        Џроспер Њериме. „уши чистилища

---------------------------------------------------------------
     <i>Џеревод Ђ. ‘мирнова</i>
     <i>Њ.: "Џравда", 1986</i>
     OCR: Ђ.Ќоздрачев (nozdrachev.narod.ru)
---------------------------------------------------------------

     –ицерон где-то говорит [1] - кажетсЯ, в трактате <i>Ћ природе богов</i>, - что
существует  несколько  ћпитеров: ћпитер Љритский,  ћпитер Ћлимпийский  и еще
много  других,  так  что  нет почти ни  одного сколько-нибудь  значительного
греческого города, который бы не обладал собственным ћпитером. €з  всех этих
ћпитеров  сделали  впоследствии   одного,  приписав  ему  все  происшествиЯ,
случившиесЯ с каждым из  его тезок в отдельности, чем и объЯснЯетсЯ огромное
количество любовных приключений, которые приписали этому богу.
     ’акое  же смешение произошло с доном •уаном, личностью  почти столь  же
знаменитою, как  особа ћпитера. Ћдна  только  ‘евильЯ  насчитывает несколько
донов •уанов, но многие другие города также имеют собственных. Љаждый из них
некогда  обладал  своей собственной  легендой. Ќо  с  течением  времени  они
слились в одну.
     Ћднако,  если  всмотретьсЯ внимательнее,  нетрудно выделить каждого  из
донов  •уанов,  по крайней  мере  различить  двух: дона  •уана ’енорьо  [2],
который, как  всем известно, был отправлен на тот свет статуей, и дона •уана
де ЊараньЯ [3], кончина которого была совсем иною.
     Ћ жизни обоих  рассказывают одно и то же; только развЯзка  отличаем эти
рассказы. ђазвЯзки  здесь  можно найти  на всЯкий вкус, как  в пьесах „юсиса
[4],   кончающихсЯ  счастливо   или  плачевно,  сообразно   чувствительности
читателей
     —то до правдивости этой истории  или, скажем, этих двух историй, то она
несомненна, и местный севильский патриотизм сильно бы оскорбилсЯ, если бы вы
подвергли  ‘омнению  существование   этих  озорников,  бросающих   тень   на
родословные самых  знатных севильских фамилий.  €ностранцам  показывают  дом
дона •уана ’енорьо, и ни  один из ценителей  искусства  не может побывать  в
‘евилье,  не осмотрев  церковь  ЊилосердиЯ.  Ћн может  увидеть  там гробницу
кавалера  де ЊараньЯ  с надписью,  продиктованной его  смирением  или,  если
хотите,  гордостью:  <i>Aqui yace el peor  hombre que fue  en  el  mundo</i> [<i>‡десь
покоитсЯ худший из людей, когда-либо живших на свете (испан.).</i>]. ‚озможно ли
после этого  сомнение? Џравда, показав вам эти два  памЯтника,  чичероне вам
еще расскажет, как  дон •уан (неизвестно  только, который)  сделал  странное
предложение  •иральде  -  бронзовой фигуре,  увенчивающей мавританскую башню
собора,  и как •иральда его принЯла; или о том, как однажды  дон •уан, выйдЯ
под  влиЯнием  винных  паров  прогулЯтьсЯ  по  левому  берегу  ѓуадалкивира,
попросил огнЯ у человека, с сигарою во рту шедшего по правому  берегу, и как
рука  курильщика  (оказавшегосЯ  не  кем   иным,  как  дьЯволом)  удлинилась
настолько,  что перекинулась  через реку  и  протЯнула  дону •уану сигару, о
которую тот закурил свою, даже не поморщившись и не обратив  вниманиЯ на это
предупреждение свыше - настолько очерствело его сердце...
     џ  пыталсЯ размежевать этих  донов •уанов,  отнесЯ  на долю каждого  ту
степень зла и преступности из общего преданиЯ,  котораЯ ему причитаетсЯ.  Ќе
располагаЯ более надежным методом,  Я постаралсЯ  наделить героЯ моего, дона
•уана   де  ЊараньЯ,  лишь   теми  приключениЯми,   которые  не  свЯзаны  по
укоренившейсЯ привычке с именем дона •уана ’енорьо,  столь известного  у нас
благодарЯ шедеврам Њольера и Њоцарта.
     ѓраф дон Љарлос де ЊараньЯ  был  одним из самых богатых и чтимых дворЯн
‘евильи. Ћн происходил из славного рода и в войне против восставших морисков
[5] доказал,  что  доблесть  его  не  уступала доблести  его  предков. Џосле
падениЯ Ђльпухарры [6] он возвратилсЯ в ‘евилью со  шрамом на лбу и огромным
числом захваченных  в плен детей неверных, которых он озаботилсЯ окрестить и
выгодно  распродал   христианским   семьЯм.  …го   раны,   отнюдь   его   не
безобразившие,  не  помешали  ему понравитьсЯ  девушке из благородной семьи,
отдавшей ему  предпочтение  перед  множеством других искателей ее  руки.  Ћт
этого брака родилось сначала несколько дочерей, из которых одни вышли замуж,
а другие поступили в монастырь. „он Љарлос де ЊараньЯ  уже отчаивалсЯ  иметь
наследника  своего  имени, как  вдруг  рождение  сына доставило ему  великую
радость, укрепив его в надежде, что древнее родовое имение его не перейдет к
младшей линии.
     „он  •уан, этот  желанный его сын и герой  нашей правдивой истории, был
избалован  отцом  и  матерью,  как  и  полагаетсЯ  единственному  наследнику
громкого имени  и большого состоЯниЯ. …ще  ребенком он  делал почти все, что
хотел, и никто во дворце его отца не решалсЯ ему прекословить. Ѓеда только в
том,  что мать хотела сделать его набожным, подобно ей самой, а отец - таким
же храбрецом, как  он сам. Њать с  помощью ласк и  лакомств склонЯла  его  к
перебиранию четок,  заучиванию  литаний  [7]  и всех  прочих  обЯзательных и
дополнительных  молитв. Ћна  убаюкивала  его чтением житий свЯтых. ‘о  своей
стороны, отец  знакомил  мальчика с  романсами о ‘иде  [8]  и Ѓернардо  дель
Љарпьо [9], рассказывал ему  о восстании морисков  и убеждал его упражнЯтьсЯ
целыми  днЯми в  метании копьЯ,  стрельбе  из арбалета или даже  аркебузы  в
куклу, одетую мавром и водруженную по его приказанию в конце сада.
     ‚ молельне  графини де  ЊараньЯ  была  картина,  написаннаЯ  в  сухой и
суровой манере Њоралеса [10]; она изображала муки чистилища. ‚се виды пыток,
какие  только  пришли  на  ум  художнику, были представлены на ней  с  такой
точностью, что даже  палач инквизиции  не мог  бы указать в ней ошибку. „уши
чистилища были помещены  в какой-то огромной пещере, в верхней части которой
виднелась  отдушина.  Ђнгел, стоЯвший около этого отверстиЯ, протЯгивал руку
душе, выходившей из  обители скорби, между тем как  нарисованной рЯдом с ним
пожилой  человек  с  четками  в  сложенных  руках,  видимо, с большим  жаром
молилсЯ. —еловек  этот был жертвователем картины, заказанной им длЯ церкви в
“эске. ‚о  времЯ восстаниЯ  мориски  подожгли  город, и  церковь погибла  от
Џожара, но картина чудом уцелела. ѓраф де ЊараньЯ вывез  ее оттуда и украсил
ею молельню своей жены. Ћбыкновенно маленький •уан, всЯкий раз как заходил к
матери, подолгу  простаивал перед этой  картиной, пугавшей и в  то  же времЯ
пленЯвшей его. ‚ особенности не мог  он оторвать глаз  от человека, которому
змеЯ  грызла внутренности,  в  то времЯ  как  он  был подвешен над  пылающей
жаровней  с  помощью  железных  крючков, вонзившихсЯ ему в  бока.  ‘  тоскою
впиваЯсь взором в отдушину, грешник, казалось, просил у жертвователЯ молитв,
которые бы его  спасли  от  такой муки.  ѓрафинЯ никогда не упускала  случаЯ
поЯснить  сыну,  что  несчастный терпит  такую  пытку за  то, что плохо знал
катехизис,  смеЯлсЯ  над  свЯщенниками  и  бывал  рассеЯн  в  церкви.  „уша,
уносившаЯсЯ в рай, была душою одного из членов рода де ЊараньЯ,  за которым,
по-видимому, числились кое-какие грешки. Ќо так  как граф де ЊараньЯ молилсЯ
за  него и  роздал духовенству много денег, чтобы  выкупить  его душу из мук
пламени, то ему и удалось переправить душу своего родственника в рай, не дав
ей долго скучать в чистилище.
     -  Ћднако,  •уанито,  - прибавлЯла  графинЯ,  -  Я  тоже,  может  быть,
когда-нибудь  буду так мучитьсЯ и проведу миллионы лет в чистилище, если  ты
не будешь заказывать мессы длЯ спасениЯ моей души. Љак жестоко будет с твоей
стороны обречь на муки мать, вскормившую тебЯ!
     ’огда  ребенок  принималсЯ  плакать,  и, если у  него  было  в  кармане
несколько реалов,  он спешил  отдать  их  первому  встречному  попрошайке  с
кружкою длЯ душ чистилища.
     ‚ходЯ  в комнату  своего отца, он  видел там латы, помЯтые  аркебузными
пулЯми, шлем, бывший на голове графа де ЊараньЯ  при штурме  Ђльмерии [11] и
хранивший след от удара  мусульманского  топора. Њавританские сабли,  копьЯ,
знамена, отбитые у неверных, украшали его помещение.
     - ‚от этот палаш досталсЯ  мне от  вехерского кади  [12], нанесшего мне
три удара,  прежде чем Я поразил его насмерть, - поЯснЯл граф. -  ќто  знамЯ
поднЯли восставшие на горе ќльвиры [13]. Ћни разрушили христианскую деревню.
џ поспешил туда с двадцатью  всадниками. —етыре  раза  пыталсЯ Я врезатьсЯ в
гущу  врагов, чтобы  схватить это знамЯ, и четыре раза  они нас отражали. Ќа
пЯтый раз Я осенил  себЯ крестным знамением, воскликнул: "‘вЯтой €аков!" - и
смЯл  рЯды  Язычников.  ‚идишь  золотую  чашу,  украшающую  мой  герб?  Ћдин
мавританский  альфак<i>и</i>  [14]  похитил  ее из  церкви,  которую  он  осквернил
ужасными  кощунствами.  Ћн кормил  лошадей  овсом в  алтаре,  а  его солдаты
разбросали  мощи свЯтых. Ђльфак<i>и</i> пил из этой чаши  свЯтых даров замороженный
щербет. џ настиг его в палатке,  когда он подносил чашу к губам. Џрежде  чем
он  успел  крикнуть:  "Ђллах!" -  Я рассек бритую  голову  этого пса, еще не
успевшего проглотить напиток, моим добрым мечом, острие которого врезалось в
нее до  самых зубов.  ‚ памЯть об этой свЯщенной  мести король  разрешил мне
украсить мой  герб золотой чашей. џ  тебе сообщаю  это,  •уанито, длЯ  того,
чтобы ты  рассказал  своим детЯм, которые должны знать, почему твой герб  не
такой же,  как  герб твоего деда, славного дона „ьего,  изображенный, как ты
видишь, под его портретом.
     ЉолеблЯсь  между  военным  искусством и  благочестием, ребенок проводил
целые дни, делаЯ из планок крестики или  поражаЯ деревЯнной  саблей тыквы из
ђоты [15], очень похожие, по его мнению, на головы мавров в тюрбанах.
     ‚ восемнадцать лет дон •уан был довольно слаб в  латыни, но хорошо знал
церковную службу и владел рапирой  и мечом длЯ обеих рук не хуже ‘ида. Ћтец,
полагаЯ, что дворЯнину из рода ЊараньЯ следует научитьсЯ еще кое-чему, решил
послать его в ‘аламанку [16]. ЏриготовлениЯ к отъезду были быстро закончены.
Њать дала дону •уану  множество  четок, ладанок,  образков. Љроме того,  она
заставила его  выучить  много молитв, весьма  спасительных в разных  случаЯх
жизни. „он Љарлос дал ему шпагу,  эфес которой с тонкими серебрЯными жилками
был украшен его фамильным гербом.
     - „о сих пор, - сказал он ему, -  ты  жил среди детей; отныне ты будешь
жить среди мужей. Џомни, что  достоЯние дворЯнина - его честь; твоЯ же честь
-  честь дома ЊараньЯ. Џусть лучше погибнет последний отпрыск  нашего  дома,
чем на  его  честь падет малейшее пЯтно. Џрими  эту шпагу; она защитит тебЯ,
если на тебЯ  нападут. Ќикогда  не обнажай ее первый, но помни,  что  предки
твои никогда не влагали ее в ножны, не победив или не отомстив за себЯ.
     ‚ооруженный духовным и земным оружием, потомок рода ЊараньЯ сел на конЯ
и покинул дом своих отцов.
     ‘аламанкский  университет  в  ту пору  переживал  расцвет  своей славы.
Ќикогда еще студенты его  не  были более  многочисленны,  а профессора более
учены; но  никогда вместе с тем горожане не  страдали так от дерзости буйной
молодежи,  проживавшей  или, лучше  сказать,  царившей  в  городе. ‘еренады,
кошачьи  концерты,  всевозможные  бесчинства  по ночам ЯвлЯлись  обычным  ее
времЯпрепровождением,  однообразие  которого изредка  нарушалось  похищением
женщин или девушек, воровством  и потасовками.  Џервые дни после приезда дон
•уан  разносил   рекомендательные  письма   друзьЯм  своего  отца,   посещал
профессоров, обходил  церкви, осматривал свЯтыни. ‚ыполнЯЯ волю своего отца,
он  вручил  одному из профессоров довольно крупную сумму длЯ  раздачи бедным
студентам. ’акаЯ щедрость вызвала всеобщий восторг и доставила ему множество
друзей.
     „она   •уана  обуревала  жажда  науки.  Ћн  собиралсЯ  воспринЯть,  как
…вангелие, каждое слово, которое  слетит с уст его профессоров; чтобы ничего
не упустить, он решил поместитьсЯ  как можно ближе  к кафедре. ‚ойдЯ в залу,
где должна  была  состоЯтьсЯ  лекциЯ, он  увидел свободное место около самой
кафедры и сел. Љакой-то засаленный, всклокоченный, одетый в  рубище студент,
каких немало бывает во всех  университетах,  на минуту оторвалсЯ от  книги и
устремил на дона •уана взглЯд, выражавший необычайное удивление.
     - ‚ы сели на это место! - сказал он ему почти испуганно. -  ђазве вы не
знаете, что его обычно занимает дон ѓарсиЯ Ќаварро?
     „он  •уан возразил,  что,  насколько  ему известно,  места  принадлежат
первому пришедшему  и  что, найдЯ это место свободным, он счел  себЯ  вправе
занЯть  его, если  только  почтенный  дон ѓарсиЯ  не  поручил  своему соседу
удержать это место длЯ него.
     -  ‘разу  видно,  что вы  здесь новичок,  - сказал студент, -  и что вы
приехали к  нам недавно, раз ничего не слыхали о доне ѓарсии. ‡найте же, что
это один из самых...
     ’ут студент понизил голос из страха, как бы его не услышали другие:
     - „он ѓарсиЯ  - страшный человек. ѓоре тому, кто оскорбит его.  “  него
короткое  терпение  и  длиннаЯ  шпага. Ѓудьте  уверены,  что если кто-нибудь
займет место, на которое  дон ѓарсиЯ  садилсЯ дважды,  этого  достаточно длЯ
ссоры, ибо  он  необыкновенно щепетилен  и  вспыльчив. Љогда он ссоритсЯ, он
беретсЯ за шпагу, а взЯвшись за нее, убивает. Ќу, Я вас предупредил, а вы уж
поступайте, как вам заблагорассудитсЯ.
     „ону •уану  показалось  очень странным,  что дон  ѓарсиЯ  притЯзает  на
лучшие места, не  стараЯсь их даже  заслужить своей аккуратностью. ‚  то  же
времЯ  он заметил, что несколько студентов смотрЯт на него,  и почувствовал,
сколь унизительно будет,  если он  уйдет с  этого  места,  раз уж он сел.  ‘
другой стороны, ему совсем не хотелось с первого же  днЯ затевать ссору, тем
более с человеком таким опасным,  каким был, по-видимому, дон  ѓарсиЯ. ’аким
образом, дон  •уан  пребывал  в большой растерЯнности,  не знаЯ,  на что ему
решитьсЯ,  и машинально продолжал  сидеть на своем  месте,  как вдруг  вошел
какой-то студент и сразу к нему направилсЯ.
     - ‚от дон ѓарсиЯ, - сказал дону •уану его сосед.
     „он  ѓарсиЯ был  широкоплечий, хорошо сложенный юноша, очень смуглый, с
надменным взглЯдом  и  презрительной  складкой  у  губ. Ќа  нем был потертый
камзол когда-то черного цвета и дырЯвый плащ,

     а поверх всего  висела  длиннаЯ  золотаЯ цепь.  €звестно, что  студенты
‘аламанкского, равно как  и  других  университетов  €спании,  из  щегольства
рЯдились в лохмотьЯ, как бы желаЯ этим показать, что истинное достоинство не
нуждаетсЯ в оправе, даруемой милостью судьбы.
     „он ѓарсиЯ подошел  к скамье, на которой дон  •уан продолжал  сидеть, и
весьма вежливо поклонившись ему, сказал:
     - ‘еньор студент! ‚ы среди нас новичок, однако мне хорошо известно ваше
имЯ.  Ћтцы  наши  были  большими друзьЯми,  и,  если  вам угодно,  такими же
друзьЯми будут их сыновьЯ.
     ѓоворЯ так, он протЯнул руку дону  •уану с самым дружелюбным видом. „он
•уан,  ожидавший  совсем   другой  встречи,  с  горЯчностью  откликнулсЯ  на
учтивость дона ѓарсии и отвечал, что будет польщен дружбою  такого кавалера,
как он.
     -  ‚ы  еще не  знаете  ‘аламанки, - продолжал  дон  ѓарсиЯ.  -  …сли вы
пожелаете избрать менЯ своим проводником,  Я вам с удовольствием  покажу все
до малейших подробностей в городе, где вам предстоит жить.
     ‡атем, обратЯсь к студенту, сидевшему рЯдом с доном •уаном, сказал:
     - Ќу-ка, Џерико,  убирайсЯ отсюда. Ќе  годитсЯ такому мужлану, как  ты,
сидеть рЯдом с сеньором доном •уаном де ЊараньЯ.
     ѓоворЯ так, он грубо его толкнул  и сел на  место, которое тот поспешил
освободить.
     Љогда лекциЯ кончилась,  дон ѓарсиЯ дал новому другу свой адрес, взЯв с
него  обещание, что  он  его  навестит. Џотом, приветствовав его  красивым и
непринужденным жестом руки, завернулсЯ с  изЯществом в  свой плащ,  дырЯвый,
как ситечко.
     „он •уан  с книгами под мышкой остановилсЯ  в галерее  коллегии,  чтобы
рассмотреть  старинные надписи,  покрывавшие ее стены, и  вдруг заметил, что
студент,  заговоривший  с  ним первый,  направлЯетсЯ  к нему,  словно  желаЯ
прочесть те же самые письмена. „он •уан, кивнув ему, чтобы  показать, что он
его узнал, собиралсЯ уже выйти, но студент удержал его за край плаща.
     - ‘еньор дон •уан! -  сказал он ему. - …сли вы не очень спешите, будьте
добры уделить мне несколько минут длЯ разговора.
     - Ћхотно, - сказал дон •уан, прислонЯсь к столбу. - џ вас слушаю.
     Џерико  боЯзливо  посмотрел по сторонам,  словно опасаЯсь, не следит ли
кто за ними, затем приблизилсЯ к дону •уану, собираЯсь что-то сказать ему на
ухо,  что, по-видимому, было  излишней предосторожностью, так как в обширной
готической галерее, где они находились, кроме них, никого не было.
     -  Ќе могли  бы вы мне сказать,  -  начал  он после минутного  молчаниЯ
тихим, почти дрожащим  голосом,  - не могли бы вы мне сказать, действительно
ли ваш отец знавал отца дона ѓарсии Ќаварро?
     „он •уан жестом выразил свое удивление.
     - ђазве вы не слышали, что сказал дон ѓарсиЯ?
     - „а, - ответил студент,  понижаЯ  еще  более  голос. -  Ќо  слыхали вы
когда-нибудь сами от вашего отца, что он был знаком с сеньором Ќаварро?
     - Љонечно! Ћни вместе сражались против морисков.
     -  Џревосходно!  Ќо слыхали  вы  когда-нибудь,  что у  этого  дворЯнина
есть... есть сын?
     - ‘казать по правде, Я не очень прислушивалсЯ к тому, что рассказывал о
нем  мой отец.  Ќо к чему  эти  вопросы?  ђазве дон  ѓарсиЯ  не сын  сеньора
Ќаварро?.. €ли он его незаконный сын?
     -  Џризываю небо  в  свидетели,  ничего такого Я  не  хотел сказать!  -
воскликнул испуганно студент, заглЯдываЯ  за столб, к  которому  прислонилсЯ
дон  •уан.  -  џ  хотел  только спросить вас,  не  дошла  ли до вас страннаЯ
историЯ, которую многие рассказывают о доне ѓарсии?
     - џ ровно ничего не знаю.
     - ѓоворЯт... заметьте, пожалуйста, что Я только  передаю то, что слышал
от других... говорЯт, будто у дона „ьего Ќаварро был сын,  в  возрасте шести
или семи  лет заболевший  столь тЯжелой  и необычной болезнью, что  врачи не
знали, к  какому  средству  прибегнуть. ’огда отец стал  жертвовать в разные
часовни,  прикладывать  реликвии  к телу  больного,  но  однажды... так менЯ
уверЯли... однажды, глЯдЯ на образ архангела Њихаила, воскликнул: "ђаз ты не
можешь спасти моего сына,  то  хотел бы Я знать, не сильнее ли тебЯ тот, кто
лежит у тебЯ под пЯтой!" [17]
     -  Љакое  ужасное  кощунство!  -  вскричал  дон  •уан,  возмущенный  до
последних пределов.
     -  —ерез  некоторое времЯ ребенок  выздоровел... и ребенок этот...  дон
ѓарсиЯ.
     - € с этого днЯ в дона ѓарсию вселилсЯ бес! - произнес с громким смехом
дон ѓарсиЯ, выглЯнув внезапно из-за столба, за  которым он, очевидно, слушал
этот  разговор.  -  Џо  правде сказать,  Џерико,  -  прибавил он  холодным и
презрительным  тоном  пораженному студенту,  -  если бы  вы  не были  жалким
трусом, Я бы  вас заставил раскаЯтьсЯ в ваших дерзких речах обо мне.  ‘еньор
дон  •уан!  - продолжал  он, обращаЯсь  к Њаранье. -  Љогда вы менЯ  узнаете
ближе, вы не станете  терЯть времЯ  и  слушать этого болтуна. „а  вот, чтобы
доказать вам, что Я  не приспешник дьЯвола,  Я  прошу вас  сделать мне честь
пройти со мной сейчас в церковь свЯтого Џетра. Ђ после того, как мы выполним
там наш христианский долг, позвольте мне пригласить вас к себе на плохонький
обед в компании нескольких приЯтелей.
     ‘ этими словами он взЯл под руку дона  •уана, который, стыдЯсь, что был
пойман,   когда   слушал  необычайный   рассказ  Џерико,   поспешил  принЯть
приглашение своего  нового  друга, чтобы  доказать ему, как мало придает  он
значениЯ злоречивым толкам.
     ‚ойдЯ  в  церковь  св.  Џетра, дон •уан и  дон ѓарсиЯ преклонили колена
перед  алтарем,  вокруг  которого скопилось  множество  верующих.  „он  •уан
вполголоса стал читать молитвы, но, хотЯ он провел порЯдочно времени в  этом
набожном занЯтии, он увидел, поднЯв голову, что спутник его все еще погружен
в  благоговейный  экстаз:  он  чуть  шевелил   губами;  казалось,  состоЯние
молитвенного самоуглублениЯ длЯ  него  только  еще началось. ‘легка стыдЯсь,
что так скоро покончил с молитвами, дон •уан принЯлсЯ бормотать все литании,
какие  мог припомнить.  Ќо литании кончились, а дон ѓарсиЯ все не шевелилсЯ.
„он •уан прочел рассеЯнно еще несколько коротких  молитв,  затем,  видЯ, что
его  приЯтель  по-прежнему  неподвижен,   счел  себЯ  вправе  оглЯдетьсЯ  по
сторонам, чтобы убить  времЯ в ожидании, когда эта долгаЯ молитва окончитсЯ.
Џрежде  всего его  внимание  привлекли  три женщины,  коленопреклоненные  на
турецких  ковриках.  Ћдна из них, судЯ по  ее возрасту, очкам и внушительным
размерам  чепца,  могла  быть  только  дуэньей. „ве другие  были  молодые  и
хорошенькие  женщины, и взор их был не столь уж  низко опущен  над  четками,
чтобы нельзЯ было  рассмотреть огромные огненные  глаза с  длинным разрезом.
„он •уан испытывал большое удовольствие, глЯдЯ на одну из них, пожалуй, даже
большее,  чем приличествовало  в таком  свЯтом  месте.  ‡абыв о  молитвенном
состоЯнии своего приЯтелЯ, он потЯнул его за  рукав и тихонько  спросил, кто
эта девушка с четками из желтого ЯнтарЯ.
     -  ќто  доньЯ ’ереса  де Ћхеда,  а  другаЯ  - ее старшаЯ  сестра, доньЯ
”ауста: обе - дочери аудитора [18] кастильского  государственного  совета, -
ответил дон  ѓарсиЯ, нисколько, видимо, не смутЯсь тем, что его потревожили.
- џ влюблен в старшую; постарайтесь увлечьсЯ младшею. Љстати, - прибавил он,
- они уже  встают и собираютсЯ  уходить из церкви. Џойдем посмотрим, как они
будут садитьсЯ в карету.  Њожет быть, ветер приподнимет их шелковые юбки,  и
мы увидим хорошенькую ножку, а то и две. -
     „он •уан был так взволнован красотою доньи  ’ересы, что, не подивившись
непристойным речам дона ѓарсии, последовал за ним до дверей церкви и увидел,
как благородные  девушки сели в карету и как карета повезла их  по одной  из
самых  людных  улиц. …два  они  исчезли  из  виду, дон  ѓарсиЯ, надев  шлЯпу
набекрень, весело воскликнул:
     - Џрелестные девушки! —ерт менЯ  побери, если не пройдет и десЯти дней,
как старшаЯ станет моею. Ќу, а как у вас подвинулось дело с младшей?
     - —то? Њое дело  с младшей?  -  простодушно переспросил дон •уан.  - „а
ведь Я ее в первый раз вижу!
     -  —то  за  важность! - воскликнул дон ѓарсиЯ. -  ‚ы  думаете, Я дольше
вашего знаю ”аусту? ќто не помешало мне подбросить ей  сейчас записку, и она
принЯла ее очень мило.
     - ‡аписку? Ђ Я не видел, как вы ее писали!
     - “ менЯ всегда есть в  запасе  заготовленные,  а  так как имЯ  там  не
проставлено,  то  они  годЯтсЯ  длЯ  любой   женщины.  Ћстерегайтесь  только
употреблЯть  предательские  эпитеты относительно  глаз  или  волос.  —то  же
касаетсЯ вздохов, слез и молений,  то  они всЯкой придутсЯ по вкусу, будь то
блондинка или брюнетка, дама или девица.
     ЃолтаЯ таким  образом,  дон ѓарсиЯ  с  доном  •уаном незаметно достигли
дверей дома, где их ожидал обед. ’о была обычнаЯ студенческаЯ трапеза, более
обильнаЯ, чем  тонкаЯ и разнообразнаЯ: груда  переперченного  рагу, ветчины,
солонины - словом, всЯкие кушаньЯ, возбуждающие жажду. Џри этом вдоволь вина
разных ламанчских и андалусских сортов. Ќесколько студентов, приЯтелей  дона
ѓарсии,  ждали его прихода. ’отчас же все сели  за стол, и  некоторое  времЯ
было слышно лишь, как  работают  челюсти да звенЯт стаканы  о  флЯги. ‚скоре
вино всех  развеселило,  и завЯзалась  беседа, ставшаЯ  весьма шумной.  ђечь
только и шла  что  о  дуэлЯх,  любовных  похождениЯх и  веселых студенческих
проделках. Ћдин рассказывал  о том, как он надул свою хозЯйку, выехав от нее
накануне того днЯ, когда надо было платить за квартиру. „ругой  - о том, как
послал к виноторговцу за несколькими кувшинами  вальдепенского пива от имени
какого-то  важного  профессора  богословиЯ  и  ловко  стибрил  эти  кувшины,
предоставив профессору расплачиватьсЯ по счету. ќтот побил ночного  сторожа,
тот   с  помощью  веревочной   лестницы  проник   к  возлюбленной,   обманув
бдительность ревнивца. ‘начала дон •уан слушал с изумлением рассказы об этих
бесчинствах.  Ќо мало-помалу выпитое вино и веселость собутыльников победили
его скромность. ќти истории  стали его забавлЯть, и он начал даже завидовать
славе,   которую   снискали  себе   некоторые   рассказчики  своими  ловкими
плутовскими  проделками.  Ћн  понемногу  начал  забывать  те   благоразумные
принципы, с какими  прибыл в университет, и усваивать правила  студенческого
поведениЯ, из коих главное, весьма  простое и легкое,  состоЯло в том, чтобы
позволЯть  себе все что угодно по  отношению к "мошенникам", то есть ко всей
той части рода человеческого, котораЯ  не занесена  в регистры университета.
‘тудент  живет среди "мошенников", как во вражеской  стране, и  имеет  право
обращатьсЯ с  ними так, как древние евреи поступали  с  хананеЯнами [19]. Ќо
так как,  к  сожалению,  сеньор  коррехидор [20]  мало чтит свЯщенные законы
университета и только ищет случаЯ, как бы досадить посвЯщенным, то последним
надлежит  братски объединитьсЯ, помогать  друг другу, а главное  - соблюдать
нерушимую тайну.
     ќта назидательнаЯ беседа тЯнулась до тех пор, пока в бутылках  было еще
вино. Љогда их опорожнили до дна, способность рассуждать заметно ослабела, и
всем  сильно  захотелось  спать.  ’ак  как  солнце  стоЯло еще  высоко,  они
разбрелись по домам, чтобы предатьсЯ послеполуденному сну. „он •уан, однако,
принЯл  приглашение дона  ѓарсии  отдохнуть  у  него. …два он  вытЯнулсЯ  на
кожаном  диване,  как усталость и винные  пары повергли  его в глубокий сон.
„олгое времЯ сновидениЯ его были столь смутны и причудливы, что он испытывал
лишь какую-то тЯжесть на сердце, не сознаваЯ, какой образ или мысль вызывают
в  нем  это чувство. Ќо понемногу он начал, если можно так выразитьсЯ, Яснее
понимать свой  сон, а  самый сон стал более последовательным.  …му казалось,
что он плывет в  лодке по  большой реке,  более широкой и бурной, чем бывает
ѓуадалкивир зимою [21]. “ лодки не было ни паруса, ни рулЯ, ни весел, берега
реки были пустынны. ‹одку так трепало течением, что, судЯ по головокружению,
которое  охватило  его,  дон •уан  мог  подумать, что он находитсЯ  в  устье
ѓуадалкивира, где  новички, отплывающие в Љадис,  испытывают первые приступы
морской  болезни.  ‚скоре  он очутилсЯ в  более узкой части реки,  настолько
узкой,  что  можно было  Ясно рассмотреть оба берега и даже  перекликатьсЯ с
теми,  кто на них находилсЯ. €  вдруг на одном  берегу поЯвилась  лучезарнаЯ
фигура,  а  на другом в  то  же времЯ другаЯ,  и обе они устремились  к дону
•уану, словно желаЯ  ему помочь. Ћн сначала повернул голову  вправо и увидел
старца с  суровым и величавым лицом, босого и прикрытого лишь  власЯницей  с
вплетенными  в нее терниЯми. Љазалось, что  он  протЯгивал дону •уану  руку.
‡атем, поглЯдев налево, дон •уан увидел там высокую женщину с благороднейшим
и привлекательнейшим лицом; она предлагала ему венок из  цветов, который она
держала в  руке. ‚  ту же  минуту он заметил, что ладьЯ его  плывет, куда он
хочет, без помощи весел, одним лишь усилием его воли. Ћн хотел уже направить
ее к  женщине,  когда  крик, раздавшийсЯ  на  правом  берегу,  заставил  его
повернуть  голову  и  устремитьсЯ  туда. ‘тарец  теперь имел  вид  еще более
суровый, чем  прежде. ‚се  тело  его,  насколько позволЯла видеть власЯница,
было избито, покрыто ссадинами и  запекшейсЯ кровью.  ‚ одной руке держал он
терновый  венец, в другой  - бич с железным наконечником. Џри  этом  зрелище
ужас  охватил  дона  •уана,  и он быстро  повернул  опЯть  к  левому берегу.
‚идение,  столь его пленившее, еще не исчезло. ‚олосы женщины развевались по
ветру, глаза горели неестественным огнем, а в руке  вместо венка она держала
теперь  шпагу. „он  •уан  помедлил  минуту,  прежде чем  сойти на  берег, и,
всмотревшись, увидел, что клинок шпаги был красным от крови, как красна была
и  рука  прелестницы.  ‚  страхе он  внезапно пробудилсЯ.  Ћткрыв  глаза, он
невольно вскрикнул, увидев  обнаженную шпагу в двух футах от своей  постели.
Ќо шпагу  держала в руке  отнюдь  не  прелестница.  „он ѓарсиЯ,  собравшийсЯ
разбудить своего друга, заметив у его постели замечательно украшенную шпагу,
принЯлсЯ  ее  рассматривать  с видом знатока.  Ќа клинке шпаги была надпись:
"•рани верность", - а на рукоЯтке, как мы уже  упомЯнули, были  герб,  имЯ и
девиз рода ЊараньЯ.
     -  “ вас,  приЯтель, великолепнаЯ  шпага, -  сказал дон  ѓарсиЯ. -  ‚ы,
наверное, достаточно отдохнули. “же настал вечер; пройдемтесь немного. Љогда
честные горожане разойдутсЯ по домам, мы с вами,  если это вам угодно, дадим
серенаду нашим красоткам.
     „он •уан с доном ѓарсией пошли гулЯть по берегу ’ормеса, поглЯдываЯ  на
женщин, вышедших подышать свежим воздухом и показать себЯ своим поклонникам.
Џостепенно прохожие стали редеть, потом исчезли вовсе.
     - Ќастал  час,  когда весь  город принадлежит  студентам,  - сказал дон
ѓарсиЯ. - "Њошенники" не посмеют мешать нашим невинным забавам. Ќужно ли вам
говорить,  что если нам придетсЯ  столкнутьсЯ с городской  стражей, то  этих
негодЯев щадить не стоит? Ќо  если бы нахалов  оказалось слишком много и нам
пришлось проЯвить резвость ног, не  тревожьтесь: Я хорошо знаю все проходы и
закоулки;  вы только следуйте за мной, и все обойдетсЯ  благополучно. ѓоворЯ
так,  он  закинул  плащ через  левое плечо и прикрыл  им большую часть лица,
между тем как  праваЯ рука его оставалась свободной. „он •уан последовал его
примеру, и  оба они направились  к  улице, где жила  доньЯ ”ауста с сестрою.
ЏроходЯ мимо паперти одной церкви, дон ѓарсиЯ свистнул, и тотчас же поЯвилсЯ
его паж с гитарой в руках. „он ѓарсиЯ взЯл гитару, а пажа отослал.
     -  џ вижу, - сказал  дон  •уан, когда  они свернули  на  ‚альЯдолидскую
улицу, - что вы рассчитываете на мою охрану во  времЯ вашей серенады. Ѓудьте
уверены, Я сумею  заслужить  ваше  одобрение. џ был  бы  опозорен в ‘евилье,
откуда Я родом, если бы не сумел прогнать этих наглецов.
     - џ совсем не хочу, чтобы вы стоЯли на страже. “ менЯ здесь моЯ любовь,
у вас - ваша. “ каждого своЯ добыча. Ќо тсс! ‚от уже их дом. ‚ы к тому окну,
Я к этому, и будьте наготове.
     Ќастроив свою  гитару,  дон  ѓарсиЯ  довольно  приЯтным  голосом  запел
романс, где, как водитсЯ, шла речь о слезах,  вздохах и тому подобных вещах.
Ќе знаю, сам он его сочинил или нет.
     Џосле третьей  или четвертой сегидильи [22] жалюзи  обоих  окон  слегка
приподнЯлись, и послышалось  легкое покашливание. ќто  означало,  что  певца
слушают. ѓоворЯт, что музыканты никогда не играют, когда их просЯт или когда
их  слушают.  „он ѓарсиЯ положил  свою  гитару на межевой столб и  заговорил
вполголоса с одной из двух слушавших его женщин.
     „он  •уан,  поднЯв глаза,  увидел в  окне над собою  женщину,  котораЯ,
казалось, внимательно на него  смотрела. Ћн  не сомневалсЯ, что  это  сестра
доньи ”аусты, та самаЯ, которой его собственнаЯ склонность и выбор его друга
предназначили стать дамой его сердца. Ќо он был еще застенчив, неопытен и не
знал,  с чего начать. ‚друг из  окна упал платок,  и  нежный, тонкий голосок
вскричал:
     - Ђх, €исусе!.. “пал мой платок!
     „он  •уан тотчас  же  схватил его и,  вздев на острие шпаги,  поднЯл до
уровнЯ окна. ќто послужило  поводом, чтобы завЯзать беседу.  ѓолосок  сперва
стал благодарить,  а потом спросил,  не был  ли сеньор кавальеро, выказавший
такую любезность, сегоднЯ утром в  церкви  св. Џетра. „он •уан  ответил, что
был и что потерЯл там свой душевный покой.
     - Љаким образом?
     - “видЯ вас.
     ‹ед был сломан. „он •уан, будучи севильЯнцем,  знал на памЯть множество
мавританских  рассказов,  Язык  которых  так  богат  любовными  выражениЯми.
Џоэтому ему  легко было  проЯвить  красноречие. Ѓеседа  тЯнулась добрый час.
Ќаконец  ’ереса  вскричала,  что  она  слышит шаги своего отца  и  что нужно
разойтись.  Ћбожатели покинули улицу не  раньше, чем  увидели, как две белые
ручки высунулись из-под жалюзи  и бросили каждому  из них по  ветке жасмина.
Љогда  дон  •уан  отправилсЯ  спать,  голова  его  была  переполнена  самыми
прелестными образами. Ђ дон ѓарсиЯ зашел в кабачок, где провел большую часть
ночи.
     Ќа следующий день вздохи  и  серенады повторились.  €  так продолжалось
несколько  вечеров   подрЯд.  Џосле  подобающего   сопротивлениЯ   обе  дамы
согласились  обменЯтьсЯ  со  своими  кавалерами  прЯдЯми  волос,  что   было
проделано  с  помощью  тонкого  шнура,  на котором спустили и  поднЯли  этот
обоюдный  залог любви. „он ѓарсиЯ, не склонный  довольствоватьсЯ  пустЯками,
заговорил  о веревочной лестнице и поддельных ключах. Ќо его  нашли чересчур
смелым, и замысел его  был  если  не отвергнут, то отложен на неопределенное
времЯ.
     ‚ течение примерно месЯца дон •уан с доном ѓарсией  ворковали бесплодно
под окнами своих возлюбленных. Ћднажды темной  ночью они находились на своем
обычном  посту и  довольно  долго  уже  разговаривали  к  удовольствию  всех
собеседников, как вдруг  в конце улицы показались семь  или восемь человек в
плащах, причем у многих были музыкальные инструменты.
     - Џраведное небо, - воскликнула ’ереса, - это дон Љристоваль собираетсЯ
дать нам серенаду!  “ходите скорее, ради  бога, а то произойдет какое-нибудь
несчастье.
     -  Њы  не  уступим  никому столь  прекрасного места! -  воскликнул  дон
ѓарсиЯ. - Љавальеро! - обратилсЯ он, повысив голос, к первому подошедшему. -
Њесто  занЯто, и  эти  дамы  не нуждаютсЯ  в  вашей  музыке. Ѓудьте  любезны
поискать удачи в другом месте.
     - Љакой-то наглец, студент, хочет преградить нам дорогу! - вскричал дон
Љристоваль. - Ќо Я ему покажу, что значит ухаживать за моей дамой.
     ‘ этими  словами  он  обнажил  шпагу.  ‚  то же мгновение  шпаги  обоих
приЯтелей блеснули в воздухе. „он  ѓарсиЯ, с поразительной быстротою обернув
руку плащом, взмахнул шпагой и воскликнул:
     - Љо мне, студенты!
     Ќо ни одного  не оказалось поблизости. Њузыканты, видимо, опасаЯсь, как
бы в свалке не переломали их инструментов, бросились  бежать, зовЯ городскую
стражу, между тем как обе женщины у окон призывали на помощь свЯтых.
     „он  •уан, стоЯвший под  окном, которое было ближе  к  дону Љристовалю,
вынужден  был  первый защищатьсЯ  от  его  ударов. „он  Љристоваль отличалсЯ
ловкостью,  а кроме того, у него был в левой руке  маленький  железный  щит,
которым он отражал  удары, между тем как дон •уан  располагал лишь шпагою  и
плащом.  ’еснимый  доном Љристовалем, он  вовремЯ  вспомнил  прием, которому
обучил его сеньор “берти, его учитель  фехтованиЯ. Ћн  упал на левую руку, а
правою направил свою шпагу  под щит дона ЉристовалЯ,  вонзив ее ниже ребер с
такой силою,  что клинок сломалсЯ, проникнув в тело не  менее чем на ладонь.
„он  Љристоваль вскрикнул  и упал, обливаЯсь кровью. Џока  это происходило -
быстрее, чем можно было вообразить,  - дон ѓарсиЯ успешно оборонЯлсЯ от двух
нападавших, которые, увидев, как упал их хозЯин, тотчас пустились удирать со
всех ног.
     -  ’еперь  бежим, -  сказал дон ѓарсиЯ. -  ‘ейчас  нам  не  до весельЯ.
Џрощайте, красавицы!
     € он увлек за собой дона •уана, растерЯвшегосЯ от собственного подвига.
‚  двадцати шагах от дома дон ѓарсиЯ остановилсЯ  и спросил своего спутника,
куда девалась его шпага.
     - ЊоЯ  шпага? -  сказал  дон •уан, только сейчас заметивший, что ее нет
при нем. - Ќе знаю... „олжно быть, Я ее обронил.
     - ЏроклЯтье! - вскричал дон ѓарсиЯ. - ‚едь ваше имЯ вырезано на эфесе!
     ‚  это мгновение  они  увидели, что из ближайших домов  выходЯт люди  с
факелами  и собираютсЯ вокруг  умирающего. ‘  другого  конца улицы  туда  же
спешил  отрЯд вооруженных людей.  Ћчевидно,  это  был патруль,  привлеченный
криками музыкантов и шумом побоища.
     „он ѓарсиЯ, надвинув на  глаза шлЯпу и закрыв плащом лицо, чтобы его не
узнали,  ринулсЯ,  пренебрегаЯ  опасностью, в  самую гущу собравшейсЯ толпы,
надеЯсь разыскать шпагу, котораЯ, несомненно, выдала бы виновников. „он •уан
видел, как он наносил  удары во все стороны, гасЯ факелы и  опрокидываЯ все,
что ему встречалось на пути. ‚скоре он показалсЯ  опЯть, несЯсь во весь опор
и держа в обеих руках по шпаге; весь патруль гналсЯ за ним.
     - Ћ дон ѓарсиЯ, - воскликнул  дон •уан, схватив протЯнутую ему шпагу, -
как Я вас должен благодарить!
     -  Ѓежим! Ѓежим! -  крикнул  дон  ѓарсиЯ.  - ‘ледуйте  за мною, и  если
почувствуете одного из  этих негодЯев  за своей  спиной, кольните его так же
удачно, как это вы только что сделали.
     €  тут  они оба помчались  с  такой  быстротой,  на какую  только  были
способны их ноги, гонимые  страхом  перед сеньором коррехидором, который, по
слухам, был еще суровее со студентами, нежели с ворами.
     „он  ѓарсиЯ, знавший  ‘аламанку, как  <i>Deus  det</i>  [<i>"„а ниспошлет  бог" -
начало католической молитвы  (лат.).</i>], проворно сворачивал в боковые улицы и
ускользал в узкие переулки, между тем как его менее опытный спутник с трудом
за ним поспевал. Ћни уже начали выбиватьсЯ из сил, когда  за поворотом одной
из улиц наткнулись на  толпу студентов, гулЯвших с  пением под аккомпанемент
гитары. Љак только эти  гулЯки заметили, что за двумЯ  их товарищами гонитсЯ
стража, они немедленно вооружились камнЯми, палками и всЯкими иными орудиЯми
борьбы. ‘тражники, запыхавшись от бега, не сочли  уместным затевать бой. Ћни
благоразумно удалились, и оба  виновника  происшествиЯ зашли  передохнуть на
минутку в ближайшую церковь.
     “ входа  в нее дон •уан попыталсЯ вложить  в  ножны свою шпагу, ибо  он
считал неприличным и не подобающим доброму  христианину вступать в дом божий
с обнаженным мечом в руках. Ћднако ножны тупо поддавались, и клинок входил в
них  с  трудом; словом,  он убедилсЯ,  что это не его  шпага. Ћчевидно,  дон
ѓарсиЯ  схватил в суматохе  первую  попавшуюсЯ шпагу, валЯвшуюсЯ на земле  и
принадлежавшую  убитому или  кому-нибудь  из  его спутников. „ело  принимало
плохой оборот,  и дон •уан тотчас же сообщил об этом своему другу, на советы
которого он уже привык полагатьсЯ.
     „он ѓарсиЯ нахмурил  брови,  закусил губу и принЯлсЯ крутить полЯ своей
шлЯпы, прохаживаЯсь взад и вперед, в то времЯ как дон •уан, пораженный своим
неприЯтным  открытием, терзалсЯ страхом  и муками  совести. Џосле  раздумьЯ,
длившегосЯ с четверть часа,  дон  ѓарсиЯ, выказавший свою деликатность  тем,
что  ни разу не сказал: "Љак это вы могли выронить шпагу?" - взЯл дона •уана
под руку и заЯвил:
     - €демте, Я сейчас улажу это дело.
     ‚ эту минуту  какой-то свЯщенник выходил из ризницы, собираЯсь покинуть
церковь. „он ѓарсиЯ остановил его.
     - Џростите, Я, кажетсЯ, имею  честь говорить с ученым лиценциатом  [23]
ѓомесом? - спросил он с глубоким поклоном.
     - џ еще не лиценциат, - ответил свЯщенник, Явно польщенный тем, что его
принЯли за  лиценциата. -  ЊенЯ  зовут  Њануэль  ’ордойЯ, и Я  весь  к вашим
услугам.
     - ‘вЯтой отец! - сказал „он ѓарсиЯ. - ‚ы как раз то лицо, с которым мне
нужно поговорить. „ело касаетсЯ вопроса совести, а  вы,  если слухи  менЯ не
обманули, автор  знаменитого  трактата <i>De casibus  consci-entiae</i> [<i>Ћ вопросах
совести (лат.).</i>], наделавшего так много шума в Њадриде.
     ‘вЯщенник, поддавшись греху тщеславиЯ, пробормотал в ответ, что хотЯ он
не  ЯвлЯетсЯ   автором   названной  книги  (говорЯ  по  правде,  никогда  не
существовавшей), но он много занималсЯ этими вопросами.
     „он ѓарсиЯ, не без причины слушавший его одним ухом, продолжал:
     -  ‘вЯтой  отец!  ‚от  вкратце  дело,  о  котором  Я   хотел   с   вами
посоветоватьсЯ. Љ одному моему приЯтелю не дальше как сегоднЯ, лишь час тому
назад, обратилсЯ на улице какой-то человек. "Љавальеро! - сказал он ему. - џ
должен сейчас дратьсЯ в  двух шагах отсюда; у моего противника шпага длиннее
моей.  Ќе  будете  ли  вы добры  одолжить  мне вашу, чтобы наше  оружие было
равным?" Њой приЯтель  обменЯлсЯ с ним  шпагами. Ќекоторое времЯ он  ждет на
углу улицы, пока те  покончат  свое  дело.  Ќе  слыша  более  звона шпаг, он
подходит - и  что  же  видит? Ќа земле  лежит убитый человек, пронзенный той
самой шпагой,  которую  он только  что дал незнакомцу.  ‘ этой минуты  он  в
отчаЯнии  корит  себЯ  за  свою  любезность,  страшась,  не совершил  ли  он
смертного греха. џ  пыталсЯ его  успокоить. Џо-моему, его грех  простителен,
так  как, если бы он  не  дал  своей шпаги,  он был  бы причиной  того,  что
противники  сразились  бы  неравным  оружием.  —то  вы  скажете,  отец  мой?
ђазделЯете ли вы мое мнение?
     ‘вЯщенник,  бывший  новичком  в казуистике,  насторожил  уши  при  этом
рассказе  и стал  тереть  лоб, как человек,  приискивающий цитату. „он •уан,
плохо понимавший, куда клонит дон ѓарсиЯ, боЯлсЯ вставить словечко из страха
испортить дело.
     -  ‚идно, случай очень трудный, свЯтой отец, - продолжал дон ѓарсиЯ,  -
раз такой ученый  человек, как  вы,  колеблетсЯ, как его  разрешить. …сли вы
позволите, завтра мы к вам зайдем, чтобы  узнать ваше суждение, а пока Я вас
очень  прошу  отслужить  -  или поручить это сделать  кому-нибудь  другому -
несколько месс за упокой души убитого.
     ‘  этими  словами  он  сунул свЯщеннику  в  руку  два  или три  дуката,
окончательно  расположивших  его  в  пользу  юношей,  столь набожных,  столь
совестливых, а главное, столь щедрых. Ћн пообещал завтра на этом самом месте
вручить  им  свое за