ѓарсиЯ, -  сказал старый капитан. - ’акие речи
не годитсЯ держать в траншее.
     - ‚  траншее и в любом другом месте Я всегда говорю то, что думаю. Ќо Я
готов замолчать, - вот у моего друга дона •уана сейчас слетит с головы шлЯпа
от  вставших  дыбом волос.  Ћн  верит  не  только  в  душу,  но даже  в души
чистилища.
     - џ отнюдь не вольнодумец,  -  сказал дон •уан со смехом, - и  порой  Я
завидую вашему великолепному безразличию к делам того  света. Џризнаюсь вам,
хоть  вы  и станете  надо  мной смеЯтьсЯ:  бывают минуты,  когда все то, что
рассказывают об осужденных, вызывает у менЯ неприЯтные мысли.
     -  ‹учшее доказательство  бессилиЯ  дьЯвола - то, что  вы сейчас стоите
живой в этой траншее. Џоверьте мне, господа, - прибавил  дон ѓарсиЯ,  хлопаЯ
дона •уана  по плечу, - если бы дьЯвол  существовал,  он бы уже забрал этого
молодца. Ћн хоть  и юн, но, ручаюсь  вам, это настоЯщий грешник. Ћн  погубил
женщин  и  уложил  в  гроб мужчин  больше,  чем  могли  бы  это  сделать два
францисканца и два валенсийских головореза, вместе взЯтые.
     Ћн еще  продолжал говорить, как  вдруг раздалсЯ  аркебузный выстрел  со
стороны траншеи,  ближайшей к  лагерю.  „он  ѓарсиЯ  схватилсЯ  за  грудь  и
вскрикнул:
     - џ ранен!
     Ћн пошатнулсЯ и почти  тотчас  упал. ‚ то же мгновение какой-то человек
бросилсЯ бежать, но темнота быстро скрыла его от преследователей.
     ђана дона  ѓарсиЯ оказалась смертельной. ‚ыстрел был произведен с очень
близкого расстоЯниЯ, аркебуза была зарЯжена несколькими пулЯми. Ќо твердость
этого  закоренелого вольнодумца  не поколебалась  ни  на минуту.  Ћн  крепко
выругал  тех,  кто заговорил  с ним  об исповеди, и сказал, обращаЯсь к дону
•уану:
     - …динственно,  что менЯ печалит в  моей  смерти,  это то, что капуцины
изобразЯт ее как суд божий надо мною. ‘огласитесь,  однако, что  нет  ничего
более естественного, чем выстрел,  убивающий солдата. ѓоворЯт, будто выстрел
был  сделан с  нашей  стороны;  наверно,  какой-нибудь  мстительный ревнивец
подкупил моего  убийцу.  Џовесьте его без дальних  разговоров,  если он  вам
попадетсЯ. ‘лушайте, дон •уан: у менЯ есть две любовницы в Ђнтверпене, три в
Ѓрюсселе и еще  несколько, которых Я не помню... “ менЯ путаютсЯ мысли. џ их
вам  завещаю...  за  неимением  лучшего...  ‚озьмите  также  мою шпагу...  а
главное,  не забудьте  выпада, которому Я вас научил...  Џрощайте... € пусть
вместо всЯких месс мои товарищи устроЯт после моих похорон славную пирушку.
     ’аковы приблизительно были  его последние слова. Ћ боге, о том свете он
и  не вспомнил, как не вспоминал о них и тогда, когда был полон жизни и сил.
Ћн умер с улыбкой  на  устах; тщеславие  придало ему силы до конца выдержать
гнусную  роль, которую он так долго  играл.  Њодесто исчез  бесследно. ‚се в
армии были уверены, что это он убил дона  ѓарсию, но все терЯлись в догадках
относительно причин, толкнувших его на убийство.
     „он •уан жалел о доне ѓарсии больше, чем  о родном  брате.  Ћн полагал,
безумец, что всем ему обЯзан! ќто дон ѓарсиЯ посвЯтил  его в тайны жизни, он
снЯл  с его  глаз плотную чешую,  их  покрывавшую. "—ем был  Я до  того, как
познакомилсЯ с  ним?" - спрашивал он себЯ,  и его самолюбие внушало ему, что
он  стал существом высшим, чем  другие люди.  ‘ловом, все то  зло, которое в
действительности  причинило ему знакомство с этим безбожником, оборачивалось
в его глазах добром, и  он испытывал к нему признательность, какаЯ  бывает у
ученика к учителю.
     Џечальные  воспоминаниЯ  об этой столь  внезапной  смерти так долго  не
выходили у него из головы, что за несколько месЯцев  он даже переменил образ
жизни. Ќо постепенно он вернулсЯ  к прежним привычкам, слишком укоренившимсЯ
в нем, чтобы  какаЯ-нибудь случайность могла  их изменить. Ћн снова принЯлсЯ
играть, пить, волочитьсЯ за женщинами и дратьсЯ с  их мужьЯми. Љаждый день у
него  бывали новые приключениЯ.  ‘егоднЯ  он  лез  на стену крепости, завтра
взбиралсЯ на балкон; утром  дралсЯ  на  шпагах с каким-нибудь мужем, вечером
пьЯнствовал с куртизанками.
     ‘реди  этого разгула он  узнал о  смерти отца; мать пережила  его  лишь
несколькими днЯми,  так что дон •уан  получил  оба  эти известиЯ зараз. ‹юди
деловые  советовали ему -  и это вполне отвечало  его собственному желанию -
вернутьсЯ  в  €спанию и  вступить  во  владение родовым имением и  огромными
богатствами, перешедшими к нему по наследству. Ћн уже давно получил прощение
за убийство дона  Ђлонсо де Ћхеда, отца доньи ”аусты, и  считал,  что с этим
делом покончено. Љ  тому же  он хотел  применить свои силы  на более широком
поприще.  Ћн  вспомнил  о прелестЯх  ‘евильи и о  многочисленных  красотках,
которые, казалось,  только и  ждут его  прибытиЯ,  чтобы  отдатьсЯ  ему  без
сопротивлениЯ.  €так,  сбросив латы, он  отправилсЯ  в  €спанию.  Ћн  прожил
некоторое  времЯ в Њадриде, на бое быков обратил на себЯ внимание богатством
своего нарЯда  и ловкостью, с какою управлЯл  пикой,  одержал там  несколько
побед, но вскоре уехал. Џрибыв  в ‘евилью, он ослепил всех от мала до велика
своей пышностью и  роскошью.  Љаждый день  он  давал новые  празднества,  на
которые  приглашал  прекраснейших  дам  Ђндалусии. —то  ни  день,  то  новые
развлечениЯ,   новые   оргии   в  его   великолепном  дворце.   Ћн  сделалсЯ
предводителем целой  ватаги озорников, распущенных и необузданных и лишь ему
одному покорных той покорностью, какаЯ  так часто наблюдаетсЯ в кругу дурных
людей. ‘ловом, не было  такого бесчинства, которому  бы он  не предавалсЯ, а
так  как  богатый  распутник  бывает опасен  не только  самому  себе,  то он
развращал своим  примером андалусскую молодежь, котораЯ  превозносила его до
небес и старалась  ему подражать.  …сли  бы провидение долго еще терпело его
распутство,  то,  несомненно, понадобилсЯ  бы  огненный  дождь  [37],  чтобы
покарать   безобразиЯ  и   преступлениЯ,  творившиесЯ  в  ‘евилье.  Ѓолезнь,
приковавшаЯ дона •уана на несколько дней к постели, отнюдь не способствовала
его исправлению; напротив, он искал  у своего врача исцелениЯ лишь длЯ того,
чтобы предатьсЯ новым бесчинствам.
     ‚ыздоравливаЯ,  он   развлекалсЯ  тем,   что   составлЯл  список   всех
соблазненных им женщин и обманутых мужей. ‘писок этот был тщательно разделен
на два  столбца. ‚ одном значились имена женщин с  кратким  их  описанием, в
другом  - имена мужей и  их общественное положение.  „ону •уану нелегко было
восстановить  в  памЯти имена всех  этих несчастных, и можно  полагать,  что
список его был далеко не полным.  Ћднажды  он показал его  одному  приЯтелю,
который пришел  его навестить.  ‚  €талии дону •уану  довелось  пользоватьсЯ
благосклонностью женщины, хвалившейсЯ тем,  что она любовница папы, и потому
список женщин начиналсЯ  ее именем, а имЯ  папы числилось в списке мужей. ‡а
ним  шел какой-то король, дальше герцоги, маркизы и  так  далее,  вплоть  до
простых ремесленников.
     - ЏоглЯди, мой милый,  - сказал  дон •уан приЯтелю, - никто  от менЯ не
спассЯ, никто, начинаЯ с папы и кончаЯ сапожником; нет сословиЯ,  которое бы
не уплатило мне подати.
     „он ’орривьо - так звали приЯтелЯ - просмотрел список и вернул его дону
•уану, заметив с торжествующим видом:
     - Ћн не полон.
     - Љак? Ќе полон? Љого же недостает в таблице мужей?
     - Ѓога, - отвечал дон ’орривьо.
     -  Ѓога?  ќто  правда, не хватает монахини. —ерт возьми!  ‘пасибо,  что
заметил. ’ак вот, клЯнусь тебе честью дворЯнина,  - не пройдет и месЯца, как
бог попадет в мой список, повыше папы,  и ты поужинаешь у менЯ вместе с моей
монахиней. ‚ каком из севильских монастырей есть хорошенькие монашенки?
     —ерез  несколько дней  дон •уан  принЯлсЯ за  дело.  Ћн начал  посещать
церкви   женских  монастырей,  становЯсь  на  колени  около  самой  решетки,
отделЯющей  невест  •ристовых  от   остальных  верующих.  Ћттуда  он  бросал
бесстыдные  взглЯды  на  робких  дев,  как  волк, забравшийсЯ  в  овчарню  и
высматривающий  самую  жирную овечку,  чтобы  зарезать ее первую. Ћн  вскоре
заметил в церкви  божьей матери  дель ђосарьо молодую монахиню поразительной
красоты, еще более выигрывавшей от  выражениЯ  печали, разлитой в ее чертах.
Ћна никогда не подымала глаз, никогда  не смотрела ни вправо, ни влево;  она
казалась целиком  погруженной в свЯтое таинство, совершавшеесЯ перед ней. …е
губы чуть  шевелились;  заметно  было, что она молитсЯ  с  большим  жаром  и
благоговением, чем  все ее  подруги.  …е вид пробудил в доне •уане  какие-то
старые  воспоминаниЯ. …му  казалось, что он уже видел  эту женщину, но где и
когда,  он не мог припомнить.  ‘только  образов запечатлелось  с большей или
меньшей Ясностью в  его памЯти, что  они невольно  сливались. „ва днЯ подрЯд
приходил он в церковь и становилсЯ всЯкий раз возле решетки, но ему так и не
удалось заставить сестру Ђгату (он узнал, как ее зовут) поднЯть глаза.
     ’рудность  победы  над  особой, так хорошо охранЯемой  ее положением  и
скромностью, лишь разжигала желаниЯ дона •уана. ‘амым важным и вместе с  тем
самым трудным было заставить себЯ заметить. ’щеславие дона •уана нашептывало
ему, что если  бы только ему удалось привлечь  внимание сестры Ђгаты, победа
была  бы наполовину  одержана. —тобы принудить эту  прекрасную особу поднЯть
глаза, он придумал следующую уловку. Ћн занЯл место как можно ближе к ней и,
воспользовавшись минутой, когда во времЯ поднЯтиЯ свЯтых даров все молЯщиесЯ
распростираютсЯ ниц,  просунул  руку  между  прутьев  решетки и вылил  перед
сестрой Ђгатой  флакон духов, который принес с собой. ђезкий запах, внезапно
распространившийсЯ, заставил молодую монахиню поднЯть  голову, а так как дон
•уан стоЯл прЯмо перед  ней, она не  могла его не заметить.  ‘начала ее лицо
выразило сильное удивление, потом оно  покрылось смертельной бледностью: она
слабо вскрикнула и без чувств упала на каменные  плиты. …е подруги поспешили
к ней и унесли ее в келью. „он •уан, очень довольный собою, удалилсЯ.
     "ќта  монахинЯ действительно  прелестна, -  говорил он  себе.  - Ќо чем
больше  Я на нее смотрю, тем  больше убеждаюсь в том, что она уже занесена в
мой список".
     Ќа  другой день  к началу мессы он опЯть поЯвилсЯ у решетки. Ќо  сестры
Ђгаты не было на ее обычном месте в первом рЯду  монахинь; она прЯталась  за
своими,  подругами. „он •уан  все же заметил, что она тайком оглЯдываетсЯ по
сторонам.  Ћн увидел  в  этом доброе  предзнаменование  длЯ  своей  страсти.
"Њалютка менЯ  боитсЯ, -  подумал  он, - но скоро Я ее приручу". Љогда месса
окончилась, он заметил,  что сестра Ђгата направилась в исповедальню.  Ќо по
пути туда, проходЯ  мимо  решетки,  она словно невзначай уронила свои четки.
„он  •уан был слишком опытен, чтобы поверить в  эту притворную рассеЯнность.
‘начала  он  подумал,  как  хорошо было бы  завладеть  этими  четками. Ќо он
находилсЯ по другую сторону решетки и  рассудил, что длЯ того, чтобы поднЯть
их, нужно подождать, пока  все выйдут из церкви. ‚  ожидании этой  минуты он
прислонилсЯ к столбу, как бы углубившись  в молитву, прикрыв глаза рукою, но
слегка при этом раздвинув пальцы, чтобы не терЯть из виду малейшего движениЯ
сестры  Ђгаты.  ‚сЯкий,  кто увидел  бы его в такой  позе, принЯл бы  его за
доброго христианина, погруженного в благочестивые мысли.
     ЊонахинЯ вышла из исповедальни и  сделала несколько  шагов, направлЯЯсь
внутрь монастырЯ. Ќо тут она заметила - или притворилась, будто  заметила, -
что  потерЯла свои  четки. Ћна  оглЯнулась вокруг  и увидела, что они  лежат
возле решетки. Ћна вернулась и наклонилась,  чтобы  поднЯть их. ‚ эту минуту
дон •уан заметил что-то  белое, скользнувшее под  решетку. ќто был маленький
листочек, сложенный вчетверо. ‚след за тем монахинЯ удалилась.
     ђаспутник, удивленный тем, что добилсЯ успеха быстрее, чем ожидал, даже
пожалел,  что  встретил  слишком  слабое  сопротивление. Џодобное  сожаление
испытывает охотник  на оленЯ,  приготовившийсЯ  к  долгой и трудной  погоне:
иногда зверь, только поднЯтый, внезапно падает, лишаЯ  охотника удовольствиЯ
и чести, которых  он ждал от  преследованиЯ. „он •уан все же поспешно поднЯл
записку и вышел из церкви, чтобы на свободе ее прочесть. ‚от ее содержание:

     "ќто ‚ы, дон •уан? Ќеужели правда, что ‚ы менЯ не забыли? џ была  очень
несчастна, но уже начинала свыкатьсЯ со своей судьбой. ’еперь Я стану во сто
раз несчастнее. џ должна ‚ас ненавидеть... ‚ы пролили кровь моего отца... Ќо
Я не могу ‚ас ни ненавидеть, ни забыть. €мейте ко мне жалость. Ќе  приходите
больше  в  эту  церковь.  ‚ы  заставлЯете  менЯ  очень  страдать.  Џрощайте,
прощайте, Я умерла длЯ мира.
     ’ереса".

     - „а  это ’ересита! -  вскричал  дон •уан. - џ был уверен,  что  где-то
видел ее. - ‡атем он еще раз перечел записку. - "џ должна ‚ас ненавидеть..."
ќто  значит - Я  ‚ас люблю. "‚ы пролили  кровь  моего  отца..." ’о же  самое
•имена говорила  ђодриго [38].  "Ќе  приходите больше в  эту  церковь".  ќто
значит - Я жду ‚ас завтра. Џревосходно! Ћна моЯ.
     ‡атем он пошел обедать.
     Ќа  следующий день минута  в  минуту  он  был  в церкви с заготовленным
письмом в кармане. Љаково же было его удивление, когда он заметил отсутствие
сестры Ђгаты!  Ќикогда еще  месса не  казалась ему  более долгой. Ћн был вне
себЯ. ЏроклинаЯ в  сотый  раз совестливость ’ересы, он отправилсЯ гулЯть  на
берег  ѓуадалкивира,  стараЯсь  придумать какую-нибудь хитрость. €  вот  что
пришло ему в голову.
     Њонастырь божьей  матери дель ђосарьо славилсЯ среди монастырей ‘евильи
превосходным вареньем, которое изготовлЯли  его монахини.  „он •уан ЯвилсЯ в
приемную  монастырЯ  и  попросил  привратницу  дать  ему список  всех сортов
вареньЯ, какие у нее были длЯ продажи.
     - Ђ есть у вас лимоны ЊараньЯ? - спросил он с самым естественным видом.
     -  ‹имоны ЊараньЯ, сеньор  кавальеро?  џ  в  первый раз  слышу  о таком
варенье.
     - Ћднако оно  сейчас  очень в моде. ЊенЯ  удивлЯет, что  его  у вас  не
приготовлЯют в большом количестве.
     - ‹имоны ЊараньЯ?
     -  Ќу да, ЊараньЯ, - повторил дон  •уан,  отчеканиваЯ каждый слог. - Ќе
может  быть,  чтобы  ни одна из ваших монахинь не знала, как их приготовить.
Ћпросите сестер, не знают ли они это варенье. џ приду завтра.
     —ерез несколько  минут весь монастырь только  и  говорил, что о лимонах
ЊараньЯ. ‹учшие мастерицы никогда о них не  слыхали. Ћдна лишь сестра  Ђгата
знала секрет. Ќадо взЯть обыкновенные лимоны, прибавить розовой воды, фиалок
и т. д.  и т. п. Ћна взЯлась  их приготовить. „он •уан,  придЯ  на следующий
день, получил банку лимонов  ЊараньЯ. Џо правде сказать, это было ужасное на
вкус  варево. Ќо под  бумагою, закрывавшею банку,  была спрЯтана  записка от
’ересы.  ’о  были  новые  мольбы  оставить ее, забыть  о ней. ЃеднаЯ девушка
пыталась  обмануть себЯ. ђелигиЯ, уважение к памЯти отца и любовь боролись в
сердце этой  несчастной,  но легко было догадатьсЯ,  что  любовь  была в ней
сильнейшим  чувством. Ќа следующий день дон •уан  прислал в монастырь пажа с
Ящиком лимонов,  просЯ приготовить  их так же и  доверить это дело монахине,
сварившей  варенье,  купленное  им накануне.  Ќа  дне  Ящика  лежал  искусно
спрЯтанный ответ на письмо ’ересы. Ћн писал ей:

     "џ  был  очень  несчастлив.  ‡лой  рок  направил мою руку. ‘  той самой
злосчастной ночи Я не переставал думать  о тебе. џ не смел надеЯтьсЯ, что ты
испытываешь ко мне что-либо, кроме ненависти. Ќаконец Я снова нашел тебЯ. Ќе
говори мне больше о своих обетах. Џрежде чем  посвЯтить  себЯ церкви, ты уже
была моею. ’ы не вправе была располагать своим сердцем, которое принадлежало
мне... џ  пришел  требовать сокровище, которое  длЯ менЯ дороже жизни. џ или
погибну,  или  верну  тебЯ. ‡автра Я вызову тебЯ в  приемную монастырЯ. џ не
смел ЯвлЯтьсЯ туда, не предупредив тебЯ. џ боЯлсЯ, как бы твое волнение  нас
не выдало. ‚ооружись мужеством. ‘кажи мне, можно ли подкупить привратницу".

     „ве капли воды, искусно пролитые на бумагу, изображали слезы, капнувшие
из глаз дона •уана.
     Ќесколько часов спустЯ монастырский садовник принес дону •уану ответ  и
предложил свои услуги. Џривратница была неподкупна; сестра Ђгата соглашалась
выйти в приемную, но только длЯ того, чтобы показатьсЯ ему в последний раз и
проститьсЯ навеки.
     ЌесчастнаЯ  ’ереса Явилась  в  приемную  ни жива, ни мертва. Ћна должна
была  держатьсЯ  обеими руками  за  решетку,  чтобы  не  упасть.  „он  •уан,
спокойный  и  бесстрастный,  наслаждалсЯ  смЯтением,  в которое  ее  поверг.
‘начала,  чтобы  отвести  глаза привратнице,  он непринужденно  заговорил  о
друзьЯх ’ересы,  оставленных ею в ‘аламанке  и поручивших  ему  передать  ей
привет.  ‡атем,  воспользовавшись   моментом,  когда  привратница  отошла  в
сторону, он быстрым шепотом сказал ’ересе:
     -  џ готов пойти на  все, чтобы  тебЯ извлечь  отсюда. …сли понадобитсЯ
поджечь монастырь, Я  это сделаю. Ќе  хочу ничего слушать.  ’ы  принадлежишь
мне. —ерез несколько  дней ты будешь  моею или Я погибну, но многие погибнут
вместе со мною.
     Џривратница  опЯть  подошла.  „оньЯ  ’ереса  задыхалась,  она  не могла
произнести ни  слова. ’ем временем дон •уан заговорил равнодушным  голосом о
варенье, о вышивках монахинь, обещаЯ привратнице прислать из ђима освЯщенные
папой четки и пожертвовать монастырю  парчовое платье, чтобы нарЯжать в него
свЯтую  покровительницу  их общины  в день  ее праздника.  Џосле получасовой
беседы в таком духе он  почтительно и степенно простилсЯ с  ’ересой, оставив
ее в волнении и отчаЯнии, не поддающихсЯ описанию.  Ћна поспешила заперетьсЯ
в своей келье, и там  ее рука, более  послушнаЯ, чем  Язык, написала длинное
письмо, полное  упреков, молений и жалоб. Ќо она не могла  удержатьсЯ, чтобы
не высказать дону •уану свою любовь, оправдываЯ этот грех  свой тем, что она
вполне  искупит  его, отказываЯсь  уступить  мольбам  своего  возлюбленного.
‘адовник, ведавший этой преступной перепиской, вскоре принес ответ. „он •уан
по-прежнему грозил прибегнуть  к крайним средствам. ‚  его распорЯжении была
сотнЯ  головорезов. ‘вЯтотатство не пугало его. Ћн был  бы счастлив умереть,
лишь бы ему удалось  еще  раз сжать в объЯтиЯх  свою возлюбленную. —то могло
поделать это  слабое  дитЯ,  привыкшее  уступать обожаемому человеку? ’ереса
проводила ночи  в слезах, а днем не могла молитьсЯ, так как образ дона •уана
всюду ее преследовал. „аже  тогда, когда  она  вместе  со  своими  подругами
выполнЯла   благочестивые   обЯзанности,   ее   тело  машинально   совершало
молитвенные движениЯ, меж тем  как  душа была  всецело  поглощена  гибельной
страстью.
     —ерез  несколько дней она не могла  более сопротивлЯтьсЯ. Ћна  сообщила
дону •уану, что готова на все.  Ћна  понимала, что так  или иначе погибла, и
потому  решила, что если уж суждено  умереть, то лучше  испытать  перед этим
минуту счастьЯ. „он •уан вне себЯ  от радости приготовил  все длЯ похищениЯ.
Ћн выбрал безлунную ночь. ‘адовник принес ’ересе  шелковую  лестницу,  чтобы
она могла перелезть через монастырскую стену. ‘верток с  мирским платьем был
спрЯтан в условленном месте сада - показатьсЯ  на улице в монашеском одеЯнии
было  невозможно. „он  •уан должен был  ждать ее за стеною. Џоблизости будет
стоЯть наготове закрытый портшез, запрЯженный быстрыми мулами, которые умчат
ее в загородный дом дона •уана.  ’ам в полной  безопасности  она будет  жить
спокойно  и  счастливо  со своим возлюбленным.  ’аков  был план, придуманный
самим  доном  •уаном. Ћн  заказал  подходЯщее  длЯ  нее  платье,  испробовал
лестницу,  подробно  объЯснил,  как ею  пользоватьсЯ, - словом, не  забыл ни
одной мелочи,  необходимой  длЯ  успеха предприЯтиЯ.  ‘адовник  был  человек
надежный,  и дело  это сулило  ему слишком большую выгоду,  чтобы можно было
усомнитьсЯ в его преданности. Љроме того, были принЯты меры, чтобы убить его
на следующий день после похищениЯ. ‘ловом, казалось, что план был так хорошо
задуман, что ничто уже не могло его расстроить.
     —тобы отвести от себЯ подозрениЯ, дон •уан удалилсЯ в  замок ЊараньЯ за
два  днЯ  до вечера,  назначенного  длЯ  похищениЯ. ‚ этом  замке  провел он
большую часть своего детства, но  с самого своего возвращениЯ  в ‘евилью еще
ни  разу  там не побывал. Ћн прибыл туда к ночи и  первым  делом  хорошенько
поужинал. Џотом слуги раздели  его,  и он лег в  постель.  Ћн велел зажечь в
своей комнате  две  большие  восковые  свечи  и  положил  на  стол  книгу  с
легкомысленными рассказами. ЏрочтЯ несколько страниц и почувствовав, что сон
его одолевает, он закрыл книгу и погасил одну из свечей. Џрежде чем погасить
вторую,  он  обвел комнату  рассеЯнным  взглЯдом  и  вдруг  увидел в алькове
картину с  изображением мук чистилища  - картину, на которую  он  так  часто
смотрел в детстве. Ќевольно взглЯд его остановилсЯ на человеке, внутренности
которого  грызла змеЯ, и,  хотЯ  этот образ показалсЯ ему еще более ужасным,
чем прежде, он не мог от него  оторватьсЯ.  ‚ ту же минуту он  вспомнил лицо
ѓомаре и страшный отпечаток, который смерть наложила на его черты. ќта мысль
заставила дона •уана содрогнутьсЯ, и он  почувствовал, что волосы его встали
дыбом.  Ћднако,  призвав  на помощь свое мужество, он погасил вторую  свечу,
надеЯсь,  что  мрак  избавит  его  от  отвратительных образов,  которые  его
преследовали.  ’емнота еще  усилила  его страх. ѓлаза  его по-прежнему  были
обращены к картине,  которой он теперь не видел. Ќо  она была так хорошо ему
знакома, что он в своем воображении видел ее отчетливо, как  будто был Яркий
день.   ‚ременами  ему  казалось  даже,  что  фигуры  озарЯютсЯ  и  начинают
светитьсЯ, словно пламЯ  чистилища,  изображенное художником, было настоЯщим
огнем.  Ќаконец его возбуждение достигло  такой степени, что  он стал громко
звать слуг, чтобы приказать им  убрать картину, вызывавшую в нем такой ужас.
Љогда они вошли в комнату, он устыдилсЯ своей слабости. …му пришло в голову,
что слуги станут смеЯтьсЯ над ним, узнав, что он испугалсЯ картины. ‘тараЯсь
говорить естественным тоном, он велел им зажечь свечи и оставить его одного.
‡атем  он снова принЯлсЯ за  чтение, но глаза  его пробегали по страницам, а
мысли были занЯты картиной. Ћхваченный несказанным волнением, он провел ночь
без сна.
     …два рассвело, он быстро встал и отправилсЯ на охоту. „вижение и свежий
утренний воздух мало-помалу  успокоили его, и,  когда  он вернулсЯ в  замок,
впечатление, вызванное  картиной, рассеЯлось. Ћн сел за стол и много пил.  ‚
голове  у него слегка шумело, когда он  отправилсЯ спать. Џо его  приказанию
постель  была  приготовлена  ему  в   другой  комнате,  и  вы  легко  можете
догадатьсЯ, что он не  распорЯдилсЯ перенести туда картину, но он сохранил о
ней воспоминание настолько сильное, что опЯть долго не спал.
     ‚прочем, ужас не пробудил в нем раскаЯниЯ, и он не упрекал себЯ за свою
прежнюю жизнь. Ћн  все так  же  был занЯт затеЯнным  им похищением и,  отдав
слугам все  необходимые  приказаниЯ, выехал  один в  ‘евилью в часы дневного
зноЯ, чтобы прибыть туда к ночи.  „ействительно, уже спустилась ночь,  когда
он подъехал к ’орре дель ‹ьоро [39],  где  его ждал слуга.  „он •уан поручил
ему конЯ и спросил, приготовлены ли портшез и мулы. ‘огласно его приказанию,
они должны были  ждать его  на одной из ближайших к монастырю улиц, чтобы он
мог быстро дойти до них  с  ’ересой, но при этом  не настолько близко, чтобы
вызвать у ночного дозора  подозрение, если тот  наткнетсЯ на них. ‚се было в
порЯдке, приказаниЯ были выполнены в точности.  „он •уан заметил, что у него
остаетсЯ еще  целый час до  того времени,  когда он должен был  дать  ’ересе
условный сигнал. ‘луга набросил ему на плечи большой темный плащ, и он вошел
один в  ‘евилью через ворота ’рианы [40], закрыв  лицо, чтобы  его не  могли
узнать. †ара  и усталость заставили  его  присесть на скамью среди пустынной
улицы.  Ћн  принЯлсЯ  насвистывать  и напевать песенки, приходившие  ему  на
памЯть. ‚ремЯ  от  времени  он поглЯдывал  на  часы,  досадуЯ,  что  стрелка
подвигаетсЯ  страшно  медленно...  ‚незапно  слух  его  поразило  мрачное  и
торжественное  пение.  Ћн сразу  догадалсЯ, что  то было  пение  похоронное.
‚скоре за углом  показалась процессиЯ,  направлЯвшаЯсЯ  к нему. „ва  длинных
рЯда  кающихсЯ  с зажженными свечами  в руках шли впереди  гроба,  покрытого
черным бархатом,  его  несли несколько  человек,  одетых  на старинный  лад,
седобородых,  со шпагой  на боку.  ествие замыкалось двумЯ рЯдами. ‚сЯ  эта
процессиЯ  подвигалась  медленно  и  важно.  Ќе было  слышно шума  шагов  по
мостовой - можно сказать, все  фигуры скорее  скользили,  чем  шли. „линные,
прЯмые  складки одежд и плащей казались неподвижными, как  мраморные одеЯниЯ
статуй.
     Џри  этом зрелище дон  •уан почувствовал сначала  то  отвращение, какое
мысль  о  смерти  вызывает  в каждом  эпикурейце. Ћн встал и хотел уйти,  но
огромное  число  монахов  и  пышность процессии удивили  его,  возбудив  его
любопытство. ествие  направлЯлось к ближайшей  церкви, двери ее  с грохотом
распахнулись. „он •уан, удержав  за рукав  одного из монахов, которые  несли
свечи, учтиво спросил, кого это хоронЯт. Њонах поднЯл голову;  лицо  у  него
было  бледное и  высохшее,  как  у  человека,  перенесшего  долгую и тЯжелую
болезнь. Ћн ответил загробным голосом:
     - ѓрафа дона •уана де ЊараньЯ.
     Ћт этого странного ответа волосы встали дыбом на голове дона  •уана. Ќо
он тотчас же овладел собой и улыбнулсЯ.
     "џ ослышалсЯ, - сказал он себе, - или старик ошибсЯ".
     Ћн  вошел   в   церковь  вслед   за   процессией.   ‡аупокойное   пение
возобновилось,  сопровождаемое  звуками  органа,  и  свЯщенники  в  траурном
облачении  запели <i>De  profundis</i> [<i>"€з глубины  &lt;Я  воззвал к  тебе&gt;"  -
первые слова  католической молитвы,  котораЯ поетсЯ при погребении (лат.).</i>].
ЌесмотрЯ на свое старание казатьсЯ спокойным, дон •уан чувствовал, как кровь
стынет в его жилах. ЏодойдЯ к другому монаху, он спросил его:
     - Љого это хоронЯт?
     -  ѓрафа дона •уана  де  ЊараньЯ,  -  отвечал монах глухим  и  страшным
голосом.
     „он •уан прислонилсЯ к столбу, чтобы не упасть. Ћн чувствовал, что силы
его  слабеют и  мужество покидает его.  ’ем  временем служба продолжалась, и
своды  церкви  еще усиливали  раскаты  органа  и  звучность  голосов, певших
грозное <i>Dies irae</i> [<i>"„ень гнева" (лат.).</i>]. „ону •уану казалось, что он слышит
хоры ангелов в  день ‘трашного суда. Ќаконец, сделав над  собой  усилие,  он
схватил за руку свЯщенника, проходившего мимо  него.  ђука была холодна, как
мрамор.
     - ђади бога, свЯтой отец! - воскликнул он. - ‡а кого вы молитесь, и кто
вы такой?
     -  Њы молимсЯ  за  графа  дона •уана де ЊараньЯ,  - отвечал  свЯщенник,
устремив на него взглЯд, полный скорби. - Њы молимсЯ за его  душу, погрЯзшую
в смертном грехе, а сами мы - души, спасенные из пламени чистилища мессами и
молитвами  его матери. Њы  платим  сыну долг наш перед  его матерью. Ќо  это
последнЯЯ месса, которую нам разрешено совершить за  упокой души  дона •уана
де ЊараньЯ.
     ‚ это  мгновение церковные часы  пробили: то был час,  назначенный  длЯ
похищениЯ доньи ’ересы.
     - ‚ремЯ настало!  -  прозвучал голос  из  темного угла  церкви. - ‚ремЯ
настало! Ћн наш!
     „он •уан повернул голову и увидел страшный призрак. „он ѓарсиЯ, бледный
и окровавленный, приближалсЯ  вместе с  ѓомаре, черты которого были все  еще
искажены ужасной судорогою.  Ћни  оба направились  к  гробу, и  дон  ѓарсиЯ,
сбросив крышку на землю, повторил:
     - Ћн наш!
     ‚  то  же  мгновение  исполинскаЯ  змеЯ  поЯвилась  из-за его спины  и,
вытЯнувшись впереди него на несколько футов, казалось,  готова была кинутьсЯ
на гроб...
     - €исусе! - воскликнул дон •уан и упал без чувств на каменные плиты.
     Ќочь  уже подходила к  концу, когда ночной дозор, совершаЯ  свой обход,
заметил человека, лежавшего без движениЯ на пороге церкви. ‘тражники подошли
к нему, думаЯ, что это труп убитого. Ћни тотчас же узнали графа де ЊараньЯ и
попытались привести его  в чувство,  брызгаЯ ему в лицо  холодной водою. Ќо,
видЯ,  что  он не  приходит  в себЯ,  они  отнесли  его  к нему в  дом. Ћдни
говорили, что он пьЯн, другие - что сильно избит по приказанию какого-нибудь
ревнивого мужа. Ќикто в ‘евилье, по крайней мере  из числа людей порЯдочных,
не  любил   его,  и  у  каждого  нашлось  длЯ  него  доброе  словечко.  Ћдин
благословлЯл палку,  так  хорошо оглушившую его, другой  спрашивал,  сколько
бутылок вина  было влито в это неподвижное чучело. ‘луги  дона •уана принЯли
своего господина из  рук  стражников и побежали за  врачом. …му,  не  жалеЯ,
пустили  кровь,  и  он  скоро пришел  в  себЯ.  ‘начала  он произносил  лишь
бессвЯзные  слова, издавал  нечленораздельные звуки, стоны и  рыданиЯ. ‡атем
начал присматриватьсЯ к окружающим предметам. Ћн спросил, где он находитсЯ и
что стало с военачальником ѓомаре, доном ѓарсией и процессией. ‘луги думали,
что он сошел с ума. Њежду тем, принЯв укреплЯющее лекарство, он велел подать
себе  распЯтие  и долгое времЯ лобызал  его,  проливаЯ  потоки  слез.  ‡атем
приказал привести к нему исповедника.
     ‚се были этим изумлены,  так как  его  нечестие было  хорошо  известно.
Њногие свЯщенники, к которым обратились его слуги, отказались  идти к  нему,
уверенные, что он хочет сыграть с ними какую-нибудь злую шутку. Ќаконец один
доминиканский монах  согласилсЯ отправитьсЯ к нему.  €х оставили наедине,  и
дон  •уан,  бросившись на колени перед монахом, поведал  бывшее ему видение,
затем покаЯлсЯ в своих грехах. ЏересказываЯ все свои преступлениЯ,  он после
каждого останавливалсЯ, спрашиваЯ, возможно ли такому великому грешнику, как
он,  получить  у  бога   прощение.  Њонах  отвечал,  что   милосердие  божие
безгранично.  Џосоветовав ему быть  твердым  в  своем  раскаЯнии и произнесЯ
слова  утешениЯ,  в которых церковь  не  отказывает величайшим преступникам,
доминиканец  удалилсЯ, обещав  прийти вечером.  „он  •уан провел весь день в
молитве. Љогда доминиканец пришел снова, дон •уан сказал ему,  что он принЯл
решение удалитьсЯ из мира,  где  совершил столько  бесчинств, и  постаратьсЯ
искупить  подвигами  покаЯниЯ  чудовищные  преступлениЯ,  которыми  он  себЯ
запЯтнал.  Њонах,  тронутый  его  слезами, ободрил  его, как  мог, и,  чтобы
испытать,  хватит  ли  у него мужества  осуществить  свое решение, нарисовал
грозную  картину суровости монашеской †изни. Ќо всЯкий раз,  как он описывал
новый способ умерщвлениЯ плоти, дон •уан восклицал, что это пустЯки и что он
заслуживает еще более строгого обхождениЯ.
     Ќа  следующий  день он  отдал половину своего состоЯниЯ  родственникам,
жившим в  бедности,  другую половину употребил  на  устройство  госпиталЯ  и
сооружение часовни. Ћн  раздал значительные суммы денег  беднЯкам и  заказал
огромное  количество  месс  за  упокой   душ  чистилища,  в  особенности  же
военачальника ѓомаре  и тех несчастных, которые погибли от его,  дона •уана,
руки на дуэлЯх. Ќапоследок он собрал всех своих друзей и покаЯлсЯ перед ними
в том, что  так  долго подавал им  дурной  пример. ‘  глубоким волнением  он
поведал  им  о  муках совести,  которые ему причинЯет прежнее поведение, и о
надеждах, которые он  дерзает питать на будущее. Њногие из этих вольнодумцев
растрогались  и изменили свою жизнь, другие же, неисправимые, покинули его с
холодной насмешкой.
     Џрежде чем  уйти  в монастырь,  который  он избрал,  дон  •уан  написал
’ересе. Ћн созналсЯ ей в своих постыдных намерениЯх, рассказал о своей жизни
и обращении и умолЯл простить его, увещеваЯ ее извлечь урок из его примера и
искать  спасениЯ  в покаЯнии.  Ћн  отдал  это  письмо  доминиканцу,  сначала
ознакомив монаха с его содержанием.
     ЃеднаЯ ’ереса долго ждала  в  монастырском  саду условленного  сигнала.
ЏроведЯ  несколько  часов  в несказанном  волнении  и  видЯ,  что  зарЯ  уже
занимаетсЯ,  она вернулась  в свою келью, охваченнаЯ мучительной тоской. Ћна
объЯснЯла отсутствие дона •уана многими причинами, равно далекими от истины.
Џрошло несколько дней, в течение которых она  не получала от него  писем или
каких-либо   вестей,  способных  смЯгчить   ее  отчаЯние.   Ќаконец,  монах,
побеседовав предварительно с настоЯтельницей, получил  разрешение повидатьсЯ
с ней и вручил ей письмо раскаЯвшегосЯ соблазнителЯ. Џока она читала, на  ее
лбу выступили  крупные капли пота; она то краснела, как  огонь, то бледнела,
как смерть. “ нее все же  хватило сил дочитать письмо до конца. Џосле  этого
доминиканец попыталсЯ  изобразить ей  раскаЯние дона •уана и поздравить ее с
избавлением от ужасного  несчастьЯ, которое постигло бы их обоих, если бы их
замысел не был  пресечен  Явным вмешательством провидениЯ. Ќо в ответ на все
его  увещаниЯ доньЯ ’ереса  восклицала: "Ћн никогда менЯ не любил!" ‚скоре у
несчастной началась горЯчка. ’щетно врачебное искусство и религиЯ предлагали
ей  свою помощь: она отказывалась  от первого  и  казалась бесчувственной ко
второй.  Ћна умерла через несколько дней, непрестанно повторЯЯ:  "Ћн никогда
менЯ не любил!"
     „он •уан,  надев одежду послушника,  доказал,  что  его обращение  было
искренним. Ќе было такого послушаниЯ или епитимьи, которых бы он не  находил
слишком  легкими. €  нередко настоЯтель монастырЯ бывал вынужден приказывать
ему умерить умерщвление  плоти, которому он предавалсЯ. ЌастоЯтель указывал,
что так он сокращает свои дни и что больший подвиг - долго терпеть умеренные
страданиЯ, нежели быстро прекратить  свое покаЯние, лишив себЯ  жизни. Љогда
срок послушничества  истек, дон  •уан принЯл обет, а затем, под именем брата
Ђмбросьо, продолжал служить образцом подвижничества  и благочестиЯ длЯ всего
монастырЯ. Ћн носил власЯницу  из конского волоса под своей грубой шерстЯной
одеждой; узкий и короткий Ящик служил ему постелью. Ћвощи, сваренные в воде,
составлЯли  всю его  пищу,  и лишь  в  дни праздников и по особому повелению
настоЯтелЯ  соглашалсЯ он  вкушать хлеб.  Ѓольшую  часть  ночи он проводил в
бдении и  молитве, с  распростертыми в виде креста руками. ‘ловом, теперь он
ЯвлЯлсЯ  примером  длЯ благочестивой  общины,  как некогда был примером  длЯ
своих распутных сверстников. ’ЯжелаЯ  эпидемиЯ, вспыхнувшаЯ в  ‘евилье, дала
ему  случай  выказать новые добродетели,  дарованные  ему  его обращением. ‚
госпиталь, им  основанный,  принимали  больных;  он  ухаживал за  беднЯками,
проводЯ  целые  дни у их постели, увещеваЯ,  ободрЯЯ  и утешаЯ их. Ћпасность
заразы была  так  велика,  что нельзЯ было  найти за деньги людей, согласных
хоронить трупы. „он •уан исполнЯл эту обЯзанность. Ћн обходил брошенные дома
и  предавал погребению  разложившиесЯ трупы, пролежавшие несколько дней. …го
всюду  благословлЯли, и  так  как  за все времЯ он ни  разу  не  заболел, то
нашлись верующие люди, утверждавшие, что бог Явил на нем новое чудо.
     “же несколько лет прошло, как  дон •уан, иначе говорЯ,  брат  Ђмбросьо,
обитал в монастыре,  и жизнь его была непрерывным рЯдом подвигов благочестиЯ
и уничижениЯ. ‚оспоминание о прошлой жизни никогда не оставлЯло его, но муки
его совести слегка смЯгчились от чувства  удовлетворениЯ, которое давала ему
совершившаЯсЯ в нем перемена.
     Ћднажды  после  полуднЯ,  когда  жара  особенно  сильна, все  монахи по
обыкновению предавались отдыху. Ћдин только брат Ђмбросьо работал в саду под
палЯщим солнцем с непокрытой головой - таково было послушание, наложенное им
на себЯ. ‘клонившись над  заступом, он увидел тень человека, остановившегосЯ
подле  него.  Ћн  подумал,  что  это  какой-нибудь монах  забрел  в  сад, и,
продолжаЯ работать,  приветствовал  его словами молитвы <i>Ave Maria</i> [<i>"ђадуйсЯ,
ЊариЯ"  -  первые  слова  католической  молитвы  (лат.).</i>].  Ќо   ответа   не
последовало. “дивленный тем, что тень остаетсЯ  неподвижной, дон •уан поднЯл
глаза и  увидел перед собой высокого  молодого человека в плаще, ниспадавшем
почти до  земли; лицо его  было  полузакрыто шлЯпой с белым и черным  пером.
—еловек этот глЯдел на  него молча, с выражением злобной радости и глубокого
презрениЯ.  Ќесколько минут они  пристально смотрели друг на  друга. Ќаконец
незнакомец, сделав шаг  вперед и приподнЯв шлЯпу, чтобы показать свои черты,
сказал:
     - ‚ы менЯ узнаете?
     „он •уан посмотрел на него еще внимательнее, но не мог узнать.
     -  Џомните осаду  Ѓерг-оп-‡ома? - спросил незнакомец. -  €ли  вы забыли
солдата, прозванного Њодесто?..
     „он •уан вздрогнул. Ќезнакомец холодно продолжал:
     -  ...солдата,  прозванного Њодесто  и убившего  из аркебузы достойного
вашего друга дона ѓарсию вместо вас самого,  в которого целилсЯ?.. џ  и есть
этот Њодесто. Ќо у менЯ, дон •уан, есть и  другое имЯ: менЯ зовут дон  Џедро
де Ћхеда. џ сын  дона Ђлонсо  де Ћхеда, убитого вами; брат  доньи ”аусты  де
Ћхеда, убитой вами; брат доньи ’ересы де Ћхеда, убитой вами.
     - Ѓрат мой!  -  сказал  дон •уан, становЯсь  перед  ним  на колени. - џ
жалкий грешник, весь  запЯтнанный преступлениЯми.  —тобы искупить их, Я ношу
эту одежду, отрекшись от  мира. …сли есть какой-нибудь способ заслужить ваше
прощение, назовите мне  его. ‘амое  суровое наказание не испугает менЯ, если
только оно освободит менЯ от вашего проклЯтиЯ.
     „он Џедро горько улыбнулсЯ.
     -  Ѓросьте  лицемерить,  сеньор  ЊараньЯ! џ  не  прощаю.  —то  до  моих
проклЯтий,  они вам обеспечены. Ќо дожидатьсЯ их  действиЯ у менЯ  не хватит
терпениЯ. џ захватил с собой нечто более сильное, чем проклЯтиЯ.
     Џри этих словах он сбросил плащ, и  в руках у него оказались две шпаги.
Ћн вынул их из ножен и обе воткнул в землю.
     -  ‚ыбирайте, дон  •уан, - промолвил  он. - ѓоворЯт,  вы хорошо  умеете
дратьсЯ, но и Я неплохой фехтовальщик. Џокажите мне ваше искусство.
     „он •уан перекрестилсЯ и сказал:
     - Ѓрат  мой!  ‚ы  забываете  обет, данный мною.  џ больше не дон  •уан,
которого вы знали, а брат Ђмбросьо.
     - ’ак вот, брат Ђмбросьо, вы мой враг, и, как бы вы там ни  назывались,
Я ненавижу вас и хочу вам отомстить.
     „он •уан снова стал перед ним на колени.
     - …сли вам нужна моЯ жизнь,  брат мой, возьмите ее. Џокарайте менЯ, как
вам будет угодно.
     - Џодлый лицемер!  ’ы надо мной  смеешьсЯ? …сли бы Я  хотел убить тебЯ,
как  бешеную собаку, стал ли бы Я приносить с собой это  оружие?  Ќу,  живо,
выбирай шпагу и защищай свою жизнь!
     - ЏовторЯю, брат мой: Я не могу дратьсЯ, но Я готов умереть.
     - ЌегодЯй! - вскричал дон Џедро в бешенстве. -  Њне говорили, что ты не
лишен мужества. Ќо Я вижу, что ты жалкий трус.
     -  Њужества, брат мой?  џ молю господа  послать мне мужество,  чтобы не
впасть в отчаЯние, в  которое без его  помощи ввергнет  менЯ воспоминание  о
моих преступлениЯх. Џрощайте,  брат мой, Я ухожу, так  как чувствую, что вид
мой вас  раздражает.  „ай  бог,  чтобы  вы  понЯли  когда-нибудь,  насколько
искренне мое раскаЯние.
     Ћн уже сделал несколько шагов, но дон Џедро удержал его за рукав.
     - Ћдин из нас, - воскликнул он, - не уйдет живым из этого  сада! Ѓерите
шпагу, черт возьми, Я не верю ни одному слову из ваших причитаний!
     „он  •уан бросил на него умолЯющий взглЯд и сделал еще шаг к выходу. Ќо
дон Џедро, схватив его за ворот, вскричал:
     - ’ы надеешьсЯ, гнусный  убийца, ускользнуть из моих рук? ’ак нет же! џ
разорву в клочьЯ твою лицемерную  рЯсу,  под которой ты прЯчешь свое чертово
копыто, и тогда, быть может, у тебЯ найдетсЯ смелость дратьсЯ со мной.
     ѓоворЯ так, он грубо толкнул дона •уана, и тот ударилсЯ об стену.
     -  ‘еньор Џедро де  Ћхеда! -  воскликнул дон  •уан. - “бейте менЯ, если
хотите, но Я не буду с вами дратьсЯ!
     €  он  скрестил руки, пристально  глЯдЯ на дона Џедро  со спокойным, но
гордым видом.
     - „а,  Я убью  тебЯ, негодЯй!  Ќо  прежде  Я обойдусь  с тобой так, как
заслуживает твоЯ трусость.
     € дон Џедро дал  ему пощечину, первую, которую дон •уан получил в своей
жизни. Љраска залила лицо дона  •уана. ѓордость и  пылкость его юности снова
загорелись в его  душе. Ќе сказав  ни слова, он бросилсЯ  к шпагам и схватил
одну из них. „он Џедро взЯл другую и стал  в позицию. Ћни бешено напали друг
на друга, сделав одновременно выпад с одинаковой Яростью.  пага дона  Џедро
застрЯла в шерстЯной одежде дона •уана и скользнула вдоль его тела, не ранив
его,  меж тем как шпага дона •уана вонзилась по эфес в грудь противника. „он
Џедро  упал  мертвый.  „он  •уан,  видЯ врага  распростертым  у  ног  своих,
некоторое  времЯ неподвижно и тупо смотрел не него. Њало-помалу он  пришел в
себЯ и  понЯл всю тЯжесть своего  нового преступлениЯ.  Ћн бросилсЯ  к телу,
пытаЯсь вернуть его к жизни. Ќо  он хорошо разбиралсЯ в ранах и ни на минуту
не мог усомнитьсЯ в том, что эта была смертельна. ЋкровавленнаЯ шпага лежала
у ног его, словно приглашаЯ его  покарать самого себЯ. Ќо, быстро  отвергнув
этот новый  соблазн дьЯвола, дон •уан  поспешил к настоЯтелю  и  в  смЯтении
вбежал  в его келью.  ’ам, припав  к его ногам,  он рассказал ему об ужасном
происшествии,  проливаЯ потоки слез. ‘начала настоЯтель не хотел ему верить,
и первой его мыслью  было, что от великих  истЯзаний, которым  брат Ђмбросьо
подвергал себЯ,  он лишилсЯ  рассудка. Ќо кровь,  покрывавшаЯ платье  и руки
дона   •уана,   подтверждала   страшную  истину.   ЌастоЯтель  был   человек
рассудительный.  Ћн  сразу  понЯл,  какую  тень  бросит   на  монастырь  это
происшествие,