ролине случалось принимать гостей,  она, всЯ вспыхнув, начинала
нервно  потирать руки  и,  стараЯсь побороть свое  замешательство,  поспешно
выходила им навстречу, втайне желаЯ провалитьсЯ сквозь землю. ‚ такие минуты
ей  весьма не  хватало уменьЯ держатьсЯ,  хотЯ  она  и  пробыла целый год  в
пансионе.  €  сейчас тоже она  нервно потирала свои маленькие ручки,  ожидаЯ
поЯвлениЯ миссис ‘айкс.
     ‚скоре в комнату торжественно вступила миссис ‘айкс,  высокаЯ, желчного
вида особа,  котораЯ любила всЯчески выставлЯть напоказ свое благочестие,  -
впрочем,  достаточно искреннее, - и славилась гостеприимством по отношению к
свЯщенникам.  ‡а ней в комнату вплыли ее дочери,  все три видные,  статные и
довольно красивые.
     ‘ледует отметить,  что английских провинциалок роднит одна особенность:
у  всех -  или почти у всех,  молоды они или стары,  хороши собой или дурны,
жизнерадостны или печальны - застыло на лице многозначительное выражение. "џ
знаю,  -  как бы говорит оно,  -  Я этим не хвастаюсь, но твердо знаю, что Я
образец благопристойности;  поэтому пусть все, кто приближаетсЯ ко мне или к
кому приближаюсь Я,  глЯдЯт в оба, ибо если что-либо отличает их от менЯ - в
одежде или манере держатьсЯ,  во взглЯдах,  убеждениЯх или в поступках, - то
это совсем не похвально".
     Њиссис  ‘айкс  и  ее  дочери не  только не  были  исключением из  этого
правила, но, напротив, представлЯли собой его блистательное подтверждение. ‚
мисс Њэри,  привлекательной,  любезной и добродушной девушке, самодовольство
проЯвлЯлось довольно мЯгко,  в  виде величавости;  но  в  красавице ѓарриет,
котораЯ  держалась  высокомерно  и   холодно,   оно  сказывалось  резче,   а
тщеславнаЯ,  бойкаЯ,  дерзкаЯ,  вертлЯваЯ мисс  •анна и  не  думала скрывать
высокого мнениЯ о своей особе;  что касаетсЯ их матери, то в ней это чувство
таилось  под  степенностью,  приличествующей  ее  возрасту  и  славе  доброй
христианки.
     Џервые минуты встречи прошли довольно благополучно.  Љаролина была рада
их  видеть (отъЯвленнаЯ ложь!),  выразила надежду,  что  все  они  в  добром
здоровье,  что миссис ‘айкс уже не  так сильно кашлЯет (миссис ‘айкс кашлЯла
уже  лет  двадцать),  справилась,  здоровы  ли  оставшиесЯ дома  сестры;  на
последний  вопрос  все  три  мисс  ‘айкс,   сидевшие  на   стульЯх  напротив
вращающегосЯ табурета,  на  который,  после  небольшого  колебаниЯ,  уселась
Љаролина,  сообразив, что кресло следует предложить миссис ‘айкс, - впрочем,
эта дама предупредила ее,  завладев им без приглашениЯ, - все три мисс ‘айкс
ответили  дружным,  чрезвычайно величественным кивком.  ‘толь  торжественный
кивок потребовал молчаниЯ, и оно наступило на целых пЯть минут.
     Њиссис  ‘айкс  нарушила  его,  осведомившись,  не  было  ли  у  мистера
•елстоуна приступа ревматизма,  не  утомительны ли  длЯ  него две воскресных
проповеди и  в  силах ли он отправлЯть церковную службу полностью.  “слыхав,
что он ни на что не жалуетсЯ,  она и три ее дочери хором воскликнули, что он
"длЯ своих лет удивительно сохранилсЯ".
     ‚новь воцарилось молчание.
     Ќа этот раз мисс Њэри попыталась поддержать беседу и спросила Љаролину,
была ли  она в  прошлый четверг на  собрании библейского общества в  Ќаннли.
Љаролина,  не умевшаЯ лгать,  вынуждена была признатьсЯ,  что не была,  -  в
прошлый четверг она весь вечер просидела за романом,  который ей дал ђоберт,
- и гостьи в один голос выразили изумление.
     - Ђ мы все были,  -  заЯвила мисс Њэри,  -  и мама, и даже папа; трудно
было уговорить его,  но •анна настоЯла; правда, во времЯ проповеди немецкого
свЯщенника,  члена  секты  моравских братьев{97},  мистера  ‹ангвейлига,  он
задремал и так клевал носом, что мне было за него стыдно!
     - Ѓыл там и  доктор Ѓродбент,  -  воскликнула •анна,  -  вот прекрасный
проповедник! Ђ на вид никак не скажешь - такое у него грубое лицо!
     - ‡ато славный человек, - вмешалась Њэри.
     - „а, хороший, полезный человек, - подтвердила мать.
     - Ђ выглЯдит как мЯсник,  -  вставила гордаЯ красавица ѓарриет,  - Я не
могла смотреть на него; Я слушала, закрыв глаза.
     Њисс •елстоун нечего было добавить,  -  она  никогда не  видела доктора
Ѓродбента и  теперь глубоко почувствовала свою  невежественность.  Ќаступила
третьЯ пауза,  и  пока она длилась,  Љаролина размышлЯла о том,  что она,  в
сущности,  просто наивнаЯ мечтательница,  оторваннаЯ от настоЯщей жизни,  не
знающаЯ людей и  не  умеющаЯ жить их  жизнью,  всецело поглощеннаЯ тем,  что
происходит в  белом  домике:  весь  мир  длЯ  нее  сосредоточен на  одном из
обитателей этого домика.  Ћна понимала,  что так не  годитсЯ и  что рано или
поздно все это придетсЯ изменить;  не  то чтобы ей хотелось во всем походить
на  сидевших перед нею дам -  нет,  ей только хотелось бы иметь хоть немного
больше   уверенности   в   себе,   не   чувствовать   себЯ   подавленной  их
превосходством.
     ђазговор не клеилсЯ,  и,  чтобы хоть что-нибудь сказать, она предложила
гостьЯм выпить по  чашке чаЯ,  хотЯ эта любезность стоила ей больших усилий.
Њиссис ‘айкс уже начала было отказыватьсЯ: "Њы, конечно, очень благодарны за
приглашение,  но..."  -  когда в  комнату вновь вошла ”анни с  поручением от
мистера •елстоуна.
     - „жентльмены проведут у нас весь вечер, мисс.
     - Љакие джентльмены? - полюбопытствовала миссис ‘айкс.
     Љаролина назвала их имена;  мать и дочери обменЯлись многозначительными
взглЯдами:  длЯ них общество молодых свЯщенников было совсем не тем, чем оно
было длЯ Љаролины. ‘уитинг был их любимцем, нравилсЯ им и Њелоун - как-никак
он тоже носил сан.
     - —то ж,  раз у  вас еще гости,  Я  думаю,  и  нам следует остатьсЯ,  -
заЯвила  миссис  ‘айкс.  -  Џровести  вечер  в  обществе  свЯщенников всегда
приЯтно.
     Љаролине  пришлось  проводить  дам  наверх,  помочь  им  снЯть  шали  и
поправить прически;  когда они кончили прихорашиватьсЯ, она снова привела их
в гостиную и принЯлась занимать,  как умела, показываЯ им книжки с гравюрами
и  всевозможные  вещицы  из  "Џалестинской  корзинки".   Џокупать  она  была
принуждена,  но неохотно вносила свою лепту,  и когда эту громоздкую корзину
приносили к ним в дом,  она, кажетсЯ, предпочла бы купить всю целиком - будь
у нее деньги, - чем пополнить ее хотЯ бы одной подушечкой длЯ булавок.
     Ќе  лишнее сообщить длЯ пользы тех,  кто не au fait*,  что представлЯет
собой  "ЏалестинскаЯ корзинка" и  "ЊиссионерскаЯ корзинка":  эти  meubles**,
величиной с корзину длЯ бельЯ,  сплетены из ивовых прутьев,  и назначение их
состоит  в  переноске  из  дома  в  дом  несметного количества подушечек длЯ
булавок,  игольниц,  коробочек длЯ карт,  рабочих мешочков, детского бельЯ и
прочего;  все  это  сшито  руками  благочестивых прихожанок,  охотно или  по
обЯзанности,   и   продаетсЯ  чуть  ли  не  насильно  варварам  мужчинам  по
баснословно высоким ценам.  ‚ыручка от  такой принудительной продажи идет на
обращение  иудеев  в  христианство,  на  розыски  исчезнувших  десЯти  колен
израилевых{98}  и   на  обращение  цветных  рас  земного  шара.   ЉаждаЯ  из
дам-благотворительниц по  очереди держит у  себЯ  корзину в  течение месЯца,
изготовлЯет длЯ  нее  разные  вещи  и  сбывает их  всЯчески сопротивлЯющимсЯ
мужчинам.  ‚ этом-то и заключаетсЯ самое интересное.  †енщины деЯтельные,  с
торговой жилкой, всей душой отдаютсЯ этому занЯтию, приходЯ в восторг, когда
им  удаетсЯ навЯзать суровым труженикам-ткачам совершенно ненужную вещицу по
цене вчетверо или впЯтеро выше ее настоЯщей стоимости.  Њенее предприимчивые
со  страхом ждут  своей очереди и,  кажетсЯ,  предпочли бы  увидеть у  своих
дверей самого кнЯзЯ тьмы, чем эту роковую корзину, которую им вручают в одно
прекрасное утро со словами:  "Њиссис ђауз шлет вам поклон и просит передать,
что теперь ваша очередь".
     ______________
     * ‚ курсе дела (франц.).
     ** Џредметы (франц.).

     €так, мисс •елстоун выполнила свою роль хозЯйки дома без всЯкой радости
и с большим волнением, после чего поспешила на кухню, чтобы обсудить с ”анни
и ќлизой, чем угощать гостей.
     - Џринесло же их столько!  - воскликнула кухарка ќлиза. - Ђ Я сегоднЯ и
хлеба не пекла, думала, до утра нам хватит. „а где там!
     - Ќет ли у нас кексов? - спросила молодаЯ хозЯйка.
     - ’олько три и  булка.  ‘идели бы  все они лучше дома,  покамест их  не
позовут. Ђ Я-то собиралась отделать свою шлЯпку!
     - ‚от  что,  -  сказала Љаролина (необходимость найти  выход придала ей
энергии),  -  пусть ”анни сбегает в Ѓрайерфилд и купит сдобных булок, пышек,
печеньЯ. Ќе сердись, ќлиза, раз уж так вышло - что поделать!
     - Љакой же подавать прибор к чаю?
     - ‘амый лучший, серебрЯный. џ сейчас его принесу.
     Ћна побежала наверх в  буфетную и  вернулась с чайником,  сливочником и
сахарницей.
     - Ђ чайник вы нам дадите?
     - Љонечно,  и сделай все побыстрее,  - Я надеюсь, они уйдут сразу после
чаЯ.
     "“ф!  •оть бы поскорее ушли!  - со вздохом прошептала Љаролина у дверей
гостиной.  -  €  все-таки,  приди  сейчас ђоберт,  все  выглЯдело бы  иначе!
Ќасколько мне было бы легче занимать этих людей при нем!  џ  бы хоть слушала
его,  -  впрочем, в обществе он довольно молчалив, - и охотнее разговаривала
бы сама,  знаЯ,  что он здесь.  Ђ слушать их разговоры и говорить с ними мне
скучно.  ‚оображаю,  как они затрещат,  когда войдут свЯщенники,  и  как это
будет тоскливо!  Ћднако Я порЯдочнаЯ эгоистка, они очень уважаемые люди, и Я
должна была бы гордитьсЯ такой честью.  „а Я и не считаю, что они хуже менЯ,
отнюдь нет, просто мы очень разные".
     Ћна вошла в гостиную.
     ‚  ‰оркшире в  те времена пили чай солидно и основательно.  Џолагалось,
чтобы  стол  был  уставлен  множеством тарелок  со  всевозможными булочками,
намазанными маслом;  чтобы  в  середине стола возвышалась большаЯ стеклЯннаЯ
ваза  с  вареньем;  среди  прочих  Яств  непременно должны были  красоватьсЯ
ватрушки и  сладкие пирожки;  а  если  можно  было  добавить блюдо  ветчины,
нарезанной  тонкими  ломтиками  и  украшенной свежей  петрушкой,  то  ничего
лучшего не приходилось и желать.
     Љ счастью, кухарка ќлиза хорошо знала свое дело; она заворчала только в
первую минуту при виде незваных гостей,  но стоило ей захлопотать, и веселое
настроение вернулось к ней, поэтому чай был сервирован наилучшим образом, на
столе поЯвились ветчина, и сладкий пирог, и варенье.
     ‘вЯщенники,  приглашенные на столь роскошное угощение,  весело и  шумно
вошли  в  столовую,  но  при  виде  дам,  о  чьем  присутствии они  не  были
предупреждены,  замерли на месте. Њелоун шел впереди; он резко остановилсЯ и
отступил назад,  чуть  не  сбив  с  ног  „онна,  следовавшего за  ним.  „онн
покачнулсЯ,  в  свою очередь отступил на три шага и толкнул ‘уитинга прЯмо в
объЯтиЯ •елстоуна,  замыкавшего шествие. Џослышались восклицаниЯ, хихиканье;
Њелоуна попросили быть поосторожнее и  потребовали,  чтобы он  вошел первым,
что  он  и  сделал;  однако лицо его до  корней волос залилось багрово-сизым
румЯнцем.   Ќо   тут  •елстоун,   выступив  вперед  из-за  спин  застенчивых
свЯщенников,  приветствовал прекрасных гостий,  обменЯлсЯ с  каждой  из  них
рукопожатием и  любезной шуткой и  уютно  уселсЯ между  прелестной ѓарриет и
бойкой •анной,  попросив при этом мисс Њэри занЯть место напротив,  чтобы он
мог  хоть  любоватьсЯ ею.  ‘  девицами  он  всегда  держалсЯ  обходительно и
непринужденно и поэтому пользовалсЯ их расположением; но, в сущности, женщин
он не уважал и не любил, и те из них, кому доводилось короче познакомитьсЯ с
ним, скорее побаивались, чем любили его.
     ‘вЯщенники уселись кто  где  хотел;  ‘уитинг,  оробевший меньше других,
пристроилсЯ под крылышком миссис ‘айкс,  котораЯ,  -  он это отлично знал, -
относилась к  нему чуть ли не как к родному сыну.  „онн,  отвесив с присущим
одному  ему  "изЯществом" и  наглым  видом  общий  поклон,  сказал  Љаролине
визгливым голосом:  "‡дравствуйте,  мисс •елстоун",  -  и  опустилсЯ на стул
возле нее, к ее крайнему неудовольствию, ибо „онна она особенно не любила за
тупое,   несокрушимое  самомнение  и  ограниченность.  Њелоун,  бессмысленно
ухмылЯЯсь, уселсЯ по другую сторону от нее, так что Љаролина очутилась между
двумЯ кавалерами,  однако толку от  них было мало,  -  ни тот,  ни другой не
способен был поддержать разговор за  столом,  передать чашку чаЯ,  тарелку с
булочками или  чистое блюдце.  ‘уитинг,  тщедушный,  как  мальчик,  был куда
проворнее и обходительнее.
     Ќеутомимый говорун в  обществе мужчин,  Њелоун лишалсЯ дара  речи,  как
только  попадал в  общество дам;  однако  три  фразы  всегда имелись у  него
наготове:
     ЏерваЯ: "‚ы сегоднЯ гулЯли, мисс •елстоун?"
     ‚тораЯ: "„авно ли вы видели вашего кузена?"
     ’ретьЯ: "Љак идут дела в воскресной школе?"
     Љогда эти вопросы были заданы и ответы на них получены, разговор иссЯк,
и между Љаролиной и Њелоуном прочно воцарилось молчание.
     ‘  „онном дело обстоЯло хуже.  Ћн был нуден и  надоедлив,  а его пошлаЯ
болтовнЯ  отличалась  к   тому  же  и  Ядовитостью:   он  бранил  обитателей
Ѓрайерфилда, да и весь ‰оркшир в целом; сетовал на отсутствие здесь хорошего
общества  и  на  всеобщую  невежественность;   возмущалсЯ  непочтительностью
простолюдинов  к  дворЯнам;   насмехалсЯ  над  привычками  здешних  жителей,
которым, по его мнению, не хватало хорошего вкуса и уменьЯ одеватьсЯ, словно
сам он принадлежал к сливкам общества, что, однако, трудно было предположить
по его манерам и внешнему облику.  Ћн, очевидно, полагал, что подобного рода
нападки должны бы  возвысить его  во  мнении мисс •елстоун или  любой другой
дамы;  между тем он достигал обратного -  во всЯком случае с  Љаролиной -  и
окончательно ронЯл себЯ в  ее  мнении;  иногда,  слушаЯ,  как этот ничтожный
болтун  порочит  ее  родной  край,   она,   уроженка  ‰оркшира,   загоралась
негодованием и,  резко обернувшись к  нему,  высказывала ему в глаза горькие
истины:  она говорила,  что упрекать других в неотесанности - еще не признак
хорошего воспитаниЯ и  что  плох тот  пастырь,  который постоЯнно высмеивает
свою паству. …му, как служителю церкви, доказывала она, не пристало сетовать
на  то,  что  приходитсЯ посещать  только  беднЯков и  произносить проповеди
только перед беднЯками. Ќеужели он полагает, что духовный сан принимают ради
того,  чтобы  облачатьсЯ в  роскошные  одежды  и  восседать  во  дворцах?  ‚
подобного  рода   суждениЯх  все   трое   младших   свЯщенников  усматривали
недопустимую дерзость и неблагочестие.
     —аепитие тем временем шло своим чередом,  гости болтали без умолку, как
и  предвидела хозЯйка.  Њистер •елстоун был  в  ударе  (впрочем,  он  всегда
блистал в обществе,  в милом, дамском обществе; ведь только наедине со своей
юной племЯнницей он  угрюмо замыкалсЯ в  себе) и  поддерживал непринужденную
беседу со своими соседками,  не забываЯ и  о  мисс Њэри,  сидевшей напротив;
правда,  к ней пожилой вдовец не проЯвлЯл особого интереса - Њэри была самой
умной из сестер и наименее кокетливой,  а •елстоун терпеть не мог умниц.  Ћн
предпочитал им женщин глупеньких,  тщеславных,  ветреных и  даже со смешными
слабостЯми,  -  ведь тогда они отвечали его представлению о  них,  они и  на
самом деле были такими,  какими он хотел их видеть,  -  куклами,  с которыми
можно позабавитьсЯ на досуге, а потом выбросить.
     …го  любимицей  была  •анна;  эгоистичнаЯ  и  самовлюбленнаЯ  красавица
ѓарриет была все же недостаточно пуста, чтобы вполне удовлетворЯть его вкус;
нарЯду  с  ложным  самолюбием ѓарриет обладала также  и  врожденным чувством
собственного достоинства;  если она и не изрекала мудрых истин,  как оракул,
то и глупостей особых не болтала. Ћна не позволила бы обращатьсЯ с собой как
с игрушкой, куклой, ребенком: она требовала поклонениЯ.
     •анна же ценила не уважение, а одну только лесть, стоило ее поклонникам
сказать ей,  что  она  ангел,  и  она  позволЯла обращатьсЯ с  собой  как  с
дурочкой.  Ћна была так легковерна и ветрена, так глупела, когда ее окружали
лестью,  вниманием,  восхищением,  что  •елстоун в  иные  минуты  поддавалсЯ
соблазну вновь  вступить в  брак,  избрав •анну  спутницей жизни;  и  только
спасительное воспоминание о  бремени супружества,  некогда столь  тЯготившем
его,  да  взглЯд на  семейную жизнь вообще охлаждали его чувства,  подавлЯли
нежный  вздох,  готовый  вырватьсЯ из  его  старой  закаленной груди,  и  не
позволЯли ему сделать •анне предложение руки и сердца,  которое польстило бы
ей, а быть может, и обрадовало бы.
     ‚есьма вероЯтно,  что  она  вышла бы  за  него замуж;  родители дали бы
благословение на этот брак,  и ни пожилой возраст •елстоуна, ни его душевнаЯ
черствость не испугали бы их;  он был свЯщенник,  жил в достатке, дом у него
был хороший,  по слухам, он даже располагал значительным состоЯнием (на этот
счет  люди  ошибались:  пЯть тысЯч фунтов,  унаследованные им  от  отца,  он
пожертвовал до последнего пенни на постройку и  украшение новой церкви в его
родной деревне в  ‹анкашире,  -  он любил иной раз позволЯть себе царственно
щедрые жесты  и,  если  что-нибудь забирало его  за  живое,  готов  был,  не
задумываЯсь,  многим пожертвовать) и родители •анны без колебаний вверили бы
дочь его любви и попечению; и блистательнаЯ бабочка, втораЯ миссис •елстоун,
нарушив все законы природы,  порхала бы в первый, медовый месЯц, а остальную
жизнь ползала бы жалкой, раздавленной гусеницей.
     ‘уитинг  сидел  между  миссис  ‘айкс  и  мисс  Њэри,  которые наперебой
ухаживали за ним,  видел перед собой сладкие пирожки,  а  на тарелке у  себЯ
варенье и печенье и был на верху блаженства. Ћн любил всех мисс ‘айкс, и все
они отвечали ему тем же;  он  считал их очаровательными девушками,  любаЯ из
них могла составить счастье порЯдочного человека.  …динственно, что омрачало
длЯ  него эту счастливую минуту,  было отсутствие мисс „оры;  мисс „ора была
именно  той  девушкой,  которую он  втайне надеЯлсЯ в  один  прекрасный день
назвать миссис ‘уитинг; с ней, величественной, как королева, он мечтал важно
прогуливатьсЯ по Ќаннли.  „а и в самом деле,  если бы королевами становились
благодарЯ внушительным размерам,  она непременно стала бы королевой, так она
была дородна и могуча:  сзади ее можно было принЯть за раздобревшую даму лет
сорока; но лицо у нее было красивое и характер довольно добрый.
     Ќаконец с  чаепитием было покончено;  да и  затЯнулось оно,  собственно
говорЯ,  из-за  „онна,  который почему-то  все медлил над чашкой недопитого,
остывшего чаЯ,  несмотрЯ на  то  что  все вокруг него отпили,  да  и  сам он
вдоволь  насладилсЯ  едой;   гости  за  столом  начали  выказывать  признаки
нетерпениЯ:  уже  и  стульЯ заскрипели,  уже  и  разговор иссЯк и  наступило
молчание;  тщетно Љаролина спрашивала соседа,  не  желает ли он горЯчего чаЯ
вместо остывшего,  не налить ли ему свежего, - он почему-то не мог ни допить
свою чашку,  ни отодвинуть ее:  ему, очевидно, казалось, что такое особенное
поведение придает ему важности;  что оставатьсЯ последним и заставлЯть ждать
себЯ -  признак величиЯ и благородства.  —айник успел остыть,  когда наконец
хозЯин  дома,  не  заметивший в  пылу  приЯтного  разговора  с  •анной,  как
затЯнулось чаепитие, нетерпеливо спросил:
     - Ђ кого мы ждем?
     - ЊенЯ, по-видимому, - снисходительно уронил „онн с таким видом, словно
это очень похвально задерживать столько людей.
     - Ђх  вот  как?  -  воскликнул  •елстоун.  -  Џрочтем  благодарственную
молитву, - добавил он, поднимаЯсь; гости тоже встали из-за стола.
     Ћднако  „онн  и   после  этого  просидел  еще  минут  десЯть  в  полном
одиночестве как ни в  чем не бывало,  пока мистер •елстоун не позвонил и  не
приказал убирать со  стола;  тут уж  ему волей-неволей пришлось допить чай и
отказатьсЯ от выигрышной роли,  котораЯ,  по его мнению,  выделила его среди
других и привлекла к нему всеобщее лестное внимание.
     Џосле чаЯ,  как и следовало ожидать, гостЯм захотелось послушать музыку
(Љаролина  уже  успела  открыть  фортепьЯно  и  приготовить ноты).  ‘уитингу
представилсЯ прекрасный случай показать себЯ  с  лучшей стороны,  и  ему  не
терпелось поскорее начать;  поэтому он  с  жаром взЯл на себЯ трудную задачу
упросить хоть  одну из  дам  осчастливить общество и  исполнить какой-нибудь
романс.  Ћн  упрашивал,  отклонЯл  отговорки,  устранЯл  трудности  с  таким
рвением,  что  наконец  добилсЯ  успеха:  мисс  ѓарриет  милостиво разрешила
подвести себЯ  к  фортепьЯно.  ’огда  ‘уитинг вынул  из  кармана разобранную
флейту (он носил ее в кармане постоЯнно, как носЯт носовой платок) и свинтил
ее.  ’ем временем Њелоун и „онн стоЯли рЯдом и посмеивались над ним,  что не
ускользнуло  от  вниманиЯ  случайно  оглЯнувшегосЯ  ‘уитинга;   впрочем,   в
предвкушении своего торжества,  он ничуть не обиделсЯ, убежденный, что в них
говорит зависть.
     €  торжество началось.  Њелоуну  и  вправду  стало  досадно,  когда  он
услышал,  как ‘уитинг бойко играет на  флейте,  и  он  решил тоже чем-нибудь
отличитьсЯ,  -  ну,  скажем,  разыграть  роль  нежного  вздыхателЯ (ему  уже
случалось разок-другой выступать в  этой роли,  но довольно безуспешно,  ибо
его  стараниЯ,  как  ни  странно,  не  были  оценены  должным  образом);  он
приблизилсЯ к дивану,  где сидела мисс •елстоун, и, грузно опустившись рЯдом
с ней,  попыталсЯ завЯзать светскую беседу,  всЯчески при этом гримасничаЯ и
ухмылЯЯсь.  ‘тремЯсь очаровать ее,  он  вертел  в  руках  диванные подушки и
соорудил  наконец  нечто  вроде  преграды  между  собой  и  предметом своего
вниманиЯ.  Љаролина,  желаЯ от  него отделатьсЯ,  под первым же  благовидным
предлогом перешла в другой конец комнаты и уселась рЯдом с миссис ‘айкс;  по
ее просьбе эта любезнаЯ дама с  большой охотой принЯлась показывать ей новый
узор длЯ вЯзки; и, таким образом, Џитер Ћгест осталсЯ ни при чем.
     Ћн заметно приуныл,  увидев себЯ покинутым,  и не знал,  что ему теперь
делать на диване с подушками в руках. Ђ он-то собиралсЯ серьезно поухаживать
за  мисс  •елстоун;  подобно  многим,  он  полагал,  что  ее  дЯдЯ  обладает
значительным состоЯнием,  и раз детей у него нет, оно, вероЯтно, со временем
перейдет к его племЯннице.  †ерар Њур был на этот счет лучше осведомлен;  он
своими глазами видел красивую церковь, воздвигнутую на деньги благочестивого
мистера •елстоуна,  и  в  глубине души не  раз  проклинал эту  дорогостоЯщую
прихоть, вставшую на его пути к желанной цели.
     Ѓесконечно тЯнулсЯ длЯ Љаролины этот вечер.  Џо  временам она ронЯла на
колени  вЯзанье,   опускала  голову,   закрывала  глаза   и   погружалась  в
полузабытье,  уставшаЯ  от  бессмысленного гула,  наполнЯвшего  комнату,  от
слишком  громкой и  фальшивой игры  на  фортепьЯно,  пискливых,  прерывистых
звуков флейты,  от  смеха  дЯди,  развеселившегосЯ в  обществе •анны и  Њэри
(хотЯ,  по ее мнению,  в их словах не было ничего забавного), но более всего
от  неумолкаемо трещавшей у  нее  над  ухом  миссис ‘айкс,  болтовнЯ которой
сводилась к четырем темам: ее собственное здоровье и здоровье многочисленных
членов  ее  семьи;   "ЊиссионерскаЯ"  и  "ЏалестинскаЯ"  корзины;  последнее
собрание библейского общества в Ќаннли и то,  которое состоитсЯ на следующей
неделе в “инбери.
     Ќо  вот к  миссис ‘айкс подошел ‘уитинг,  и  вконец утомленнаЯ Љаролина
ухватилась за  представившуюсЯ ей  возможность выскользнуть из комнаты.  Ћна
направилась в столовую,  чтобы передохнуть с минутку в одиночестве у камина,
где  еще  тлели угли;  здесь было  пусто и  тихо,  со  стола убрано,  стульЯ
расставлены по местам; Љаролина опустилась в большое удобное дЯдино кресло и
сомкнула веки,  чтобы отдохнуть,  не слушать пустые разговоры, не глЯдеть на
пустых  людей.   Ћднако  мысль  ее  тотчас  же  унеслась  к  белому  домику,
воображение помедлило на  пороге гостиной и  заглЯнуло в  контору в  поисках
благословенного места,  осчастливленного присутствием ђоберта. Ћднако ђоберт
был вовсе не там,  он находилсЯ на расстоЯнии полумили от дома и был гораздо
ближе к Љаролине,  чем она могла предположить. ‚ эту минуту он уже пересекал
церковный двор и подходил к их дому, однако он пришел вовсе не к Љаролине, -
просто ему нужно было кое о чем сообщить мистеру •елстоуну.
     € вот ты снова слышишь,  Љаролина, как зазвонил дверной колокольчик; он
звонит сегоднЯ уже в пЯтый раз; ты вздрогнула, ты уверена, что уж это-то он,
- он,  о ком ты все времЯ мечтаешь. ’ы сама не знаешь почему, но сердце твое
чует, что это так; ”анни открывает дверь, ты напрЯженно прислушиваешьсЯ: так
оно и есть! ќто его голос - низкий, с легким иностранным акцентом, в котором
длЯ тебЯ столько прелести;  ты  привстала -  "”анни скажет ему,  что у  дЯди
гости, и он тотчас уйдет! Ќет, нет, этого нельзЯ допустить" - и против воли,
наперекор  рассудку,  ты  идешь  к  дверЯм  и  замираешь у  порога,  готоваЯ
броситьсЯ вперед,  не  дать  гостю уйти;  но  нет,  он  входит в  переднюю и
говорит:  "ђаз уж ваш хозЯин занЯт,  проводите менЯ,  ”анни,  в  столовую да
принесите чернила и перо, Я напишу ему записку".
     Џри  звуках  его  голоса  и  приближающихсЯ шагов  Љаролине теперь  уже
хочетсЯ ускользнуть,  скрытьсЯ куда-нибудь,  но в столовую ведет только одна
дверь;  выхода нет,  она в западне; а ведь Њуру, наверно, будет неприЯтно ее
видеть; только что она готова была бежать ему навстречу, - сейчас она готова
бежать прочь от него.  Ќо бежать некуда,  и кузен уже входит в столовую. „а,
этого она  и  боЯлась,  -  на  его лице мелькнули недовольство и  удивление,
мелькнули  и  исчезли.  Љаролина  растерЯнно пробормотала что-то  вроде:  "џ
только на минутку зашла сюда... отдохнуть..."
     “слыхав ее  грустный голос,  увидав ее  такой смущенной и  подавленной,
всЯкий понЯл бы, что в ее жизни произошла какаЯ-то горестнаЯ перемена, лишив
ее веселости и самообладаниЯ.  Њуру,  наверно, вспомнилось, как, бывало, всЯ
просиЯв,  она доверчиво бросалась ему навстречу;  он,  конечно, заметил, что
потрЯсение,   пережитое  утром,   не  прошло  длЯ  нее  даром;  сейчас  была
возможность еще  раз  выказать своей кузине холодность,  если уж  он  твердо
решил изменить их отношениЯ.  Ќо, как видно, на фабричном дворе, днем, среди
деловых забот  это  сделать было  легче,  чем  в  тихой  комнате,  в  минуту
вечернего отдохновениЯ.  ”анни  зажгла  стоЯвшие на  столе  свечи,  принесла
чернила,  перо и бумагу и удалилась.  Љаролина метнулась было за ней, и Њур,
будь он последователен в  своем поведении,  должен был бы позволить ей уйти;
однако он продолжал как ни в  чем не бывало стоЯть в  дверЯх,  преграждаЯ ей
путь; он не просил ее остатьсЯ, но и не выпускал из комнаты.
     - Ќе  сообщить ли  дЯде о  вашем приходе?  -  спросила она  все  тем же
сдавленным голосом.
     - ‡ачем же?  џ могу передать через вас все, что нужно, а вы будете моим
гонцом.
     - •орошо, ђоберт.
     - ’ак вот,  мне удалось напасть на  след одного из негодЯев,  сломавших
мои машины; он из той же шайки, котораЯ напала на склады ‘айкса и Џирсона, и
Я надеюсь, что завтра утром он будет уже в тюрьме. ‚ы запомните?
     - „а,  конечно.  -  ќти  два слова были произнесены еще более печальным
тоном; она даже покачала головой и вздохнула. - ‚ы хотите, чтобы его судили?
     - Ѓезусловно.
     - Ќе надо, ђоберт.
     - Џочему же, Љаролина?
     - ‚ы еще больше восстановите против себЯ всю округу.
     - Ќо не могу же Я из-за этого отказатьсЯ от выполнениЯ своего долга, от
защиты своей собственности.  ќтот человек -  опасный негодЯй, его необходимо
обезвредить, лишить возможности причинЯть зло!
     - „а, но его сообщники отомстЯт вам. ‚ы не знаете, насколько у нас люди
злопамЯтны.  Ќекоторые хвастают тем,  что способны держать камень за пазухой
целых семь лет,  затем перевернуть его,  подождать еще  семь лет  и  наконец
бросить в намеченную жертву.
     Њур засмеЯлсЯ.
     - —то  ж,  столь  хвастливые заЯвлениЯ даже  делают честь  вашим  милым
землЯкам!  Ќо  не  беспокойтесь за  менЯ,  ‹ина.  џ  всегда начеку с  вашими
добродушными соотечественниками. Ќе тревожьтесь за менЯ.
     - Њогу ли Я не тревожитьсЯ?  ‚ы мне родной. …сли что-нибудь случитсЯ...
- Ћна умолкла.
     - Ќичего со  мной не  случитсЯ.  Љак вы  сами говорите,  -  на все волЯ
ЃожьЯ, не так ли?
     - Љонечно, дорогой ђоберт. „а храни вас ѓосподь!
     - € если молитвы имеют силу, ваша молитва будет хранить менЯ. ‚ы иногда
за менЯ молитесь?
     - ‚овсе не иногда,  ђоберт,  Я всегда поминаю в своих молитвах и вас, и
‹уи, и ѓортензию.
     - џ  так  и  думал.  Љогда усталый и  злой Я  бросаюсь в  постель,  как
Язычник,  мне приходит в голову,  что кто-то молитсЯ о прощении моих грехов,
содеЯнных за день,  и  о мирной ночи длЯ менЯ.  џ не верю в силу официальных
молитв, но молитвы искренние, слетающие с невинных уст, восходЯт к небесам и
принимаютсЯ как жертва ЂвелЯ,  если тот, о ком молЯтсЯ, хоть немного достоин
их.
     - Љак вы можете в этом сомневатьсЯ?
     - Љогда человека с  детства приучали лишь  наживать деньги и  он  живет
только длЯ  этого,  дышит  воздухом одних только фабрик и  базаров,  странно
произносить его  имЯ  в  молитве  и  вспоминать о  нем  среди  благочестивых
помыслов; и тем более странно, что доброе чистое сердце готово приютить его,
защитить его,  хотЯ  он  этого и  не  заслуживает.  Ѓудь Я  советчиком моего
великодушного друга,  Я  просил бы  его  забыть о  недостойном,  у  которого
единственнаЯ цель в жизни -  склеить свое разбитое состоЯние и очистить свое
имЯ от позорного пЯтна банкротства.
     Ќамек,  хотЯ и выраженный в мЯгкой и тактичной форме,  проник глубоко в
сердце девушки.
     - Љонечно,  Я думаю о вас только...  вернее, Я буду думать о вас только
как о родственнике,  - с живостью ответила она. - ’еперь Я уже лучше понимаю
жизнь,  ђоберт,  чем в дни вашего приезда в Ђнглию,  лучше даже,  чем неделю
тому назад, чем вчера. ‡наю, ваш долг - поправить свои пошатнувшиесЯ дела, и
вам сейчас не до сентиментальностей.  Ќо и вы не должны впредь истолковывать
ложно мое дружеское отношение к  вам,  -  ведь сегоднЯ утром вы менЯ неверно
понЯли.
     - —то заставлЯет вас так думать?
     - ‚аш взглЯд, ваше обращение со мной.
     - —то вы! ‚зглЯните же на менЯ...
     - Ћ, сейчас вы совсем другой, сейчас Я не боюсь разговаривать с вами...
     - „а нет,  Я тот же самый,  только Њур-торговец осталсЯ там,  в лощине;
перед вами ваш родственник, Љаролина.
     - „а, мой кузен ђоберт, а не мистер Њур.
     - ‚овсе не мистер Њур. Љаролина...
     Ќо тут из соседней комнаты донессЯ шум,  гости собрались уходить. „верь
в  прихожую отворилась:  приказано было  подать  к  крыльцу колЯску,  гостьи
попросили свои шали и шлЯпки; мистер •елстоун позвал племЯнницу.
     - ђоберт, мне надо идти.
     - „а,  идите,  не то они еще заглЯнут сюда и увидЯт менЯ. Ђ Я, чтобы не
встретитьсЯ с ними в коридоре,  выберусь через это окно,  -  к счастью,  оно
открываетсЯ, как дверь. Ќо подождите минутку, поставьте подсвечник, Я должен
еще  пожелать  вам  спокойной  ночи.  Њы  родственники,  и  нам  разрешаетсЯ
поцеловатьсЯ;  да,  как родственник Я  могу поцеловать вас -  и один раз,  и
второй, и третий... ‘покойной ночи, Љаролина.


        ѓ‹Ђ‚Ђ VIII

                                Ќой и Њоисей

     Ќа  следующее утро  Њур  встал  чуть  свет  и  успел  съездить верхом в
“инбери,  прежде чем его сестра сварила кофе и приготовила бутерброды. Ћн не
сказал  ей  ни  слова  о  цели  своей  поездки,  и  ѓортензиЯ ни  о  чем  не
расспрашивала; так уж у них было заведено. „еловые тайны - сложные, а подчас
и  неприЯтные -  хранились глубоко в его сердце,  и лишь изредка прорывались
наружу,  пугаЯ  „жо  ‘котта  или  какого-нибудь корреспондента за  границей;
сдержанность и скрытность во всех важных делах вошла у него в плоть и кровь.
     Џосле завтрака Њур отправилсЯ в контору.  ѓенри, сын „жо ‘котта, принес
ему почту и газеты;  Њур сел за стол, вскрыл письма и пробежал их глазами. ‚
них,  очевидно,  не  сообщалось ничего хорошего,  скорее даже они  содержали
неприЯтные известиЯ, потому что, окончив просматривать последнее письмо, Њур
с  досадой фыркнул:  он  ничего не сказал,  но злой блеск его глаз говорил о
том,  что  мысленно он  клЯнет эти  вести на  чем свет стоит.  ‚ыбрав перо и
резким движением оборвав его верхушку,  только в этом и сказалсЯ его гнев, а
лицо, как всегда, было невозмутимо спокойным, - он набросал несколько писем,
запечатал их,  затем вышел и направилсЯ к фабрике; спустЯ некоторое времЯ он
вернулсЯ и принЯлсЯ просматривать газеты.
     Ћднако чтение не увлекло его;  он то и дело опускал листок на колени и,
скрестив руки на груди,  то задумчиво глЯдел на огонь камина,  то в окно, то
на часы -  словом, Явно был чем-то озабочен. Њожет быть, он думал о том, что
на  дворе прекраснаЯ погода,  -  утро  было на  редкость Ясным и  теплым длЯ
февралЯ,  -  и  что неплохо было бы  побродить по полЯм.  „верь конторы была
отворена настежь,  легкий ветерок и солнечный свет свободно проникали в нее,
хотЯ первый из  этих приЯтных посетителей времЯ от времени приносил на своих
крыльЯх  не  весеннее благоухание полей,  а  запах  черного удушливого дыма,
валившего из высокой фабричной трубы.
     ’емно-синЯЯ фигура обрисовалась на мгновенье в дверЯх („жо ‘котт только
что вышел из красильни);  рабочий произнес:  "Ћн пришел,  сэр!"  -  и  снова
исчез.
     Ќо  Њур  даже  не  потрудилсЯ поднЯть глаза.  ‚  комнату вошел  грузный
широкоплечий мужчина,  одетый в  бумазейный костюм и  серые шерстЯные чулки;
Њур небрежно кивнул ему и  предложил присесть,  что тот и  сделал.  ‡атем он
снЯл  поношенную шлЯпу,  засунул ее  под  стул  и  отер лоб  грЯзным носовым
платком,  вынутым из тульи,  заметив, что, "пожалуй, жарковато длЯ февралЯ".
Њур  в  ответ только буркнул что-то  невнЯтное,  что  можно было  принЯть за
согласие. Џосетитель осторожно поставил в уголок возле себЯ свой жезл, потом
посвистал,  желаЯ,  вероЯтно,  показать  этим,  что  чувствует  себЯ  вполне
свободно.
     - ‚ы захватили с собой все нужное? - осведомилсЯ Њур.
     - Ђ то как же!
     Ћн  снова  засвистал,   а  Њур  снова  погрузилсЯ  в  чтение.   ѓазета,
по-видимому,  стала интересней.  ‚скоре,  однако, он повернулсЯ к буфету, не
вставаЯ открыл  дверцу,  вынул  оттуда темную бутылку,  из  которой на  днЯх
потчевал Њелоуна,  стопку и кружку,  поставил все это на стол и,  обратЯсь к
своему гостю, сказал:
     - Џейте, вода в том кувшине.
     - —то ж,  не  помешает,  утром что-то  в  горле пересыхает,  -  ответил
посетитель в бумазейном костюме,  вставаЯ и наполнЯЯ стопку.  - Ђ вы сами не
выпьете?  -  спросил он, привычным движением помешиваЯ напиток, затем сделал
порЯдочный глоток и откинулсЯ на стуле, довольный и благодушный.
     Њур,  как всегда скупой на слова,  отрицательно мотнул головой и  снова
что-то буркнул.
     - ‚ыпили бы!  “ж  как славно!  Ћдин глоток,  и  сразу на  душе веселее.
„обраЯ водка! Ќебось выписали из-за границы?
     - „а.
     - Џослушайтесь менЯ,  выпейте стопку; наши дружки как разговорЯтсЯ, так
и конца-краю не будет! Ќадо подкрепитьсЯ.
     - ‚ы видели сегоднЯ мистера ‘айкса? - спросил Њур.
     - ‚идел этак за полчаса...  да нет,  - верно, за четверть часа до того,
как отправилсЯ сюда.  Ћн сказал,  что придет,  да,  думаетсЯ мне,  и  старик
•елстоун пожалует: когда Я проходил мимо его дома, ему седлали лошадку.
     € действительно, минут пЯть спустЯ на дворе послышалось цокание копыт и
раздалсЯ характерный гнусавый голос:
     - Џарень (видимо,  это  относилось к  ѓарри ‘котту,  ибо  он  постоЯнно
слонЯлсЯ возле фабрики с десЯти утра до пЯти вечера), отведи-ка мою лошадь в
конюшню!
     Џосле этого •елстоун вошел в  контору,  как всегда,  прЯмой,  смуглый и
подвижный, а вид у него был оживленнее и деловитее обычного.
     - Љакое погожее утро,  Њур! Љак поживаете, друг мой? Ѓа! Љого Я вижу! -
воскликнул он,  заметив человека с жезлом.  -  ‘егден! Љак! ‚ы во всеоружии?
Ќ-да,  вы не терЯете времени даром.  Ќо Я жду объЯснений;  мне передали ваше
сообщение,  но уверены ли вы, что напали на правильный след? —то вы намерены
предпринЯть? …сть у вас разрешение на арест?
     - „а, он у ‘егдена.
     - ‡начит, вы сейчас отправлЯетесь? џ еду с вами.
     - ‚ы избавлены от лишних хлопот,  сэр.  Ћн сам ЯвитсЯ ко мне. џ готовлю
ему торжественную встречу.
     - „а кто же это? Ћдин из моих прихожан?
     Ќикем не замеченный,  в  контору вошел „жо ‘котт и остановилсЯ у стола;
выглЯдел он  довольно зловеще,  ибо его рабочий костюм,  так же как и  лицо,
были основательно измазаны темно-синей краской;  Њур  не  ответил на  вопрос
•елстоуна и  только  усмехнулсЯ;  тогда  „жо  с  вкрадчивым и  лукавым видом
выступил вперед и заЯвил:
     - ќто  один  из  ваших друзей,  мистер •елстоун,  вы  о  нем  частенько
вспоминаете.
     - ‚ самом деле? Љак же его зовут? ’ы что-то сегоднЯ повеселел, „жо, как
Я замечаю.
     - ќто не кто иной,  как преподобный Њоисей Ѓарраклу;  вы его,  кажетсЯ,
называете "оратор на бочке".
     - ‚от  как,  -  произнес мистер •елстоун;  он  вынул  табакерку и  взЯл
основательную понюшку.  - ‚от бы не подумал! ‚едь этот благочестивый человек
- портной и никогда у вас не работал, Њур?
     - ‚от это менЯ и  возмущает больше всего.  ‡ачем он  вмешиваетсЯ в  мои
дела? ‘ какой стати натравливает на менЯ людей, которых Я выгнал?
     - Ќеужели он  принимал участие в  битве у  ‘тилбро?  ‚едь он калека,  с
деревЯнной ногой!
     - „а,  сэр,  -  ответил „жо,  -  только он  был  верхом,  чтобы  скрыть
деревЯшку.  Ћн  их  всех и  вел,  и  на нем была маска,  а  остальные только
вымазали физиономии сажей.
     - € как же все это открылось?
     - „авайте уж Я расскажу вам,  -  ответил „жо. - •озЯин не любит тратить
слов попусту,  Я  не  прочь поговорить.  ’ак вот,  Њоисей ухаживал за ‘арой,
служанкой мистера Њура,  но,  видно,  ничего от  нее не  добилсЯ;  то  ли ее
отпугнула деревЯннаЯ нога,  или  она  просто смекнула,  что он  шельма,  но,
возможно (женщины,  между нами говорЯ, престранный народ), она его поощрЯла,
невзираЯ на деревЯшку и плутоватость,  -  просто забавы ради; они это любЯт,
даже самые приЯтные и скромные.  ќтакаЯ чистенькаЯ,  аккуратненькаЯ,  на вид
нежный цветочек, а как узнаешь поближе, так всего-навсего кусачаЯ крапива.
     - „жо смышленый парень, - вставил •елстоун.
     - Ћднако ‘ара имела еще  кое-кого на  примете;  приглЯнулась она  ”реду
Њергатройду,  одному из  наших работников;  этот собой пригож,  не в  пример
Њоисею,  а что еще нужно женщинам?  ‚от она и пустилась любезничать с ним. €
вот не то два, не то три месЯца тому назад Њоисей и Њергатройд повстречались
воскресным вечером;  оба шатались возле хозЯйского дома,  чтобы вызвать ‘ару
погулЯть,  ну и повздорили;  завЯзалась драка, и тут ”ред сплоховал; да и не
мудрено,  он  еще  молод,  мал ростом,  а  Ѓарраклу -  тот силач,  даром что
одноногий,  не уступит и  самому ‘егдену.  Џослушайте,  как он орет на своих
молитвенных собраниЯх, сразу видно, что он не из слабых.
     - ’ы просто невыносим,  „жо, - вмешалсЯ Њур. - ’Янешь, тЯнешь, ну прЯмо
как тот же Њоисей свои проповеди! Љороче говорЯ, Њергатройд приревновал ‘ару
к  Ѓарраклу,  и  вот прошлой ночью он с одним приЯтелем укрылсЯ от ливнЯ под
навесом амбара и случайно подслушал, как внутри в амбаре Њоисей сговаривалсЯ
со своими сообщниками:  открылось,  что он был вожаком в ту памЯтную ночь на
‘тилброской пустоши,  а  также  и  при  нападении  на  склад  ‘айкса;  далее
выЯснилось, что на сегоднЯ у них намечено ЯвитьсЯ ко мне целой депутацией во
главе с  Њоисеем,  чтобы самым мирным и благочестивым образом уговорить менЯ
уничтожить ненавистные им  машины.  “тром  Я  съездил  в  “инбери,  попросил
прислать мне  констеблЯ с  разрешением на  арест и  вот  сижу  здесь,  чтобы
встретить моего приЯтелЯ с должными почестЯми.  Ђ-а,  вот уже к нам жалует и
‘айкс.  Њистер •елстоун,  постарайтесь подбодрить его; одна мысль о передаче
дела в суд приводит его в трепет.
     ‚о  дворе  затарахтела двуколка.  —ерез  минуту в  комнату вошел ‘айкс,
высокий  дородный мужчина лет  пЯтидесЯти,  с  приЯтным,  но  бесхарактерным
лицом; вид у него был растерЯнный.
     - Ћни уже были? “же ушли? ‚ы его схватили? ‚се уже кончилось? - один за
другим посыпались вопросы.
     - Ќет еще, - хладнокровно бросил Њур. - Њы как раз их ждем.
     - „а не придут они;  уже около двенадцати. ‹учше оставить эту затею; мы
только их раздразним, разозлим и лишь ухудшим дело.
     - ‚ы  можете не показыватьсЯ,  -  ответил Њур,  -  Я  сам встречу их во
дворе, а вы сидите здесь.
     - Ќо мое имЯ будет упомЯнуто на судебном процессе!  †ена и дети, мистер
Њур, поневоле заставлЯют человека быть осторожным.
     ‹ицо Њура выразило отвращение.
     - Ћтступайте,  если хотите;  предоставьте мне действовать одному,  Я не
возражаю. ’олько имейте в виду, - вы напрасно ищете спасениЯ в уступках; ваш
компаньон Џирсон,  как известно,  уступал и терпеливо мирилсЯ со многим,  но
это не остановило негодЯев, пристреливших его в собственном доме.
     - „орогой сэр, выпейте вина с водой, - предложил •елстоун.
     ‚ино с  водой,  -  вернее,  все та же голландскаЯ водка с водой,  -  не
замедлило оказать свое  действие на  ‘айкса,  как  только он  одним  глотком
опорожнил стакан.  Ћн  сразу преобразилсЯ,  румЯнец окрасил его побледневшие
щеки и  он  сделалсЯ удивительно храбрым,  по