а  испорченного,  совершенно
ускользнула от ѓуинплена. Ћн не знал, что такое цинизм. Њысль о разврате в
тех формах, о которых говорилось выше, не приходила ему в голову. Ћн  даже
не был в состоЯнии этого понЯть. Ћн был слишком чист, чтобы столь  сложным
способом объЯснить себе  происшедшее.  ‚  этой  женщине  он  видел  только
величие. “вы, он был польщен! ’щеславие заставило  его  обратить  внимание
только на победу. „лЯ того же, чтобы заметить, что он оказалсЯ не  столько
предметом любви, сколько предметом бесстыдного любопытства, ему надо  было
обладать тем опытом, который отнюдь  не  свойствен  невинности.  ђЯдом  со
словами "џ люблю тебЯ" он не заметил  ужасной  приписки:  "џ  хочу  тебЯ".
†ивотнаЯ сущность богини ускользала от него.
   ђассудок порою подвергаетсЯ нашествию.  “  души  есть  свои  вандалы  -
дурные мысли, совершающие  опустошительные  набеги  на  нашу  добродетель.
’ысЯча самых противоположных мыслей одна за другой овладевали  ѓуинпленом,
иногда они обрушивались на него все сразу. ‡атем все в нем  успокаивалось.
’огда  он  сжимал  голову  руками,  мрачно  прислушиваЯсь  к   тому,   что
происходило в нем, точно созерцаЯ ночной пейзаж.
   ‚друг он заметил, что уже ни о чем не думает. ђазмышлЯЯ, он  постепенно
дошел до того черного провала, в котором все исчезает.  Ћн  вспомнил,  что
давно пора вернутьсЯ домой. Ѓыло около двух часов ночи.
   Ћн положил письмо, доставленное пажом, в боковой карман, но, сообразив,
что так оно будет лежать прЯмо у сердца, вынул послание обратно,  небрежно
смЯв, сунул его как попало в карман штанов и направилсЯ  к  гостинице.  Ћн
бесшумно вошел, не разбудив ѓовикема, который, ожидаЯ его, заснул у стола,
подложив руки под голову; запер дверь,  зажег  свечу  о  фонарь  харчевни,
задвинул  засовы,  повернул  ключ  в  замке,   машинально   принимаЯ   все
предосторожности человека, поздно возвращающегосЯ домой, затем поднЯлсЯ по
лесенке "‡еленого Ящика", прокралсЯ в старый возок, служивший  ему  теперь
спальней, посмотрел на спЯщего “рсуса, задул свечу, но не лег.
   ’ак прошел целый час. Ќаконец, усталый, воображаЯ, что  постель  и  сон
одно и то же, он, не раздеваЯсь, положил  голову  на  подушку  и,  уступаЯ
темноте, закрыл глаза; но бурЯ чувств, волновавших его, не унималась ни на
минуту. Ѓессонница -  это  насилие  ночи  над  человеком.  ѓуинплен  очень
страдал. ‚ первый раз за всю свою жизнь он  был  недоволен  собой.  Љ  его
удовлетворенному  тщеславию  примешивалась  тайнаЯ   боль.   —то   делать?
Ќаступило утро. Ћн так и не нашел покоЯ. Ћн слышал, как поднЯлсЯ “рсус, но
глаз не открывал. Ћн думал. ‘лова  письма  снова  возникали  перед  ним  в
хаотическом  беспорЯдке.  Џри  сильном  душевном   смЯтении   наша   мысль
становитсЯ похожей на волну. Ћна бурлит, куда-то рветсЯ,  порождаЯ  звуки,
напоминающие  глухой  рокот  морЯ.  Џрилив,  отлив,  толчки,   водовороты,
временами задержка у подножиЯ  утеса,  град  и  дождь,  тучи,  в  просветы
которых прорываетсЯ луч, жалкие брызги никому  не  нужной  пены,  безумные
взлеты,  за  которыми  следует  немедленное  падение,  огромные,   попусту
затраченные усилиЯ, угроза кораблекрушениЯ, со всех сторон мрак и гибель -
все, что мы видим в морской пучине, можно наблюдать  и  в  душе  человека.
’акую бурю переживал ѓуинплен.
   € вот, когда терзаниЯ его достигли высшего предела, ѓуинплен,  все  еще
лежавший с закрытыми глазами, услыхал близ себЯ сладостный голос:
   - ’ы спишь, ѓуинплен?
   Ћн сразу открыл глаза и присел  на  постели;  дверь  его  каморки  была
приотворена, и на пороге стоЯла „еЯ. …е глаза и губы улыбались неизъЯснимо
прелестной  улыбкой.  Ћна  возникла  очаровательным  видением,  окруженнаЯ
лучезарным  ореолом,  о  котором  сама  и  не   догадывалась.   ќто   было
божественное  мгновение.  ѓуинплен  пристально  всматривалсЯ  в   нее   и,
ослепленный ею, затрепетал и очнулсЯ. ЋчнулсЯ от чего?  Ћт  сна?  Ќет,  от
бессонницы. ќто была она, это была „еЯ! € вдруг он почувствовал в  глубине
своего существа не выразимое никакими словами внезапное успокоение бури  и
дивное торжество добра над злом; взглЯд,  устремленный  на  него  с  неба,
совершил чудо; кроткаЯ  носительница  света,  слепаЯ  одним  только  своим
присутствием  рассеЯла  мрак,  царивший  в  его  душе;  туманнаЯ   завеса,
застилавшаЯ его духовный взор, упала, точно сорваннаЯ невидимой рукой, и -
о, свЯщенный восторг! - ѓуинплен почувствовал,  как  возвращаютсЯ  к  нему
утраченные Ясность и спокойствие. ЃлагодарЯ этому  ангелу  он  снова  стал
сильным, добрым, невинным ѓуинпленом. ‚ человеческой душе, как и  во  всем
мироздании, бывают такие таинственные столкновениЯ противоположностей. Ћба
молчали: она - свет, он - бездна; она - благаЯ тишина, он - умиротворение;
и над бурным сердцем ѓуинплена, словно звезда морей, неизъЯснимым  блеском
сиЯла „еЯ.


        2. Ћ’ ‘‹Ђ„Ћ‘’ЌЋѓЋ Љ ‘“ђЋ‚ЋЊ“

   Љак просто иногда совершаетсЯ чудо. ‚  "‡еленом  Ящике"  настало  времЯ
завтрака, и „еЯ просто пришла узнать, почему ѓуинплен не идет к столу.
   - ’ы?! - воскликнул ѓуинплен, и этим все было сказано.
   „лЯ него уже не существовало никаких других горизонтов, ничего другого,
кроме неба, где была „еЯ.
   Љто не видел улыбки морЯ, непосредственно следующей за ураганом, тот не
может  представить   себе   картину   такого   умиротворениЯ.   Ќичто   не
успокаиваетсЯ быстрее, чем пучина. ќто объЯснЯетсЯ легкостью, с какою  она
все поглощает. ’аково и человеческое сердце. ‚прочем, не всегда.
   ‘тоило поЯвитьсЯ  „ее,  как  все,  что  было  светлого  в  душе  юноши,
устремилось к ней, и все призраки бежали прочь от ослепленного  ѓуинплена.
ЉакаЯ великаЯ сила любовь!
   Ќесколько мгновений спустЯ оба сидели друг против  друга,  “рсус  между
ними, ѓомо - у их ног. —айник,  над  которым  горела  лампочка,  стоЯл  на
столе. ”иби и ‚инос были чем-то занЯты во дворе.
   ‡автракали, так же как и ужинали, в среднем отделении фургона. “зенький
стол  был  расположен  таким  образом,  что  „еЯ  сидела  спиною  к  окну,
служившему также и входной дверью "‡еленого Ящика". ѓуинплен  наливал  „ее
чай. Љолени их соприкасались.
   „еЯ грациозно дула в свою чашку. ‚друг девушка чихнула.  ќто  произошло
как раз в то мгновение, когда над лампой рассеивалсЯ дымок и что-то  вроде
листка бумаги рассыпалось пеплом. Ћт этого-то дымка и чихнула вдруг „еЯ.
   - —то это? - спросила она.
   - Ќичего, - ответил ѓуинплен.
   € улыбнулсЯ.
   Ћн только что сжег письмо герцогини.
   ‘овесть любЯщего мужчины - ангел-хранитель любимой им женщины.
   “ничтожив письмо, ѓуинплен почувствовал странное облегчение. Ћн  ощутил
свою честность, как орел ощущает мощь своих крыльев.
   …му показалось, что с этим дымком улетучиваетсЯ и соблазн, что вместе с
клочком бумаги обратилась в пепел и сама герцогинЯ.
   ЏутаЯ свои чашки, берЯ одну вместо другой,  они  без  умолку  говорили.
‹епет   влюбленных   -   чириканье   воробышков.   ђебЯчество,   достойное
Њатушки-ѓусыни и ѓомера. Ѓеседа двух влюбленных сердец -  вершина  поэзии,
звук поцелуев - вершина музыки.
   - ‡наешь что?
   - Ќет.
   - ѓуинплен, мне снилось, будто мы звери и будто у нас крыльЯ.
   - ђаз крыльЯ - значит, мы птицы, - шепотом произнес ѓуинплен.
   - Ђ звери - значит, ангелы, - буркнул “рсус.
   ђазговор продолжалсЯ.
   - …сли б тебЯ не было на свете, ѓуинплен...
   - —то тогда?
   - ќто значило бы, что нет бога.
   - —ай очень горЯчий. ’ы обожжешьсЯ, „еЯ.
   - Џодуй на мою чашку.
   - Љак ты сегоднЯ хороша!
   - ‡наешь, мне надо так много сказать тебе.
   - ‘кажи.
   - џ люблю тебЯ!
   - џ обожаю тебЯ!
   “рсус бормотал про себЯ:
   - ‚от славные люди, ей-богу!
   ‚  любви  особенно  восхитительны  паузы.  Љак  будто  в   эти   минуты
накоплЯетсЯ нежность, прорывающаЯсЯ потом сладостными излиЯниЯми.
   Џомолчав немного, „еЯ воскликнула:
   - …сли б ты знал! ‚ечером во времЯ представлениЯ, когда Я  дотрагиваюсь
до твоего лба... - о, у тебЯ благородное чело, ѓуинплен! -  в  ту  минуту,
когда Я чувствую под своими пальцами твои волосы, менЯ охватывает  трепет,
Я испытываю неизъЯснимую радость, Я говорю себе: в этом мире вечной  ночи,
окружающей менЯ, в этой  вселенной,  где  Я  обречена  на  одиночество,  в
необъЯтном,  мрачном  хаосе,  в  котором  Я  нахожусь  и   где   все   так
обманчиво-зыбко во мне и вне менЯ, существует только одна точка опоры. ќто
он, - это ты.
   - Ћ, ты любишь менЯ, - промолвил ѓуинплен. - “ менЯ тоже нет  на  земле
никого, кроме тебЯ. ’ы длЯ менЯ все. Џотребуй от менЯ чего угодно, „еЯ,  и
Я сделаю. —его бы ты желала? —то мне надо сделать длЯ тебЯ?
   „еЯ ответила:
   - Ќе знаю. џ счастлива.
   - Ћ да, - подхватил ѓуинплен, - мы счастливы.
   “рсус строго повысил голос:
   - Ђх, так! ‚ы счастливы? ќто почти  преступление.  џ  уже  предупреждал
вас. ‚ы счастливы? ’огда старайтесь, чтобы вас никто не  видел.  ‡анимайте
как можно меньше места. ‘частье должно забиватьсЯ  в  самый  тесный  угол.
‘ъежьтесь еще больше, станьте еще незаметнее. —ем незначительнее  человек,
тем  больше  счастьЯ  перепадет  ему  от  бога.  ‘частливые  люди   должны
прЯтатьсЯ, как воры. Ђх, вы сиЯете, жалкие светлЯки, - ладно, вот наступЯт
на вас ногой, и отлично сделают!  —то  это  за  дурацкие  нежности?  џ  не
дуэньЯ, которой по должности положено смотреть,  как  целуютсЯ  влюбленные
голубки. ‚ы мне надоели в конце концов. “бирайтесь к черту!
   €, чувствуЯ, что его  суровый  тон  все  смЯгчаетсЯ,  становитсЯ  почти
нежным, он, скрываЯ свое волнение, заворчал еще громче.
   - Ћтец, - сказала „еЯ, - почему у вас такой сердитый голос?
   - ќто потому, - ответил “рсус, - что Я не  люблю,  когда  люди  слишком
счастливы.
   ’ут “рсуса поддержал ѓомо. “ ног влюбленной  пары  послышалось  рычанье
волка.
   “рсус наклонилсЯ и положил руку на голову ѓомо.
   - Ќу вот, ты тоже не в духе. ’ы ворчишь. ‚он как ощетинилась шерсть  на
твоей волчьей башке! ’ы не любишь любовного сюсюканьЯ. ќто потому, что  ты
умен. Ќо все равно молчи. ’ы поговорил, ты высказал свое мнение. ’еперь  -
ни гу-гу.
   ‚олк снова зарычал.
   “рсус заглЯнул под стол.
   - ‘мирно, говорю тебе, ѓомо. Ќу, не упрЯмьсЯ, философ.
   Ќо волк вскочил на ноги и, глЯдЯ на дверь, оскалил клыки.
   - —то с тобой? - спросил “рсус и схватил ѓомо за загривок.
   „еЯ,  не  обращаЯ  вниманиЯ  на  ворчанье  волка,  всЯ  погруженнаЯ   в
собственные мысли, наслаждалась звуком голоса ѓуинплена и  молчала  в  том
свойственном  одним  лишь  слепым  состоЯнии  экстаза,  порою  дающего  им
возможность слышать пение, которое звучит у  них  в  душе  и  заменЯет  им
какой-то неведомой музыкой недостающий свет. ‘лепота  -  мрак  подземельЯ,
откуда слышна глубокаЯ, вечнаЯ гармониЯ.
   ‚ то времЯ как “рсус, уговариваЯ ѓомо, опустил голову, ѓуинплен  поднЯл
глаза.
   Ћн поднес ко рту чашку чаЯ, но  не  стал  пить  ее;  с  медлительностью
ослабевшей пружины он поставил ее  обратно  на  стол,  его  пальцы  так  и
остались разжатыми, он весь замер и, не дыша, устремил глаза в одну точку.
   ‚ дверЯх, за спиною „еи, стоЯл какой-то человек.
   Ќезнакомец был одет в длинный черный плащ с капюшоном.  …го  парик  был
надвинут до самых бровей, в  руках  он  держал  железный  кованый  жезл  и
короной на обоих концах. †езл был короткий и массивный.
   ‚ообразите себе Њедузу, просунувшую голову между двумЯ ветвЯми райского
дерева.
   “рсус почувствовал, что кто-то  вошел;  не  выпускаЯ  ѓомо,  он  поднЯл
голову и узнал страшного гостЯ. Ћн задрожал всем телом.
   - ќто жезлоносец, - шепнул он на ухо ѓуинплену.
   ѓуинплен вспомнил.
   Ћн чуть было не вскрикнул от удивлениЯ, но удержалсЯ. †елезный  жезл  с
короной на концах был iron-weapon.
   ќто  тот  знаменитый  жезл,  на  котором  городские  судьи,  вступаЯ  в
должность, приносили присЯгу и от которого прежние  полицейские  в  Ђнглии
получили свое название.
   Џозади  человека   в   парике   вырисовывалась   в   полумраке   фигура
перепуганного хозЯина гостиницы.
   —еловек, не произносЯ ни слова и как бы олицетворЯЯ собой немую  ”емиду
древних хартий, протЯнул  правую  руку  над  головой  улыбающейсЯ  „еи  и,
дотронувшись железным жезлом до плеча ѓуинплена, в  то  же  времЯ  большим
пальцем левой руки указал на дверь "‡еленого Ящика".  „войной  этот  жест,
казавшийсЯ  еще  повелительнее  благодарЯ  молчанию  жезлоносца,  означал:
"‘ледуйте за мной".
   "Pro signo exeundj, sursum trahe" [по знаку встань и выйди  (лат.)],  -
говоритсЯ в нормандском своде монастырских грамот.
   ’от, на кого опускалсЯ железный жезл,  терЯл  все  права,  кроме  права
повиноватьсЯ.  Ќикаких  возражений  против   безмолвного   приказаниЯ   не
разрешалось.  Ђнглийское   законодательство   грозило   ослушнику   самыми
беспощадными карами.
   Џочувствовав на себе суровую длань закона,  ѓуинплен  вздрогнул,  потом
сразу точно окаменел.
   ‘ильный удар по голове оглушил  бы  его  не  больше,  чем  это  простое
прикосновение железного  жезла  к  плечу.  Ћн  видел,  что  ему  приказано
следовать за полицейским. Ќо почему? ќтого он не понимал.
   “рсус, тоже как громом пораженный, все-таки довольно Ясно отдавал  себе
отчет  в  происшедшем.  Ћн  думал  о   своих   конкурентах,   фиглЯрах   и
проповедниках, о доносах на "‡еленый Ящик", о преступнике-волке,  о  своих
препирательствах с тремЯ бишопсгейтскими инквизиторами и -  как  знать?  -
последнее  было  ужаснее  всего  -  о  непристойных  и  крамольных  словах
ѓуинплена насчет королевской власти. Ћн был сильно испуган.
   Ђ „еЯ улыбалась.
   Ќи ѓуинплен, ни “рсус не проронили ни слова. “ обоих возникла одна и та
же мысль: не тревожить „ею. ‚олк, должно быть, решил поступить так же, ибо
перестал ворчать. Џравда, “рсус продолжал держать его за загривок.
   ‚прочем, ѓомо  в  некоторых  случаЯх  соблюдал  осторожность.  Љому  не
приходилось замечать, как  сдержанно  проЯвлЯетсЯ  иногда  беспокойство  у
животных?
   Ѓыть может, в той мере, в какой  волк  способен  понимать  людей,  ѓомо
чувствовал себЯ преступником.
   ѓуинплен встал.
   Ћн знал, что сопротивлЯтьсЯ немыслимо,  он  помнил  слова  “рсуса,  что
никаких вопросов задавать нельзЯ. Ћн вытЯнулсЯ перед представителем закона
во весь рост.
   Џристав снЯл с его плеча железный жезл и повелительным  жестом  простер
его вперед; в те времена этот жест  полицейского  был  понЯтен  всЯкому  и
означал:
   "ќтот человек один пойдет со мною.  ‚се  остальные  пусть  остаютсЯ  на
своих местах. Ќи звука".
   ‚опросов не допускалось.  ЏолициЯ  во  все  времена  с  особым  рвением
пресекала  праздные  разговоры.  ќтот  вид  ареста  называлсЯ  "секвестром
личности".
   Џристав одним  движением,  точно  заводнаЯ  кукла,  вращающаЯсЯ  вокруг
собственной оси, повернулсЯ спиной и важным, размеренным шагом  направилсЯ
к выходу. ѓуинплен посмотрел на “рсуса.
   “рсус ответил ему сложной мимикой: поднЯл плечи, прижал локти  к  бокам
и, отставив  руки,  взметнул  кверху  брови,  что  должно  было  означать:
"ЏокоримсЯ неведомой судьбе".
   ѓуинплен взглЯнул на „ею. Ћна о чем-то задумалась; “лыбка застыла на ее
лице.
   Ћн приложил пальцы к губам и послал ей невыразимо нежный поцелуй.
   Љак  только  пристав  повернулсЯ  к  “рсусу  спиной,  тот,   набравшись
смелости, воспользовалсЯ этим мгновением, чтобы шепнуть на ухо ѓуинплену:
   - …сли тебе дорога жизнь, не открывай рта, молчи, пока не спросЯт.
   ‘тараЯсь не производить ни малейшего шума, как человек,  находЯщийсЯ  в
комнате больного, ѓуинплен снЯл со стены шлЯпу и плащ, завернулсЯ  в  него
до самых глаз, а шлЯпу низко надвинул на лоб; так как накануне он  лег  не
раздеваЯсь, на нем был рабочий костюм и  кожаный  нагрудник;  он  еще  раз
взглЯнул на „ею; пристав, дойдЯ до наружной двери "‡еленого Ящика", поднЯл
кверху жезл и стал спускатьсЯ по откидной лесенке; ѓуинплен пошел за  ним,
точно тот тащил его на невидимой цепи;  “рсус  посмотрел  вслед  уходЯщему
ѓуинплену; в эту минуту волк принЯлсЯ жалобно выть, но “рсус сразу призвал
его к порЯдку, шепнув: "Ћн скоро вернетсЯ".
   Ќа дворе Ќиклс, видимо желаЯ угодить полицейскому, гневным жестом велел
замолчать вопившим от ужаса ‚инос и ”иби: с отчаЯнием  смотрели  они,  как
человек в черном плаще и с железным жезлом уводит ѓуинплена.
   „евушки стоЯли словно каменные, словно вдруг обратились в сталактиты.
   Ћшеломленный ѓовикем, вытаращив глаза, глЯдел в полурастворенное окно.
   Џристав, не оборачиваЯсь, шел на несколько шагов  впереди  ѓуинплена  с
тем ледЯным  спокойствием,  которое  даетсЯ  человеку  сознанием,  что  он
олицетворЯет собою закон.
   ‚ гробовом молчании они прошли через двор, затем через  зал  кабачка  и
вышли на площадь. Џеред дверью гостиницы толпилась кучка прохожих, и стоЯл
нарЯд полиции во главе с судебным приставом. Џораженные  зрелищем  зеваки,
не  проронив   ни   звука,   расступились   перед   жезлом   констеблЯ   с
дисциплинированностью,   свойственной   каждому    англичанину;    пристав
направилсЯ узкими переулками,  которые  тЯнулись  вдоль  ’емзы;  ѓуинплен,
конвоируемый с обеих сторон отрЯдом полицейских, бледный, не делаЯ никаких
движений, кроме тех, которых требует ходьба, закутавшись в плащ,  точно  в
саван, медленно удалЯлсЯ от гостиницы,  безмолвно  шествуЯ  за  молчаливым
человеком, подобно статуе, котораЯ сопровождала бы призрак.


        3. LEX, REX, FEX - ‡ЂЉЋЌ, ЉЋђЋ‹њ, —…ђЌњ

   Ђрест  без  объЯснениЯ  причин,  который  сильно  удивил  бы  нынешнего
англичанина, был приемом весьма частым в  полицейской  практике  тогдашней
‚еликобритании. Љ нему прибегали еще в царствование ѓеорга II, невзираЯ на
habeas corpus, особенно в тех  щекотливых  случаЯх,  в  каких  во  ”ранции
пускали в ход тайные повелениЯ  об  арестах,  так  называемые  lettres  de
cachet; одно из обвинений, предъЯвленных “олполу, заключалось в  том,  что
он допустил или даже  сам  распорЯдилсЯ  задержать  Ќейгофа  именно  таким
образом. Ћбвинение это было, по всей вероЯтности, недостаточно обосновано,
ибо Ќейгоф, корсиканский король, был посажен в тюрьму своими кредиторами.
   Ѓезмолвные  аресты,  нашедшие  себе  широкое  применение   в   практике
фемгерихта,  допускались  германским  обычаем,  легшим  в  основу   доброй
половины английских законов, и  в  некоторых  случаЯх  поощрЯлись  обычаем
нормандским, дух которого сказываетсЯ  в  другой  их  половине.  Ќачальник
дворцовой стражи ћстиниана именовалсЯ "императорским блюстителем молчаниЯ"
- silentiarius imperialis. ЂнглийскаЯ магистратура, прибегавшаЯ к подобным
арестам, опиралась на многочисленные нормандские  тексты:  Canes  latrant,
sergentes silent. - Sergenter agere, id est tacere [‘обаки лают, служители
закона  безмолвствуют.  ‘лужить  закону  -  значит  молчать  (лат.)].  Ћна
ссылалась на  параграф  16  статута  ‹андульфа  ‘агакса:  Facit  imperator
silentium [император водворЯет безмолвие (лат.)].  Ћна  цитировала  хартию
королЯ  ”илиппа  от  1307  года:   Multos   tenebimus   bastonerios   qui,
obmutescentes, sergentare valeant [мы будем содержать многих  жезлоносцев,
которым надлежит молча исполнЯть свои обЯзанности (лат.)].  Ћна  приводила
выдержки из главы LIII статута  ѓенриха  I,  королЯ  Ђнглии:  Surge  signo
jussus. Taciturnior esto. Hoc  est  esse  in  captione  regis  [‚стань  по
приказу, данному  знаком.  Ѓудь  безмолвен.  ’ак  должно  вести  себЯ  при
задержании по королевской воле (лат.)]. Ћсобенно охотно  пользовалась  она
предписанием, которое рассматривалось ею как одна  из  наиболее  старинных
феодальных привилегий Ђнглии и  которое  гласило:  "Џод  началом  виконтов
состоЯт военные сержанты, каковые обЯзаны карать по всей строгости законов
всех вступивших в злонамеренные общества,  всех  обвиненных  в  каком-либо
тЯжком преступлении, людей беглых и  однажды  присужденных  к  изгнанию...
обЯзаны применЯть столь внушительные меры тайного устрашениЯ, чтобы мирное
население продолжало жить спокойно, а злоумышленники были  обезврежены..."
Ѓыть задержанным на основании этого постановлениЯ значило быть  схваченным
вооруженной стражей (Vetus Consuetude Normanniae, MS. [древний нормандский
статут в рукописи (лат.)], часть I, раздел I,  глава  II).  ћрисконсульты,
кроме того, приводили главу о servientes spathae из Charta Ludovici Hutini
pro normannis [служители меча - из хартии ‹юдовика  ‚осьмого  о  норманнах
(лат.)]. Servientes  spathae  по  мере  приближениЯ  вульгарной  латыни  к
современному разговорному Языку превратились в sergentes spadae  [сержанты
шпаги (лат.)].
   Ѓезмолвные аресты были противоположностью крику "„ержи его" и указывали
на то, что надлежит соблюдать молчание, покуда не будут выЯснены некоторые
обстоЯтельства.
   Ћни были предупреждением: никаких вопросов!
   Љогда  полициЯ  производила  такие  аресты,  это  указывало,  что   они
производились по государственным соображениЯм.
   Љ арестам этого рода прилагалсЯ правовой термин private, то  есть  "при
закрытых дверЯх".
   €менно таким образом, по свидетельству некоторых историков, ќдуард  III
подверг Њортимера задержанию в постели своей матери €забеллы  ”ранцузской.
‚прочем, этот факт отнюдь не бесспорен, ибо есть  сведениЯ,  что  Њортимер
выдержал в своем городе целую осаду, прежде чем его захватили.
   “орик,   "делатель   королей",   охотно   пользовалсЯ   этим   способом
"привлечениЯ людей к суду".
   Љромвель тоже применЯл его, особенно в Љоннауте: именно  так,  соблюдаЯ
молчание,  был  арестован  в  Љильмеко   родственник   графа   Ћрмонда   -
’рейли-Ђркло.
   ‹ичное  задержание  по  молчаливому  знаку   представителЯ   правосудиЯ
ЯвлЯлось скорее вызовом в суд, нежели арестом.
   €ногда оно было всего-навсего способом производства дознаниЯ, и в самом
молчании,  налагаемом  на  всех  присутствующих,  проЯвлЯлось   стремление
оградить в какой-то мере интересы арестованного.
   Ћднако народу, плохо разбиравшемусЯ в таких тонкостЯх,  эти  безмолвные
аресты представлЯлись особенно страшными.
   Ќе следует забывать, что в  1705  году,  и  даже  значительно  позднее,
ЂнглиЯ была не та,  что  теперь.  ‚есь  ее  внутренний  уклад  был  крайне
сумбурен и порою чрезвычайно тЯгостен длЯ  населениЯ.  ‚  одном  из  своих
произведений „аниэль „ефо, который на собственном опыте узнал,  что  такое
позорный столб, характеризует общественный строй Ђнглии словами: "железные
руки закона". ‘трашен был не только закон, страшен был произвол.  ‚спомним
хотЯ бы ‘тилЯ, изгнанного из парламента;  ‹окка,  прогнанного  с  кафедры;
ѓоббоа   и   ѓиббона,   вынужденных   спасатьсЯ   бегством,   подвергшихсЯ
преследованиЯм —арльза —ерчиллЯ, ћма и Џристли; посаженного в ’ауэр  „жона
“илкса. …сли начать перечислЯть все  жертвы  статута  seditious  libel  [о
крамольных  пасквилЯх  (англ.)],  список  окажетсЯ   длинным.   €нквизициЯ
проникла во все углы …вропы; ее приемы сыска стали школой  длЯ  многих.  ‚
Ђнглии было возможно самое чудовищное посЯгательство на основные права  ее
обитателей; пусть вспомнЯт хотЯ бы о "газетчике  в  панцире".  ‚  середине
восемнадцатого  века,  по  приказу  ‹юдовика  XV,  на  Џикадилли   хватали
неугодных ему писателей. Џравда, и ѓеорг III арестовал во ”ранции  в  зале
Ћперы претендента на престол. ќто были две чрезвычайно длинные руки:  рука
французского королЯ дотЯгивалась до ‹ондона, а рука английского  королЯ  -
до Џарижа. ’акова была свобода.
   Џрибавим, что власть охотно прибегала к казнЯм в стенах тюрьмы; к казни
примешивалсЯ обман. ’о был омерзительнейший способ  действий,  к  которому
ЂнглиЯ возвращаетсЯ в наши дни, ЯвлЯЯ тем  самым  всему  миру  чрезвычайно
странное зрелище: в поисках лучшего эта великаЯ держава избирает худшее и,
стоЯ перед выбором между прошлым, с одной стороны, и прогрессом, с другой,
- допускает жестокую ошибку, принимаЯ ночь за день.


        4. “ђ‘“‘ ‚›‘‹…†€‚Ђ…’ ЏЋ‹€–€ћ

   Љак мы уже говорили, по  суровым  законам  того  времени  обращенное  к
кому-либо  требование  следовать  за   жезлоносцем   ЯвлЯлось   длЯ   всех
присутствующих при этом приказанием не двигатьсЯ с места.
   ’ем не менее кое-кто из любопытных этому  требованию  не  подчинилсЯ  и
издали сопровождал группу полицейских, уводивших ѓуинплена. ‚ числе их был
и “рсус.
   ‚ первое мгновение он окаменел, как только может окаменеть человек.  Ќо
столько раз уже приходилось ему  сталкиватьсЯ  со  случайностЯми  бродЯчей
жизни, со всЯкими неожиданными злоключениЯми, что, подобно военному судну,
на котором в минуту тревоги вызываетсЯ к боевым  постам  весь  экипаж,  он
объЯвил сам себе аврал, призвав на помощь весь свой разум.
   Ћн поспешил сбросить с себЯ оцепенение и стал размышлЯть. ‚ беде нельзЯ
поддаватьсЯ панике, беде надо смотреть прЯмо в  лицо;  это  долг  каждого,
если только он не дурак.
   Ќе доискиватьсЯ  долго  смысла  событиЯ,  но  действовать.  „ействовать
немедленно. “рсус задал себе вопрос; "—то делать?"
   ’еперь, когда ѓуинплена увели, перед “рсусом встал трудный выбор: страх
за судьбу ѓуинплена гнал его за ним,  страх  за  самого  себЯ  подсказывал
решение не трогатьсЯ с места.
   “рсус обладал отвагой мухи и стойкостью мимозы. …го  объЯл  неописуемый
трепет. Ћднако он  героически  поборол  все  колебаниЯ  и  решил,  вопреки
закону, пойти за жезлоносцем, - до такой степени он  был  встревожен  тем,
что могло произойти  с  ѓуинпленом.  ‚идно,  он  очень  перепугалсЯ,  если
проЯвил такое мужество. Ќа какие только отважные поступки не толкает порою
зайца смертельный  страх!  €спуганнаЯ  серна  способна  перескочить  через
пропасть. Џолное забвение осторожности - одна из форм страха.
   ѓуинплена скорее похитили,  чем  арестовали.  ЏолициЯ  действовала  так
быстро, что на Ярмарочной площади, еще малолюдной в этот ранний час, арест
ѓуинплена прошел незаметно. ‚ балаганах ’аринзофилда почти никто и не знал
о том, что жезлоносец приходил за "—еловеком, который смеетсЯ". ‚от почему
кучка людей, сопровождавших шествие, была очень невелика.
   ЃлагодарЯ плащу и войлочной  шлЯпе,  закрывавшим  все  лицо  ѓуинплена,
кроме глаз, прохожие не узнавали его.
   Џрежде чем пойти за ѓуинпленом,  “рсус  принЯл  меры  предосторожности.
Ћтозвав в сторону Ќиклса,  ѓовикема,  ”иби  и  ‚инос,  он  строго-настрого
приказал им хранить обо всем полное молчание при „ее, котораЯ так ни о чем
и не подозревала; ни единым словом не проговоритьсЯ при ней о  случившемсЯ
и длЯ того, чтобы  она  ни  о  чем  не  догадалась,  объЯснить  отсутствие
ѓуинплена и “рсуса хлопотами по театральным делам; скоро наступит  час  ее
предобеденного сна, и, прежде чем она проснетсЯ, “рсус возвратитсЯ  вместе
с ѓуинпленом, ибо все это сплошное недоразумение, mistake, как говоритсЯ в
Ђнглии; им обоим,  ему  и  ѓуинплену,  без  малейшего  труда  удастсЯ  все
разъЯснить суду и полиции, они докажут властЯм их  ошибку,  и  оба  вскоре
вернутсЯ домой.
   “рсусу  удалось  следовать  за  ѓуинпленом  совсем  незаметно,  ибо  он
старалсЯ держатьсЯ как можно дальше от него; и  все  же  он  умудрилсЯ  не
потерЯть его из виду. ‘мелое подглЯдывание - храбрость робких.
   ‚ конце концов, несмотрЯ на всю торжественность, с  которой  арестовали
ѓуинплена,  быть  может  его  вызвали  в   полицию   из-за   какого-нибудь
маловажного проступка.  “рсус  успокаивал  себЯ,  что  вопрос  может  быть
разрешен без проволочки.
   Љое-что выЯснитсЯ тут  же  в  зависимости  от  того,  в  какую  сторону
направитсЯ отрЯд полицейских, когда дойдет до конца ’аринзофилда и вступит
в один из переулков ‹иттл-стренда.
   …сли  он  повернет  налево,  то  это  значит,  что  ѓуинплена  ведут  в
‘аутворкскую ратушу. ‚  этом  случае  опасатьсЯ  чего-либо  серьезного  не
приходитсЯ:  какое-нибудь  пустЯчное  нарушение  городских  постановлений;
выговор  судьи,   два-три   шиллинга   штрафа.   ѓуинплена   отпустЯт,   и
представление "Џобежденного хаоса" состоитсЯ в  тот  же  вечер  в  обычное
времЯ. Ќикто ничего не заметит.
   …сли же отрЯд повернет направо - дело  серьезное;  в  этом  направлении
находились грозные места.
   Љогда   жезлоносец,   возглавлЯвший   двойную   шеренгу    полицейских,
конвоировавших ѓуинплена, дошел до ‹иттл-стренда, “рсус,  затаив  дыхание,
впилсЯ  в  него  главами.  Ѓывают  моменты,  когда   все   силы   человека
сосредоточиваютсЯ в его взглЯде.
   Људа же они повернут?
   ЋтрЯд повернул направо.
   “рсус зашаталсЯ от ужаса и прислонилсЯ к стене, чтобы не упасть.
   Ќет ничего лицемернее слов, с которыми в иные минуты человек обращаетсЯ
к самому себе: "Ќадо узнать, в чем дело". ‚ глубине души он  совсем  этого
не желает. ‚ нем говорит один лишь страх. Љ тревоге присоединЯетсЯ  еще  и
смутное опасение сделать какие-либо выводы. —еловек сам  себе  в  этом  не
сознаетсЯ, но он уже охотно попЯтилсЯ бы обратно и, ступив шаг вперед, уже
упрекает себЯ в этом.
   ’ак было и с “рсусом. Ћн с трепетом  подумал:  "„ело  принимает  дурной
оборот. џ всегда успел бы узнать об этом. ‡ачем Я пошел за ѓуинпленом?"
   ЏридЯ  к  такому  заключению,  он  -  ибо  всЯкий  человек  соткан   из
противоречий  -  ускорил  шаг  и,  преодолеваЯ  страх,  поспешил   нагнать
полицейских, чтобы в лабиринте  саутворкских  улиц  не  разорвалась  нить,
соединЯвшаЯ его с ѓуинпленом.
   Џолицейский  отрЯд  не  мог  двигатьсЯ  быстрее  из-за  торжественности
шествиЯ.
   ествие открывалось жезлоносцем.
   Ћно замыкалось судебным приставом.
   ‚се это требовало известной медлительности.
   ‚се величие, какое только способно воплощать в себе  должностное  лицо,
сказывалось в наружности этого замыкавшего шествие судебного пристава. …го
костюм  представлЯл  собой  нечто   среднее   между   роскошным   одеЯнием
оксфордского  доктора  музыки  и  скромным  черным  платьем  кембриджского
доктора богословиЯ. €з-под длинного годберга,  то  есть  мантии,  подбитой
мехом норвежского зайца, выглЯдывал камзол дворЯнина.  ‚нешность  у  этого
человека была наполовину средневековаЯ: на голове парик, как у ‹амуаньона,
а рукава широкие, как у ’ристана Ћтшельника.  …го  большие  круглые  глаза
по-совиному уставились на ѓуинплена. ‚ыступал он  мерным  шагом.  ‚рЯд  ли
можно было встретить более свирепого малого.
   “рсус немного сбилсЯ с пути среди извилистых  переулков,  но  у  церкви
свЯтой Њарии Ћвер-ђэй ему удалось нагнать  шествие,  которое,  к  счастью,
задержала драка между мальчишками и собаками -  обычнаЯ  сцена  на  улицах
тогдашнего ‹ондона; в старинных полицейских протоколах,  отводЯщих  собаке
место впереди детей, она значилась под рубрикой "dogs and boys" -  "собаки
и мальчишки".
   —еловек, которого под конвоем полиции вели к  судье,  был  в  то  времЯ
самым заурЯдным Явлением, и так как у каждого были свои собственные  дела,
кучка любопытных вскоре разбрелась. Ћдин только “рсус  продолжал  идти  по
следам ѓуинплена.
   Њиновали две часовни, стоЯвшие одна против другой и принадлежавшие двум
сектам, существующим еще и в наши  дни:  общине  "ђелигиозного  отдыха"  и
"‹иге аллилуйи".
   ‡атем шествие, извиваЯсь, переходило из переулка в переулок, выбираЯ по
преимуществу еще не застроенные улицы, поросшие травой, безлюдные  проходы
между домами, и делаЯ много поворотов. Ќаконец оно остановилось.  ќто  был
глухой переулок. Ќикаких жилых строений, кроме  двух-трех  лачуг  в  самом
начале его. Џереулок пролегал между двумЯ стенами - низкой слева и высокой
каменной стеной справа. ќта почерневшаЯ от времени стена саксонской кладки
с зубцами была укреплена железными  "скорпионами"  и  прорезана  узенькими
отдушинами, закрытыми толстой решеткой. Ќи  одного  окна;  только  кое-где
отверстиЯ,  служившие  некогда  амбразурами  длЯ  камнеметов  и  старинных
пищалей. ‚ самом низу стены виднелась маленькаЯ калитка, похожаЯ на дверцу
мышеловки.
   ќта  калитка  с  решетчатым  оконцем  была  проделана   в   полукруглом
углублении массивного свода и висела на узловатых прочных петлЯх; она была
заперта  на  большой  замок,  снабжена  тЯжелым  молотком,  сплошь  усеЯна
гвоздЯми и словно покрыта панцирем из металлических пластинок  и  блЯх:  в
ней было больше железа, чем дерева.
   ‚ переулке - ни души. Ќи лавок, ни прохожих.  Ќо  откуда-то  поблизости
доносилсЯ непрерывный шум, как будто рЯдом  с  переулком  протекал  бурный
поток. ќто был гул голосов и грохот  экипажей.  ‚озможно,  что  по  другую
сторону почерневшего зданиЯ  проходила  большаЯ  улица,  вероЯтно  главнаЯ
улица ‘аутворка, упиравшаЯсЯ одним  концом  в  Љентерберийскую  дорогу,  а
другим - в ‹ондонский мост.
   Ќа всем протЯжении переулка случайный наблюдатель  мог  бы  обнаружить,
кроме конвоЯ,  окружавшею  ѓуинплена,  только  одно  человеческое  лицо  -
смертельно бледный профиль “рсуса, который рискнул  наполовину  высунутьсЯ
из тени, падавшей от стены. Ћн притаилсЯ в  одном  из  коленчатых  изгибов
переулка, смотрел и боЯлсЯ увидеть.
   ЋтрЯд выстроилсЯ перед калиткой.
   ѓуинплен находилсЯ в центре, но теперь  жезлоносец  со  своим  железным
жезлом стоЯл позади него. ‘удебный пристав поднЯл молоток и  постучал  три
раза. Ћконце открылось. ‘удебный пристав произнес:
   - Џо указу ее величества.
   ’ЯжелаЯ  дубоваЯ,  окованнаЯ  железом  дверь  повернулась  на   петлЯх,
открылсЯ темный, холодный проем, напоминавший вход в пещеру. ‘трашный свод
терЯлсЯ во мраке.
   “рсус видел, как ѓуинплен исчез под этим сводом.


        5. “†Ђ‘ЌЋ… Њ…‘’Ћ

   †езлоносец  вошел  вслед  за  ѓуинпленом.  ‡а  жезлоносцем  -  судебный
пристав. ‡а ним - весь отрЯд. Љалитка захлопнулась.
   ’ЯжелаЯ дверь вплотную прилегла к каменному косЯку, и не было видно, ни
кто открыл ее, ни кто ее запер. Љазалось, засовы сами собой вошли в скобы.
‚ некоторых очень  давней  постройки  смирительных  домах  еще  существуют
подобные механизмы, служившие в старину длЯ вЯщего устрашениЯ преступника.
„верь, привратник  которой  оставалсЯ  незримым.  ќто  придавало  тюремным
воротам сходство с вратами ада.
   ќта калитка была задним ходом ‘аутворкской тюрьмы.
   ‚ этом покрытом плесенью  угрюмом  здании  не  было  ни  одной  детали,
котораЯ шла бы вразрез с мрачным видом, свойственным всЯкой тюрьме.
   џзыческий храм, воздвигнутый  некогда  катьюкланами  в  честь  могонов,
древних божеств Ђнглии,  ставший  впоследствии  дворцом  длЯ  ќтелульфа  и
крепостью  длЯ  ќдуарда  ‘вЯтого,  а  в  1199  году  превращенный  €оанном
Ѓезземельным в место заключениЯ, - вот что представлЯла собою ‘аутворкскаЯ
тюрьма. ќто сооружение, вначале  пересеченное  улицей,  подобно  тому  как
енонсо пересекаетсЯ рекой, в течение одного или двух столетий  было  тем,
что по-английски называетсЯ gate, то есть укрепленной заставой  городского
предместьЯ; затем проезд заложили.  ‚  Ђнглии  еще  сохранилось  несколько
тюрем этого типа:  в  ‹ондоне  -  Ќьюгейт,  в  Љентербери  -  ‚естгейт,  в
ќдинбурге - Љенонгейт. ”ранцузскаЯ ЃастилиЯ на первых порах  тоже  служила
заставой.
   Џочти все английские тюрьмы имели один и тот же внешний вид: снаружи  -
высокаЯ стена, внутри - целый улей тюремных камер. ’рудно представить себе
что-либо мрачнее этих готических тюрем, в которых паук и правосудие  ткали
свою паутину и куда в то времЯ не проник  еще,  подобно  солнечному  лучу,
„жон •овард. ‚се они, подобно старинной брюссельской  "геенне",  могли  бы
быть названы "домом слез".
   ѓлЯдЯ на эти угрюмые зданиЯ, люди испытывали ту же щемЯщую тоску, какую
чувствовали древние мореплаватели, проезжаЯ мимо ада  рабов,  упоминаемого
Џлавтом, мимо  островов  железного  лЯзга,  ferricrepiditae  insulae,  при
приближении к которым слышен был звон цепей.
   ‚ ‘аутворкскую тюрьму, старинное место пыток и изгнаниЯ бесов,  вначале
сажали  преимущественно  колдунов,  как  на  то  указывало   полустершеесЯ
двустишие, высеченное на камне над калиткой:

   Sunt arreptitii vexati daemone multo.
   Est energumenus quem daemon possidet unus
   [Ѓесноватые - это те, кого мучат многие бесы.
   ’от, кем владеет лишь один бес, - только одержимый (лат.)].

   ќти стихи устанавливают тонкое различие между одержимым и бесноватым.
   Ќад этой надписью была прибита к стене  виселичнаЯ  лестница  -  символ
высшего правосудиЯ; она была когда-то сделана  из  дерева,  но  окаменела,
будучи зарыта в землю близ ‚обурнского аббатства, в  Ђсплей-ѓовисе,  почва
которого обладает свойством все превращать в камень.
   ‘аутворкскаЯ тюрьма, ныне  уже  разрушеннаЯ,  выходила  на  две  улицы,
сообщавшиесЯ между собой в те времена, когда она служила воротами;  в  ней
было два входа: один, парадный, с  главной  улицы,  предназначавшийсЯ  длЯ
властей, другой - с переулка, "скорбный вход", длЯ всех прочих смертных, а
также длЯ покойников, ибо когда в  тюрьме  умирал  заключенный,  его  труп
выносили в эту калитку. ќто было тоже своего рода освобождение.  ‘мерть  -
свобода, даруемаЯ вечностью.
   ќтим "скорбным входом" ѓуинплена ввели в тюрьму.
   Џереулок, как мы уже  говорили,  представлЯл  выложенную  камнем  узкую
дорожку, сжатую с обеих сторон стенами. ‚ Ѓрюсселе  есть  такой  переулок,
именуемый "“лицей длЯ  одного  прохожего".  ‘тены  были  неравной  высоты:
высокаЯ стена была стеной тюрьмы, низкаЯ - оградой кладбища.  ќта  ограда,
за которой окончательно превращалось в прах тело,  наполовину  сгнившее  в
тюрьме, была не выше человеческого роста. …е ворота  приходились  как  раз
напротив тюремной калитки. Џокойнику только и было труда, что  перебратьсЯ
через улицу. „остаточно было сделать двадцать  шагов  вдоль  стены,  чтобы
очутитьсЯ на кладбище. Љ высокой стене была прибита  виселичнаЯ  лестница;
напротив, на кладбищенской ограде, красовалось изваЯние черепа. Ћдна стена
нисколько не ослаблЯла мрачного впечатлениЯ от другой.


        6. ЉЂЉ€… ‘“„…ЃЌ›… —€Ќ› ‘Љђ›‚Ђ‹€‘њ ЏЋ„ ЏЂђ€ЉЂЊ€ ’ЋѓЋ ‚ђ…Њ…Ќ€

   …сли бы кто-нибудь в эту  минуту  посмотрел,  что  творитсЯ  по  другую
сторону тюрьмы -  со  стороны  ее  фасада,  он  увидел  бы  главную  улицу
‘аутворка и мог бы заметить у монументального  парадного  подъезда  зданиЯ
дорожную карету с крытыми козлами, напоминавшую  нынешние  кабриолеты.  …е
окружала кучка  любопытных.  Љарета  была  разукрашена  гербами,  и  толпа
видела, как из нее вышел человек, который исчез  затем  в  дверЯх  тюрьмы;
вероЯтно, судьЯ, - решили  присутствовавшие,  ибо  в  Ђнглии  судьи  часто
бывали из дворЯн и имели "право на герб".  ‚о  ”ранции  герб  и  судейскаЯ
мантиЯ почти всегда исключали  друг  друга;  герцог  ‘ен-‘имон,  говорЯ  о
судьЯх, как-то выразилсЯ: "люди этого сословиЯ". ‚ Ђнглии же звание  судьи
нисколько не бесчестило дворЯнина.
   ‚ Ђнглии существуют должности выездных судей; они называютсЯ "окружными
судьЯми", и не было ничего проще, как принЯть эту карету за экипаж  судьи,
совершающего  объезд.  Ќесколько  необычным  казалось   только   то,   что
предполагаемый судьЯ вышел не из самой кареты, а сошел с козел, где хозЯин
обычно не сидит. „ругаЯ странность: в ту  эпоху  в  Ђнглии  путешествовали
либо в дилижансе, уплачиваЯ по шиллингу за каждые пЯть миль, либо  верхом,
с оплатой по три су за  милю  и  по  четыре  су  форейтору  после  каждого
перегона;  тот,  кто  позволЯл  себе  путешествовать  на   перекладных   в
собственной карете, платил за каждую  лошадь  и  за  каждую  милю  столько
шиллингов, сколько су платил ехавший верхом; карета же,  остановившаЯсЯ  у
подъезда  ‘аутворкской  тюрьмы,  была  запрЯжена   четверкой   лошадей   и
управлЯлась двумЯ форейторами - кнЯжескаЯ роскошь.  Ќаконец  больше  всего
возбуждало любопытство и сбивало с толку  то  обстоЯтельство,  что  карета
была тщательно закрыта со всех сторон.  ‚ерх  был  поднЯт.  Ћкошечки  были
защищены  ставнЯми;  все  отверстиЯ,  куда  только  мог  проникнуть  глаз,
заслонены; снаружи нельзЯ было видеть того, что было  внутри  экипажа,  и,
вероЯтно, изнутри точно так же не  было  видно  ничего  из  происходившего
снаружи. ‚прочем, судЯ по всему, в карете никого не было.
   ’ак как ‘аутворк входил в состав ‘еррейского графства, то  ‘аутворкскаЯ
тюрьма  была  подведомственна  серрейскому  шерифу.  ’акое   разграничение
подсудности было в Ђнглии  Явлением  обычным.  ’ак,  например,  лондонский
’ауэр считалсЯ расположенным вне территории какого-либо графства, то есть,
с точки зрениЯ юридической, как бы висел в  воздухе.  ’ауэр  не  признавал
никаких судебных властей, кроме своего констеблЯ, носившего звание  custos
turris [страж башни (лат.)]. ’ауэр имел свою собственную юрисдикцию,  свою
церковь, свой суд, свое особое управление. ‚ласть кустода, или  констеблЯ,
простиралась и за пределы ‹ондона на двадцать одно селение.
   ‚ ‚еликобритании существует множество юридических несообразностей: так,
в частности, должность  главного  канонира  Ђнглии  подчинена  лондонскому
’ауэру.
   „ругие обычаи, получившие силу закона,  кажутсЯ  еще  более  странными.
Ќапример, английский морской суд руководствуетсЯ в своей практике законами
ђодоса  и   Ћлерона   (французского   острова,   некогда   принадлежавшего
англичанам).
   ериф графства был весьма важным лицом.  Ћн  всегда  был  эсквайром,  а
иногда  и  рыцарем.  ‚  старинных  хартиЯх  он  именуетсЯ  spectabilis   -
человеком, на которого надлежит смотреть. ќтот титул занимал среднее место
между illustris и clarissimus [преславный и  светлейший  (лат.)]:  он  был
ниже первого и выше второго. ерифы графств некогда избирались народом; но
с тех пор как ќдуард II Я вслед за ним ѓенрих VI сделали назначение на эту
должность прерогативой короны, шерифы, стали  представителЯми  королевской
власти.  ‚се  они  назначались  его  величеством,  за  исключением  шериф