  нем  заключалась
жизненнаЯ сила, соответствующаЯ мощи обуревавших его чувствований. Ћн ощущал
в себе какую-то беспредельность, удовлетворить которую землЯ уже  не  могла.
Ћн проводил целые дни в томлении, простираЯ свои  крыльЯ,  желаЯ  пронестись
через сиЯющие сферы, которые он воспринимал интуицией, отчетливой  и  полной
отчаЯниЯ. Ћн внутренне иссох, ибо взалкал и возжаждал того, чего не  едЯт  и
не пьют, но что влекло его неудержимо. …го губы, как у  Њельмота,  пламенели
от желаний, он задыхалсЯ от тоски по неведомому, ибо знал все. ‡наЯ основу и
механизм мира, он уже не восхищалсЯ их проЯвлениЯми и вскоре ко  всему  стал
выказывать глубокое презрение, делающее человека  высшего  порЯдка  подобным
сфинксу, который все знает, все видит и пребывает молчалив  и  недвижим.  Ќи
малейшей потребности сообщать свои  знаниЯ  другим  он  не  чувствовал.  …го
богатством была всЯ землЯ, мгновенно мог он промчатьсЯ по  ней  из  конца  в
конец, но это богатство и власть уже не имели длЯ него никакой ценности.  Ћн
ощущал ту ужасную меланхолию наивысшего  могущества,  исцеление  от  которой
сатана и бог находЯт длЯ себЯ в деЯтельности, но тайна  ее  известна  только
им. Љастанье не обладал присущей  его  повелителю  неистощимой  способностью
ненавидеть и творить зло:  он  чувствовал  себЯ  демоном,  но  демоном  лишь
возникающим, тогда как сатана - демон во веки веков, искуплениЯ длЯ него  не
существует, он это знает, и потому ему нравитсЯ  ворошить  мир,  как  навоз,
своими трезубыми вилами, вносЯ путаницу в планы господа бога. Љ несчастью, у
Љастанье  оставалась  еще  надежда.  €так,  он  вдруг  получил   возможность
мгновенно перенестись от одного полюса до  другого,  как  птица  в  отчаЯнии
летает между двух стенок клетки; но, совершив, как  птица,  этот  полет,  он
увидал беспредельные пространства. ‘озерцание бесконечного уже не  позволЯло
ему смотреть на человеческие дела  человеческим  взором.  Ѓезумцы,  жаждущие
демонического могущества, судЯт  о  нем  с  точки  зрениЯ  человеческой,  не
предвидЯ того, что, получив  власть  демона,  они  воспримут  и  его  мысли,
оставаЯсь людьми, живЯ среди существ, которые уже не способны  их  понимать.
Ќовый Ќерон, мечтающий сжечь Џариж, чтобы полюбоватьсЯ пожаром, как любуютсЯ
искусственным пожаром на сцене, не подозревает, что Џариж сохранит длЯ  него
не больше значениЯ, чем длЯ торопливого  путника  муравейник  возле  дороги.
Ќауки стали длЯ Љастанье скучнее лотогрифа, разгадка которого уже  известна.
–ари, правительства внушал" ему чувство жалости. Ѓезудержный разгул был  длЯ
него в некотором смысле плачевным прощанием со своей человеческой  природой.
…му  тесно  сделалось  на  земле,  ибо  адское  могущество   позволЯло   ему
присутствовать при  зрелище  творениЯ,  сущность  и  цель  которого  он  уже
прозревал. ‡наЯ, как недоступно  длЯ  него  то,  что  на  всех  Языках  люди
называют небом, он ни о чем другом не мог помышлЯть, кроме неба.  Ћн  постиг
тогда внутреннюю опустошенность, выражавшуюсЯ на лице  его  предшественника,
он понЯл, как далеко устремлЯлсЯ этот взглЯд, воспламененный надеждой, вечно
обманываемой, он ощутил жажду, котораЯ жгла эти красные губы, ощутил тревоги
непрестанного  поединка  между  двумЯ   началами,   достигшими   необычайных
размеров. Ћн еще мог быть ангелом - и обретал в себе демона. Ћн  уподоблЯлсЯ
прекрасному существу, злым  хотением  волшебника  заключенному  в  уродливое
тело, помещенному под стеклЯнный колпак договора и нуждающемусЯ в чужой воле
длЯ того, чтобы разбить ненавистную оболочку.  Џодобно  тому,  как  подлинно
великий  человек,  испытав  разочарование,  еще   с   большим   жаром   ищет
бесконечности чувства в женском  сердце,-  и  Љастанье  вдруг  был  подавлен
единой идеей, котораЯ, может быть, служила ключом  к  высшим  мирам.  €менно
потому, что он отрексЯ от вечного блаженства, он думал теперь лишь о будущей
жизни тех, кто верует и молитсЯ. Љогда после разгула, в котором  он  проЯвил
все свое могущество, Љастанье ощутил, как его гнетут  эти  новые  мысли,  он
познал тогда скорби,  изображенные  в  столь  гигантских  чертах  свЯщенными
поэтами, апостолами и великими провозвестниками веры. Џодстрекаемый пылающим
мечом, острие которого вонзалось в его чресла, он поспешил к Њельмоту, чтобы
узнать о судьбе своего  предшественника.  Ђнгличанин  жил  близ  церкви  св.
‘ульпициЯ, на улице ”еру, в мрачном, темном особнЯке, сыром и холодном.  Љак
все улицы,  выходЯщие  под  прЯмым  углом  на  левый  берег  ‘ены,  то  есть
обращенные на север, она принадлежит к самым унылым  парижским  улицам,  что
придает общий характер обоим рЯдам ее  домов.  ‚ступив  на  порог,  Љастанье
увидал, что дверь  затЯнули  черным,  что  также  задрапирован  и  сводчатый
потолок. Џод этим сводом во множестве пылали погребальные свечи.  ‚оздвигнут
был катафалк, с каждой стороны которого стоЯл свЯщенник.
     - Ќет нужды спрашивать, почему вы Явились сюда,- обратилась к  Љастанье
стараЯ привратница,- так вы похожи на дорогого нашего покойника. Ќо если  вы
и впрЯмь его брат, слишком поздно пришли вы, чтобы проститьсЯ с ним. ‘лавный
джентльмен умер позавчера ночью.
     - Љак он умирал? - спросил Љастанье у одного из свЯщенников.
     - Ѓудьте спокойны,- отвечал ему старый  свЯщенник,  приподнимаЯ  черное
сукно покрова.
     Љастанье увидал перед собой одно  из  тех  лиц,  которым  вера  придает
возвышенный характер, тех лиц, в которых как бы светитсЯ душа, озарЯЯ других
людей  и  согреваЯ  их  чувством  непрестанного  милосердиЯ.  ‘вЯщенник  был
духовником сэра „жона Њельмота.
     -  ‡авидна  кончина  вашего  почтенного  брата,-  продолжал свЯщенник,-
ангелы возликуют. ‚ы знаете, какой радостью исполнЯютсЯ небеса при обращении
грешной  души.  Џо  милости божией слезы раскаЯниЯ текли у него, не иссЯкаЯ,
одна  лишь  смерть  могла  их остановить. „ух свЯтой почил на нем. …го речи,
пылкие  и  живые,  достойны  были  царЯ-пророка. …жели за всю мою жизнь Я не
слышал  ничего ужаснее, чем исповедь этого ирландского дворЯнина, то никогда
не  слыхивал  Я  и  молитв  более пламенных. Љак ни глубоки его прегрешениЯ,
своим  раскаЯнием  в  одну  минуту  он  до  краев  заполнил эту бездну. ђука
господнЯ  Явственно  простерлась  над  ним, ибо черты лица его изменились до
неузнаваемости,  столь  свЯтаЯ красота обнаружилась в них. …го суровые глаза
смЯгчились  от  слез;  его  голос,  устрашавший  своими  раскатами, приобрел
нежность  и  мЯгкость,  свойственные  речам  людей  смиренных. …го слова так
возвышали души окружающих, что особы, привлеченные зрелищем сей христианской
кончины,  падали  на  колени, слушаЯ, как он прославлЯет бога, как говорит о
его  бесконечном  величии и повествует о жизни на небесах. …жели и ничего не
оставил  он  своим  родственникам,  зато, конечно, они получили такое благо,
выше  которого  нет  ничего длЯ семьи усопшего,- свЯтого заступника, который
бдит над всеми вами и приведет вас на путь праведный.
     ’акие  слова  оказали  столь  сильное  действие  на  Љастанье,  что  он
немедленно ушел и направилсЯ к церкви св.  ‘ульпициЯ,  подчинЯЯсь  какому-то
року: раскаЯние Њельмота его ошеломило. ’о были годы, когда знаменитый своим
красноречием свЯщенник в установленные дни произносил  по  утрам  проповеди,
поставив  себе  целью  доказать  истины   католической   веры   современному
юношеству, о чьем безразличии к вопросам  религии  провозгласил  другой,  не
менее красноречивый оратор. Џроповедь была приурочена к похоронам  ирландца.
Љастанье  ЯвилсЯ  как  раз  в  тот  момент,  когда  проповедник  с  чарующей
умилительностью, с той проникновенностью, которой  он  и  обЯзан  был  своей
славой, уже  подводил  итог  доказательствам  предстоЯщего  нам  блаженства.
Ћтставной драгун, в которого вселилсЯ демон, находилсЯ в состоЯнии, особенно
благоприЯтном длЯ того, чтобы не бесплодно  упало  семЯ  божественных  слов,
истолкованных свЯщенником. ‚ самом деле, разве нельзЯ считать  установленным
нравственное Явление,  именуемое  в  народе  "верой  угольщика"?  ‘ила  веры
находитсЯ в прЯмой зависимости  от  того,  какое  дал  человек  употребление
своему разуму. ќто видно по людЯм простым, по солдатам. Љто всю  свою  жизнь
брел под стЯгом инстинкта, тот более способен воспринЯть  свет  истины,  чем
люди, утомившие ум и сердце тонкостЯми мира сего. ‘ шестнадцати лет почти до
сорока Љастанье,  по  происхождению  южанин,  служил  французскому  знамени.
Џростому кавалеристу, обЯзанному сражатьсЯ  и  нынче,  и  вчера,  и  завтра,
приходилось больше думать о своем коне, чем о самом себе. Џока  он  обучалсЯ
военному делу,  не  много  оставалось  у  него  времени  длЯ  размышлениЯ  о
предстоЯщем человеку  будущем.  ‘тав  офицером,  он  занЯлсЯ  солдатами,  он
перекочевывал с одного полЯ битвы на другое, никогда не  думаЯ  о  том,  что
будет после смерти. Ћсобой работы  ума  военнаЯ  служба  не  требует.  ‹юди,
неспособные поднЯтьсЯ  до  высших  соображений,  объемлющих  взаимные  свЯзи
наций, планы политические не менее, чем план  кампании,  военную  тактику  и
тактику администратора,- живут в  таком  же  невежестве,  как  самый  грубый
крестьЯнин самой отсталой  французской  провинции.  Ћни  наступают,  покорно
повинуютсЯ голосу командира и убивают людей, оказавшихсЯ  на  их  пути,  как
дровосек рубит деревьЯ в  лесу.  Ћни  постоЯнно  переходЯт  то  к  схваткам,
требующим полного применениЯ физических сил, то к отдыху, во времЯ  которого
восстанавливаютсЯ их силы. Ћни разЯт и пьют вино, они разЯт и едЯт, разЯт  и
спЯт, длЯ того чтобы еще лучше разить. ‚  этом  вихре  духовные  способности
изощрЯютсЯ мало. „ушевнаЯ жизнь  сохранЯет  у  таких  людей  свою  природную
простоту.  Љогда  они,  столь  энергичные  на  поле  битвы,  возвращаютсЯ  в
цивилизованную среду, то оказываетсЯ, что  в  большинстве  случаев  те,  кто
оставалсЯ в низших чинах,  не  обнаруживают  ни  выработанных  взглЯдов,  ни
способностей, ни значительности. ‚от  отчего  юное  поколение  и  удивлЯлось
тому, что люди, принадлежавшие к нашим грозным и славным армиЯм, по развитию
своему стоЯт не выше приказчика,  что  они  простоваты,  как  дети.  Љапитан
императорской гвардии, поражавшей врагов, едва способен выписывать квитанции
в конторе газеты. ‚етераны сохранЯют девственность в области  умозаключений,
зато  душа  их  покорЯетсЯ  сильным  импульсам.  Џреступление,   совершенное
Љастанье, относитсЯ к фактам, возбуждающим столько вопросов, что  моралисту,
обсуждаЯ его, следовало бы его расчленить  (если  воспользоватьсЯ  словечком
парламентского Языка).  ќто  преступление  было  внушено  страстью,  женским
колдовством, которое бывает иногда таким непреодолимым и жестоким, что  если
сирена вступит в борьбу и изощрит  свое  обаЯние,  она  доводит  мужчину  до
галлюцинаций, он ни о чем не может сказать: "ќтого  Я  никогда  не  сделаю".
€так, живое слово было воспринЯто  сознанием  человека,  еще  незнакомого  с
религиозными истинами, которыми в условиЯх  ”ранцузской  революции  и  своей
военной профессии  Љастанье  не  интересовалсЯ.  “жаснаЯ  фраза:  "‚ас  ждет
блаженство или муки на веки веков!" - поразила его с  особенной  силой,  так
как землЯ уже ничего ему не давала, словно он трЯс дерево, лишенное  плодов,
а он, всемогущий в своих желаниЯх, стремилсЯ лишь к тому  уголку  земли  или
неба, который был длЯ него запретен. …сли позволительно  сопоставлЯть  столь
высокие ЯвлениЯ с нелепостЯми общественной жизни, то он походил на некоторых
банкиров-миллионеров: все доступно им в обществе, но, раз  их  не  принимает
знать, они только и думают о том, как бы с ней свести знакомство,  и  ни  во
что не ставЯт все добытые ими социальные привилегии, если им отказано только
лишь в одной. —еловек более могущественный, чем все  короли  вместе  взЯтые,
человек,  способный,  подобно  сатане,  боротьсЯ  с  самим   богом,   стоЯл,
прислонившись к пилЯстру  церкви  св.  ‘ульпициЯ,  согнувшись  под  бременем
чувства, и погружалсЯ в мысль о будущем  -  мысль,  до  него  поглотившую  и
Њельмота.
     - ‘частливец! - воскликнул Љастанье.-  Ћн  умирал  в  уверенности,  что
пойдет на небо.
     Њгновенно  величайший  переворот  произошел  в  мыслЯх  кассира.  Џобыв
несколько дней демоном, он  был  теперь  лишь  человеком,  воплощением  того
первородного греха, о котором повествуют  все  космогонии.  Ќо,  снова  став
малым по видимости, он приобрел основу величиЯ, он закален  был  созерцанием
бесконечности.   ЋбладаЯ   адским   могуществом,   он   постиг    могущество
божественное. Ћн сильнее  жаждал  небесного  блаженства,  чем  прежде  алкал
земных наслаждений, исчерпанных так быстро. Ћбещаемые демоном удовольствиЯ -
это  те  же  земные  удовольствиЯ,  только  в  большем  размере,  тогда  как
наслаждениЯ  небесные  беспредельны.  €  вот  он  поверил  в  бога.   ‘лово,
предоставлЯвшее ему сокровища мира, потерЯло длЯ  него  всЯкое  значение,  и
сами сокровища показались ему такими же ничтожными, как булыжники  в  глазах
знатока бриллиантов; они  представлЯлись  ему  стеклЯшками,  в  сравнении  с
вечными красотами иной жизни. Њирские блага были в его глазах проклЯтием.  ‚
пучину мрака и скорбных мыслей погрузилсЯ  он,  слушаЯ  отпевание  Њельмота.
"Dies irae" ["„ень гнева" (лат.) - начальные слова  одного  из  католических
погребальных песнопений.] его устрашило. Ћн постиг во всем его величии  этот
вопль кающейсЯ души, трепещущей перед всемогуществом божьим.  …го  испепелЯл
свЯтой дух, как пламЯ испепелЯет солому. ‘лезы потекли у него из глаз.
     - ‚ы родственник покойника? - спросил причетник.
     - Ќаследник,- отвечал Љастанье.
     - Џожертвуйте на причт!- обратилсЯ к нему привратник.
     - Ќет,- отвечал кассир, не желавший давать церкви дьЯволовы деньги.
     - Ќа бедных!
     - Ќет.
     - Ќа обновление храма!
     - Ќет.
     - Ќа часовню девы Њарии!
     - Ќет.
     - Ќа семинарию!
     - Ќет.
     Љастанье отошел в сторону,  чтобы  не  привлекать  раздраженных  взоров
служителей церкви.
     "Џочему,- подумал он, оглЯдываЯ  церковь св.  ‘ульпициЯ,-  почему  люди
воздвигли эти гигантские соборы, встречавшиесЯ мне во всех странах? —увство,
разделЯемое массами во все времена, должно быть на чем-то основано".
     "„лЯ тебЯ бог - "что-то?" - кричало ему сознание.- Ѓог! бог! бог!"
     Ћтозвавшись  внутри,  слово  это  угнетало  его,  но  ощущение   страха
смЯгчилось далекими аккордами  сладостной  музыки,  которую  он  неЯвственно
слышал и прежде. ќти гармонические звуки он  принЯл  за  церковное  пение  и
окинул взглЯдом портал. Ќо,  прислушавшись  внимательнее,  он  заметил,  что
звуки доносились к нему со всех сторон; он выглЯнул на площадь -  музыкантов
там не оказалось. ќта мелодиЯ несла его душе поэзию лазури  и  дальние  лучи
надежды, но вместе  с  тем  она  усиливала  и  угрызениЯ  совести,  мучившие
проклЯтого грешника, который побрел по парижским улицам, как бредет человек,
подавленный горем. Ћн  смотрел  на  все  невидЯщими  глазами,  он  шел,  как
праздношатающийсЯ; беспричинно останавливалсЯ, сам с собой разговаривал,  не
заботилсЯ о том, как бы его не ударило доской, не зацепило колесом  экипажа.
ђаскаЯние неприметно погружало его в чувство благодати, заставлЯющее  сердца
человеческие трепетать от нежности и страха. ‚ его лице, как и  у  Њельмота,
вскоре поЯвилось нечто величественное и вместе с тем какаЯ-то  рассеЯнность;
холодное  выражение  печали,  как  у  человека,  предавшегосЯ  отчаЯнию,   и
беспокойный трепет, возбуждаемый надеждой; но  более  всего  его  охватывало
отвращение ко всем  благам  этого  ничтожного  мира.  ‚  глубине  его  глаз,
пугавших своим блеском, таилась смиреннаЯ молитва. Ћн  страдал  из-за  своей
власти. Ћт страстных волнений его души согбенным сделалось его  тело  -  так
порывистый ветер сгибает высокие ели. Џодобно своему предшественнику, он  не
мог расстатьсЯ с жизнью, ибо не хотел  умереть  подвластным  аду.  Њуки  его
становились невыносимы. Ќаконец, однажды утром  он  подумал:  ведь  Њельмот,
достигший теперь блаженства, предложил  ему  некогда  обмен,  и  он  на  это
согласилсЯ; вероЯтно, и другие  поступили  бы,  как  он;  в  эпоху  рокового
равнодушиЯ к религии, провозглашенного  теми,  кто  унаследовал  красноречие
отцов церкви, не трудно будет ему  встретить  человека,  который  подчинитсЯ
условиЯм договора, чтобы воспользоватьсЯ его выгодами.
     "…сть такое место, где котируетсЯ королевскаЯ власть,  где  прикидывают
на весах целые нации, где  выноситсЯ  приговор  политическим  системам,  где
правительства расцениваютсЯ на пЯтифранковые монеты, где  идеи  и  верованиЯ
переведены на цифры, где все дисконтируетсЯ, где сам бог берет  взаймы  и  в
качестве гарантии оставлЯет свои прибыли от душ  человеческих,  ибо  у  папы
римского имеетсЯ там текущий счет. …сли  где  покупать  душу,  то,  конечно,
там".
     ђадостно Љастанье направилсЯ к бирже, думаЯ, что приторгует себе  душу,
как заключают сделку на государственные процентные бумаги. ‚сЯкий  обыватель
побоЯлсЯ бы, не подымут ли его на смех,  но  Љастанье  знал  по  опыту,  что
человек отчаЯвшийсЯ все принимает  всерьез.  Љак  приговоренный  к  смертной
казни выслушает сумасшедшего, когда тот будет ему говорить,  что,  произнесЯ
бессмысленные  слова,  можно  улететь  сквозь  замочную  скважину,-  так   и
страдающий человек становитсЯ легковерным и отвергает  какой-нибудь  замысел
только в случае полной его  неудачи,  подобно  пловцу,  уносимому  течением,
который отпускает веточку прибрежного куста, если она оторветсЯ.  Љ  четырем
часам днЯ Љастанье поЯвилсЯ среди  людей,  которые  по  окончании  котировки
государственных бумаг собираютсЯ в группы, заключаЯ сделки на частные бумаги
и  производЯ  операции  чисто  коммерческие.  „ельцы  его   знали,   и   он,
прикинувшись, что кого-то разыскивает, мог подслушивать, не говорЯт ли где о
людЯх, запутавшихсЯ в делах.
     - Ќи за что, милый мой! Ѓумагами Љлапарона  и  компании  не  занимаюсь.
Ѓанковский рассыльный унес сегоднЯ обратно  все  их  векселЯ,-  бесцеремонно
сказал кому-то толстЯк-банкир.- …сли у тебЯ они есть, забудь о них.
     “помЯнутый Љлапарон вел во дворе оживленную беседу  с  господином,  про
которого  было  известно,  что  он  учитывает  векселЯ   из   ростовщических
процентов. ’отчас же Љастанье направилсЯ к Љлапарону, биржевику,  известному
тем, что он ставил крупные куши, рискуЯ или разоритьсЯ, или разбогатеть.
     Љогда  Љастанье  подошел  к  Љлапарону,  с  ним  только  что  рассталсЯ
ростовщик, и у спекулЯнта вырвалсЯ жест отчаЯниЯ.
     - €так, Љлапарон, вам сегоднЯ вносить  в  банк  сто  тысЯч  франков,  а
теперь  уже  четыре  часа:  значит,  времени  нехватит  даже  на  то,  чтобы
подстроить банкротство,- сказал ему Љастанье.
     - Њилостивый государь!
     - Џотише,- продолжал кассир.- Ђ что, если Я вам предложу  одно  дельце,
которое даст вам потребную сумму?..
     - Ћно не даст мне покрыть мои долги,- ведь не бывает таких дел, которые
можно сострЯпать сразу.
     - Ђ  Я  знаю  дельце,  которое  покроет  их  сию  же  минуту,-  ответил
Љастанье,- только оно потребует от вас...
     - —его?
     - Џродажи вашего места в раю. —ем  это  дело  хуже  других?  ‚се  мы  -
акционеры великого предприЯтиЯ вечности.
     - €звестно ли вам, что Я могу дать вам  пощечину?  -  сказал  Љлапарон,
рассердившись.- Џозволительно ли так глупо шутить с человеком,  когда  он  в
беде!
     - ѓоворю вполне серьезно,- отвечал Љастанье, вынимаЯ из  кармана  пачку
банковых билетов.
     - €мейте в виду,- сказал Љлапарон,- Я не продам свою  душу  дьЯволу  за
гроши. Њне необходимо пЯтьсот тысЯч франков, чтобы...
     - Љто же станет скаредничать? -  прервал  его  Љастанье.-  ‚ы  получите
столько золота, что оно не вместитсЯ в подвалы банка.
     Ћн протЯнул огромную  пачку  билетов,  убедительно  подействовавшую  на
спекулЯнта.
     - ‹адно! -сказал Љлапарон.- Ќо как это устроить?
     - Џойдемте вон туда, там никого нет,-  ответил  Љастанье,  указываЯ  на
уголок двора.
     Љлапарон и его соблазнитель обменЯлись несколькими фразами,  уткнувшись
в стену. Ќикто из наблюдавших за ними  не  догадалсЯ  о  теме  их  секретной
беседы, хотЯ  все  были  живо  заинтригованы  странной  жестикулЯцией  обеих
договаривавшихсЯ сторон. Љогда Љастанье вернулсЯ, гул изумлениЯ  вырвалсЯ  у
биржевиков.  Љак  на  французских  званых  вечерах,  где  малейшее   событие
привлекает общее внимание, все обратили взор на двух людей,  вызвавших  этот
гул, и не без ужаса  увидали  происшедшую  в  них  перемену.  Ќа  бирже  все
прохаживаютсЯ и беседуют, каждый участник  этого  сборища  всем  знаком,  за
каждым наблюдают,- ведь биржа - подобие стола, за которым играют  в  бульот,
причем люди опытные всегда угадают по физиономии человека, каковы его игра и
состоЯние кассы. €так, все  обратили  внимание  на  лицо  Љлапарона  и  лицо
Љастанье. Џоследний, подобно ирландцу,  был  мужчиной  жилистым  и  крепким,
глаза его сверкали, цвет лица отличалсЯ Яркостью. ‚сЯкий дивилсЯ  его  лицу,
величественно ужасающему, спрашиваЯ себЯ, откуда оно взЯлось у  добродушного
Љастанье; но, лишившись власти, Љастанье  сразу  увЯл,  покрылсЯ  морщинами,
постарел, одрЯхлел. Љогда он уводил Љлапарона, он похож был  на  горЯчечного
больного или  же  наркомана,  который  довел  себЯ  опиумом  до  экстаза;  а
возвращалсЯ он осунувшийсЯ, точно  после  приступа  горЯчки,  когда  больной
готов  испустить  дух,  или  словно  в  состоЯнии  ужасной   прострации   от
злоупотреблениЯ наркотиками. Ђдское одушевление, позволЯвшее ему  переносить
разгульную жизнь, исчезло: тело, лишившись его,  оказалось  истощенным,  без
помощи и опоры против  угрызений  совести  и  тЯжести  истинного  раскаЯниЯ.
Ќапротив,  когда  поЯвилсЯ  Љлапарон,  тревоги  которого  ни  длЯ  кого   не
составлЯли тайны, его глаза сверкали, а на лице  была  запечатлена  гордость
‹юцифера. Ѓанкротство перешло с одного лица на другое.
     - Џодыхайте с миром, старина,- обратилсЯ Љлапарон к Љастанье.
     -  “молЯю,  пришлите  мне  экипаж  и  свЯщенника,  викариЯ  от  свЯтого
‘ульпициЯ! - ответил отставной драгун, присаживаЯсь на тумбу.
     ‘лово "свЯщенника" донеслось до многих, и  зубоскалы  биржевики  весело
загалдели в ответ,- ведь если они во что и верЯт, то разве лишь  в  то,  что
клочок  бумаги,   именуемый   записью,   стоит   поместьЯ.   ѓлавнаЯ   книга
государственного казначейства - вот их библиЯ.
     - •ватит ли мне времени достойно принЯть кончину?  -  сам  себе  сказал
Љастанье жалким голосом, поразившим Љлапарона.
     €звозчик увез  умирающего.  ‘пекулЯнт  поспешил  в  банк  заплатить  по
векселЯм. ‚печатление от внезапной перемены в физиономии их обоих стерлось в
толпе, как след от кораблЯ  расходилсЯ  по  морю.  ‚нимание  биржевого  мира
привлекла гораздо более важнаЯ новость. Љогда вступают в игру  все  денежные
интересы, тогда сам Њоисей, поЯвись он здесь со своими  светЯщимисЯ  рогами,
едва ли был бы удостоен даже каламбура,- люди, занЯтые  репортами,  отвергли
бы его. Џосле оплаты векселей Љлапарона объЯл страх.  Ћн  уверилсЯ  в  своей
власти, вернулсЯ на биржу и предложил сделку  людЯм,  также  запутавшимсЯ  в
делах.  "‡апись  в  главной  книге  адского  казначейства  и   свЯзанные   с
пользованием  оной  права",  по  выражению  нотариуса,  ставшего  преемником
Љлапарона, были куплены за семьсот тысЯч франков. ‘вои права по дьЯвольскому
договору  нотариус  переуступил  за  пЯтьсот  франков  подрЯдчику,   который
избавилсЯ от них  за  сто  тысЯч  экю,  передав  договор  торговцу  скобЯным
товаром, а тот переуступил его за двести тысЯч франков плотнику. Ќаконец,  в
пЯть часов уже никто  не  верил  в  этот  удивительный  контракт,  и  сделки
остановились за отсутствием довериЯ.
     ‚ половине шестого держателем этой  ценности  оказалсЯ  малЯр,  который
стоЯл,  прислонившись  к  двери  временного  зданиЯ   биржи,   в   те   годы
находившегосЯ на улице ”ейдо. ЊалЯр был человек простой и не знал, что с ним
творитсЯ. "‘о мной было этакое",- сказал он жене, вернувшись домой.
     Љак известно всем фланерам, улицу ”ейдо обожают молодые люди,  которые,
за отсутствием любовницы, готовы сочетатьсЯ со всеми особами женского  пола.
‚о втором этаже дома, отличавшегосЯ отменной  мещанской  благопристойностью,
жило очаровательное существо из числа тех, что награждены  по  милости  неба
редчайшей красотой,  но,  не  имеЯ  возможности  стать  ни  герцогинЯми,  ни
королевами, ибо хорошеньких женщин на свете гораздо больше,  чем  титулов  и
тронов, довольствуютсЯ биржевым маклером или банкиром, доставлЯЯ им  счастье
по установленной цене.  ‡а  этой  красивой  и  славной  девушкой,  по  имени
…фрасиЯ, волочитсЯ писец нотариальной конторы, карьерист свыше всЯкой  меры.
‚ самом деле, младший писец нотариуса  Љротта  влюбилсЯ  в  нее,  как  может
влюбитьсЯ молодой человек двадцати двух лет. Џисец зарезал  бы  папу  и  всю
свЯщенную  коллегию  кардиналов  из-за  жалкой   сотни   луидоров,   котораЯ
требовалась, чтобы приобрести …фрасии шаль, вскружившую ей голову,  в  обмен
на эту шаль горничнаЯ и посулила  писцу  свою  хозЯйку.  ‚любленный  молодой
человек шагал взад и вперед под окнами …фрасии,  как  в  ‡оологическом  саду
ходЯт по клетке белые медведи. ‡асунув руку за жилет, он приложил ее к левой
стороне груди,  готовый  на  части  разорвать  сердце,  а  пока  что  крутил
эластические свои подтЯжки.
     - Љак  добыть  десЯть  тысЯч  франков?  -  вслух  рассуждал  он  сам  с
собою.- Џрисвоить  ту сумму, которую  надлежит  зарегистрировать  в  акте  о
продаже? Ѓоже мой! неужели таким займом Я разорю покупателЯ, обладателЯ семи
миллионов!..  Ћтлично,  завтра  брошусь  ему  в  ноги,  скажу:   "Њилостивый
государь! џ взЯл у вас десЯть тысЯч франков, мне двадцать два года, Я  люблю
…фрасию,- вот повесть о моих деЯниЯх. Ћтец у менЯ богатый, он вам возместит,
не губите менЯ! ђазве вам самим не было когда-то двадцать два года, разве не
безумствовали вы от любви?" Џодлые эти собственники, да есть ли у них  душа?
Њой миллионер не только  не  расчувствуетсЯ,  а  попросту  напишет  на  менЯ
донесение королевскому прокурору. ЏроклЯтие! если бы можно было продать душу
дьЯволу! Ќо нет ни бога, ни дьЯвола, все это чепуха, все  только  сказки  да
болтовнЯ старух. Љак быть?
     - …сли вам угодно продать душу дьЯволу,- сказал ему малЯр, подслушавший
речи писца,- вы получите десЯть тысЯч.
     -  …фрасиЯ  будет  моЯ,-  сказал  писец,  поспешно   заключаЯ   сделку,
предложенную дьЯволом, который принЯл облик малЯра.
     Џо заключении договора неистовый писец отправилсЯ за шалью и  ЯвилсЯ  к
…фрасии; так как  дьЯвольскаЯ  сила  была  в  его  теле,  он  провел  у  нее
безвыходно двенадцать дней, растратив свой рай целиком, думаЯ лишь о любви и
ее оргиЯх, в которых потонуло воспоминание об аде  и  его  привилегиЯх.  ’ак
затерЯлась огромнаЯ власть, приобретеннаЯ благодарЯ открытию ирландца,  сына
достопочтенного Њатюрена.
     ‚остоковедам, мистикам и археологам, занимавшимсЯ подобными  вопросами,
не удалось исторически установить, как можно вызвать демона.  Џроизошло  это
вот почему.
     Ќа тринадцатый день после неистовых наслаждений несчастный писец  лежал
на одре в чердачном помещении дома на улице ‘ент-Ћноре, принадлежавшего  его
патрону. ‘тыд,- эта тупаЯ богинЯ, не дерзающаЯ на  себЯ  смотреть,-  овладел
заболевшим молодым человеком; решил он лечитьсЯ сам и  ошибсЯ  в  дозе  того
целебного снадобьЯ, которое составил ему некий гений, весьма  популЯрный  на
окраинах Џарижа. ’аким образом, от тЯжести ртути писец умер, и труп его  был
черен, как кротоваЯ спина. Ћчевидно, один  из  дьЯволов  побывал  здесь,  но
какой? Њожет быть, Ђстарот?
     - “важаемый юноша перенесен на планету Њеркурий,- сказал старший  писец
немецкому демонологу, ЯвившемусЯ исследовать это событие.
     - —то ж, это вполне вероЯтно,- ответил немец.
     - ‚от как?
     -  „а, милостивый государь, подобное мнение находитсЯ в полном согласии
с  подлинными  словами  џкова Ѓеме [џков Ѓеме (1575-1624) - немецкий мистик,
автор  религиозно-философских  произведений],  содержащимисЯ в сорок восьмой
пропозиции  "’ройственной  жизни  человека", где сказано: "…жели господь все
произвел  глаголом "да будет", то, значит, это "да будет" и есть сокровенное
лоно,  содержащее  и  объемлющее  природу,  образуемую  духом,  рожденным от
ЊеркуриЯ и бога".
     - Љак вы сказали?
     Ќемец повторил ту же фразу.
     - Ќам это неизвестно,- сказали писцы.
     - "„а будет",- произнес один из них,- "да будет свет!"
     - ‚ правильности  приведенной  цитаты,-  продолжал  немец,-  вы  можете
убедитьсЯ, прочитав  эту  фразу  на  странице  семьдесЯт  пЯтой  трактата  о
"’ройственной жизни человеческой", отпечатанного в тысЯча восемьсот  девЯтом
году господином Њиньере  и  переведенного  философом,  который  был  великим
почитателем славного башмачника.
     - Ђх! он был башмачник? - спросил старый писец.- ‚от так раз!
     - ‚ Џруссии! - ответил немец.
     -  €  все  шили  у  него  сапоги за счет прусского королЯ? ["...за счет
прусского  королЯ"  -  поговорка; употреблЯетсЯ в смысле: работал, ничего не
получаЯ] - дурацки спросил писец второго разрЯда.
     - …му бы следовало прикинуть подметки к  своим  фразам,-  сказал  писец
третьего разрЯда.
     - Љолоссально! - воскликнул писец четвертого разрЯда, указуЯ на немца.
     Љаким первоклассным демонологом ни был иностранец, он не знал,  что  за
дьЯволЯта эти писцы; он удалилсЯ, ничего не понЯв в их шуточках,  убежденный
в том, что молодые люди признали Ѓеме колоссальным гением.
     - …сть во ”ранции образованные люди,- оказал он себе.

                                                         Џариж, 6 маЯ 1835г.

ЏђЋ™…ЌЌ›‰ Њ…‹њЊЋ’

     Ќовелла  впервые  была опубликована в 1835 году. Џоследнее прижизненное
издание  - в 1845 году в XIV томе "—еловеческой комедии" (I том "”илософских
этюдов").
     ‡а  сюжетную  основу  Ѓальзак  взЯл  легенду  о  вечно  странствующем и
наделенном  сверхъестественным могуществом человеке. ќтот сюжет встречалсЯ у
рЯда  писателей,  в  том  числе  у  известного  английского  писателЯ автора
"готических     романов"     (романов     "тайн    и    ужасов")    Њатюрена
("Њельмот-скиталец").
     Ѓальзак  так определЯет значение своей новеллы: описанный здесь случай,
"может  быть,  даст пищу умам, достаточно высоким длЯ пониманиЯ истинных Язв
нашей   цивилизации,  котораЯ  после  1815  года  принцип  "честь"  заменила
принципом "деньги".
     ”антастика  служит  Ѓальзаку  длЯ  сатирического  заострениЯ социальной
темы.
     ђечь  идет  здесь  о "фантастичности" самой действительности. "”илиалом
ада"  становитсЯ  "город-искуситель"  Џариж,  а  сердцем  буржуазного мира -
всемогущаЯ биржа. "…сть такое место,- пишет о бирже Ѓальзак,- где котируетсЯ
ценность  королей,  где  целые  нации при кидываютсЯ на весах, где выноситсЯ
приговор политическим системам, где правительства расцениваютсЯ по стоимости
пЯтифран-ковой  монеты,  где  идеи  и верованиЯ переведены на цифры, где все
дисконтируетсЯ,  где сам бог берет взаймы и гарантией оставлЯет свои прибыли
от  поступивших  душ,  ибо  у  папы  имеетсЯ там свой текущий счет. …сли где
покупать душу, то, конечно, там".
     Ќовеллу  "Џрощенный  Њельмот" высоко ценил Њаркс, называЯ ее "маленьким
шедевром".

Last-modified: Sat, 27 Dec 2003 07:53:30 GMT
Ћцените этот текст: