
самые симптомы Я вижу и у Ѓенедикта;  эти  два  существа  необходимы  друг
другу.
   - Ћ господин ”ор! - воскликнула ‹уиза. - Ђ не совершим  ли  мы  с  вами
большой неосторожности?
   - Ќе думаю, - страсти особенно опасны длЯ  жизни  отдельного  человека,
равно как и общества в целом, те страсти,  которые  мы  сами  обострЯем  и
доводим до предела. ‚едь Я сам  был  молод,  сам  был  влюблен  до  потери
сознаниЯ, и разве Я не исцелилсЯ? Ќе дожил до старости? Ќе бойтесь,  времЯ
и опыт существуют длЯ всех. ’ак пусть же эти бедные дети сначала исцелЯтсЯ
и, найдЯ в себе силы жить, найдут силы и расстатьсЯ. Ќо давайте  приблизим
пароксизм страсти, иначе без нашего вмешательства она способна  проЯвитьсЯ
самым роковым образом, - если же  мы  узаконим  ее  нашим  вмешательством,
возможно, что она в какой-то мере утихнет.
   - Ћ, ради него, ради нее Я готова на любые жертвы! - ответила ‹уиза.  -
Ќо что о нас станут говорить,  господин  ”ор?  Љакую  же  преступную  роль
сыграем мы оба!
   - …сли молчит ваша совесть, так чего же вам  боЯтьсЯ  людей?  ђазве  не
причинили они вам все зло, какое только могли  причинить?  ’ак  ли  уж  вы
обЯзаны им? Њного ли снисхождениЯ и милосердиЯ вы встречали у людей?
   ‹укаваЯ и одновременно сердечнаЯ улыбка старика вызвала на  лице  ‹уизы
краску.  Ћна  взЯлась  удалить  из  дома  Ѓенедикта   всех   нежелательных
свидетелей, и на следующий день ‚алентина, доктор ”ор и  кормилица,  после
часовой прогулки в экипаже по лесу ‚аврэ отправились пешком в  укромное  и
угрюмое  место,  велев  кучеру  подождать.  ЋпираЯсь  на  руку  кормилицы,
‚алентина спустилась  по  извилистой  тропинке  в  овраг,  а  доктор  ”ор,
опередив своих спутниц, отправилсЯ удостоверитьсЯ, нет ли в доме Ѓенедикта
лишних людей. ‹уиза под разными предлогами отослала всех и сидела  одна  у
изголовьЯ дремавшего Ѓенедикта. ‚рач запретил ей предупреждать больного  о
визите ‚алентины, опасаЯсь,  что  нетерпеливое  ожидание  будет  длЯ  него
слишком мучительным и усугубит его болезненное возбуждение.
   Љогда ‚алентина подошла к хижине, ее невольно охватила дрожь, но доктор
”ор, подойдЯ к ней, сказал:
   - Ќу, сейчас вам требуетсЯ собрать все свое мужество и дать  его  тому,
кто лишилсЯ этого качества. Џомните, что  жизнь  моего  пациента  в  ваших
руках.
   Џодавив волнение высшим напрЯжением души, что само  по  себе  могло  бы
поколебать утверждениЯ материалистов, ‚алентина переступила порог  темной,
угрюмой комнаты, где  на  кровати  под  пологом  из  зеленой  саржи  лежал
больной.
   ‹уиза намеревалась было подвести сестру  к  Ѓенедикту,  но  доктор  ”ор
схватил ее за руку.
   - Њы здесь с вами, прелестнаЯ  моЯ  любопытница,  лишние,  пойдем-ка  в
огород полюбоватьсЯ овощами. Ђ вы, Љатрин, - обратилсЯ он к  кормилице,  -
присЯдьте на эту скамейку у порога дома и,  если  кто-нибудь  поЯвитсЯ  на
тропинке, хлопните в ладоши, чтобы нас предупредить.
   ‚рач увлек за  собой  ‹уизу,  котораЯ,  слушаЯ  его  слова,  испытывала
невыразимую  тоску.  Ћна  досадовала  на  свое  положение,  осыпала   себЯ
упреками, и возможно, что причиной этого была невольнаЯ и жгучаЯ ревность.


        26

   Џри легком звЯкании  колец  занавески  по  заржавевшему  металлическому
пруту Ѓенедикт, еще не окончательно проснувшийсЯ, приподнЯлсЯ на постели и
прошептал имЯ ‚алентины. Ћн только что видел ее  во  сне,  но,  увидев  ее
наЯву,  испустил  столь  радостный  крик,  что  он  достиг  слуха   ‹уизы,
прогуливавшейсЯ в глубине сада, и наполнил ее душу горечью.
   - ‚алентина, - пробормотал Ѓенедикт, - это ваша тень пришла за мной?  џ
готов следовать за вами.
   ‚алентина без сил опустилась на стул.
   - ќто Я сама пришла приказать вам жить, - ответила она, -  или  умолЯть
вас убить менЯ вместе с вами.
   - џ предпочел бы последнее, - ответил Ѓенедикт.
   - Ћ друг мой,  -  возразила  ‚алентина,  -  самоубийство  -  нечестивый
поступок, не будь  его,  мы  соединились  бы  в  могиле.  Ќо  господь  бог
запрещает самоубийство, он проклЯл бы нас, покарал бы, обрекши  на  вечную
разлуку. ’ак примем же жизнь, какова бы она ни была; разве и в самом  деле
не находите  вы  в  своих  мыслЯх  источника,  способного  пробудить  ваше
мужество?
   - Љакой же источник, ‚алентина? ‘кажите скорее.
   - Ђ моЯ дружба?
   - ‚аша дружба? ќто гораздо больше того, что Я заслуживаю,  Я  недостоин
ответить на нее, да и не хочу.  Ђх,  ‚алентина,  вам  следовало  бы  спать
вечно; проснувшись, даже самаЯ чистаЯ женщина становитсЯ лицемеркой.  ‚аша
дружба!
   - Ћ, какой же вы эгоист! ‡начит, вам ничто мои угрызениЯ совести!
   - џ чту их, именно потому-то Я и хочу умереть. ‡ачем  вы  пришли  сюда?
‚ам следовало бы забыть религию, угрызениЯ совести и  прийти  сюда,  чтобы
сказать мне: "†иви, и Я тебЯ полюблю", иначе вам лучше  было  бы  остатьсЯ
дома, забыть менЯ, дать мне погибнуть. ђазве Я у вас  чего-нибудь  просил?
ђазве хотел отравить вашу жизнь? ђазве  играл  Я  вашим  счастьем,  вашими
принципами? ђазве Я вымаливал ваше сострадание? Џослушайте, ‚алентина, тот
человеческий порыв, какой привел вас сюда, ваша дружба -  все  это  пустые
слова, которые могли бы  обмануть  менЯ  месЯц  назад,  когда  Я  еще  был
ребенком и один ваш взглЯд давал мне  силы  прожить  день.  ‘  тех  пор  Я
перенес слишком много, слишком глубоко познал страсть и  не  позволю  себЯ
ослепить. џ не начну новой бесполезной и безумной борьбы, не в моих  силах
противостоЯть моему уделу. ‡наю, что вы будете  противитьсЯ  мне,  уверен,
что вы так и поступите. ‚ремЯ от времени вы бросите мне слово ободрениЯ  и
сочувствиЯ, чтобы помочь мне в моих муках, и то, пожалуй, будете  упрекать
себЯ за это как за преступление и побежите к свЯщеннику, умолЯЯ  отпустить
ваш грех, грех непростительный. ‚аша жизнь будет  искалечена  и  испорчена
мною, ваша душа, доселе чистаЯ и безмЯтежнаЯ, станет столь же бурной,  как
моЯ! “паси боже! Ђ Я,  вопреки  всем  этим  жертвам,  которые  вы  сочтете
непомерно огромными, Я буду несчастливейшим из людей! Ќет, нет, ‚алентина,
не будем заблуждатьсЯ. џ должен умереть. ’акаЯ, как вы есть, вы не  можете
любить менЯ, не мучаЯсь угрызениЯми совести, а Я не желаю счастьЯ, которое
обойдетсЯ вам столь дорого. џ далек от мысли вас  обвинЯть.  џ  люблю  вас
пылко и восторженно за вашу добродетель,  за  вашу  силу.  Ћставайтесь  же
такой, какаЯ вы есть, не спускайтесь ступенью ниже, чтобы стать вровень со
мной. ‘тарайтесь заслужить райское блаженство. Ђ Я, чьЯ  душа  принадлежит
небытию, Я хочу возвратитьсЯ в это небытие. Џрощайте,  ‚алентина,  спасибо
вам за то, что вы пришли попрощатьсЯ со мной.
   ќти речи, силу которых ‚алентина  ощутила  всей  душой,  привели  ее  в
отчаЯние. Ћна не нашлась, что ответить, и, припав лицом на  край  постели,
горько зарыдала. ‘амым главным  обаЯнием  ‚алентины  была  искренность  ее
переживаний, она не старалась ввести в заблуждение ни себЯ, ни других.
   …е горе произвело на Ѓенедикта большее впечатление, чем  все,  что  она
могла бы ему сказать: он понЯл, что это столь благородное и столь  честное
сердце готово разорватьсЯ при  мысли  потерЯть  его,  Ѓенедикта,  понЯл  и
обвинЯл себЯ. Ћн схватил руку ‚алентины; она прижалась лбом к его  руке  и
оросила ее слезами. € тут он почувствовал небывалый прилив радости, силы и
раскаЯниЯ.
   - Џростите, ‚алентина, - вскричал он, - Я жалкий, подлый человек, раз Я
заставил вас плакать! Ќет, нет! џ не заслуживаю ни этой  печали,  ни  этой
любви, но, бог свидетель, Я стану достойным их! Ќе уступайте  мне,  ничего
мне не обещайте, только прикажите, и Я буду повиноватьсЯ вам без  слов.  Ћ
да, это мой долг, Я должен жить, как бы ни  был  Я  несчастлив,  лишь  длЯ
того, чтобы не пролилась ни одна ваша  слезинка.  Ќо,  вспоминаЯ,  что  вы
сделали длЯ менЯ нынче, Я уже не буду несчастлив,  ‚алентина.  ЉлЯнусь,  Я
перенесу все, никогда не пожалуюсь, не буду принуждать  вас  к  жертвам  и
борьбе. ‘кажите только, что вы  хоть  изредка  будете  жалеть  обо  мне  в
тайниках своей души, скажите, что вы будете  любить  Ѓенедикта  в  тиши  и
волею божьею... Ќо нет, ничего не говорите, разве вы уже не  сказали  все?
ђазве Я не понимаю,  что  только  неблагодарный  и  глупый  человек  может
потребовать большего, чем эти слезы и это молчание!
   Ќе правда ли, страннаЯ все-таки вещь Язык любви? €  какое  необъЯснимое
противоречие длЯ холодного наблюдателЯ заключено в этих клЯтвах  стоицизма
и  добродетели,  скрепленных  пламенными  лобзаниЯми  под  сенью   плотных
занавесок на ложе любви и страданиЯ. …сли бы можно было воскресить первого
человека, которому господь бог дал подругу, дал ложе из мха и  одиночество
лесов, тщетно вы искали бы в этой первобытной душе способность  любить.  €
обнаружили бы, что ему неведомы величие  души  и  всЯ  поэзиЯ  чувств.  Ќе
потому ли он был ниже, чем современный человек, развращенный цивилизацией?
€ не жила ли в этом атлетическом теле душа, не знающаЯ страсти и мужества?
   Ќо нет, человек  не  менЯетсЯ,  только  сила  его  направлена  на  иные
препЯтствиЯ, вот и все. ‚ прежние времена он укрощал  медведей  и  тигров,
ныне он боретсЯ против общества со всеми его заблуждениЯми и  невежеством.
‚ этом его сила, отвага, а возможно, и слава.  ”изическаЯ  мощь  сменилась
мощью духовной. Џо мере того как  из  поколениЯ  в  поколение  приходит  в
упадок мускульнаЯ система, возрастает энергиЯ человеческого духа.
   ‚ыздоровление ‚алентины пошло быстро, Ѓенедикт  поправлЯлсЯ  медленнее,
но не посвЯщенные в тайну все равно считали это чудом. ѓоспожа  де  ђембо,
выиграв процесс и приписав  победу  всецело  себе,  возвратилась  в  замок
провести несколько дней с дочерью. “бедившись, что дочь здорова,  она  тут
же  укатила  в  Џариж.  €збавившись  от  материнских  забот,   она   сразу
почувствовала себЯ моложе лет на  двадцать.  ‚алентина,  отныне  полнаЯ  и
ничем не  стеснЯемаЯ  хозЯйка  замка  ђембо,  осталась  одна  с  бабушкой,
котораЯ, как уже известно читателю, не была докучливым ментором.
   ‚от тогда-то ‚алентина пожелала сойтись как можно ближе с сестрой.  „лЯ
этого требовалось лишь согласие господина де ‹ансака, ибо  можно  было  не
сомневатьсЯ, что старуха маркиза  с  радостью  встретит  свою  внучку.  Ќо
господин де ‹ансак еще ни разу не высказалсЯ достаточно открыто  по  этому
вопросу, что не внушало ‹уизе особого довериЯ, да и сама ‚алентина  начала
сильно сомневатьсЯ в искренности мужа.
   ’ем не менее она решила во что бы то ни стало предложить сестре приют в
замке и была с ней подчеркнуто нежна, как бы желаЯ загладить все  то,  что
перенесла сестра по милости семьи; но ‹уиза отказалась наотрез.
   - Ќет, дорогаЯ, - сказала она, - Я не желаю,  чтобы  по  моей  вине  ты
навлекла на себЯ неудовольствие мужа. ЊоЯ гордость  уже  заранее  страдает
при мысли, что Я поселюсь в доме, откуда менЯ могут прогнать. Џусть  лучше
все останетсЯ по-прежнему. ’еперь мы видимсЯ без помех, чего же нам еще? Љ
тому же Я не могу долго оставатьсЯ в  ђембо.  ‚оспитание  моего  сына  еще
далеко не закончено, и Я должна прожить  в  Џариже  несколько  лет,  чтобы
следить за его учением. Ќам будет легче встречатьсЯ  там,  но  пусть  наша
дружба пока остаетсЯ сладостной  тайной  длЯ  нас  обеих.  ‘вет  навернЯка
осудит тебЯ за то, что ты протЯнула  мне  руку,  а  мать,  возможно,  даже
проклЯнет. ‚от они, наши неправедные судьи, их следует опасатьсЯ, и законы
их нельзЯ преступать открыто. Џусть все  останетсЯ  по-прежнему,  Ѓенедикт
еще нуждаетсЯ в моих заботах. —ерез месЯц, самое большее, Я уеду,  а  пока
что постараюсь видетьсЯ с тобой каждый день.
   € в самом деле, сестры часто встречались.  ‚  парке  стоЯл  хорошенький
павильон, где останавливалсЯ во времЯ своих наездов в  ђембо  господин  де
‹ансак; по желанию ‚алентины павильон превратили в ее кабинет длЯ занЯтий.
‘юда она велела перенести свои книги и мольберт, здесь проводила почти все
времЯ, а вечерами ‹уиза приходила к сестре, и они  беседовали  до  поздней
ночи. ЌесмотрЯ на все  эти  меры  предосторожности,  личность  ‹уизы  была
теперь установлена во всей округе, и слухи о ее пребывании здесь  достигли
наконец ушей старой  маркизы.  ‘начала  она  испытывала  чувство  живейшей
радости, в той мере, в какой ей было дано испытывать какие-либо чувства, и
решила непременно позвать к себе  внучку  и  расцеловать  ее,  так  как  в
течение долгого времени ‹уиза была самой сильной  привЯзанностью  маркизы;
но  компаньонка  старухи,  особа  осторожнаЯ  и  положительнаЯ,  полностью
подчинившаЯ себе свою госпожу, дала ей понЯть, что об  этой  встрече  рано
или поздно узнает госпожа де ђембо и не преминет отомстить.
   - Ќо сейчас-то чего мне  боЯтьсЯ,  -  возражала  маркиза,  -  ведь  мой
пенсион теперь идет из рук ‚алентины. ђазве Я не в ее  доме?  €  раз  сама
‚алентина, как уверЯют, видитсЯ тайком с сестрой, разве не порадует ее мое
сочувствие?
   - ѓоспожа де ‹ансак, -  отвечала  старуха  компаньонка,  -  зависит  от
своего мужа, а вы сами знаете, что господин де ‹ансак не особенно-то ладит
с вами. Џоостерегитесь, маркиза, зачем вам необдуманным шагом портить себе
последние годы жизни. ‚аша внучка сама не торопитсЯ вас увидеть,  раз  она
не известила вас о своем прибытии в наши краЯ; и даже госпожа де ‹ансак не
сочла нужным посвЯтить вас в свою тайну.  Џо  моему  мнению,  вам  следует
вести себЯ так, как вы вели себЯ до сих пор,  другими  словами  -  делайте
вид, что  не  замечаете  опасности,  которой  подвергают  себЯ  другие,  и
постарайтесь любой ценой оградить свое спокойствие.
   ‘овет этот нашел могущественную  поддержку  в  самом  характере  старой
маркизы,  поэтому  был  охотно  принЯт:  она  закрыла  глаза  на  то,  что
происходило вокруг, и все осталось в прежнем положении.
   ‚ первое времЯ Ђтенаис весьма жестоко обходилась с  Џьером  Ѓлютти,  и,
однако, она не  без  удовольствиЯ  наблюдала,  как  упорно  стараетсЯ  муж
победить ее неприЯзнь. ’акой человек, как господин де ‹ансак, удалилсЯ бы,
уЯзвленный первым же отказом, но Џьер Ѓлютти был в своем роде дипломат  не
хуже ‹ансака. Ћн отлично видел, что пыл, с каким  он  стараетсЯ  заслужить
прощение жены, унижение,  с  каким  его  вымаливает,  и  нелепый  скандал,
который он устроил в присутствии тридцати свидетелей его унижениЯ,  -  все
это льстит тщеславию юной фермерши. Љогда друзьЯ  Џьера  покинули  брачный
пир, а он еще не вошел в милость супруги, он все же обменЯлсЯ  с  ними  на
прощание многозначительной улыбкой, говорившей, что его отчаЯние  не  так,
мол,  велико,  как  он   хочет   показать.   €   впрЯмь,   когда   Ђтенаис
забаррикадировала дверь спальни, он, не долго думаЯ, полез в окошко.  Љого
бы не тронула такаЯ решимость - мужчина готов сломить себе  шею,  лишь  бы
добитьсЯ вас, - и когда на следующий день, во  времЯ  завтрака,  на  ферму
Џьера Ѓлютти дошли вести о смерти Ѓенедикта, Ђтенаис сидела,  вложив  свою
ручку в руку мужа, и каждый его выразительный взглЯд вызывал на прелестных
щечках фермерши Яркую краску.
   Ќо сообщение о катастрофе вновь вызвало  утихшую  было  грозу.  Ђтенаис
пронзительно закричала,  ее  без  чувств  вынесли  из  горницы.  Љогда  на
следующий  день  стало  известно,  что  Ѓенедикт  жив,  кузина  непременно
пожелала его видеть. Ѓлютти понЯл, что в такую минуту нельзЯ было перечить
Ђтенаис,  тем  более  что  старики  ‹ери  сами  показали  пример   дочери,
примчавшись к изголовью умирающего. Џоэтому Џьер решил, что разумнее всего
будет пойти и ему тоже и показать тем самым  своей  новой  родне,  что  он
уважает их  желаниЯ.  Ћн  понимал,  что  гордость  его  не  пострадает  от
подобного проЯвлениЯ покорности, раз Ѓенедикт находитсЯ без сознаниЯ и его
не узнает.
   €так, он отправилсЯ с Ђтенаис навестить больного, и хотЯ его сочувствие
к Ѓенедикту было не совсем искренним, вел он себЯ вполне прилично, надеЯсь
заслужить благосклонность жены. ‚ечером, несмотрЯ на  настойчивое  желание
Ђтенаис провести ночь у постели больного, тетушка  ‹ери  приказала  дочери
отправлЯтьсЯ домой вместе с  мужем.  “севшись  вдвоем  в  бричку,  супруги
сначала дулись друг на друга, но потом Џьер Ѓлютти счел нужным  переменить
тактику.  Ћн  не  только  не  показал,  как  оскорблЯют  его  слезы  жены,
проливаемые по Ѓенедикту, - он сам стал оплакивать  несчастного  и  воздал
ему надгробную хвалу.  Ђтенаис  не  ожидала  встретить  со  стороны  Џьера
столько великодушиЯ и, протЯнув мужу руки, прижалась к нему со словами:
   - Џьер, у вас доброе сердце, Я постараюсь любить вас так, как  вы  того
заслуживаете.
   Љогда же Ѓлютти увидел, что Ѓенедикт вовсе не  собираетсЯ  умирать,  он
стал не так спокойно смотреть на то, что его супруга то и  дело  бегает  в
хижину у оврага, однако он ничем  не  выдавал  своего  неудовольствиЯ;  но
когда Ѓенедикт почувствовал себЯ крепче и  даже  начал  ходить,  ненависть
снова пробудилась в сердце Џьера, и он счел, что наступило времЯ  проЯвить
свою  власть.  Ћн  был  "в  своем  праве",  как  весьма  тонко  выражаютсЯ
крестьЯне, когда по счастливой  случайности  могут  заручитьсЯ  поддержкой
закона, поправ голос совести. Ѓенедикт не нуждалсЯ более в  уходе  кузины,
ее участие могло лишь скомпрометировать ее. €злагаЯ  все  эти  соображениЯ
супруге, Ѓлютти смотрел на нее многозначительно, голос  его  звучал  столь
энергически, что Ђтенаис, впервые видевшаЯ мужа в таком состоЯнии, отлично
понЯла, что пришла ее пора подчинЯтьсЯ.
   ‚ течение нескольких дней она была печальна, а  потом  смирилась;  если
Џьер Ѓлютти стал в некоторых отношениЯх проЯвлЯть себЯ  как  полновластный
супруг, зато  во  всех  прочих  он  оставалсЯ  страстным  любовником;  это
прекрасный пример того, как  разнЯтсЯ  предрассудки  в  различных  классах
общества. —еловек знатного происхождениЯ и буржуа в равной мере  сочли  бы
себЯ скомпрометированными любовью жены к другому. “достоверившись в  этом,
они не стали бы искать руки Ђтенаис, общественное мнение заклеймило бы  их
позором; если бы их обманула  жена,  их  преследовали  бы  насмешками.  €,
напротив, хитроумнаЯ и дерзкаЯ политика, с какою Џьер Ѓлютти  повел  дело,
принесла ему среди односельчан великую честь.
   - Џосмотрите на Џьера Ѓлютти, - говорили люди, желаЯ привести в  пример
образец решимости, - женилсЯ на кокетке, на девице избалованной, котораЯ и
не думала скрывать, что любит другого, и даже на свадьбе устроила скандал,
хотела от него уйти. € что же? Ћн не отступилсЯ, добилсЯ своего, не только
обломал ее, а еще заставил  себЯ  полюбить.  ‚от  это  парень!  Ќа  такого
пальцем показывать не будут.
   €, глЯдЯ на Џьера Ѓлютти, каждый  парень  в  округе  поклЯлсЯ  себе  не
обращать вниманиЯ  на  то,  что  на  первых  порах  жена  может  дать  ему
острастку.


        27

   Ќе раз посещала  ‚алентина  домик  у  оврага;  сначала  ее  присутствие
успокаивало болезненное возбуждение Ѓенедикта, но как только он окреп и ее
визиты прекратились, любовь его к ‚алентине стала горькой  и  мучительной;
собственное  положение  казалось  ему  непереносимым,  и  ‹уизе   пришлось
несколько раз  брать  его  вечером  в  павильон.  ‘лабохарактернаЯ  ‹уиза,
полностью порабощеннаЯ Ѓенедиктом, испытывала глубокие укоры совести и  не
знала, как извинить собственную неосторожность в глазах ‚алентины. Ђ та со
своей стороны шла навстречу опасности и радовалась, что сестра  становитсЯ
ее соучастницей. Ћна покорно отдалась  воле  рока,  не  желаЯ  заглЯдывать
вперед,  и  черпала  в  неосмотрительности  ‹уизы  оправдание  собственной
слабости.
   ‚алентина не была от природы натурой страстной,  но,  казалось,  судьбе
угодно было ставить ее в необычные положениЯ и окружать  опасностЯми,  длЯ
нее непосильными. ‹юбовь - причина множества  самоубийств,  но  многим  ли
женщинам довелось видеть у своих ног мужчину, который ради них пустил себе
в лоб пулю? …сли бы можно было воскрешать самоубийц, без сомнениЯ, женщины
со свойственным им великодушием  искренне  простили  бы  столь  энергичное
выражение преданности, и если нет длЯ женского сердца ничего страшнее, чем
самоубийство ее возлюбленного,  ничто,  пожалуй,  так  не  льстит  тайному
тщеславию, которое живет в нас по соседству с  другими  страстЯми.  ‚от  в
каком положении очутилась  ‚алентина.  —ело  Ѓенедикта,  еще  прочерченное
глубоким шрамом, было неотступно перед  ее  глазами,  как  ужаснаЯ  печать
клЯтвы,  в  искренности  коей  нельзЯ  усомнитьсЯ.  ‚алентина   не   могла
пользоватьсЯ против  Ѓенедикта  тем  оружием,  каким  пользуютсЯ  женщины,
отказываЯсь нам верить, высмеиваЯ  нас,  дабы  иметь  возможность  нас  не
жалеть и не утешать. Ѓенедикт доказал ей свою любовь делом, это не были те
неопределенные  угрозы,  которыми  так  легко   злоупотреблЯют,   стараЯсь
завоевать женщину. •отЯ глубокаЯ и широкаЯ рана  зарубцевалась,  Ѓенедикта
на всю жизнь отметило неизгладимое клеймо. ђаз двадцать во  времЯ  болезни
он пыталсЯ разбередить рану,  срывал  швы,  с  неестественной  жестокостью
раздвигал краЯ уже срастающейсЯ ткани. ќта  твердаЯ  волЯ  к  смерти  была
сломлена лишь самой ‚алентиной; лишь повинуЯсь ее приказанию, ее  мольбам,
Ѓенедикт отказалсЯ от своего намерениЯ. Ќо догадывалась ли ‚алентина,  как
тесно она свЯзала себЯ с Ѓенедиктом, потребовав от него подобной жертвы?
   Ѓенедикт не мог скрыть этого от себЯ;  вдали  от  ‚алентины  он  строил
тысЯчи самых дерзких планов, он упорствовал в  своих  вновь  пробудившихсЯ
надеждах, твердил себе, что ‚алентина уже не вправе  в  чем-либо  отказать
ему, но стоило ему попасть под власть ее чистого взглЯда, ее благородных и
кротких манер, как он робел,  укрощенный,  и  был  счастлив  самым  слабым
доказательством ее дружбы.
   Ћднако  опасность  их  положениЯ  возрастала.  ‘тремЯсь  обмануть  свои
чувства, они вели себЯ как близкие друзьЯ; и это также  было  неосторожно,
даже непреклоннаЯ ‚алентина не могла  заблуждатьсЯ  на  сей  счет.  ‹уиза,
желаЯ придать их  свиданиЯм  более  спокойный  характер  и  ломавшаЯ  себе
голову, лишь бы  что-то  придумать,  придумала  музицирование.  Ћна  умела
немного аккомпанировать, а Ѓенедикт превосходно пел.  ќто  лишь  довершало
опасности, подстерегавшие влюбленных.  „ушам  успокоившимсЯ  и  отгоревшим
музыка может показатьсЯ искусством, созданным длЯ развлечениЯ, невинным  и
мимолетным удовольствием, но длЯ душ страстных она  неиссЯкаемый  источник
поэзии, самый выразительный Язык сильных страстей. ’ак именно  воспринимал
ее Ѓенедикт. Ћн знал, что человеческий голос, когда  его  модулЯции  ведет
душа, наиболее непосредственное, наиболее энергическое  выражение  чувств;
путь от музыки к сознанию слушающего  короче,  когда  звуки  не  охлаждены
избытком  слов.  Њысль,  принЯвшаЯ  форму  мелодии,  велика,  поэтична   и
прекрасна.
   ‚алентина, недавно  пережившаЯ  жестокое  нервное  потрЯсение,  еще  не
окончательно исцелившаЯсЯ, в иные часы  становилась  жертвой  лихорадочной
экзальтации. ‚ такие часы Ѓенедикт неотступно находилсЯ при ней и пел  длЯ
нее. ‚алентину бросало то в жар, то в холод, всЯ кровь приливала к  голове
и сердцу, она прижимала руки к груди, чтобы успокоить готовое  разорватьсЯ
сердце, так неистово билось оно, потрЯсенное  звуками,  шедшими  прЯмо  из
груди, из души Ѓенедикта. Љогда он пел, он становилсЯ прекрасным,  вопреки
- или, скорее, благодарЯ - шраму, изуродовавшему лоб. Ћн  любил  ‚алентину
страстно и доказал ей это. ђазве это не  способно  хоть  немного  украсить
человека? Љ тому же глаза юноши загорались чарующим блеском.  Љогда  он  в
сумерках садилсЯ за  фортепьЯно,  глаза  его  сверкали,  как  две  звезды.
‹юбуЯсь в неЯсных вечерних отблесках этим высоким белым челом,  казавшимсЯ
еще выше из-за густых черных волос, этим огненным взглЯдом,  продолговатым
бледным лицом, полускрытым в тени и потому то  и  дело  менЯвшимсЯ  на  ее
глазах, ‚алентина испытывала страх, ей казалось, что перед  ней  возникает
кровавый призрак некогда любимого  человека;  и  когда  он  пел  глубоким,
мрачным голосом арию ђомео –ингарелли, ее охватывали ужас и  волнение,  и,
полнаЯ предчувствиЯ, она, дрожа, жалась к сестре.
   ‚се эти сцены безмолвной и затаенной страсти разыгрывались в павильоне,
куда ‚алентина велела перенести свое фортепьЯно, и  постепенно  получилось
так, что ‹уиза с Ѓенедиктом  стали  проводить  здесь  с  ней  все  вечера.
ЋпасаЯсь, как бы Ѓенедикт не догадалсЯ о бурном волнении, овладевавшем ею,
‚алентина взЯла за привычку не зажигать летними  вечерами  огнЯ;  Ѓенедикт
пел без нот, по памЯти. Џотом они отправлЯлись  побродить  по  парку,  или
болтали, сидЯ у окна,  вдыхаЯ  свежий  аромат  смоченной  грозовым  ливнем
листвы, или взбирались на вершину холма полюбоватьсЯ луной. …сли бы  такаЯ
жизнь могла длитьсЯ и впредь, она была бы прекрасна, но ‚алентина, мучимаЯ
угрызениЯми совести, отлично понимала,  что  и  так  она  длитсЯ  чересчур
долго.
   ‹уиза ни на минуту не оставлЯла их наедине, она считала своим долгом не
спускать глаз с ‚алентины, но временами долг этот становилсЯ ей в тЯгость,
ибо она замечала, что руководит ею ревность, и тогда ее  благороднаЯ  душа
невыносимо страдала в борении с этим низким чувством.
   Љак-то вечером Ѓенедикт показалсЯ ‹уизе более оживленным,  чем  обычно,
его горЯщие взоры, выражение  голоса,  когда  он  обращалсЯ  к  ‚алентине,
причинЯли ‹уизе такую боль, что она удалилась, не  в  силах  вынести  свою
роль и свои муки. Ћна ушла в парк, чтобы  подумать  в  одиночестве.  Љогда
Ѓенедикт очутилсЯ наедине с ‚алентиной,  он  почувствовал,  что  дрожит  с
головы до ног. Ћна попыталась было  завести  обычный  ничего  не  значащий
разговор,  но  голос  ей  не  повиновалсЯ.  €спугавшись  самой  себЯ,  она
несколько минут сидела молча, потом попросила Ѓенедикта  спеть,  но  пение
произвело на ее нервы такое потрЯсающее действие, что она  вышла,  оставив
его одного за фортепьЯно. ђаздосадованный  Ѓенедикт  продолжал  петь.  ’ем
временем ‚алентина присела под деревом на лужайке, в нескольких  шагах  от
полуоткрытого  окна.  ‘юда  сквозь  листву,  которой  играл   благоуханный
ветерок, голос Ѓенедикта доносилсЯ еще  более  сладостно  и  ласково.  ‚се
вокруг было ароматом и мелодией. Ћна закрыла  лицо  руками  и,  охваченнаЯ
самым сильным соблазном, какой только выпадал на  долю  женщины,  залилась
слезами. Ѓенедикт замолк, а она и не заметила этого, так как чары длились.
Ћн подошел к окну и увидел ‚алентину.
   ѓостинаЯ помещалась в нижнем этаже, Ѓенедикт выскочил из окна и  присел
на траву  у  ног  ‚алентины.  Ћна  молчала,  и  он,  испугавшись,  что  ей
нездоровитсЯ, решилсЯ отвести ее руки от лица. ’ут он увидел слезы,  и  из
его  груди  вырвалсЯ  крик  изумлениЯ  и  торжества.   ‘раженнаЯ   стыдом,
‚алентина,  желаЯ  спрЯтать  лицо,  припала  к  груди  любимого.  Љак  это
случилось, что губы их  встретились?  ‚алентина  пыталась  сопротивлЯтьсЯ,
Ѓенедикт не нашел в себе силы ей повиноватьсЯ. Џрежде чем ‹уиза подошла  к
ним,  они  успели  обменЯтьсЯ  сотней  клЯтв  и  столькими  же  страстными
поцелуЯми. ѓде же вы были, ‹уиза?


        28

   ‘ той минуты как они приблизились к краю гибели, Ѓенедикт  почувствовал
себЯ столь счастливым, что в упоении гордыни стал пренебрегать опасностью.
Ћн бросал вызов року и верил, что с любовью ‚алентины  непременно  победит
все препЯтствиЯ. Ћн был горд своим торжеством, и это придало  ему  отваги,
он заставил замолчать угрызениЯ  совести,  мучившие  ‹уизу.  ‚прочем,  ему
удалось отвоевать себе относительную независимость;  пока  ‹уиза  преданно
ухаживала за ним, он вынужден был волей-неволей подчинЯтьсЯ ей. ‘о времени
его окончательного выздоровлениЯ ‹уиза переселилась на ферму,  и  вечерами
они сходились у ‚алентины, добираЯсь до павильона каждый своей дорогой. Ќе
раз случалось ‹уизе  приходить  позже,  случалось,  что  ‹уиза  вообще  не
приходила, и Ѓенедикт проводил долгие  вечера  наедине  с  ‚алентиной.  Ќа
следующий день, когда ‹уиза расспрашивала сестру, она без труда  угадывала
по ее смЯтению, какого рода разговоры вели влюбленные, ибо тайна ‚алентины
перестала быть таковой длЯ ‹уизы; она так страстно стремилась проникнуть в
тайну сестры,  что  ее  попытки  давно  увенчались  успехом.  —аша  горечи
переполнилась и становилась бездонной оттого, что ‹уиза была  не  способна
быстро излечить свой недуг. Ћна  понимала,  что  собственнаЯ  ее  слабость
губительна длЯ ‚алентины. ‚ладей ею иные мотивы,  кроме  личных,  она,  не
колеблЯсь,  открыла  бы  сестре  глаза  на  всю   опасность   создавшегосЯ
положениЯ,  но,  сжигаемаЯ  ревностью,  хранившаЯ  в  душе  гордость,  она
предпочитала  поставить  на  карту  счастье  ‚алентины,  нежели  поддатьсЯ
чувству, вызывавшему у нее самой краску стыда. ‚ этой  бескорыстности  был
свой эгоистический расчет.
   ‹уиза решила вернутьсЯ в Џариж, чтобы положить конец этой  затЯнувшейсЯ
пытке, так ничего и не  придумав  длЯ  спасениЯ  сестры.  Ћна  сочла  лишь
необходимым осведомить ее о своем скором отъезде, и как-то вечером,  когда
Ѓенедикт собиралсЯ уходить, ‹уиза не пошла с ним, как обычно, а  попросила
сестру уделить ей  несколько  минут  длЯ  разговора.  “слышав  эти  слова,
Ѓенедикт помрачнел, его  неустанно  мучила  мысль,  что  ‹уиза,  терзаемаЯ
угрызениЯми совести, хочет повредить ему в глазах ‚алентины.  ’акие  мысли
восстанавливали его  еще  больше  против  этой  великодушной  и  преданной
женщины, и бремЯ признательности в отношении ‹уизы казалось ему  тЯгостным
и неприЯтным.
   - ‘естра, - начала ‹уиза, - пришло времЯ  нам  расстатьсЯ.  џ  не  могу
дольше жить вдали от сына. ’ы  во  мне  больше  не  нуждаешьсЯ,  Я  завтра
уезжаю.
   - ‡автра! - воскликнула испуганнаЯ  ‚алентина.  -  ’ы  менЯ  покидаешь,
оставлЯешь одну, ‹уиза, а что станетсЯ со мной?
   - ‚едь ты  же  выздоровела,  разве  ты  не  свободна  и  не  счастлива,
‚алентина? ‡ачем тебе теперь нужна несчастнаЯ ‹уиза?
   - Ћ сестра моЯ! ‘естра моЯ! -  вскричала  ‚алентина,  бросаЯсь  на  шею
‹уизы. - Ќет, ты менЯ не покинешь! ’ы не знаешь моих страданий, не знаешь,
какаЯ опасность подстерегает менЯ на каждом шагу! …сли ты покинешь менЯ, Я
погибла.
   ‹уиза  грустно  молчала,  она  не  могла  подавить  чувство   невольной
неприЯзни, выслушиваЯ признаниЯ ‚алентины, и, однако ж, не смела  прервать
сестру. Ђ ‚алентина с  краской  стыда  на  лице  не  решалась  заговорить.
•олодное и жестокое молчание ‹уизы сковывало  ‚алентину  страхом.  Ќаконец
она  преодолела  внутреннее  сопротивление  и   промолвила   взволнованным
голосом:
   - ‡начит, ты не хочешь остатьсЯ со мной, ‹уиза, хотЯ Я сказала, что без
тебЯ Я погибну?
   ‘лово это, повторенное  дважды,  приобрело  длЯ  ‹уизы  какой-то  новый
смысл, и это невольно вызывало ее раздражение.
   - Џогибнешь? - горько повторила она. - ’ы уже погибла, ‚алентина?
   -  Ћ  сестра,  -  ответила  ‚алентина,  оскорбленнаЯ  тем,  что   ‹уиза
вкладывает в ее слова совсем иной  смысл,  -  бог  пока  хранит  менЯ,  он
свидетель, что по собственной воле Я не  поддалась  никакому  чувству,  не
сделала ни одного шага в ущерб своему долгу.
   ќто благороднаЯ гордость собой,  на  какую  ‚алентина  пока  еще  имела
право, выводила из себЯ ту, что, возможно, чересчур  опрометчиво  отдалась
своей  страсти.  ‹уизу,  отмеченную  неизгладимым  клеймом,  все  уЯзвлЯло
слишком легко, и теперь она почувствовала к сестре чуть  ли  не  ненависть
как раз за ее  превосходство.  Ќа  мгновение  все  благородные  чувства  -
дружба, жалость, великодушие - угасли в ее сердце, лучшим  способом  мести
показалось ей сейчас унизить ‚алентину.
   - Ћ чем идет речь? - жестко спросила она. - Ћ каких  опасностЯх?  Љакие
опасности имеешь ты в виду? Ќичего не понимаю.
   ѓолос ее прозвучал так сухо, что сердце ‚алентины  болезненно  сжалось;
впервые она видела сестру в таком  состоЯнии.  ‘  минуту  она  молча  и  с
удивлением  глЯдела  на  ‹уизу.  Џри  неЯрком  свете  свечи,  стоЯвшей  на
фортепьЯно в углу комнаты, ей  померещилось,  будто  она  прочла  на  лице
сестры еще незнакомое выражение. Ѓрови ‹уизы сошлись к переносице, бледные
губы были плотно сжаты, а тусклый и суровый взглЯд безжалостно прикован  к
‚алентине. ЏотрЯсеннаЯ ‚алентина невольно отодвинула стул  и,  всЯ  дрожа,
попыталась найти причину этой презрительной холодности, - впервые в  жизни
она стала объектом таких чувств. Ќо она могла скорее вообразить себе  все,
что угодно, чем догадатьсЯ  об  истине.  ‘миреннаЯ  и  набожнаЯ  ‚алентина
обрела в эту минуту весь героизм духа, какой  дает  женщинам  религиЯ,  и,
бросившись к ногам сестры, спрЯтала в ее коленЯх залитое слезами лицо.
   - ‚ы совершенно правы, бичуЯ менЯ, - проговорила она, -  Я  это  вполне
заслужила, и пЯтнадцать лет добродетельной жизни дают вам право направлЯть
мою неосмотрительную и суетную молодость.  Ѓраните  менЯ,  презирайте,  но
снизойдите к моему раскаЯнию и моим страхам. ‡ащитите менЯ, ‹уиза, спасите
менЯ, вам и это под силу - ведь вы знаете все!
   - Њолчи! - воскликнула  ‹уиза,  до  глубины  души  потрЯсеннаЯ  словами
сестры,  пробудившимисЯ  в  ее  душе  все  благородные  чувства,   которые
составлЯли основу ее характера. - ‚стань, ‚алентина, сестра моЯ, дитЯ мое,
не стой передо мной на  коленЯх.  ќто  Я  должна  преклонить  перед  тобой
колена. ќто Я достойна презрениЯ, и это Я должна молить тебЯ,  как  ангела
божьего, примирить менЯ с богом! “вы! ‚алентина, Я знаю все твои  горести,
но к чему ты хочешь доверить их мне, мне, несчастной? ‚едь Я не могу  быть
тебе защитой, не имею права давать тебе советы!
   - ’ы вправе давать мне советы, вправе защитить менЯ, ‹уиза, -  ответила
‚алентина, горЯчо целуЯ сестру. - ђазве не опыт дает тебе  силу  и  разум?
ќтот человек должен удалитьсЯ, или Я сама  должна  уехать  отсюда.  Њы  не
должны больше видетьсЯ. ‘ каждым днем опасность возрастает, и все  труднее
становитсЯ длЯ менЯ возврат к богу. Ћ, Я только  что  зрЯ  похвалЯлась,  Я
чувствую сердцем свою вину.
   ѓорькие слезы, которые лила ‚алентина, надрывали сердце ‹уизы.
   - “вы, - растерЯнно произнесла она, побледнев как  полотно,  -  значит,
зло еще страшнее, чем Я опасалась. € вы, вы тоже несчастны навеки!
   - Ќавеки? - пробормотала в испуге ‚алентина. - Ќо с помощью  неба  и  с
твердым намерением исцелитьсЯ...
   - €сцелениЯ нет! - зловещим тоном сказала  ‹уиза,  прижав  обе  руки  к
своему наболевшему, безнадежному сердцу.
   ЏоднЯвшись со стула, она в волнении стала ходить по комнате,  времЯ  от
времени останавливаЯсь перед ‚алентиной, и говорила срывающимсЯ голосом:
   - Џочему, почему спрашивать советов у менЯ? Љто Я, чтобы  советовать  и
исцелЯть?  „а  что  там,  вы  просите  поделитьсЯ  героизмом,  побеждающим
страсти, просите добродетелей, на коих зиждетсЯ общество, просите у  менЯ,
у менЯ, несчастной женщины, которую  страсти  иссушили,  которую  общество
проклЯло и изгнало! € где возьму Я то, чего у менЯ нет? Љак  могу  Я  дать
вам то, чего лишена сама? Ћбращайтесь к женщинам, которых  чтит  общество,
обратитесь к вашей матери! ‚от кто непогрешим, ведь  никому  не  известно,
что  мой  любовник  был  также  и  ее  любовником.  Ћна  проЯвила  столько
осмотрительности! Љогда мой отец, когда ее  супруг  убил  этого  человека,
принесшего ему ложную  клЯтву,  она  рукоплескала,  она  торжествовала  на
глазах всего общества, так как обладает незаурЯдной силой души и гордыней.
’акие женщины умеют побеждать страсти или исцелЯтьсЯ от них.
   €спуганнаЯ словами сестры, ‚алентина хотела было прервать ее, но  ‹уиза
продолжала, как в бреду:
   - Ђ такие женщины, как Я,  падают  в  борьбе  и  гибнут  навеки!  ’акие
женщины, как вы, ‚алентина, должны молитьсЯ  и  боротьсЯ,  должны  черпать
силу в самой себе, а не просить ее у других. ‘оветы!  ‘оветы!  ‚едь  любой
совет, какой может исходить от менЯ, вы в состоЯнии дать себе сами.  ‚ажен
не совет, важно найти силу ему  следовать.  ‡начит,  вы  считаете,  что  Я
сильнее вас? Ќет, ‚алентина, Я не такова. ‚ы сами знаете, какой  была  моЯ
жизнь, с какими неукротимыми страстЯми родилась Я на  свет,  и  вы  знаете
также, куда они менЯ завели!
   - Њолчи, ‹уиза, - воскликнула с горечью  ‚алентина,  прильнув  к  плечу
сестры, - не клевещи на себЯ, довольно!  ЉакаЯ  другаЯ  женщина  могла  бы
проЯвить в падении больше величиЯ и силы?  Ќеужели  можно  вечно  обвинЯть
тебЯ за ошибку, совершенную в годы неведениЯ  и  слабости?  “вы,  вы  были
тогда совсем ребенком, с тех пор вы  проЯвили  столько  величиЯ  души,  вы
завоевали уважение любого существа с благородным сердцем. ’ак  согласитесь
же, что вам лучше чем кому-либо известна добродетель.
   - “вы, - вздохнула ‹уиза, - не посоветую никому познать ее такой ценою;
с  детства  предоставленнаЯ  себе  самой,  лишеннаЯ   помощи   религии   и
материнского  покровительства,  воспитаннаЯ   нашей   бабушкой,   женщиной
легкомысленной и чуждой стыду, - Я была обречена идти от позора к  позору!
€ если этого не случилось,  то  лишь  потому,  что  судьба  преподала  мне
кровавые и страшные уроки. Њой любовник, убитый моим же отцом,  мой  отец,
сраженный горем и стыдом за поступок дочери,  отец,  искавший  и  нашедший
смерть на поле брани через несколько дней  после  поединка;  Я,  проклЯтаЯ
родными, изгнаннаЯ из родительского дома и понуждаемаЯ бедностью влачитьсЯ
из города в город с умирающим от голода ребенком на руках... Ћ  ‚алентина,
вот где ужаснаЯ судьба!
   ‚первые ‹уиза так смело говорила сестре о  своих  несчастьЯх.  ‘  каким
мрачным удовлетворением оплакивала она свою участь, не в силах  преодолеть
нервическое возбуждение, забыв о горе ‚алентины, забыв о том, что  обЯзана
быть ее оплотом. Ќо  этот  безнадежный  вопль  раскаЯниЯ  произвел  больше
впечатлениЯ, нежели самые красноречивые  увещеваниЯ.  Ќарисовав  ‚алентине
картину бедствий, куда вовлекают человека страсти,  ‹уиза  наполнила  душу
сестры ужасом. ‚алентина уже видела себЯ  на  краю  бездны,  куда  некогда
упала ‹уиза.
   - ‚ы правы, - вскричала она, - ваша судьба страшна, и, чтобы вынести ее
так мужественно и благородно, надо быть вами, а моЯ  душа,  не  наделеннаЯ
такой силой, погибнет. Ќо, ‹уиза, помогите мне обрести мужество,  помогите
мне удалить Ѓенедикта.
   Љак только она произнесла это имЯ, за спиной их  раздалсЯ  приглушенный
шорох. ‘естры невольно вскрикнули, увидев, что за ними,  подобно  бледному
призраку, стоит Ѓенедикт.
   - ‚ы упомЯнули мое имЯ, мадам, - обратилсЯ он  к  ‚алентине  с  ледЯным
спокойствием, под которым  порой  умел  искусно  скрывать  свои  подлинные
чувства.
   ‚алентина попыталась улыбнутьсЯ. Ќо ‹уиза сразу обо всем догадалась.
   - ѓде же вы были, - спросила она, - раз вы слышали наш разговор?
   - џ был совсем рЯдом, мадемуазель, - ответил Ѓенедикт,  бросив  на  нее
непроницаемый взглЯд.
   - ќто по меньшей мере странно, - сурово проговорила ‚алентина.  -  …сли
менЯ не обманывает памЯть, сестра сказала вам,  что  хочет  поговорить  со
мной наедине, а вы никуда не ушли и, разумеетсЯ, слышали нашу беседу...
   ‚первые видел Ѓенедикт, как ‚алентина  сердитсЯ  на  него.  ‘начала  он
опешил и чуть было не отказалсЯ от своего дерзкого плана. Ќо так  как  длЯ
него это был решительный момент, он смело  решил  рискнуть  и  проговорил,
сохранЯЯ обычную твердость и спокойствие во взглЯде и манерах, что  давало
ему власть над людскими душами:
   - Ѓесполезно скрывать, да, Я был здесь, да, Я  спрЯталсЯ  за  шторой  и
слышал каждое произнесенное  вами  слово.  џ  мог  бы  услышать  больше  и
незаметно скрытьсЯ через то же окно,  куда  Я  вошел.  Ќо  Я  был  слишком
заинтересован темой вашего спора.
   Ћн замолк, увидел, что ‚алентина стала белее, чем ее  воротничок,  и  с
удрученным видом упала в кресло. …му хотелось броситьсЯ к ее ногам, облить
слезами ее руки, но он  отлично  понимал,  что  обЯзан  обуздать  смЯтение
сестер силою своего хладнокровиЯ и стойкости.
   - ‚аш разговор был длЯ менЯ настолько важен, - повторил  он,  -  что  Я
счел себЯ вправе принЯть в нем участие. Ѓудущее покажет, прав Я или нет. Ђ
пока попытаемсЯ поспорить с предназначенной нам  судьбой.  ‹уиза,  вам  не
придетсЯ краснеть за  то,  что  вы  говорили  здесь  в  моем  присутствии:
помните, что вы уже десЯтки раз обличали  себЯ  при  мне  точно  таким  же
образом,  и  Я,  грешный,  подумал  было,  что  в   вашем   добродетельном
самоуничижении  есть  долЯ  кокетства,  -  вы  же  отлично  знаете,  какое
впечатление должна производить ваша исповедь на таких  людей,  как  Я,  то
есть на тех, что чтЯт вас за все пережитые испытаниЯ.
   ‘ этими словами он взЯл руку ‹уизы, котораЯ, склонившись  над  сестрой,
обнимала ее; потом ласково и заботливо подвел ее  к  креслу,  стоЯвшему  в
дальнем углу комнаты, сам опустилсЯ на стул, на котором она сидела раньше,
и, очутившись, таким образом, между сестрами, повернулсЯ к  ‹уизе  спиной,
сразу же забыв о ее присутствии.
   - ‚алентина, - начал он звучным, торжественным тоном.
   ‚первые он осмелилсЯ назвать ее по имени в присутствии  третьего  лица.
‚алентина вздрогнула, отнЯла руки от лица и бросила на Ѓенедикта холодный,
оскорбленный взглЯд. Ќо он повторил ее имЯ с такой властной  нежностью,  в
глазах его засверкала такаЯ  любовь,  что  ‚алентина  снова  закрыла  лицо
руками, боЯсь взглЯнуть на Ѓенедикта.
   - ‚алентина, - продолжал он, - не пытайтесь прибегать со мной  к  этому
ребЯческому притворству, которое считаетсЯ главной защитой вашего пола, мы
уже не можем обманывать друг друга. ‚идите этот шрам, Я унесу его с  собой
в могилу! ќто печать и символ моей к ва