Ђльфонс „оде. ЉюкюньЯнский кюре

Ћцените этот текст:
Ђльфонс „оде. ЉюкюньЯнский кюре

Љаждый год на сретение провансальские поэты выпускают в Ђвиньоне
веселую книжку с красивыми стихами и очаровательными сказками. ’олько что Я
получил книжку этого года и нашел в ней прелестное фабльо[1], чуточку
сократив, Я попытаюсь вам его перевести... Ќу, парижане, приготовьтесь. Ќа
этот раз вас угостЯт изысканным провансальским блюдом...
Ђббат Њартен был кюре... в ЉюкюньЯне. Ћн был мЯгок, как хлеб, чист, как
золото, и любил отеческой любовью своих кюкюньЯнцев; длЯ него ЉюкюньЯн был
бы земным раем, если бы кюкюньЯнцы радовали его немножко больше. Ќо увы!
Џауки плели паутину в исповедальне, а в светлое •ристово воскресенье
облатки[2] лежали нетронутыми на дне дароносицы[3]. „обрый пастырь
исстрадалсЯ душой и молил Ѓога смилостивитьсЯ и не дать ему умереть, не
собрав в лоно церкви свою разбредшуюсЯ паству.
€ вы сейчас убедитесь, что Ѓог внЯл его мольбам.
Ћднажды, в воскресный день, после чтениЯ …вангелиЯ, аббат Њартен взошел
на кафедру.
-- Ѓратие! -- сказал он. -- •отите -- верьте, хотите -- нет: прошлой
ночью Я, недостойный грешник, очутилсЯ у врат раЯ.
џ постучалсЯ, и апостол Џетр отворил мне.
-- Ђх, это вы, мой милый господин Њартен, -- сказал он. -- Љаким
ветром?.. —ем могу быть полезен?
-- ‘вЯтой апостол Џетр! ‚ы ведаете гроссбухом и ключами. Ќе скажете ли,
если только не сочтете это праздным любопытством, сколько кюкюньЯнцев у вас
в раю?
-- џ ни в чем не могу вам отказать, господин Њартен. ЏрисЯдьте, давайте
вместе разберемсЯ.
Ђпостол Џетр взЯл свой гроссбух, открыл его, надел очки.
-- Џроверим... ‘тало быть, кюкюньЯнцы. Љю... кю... ЉюкюньЯн. ’ак,
нашел... ѓосподин Њартен, голубчик! ‘траница-то чистаЯ! Ќи души... “ нас
кюкюньЯнцев не больше, чем рыбьих костей в индюшке.
-- Љак! ‡десь нет ни одного кюкюньЯнца? Ќи одного? Ќе может быть!
ЏоглЯдите как следует...
-- Ќи одного, праведник божий. ЏоглЯдите сами, если думаете, что Я
шучу.
-- Ђх, Я несчастный!
џ затрЯссЯ и, сложив руки, взмолилсЯ о пощаде. ’огда апостол Џетр
сказал:
-- Џоверьте мне, господин Њартен: не стоит так близко принимать это к
сердцу, а то как бы с вами удар не приключилсЯ. ‚ конце концов вы тут ни при
чем. ‚идите ли, Я уверен, что ваши кюкюньЯнцы постЯтсЯ положенные сорок дней
в чистилище.
-- ‘милуйтесь, свЯтой Џетр! „айте мне возможность хоть повидать и
утешить их.
-- Џожалуйста, голубчик... ‚от, обуйте поскорей эти сандалии. „орога
туда неважнаЯ... ‚от так... ’еперь ступайте прЯмо, куда глаза глЯдЯт. ‚идите
там, вдали, за углом? ’ам серебрЯнаЯ дверь, всЯ усеЯннаЯ черными крестами...
Џо правую руку... Џостучитесь, вам отворЯт... Џрощайте! Ѓудьте здоровы и не
унывайте.
“ж Я шел, шел!.. Ќу и дорога! ’олько вспомнишь, мурашки по коже бегают.
“зенькаЯ тропка, всЯ в колючках, усеЯннаЯ сверкающими карбункулами[4] и
шипЯщими змеЯми,
привела менЯ как раз к серебрЯной двери.
"’ук! ’ук!"
-- Љто стучитсЯ? -- спросил голос хриплый и скорбный.
-- Љюре из ЉюкюньЯна!
-- Ћткуда? -- €з ЉюкюньЯна.
-- Ђ!.. ‚ойдите.
џ вошел. Џрекрасный ангел с черными, как ночь, крыльЯми, в сиЯющих, как
день, ризах, с бриллиантовым ключом на поЯсе, писал, скрипЯ пером, в большой
книге, еще объемистей, чем у апостола Џетра.
-- —то же вам надобно и чего вы просите? -- спросил ангел.
-- ‘ветлый ангел господень! Ќе сочтите это за праздноое любопытство,--Я
хочу знать,есть ли у вас кюкюньЯнцы.
-- Љто?..
-- ЉюкюньЯнцы, жители ЉюкюньЯна... џ, видите ли, их пастырь.
-- Ђга, аббат Њартен! Ќе так ли?
-- Љ вашим услугам, господин ангел.
-- ‡начит, вы говорите, ЉюкюньЯн... Ђнгел открыл и начал перелистывать
свой гроссбух, слюнЯ палец, чтобы легче было листать...
-- ЉюкюньЯн, -- сказал он и глубоко вздохнул. -- ѓосподин Њартен, у нас
в чистилище нет никого из ЉюкюньЯна.
-- €исусе •ристе! „ева ЊариЯ! ‘вЯтой €осиф! ‚ чистилище нет никого из
ЉюкюньЯна! ѓосподи боже мой! „а где же они?
-- ќ, праведник божий, они в раю! ѓде же, черт возьми, им еще быть?
-- „а Я только что оттуда, из раЯ-то!..
-- Ћттуда?.. ’ак в чем же дело?
-- ‚ чем дело? €х там нет!.. Ћ пречистаЯ матерь!..
-- —то делать, господин кюре! ђаз их нет ни в раю, ни в чистилище,
больше им негде быть, как...
-- Љрест свЯтой! €исусе, сыне „авидове! Ђй-ай-ай! „а статочное ли это
дело?.. “ж не солгал ли мне апостол Џетр? Ќо ведь петух еще не пропел!.. Ђх
мы, несчастные! Љак же мне идти в рай, раз моих кюкюньЯнцев там нет?
-- Џослушайте, бедный мой господин Њартен: раз вы во что бы то ни стало
хотите сами во всем убедитьсЯ и собственными глазами посмотреть, в чем тут
дело, вот вам тропинка, бегите по ней бегом, если только вы умеете бегать.
Ќалево вам встретЯтсЯ широкие ворота. ’ам вы все точно узнаете. „а поможет
вам бог!
€ ангел закрыл дверь.
’о была длиннаЯ тропа, всЯ вымощеннаЯ раскаленными угольЯми. џ шаталсЯ,
как пьЯный, спотыкалсЯ на каждом шагу, весь взмок, из всех пор у менЯ
выступил пот, в горле пересохло от жажды... Ќо благодарЯ сандалиЯм, которые
одолжил мне добрый апостол Џетр, Я не спалил себе ноги.
Љогда Я, ковылЯЯ и спотыкаЯсь, дошел наконец до цели, Я увидел по левую
руку дверь... Ќет, не дверь, а ворота, широкие ворота, распахнутые настежь,
как пасть огромной печи. Ћ чада, какаЯ картина! ’ут никто не осведомилсЯ,
как менЯ зовут. ’ут не было никаких списков. ’уда, братие, народ валом валит
в широко открытую дверь, как вы валите по воскресеньЯм в кабак.
Џот лил с менЯ градом, и все-таки Я дрожал, менЯ знобило. ‚олосы стали
дыбом. џ чувствовал запах паленого, горелого мЯса, вроде того запаха, что
распространЯетсЯ у нас по ЉюкюньЯну, когда кузнец ќлуа подпаливает во времЯ
ковки копыта старому ослу. џ задыхалсЯ в этом смрадном, раскаленном чаду. џ
слышал ужасные крики, стоны, вопли и проклЯтиЯ.
-- Ќу, чего стоишь? ’ы что, входишь или не входишь? -- сказал, пырнув
менЯ вилами, рогатый бес.
-- џ? Ќет, не вхожу. џ праведник.
-- ’ы праведник?.. Ђх, ты, пес шелудивый! ’ак чего же ты сюда пришел?..
-- џ пришел... Ђх, не расспрашивайте, Я и так еле на ногах держусь... џ
пришел... пришел издалека... с покорной просьбой ответить мне... нет ли...
нет ли ненароком здесь кого-нибудь... кого-нибудь из ЉюкюньЯна.
-- Ђ, громы небесные! Ќе строй из себЯ дурака. Љак будто ты не знаешь,
что весь ЉюкюньЯн здесь! Џосмотри, увидишь, стараЯ ворона, как мы их здесь
потчуем, твоих любезных кюкюньЯнцев...
€ среди ужасного вихрЯ пламени Я увидел: „олговЯзого Љок-ѓалина -- вы
все его знали, братие мои,-- Љок-ѓалина, что так часто напивалсЯ и так часто
лупил свою несчастную Љлеронџ видел Љатарине... потаскушку... с нагло
вздернутым носом... ту, что ночевала одна на гумне... Џомните, плутишки?..
Ќо довольно о ней, Я и так наговорил лишнего.
џ увидел ЏаскалЯ „уа-де-Џуа, того, что пользовалсЯ маслинами господина
†юльена, чтобы давить себе масло.“видел Ѓабе, котораЯ собирала на жнивье
колосьЯ и, чтобы поскорее свЯзать сноп, таскала целые охапки из скирд.
“видел нотариуса ѓрапази, что так ловко подмазывал колеса своей повозки. €
„офину, что так дорого торговала водой из колодца. € ’ортильЯра, что,
встретив менЯ со свЯтыми дарами, шел своей дорогой как ни в чем не бывало,
не снимаЯ шапки и с трубкой в зубах... гордый, будто сам Ђртабан...[5]
словно ему пес какой повстречалсЯ.€ Љуло с его ‡еттой, и †ака, и Џьера, и
’они...
‚зволнованные, побледневшие от страха слушатели застонали: в настежь
открытой преисподней всЯкий увидал кто отца, кто мать, кто бабку, а кто
сестру...
-- ‚ы понимаете, братие, -- продолжал почтенный аббат Њартен, -- вы
понимаете, что так продолжатьсЯ не может. џ отвечаю за ваши души, и Я хочу,
хочу спасти вас от бездны, в которую вы все уже катитесь очертЯ голову.
‡автра же Я принимаюсь за работу, обЯзательно завтра же. Ђ работы будет
немало! ‚от с чего Я начну. „елать -- так уж с толком, по порЯдку. ‚се
пойдет по череду, как в †онкьере на танцах.
‡автра, в понедельник, Я буду исповедовать стариков и старух. ќто
плевое дело. ‚о вторник -- детей. ‘ ними Я скоро управлюсь. ‚ среду --
парней и девушек. ќто, пожалуй, затЯнетсЯ. ‚ четверг -- мужчин. ’ут мы
мешкать не будем. ‚ пЯтницу -- женщин. џ скажу: не чешите Языком! ‚ субботу
-- мельника!.. Ќа него одного целый день ухлопаешь... …сли в воскресенье все
будет кончено, лучшего и желать нельзЯ. ‚идите ли, дети мои, когда хлеб
созреет, надо его жать, когда вино нацежено, надо его пить. Ќу, довольно о
грЯзном белье, подумаем, как бы его выстирать, и выстирать дочиста. „а будет
с вами милость господнЯ. Ђминь!
‘казано -- сделано. Ѓелье было выстирано. ‘ того памЯтного воскресеньЯ
на десЯть миль вокруг ЉюкюньЯна разноситсЯ благоухание добродетели.
€ доброму пастырю, аббату Њартену, счастливому и радостному, прошлой
ночью приснилось, будто он в сопровождении всей своей сиЯющей паствы, идущей
с зажженными свечами, в дыму кадильниц, окруженный певчими, поющими "’ебе
бога
хвалим", всходит по освещенной дороге в град господень.
‚от вам историЯ кюкюньЯнского кюре в том виде, как мне передал ее длЯ
вас шутник ђуманиль[6], а он ее слышал от своего веселого приЯтелЯ.

[1] ”абльо -- во французской литературе XII -- XIV веков короткаЯ
повесть в стихах, написаннаЯ с грубоватым юмором.
[2] Ћблатка -- небольшаЯ круглаЯ лепешка из пресного теста,
употреблЯемаЯ длЯ причащениЯ.
[3] „ароносица -- ковчег (вместилище культовых реликвий).
[4] Љарбункул -- пироп, ценный камень из рода венисы, граната.

[5] Ђртабан -- герой романа французского писателЯ ѓотье де ла
Љальпренеда
(1610--1663) "Љлеопатра" (1658). …го гордость вошла в поговорку.
[6] ђуманиль †озеф (1818-1891), провансальский писатель, автор книги
"‘казки" 1884.
Last-modified: Fri, 31 Aug 2001 20:53:48 GMT
Ћцените этот текст: