        Џроспер Њериме. ’аманго

   -----------------------------------------------------------------------
   Џер. фр. - Ђ.’етеревникова. ‚ кн.: "Џроспер Њериме. Ќовеллы".
   Њ., "•удожественнаЯ литература", 1978.
   OCR & spellcheck by HarryFan, 5 March 2001
   -----------------------------------------------------------------------


   Љапитан ‹еду был бравый морЯк. Ћн начал службу простым матросом,  потом
стал помощником рулевого. ‚ битве при ’рафальгаре [21 октЯбрЯ 1805 года  в
ѓибралтарском  проливе  у   мыса   ’рафальгар   английскаЯ   эскадра   под
командованием  адмирала  Ќельсона  (погибшего  в  этом   бою)   разгромила
объединенный франко-испанский флот; командовавший этим флотом  французский
адмирал Џьер де ‚ильнев покончил с  собой]  осколком  разбитой  мачты  ему
раздробило кисть левой руки; руку ампутировали, а ‹еду списали с  кораблЯ,
снабдив хорошими аттестациЯми.  Ћн  не  любил  спокойной  жизни  и,  когда
представилсЯ случай снова пуститьсЯ в плавание, поступил вторым помощником
капитана на  каперское  судно  [принадлежащее  частному  владельцу  судно,
имеющее  разрешение  во  времЯ  войны  нападать  на   вражеские   корабли,
разоружать  и  грабить  их].  „еньги,  вырученные  за  добычу,  взЯтую   с
нескольких неприЯтельских кораблей, дали ему возможность  купить  книги  и
занЯтьсЯ  теорией  мореплаваниЯ,  которое  он  в  совершенстве  изучил  на
практике. Ќесколько лет спустЯ он стал капитаном трехпушечного  каперского
люгера [небольшое  двухмачтовое  парусное  военное  судно]  с  экипажем  в
шестьдесЯт  человек,  и  морЯки  каботажного  плаваниЯ  с  острова  „жерси
[небольшой остров в проливе ‹а-Њанш,  принадлежащий  Ђнглии]  до  сих  пор
помнЯт о его подвигах. ‡аключение мира [имеетсЯ в  виду  мир,  заключенный
между ”ранцией и Ђнглией в 1814 году после  первого  отречениЯ  Ќаполеона]
привело его в уныние:  во  времЯ  войны  он  скопил  небольшой  капитал  и
надеЯлсЯ увеличить его за  счет  англичан.  ЋбстоЯтельства  заставили  его
предложить свои услуги мирным коммерсантам, и так как  он  слыл  человеком
решительным и опытным, ему охотно доверили судно. Љогда запретили торговлю
неграми и тем, кто хотел заниматьсЯ  ею,  пришлось  не  только  обманывать
бдительность французского таможенного надзора, что было не так уж  трудно,
но, кроме того, - и это было опаснее - ускользать от английских крейсеров,
капитан ‹еду стал незаменимым человеком  длЯ  торговцев  "черным  деревом"
[так сами себЯ называют люди, торгующие неграми].
   ‚ отличие от большинства морЯков, подобно ему долго тЯнувших  лЯмку  на
матросской службе,  у  него  не  было  того  непреодолимого  страха  перед
новшествами и той косности, от которых они никак не могут избавитьсЯ, даже
попав на  высшие  должности.  Љапитан  ‹еду,  напротив,  был  первым,  кто
предложил своему судовладельцу ввести в обиход железные баки  длЯ  пресной
воды. Ќаручники и цепи,  запас  которых  обычно  имеетсЯ  на  невольничьем
судне, всегда были у него новейшей системы  и  тщательно  смазывались  длЯ
предохранениЯ  от  ржавчины.  Ќо  больше   всего   прославил   его   среди
работорговцев  бриг,  построенный  под  его  собственным  руководством   и
специально предназначенный  длЯ  перевозки  невольников:  легкое  парусное
судно, узкое и длинное, как военный корабль, но в то  же  времЯ  вмещающее
большое число негров. Ћн назвал этот бриг "Ќадежда". Ћн потребовал,  чтобы
междупалубные пространства, узкие, со впалыми стенками, были не выше  трех
футов четырех дюймов, и утверждал, что  при  такой  высоте  невольники  не
слишком большого роста могут сидеть достаточно удобно;  а  вставать...  да
зачем им вставать?
   - Љогда их привезут в колонии, - говорил ‹еду, - им и так слишком много
придетсЯ быть на ногах!
   ЏрислонЯсь  спиной  к  внутренней  обшивке,  негры   -   сидели   двумЯ
параллельными рЯдами, между которыми оставалось свободное место,  на  всех
других невольничьих судах служившее только  длЯ  прохода.  ‹еду  догадалсЯ
поместить чернокожих и сюда, уложив их перпендикулЯрно  к  сидЯщим.  ’аким
образом, его корабль вмещал на десЯток негров больше,  чем  всЯкое  другое
судно того же водоизмещениЯ. ‚ крайнем  случае  можно  было  втиснуть  еще
несколько невольников, но нельзЯ  же  забывать  о  гуманности  и  надо  же
отвести каждому негру по меньшей мере пЯть футов в длину и два  в  ширину,
чтобы он мог хоть немного размЯтьсЯ  во  времЯ  плаваниЯ,  продолжавшегосЯ
шесть недель, а то и дольше.
   - ‚едь в конце концов, - говорил ‹еду своему хозЯину,  чтобы  оправдать
эту либеральную меру, - негры, в сущности, такие же люди, как и белые.
   "Ќадежда" вышла из Ќанта в  пЯтницу,  как  потом  вспоминали  суеверные
люди. €нспектора, добросовестно  осмотревшие  бриг,  не  обнаружили  шести
больших Ящиков, наполненных цепЯми, наручниками и теми железными  палками,
которые, не знаю почему, называют "брусьЯми правосудиЯ". Ћни не  удивились
также огромному запасу пресной воды, взЯтому на борт  "Ќадежды",  хотЯ  по
документам корабль шел только до ‘енегала, чтобы  закупить  там  дерево  и
слоновую кость.  Џереход,  правда,  невелик,  но  в  конце  концов  лишнЯЯ
предосторожность повредить не может. Ђ вдруг их застанет штиль - что тогда
делать без воды?
   €так, хорошо оснащеннаЯ и снабженнаЯ всем необходимым, "Ќадежда" отошла
в пЯтницу. ‹еду, пожалуй, предпочел бы, чтобы мачты на  его  корабле  были
попрочнее: впрочем, пока он командовал судном,  ему  не  пришлось  на  них
жаловатьсЯ. Џереход был удачный, и он быстро  достиг  берегов  Ђфрики.  Ћн
бросил Якорь в устье реки „жоаль  [„жоаль  (†оаль)  -  небольшой  порт  на
западном побережье Ђфрики] (если только Я  не  спутал  названиЯ)  в  такое
времЯ, когда  английские  крейсеры  не  вели  наблюдениЯ  за  этой  частью
побережьЯ. ‘ейчас же на борт "Ќадежды" Явились туземные  торговые  агенты.
Њомент был  как  нельзЯ  более  удачный:  ’аманго,  прославленный  воин  и
продавец людей, как раз пригнал к берегу множество невольников  и  отдавал
их по дешевой цене, вполне уверенный в том, что у него хватит сил и умениЯ
доставить на  место  сбыта  новый  товар,  как  только  эта  партиЯ  будет
раскуплена.
   Љапитан ‹еду велел отвезти себЯ на  берег  и  отправилсЯ  с  визитом  к
’аманго.  …го  привели  в  наспех  построенную  длЯ  негритЯнского   вождЯ
соломенную хижину, где тот ждал его в обществе двух своих жен,  нескольких
посредников и надсмотрщиков. Џо случаю встречи с белым  капитаном  ’аманго
принарЯдилсЯ. Ќа нем  был  старый  голубой  мундир  с  еще  сохранившимисЯ
нашивками капрала, но с каждого плеча  свисало  по  два  золотых  эполета,
пристегнутых к одной пуговице и болтавшихсЯ один  спереди,  другой  сзади.
Њундир, надетый на голое тело, был  коротковат  длЯ  его  роста,  и  между
кальсонами из гвинейского холста и  белыми  отворотами  мундира  виднелась
довольно большаЯ полоса черной кожи, похожаЯ на широкий поЯс.  Ќа  боку  у
него висела длиннаЯ кавалерийскаЯ саблЯ, подвЯзаннаЯ веревкой, а в руке он
держал отличное двуствольное  ружье  английской  работы.  ‚  таком  нарЯде
африканский воин считал себЯ элегантнее самого модного щеголЯ  Џарижа  или
‹ондона.
   Љапитан ‹еду с минуту молча глЯдел на него, а ’аманго, вытЯнувшись, как
гренадер на смотру перед иностранным генералом, наслаждалсЯ  впечатлением,
которое, по  его  мнению,  он  производил  на  белого.  ‹еду  внимательно,
взглЯдом знатока, осмотрел его и, обернувшись к своему помощнику, сказал:
   - ‚от это молодец! џ выручил бы за него не меньше тысЯчи экю,  если  бы
доставил его живым и здоровым на Њартинику [один из самых крупных островов
в группе Њалых Ђнтильских островов (‚ест-€ндиЯ); в этой старой французской
колонии в XIX веке широко  применЯлсЯ  труд  негров-рабов,  вывезенных  из
Ђфрики].
   Ћни сели, и один матрос, знавший немного йолофский Язык [(уолоф, волоф)
- Язык одного из самых крупных  негритЯнских  племен  ‘енегала;  йолофский
Язык относитсЯ к сенегальско-гвинейской группе суданской семьи африканских
Языков], взЯл на  себЯ  обЯзанности  переводчика.  Џосле  обмена  учтивыми
приветствиЯми, полагающимисЯ  в  таких  случаЯх,  юнга  принес  корзину  с
бутылками водки; они выпили, и капитан, чтобы расположить к себе  ’аманго,
подарил ему красивую медную пороховницу, украшенную рельефным изображением
Ќаполеона. Џодарок был принЯт с подобающей благодарностью;  все  вышли  из
хижины, уселись в тени, поставив перед собой бутылки с водкой,  и  ’аманго
подал знак привести невольников, предназначенных длЯ продажи.
   Ћни поЯвились, выстроенные длинной вереницей, сгорбленные от  усталости
и страха; на  шее  у  каждого  была  рогатка  длиной  более  шести  футов,
расходЯщиесЯ концы которой соединЯлись на затылке деревЯнной перекладиной.
Љогда нужно тронутьсЯ в путь, один из надсмотрщиков кладет себе  на  плечо
длинный конец рогатки первого невольника; тот берет рогатку идущего за ним
человека,  второй  несет  рогатку  третьего  и  так  далее.   …сли   нужно
передохнуть, вожак колонны  втыкает  в  землю  острый  конец  ручки  своей
рогатки, и всЯ колонна останавливаетсЯ. ЏонЯтно, что  нечего  и  думать  о
побеге, когда за шею тебЯ держит толстаЯ валка в шесть футов длины.
   ѓлЯдЯ  на  каждого  проходившего  перед  ним  невольника  мужского  или
женского пола, капитан пожимал  плечами,  ворчал,  что  мужчины  тщедушны,
женщины ‘лишком стары или слишком молоды, и жаловалсЯ на вырождение черной
расы.
   - ‚се мельчает, - говорил он. - Џрежде  все  было  по-другому:  женщины
были ростом в пЯть футов шесть дюймов, а мужчины могли  вчетвером  вертеть
кабестан фрегата при подъеме главного ЯкорЯ.
   Ћднако, продолжаЯ придиратьсЯ, он уже отбирал самых сильных и  красивых
негров. ‡а этих он мог заплатить обычную  цену,  но  остальных  соглашалсЯ
купить  только  с  большой  скидкой.  ’аманго  отстаивал  свои   интересы,
расхваливал товар, говорил о том, как мало осталось  людей  и  как  опасно
торговать ими. ‚ заключение он назвал цену - уж не знаю  какую  -  за  тех
невольников, которых белый капитан хотел погрузить на свой корабль.
   Љак только переводчик выговорил по-французски цифру, названную ’аманго,
‹еду чуть не упал от  изумлениЯ  и  негодованиЯ;  затем,  бормоча  ужасные
проклЯтиЯ, он встал, словно прекращаЯ всЯкие переговоры с таким неразумным
человеком. Ќо ’аманго удержал его, и ему удалось, хотЯ и с трудом, усадить
‹еду на место. Ћткупорили еще одну бутылку, и  торг  возобновилсЯ.  ’еперь
чернокожий, в свою очередь,  стал  возмущатьсЯ  безрассудными  и  нелепыми
предложениЯми  белого.  Ћни  долго  кричали,  спорили,  выпили  чудовищное
количество водки, но водка  очень  по-разному  действовала  на  каждую  из
сторон. —ем больше пил француз, тем меньше предлагал  он  за  невольников;
чем больше пил африканец, тем больше  он  уступал.  ’аким  образом,  когда
корзина опустела, они договорились.  „ешевые  ткани,  порох,  кремни,  три
бочки водки и пЯтьдесЯт кое-как отремонтированных ружей  -  вот  что  было
дано в обмен на сто  шестьдесЯт  рабов.  —тобы  скрепить  сделку,  капитан
хлопнул ладонью по руке почти совсем опьЯневшего негра, и  невольники  тут
же были переданы французским  матросам,  которые  поспешили  снЯть  с  них
деревЯнные рогатки и надеть им железные ошейники и кандалы  -  неоспоримое
доказательство превосходства европейской цивилизации.
   Ћставалось еще около тридцати  невольников  -  дети,  старики,  больные
женщины. Љорабль был полностью загружен.
   Ќе знаЯ, что делать с этим хламом, ’аманго предложил  его  капитану  по
бутылке водки за штуку. Џредложение было заманчиво. ‹еду вспомнил,  как  в
Ќанте на представлении "‘ицилийской вечерни" [трагедиЯ французского  поэта
Љазимира „елавинЯ (1793-1843), поставленнаЯ в 1819 году в парижском театре
"Ћдеон" и пользовавшаЯсЯ большим успехом; в ней рассказываетсЯ о восстании
на ‘ицилии в 1282 году против захвативших остров французов; на этот  сюжет
значительно позже ‚ерди написал свою известную оперу] в  зал  вошла  целаЯ
компаниЯ - все люди крупные, тучные, и, несмотрЯ на  то,  что  партер  был
переполнен,  им  все-таки  удалось  разместитьсЯ   благодарЯ   сжимаемости
человеческого тела. Ћн взЯл из тридцати рабов двадцать самых худощавых.
   ’огда ’аманго стал просить только по стакану водки за каждого из десЯти
оставшихсЯ. ‹еду сообразил, что в почтовых каретах дети занимают  половину
места взрослого, и за них платЯт половину  стоимости  билета.  Џоэтому  он
купил трех детей, но заЯвил,  что  не  возьмет  больше  ни  одного  негра.
’аманго, видЯ, что ему не сбыть оставшихсЯ семь невольников, схватил ружье
и прицелилсЯ в женщину, стоЯвшую в рЯду первой: это была мать троих детей,
которых взЯл ‹еду.
   - Џокупай, - крикнул ’аманго белому, - или Я убью ее! ‘таканчик  водки,
или Я стрелЯю.
   - Ќа кой черт мне она? - возразил ‹еду.
   ’аманго выстрелил, и невольница упала мертвой.
   - ‘ледующий! - крикнул ’аманго и направил ружье на дрЯхлого старика.  -
‘такан водки, или...
   Ћдна из жен ’аманго отвела его руку, и выстрел пришелсЯ в  воздух.  Ћна
узнала в старике, которого хотел убить ее  муж,  _гириота_,  или  колдуна,
предсказавшего ей, что она будет королевой.
   “видев, что кто-то противитсЯ его воле, ’аманго, взбешенный от  выпитой
водки,  перестал  владеть  собой.  Ћн  сильно  ударил  жену  прикладом  и,
повернувшись к ‹еду, сказал:
   - Ѓери, Я дарю тебе эту женщину.
   Ћна была красива. ‹еду посмотрел на нее, улыбаЯсь, и взЯл ее за руку.
   - „лЯ нее-то у менЯ найдетсЯ местечко, - сказал он.
   Џереводчик  был  человек  сострадательный.  Ћн  дал  ’аманго  картонную
табакерку и выпросил у него шесть оставшихсЯ невольников. Ћн  снЯл  с  них
рогатки и отпустил на все четыре стороны. Ћни тут же разбежались,  хотЯ  и
не знали, как доберутсЯ до своей родины, находившейсЯ за  двести  миль  от
побережьЯ.
   ’ем  временем  капитан  распрощалсЯ  с  ’аманго  и  поспешил   занЯтьсЯ
погрузкой своего товара  на  корабль.  „олго  стоЯть  в  устье  реки  было
небезопасно: могли "вернутьсЯ английские крейсеры, и ‹еду хотел на  другой
же день снЯтьсЯ  с  ЯкорЯ.  Ђ  ’аманго  улегсЯ  в  тени  на  траву,  чтобы
проспатьсЯ.
   Љогда он проснулсЯ, корабль, уже под парусами, спускалсЯ вниз по  реке.
—увствуЯ туман в голове от вчерашней попойки, ’аманго  потребовал  к  себе
свою жену Ђйше. …му ответили, что она имела несчастье прогневить его и  он
подарил ее белому капитану, а тот взЯл ее с собой на корабль. “слыхав это,
ошеломленный ’аманго хлопнул себЯ по лбу, потом схватил ружье, и, так  как
река перед своим впадением  в  море  образовывала  несколько  извилин,  он
побежал кратчайшим путем к небольшой бухте,  находившейсЯ  в  полумиле  от
устьЯ. ’ам он надеЯлсЯ найти лодку, чтобы подплыть к бригу, который должен
был задержатьсЯ на поворотах реки. Ћн не ошибсЯ: в самом  деле,  он  успел
прыгнуть в лодку и догнать невольничий корабль.
   “видев его, ‹еду  удивилсЯ;  он  удивилсЯ  еще  больше,  когда  ’аманго
потребовал обратно свою-жену.
   - „ареное назад не отбирают,  -  ответил  он  и  повернулсЯ  к  ’аманго
спиной.
   —ернокожий настаивал, предлагал вернуть часть товаров, полученных им  в
обмен на невольников. Љапитан рассмеЯлсЯ; он  заЯвил,  что  Ђйше  отличнаЯ
жена и он хочет оставить ее себе. ’ут из  глаз  бедного  ’аманго  полились
потоки слез, и он стал испускать такие пронзительные крики, как будто  ему
делали хирургическую операцию. ’о он  каталсЯ  по  палубе,  призываЯ  свою
дорогую Ђйше, то билсЯ головой о доски, словно хотел  лишить  себЯ  жизни.
Љапитан, по-прежнему невозмутимый, показывал на берег и знаками давал  ему
понЯть, что пора уходить; но ’аманго упорствовал. Ћн дошел  до  того,  что
готов был отдать свои золотые эполеты, ружье и саблю. ‚се было напрасно.
   ‚о времЯ их спора старший помощник сказал капитану:
   - ‘егоднЯ ночью у нас  умерло  трое  невольников,  место  освободилось.
Џочему бы нам не взЯть этого  здоровенного  малого?  ‚едь  он  один  стоит
дороже тех троих, что умерли.
   ‹еду рассудил, что ’аманго можно легко продать за тысЯчу экю,  что  это
путешествие, сулившее ему большие барыши, будет, вероЯтно, последним, что,
раз уж он сколотил деньгу и покончил с торговлей рабами, не все ли  равно,
какаЯ слава пойдет о нем на ѓвинейском побережье: добраЯ или худаЯ! Љ тому
же вокруг было пустынно,  и  африканский  воин  находилсЯ  всецело  в  его
власти. Ћставалось только отобрать у ’аманго оружие. ЏодступатьсЯ к  нему,
пока он держал в руке ружье и саблю, было опасно.
   € ‹еду попросил у него ружье,  словно  длЯ  того,  чтобы  посмотреть  и
удостоверитьсЯ, стоит ли взЯть его  в  обмен  на  красавицу  Ђйше.  ЏробуЯ
затвор, он постаралсЯ высыпать весь зарЯд  пороха.  ‘тарший  помощник  тем
временем вертел в руках саблю ’аманго, и, пока тот стоЯл безоружный,  двое
дюжих матросов бросились на него, опрокинули  его  на  спину  и  принЯлись
вЯзать.   —ернокожий   героически   сопротивлЯлсЯ.   ЏридЯ   в   себЯ   от
неожиданности, он, несмотрЯ на то что был в  невыгодном  положении,  долго
боролсЯ с двумЯ матросами.  ЃлагодарЯ  его  чудовищной  силе  ему  удалось
поднЯтьсЯ. “даром кулака он свалил на землю человека,  державшего  его  за
шиворот, оставил клочок своего мундира в  руках  второго  матроса  и,  как
бешеный, бросилсЯ на  старшего  помощника,  чтобы  отнЯть  у  него  саблю.
‚змахнув ею, тот полоснул его по голове и нанес ему большую, но неглубокую
рану. ’аманго снова упал. …го тотчас же крепко свЯзали по рукам  и  ногам.
‡ащищаЯсь, он испускал Яростные крики и билсЯ, как дикий кабан, попавший в
западню; наконец, понЯв, что всЯкое сопротивление  бесполезно,  он  закрыл
глаза и перестал двигатьсЯ. ’олько тЯжелое и  частое  дыхание  показывало,
что он еще жив.
   - —ерт возьми! - вскричал капитан ‹еду. -  Џроданные  им  негры  весело
посмеютсЯ, увидев, что он тоже стал невольником. ‚от когда они убедЯтсЯ  в
том, что есть провидение!
   Ђ бедный ’аманго истекал кровью.  ‘острадательный  переводчик,  который
накануне спас жизнь шести рабам, подошел к  нему,  перевЯзал  ему  рану  и
попыталсЯ его утешить. Ќе  знаю,  что  мог  он  ему  сказать.  Ќегр  лежал
неподвижно, как труп. Џришлось двум матросам снести его, словно тюк, вниз,
на предназначенное ему место. „ва днЯ он не пил  и  не  ел;  он  почти  не
открывал глаз. ’оварищи ’аманго по рабству, бывшие его пленники, встретили
его поЯвление в своей среде с тупым удивлением.  Ћн  и  теперь  внушал  им
такой страх, что ни один из них не посмел надругатьсЯ над несчастьем того,
кто был причиной их собственных мучений.
   ЏодгонЯемый попутным ветром с суши, корабль быстро удалЯлсЯ от  берегов
Ђфрики. Џерестав опасатьсЯ поЯвлениЯ английских крейсеров, капитан  теперь
думал только об огромных  барышах,  ожидавших  его  в  колониЯх,  куда  он
направлЯлсЯ. …го "черное дерево" в пути  не  портилось.  Ќикаких  заразных
болезней не было. ’олько двенадцать негров, из  самых  слабых,  умерли  от
жары: сущаЯ безделица.  —тобы  его  человеческий  груз  как  можно  меньше
пострадал от  утомительного  плаваниЯ,  капитан  ‹еду  приказал  ежедневно
выводить невольников на палубу. Ќесчастных выпускали тремЯ партиЯми,  и  в
течение  часа  они  запасались  воздухом  на  целый  день.  —асть  экипажа
сторожила их, вооруженнаЯ до зубов из опасениЯ бунта;  впрочем,  с  негров
никогда не снимали всех оков. €ногда один из матросов, умевший  играть  на
скрипке, угощал их концертом. € тогда любопытно было  наблюдать,  как  все
эти черные лица поворачивались к музыканту, как выражение тупого  отчаЯниЯ
постепенно сходило с них, и негры смеЯлись и хлопали в ладоши,  если  цепи
позволЯли им это. Њоцион необходим  длЯ  здоровьЯ,  поэтому  капитан  ‹еду
завел полезный обычай: он часто  заставлЯл  невольников  плЯсать,  подобно
тому как перевозимых на борту кораблЯ лошадей во  времЯ  долгого  плаваниЯ
заставлЯют топтатьсЯ на месте.
   - Ќу-ка, детки мои, поплЯшите, повеселитесь! - говорил капитан громовым
голосом, щелкаЯ длинным бичом.
   € бедные негры тотчас же принимались прыгать и плЯсать.
   Ќекоторое времЯ рана ’аманго не позволЯла ему выходить наверх.  Ќаконец
он  поЯвилсЯ  на  палубе;  гордо  поднЯв  голову  среди  боЯзливой   толпы
невольников, он прежде всего  бросил  грустный,  но  спокойный  взглЯд  на
огромное водное пространство, расстилавшеесЯ вокруг  кораблЯ,  затем  лег,
или, вернее, повалилсЯ, на доски палубы, даже не расположив поудобнее свои
цепи. ‹еду, сидЯ на юте, спокойно курил свою трубку. ‚озле него Ђйше,  без
оков, одетаЯ в нарЯдное  платье  из  голубого  ситца,  обутаЯ  в  красивые
сафьЯновые туфли, держала в руках поднос с  бутылками,  чтобы  по  первому
приказанию капитана налить ему  вина.  Ћчевидно,  она  исполнЯла  при  нем
почетные обЯзанности. Ћдин из негров, ненавидевший ’аманго, знаком показал
ему в ту сторону. ’аманго повернул  голову,  заметил  Ђйше,  вскрикнул  и,
стремительно вскочив, побежал к юту, прежде  чем  сторожившие  невольников
матросы  успели  помешать  такому   неслыханному   нарушению   корабельной
дисциплины.
   - Ђйше! - воскликнул он грозным голосом, и Ђйше испустила крик ужаса. -
’ы  думаешь,  в  стране  белых  нет  Њама-„жумбо?  [вера  в  это  существо
действительно была распространена среди негров ‡ападной Ђфрики; Њериме мог
прочесть  об  этом  поверье   в   записках   английского   путешественника
Њунго-Џарка,  который  совершил  длительное  путешествие  по  африканскому
побережью в 1795-1797 годах]
   Њатросы уже бежали к нему с поднЯтыми  палками,  но  ’аманго,  скрестив
руки, словно безразличный ко всему, спокойно вернулсЯ  на  свое  место,  а
Ђйше залилась слезами и, казалось, окаменела от этих таинственных слов.
   Џереводчик объЯснил, кто этот страшный Њама-„жумбо, одно  имЯ  которого
внушало такой ужас.
   - ќто пугало негров, - сказал он. - Љогда муж боитсЯ, чтобы его жена не
сделала того, что делают многие жены как во ”ранции, так и  в  Ђфрике,  он
угрожает ей Њама-„жумбо. џ собственными глазами видел этого Њама-„жумбо  и
понЯл, в чем тут хитрость, но чернокожие... они ведь  такие  простодушные,
ничего не понимают.  Џредставьте  себе,  однажды  вечером,  когда  женщины
развлекались танцами  -  устраивали  _фольгар_  [это  португальское  слово
(означающее    "увеселение"),    вопреки    утверждению     Њериме,     не
засвидетельствовано ни в одном  наречии  ‡ападной  Ђфрики],  как  они  это
называют на своем Языке, - вдруг из небольшой рощи, очень густой и темной,
доноситсЯ страннаЯ музыка. Љто играет, не видно, все музыканты спрЯтаны за
деревьЯми. ’ростниковые флейты, деревЯнные тамбурины - _балафо_ и  гитары,
сделанные из выдолбленных половинок тыквы, - получаетсЯ такаЯ музыка,  что
под нее можно хоронить самого дьЯвола. Љак  только  женщины  заслышат  эту
трескотню, они начинают дрожать от страха и бросаютсЯ  врассыпную;  они-то
хорошо знают, что рыльце у них в пушку, - но мужьЯ не пускают их.  ’ут  из
леса выходит длиннаЯ белаЯ фигура, ростом с нашу брам-стеньгу, с огромной,
как котел, головой, с большущими, точно клюзы, глазами и огненной,  как  у
дьЯвола, пастью. ќто чудовище движетсЯ медленно-медленно и отходит от леса
не больше, чем на полкабельтова. †енщины кричат:  "‚от  он,  Њама-„жумбо!"
Ћни вопЯт, как торговки устрицами. ’огда мужьЯ и  говорЯт  им:  "Ђ  ну-ка,
негодницы,  рассказывайте,  изменЯли  вы  нам  или  нет?   …сли   солжете,
Њама-„жумбо сожрет вас живьем!" Ќекоторые простушки сознаютсЯ,  и  тут  уж
мужьЯ награждают их тумаками.
   - Ђ что же это за белаЯ фигура,  что  это  за  Њама-„жумбо?  -  спросил
капитан.
   - Ќу, это какой-нибудь ловкач, закутанный в белую  простыню,  а  голову
чудовища изображает выдолбленнаЯ тыква с зажженной внутри свечой,  которую
он несет на конце длинного шеста.  ‚от  и  всЯ  хитрость;  чтобы  обмануть
чернокожих, не требуетсЯ большой смекалки. Ђ все-таки этот  Њама-„жумбо  -
остроумнаЯ выдумка; Я не прочь, чтобы моЯ жена в него поверила.
   - —то до моей, - сказал ‹еду, - то, если она и не  боитсЯ  Њама-„жумбо,
она боитсЯ Њартина Љнута и хорошо знает, как бы Я ее отделал, если  бы  ей
вздумалось менЯ провести. ‚ семье ‹еду все мы такие; с нами шутки плохи, и
хоть у менЯ только одна рука, она еще  может  поработать  линьком.  Ђ  что
касаетсЯ вашего молодчика, который болтает  о  Њама-„жумбо,  скажите  ему,
чтобы он прикусил Язык и не пугал мою красотку, или Я прикажу так надраить
ему спину, что кожа на ней из черной станет красной, как сырой ростбиф.
   ‘ этими словами капитан  спустилсЯ  к  себе  в  каюту,  позвал  Ђйше  и
попыталсЯ ее утешить; но ни ласки, ни даже побои -  ведь  в  конце  концов
можно же потерЯть терпенье! - не  успокоили  красавицу  негритЯнку:  слезы
ручьем лились у  нее  из  глаз.  Љапитан  вернулсЯ  на  палубу  в  мрачном
расположении духа и  придралсЯ  к  вахтенному  начальнику  из-за  какой-то
команды, которую тот как раз отдавал рулевому.
   Ќочью, когда почти весь экипаж спал" глубоким сном, караульные услышали
сначала размеренное, торжественное,  мрачное  пение,  доносившеесЯ  снизу,
затем пронзительный женский визг. € тотчас же  на  весь  корабль  раздалсЯ
громкий голос ‹еду, выкрикивавший ругательства и угрозы,  и  щелканье  его
страшного бича.  Њинуту  спустЯ  все  опЯть  погрузилось  в  молчание.  Ќа
следующий день, когда ’аманго поЯвилсЯ на палубе,  лицо  его  было  все  в
кровоподтеках, но он держалсЯ так же гордо и решительно, как и прежде.
   …два Ђйше заметила его со шканцев, где она сидела возле  капитана,  она
вскочила с места, подбежала к ’аманго, опустилась перед ним  на  колени  и
голосом, полным глубокого отчаЯниЯ, сказала:
   - Џрости менЯ, ’аманго, прости!
   ‘ минуту  ’аманго  пристально  смотрел  на  нее,  потом,  заметив,  что
переводчик отошел в сторону, проговорил:
   - Ќапильник! - и лег на палубу, повернувшись спиной к Ђйше.
   Љапитан выбранил ее, даже надавал ей пощечин и запретил разговаривать с
прежним мужем; ему и в голову не пришло, что в их  короткой  беседе  могло
заключатьсЯ что-либо подозрительное, и он не задал ей ни одного вопроса.
   Њежду тем ’аманго, запертый вместе с другими чернокожими, день  и  ночь
убеждал их  предпринЯть  героическую  попытку  вернуть  себе  свободу.  Ћн
говорил,  что  белых  не  так  уж  много,  указывал  на  все  возрастающую
небрежность караульных; затем уверЯл, что сумеет  отвезти  их  обратно  на
родину, не объЯснЯЯ, правда, каким образом, хвасталсЯ своим знанием тайных
наук, которые в таком почете у всех негров, и -  угрожал  местью-дьЯвол  а
тем, кто откажетсЯ помогать ему в его предприЯтии. ‚се эти  переговоры  он
вел исключительно на Языке племени пелей, понЯтном большинству негров,  но
незнакомом переводчику. Ђвторитет оратора, привычка рабов трепетать  перед
ним и подчинЯтьсЯ ему прекрасно помогли его  красноречию,  и  негры  стали
торопить ’аманго назначить день их освобождениЯ еще задолго до  того,  как
сам он подготовилсЯ к осуществлению своего  плана.  Ћн  уклончиво  ответил
заговорщикам, что времЯ еще не пришло, ибо дьЯвол, ЯвившийсЯ ему  во  сне,
еще не определил срока, но что они должны быть готовы поднЯтьсЯ по первому
сигналу. Њежду тем он никогда  не  упускал  случаЯ  испытать  бдительность
охраны. Љак-то раз один из матросов, прислонив свое ружье к  борту  брига,
зазевалсЯ на стаю летучих рыб, провожавших корабль. ’аманго взЯл  ружье  и
стал размахивать им, передразниваЯ матросов на учении. Ќе прошло и минуты,
как у него отнЯли ружье, но  он  удостоверилсЯ  в  том,  что  может  взЯть
оружие, не вызываЯ немедленно подозрениЯ;  а  когда  придет  времЯ  и  оно
понадобитсЯ ему всерьез, пусть тогда попробуют вырвать ружье из его рук!
   Ћднажды Ђйше бросила ему сухарь, сделав знак, понЯтный  ему  одному.  ‚
сухаре был спрЯтан маленький напильник  -  от  этого  инструмента  зависел
успех заговора. ’аманго не сразу показал  напильник  своим  спутникам,  но
когда наступила ночь, он стал бормотать несвЯзные  слова,  сопровождаЯ  их
странными жестами. Џостепенно возбуждаЯсь все больше и  больше,  он  начал
испускать  крики.  ‘лыша  менЯющиесЯ  интонации  его  голоса,  можно  было
подумать, что он  вступил  в  оживленный  разговор  с  каким-то  невидимым
существом. ‚се невольники дрожали от страха,  не  сомневаЯсь,  что  в  это
мгновение среди них находитсЯ дьЯвол. ’аманго положил  конец  этой  сцене,
испустив радостный крик.
   - „рузьЯ! - воскликнул он. - „ух, которого Я заклинал, наконец исполнил
мою просьбу, и орудие нашего освобождениЯ у менЯ в руках. ’еперь вам нужно
только немного мужества, и вы вернете себе свободу.
   Ћн дал ближайшим к нему неграм пощупать напильник,  и,  как  ни  проста
была его хитрость, эти еще более простые люди поверили ей.
   Џосле  долгого  ожиданиЯ  настал  великий  день   мщениЯ   и   свободы.
‡аговорщики, свЯзав себЯ торжественной клЯтвой, тщательно обсудили  все  и
наметили план действий. ‘амые смелые во главе с ’аманго должны были, когда
наступит их очередь выйти на  палубу,  обезоружить  караульных,  другие  -
ворватьсЯ в каюту капитана и захватить все находившиесЯ  там  ружьЯ.  ’ем,
кто успеет  перепилить  свои  кандалы,  надлежало  начать  нападение;  но,
несмотрЯ на упорную работу, продолжавшуюсЯ  в  течение  нескольких  ночей,
большинство невольников еще не могли по-настоЯщему принЯть участие в деле.
Џоэтому трем дюжим  неграм  было  поручено  убить  человека,  носившего  в
кармане ключ от кандалов, и  сразу  за  тем  освободить  своих  закованных
товарищей.
   ‚ тот день капитан ‹еду был в  прекрасном  расположении  духа.  ‚опреки
своим  правилам,  он  простил  юнгу,  заслужившего  наказание  плетью,  и,
похвалив вахтенного начальника  за  умелое  управление  кораблем,  объЯвил
матросам, что он ими доволен, и пообещал, что на Њартинике, куда им вскоре
надлежало прибыть, выдаст каждому  наградные.  ‚се  матросы,  обрадованные
столь приЯтными перспективами, уже стали обдумывать, на что  они  потратЯт
эти деньги. Ћни мечтали о водке и цветных  женщинах  Њартиники,  когда  на
палубу вывели ’аманго и других заговорщиков.
   Ќевольники постарались подпилить свои цепи таким образом, чтобы это  не
бросилось в глаза, но чтобы при малейшем усилии они могли их разорвать.  Љ
тому же они так громко звенели цепЯми, что, слушаЯ этот звон,  можно  было
подумать, будто сегоднЯ на них вдвое  больше  оков,  чем  обычно.  Џодышав
немного свежим воздухом, они все взЯлись за руки и  принЯлись  плЯсать,  а
’аманго затЯнул воинственную песнь своего племени [у каждого негритЯнского
вождЯ есть своЯ песнЯ], которую он певал в былые времена  перед  тем,  как
идти  в  бой.  Ќемного  погодЯ  плЯска  прекратилась,  и  ’аманго,  словно
выбившись из сил, растЯнулсЯ у ног  одного  из  матросов,  который  стоЯл,
небрежно прислонившись к борту; все заговорщики сделали то же самое. ’аким
образом, каждый матрос оказалсЯ окруженным несколькими неграми.
   ‚незапно ’аманго, незаметно разорвавший свои  цепи,  испускает  громкий
крик, который должен служить условным сигналом, хватает за  ноги  стоЯщего
возле него матроса и опрокидывает его на  палубу;  упершись  ногой  ему  в
живот. ’аманго отнимает у него  ружье  и  в  упор  стрелЯет  в  вахтенного
начальника.  ‚  тот  же  миг  остальные  заговорщики  нападают  на  других
караульных, обезоруживают их и тут же закалывают. ‘о всех  сторон  несутсЯ
воинственные крики. Ѓоцман, державший при себе ключ от кандалов,  погибает
одним из первых. ‚след за тем негры толпой врываютсЯ  на  верхнюю  палубу.
’е, кто не находит оружиЯ, хватают рукоЯтки кабестана или весла шлюпок.  ‚
эту минуту участь европейцев была решена.  Џравда,  на  шканцах  несколько
матросов еще  оказывали  сопротивление,  но  им  недоставало  и  оружиЯ  и
решимости. ‹еду был еще жив и сохранЯл все  свое  мужество.  ‡аметив,  что
душой заговора был ’аманго, он сообразил, что,  если  удастсЯ  убить  его,
справитьсЯ с остальными будет нетрудно. Ћн громко окликнул его и кинулсЯ к
нему с саблей в руке. ’аманго тотчас же бросилсЯ на него. Ћн держал  ружье
за конец ствола и размахивал им, как дубиной. Ћба  начальника  встретились
на одном из шкафутов, в этом узком проходе, соединЯющем бак  со  шканцами.
’аманго ударил первый. Ѓелый увернулсЯ ловким  движением.  Ћбрушившись  на
доски палубы, приклад сломалсЯ; сотрЯсение было столь сильным,  что  ружье
выскользнуло из рук ’аманго. ’еперь он был беззащитен, и ‹еду  с  ликующей
сатанической улыбкой уже взмахнул саблей, чтобы пронзить его.  Ќо  ’аманго
был проворен, как пантеры его родины; он кинулсЯ на врага и схватил его за
руку, готовую нанести удар. Ћдин силитсЯ удержать оружие, другой - вырвать
его из рук противника. ‚о  времЯ  этой  Яростной  схватки  оба  упали,  но
африканец  оказалсЯ  внизу.  ’огда  ’аманго,  не  терЯЯ  мужества,  сдавил
капитана и с таким бешенством впилсЯ зубами ему в горло, что кровь хлынула
из него, как из-под клыков льва. ‘аблЯ выпала из ослабевших рук  капитана.
’аманго схватил ее и, вскочив на  ноги,  с  окровавленным  ртом,  испускаЯ
торжествующий крик, несколькими ударами прикончил своего уже  полумертвого
врага.
   Џобеда была полной. Ќемногие уцелевшие матросы пытались вымолить пощаду
у восставших, но все они, даже переводчик, который никогда не делал неграм
зла, были безжалостно убиты. ‘тарший помощник капитана умер с  честью.  Ћн
отступил на корму, к одной из тех маленьких пушек, которые  поворачиваютсЯ
на оси и зарЯжаютсЯ картечью. ‹евой  рукой  он  наводил  пушку,  а  правой
держал саблю, и так хорошо защищалсЯ,  что  вокруг  него  собралась  целаЯ
толпа чернокожих. ’огда, нажав спуск,  он  выстрелил  из  пушки,  и  среди
плотной массы людей  образовалсЯ  широкий  проход,  устланный  мертвыми  и
умирающими. Њинуту спустЯ старший помощник капитана был разорван.
   Љогда труп последнего белого, растерзанный и искромсанный, был выброшен
за борт, негры, насытившись местью, поднЯли глаза к парусам, которые,  все
еще  надуваЯсь  от  свежего  ветра,  казалось,  по-прежнему   повиновались
угнетателЯм и, несмотрЯ на торжество победивших,  увлекали  их  в  сторону
рабства.
   "‡начит, все напрасно? - подумали они с грустью. - ђазве этот  огромный
фетиш белых захочет везти нас на родину после того, как мы  пролили  кровь
его повелителей?"
   Ќекоторые высказали предположение, что  ’аманго  сумеет  заставить  его
повиноватьсЯ. ’отчас же все громкими криками стали звать ’аманго.
   Ћн не спешил показатьсЯ. …го нашли в кормовой каюте; он стоЯл, опершись
одной  рукой  на  окровавленную  саблю  капитана,  и  с  рассеЯнным  видом
протЯгивал другую руку своей жене  Ђйше,  котораЯ  целовала  ее,  стоЯ  на
коленЯх. ђадость победы не могла заглушить мрачной тревоги, сквозившей  во
всем его облике. Њенее невежественный, чем остальные, он Яснее их  понимал
трудность своего положениЯ.
   Ќаконец он поЯвилсЯ на верхней палубе, изображаЯ на  лице  спокойствие,
которого не ощущал. ‘реди смутного гула сотни голосов, требовавших,  чтобы
он изменил путь кораблЯ, он медленно подошел к  рулю,  словно  хотел  хоть
немного отдалить ту минуту, котораЯ должна была и длЯ него  и  длЯ  других
определить пределы его могущества.
   ‚се негры на корабле, даже самые тупые, успели заметить,  что  движение
судна зависит от какого-то колеса и находЯщегосЯ против  него  Ящичка;  но
механизм этот всегда был длЯ них великой тайной. ’аманго долго смотрел  на
компас, шевелЯ губами, как будто он читал начертанные на нем знаки;  затем
поднес руку ко лбу и  принЯл  задумчивый  вид  человека,  мысленно  что-то
вычислЯющего. ‚се негры стоЯли вокруг него, раскрыв рты и вытаращив глаза,
и боЯзливо следили за  каждым  его  движением.  Ќаконец  с  тем  смешанным
чувством страха и уверенности, которое порождаетсЯ невежеством,  он  резко
повернул рулевое колесо.
   Љак благородный конь, вздымающийсЯ на  дыбы  под  шпорой  неосторожного
всадника,  прекрасный  бриг  "Ќадежда"  подпрыгнул  на  волнах  от   этого
неслыханного маневра - словно, негодуЯ, он хотел утонуть в  пучине  вместе
со  своим   невежественным   кормчим.   Ќеобходимое   соответствие   между
направлением парусов и рулЯ было внезапно нарушено, и  корабль  накренилсЯ
так круто, что казалось, сейчас опрокинетсЯ. …го длинные реи  окунулись  в
море. Њногие негры свалились с ног, несколько человек  вылетели  за  борт.
‚скоре корабль гордо выпрЯмилсЯ на гребне волны, как будто хотел  еще  раз
вступить в борьбу с гибелью.  ‚етер  удвоил  силу,  и  вдруг  со  страшным
треском рухнули обе мачты, сломанные на несколько  футов  выше  основаниЯ,
покрываЯ палубу своими обломками и тЯжелой сетью веревочных снастей.
   €спускаЯ крики ужаса, перепуганные негры бросились к люкам; но так  как
ветер не встречал больше  сопротивлениЯ,  бриг  выпрЯмилсЯ  и  стал  мЯгко
покачиватьсЯ на волнах. ’огда самые  смелые  из  чернокожих  вернулись  на
верхнюю  палубу  и  убрали  загромождавшие  ее  обломки.   ’аманго   стоЯл
неподвижно, опершись локтем на коробку компаса и согнутой  рукой  закрываЯ
лицо. Ђйше была возле него, но не смела заговорить с ним. Џонемногу  негры
приблизились; поднЯлсЯ ропот,  вскоре  превратившийсЯ  в  бурю  упреков  и
ругательств.
   -  Џредатель!  Ћбманщик!  -  кричали  они.  -  ’ы  причина  всех  наших
несчастий! ’ы продал нас белым, ты принудил нас восстать  против  них.  ’ы
хвалилсЯ своей мудростью, ты обещал отвезти нас на  родину.  Њы,  безумцы,
поверили тебе, и вот мы все чуть не погибли, потому что ты оскорбил  фетиш
белых.
   ’аманго гордо вскинул голову, и  окружавшие  его  чернокожие  в  страхе
отступили. Ћн подобрал оба ружьЯ, знаком приказал жене следовать за  собой
и, пройдЯ через раздавшуюсЯ перед ним толпу, направилсЯ  к  носу  кораблЯ.
’ам он устроил нечто вроде вала из пустых  бочек  и  досок,  затем  уселсЯ
посреди этого укрытиЯ, откуда угрожающе торчали штыки двух его ружей.  …го
оставили в покое. ‘реди восставших одни плакали,  другие,  поднЯв  руки  к
небу, призывали своих фетишей и фетишей белых; некоторые, стоЯ на  коленЯх
перед компасом, с  благоговением  следили  за  непрерывным  движением  его
стрелки и умолЯли его вернуть их на  родину;  иные  в  мрачном  оцепенении
лежали на палубе. ‘реди этих людей, потерЯвших всЯкую надежду, представьте
себе еще женщин и детей, воющих от ужаса, и десЯтка два раненых, взывающих
о помощи, которую никто не думал им оказывать.
   ‚друг на верхнюю палубу прибегает один негр; лицо его сиЯет. Ћн кричит,
что обнаружил место, где белые  хранили  водку;  его  радость  и  все  его
поведение Ясно показывают, что он уже ее  попробовал.  Џри  этом  известии
крики несчастных на мгновение смолкают. Ћни бегут в  камбуз  и  напиваютсЯ
вволю. —ерез час они уже прыгали и смеЯлись  на  палубе,  предаваЯсь  всем
крайностЯм скотского опьЯнениЯ. €х плЯски и песни сопровождались стонами и
рыданиЯми раненых. ’ак прошел остаток днЯ и всЯ ночь.
   “тром при пробуждении снова отчаЯние. ‡а ночь многие из раненых умерли.
Љорабль плыл, окруженный трупами. Њоре волновалось, небо покрылось тучами.
‘тали держать совет. Ќесколько новичков в колдовском искусстве, не смевшие
прежде и заикнутьсЯ о своем умении  при  ’аманго,  один  за  другим  стали
предлагать свои услуги. €спробовали несколько  могущественных  заклинаний.
Џри каждой  неудачной  попытке  уныние  возрастало.  Ќаконец  негры  снова
вспомнили о ’аманго, все еще не выходившем из своего укрытиЯ. Љак-никак он
был среди них самый мудрый; он один мог вывести их из ужасного  положениЯ,
в которое они попали по его вине. Ћдин старик, уполномоченный вести мирные
переговоры, приблизилсЯ к нему. Ћн попросил его выйти и подать  совет,  но
’аманго, непреклонный, как Љориолан [римский военачальник Љориолан  в  493
г. до н.э., поссорившись с гражданами своего города, осадил его,  став  во
главе врагов ђима; он отказалсЯ разговаривать с посланцами родного города;
лишь его мать ‚етуриЯ, пришедшаЯ во главе римских  женщин,  заставила  его
смЯгчитьсЯ и снЯть осаду], осталсЯ глух к его  мольбам.  Ќочью,  пользуЯсь
общей растерЯнностью, он запассЯ сухарЯми  и  солониной.  Џо-видимому,  он
твердо решил жить один в своем убежище.
   ‚одка еще оставалась. ‘ ней, по  крайней  мере,  забываешь  и  море,  и
рабство, и близкую смерть. ‘пишь и видишь во сне Ђфрику,  леса  каучуковых
деревьев, крытые соломой хижины, баобабы, покрывающие  своей  тенью  целые
деревни. ‘нова, как и накануне, началась оргиЯ. ’ак прошло несколько дней.
Џлакать, кричать, рвать на себе волосы, потом напитьсЯ  и  заснуть  -  вот
все, что им оставалось в  жизни.  Њногие  умерли  от  пьЯнства,  некоторые
бросились в море или зарезались.
   Ћднажды утром ’аманго вышел из своей крепости и остановилсЯ  у  обломка
грот-мачты.
   - ђабы! - сказал он. - ‚о сне мне ЯвилсЯ дух и  открыл  способ  вывезти
вас отсюда и привезти на  родину.  ‘воей  неблагодарностью  вы  заслужили,
чтобы Я вас покинул, но мне жаль этих  плачущих  женщин  и  детей.  џ  вас
прощаю. ‘лушайте менЯ.
   ‚се чернокожие, почтительно склонив головы, столпились вокруг него.
   - Ћдни только белые, - продолжал ’аманго, - знают могущественные слова,
которым повинуютсЯ эти большие деревЯнные дома,  но  мы  можем  по  своему
желанию управлЯть легкими лодками, похожими на лодки нашей родины.
   Ћн показал на шлюпку и другие лодки, находившиесЯ на борту брига.
   - Ќаполним их съестными припасами, сЯдем в них и будем грести по ветру;
мой и ваш повелитель заставит его дуть в сторону нашей родины.
   …му поверили. ’рудно б