 только
грустен наедине, но также угрюм и рассеЯн  в  обществе,  и  когда,  в  угоду
мистеру ‚естерну, насильно старалсЯ быть веселым, принужденность бывала  так
очевидна,  что  скрываемые  им  чувства  лишь  Ярче  проступали  под  маской
показных.
     Ћчень трудно решить, что изменЯло ему больше: искусство, к которому  он
прибегал с целью скрыть свою страсть, или способы ее обнаружениЯ,  постоЯнно
применЯемые честной натурой; ибо в то времЯ как это искусство заставлЯло его
быть более чем когда-либо сдержанным с ‘офьей, запрещало ему заговаривать  с
ней и даже встречатьсЯ взглЯдами,  природа  то  и  дело  его  выдавала.  Џри
приближении девушки он бледнел, а если  она  подходила  к  нему  неожиданно,
вздрагивал. …сли взглЯд его нечаЯнно встречалсЯ  со  взглЯдом  ‘офьи,  кровь
приливала  к  его  щекам  и  окрашивала  Ярким  румЯнцем  все   лицо.   …сли
обыкновеннаЯ вежливость заставлЯла его  обращатьсЯ  к  ней  с  какими-нибудь
словами, например, пить за ее здоровье, он всегда робел  и  запиналсЯ.  …сли
ему случалось прикоснутьсЯ к ней, рука его, а иногда и  весь  он  дрожал;  и
если в разговоре речь хотЯ бы издалека заходила  о  любви,  невольный  вздох
почти всегда вырывалсЯ из  груди  его.  Њежду  тем  природа  с  удивительной
изобретательностью ставила его ежедневно в такие положениЯ.
     ‚се это ускользнуло от вниманиЯ сквайра, но  не  от  ‘офьи.  Ћна  сразу
заметила волнение „жонса и без труда догадалась о причине, потому что и сама
чувствовала  то  же  самое.  ‚  этом,  мне  кажетсЯ,  и  состоит  так  часто
отмечавшаЯсЯ симпатиЯ любовников,  котораЯ  служит  достаточным  объЯснением
большей зоркости ‘офьи по сравнению с отцом ее.
     Ќо,  по  правде  говорЯ,  существует  более  простой  и  легкий  способ
объЯснить удивительную проницательность, наблюдаемую  в  некоторых  людЯх  и
встречающуюсЯ не только у любовников,  по  и  у  других.  Ћтчего,  например,
мошенник так зорко видит проделки  и  плутни,  на  которые  сплошь  и  рЯдом
попадаетсЯ честный человек гораздо более высокого  ума?  Њежду  мошенниками,
конечно, нет никакой симпатии, и они не узнают  также  друг  друга,  подобно
франкмасонам, при помощи условных знаков. ‚ действительности происходит  это
потому, что головы их занЯты одним и тем же и мысли обращены в одну и ту  же
сторону. ’аким образом, не удивительно, что ‚естерн не видел Ясных симптомов
любви „жонса, а ‘офьЯ их видела: ведь мысль о любви и в голову не  приходила
отцу, тогда как дочь теперь больше ни о чем другом и не думала.
     ‚полне удостоверившись в бурной страсти, терзавшей  бедного  „жонса,  и
убедившись, что предмет этой любви  она  сама,  ‘офьЯ  без  малейшего  труда
открыла истинную причину его теперешнего поведениЯ.  ќто  наполнило  ее  еще
более горЯчей любовью к нему и пробудило в ней  два  лучших  чувства,  какие
только можно пожелать в любимой женщине, именно: уважение и  жалость,ведь  и
суровейшаЯ из женщин простит ей сострадание к человеку, который  мучилсЯ  не
по ее вине,  и  не  станет  порицать  за  уважение  к  тому,  кто  из  самых
благородных побуждений Явно старалсЯ потушить в груди своей пламЯ,  которое,
подобно знаменитой спартанской покраже, пожирало и палило его  внутренности.
’аким  образом,  стремление  „жонса  уклонитьсЯ  от  встреч  с  ‘офьей,  его
холодность и молчаливость были самыми ревностными,  прилежными,  горЯчими  и
красноречивыми его защитниками и подействовали на  нежное  и  чувствительное
сердце  ‘офьи  так  сильно,  что  вскоре  она  прониклась   к   нему   всеми
благосклонными чувствами, на какие  способна  добродетельнаЯ  и  возвышеннаЯ
женскаЯ душа,- короче говорЯ, всеми чувствами, какие могут  породить  в  ней
уважение,  благодарность  и  сострадание  к  обаЯтельному   мужчине,   всеми
чувствами,  какие  допускает  самаЯ  строгаЯ  щепетильность.  ‘ловом,  ‘офьЯ
безумно влюбилась в „жонса.
     Ћднажды юнаЯ парочка случайно встретилась в саду, в конке  двух  аллей,
тЯнувшихсЯ вдоль канала, в котором „жонс когда-то чуть не утонул, пустившись
за птичкой ‘офьи.
     ‚ последнее времЯ ‘офьЯ  очень  часто  посещала  это  место.  ‡десь,  с
каким-то смешанным чувством горЯ и радости, любила она помечтать  о  случае,
который при всей своей ничтожности заронил, вероЯтно, первые  семена  любви,
достигшей теперь полной зрелости в ее сердце.
     €так, юнаЯ парочка встретилась здесь. Ћни были уже почти лицом к  лицу,
когда заметили, что идут друг другу навстречу. Џосторонний зритель обнаружил
бы немало признаков смущениЯ на лицах обоих, но молодые  люди  были  слишком
полны  чувства,   чтобы   производить   какие-нибудь   наблюдениЯ.   Ќемного
опомнившись от изумлениЯ,  „жонс  обратилсЯ  к  молодой  девушке  с  обычным
приветствием, на которое она отвечала ему тем же, и беседа их началась,  как
водитсЯ, с восхищениЯ красотой  утра.  Џотом  разговор  перешел  на  красоту
места, и „жонс принЯлсЯ  усердно  его  расхваливать.  Љогда  они  подошли  к
дереву, с которого он когда-то свалилсЯ в канал, ‘офьЯ не могла удержатьсЯ и
напомнила ему этот случай, сказав:
     - „олжно быть, и теперь вас дрожь берет, мистер „жонс, когда вы  видите
эту воду?
     - “верЯю вас, сударынЯ,- отвечал „жонс,-  что  ваша  печаль  по  случаю
потери птички всегда будет длЯ менЯ самым драгоценным обстоЯтельством  этого
приключениЯ. ЃеднЯжка ’омми! ‚от та ветка, на которую  он  уселсЯ.  Ќадо  же
быть таким дурачком, чтобы улететь от счастливой жизни, которую Я имел честь
доставить  ему!  ЏостигшаЯ  его  участь-справедливое  наказание   за   такую
неблагодарность!
     - ‚ы сами, мистер „жонс, с вашей услужливостью едва  избегли  столь  же
суровой участи. „олжно быть, вспоминать об этом вам неприЯтно.
     - Џраво, сударынЯ, - отвечал „жонс,- если у менЯ есть о чем сожалеть по
этому поводу, так только о том, что канал не оказалсЯ немного поглубже.  ќто
избавило бы менЯ от многих сердечных страданий, которые  ”ортуна,  видно,  в
изобилии припасла длЯ менЯ.
     - ‘тыдитесь,  мистер  „жонс!  -  возразила  ‘офьЯ.-  џ  уверена,  чтобы
говорите несерьезно.  ‚аше  деланное  презрение  к  жизни  -  только  слова,
продиктованные вам любезностью. ‚ы хотите уменьшить в моих глазах цену вашей
самоотверженности:  два  раза  рисковали  вы  длЯ  менЯ  жизнью,  берегитесь
рискнуть ею в третий раз!
     Ћна произнесла эти слова с  улыбкой  и  невыразимо  ласково.  „жонс  со
вздохом ответил, что боитсЯ, не слишком  ли  поздно  теперь  предостерегать;
потом, посмотрев на нее нежно и пристально, воскликнул:
     - Ђх, мисс ‚естерн! Ќеужели вы можете желать, чтобы Я жил?  Ќеужели  вы
способны желать мне такого зла?
     - Џраво, мистер „жонсон, Я не желаю вам зла,- ответила ‘офьЯ  несколько
нерешительно, потупив взоры.
     - Ћ, Я знаю вашу небесную  кротость,  вашу  божественную  доброту,  эту
драгоценнейшую из ваших прелестей! - воскликнул „жонс.
     - —естное слово, Я вас не  понимаю...-  отвечала  ‘офьЯ.-  €  мне  пора
уходить.
     - џ... Я... тоже не хочу, чтобы вы менЯ понЯли! -  воскликнул  „жонс.‚ы
не должны менЯ понимать! џ сам не знаю, что говорю. ‚стретив вас  здесь  так
неожиданно, Я был застигнут врасплох. ђади бога,  простите,  если  Я  сказал
что-нибудь оскорбительное. ќто вышло  неумышленно.  Џраво,  Я  готов  скорее
умереть,- одна мысль, что Я вас оскорбил, способна убить менЯ.
     - ‚ы удивлЯете менЯ,- отвечала ‘офьЯ.- Џочему вы думаете, что оскорбили
менЯ?
     - ‘трах, сударынЯ, легко переходит в безумие,  а  длЯ  менЯ  ничего  не
может быть страшнее мысли оскорбить вас.  —то  ж  Я  могу  еще  сказать?  Ќе
смотрите на менЯ так сердито: одна ваша нахмуреннаЯ бровь убьет менЯ.  џ  не
хотел сказать ничего худого. Ѓраните глаза мои, браните свою красоту...  —то
Я говорю? Џростите, если Я сказал лишнее! ‘ердце мое переполнено. џ  боролсЯ
со своей любовью изо  всех  сил,  Я  старалсЯ  скрыть  снедающий  менЯ  жар,
который, надеюсь, скоро навеки лишит менЯ  возможности  оскорблЯть  вас.-  €
мистер „жонс весь задрожал, точно в лихорадке.
     ‘офьЯ, находившаЯсЯ в таком же состоЯнии, отвечала:
     - Ќе буду притворЯтьсЯ, будто Я не понимаю вас, мистер  „жонс,напротив,
Я понимаю вас прекрасно. Ќо, ради бога, если вы хоть  немного  менЯ  любите,
позвольте мне поскорее уйти домой. ‹ишь бы только у менЯ хватило силы дойти.
     „жонс, который сам едва держалсЯ на ногах, предложил ей руку,  и  ‘офьЯ
согласилась взЯть ее, с условием, чтобы он не говорил больше ни слова на эту
тему. Ћн пообещал, но просил только простить его за слова, вырванные у  него
любовью помимо его воли, и ‘офьЯ отвечала, что все  будет  зависеть  от  его
будущего поведениЯ. ’ак  и  побрела  объЯтаЯ  трепетом  молодаЯ  парочка,  и
кавалер ни разу даже не осмелилсЯ пожать у своей  дамы  руку,  котораЯ  была
заключена в его руке.
     ‘офьЯ медленно удалилась в свою комнату, куда  были  приглашены  ей  на
помощь миссис ѓонора и нюхательнаЯ соль. —то же касаетсЯ беднЯги „жонса,  то
единственным лекарством длЯ его расстроенных чувств была неприЯтнаЯ новость,
которую мы сообщим читателю уже в следующей главе,  так  как  она  открывает
сцену, совсем непохожую на те, среди которых читатель вращалсЯ  в  последнее
времЯ.

        ѓ‹Ђ‚Ђ VII,
     в которой мистер Ћлверти ЯвлЯетсЯ на одре болезни

     Њистер ‚естерн так полюбил „жонса, что не  желал  с  ним  расстатьсЯ  и
после того, как рука молодого человека давно зажила. „жонс тоже, из любви ли
к охоте или по другой какой причине, любезно соглашалсЯ проживать в его доме
недели по две, не наведываЯсь ни разу к мистеру Ћлверти и даже не получаЯ от
него никаких вестей.
     Њистер Ћлверти простудилсЯ и уже несколько дней чувствовал недомогание,
сопровождавшеесЯ легким жаром. Ћднако он не обращал на  него  вниманиЯ,  как
обыкновенно это делал, когда болезнь не заставлЯла его слечь и не мешала его
способностЯм нормально функционировать,поведение,  которого  мы  ни  в  коем
случае  не  одобрЯем  и  не  советуем  ему  подражать,  ибо  правы  господа,
занимающиесЯ искусством ќскулапа, говорЯ, что  если  болезнь  вошла  в  одну
дверь, то врач должен  войти  в  другую.  €наче  что  значила  бы  стариннаЯ
пословица: "Venienti occurrite morbo" - "Џротивоборствуйте болезни с  самого
ее поЯвлениЯ"? Џри этих условиЯх доктор  и  болезнь  встречаютсЯ  в  честном
поединке, одинаково вооруженные; тогда как, давши недугу времЯ, мы позволЯем
ему укрепитьсЯ и окопатьсЯ, подобно французской армии, и  длЯ  ученого  мужа
бывает очень трудно, а подчас и невозможно подступитьсЯ к нему. Џорой  даже,
выиграв времЯ, болезнь применЯет французскую военную тактику, подкупаЯ самое
природу, и тогда все  медицинские  средства  оказываютсЯ  запоздалыми.  ’ак,
помнитсЯ, знаменитый доктор Њизобен любил патетически жаловатьсЯ, что к  его
искусству обращаютсЯ слишком поздно, говорЯ:  "Њои  пациенты,  должно  быть,
принимают менЯ за гробовщика, потому что посылают за мной только  уже  после
того, как врач убил их".
     ‚следствие такой  небрежности  недомогание  мистера  Ћлверти  настолько
усилилось, что, когда нестерпимый жар  заставил  его  наконец  обратитьсЯ  к
медицинской помощи, доктор,  войдЯ  к  больному,  покачал  головой,  выразив
сожаление, что за ним не послали раньше, и  объЯвил,  что,  по  его  мнению,
пациент в большой опасности. Њистер Ћлверти, все дела которого в  этом  мире
были устроены и который вполне приготовилсЯ к переходу в мир иной,  выслушал
это сообщение с величайшим спокойствием и невозмутимостью. Ћн мог бы  каждый
день, отходЯ ко сну, говорить вместе с Љатоном в известной трагедии:

     Џускай вина иль страх
     ’ревожит нас,- не знает их Љатон,
     € длЯ него равны и сон и смерть.

     € он мог говорить ото даже с гораздо большим основанием и уверенностью,
чем Љатон или любой из надменных героев древности или современности, ибо  он
не только был чужд страха, но имел полное право, как добросовестный работник
по окончании  жатвы,  рассчитывать  на  получение  награды  из  рук  щедрого
хозЯина.
     Њистер Ћлверти немедленно распорЯдилсЯ созвать всех  своих  домочадцев.
‚се были налицо, за исключением миссис Ѓлайфил, несколько времени тому назад
уехавшей в ‹ондон, и мистера „жонса, с которым читатель только что рассталсЯ
в доме мистера ‚естерна и которого пришли звать в ту самую минуту, когда его
покинула ‘офьЯ.
     €звестие об опасности, угрожающей мистеру Ћлверти (слуга сказал, что он
умирает), прогнало из головы „жонса всЯкую  мысль  о  любви.  Ћн  тотчас  же
бросилсЯ в присланную за ним колЯску и приказал кучеру гнать во  весь  опор;
дорогой, Я убежден, он ни разу не вспомнил о ‘офье.
     Љогда всЯ семьЯ, именно: мистер Ѓлайфил, мистер „жонс,  мистер  ’ваком,
мистер ‘квейр и некоторые из слуг (так приказал мистер  Ћлверти),  собралась
вокруг постели, больной сел и начал было говорить, но ему  помешали  громкие
рыданиЯ и горькие жалобы Ѓлайфила. Њистер Ћлверти пожал ему руку и сказал:
     - Ќе кручиньсЯ так, дорогой племЯнник, по случаю  самого  обыкновенного
событиЯ,  выпадающего  на  долю  человека.  Љогда  друзей  наших   постигают
несчастьЯ, мы справедливо огорчаемсЯ, потому что часто эти  несчастьЯ  можно
было бы предотвратить и они делают участь одного человека более тЯжелой, чем
участь других; но смерти избежать невозможно, это наш  общий  удел,  который
один только равнЯет всех людей, а приходит ли она раньше  или  позже  -  это
несущественно. …сли мудрейший из людей сравнивал продолжительность  жизни  с
мгновеньем, то, уж конечно, нам позволительно смотреть на нее, как  на  один
день. Њне суждено покинуть  ее  вечером;  но  те,  что  были  взЯты  раньше,
потерЯли лишь несколько часов, в самом лучшем случае мало стоЯщих сожалениЯ,
а гораздо чаще - это часы  изнурительного  труда,  страданий  и  горЯ.  Ћдин
римский поэт, помнитсЯ, сравнивает нашу кончину с  окончанием  празднества,-
мысль эта часто приходила мне в голову, когда Я видел, как люди изо всех сил
стараютсЯ  продлить  развлечение  и  насладитьсЯ  обществом   своих   друзей
несколько лишних минут. “вы, как кратки все самые  продолжительные  из  этих
удовольствий! Љак ничтожна разница между уходЯщим  прежде  всех  и  уходЯщим
последним! Ќо такой взглЯд на жизнь еще самый благоприЯтный, и это нежелание
расстатьсЯ с друзьЯми еще  прекраснейшее  из  побуждений,  заставлЯющих  нас
боЯтьсЯ  смерти;  и  все  же  самое  продолжительное,  на  какое  мы   можем
рассчитывать, удовольствие этого рода так быстротечно, что не имеет  никакой
цены в глазах мудреца. Ќемногие, должен сознатьсЯ, так думают, ибо  немногие
думают о смерти до того, как попадут в ее пасть. Љак ни чудовищно грозна она
длЯ них при своем приближении, все-таки они не в состоЯнии видеть ее издали;
больше того, несмотрЯ на весь страх и трепет, охватывающие их в предсмертный
час, всЯкаЯ памЯть об этом у  них  исчезает,  как  только  опасность  смерти
миновала. Ќо, увы, ускользнуть от смерти - не значит быть пощаженным ею; это
только отсрочка, и притом отсрочка недолгаЯ.
     Ќе печальсЯ же, друг мой. ‘обытие, которое может случитьсЯ каждый  час,
которое может быть вызвано  каждой  стихией,  больше  того  -  почти  каждой
частицей окружающей нас материи и которое совершенно неизбежно длЯ всех нас,
не должно ни удивлЯть, ни огорчать нас.
     ’ак как доктор сообщил мне (и Я очень ему благодарен за это),  что  мне
угрожает опасность скоро с вами  расстатьсЯ,  то  Я  решил  сказать  вам  на
прощанье несколько слов, пока болезнь, котораЯ,  чувствую  Я,  быстро  берет
власть надо мной, еще не лишила менЯ способности говорить.
     Ќо мне приходитсЯ слишком напрЯгать свои  силы.  џ  намерен  поговорить
относительно моего завещаниЯ. •отЯ оно давно уже  мною  составлено,  но  мне
хочетсЯ сообщить его пункты, касающиесЯ каждого из вас, чтобы уверитьсЯ, все
ли вы довольны теми распорЯжениЯми, которые Я в нем сделал.
     ‚ам, племЯнник Ѓлайфил, Я отказываю все свое состоЯние, за  исключением
пЯтисот фунтов годового дохода, которые  перейдут  вам  после  смерти  вашей
матери, и за исключением поместьЯ с  пЯтьюстами  фунтов  годового  дохода  и
капитала в шесть тысЯч фунтов, которые Я разделил следующим образом.
     ‚ам, мистер „жонс, Я завещаю  поместье  с  пЯтьюстами  фунтов  годового
дохода; и так как Я знаю, как неудобно оставатьсЯ  без  наличных  денег,  то
прибавил к ним еще тысЯчу фунтов звонкой монетой. Ќе знаю,  превзошел  ли  Я
или обманул ваши ожиданиЯ. Њожет быть, вам покажетсЯ этого мало, а  свет  не
замедлит осудить менЯ, сказав, что Я дал слишком много; но суждение света  Я
презираю,  а  что  касаетсЯ  вашего  мнениЯ,  то,  если  вы  не   разделЯете
общераспространенного заблуждениЯ, которое мне не раз доводилось слышать  на
своем веку в  качестве  оправданиЯ  скаредности,именно,  будто  благодеЯниЯ,
вместо того чтобы делать людей благодарными, делают  их  только  безгранично
требовательными и  вечно  недовольными...  €звините  менЯ,  что  Я  об  этом
заговорил; Я не подозреваю вас в таких чувствах.
     „жонс припал к ногам своего  благодетелЯ  и,  горЯчо  пожав  ему  руку,
сказал, что доброта его, и в настоЯщем случае, и  прежде,  настолько  им  не
заслужена и настолько превосходит все его ожиданиЯ,  что  никакие  слова  не
могут выразить его благодарности.
     - € смею вас уверить, сэр, ваше великодушие  тронуло  менЯ  до  глубины
души, и если бы не эта печальнаЯ минута... Ћ друг мой, отец мой!
     Ћт волнениЯ он не  мог  больше  говорить  и  отвернулсЯ,  чтобы  скрыть
навернувшиесЯ на глаза слезы.
     Ћлверти дружески пожал ему руку и продолжал;
     - џ убежден, друг мой, что ты добр,  великодушен,  благороден;  если  к
этим качествам ты присоединишь еще благоразумие  и  благочестие,  ты  будешь
счастлив. Џервые три качества, Я признаю, делают человека достойным счастьЯ,
но только последние два сделают действительно счастливым.
     ’ысЯчу фунтов даю Я вам, мистер ’ваком. ‘умма эта,  Я  уверен,  намного
превосходит ваши желаниЯ и ваши потребности. Ћднако примите ее на  памЯть  о
моих дружеских  чувствах  к  вам;  и  если  что  окажетсЯ  липшим,  то  ваше
благочестие, которого вы держитесь так строго, научит вас, как распорЯдитьсЯ
остатком.
     ’акую же сумму даю Я и вам, мистер ‘квейр. Ћна,  Я  надеюсь,  даст  вам
возможность продолжать ваши занЯтиЯ с большим успехом, чем до сих пор. џ  не
раз  замечал  с  прискорбием,  что  нужда  чаще  возбуждает  презрение,  чем
сострадание,  особенно  в  людЯх  деловых,   длЯ   которых   бедность   есть
свидетельство недостатка практических  способностей.  ’е  небольшие  деньги,
которые Я могу  предложить  вам,  освободЯт  вас,  однако,  от  затруднений,
стоЯвших прежде на вашем пути,  и  Я  не  сомневаюсь,  что  доставшиесЯ  вам
средства позволЯт удовлетворить все скромные потребности  вашей  философской
натуры.
     џ чувствую, что силы покидают менЯ, и потому не упоминаю об  остальных:
все это вы найдете в моем завещании.  ’ам  помЯнуты  и  слуги  мои;  кое-что
оставлено и на дела благотворениЯ; Я  уверен,  что  душеприказчики  исполнЯт
волю мою в точности. „а благословит всех вас господь! џ  отправлюсь  в  путь
немножко раньше вас...
     ’ут в комнату поспешно вошел лакей и доложил, что приехал  стрЯпчий  из
‘олсбери с важным поручением, которое, по его  словам,  он  должен  передать
лично мистеру  Ћлверти.  —еловек  этот,  сказал  лакей,  по-видимому,  очень
торопитсЯ и заЯвлЯет, что у него столько дел, что, разорвись  он  на  четыре
части, и то с ними не справитсЯ.
     - ‘тупай, друг мой, и узнай, что нужно  этому  джентльмену,-  обратилсЯ
Ћлверти к Ѓлайфилу.- ‘ейчас Я не в состоЯнии заниматьсЯ делами, и притом это
дело касаетсЯ теперь больше тебЯ, чем менЯ.  џ  решительно  не  в  состоЯнии
принЯть кого-нибудь в эту минуту и сосредоточить на чем-нибудь внимание.
     Џосле этого он простилсЯ со всеми, сказав, что,  может  быть,  будет  в
силах снова свидетьсЯ со своими  родными,  но  теперь  ему  хочетсЯ  немного
отдохнуть, так как произнесеннаЯ только что речь сильно его утомила.
     Ќекоторые из собравшихсЯ горько  плакали,  уходЯ  из  комнаты,  и  даже
философ ‘квейр отирал глаза, давно  отвыкшие  наполнЯтьсЯ  слезами.  —то  же
касаетсЯ миссис ‚илкинс, то она ронЯла капли слез,  как  аравийские  деревьЯ
целительную камедь,- церемониЯ, без которой эта дама никогда не обходилась в
подобающих случаЯх.
     Џосле этого мистер Ћлверти снова опустилсЯ на  подушки  и  расположилсЯ
поудобнее, чтобы соснуть.

        ѓ‹Ђ‚Ђ VIII,
     содержащаЯ предметы скорее естественные, чем приЯтные

     Џомимо сокрушениЯ по случаю болезни хозЯина, был  еще  другой  источник
соленых  ключей,   так   обильно   забивших   над   холмоподобными   скулами
домоправительницы. Ќе успела она выйти из комнаты, как завела себе  под  нос
такую приЯтную песню:
     - ЉажетсЯ, хозЯин мог  бы  сделать  некоторое  различие  между  мной  и
остальными слугами. Ќа траур-то, Я думаю, он мне оставил, но если  это  все,
так пусть дьЯвол его носит по нем вместо менЯ! Ќадо бы  его  милости  знать,
что Я ведь не нищаЯ. ЏЯть сотенок прикопила у него на службе, а он  вот  как
со мной поступает... ‘лавное поощрение длЯ честных слуг!  …сли  подчас  Я  и
брала кое-что лишнее, так другие брали в десЯть раз больше; а теперь  все  в
одну кучу свалены! Љоли так, пусть все завещанное  идет  к  черту  вместе  с
самим завещателем! ‚прочем, нет - от своего Я не откажусь, а то  уж  слишком
обрадуетсЯ кое-кто. Љуплю себе платье поЯрче, да и проплЯшу в нем на  могиле
этого скрЯги. ’ак вот какаЯ мне награда за то, что постоЯнно  вступалась  за
него, когда, бывало, все соседи примутсЯ на чем свет ругать его за  то,  что
так нЯнчитсЯ со своим ублюдком! Ќо теперь он идет туда, где за все  придетсЯ
расплачиватьсЯ. ‹учше бы покаЯлсЯ перед смертью в своих грехах, а он ими еще
хвастает, отдает семейное добро незаконнорожденному. Ќашел его, видите ли, у
себЯ в постели!  •орошенькое  дело!  Љто  спрЯтал,  тот  знает,  где  найти.
ѓосподи, прости ему! Ѓьюсь об заклад,  ему  не  за  одного  такого  отвечать
придетсЯ. •оть то утешение, что там, куда он идет,  ни  одного  не  скроешь.
"ЏомЯнуты и слуги мои" - вот его собственные слова; тысЯчу лет проживу, а их
не забуду. Џрипомню вам, сударь, что в одну кучу со  всей  челЯдью  свалена!
Њог бы, кажетсЯ, упомЯнуть менЯ отдельно,  как,  скажем,  ‘квейра;  да  тот,
видите ли, джентльмен, хоть и пришел сюда в одних опорках!  —ерт  бы  побрал
таких джентльменов! ‘колько лет в доме прожил, а  никто  из  слуг  не  видел
даже, какого цвета его деньги. Џусть черт прислуживает такому джентльмену, а
менЯ увольте!
     „олго она еще приговаривала в таком  роде,  но  длЯ  читателЯ  довольно
будет и этого образчика.
     ’ваком и ‘квейр остались немногим более довольны завещанной  им  долей.
Џравда, они не высказывали своего недовольства так Явно,  но  по  их  кислым
лицам, а также на основании нижеприведенного разговора мы заключаем, что они
не были в большом восторге.
     —ерез час после ухода из комнаты больного  ‘квейр  встретил  ’вакома  в
зале и обратилсЯ к нему с вопросом:
     - ‚ы не получали никаких вестей, сэр, о состоЯнии вашего  друга,  после
того как мы расстались с ним?
     - …сли вы подразумеваете мистера Ћлверти,-  отвечал  ’ваком,-  то,  мне
кажетсЯ, вы скорее вправе называть его вашим другом, он это вполне заслужил.
     - ’ак же, как и название вашего друга,-возразил ‘квейр,- ведь он оделил
нас в своем завещании одинаково.
     - џ не стал бы от этом заговаривать первый,-  сказал  повышенным  тоном
’ваком,- но раз уже вы начали, то должен вам заЯвить, что не разделЯю вашего
мнениЯ.   ‘уществует   огромнаЯ   разница   между   добровольным   даром   и
вознаграждением за труд. ЋбЯзанности, которые Я исполнЯл в семье, заботы  по
воспитанию двух мальчиков, казалось бы, дают право на  большую  награду.  Ќе
вздумайте, однако, заключить из моих слов, что Я  недоволен:  апостол  Џавел
научил менЯ  довольствоватьсЯ  тем  малым,  что  у  менЯ  есть;  и  если  бы
полученнаЯ мною безделица была еще меньше, Я не забыл бы  своего  долга.  Ќо
если Џисание требует от менЯ  оставатьсЯ  довольным,  то  оно  не  обЯзывает
закрывать глаза на собственные заслуги и не возбранЯет чувствовать обиду при
несправедливом сравнении с другими.
     - “ж если на то пошло.- возразил ‘квейр,- так  обида  нанесена  мне.  џ
никогда не предполагал, что мистер Ћлверти ценит мою дружбу так мало,  чтобы
ставить менЯ на одну доску с человеком, работающим за жалованье. Ќо Я  знаю,
откуда это идет: это все следствие тех узких правил, которые вы так  усердно
старались внедрить в него, наперекор всему великому и благородному.  Љрасота
и изЯщество дружбы ослеплЯют слабое зрение и могут быть воспринЯты не иначе,
как посредством непогрешимого закона справедливости, который  вы  так  часто
осмеивали, что совсем сбили с толку вашего друга.
     - џ желаю только,- в Ярости воскликнул ’ваком,- Я  желаю  только,  ради
спасениЯ его души, чтобы ваше проклЯтое учение не подорвало в нем веры!  ‚от
чему  Я  приписываю  его  теперешнее  поведение,   столь   неприличное   длЯ
христианина. Љто, кроме атеиста, мог бы помыслить уйти  из  этого  мира,  не
представив отчета в делах своих, не исповедавшись  в  грехах  и  не  получив
отпущениЯ, тогда как хорошо известно, что в доме есть человек, имеющий право
дать это отпущение? Ћн почувствует потребность  в  этих  необходимых  вещах,
когда будет уже поздно, когда он окажетсЯ уже  там,  где  раздаютсЯ  плач  и
скрежет зубовный. ‹ишь тогда узнает  он,  много  ли  может  помочь  ему  эта
ЯзыческаЯ богинЯ, эта добродетель, которой  поклонЯетесь  вы  и  все  другие
деисты нашего века. ’огда потребует он свЯщенника, которого там не  сыскать,
и воскорбит об отпущении, без которого длЯ грешника нет спасениЯ.
     - …сли оно так существенно,- заметил ‘квейр,- так почему вы  не  дадите
его по собственному почину?
     - Ћно имеет силу только длЯ людей,  с  верой  его  приемлющих.  Ќо  что
говорить об этом с Язычником и неверующим! ‚едь вы сами преподали  ему  этот
урок, за который вознаграждены на этом свете  столь  же  щедро,  как,  Я  не
сомневаюсь, ученик ваш скоро будет вознагражден на том.
     - Ќе знаю, что вы разумеете под вознаграждением, - сказал  ‘квейр,-  но
если вы намекаете на  жалкий  дар  нашей  дружбе,  который  он  соблаговолил
отказать мне, то Я его презираю, и если бы не мои стесненные обстоЯтельства,
так ни за что бы его не принЯл.
     ‚ эту минуту вошел доктор и начал расспрашивать спорщиков, как  обстоЯт
дела наверху.
     - Џлачевно,- отвечал ’ваком.
     -  ’ак  Я  и  предвидел.  Ќо  скажите,  пожалуйста,  не  поЯвились   ли
какие-нибудь новые симптомы после моего ухода?
     -  Ѓоюсь,  что  неблагоприЯтные,-  отвечал  ’ваком.-  Џосле  того,  что
произошло при нашем уходе, мне кажетсЯ, обнадеживающего мало.
     ‚рач плоти, должно быть, превратно понЯл целителЯ душ, но,  прежде  чем
они  успели  объЯснитьсЯ,  к  ним  подошел  мистер  Ѓлайфил  с   чрезвычайно
удрученным видом и объЯвил, что принес печальные вести: мать его  скончалась
в ‘олсбери. Џо  дороге  домой  с  ней  случилсЯ  припадок  подагры,  болезнь
бросилась в голову и желудок, и через несколько часов ее не стало.
     - “вы! “вы! - воскликнул доктор.  -  ЏоручитьсЯ,  конечно,  нельзЯ,  но
жаль, что менЯ там не было. Џодагра -труднаЯ длЯ лечениЯ болезнь, а  все  же
мне удавалось достигать замечательных успехов.
     ’ваком и ‘квейр выразили  мистеру  Ѓлайфилу  соболезнование  по  случаю
постигшей его утраты, причем первый советовал ему перенести это несчастье  с
христианским смирением, а второй - со стойкостью  мужчины.  Њолодой  человек
ответил, что ему хорошо известно, что все мы смертны, и что  он  постараетсЯ
перенести утрату по мере своих сил, но не может все же  не  пожаловатьсЯ  на
чрезмерную  суровость  к  нему  судьбы,  котораЯ  приносит  врасплох   такое
прискорбное известие в то времЯ, когда он с часу на час ожидает  ужаснейшего
из ударов, какими она может  поразить  его.  ЌастоЯщий  случай,  сказал  он,
покажет, насколько им усвоены наставлениЯ, преподанные мистером  ’вакомом  и
мистером ‘квейром, и если ему удастсЯ пережить столь великие  несчастьЯ,  он
будет всецело обЯзан этим своим наставникам.
     ‘тали обсуждать, следует ли известить мистера Ћлверти о смерти  сестры.
„октор резко этому воспротивилсЯ, в чем, Я думаю, согласЯтсЯ с ним  все  его
коллеги; но Ѓлайфил заЯвил,  что  он  неоднократно  получал  от  дЯди  самые
решительные приказаниЯ никогда и ничего не  утаивать  от  него  из  опасениЯ
разволновать его и что поэтому он не смеет и думать об ослушании,  какие  бы
последствиЯ ни произошли. —то до него лично, сказал Ѓлайфил, то, принимаЯ во
внимание философские и религиозные убеждениЯ дЯди, он не может согласитьсЯ с
доктором и не  разделЯет  его  опасений.  Џоэтому  он  решил  сообщить  дЯде
полученное известие: ведь если мистер Ћлверти поправитсЯ (о чем он, Ѓлайфил,
пламенно молит бога), то никогда не простит ему такого рода утайки.
     „октор принужден был  подчинитьсЯ  атому  решению,  горЯчо  одобренному
обоими учеными мужами, и отправилсЯ вместе с мистером  Ѓлайфилом  в  комнату
больного.
     ‚ойдЯ туда первый, он приблизилсЯ к постели  мистера  Ћлверти  с  целью
пощупать  ему  пульс,  после  чего  объЯвил,  что  больному  гораздо  лучше:
последнее лекарство сделало чудеса,  жар  прекратилсЯ,  и  опасность  теперь
столь же ничтожна, сколь ничтожны были перед этим надежды  на  благополучный
исход.
     Џо правде говорЯ, положение  мистера  Ћлверти  никогда  не  было  столь
опасным, как изображал его чересчур осторожный  доктор.  Љак  умный  генерал
никогда не смотрит с пренебрежением на неприЯтелЯ, хотЯ  бы  он  значительно
уступал ему силами, так и умный врач никогда не относитсЯ пренебрежительно к
самому  ничтожному  недомоганию.   …сли   первый   поддерживает   строжайшую
дисциплину, ставит караулы и  посылает  разведчиков,  несмотрЯ  на  слабость
неприЯтелЯ, то второй сохранЯет серьезное выражение лица и  многозначительно
покачивает головой при самом пустЯчном заболевании. € в числе других  веских
оснований такой тактики оба они могут привести то самое веское, что если  им
удастсЯ одержать победу, то тем большей славой  они  себЯ  покроют,  а  если
вследствие какой-нибудь несчастной случайности  окажутсЯ  побежденными,  тем
меньше им будет стыда.
     …два только мистер Ћлверти возвел глаза к небу и поблагодарил  бога  за
дарование этой надежды на выздоровление, как мистер Ѓлайфил подошел к нему с
удрученным видом и, приложив к глазам платок, длЯ  того  ли,  чтобы  отереть
слезы, или же длЯ того, чтобы поступить по совету ЋвидиЯ, который говорит:

     Si nullus erit, tamen excute nullum -

     "Љоль нет слезы, утри пустое место",- сообщил дЯде известие, о  котором
мы только что рассказали читателю.
     Ћлверти выслушал племЯнника с огорчением, кротостью  и  безропотностью.
Ћн проронил слезу, но потом овладел собой и воскликнул:
     - „а будет волЯ господнЯ!
     —увствуЯ себЯ лучше, он пожелал теперь увидеть посланного,  но  Ѓлайфил
сказал, что его невозможно было удержать ни на минуту, так как, судЯ по  его
торопливости, у него на руках было какое-то важное дело; стрЯпчий жаловалсЯ,
что его загнали до последней степени, и поминутно повторЯл, что если бы  мог
разорватьсЯ на четыре части, то длЯ каждой из них нашлось бы дело.
     ’огда Ћлверти попросил Ѓлайфила взЯть на себЯ заботы  о  похоронах.  Ћн
выразил желание, чтобы сестра была похоронена в их фамильном склепе;  а  что
касаетсЯ частностей, то предоставил их на  усмотрение  племЯнника,  назначив
только, какого свЯщенника пригласить длЯ совершениЯ обрЯда.

        ѓ‹Ђ‚Ђ IX,
     котораЯ, между прочим, может служить комментарием к словам ќсхина,  что
"опьЯнение показывает душу человека, как зеркало отражает его тело"

     —итатель, может быть, удивитсЯ, что в предыдущей главе ни слова не было
сказано о мистере  „жонсе.  Ќо  его  поведение  было  настолько  отлично  от
поведениЯ выведенных там лиц, что мы предпочли  не  упоминать  его  имени  в
свЯзи с ними.
     Љогда мистер Ћлверти кончил свою речь, „жонс вышел от  него  последний.
Ћн удалилсЯ в свою комнату, чтобы излить там наедине свое горе; но владевшее
им  беспокойство  не  позволило  ему  долго  оставатьсЯ  там,-  он  тихонько
прокралсЯ  к  комнате  Ћлверти  и  долго  прислушивалсЯ  у  дверей:  изнутри
доносилсЯ только громкий храп, в котором  расстроенному  воображению  „жонса
почудились стоны. ќто так его встревожило, что он  не  вытерпел  и  вошел  к
больному; он увидел, что благодетель  его  спит  сладким  сном,  а  сиделка,
расположившаЯсЯ в ногах мистера Ћлверти, храпит во всю мочь.  ЋпасаЯсь,  как
бы эта басоваЯ ариЯ не разбудила больного, „жонс немедленно принЯл меры  длЯ
ее прекращениЯ, после чего расположилсЯ возле сиделки и не тронулсЯ с места,
пока вошедшие в комнату  Ѓлайфил  и  доктор  не  разбудили  больного,  чтобы
пощупать ему пульс и сообщить известие, которое едва ли  достигло  бы  слуха
мистера Ћлверти в такую минуту, если бы „жонс знал его содержание.
     “слышав доклад Ѓлайфила о печальном событии, „жонс  едва  мог  сдержать
гнев, вызванный в нем столь бесцеремонным поступком, тем  более  что  доктор
покачал головой и запротестовал против того, чтобы такие вещи сообщались его
пациенту. Ћднако негодование не настолько отшибло у ’ома рассудок, чтобы  он
не понимал, какой вред может причинить больному резкое замечание  по  адресу
Ѓлайфила, и сдержал свой пыл. “видЯ же,  что  печальное  известие  вреда  не
наделало, он так обрадовалсЯ, что забыл всЯкий гнев и не сказал Ѓлайфилу  ни
слова.
     „октор осталсЯ обедать в доме мистера Ћлверти, после обеда  он  посетил
своего пациента и, возвратЯсь к обществу, сказал, что с удовольствием  может
теперь объЯвить больного вне всЯкой опасности; лихорадка совершенно  прошла,
и он не сомневаетсЯ, что прописаннаЯ хина не позволит ей вернутьсЯ.
     ќто до такой степени обрадовало „жонса и привело его в такой  неистовый
восторг,  что  он  буквально  опьЯнел  от  счастьЯ  -  возбуждение,   сильно
помогающее действию вина; а так как по этому случаю он усердно приложилсЯ  к
бутылке (именно: осушил несколько бокалов за здоровье  доктора,  а  также  и
прочих сотрапезников), то вскоре опьЯнел уже по-настоЯщему.
     Љровь „жонса от природы была горЯчаЯ, а под влиЯнием винных  паров  она
воспламенилась еще более, толкнув его на самые  эксцентричные  поступки.  Ћн
бросилсЯ целовать и душить в своих объЯтиЯх доктора, клЯтвенно  уверЯЯ,  что
после Ћлверти любит его больше всех людей на свете.
     - „октор! - вскричал он.-  ‚ы  заслуживаете,  чтобы  вам  поставили  на
общественный счет статую за  спасение  человека,  который  не  только  любим
всеми, кто его знает,  но  ЯвлЯетсЯ  благословением  общества,  славой  свой
родины и делает честь человеческой природе. Ѓудь Я проклЯт, если Я не  люблю
его больше собственной души!
     - ’ем больше срама длЯ вас! - воскликнул ’ваком.- ‚прочем, Я думаю,  вы
имеете все основаниЯ любить того, который наделил вас так щедро. •отЯ, может
быть, длЯ кое-кого было бы лучше, чтобы он не дожил до той минуты, когда ему
пришлось бы взЯть свой подарок обратно.
     „жонс с неописуемым презрением взглЯнул на ’вакома и ответил:
     - € ты воображаешь,  низкаЯ  душа,  что  такие  соображениЯ  что-нибудь
значат длЯ менЯ?  Ќет,  пусть  лучше  землЯ  разверзнетсЯ  и  поглотит  свои
нечистоты (имей Я миллионы акров, все равно Я  сказал  бы  это),  только  бы
осталсЯ жив мой дорогой великодушный друг!

     Quis desiderio sit pudor aut modus
     Tarn cari capitis? 18

     ‚мешательство  доктора  предотвратило  серьезные   последствиЯ   ссоры,
вспыхнувшей между „жонсом и ’вакомом.  Џосле  этого  „жонс  дал  волю  своим
чувствам, пропел две или три любовные  песни  и  стал  творить  всевозможные
дурачества, какие способно внушить нам необузданное веселье;  он  ничуть  не
был расположен ссоритьсЯ, а, напротив, сделалсЯ в  десЯть  раз  добродушнее,
если только это возможно, чем в трезвом состоЯнии.
     Џравду сказать, нет ничего ошибочнее ходЯчего мнениЯ, будто люди,  злые
и сварливые в пьЯном состоЯнии, ЯвлЯютсЯ достойными всЯкого уважениЯ,  когда
они трезвы; на самом деле опьЯнение не перерождает  человека  и  не  создает
страстей, которых в нем не было прежде. Ћно лишь снимает стражу  рассудка  и
вследствие этого толкает нас на такие поступки, от которых многие в  трезвом
виде имели бы довольно расчетливости удержатьсЯ. Ћно усиливает  и  распалЯет
наши страсти (по большей части преобладающую страсть), так что  гневливость,
влюбчивость, великодушие,  веселость,  скупость  и  все  прочие  наклонности
человека за бокалом вина выступают наружу гораздо Явственнее.
     Ќо хотЯ ни в одной нации не бывает столько драк в пьЯном  виде,  как  в
Ђнглии, особенно  среди  простонародьЯ  (длЯ  которого  слова  "напитьсЯ"  и
"подратьсЯ" почти синонимы), Я все-таки не сделал бы отсюда заключениЯ,  что
англичане первые забиЯки на свете. Њожет быть,  это  проистекает  только  от
любви к славе, и правильнее было бы сказать, что в  наших  соотечественниках
больше этой любви и больше отваги, чем в плебеЯх других национальностей; тем
более что в таких случаЯх редко совершаетсЯ что-нибудь низкое, неблаговидное
или злобное, напротив, даже во времЯ драки противники проЯвлЯют друг к другу
доброжелательность; и  если  пьЯное  веселье  обыкновенно  кончаетсЯ  у  нас
свалкой, то свалки в большинстве случаев кончаютсЯ дружбой.
     Ќо вернемсЯ к  нашей  истории.  •отЯ  у  „жонса  и  в  мыслЯх  не  было
кого-нибудь  оскорбить,   однако   мистер   Ѓлайфил   чрезвычайно   обиделсЯ
поведением,  столь  не  вЯзавшимсЯ  с   его   собственной   степенностью   и
сдержанностью. Ћно сильно  его  раздражало,  так  как  казалось  ему  весьма
неприличным в ту минуту, когда, по его словам, весь дом был погружен в траур
по случаю смерти его дорогой  матери;  и  если  небу  угодно  было  даровать
некоторую надежду на выздоровление мистера Ћлверти, то ликование сердец было
бы приличнее выразить благодарственными молитвами,  а  не  пьЯным  разгулом,
каковой способен скорее навлечь  гнев  божий,  чем  отвратить  его.  ’ваком,
выпивший  больше  „жонса,  но  сохранивший  мозги  свои  Ясными,   поддержал
благочестивую рацею Ѓлайфила; ‘квейр же, по причинам,  о  которых  читатель,
вероЯтно, догадываетсЯ, хранил полное молчание.
     ‚ино, однако же, не настолько одолело „жонса, чтобы он не  вспомнил  об
утрате мистера Ѓлайфила, когда тот о ней упомЯнул.  Ђ  будучи  всегда  готов
признать и осудить свои ошибки, он протЯнул мистеру Ѓлайфилу руку и попросил
у него извинениЯ, сказав, что его буйнаЯ  радость  по  случаю  выздоровлениЯ
мистера Ћлверти прогнала у него все прочие мысли.
     Ѓлайфил презрительно  оттолкнул  его  руку  и  с  большим  негодованием
отвечал: нисколько не удивительно, что  трагические  зрелища  не  производЯт
никакого впечатлениЯ на слепого, но сам он имеет несчастье знать,  кто  были
его родители, и потому не может оставатьсЯ равнодушным к их потере.
     „жонс, который при  всем  своем  добродушии  отличалсЯ  вспыльчивостью,
мгновенно вскочил со стула и, схватив Ѓлайфила за шиворот, закричал:
     - ’ак ты, мерзавец, смеешь попрекать  менЯ  моим  происхождением?  -  €
сопроводил эти слова таким резким движением, что мистер Ѓлайфил очень  скоро
позабыл о своем миролюбивом характере.
     Ќачалась  потасовка,  котораЯ   могла   бы   иметь   весьма   печальные
последствиЯ, если бы не была прекращена вмешательством  ’вакома  и  доктора,
ибо  что  касаетсЯ  ‘квейра,  то   философиЯ   возносила   его   над   всеми
треволнениЯми, и он преспокойно курил свою  трубку,  как  всегда  это  делал
вовремЯ ссор, нарушаЯ невозмутимость только в  те  мгновениЯ,  когда  трубке
угрожала опасность быть разбитой у него в зубах.
     ђазъЯренные противники, не имеЯ возможности порешить спор  врукопашную,
прибегли к обычному в таких случаЯх  способу  изливать  неутоленный  гнев  в
брани и угрозах. ”ортуна, в рукопашной борьбе больше  благоволившаЯ  „жонсу,
перешла в этом словесном поединке всецело на сторону его врага.
     Ћднако при  посредничестве  нейтральных  сторон  в  конце  концов  было
заключено перемирие, и все снова сели за стол.  „жонса  уговорили  попросить
извинениЯ, а Ѓлайфила - простить его, и таким образом мир был  восстановлен,
и все пришло in status quo 19.
     Ќо хотЯ ссора была с виду совершенно прекращена, радостного  оживлениЯ,
нарушенного ею, восстановить  не  удалось.  ‚еселье  пропало,  и  дальнейшие
разговоры состоЯли  лишь  из  сухого  изложениЯ  фактов  и  столь  же  сухих
замечаний по их поводу - род беседы  весьма  почтенный  и  поучительный,  но
очень мало занимательный. Ђ так как мы решили сообщать  читателю  лишь  вещи
занимательные, то эту часть разговоров опускаем; скажем лишь,  что  общество
понемногу разошлось, остались только ‘квейр да доктор;  тогда  беседа  снова
немного оживилась замечаниЯми по поводу ссоры молодых людей,  причем  доктор
обозвал обоих негодЯЯми, а философ, многозначительно кивнув головой,  вполне
с этим согласилсЯ.

        ѓ‹Ђ‚Ђ X,
     подтверждающаЯ справедливость многих замечаний ЋвидиЯ и  других,  более
серьезных писателей,  неопровержимо  доказавших,  что  вино  часто  ЯвлЯетсЯ
предтечей невоздержанности

     €з общества, в  котором  мы  его  видели,  „жонс  уше