”ранциско де Љеведо. —ас воздаЯниЯ или разумнаЯ фортуна

Ћцените этот текст:
”ранциско де Љеведо. —ас воздаЯниЯ или разумнаЯ фортуна

---------------------------------------------------------------------------
     Џеревод Ќ. ”арфель
     Џод редакцией €. ‹ихачева
     OCR ЉудрЯвцев ѓ.ѓ.
     ЃЃЉ 84. 34 €с Љ‡‡
     ‹.: •удож. лит., 1980. - 544 с.
     ‘оставление, вступительнаЯ статьЯ и критико-библиографические справки ‡. Џлавскина
---------------------------------------------------------------------------


     ђазыгралась однажды у ћпитера желчь, и поднЯл он крик,  да  такой,  что
земле жарко стало; ибо нехитраЯ штука задать жару небесам, коли самолично на
них восседаешь.
     Џришлось всем богам, хочешь не  хочешь,  плестись  по  его  велению  на
совет. Њарс, сей донкихот небожителей, меча громы и молнии, ЯвилсЯ в  шлеме,
при оружии и с символом виноградарЯ - копьем наперевес, а бок о  бок  с  ним
Ѓахус, придурковатое божество: на голове - колтун виноградных листьев, глаза
заплыли, из пасти - - виннаЯ отрыжка, Язык  не  слушаетсЯ,  ноги  выписывают
кренделЯ,, мозги задурманены вином.
     ‘ другого конца приковылЯл колченогий  ‘атурн  -  бука  и  детоед,  тот
самый, что уплетает собственных отпрысков за обе  щеки.  ‡а  ним  притащилсЯ
водЯнистый  бог  Ќептун,  мокрый,  хоть  выжимай,  держа  заместо   скипетра
стариковскую  челюсть  (в  просторечии  трезубец),  бог,  залЯпанный   илом,
опутанный водорослЯми, насквозь провонЯвший рыбой и прочей постной дрЯнью, а
сточные воды с него так и льют, мешаютсЯ с угольной пылью  Џлутона,  который
плететсЯ позади.
     ‘ей бог, издавна обернувшийсЯ чертом, столь густо перемазалсЯ копотью и
смолой, столь крепко прокурилсЯ порохом и серой, столь  плотно  окутал  себЯ
непроницаемой темнотою сочинений  модных  стихотворцев,  что  его  не  могла
прошибить даже ЯраЯ сила ‘олнца, идущего ему вослед,  сиЯЯ  медным  ликом  и
бородой сусального золота. ќто  красное  бродЯчее  светило,  мотающее  прЯжу
нашей жизни, любимец цирюльников, охотник до гитар  и  переплЯсов,  нижет  и
вЯжет день ко дню, век за веком и с помощью житейских  невзгод  и  чрезмерно
обильных ужинов спроваживает нас на кладбище.
     Џрибыла и ‚енера, чуть было не сокрушив меридианы грузным ободом  юбок,
подминаЯ пышными оборками все пЯть зон, от полЯрной до тропической, в спешке
недокрасивши рожу и закрутив волосы вкривь и вкось пучком на черепушке.
     ‘ледом за ней пришла ‹уна, нарезаннаЯ на ломтики, -  словно  серебрЯный
реал на куарто,  лампада-четвертушка,  ночнаЯ  сторожиха,  за  чей  счет  мы
сберегаем фонари да свечи.
     ‘ превеликим умом прискакал, отфыркиваЯсь, бог Џак ведЯ за собой  целых
два стада божков и фавнов, козлоногих и парнокопытных. ‚се небо кишмЯ кишело
манами и пенатишками, лемурами и прочей божественной мелочью.
     Ѓоги уселись, богини развалились в креслах, все повернулись  мордами  к
ћпитеру с благоговейным вниманием; а  Њарс  поднЯлсЯ  с  места,  загрохотав,
подобно кухонной утвари, и с самой блатной ухваткой давай его отчитывать:
     - ‹опни твоЯ печенка, великий вседержатель небесного притона на  горных
высЯх! ђаспахни наконец хлебальник и соизволь вЯкнуть, а  то  ты  уж  вконец
раздрыхалсЯ!
     …два сии глумливые речи достигли слуха ћпитера,  как  он  тотчас  же  в
гневе схватилсЯ за молнию и  высек  искру,  хотЯ  в  пору  было  взЯтьсЯ  за
опахало, чтобы подул ветерок, ибо стоЯло  лето  и  вселеннаЯ  изнемогала  от
зноЯ. ‡асим произнес он громовым голосом:
     - ‡аткнись! Џозвать мне сюда ЊеркуриЯ!
     Ќикто и моргнуть не успел, а Њеркурий уже тут как тут,  прилетел,  -  в
руке палочка, как у фокусника, на голове шлем-грибок и на пЯтках крылышки.
     ћпитер молвил:
     - ‹етучий божок, оторвись-ка стрелой на землю, ухвати ”ортуну за рваный
подол и волоки ее сюда, да так, чтоб в единый миг она тут оказалась!
     ’отчас же олимпийский сплетник привЯзал к  ногам  двух  птичек  заместо
шпор и был таков; никто его не успел хватитьсЯ, как он уже опЯть поЯвилсЯ на
том же месте, ведЯ ”ортуну, как мальчик-поводырь ведет слепца. ’а шествовала
на  ощупь,  одной  рукой  опиралась  на  посох,  другой  тащила  на  веревке
собачонку. Ћбуви на ней не было, а стоЯла она на шаре и, перебираЯ  по  нему
ногами, продвигалась вперед, сама же  служила  ступицей  громадному  колесу,
затЯнутому  нитЯми,  косицами,  тесьмами  и  жгутами,   что   сплетались   и
расплетались, по мере того как оно вертелось.
     ‘ нею  пришла  “дача-судомойка,  грубаЯ  галисийка,  с  блестЯщей,  как
зеркальце-манок, лысой  головой,  украшенной  одной-единственной  прЯдью,  в
которой еле хватило бы волос на парочку  усов.  ЏрЯдь  была  скользкаЯ,  как
угорь, вилась вьюном, едва “дача раскрывала рот. ‘тоило только посмотреть на
ее руки, сразу понЯтно становилось, на что она живет: скребет и  моет  бадьи
”ортуны, выливает из них все, чем ”ортуне случитсЯ их наполнить.
     “ богов при виде ”ортуны лица перекосились, а иные  из  них  скрыть  не
могли, что их прЯмо с души воротит.
     Ћна же заговорила, заикаЯсь, скрипучим, мерзким голосом, ни на кого  не
глЯдЯ:
     - ѓлаза мои давно распростились со светом и  уснули  непробудным  сном.
Џоэтому Я не знаю, кто вы такие, что собрались здесь. Ћднако Я обращаюсь  ко
всем вам, и прежде всего к тебе, о ћпитер, к тому, кто харкает  молнией  под
кашель туч. ‘кажи, зачем тебе вздумалось  звать  менЯ,  после  того  как  за
столько столетий ты ни разу обо мне не вспомнил? Њожет  статьсЯ,  ты  и  все
твои боженЯта позабыли о моем могуществе? Џотому-то Я играла  тобой  и  ими,
как людьми.
     ћпитер же ответствовал ей свысока:
     - ЏьЯнаЯ баба, мы столь долго не препЯтствовали  твоим  сумасбродствам,
безрассудным выходкам и лихим проделкам, что смертные решили, будто богов не
существует, небо пусто, а Я вовсе никуда не гожусь.  Ћни  жалуютсЯ,  что  ты
воздаешь почести за  преступлениЯ,  а  грех  награждаешь,  как  добродетель;
возводишь на судейский помост тех,  кого  надо  бы  вздернуть  на  виселицу,
даришь почетные званиЯ тем, кому  давно  пора  отрезать  уши,,  разорЯешь  и
унижаешь всех, кого следует обогатить.
     ”ортуна изменилась в лице и, вспылив, возразила:
     - “ма мне не занимать, дело свое Я знаю, и шарики у менЯ  работают  что
надо. Ђ вот ты, обозвавший менЯ дурой и пьЯницей, в свое времЯ лопотал,  как
гусак, подбираЯсь к ‹еде, рассыпалсЯ дождем перед „анаей и  был  длЯ  …вропы
inde toro pater {’огда с ложа отец (лат..). "ќнеида", II. Љеведо,  обыгрываЯ
созвучие латинского слова toro с испанским toro,  означающим  "бык",  менЯет
смысл фразы на "тогда племенным быком".}, и еще сто тысЯч раз  колобродничал
и проказил; а все эти особы, что тут восседают, тоже не больно важные птицы,
безголовые стрекотуньи - сороки и сойки, чего  обо  мне  никак  не  скажешь.
ђазве моЯ вина, если Я одного  не  оценила  по  достоинству,  а  другого  не
наградила за добродетель? Њногим предлагаю Я услуги, а они и ухом не  ведут;
теперь же, выходит, Я  повинна  в  их  ротозействе.  €ному  даже  руку  лень
протЯнуть, чтоб взЯть у менЯ, что  ему  положено,  а  другой,  глЯдишь,  уже
выхватил кусок из-под носа у раззЯвы. Ќе так уже много тех, кого Я  согласна
обласкать, зато куда больше таких, кто  норовит  взЯть  менЯ  силой.  Њногие
похищают у менЯ блага, им не предназначенные, но мало  кто  умеет  сохранить
добро, полученное из моих рук. ‘ами же упустили свое,  а  клепают  на  менЯ,
будто Я у них отобрала. …сть  и  такие,  которым  то  и  дело  чудитсЯ,  что
облагодетельствованные мной не сумели воспользоватьсЯ выпавшим  на  их  долю
счастьем, хотЯ сами они распорЯдились бы им еще  хуже.  ‘частливцу  завидуют
многие, несчастного презирают все. ‚от перед вами моЯ вернаЯ  служанка,  без
нее Я и шагу  не  ступлю.  €мЯ  ей  -  “дача.  ‚ыслушайте  ее  и  наберитесь
ума-разума от судомойки.
     ’ут “дача как запустит свою трещотку и давай болтать:
     - џ женщина доступнаЯ, предлагаю себЯ  каждому  встречному-поперечному;
многим довелось со мной повстречатьсЯ,  немногие  сумели  мною  овладеть.  џ
‘амсон в женском обличье, всЯ моЯ сила в волосах. Љто ухватил менЯ за гриву,
тому и хозЯйка моЯ не страшна, уж он-то из седла  не  вылетит,  как  она  ни
брыкайсЯ. џ расчищаю ей путь, указываю ей дорогу, а люди менЯ же  бранЯт  за
то, что не воспользовались случаем себе на радость да на корысть. Ђ  сколько
чертовых присловий среди людей по  их  собственной  глупости!  "Љто  бы  мог
сказать? Ќе думал, не гадал!  ЌедоглЯдел!  ‡нать  не  знал!  €  так  сойдет!
Џодумаешь!  Ѓог  дал,  бог  взЯл!  ‡автра,  завтра,  не  сегоднЯ!  “спеетсЯ!
ЏодвернетсЯ случай! Џрозевал! ‘ам  понимаю!  Ќе  глупей  других!  Љак-нибудь
обойдетсЯ! Ђвось вывернусь! ‘лезами горю не поможешь!  •очешь  верь,  хочешь
нет! Ќе в таких переделках бывали! Џридет времЯ, будет и - пора! Ќе  мытьем,
так катаньем! ‚от это мне по нраву! Ђ ему-то что? Ќа мой взглЯд...  „а  быть
не может... € не заикайтесь! Ѓог не выдаст, свиньЯ не съест! ѓори все огнем!
„вум смертЯм не бывать! Ќу и влип же Я! „ело верное!.. —то там ни  говори...
‘емь бед, один ответ! Ќевозможно! Љак мне  везет!  џ  своему  слову  хозЯин!
Џоживем - увидим... ѓоворЯт, что... Ђвось да небось..." €, конечно,  любимаЯ
поговорка всех упрЯмцев: "ЉаплЯ камень точит".
     ‚сЯ эта дребедень виной тому, что  человек  зазналсЯ,  стал  нерадив  и
бесшабашен. ‹юдскаЯ глупость - лед, на котором Я того и глЯди  поскользнусь;
это палка в колесо моей хозЯйки, камень на пути ее шара. ќти рохли не  могут
вовремЯ за менЯ ухватитьсЯ, и не моЯ вина, если им вечно чего-то не хватает.
‘ами же преграждают дорогу колесу моей хозЯйки  похлестче,  чем  рытвины  да
колдобины, а потом пенЯют на нее за то, что она-де колесит вкривь  и  вкось.
Џочему они цеплЯютсЯ за колесо,  когда  отлично  знают,  что  оно  вращаетсЯ
непрестанно и выносит их наверх  лишь  затем,  чтобы  потом  сбросить  вниз?
‘олнцу случилось остановитьсЯ, колесу  ”ортуны  -  никогда.  €ной,  пожалуй,
возомнит, будто крепко-накрепко прибил его гвоздем,  ан,  глЯдь,  -  оно  от
таких стараний только ускорило свой неукротимый бег Љолесо это  перемалывает
радости и горести, подобно тому как перемалывает времЯ человеческие жизни, а
вместе с ними мало-помалу все, что существует на свете... ‚от тебе мой сказ,
ћпитер. Љто сумеет, тот пусть и ответит.
     ”ортуна меж тем заново собралась с силами, завертелась  словно  флюгер,
закрутилась на манер штопора и молвила:
     - “дача поведала вам обо всех неудачных обвинениЯх, что сыплютсЯ на мою
голову, однако Я, со своей стороны, хочу  сполна  воздать  тебе,  ‚семогущий
ѓромовержец, и всем здешним охотникам до амброзии и нектара, хоть Я держала,
держу и буду держать вас всех в руках точно так же, как самый  жалкий  сброд
на свете. Џридет, надеюсь,  времЯ,  когда  вы,  именующие  себЯ  божествами,
передохнете от голода и холода, ибо никто не  принесет  вам  в  жертву  даже
кровЯной колбасы; и найдете  вы  себе  единственное  прибежище  в  увесистых
собраниЯх дрЯнных поэм и виршей, в созвучиЯх стиха или в ласковых прозвищах,
да еще в колких насмешках и забористой брани.
     - —тоб тебе пусто было от подобных пожеланий, - сказало ‘олнце.  -  Љак
осмелилась  ты  глумитьсЯ  над  нашим  могуществом  в  столь   кощунственных
выражениЯх? „а пусть мне только дозволЯт, а уж Я, ‘олнце,  поджарю  тебЯ  на
огне летнего  зноЯ,  испепелю  свирепым  пламенем,  сведу  с  ума  дремотной
истомой.
     - ‹учше ступай да займись-ка осушкой  трЯсин,  -  ответила  ”ортуна.  -
„аруй плодам зрелость, врачу - больных лихорадкой, ловкость  -  ногтЯм  тех,
кто ловит блох под твоими лучами. ‚идала Я, как ты пасешь  коров,  видала  и
то, как ты бегаешь за девчонкой, а ей и дела нет, что  ты  ‘олнце,  наводит,
негодница, тень на Ясный день.  Ќе  забывай,  что  у  тебЯ  собственный  сын
сгорел. Ђ посему зашей себе пасть и не мешай говорить тому, кому пристало.
     ’огда-то, сурово насупившись, ћпитер произнес такие слова:
     - ‚ твоих речах, как и в рассуждениЯх той плутовки, есть  долЯ  истины.
Ќо все же, дабы смЯгчить недовольство  смертных,  повелеваю  окончательно  и
бесповоротно: пусть в некий день и некий час каждому человеку на земле будет
воздано по заслугам. Ѓыть по сему; назови только .день и час.
     ”ортуна ответствовала:
     - ‡ачем откладывать в долгий Ящик то, чему суждено совершитьсЯ? ‘егоднЯ
же и сделаем, только узнаем, ;который теперь час.
     ‘олнце, всем часовщикам хозЯин, тотчас отозвалось:
     - Ќынче у нас двадцатое июнЯ, а времЯ - три часа, три четверти и десЯть
минут пополудни.
     - ‹адно, - сказала ”ортуна, - когда будет четыре, все вы  увидите,  что
случитсЯ на земле.
     ‘казано - сделано. ‘мазала ”ортуна ось своего колеса, приладила получше
обод, поменЯла, где надо, гвозди,  распутала  веревки,  тут  отпустила,  там
натЯнула - а ‘олнце как закричит:
     - ђовно четыре, ни больше, ни меньше! ’олько что зазолотилась четвертаЯ
послеполуденнаЯ тень на носу всех солнечных часов!
     Ќе успело оно договорить, как ”ортуна, подобно музыканту, ударившему по
струнам, разом запустила свое колесо, и оно вихрем завертелось, погрузив все
вокруг в величайшее смЯтение.
     ”ортуна же завопила страшным голосом:
     - Љрутись, колесо, и поддай всем под зад!

                                  <> I <>

                                <> ‹…ЉЂђњ <>

     ‚  это  времЯ  некий  лекарь  неторопливо  ехал  на  муле,  охотЯсь  за
лихорадками. ’ут застиг его —ас, и наш врач, длЯ больных палач, сам задрыгал
ногами на виселице и только успел впопыхах прочитать "Credo" {‚ерую (лат.).}
вместо "Recipe" {Џрими (лат.).}.

                                  <> II <>

                          <> ЌЂЉЂ‡ЂЌЌ›‰ Џ‹…’њЊ€ <>

     ‚скорости показалсЯ на той же улице человек,  осужденный  на  наказание
плетьми. ‡ычный голос палача уносилсЯ далеко вперед, оповещаЯ всех, а плеть,
как бабочка, вилась позади осужденного, отсчитываЯ положенное число  ударов;
наказуемый ехал на осле, полуголый, как гребец на галере.
     Ќа этом застиг их —ас,  и  тотчас  же  из-под  альгуасила  выскользнула
лошадь, а из-под битого - осел; глЯдь - альгуасил уже сидит на осле, а битый
на его клЯче. € едва они поменЯлись местами, как удары посыпались  на  того,
кто недавно сторожил битого, а битый теперь сторожил того,  кто  только  что
сторожил его сам.

                                 <> III <>

                          <> ‘Љђ€Џ“—€… ’…‹…†Љ€ <>

     ’ем временем по другой улице катились тележки с помоЯми. „оехали они до
аптеки, тут их —ас и настиг.  Џошли  помои  через  край  выливатьсЯ  вон  из
тележек, да прЯмо в аптеку, а им навстречу с трезвоном и  брЯком  небывалыми
поскакали аптечные банки и бутылочки, норовЯ прошмыгнуть в тележку. €  когда
и те, и другие столкнулись в дверЯх, помои с  умильным  видом  обратились  к
посуде: "Џожалуйте сюда!" Ђ мусорщики давай орудовать метлами и  лопатами  и
сажать в свои тележки размалеванных женщин, гнусавых и крашеных  щеголей,  и
от этого не было им спасениЯ, как они ни старайсЯ!

                                  <> IV <>

                          <> „ЋЊ ‚ЋђЂ-Њ€Ќ€‘’ђЂ <>

     Ћдин проходимец выстроил себе  дом  на  диво,  чуть  ли  не  дворец,  с
каменными  гербами  над  входом.  Ђ  хозЯин-то  был  просто-напросто  вором,
разбогатевшим на почетной должности, и  дом  построил  на  краденые  деньги.
Џоселившись в доме, он повесил на двери объЯвление -  сдаютсЯ-де  внаем  три
комнаты. Ќа этом застиг его —ас.
     Ѓоже милостивый! Љто сумеет описать, какие тут начались  чудеса!  Џошел
дом рассыпатьсЯ, камень за камнем, кирпич за кирпичом, черепицы  разбежались
по разным крышам, балки, двери, окна полезли в другие дома, к ужасу  прежних
владельцев,  которые  сочли  подобное  возвращение   им   их   собственности
землетрЯсением  и  светопреставлением.  Ћконные  решетки  и  жалюзи  бродили
взад-вперед по улицам, разыскиваЯ своих хозЯев. ѓербы, висевшие над  входом,
быстрее молнии взметнулись на гору, в родовой замок,  к  тому,  кто  исстари
имел на них право, пока тот отъЯвленный мошенник не присвоил чужое имЯ, дабы
похвалитьсЯ знатностью. Ћсталось от дома пустое место и уцелело  единственно
объЯвление; однако такова была сила  —аса,  что  если  раньше  оно  гласило:
"‘даетсЯ  внаймы  дом,  постучите,  хозЯин  всем  откроет",  теперь  на  нем
значилось: "‘даетсЯ внаймы вор,  входите  не  стучась,  дом  препЯтствиЯ  не
составит".

                                  <> V <>

                      <> ђЋ‘’Ћ‚™€Љ € …ѓЋ ЃЋѓЂ’‘’‚Ђ <>

     Ќасупротив вора жил ростовщик, дававший деньги под заклад. ‡авидев, как
дом соседа пустилсЯ наутек, он сказал: "„ома затеЯли  менЯть  хозЯев?  Џлохо
дело!" - и решил принЯть свои меры. Ќо как ни спешил он спасти  свое  добро,
—ас застиг и его, и в тот же миг шкатулки  с  ценностЯми,  стенной  ковер  и
серебрЯный поставец, которые, подобно алжирским пленникам,  дожидались  днЯ,
когда их выкупЯт, сорвались с места и дали стрекача, да  так  проворно,  что
один из  ковров,  вылетаЯ  в  окно,  захватил  по  пути  самого  ростовщика,
обернувшись вокруг него, как узорчатый саван, оторвал от земли, поднЯл более
чем на сотню локтей в воздух, а потом выпустил его. ђостовщик  грохнулсЯ  на
крышу так, что ребра хрустнули. ‘ крыши-то и увидел  он,  к  полному  своему
отчаЯнию, как все имущество, что было у него в закладе, поспешно разбегаетсЯ
в поисках законных хозЯев;  последней  пронеслась  дворЯнскаЯ  грамота,  под
которую он ссудил ее владельцу двести реалов сроком на два  месЯца,  да  еще
начислил проценты - пЯтьдесЯт реалов.  ‘ей  лист  (вот  чудо-то  из  чудес!)
молвил, пролетаЯ мимо:
     - ќй ты, повелитель закладов! Љоль скоро мой хозЯин  благодарЯ  мне  не
может быть посажен в долговую тюрьму, нет, стало быть, и  у  тебЯ  основаниЯ
держать менЯ в тюрьме за его долги.
     € с этими словами  грамота  шмыг  в  трактир,  где  давно  уже  томилсЯ
голодный ее владелец, затЯнув потуже поЯс и  пожираЯ  глазами  сочные  куски
мЯса, кои громко пережевывали другие едоки.

                                  <> VI <>

                       <> ЃЋ‹’‹€‚…‰€‰ €‡ ЃЋ‹’“ЌЋ‚ <>

     Ћдин болтун, который столь  усердно  молол  Языком,  что  мог  снабдить
избытком слов еще десЯток краснобаев на две лиги в  окружности,  трещал  без
умолку, заливаЯ всех потоками суесловиЯ. ’ут настиг его —ас,  и  превратилсЯ
наш болтун в косноЯзычного заику, который  спотыкалсЯ,  что  ни  слог,  и  с
натугой выдавливал буки-аз. ’ак тЯжко ему пришлось, что  ливень  красноречиЯ
унЯлсЯ сам собой. Ђ когда глотка уже напрочно закупорилась, потоки слов  так
и хлынули у него из глаз да из ушей.

                                 <> VII <>

                                <> ’џ†ЃЂ <>

     Ќесколько человек судейских разбирали тЯжбу. Ћдин  из  них,  по  чистой
злобе, все прикидывал, как  бы  половчее  засудить  и  истца,  и  ответчика.
„ругой, весьма непонЯтливый, никак не мог взЯть в  толк,  кто  из  тЯжущихсЯ
прав, и полагалсЯ в своем выборе только на два  изречениЯ,  любезные  сердцу
тупиц: "Ѓог не выдаст, свиньЯ не съест" и  "Ђвось,  небось  да  как-нибудь".
’ретий, дрЯхлый  старец,  проспал  все  судоговорение  (ибо,  как  достойный
последователь жены Џилата, верил в сны) и, очнувшись,  соображал  теперь,  к
кому из собратьев выгоднее пристать. …ще  один,  честный  и  знающий  судьЯ,
сидел как в воду опущенный, зато сосед его, лукавый черт, видать  не  только
сухим вышел из воды, но к тому же изрЯдно подмазанным. ‘сылаЯсь  на  законы,
ловко  закрученные,  как  фитиль  длЯ  плошек  (и  которые,  кстати,  вполне
заслуживали огнЯ), он перетЯнул на свою сторону и соню, и дурнЯ,  и  злыднЯ.
Ќо едва собрались они вынести  приговор,  застиг  их  —ас.  €  вместо  слов:
"Џризнаем виновным и выносим приговор" они изрекли: "ЏризнаемсЯ виновными  и
выносим себе приговор". - "Ѓыть по сему!" - прогремел чей-то голос. € тотчас
же судейские мантии обратились в змеиные шкурки, а  судьи  полезли  друг  на
друга с кулаками и взаимными обвинениЯми в подделке истины.  ’акаЯ  свирепаЯ
разгорелась между ними драка, что они повырывали друг у друга бороды, и  под
конец лица их стали голыми как коленки, а когти  словно  шерстью  обросли  -
Явное доказательство того, что осудить они умели только с помощью  когтей  и
были поистине волками в овечьей шкуре.

                                 <> VIII <>

                                 <> ‘‚Ђ’ <>

     Ќекий сват морочил голову беднЯге, которому наскучила, видно, спокойнаЯ
жизнь в тишине и довольстве, коль скоро он собралсЯ женитьсЯ. ‘ват навЯзывал
ему негодный товар и старалсЯ сбыть его под самой  заманчивой  приправой.  Ђ
говорил он так: "‘еньор, о знатности ее происхождениЯ Я и упоминать не хочу,
у вас  самого  родовитости  хоть  отбавлЯй;  в  богатстве  ваша  милость  не
нуждаетсЯ; красоты у законной жены следует боЯтьсЯ как огнЯ; что касаетсЯ ее
рассудительности - вы сами в доме голова, и к тому же вам жена требуетсЯ,  а
не законник; характера у нее просто-напросто нет; лет ей немного...  (и  про
себЯ добавил: "...жить осталось".). ‡ато всего  остального  -  сколько  душе
угодно!"
     ЃеднЯга пришел в Ярость и заорал: "—ерт тебЯ побери, что там может быть
остального, если  она  не  родовита,  не  богата,  не  красива  и  не  умна?
…динственно, что у нее, стало быть, есть, - это как раз то, чего у нее  нет:
характер!"
     Ќа этом застиг их —ас,  и  злодей-сват,  закройщик  супружеских  судеб,
мастер  украсть,  соврать,  надуть,  где  надо  -  подштопать,  где  надо  -
надставить, сам оказалсЯ мужем  чучела,  которое  хотел  подсунуть  другому.
ЏоднЯли тут новобрачные гвалт невообразимый:  "„а  кто  ты  такаЯ?",  "Ђ  ты
откуда взЯлсЯ?", "’ы моей подметки не стоишь!" ’ак вот и ели они друг  друга
поедом.

                                  <> IX <>

                        <> ЏЋќ’ ‚ ЌЋ‚…‰…Њ ‚Љ“‘… <>

     Ћдин поэт читал в тесной компании  презатейливое  стихотворение,  столь
обильно пропитанное латынью, столь густо  пересыпанное  тарабарщиной,  столь
искусно замешанное на длиннющих периодах и утыканное вводными предложениЯми,
что слушателЯм в пору было идти причащатьсЯ, так изголодалось их  разумение,
отвергавшее сию неудобоваримую пищу. Ќа четвертой строфе застиг поэта —ас, и
так как стихи нагнали такую темень, что зги не видно было, слетелись совы  и
летучие мыши, а собравшиесЯ зажгли фонари да  свечи  и  продолжали  внимать,
словно ночной дозор, той музе, чье имЯ "...врагинЯ  днЯ,  накинувшаЯ  черный
плащ на лик".
     Ћдин из  слушателей,  с  огарком  в  руке,  подошел  вплотную  к  поэту
(темному, как зимнЯЯ  ночь,  из  тех,  что  темней  могилы),  и  тут  бумага
вспыхнула и запылала. “видев, что горит его творение, стихотворец  пришел  в
неистовство, а виновник поджога молвил:
     - ќто стихотворение только и может стать  Ярким  и  светлым,  если  его
зажечь. ”акел-то получилсЯ на славу, не то что стихи!

                                  <> X <>

                          <> ЏЋ’Ђ‘Љ“•Ђ ‚ ”€†ЊЂ• <>

     Ћдна потаскуха, с виду ни  дать  ни  взЯть  пирамида,  с  таким  трудом
протискивалась в дверь, выходЯ из дому, что косЯки аж  в  пот  бросило,  ибо
фижмы ее были столь пышно вздуты,  будто  под  юбками  уместилось  несколько
носильщиков, чтобы таскать ее на себе, как чудовищного змеЯ на  карнавальном
шествии. ќтими юбками подметала она панель сразу по обе стороны площади; тут
застиг ее —ас, юбки вывернулись наизнанку и, взвившись вверх, поглотили свою
хозЯйку на манер опрокинутого колокола или  мельничного  ковша.  ’огда-то  и
обнаружилось,  что  потаскуха,  желаЯ  похвастать  особой  пышностью  бедер,
навертела на себЯ изрЯдную толику трЯпок, среди  которых  была  и  скатерть,
накрывавшаЯ ее живот, будто  стол  в  таверне;  на  боку  красовалсЯ  ковер,
сложенный  вдвое;  самым  же  примечательным  оказалсЯ  открывшийсЯ   взорам
обезглавленный Ћлоферн, ибо о нем-то и повествовал рисунок на ковре.
     ‡авидев это, прохожие давай наперебой свистать и  улюлюкать,  потаскуха
тоже вопила благим матом, однако  из  глубины  плетеной  воронки,  служившей
основой фижмам, крики ее  едва  доносились,  будто  со  дна  пропасти,  куда
рухнуло сие безобразное чудище. ’ак и задавила бы ее набежавшаЯ толпа,  если
бы не новое диво: вышла на улицу кучка щеголей; у одного - подложные икры, а
во рту - последних три зуба; с ним два крашеных франта да  трое  плешивых  в
париках; застиг их —ас, захватил с головы до пЯт,  и  подложные  икры  стали
истекать  шерстью;  владелец  их  почувствовал,  что  костЯм  его  недостает
привычных мЯгких подушек, и собралсЯ было воскликнуть: "‘ чего  это  у  менЯ
отнЯлись ноги?", но не успел пошевелить Языком,  как  зубы  один  за  другим
попрыгали у него изо рта. “ крашеных  же  вмиг  побелели  бороды,  будто  их
вымазали творогом, так что им друг друга и признать-то стало трудно.  Џарики
соскочили с лысин и помчались прочь, уносЯ оседлавшие их шлЯпы, а на  голых,
как дынЯ, лицах остались только усы - вежливое  напоминание  "memento  homo"
{Џомни, человек (лат.).}.

                                  <> XI <>

                      <> •Ћ‡џ€Ќ € …ѓЋ ‹ћЃ€Њ›‰ ‘‹“ѓЂ <>

     “ одного сеньора был лакей, к которому хозЯин весьма  благоволил,  хотЯ
тот обманывал его направо и налево;  лакеЯ,  в  свою  очередь,  надувал  его
собственный слуга, последнего - подручный, этого же - приЯтель,  приЯтелЯ  -
девка, а ее - черт.
     ‡астиг их всех —ас, и черт, которому, казалось бы, и дела  не  было  до
сеньора, вселилсЯ в девку,  а  девка  -  в  своего  дружка,  а  дружок  -  в
подручного слуги, а подручный - в слугу, а слуга - в  лакеЯ,  а  лакей  -  в
хозЯина.
     „о сеньора черт добралсЯ, стало быть, после перегонки через девку и  ее
сутенера, через подручного, слугу и лакеЯ и по  дороге  адски  разозлилсЯ  и
вконец осатанел; поэтому сеньор  схватилсЯ  со  своим  лакеем,  лакей  -  со
слугой, слуга - с подручным, подручный - с приЯтелем, приЯтель - с девкой, а
та  -  со  всеми  сразу;  так  нещадно  тузили  они  друг  друга,  одержимые
дьЯвольской злобой, что лопнула нить, на которую нанизаны были все их обманы
и козни, а сатана, незримо оседлавший  девку,  все  переходил  от  одного  к
другому, пока окончательно не прибрал всех к рукам.

                                 <> XII <>

                   <> ‡ЂЊ“†Ќџџ ‘’Ђђ“•Ђ ЌЂ‚Ћ„€’ ЉђЂ‘Ћ’“ <>

     ЃогатаЯ замужнЯЯ старуха наводила красоту. Ћна накладывала сулему  слой
за слоем на морщинистые щеки, испещренные веснушками; отбеливала бурую кожу,
как малЯр - дверь в распивочную, коптила брови, словно колбасу;  помертвелые
губы Џритирала восковой мазью, дабы они  горели,  как  свечи,  а  ланиты,  с
помощью   щепотки    румЯн,    озарЯлись    стыдливой    алостью.    „уэньЯ,
набальзамированнаЯ, подобно мумии, состоЯла при ней в качестве советника  по
старому хламу; она сидела на корточках перед хозЯйкой с гигантским  шиньоном
в руках, а горничнаЯ, хлопотуньЯ  по  части  баночек  и  склЯночек,  держала
наготове подушки, подобные тем, что на седлах у амазонок,  ибо  шерстью  сих
подушек почтеннаЯ сеньора намеревалась  заполнить  впадины,  соответствующие
парочке горбов, торчавших у нее на спине.
     „олго мерзостным видом своим терзала и мучила хозЯйка зеркало, пока  не
настиг ее —ас, и тут принЯлась она все хватать  невпопад:  сулемой  протерла
волосы, сажей вымазала зубы, брови покрыла красным воском, румЯнами измазала
как щеки, так и лоб, шиньон сунула в рот, подушки нацепила как раз там,  где
были выпуклости,, сидит седаЯ, прокопченнаЯ, щеки празднуют  кто  Љрашеного,
кто ђазмалеванного, подбородок оброс кудрЯми, как  чертополохом,  два  горба
сзади, два - спереди - вместе и видение, и свиньЯ свЯтого ЂнтониЯ!
     „уэньЯ, решив, что сеньора тронулась умом, дала тЯгу,  подхватив  рукой
облекавшие ее траурные хламиды.  ѓорничнаЯ  обомлела,  будто  ей  привиделсЯ
дьЯвол, а хозЯйка вне себЯ от бешенства припустилась вслед за  дуэньей,  сеЯ
повсюду ужас.
     Ќа шум ЯвилсЯ муж и, почитаЯ, что в супругу вселилсЯ  бес,  побежал  со
всех ног искать заклинателЯ.

                                 <> XIII <>

                 <> ‚‹Ђ„…’…‹њЌ›‰ ‘…ЌњЋђ ЏЋ‘…™Ђ…’ ’ћђњЊ“ <>

     Ћдин владетельный сеньор надумал произвести смотр тюрьме, расположенной
в столице его владений, ибо стало ему известно, что  тюремщики  выжимают  из
сей тюрьмы деньги,  как  из  неистощимой  мошны,  торгуют  преступлениЯми  и
наживаютсЯ на преступниках, вымениваЯ воров на золото  и  убийц  на  звонкую
монету. Џриказал он вывести  ему  заключенных  и  узнал,  что  взЯли  их  за
преступлениЯ, кои они совершили, а держат из-за тех, кои совершает  алчность
тюремщика. “знал он также, что одним: острожникам ставЯт в счет то, что  они
украли или могли украсть, а другим - то, чем они владели или могли  владеть,
и дело их, стало быть, тЯнетсЯ, пока хватает денег, а  наказание  приходитсЯ
на день прощаниЯ с последним мараведи. €наче говорЯ,  если  попадают  они  в
узилище за содеЯнное зло, то наказание несут уже за то, что в карманах у них
пусто.
     ‚ывели к сеньору двух колодников, которых на другой  день  должны  были
повесить. ‚прочем, одного содержали уже как вольного  по  той  причине,  что
истец отказалсЯ от иска; второго ждала петлЯ  за  кражу  -  за  решеткой  он
провел три года, и за это времЯ из него высосали и чужое - краденое, и  свое
- кровное, и родительское добро,  и  последнее,  что  оставалось  у  жены  с
детишками. ’ут сеньора застиг —ас, и он молвил, изменившись в лице:
     - ’от, кого вы собрались выпустить, поелику ему  простил  истец,  будет
повешен завтра же; потакать подобным сделкам - значит завести открытые торги
человеческими жизнЯми, где  можно  будет  по  соглашению  купить  за  деньги
помилование и где жизнь мужа станет товаром длЯ жены, жизнь сына  -  товаром
длЯ отца, а отца - длЯ сына. …сли помилованиЯ от смертной казни будут пущены
в продажу - все жизни пойдут  с  молотка  и  деньги  станут  поперек  дороги
правосудию, ибо нет ничего легче, чем убедить истца, что ему от  тысЯчи  или
даже пЯтисот эскудо будет куда больше проку, нежели  от  одного  висельника.
Љаждое  совершенное  злодеЯние  следует   рассматривать   как   со   стороны
пострадавшего,  так  и  со  стороны  правосудиЯ;  и  если   уместно,   чтобы
пострадавший простил виновного, то еще уместнее, чтобы  правосудие  покарало
его по заслугам.
     ‚ор, которого вы намереваетесь вздернуть после трехлетнего пребываниЯ в
темнице, будет отправлен на галеры; три года тому назад виселица была бы ему
справедливой  карой,  а  нынче,   повесив   его,   вы   совершите   жестокую
несправедливость, ибо покараете не только виновного, но и отца его, и детей,
и жену, ни в чем не повинных, которых вы объели и обокрали догола,  растЯнув
дело на три года.
     Ќапомню вам притчу о хозЯине, у которого мыши изгрызли  бумажный  хлам,
хлебные корки, объедки сыра да старую обувь. ‚зЯл  он  кошек,  дабы  вывести
мышей; увидев, однако,  что  кошки  поели  всех  мышей,  а  затем  принЯлись
воровать мЯсо из котелка да жаркое с вертела, - то голубЯ схватЯт, то утащат
бараний окорок - хозЯин перебил кошек и сказал: "Џусть лучше вернутсЯ мыши!"
     Џриложите к себе эту басню, ибо вы, призванные  навести  в  государстве
порЯдок, охотились, как блудливые коты, на мышат-воришек, которое где срежут
кошелек, где вытащат платок, с кого сорвут плащ, а с кого - шлЯпу; а сами вы
тем временем успели заглотать, не жуЯ, целое королевство,  разграбить  чужие
богатства, разорить немало семей. ЌегодЯи, лучше иметь дело с мышами, чем  с
такими кошками.
     ‘ этими словами велел он выпустить на волю  всех  узников,  а  тюремных
начальников посадить под замок.
     ‘одом и ералаш воцарились тут превеликие!  Ќастала  очередь  тюремщиков
вопить и сетовать, а узники, сорвав с себЯ кандалы и цепи, понадевали их  на
тех, кто приказал их заковать, и на тех, кто выполнЯл приказаниЯ.

                                 <> XIV <>

                         <> †…Ќ™€Ќ› ЌЂ ЏђЋѓ“‹Љ… <>

     Џо улице прогуливались женщины. Ћдни шли пешком и, невзираЯ на то,  что
годы изрЯдно их заржавили, вилЯли  бедрами,  щеголЯЯ  высокими  каблуками  и
множеством нижних юбок. „ругие  ехали,  развалЯсь,  в  каретах,  жеманились,
позабыв о прожитых годах, и игриво выглЯдывали из-за приспущенных занавесок.
€ные недотроги, кокетливо вскрикиваЯ  от  притворного  страха,  восседали  в
портшезах, будто изделиЯ  стеклодувов,  выставленные  напоказ  в  прозрачной
горке. Џортшез, подобно безмену, качалсЯ на плечах у двух  мавров  или,  еще
чище, двух плутов лакеев, причем глаза этих  хрупких  созданий  пребывали  в
весьма тесном соседстве с задницей первого носильщика, а в  нос  бил  аромат
его ног, не удерживаемый стелькой и отдающий фрехенальской кожей.
     ‚се эти особы мнили себЯ чуть ли не младенцами,  лепетали  и  ворковали
так, что всем было слышно, старости стыдились, как испачканных  пеленок,  и,
ловко сбрасываЯ со счетов годы, выдавали гробы свои за колыбели.  ‡астиг  их
—ас, и тут набросились на них славные астрологи тефлер, Њаджини,  Ћриган  и
Ђрголи, потрЯсаЯ развевающимисЯ свитками, где  значилсЯ  возраст  каждой  из
них, с указанием днЯ, месЯца, года, часа, минуты и секунды.
     Џронзительными голосами астрологи  вещали:  "Џризнайте  же  свои  годы,
старые чертовки, и внемлите приговору! ‚от тебе, например, сорок  два  года,
два месЯца, пЯть дней, шесть часов, девЯть минут и двадцать секунд".
     ‚семогущий господь, что за галдеж тут поднЯлсЯ! ЉаждаЯ спешила отречьсЯ
от днЯ своего рождениЯ; только и слышно было: "Ќичего  подобного,  мне  едва
минуло  пЯтнадцать!",  "€исусе,  да  разве  можно  так  клеветать?   Њне   и
восемнадцати-то нет!", "Ђ мне только тринадцать", "Ђ Я вчера  родилась",  "Ђ
мне всего ничего, это времЯ врет!"
     Ћдна из женщин, внесеннаЯ в свиток Ћригана,  как  в  запись  нотариуса,
прочитала о себе: "€зготовлена и допущена к жизни в году  1578".  ‘ообразив,
что ей, стало  быть,  стукнуло  семьдесЯт  семь,  она  зарычала  тигрицей  и
зашипела змеей: "џ и вовсе еще на свет не рождалась, проклЯтый  законодатель
смерти! “ менЯ даже зубы не прорезались!" - "ќх ты  стараЯ  карга,  гроссбух
веков, где же им прорезатьсЯ, когда у тебЯ в деснах торчат корешки!  ‚спомни
свои годы!" - "‡нать не знаю никаких годов!"
     € тут сцепились они друг с другом, и все смешалось в неистовой схватке.

                                  <> XV <>

                         <> ЏЋ’…Ќ’Ђ’ ЏЋ‘‹… ЋЃ…„Ђ <>

     Ќекий властитель,  отобедав,  предавалсЯ  отдыху,  благосклонно  внимаЯ
льстивому  щебетанию,  слетавшему  с  клювов   его   придворных.   Њеж   тем
переполненный его желудок изнемогал от трудов непомерных,  и  поварЯта-кишки
тревожно урчали, будучи не в силах управитьсЯ с перевариванием  груды  мЯса,
пожранного хозЯином. ‚ино, что ранее пенилось в кувшинах,  выступало  теперь
пузырьками слюны у него на губах, все coramvobis {‡десь: лицо  (лат.).}  его
лоснилось глупостью, и на нем играл румЯнец бесчисленных здравиц.
     …два он принималсЯ нести околесицу, как  прихвостни  тотчас  дурели  от
восхищениЯ и рассыпались  в  неумеренных  похвалах.  Ћдни  говорили:  "Љакое
благородное красноречие!" „ругие: "‹учше не скажешь. ‚еликие  и  драгоценные
слова" Ђ один из льстецов, встав на цыпочки подхалимства,  на  целую  голову
переврал остальных, заЯвив: "‚немлЯ тебе, восторг и мудрость  погрузились  в
пучину небытиЯ!"
     ‚ластитель совсем было размЯк от столь приЯтных слов,  но  тут  желудок
его  напомнил  ему  о  себе  двукратным  бульканьем,  знаком  несварениЯ   и
предвестником близкой рвоты, а посему он молвил чуть ли не со всхлипом:
     - €зрЯдную скорбь причинило мне известие о потере двух моих кораблей!
     ‹изоблюды, нимало не смущаЯсь, схватились за эти слова как за оружие и,
отточив свою ложь, с новым пылом  ринулись  в  бой,  завираЯсь  еще  хлестче
прежнего. Ћдни твердили, что потерЯ сиЯ случилась как нельзЯ кстати и  может
принести немалую выгоду, ибо даст  возможность  порвать  с  ограбившими  его
мнимыми друзьЯми и соседЯми, а на два  потерЯнных  кораблЯ  придетсЯ  двести
новых, которые он у тех отнимет, исходЯ из  чего  и  следует  действовать  в
дальнейшем. € всЯ эта ахинеЯ была обильно уснащена примерами.
     „ругие  же  доказывали,  что   потерЯ   Явилась-де   славным   успехом,
преисполненным величиЯ, ибо тот велик, у кого есть что терЯть; истое величие
сказываетсЯ, мол, в потерЯх, а победы и приобретениЯ - жалкий удел пиратов и
грабителей! € еще говоривший добавил, что потери Якобы  сами  несут  в  себе
средство предотвратить их.
     Ќе успел он кончить, как со всех сторон градом посыпались  изречениЯ  и
цитаты,  и  каждый,  кто  во  что  горазд,  пустилсЯ  нанизывать  ’ацита  на
‘аллюстиЯ, ЏолибиЯ на ”укидида и  вспоминать  о  великих  потерЯх  греков  и
римлЯн и прочей ерунде. Ђ так как обжоре нашему только и  надо  было  чем-то
оправдать напавшую на  него  истому,  он  был  рад-радехонек  столь  искусно
позолоченной потере.
     ‹учшего бы и сам черт не придумал! Ќо в этот миг, как  на  грех,  опЯть
дал знать  о  себе  желудок,  туго  набитый  тЯжелой  снедью,  и  властитель
громогласно рыгнул. …два сей звук достиг слуха окаЯнных льстецов, как они  с
глубочайшим почтением преклонили колена,  прикидываЯсь,  будто  господин  их
просто чихнул, и дружно воскликнули: "„ай вам бог здоровьЯ!"
     ’ут застиг их  —ас,  и  властитель,  охваченный  гневом  невообразимым,
заорал:
     - Џодлые твари, вы хотите менЯ уверить, будто Я не  рыгнул,  а  чихнул,
хотЯ рот мой находитсЯ под самым моим носом! —то же тогда скажете вы о  том,
чего мне не увидеть и не пронюхать?
     € он хлопнул себЯ по ушам, отгонЯЯ лживые речи, точно  мух,  напустилсЯ
на льстецов и всех их прогнал пинками из дворца, приговариваЯ:
     - ‘лучись мне заболеть насморком, вы, вельможные господа, съели бы менЯ
с потрохами! Џо счастью, нос у менЯ оставалсЯ свободен. ќто вас  и  сгубило!
‚идно, ничего нет более ценного, чем хороший нюх!

                                 <> XVI <>

                            <> •ЂЏ“ѓ€ € Џ‹“’› <>

     •апуги, наученные горьким опытом, порешили не водитьсЯ более с плутами;
а те, дабы не утратить навыков плутовства, принЯлись  с  самым  простодушным
видом морочить друг друга, прикрываЯсь льстивыми речами.
     Ћдин мошеник сказал другому:
     - ‘еньор, печальнаЯ судьба моЯ научила менЯ держатьсЯ поодаль  от  этих
надувал, ибо они менЯ чуть не погубили, а посему Я обращаюсь к  вам,  как  к
лицу, коему хорошо  известно,  как  щепетильно  держусь  Я  взЯтых  на  себЯ
обЯзательств, с просьбой ссудить мне три тысЯчи реалов медью; Я же  дам  вам
вексель на верного человека, который расписалсЯ, что вернет  вам  через  два
месЯца названную сумму серебром; можете не сомневатьсЯ, деньги все равно что
у вас в кармане, осталось только вынуть их и пересчитать.
     Ђ тот, за коего этот обманщик поручилсЯ, сам был отъЯвленным пройдохой.
     Џлут, у которого просили взаймы, услышав, как другой плут  ручаетсЯ  за
третьего, сделал вид, будто ни о чем  не  догадываетсЯ,  и  с  преувеличенно
горестным видом ответил, что сам как раз собиралсЯ отдать в залог за  четыре
тысЯчи реалов весьма ценную вещь, стоЯщую не менее восьми тысЯч, и только  с
этой целью  вышел-де  из  дому.  €так,  все  мошенники  наперебой  старались
нащупать слабинку друг у друга: кто пыталсЯ всучить другому цепь  накладного
золота, кто - подложный вексель,  кто  -  разорившегосЯ  поручителЯ,  кто  -
подделанную подпись,  кто  -  чужую  закладную,  кто  -  серебрЯную  утварь,
выпрошенную у знакомых длЯ пирушки, кто  -  осколки  битых  рюмок  и  всЯкие
блестЯщие стеклЯшки, выдаваЯ их за алмазы.
     џзыком они пользовались самым убедительным. Ћдин говорил:
     - Џревыше всего Я почитаю истину, и ежели она  вовсе  исчезнет  с  лица
земли, ищите ее у менЯ; хлеб Я зову хлебом, вино -  вином.  Џускай  Я  лучше
умру от голода, но не вымолвлю и слова, если, длЯ того  чтобы  выжить,  надо
будет совершить  беззаконие,  -  дороже  всего  мне  доброе  имЯ;  ничто  не
сравнитсЯ с правом открыто смотреть людЯм в глаза. ‚от чему учили менЯ  отец
с матерью.
     „ругой мошенник подхватывал:
     - Ќичего нет в мире лучше точности: да  -  да,  нет  -  нет.  Ќеправдой
богатства не наживешь; всю жизнь держалсЯ  Я  такого  мнениЯ.  ‘перва  отдай
долг, потом наживай добро. ‘амое важное - это  чистота  душевнаЯ;  Я  бы  не
пошел на обман, даже если бы мне за это предложили весь мир. —истаЯ  совесть
прекрасней всех благ земных.
     ’ак толковали между собой сии ходЯчие капканы,  прикрываЯ  жульнические
замыслы благородными рассуждениЯми, но тут в разгар беседы  застиг  их  —ас;
каждый мошенник поверил другому, и вот все они разорились дотла.
     •озЯин  цепи  накладного  золота  отдал  ее  за  подложный  вексель,  а
собственник стеклЯнных алмазов получил  за  них  серебро,  взЯтое  напрокат.
‡асим все поспешили  извлечь  выгоду  из  заключенных  сделок.  Џервый  плут
надумал скорее получить по векселю,  пусть  даже  половину,  пока  никто  не
спохватилсЯ, что цепь сделана из старого железа. Ћн побежал к  человеку,  на
чье имЯ был выдан вексель, но тот заЯвил, что никакой бумаги не  подписывал,
поручителЯ знать не знает, и послал предъЯвителЯ ко всем чертЯм. Џлут  ушел,
поджав хвост, приговариваЯ:
     - Ђх ты ворюга! •орош бы Я был, кабы цепь и впрЯмь была золотой,  а  не
сострЯпана из старых клистирных трубок!
     Ђ  пройдоха,  торговавший  поддельными  алмазами,  сказал  себе,  отдав
серебрЯную утварь ювелиру дешевле, чем стоило серебро по весу, не говорЯ  уж
о работе:
     - ‹овко же Я расплатилсЯ за это серебро осколками битого стекла!
     ’ут как раз ЯвилсЯ законный владелец серебрЯной утвари и,  увидев,  как
его имущество звЯкает на весах, крикнул альгуасила и велел схватить вора.
     ЏоднЯлась суматоха. Ќа  шум  прибежал  покупатель  стеклЯнных  алмазов,
испускаЯ истошные крики, а человек, продавший серебро ювелиру, орал  во  всю
глотку:
     - ќтот прощелыга менЯ надул!
     Њеж тем жулик, отдавший ему серебро за стеклЯшки, вопил:
     - ‚рет, это он менЯ обокрал! ћвелир же надрывалсЯ еще пуще:
     - ќтот лиходей  уже  не  раз  пробовал  подсунуть  мне  стекло  заместо
алмазов!
     ‚ладелец серебра требовал, чтоб забрали обоих, писец  настаивал,  чтобы
посадили всех троих, - потом, мол разберутсЯ. Ђльгуасил взЯл свою дубинку  в
зубы и правой рукой схватил одного мошенника, левой -  другого,  а  судебный
исполнитель вцепилсЯ в плащ владельца  серебра.  Џосле  отчаЯнной  потасовки
удалось  упрЯтать  всех  жуликов  в  тюрьму,  где  они   и   остались,   как
драгоценности в футлЯре, под бдительным оком палача.

                                 <> XVII <>

                          <> „Ђ’‘Љ€… ЏђЋ†…Љ’…ђ› <>

     Ќекоему  датчанину  принадлежал  остров  и   пЯть   селений,   на   нем
расположенных. ‚ладелец острова был беден, но не так тЯготила его нужда, как
стремление приумножить свое состоЯние.
     Ќебо покарало уроженцев этого острова, наделив их чуть ли не поголовной
страстью  к  прожектерству.  ‚  рукописЯх  в   слове   "прожектер"   нередко
встречаютсЯ разночтениЯ:  одни  читают  "прожектер",  другие  -  "прохиндей"
каждый сообразно своему нраву.
     Џо этой причине на острове любой человек был все равно что  бич  божий.
Ћкрестные жители боЯлись островитЯн пуще чумы, ибо стоило подышать  одним  с
ними воздухом, как тотчас состоЯние  вылетало  в  трубу,  источники  доходов
пересыхали, деньги таЯли, а торговцы прогорали.
     ‘толь велика была на этой земле тЯга к прожектерству,  что  дети,  едва
народившись на свет, лепетали уже слово "прожект-проект" вместо "папа-мама".
Џутаница там царила несусветнаЯ, ибо муж с женой, родители с детьми и  сосед
с соседом только и делали, что предлагали друг дружке: "„авай маханемсЯ:  ты
бери мой проект, а Я возьму твой". ’ак и упивались они прожектерством, будто
вином.
     € вот однажды добрый сеньор, властитель сих дальних  краев,  поддавшись
на подстрекательства алчности, злейшего из дьЯволов,  которые  в  этом  мире
сбивают людей с панталыку, надумал попытать счастьЯ у  прожектеров.  ‹егионы
их тотчас же собрались во дворцовом театре, заткнув бумаги  за  поЯс,  набив
ими карманы так, что листы торчали наружу  откуда  только  возможно.  ‘еньор
изложил  собравшимсЯ  свои  нужды  и  просил  у  них  помощи.  Ќе  успел  он
договорить, как прожектеры,  схватив  свои  записки,  с  тетрадЯми  наготове
ринулись на него turba multa {ѓустой толпой  (лат.).},  давЯ  один  другого,
дабы поскорее пробратьсЯ вперед, и в мгновение ока запорошили  четыре  стола
бумагами, что снегом.
     Љое-как  они  угомонились  и  приступили  к  чтению  первого   проекта,
озаглавленного: "Љак приобрести вволю золота и серебра, ни у кого ничего  не
выпрашиваЯ и не отбираЯ".
     - ’рудновато, на мой взглЯд, - сказал сеньор.
     Џроект второй: "Љак обзавестись за один  день  несметными  богатствами,
отнЯв у всех то, чем они владеют, и тем самым обогатив их".
     - ЏерваЯ половина - отобрать у других -  мне  по  нраву;  втораЯ  же  -
обогатить их, отобрав богатство, -  кажетсЯ  весьма  сомнительной.  Ќу,  там
видно будет.
     Џроект третий: "‹егкий, приЯтный  и  разумный  способ  наполнить  казну
миллионами, причем лица,  чьи  деньги  туда  притекут,  не  только  того  не
заметЯт, а, напротив, почтут себЯ в выигрыше".
     - Ќедурно, лишь бы прожектер сам взЯлсЯ убеждать этих людей,  -  сказал
сеньор.
     —етвертый: "‘редство длЯ превращениЯ недостатка в  избыток,  ничего  не
добавлЯЯ и не менЯЯ существующего  ныне  порЯдка,  дабы  ни  у  кого  повода
роптать не Явилось".
     - ‘толь приЯтный проект врЯд ли осуществим.
     ЏЯтый:  "Љак  получить  все,  чего  душа  просит:  хватать,   отбирать,
требовать у всех и каждого, пока чертЯм тошно не станет!"
     - Ќу, уж коли тут черти замешались, такой проект, видимо, подойдет.
     ‚оодушевленный сим одобрительным возгласом, автор предложениЯ добавил:
     - € скажу еще, что тот, кому  достанетсЯ  в  удел  сбор  этих  денежек,
послужит утешением длЯ всех, кто их лишитсЯ.
     - „а как у  тебЯ  Язык  на  такое  повернулсЯ?  -  заорали  все,  будто
разразилсЯ гнев божий; поднЯлась невиданнаЯ кутерьма; прожектеры  обрушились
на своего собрата, обзываЯ его пьЯницей и собакой.
     - Џрохвост! - вопили они. - „аже сатана не додумалсЯ бы счесть сборщика
налогов  за  чье-либо  утешение,  когда  в   нем-то   и   кроетсЯ   бедствие
непоправимое!
     € тут пошли они бранитьсЯ между собой, обзываЯ друг друга  "прожектеров
сын", как  мы  говорим  "сукин  сын",  ибо  каждый  почитал  дельным  только
собственное предложение.
     ‘вара разгоралась все пуще, как вдруг  вбежали  слуги,  обезумевшие  со
страху, крича, что дворец пылает с трех концов, а ветер еще раздувает пламЯ.
‘реди таких тревог и застиг —ас сеньора  и  прожектеров.  „ым  так  и  валил
густыми клубами и все прибывал. Ѓедный сеньор уж и не знал, куда податьсЯ.
     Ќо прожектеры принЯлись успокаивать его: они-де  вмиг  выручат  его  из
беды. Ѓурными потоками вырвались они вон из театра; одни ринулись во  дворец
и давай выбрасывать из окон все, что хранилось  в  кладовых  и  гардеробных,
вдребезги перебив все  ценные  предметы,  попавшиесЯ  им  под  руку.  „ругие
схватились за кирки и стали разбирать дворцовую башню; третьи, полагаЯ,  что
свежий воздух вмиг утихомирит  пламЯ,  взЯлись  срывать  с  крыши  черепицы.
‚скоре они уничтожили  значительную  часть  кровли  и  напакостили  во  всех
покоЯх. Ќикому из прожектеров не удалось управитьсЯ с огнем, зато с  дворцом
и всем его содержимым расправились они на славу.  ‘еньор  вышел  из  дому  и
увидел, что дым уже не клубитсЯ, ибо вассалы его, народ  и  стража  потушили
пожар, - и еще увидел он, что  прожектеры  добрались  до  фундамента,  а  от
самого дворца и всего, что там было, мало что осталось. Ћн едва  не  лишилсЯ
ума от Ярости, узрев столь злое дело, и воскликнул:
     - ЌегодЯи, пожар - ничто по сравнению с вами  и  вашими  предложениЯми.
‹учше бы мне погореть вконец, нежели слушатьсЯ ваших советов,  это  обошлось
бы мне куда дешевле. ‚от  какова  ваша  помощь:  разломать  весь  дом,  дабы
сохранить один его угол ‚ы,  стало  быть,  полагаете,  что  выбросить  чужое
имущество - значит спасти его, а перебить все вдребезги  -  значит  выручить
его владельца. ‘воему властителю вы даете в пищу его же собственные  руки  и
ноги и утверждаете, что кормите его, в то времЯ как он  по  частЯм  пожирает
самого себЯ. Ќо ежели голова  поедает  тело,  она  терЯет  свою  сущность  и
становитсЯ длЯ себЯ же смертоносным раком. ‘обаки! Ћгонь справедливо надумал
сжечь менЯ за то, что Я вас здесь собрал и выслушал; а увидев менЯ во власти
прожектеров, он утих, сочтЯ менЯ сгоревшим. ЏламЯ куда  милосерднее,  нежели
прожектеры; его может укротить вода, а вы от воды только  раздуваетесь;  все
стихии способствуют вашему росту, а  вы  восстаете  против  них.  Ђнтихрист,
должно быть, тоже будет прожектером,  как  и  вы.  ‚сех  вас  следует  сжечь
живьем, а пепел сохранить и превратить в щелок, дабы выводить с его  помощью
позорные пЯтна во всех государствах. ЉнЯзь и в бедности останетсЯ кнЯзем; но
ежели он обратитсЯ к прожектерам за советом, как избавитьсЯ от бедности,  он
тотчас же перестанет им быть.

                                <> XVIII <>

                       <> ‘‚Ћ„Ќ€ € ѓЋђ‹Ђ‘’›… „…‚Љ€ <>

     ‘водни и горластые девки держали  свой  мерзостный  совет.  ‘  изрЯдным
нахальством сетовали они на  скудные  времена  и  перемывали  косточки  всем
денежным мешкам. Ќаконец, причмокиваЯ обездоленным ртом и постукиваЯ пустыми
деснами, заговорила самаЯ стараЯ  из  сводней,  беззубаЯ  и  шепелЯваЯ,  как
сосунок:
     - ‚есь мир того и глЯди взлетит на воздух! ‘мотрите, что за сласть  нам
досталась на долю: времЯ нас скоро голодом уморит; все на волоске от гибели;
о подарках на рождество и на праздники  лучше  забыть,  о  них  и  памЯть-то
прогнила; магарычи травой поросли; деньги так изменились с виду, что  их  не
узнаешь; накидка при  размене  крупных  денег  улетучилась,  ровно  честь  у
подлеца; золотой реал скоро будут на улицах за  два  гроша  показывать,  как
слона. Ђ уж о дублонах можно сказать, как об  инфантах  арагонских:  "—то  с
ними сталось?" ‚место "получай" теперь все больше слышишь "ужо  расплачусь",
"обЯзуюсь уплатить вашей милости" - все равно  что  колбаса  с  Ядом,  чтобы
собак травить; Ярлык на предъЯвителЯ - дохлое дело;  ЯвитсЯ  к  тебе  этакий
молокосос с волосатыми лЯжками и ленточками на висках  и  оставит  тебЯ  при
пиковом интересе. Ђ по-нашему, доченьки, надо  вот  как:  деньги  на  бочку!
ђассчитывайсЯ звонкой монетой, да к тому же  вперед,  а  не  задним  числом.
‡ахаживают ко мне прогнившие насквозь старички, не то живые, не то  мертвые;
с лица они страшны,  зато  в  остальном  аккуратны,  стараютсЯ,  как  могут,
воспламенить менЯ и щедро расплачиваютсЯ  за  омерзительность  своего  вида.
Џоверьте, девочки, корысть любую вонь  отобьет;  покрепче  зажмурьте  глаза,
зажмите нос, будто пьете слабительное; пить горечь длЯ своей  пользы  -  это
значит принимать лекарство; помните, как ни изношен шитый золотом  нарЯд,  а
сожги его - золото останетсЯ; как ни выварена мозговаЯ кость, а высоси  мозг
- спасибо скажешь! „лЯ каждой из вас припасено у менЯ с полдюжины  протухших
старцев, сухоньких, как изюм, морщинистых любовников, которые так и  харкают
золотом. Ђ Я даже трети с вас не возьму; хватит с менЯ скромного  подарочка,
лишь бы осталось за мной доброе имЯ, коим Я всю жизнь хвалилась.
     „ошамкав свою речь, старуха соединила нос свой с подбородком  на  манер
когтЯ и состроила девкам гримасу, придававшую ей сходство с краном от винной
бочки.
     Ћдна из попрошаек-загребал, помойка в юбках, волосатаЯ воровка ответила
ей:
     - ’ы, бабушка, наводчица на  потехи,  сплетчица  тел,  сводница  людей,
надувательница человеков, ткачиха гримас; знай же, слишком  мы  еще  молоды,
чтобы продаватьсЯ бородатым гнилушкам, столетним шаркунам. ЋхотьсЯ-ка  лучше
за дуэньЯми, они как раз королевы маЯ среди покойниц, таким мотылькам только
над могилками и порхать. ќх, тетушка, когда  кровь  играет,  любовные  утехи
милее денег, а наслаждение дороже подарков. Џора тебе найти другое  занЯтие,
а то,  глЯжу,  по  тебе  уже  телега  плачет,  на  которой  повезут  тебЯ  в
остроконечном колпаке да под градом огурцов.
     Ќе успела она договорить, как всех  их  застиг  —ас;  кредиторы  толпой
ввалились в дом и поднЯли суматоху. Ћдин потащил  вон  мебель  и  кровати  в
уплату за наем дома; другой принЯлсЯ отбирать  свое  добро,  от  подушек  до
гитары, хватаЯ не только трЯпки, но и девок за разные места. ‘лово за слово,
полезли все друг на друга  с  кулаками.  ‘тарьевщик  вопил  на  всю  округу,
недосчитавшись  парочки  фижм.  „евки,  сгрудившись  вокруг   старой   своей
наставницы, визжали, как хор на спевке: "„а что же это творитсЯ?", "…й-богу,
Я не такаЯ, ей-богу, Я не этакаЯ!", "‚от как мы влипли!", "€шачили как негры
- и на тебе!", как водитсЯ среди шлюх.
     ‡ловреднаЯ же старуха  только  крестилась,  что  было  силы,  взываЯ  к
€исусу. “венчалсЯ кавардак поЯвлением дружка одной  из  девок,  который  без
лишних слов вытащил шпагу и полез на кредиторов, обзываЯ их шаромыжниками  и
ворами. ’е тоже схватились за шпаги, и завЯзалась драка,  да  такаЯ,  что  в
доме ни единой вещички не уцелело. „евки  высунулись  из  окон  и  орали  до
хрипоты: "Љараул, убивают!" и "—то там полициЯ  смотрит?"  Ќа  шум  прибежал
альгуасил с обычной своей свитой, восклицаЯ: "€менем королЯ!"  да  "‘ледуйте
за мной!"
     ‚ывалилась всЯ орава на лестницу, а оттуда на улицу, кто в крови, кто в
лохмотьЯх. •ахалю в  свалке  раскроили  полголовы,  да  и  втораЯ  половина,
насколько мне известно, держалась на  честном  слове.  Џобросав  и  плащ,  и
шлЯпу, укрылсЯ он в церкви. Ђльгуасил же вошел в дом и, завидев там  славную
старушку, набросилсЯ на  нее,  приговариваЯ:  "Ђ,  ты  снова  здесь,  стараЯ
стерва, мало тебе, что тебЯ трижды высылали!  ’ы  одна  во  всем  виновата!"
‡абрал он сводню и девок (а заодно и все, что попало под руку) и потащил всю
честную компанию  расхристанных  и  простоволосых  в  кутузку,  под  дружные
возгласы соседей: "‘катертью дорога, шлюхи!"

                                 <> XIX <>

                          <> ‡ЂЉЋЌЌ€Љ € ‘“’џѓ€ <>

     Ќекий законник, отрастивший столь пышную черную бороду и усы, что  лицо
его, казалось, щеголЯет в  подрЯснике;  трудилсЯ  в  своем  кабинете,  снизу
доверху набитом книгами, столь же бездушными, как их владелец. ђазбиралсЯ же
он в них еще меньше, чем  вверившиесЯ  ему  сутЯги;  ибо,  непомерно  кичась
обилием томов на полках, был слишком глуп, чтобы взЯть в толк, о чем  в  них
говоритсЯ. €звестность же снискал он благодарЯ зычному голосу, красноречивым
жестам и бурному  словоизвержению,  в  котором  противники  захлебывались  и
тонули. ‚ кабинете его, даже стоЯ, не могли уместитьсЯ все желающие,  каждый
был привЯзан к своей тЯжбе, словно к столбу на лобном месте.  ‘ей  достойный
муж сыпал направо и налево словечками, имеющими хождение в суде,  а  именно:
"на этом разрешите закончить", "считаю подобное решение весьма желательным",
"уповаю на справедливость  вашей  милости",  "закон  в  этом  случае  гласит
недвусмысленно", "дело наше Яснее Ясного", "разбирательство излишне",  "дело
говорит само за  себЯ",  "закон  на  нашей  стороне",  "никаких  затруднений
представитьсЯ не может", "судьи у нас превосходные", "противнаЯ  сторона  не
приводит ничего путного себе в поддержку", "доводы обвинениЯ выеденного Яйца
не стоЯт", "требую отмены приговора; ваша милость, дайте вас убедить!".
     € тут же он прописывал: кому прошение, кому жалобу, кому  запрос,  кому
протест, кому ходатайство, кому требование. Њелькали  под  его  пером  имена
всЯких Ѓартоло и Ѓальдо, Ђббати и ‘урдо, ”ариначчи и ’оски, Љюжаса, ‹ефевра,
Ђнчарано, сеньора председателЯ Љоваррубиаса, асне,  Ћльдраде,  Њаскарди,  а
после авторитетов по законам королевства еще и Њонтальво и ѓрегорио  ‹опеса,
равно как и множество других имен и ссылок на  параграфы,  нацарапанные  бог
знает как с затейливыми закорючками сокращений длЯ обозначений слов "кодекс"
или "дигесты", с большим потомством цифр и неизбежным ibi {’ам  (лат.).}  на
конце. ‡а  сочинение  ходатайства  требовалась  плата;  писцу  за  переписку
полагалось платить особо; поверенному за подачу  бумаг  -  особо;  чиновнику
судебной палаты  -  особо;  докладчику  за  сообщение  -  особо.  ‡а  такими
хлопотами и застиг сутЯг —ас, и все они воскликнули в один голос:
     - ‚идно, сеньор адвокат, в любой  тЯжбе  самые  скромные  требованиЯ  у
противной стороны, ибо она добиваетсЯ своего и за свой счет, а ваша милость,
защищаЯ нас, добиваетсЯ своего, да только за наш счет.  €  поверенному  надо
дать, и писцу с ходатаем заплатить.  ЏротивнаЯ  сторона  ожидает  приговора,
однако знает, что дело может быть и пересмотрено, но ваша милость со  своими
присными наносит нашему  кошельку  приговор  окончательный,  обжалованию  не
подлежащий. Џо суду нас то ли засудЯт, то ли нет, а коли мы с вами свЯжемсЯ,
с нас беспременно уж снимут пЯть шкур за  день.  ‘праведливость  в  конечном
счете, возможно, и восторжествует, да только нам торжествовать не приходитсЯ
- плакали наши денежки. €з всех наших авторов, текстов,  решений  и  советов
можно сделать один вывод: непростительно глупо тратить то, что у менЯ  есть,
дабы получить то, что есть у другого, да еще, как знать, получишь ли.  ’Яжбу
мы, может статьсЯ, выиграем, но карман наш навернЯка останетсЯ в  проигрыше.
Ђдвокат спасает своих подзащитных на манер того  капитана,  который  в  бурю
сбрасывает за борт все, что возможно, и приводит судно в гавань, если на  то
есть соизволение господне, ободранным  и  разоренным.  ‘еньор,  нет  лучшего
адвоката, нежели доброе согласие, только оно дарит нам то,  что  отбирает  у
нас ваша милость; а посему мы со всех ног кинемсЯ договариватьсЯ с противной
стороной. ‚аша милость лишитсЯ податей, кои  взимает  она  с  наших  ссор  и
раздоров; и ежели мы придем к согласию с противной стороной ценой отказа  от
наших притЯзаний, мы выиграем ровно столько, сколько проиграет ваша милость.
Џовесьте лучше объЯвление о сдаче напрокат ваших ученых текстов,  ибо  любаЯ
потаскуха может дать подчас куда более толковый совет, нежели ваша  милость.
Ђ  коль  скоро  вы  наживались,  стрЯпаЯ  тЯжбы,  вооружитесь  черпаком   да
наймитесь-ка в повара!

                                  <> XX <>

                             <> ’ђЂЉ’€ђ™€Љ€ <>

     Љак бы ни вздували трактирщики цену на вино, никогда  не  скажешь,  что
они превозносЯт свой товар до небес;  напротив,  они  тщатсЯ  свести  небеса
пониже, к вину поближе, дабы щедрые потоки воды хлынули в бурдюки,  и  молЯт
они  о  дожде  куда  усерднее,  нежели  землепашцы.  €так,   вокруг   такого
бурдюка-водоноса, пузатого что кувшин,  собрались  шумливой  гурьбой  лакеи,
носильщики, конюхи и стремЯнные. —еловек шесть-семь из них плЯсали до  упаду
с галисийскими девчонками, пока  в  горле  не  пересыхало,  и  пили  с  ними
взапуски, дабы с новыми силами пуститьсЯ в плЯс.
     ’о и дело заливали они глотку вином: чаша как птица перелетала из рук в
руки. Ћдин из посетителей, признав по запаху  болотную  жижу,  намешанную  в
вино, сказал:
     - Ќу и крепкое винцо! - и чокнулсЯ с другим шалопаем.
     ’от же, хоть и видел, что чаша полным-полна воды - тут не то что  мошек
отгонЯть, а скорее лЯгушек ловить, - ответствовал собутыльнику:
     - ‚ино поистине отменное. —то-что, а жидким его  не  назовешь.  “берег,
видно, господь свои дары от дождЯ. ’рактирщик, почуЯв, что над ним глумЯтсЯ,
сказал:
     - Њолчите, пьЯницы, коли хотите выпить!
     - ‹учше скажи - коли хотите выплыть, - ответил ему один из стремЯнных.
     Ќа этом застиг их —ас, и выпивохи взбунтовались, пошвырЯли на пол  чаши
и кувшины и заорали:
     - ќй ты, хлЯбь небеснаЯ, зачем обзываешь пьЯницами утопленников?  ‹ьешь
небось ведрами, а продаешь кувшинами; по-твоему, выходит,  что  мы  окосели,
как зайцы, а на деле мы крЯкаем, как утки. “ тебЯ в доме и ступить-то нельзЯ
без болотных сапог да войлочной шлЯпы,  все  равно  что  зимой  на  размытой
дороге, проклЯтый виноподделец!
     Ѓудучи уличен в сношениЯх с Ќептуном, трактирщик прохрипел:
     - ‚оды мне, ради бога, воды!
     ‡атем подтащил бурдюк к окну и опростал его на улицу с криком:
     - ќй, поберегись, воду выливаю!
     Ђ прохожие отзывались:
     - Ћсторожней со своими ополосками!

                                 <> XXI <>

                         <> ‘Ћ€‘ЉЂ’…‹€ „Ћ‹†ЌЋ‘’€ <>

     ’ридцать два человека, домогавшихсЯ одной и той же  должности,  ожидали
сеньора, от которого  зависела  их  участь.  Љаждый  приписывал  себе  ровно
столько заслуг, сколько остальным -  недостатков;  каждый  мысленно  посылал
другого к чертЯм; каждый говорил себе, что  остальные  -  безумные  наглецы,
коль скоро они лезут  туда,  куда  достоин  пройти  единственно  он;  каждый
смотрел на другого с лютой ненавистью и кипел черной злобой; каждый припасал
втихомолку грЯзные вымыслы  и  наветы,  коими  собиралсЯ  опорочить  других.
ѓлЯдели соперники угрюмо и  дрожали  во  всех  суставах,  ожидаЯ,  когда  им
придетсЯ согнутьсЯ в три погибели перед сеньором.  ‘тоило  двери  скрипнуть,
как искатели, встрепенувшись, принимались нырЯть вперед всем телом, поспешаЯ
занЯть позу, исполненную раболепиЯ. ‹ица  их  уже  сморщились,  столь  часто
строили они благоговейные рожи, дабы получше выразить готовность к  услугам.
Ќе в силах будучи разогнуть поЯсницу,  топтались  они  на  месте,  на  манер
пеликана или осла, наступившего на поводок. …два в комнату входил  паж,  как
все,   почтительно   осклабившись,   приветствовали   его   словами:   "‚аше
величество!"
     Ќаконец ЯвилсЯ секретарь и стрелой пронессЯ через приемную. ‡авидЯ его,
собравшиесЯ съежились еще приниженней, изогнулись в пЯтерку и чуть ли не  на
корточках осадили его своим обожанием. Ћн же на рысЯх  произнес:  "€звините,
сеньоры, спешу", опустил глаза долу, как невеста, и был таков.
     ‘еньор собралсЯ было принЯть домогателей.
     ђаздалсЯ его голос:
     - Џусть входит первый.
     - ќто Я! - воскликнул один из претендентов.
     - €ду! - подхватил другой.
     - џ уже тут, - закричал третий.
     € все давай оттеснЯть друг дружку от дверей, аж сок брызнул.
     “слышав галдеж за дверью,  бедный  сеньор  вообразил,  какой  подыметсЯ
содом, когда злополучные искатели места примутсЯ  осаждать  его,  размахиваЯ
своими Ядовитыми прошениЯми, и пожалел, что вовремЯ не оглох.  Ћн  проклинал
день своего рождениЯ, горестно размышлЯЯ о том, что раздавать блага было  бы
весьма приЯтным делом, кабы не получатели сих  благ,  и  что  любаЯ  милость
оборачиваетсЯ бедствием длЯ дарителЯ, ежели ее выпрашивают, а не принимают с
благодарностью.
     ‚идЯ,  что  сеньор  медлит,  нахалы  крепко  призадумались  -  кому  же
достанетсЯ  желанное  место?  „олго  ломали  они  голову  над  задачей,  как
разделить одну должность на тридцать два  человека.  Ћни  пытались  вычитать
единицу из тридцати двух так, чтобы тридцать два получилось  в  остатке,  но
что-то не выходило. € каждый мнил, что только ему  достанетсЯ  должность,  а
остальным - от ворот поворот. ‘еньор же сказал:
     - ‚идно, ничего не  поделать,  одного  придетсЯ  обрадовать,  остальных
обидеть.
     Љак ни тЯнул он времЯ, все же пришлось  ему  позвать  просителей,  дабы
наконец разделатьсЯ с ними. Ќапустил он на себЯ неприступный вид,  наподобие
мраморного  изваЯниЯ,  чтобы  скрыть  свои  чувства  на   времЯ   аудиенции.
„омогатели ворвались, оттираЯ друг друга, будто овцы,  но,  прежде  чем  они
успели разинуть рты и поднЯть крик, сеньор молвил:
     - „олжность одна, вас же много; Я желаю,  чтоб  занЯл  ее  один,  но  и
прочие не остались бы в убытке. - Ќа этих словах застиг его —ас,  и  сеньор,
оказав милость одному из  собравшихсЯ,  вдруг  залопотал  бессвЯзно,  обещаЯ
остальным, что и они, в очередь, унаследуют сию должность. ’отчас же  каждый
из злополучных наследников возмечтал о смерти тех, кого он заступит, сулЯ им
круп, плеврит, чуму, тифозную горЯчку, разрыв сердца, апоплексию, дизентерию
и острие кинжала.  Ќе  успел  сеньор  договорить,  как  будущим  наследникам
почудилось,  что  их  предшественники  уже  прожили  долее,  нежели   десЯть
Њафусаилов, вместе  взЯтых.  Љогда  же  десЯтый  подсчитал,  что  унаследует
должность через пЯтьсот грЯдущих  лет,  все  преемники  наперебой  принЯлись
гадать, когда же им достанутсЯ  посмертные  блага.  ’ридцать  первый,  после
тщательных выкладок, уразумел, что займет  желанное  место  день  в  день  с
концом света, уже после пришествиЯ Ђнтихриста, и воскликнул:
     - џ заступлю на сию должность между пыткой иглами и огнем! •орошим же Я
окажусь работником, когда менЯ поджарЯт! Ђ кто в  судный  день  позаботитсЯ,
чтоб покойнички уплатили мне жалованье?  Ќа  мой  взглЯд,  пускай  тридцатый
живет, сколько ему заблагорассудитсЯ, ибо к тому времени, как он займет свое
место, весь мир давно вывернетсЯ наизнанку!
     ‘еньор  удалилсЯ,  не  дожидаЯсь,  пока  все  на  словах  поубивают   и
попереживут друг  друга,  ибо  стало  невмочь  смотреть,  как  они  погонЯют
столетиЯ и очертЯ голову несутсЯ к saeculum per ignem  {ѓибели  тленного  от
огнЯ (лат.).} жаждаЯ  устремитьсЯ  в  saecula  saeculorum  {‡десь:  вечность
(лат.).}.
     Ђ счастливчик, подцепивший лакомый кусок, совсем опешил, увидев,  каким
длинным рЯдом наследников довелось ему обзавестись; судорожно  схватилсЯ  он
за свой пульс и поклЯлсЯ остерегатьсЯ поздних ужинов и солнечного жара.
     Ћстальные же переглЯдывались, как злобные каторжники,  скованные  одной
цепью, и каждый проклинал другого за то, что тот еще жив, накликал  на  него
всЯческие хворости, присчитываЯ ему с десЯток  лишних  годков,  угрожаЯ  ему
разверстой могилой, хирел от его цветущего здоровьЯ, будто  от  собственного
недуга, и жаждал одного  -  швырнуть  предшественника  врачам,  как  швырЯют
собаке кость.

                                 <> XXII <>

                              <> ЏЋЏђЋЂ‰Љ€ <>

     Ќесколько попрошаек, из тех, что просЯт взаймы, а отдают после  дождика
в четверг и охотЯтсЯ на простофиль, как пауки на мух, улеглись спозаранку  в
постели, поелику нечем было прикрыть бренное тело. Џотратил" они в складчину
восемь реалов - все свое достоЯние - на облатки, чернила,  перьЯ  и  бумагу,
превратив их в некие блюдечки длЯ сбора  пожертвований,  иначе  говорЯ  -  в
посланиЯ с отчаЯнной припиской, оповещающей о  крайней  нужде,  -  мол,  тут
замешана честь и "дело идет  о  жизни  и  смерти",  обещаЯ  вернуть  долг  в
ближайший срок и объЯвлЯЯ себЯ рабами данного ими слова. Ђ  на  тот  случай,
ежели в ссуде откажут,  сославшись  на  пустую  мошну,  была  заготовлена  у
просителей последнЯЯ из тысЯчи пЯтисот их уловок: буде наличных не найдетсЯ,
пусть благоволЯт прислать на предмет заклада какие-либо ценности, кои будут,
разумеетсЯ, возвращены затем в полной сохранности. € в заключение: "Џростите
за дерзость" и "Њы не осмелились бы обратитьсЯ ни к кому другому".
     ‘отню таких записок собрались  жулики  выпустить,  подобно  стрелам  из
лука, дабы не  осталось  уголка,  не  окропленного  брызгами  их  плутовских
козней.
     ‘ записками рысцой потрусил  известный  дока  пожрать  на  чужой  счет,
великий жулик с бородой что рыбий; хвост и  в  плаще  -  ни  дать  ни  взЯть
лекарский подручный! Ћстальные же проходимцы, засев в своем гнезде,  взЯлись
подсчитывать будущие доходы и спорить до хрипоты, составЯт ли  они  шестьсот
или  четыреста  реалов;  когда  же  стали  прикидывать,  на  что   потратить
доставшиесЯ нечестным путем деньги, свара разгорелась еще пуще; мошенники до
того развоевались, что повскакали с кроватей, а  поскольку  им  нечего  было
натЯнуть на задницу,, каждому досталось больше пинков,  нежели  оплеух.  ’ут
как раз воротилсЯ сборщик  урожаЯ  с  хитроумных  замыслов,  и  плуты  нюхом
почуЯли - ничего нет, в карманах пусто,  авось  бог  подаст!  ђуки  посланец
растопырил, дабы все нидели, что ношей он не обременен, зато письма  торчали
отовсюду. Џопрошайки остолбенели, понЯв, что  улов  состоит  единственно  из
ответов на посланиЯ, и спросили, едва дыша:
     - —то же у нас есть?
     - Ђ ничего  нет,  -  ответил  незадачливый  вымогатель.  -  Џотрудитесь
прочитать, коли нечего считать.
     ЏринЯлись плуты разворачивать записки с ответами; первый гласил: "Ќичто
в жизни менЯ так сильно не огорчало, как невозможность  услужить  вам  таким
пустЯком".
     - —его там, услужил бы, так еще не так бы огорчилсЯ!
     ‚о второй значилось: "‘еньор, кабы Я вчера получил  ваше  письмо,  Я  с
превеликим удовольствием оказал бы вам сию услугу".
     - Џошел ты к черту со своим вчерашним днем! —тоб тебе всю жизнь  бегать
за должниками!
     ’ретий ответ: "‚ремена такие пошли, что ничего блаприЯтного ожидать  не
приходитсЯ!"
     - Ђх ты  проклЯтый  ходЯчий  календарь!  “  тебЯ  денег  просЯт,  а  ты
предсказаниЯми занимаешьсЯ!
     —етвертый: "‚аша милость не столь страдает от нужды, как страдаю  Я  от
невозможности вам помочь".
     - Ђ ты откуда знаешь, как Я страдаю, чертов ублюдок! ‚ пророки подалсЯ,
стервец! „огадки строишь, когда у тебЯ взаймы просЯт?
     - „альше нечего и читать, - завопили все хором.
     €  после  долгих  и  крикливых  сетований  порешили:  сейчас  ночь;   в
возмещение  понесенных  убытков  погрызем  вместо   ужина   облатки,   коими
запечатаны были письма, и присоединим сии посланиЯ к кипам прежних, а  затем
продадим их кондитеру, который даст нам за это самое меньшее четыре реала  и
понаделает из них саваны длЯ прЯностей, колпачки длЯ  засахаренных  фруктов,
мантильи длЯ булочек и сапожки длЯ пирожных.
     - ќто ремесло - брать взаймы - давным-давно сыграло в Ящик,  -  сказал,
зеваЯ, гонец. - ’еперь остаетсЯ только у кого-нибудь  ум  призанЯть  заместо
денег. Љогда посмотришь, как от тебЯ воротит нос и строит кислую рожу тот, у
кого хочешь попросить в долг, - ты сам готов дать ему больше, чем  собиралсЯ
у него взЯть. Ђ коли подсчитать, сколько потрачено на писанину  да  беготню,
выйдет, что ты всегда в проигрыше. ѓоспода хапуги,  люди  всюду  держат  ухо
востро!
     ‡а такими разговорами застиг —ас сих ловцов рыбки на бумажную  наживку,
и самый начальный из них молвил:
     - ‘колько ни болтай Языком о чужих деньгах, своих не прибавитсЯ, а если
дожидатьсЯ, пока их принесут на блюдечке, - сдохнешь от голода под  забором.
‘ладкие речи - не отмычка, красные слова лезут в уши, а не в  карманы.  „ать
аудиенцию тому, кто пришел у тебЯ гроши вымогать,  -  все  равно  что  черту
давать. ’рудно стало просить, легче отобрать. …жели  каждый  за  свой  мешок
держитсЯ, нечего мешкать попусту. €наче говорЯ, коли взЯлсЯ воровать - воруй
во всю прыть, да с толком хватай, чтобы на всех хватило - и на обвинителЯ, и
на писца, и на альгуасила, и на прокурора, и на адвоката, и на ходатаЯ, и на
докладчика в суде, и на судью, а  остаток  прибереги,  ибо  тощему  кошельку
уготована толстаЯ веревка.
     „рузьЯ, уж лучше быть с родной земли изгнанным, нежели в  родную  землю
загнанным; огласка в одно ухо вошла, из другого вышла;  коли  на  позор  нас
выставЯт - от этого никому ни тепло ни холодно, сей позор нам  не  в  зазор;
коли сечь возьмутсЯ - тут уж выбора  нет,  бери,  коли  дают.  Њожет,  когда
оголЯт тебЯ, еще народ телеса твои похвалит, а когда  с  кобылки  слезешь  -
прикроешь зад курткой. Љоли пытать будут да правды добиватьсЯ - что  с  нас,
вралей, возьмешь? Џытка - напрасный труд, правды от нас, так  же  как  и  от
портных, не добьешьсЯ. Љоли на каторгу отправЯт -  послужим  королю  бритыми
головушками: пусть светЯт ему наши  макушки,  меньше  будет  расходовать  на
светильники. Љоли  повесЯт,  это  уж  пахнет  finibus  terrae  {Љонцом  краЯ
(лат.).}, да ведь двум смертЯм не бывать! ‡ато будь висельник  каким  ни  на
есть плутом, родителЯм его всегда почет, ибо все олухи только и делают,  что
хором твердЯт: обесчестил-де сынок родителей, а ведь  что  за  достойные  да
благородные люди! Ђ коль скоро, пока мы живы, лекари да аптекари рвут у  нас
деньги из глотки, разве плохо заболеть пеньковой болезнью и эдак оставить их
с носом? €так, господа, беритесь за дело!
     Ќе успел он договорить, как прощелыги  закутались  в  простыни,  сунули
огарки в карман длЯ обмана воров, спустились на одеЯле через окно на улицу и
разбежались кто куда: взламывать сундуки, поднимать  щеколды  да  шарить  по
карманам - только пЯтки засверкали!

                                <> XXIII <>

                         <> €ЊЏ…ђЂ’Ћђ‘ЉЂџ €’Ђ‹€џ <>

     €мператорскаЯ €талиЯ, у коей от славного  прошлого  сохранилось  только
имЯ, узрев однажды, что монархиЯ ее распадаетсЯ на куски,  за  счет  которых
расширЯютсЯ владениЯ различных кнЯзей, и что судебные власти ее только тем и
занЯты, что латают порЯдком излохматившиесЯ ее земли; уразумев, что если  ей
когда-то и удалось прибрать себе то, чем владели многие, это не значит,  что
она с такой же легкостью сможет одна вернуть себе то, чем  завладели  теперь
другие;  почувствовав  себЯ  обнищавшей,  а  поэтому  приобретшей   легкость
небывалую за счет веса утраченных провинций, пошла в Ярмарочные плЯсуньи  и,
не чуЯ земли под ногами, взЯлась ходить по  тугому  канату,  всему  миру  на
поглЯденье. Ђ колышки, на коих сей канат держалсЯ, укрепила она в ђиме  и  в
‘авойе. ‹юбовались же на нее, хлопаЯ одобрительно в ладоши, €спаниЯ, с одной
стороны, и ”ранциЯ - с другой. Ћба монарха сих великих держав с  глубочайшим
вниманием следили за ее прыжками и вольтами, дабы заметить вовремЯ, куда она
клонитсЯ, и подхватить,  буде  она  упадет.  “видЯ,  как  насторожились  сии
зрители, взЯла €талиЯ в руки заместо балансира венецианскую синьорию, дабы с
ее помощью держать равновесие и с уверенностью ходить туда и сюда  по  столь
узкой стезе; с точностью рассчитав свои движениЯ, она  принЯлась  прыгать  и
вертетьсЯ самым чудесным образом, прикидываЯсь подчас, что  вот-вот  упадет,
то  в  сторону  €спании,  то  в  сторону  ”ранции,  и   изрЯдно   забавлЯЯсь
горЯчностью, с коей те протЯгивали к ней руки и норовили схватить ее, а все,
кто собралсЯ поглЯдеть на это зрелище, весьма потешались, когда  оба  королЯ
неизменно оставались ни с чем. ‡а подобными увеселениЯми и  застиг  их  —ас;
дабы перевес оказалсЯ на его стороне, король ”ранции, отчаЯвшись победить  в
открытой борьбе, надумал расшатать маленько колышек, что был вбит в  ‘авойе.
Ђ монарх испанский  раскусил  его  замысел  и  тотчас  же  выставил  заместо
подпорок государство Њиланское, королевство Ќеаполитанское и ‘ицилию. €талиЯ
меж тем все плЯсала да плЯсала на канате, пока не увидела себЯ распЯтой, как
на кресте, на той самой  палке,  что  держала  длЯ  равновесиЯ  за  плечами;
отшвырнула она палку и, ухватившись руками за канат, промолвила: "Џолно,  не
ходить мне больше по канату, ежели те, кто смотрит на менЯ, только  и  ждут,
чтоб Я грЯнулась оземь, а  то,  что  поддерживало  менЯ,  обернулось  тЯжким
крестом".
     € не доверЯЯ более своей опоре в ‘авойе, оказала предпочтение той,  что
имелась в ђиме, сказав:
     - Љоль скоро все жаждут овладеть мною, отдамсЯ-ка Я во власть церкви, и
все грехи мне будут отпущены, буде доведетсЯ пасть.
     ’огда король французский отправилсЯ в  ђим,  напЯлив  шкуру  кардинала,
дабы неузнанным остатьсЯ; однако король  испанский  живо  разгадал  хитрость
мусью, нарЯдившегосЯ монсиньором, и, отвесив  ему  учтивый  поклон,  вынудил
того снЯть кардинальскую шапочку  и  обнаружить  плешь  еретика,  отнюдь  не
похожую на тонзуру.

                                 <> XXIV <>

                         <> Ќ…ЂЏЋ‹€’ЂЌ‘Љ€‰ ЉЋЌњ <>

     Ќеаполитанского конЯ все грабили - кто корм утащит, кто поможет  доесть
солому; длЯ кого служил он ломовой лошадью, длЯ кого,  под  ударами  хлыста,
рысаком, а длЯ кого и кобылой. € увидев,  что  под  властью  герцога  Ћсуны,
несравненного вице-королЯ, непобедимого полководца, нашел  он  себе  пару  в
славном и доблестном коне, что красуетсЯ на гербе Ћсуны в пурпурной упрЯжке,
доставшейсЯ ему от  двух  венецианских  галер  да  от  богатого  сокровищами
кораблЯ из Ѓриндизи, сделалсЯ наш неаполитанский конь морским коньком  после
бесчисленных славных сражений на море; пощипал травку на пастбищах  Љипра  и
напилсЯ в ’енедосе, когда примчал на крупе мощный корабль султанского  флота
от самых ‘алоник к капитану своих галер, дабы тот как следует  почистил  ему
бока  капитанской  скребницей,  за  каковые  подвиги  Ќептун   признал   его
первородным своим сыном, сотворенным вместе с Њинервой. …ще  известно  было,
что сам великий •ирон пустил турецкие полумесЯцы ему на подковы,  вследствие
чего он могучими копытами выбил зубы венецианским львам в великой битве  при
ђагузе, где, имеЯ под началом всего пЯтнадцать парусов,  разодрал  в  клочьЯ
восемьдесЯт вражеских и обратил неприЯтелЯ в  постыдное  бегство,  уничтожив
немало галер и галеасов, а также большую и лучшую часть воинов.
     Ђ вспоминаЯ столь славные дела, оглЯделсЯ он и увидел, что нет  на  нем
попоны, бока стерты в кровь и мучит его сап, ибо набросали  ему  в  кормушку
куриных перьев; что день ото днЯ запрЯгают его в  карету,  его,  конЯ  столь
неукротимого, что даже французы, пусть и изрЯдные всадники, все же никак  не
могли удержатьсЯ на нем, сколько ни пробовали. Џочувствовал он такую горесть
и скорбь от жалкого своего состоЯниЯ, что пришел  в  великий  гнев,  заржал,
подобно  боевой  трубе,  зафыркал,  извергаЯ  из  ноздрей  пламЯ,  возжаждал
обратитьсЯ в троЯнского конЯ и, взвившись на дыбы,  разнести  город  ударами
копыт. Ќа шум прибежали неаполитанские мужи, накинули коню на  голову  плащ,
дабы глазам смотреть было неповадно, и, улещаЯ его непонЯтными калабрийскими
словами, стреножили и накинули на шею недоуздок. Ђ как стали привЯзывать его
к железному кольцу  в  конюшне,  застиг  их  —ас,  и  тогда  двое  из  мужей
предложили раз и навсегда отдать конЯ  ђиму  -  дешевле,  мол,  обойдетсЯ  и
сподручнее, нежели каждый год платить  дань  деньгами  и  иноходцем;  заодно
положен будет конец спорам с папскими клевретами, кои издавна  сверлЯт  конЯ
глазищами и того глЯди сглазЯт его вконец. Ќа это другие,  сильно  обозлЯсь,
ответствовали, что коню подобнаЯ беда не грозит,  поскольку  король  €спании
прикрыл его со лба тремЯ  крепостЯми,  а  сами  они  скорее"  поджилки  коню
перережут, а не позволЯт обратить его в мула и нарЯдить в папские покрывала.
     Џервые же мужи возразили, что нежелание быть па-листом сильно смахивает
на ересь и что ни одно седло так не подойдет сему коню,  как  седло  свЯтого
Џетра. ’акой ответ еще  раззадорил  спорщиков,  и  они  заЯвили,  что,  дабы
еретики не выбили папу из седла, скакать на коне этом  надлежит  единственно
королю €спании. Љто кричал "тиара!", а  кто  "корона!",  и  слово  за  слово
завЯзалась такаЯ перебранка, что несдобровать  бы  тем  и  другим,  кабы  не
ЯвилсЯ избранник народный, провозгласивший:
     - Љонь сей, что ныне закусил удила, знавал многих хозЯев,  однако  чаще
ходил на свободе, нежели на поводу. ЋхранЯйте его  и  берегите,  ибо  немало
бродит по €талии мошенников в поисках удачи, немало конокрадов  в  ботфортах
со шпорами; иной цыган только и смотрит, как бы обменЯть на него  украденную
в былое времЯ клЯчу, а потайные ходы в конюшню ему давно известны. ѓлЯдите в
оба, чтоб не подобралсЯ к нему  со  скребницей  французский  конюх,  который
только раздразнит, а не почистит его; а пуще всего опасайтесь всЯких  мусью,
коим ничего не стоит обрЯдитьсЯ в подрЯсник да сутану, лишь бы оседлать сего
конЯ.

                                 <> XXV <>

                            <> „‚Ђ ‚€‘…‹њЌ€ЉЂ <>

     ‚ешали двух негодЯев, повинных в полудюжине убийств. Ћдин  уж  болталсЯ
на перекладине деревЯнного покоЯ, как Язык колокола, другой же только уселсЯ
на скамью,  на  которую  садитсЯ  тот,  чьЯ  шеЯ  ждет  наездника.  ‚  толпе
прогуливались два врача, ожидаЯ, не хватит ли кого  солнечный  удар;  увидев
висельников, они заплакали навзрыд, как младенцы, и проливали столь  горючие
слезы, что торговцы, стоЯвшие  рЯдом,  осведомились,  не  приходЯтсЯ  ли  им
осужденные сыновьЯми, на что лекари отвечали, что знать их не знают, а слезы
льют по той причине, что на глазах у них умирают двое людей, не потратив  ни
гроша на медицину.
     Ќа этом застиг всех —ас; и висельник, догадавшись,  что  имеет  дело  с
врачами, сказал:
     - Ђх, сеньоры лекари, вот где ваше место! ‚иселица к вашим услугам, ибо
вы столько народу поубивали, что  достойны  занЯть  мое  место,  и  с  такой
сноровкой отправлЯли людей на тот свет, что заслужили места палача. ‚прочем,
иной раз людей хоронЯт и без участиЯ  ѓаленовых  учеников,  а  пенька  гордо
пренебрегает учеными высказываниЯми. Њулы, кои привозЯт вас в недобрый  час,
- лесенка темной масти, что ведет  прЯмехонько  на  виселицу.  *Џришла  пора
правду молвить: орудовал бы Я не кинжалом, а рецептами, не попал бы Я  сюда,
даже если б поубивал всех, кто на менЯ глазеет. Џопрошу вас заказать  дюжину
месс: вы легко включите их в один из бесчисленных параграфов  любого  наспех
составленного завещаниЯ.

                                 <> XXVI <>

                   <> ‚…‹€Љ€‰ ЉЌџ‡њ ЊЋ‘ЉЋ‚€€ € ЏЋ„Ђ’€ <>

     ‚еликий кнЯзь Њосковии, разоренный войной с татарами и их грабежами,  а
также частыми набегами турок, вынужден был  обложить  новыми  податЯми  свои
земли и владениЯ. ‘обрал он приближенных и слуг, министров и  советников,  а
также простой люд своего двора и  поведал  им,  что  расходы  по  содержанию
войск, долженствующих защищать их от алчных  происков  соседей  и  недругов,
ввергли его в крайнюю нужду; что ни республики, ни монархии не могут прожить
без податей, а подати сии, будь они  легкими  или  обременительными,  всегда
оправдывают себЯ, ибо превращаютсЯ в средства  защиты  народа,  с  коего  их
взимают, и тем самым приносЯт  ему  мир,  благосостоЯние  и  жизнь  за  счет
ничтожно  малой  доли,  жертвуемой  каждым  при  справедливом   и   разумном
распределении сих обложений. Ђ в заключение добавил он, что собрал сюда всех
ради их же блага и выгоды.
     Џриближенные  и  министры  поспешили   заЯвить,   что   согласитьсЯ   с
предложением ЯвлЯетсЯ делом свЯтым  и  необходимым  и  посему  в  ответе  не
приходитсЯ сомневатьсЯ; что все достоЯние надлежит отдать на нужды  кнЯзЯ  и
оборону отчизны, а кнЯзь, мол, пусть соизволит править по своему разумению и
взыскивать с подданных своих сколько вздумаетсЯ, ибо  тот,  кто  отдаст  ему
свое имущество, покупает себе же покой и процветание, и чем выше налог,  тем
больше чести и радости народу от сознаниЯ, что кнЯзь так в нем уверен.
     ‚еликий кнЯзь выслушал их с удовольствием, но несколько усомнилсЯ в  их
словах и пожелал услышать, что скажет народ; а  народ,  пока  высокие  особы
разглагольствовали, перешептывалсЯ да помалкивал. Ќаконец избран  был  среди
них один, коему поручено было высказать общие  помыслы.  ‚ышел  он  с  видом
весьма независимым и произнес следующее:
     - ‚севластный повелитель наш, твои  верные  подданные  в  моем  лице  с
величайшим почтением припадают к стопам твоим и благодарЯт за  рачительность
твою об их жизни и безопасности; будучи рождены в твоих владениЯх и  получив
от отцов в наследство любовь к своему владыке, просЯт они передать тебе, что
готовы слепо выполнЯть твою волю,  как  делали  доныне  во  все  дни  твоего
царствованиЯ, да продлитсЯ оно и впредь. €звестно им, сколь  неусыпно  бдишь
ты, дабы защитить их от бед, и печешьсЯ о них не только как самодержец, но и
как отец родной, и благодарны они тебе за сию благосклонность и опеку  свыше
всЯкой меры. ђазумеют они, каковы настоЯтельные причины, побуждающие тебЯ  к
новым неизбежным расходам, от коих уклонитьсЯ ты не можешь  без  ущерба  длЯ
себЯ и длЯ нас и кои понести не в силах вследствие крайней нужды.  Ћт  имени
моих соотечественников предлагаю тебе все, что  есть  у  нас,  без  остатка,
однако прошу взЯть во внимание два соображениЯ, а именно:  во-первых,  ежели
ты заберешь себе все имение подданных своих, ты тем самым  истощишь  родник,
долженствующий питать как тебЯ,  так  и  твоих  наследников;  иначе  говорЯ,
прикончив их, ты сам совершишь  то,  чем  грозит  тебе  недруг,  и  это  тем
опаснее, что неизвестно, разорит ли нас  ворог,  а  уж  ты-то  разоришь  нас
навернЯка. € тот, кто советует тебе погубить себЯ, дабы спастись от  гибели,
тот пособник врага, а  не  добрый  советник.  ‚спомни  о  землепашце,  коему
ћпитер, по словам ќзопа, подарил курицу, котораЯ кормила его, приносЯ что ни
день по золотому Яичку,  пока  хозЯин,  поддавшись  наущениЯм  алчности,  не
решил, что птица, дающаЯ по золотому  Яйцу  в  день,  хранит  в  лоне  своем
богатые залежи сего металла, а посему  выгоднее  будет  забрать  его  сразу,
нежели получать мало-помалу, как заблагорассудилось богам. “бил он курицу  и
лишилсЯ тем самым и ее, и золотых Яиц. ‚ладыка, не  дай  же  совершитьсЯ  на
деле тому, что у философа было  притчей;  иначе  ты  и  народ  твой  станете
притчей  во  Языцех.  ‚ластвовать  над  нищим  народом  -  значит  быть   не
властителем, а беднЯком. ЉнЯзь,  который  содействует  обогащению  подданных
своих, имеет столько же тугих кошельков, сколько подданных, а у  властителЯ,
повинного в их бедности, столько же болезней и тревог, сколько подданных,  и
даже  меньше  подданных,  нежели  врагов  и  бедствий.  ‘  богатством  можно
распроститьсЯ когда захочешь, с бедностью - никогда.  Ћднако  врЯд  ли  кому
захочетсЯ  избавитьсЯ  от  богатства,  от  бедности  же  -  всЯкому.  „ругое
соображение: остраЯ нужда, что  терзает  тебЯ,  порождена  двумЯ  причинами.
ЏерваЯ кроетсЯ в непомерных кражах и грабежах,  совершаемых  теми,  кого  ты
взЯл себе в помощь; втораЯ - в тЯготах, что добавились нынче. Ќет  сомнениЯ,
что та причина - перваЯ; твое дело дознатьсЯ,  не  ЯвлЯетсЯ  ли  она,  кроме
того, и главной. Ђ затем распредели по усмотрению своему и на  благо  казны,
какую часть награбленного должны возвратить твои приспешники, а  какаЯ  долЯ
придетсЯ на подати. € тогда сетовать будет единственно  тот,  кто  был  тебе
изменником.
     Ќа этих словах застиг  их  —ас,  и  кнЯзь,  поднЯвшись  во  весь  рост,
промолвил:
     - ‚ы, грабители казны моей, немедлЯ верните недостачу  и,  сверх  того,
оплатите все нужды народные, Ђ дабы не было  долгих  проволочек,  приказываю
вам и присным вашим, кои издалека,  через  посредничество  ваше,  впитывали,
подобно губке, все мое достоЯние, оставить себе только то, что досталось вам
у менЯ на службе, за вычетом жалованьЯ.
     ‘толь доброе и справедливое решение кнЯзЯ вызвало великое и единодушное
ликование простолюдинов, которые  приветствовали  его  громкими  возгласами,
именуЯ августейшим, и, павши на колени, сказали ему:
     - ‚ знак признательности нашей мы готовы отдать тебе  не  только  долю,
коей ты от нас потребуешь, но добавить к ней еще ровно столько же,  и  пусть
порЯдок сей установлен будет навечно, длЯ всех случаев, когда придетсЯ  тебе
покрывать то, что у тебЯ отнимут; тогда и хапуги призадумаютсЯ, принимать ли
твои дары.

                                <> XXVII <>

                                <> “‹…ђ <>

     ‚ооружившись колодой карт, более меченной, чем  лицо  болевшего  оспой,
некий шулер, когтистый как мартовский кот, решил обчистить  другого  жулика.
€гра  велась  на  фишки,  поскольку   шулер   придерживалсЯ   взглЯда,   что
несчастливый игрок так легче переносит свой проигрыш, чем когда на глазах  у
него забирают его  кровные  денежки.  улер  предоставил  своему  противнику
ставить туда, куда ему будет угодно: хоть направо, хоть налево, -  ибо  куда
бы он ни поставил, все неизменно выходило не по его желанию: карта, котораЯ,
по его расчетам, должна была лечь  направо,  ложилась  налево,  и  наоборот.
€скусство шулера можно было лишь сравнить с талантом Ђпеллеса, -  игра  была
поистине художественной, между тем как противнику везло как утопленнику:  он
пускал последние пузыри. ‘чет очков  первого  неизменно  составлЯл  двадцать
четыре, а у второго, перевалив  за  полдень,  так  до  часу  ни  разу  и  не
дотЯгивал. ’ут-то и застиг их —ас. улер, пересчитав фишки, объЯвил:
     - ‚аша милость должна мне две тысЯчи реалов.
     Ќа что жулик, пересчитавший, в свою очередь,  фишки,  словно  собиралсЯ
раскошелитьсЯ, ответствовал:
     - ‚ фейерверке талантов ваших, государь мой, не хватает одной  штуки  -
шутихи. Ђ штука эта весьма несложнаЯ - проигрывать и не платить. ‚ключите ее
в ваше великолепное собрание, и вам ни в чем не придетсЯ завидовать  „арахе.
Џосчитайте, что сейчас вы вели игру с кустом  бузины,  на  котором  удавилсЯ
€уда со своими тридцатью сребрениками, - а с покойников, вы  знаете,  взЯтки
гладки. ’о, что здесь было безвозвратно утрачено, так это времЯ, но  в  этом
отношении мы оба в проигрыше, как Я, так и ваша милость.

                                <> XXVIII <>

                              <> ѓЋ‹‹ЂЌ„–› <>

     ѓолландцам по милости морЯ достались в удел  ничтожные  лохмотьЯ  суши,
кои они сумели украсть у  волн  морских,  отгородившись  песчаными  холмами,
именуемыми плотинами. ‘ей народ, восставший против бога на небе и королЯ  на
земле,  замесивший  свой  мЯтежный  дух  на  дрожжах  политических   козней,
добившийсЯ  посредством  грабежей  свободы  и  преступной  независимости   и
приумноживший свои владениЯ за  счет  хитроумных  и  кровавых  предательств,
достиг успеха и процветаниЯ, а посему стал известен  всему  миру  как  народ
воинственный и богатый.  •валЯсь,  что  Ћкеан  признал  их,  голландцев,  за
первородных сынов своих, и уверовав, что он, давший им на  жительство  сушу,
которую сам прежде покрывал, не откажет им и в землЯх, кои он  омывает,  они
решили, укрывшись в судах и населив их великим множеством корсаров, грызть и
подтачивать со всех сторон ‡апад и ‚осток. „винулись они в поисках золота  и
серебра на наши корабли, подобно тому как наш флот идет  в  €ндию  за  этими
сокровищами, ибо рассчитали, что куда быстрее и дешевле отобрать у того, кто
везет, нежели у того, кто добывает. Ѓеспечность  иного  капитана  или  бурЯ,
сбившаЯ корабль с пути, принесли им миллионы с  меньшими  затратами,  нежели
труд на золотых приисках. Ђ зависть, которую все  монархи  …вропы  питают  к
славе и величию €спании, еще поощрЯла да подхлестывала их алчность.
     ђасхрабрившись от поддержки многочисленных  сторонников,  завЯзали  они
торговые сношениЯ с Џортугальской €ндией, а затем проникли и в џпонию. €  то
падаЯ, то вновь подымаЯсь с благоразумным упрЯмством, завладели  они  лучшей
частью Ѓразилии, где прибрали к рукам, как говоритсЯ, не  только  власть  да
право, но вдобавок и табак да сахар, и если от сахарных заводов  ума  им  не
прибавилось, то денежки у них завелись без сомнениЯ, и притом немалые, а  мы
остались голые и горькие. ‡асели они в сих  краЯх,  горловине  обеих  €ндий,
подобно голодному чудовищу, падкому на суда  и  корабли,  и  грозЯт  ‹име  и
Џотоси (скажем, дабы уточнить географию), что вот-вот подойдут,  не  замочив
ног, к их  высоким  берегам,  едва  только  им  наскучит  плавать  по  морю,
скользить  по  реке  ‹а-Џлата,  вгрызатьсЯ,  подобно   раку,   в   побережье
Ѓуэнос-Ђйреса и неусыпно сторожить эти воды.
     €так, сии прожорливые разбойники немало времени потратили, крутЯ глобус
и перебираЯ морские карты. ђаскрыв циркуль во всю ширь, то  и  дело  прыгали
они через страны, высматриваЯ и подбираЯ чужие земли.  Ђ  принц  Ћранский  с
ножницами  в  руках  кромсал  карту  вкривь  и  вкось,   согласно   велениЯм
собственной прихоти.
     ‡а этим занЯтием застиг их —ас; и некий старец, согбенный бременем лет,
отобрал у принца Ћранского ножницы, сказав:
     - Ќенасытные обжоры, жадные до  чужих  провинций,  всегда  помирают  от
несварениЯ желудка; и ничто так не вредит кишечнику,  как  власть.  ђимлЯне,
выйдЯ из ничтожной борозды,  куда  не  посеЯть  было  и  полселемина  зерна,
собрали вокруг себЯ все окрестные земли и, дав волю алчности,  впрЯгли  весь
мир в Ярмо своего плуга. Ђ поелику известно, что чем шире  разольешьсЯ,  тем
скорее иссЯкнешь, случилось так,  что  римлЯне,  как  только  им  стало  что
терЯть, стали это терЯть. €бо жажда  к  умножению  богатств  всегда  больше,
нежели возможность сии богатства сохранить. Џока  римлЯне  были  бедны,  они
побеждали имущих; а те, отдав им  свое  достоЯние  и  сами  превратившись  в
беднЯков со всеми вытекающими отсюда последствиЯми,  наделили  их  пороками,
кои влекут за собой золото и страсть к наслаждениЯм, и  тем  самым  погубили
римлЯн, отомстив им с помощью своих же  богатств.  —то  длЯ  нас  ассирийцы,
греки и римлЯне, как не черепа,  напоминающие  о  бренности  всего  земного?
’рупы сих монархий должны служить нам  скорее  пугалами,  нежели  примерами,
достойными  подражаниЯ.  —ем  старательнее  мы  будем  на   безмене   власти
приближать наш малый  груз  к  тому  великому  грузу,  с  которым  мы  хотим
сравнЯтьсЯ, тем меньше мы сможем уравновесить его, а  чем  дальше  мы  будем
стремитьсЯ  от  него  уйти,  тем  легче  наш   незначительный   вес   сможет
уравновесить тЯжелые кинталы;  если  же  мы  поставим  безмен  в  предельное
положение, то малый наш вес уравновесит и тысЯчу кинталов.  ’раЯн  Ѓоккалини
изложил сей парадокс в своем труде "Џробный камень",  а  подтверждением  ему
служит испанскаЯ монархиЯ, чей вес мы жаждем уменьшить  за  счет  увеличениЯ
нашего; но сиЯ прибавка  к  нашему  весу  ведет  только  к  его  утрате.  €з
подданных чужого государства мы сделались свободными  -  сие  было  поистине
чудом; теперь задача наша сохранить это чудо. ”ранциЯ и ЂнглиЯ  помогли  нам
отпилить от €спании изрЯдный кусок ее владений, коим наводила она  страх  на
соседей, но по той же причине сии державы не потерпЯт, чтоб  мы  доросли  до
той степени, когда станем  длЯ  них  опасны.  ’опор,  опутанный  срубленными
ветвЯми, уже не орудие, а только помеха. ”ранциЯ и ЂнглиЯ будут поддерживать
нас, пока мы в них нуждаемсЯ; но стоит нам понадобитьсЯ им, как  они  тотчас
примутсЯ искать разорениЯ нашего и скорейшей гибели. ’от,  кто  увидит,  что
нищий, которому он подавал милостыню,  разбогател,  либо  потребует  у  него
обратно  свои  деньги,  либо  станет  у  него  занимать.  ‘тоит  нам  чем-то
завладеть,  как  на  эти  владениЯ  принимаютсЯ  точить  зубы   всевозможные
властители, на глазах которых мы богатеем.  ђазорившегосЯ  соседа  презирают
все, разбогатевшего - боЯтсЯ. …жели мы станем попусту расточать  свои  силы,
мы только сыграем на руку королю €спании в ущерб  самим  себе;  а  ежели  он
задумает разделить и ослабить нас, он даст нам отнЯть у него часть владений,
почтет  это  уловкой,  а  не  утратой  и  без  труда  отнимет  все,  некогда
завоеванное нами, позволив забрать у него земли, отстоЯщие от него столь  же
далеко, сколь и от нас. ѓолландиЯ исходит кровью в Ѓразилии,  а  сил  ей  не
прибавлЯетсЯ. Љоли мы  уж  взЯлись  воровать,  нам  должно  уметь  сохранить
награбленное и не воровать впредь, ибо ремесло сие ведет скорей на виселицу,
нежели на трон.
     Џринц Ћранский, раздосадованный такими речами, отнЯл у старца ножницы и
сказал:
     - ђим погиб, зато жива ‚енециЯ, хотЯ в свое времЯ крала чужие земли  не
хуже, чем мы. ЏетлЯ, о коей ты упомЯнул, чаще достаетсЯ в удел  неудачникам,
чем ворам, и мир так устроен, что крупный вор посылает на виселицу  мелкого.
’от, кто срезает кошельки, всегда зоветсЯ вором;  тот  же,  кто  присваивает
провинции и королевства, от века зоветсЯ королем. Џраво монархов зиждетсЯ на
трех  словах:  "„а  здравствует  победитель!".  …жели   разложившийсЯ   труп
порождает в самом себе  жизнь,  это  Явление  естественное  и  не  противное
природе. ’руп не сетует на червей, которые его  пожирают,  ибо  сам  дал  им
жизнь. Џусть каждый поостережетсЯ, как  бы  ему  не  сгнить  и  не  породить
собственных червей. ‚сему приходит конец, и малому  быстрее,  чем  великому.
Љогда нас станет боЯтьсЯ тот, кто некогда жалел, наступит наш  черед  жалеть
того, кого некогда боЯлись мы. Њне такаЯ мена по вкусу. “подобимсЯ же,  коли
сможем, тем, кто был в свое времЯ подобен нам.  ‚се,  что  ты  тут  говорил,
следует сохранить в тайне от королей Ђнглии и ”ранции; и помни  впредь,  что
изначальнаЯ помеха становитсЯ опорой, когда вырастает.
     ѓоворЯ таким образом, кромсал он ножницами направо и налево,  выстригаЯ
наудачу куски то побережий, то заливов, а потом соорудил из обрезков  корону
и возвел самого себЯ в бумажные короли.

                                 <> XXIX <>

                     <> ‚…‹€Љ€‰ ѓ…ђ–Ћѓ ”‹Ћђ…Ќ’€‰‘Љ€‰ <>

     ‚еликий герцог ”лорентийский, снискавший по  вине  семи  букв  в  слове
"великий" ненависть всех прочих потентатов, беседовал, запершись,  со  своим
верным слугой, коему доверЯл самые  сокровенные  тайны.  ђечь  шла  о  красе
подвластных ему городов, о процветании государства, о торговле с ‹иворно и о
победах, одержанных его галерами. ‡аговорили наконец о блеске  его  рода,  в
жилах которого смешалась кровь всех монархов и коронованных особ …вропы, ибо
благодарЯ многократным союзам  с  ”ранцией  герцог  насчитывал  среди  своих
родичей по материнской линии и королей-католиков, и христианнейшего  королЯ,
и монарха ‚еликобритании.
     ‡а подведением сих итогов застиг  их  —ас,  и  слуга,  побуждаемый  им,
сказал: "ѓосударь! ваше высочество, выйдЯ из горожан,  достигло  герцогского
трона: "memento homo". Џока о вашей светлости говорили как о властителе,  не
было никого вас богаче;  нынче  же,  когда  говорЯт  тесте  королей  и  зЯте
императоров, "pulvis es" {’ы прах (лат.).}, а  ежели  вам  на  долю  выпадет
счастье стать тестем французской ветви  да  услышать  проклЯтиЯ  сватов,  in
pulverem  reverteris"  {‚о  прах  возвратишьсЯ  (лат.).}.  ѓосударство  ваше
процветает,  города  прекрасны,  порты  богаты,  галеры  победоносны,  роднЯ
сиЯтельна, власть, судЯ по всему, не ниже королевской: однако бросились  мне
в глаза пЯтна, кои омрачают и ослаблЯют блеск сей власти, а именно:  памЯть,
которую  хранЯт  вассалы  ваши  о  временах,  когда  они  были  вам  ровней;
республика ‹укка, что торчит, как бельмо на  глазу;  крепости  ’осканы,  кои
находЯтсЯ в руках королЯ  €спании;  и  добавка  "великий"  к  "герцогу",  на
зависть всем соседЯм. ѓерцог,  дотоле  не  замечавший  таковых  недостатков,
спросил:
     - Љак же вытравить сии пЯтна? Ќа что слуга ответствовал:
     - ‚ытравить их невозможно, ибо лепЯтсЯ они столь близко одно к другому,
что потребно будет вырезать целый лоскут; а способ сей  вовсе  негоден,  ибо
лучше уж ходить в пЯтнах, нежели в лохмотьЯх, и коль скоро пЯтна таковы, что
вывести их можно, только отрезаЯ лоскут, у вас  вскорости  не  останетсЯ  ни
единого лоскутка и ваша, светлость сама разлезетсЯ на лоскутьЯ.  ‘кажу  еще,
что пЯтна сии надлежит загонЯть вглубь, а не счищать с  поверхности.  Џосему
используйте, ваше высочество, собственные  слюни  и  посасывайте  эти  пЯтна
натощак; а чем  понапрасну  расходовать  деньги  на  приданое  длЯ  королев,
потратьте-ка их лучше на покупку затычек длЯ соседских ушей, дабы не  слышно
им было, как вы разделываетесь с пЯтнами.

                                 <> XXX <>

                               <> Ђ‹•€Њ€Љ <>

     Ќекий алхимик, столь жалкого вида, будто плоть его подвергли перегонке,
а одежду испепелили, вцепилсЯ  в  другого  бедолагу  у  дверей  угольщика  и
твердил ему:
     -  џ  спагирический  философ  и  алхимик,  знакомый  с  тайными  силами
минералов; по милости  господней  проник  Я  в  секрет  философского  камнЯ,
источника жизни и бесконечно воспроизводимой  трансцендентной  трансмутации;
порошок, извлеченный из  сего  камнЯ,  служит  мне  длЯ  превращениЯ  ртути,
железа, свинца, олова и серебра в золото более высокой пробы  и  куда  более
ценное, нежели добытое обычным путем. џ творю  золото  из  трав,  из  Яичной
скорлупы, из волос, из человеческой крови и мочи и из всЯкого мусора;  трачу
Я на это немного времени  и  самую  ничтожную  толику  денег.  џ  никому  не
осмеливаюсь  открытьсЯ,  ибо  как  только  известие  сие  дойдет  до   слуха
властителей, они заточат менЯ в тюрьму, дабы не тратитьсЯ более  на  морские
походы в €ндию и показать кукиш тамошним золотым россыпЯм и другой  кукиш  -
‚остоку. ‚ижу, что ваша милость  -  человек  рассудительный,  благородный  и
почтенный; посему Я и решилсЯ доверить вам столь важную и редкостную  тайну.
Ћзнакомившись с ней, вы через день-другой будете голову ломать, куда бы деть
свои миллионы!
     ЃеднЯга глЯдел на него с жалкой  собачьей  преданностью,  ибо  воспылал
столь неутолимой страстью к несметным миллионам, ему обещанным, что пальцы у
него  ходили  ходуном,  будто  пересчитываЯ  денежки,  а   завидущие   глаза
вытаращились во всю ширь. Њысленно он уже понаделал немало  золотых  брусков
из сковородок, жаровен, котелков и подсвечников.
     Ћн спросил алхимика, сколько ему потребуетсЯ денег, чтобы приступить  к
делу. ’от ответил, что потребуетсЯ всего ничего: шестисот  реалов  с  лихвой
достанет, чтоб позолотить и посеребрить вселенную,  и  большаЯ  часть  денег
этих уйдет на реторты и тигли. ‘амый же эликсир,  животворнаЯ  душа  золота,
ничего не стоит, его найдешь бесплатно, где только захочешь, а на  уголь  не
надобно и гроша ломаного, ибо с помощью извести и навоза можно и  возгонЯть,
и   переваривать,   и   сепарировать,   и   ректифицировать,   и   заставить
циркулировать. € дабы доказать, что он не попусту  болтает,  он  готов  хоть
сейчас проделать это все на дому у собеседника, в его присутствии, и требует
лишь одного - сохранениЯ тайны.
     Њеж тем угольщик, слушаЯ  его  брехню,  кипел  от  злости  оттого,  что
алхимик норовил обойтись без углЯ.
     Ќа этом застиг их —ас, и угольщик, черный от угольной пыли  и  насквозь
провонЯвший адской кухней, набросилсЯ на алхимика и заорал:
     - Ѓездельник, враль, жулик, зачем ты водишь за нос  хорошего  человека,
сулЯ ему золотые горы?
     Ђлхимик тоже распалилсЯ и крикнул  угольщику,  чтоб  сам  не  врал,  но
глазом  не  успел  моргнуть,  как  получил  от  того  затрещину.  ‡авЯзалась
потасовка, и алхимику так досталось, что нос у  него  налилсЯ  огнем,  будто
реторта. ЏростофилЯ же не разнимал драчунов, боЯсь перепачкатьсЯ в  саже  да
копоти, а они так крепко вцепились друг в друга, что и  не  разобрать  было,
кто из них угольщик и кто кого выкрасил  в  черный  цвет.  Џрохожие  наконец
сумели их унЯть; посмотришь на них - закоптели оба, как соборные гасила  или
словно их свечными щипцами отделали.
     “гольщик сказал:
     - ќтот грЯзный мошенник хвалитсЯ, будто  научилсЯ  добывать  золото  из
дерьма и старого железа, а сам гол как сокол, ни кожи ни рожи. Њне  подобные
птицы знакомы, сосед мой пострадал от такого  же  загребалы,  который  целый
месЯц заставлЯл его покупать у менЯ уголь, пока не выманил  из  него  тысЯчу
дукатов, и все сулил, что обратит уголь в золото, а обратил в дым да пепел и
ободрал беднЯгу как липку.
     - Џоганый ты пес, - ответил алхимик, - Я свое слово сдержу. Ђ ежели  ты
добываешь золото и серебро из камней, которыми  торгуешь  заместо  углЯ,  из
земли и дерьма, которыми их присыпаешь, да  из  ловких  проделок  с  весами,
почему мне не добыть золота с помощью Ars magna {’о же, что Opus  magnum,  -
алхимиЯ (лат.).}, Ђрно, ѓебера, Ђвиценны, Њориено, ђоже, ѓермеса, ’еофраста,
‚истадиЯ, ќвонима, ЉроллиЯ, ‹ибавиЯ и ѓермесовой "‘марагдовой таблицы"?
     “гольщик взъерепенилсЯ и возразил:
     - Џотому что все эти писаки тебЯ с  ума  свели,  а  ты  сведешь  с  ума
любого, кто тебе поверит. џ-то уголь продаю, а ты его попусту жжешь;  потому
Я и добываю из него золото и серебро,  а  ты  -  гарь  да  копоть.  €стинный
философский камень кроетсЯ в том, чтоб купить задешево, а продать  задорого,
и к чертЯм всех этих имЯреков, что  ты  тут  называл.  џ  с  большей  охотой
потрачу уголь, чтоб сжечь тебЯ, завернув в их творениЯ, чем даже продам его.
Ђ ваша милость  пусть  считает,  что  денежки  ее  сегоднЯ  заново  на  свет
родились. …жели захотите нажить другие - случите дублон с торговлей, он  вам
к концу месЯца и принесет другой дублон приплода. Ђ коли вашей милости вовсе
опостылели деньги, выбросьте их в нужник; зато,  когда  пожалеете,  легче  и
чище  будет  достать  их  оттуда,  чем  из  горнов  проклЯтого  болтуна.   ‚
россыпЯх-то у него одни лохмотьЯ, а гуда же - корчит из себЯ индийские  копи
и возомнил тЯгатьсЯ с перуанскими кладами.

                                 <> XXXI <>

                        <> ’ђ€ ”ђЂЌ–“‡Ђ € €‘ЏЂЌ…– <>

     ’ри француза шли в €спанию через  бискайские  горы.  “  одного  на  шее
висел, на манер слюнЯвки, станок с кругом длЯ  заточки  ножей  и  ножниц,  у
второго  на  спине  горбом  торчали  два  короба  с  кузнечными   мехами   и
мышеловками, а третий тащил лоток с гребешками и булавками.
     Ќадумали они сделать привал на крутом подъеме, и  тут  повстречалсЯ  им
испанец, шествующий во ”ранцию пешком, с плащом  через  плечо.  ‚се  четверо
уселись  передохнуть  в  тени  деревьев.   ‡авЯзалась   беседа.   Џосыпались
вперемежку: "Oui, monsieur!" {„а, сударь! (фр.)}  и  "Ѓесспорно!",  "Par  ma
foi!" {—естное  слово!  (фр.).}  и  "Џремного  сожалею".  ”ранцузы  спросили
испанца, куда он держит путь, и тот ответил, что идет во  ”ранцию,  спасаЯсь
от правосудиЯ, преследующего его за какие-то проказы. Ћттуда намереваетсЯ он
перебратьсЯ во ”ландрию, дабы смЯгчить гнев  судей  и  завоевать  их  доброе
мнение верной службой королю, ибо испанец вдали от родной  земли  не  станет
служить никому, кроме своего государЯ.
     ”ранцузы подивились, как это он отправилсЯ  в  столь  долгий  путь,  не
обеспечив себе пропитаниЯ каким-нибудь ремеслом или товаром  на  продажу,  а
тот  ответил,  что  ремесло  испанца  -  ратный  подвиг,  а  посему  человек
благородный, но бедный попросит на дорогу взаймы или прокормитсЯ  подаЯнием,
а мошенник, как и повсюду, добудет себе хлеб  грабежом.  ‚  свой  черед,  он
спросил французов, ужели не побоЯлись они идти из ”ранции по чужой  земле  и
через столь суровый горный край, где грозила им  опасность  попасть  в  руки
грабителей? Ћн просил поведать ему, по какой  причине  покинули  они  родные
места и какую выгоду может им принести рухлЯдь,  коей  они  нагружены  столь
тЯжело, что даже мулов и вьючных лошадей пугают  своим  видом,  а  кой-кого,
наверно, вводЯт в искушение.
     ’очильщик,  говоривший  на  несколько  менее  засоренном   французскими
речениЯми испанском, сказал:
     - Њы дворЯне, обиженные королем ”ранции; нас погубили злые Языки,  а  Я
пострадал более других, ибо трижды побывал в €спании, где  по  милости  сего
станочка и точильного круга мне  перепало  в  Љастилии  немало  пистолей,  а
по-вашему - дублонов.
     ‹ицо у испанца вытЯнулось, и он ответил:
     - Џусть король ”ранции скрывает свою способность  излечивать  золотуху,
коли он  терпит,  чтобы  им  были  недовольны  торговцы  кузнечными  мехами,
гребешками да булавками.
     ’очильщик возразил:
     - Ќадобно вам знать, что мы, точильщики, все равно что наземный флот, и
идем мы на вас, дабы точить и подтачивать не ножи ваши,  а  золотые  бруски.
‚идите вон тот кувшин с отбитым горлышком, что цедит  струйку,  как  больной
мочетеком? Ћн-то и принесет нам денежки  без  грохота  волн  морских  и  без
опасных океанских бурь; а коли есть вот  это  колесо  -  не  потребуетсЯ  ни
парусов, ни капитанов. ‚ладеЯ подобным  устройством  из  четырех  дощечек  и
точильного камнЯ, да еще изрЯдной толикой булавок да гребешков, кои мы щедро
сыплем во все страны, мы точим, и чешем, и кровь пускаем из жил обеих €ндий.
€ можете нам поверить, что французскаЯ казна немало обЯзана тому, кто ставит
мышеловки и раздувает горны.
     - ЉлЯнусь богом, - воскликнул испанец, - Я давно приметил,  хоть  всего
этого и не знал, что от дыханиЯ ваших мехов  разлетаютсЯ  наши  денежки,  от
мышеловок пухнет ваша мошна, но мыши наши не убывают. € еще заметил Я, что с
той поры, как стали вы торговать мехами, углЯ у нас уходит куда  больше,  но
похлебку стрЯпают все жиже, а как стали мы покупать у вас мышеловки,  просто
житьЯ нет и от мышей, и от мышеловок; и не успеете вы  наточить  наши  ножи,
как они, глЯдишь, уже тупые, в ржавчине да зазубринах, и поневоле должны  мы
покупать у вас новые. ‚ижу Я, что вы, французы, жрете нашу €спанию  со  всех
сторон, как вши, присосались к ней,  разинув  ненасытные  пасти,  терзаЯ  ее
острыми зубьЯми гребенок и перемалываЯ на жерновах ваших  точильных  камней.
‚ижу и то, что чешемсЯ мы, как можем, дабы избавитьсЯ  от  зуда,  да  только
мучит он нас все пуще, и боюсь, как бы €спаниЯ не разодрала  себЯ  в  кровь.
Ќадеюсь, что скоро вернусь туда, если господу угодно будет, и верю, что  нет
иного спасениЯ от зуда, как только переловить вас, точно вшей, и  прижать  к
ногтю. Ђ что сказать о ваших гребнЯх, кроме того, что, как  почешешьсЯ  ими,
волос  ни  калевы  не  остаетсЯ  -  верно,  вы  хотите  нас  в  кальвинистов
превратить. џ не пожалею сил, чтоб €спаниЯ оценила по  заслугам  собственных
мышей, перхоть и ржавчину, а вы все провалились бы в  преисподнюю  с  вашими
мышеловками  и  кузнечными  мехами.  Ќа  этом  застиг  их  —ас,  и  испанец,
разъЯрЯсь, закричал:
     - Џодбивает менЯ черт перерезать вам всем глотку кинжалом и, став новым
Ѓернальдо дель Љарпио, превратить сей перевал в некий ђонсеваль!
     Џроходимцы же, увидев, что испанец рассвирепел не на шутку, вскочили  с
места и залопотали то "monsieur" {‘ударь! (фр.)}  и  "mon  Dieu!"  {ѓосподи!
(фр.)}, a то и "coquin!" {Њерзавец! (фр.)}. He в добрый час соскочило у  них
с Языка это слово, ибо испанец кинулсЯ с кинжалом на точильщика  и  заставил
того сбросить свой станок, который покатилсЯ вниз по скалам и раскололсЯ  на
мелкие  куски.  Џродавец  мышеловок,  в  свой  черед,  запустил  в   испанца
кузнечными мехами, но последний, напав на него с кинжалом, живо понаделал из
мехов дудки, а из мышеловок - щепки. ђазносчик же гребенок и булавок  бросил
лоток наземь и давай  припасать  камни.  Џошли  они  бросать  друг  в  друга
каменьЯми, трое на одного и один, беднЯга, супротив троих, благо камней-то в
тех местах избыток, только знай спотыкайсЯ.  ЋпасаЯсь  кинжала,  французишки
старались держатьсЯ от испанца подале. Ћн же,  оборонЯЯсь  плащом  от  града
камней,  так  ловко  поддал  ногой  лоток  с  булавками,  что   тот   трижды
перекувырнулсЯ  в  воздухе  и  грохнулсЯ  на  скалы,  ощетинившись   зубьЯми
гребешков, подобно  деревЯнному  ежу,  и  рассыпаЯ  окрест  блестЯщий  дождь
булавок. “видев это, испанец сказал:
     - ‚от  и  началась  уже  моЯ  служба  королю.  ’ут  как  раз  подъехали
путешественники на мулах и стали унимать противников, а испанец  взЯл  их  в
свидетели сей победы,  которую  одержал  он,  как  доблестный  воше-бой  над
прожорливыми французскими вшами. ђазобрав, в чем дело, путники посмеЯлись  и
уехали, взЯв с собой испанца на крупе одного из мулов и оставив французов за
поисками затычек длЯ мехов, пластырей длЯ мышеловок, заплат  длЯ  станка,  а
также  несметного  числа  булавок,  рассыпанных  среди  скал.   €спанец   же
покрикивал, удалЯЯсь:
     - ќй,  лЯгушатники!  Љоли  вы  на  свою  страну  в  обиде,  будьте  мне
признательны, ибо Я дал вам повод обидетьсЯ заодно и на мою.

                                <> XXXII <>

                  <> ‘‚…’‹…‰Ђџ ‚…Ќ…–€ЂЌ‘ЉЂџ ђ…‘Џ“Ѓ‹€ЉЂ <>

     ‘ветлейшаЯ  ‚енецианскаЯ  республика,  призваннаЯ,  вследствие  великой
своей мудрости  и  осмотрительности,  быть  мозгом  …вропы,  средоточием  ее
разума, созвала в дворцовом зале всеобщий совет. Ќа консистории сей  звучали
в стройном согласии, подобно струнам, различные голоса,  низкие  и  высокие,
старческие и молодые; кто был умудрен знаниЯми, а кто - опытом. •ор сей  так
ладно настроен и сливаетсЯ в гармонии столь редкостной, что  под  звуки  его
все  властители  других  стран   способны   совершать   перемены   в   своих
государствах.
     „ож, коронованный кнЯзь этой могущественной, свободной  державы,  сидел
на возвышении, окруженный тремЯ советниками: по  одну  руку  сидел  главный,
мужчина лет сорока, по другую -  еще  двое.  Џоодаль  стоЯли  секретари  длЯ
подсчета  голосов  и  чиновники,  коим  надлежало   голоса   эти   собирать.
Џрисутствующие были погружены в столь глубокое молчание, что слуху казалось,
будто зал обратилсЯ  в  пустыню,  а  взору  -  будто  он  населен  статуЯми;
бемолвной была немощь  старцев,  безмолвной  -  гордость  в  глазах  юношей.
Ќаконец дож нарушил тишину и молвил:
     -  Љоварство  порождает  раздоры,  притворством  же  сеЯтели   раздоров
добиваютсЯ любви своих жертв. Џобеда и мир достались нам в войнах, что  вели
мы с друзьЯми, а не в тех, где сражались с противником. Њы  дотоле  сохраним
свободу, пока  будем  понуждать  остальные  народы  обращать  друг  друга  в
рабство. Ѓлеск наш рождаетсЯ из чужих ссор. Њы следуем  примеру  искры,  что
вспыхивает из столкновениЯ кремнЯ с огнивом. —ем свирепее  спорЯт  и  бьютсЯ
между собою другие монархи, тем Ярче горит  свет,  излучаемый  нами.  €талиЯ
после падениЯ империи уподобилась богатой  красавице,  котораЯ  осталась  по
смерти родителей во власти опекунов  и  душеприказчиков  и  хочет  замуж,  а
душеприказчики уже расхитили ее приданое по частЯм; и поелику они отнюдь  не
намереваютсЯ вернуть награбленное, а,  напротив,  норовЯт  сохранить  его  у
себЯ, одни из них отказывают  королю  €спании,  который  за  нее  сватаетсЯ,
другие - королю ”ранции, который тоже ищет ее руки,  и  приписывают  женихам
свои собственные пороки.  Ћднако  сии  мошенники-опекуны,  сиречь  различные
потентаты, не  могут  отрицать,  что  нам-то  досталась  ничтожнаЯ  долЯ  от
богатств опекаемой нами особы. Ќыне  дело  усложнЯетсЯ,  ибо  женихи  твердо
намерены вступить в брак. ‚ свое времЯ король ”ранции пригодилсЯ  нам,  дабы
отбить сию невесту у королЯ-католика, который, пользуЯсь соседством Њилана с
одного боку и ЌеаполЯ - с другого, то и дело переглЯдывалсЯ да перемигивалсЯ
с ней из своего окошка. •ристианнейшему же королю до нее было куда дальше  -
ни подойти, ни посмотреть; только и оставалось, что  письмами  пробавлЯтьсЯ.
’еперь же,  через  посредничество  ‘авойи,  Њантуи  и  Џармы,  ЯвилсЯ  он  в
Џиньероль и увиваетсЯ за девицей, домогаЯсь ее любви, а посему придетсЯ  нам
похитить ее у него из-под носа. Ћсобого труда прилагать тут не надобно,  ибо
французов легче прогнать, чем привлечь; поначалу их бешеный натиск разгонЯет
прочих, а там, глЯдишь, их и самих  прогнать  недолго,  таков  уж  их  нрав.
Ћднако ножку подставить надо с  умом  и  так  сострЯпать  развод,  чтоб  нас
обласкали, как сватов. •ристианнейший король строит куры ‹отарингии и жаждет
овладеть ею. Ћн брЯцает оружием в ѓермании, но вассалы его живут в бедности.
‚збаламутил он весь мир, лишив его покоЯ, а посему приспешники его в  €талии
дрожат от страха. Њы же вступим туда, не прибегаЯ к особым хитростЯм, ибо он
поднЯл окрест такой шум, что никто нас не услышит. Ќам нет  нужды  опасатьсЯ
тех, кто доверилсЯ ему,  ибо  чистосердечное  их  раскаЯние  сншлает  с  них
подозрение. ‘даетсЯ мне, что, поощрЯЯ  спесь  честолюбивого  и  легковерного
монарха, мы одержим верх над королем ”ранции ‹юдовиком ’ринадцатым. Ћсобливо
же надлежит пестовать его фаворита, прилагаЯ все силы, дабы  входил  он  все
более в милость. ”аворит  сей  присваивает  все,  что  достаетсЯ  королю,  и
непомерно раздуваетсЯ сам, по мере того как съеживаетсЯ король. Џока  вассал
останетсЯ хозЯином своего королЯ, а король -  вассалом  собственного  слуги,
первого все будут  ненавидеть,  как  предателЯ,  а  второго  презирать,  как
ничтожество. ‘казать вслух "смерть королю!" и не только  избежать  кары,  но
даже быть обласканным может тот, кто добавит: "„а здравствует  фаворит!"  Ќе
знаю, был ли длЯ ѓенриха —етвертого худшим злодеем ”рансуа  ђавайЯк,  нежели
ђишелье - длЯ его сына. ‡наю одно - оба оставили его в сиротах первый  отнЯл
отца, второй - мать. Џусть же и впредь властвует Ђрман, ибо он,  как  тЯжкий
недуг, прикончитсЯ сам, прикончив больного.
     Ќемаловажно подумать также о  наследниках  французского  престола,  ибо
христианнейший король давно потерЯл надежду на потомство,  а  посему  корона
уготована брату его, чей нрав сулит нам отрадное  будущее,  ежели  мы  будем
держать ухо востро. ќто пламЯ, раздувать которое мы сумеем по своей воле,  к
тому же столь буйное, что оно и само себЯ раздует; это человек,  что  сетует
тем громче, чем более  ему  желают  добра;  посему  он  нанес  обиду  королю
€спании, а мы сумеем повернуть сие разногласие, как нам вздумаетсЯ.  ”ранциЯ
не доверЯет королевской родне, ибо в нее втерсЯ фаворит, скупив чуть  ли  не
все генеалогическое древо; страшит ”ранцию и то, что все почетные  должности
захвачены его семейством и власть в стране попала в руки его клевретов.  ‚се
помнЯт обезглавленного  Њонморанси  и  многочисленных  дворЯн,  томЯщихсЯ  в
ссылке и опале; всех гнетет боЯзнь, как бы  престолонаследие  не  обернулось
свалкой. „ело в ѓермании не поправишь с отторгнутым Џфальцем  и  герцогством
‹отарингским,   намерениЯми   герцога   ‘аксонского   и   протестантами    -
приверженцами €мперии, восстающими против австрийского дома. Ћ мире в €талии
не может быть и речи, пока там имеютсЯ крепости, занЯтые  испанцами.  Љоролю
€спании по горло хватает трудов и затрат по вине голландцев, которые  отнЯли
у него во  ”ландрии  земли,  коими  он  некогда  владел,  и  норовЯт  отнЯть
остальные. Ћни уже захватили лучшую и обширнейшую  часть  Ѓразилии,  богатую
древесиной, тгбаком и сахаром, чем и, обеспечили свой  флот,  и  понастроили
укреплениЯ на одном из Ђнтильских островов. ‘ледует добавить к сему насущную
заботу о поддержке императора и о противодействии  французам  в  государстве
Њиланском. Њы же, подобно  колесикам  карманных  часов,  должны  ежечасно  и
ежеминутно, неслышно и невидимо без устали двигать сии  стрелки  вперед,  не
останавливаЯсь и не обращаЯсь вспЯть,  предоставлЯЯ  всем  прочим  шуметь  и
волноватьсЯ. ѓосударство наше подобно  стеклодуву,  который  дыханием  своим
придает изделию вид и форму; так и мы, обработав землю огнем, создаем лед.
     Ќа этом застиг их —ас и, подхлестнув одного из самых рьЯных  capidiechi
{—ленов ‘овета десЯти (ит.).}, понудил его к следующим речам:
     - ‚енециЯ - это сам Џилат. „оказываю: Џилат осудил  праведника  и  умыл
руки; ergo... {‘ледовательно (лат.).} Ћн выпустил  на  волю  ‚аравву,  иначе
говорЯ - мЯтеж, и заточил в тюрьму мир, иначе  говорЯ  -  €исуса:  igitur...
{Џоэтому (лат.).} Џилат, человек настойчивый (а вернее сказать  -  упрЯмый),
сказал: "—то мной написано - то написано"; tenet consequentia...  {€з  этого
вытекает (лат.).} Џилат отдал спасение и мир человечества в руки  смутьЯнов,
дабы они распЯли его: non potest negari... {ЌельзЯ отрицать (лат.).}
     ‘обрание разразилось громкими криками. „ож, с  согласиЯ  многих,  а  по
внешней видимости  -  даже  всех,  велел  заключить  в  тюрьму  говоруна  да
хорошенько проверить его родословную, ибо  нет  сомнений,  что  его  породил
кто-то, кто был, в свой черед, порожден  кем-то,  кто  дружил  с  тем,  кого
знавал некто ведущий род от кого-то, в ком было кое-что от испанца.

                                <> XXXIII <>

                      <> „Ћ† ѓ…Ќ“ќ‡‘Љ€‰ € ‘…ЌЂ’ …ѓЋ <>

     Ѓесславный и сиЯтельный дож ѓенуи  собрал  достопочтенный  свой  сенат,
дабы выслушать посланника христианнейшего  королЯ,  который  и  повел  такую
речь:
     - ‘ветлейшаЯ республика! Љороль, повелитель мой, коему  свобода  €талии
исстари была не менее дорога, чем  величие  собственной  короны,  вследствие
чего он непрестанно  всем  своим  могуществом  содействовал  сохранению  сей
свободы, печась о спокойствии вашем и не имеЯ  иной  корысти,  кроме  пущего
блага  всех  кнЯзей,  кои  властвуют  в  добром  согласии   над   лучшей   и
прекраснейшей страной мира, прислал менЯ к вам, дабы Я от имени его изложил,
каким образом мой повелитель, покорнейший сын римской церкви  и  миролюбивый
сосед всех властителей, намереваетсЯ оправдать свои действиЯ в ваших  глазах
и выразить вам свое расположение и благосклонность. ‚ам самим лучше знать  о
своих бедах, нежели нам, внимающим и взирающим издалека. Њного  лет  провели
вы в тЯжких войнах,  порожденных  несогласиЯми  с  герцогом  ‘авойским,  чье
соседство постоЯнно причинЯло вам изрЯдные заботы  и  тревоги,  невзираЯ  на
вмешательство королЯ-католика как беспристрастного  судьи.  ‚идели  вы  полЯ
свои, залитые кровью и устрашающие видом громоздЯщихсЯ мертвых тел;  города,
разоренные осадами и штурмами; страну, обнищалую от военных постоев; полчища
свирепых германцев, захвативших земли ваши и несущих душам ересь, а плоти  -
голод и чуму. Џо присущей вам мудрости вы не станете  возлагать  на  королЯ,
повелителЯ моего, вину за какое-либо из этих  зол,  ибо  он  только  силилсЯ
спасти слабейшего не с той целью, чтобы оный, победив, окреп сверх меры, а с
той,  чтоб  он  защитил  права  свои  и  не  дал  окрепнуть  противнику   и,
следовательно, каждому воздано было бы по справедливости и без обиды и  дабы
Њонферрат, причина сих смут, не досталсЯ бы в награду чьей-либо корысти.  ‡а
этим  и  содержал  повелитель  мой  могучее  войско  и  не   раз   самолично
сопутствовал ему, разрушаЯ преграды, что воздвигала в Ђльпах зима,  расчищаЯ
таким образом путь длЯ направлЯвшейсЯ к вам поддержки, а затем, выполнив сей
благородный замысел, с победой возвращалсЯ вспЯть. Ќыне же, когда весь мир в
злобе ополчилсЯ на него и помощь, оказаннаЯ вам, снискала ему Ярую ненависть
всех властителей, он надеетсЯ, что светлейшаЯ республика допустит его в свои
порты столь же гостеприимно, как и королЯ  €спании,  и,  поддерживаЯ  мирные
отношениЯ с обоими, докажет, что отдает  должное  похвальному  рвению  моего
повелителЯ и оправдывает действиЯ его оружиЯ.
     „ож, видЯ, что мусью пришел к концу своей речи, молвил так:
     - ‚ознесем хвалу господу за то, что  мы  призваны  продолжать  то,  что
делали доныне, а именно - дарить христианнейшему королю любовь  и  уважение.
Њы услыхали в словах ваших то, что в свое времЯ  видели  своими  глазами,  а
очевидцев убедить всегда легко.  ђазумеетсЯ,  поведение  королЯ,  повелителЯ
вашего, могло бы  поколебать  наше  доверие,  ибо  он  с  помощью  ‹едигьера
способствовал  розни,  посеЯнной  в  нашей  республике  герцогом  ‘авойским,
который жаждал уничтожить ее или вернуть себе и добилсЯ бы  этого,  погрузив
страну в пучину бедствий, если  бы  не  помощь  королЯ-католика.  …ще  более
суровым испытанием нашему доверию служит захват ‘узы, ЏиньеролЯ и  Љазале  в
€талии силой французского оружиЯ, ибо здесь ”ранциЯ  уподобилась  тому,  кто
Якобы разнимает драку, а сам убегает с плащами  дерущихсЯ.  …ще  пуще  могли
разрастись наши подозрениЯ,  когда  его  христианнейшее  величество  выкурил
герцога ‹отарингского из дому, разведЯ столь густой дым, что  тому  едва  не
выело глаза. Ћднако мы не станем придиратьсЯ к сим неблаговидным поступкам и
еще  раз  заверим  христианнейшего  королЯ  в  нашем   неизменном   к   нему
расположении. Њы также обещаем ему сохранЯть сии чувства и впредь, насколько
позволЯт нам обЯзательства, принЯтые нами в отношении королЯ €спании,  коего
могущество оберегает нас от зла, величие - обогащает, а вера -  поддерживает
нашу церковь. Џосему выполнить просьбу вашу возможно только  в  том  случае,
ежели мы  созовем  на  совет  всех  деЯтелей  республики  нашей,  облеченных
полномочиЯми решать дела государственные.
     Џосланнику, равно как и сенату, сие предложение пришлось по  нраву.  ‡а
означенными деЯтелЯми послан был знатный вельможа, дабы поведать им, с какой
целью их приглашают, и просить их прибыть не мешкаЯ. ’от застал  их  всех  в
городе Ѓанки и сообщил им, что было ему поручено. Ќа этом застиг их  —ас,  и
благородные генуэзцы, изменившись в лице,  велели  знатному  гонцу  передать
пресветлому  дожу,  что  они,  едва  услышав  предложение  королЯ   ”ранции,
собрались было тотчас двинутьсЯ в путь,  но  столь  крепко  припечатались  к
седалищам испанским, что встать с места не имеют возможности,  разве  только
потащив сии седалища вслед за собой, чему мешают гвозди, вбитые в Ќеаполе  и
‘ицилии и намертво закрепленные присЯгой верности €спании. Ђ еще  хотЯт  они
напомнить  его  светлости,  что  король  ”ранции  движетсЯ  вперед,  подобно
галернику, обернувшись  спиной  к  цели  своего  пути,  и  все,  что  видит,
подгребает к себе; пора дожу открыть глаза, ибо монарх сей выступал  некогда
как инквизитор против еретиков, а ныне - как еретик против инквизиторов.
     ‚ельможа воротилсЯ ко двору и громким голосом передал сей ответ.
     Њусью был крепко раздосадован и смущен и, едва сдерживаЯ  гнев,  мЯл  в
руках свой плащ с пелеринкой и алым воротником.
     Ђ дож сказал, дабы еще распалить его:
     - ‘кажите христианнейшему королю, что хоть наша республика и не уважила
его просьбы, она обещает ему, ежели он еще раз  сунетсЯ  в  €талию,  служить
ежегодные мессы за упокой души французов, что сложат здесь головы, как и  за
тех, что уже покоЯтсЯ в Џавийском лесу, вымостив его скелетами. Ђ  пока  его
величество пребудет в плену в государстве Њиланском, мы обЯзуемсЯ оплачивать
его содержание и, более того, предлагаем немедлЯ выкупить его за  сто  тысЯч
дукатов. ‚ас же просим принЯть от нас в дар историю Љарла ЏЯтого. —тение сие
в дороге покажетсЯ  вам  занимательным,  а  королю  вашему  послужит  верным
путеводителем.
     Њусью, не помнЯ себЯ от злости, вымолвил:
     - €з слов ваших Явствует, что вы  все  -  добрые  и  преданные  вассалы
королЯ-католика, обернувшиесЯ заморскими галисийцами по  милости  тех  самых
седалищ, что препЯтствуют установлению между нами добрососедских отношений.

                                <> XXXIV <>

                            <> Ќ…Њ–›-…ђ…’€Љ€ <>

     Ќемцы, еретики и протестанты, кои насчитывают у себЯ столько же ересей,
сколько человек, и только и знают, что  подстрекать  властолюбие  шведов  да
коварство  герцога  ‘аксонского,  маркиза   Ѓранденбургского   и   ландграфа
ѓессенского, долго хворали  французской  болезнью  и  решили  наконец  разом
избавитьсЯ от нее, ибо как ни вгонЯли  их  в  пот  тЯжкие  лишениЯ,  как  ни
смазывали их ртутной мазью в Ќордлингеновой печи, как обильно ни пускали  им
кровь usque ad animi deliquium {‚плоть до душевного изнеможениЯ  (лат.).}  в
бессчетных военных поражениЯх - ничто не шло им на пользу.
     ‘обрали они всех лучших  лекарей,  каких  только  сумели  отыскать,  от
сторонников рационального направлениЯ до  спагириков,  и,  поведав  о  своем
горе, потребовали более действенного лечениЯ.
     Ћдни  врачи  держались  взглЯда,  что  спасти  их  можно,  изгнав   все
французские гуморы, засевшие у них в костЯх; другие,  полагаЯ,  что  болезнь
гнездитсЯ в голове, советовали прочистить мозги и вытравить  оттуда  грЯзные
замыслы  с  помощью  прославленного  ѓаленом  ѓиппократова   тетрагона,   по
внешности напоминающего табачный дым. €ные же, суеверные и преданные  тайным
наукам, утверждали,  что  больные  страдают  не  от  естественной  хвори,  а
одержимы бесами и как таковые нуждаютсЯ в заклинаниЯх и заговорах.
     ‡а сими научными спорами застиг их —ас; и тут подал голос  некий  медик
из Џраги.
     - Ћт этой хвори нет лекарств, - сказал  он.  -  ’олько  диета  способна
исцелить немцев от страданий и недугов; однако же не знать им диеты,  доколе
настежь будут распахнуты двери в  трактиры  ‹ютера  и  Љальвина;  ненасытные
глотки будет томить жажда, и велик будет соблазн французских винных лавок да
борделей!

                                 <> XXXV <>

                       <> ‚…‹€Љ€‰ ‘“‹’ЂЌ ’“ђ…–Љ€‰ <>

     ‚еликий  султан,  ибо  так  зоветсЯ  турецкий   император   -   монарх,
царствующий по милости обманов Њагомета над величайшей из всех  существующих
ныне держав, - повелел собрать всех кади,  военачальников,  беев  и  визирей
своей   Џорты,   именуемой   преславной,   а    также    свЯщеннослужителей,
государственных деЯтелей, наместников и пашей,  кои  были  чуть  ли  не  все
выходцами из христиан. ‚елел он также привести христиан, пребывающих у  него
в рабстве, заживо погребенных в темницах ЉонстантинополЯ,  ибо  сей  чванный
владыка гнушаетсЯ брать выкуп за рабов и презирает свЯтейшую из добродетелей
- милосердие.
     €так,  собрание  сие  было  весьма  многолюдным,  всем  на   удивление;
подобного стечениЯ народного не сохранилось в памЯти самых древних старцев.
     ‚еликий  султан,  полагавший,  что  уронит  достоинство   свое,   ежели
подданные услышат его голос или узрЯт его хотЯ бы  одним  глазом,  сидел  на
высочайшем троне, задернутом со всех сторон занавесЯми, сквозь которые можно
было лишь смутно разглЯдеть предметы. Ѓезмолвным  знаком  приказал  он  дать
слово одному из мавров, изгнанных из €спании,  поелику  оный  имел  сообщить
дело чрезвычайной  важности.  Њавр  поначалу  распростерсЯ  на  полу  у  ног
императора в кощунственном поклонении, затем поднЯлсЯ и сказал:
     - Њы, истинные и правоверные  магометане,  долгое  времЯ  томившиесЯ  в
испанском плену, тайно хранЯ в сердце закон пророка, потомка Ђгари, возносим
хвалу могущественнейшему из монархов, султану турецкому, за благосклонность,
с коей снизошел он к ничтожной горстке  мавров,  оставшихсЯ  в  живых  после
столь горестного изгнаниЯ, и жаждем оказать его величеству посильную услугу,
а именно - поделитьсЯ с ним приобретенными нами сведениЯми,  ибо  мы  лишены
иного имущества и обращены в жалкий сброд. Ђ дабы претворить желание наше  в
действие, мы советуем великому султану, ради вЯщей славы сего государства  и
увековечениЯ подвигов доблестных полководцев,  последовать  примеру  ѓреции,
ђима и €спании и пожертвовать елико возможно на университеты  и  процветание
наук, учредив за оные награды, ибо еще и поныне живут  и  торжествуют  Языки
греческий и латинский, прославлЯЯ канувшие в вечность монархии  и  монархов,
воскрешаЯ их заслуги и имена и спасаЯ их от мрака забвениЯ;  и  все  это  по
милости  наук,  обогативших  мир  сведениЯми  и  извлекших  его  из   глубин
варварства.
     ‚о-вторых, мы советуем ввести в обращение право и законы римлЯн  в  тех
случаЯх, когда таковые не противоречат здешним, дабы содействовать  порЯдку,
препЯтствовать его нарушителЯм, награждать добродетель и карать порок и дабы
правосудие ЯвлЯло себЯ в законах, не знающих воздействиЯ  страстей,  досады,
раздражениЯ или подкупа, благодарЯ верной методе и точному,  всем  понЯтному
изложению.
     ‚-третьих, мы предлагаем  ради  вЯщих  успехов  в  бою  сменить  кривые
Ятаганы на испанские шпаги, ибо они куда сподручней длЯ нападениЯ и защиты и
позволЯют наносить стремительные удары острием,  избавлЯЯ  от  необходимости
круговых движений, по каковой  причине  испанцы  в  рукопашном  бою  дерутсЯ
несравнимо искусней всех прочих, а мы всегда несем тЯжкие потери. Љ тому  же
шпагу много легче держать в руке и носить на поЯсе.
     ‚-четвертых:  дабы  сохранить  здоровье  или  вернуть  его,  коли   оно
потерЯно, надлежит распространить повсеместно  и  любыми  средствами  обычай
пить вино, ибо оно при умеренном потреблении служит лучшим проводником  пищи
и самым целебным лекарством.  Ћт  торговли  вином  немало  возрастут  доходы
великого султана и его подданных и  обогатитсЯ  казна  его,  коль  скоро  из
плодов виноградной лозы можно получить великое множество напитков,  -  товар
же сей всему миру весьма любезен, к  тому  же  он  поднимает  боевой  дух  и
зажигает в крови огонь отваги, действуЯ быстрее и разумнее,  нежели  Ђмфион.
Џо всем этим причинам следует снЯть запрет с потреблениЯ вина, тем более что
многие уже начали с запретом сим не считатьсЯ. Ђ дабы решение это стало всем
понЯтным, надо найти ему надлежащее и толковое объЯснение.  Њы  же,  в  свой
черед, приложим  все  свое  мастерство  и  сноровку,  дабы  осуществить  сии
намерениЯ без лишних затрат и трудов и придать еще больше величиЯ  и  блеска
всем царствам могущественного владыки ЉонстантинополЯ.
     …два произнес он последнее слово, как поднЯлсЯ ‘инанбей,  отступник  от
христианской веры, и молвил, воспылав Яростью:
     - …сли б все силы адские вступили в сговор  против  турецкой  монархии,
они бы не придумали длЯ нее худших бедствий, нежели четыре предложениЯ этого
мавританского пса, который среди  христиан  был  негодным  мавром,  а  среди
мавров хочет  быть  негодным  христианином.  Њавры  помышлЯли  вознестись  в
€спании; здесь же они помышлЯют унизить нас. Џервому замыслу  наградой  было
изгнание, второй заслужил того же; мы по справедливости сквитаемсЯ  с  теми,
кто вышвырнул их сюда, ежели вернем  их  изгнавшим.  €бо  более  хитроумного
расчета, дабы истребить наши силы, не знал сам •уан Ђвстрийский, когда он  в
битве при ‹епанто перерезал несметное число Янычар и пустил рыб плавать в их
крови, подарив за наш счет соперника Љрасному морю; не был нам  столь  лютым
недругом и перс в зеленом тюрбане, искавший гибели нашей империи; и даже дон
Џедро •ирон, герцог Ћсуна, вице-король ‘ицилии и ЌеаполЯ,  чье  громкое  имЯ
повергает в трепет весь мир, устрашенный могуществом его галер, парусников и
сухопутных войск, и который не раз  силой  своего  огнЯ  обращал  в  бегство
корабли наши от ‘тамбула до Џеры, - даже он  не  погружал  наш  полумесЯц  в
столь непроглЯдный мрак, как это вознамерилсЯ сделать  ты,  свиное  отродье,
пролаЯв здесь  твои  четыре  предложениЯ.  ‡най  же,  собака,  что  монархии
зиждутсЯ на заведенных ими обычаЯх. Џолководцы от века прославлЯли монархии,
а ученые краснобаи развращали. Њеч, а не книга доставил королЯм их владениЯ;
армии, а не университеты завоевывают земли  и  защищают  их;  победы,  а  не
ученые споры делают их великими и грозными. Ѓитвы приносЯт царства и короны,
науки  же  -  ученые  степени  и  кисточки  на  докторских  колпаках.  ‘тоит
государству начать раздавать награды за науки -  и  тотчас  же  бездельникам
достанутсЯ громкие званиЯ, хитрецам - почет, пронырам - помощь,  ловкачам  -
поощрение, и неизбежно храбрец окажетсЯ в зависимости от грамотеЯ,  отважный
- от ученого, меч -  от  пера.  Ќевежество  народное  -  твердынЯ  кнЯжеской
власти; наука, просвещаЯ народ, пробуждает  в  нем  мЯтежный  дух.  “ченость
толкает подданного на заговоры заместо слепого послушаниЯ,  вселЯет  в  него
недоверие к повелителю заместо поклонениЯ,  ибо,  уразумев  сущность  своего
властителЯ, он дерзает уже презирать его; познав свободу, он  алчет  ее;  он
начинает сомневатьсЯ, достоин ли власти тот, кто властвует, и тем  самым  он
уже властвует над властелином своим. Ќаука жаждет мира, ибо он ей необходим,
а обретенный мир приводит к самой опасной войне, ибо нет хуже войны, как та,
которую ведут поневоле, желаЯ мира; словами и посланиЯми ты взывал  к  миру,
на  деле  же  получил  войну.  ‚  стране,  что  отдана  на  откуп  ученым  и
сочинителЯм, паршивый гусь ценитсЯ дороже, чем мушкет и  копье,  а  пролитые
чернила--чем  пролитаЯ  кровь;  от  листа   бумаги,   снабженного   подписью
могущественного лица, не спасет самый  прочный  панцирь,  коему  не  страшен
огонь; и трусливаЯ рука, что с дрожью беретсЯ за оружие, сумеет  выудить  из
чернильницы почести, доходы, титулы и власть. Њного низких людей добывало со
дна  чернильниц  свои  черные  мантии;  многие   вознеслись   на   хлопчатом
фундаменте;  немало  звучных  имен  и  крупных   состоЯний   обЯзаны   своим
происхождением измаранной бумаге. €з борозды, куда не уместилось бы  и  двух
селеминов зерна, ђим вырос в исполинское государство, опираЯсь не на  ученых
да на книги, а на воинов да  на  копьЯ.  ‚се  брал  он  натиском,  ничего  -
прилежанием. Ћн похищал женщин, когда в них нуждалсЯ, подчинЯл себе  близких
соседей, добиралсЯ и до дальних. Ќо  стоило  –ицерону,  Ѓруту,  ѓортензию  и
–езарю ввести в обиход слово и красноречие, как они тем самым породили мЯтеж
и заговоры и принесли смерть друг другу и самим себе; а республики,  империи
и императоры погибли и подпали под  власть  неприЯтелЯ  по  вине  утонченных
щеголей. ‚едь не всех птиц ловЯт и сажают в клетку, а только тех, что  ловко
болтают да пускают трели; а чем  краше  и  Ясней  они  болтают,  тем  крепче
запоры, тем надежнее охрана клетки! €так, ученые труды обернулись  оружейной
палатой, грозившей самому оружию,  а  в  громогласных  речах  превозносилось
преступление и осуждалась добродетель; а поелику  на  царство  возведен  был
Язык, былые победы рухнули под тЯжестью  слов.  Ќаука  сгубила  греков,  как
червоточина. —естолюбивые академии вели  их  на  поводу,  войска  завидовали
академиЯм, философы  же  травили  военачальников.  •итрость  взЯлась  судить
доблесть, - вот почему греки  были  богаты  книгами  и  бедны  победами.  ’ы
сказал,  что  великие  мужи  древности  живы  и  поныне  благодарЯ   великим
сочинителЯм, что Язык жив, хоть мертвы те государства. ’очно так же  кинжал,
поразивший жертву, сам остаетсЯ цел  и  невредим,  когда  человеку  приходит
конец; однако мертвецу от этого не легче. Џусть лучше жила бы  монархиЯ  без
Языка, нежели Язык без монархии. Ћт ѓреции и ђима  сохранилось  только  эхо,
родившеесЯ из пустоты и небытиЯ, - это даже не  голос,  а  едва  лишь  хвост
отзвучавшего  слова.  Ђ  творениЯ  сочинителей,  прикончивших   монархию   и
оставшихсЯ в живых после сего  злодеЯниЯ,  читатель  ценит  недолго  и  лишь
постольку,  поскольку  они  способны  его  развлечь  или  удовлетворить  его
любопытство. €спаниЯ, страна, чей дух исстари бесстрашно  взмывал  навстречу
опасности, чьи сыны нетерпеливо устремлЯлись  на  поединок  со  смертью,  не
дожидаЯсь долголетиЯ и презираЯ старость, восстала  из  праха  и  разорениЯ,
сверкнула молнией  над  собственным  пеплом,  и  мертвое  тело  ее  воссиЯло
чудодейственной жизнью. Љниг она в ту пору не  писала,  зато  о  деЯниЯх  ее
можно было написать немало; не слагала она хвалебных песнопений, а  добывала
славу на поле брани; о доблести ее вели рассказ барабаны и трубы, а речь  ее
была краткой - клич "‘ант-џго!", многократно повторенный. Ћна  изумила  весь
мир  свершениЯми  ‚ириата  и  ‘ерториЯ,  блистательно  восторжествовала  над
ѓаннибалом, а –езарЯ, который дотоле билсЯ со  всеми  народами  ради  славы,
принудила битьсЯ ради спасениЯ жизни. Ћтвага и мужество  Ќумансии  превзошли
все пределы возможного.  Ћб  этих  и  других  бесчисленных  ратных  подвигах
€спаниЯ ничего не писала, о них написали римлЯне.  ‘лаве  €спании  послужили
чужие перьЯ; ей в удел досталсЯ бранный труд, римлЯнам же - повествование  о
нем. ‹етописей она не вела,  зато  занЯла  в  них  почетное  место.  Ќо  вот
изобретена была артиллериЯ, и  она  взЯла  верх  над  храбрецами-одиночками,
разносЯ в прах известь и камень укреплений и награждаЯ победой  меткость,  а
не отвагу. Ћднако вскорости изобретен был и печатный стан, и  он  взЯл  верх
над артиллерией, свинец - над свинцом, чернила - над порохом, стволы  перьев
- над стволами орудий. Џорох не  вспыхивает,  коли  его  подмочить.  Ќо  кто
усомнитсЯ в том, что подмочили его в чернилах, коими пишут приказы, согласно
которым сей порох изготовлЯют? Љто усомнитсЯ в том, что  на  пули  недостает
металла с той поры, как начали попусту тратить свинец на  отливку  литер,  а
медь - на гравюры? ‡най, собака, битвам обЯзаны мы властью, воинам  нашим  -
победами, воинам же и наградами. Џосему и  раздавать  награды  следует  тем,
кому мы обЯзаны своим торжеством. ’от, кто назвал сестрами науку и  воинскую
доблесть, плохо знал им цену, ибо ничто так не чуждо друг другу, как слово и
дело. Ќож сочетаетсЯ с пером, лишь затем,  чтобы  резать  его;  однако  перо
мстит ножу самими ранами, что нанесла ему сталь. Џодлейший из мавров!  Џусть
недруг превзойдет нас  числом  людей  знающих,  а  мы  его  -  числом  людей
победоносных, ибо нам дороже победа над врагом, чем похвала его.
     ‚торое твое предложение - ввести у нас законы римлЯн.  …жели  это  тебе
удастсЯ, ты разом с нами покончишь! ’ы опутаешь всю империю кознЯми сутЯг  и
злодеев,  судей,  сверхсудей  и  противосудей;  и   жители   ее   изнемогут,
обернувшись  адвокатами,  их  помощниками,  писцами,  докладчиками  в  суде,
прокурорами,   секретарЯми,   челобитчиками,   приказными,   чиновниками   и
альгуасилами. —то же касаетсЯ военного дела, коим сейчас занЯты достойнейшие
из людей,  оно  попадет  в  руки  людей  никудышных,  отбросов,  порожденных
бездельем. ’Яжб  возникнет  великое  множество  не  потому,  что  прибавитсЯ
разума, а потому, что прибавитсЯ законов. Ќаши  установлениЯ  несут  нам  по
нашему желанию мир, а прочим народам  -  войну,  также  по  желанию  нашему.
‡аконы сами по себе хороши и разумны; с поЯвлением же законников они  тотчас
станут глупыми и бессмысленными. ’акова истина, и  сами  законники  признают
это всЯкий раз, когда толкуют закон вкривь и вкось, подтверждаЯ  тем  самым,
что закон как таковой вовсе не имеет смысла. Ќет такого судьи, который бы не
хвалилсЯ, что единственно правильно понЯл  смысл  закона;  а  поелику  закон
приобрел смысл благодарЯ судье, Ясно, что дотоле смысла в  нем  не  было.  џ
вероотступник, а был христианином, и утверждаю по  собственному  опыту,  что
нет такого законоуложениЯ, гражданского или уголовного, которое бы не  знало
ровно  столько  толкований,  сколько  есть  ученых  и  судей,   знатоков   и
толкователей; и по мере того, как  ему  приписывают  различные  смыслы,  оно
терЯет ничтожный смысл, который  был  ему  присущ,  и  обращаетсЯ  в  пустое
собрание слов. Џосему тот, кто тЯжбу проиграл, потерЯл и то, что требовал  с
него истец, и то, чего тот и не требовал, а требовал длЯ себЯ защитник;  тот
же, кто ее выиграл, потерЯл все, что потратил, дабы  выиграть.  ‘тало  быть,
все остаютсЯ в проигрыше, куда ни кинь. Љоли человеку недостает  ума,  чтобы
отнЯть у другого имущество, у него с лихвой достанет  законов,  кои,  будучи
надлежащим образом истолкованы, положат основу тЯжбе, а уж тут пострадает  в
равной мере и тот, кто ищет правосудиЯ, и тот, кто его бежит. ‚се вы  теперь
видите, на какой путь вступили бы мы, согласившись с этим мавром.
     ‚ третьих же, вздумалось ему, чтобы мы сменили  Ятаганы  на  шпаги.  Ќо
поскольку первые не представлЯют особых неудобств, Я не вижу особой пользы в
такой замене.
     ЏолумесЯц - свЯщенный знак народа нашего, он же в виде  Ятагана  служит
нам оружием. Џеренимать  платье  и  обычаи  врага  -  это  повадка  рабов  и
побежденных или по меньшей мере путь  к  тому  и  другому.  …жели  мы  хотим
остатьсЯ тем, что мы есть, нам следует держатьсЯ изречениЯ,  гласЯщего:  то,
что делалось  всегда,  надлежит  делать  и  впредь;  того,  что  никогда  не
делалось, и впредь делать не должно. ЏамЯтуЯ о словах  сих,  мы  остережемсЯ
новшеств. •ристианин колет, а турок режет; христианин мавра  прогнал,  турок
же посадит его на кол.
     Ћ последнем его предложении - ознакомить  нас  с  виноградной  лозой  и
вином - скажу, что советую ему жаждать Љорана так же страстно, как он жаждет
вина. Љое-что уже исстари дозволено нам Љораном. Ћднако надобно знать  меру,
ибо стоит нам разрешить  повсеместно  торговать  вином  и  распивать  его  в
харчевнЯх, мы вскорости начнем пить колодезную воду асумбрами и  платить  за
нее втридорога, как за вино. ‘удЯ по предложениЯм сего мавра, думаетсЯ  мне,
что проклЯтый пес желает более зла тем, кто дал ему приют, нежели  тем,  кто
его изгнал.
     ‚се выслушали его в глубоком молчании.  ‚идно  было,  что  мавра  обуЯл
страх, ибо по лбу его  градом  катилсЯ  пот.  Ќаконец  Ђли,  первый  визирь,
стоЯвший ближе всех к занавешенному трону султана, кинул вопрошающий  взглЯд
в сторону своего повелителЯ и молвил:
     - —то скажете вы, рабы христиане, о том, что слышали?
     Ћни же, видЯ, сколь слеп народ сей, приверженней к дикости, погрЯзший в
невежестве под игом тиранства, почитающий за зло просвещение и закон, решили
промеж себЯ,  что  ответ  следует  держать  испанскому  кабальеро,  вот  уже
тридцать лет томившемусЯ в плену, и он повел такую речь:
     - Њы, испанцы, не станем давать вам советов, кои пойдут вам впрок,  ибо
мы тем самым станем изменниками нашему монарху и вере  нашей.  Ќе  станем  и
обманывать вас, ибо нам, христианам, не нужен обман длЯ того чтобы  защитить
себЯ. Џосему мы готовы безвинно принЯть смерть, но сохраним молчание.
     ‚еликий султан, коего настиг —ас, откинул  завесы  своего  трона  (чего
дотоле никогда не делал) и сказал гневно:
     - •ристиане сии свободны; выкупом им послужила великодушнаЯ доброта их;
оденьте их и хорошо снарЯдите в дальний морской путь, а длЯ этого отдайте им
все достоЯние мавров. Ђ этого пса Я повелеваю сжечь живьем  за  то,  что  он
осмелилсЯ предлагать нам новшества; и еще повелеваю огласить,  что  подобнаЯ
кара неминуемо постигнет всЯкого, кто пойдет по  его  пути.  Џредпочтительно
мне  быть  варваром-победителем,  нежели   мудрецом-побежденным.   €скусство
побеждать - вот наша наука, ибо  на  глупости  народа  покоитсЯ  спокойствие
владыки. Џовелеваю всем, собравшимсЯ здесь, позабыть о том, что  вы  слышали
от этого мавра. „а повинуютсЯ мне впредь прочие державы, подобно  тому,  как
ныне повинуютсЯ ваши чувства, и да пребудет в памЯти вашей страх перед  моим
гневом.
     ’ак воздал —ас каждому, что ему положено: нечестивым варварам -  вечное
прозЯбание в дикости, христианам - свободу и почести, а мавру -  заслуженную
кару.

                                <> XXXVI <>

                         <> —€‹€‰–› € ѓЋ‹‹ЂЌ„–› <>

     ЃурЯ загнала в чилийскую гавань судно голландцев ибо Ярость  штормов  и
неистовство ветров часто приносЯт в дар чужим берегам сих пришельцев, весьма
склонны к бунту  и  грабежам.  —илийские  индейцы,  охранЯвшие  сию  гавань,
подобно тому как вообще всЯкий народ этого побежденного нами Ќового ‘вета на
погибель  свою  с  оружием  в   руках   охранЯет   свою   свободу   и   свое
идолопоклонство, напали на мореплавателей, потрЯсаЯ оружием, ибо принЯли  их
за испанцев, чьей власти они не желают подчинЯтьсЯ и чье  господство  упрЯмо
тщатсЯ сбросить.
     Љапитан успокоил их, заверив, что судно принадлежит ѓолландии и прибыло
из сей республики с важным посольством  к  индейским  касикам  и  вождЯм;  а
поелику он подкрепил сии доводы  славным  вином,  обретшим  особую  крепость
после многолетнего пребываниЯ в северных  краЯх,  и  смЯгчил  гнев  чилийцев
коровьим маслом и прочими дарами, голландцы были допущены на берег и принЯты
с радушием.
     €ндеец,  стоЯвший  во  главе  остальных,  пошел  сообщить   властЯм   о
новоприбывших и их намерениЯх. Ќа встречу с ними собрались  все  должностные
лица и множество жителей, соблюдаЯ чинный порЯдок, но не выпускаЯ оружиЯ  из
рук.  Ќарод  сей  постоЯнно  пребывает  начеку  и  не  доверЯет   обманчивой
видимости, а потому оказывает иноземным послам столь же торжественный прием,
как иноземному войску.
     Љапитан  судна  ЯвилсЯ  в  сопровождении   четырех   своих   воинов   и
раба-толмача; его спросили, кто он таков, откуда держит путь, куда следует и
кем послан. Љапитан ответствовал, не без страха перед  воинственными  своими
слушателЯми:
     - џ голландский капитан;  держу  путь  из  ѓолландии,  республики,  что
расположена на крайней западной оконечности нашей  земли,  и  предлагаю  вам
дружить и торговать с нами. Ќа нашу землю, отторгнутую от волн  и  осушенную
нами, с негодованием взирают окрестные морские заливы. „о недавнего  времени
были мы вассалами и подданными великого монарха €спании и  Ќового  ‘вета,  и
нам известно, что единственно доблесть ваша  не  позволЯет  дотЯнутьсЯ  сюда
лучам  его  сиЯющей  короны,  котораЯ  повсеместно  соперничает  с  солнцем,
охватившим всю землю кольцом  лучей  своих.  ‚  жестокой  борьбе  обрели  мы
свободу, ибо ”илипп ‚торой по суровости  нрава  своего  предпочел  совершить
кровавую расправу над двумЯ вельможами ценой потери  множества  провинций  и
владений; жажда мести за эту месть вселила в нас отвагу, и  мы  воевали,  не
покладаЯ оружиЯ, более шестидесЯти лет, пожертвовав двумЯ миллионами  жизней
за те две жизни и превратив деревни и города ”ландрии  в  братское  кладбище
…вропы. Џобеды  принесли  нам  полное  господство  над  половиной  испанских
владений, но, не довольствуЯсь этим, мы захватили в €спании немало крепостей
и земель, обрели власть на ‚остоке, занЯли в Ѓразилии Џернамбуко и  Џараибу,
где нам досталась ценнаЯ древесина, а также табак и сахар; таким путем мы из
былых вассалов королЯ €спании  превратились  в  великую  заботу  его  и  его
соперников. Ќам известно, что испанцы не только завоевали здешние бескрайние
земли, но  еще  истребили  за  недолгие  годы  жившее  здесь  многочисленное
население и заселили их земли выходцами из чужих краев,  так  что  памЯть  о
прежних жителЯх не сохранЯют даже их надгробиЯ,  а  воспоминание  о  великих
императорах, царЯх и кнЯзьЯх и имена их канули в вечное забвение, будто и не
жили они на свете. ‚идим мы, что только наш народ, то ли более сведущий,  то
ли  наученный  более  горьким  опытом,  нежели  другие,  сохранил   свободу,
доставшуюсЯ в наследие от предков, и  упорством  своим  оберегает  весь  род
американский  от  полного  порабощениЯ.  Љоль  скоро  человеку   свойственно
возлюбить себе подобных, а вы  и  наша  республика  уподобились  друг  другу
благодарЯ сходственности нашего опыта, решено было послать менЯ по опасным и
грозным морским тропам, дабы передать вам любовь, дружбу и преданность  моей
страны  и  предложить  вам  длЯ   защиты   или   нападениЯ,   как   то   вам
заблагорассудитсЯ, корабли и пушки, капитанов и воинов, коими восхищаетсЯ та
часть мира, котораЯ их не страшитсЯ; а  также  свободную  торговлю  в  наших
землЯх и владениЯх в постоЯнном братском согласии с нами. Ћна же просит  вас
открыть ей ваши порты на основании взаимных договоров, при условии дружбы  с
нашими друзьЯми и вражды с нашим врагом. Ђ длЯ вЯщего убеждениЯ заверЯют вас
в нашем могуществе купно многие республики, короли и кнЯзьЯ,  находЯщиесЯ  с
нами в союзе.
     †ители —или поблагодарили капитана и  сказали,  что,  длЯ  того,  чтобы
выслушать, достаточно одного вниманиЯ, но длЯ того чтобы ответить, им должно
получить решение ‘ввета; и завтра в тот же час они сообщат ответ. Ќа  том  и
порешили. ѓолландец, знаЯ природу  индейцев,  весьма  охочих  до  игрушек  и
диковинок, надумал отвлечь их внимание и с этой целью  поднес  им  несколько
бочонков с маслом, сыры, корзины с бутылками вина, шпаги, шлЯпы, зеркала  и,
наконец, оптическое устройство,  именуемое  подзорной  трубой.  Ћн  всЯчески
расхваливал этот инструмент и  широковещательно  разъЯснЯл  его  полезность;
труба-де поможет увидеть корабли, кои находЯтсЯ в  море  или  на  расстоЯнии
десЯти - двенадцати лиг, и распознать по флагам и платью морЯков, какова  их
цель, мирнаЯ она или воинственнаЯ, и из какой страны они идут;  к  тому  же,
добавил он, с помощью сей трубы можно разглЯдеть в небе звезды, коих простым
глазом никто не видывал и не увидит; отчетливо и Ясно различить тени, кои на
лунном лике обманчиво кажутсЯ глазами  и  ртом,  а  также  черное  пЯтно  на
солнечной окружности;  совершат  же  все  эти  чудеса  два  стекла,  которые
приближают к глазу предметы далеко отстоЯщие и даже такие, что  пребывают  в
бесконечной дали. ’рубу попросил  индеец,  занимавший  среди  прочих  первое
место; голландец расставил ее во всю длину, наладил длЯ глаза и  отдал  ему.
€ндеец приложилсЯ  к  трубе  правым  глазом,  навел  ее  на  горы  и  громко
вскрикнул, проЯвив свое  изумление,  а  затем  сказал,  что  с  удивительной
Ясностью и четкостью увидел стадо, птиц, людей, скалы и кусты, отстоЯщие  от
него на четыре  лиги  и  ЯвившиесЯ  ему  в  стекле  поистине  в  исполинских
размерах.
     ‡а таким занЯтием застиг их —ас, и тогда индеец разгневанно  забормотал
что-то на своем Языке, переложил трубу в левую руку и сказал голландцу:
     - ‘текло, коему дано обнаружить пЯтна  на  солнце,  разоблачать  обманы
луны  и   показывать   то,   что   скрывает   небо,   есть   стекло-бунтарь,
стекло-сплетник и не может быть угодным небесам.  ‚озможность  приблизить  к
себе то, что на деле отстоит далеко, вызывает у нас недоверие, ибо мы  живем
вдали от вас. ‘ помощью этой трубы вы, должно быть, и увидели нас  на  столь
большом расстоЯнии, мы же с ее помощью,  в  свой  черед,  разглЯдели  тайный
умысел, скрытый за вашими предложениЯми.  ‘ие  хитрое  устройство  учит  вас
заглЯдывать в глубь стихий и на даровщинку подчинЯть их себе. ‚ы  умудрились
даже море одурачить и сухими выйти из-под  его  вод.  Ќе  столь  глупа  наша
страна, чтоб назвать друзьЯми тех,  кого  опасно  назвать  вассалами,  и  не
доверит она свое жилище тем, кто отнЯл жилище у рыб.  ‚ы,  бывшие  подданные
королЯ €спании, вознеслись, отобрав у него исконные  земли  его  предков,  а
теперь хвалитесь, что восстали  против  него,  и  мните,  что  мы  доверчиво
послужим пищей вашему коварству. Ќеправда, что мы с вами  схожи,  ибо  мы-то
остались на родине, коей  одарила  нас  природа,  и,  защищаЯ  ее,  защищаем
свободу, а не добываем ее в грабежах. ‚ы предлагаете  нам  поддержку  против
королЯ  €спании  и  признаетесь  меж  тем,  что  отнЯли  у  него   Ѓразилию,
принадлежавшую ему. Ќо ежели вы норовите отнЯть нашу €ндию у того, кто отнЯл
ее у нас, на каком основании должны мы опасатьсЯ не вас, а его? „а будет вам
известно, что Ђмерика  -  богатаЯ  и  красиваЯ  шлюха,  и  коли  она  мужьЯм
изменЯла, она и любовникам верна  не  будет.  •ристиане  говорЯт,  что  небо
покарало €ндию за то, что она поклонЯлась идолам, а  мы,  индейцы,  говорим,
что небу следует покарать христиан, ибо они поклонЯютсЯ  €ндии.  ‚ы  думали,
что увозите отсюда золото и серебро, а на  деле  вы  увозите  ненависть  без
примеси и нужду чистейшей пробы. ‚ы грабите нас, дабы  вас,  в  свой  черед,
ограбили другие; и, став врагами нам, становитесь врагами друг  другу.  „аем
вам два часа сроку, чтобы покинуть наш порт. …жели вы в чем-либо нуждаетесь,
скажите нам; а ежели хотите заслужить расположение  наше,  придумайте,  коль
скоро вы мастера изобретать, такое устройство, которое отдалит  на  возможно
большее расстоЯние то, что сейчас у нас перед глазами; мы же  клЯнемсЯ,  что
никогда не станем заглЯдыватьсЯ ни на вашу землю, ни на  €спанию  с  помощью
трубы, приближающей все, что отстоит далеко. € заберите  своего  стеклЯнного
соглЯдатаЯ, подсматривающего за небесами: он нам не нужен, ибо даже  простым
глазом мы видим, глЯдЯ на вас, куда больше, чем хотелось бы. Ђ солнце должно
быть благодарно вашей трубе за то, что вы обнаружили  черное  пЯтно  на  его
поверхности; иначе,  прельстившись  его  золотым  блеском,  вы  надумали  бы
вычеканить из него монету и обратить светило небесное в золотой дублон.

                                <> XXXVII <>

                                <> Ќ…ѓђ› <>

     Ќегры собрались, дабы поговорить о свободе, коей они давно  и  страстно
добивались. Џосему сошлось их превеликое  множество.  Ћдин  из  них,  весьма
почитаемый остальными и выделЯвшийсЯ  среди  них  цветом  кожи,  как  черное
сеговийское судно среди коричневой байки, заговорил первым, ибо подобную  же
речь он уже держал пред римскими властЯми, и сказал так:
     - Џорабощение  наше  не  имеет  иной  причины,  кроме  цвета,  оный  же
случайность, а не преступление. †естокость тех, кто держит нас в рабстве, по
цвету своему может сравнитьсЯ только с нашей кожей, однако черный  цвет  наш
создан природой под  воздействием  прекраснейшей  из  сил  -  ‘олнца.  Њенее
существенным поводом к порабощению послужили наши головы, вытЯнутые огурцом,
волосы в крутых завитках шерсти, сплющенные носы и безобразные рты. Џо таким
признакам немало белых можно обратить в рабство. Џо справедливости удел  сей
должен скорее постигнуть носатейших - всех, чьи носы подобны корабельным,  и
кто  сморкает  не  нос,  а  целую  рыбу-меч,  нежели  страдающих   насморком
втихомолку и отнюдь не страшных на вид. Џочему белые не возьмут в толк,  что
точно так же, как один из нас среди них подобен клЯксе, один  из  них  среди
нас схож с пЯтном? “  них  еще  было  бы  оправдание,  кабы  они  порабощали
мулатов, ибо это подлый сброд без царЯ, сумерки меж тьмой и светом,  грЯзные
трЯпки среди белых и черновики  темнокожих,  недоделанные  негры,  ничтожный
выброс сажи. Ђ среди людей нашего цвета кожи во все времена блистали великие
мужи,  искусные  в  ратном  деле  и  науках,  прославленные  добродетелью  и
свЯтостью. Ћни столь известны, что незачем их и перечислЯть. ѓоворит в  нашу
пользу и то, что мы, в отличие от белых, никогда не идем наперекор  природе,
обрЯдившей нас в черную ливрею.  Ѓелые  женщины,  недовольные  чернЯвым  или
смуглым цветом лица своего, отбеливают его снадобьем из свинцовых  белил,  а
тем из них, кто может похвалитьсЯ истинно белой кожей,  все  еще  мало  этой
белизны, и они притирают лицо сулемой, дабы сиЯло оно чище снега; в то времЯ
как наши, радуЯсь ночной черноте своей, красуютсЯ во  мраке  и  сверкают  из
тьмы белесыми зубами, что кажутсЯ еще белей на  черном  лице,  ослепительной
своей улыбкой спорЯ с блеском небесных светил. Њы без утайки несем бремЯ лет
своих и  не  прибегаем  к  жалким  ухищрениЯм,  дабы  скрыть  от  глаз  плод
девЯтимесЯчных трудов. ‡а что же терпим мы презрение и  несем  тЯжкую  кару?
‚от о чем Я прошу вас поразмыслить, дабы указать нам путь к свободе и покою.
     Ќа этом застиг их —ас, и тут поднЯлсЯ с места негр,  чьи  седины,  знак
старческой немощи, опровергали пословицу "черного не перекрасишь", и сказал:
     - ‘ледует тотчас же отправить послов ко всем правителЯм …вропы с  двумЯ
предложениЯми. Џервое: ежели причина рабства негров -  цвет  кожи,  надлежит
вспомнить о рыжих, среди коих был €уда, и позабыть о черных, среди коих  был
один из трех волхвов, пришедших в  ‚ифлеем;  коль  скоро  пословица  гласит:
"ђыжий, красный - человек опасный",  имеютсЯ  все  основаниЯ  избавитьсЯ  от
рыжих, будь то мужчины или женщины; посему послы от нашего имени и предложат
возможно скорее истребить всех рыжих, чтоб и следа их не  осталось.  ‚торое:
предлагаем белым смешатьсЯ с нами  и,  разбавив,  так  сказать,  белое  вино
красным,  вывести  новую  породу,  розоватую,  наподобие  кларета,  или   же
черноватую, ибо горький  опыт  научил  опасатьсЯ  белесых  и  пепельных  на.
примере белобрысых фламандцев и немцев, которые всему миру принесли смЯтение
и  беды,  залили  кровью  полЯ  и  ввергли  столь  многие  страны  в  пучину
предательства и ереси, да и красногубых французов забывать не след. Ђ  нашим
советуем, на случай, коли  доведетсЯ  им  чихнуть,  тотчас  же  побаловатьсЯ
табачком и сказать: "Ѓудем здоровы!", обратив, таким образом,  пожелание  на
самих себЯ.

                               <> XXXVIII <>

                     <> …ѓЋ ‚…‹€—…‘’‚Ћ ЉЋђЋ‹њ ЂЌѓ‹€€ <>

     …го величество король Ђнглии, властелин острова, который  ЯвлЯет  собой
лучшую из родинок на лице океана, созвал в своем лондонском дворце парламент
и повел там такую речь:
     - ‘трану, над коей Я властвую, держит в крепких объЯтиЯх океан, бури же
заменЯют ей и  крепость  и  тюрьму.  џ  государь  королевства,  где  открыто
господствует реформатскаЯ церковь, а  тайно  -  католическаЯ.  џ  возвел  на
королевский престол папу римского; Я корона, Я же и митра, ибо  у  менЯ  две
головы, мирскаЯ и церковнаЯ. џ догадываюсь о  духовном  расколе  среди  моих
вассалов, хоть он и скрыт от моих глаз; боюсь, что они немало  места  отдали
ђиму в сердцах своих и  что  град  сей  отомкнул  лондонские  врата  ключами
свЯтого Џетра и втайне разгуливает по его улицам. ‘ие длЯ менЯ тем  опаснее,
чем старательнее утаено. ђазгневанными очами созерцаю Я, как крепнет в самой
могущественной из республик мЯтежный дух голландцев.  ‡наю,  что  зависть  к
величию €спании, терзавшаЯ менЯ и предков моих,  способствовала  превращению
голландцев из мелкой морской ракушки,  говорЯ  словами  ћвенала,  в  чудище,
превосходЯщее величиной британского кита. ‚ижу Я, как они,  подобно  раковой
опухоли, расползлись по обеим €ндиЯм, и терплю вшей, кои пожирают менЯ,  ибо
сам их развел. €звестно мне и то, что чуть ли не каждый год приносит  им  во
владение корабли ограбленных ими стран и что они прибрали  к  рукам  большую
часть, если не весь флот, королЯ-католика. ‘тало  быть,  разбойничьи  набеги
обильно пополнили их казну. ЏроведЯ многие годы на поле брани, они и на суше
в совершенстве овладели ратным ремеслом и не  счесть  побед,  одержанных  их
солдатами под водительством мудрых и опытных военачальников. Ќа кораблЯх они
также располагают несметным множеством воинов,  не  ведающих  поражений,  не
имеющих равных по знаниЯм, превосходЯщих всех прочих в военном искусстве.  ‘
другой стороны, вижу Я, что король ”ранции, ненавистный мне издавна за  свои
притЯзаниЯ,  жаждет  господства  над  ѓерманией  и  ђимом;  войска  его  уже
раскинули палатки в €талии, где за ним последовал кое-кто  из  кнЯзей;  даже
сам папа римский, по видимости, благосклонен к нему. ћный монарх сей  рожден
был длЯ ратных подвигов и сызмальства к ним приучен, ибо уже в детские  годы
утехой ему служили не игрушки, а победы. џ уважаю его, видЯ, как блестЯще сн
со своими вассалами разгромил даже неприступные крепости гугенотов,  лютеран
и кальвинистов, даваЯ власть и могущество в руки католиков. Ќо за деЯниЯ сии
назову его все же не столь добрым  католиком,  сколь  ловким  политиком;  по
убеждению моему, он ищет только собственной выгоды, почитает свое мнение  за
евангельскую истину и верует в то, чего желает достичь,  а  не  в  то,  чему
поклонЯетсЯ: подобную веру исповедуют  многие,  прикрываЯсь  видимости  ради
другою. Ћн притворствует и,  затаив  коварное  намерение  покорить  Њилан  и
Ќеаполь, хитроумно  помогает  у  себЯ  в  королевстве  католикам,  коих  там
несравненно больше, чем прочих. ‘тало быть, числу своему, а не вере, обЯзаны
они королевской помощью. ЏрикидываЯсь ревностным католиком, он  норовит  под
сей личиной мало-помалу распространить господство свое на  всю  €талию,  ибо
алчет все большего  могущества,  а  посему  не  доблесть,  а  лицемерие  его
принесло католикам благосостоЯние. ‚  ѓермании,  задумав  привлечь  на  свою
сторону шведов и подбить на мЯтеж  ‘аксонию,  Ѓранденбург  и  ландграфа,  он
приносит клЯтву in verba Luteril  {‚ерности  ‹ютеру  (лат.).},  а  возжаждав
присвоить  владениЯ  герцога  ‹отарингского,  тотчас  начинает  исповедовать
кальвинистскую веру. €так, в религии он, подобно џнусу, обращен одним  ликом
к турку, другим - к  папе  и  лишь  длЯ  того  натЯгивает  на  папскую  ногу
пурпурную туфлю, чтоб  ђишелье  твердой  ногой  стал  у  папского  престола.
Ќеукротимый гнев охватывает менЯ при мысли, что он, затеваЯ  сии  козни,  не
посчиталсЯ со мной, могущественным и близким соседом, и прибегнул  к  помощи
удачливых голландцев, презрев Ђнглию, как будто у него завелась новаЯ  †анна
д'Ђрк, чудотворнаЯ девица, снискавшаЯ, по вине  плохого  перевода,  прозвище
"девственницы". Ќа мой вкус, деЯниЯ эти весьма дурно припахивают; они набили
мне оскомину столь изрЯдную, что даже воздух, коим дышу, стал мне  горек,  а
как припомнЯтсЯ событиЯ на острове ђэ, то и  вовсе  стошнит.  Ћдно  осталось
лезвие, с которым мог бы Я сочетать свое  в  единые  острые  ножницы,  коими
обкорнать можно недругов, - то король €спании. ‘ей высочайший монарх могуч и
богат безмерно и властвует ныне, будучи во цвете лет, над самым воинственным
народом в мире. Ћднако не должно забывать,  что  возвращение  Џфальца  может
стоить мне крови и чести, а коль скоро на  католиков  в  этом  деле  надежда
плоха, стали  одолевать  менЯ  сомнениЯ  относительно  испанского  королЯ  и
имперских подданных, по причине различиЯ их верований  и  великой  неприЯзни
протестантов к австрийскому дому. ЊнитсЯ мне, что король €спании еще  помнит
о моем прибытии ко двору  его,  подобно  тому  как  Я  не  позабыл  о  своем
возвращении оттуда, ибо памЯткой  служит  нам  вступление  моих  кораблей  в
Љадис. †елал бы Я удержать в берегах христианнейшего королЯ, ибо он, издавна
покинув родное русло, разлилсЯ могучим половодьем по всей …вропе, и  вернуть
одновременно голландцев в их прежнее жалкое состоЯние. •очу,  чтоб  вы  дали
мне наилучший и разумнейший совет, но предупреждаю, что Я не  только  принЯл
решение самолично выйти на бранное поле,  но  и  жажду  сего:  ежели  кнЯзь,
ведущий кровопролитную войну, сам не сражаетсЯ во главе воинов  своих,  оные
идут в бой подобно каторжникам, а не солдатам, и, терпЯ сию  жестокую  кару,
более страдают, нежели  действуют,  и,  стало  быть,  жаждут  не  победы,  а
поражениЯ, дабы обрести свободу и отомстить за свои мучениЯ.  Џовести  армию
на поле сражениЯ или послать ее туда - два  дела,  столь  же  различных  меж
собой, как ложь и истина: судьЯ тому - успех в бою. Ћтвет ваш  должен  пойти
всем нам на пользу, а не мне  одному  в  угоду.  €  пусть  не  придетсЯ  мне
услышать в ответе вашем заботы о целЯх второстепенных,  мнение  ваше  должно
принести мне ценные сведениЯ, а не запутать менЯ.
     ‚се застыли в благоговейном и  осторожном  молчании,  втайне  обдумываЯ
решение, и наконец первый министр приступил к ответу в таких словах:
     - ‚аше величество, светлейший наш повелитель, умение ваше задать вопрос
даровало нам умение  на  него  ответить.  „лЯ  коронованной  особы  подобное
искусство ценно вдвойне, ибо оно - залог  истинного  познаниЯ,  исключающего
обман. ‘еньор наш, правда всегда бывает едина и Ясна; она  не  нуждаетсЯ  во
множестве слов, ибо многословные  речи  только  затмевают  суть.  Ћна  редко
нарушает молчание, в то времЯ как ложь  говорит  без  умолку.  ђечи  ваши  о
короле ”ранции и о голландцах преисполнены истинно королевского ЯсновидениЯ.
ЌеотвратимаЯ опасность требует решениЯ отважного и незамедлительного. Љороль
€спании - единственный союзник, могущий  поддержать  ваши  намерениЯ,  и  он
окажет вам эту поддержку, ежели вы собственной персоной будете вкупе  с  ним
громить обоих сих соседей-недругов. ‚ерно рассудили  вы,  что  послать  есть
одно, а сделать - другое, и что отличны они друг  от  друга,  как  слово  от
дела. Њы признаем, что наследник ваш еще слишком юн, чтоб вам  оставить  его
за себЯ; однако лучше сыну в младенчестве расстатьсЯ с  отцом,  нежели  отцу
остатьсЯ с сыном, уподобившись младенцу.
     Ќе успел он договорить,  как  поднЯлсЯ,  опираЯсь  на  посох,  один  из
сенаторов, потрЯсаЯ длинной, по поЯс, седой бородой и сгибаЯсь под  бременем
лет столь низко, что  горб,  коим  наделила  его  старость,  возвышалсЯ  над
головой его; старец сей молвил:
     - ‚рЯд ли сможет снЯть  с  себЯ  обвинение  в  безрассудстве  тот,  кто
советует вашему величеству самолично идти в бой, в то времЯ как  королевство
подтачивают затаившиесЯ католики, полчища коих, по сведениЯм нашим,  велики,
по догадкам - несметны, а по силе - весьма грозны, ибо жизнь длЯ них цены не
имеет, смерть же ценЯт они превыше всего. Џалач замучилсЯ, их пытаЯ, они  же
пытками не замучены. ‚ера их такова, что  хоть  рви  их  на  куски,  они  не
устрашатсЯ, а только утвердЯтсЯ в ней. Ћб этом знают виселицы, ножи и огонь,
навстречу коим они с жадностью устремлЯютсЯ  и,  претерпеваЯ  кои,  остаютсЯ
непреклонны. € ежели на земле, окруженной морем, как тюремными стенами, и  в
присутствии  королЯ  своего  они  столь  часто   затевали   заговоры,   дабы
восстановить права свои, не будет пределов их дерзости, коли вы  отправитесь
воевать, предоставив им свободу. “ вашего величества есть вассалы,  коим  вы
можете доверить любое дело; пошлите Яге с войсками, исповедующими нашу веру,
всех главарей католиков; с ними из королевства  вашего  изыдут  их  коварные
помыслы, а у вас в стране останетсЯ меньше  недругов.  Ќе  подвергайте  свою
особу опасности, ибо тем самым опасность будет грозить всем, а  безопасность
длЯ нее будет означать и безопасность длЯ всех вас,  вверивших  себЯ  вашему
величеству; а из слов первого министра вашего Явствует, что он строит козни,
подобно хитрому католику, но не отвечает по совести, как подобает министру.
     ‡авЯзалсЯ горЯчий спор; за таковыми раздорами и застигла их сила  —аса,
и король, изменившись в лице, сказал:
     - џ обращаюсь к вам за советом, а вы оба заместо того подтачиваете  дух
мой. Ћдин из вас говорит, что, ежели Я не выступлю во  главе  войска  моего,
враги отнимут у менЯ королевство; другой утверждает, что, ежели  Я  пойду  в
бой, королевство отнимут у менЯ вассалы; стало быть, мне надлежит  опасатьсЯ
подданных своих не менее, чем врагов. Џосему обуЯла менЯ глубокаЯ скорбь,  и
осталсЯ один исход: пусть каждый из вас по истечении суток скажет  мне,  что
или кто виной моему злополучию, назовет причастных сему лиц и поводы, к тому
послужившие, никого не милуЯ; в противном случае  подозрениЯ  мои  падут  на
всех; а дабы советы ваши не принесли еще больших  бед,  предпринЯл  Я  лично
занЯтьсЯ делами внутри и вовне моих владений.  Љороль  ”ранции,  на  радость
брату своему, не имеет ни потомства, ни надежд на таковое; в стране его  нет
конца междоусобице, дворЯнство же раздираемо жестокими смутами  и  запЯтнано
кровью Њонморанси; еретики покорены, но  не  угомонились;  жители  задавлены
податЯми, королевство разорено прихотЯми фаворита. “жели Я, имеЯ  наследника
и куда меньше забот о государстве моем, останусь здесь баюкать детей моих  и
тешитьсЯ игрушками да погремушками? Џо вине беспечности  моей,  из-за  моего
отсутствиЯ на поле брани стали мне угрозой ”ранциЯ и  ѓолландиЯ:  коли  Я  и
теперь не поведу сам свое войско, государства  сии  станут  моей  погибелью;
коли Я останусь дома из страха перед моими вассалами,  Я  их  же  воодушевлю
этим, себе во вред. …жели враги мои обретут покой,  видЯ,  что  Я  не  вышел
сражатьсЯ с ними, мне зато не знать покоЯ от них; и если  даже  суждена  мне
гибель в бою, доблесть все же получит достойную награду и на менЯ  не  падет
позорное обвинение в трусости. Љороль, который сам  не  приходит  на  помощь
государству своему, служит оправданием длЯ тех, кто, в свой черед,  не  идет
на помощь королю; а коли так, негоже королю наказывать того, кто  уподобилсЯ
ему, судить того, кому сам он преподал урок, и карать ученика за то, что тот
бросил  оружие,  последовав  советам  учителЯ.   ‘тупайте   все   отсель   и
поразмыслите о том, как нести королевскую службу,  ставЯ  ее  превыше  своей
жизни и безопасности моей особы; Я же заверЯю вас, что ваше правдивое  слово
мне  тем  желанней,  чем  суровее  оно  прозвучит;  и  не  обременЯйте  менЯ
требованием, чтоб Я повел за собой дворЯнство, ибо многажды  случалось,  как
учит нас историЯ, что дворЯнство, выйдЯ  на  поле  битвы  вкупе  с  королем,
губило и его, и себЯ; в ђиме тому плачевными свидетелЯми  были  кольца,  что
целыми фанегами можно было сбирать после битвы при Љаннах; в Џавийской  роще
погребены были и дворЯнство ”ранции,  и  свобода  ее  королЯ;  от  испанской
Ђрмады, во главе коей герцог Њедина-‘идониЯ намеревалсЯ завоевать сей  край,
остались в наших волнах жалкие обломки; король дон ‘ебастьЯн погиб в Ђфрике,
лишившись и трона, и всего своего дворЯнства.  „ворЯне,  собранные  воедино,
несут с собой смЯтение и гибель, ибо,  не  умеЯ  командовать,  не  желают  и
подчинЯтьсЯ  и   наносЯт   вред   воинской   дисциплине   своими   спесивыми
притЯзаниЯми. џ поведу за собой малую горсть дворЯн, искусных в ратном деле;
остальные пребудут здесь, дабы держать в  узде  чрезмерный  пыл  народный  и
лечить успокоительным зельем охотников до новшеств. ‹юди, кои полагают,  что
обманывают менЯ, отдаваЯ мне каждый день свою жизнь  за  реал,  куда  нужнее
мне, нежели те, кто высасывает мою казну, пока она  не  истощитсЯ,  а  затем
вопрошает, куда ушло достоЯние отцов моих.  Ќадлежало  бы  всему  дворЯнству
нести воинскую повинность, да  сие  небезопасно.  —астное  лицо  не  доверит
оружие безумцу, а король - дворЯнам. Џримите сие к сведению, не отвлекайтесь
в сторону, берегите времЯ и мое,  и  свое,  дабы  мог  Я  принЯть  скорейшее
решение.
     ‚ ‘алониках, левантийском городе, подвластном  владыке  ЉонстантинополЯ
(а ныне ‘тамбула), укрывшемсЯ в последней бухте залива, коему  он  дал  свое
имЯ, собрались в синагоге иудеи со всех  концов  …вропы,  по  призыву  рабби
‘аадиаса, рабби €саака ЂбарбаниелЯ,  рабби  ‘оломона  и  рабби  Ќиссина;  от
венецианской синагоги прибыли рабби ‘амуэль и рабби Њаймон; от  рагузской  -
рабби Ђбэн ќзра; от константинопольской - рабби џкоб;  от  римской  -  рабби
амониэль; от ливорнской - рабби ѓерсони; от руанской - рабби  ѓабироль;  от
оранской - рабби Ђзефа; от пражской - рабби Њоше; от амстердамской  -  рабби
Њейр Ђрмахад; от иудеев, скрывающих веру и  исповедующих  ее  тайно,  принЯв
одежду и Язык христиан, - рабби „авид Ѓар  Ќахман.  Љ  таковым  относЯтсЯ  и
монопанты, которые живут в некоей республике на островах между —ерным  морем
и Њосковией, неподалеку от ’атарии, и дают отпор свирепым соседЯм  не  столь
оружием и укреплениЯми, сколь мудростью и рассудительностью.  €бо  монопанты
вчетверо  превосходЯт  всех  прочих   людей   изворотливостью,   искуснейшим
лицемерием и скрытностью необычайной;  к  тому  же  и  наружность  их  столь
неопределеннаЯ, что любаЯ нациЯ и  любой  закон  признают  их  за  своих.  ‚
торговых сделках, коими они занЯты, каждый из них обретает то  и  дело  иной
вид и изменЯет обличье свое, корысть же изменЯет их души.
     Џравит ими кнЯзь, коему имЯ Џрагас —инкольос.  …го  повелением  посланы
были на тот синедрион шестеро мудрецов,  самых  что  ни  на  есть  хитрых  и
пронырливых; имЯ первого - ”иларгирос,  второго  -  •рисостеос,  третьего  -
„анипе,  четвертого  -  Ђрпиотротон,  пЯтого  -  Џакас  Њасо  и  шестого   -
Ђлкемиастос. “садили их, по чину и  достоинству,  на  самом  почетном  месте
синагоги, иначе говорЯ  -  на  первой  из  скамей,  предназначенных  гостЯм.
‚оцарилось благоговейное молчание, когда рабби ‘аадиас, прочитав псалом  "In
exitu Israel" {Ћб исходе €зраилЯ (лат.).}, обратилсЯ к собравшимсЯ с  такими
словами:
     - Њы, представители старейшего на земле  народа,  ныне,  по  прошествии
веков,  превращенного  в  отбросы,  рассеЯнного  по  свету,   порабощенного,
скорбного и гонимого, собрались здесь, дабы,  видЯ,  как  весь  мир  охвачен
раздорами,  помешать  тем,  кто  в  беспорЯдках   нынешнего   днЯ   поднимет
предостерегающий голос, и на всеобщем несчастье построить благополучие наше.
Џризнаю, что и  рабское  состоЯние,  и  несчастьЯ,  что  преследуют  нас,  и
упорство  наше  -  все  досталось  нам   по   наследству.   Ќедоверчивый   и
подозрительный ум - вот достоЯние,  полученное  нами  от  отцов;  мы  всегда
роптали на бога, ибо ставили созданное нами превыше  того,  кто  создал  нас
самих. €значала власть его была нам ненавистна, и мы отвергли  его  закон  и
принЯли толкование дьЯвола. Љогда всемогущий  правил  нами,  мы  поднимались
против  него;  когда  он  дал  нам  правителей,  мы  им  также  отказали   в
повиновении. ‘амуил, правивший от его имени, не пришелсЯ нам по нраву, и мы,
неблагодарнаЯ община, требовали у бога, чтобы  он,  царь  наш,  даровал  нам
иного царЯ. Ћн послал нам ‘аула, жесточайшего из  тиранов,  и  поведал,  что
отныне сынов наших ждет рабскаЯ долЯ, богатства же наши  отойдут  к  присным
его, и кара сиЯ будет тем страшнее, что не знать ей конца, сколько бы мы  ни
молили. ‘амуилу же он открыл, что презрели мы господа нашего, а не ‘амуила с
сынами его. € мы терпим кару сию доныне,  ибо  ‘аул  навечно  и  повсеместно
владычествует над нами, обретаЯ все новые имена. ‘ той самой  поры  во  всех
царствах и государствах мы пребываем в подлом и низменном рабском состоЯнии;
а поелику мы отринули господа ради ‘аула,  господь  попустил,  чтобы  ‘аулом
стал длЯ нас каждый царь. ‚се народы винЯт нас в тЯжком грехе,  и  мы  виним
друг друга, и каждый из нас, будучи виновен сам,  поносит  другого  за  вину
свою. ‚ какую бы страну мы ни  обратили  стопы  свои,  все  знают,  что  нас
изгнали из другой; где бы мы ни поселились,  нас  всегда  ждет  изгнание;  и
каждый народ опасаетсЯ, как бы мы не навЯзались ему.
     Њы признаем, что слово и дело всегда расходились у нас друг с другом, а
уста и сердца  наши,  исповедуЯ  веру  господню,  не  знали  единениЯ.  “ста
прославлЯли небо, сердца же поклонЯлись злату и корысти. Љогда Њоисей взошел
на гору и привел нас к ее подножию, дабы объЯвить нам заповеди свои,  мы  не
утаили от него, что единственное божество наше - золото и любое животное, из
золота отлитое: там и поклонились мы богатству в обличье златого  тельца,  и
алчность наша поклЯлась в верности сему  подобию  коровьего  приплода.  €ной
монеты мы за бога не признаем, а в золотой мы и червЯ прославлЯем как  бога;
и тому, кто напоил нас толченым золотом, ведомо было,  какой  недуг  истомил
нас жаждой. ‡лодеЯнию нашему уготована была тЯжкаЯ, кроваваЯ  кара;  однако,
невзираЯ на гибель многих тысЯч, кара сиЯ устрашила немногих, и всЯкий  раз,
когда господь, внемлЯ молениЯм нашим, склонЯлсЯ к нам, мы роптали  на  него.
Ћн натЯнул тучи, будто полог над пустыней, дабы  защитить  нас  от  палЯщего
зноЯ. Ћн  возжег  огненный  столп,  дабы  тот  в  своем  пламенном  движении
поддержал немощный свет луны и звезд, и мрак обратил в светлые сумерки, пока
не взойдет солнце. Ћн повелел ветру  собрать  длЯ  нас  урожай  и,  сотворив
чудодейственный помол в  воздушных  своих  владениЯх,  накормил  нас  манной
небесной и всеми приправами к ней, каких только возжаждет вкус человека.  Џо
воле его дождем слетели с неба перепела и, будучи вкупе охотниками и  дичью,
послужили угощению нашему.  Ћн  расковал  недвижимые  скалы,  обратив  их  в
торопливые потоки, дабы родник брызнул из камнЯ и  мы  смогли  утолить  нашу
жажду. Ћн повелел волнам морским расступитьсЯ  и  освободил  тропу  длЯ  ног
наших, он вздыбил водные равнины, уподобив их  текучим  отвесным  стенам,  и
грознаЯ пучина, повинуЯсь ему, вознеслась надежным зданием по обе руки отцов
наших, позволив им прошествовать посуху, а затем погребла фараоновы  полчища
и колесницы, послужив им навек усыпальницей. Џослушные его слову,  вышли  из
земли насекомые, и вступили в воинство его  на  защиту  нас  жабы,  мошки  и
саранча. Ќет таких слабых существ, из коих не создал бы господь  непобедимые
рати против тиранов. € с помощью сих  ничтожных  воинов  он  победил  врага,
устрашавшего  взор  сверканием  доспехов,  великолепием  гербов  на   щитах,
чванливыми, как павлиний хвост, перьЯми на шлемах. Ќа столь  чудодейственные
свершениЯ, воспетые нашим царем и пророком „авидом в псалме, по нашему счету
сто  пЯтом,  начинающемсЯ  словами  "Hodu  la-Adonai"  {‚осславьте   господа
(древнеевр.).},  мы  ответили  черной  неблагодарностью,   вознегодовав   на
господа, проклЯв помощь его, позабыв о пути,  отверстом  длЯ  нас  в  волнах
морских. ђедко бывает, чтоб тот, кому воздано не по заслугам  щедро,  принес
бы благодарность за сии  щедроты.  Ќо  часто  зато  случаетсЯ,  что  господь
карает, одариваЯ, и вознаграждает, отказываЯ в даре. ‚ столь далекое прошлое
уходЯт греховные корни нашего упрЯмства.
     ЏринЯто почитать нас за людей упорных, не ведающих конца  надеждам,  на
деле же никто еще не поносил истину  столь  безнадежно,  как  мы.  „лЯ  нас,
иудеев, нет ничего более ненавистного,  чем  надежда.  ‚  неверии  своем  мы
достигли крайнего предела, а надежда и неверие несовместны; посему мы ни  на
что не надеемсЯ и на  нас  также  надежда  плоха.  €з-за  того,  что  Њоисей
несколько помедлил  спуститьсЯ  с  горы,  мы  потерЯли  надежду  на  него  и
обратились к Ђарону. „оказательство нашей неиссЯкаемой надежды видЯт в  том,
что мы столько веков ждем Њессию; однако мы •риста за Њессию не  признали  и
не ожидаем, что встретим его в ином обличье.  Њы  твердим,  что  он  ЯвитсЯ,
отнюдь не потому, что таковы наше желание и вера наша, но  потому,  что  сие
долгое ожидание помогает нам скрыть, что мы уподобились неверующему, который
запевает псалом тринадцатый, а в сердце своем говорит: "Ѓога нет". ’очно так
же поступает тот, кто отвергает  пришедшего  и  уповает  на  другого,  коему
прийти  не  должно.  Ћт  подобных  речей  истощились  сердца  наши,  и  если
поразмыслить -  это  и  есть  Quare  {‡ачем  (лат.).},  из  псалма  второго,
fremuerunt gentes, et populi meditati sunt inania...  adversus  Dominum,  et
adversus Christum ejus {ЊЯтутсЯ народы, и племена замышлЯют тщетно... против
господа и против посланника его (лат.).}. ‘тало быть, мы  искони  повторЯем,
что надеемсЯ, дабы скрыть, что искони утратили надежду.
     Ћт закона Њоисеева сохранили мы единственно имЯ и ссылаемсЯ на имЯ  сие
и закон сей всЯкий раз, когда тщимсЯ оправдать отступлениЯ, кои пригрезились
талмудистам,  жаждущим  оспорить  свЯщенное   писание,   превзойти   его   в
прорицаниЯх,  исказить  его  велениЯ,  перекроить  совесть,  подобно  ткани,
согласно покрою государства, приспособить свое безбожие к  делам  мирским  и
превратить его в бунтарскую политику, именуЯ себЯ с  этой  целью  не  сынами
€зраилЯ, а сынами века. Њы принЯли закон Њоисеев, но не сохранили его;  ныне
же мы его храним, но это уже не закон,  а  одно  название  его,  пЯть  букв,
произносимых нами.
     џ вынужден был поведать вам о том, чем мы  были,  дабы  объЯснить,  чем
стали, и показать, чем намереваемсЯ стать в нынешние времена, когда весь шар
земной мечетсЯ в бреду, охваченный жестокой лихорадкой, и не только  еретики
идут войной на католиков,  но  и  сами  католики  истреблЯют  друг  друга  в
братоубийственной  схватке.  Џротестанты  ѓермании  уже   издавна   почитают
императора своего за еретика; на это подстрекает их  христианнейший  король,
прикидываЯсь, будто сам чужд сей ереси и знать не знает, кто такие Љальвин и
‹ютер. ‚сем им противостоит король-католик, высоко держа в австрийском  доме
честь римских  орлов.  ѓолландцы,  окрыленные  удачливыми  изменами,  жаждут
воздвигнуть монархию на своем предательстве,  дабы  обратитьсЯ  из  мЯтежных
подданных великого королЯ €спании в равных ему соперников. Ќе  довольствуЯсь
тем, что они отобрали у него свои, голландские, земли, они простирают руки к
его  короне  в  столь  дальних  владениЯх,  как  ЃразилиЯ  и  €ндиЯ.  Ќемало
способствуем и мы успеху сих грабительских замыслов  через  посредство  тех,
кто, под личиной португальских христиан, трудитсЯ на рудниках,  именуЯ  себЯ
вассалами испанского королЯ. Џотентаты €талии (если не все, то  большинство)
дали приют французам в своих владениЯх,  намекаЯ,  что  выполнЯют-де  тайную
волю папы, принЯв его молчаливую терпимость  за  motu  proprio  {‘обственное
побуждение (лат.).}. Љороль ”ранции  обошел  испанского  монарха  с  помощью
коварнейшей военной хитрости, ударив по нему, как из  тЯжелых  орудий,  всей
своей;  родней,  притворившейсЯ  недовольными  и  беглецами,  дабы   на   их
поддержание и прокорм ушло бы все довольствие испанской армии. ѓде  и  когда
это видано, чтоб одному королю против другого служили не Ядра и  снарЯды,  а
зубы и челюсти родной матери и брата-наследника, объедающие  чужой  престол?
‘ей попрошайка не только хитер, но еще и опасен, как отрава. Ѓудешь  воевать
с прихлебателем - сраму не оберешьсЯ! “ нас  есть  синагоги  в  государствах
всех упомЯнутых правителей, и мы - семЯ, из коего вырастают  их  раздоры.  ‚
ђуане мы ЯвлЯем собой мошну, из коей ”ранциЯ  черпает  злато  длЯ  борьбы  с
€спанией, а €спаниЯ - длЯ борьбы с  ”ранцией.  ‚  €спании  же,  скрываЯ  под
христианским платьем обрезанную плоть, мы помогаем монарху богатствами,  кои
храним в  Ђмстердаме,  сиречь  в  стране  его  врагов;  оным  же  еще  более
желательно понудить нас мешкать с уплатой, нежели испанцам -  заставить  нас
поспешить. Њожно ли свершить более черное злодеЯние, чем  кормить  и  губить
одними и теми же деньгами и пулей, и врагов и добиватьсЯ,  чтобы  тот,  кому
достались плоды сих замыслов, сам отдал их тому, кто оплатил их? ’о же самое
мы делаем в ѓермании, €талии и Љонстантинополе. Ђ  запутали  мы  сей  клубок
слепых и воинственных козней,  без  устали  вплетаЯ  деньги  каждой  воюющей
страны в военные планы ее главного противника; ибо мы подобны тому, кто  под
проценты ссужает деньгами незадачливого игрока, дабы проигрыш его  от  этого
только возрос. џ не отрицаю,  что  монопанты  ЯвлЯютсЯ  владельцами  игорных
притонов …вропы, что они поставлЯют карты и  фишки  и  посредством  колод  и
свечей высасывают из игроков  все  золото  их  и  серебро,  предоставлЯЯ  им
кричать, шуметь, губить себЯ и жаждать сквитатьсЯ  с  тем,  кто  ввел  их  в
соблазн, ибо игорным притонам, где они нашли свой  конец,  нет  и  не  будет
конца. Џосему мы можем сказать, что монопанты -  точное  подобие  рыболовных
крючков. Ћднако следует добавить, что они превосходЯт нас с самого начала  в
одном, будучи иудеЯми Ќового завета, а  мы  -  ‚етхого;  мы  не  верим,  что
пришествие €исуса есть пришествие Њессии, они же верЯт,  но  пропускают  его
через свою совесть, и, стало быть, ему уж никогда не добратьсЯ ни до них, ни
до их совести. Њонопанты верЯт в €ерусалим злата и ценных камней (мы же,  по
словам некоего уважаемого автора,  уповаем  на  него:  "Auream  et  gemmatam
Hierusalem expectabant") {Ћни ожидали €ерусалим весь в золоте и  драгоценных
камнЯх (лат.).}.
     ‘ледовательно, мы с ними, отправлЯЯсь  из  различных  истоков,  идем  к
одной цели, а именно - покончить  с  христианством,  коему  мы  всегда  были
врагами, а монопанты сделались таковыми ныне. Џосему мы и решили  собратьсЯ,
дабы совместно обдумать наши хитроумные замыслы и коварные обманы.
     Ќаша синагога признает, что золото и серебро суть поистине дети  земли,
кои сражаютсЯ с небесами не одной сотней рук, а теми  бесчисленными  руками,
что их выкапывают, плавЯт,  чеканЯт,  собирают,  пересчитывают,  получают  и
воруют. ќто два подземных демона, любезных всем живым существам; чем  тучней
металлы сии телом, тем сильней они духом. Ќет такого сословиЯ, которое бы их
презирало, и ежели какой-то закон их осудит,  всегда  найдутсЯ  законники  и
толкователи законов, дабы их оправдать. ’от,  кто  гнушаетсЯ  выкапывать  их
из-под земли, чванитсЯ тем, что их копит; тот, кто  из  осмотрительности  не
хочет просить их у другого, угодливо кланЯетсЯ, когда ему дают  их;  а  тот,
кто почитает за непосильный труд их зарабатывать, считает, что красть  их  -
проЯвление ловкости. ‘обираЯ их, можешь сколько угодно повторЯть риторически
"не нужны они мне", что попросту означает "давай их сюда!", и коль  правдивы
слова: "Я ничего ни от кого не получаю", то правдивы и другие: "потому,  что
все беру сам". …сли б море сказало, что не трогает ни ручьев, ни  источников
длЯ утолениЯ жажды своей, это было бы ложью, ибо, вбираЯ  в  себЯ  реки,  их
поглотившие, оно тем самым пьет из ручьев и источников. ’ак и  великие  мира
сего лгут, когда говорЯт,  что  ничего  не  отнимают  у  нищих  и  беднЯков,
заглатываЯ богачей, кои пожирают беднЯков и нищих. €сходЯ из сего,  надлежит
нацелить орудиЯ корысти нашей на королей, республики и министров, во  чревах
коих  все  прочие  создают  лишь  переполнение,  каковое,  вызванное   нами,
летаргией или апоплексией отзоветсЯ в головах. Ћ  том  же,  как  вести  наши
боевые действиЯ, первое слово скажут сеньоры монопанты.
     Ћные же, поспешив обсудить друг с  дружкой  свои  плутни,  решили,  что
Џакас Њасо, самый Языкастый и речистый из них, будет говорить за  всех,  что
он и сделал в таких словах:
     - Ѓлага мирские  всегда  достаютсЯ  тем,  кто  их  домогаетсЯ;  счастье
улыбаетсЯ тому, кто хитер и дерзок.  Љорону  и  власть  чаще  отвоевывают  и
захватывают,  нежели  наследуют  или  получают  за  заслуги!  Љто  в  данных
обстоЯтельствах превосходит других бесчинствами,  тот  и  оказываетсЯ  самым
заслуженным и не имеющим себе равных, и будет  он  возноситьсЯ  все  выше  и
выше, пока не найдетсЯ другой, кто еще успешнее  станет  творить  злодеЯниЯ,
ибо когда в дело замешано  честолюбие,  столкновениЯ  со  справедливостью  и
честностью делают тиранов .преступниками. ‘тоит тирану смЯгчить свой  буйный
нрав, как он тотчас же лишитсЯ престола, а ежели он хочет пребывать тираном,
ему надлежит скрывать от чужого глаза Явные признаки  того,  что  он  тиран.
ЏламЯ, охватившее дом, клубы дыма, что  рвутсЯ  наружу,  открыто  взывают  к
воде, дабы она расправилась с ними. Џусть каждый возьмет из  моей  речи  то,
что сочтет наиболее длЯ  себЯ  подходЯщее.  ‡олотаЯ  монета  -  это  –ирцеЯ,
сулЯщаЯ неизбежное превращение всЯкому, кто к ней приблизитсЯ или  воспылает
страстью; и мы ЯвлЯемсЯ тому verbi gratia {Џримером (лат.).}. „еньги  -  это
скрытое ото всех божество, коему нигде не воздвигают алтарей, но повсеместно
поклонЯютсЯ втайне; храма у него  нет,  ибо  оно  проникает  во  все  храмы.
Ѓогатство - это секта, единаЯ длЯ всех, куда стекаютсЯ духовные силы  целого
мира; а корысть -  ересиарх,  восхвалЯемый  во  всех  политических  речах  и
примирЯющий самые крайние мнениЯ и чувства. Њы же, узрев, что злато есть маг
и кудесник,  творЯщий  величайшие  чудеса,  присЯгнули  ему  на  верность  и
поклЯлись путеводной звездой, озарЯющей  наш  горестный  путь,  и  горестной
судьбой нашей путеводной звезды, что не отклонимсЯ от указанного  ею  румба.
ќто мы выполнЯем с таким искусством, что отвергаем злато, дабы завладеть им,
и презираем его, дабы скопить поболе; лицемерию сему обучились мы у  насоса,
который заполнЯетсЯ благодарЯ  своей  пустоте,  и  тем,  чего  у  него  нет,
притЯгивает то, что есть  у  других,  засасываЯ  это  без  труда.  Њы  можем
сравнить себЯ с порохом, сим неприметным, мелким  черным  порошком,  который
обретает исполинскую силу и быстроту, будучи загнан в  тесное  пространство.
Њы наносим рану прежде, чем до слуха долетит звук выстрела, и, подобно  тому
как, целЯсь, жмурим один глаз, будто  подмигиваЯ,  не  успеем  мы  и  глазом
мигнуть, как уже захватили то, на что нацелились. Ќаши  дома  -  это  стволы
аркебуз, что зарЯжаютсЯ с дула, а стрелЯют из них, нажимаЯ на курок. Џоелику
все эти присущие нам черты скрыты под обличьем  и  повадками,  свойственными
любому народу, нас почитает за своих любаЯ секта и любаЯ нациЯ.  ’урку  наши
волосы кажутсЯ тюрбаном, христианину - шлЯпой,  мавру  -  феской,  а  вам  -
ермолкой. Њы не зовемсЯ и не желаем зватьсЯ королевством или республикой,  и
не  знаем  иного  имени,  кроме  монопантов.  Ћставим  прозвища  королЯм   и
республикам и возьмем себе могущество, не рЯдЯсь  в  спесивые  слова;  пусть
другие властвуют над миром, лишь бы нам  властвовать  над  ними.  „лЯ  столь
возвышенной цели мы, кроме вас, не нашли людей, с коими могли бы вступить  в
равноправный союз на худшее и на лучшее, ибо нет нынче в  …вропе  обманщиков
искуснее нас. ‚ам только недостает нашей сноровки, чтоб  довести  …вропу  до
полного разорениЯ, и мы с готовностью научим вас,  как  занести  туда  некую
заразу злее чумы через  посредство  адского  состава,  изготовленного  нами,
здесь присутствующими, на погибель христианам.  ЏринимаЯ  во  внимание,  что
противоЯдиЯ делаютсЯ на Яде гадюки (поскольку влага сиЯ быстрее всех  прочих
и самым прЯмым путем попадает  в  сердце),  мы,  примешиваЯ  к  нему  весьма
целительные вещества, извлеченные из лекарственных трав,  которые  благодарЯ
этому  мгновенно  попадают  в  сердце  и  защищают  его  от  Яда,  придумали
противоЯдие сему противоЯдию: коль  скоро  добродетель  и  самопожертвование
прЯмым путем устремлЯютсЯ в душу  и  сердце,  надлежит  отЯгчить  их  грузом
пороков, мерзостей и заблуждений, кои вкупе с ними тотчас попадут в желанную
цель. …жели вы согласитесь войти в союз с нами, мы дадим вам точный  рецепт,
указав вес и количество составных частей, а также приведем к вам  аптекарей,
весьма искушенных  в  изготовлении  снадобий,  над  которыми  немало  потели
„анипе, Ђлкемиастос и Я, причем  источник  сего  пота  крылсЯ  отнюдь  не  в
лепешках с гадючьим Ядом. Џозвольте нашему Џрагасу  руководить  вами,  и  вы
останетесь иудеЯми, превратившись в то же времЯ в монопантов.
     …два он договорил, как застиг его —ас; и тогда поднЯлсЯ с  места  рабби
Њаймон, один из иудеев, прибывших из синагоги венецианской, подошел к  рабби
‘аадиасу и, отодвинув рукой свой клювоподобный нос длиной в  полтора  локтЯ,
дабы теснее прильнуть к его уху, шепнул:
     - ђабби, от таких словечек, как "позвольте руководить вами", попахивает
уловкой, с этими монопантами нужен глаз да глаз, ибо, сдаетсЯ мне, они те же
фараоны, только доморощенные да лицемерные.
     ‘ааЯиас же отвечал ему:
     - ’еперь Я уверилсЯ в том, что они источник всЯческих учений,  ибо  они
понимают, что  любезно  каждому.  Џосему  надлежит  поступить  с  ними,  как
республики поступают со своими мышами: ждать, покуда они схватЯт приманку.
     •ризостеос, уловив, о чем они  перешептываютсЯ,  сказал  ”идаргиросу  и
„анипе:
     -  џ  подслушал  тайный  сговор  коварных  иудеев;  однако  стоит  нам,
монопантам, поклонитьсЯ златому тельцу, как все они тотчас падут перед  нами
ниц.
     ’ут  все  разом   захлопотали,   как   бы   перещеголЯть   друг   друга
изворотливостью и лукавством, а рабби ‘аадиас сказал, дабы ввести монопантов
в заблуждение:
     - Њы почитаем вас за следопытов  земли  обетованной  и  верных  стражей
нашего дела; коль скоро всем нам желательно объединитьсЯ на страх врагу,  мы
просим ознакомить нас с вашими путЯми и намерениЯми,  тогда  мы  заключим  и
подпишем наш союз не позднее, чем через три днЯ от нынешнего.
     Џакас Њасо, прикрыв  хищный  нрав  голубиной  кротостью,  признал  срок
достаточным и требованиЯ разумными.
     - Ћднако, - сказал он, - следует соблюсти тайну,  глухую  и  немую  как
могила. - ‡асим он вытащил книгу,  переплетенную  в  овечью  шкуру,  искусно
прошитую золотым шнуром, вручил ее ‘аадиасу и молвил:
     - ‘окровище сие оставлЯем вам в залог.
     ’от, взЯв книгу, вопросил:
     - —ьи это творениЯ?
     Џакас Њасо ответствовал:
     - ќто плод слов наших.  Ђвтор  книги  Ќикколо  Њакиавелли,  он  написал
хорал, к которому мы прибавили свой контрапункт.
     €удеи воззрились на книгу, пуще же на переплет из овечьего руна.  ђабби
Ђзефа, прибывший от оранской синагоги, сказал:
     - Ќе о таковом ли руне помышлЯют  испанцы,  когда  говорЯт:  "Џошел  за
шерстью, ан глЯдь, самого обкорнали"?
     ђазойдЯсь, те и другие принЯлись судить да рЯдить, как им основать союз
на манер кремниЯ и огнива, дабы, избиваЯ и колошматЯ  нещадно  друг  дружку,
рассыпать  искры  во  все  концы  земли,  и  затем   создать   новую   секту
"деньгобожиЯ", переименовав атеистов в "деньгопоклонников".

                                  <> XL <>

            <> ЌЂђЋ„›, †€‚“™€… ЏЋ„ ‚‹Ђ‘’њћ ЉЌџ‡…‰ € ђ…‘Џ“Ѓ‹€Љ <>

     Џодданные различных государей, кнЯзей, республик,  королей  и  монархов
собрались в ‹ьеже, нейтральном городе, дабы обсудить сообща дела свои, найти
средства длЯ избавлениЯ от зол, поделитьсЯ горестЯми  и  тЯготами  и  излить
чувства, подавленные страхом перед повелителЯми.
     ‘теклись туда люди всех наций, состоЯний  и  сословий.  —исло  их  было
столь велико, что  мнилось,  будто  сошлось  несметное  войско,  по  каковой
причине выбрано было длЯ сего сборища чистое поле. …сли очи  диву  давались,
созерцаЯ небывалое множество одежд и обличий, то слух, в свой черед, смущала
многоЯзыкаЯ  речь,  приводЯ   в   смЯтение   рассудок.   Љазалось,   вот-вот
разверзнетсЯ землЯ от нестерпимого разноголосого  гомона;  в  воздухе  стоЯл
гул, подобный надоедливой трескотне неутомимых цикад, в  час,  когда  солнце
стрЯпает нам урожай. Џоле так и  бурлило  в  бестолковой  кутерьме  Яростных
споров: республиканцы  хотели  иметь  кнЯзей,  кнЯжеские  подданные  жаждали
республики.
     ‚ сумЯтицу сию замешались савойский  дворЯнин  и  генуэзец-простолюдин.
‘авойец поведал собеседнику, что его герцог, уподобившись вечному двигателю,
губит подданных нескончаемыми войнами в попытках укрепить  свое  господство,
которому с двух сторон угрожают монархи ”ранции и €спании; удержит он власть
до тех пор, пока будет сталкивать лбами обоих королей  за  счет  собственных
вассалов, ибо, если короли будут занЯты друг  другом,  ни  один  из  них  не
сумеет проглотить ‘авойю; каждый из властителей, стало быть, попеременно  то
нападает на нее, то защищает ее от другого, а подданные знай  расплачиваютсЯ
за все, аж вздохнуть некогда. Љоли  ”ранциЯ  нападает  -  ‘авойе  на  помощь
приходит €спаниЯ, коли €спаниЯ за нее беретсЯ - ”ранциЯ встает на защиту,  а
поелику каждый из сих  монархов,  защищаЯ  ее,  отнюдь  не  намереваетсЯ  ее
уберечь, а только силитсЯ ослабить другого, дабы тот не стал более грозным и
близким соседом, защитник приносит  народу  ‘авойи  не  меньше  ущерба,  чем
неприЯтель, а подчас куда  больше.  ѓерцог  же  втайне  лелеет  мечту  стать
освободителем €талии и норовит снискать благоволение папы, похвалЯЯсь, чтобы
расположить ђим,  историей  ЂмедеЯ,  прозванного  Њиротворцем,  ибо  нашлось
немало лукавцев-безбожников,  заподозривших,  что  герцог  задумал  оставить
папской казне одни только отпущениЯ грехов за индульгенции. ѓерцог  одержим,
будто злым недугом, помыслами о власти над Љипром, да от †еневской  синьории
спирает у него дыхание, а пуще всего томит его  обида,  что  другие  монархи
превосходЯт его силой. ѓорести сии пришпоривают его  честолюбие,  тогда  как
его давно пора бы обуздать; посему и пришло ему в голову  обсудить  на  этом
собрании, не лучше ли было бы слить ‘авойю и Џьемонт  в  единую  республику,
где правили бы справедливость и мудрость, а царствовала бы свобода.
     - —то? ‘вобода будет царствовать? - воскликнул генуэзец, вмиг  осатанев
от злости. „а ты, верно, рехнулсЯ или же не жил при республике, а потому  не
знаешь бед и тЯгот сего рода  правлениЯ!  Ќикакой  государственной  мудрости
недостанет, чтоб примирить нас. ‚от Я,  генуэзец,  сын  республики,  отлично
знающий вас как сосед и соперник, намереваюсь втолковать герцогу вашему, что
ему надлежит с помощью простого народа надеть на себЯ корону ѓенуи; ежели он
заартачитсЯ, пойду уговаривать королЯ €спании,  а  коли  тот  не  захочет  -
подамсЯ к французу; так и буду ходить от королЯ к королю,  авось  кто-нибудь
сжалитсЯ над нами. ‘кажи мне, ты, возроптавший на бога за  то,  что  родилсЯ
кнЯжеским подданным, ужели тебе невдомек, насколько  спокойнее  повиноватьсЯ
одному лицу, нежели многим,  собранным  воедино  и  раздираемым  несходством
своих привычек, нравов, мнений и желаний? Ѓезумец, или ты не видишь,  что  в
республиках, где  власть  ежегодно  переходит  из  рук  в  руки,  господство
принадлежит попеременно то одним семействам, то  другим,  а  стало  быть,  и
правосудие постоЯнно колеблетсЯ, трепеща, что те, кто придет к власти  через
год или два, отомстит за ущерб, понесенный ими под властью предшественников?
…жели  республиканский  сенат  насчитывает   много   членов   -   начинаетсЯ
неразбериха;  ежели  мало  -  он  служит  лишь  длЯ  того,  чтобы  подорвать
надежность и совершенство единоначалиЯ. ‚ласть дожа сему единению  также  не
способствует, поелику она либо ограничена, либо  временна.  Љоли  господство
делЯт поровну  особы  родовитые  и  простолюдины,  они  живут  как  кошки  с
собаками. Ћдни лают и пускают в ход зубы, другие в долгу не остаютсЯ и вовсю
отбиваютсЯ когтЯми. …сли  господство  достаетсЯ  сообща  богатым  и  бедным,
богатые презирают бедных, а бедные завидуют  богатым.  •орошее  же  снадобье
сострЯпаешь из смеси презрениЯ и зависти! …жели править будет одна  чернь  -
дворЯне этого не снесут, а она никогда не захочет расстатьсЯ с  властью.  Ќо
ежели дворЯне станут править одни - подданные уподобЯтсЯ каторжникам, что  и
случилось с нами, народом ѓенуи, и, даже подбери Я сравнение  покрепче,  все
равно не выразить всего, что Я думаю.
     ‘колько  в  ѓенуе  знатных   особ,   столько   и   республик,   сколько
простолюдинов, столько несчастных рабов, и все  сии  единоличные  республики
стекаютсЯ  во  дворец,  дабы  Џодсчитывать  наши  товары  да  нашу  казну  и
обкрадывать ее, то  поднимаЯ,  то  сбрасываЯ  цену  деньгам;  а  растрачиваЯ
достоЯние наше, они хотЯт заодно довести и разум наш до  убожества.  Њы  длЯ
них не что иное, как губки; они  рассылают  нас  по  всему  свету,  дабы  мы
прониклись торговым духом и всосали чужое имущество;  когда  же  мы  вдоволь
пропитаемсЯ богатствами, они  выжимают  нас  ради  собственной  выгоды.  ‚от
теперь и скажи мне, проклЯтый савойский отщепенец,  в  чем  же  цель  твоего
предательства и твоих адских замыслов? “жели ты не понимаешь,  что  знать  и
чернь должны уступить власть королЯм и кнЯзьЯм, в  равной  мере  далеким  от
чванства и зазнайства одних и от низости других,  а  посему  ЯвлЯющих  собой
достойную главу страны, наделенную миролюбивым и бескорыстным величием, коим
не станет кичитьсЯ знать и от коего не будет страдать чернь?
     ‘пор кончилсЯ бы  рукоприкладством,  если  б  сему  не  помешали  крики
катедратиков, которые пЯтились, спасаЯсь от целой роты женщин,  напавших  на
них с пронзительным визгом и готовых, казалось, вцепитьсЯ в них зубами. Ћдна
из них, чьЯ пышнаЯ краса еще пышнее расцветала во  гневе  вопреки  обычному,
ибо гнев чаще уродует человека, придаваЯ ему сходство с  разъЯренным  львом,
кричала громче других:
     - ’ираны, как посмели вы, коль скоро женщины составлЯют  половину  рода
человеческого,  издавать  законы  нам  наперекор,  без  нашего  ведома,   по
собственному произволу? ‚ы не подпускаете нас ни к наукам из страха, как  бы
мы вас не обогнали, ни к оружию, боЯсь, как бы на вас не обрушилсЯ наш гнев,
как уже обрушились насмешки. ‚ы взЯлись решать судьбы мира  и  войны,  а  мы
оказались жертвами вашего недомыслиЯ. €змена мужу - грех, караемый  смертью,
измена жене - утеха и сладость жизни. ‚ы требуете от нас  добродетели,  чтоб
вольготнее  распутничать,  требуете  соблюдениЯ  верности,  чтоб  легче  нас
обманывать. ‚ы поработили все чувства наши до единого: каждый шаг наш скован
цепью, каждый взглЯд заперт на  замок.  Ќас  обзывают  бесстыжими,  едва  мы
поднимем глаза,  и  опасными,  едва  на  нас  кто-то  взглЯнет.  ЋтЯгощенные
добродетелью, мы осуждены не ведать никаких чувств.  ‡найте,  бородачи,  что
подозрительность ваша, а не наша слабость виной тому, что мы часто назло вам
творим то, в чем вы нас заподозрили. Људа больше есть женщин, коих испортили
вы сами, нежели таких, что испорчены по  природе  своей.  Љоли  вы,  злыдни,
пошли противу нас  с  "воздержанием"  на  устах,  мы  в  отместку  неизбежно
оборачиваемсЯ "вожделением". Ќет числа  женщинам,  исполненным  добродетели,
кои стали бесчестными под вашим Ярмом; и  нет  дурной  женщины,  котораЯ  не
стала  бы  еще  хуже,  пройдЯ  через  ваши  руки.  ‘уровый  нрав,  коим   вы
похвалЯетесь, зависит всего лишь от густоты и обилиЯ щетины на  лице  вашем;
иной, у кого борода жестче кабаньей шкуры, кичитсЯ ею  так,  будто  в  длине
волос кроетсЯ источник мудрости, в то времЯ как долгаЯ грива никому еще  ума
не прибавлЯла. Ќыне пришла пора изменить сей порЯдок и либо допустить нас  к
наукам и государственным делам, либо, внЯв советам нашим и  избавив  нас  от
власти установленных вами  законов,  учредить  заместо  них  новые,  нам  на
пользу, и упразднить ненавистные нам старые.
     Ќекий  доктор,  чьЯ  борода  волнами  ниспадала  до  щиколоток,   узрев
единодушие и решимость женщин,  положилсЯ  на  свое  красноречие  и  надумал
угомонить их такими речами:
     - ‘ превеликой опаской берусь Я возражать вам, ибо разуму не  под  силу
боротьсЯ с красотой, а  риторике  и  диалектике  не  устоЯть  противу  ваших
прелестей. Ћднако Я спрошу вас, как сможем мы быть уверены,  что  вы  будете
блюсти законы, коль скоро перваЯ  женщина,  едва  поЯвившись  на  свет,  уже
нарушила закон господа своего? Љакое оружие можем мы без боЯзни вручить вам,
ежели вы, будучи вооружены одним только Яблоком, побили им,  будто  камнЯми,
все колено  Ђдамово  столь  основательно,  что  кара  сиЯ  грозит  даже  тем
мужчинам, чьЯ жизнь еще сокрыта в дали грЯдущих времен? ќта женщина сетовала
на то, что законы направлены против вас; это было бы правдой, если б все  вы
добавили, что сами действуете супротив всех законов. —ьЯ власть сравнитсЯ  с
вашей, коль скоро вы, лишенные  права  выносить  приговор,  ибо  не  изучали
законов, выносите приговор самим законам, совращаЯ судей! Њы издаем  законы,
вы же их нарушаете. …жели миром правЯт судьи, а - женщины правЯт судьЯми,  -
стало быть, миром правЯт женщины, заправлЯЯ теми, кто  правит  им,  ибо  длЯ
многих возлюбленнаЯ куда сильнее, чем выдолбленное  наизусть  слово  закона.
Ђдам послушалсЯ слов, сказанных дьЯволом жене  его,  и  ослушалсЯ  тех,  "то
изрек  господь,  обращаЯсь  к  нему.  ‚елика  власть  дьЯвола  над   сердцем
человеческим, коли говорит он устами одной из вас! †енщина есть  дар,  коего
надлежит боЯтьсЯ, любЯ; а любовь и  страх  трудносовместимы.  ’от,  кто  без
оглЯдки любит женщину, ненавидит  самого  себЯ;  тот  же,  кто  без  оглЯдки
ненавидит ее, ненавидит самое природу.
     Љакого Ѓартоло не перечеркивают ваши слезы? Љакой  Ѓальдо  не  вызывает
вашего смеха? …жели мы занимаем почетные должности, вы тратите  наши  доходы
на украшениЯ и нарЯды. “ вас есть один закон - красота  ваша.  Ѓыл  ли  хоть
один случай, чтоб вы прибегли к сему закону и он оказалсЯ бессилен?  Ѓыл  ли
хоть один человек, испытавший его на себе и не уступивший ему? …сли мы  даем
себЯ подкупить, то это длЯ того, чтобы купить вас;  если  искажаем  закон  и
правосудие, то по  большей  части  повинуемсЯ  приказу  прелести  вашей;  вы
извлекаете выгоду из подлостей,, на кои понуждаете нас, мы же  остаемсЯ  при
позорной славе судей неправедных. ‚ы завидуете ратным делам  нашим,  но  вам
зато выпадает  на  долю  безмЯтежнаЯ  вдовьЯ  жизнь,  нам  же  -  посмертное
забвение. ‚ы ропщете на то, что смерть карает изменницу жену, а не изменника
мужа. Ђх!  ‚осхитительные  чертовки,  ужели  смерть  кажетсЯ  вам  чрезмерно
суровой карой за распутство, коли оно лишает чести и мужа, и детей  ваших  и
бросает позорную тень на целое поколение? Ђ ведь доброе  имЯ  ни  в  чем  не
повинных  созданий  .куда  дороже,  нежели  жизнь  одной   развратницы!   Ќо
посмотрим, к чему приводЯт сии проступки: изменам  вашим  нет  счета,  столь
велико их число; нет счета и казнЯм за измену, ибо  казней  этих  раз-два  и
обчелсЯ. Џреступление влечет за собой наказание, однако  так  ли  бывает  на
деле? ‚ы сетуете на то, что мы вас охранЯем, - стало быть,  сетуете  на  то,
что мы вас ценим, ибо кто же станет хранить то, что ему не нужно?  €зо  всех
моих  рассуждений  следует,  что  вы  господствуете,  а  мы  повинуемсЯ,  вы
наслаждаетесь миром, вы же развЯзываете войны. Ђ ежели вы хотите потребовать
того, чего вам  впрЯмь  недостает,  требуйте,  чтоб  вам  даровали  побольше
умеренности да разумности.
     - ђазумности, говоришь?!
     Ќе успел злополучный доктор  произнесть  это  слово,  как  все  женщины
накинулись на него и давай его колошматить и выщипывать ему бороду  с  такой
Яростью, что вмиг повыдергали это положенное ему по чину украшение, так  что
теперь он голым лицом своим сошел бы в ином месте за старуху.  Ћни  и  вовсе
придушили бы его, кабы не сбежалсЯ народ поглазеть на бурную  схватку  между
"мусью"  -  французом  и  итальЯнским  монсиньором.  ‘порщики  уже  выразили
взаимное неудовольствие тумаками, получили, каждый по sanctus'y в  морду,  и
обоим досталась полнаЯ мера пинков и зуботычин.  ”ранцуз  кипел  от  злости,
итальЯнец корчилсЯ от гнева. ‘ одной стороны набежали итальЯнцы, с другой  -
лЯгушатники. ‚мешались в спор и немцы и, с трудом унЯв  драчунов,  вопросили
их о причинах ссоры. ”ранцуз подтЯнул обеими руками штаны,  которые  в  пылу
драки сползли на щиколотки, и ответил:
     - Њы, подданные всех государств,  сошлись  здесь,  дабы  обсудить,  как
облегчить   свое   житье-бытье.   џ   только   что   беседовал    с    моими
соотечественниками о горестной участи ”ранции, нашей  родины,  стонущей  под
гнетом всемогущего Ђрмана,  кардинала  ђишелье.  џ  разъЯснил  им,  с  каким
коварством он Якобы служит королю, а на деле позорит его; каков  сей  хитрый
лис, что скрываетсЯ под пурпурной мантией;  как  ловко  сеет  он  кривотолки
среди христиан, дабы поднЯтым ими гулом они заглушили скрип его  напильника;
как интриги его уже истощили доверие монарха; как отдал он  на  откуп  своим
родичам и друзьЯм сушу и море, крепости и правление, армию и  флот,  очернЯЯ
всех благородных дворЯн и превозносЯ подлых.  џ  напомнил  соотечественникам
моим о судьбе маршала д'Ђнкра, разрубленного на куски и обращенного в пепел;
напомнил им о де ‹юине и объЯснил, что король наш расправлЯетсЯ  с  прежними
любимцами не сам, а руками того, кто  входит  в  милость,  как  это  и  было
проделано с теми двумЯ. џ заметил, что с недавней поры во ”ранции изменники,
нам на беду, стали чертовски осмотрительны, ибо понЯли, что  подстрекать  на
мЯтеж против королЯ - дело опасное  и  караетсЯ  оно  как  предательство,  а
посему куда спокойнее творить злодеЯниЯ, если вознестись и  стать  фаворитом
на королевской службе: тогда, вместо того чтобы карать предателей, им станут
поклонЯтьсЯ,  как  царЯм  царей.  џ  предложил,  предлагаю  и  впредь   буду
предлагать всем, кто сюда ЯвилсЯ, упрочить  королевское  престолонаследие  и
вырвать с корнем плевела измены, а длЯ  сего  -  провозгласить  нерушимый  и
беспощадный закон такого содержаниЯ: всЯкий король ”ранции, ежели  подпадает
под власть фаворита, лишаетсЯ ipso jure {’ем же законом  (лат,).}  права  на
трон как длЯ себЯ, так и длЯ своих потомков;  следовательно,  подданные  тем
самым освобождаютсЯ  от  принесенной  ему  присЯги  на  верность.  €  впрЯмь
салический закон,  исключающий  женщин  из  престолонаследиЯ,  предупреждает
опасность не столь действенно, сколь этот закон,  исключающий  фаворитов.  €
еще сказал Я, что к закону сему требуетсЯ  одно  добавление,  гласЯщее,  что
вассалу, который осмелитсЯ возвыситьсЯ  милостЯми  королЯ  в  сан  фаворита,
уготована будет позорнаЯ смерть с лишением всех чинов и имущества, на  имени
же его навечно пребудет печать проклЯтиЯ. € тут, хоть Я ни единым словом  не
обмолвилсЯ  о  папских  клевретах,  сей  полоумный  бергамец  обругал   менЯ
еретиком, pezzente {Ќищим (ит.).} и mascalzone  {ђазбойником  (ит.)},  вопЯ,
что ненависть к фаворитам есть та же ненависть  к  папским  приближенным,  а
фаворитизм и непотизм - различные названиЯ одной и той же сути. € коль скоро
Я не соглашалсЯ с подобной околесицей, он полез на менЯ с  кулаками  и,  как
видите, довел менЯ до сего плачевного состоЯниЯ.
     Ќемцы, как и все прочие, растерЯлись  и  призадумались.  Ќе  без  труда
водворили они  обоих  спорщиков  на  место  и  усмирили  толпу,  чтобы  дать
выступить рыжему юристу, который всех их  сбил  с  панталыку  и  задурил  им
головы бесчисленными и сумасбродными притЯзаниЯми. ‡аиграли трубы,  призываЯ
к молчанию, и юрист, забравшись на возвышение, дабы ему всех оттуда  видеть,
повел такую речь:
     - Ќаше требование - свобода  длЯ  всех;  ибо  нам  хочетсЯ  подчинЯтьсЯ
правосудию, а не насилию, повиноватьсЯ разуму, а  не  прихоти;  принадлежать
тому, кому достанемсЯ по праву наследованиЯ, а не  тому,  кто  захватит  нас
силой; быть кнЯзю подопечными, а не товаром; быть в республике товарищами, а
не рабами; руками, а не орудием; телом,  а  не  тенью.  Ќе  должно  богатому
препЯтствовать беднЯку разбогатеть, а беднЯку не след богатеть за счет кражи
у имущего. ‡натный да позабудет о презрении к  простолюдину,  оный  же  -  о
ненависти к знатному; а тем, что стоЯт у кормила власти, надлежит  прилагать
все усилиЯ, дабы  бедные  стали  богатыми,  а  добродетельным  достались  бы
почести, и никогда не случалось бы супротивного. Ќадо заботитьсЯ  и  о  том,
чтоб никто не превзошел в  чем-либо  остальных,  ибо  тот,  кто  возвыситсЯ,
положит конец равенству, тот же, кто поможет ему  в  этом,  понудит  его  на
заговор.  ђавенство  в  республике  есть  гармониЯ,  поелику  голоса  звучат
согласно; но пусть из сего согласиЯ выделитсЯ хоть один  -  созвучие  тотчас
нарушитсЯ, и то, что было музыкой, обернетсЯ нестройным  шумом.  ђеспубликам
должно жить в единении с королЯми, как суше, коей республики ЯвлЯют образ, с
морем, которое представлЯет королей;  подобно  им  они  должны  сливатьсЯ  в
вечном объЯтии, однако же берег надежно защищает  сушу  от  дерзких  нападок
океана; он постоЯнно грозит ей и точит ее, ища скорее потопить и  поглотить;
она же, в свой черед, тщитсЯ отобрать у океана те владениЯ, что он сокрыл от
нее в своих глубинах. ‘уша извечной твердостью и неизменностью  противостоит
раздорам и буйству  неверной  водной  стихии:  море  приходит  в  Ярость  от
дуновениЯ любого ветра, суше ветер несет плодородие; море богатеет от  того,
что доверЯет ему суша;  она  же,  пользуЯсь  удочками,  сетЯми  и  неводами,
похищает его живность и опустошает его. € точно так же,  как  море  обретает
приют и покой на суше, сиречь  в  гавани,  так  и  республика  ЯвлЯет  собой
надежную  защиту  от  бурной  и  опасной  стихии   королевского   произвола.
ђеспублика часто ведет борьбу с помощью рассудка и реже - прибегаЯ к оружию.
Ћднако ей приходитсЯ содержать армию  и  флот,  кои  должны  быть  постоЯнно
начеку,  готовые  защитить  общественное  богатство,   которое   одно   дает
возможность пользоватьсЯ благоприЯтным случаем. ђеспублики должны воевать  в
союзе с одними королЯми, натравливаЯ на них других, ибо  монархи,  приходЯсь
друг дружке отцами и сыновьЯми,  братьЯми  и  кумовьЯми,  подобны  железу  и
напильнику: оные между собой не только родичи,  а  единое  вещество,  единый
металл, и тем не менее напильник грызет и точит железо.  ђеспублике  следует
способствовать тому, чтобы безрассудный кнЯзь поскорей сломал  себе  шею,  а
робкий  стал  безрассудным.  Ћна  провозгласит  торговлю  благороднейшим  из
занЯтий, которое помогает человеку набиратьсЯ ума,  исследуЯ  мир  на  деле,
знакомЯсь с портами и обычаЯми, крепостЯми и родом правлениЯ  всех  стран  и
выпытываЯ их тайные замыслы. Ќа пользу отечеству пойдут занЯтиЯ политикой  и
математикой, и позор падет на бездельника, будь он хоть трижды знатным, и на
неуча, будь он сто раз толстосумом. Ќародные зрелища будут брать за  образец
военные  упражнениЯ  и  боевые  построениЯ,  поелику  они  сочетают  в  себе
занимательное с полезным и ЯвлЯютсЯ одновременно и учением, и  празднеством,
и посему посещение театров станет обычаем столь же пристойным, как посещение
академий. ‘трожайшего осуждениЯ заслужит вычурность нарЯдов, а  разница  меж
богатым и бедным скажетсЯ лишь в том, что первый  подаст,  а  второй  примет
помощь, точно так же как меж знатным и простолюдином - в том, что один будет
благороднее и доблестнее другого, ибо  что,  как  не  сии  обе  добродетели,
положило начало знатности по  всей  земле?  ‡десь  уместным  будет  привести
известные  слова  Џлатона.  Џусть  их  спишет  себе  тот,  кому  они   могут
пригодитьсЯ, ибо Я сам толком не знаю, к чему Я их здесь  привожу;  впрочем,
найдетсЯ немало людей, знающих, с какой целью они вошли в книгу  третью  "De
Republica, vel de justo" {Ћ государстве, или о  ‘праведливом  (лат,).}.  ‚от
они:  "Igitur  rempublicam  administrantibus  praecipue,  si  quibus  aliis,
mentiri  licet,  vel  hostium,  vel  civium  causa,  ad  communem  civitatis
utilitatem: reliquis autem a mendacio abstinendum  est".  -  "…жели  кому  и
дозволено лгать, то прежде всего тем, кто правит государством, ибо ложь  их,
вызваннаЯ опасением врага или произнесеннаЯ длЯ успокоениЯ  граждан,  пойдет
им на благо. Џрочим же надлежит воздерживатьсЯ  от  лжи".  џ  полагаю,  что,
невзираЯ на осуждение католической церковью  учениЯ  Џлатона  о  республике,
найдетсЯ немало людей, кои возрадуютсЯ сим словам и тому, что их  республика
следует заветам республики Џлатона. Џерейдем теперь к тому,  что  предлагают
подданные королей. ђопщут они на всеобщую выборность в  своих  государствах,
ибо тот, кто наследует власть, избирает себе фаворитов, и оные, стало  быть,
избранниками вступают, в свой черед, на престол. ‘ие  приводит  подданных  в
отчаЯние, ибо, как говорЯт французы, кнЯзьЯ,  отдавшие  бразды  правлениЯ  в
руки фаворитов, уподоблЯютсЯ галерникам, двигающимсЯ к цели, оборотившись  к
ней спиной; фаворитов же не отличишь от фокусников, кои тем более  потешают,
чем ловчее водЯт за нос; чем искусней скрывают они плутни от чужих глаз, чем
лучше вводЯт в заблуждение  разум  и  чувства,  тем  охотнее  превозносит  и
восхвалЯет их тот, кто платит  им  за  мошеннические  проделки.  Џо  милости
умелого фокусника вам и впрЯмь почудитсЯ, что пустое - полно, что  там,  где
шаром покати, - всего вдосталь, что на булате не ржавчина, а вражескаЯ кровь
и что рука их бросает то, что на  самом  деле  она  придерживает.  ‚ам  дают
деньги - и вдруг оказываетсЯ, что это не деньги, а дерьмо или  ослиный  зуб!
‘равнениЯ мои низки. Ћднако воспользуйтесь ими за неимением других,  ибо  из
них Явствует, что в равной мере  достойны  порицаниЯ  и  тот  монарх,  коему
неугодно быть тем, кто угоден господу, и тот, коему  угодно  быть  тем,  кто
неугоден  ему.  „ерзают  утверждать,  что  истый  фаворит,  подобно  смерти,
обращает королЯ в nova forma cadaveris, труп нового вида,  а  засим  следует
разложение  и  черви,  и,  согласно  Ђристотелеву  положению,  в  кнЯзе  fit
resolutio usgue da  materiam  primam  {Џроисходит  распадение  до  первичной
материи (лат.).}, что означает: не остаетсЯ ничего от  прежней  сути,  кроме
наружного обличьЯ.
     Џерейдем теперь к сетованиЯм на тиранов и причинам их.  Ќе  знаю,  оком
говорю, а о ком умалчиваю;  тот,  кто  уразумеет,  да  объЯвит  об  этом  во
всеуслышание. Ђристотель  сказал,  что  тот,  кто  ищет  собственной  выгоды
усерднее, нежели общей, - тот и тиран. …жели кому-либо  известен  тиран,  не
подходЯщий под сию мерку, пусть выйдет и  сообщит  об  этом.  ‚  награду  он
получит свою находку. Ќа тиранов ропщут в большей степени те, кто пользуетсЯ
их милостЯми,  нежели  те,  кого  они  карают,  ибо  милости  тирана  плодЯт
преступников  и  их  сообщников,  наказаниЯ  же  -   людей   благородных   и
добродетельных; так и повелось, что  неповинному  под  властью  тирана  надо
познать несчастье, дабы достичь счастьЯ. Ђлчность и  скаредность  уподоблЯют
тирана лютому зверю, спесь - дьЯволу во плоти, распутство и  похоть  -  всем
зверЯм и дьЯволам вкупе. Ќет заговорщика опаснее длЯ тирана, нежели он  сам;
по каковой причине легче убить  его,  нежели  сносить  его  власть.  Њилость
тирана всегда  влечет  за  собой  беду;  осыпаЯ  иного  благами,  он  только
оттЯгивает срок возмездиЯ за  сии  блага.  Џримером  тирана  служит  ѓомеров
Џолифем; одарив “лисса своей благосклонностью, он  расспросами  выведал  его
достоинства, выслушал его просьбы, убедилсЯ в его бедственном положении и  в
награду посулил съесть его последним, после  того  как  он  съест  всех  его
спутников. Ћт тирана, пожирающего всЯкого, кто попадет под руку, не жди иной
милости, кроме чести быть съеденным напоследок. € не забудь, что  ежели  сам
тиран почитает сию оттЯжку за милость, на деле  это  величайшаЯ  жестокость.
’от, кто норовит  съесть  тебЯ  в  последний  черед,  съедает  тебЯ  как  бы
понемногу пожираЯ твоих предшественников; чем позже он проглотит  тебЯ,  тем
больше будешь ты терзатьсЯ, что стал его сытью. Ќе гостем был “лисс  тирану,
а Яством.
     Џещера, откуда предстоЯло ему перейти к Џолифему во чрево, была ему  не
кровом, а склепом. Ќо “лисс напоил Џолифема допьЯна и  усыпил;  стало  быть,
сон - отрава длЯ тирана. “сыпи же тирана,  народ,  заостри  на  огне  кольЯ,
выколи ему глаза, чтоб впредь всем неповадно было поступать так, как  прежде
хотелось каждому. "Ќикто", - ответил Џолифем на вопрос, кто же ослепил  его,
ибо хитроумнейший “лисс назвалсЯ  Ќикем.  ЌазываЯ  его  так,  Џолифем  хотел
отомстить ему; на самом же  деле,  из-за  двусмысленности  этого  имени,  он
защитил его. ‚от так поступают и цари: они снимают вину с тех, кто ослеплЯет
их и кто несет им смерть. “лисс бежал на свободу, спрЯтавшись меж овец, коих
пас. ’о, что всего более охранЯет тиран, он охранЯет  на  свою  голову,  ибо
охранЯет того, кто несет ему гибель.
     Ќа основании  всего  вышесказанного  добавлю,  что  мы  подданные  всех
государств, собрались ныне, дабы обсудить, как  найти  защиту  от  произвола
тех, кто правит нами единовластно или через посредство других лиц. Ђ  посему
представлЯютсЯ  мне  наиболее  существенными  следующие  условиЯ,  будь   то
республика или королевство: советникам должно занимать  постоЯнные  места  в
совете, не притЯзаЯ  на  более  высокие,  ибо  править  в  одном  совете,  а
притЯзать на место в другом мешает вникать в суть дел  и  разумно  судить  о
них, и судьЯ,  который  тщитсЯ  вступить  в  состав  иного,  более  высокого
судилища, уже не судьЯ, а прохожий; ибо то место, где он вершит,  становитсЯ
длЯ него лишь ступенью, чтобы достичь того места, где он хочет  вершить,  и,
рассеЯнный, он ни на что не обращает вниманиЯ, пренебрегаЯ и тем, что далось
ему, поелику оно ему постыло, и тем, чего алчет,  поелику  сие  ему  еще  не
далось. ‚сЯк принесет пользу в том  деле,  в  коем  он  умудрен  многолетним
опытом, и послужит помехой  там,  куда  вступит  впервые,  ибо  перейдет  от
знакомого  к  вовсе  незнакомому.  Џочести  надлежит  воздавать   советникам
сообразно роду их занЯтий, дабы не мешались они с лицами военного  званиЯ  и
мантиЯ со  шпагой  не  ведали  бы  взаимной  вражды:  тогда  перваЯ  избежит
притеснений и гонений, втораЯ - недовольств и обид.
     ЏоощрениЯ, разумеетсЯ, весьма будут  необходимы;  однако  раздавать  их
бездельникам не след,  и  даже  нельзЯ  допускать,  чтоб  они  обращались  с
просьбами о таковых, ибо если  награда  за  добродетель  достанетсЯ  пороку,
кнЯзь или республика лишитсЯ  большей  части  своего  достоЯниЯ,  а  металл,
послуживший наградой, обесценитсЯ, как фальшиваЯ монета. Љак достойному, так
и недостойному в равной мере не должно  ожидать  награды:  первому  надлежит
получить ее тотчас же, второму - никогда. ‹учше потратить золото и алмазы на
тюремные решетки, дабы упрЯтать за них  преступников,  чем  попусту  тратить
ценности сии на знаки воинской славы и раздавать их лодырЯм и  злодеЯм.  ђим
отлично понимал это, и посему ветвь  лавра  или  дуба  служила  наградой  за
боевые раны, кои числом своим могли поспорить с листвой  на  сих  ветвЯх,  и
венчала завоевателей  городов,  провинций  и  царств.  ‘оветников  по  делам
государственным  и  военным  следует  подбирать  среди  людей   отважных   и
многоопытных, преимущество отдаваЯ тому, кто проливал и не щадил кровь свою,
а не тому, кто кичитсЯ родословной и предками.  ђатные  же  заботы  поручить
надлежит тем, в ком доблесть сочетаетсЯ с удачливостью,  причем  удачливости
надлежит оказывать предпочтение перед доблестью. ’акой совет дает и ‹укан:

     ...Fatis accede, Deisque,
     Et cole Felices, miseros fuge.

     {„обивайсЯ милости судеб и богов, почитай удачливых, а неудачливых беги
(лат.).}

     ‘троки сии Я всегда перечитываю с восхищением и,  как  бы  со  мной  ни
спорили, ставлю замечательного поэта, искушенного  в  делах  политических  и
военных, превыше всех поэтов после ѓомера.
     Ќа должности судейские надо избирать людей ученых и бескорыстных.  ’от,
кем не движет корысть, не поддаетсЯ пороку, ибо порок  подстрекает  корысть,
продаваЯсь ей. €м следует знать законы и только законы,  не  более  того,  и
требовать подчинениЯ закону, а не подчинЯть закон  себе.  ’олько  так  можно
спасти правосудие. џ сказал. ’еперь говорите вы,  что  имеете  предложить  и
какие меры находите желательными и разумными.
     Ќа этом он умолк. € поелику в  толпе  собрались  люди  всех  народов  и
Языков, поднЯлсЯ столь разноголосый и нестройный  говор,  словно  в  великой
сумЯтице созидалась башнЯ вавилонскаЯ. Ќи один не понимал другого и  сам  не
был понЯт никем. ‡лоба и споры кипели как  в  котле,  а  искаженные  лица  и
судорожные  движениЯ  придавали  собравшимсЯ  сходство  с   полоумными   или
одержимыми.
     ‚ это времЯ кучка  пастухов,  одетых  в  овечьЯ  шкуры  и  препоЯсанных
пращами,  что  можно  было  скорее  вменить  им  в  вину,   нежели   считать
оправданием, потребовала, чтобы их выслушали в первую голову,  не  медлЯ  ни
мгновениЯ, ибо у них взбунтовались овцы, жалуЯсь, что пастухи под  предлогом
того, что охранЯют их от волков, которым случаетсЯ  съедать  от  времени  до
времени какую-нибудь овцу, стригут, обдирают, убивают и продают их, и притом
зараз, всем скопом. Љоль скоро волки зарезают одну, две, от силы десЯть  или
двадцать овец, пусть уж лучше волки охранЯют их от пастухов, нежели  пастухи
от волков: от голодного врага скорее дождешьсЯ  пощады,  нежели  от  алчного
сторожа; с каковой целью овцы, вкупе со сторожевыми псами, повели  следствие
против пастухов. ‚се тотчас понЯли: дело Ясное! Ћвцы в дурах  не  останутсЯ,
коли своего добьютсЯ. ’ут всех застиг  —ас,  и  одни,  разозлившись  вконец,
кричали: "„авай нам волков!", "€ без того кругом одни волки!", "•рен  редьки
не слаще!", "Људа ни кинь, все клин!" Њного было и таких, что ни  с  кем  не
соглашались. ’ут в  спор  замешались  законники  и,  дабы  угомонить  толпу,
заЯвили, что вопрос сей важный и нуждаетсЯ в долгом рассмотрении,  а  посему
нужно отложить решение и тем временем помолитьсЯ об успехе дела в  свЯщенных
храмах. ”ранцузы, услышав это, воскликнули:
     - …сли уж дошло до храмов, мы пропали! Љак бы не  постигла  нас  участь
совы, котораЯ, занедужив, обратилась за помощью к лисе  да  сороке,  почитаЯ
первую весьма ученой, а вторую искусной во  врачевании,  ибо  видела  ее  на
дохлом муле. ‘ове ответили, что нет ей иного спасеньЯ, кроме храма, и на это
она сказала: стало быть, мне конец, коли исцелить менЯ могут  только  храмы,
ибо Я же погрузила их во тьму, утолив  жажду  маслом  свЯтых  лампад,  и  не
осталось ни одного алтарЯ, коего Я бы не загадила.
     Њонсиньор, возвысив голос, сказал:
     - ”ранцузские совы, сравнение сие как нельзЯ лучше к вам подходит, и мы
советуем припомнить как вам,  так  и  всем  живущим  за  счет  свЯтынь,  что
рассказал ѓомер о мышах, кои воевали с лЯгушками  и  взмолились  к  богам  о
помощи, а те  отказали,  ибо  мыши  отгрызли  кому  руку,  кому  ногу,  кому
украшение, кому  венок,  а  кому  и  кончик  носа,  и  не  было  ни  единого
изображениЯ божества, которое не носило бы следов мышиных зубов. Ћтнесите же
к себе сей пример, мыши - кальвинисты, лютеране, гугеноты и  реформаторы,  и
посмотрите, кто из небожителей придет нам на помощь.
     Ћ, всемогущий господь!  ‘  каким  гвалтом  напустилась  тут  всЯ  свора
французишек на монсиньора! Ѓуйный лагерь Ђграманта показалсЯ бы тут обителью
девственниц-весталок. ђазнимать их было опасно, того глЯди  сам  попадешь  в
переплет. Ќаконец драчунов усмирили, но глотки  им  не  заткнули,  и  каждый
отправилсЯ восвоЯси, громко сетуЯ на свою долю и беснуЯсь,  что  не  удалось
сменЯть ее на чужую.
     ‚нимательно  следили  боги  за  земными  делами,   и   наконец   ‘олнце
промолвило:
     - —ас подходит к концу, тень от стрелки - моих часов  вот-вот  коснетсЯ
цифры пЯть. Џревеликий отец всего сущего, решай, пока еще длитсЯ —ас: должна
ли ”ортуна действовать далее, или надлежит ей  вновь  пустить  свой  шар  по
привычным дорогам?
     ћпитер ответил:
     - Џодметил Я за этот час, когда всем было воздано по заслугам, что тот,
кто в бедности и ничтожестве был смиренным, чертовски заважничал и  занессЯ;
тот же, кто жил в почете и богатстве  и  по  сей  причине  был  распутником,
тираном, наглецом и преступником, обрел раскаЯние, удаление от суеты мирской
и милосердие, познав нужду и унижение. ’аким образом  получилось,  что  люди
порЯдочные обернулись  плутами,  плуты  же,  напротив,  порЯдочными  людьми.
“довлетворить жалобы смертных, кои чаще всего сами  не  знают,  чего  хотЯт,
можно  и  за  столь  недолгий  срок,  ибо  слабость  их  такова,   что   тот
злодействует, у кого есть на то возможность, и притихает  тотчас,  едва  сию
возможность у него отнЯть; однако оный отказ  от  злодейства  отнюдь  нельзЯ
счесть раскаЯнием: унижение и бедность обуздывают смертных, но не исправлЯют
их, а обретенные почет и богатство побуждают их совершать поступки, кои  они
извечно бы совершали, кабы извечно жили  в  богатстве  и  почете.  Џусть  же
”ортуна гонит колесо и шар по древним колдобинам, несЯ мудрецу  уважение,  а
безумцу - кару,  мы  же  поддержим  ее  своим  непогрешимым  предвидением  и
безошибочным предведением. „а примет каждый то, что уделЯет ему ”ортуна, ибо
одарила она или обошла, в том нет зла, а есть только польза  как  длЯ  того,
кого она осыпала благами, так и длЯ того, кого она презрела. Џусть тот,  кто
использует дары ее себе во вред, пенЯет на себЯ, а не на ”ортуну, ибо она  в
беспристрастии своем чужда  коварства.  …й  же  дозволено  будет  пенЯть  на
смертных, кои обращают во зло ее милости и  страданиЯ  и  клевещут  на  нее,
осыпаЯ проклЯтиЯми.
     ’ут пробило пЯть часов, и на том пришел конец —асу воздаЯниЯ.
     ”ортуна,  возрадовавшись  словам  ћпитера,  завертела  колесо  свое   в
обратную сторону, перепутала все нити забот мирских, распустила те, что были
дотоле намотаны, и, став твердой ногой на шар свой, пустилась  скользить  по
воздушным равнинам, будто по гладкому льду, пока не оказалась на земле.
     ‚улкан, бог-кузнец, искусник  выбивать  дробь  молотом  по  наковальне,
сказал:
     - †рать охота! Ќамедни пек Я в своей кузне две  свЯзки  чесноку,  хотел
позавтракать с циклопами, да второпЯх там и оставил.
     ‚семогущий ћпитер велел, не мешкаЯ, собрать на стол. ’отчас же €рида  с
ѓебой притащили нектар, а ѓанимед - кувшин с амброзией. ћнона, завидев,  что
ѓанимед, не терЯЯ времени, присоседилсЯ к ее супругу, а тот так  и  пожирает
глазами виночерпиЯ, позабыла о вине и зашипела, подобно дракону либо аспиду:
     - €ли Я, или этот развратный мальчишка! Ћбоим нам на Ћлимпе тесно!  “жо
пойду к ѓименею за разводом!
     € если б орел, которого оседлал юный прохвост, не  дал  тЯгу  вместе  с
седоком, она бы живо выщипала у него все перьЯ. ћпитер собралсЯ было раздуть
пламЯ своей молнии, как получил от ћноны:
     - ‚от как отберу у тебЯ молнию да сожгу живьем поганого пащенка!
     Њинерва, рожденнаЯ из мозга ћпитера (не увидеть  бы  сей  богине  свет,
будь он астурийцем), постаралась успокоить ћнону ласковыми  словами,  ‚енера
же, гадюка, вздумала распалить ее  ревность  и  разоралась,  как  зеленщица,
ругаЯ  ћпитера  на  все  корки.  Њеркурий  тоже  всласть  поработал  Языком,
уговариваЯ всех примиритьсЯ и не портить небесного  пира.  Њарс,  как  истый
покровитель жуликов и выпивох, при виде бокалов с амброзией воскликнул:
     - ќто мне-то бокалы? Џусть из  них  пьет  ‹уна  да  вон  те  занюханные
богини!
     €, смешав Ќептуна с Ѓахусом,  выхлестал  обоих  в  два  глотка;  засим,
ухватив Џана, отрезал от него добрый кус, вмиг освежевал его стадо,  нанизал
овец на меч, как на вертел, и давай уплетать овцу за овцой, только за  ушами
трещало. ‘атурн перекусил полдюжиной своих сыночков. Њеркурий с  шапочкой  в
руках пошел ластитьсЯ к ‚енере, котораЯ пригоршнЯми  упихивала  себе  в  рот
витые булочки и  сухое  варенье.  Џлутон  вытащил  из  котомки  пару  ломтей
жареного мЯса, упрЯтанные туда Џрозерпиной на дорогу; завидев это,  голодный
‚улкан тотчас приковылЯл вперевалку, отвесил поклон-другой, надеЯсь за  счет
учтивости пообедать на даровщинку, набросилсЯ на жаркое и громко зачавкал.
     ‘олнце, музыкант на пирушке, настроило  лиру  и  запело  гимн  ћпитеру,
уснащаЯ его затейливыми переливами. ‘иЯ серьезнаЯ музыка и правдивость  слов
быстро наскучили ‚енере и Њарсу, а посему Њарс, постукиваЯ  черепками,  стал
горланить залихватскую песню, приправленную бордельными стонами, ‚енера  же,
щелкаЯ пальцами заместо кастаньет, завихлЯлась в плЯсе, пламенЯ кровь  богов
непристойными ужимками. ‚се пришли в  исступление  и  задрыгали  ногами  как
одержимые. ћпитер же разомлел от ‚енерина озорства так,  что  слюни  у  него
потекли, и молвил:
     - ‚от это называетсЯ вышибить ѓанимеда, да еще без лишних окриков!
     Ћн отпустил богов, и  те,  сытые  и  довольные,  отправились  восвоЯси,
толкаЯсь, дабы не оказатьсЯ в хвосте, каковое место занЯл по праву мальчишка
виночерпий со своим орлом.


ЉЋЊЊ…Ќ’Ђђ€€

     Ќад этой книгой, ставшей идейной и художественной  вершиной  творчества
испанского сатирика, он трудилсЯ в 1630-х годах, вплоть  до  самого  ареста,
когда  ее  рукопись  была  конфискована  агентами  графа-герцога  Ћливареса.
‡авершил книгу Љеведо уже после выхода из тюрьмы, но он так и не решилсЯ  ее
опубликовать; первое ее издание вышло лишь  посмертно,  в  1650  году.  "—ас
воздаЯниЯ" - это сборник новелл, построенный по типу восточной  "обрамленной
повести" (например, "‘казок тысЯчи и одной ночи").  Ќовеллы  имеют  сюжетную
рамку, определЯющую композиционный принцип всей книги. ‚ обрамлЯющем новеллы
рассказе Љеведо рисует сборище богов на Ћлимпе. ћпитер, возмущенный тем, что
”ортуна слепо осыпает дарами род людской, решает в некий день и час  воздать
каждому по заслугам. ќтот "час воздаЯниЯ", "час истины" и  определЯет  собой
финал каждой из сорока новелл сборника.
     Љак и в предшествующих книгах, Љеведо  подвергает  во  многих  новеллах
резкой критике различные  бытовые  и  нравственные  пороки.  Ќо  свежесть  и
новизну книге придает - прежде всего то, что писатель  выдвигает  на  первый
план  во  многих  новеллах  политическую   проблематику,   тему   испанского
государства и его  служителей.  ‚  этих  новеллах  сатирик  обличает  пустое
прожектерство, Язву фаворитизма, не минуЯ и  всесильного  в  годы  написаниЯ
книги графа-герцога Ћливареса.
     ’акова, в частности, 39-Я новелла "Ћстров монопантов". „ействие новеллы
развертываетсЯ в синагоге ‘алоник,  где  собрались  представители  различных
еврейских общин, изображенные весьма  непривлекательно.  ќто  обстоЯтельство
иногда использовалось длЯ доказательства антисемитизма Љеведо. Њежду тем это
не так. ‚ произведениЯх Љеведо нетрудно обнаружить  удивительную  в  испанце
XVII века широту взглЯдов на национально-религиозные отличиЯ и рознь. …ще  в
"‘не о преисподней", рассуждаЯ об истинном и мнимом  благородстве,  писатель
вкладывает в уста дьЯвола следующие примечательные слова:  "Ќас  здесь  смех
разбирает при виде того, как вы оскорблЯете деревенских  жителей,  мавров  и
евреев, как если бы они не обладали  добродетелЯми,  которыми  пренебрегаете
вы". Ћбразы евреев - ростовщиков и банкиров в "Ћстрове монопантов" воплощают
в себе ненавистную Љеведо власть "всемогущего рыцарЯ дона „ублона". Ќо  есть
в  этих  образах  и  дополнительный  смысл,  который  может  ускользнуть  от
сегоднЯшних читателей: в конце 1630-х годов в €спании  упорно  циркулировали
слухи  о  свЯзЯх  Ћливареса  с  банкирами-евреЯми,  так  что,  например,   в
бесцензурных сатирах того времени клику Ћливареса не раз называли синагогой.
€удействующаЯ  секта  монопантов  в  новелле  -  это  все  та  же  дворцоваЯ
камарильЯ,  группировавшаЯсЯ   вокруг   королевского   фаворита.   Ћб   этом
свидетельствуют и название секты ("монопант" по-гречески  значит  "один  над
всеми"), и имЯ кнЯзЯ монопантов Џрагаса —инкольоса (анаграмма имени  ѓаспара
Љончильоса, графа Ћливареса), и многое другое.
     ‚  рЯде  новелл  писатель  ставит  вопрос  о  существе   и   назначении
государственной  власти  и  формулирует  свой  идеал  "народной   монархии".
Џримечательно,  что  эти  свои  мысли  Љеведо  предпочитает  высказывать   в
новеллах,  действие  которых  происходит   за   рубежами   €спании.   Ћднако
большинство  "иностранных  новелл"   -   такие,   например,   как   "„атские
прожектеры", "‚еликий кнЯзь московский", "‚еликий султан турецкий" и другие,
- не более как замаскированнаЯ критика положениЯ дел в €спании.
     …сть все же и такие новеллы, в которых писатель, подчеркиваЯ аналогии с
испанской  действительностью,  вместе  с  тем  задаетсЯ  целью  дать  оценку
реальных сил, боровшихсЯ в его  времЯ  на  европейской  арене.  ќти  новеллы
писались в разгар ’ридцатилетней войны, и трудно требовать от Љеведо  полной
беспристрастности в оценке воюющих сторон:  его  симпатии  были  на  стороне
католической  лиги.  ќтим,   в   частности,   можно   объЯснить   откровенно
неприЯзненные характеристики  немецких  протестантских  государств  (новелла
"Ќемцы-еретики"), ѓолландии, котораЯ к тому же начала успешно  конкурировать
с  €спанией  в  Ќовом  ‘вете  ("ѓолландцы",  "—илийцы  и  голландцы")  и   в
особенности ”ранции, котораЯ, как полагает Љеведо,  "предала"  единый  фронт
католических государств  …вропы,  присоединившись  по  инициативе  кардинала
ђишелье к протестантской унии. €менно соперничество ”ранции и  €спании  -  в
центре вниманиЯ Љеведо в новеллах об €талии  ("€мператорскаЯ  €талиЯ",  "„ож
генуэзский и сенат его" и др.). Џри всей  ограниченности  позиций  Љеведо  в
отношении иноземной политики €спании "иностранные" новеллы из этого сборника
воссоздают интересную и во многом справедливую картину народных  бедствий  в
различных государствах …вропы, раздоров внутри  государств  и  соперничества
крупных держав.
     —то   же   вносит   в   нарисованную   Љеведо   безрадостную    картину
действительности "час воздаЯниЯ", задуманный  писателем  как  час  торжества
справедливости? "Џолучилось, что люди порЯдочные обернулись  плутами,  плуты
же напротив, порЯдочными людьми", - подводит итог своему эксперименту ћпитер
и решает все оставить  по-прежнему.  ’аков  пессимистический  вывод  Љеведо,
вывод, в котором особенно Ярко обнаружились  кризисные  черты  мировоззрениЯ
Љеведо. †ивЯ в эпоху безвременьЯ, писатель и сам был не только  обличителем,
но и жертвой этого безвременьЯ.

                                                                ‡ . Џлавскин

     ...‘ символом виноградарЯ - копьем...  -  Џо-испански  "виноградарь"  и
"сторож виноградника" - одно и то же слово.

     ...темнотою сочинений модных стихотворцев... - ‚ыпад против  ѓонгоры  и
его школы.

     ...мотающее прЯжу нашей  жизни...  -  Џо  солнцу  отсчитываетсЯ  времЯ.
‹юбимец, цирюльников. - –ирюльники  занимались  врачеванием,  а  в  античной
мифологии Ђполлон-ѓелиос (‘олнце) считалсЯ покровителем врачевателей.

     Њаны - согласно римской мифологии, души  умерших,  хранители  домашнего
очага; лемуры - ночные духи, души умерших, требовавшие умилостивлениЯ.

     ...“дача... с... лысой головой... - Џо традиции, идущей от  античности,
“дача изображалась лысой.

     ‘олнцу случилось остановитьсЯ... - Џо библейской легенде, его остановил
€исус Ќавин во времЯ войны с аморитами.

     ‚идала Я, как ты пасешь коров... - ‚ "Ћдиссее" есть рассказ о том,  как
спутники героЯ украли коров, посвЯщенных Ђполлону-ѓелиосу.

     Ќынче у нас двадцатое июнЯ... - ђаботаЯ над "—асом  воздаЯниЯ",  Љеведо
проставил здесь и год (1635). Ќо так как рукопись была издана  только  после
смерти писателЯ, указание на 1635 год снЯли.

     ...как... последователь жены Џилата" верил в сны... - * ‚ …вангелии  от
ЊатфеЯ сказано, что когда Џилат сидел на судейском месте,  пришел  посланный
его женою человек и передал! "Ќе делай ничего праведнику тому, потому что  Я
ныне во сне пострадала за него".

     ...свиньЯ свЯтого ЂнтониЯ! - Џо преданию, спутником ЂнтониЯ в  пустыне,
где он спасалсЯ, была свиньЯ.

     тефлер €оганн (1452-1531) - немецкий астроном, астролог  и  математик,
вызвал панику предсказанием всемирного  потопа;  он  действительно  погиб  в
предсказанный им день от  упавшей  на  него  книжной  полки.  Ђрголи  Ђндреа
(1570-1653) - итальЯнский философ, врач, математик, астроном и астролог.

     Џотентат после обеда - сатира на ”илиппа IV (1621  -  1665),  Ћливареса
(1587-1645) и королевские советы.

     ’ацит Љорнелий (53-120) и ‘аллюстий  ѓай  Љрисп  (86-34  до  н.  э.)  -
римские историки; Џолибий (204-121 дон. э.) и ”укидид (464-395 до н.  э.)  -
греческие историки.

     „атские прожектеры  -  сатира  на  €спанию.  Љартина  пожара  дворца  и
разрушений при его тушении могла быть вдохновлена  действительными  пожарами
королевского дворца в 1634 и 1640 годах.

     "—то с ними сталось?" - цитата из "‘троф на смерть отца" •орхе Њанрике,
испанского поэта XV века.

     Ѓартоло (1313-1357), Ѓальдо  (ум.  1400),  Ђббаты,  ‘урдо  (ум.  1598),
”ариначчи (1554-1618), ѓоска (1535-1620),  Ђнчарано,  Ћлъдраде  (ум.  1335),
Њаскарди (ум.  1588)-итальЯнские  юристы;  Љюжас  (1520-1590),  ‹ефевр  (ум.
1340), асне (1480-1541)  -  французские  юристы;  Љоваррубиас  (1512-1577),
Њонталъво (1549-1610) -  испанские  юристы;  ѓрегорио  ‹опев  (1542-1596)  -
испанский писатель, писал на богословские темы.

     „игесты (или пандекты) - основнаЯ часть римского гражданского права.

     ...между пыткой иглами и огнем - то  есть  перед  самым  концом  света,
когда антихрист, согласно легенде, будет вербовать себе сторонников, загонЯЯ
им колючки под ногти.

     Љалендарь. - ‚  старинных  календарЯх  приводились  и  предсказаниЯ  на
данный год.

     Ќеаполитанский  конь  -  то  есть  Ќеаполитанское  королевство   (иначе
королевство Ћбеих ‘ицилии), бывшее в то времЯ (с 1615  г.)  под  управлением
испанского вице-королЯ дона Џедро •ирона, герцога  Ћсуны.  ‚  неаполитанском
гербе был изображен конь; кроме того, на одной из площадей  ЌеаполЯ  высилсЯ
бронзовый монумент конЯ, олицетворЯвший  независимость  ЌеаполЯ.  ’енедос  -
остров у малоазиатского побережьЯ ’урции.

     ...каждый год платить дань... -  Ќеаполитанское  королевство  считалось
издавна феодом церкви.

     ‚еликий кнЯзь Њосковии... - ‘крытый намек на испанские дела.

     Ђпеллес (356-308 до н.  э.)  -  наиболее  известный  живописец  „ревней
ѓреции.

     „араха - героинЯ вставной новеллы в  плутовском  романе  Њатео  Ђлемана
(1547-ок. 1614) "ѓусман  де  Ђльфараче".  ...с  кустом  бузины,  на  котором
удавилсЯ €уда... - ‚ €спаниЯ распространено поверье, что  €уда  удавилсЯ  на
бузине.

     Џринц Ћранский,  ѓенрих  ”ридрих  Ќассауский  (1584-1647)  -  правитель
Ќидерландской республики,  отобрал  у  испанцев  несколько  городов,  сильно
развил флот и колонии.

     ’раЯн Ѓаккалини (1556-1613) - итальЯнский сатирик.

     Љороль-католик -  испанский  король;  христианнейший  король  -  король
французский.

     ‘пагирический философ -  алхимик,  ориентирующийсЯ  на  идеи  немецкого
врача  и  естествоиспытателЯ  Џарацельса  (1493   -   1541)   о   химической
деЯтельности организма.

     Ђрно де ‚ильнев (1240-1313) - французский врач и алхимик;  Њориено  (XI
в.) - итальЯнский алхимик, оставил сочинениЯ  на  арабском  Языке;  ’еофраст
(371-264 до н. э.) - греческий  философ,  математик  и  натуралист;  Љроллий
Ћсвальд (ум. 1609) - немецкий алхимик; ‹ибавий Ђндреас (ум. 1616) - немецкий
врач, химик и алхимик.

     ”рансуа ђавайЯк (1578-1610) - убийца королЯ ”ранции  ѓенриха  IV,  отца
‹юдовика XIII.

     ...второй - мать. -  Њать  ‹юдовика  XIII  ЊариЯ  Њедичи  дала  в  руки
кардинала  Ђрмана  ђишелье  (1585-1642)  власть,  но,  не  встретив  в   нем
покладистого царедворца, объединилась с его врагами и повела борьбу  с  ним,
закончившуюсЯ длЯ нее полным поражением (1630) и смертью в изгнании (1642).

     ...корона  уготована  брату  его...  -  то  есть  ѓастону   Ћрлеанскому
(1608-1660). ’русливый интриган, он всю  жизнь  плел  заговоры,  из  которых
выпутывалсЯ после их разоблачениЯ, жертвуЯ союзниками.

     Њонморанси ѓенрих, герцог (1595-1632) - маршал ”ранции; принЯв  сторону
ѓастона  Ћрлеанского,  предоставил  ему  убежище  в   ‹ангедоке,   где   был
губернатором; поднЯл против ђишелье восстание, был взЯт в плен и казнен.

     ‹едигьер ”рансуа де Ѓонн, герцог (1543-1627) - маршал  ”ранции.  ‚оевал
то против герцога ‘авойского, то в союзе с ним.

     ...выкурил герцога ‹отарингск.ого из лому... - ѓерцог ‹отарингский Љарл
III выступил против французского королЯ в ’ридцатилетней войне и был  изгнан
из своих владений, занЯтых французами (1634).

     Џавийский лес - место  сражениЯ  между  войсками  ”ранции  и  ‘вЯщенной
ђимской империи (1525). Љороль ”ранции ”ранциск I  потерпел  здесь  жестокое
поражение, стоившее жизни тысЯчам французов, и был взЯт в плен.

     Љарл ЏЯтый (1500-1558) -  был  императором  ‘вЯщенной  ђимской  империи
(1519-1556) н королем испанским под именем Љарла  I  (1516-1556);  противник
”ранциска I.

     ЌордлингеноваЯ печь. - €меетсЯ в виду битва под Ќордлингеном, городом в
Ѓаварии. ‚ 1634 году испанцы, австрийцы и баварцы победили там шведов.

     ...„иета. - ‘лово это по-испански означает не только диету, но и  сейм,
съезд, собрание.

     ...разумнее, нежели Ђмфион - то есть  чем  музыка.  ‘огласно  греческой
мифологии, при построении стен города ”ивы камни соединЯлись сами собою  под
звуки лиры Ђмфиона.

     ...похищал женщин... - Џо преданию, первые жители ђима похищали  женщин
соседнего племени - сабинЯнок.

     ѓортензий Љвинт ѓортал (114-50 до н. э.) - римский  оратор,  добившийсЯ
значительных богатств и  высокого  общественного  положениЯ  красноречием  и
продажностью.

     ‘ант-џго! - боевой клич испанцев: "‘вЯтой  €аков!"  Џоследний  считалсЯ
покровителем €спании, с тех пор как в Љомпостеле  в  IX  веке  были  открыты
Якобы его мощи.

     ‘ерторий  Љвинт  (ок.  123-72  до  н.   э.)   -   римский   полководец,
сформировавший в €спании войско, с помощью которого нанес поражение ђиму.

     ЌумансиЯ - город в древней €спании, оказавший героическое сопротивление
римскому полководцу ‘ципиону Ђфриканскому Њладшему (133 до н. э.).

     ...событиЯ на острове  ђэ...  -  €меетсЯ  в  виду  высадка  английского
десанта в  помощь  протестантскому  городу  ‹арошель,  осажденному  ђишелье.
„есант был оттеснен, и город взЯт ђишелье (1628).

     ...вступление моих кораблей в Љадис. - ‚ 1596 году город был захвачен и
разграблен англичанами.

     Џовести армию на поле сражениЯ... - Љеведо здесь обинЯком  дает  советы
изнеженному ”илиппу IV.

     Љанны - селение в €талии, при котором ѓаннибал нанес крупное  поражение
римскому войску (216 до н. э.).

     „он ‘ебастьЯн (1557-1578) - португальский король, убит в  битве  против
мавров при Ђлькасар-Љивире.

     Ћстров монопантов - сатира на герцога  Ћливареса  и  его  приспешников.
‘лово "монопанты" в переводе с греческого  означает  "единицы,  владеющие  и
управлЯющие  всем";  под  монопантами   подразумеваютсЯ   Ћливарес   и   его
приспешники.

     ...на островах между —ерным морем и Њосковией... - —итай - в €спании.

     Џрагас —инкольос (по-гречески: "помеха проконсула") - анаграмма ѓаспара
Љончильоса-Ћливареса;  ”иларгирос  ("златолюб")  -  имеетсЯ  в  виду  личный
секретарь Ћливареса •уан-Ѓаутиста  ‘аэнс-и-Ќаваретте;  •ризостеос  ("золотой
телец") -  государственный  секретарь  дон  Ђнтонио  Љарнеро,  с  1639  года
камердинер ”илиппа IV; „анипе ("ростовщик") - -анаграмма  иезуита  •уана  де
Џинеда,  одного  из  врагов  Љеведо;  Ђрпиотротон  -   -   анаграмма   слова
"протонотарий". €меетсЯ в виду протонотарий арагонский, друг Ћливареса,  дон
•еронимо де ‚ильЯнуэва (точный перевод слова "арпиотротон"  -  коршун  белых
ног;  Љеведо  намекает  на  скандальную  историю  с   монахинЯми   монастырЯ
‘ан-Џласидо, основателем которого был ‚ильЯнуэва);  под  именем  Џакас  Њасо
выведен адвокат Ћливареса лисенсиат •осе ѓонсалес; Ђлкелмиастос  ("алхимик")
- ќрнандо де ‘аласар, иезуит, изобретатель гербовой бумаги (1636).

     Њы признаем... - ‚есь абзац ЯвлЯетсЯ пересказом Ѓиблии.

     ...мы... обратились к Ђарону. - Љогда  евреи  попросили  Ђарона,  брата
ЊоисеЯ, дать им богов, он сделал из золотых украшений тельца, которому евреи
стали поклонЯтьсЯ. ‘пустившиеь с  горы  ‘инай,  разгневанный  Њоисей  разбил
золотого тельца, истолок  его  в  порошок  и,  размешав  с  водой,  заставил
идолопоклонников выпить этот напиток.

     Motu proprio - вид папских булл, изданных по собственному его почину  и
начинающихсЯ с этих слов.

     ...зубы и челюсти родной матери и брата-наследника... - то  есть  Њарии
Њедичи и ѓастона Ћрлеанского, бежавших после разгрома противников ђишелье  в
Ѓрюссель (тогда испанское владение) и там "объедавших" испанцев.

     ‹ьеж  -  до  1704  года  столица  суверенного   ‹ьежского   епископата,
входившего в свЯщенную ђимскую империю; государем его ЯвлЯлсЯ епископ.

     ...ЂмедеЯ, прозванного Њиротворцем... - Џрозвище Њиротворца заслужил  в
‘авойском доме не Ђмедей, а граф ќмон (ум.. 1343).

     ...одержим... помыслами о власти над  Љипром...  -  ѓерцоги  ‘авойского
дома начинаЯ с XI века носили титул королей Љипра, хоте островом этим  и  не
владели.

     „' Ђнкр Љончини, маршал (ум.  1617)  -  фаворит  Њарин  Њедичи;  достиг
высочайших постов, вызвал  всеобщую  ненависть  и  был  казнен  по  наущению
фаворита ‹юдовика XIII де ‹юина.

     „' ‹юин арль, маркиз д'Ђльберг, герцог (1578-1621) -  „обившись  после
убийства д'Ђнкра казни его вдовы  и  изгнаниЯ  Њарии  Њедичи,  захватил  всю
власть в королевстве, однако и сам вскоре был казнен.

     Ќепотизм - замещение доходных или видных  мест  родственниками,  своими
людьми; кумовство.

     Ќа тиранов ропщут... - выпад против Ћливареса.

     Ѓуйный лагерь Ђграманта... - ‚ поэме Ђриосто "Ќеистовый ђоланд"  (1516)
африканские короли и их союзники во  главе  с  ЂграмаЯтом  собираютсЯ  взЯть
Џариж, но ђаспрЯ проникает в лагерь Ђграманта  и  приводит  в  смЯтение  его
войско.

     ...смешав Ќептуна с Ѓахусом... - то есть воду с вином.

     ‚. ѓригорьев


Last-modified: Tue, 25 Sep 2001 05:06:03 GMT
Ћцените этот текст: