отому
вовлекала ее во все свои развлечениЯ; вообще  она  поставила  своей  целью
смЯгчить ненависть, окружавшую графа.
   ‚се улыбалось  герцогине;  придворный  мирок,  в  котором  всегда  надо
опасатьсЯ внезапной бури, забавлЯл ее, она как будто заново начинала жить.
Љ графу она чувствовала нежную привЯзанность, и он был просто без  ума  от
счастьЯ.  ЃлагодарЯ  такому  приЯтному  состоЯнию  он  проЯвлЯл  полнейшее
хладнокровие во всем, что  касалось  вопросов  честолюбиЯ,  а  поэтому  не
прошло и двух  месЯцев  со  днЯ  приезда  герцогини,  как  он  занЯл  пост
премьер-министра, с которым свЯзаны почести, весьма близкие к  тем,  какие
воздают государю. ѓраф имел непререкаемое влиЯние  на  своего  повелителЯ;
одно из доказательств этого поразило все умы в Џарме.
   Ќа расстоЯнии десЯти минут езды от города,  к  юго-востоку,  вздымаетсЯ
пресловутаЯ, столь известнаЯ  в  €талии,  крепость  -  ее  огромнаЯ  башнЯ
высотой  в  сто  восемьдесЯт  футов  видна  издалека.  Ћбъем  этой  башни,
воздвигнутой в начале XVI века герцогами ”арнезе, внуками Џавла III (*56),
по образцу мавзолеЯ Ђдриана (*57) в ђиме, так велик,  что  на  верхней  ее
площадке даже построили дворец длЯ коменданта  крепости  и  новую  тюрьму,
названную башней ”арнезе. ’юрьма эта  была  сооружена  длЯ  старшего  сына
ђанунцио-ќрнесто II, вступившего в любовную  свЯзь  со  своей  мачехой,  и
славилась по  всей  стране  своеобразной  красотой.  ѓерцогине  захотелось
осмотреть ее. ‚ день ее посещениЯ крепости  стоЯла  палЯщаЯ  жара,  но  на
верхушке башни, высоко над землей, веЯло прохладой, и  это  так  восхитило
герцогиню, что она провела там несколько  часов.  „лЯ  нее  с  готовностью
отперли все залы в башне ”арнезе.
   Ќа верхней площадке башни герцогинЯ встретила  заключенного  -  беднЯгу
либерала, которого вывели туда на получасовую прогулку, разрешавшуюсЯ  ему
раз в три днЯ.  Џо  возвращении  в  Џарму  герцогинЯ,  еще  не  научившись
скрытности,  необходимой  при  дворе  самодержца,   рассказала   об   этом
заключенном, который поведал  ей  свою  историю.  ЏартиЯ  маркизы  ђаверси
подхватила неосторожные речи герцогини и усердно разглашала  их,  надеЯсь,
что они вызовут  недовольство  принца.  ќрнесто  IV  часто  повторЯл,  что
главнаЯ цель наказаниЯ - потрЯсти страхом воображение подданных.
   - "Ќавеки" - это грозное слово, - говорил он, - а в €талии  оно  пугает
еще больше, чем в других странах.
   Џотому-то сам он ни разу в жизни не даровал помилованиЯ.  Ћднако  через
неделю после осмотра башни герцогинЯ получила, указ о смЯгчении наказаниЯ,
подписанный принцем  и  министром,  но  имЯ  осужденного  не  было  в  нем
проставлено. “знику, имЯ которого она пожелала  бы  вписать,  возвращалось
все его имущество и дозволЯлось уехать в  Ђмерику,  где  он  мог  жить  на
свободе до конца своих дней. ѓерцогинЯ вписала в указ имЯ  того  либерала,
который говорил  с  нею.  Љ  несчастью,  он  был  полуподлецом,  человеком
слабодушным: как раз на основании его  признаний  приговорили  к  смертной
казни знаменитого ”ерранте Џалла.
   ‘толь необычайное  помилование  безмерно  возвысило  престиж  герцогини
‘ансеверина. ѓраф Њоска не помнил себЯ от  счастьЯ;  это  была  прекраснаЯ
пора в  его  жизни,  имевшаЯ  решающее  влиЯние  на  судьбу  ”абрицио:  он
по-прежнему жил близ Ќовары, в  ђоманьЯно,  бывал  у  исповеди,  охотилсЯ,
ничего не  читал  и  согласно  полученной  инструкции  ухаживал  за  дамой
знатного  рода.  ќта   последнЯЯ   предосторожность   немного   раздражала
герцогиню.  Ѓыл  и  другой  весьма  неблагоприЯтный  длЯ  графа   признак:
герцогинЯ,  всегда  и  во  всем  откровеннаЯ   со   своим   другом,   даже
высказывавшаЯ при нем вслух свои  мысли,  никогда  не  говорила  с  ним  о
”абрицио, не обдумав предварительно свои слова.
   - …сли желаете, - сказал ей однажды граф, - Я напишу  вашему  любезному
братцу, проживающему на берегу Љомо, и заставлю  достойного  маркиза  дель
„онго просить о помиловании вашего  славного  племЯнника,  -  мне  и  моим
друзьЯм *** будет не очень трудно это устроить. …сли ”абрицио - а Я в  том
не сомневаюсь - головой выше молодых  шалопаев,  гарцующих  на  английских
лошадЯх по улицам Њилана, -  что  это  за  жизнь  длЯ  восемнадцатилетнего
юноши? Ѓезделье, и впереди - тоже вечное безделье! …сли небо даровало  ему
истинную страсть к чему-либо, - ну хотЯ бы к рыболовству, Я готов  уважать
эту страсть. Ђ что он будет делать в  Њилане,  даже  получив  помилование?
‚ыпишет из Ђнглии лошадь, будет кататьсЯ верхом в определенные часы,  а  в
другие часы безделье толкнет его к  любовнице,  которую  он  будет  любить
меньше,  чем  свою  лошадь...  Ќо,  если  вы   прикажете,   Я   постараюсь
предоставить вашему племЯннику возможность вести такую жизнь.
   - Њне хочетсЯ, чтоб он был офицером.
   -  Љто  же  посоветовал  бы  монарху  доверить  пост,  который  в  один
прекрасный день  может  иметь  известнее  значение,  человеку,  во-первых,
склонному  к  восторженным   порывам,   а   во-вторых,   уже   проЯвившему
восторженный энтузиазм в отношении Ќаполеона и сражавшемусЯ в его  войсках
под ‚атерлоо? Џодумайте, что стало бы  со  всеми  нами,  если  б  Ќаполеон
одержал  победу  при  ‚атерлоо!  Ќам,  правда,  не  пришлось  бы   боЯтьсЯ
либералов,  но  монархи  старых  династий  могли  бы  царствовать,  только
женившись на дочерЯх его маршалов. €так, длЯ ”абрицио  военнаЯ  карьера  -
это жизнь белки в колесе: много движениЯ, никакого продвижениЯ. …му обидно
будет видеть, как его опережают верноподданные плебеи.  ‚  наше  времЯ  да
еще, пожалуй, лет пЯтьдесЯт, пока монархи будут дрожать от страха  и  пока
не восстановЯт религию, главное достоинство молодого человека -  не  знать
восторженных порывов и не иметь ума. џ придумал один выход, но  только  он
приведет вас на первых порах  в  негодование,  а  мне  доставит  множество
хлопот, и не на один день!.. ќто в сущности безумие, но Я готов  пойти  на
любое безумие ради одной вашей улыбки!
   - Ђ что это такое?
   - ‚от что. ‚ Џарме было три архиепископа из рода  дель  „онго:  Ђсканьо
дель „онго, рукоположенный в тысЯча  шестьсот...  не  помню  точно  когда;
”абрицио - в тысЯча шестьсот девЯносто девЯтом году и второй Ђсканьо  -  в
тысЯча семьсот сороковом году. …сли ”абрицио  пожелает  стать  прелатом  и
выделитсЯ высокими добродетелЯми, Я сделаю  его  где-нибудь  епископом,  а
затем архиепископом Џармским - разумеетсЯ, если не потерЯю своего влиЯниЯ.
ѓлавное препЯтствие вот в чем: останусь ли Я министром достаточно  времени
длЯ того, чтобы осуществить этот прекрасный план? Џринц может умереть  или
по прихоти самодура отставит менЯ. Ќо  в  конце  концов  это  единственнаЯ
возможность сделать длЯ ”абрицио что-нибудь достойное вас.
   ЏоднЯлсЯ долгий спор: этот план совсем был не, по душе герцогине.
   - „окажите мне, что всЯкаЯ инаЯ  карьера  невозможна  длЯ  ”абрицио,  -
говорила она.
   ѓраф доказал это.
   - ‚ам жаль блестЯщего мундира, - добавил он, - но тут уж Я бессилен.
   ѓерцогинЯ попросила месЯц на размышлениЯ, а затем, вздыхаЯ, согласилась
с разумными доводами министра.
   - ѓарцевать с чванным видом на английской лошади в каком-нибудь большом
городе, - повторЯл граф, - или занЯть то положение, которое  Я  предлагаю,
вполне достойное такого знатного  имени.  „ругого  выхода  Я  не  вижу.  Љ
несчастью, высокородный человек не может быть ни врачом, ни  адвокатом,  а
наш век - это царство адвокатов. …сли вам угодно, -  твердил  граф,  -  вы
можете дать своему племЯннику  возможность  вести  в  Њилане  такой  образ
жизни, который доступен только самым богатым из его сверстников. „обившись
его помилованиЯ, вы  назначите  ему  содержание  в  пЯтнадцать,  двадцать,
тридцать тысЯч франков, - длЯ вас это не имеет значениЯ: ни вы,  ни  Я  не
собираемсЯ копить деньги.
   ѓерцогинЯ была чувствительна к славе и не хотела,  чтобы  ”абрицио  был
прожигателем  жизни,  -  она   вернулась   к   плану,   предложенному   ее
возлюбленным.
   - ‡аметьте, пожалуйста, - говорил ей граф, - что Я не  намерен  сделать
из ”абрицио примерного и  заурЯдного  свЯщеннослужителЯ.  Ќет,  он  прежде
всего должен быть  вельможей.  Џри  желании  он  может  оставатьсЯ  полным
невеждой и все-таки станет епископом и архиепископом,  если  только  принц
по-прежнему будет считать менЯ полезным длЯ себЯ. ‘облаговолите приказать,
- ваша волЯ длЯ менЯ непреложный закон. Ќо Џарма не должна  видеть  нашего
любимца в малых чинах. …го быстрое  возвышение  возмутит  людей,  если  он
сперва будет здесь простым свЯщенником. ‚ Џарме  он  должен  поЯвитьсЯ  не
иначе как в _фиолетовых чулках_ [в €талии молодых людей с  протекцией  или
богословским образованием величают прелатами и монсиньорами  (что  еще  не
значит - епископ) и они носЯт фиолетовые чулки; чтобы  стать  монсиньором,
не нужно  принимать  церковный  сан,  фиолетовые  чулки  можно  скинуть  и
вступить в брак (прим.авт.)] и прибыть в  подобающем  экипаже.  ’огда  все
догадаютсЯ, что вашему племЯннику предстоит получить сан епископа, и никто
не будет возмущатьсЯ. Џослушайтесь менЯ, пошлите ”абрицио на  три  года  в
Ќеаполь изучать богословие; во времЯ каникул в духовной академии пусть он,
если захочет, съездит посмотреть Џариж и  ‹ондон,  но  в  Џарме  ему  пока
нельзЯ поЯвлЯтьсЯ.
   Ћт этих слов герцогинЯ всЯ похолодела. Ћна немедленно послала курьера к
племЯннику и назначила ему свиданье  в  ЏьЯченце.  €злишне  говорить,  что
курьер повез с собой внушительную сумму денег и необходимые разрешениЯ.
   Џриехав в ЏьЯченцу первым, ”абрицио помчалсЯ  навстречу  герцогине.  Ћн
обнЯл ее с такой восторженной нежностью, что  она  залилась  слезами.  Ћна
радовалась, что графа не было при этой встрече, - впервые за все времЯ  их
любви у нее Явилось такое чувство.
   ”абрицио был глубоко  тронут,  но  затем  и  огорчен,  узнав  о  планах
герцогини относительно его будущего: он все еще  надеЯлсЯ  стать  военным,
когда историЯ с его бегством  в  ‚атерлоо  уладитсЯ.  Ћдно  обстоЯтельство
обрадовало  герцогиню  и  упрочило  ее   романтическое   представление   о
племЯннике: он  решительно  отказалсЯ  вести  обычную  жизнь  завсегдатаев
кофеен в каком-нибудь большом городе €талии.
   - Ќу представь себе, как ты катаешьсЯ  на  Љорсо  во  ”лоренции  или  в
Ќеаполе, - говорила ему герцогинЯ. - Џод  седлом  чистокровнаЯ  английскаЯ
лошадь, а по вечерам - карета, выезды в свет; красиво убраннаЯ квартира  и
прочее и прочее...
   Ћна восторженно описывала это пошлое  счастье,  видЯ,  что  ”абрицио  с
презрением отвергает его. "Ћн - настоЯщий герой", - думала она.
   - Ђ через десЯть лет такой беспечной жизни,  чего  Я  достигну,  кем  Я
стану? - говорил ”абрицио. - _Џерезрелым  молодым  человеком_  и  вынужден
буду уступить первенство любому красивому юноше,  дебютирующему  в  свете,
который тоже будет гарцевать на английской лошади.
   ‘перва ”абрицио с негодованием отверг и духовную карьеру,  заЯвив,  что
уедет в Ќью-‰орк, станет гражданином Ђмерики, республиканским солдатом.
   - Ђх, какую ты совершишь ошибку! ‚оевать тебе там тоже не  придетсЯ,  и
тебЯ ждет опЯть-таки жизнь завсегдатаев кофеен, только не будет в  ней  ни
изЯщества, ни музыки, ни любви, - возразила герцогинЯ. - Џоверь мне, и  ты
и Я умерли бы с тоски в Ђмерике.
   Ћна объЯснила ему, что в Ђмерике царит культ одного божества -  доллара
и, кроме того, там надо ухаживать за уличными торговцами и ремесленниками,
которые своим голосованием решают все. ‡атем разговор вернулсЯ к церковной
карьере.
   - Џрежде чем возмущатьсЯ, - сказала герцогинЯ, - пойми хорошенько, чего
требует от тебЯ граф. ‚овсе тебе не надо быть каким-то бедным свЯщенником,
более или менее примерным и добродетельным, как аббат Ѓланес. ‚спомни, что
твои предки были архиепископами Џармскими, - перечти-ка записки о их жизни
в приложении к нашей родословной. Ќосителю  славного  имени  прежде  всего
надо быть вельможей, благородным, великодушным защитником  справедливости,
заранее предназначенным стать одним из предводителей-своего  сословиЯ.  ‡а
всю твою жизнь тебе придетсЯ сплутовать только один раз и то  ради  весьма
важной цели.
   - €так, рухнули все мои мечты, - сказал ”абрицио; и глубоко вздохнул. -
†естокаЯ жертва! Џризнаюсь, Я прежде не думал, что энтузиазм и  ум  отныне
внушают самодержавным монархам беспредельный ужас, даже когда эти качества
могут быть направлены к их собственной пользе.
   - ‚спомни, что какое-нибудь воззвание или же порыв сердца могут  увлечь
человека восторженного, и он пойдет против тех, кому служил всю жизнь.
   - ‚осторженного? - переспросил ”абрицио.  -  Ђ  Я  разве  восторженный?
‘транное обвинение! џ даже не могу влюбитьсЯ.
   - Ќеужели? - воскликнула герцогинЯ.
   - Ќу да. …сли Я имею честь ухаживать  за  какой-нибудь  высокородной  и
благочестивой красавицей, Я думаю о ней тогда лишь, когда вижу ее.
   ’акое признание произвело на герцогиню впечатление необычайное.
   - „ай мне месЯц сроку, - сказал ”абрицио, - мне  надо  проститьсЯ  -  в
Ќоварес госпожой ‘*** и, - что еще труднее, - с моими воздушными  замками,
с надеждой  всей  моей  жизни.  џ  напишу  матушке,  попрошу  ее  приехать
повидатьсЯ со мною в Ѓельджирате, на пьемонтском берегу  ‹аго  Њаджоре,  а
ровно через месЯц после нашего сегоднЯшнего разговора Я приеду инкогнито в
Џарму.
   - Ќи в коем случае! - воскликнула герцогинЯ: она не хотела, чтобы  граф
Њоска присутствовал при ее свидании с ”абрицио.
   Ћни вторично встретились в ЏьЯченце.  Ќа  этот  раз  герцогинЯ  была  в
большом волнении: при дворе поднЯлась бурЯ, и партиЯ маркизы ђаверси почти
уже восторжествовала; возможно было, что графа Њоска сменит генерал  ”абио
Љонти, глава той партии, которую в Џарме называли  _либеральной_;  генерал
все больше входил в фавор у принца.  ѓерцогинЯ  все  рассказала  ”абрицио,
утаив только имЯ соперника графа. Ћни вновь  обсудили  различные  виды  на
будущее длЯ ”абрицио, предусмотрев при  этом  даже  утрату  могущественной
поддержки графа.
   - €так, три года  в  Ќеаполитанской  духовной  академии!  -  воскликнул
”абрицио. - Ќо раз мне прежде всего надо быть молодым вельможей  и  ты  не
принуждаешь менЯ вести постную жизнь добродетельного семинариста,  это  не
так уж страшно, - это не хуже, чем жизнь в ђоманьЯно, -  местное  "хорошее
общество" уже начинает считать менЯ Якобинцем. €, представь, в изгнании  Я
сделал открытие: оказываетсЯ, Я ровно ничего не знаю,  даже  латыни,  даже
орфографии. џ уже строил планы пополнить свое образование в Ќоваре. Џраво,
Я охотно стану изучать в Ќеаполе богословие - это сложнаЯ наука.
   ѓерцогинЯ пришла в восторг от его слов.
   - …сли нас с графом прогонЯт, - сказала она, -  мы  приедем  в  Ќеаполь
повидатьсЯ с тобою. Ќо поскольку, впредь до возможных перемен, ты согласен
носить фиолетовые чулки, граф, - а он  хорошо  знает  нынешнюю  €талию,  -
просил менЯ передать тебе вот что: можешь верить или не верить тому,  чему
будут тебЯ учить, но _никогда не выдвигай никаких  возражений_.  ‚ообрази,
что ты учишьсЯ играть в вист, - разве ты станешь возражать  против  правил
этой игры? џ сказала графу, что ты верующий, он порадовалсЯ за тебЯ, - это
полезно и в земной жизни и в загробной.  Ќо  если  даже  ты  верующий,  не
впадай в пошлые крайности: не говори с ужасом о  ‚ольтере,  „идро,  ђенале
(*58) и прочих сумасбродах-французах,  предвестниках  двух  палат.  Џореже
упоминай их имена,  а  если  уж  придетсЯ,  говори  об  этих  господах  со
спокойной иронией, - доктрины их давно опровергнуты, и все нападки их  уже
не имеют никакого значениЯ. ‘лепо верь всему, что будут  тебе  говорить  в
академии. Џомни, что там найдутсЯ люди, которые в точности запишут  всЯкое
твое возражение; тебе простЯт любовную интрижку, если ты умно поведешь ее,
но сомнений не простЯт, - с возрастом любовный  пыл  угасает,  а  сомнениЯ
веры растут. Џомни об этом даже на исповеди. ’ебе  дадут  рекомендательное
письмо   к   епископу,   доверенному    лицу    кардинала,    архиепископа
Ќеаполитанского; только ему одному ты можешь рассказать о  своей  прогулке
во ”ранцию и о том, что восемнадцатого июнЯ ты был под ‚атерлоо.  Ќо  даже
ему говори обо всем очень кратко, постарайсЯ преуменьшить это приключение,
признайсЯ в нем лишь настолько, чтобы тебЯ не корили, что  ты  его  скрыл.
‚едь ты был тогда так молод!
   Љроме того, граф просил передать тебе следующее: если придет тебе на ум
неотразимый довод, сокрушительнаЯ реплика, котораЯ может изменить весь ход
беседы, ни в коем случае не поддавайсЯ искушению блеснуть  -  молчи!  ‹юди
догадливые и по глазам твоим увидЯт, что ты умен. ’ы еще успеешь  показать
свой ум, когда будешь епископом.
   ”абрицио приехал в Ќеаполь в  скромном  экипаже,  с  четырьмЯ  слугами,
славными уроженцами Њилана, которых прислала ему  тетушка.  Џосле  первого
года обучениЯ в академии никто не считал его большим  умником  -  на  него
смотрели как  на  юношу  знатного  рода,  прилежного,  очень  щедрого,  но
несколько ветреного.
   ќтот год, довольно веселый длЯ  ”абрицио,  длЯ  герцогини  был  ужасным
годом. ђаза три-четыре граф был на краю гибели; принц часто  хворал,  стал
поэтому еще трусливее, чем прежде, и весьма не прочь был уволить  графа  и
на него свалить вину в гнусных казнЯх, совершенных, однако, до  вступлениЯ
его в министерство. ЌастоЯщим любимцем принца, с которым он ни за  что  бы
не  рассталсЯ,  был  ђасси.  Ћпасность,  угрожавшаЯ  графу,  пробудила   в
герцогине горЯчую к нему привЯзанность; она больше не думала  о  ”абрицио.
—тобы придать приличный вид возможной отставке графа, она вдруг нашла, что
пармский климат, действительно несколько сырой, как и во  всей  ‹омбардии,
вреден длЯ ее  здоровьЯ.  Ќаконец,  после  нескольких  вспышек  немилости,
доходившей до того, что граф, премьер-министр, по три недели не получал от
принца аудиенции, Њоска взЯл верх  и  добилсЯ  назначениЯ  генерала  ”абио
Љонти, так называемого  либерала,  комендантом  крепости,  куда  заключали
либералов, осужденных ђасси.
   - …сли Љонти проЯвит снисходительность к заключенным,  -  говорил  граф
своей подруге,  -  он  попадет  в  опалу  как  Якобинец,  позабывший  долг
коменданта ради своих  политических  взглЯдов.  Ђ  если  он  покажет  себЯ
суровым, безжалостным, - к чему, думаетсЯ мне, у него большаЯ  склонность,
- ему уже не быть главой партии либералов, и он навлечет на себЯ ненависть
всех семей, у которых кто-нибудь из  близких  заключен  в  крепость.  ќтот
жалкий человек умеет подойти к принцу  с  благоговейным  видом,  готов  по
четыре раза в день переодеватьсЯ в соответствующие случаю  костюмы,  очень
сведущ в вопросах этикета, но с его ли умом лавировать на трудном  пути  и
не сломать себе шеи. ‚о всЯком случае со мной ему не справитьсЯ.
   Ќа следующий день после назначениЯ  генерала  Љонти  (событиЯ,  которым
закончилсЯ  министерский  кризис)  стало  известно,  что  в  Џарме   будет
издаватьсЯ газета ультрамонархического направлениЯ.
   - ‘колько раздоров породит такаЯ газета! - сказала герцогинЯ.
   - Ќу что ж! Њысль об ее издании, пожалуй, верх моей  изобретательности,
- смеЯсь, ответил граф. - Њало-помалу руководство газетой у  менЯ  отнимут
самые Ярые монархисты, - разумеетсЯ, против моей воли. џ уже  распорЯдилсЯ
назначить хорошее жалованье редакторам. ‘о всех  сторон  будут  добиватьсЯ
этих должностей. „ело это займет нас месЯца на два,  а  тем  временем  все
позабудут, какаЯ опасность мне грозила. „ве важные особы,  Џ.  и  „.,  уже
выставили свои кандидатуры.
   - Ќо в вашей газете будут печатать возмутительные нелепости!
   - џ на это и рассчитываю, - возразил граф.  -  Џринц  будет  читать  ее
каждое утро и  восхищатьсЯ  моими  взглЯдами,  -  ведь  Я  ее  основатель.
Ћтдельные мелочи он станет одобрЯть или порицать, и так пройдут  два  часа
из тех, которые он посвЯщает работе. ѓазета вызовет,  конечно,  нареканиЯ,
но к тому времени, когда поступЯт серьезные  жалобы,  -  то  есть  месЯцев
через восемь -  десЯть,  -  она  уже  полностью  будет  в  руках  махровых
монархистов. Ћтвечать придетсЯ им. ќта партиЯ мне  мешает,  и  Я  выступлю
против ее газеты. Ќо в конце концов лучше писать  самые  дикие  нелепости,
чем отправить на виселицу хоть  одного  человека.  Љто  помнит  нелепость,
напечатанную в официозной газете, через два года после  выхода  номера?  Ђ
вот сыновьЯ и родственники повешенного  будут  питать  ко  мне  ненависть,
котораЯ переживет менЯ и, пожалуй, сократит мою жизнь.
   ѓерцогинЯ  всегда  чем-нибудь   была   увлечена,   всегда   чувствовала
потребность в деЯтельности, не выносила праздности, ума у нее было больше,
чем у всего пармского двора, но  длЯ  успеха  в  интригах  ей  недоставало
терпениЯ и хладнокровиЯ. ‚се же она со страстным вниманием следила  теперь
за борьбой различных придворных партий и даже начала  приобретать  влиЯние
на принца. –арствующаЯ принцесса Љлара-Џаолина, окруженнаЯ  почестЯми,  но
скованнаЯ  правилами   самого   старозаветного   этикета,   считала   себЯ
несчастнейшей женщиной. ѓерцогинЯ ‘ансеверина принЯлась ухаживать за Ќей и
решила убедить ее, что она не так  уж  несчастна,  как  ей  кажетсЯ.  Ќадо
заметать, что принц виделсЯ с женой только полчаса в день,  за  обедом,  и
случалось, по целым неделЯм не обращалсЯ к ней ни с единым  словом.  "ѓ-жа
‘ансеверина попыталась все это изменить; она развлекала принца, и  это  ей
тем более удавалось, что она умела сохранЯть  полную  независимость.  „аже
если бы герцогинЯ и старалась, она  не  могла  бы  не  задевать  самолюбиЯ
глупцов, которыми кишел пармский двор. Ћна же совершенно не  умела  щадить
их и вызвала ненависть придворных лизоблюдов, захудалых графов и маркизов,
обычно имевших не больше пЯти тысЯч дохода. ‘ первых же дней она  заметила
это обстоЯтельство и старалась угодить только принцу и его  жене,  имевшей
беспредельное влиЯние на своего сына, наследного принца.  ѓерцогинЯ  умела
занЯть ќрнесто IV остроумной беседой и, пользуЯсь тем, что он  внимательно
прислушиваетсЯ к каждому ее слову, искусно  высмеивала  своих  врагов  при
дворе. ‘ тех пор как принц, по наущению  ђасси,  наделал  глупостей,  -  а
кровавые глупости непоправимы, - он нередко трепетал от страха, а еще чаще
томилсЯ скукой, унынием и завистью: ему жилось невесело, и  он  становилсЯ
угрюмым, когда замечал, что другие веселЯтсЯ; вид чужого счастьЯ  приводил
его в бешенство. "Ќадо скрывать нашу любовь", - сказала  герцогинЯ  своему
другу. € она дала понЯть принцу, что уже сильно  охладела  к  графу,  хотЯ
по-прежнему считает его человеком весьма достойным.
   ќто открытие осчастливило  его  высочество  на  целый  день.  ‚ремЯ  от
времени герцогинЯ вскользь упоминала о своем намерении ежегодно "брать  на
несколько месЯцев  отпуск",  чтобы  поездить  по  €талии,  которую  она  в
сущности совсем не знает; посмотреть Ќеаполь, ”лоренцию, ђим.  Ђ  ничто  в
мире не могло бы огорчить принца больше, чем такое стремление к бегству, -
это была одна из самых Явных его слабостей: всЯкий поступок, который могли
бы истолковать, как  презрение  к  столице  его  государства,  терзал  ему
сердце. Ћн понимал, что не в его власти удержать г-жу  ‘ансеверина,  между
тем г-жа ‘ансеверина бесспорно была  самой  блестЯщей  женщиной  в  Џарме.
Ќеслыханное дело - невзираЯ на итальЯнскую лень, пармскаЯ знать съезжалась
из всех окрестных  поместий  на  ее  _четверги_;  ее  приемные  дни  стали
настоЯщими празднествами:  почти  всегда  герцогинЯ  придумывала  длЯ  них
что-нибудь новое и увлекательное. Џринц горел желанием побывать  на  одном
из ее "четвергов". Ќо как на это решитьсЯ? Џосетить запросто дом  частного
лица! Џодобного нарушениЯ этикета никогда не допускал ни его отец,  ни  он
сам.
   Ћднажды в четверг шел дождь, было холодно;  вечером  принц  то  и  дело
слышал стук колес по мостовой на дворцовой площади, -  несомненно,  кареты
ехали ко дворцу ‘ансеверина. Џринца передергивало от нетерпеливой  досады:
другие веселЯтсЯ, а он, царствующий государь,  самодержец,  имеющий  право
веселитьсЯ больше, чем простые  смертные,  томитсЯ  скукой!  Ћн  позвонил,
вызвал дежурного флигель-адъютанта, - надо было спешно  расставить  дюжину
надежных агентов на улице, котораЯ вела от дворца его высочества ко дворцу
‘ансеверина. Џришлось ждать почти час, показавшийсЯ принцу целым веком,  и
двадцать раз за это времЯ  его  искушал  соблазн  выйти  на  улицу  очертЯ
голову, не думаЯ о кинжалах, не принимаЯ  никаких  предосторожностей;  но,
наконец, он поЯвилсЯ в первой  гостиной  г-жи  ‘ансеверина.  …сли  б  гром
грЯнул в этой гостиной, он не вызвал бы такого переполоха.  Џо  мере  того
как принц проходил по Ярко освещенным  покоЯм,  шум  и  веселье  мгновенно
сменЯлись растерЯнным молчаньем, все  смотрели  на  него,  широко  раскрыв
глаза. Џридворные были в Явном смЯтении, и только герцогинЯ  нисколько  не
казалась удивленной. Љогда, наконец, к гостЯм вернулсЯ дар речи, первой их
заботой  было  обсудить  важный  вопрос:  предупредили  ли   герцогиню   о
высочайшем посещении, или оно Явилось длЯ нее такой же неожиданностью, как
и длЯ всех собравшихсЯ?
   Џринц провел времЯ  очень  весело,  а  кончилсЯ  этот  вечер  маленьким
событием,  которое  покажет  читателю  всю  непосредственность   характера
герцогини, а также  беспредельную  власть,  которой  она  достигла,  ловко
намекаЯ на возможный свой отъезд.
   ЏровожаЯ принца, который на прощанье наговорил ей  всЯких  любезностей,
она вдруг дерзнула высказать ему внезапно возникшую у нее мысль  и  притом
сделала это совсем просто, как нечто вполне обычное.
   - ‚аше высочество, если бы  вы  пожелали  порадовать  принцессу  такими
приЯтными речами, какие вы милостиво говорите мне сейчас, вы  осчастливили
бы менЯ гораздо более, чем комплиментами моей красоте. Џраво, ни за что на
свете Я не хотела бы, чтобы принцесса  косо  посмотрела  на  лестный  знак
вниманиЯ, которым вы почтили менЯ сегоднЯ.
   Џринц пристально взглЯнул на нее и сухим тоном ответил:
   - Њне думаетсЯ, Я властен бывать везде, где пожелаю.
   ѓерцогинЯ покраснела.
   - џ только хотела, - тотчас сказала она, - избавить ваше высочество  от
лишнего  беспокойства,  так  как  этот  четверг  последний:  Я  уезжаю  на
некоторое времЯ в Ѓолонью или во ”лоренцию.
   Љогда герцогинЯ вернулась в гостиные, все  считали,  что  она  достигла
вершины августейших милостей, а на деле она дерзнула сделать то,  на  что,
пожалуй, никто и никогда еще не отваживалсЯ в Џарме. Ћна знаком  подозвала
графа, тот оставил партию в вист и последовал за  нею  в  маленькую,  Ярко
освещенную гостиную, где никого не было.
   - ‚ы поступили очень смело, - сказал  он  герцогине,  -  Я  бы  вам  не
посоветовал этого. Ќо в горЯчо любЯщем сердце,  -  добавил  он  смеЯсь,  -
счастье усиливает любовь, и если вы уедете завтра утром, Я уеду  вслед  за
вами вечером. Њаленькую эту задержку вызовет только необходимость передать
министерство финансов - обузу, которую Я имел глупость взЯть на  себЯ;  но
за четыре часа умелой работы можно  передать  кассу  любого  казначейства.
‚ернемсЯ к гостЯм, дорогой друг, и  будем  блистать  лучами  министерского
тщеславиЯ без малейшего стеснениЯ,  -  ведь  это,  может  быть,  последний
спектакль,  который  мы  даем  в  Џарме.  …сли  наш  самодур  сочтет  себЯ
оскорбленным, он способен на все, - он  называет  это:  _дать  острастку_.
Љогда гости разъедутсЯ, мы обсудим, как вам  покрепче  забаррикадироватьсЯ
на эту ночь, но, пожалуй, лучше всего вам отправитьсЯ немедленно на берега
Џо, в ваше поместье ‘акка, - оттуда, по счастью,  всего  полчаса  езды  до
австрийской границы.
   „лЯ  любви  и  гордости  герцогини  это  была  минута  блаженства;  она
посмотрела на графа, и глаза ее увлажнились  слезами.  ‘  какой  легкостью
этот человек готов был отказатьсЯ ради нее от власти всемогущего министра,
окруженного льстецами, от почестей,  почти  равных  тем,  какие  воздавали
монарху. € она вышла в гостиные, сиЯЯ от  радости.  ‚се  увивались  вокруг
нее.
   - Љак счастье изменило герцогиню, - шептались меж собой  придворные.  -
…е не узнать. Ќаконец-то эта надменнаЯ особа, котораЯ мнит себЯ выше всех,
удостоила оценить непомерную милость, оказанную ей нынче государем.
   Љ концу вечера граф подошел к ней.
   - Њне нужно кое-что сообщить вам, - сказал он.
   ’отчас гости, теснившиесЯ вокруг нее, отошли в сторону.
   - ‚ернувшись во дворец, - продолжал граф, - принц приказал  доложить  о
себе своей супруге. ‚ообразите ее изумление! "џ пришел рассказать  вам,  -
заЯвил он принцессе, - какой приЯтный,  весьма  приЯтный  вечер  провел  Я
сегоднЯ  у  ‘ансеверина.  Ћна  просила  менЯ  подробно  описать  вам,  как
переделан теперь ее старый  закопченный  дворец".  ‡атем  принц  уселсЯ  и
принЯлсЯ описывать все ваши гостиные. Ћн провел  у  жены  больше  двадцати
пЯти минут. Џринцесса плакала от радости и при всем  своем  уме  не  могла
найти ни одного слова, чтобы поддержать беседу в том  легком  тоне,  какой
его высочество пожелал придать ей.
   —то бы ни говорили о принце итальЯнские либералы, он не  был  таким  уж
злым человеком. Џравда,  он  приказал  бросить  в  тюрьмы  довольно  много
либералов, но сделал он это из страха и  нередко  повторЯл,  словно  желаЯ
смЯгчить  некоторые  воспоминаниЯ:  "‹учше  самому  убить   дьЯвола,   чем
дожидатьсЯ, чтобы он тебЯ убил".
   Ќа следующий  день  после  упомЯнутого  нами  "четверга"  принц  был  в
прекрасном  расположении  духа,  ибо  совершил  два  похвальных  поступка:
побывал в гостЯх у герцогини и поговорил со  своей  женой.  ‡а  обедом  он
опЯть удостоил  побеседовать  с  принцессой,  -  словом,  "четверги"  г-жи
‘ансеверина произвели во дворце домашнюю революцию, о которой  трубили  по
всей Џарме. ђаверси была потрЯсена, а герцогинЯ  радовалась  вдвойне:  она
оказалась полезной своему возлюбленному и убедилась, что он влюблен в  нее
еще больше, чем прежде.
   - € все это из-за  одной  неосторожной  мысли,  котораЯ  пришла  мне  в
голову, - говорила она графу. - ђазумеетсЯ, в ђиме или в Ќеаполе Я была бы
более свободна, но разве  Я  там  найду  такую  занимательную  игру?  Ќет,
конечно, нет! Ђ к тому же вы, дорогой граф, даете мне счастье.


        7

   Њелочи придворных  интриг,  подобные  тем,  о  которых  мы  рассказали,
занимают большое место и в истерии четырех последующих лет. Љаждую весну в
Џарму приезжала маркиза дель „онго с обеими дочерьми и гостила два  месЯца
во дворце ‘ансеверина и в поместье ‘акка  на  берегу  Џо;  во  времЯ  этих
встреч было немало отрадных минут и много говорилось о ”абрицио; но за все
эти годы граф ни разу не  позволил  ему  побывать  в  Џарме.  ѓерцогине  и
министру, конечно, приходилось  иногда  заглаживать  опрометчивые  выходки
”абрицио,  но  в  общем  он  вел  себЯ  довольно  благоразумно,   следовал
полученным  указаниЯм  и  действительно  производил  впечатление  молодого
вельможи,  изучающего  богословие,  но  не  собирающегосЯ  стать  образцом
добродетелей. ‚ Ќеаполе он страстно увлексЯ изучением античной древности и
занЯлсЯ раскопками, - это увлечение  почти  вытеснило  у  него  страсть  к
лошадЯм. Ћн  даже  продал  своих  английских  скакунов,  чтобы  продолжить
раскопки в Њизене (*59), где нашел бюст ’ибериЯ,  изображавший  императора
еще молодым; эта находка, занЯвшаЯ одно из первых  мест  среди  памЯтников
античности, доставила ему, пожалуй, самое большое  удовольствие  из  всех,
какие выпали на его долю в Ќеаполе. „уша у него была слишком  возвышеннаЯ,
длЯ  того  чтобы  он  стремилсЯ  подражать  своим  сверстникам,   например
придавать сколько-нибудь важное значение любовным интригам. ђазумеетсЯ,  у
него не было недостатка в любовницах, но все они не играли никакой роли  в
его жизни, и, невзираЯ на молодость, он, можно  сказать,  совсем  не  знал
любви; но из-за  этого  его  любили  еще  сильнее.  Ќичто  не  мешало  ему
действовать с величайшим хладнокровием, - длЯ него все молодые  и-красивые
женщины были равны, и каждый роман имел перед  прежним  лишь  преимущество
привлекательной новизны. ‚ последний год его пребываниЯ в Ќеаполе одна  из
самых прославленных в городе красавиц совершила ради него немало безумств;
сначала это его забавлЯло, а потом страшно наскучило, Я он рад был  уехать
из этого города, главным образом  потому,  что  избавлЯлсЯ  тем  самым  от
назойливого вниманиЯ очаровательной  герцогини  д'Ђ***.  ‚  1821  году  он
прилично выдержал экзамены; его "наставник", то есть руководитель занЯтий,
получил крест и подарок,  и  ”абрицио  уехал,  горЯ  нетерпением  увидеть,
наконец,  Џарму,  о  которой  так  много  думал.  ’еперь   он   именовалсЯ
"монсиньор" и ехал в карете,  запрЯженной  четверкой  лошадей;  однако  на
последней станции он приказал заложить только  пару,  а  прибыв  в  город,
велел остановитьсЯ перед церковью ‘ан-„жованни, -  там  находилась  пышнаЯ
гробница архиепископа Ђсканьо дель „онго, его прадеда и  автора  латинской
"ђодословной". Ћн помолилсЯ у  гробницы  и  пешком  отправилсЯ  во  дворец
герцогини, котораЯ ждала его только через несколько дней. “ нее в гостиной
было много народу, но вскоре их оставили одних.
   - Ќу что, ты довольна мной? - спросил он, бросившись обнимать ее. - Ђ Я
благодарЯ тебе счастливо прожил в Ќеаполе четыре года, вместо  того  чтобы
скучать в Ќоваре с любовницей, одобренной полицией.
   ѓерцогинЯ не могла опомнитьсЯ от изумлениЯ: она не узнала бы  ”абрицио,
встретив его на улице. …й казалось,  что  он  стал  одним  из  красивейших
молодых людей в €талии, и это было верно: во  всем  его  облике  поЯвилось
какое-то особое обаЯние. Љогда герцогинЯ отправлЯла его в Ќеаполь, у  него
были  повадки  молодого  сорванца,  и  хлыст,  с  которым  он  никогда  не
расставалсЯ, казалсЯ неотъемлемой  частью  его  существа;  теперь  же  при
посторонних манеры его отличались благородной сдержанностью, а в  семейном
кругу она вновь увидела в нем юношескую пылкость. Ћн, точно алмаз,  только
выиграл от шлифовки. Ќе прошло и часа после приезда ”абрицио,  как  ЯвилсЯ
граф  Њоска,  пожалуй  что  преждевременно.  ”абрицио  в   таких   учтивых
выражениЯх говорил с ним о Џармском кресте, пожалованном  его  наставнику,
так горЯчо благодарил и за другие милости, о которых не  решалсЯ  говорить
столь же открыто, проЯвил так  много  такта,  что  министр  с  первого  же
взглЯда составил о нем благоприЯтное суждение.
   - ‚аш племЯнник будет украшением всех  высоких  постов,  которых  вы  в
дальнейшем добьетесь длЯ него, - шепнул он герцогине.
   ‚се шло прекрасно, пока  министр,  очень  довольный  молодым  ”абрицио,
обращал внимание только на его слова  и  манеры,  но  вдруг,  взглЯнув  на
герцогиню, он  заметил,  что  у  нее  какое-то  странное  выражение  глаз.
"Њолодой человек произвел здесь большое впечатление", -  подумал  он.  ќто
была горькаЯ мысль; графу  уже  минуло  пЯтьдесЯт,  а  все  значение  этих
жестоких  слов  может  почувствовать  лишь  безумно  влюбленный   мужчина.
Љонечно, граф был человек очень добрый и вполне достойный любви,  если  не
считать его суровости на посту  министра.  Ќо  теперь  ему  казалось,  что
роковые слова "пЯтьдесЯт лет" бросают черную тень на всю его жизнь, и  это
могло сделать его жестоким. ‚ течение пЯти лет, с тех пор  как  он  убедил
герцогиню переехать в Џарму, его нередко терзала ревность, особенно первое
времЯ, но никогда длЯ этого не было серьезных оснований. Ћн даже думал - и
думал совершенно правильно, - что герцогинЯ, лишь длЯ того чтобы  упрочить
свою власть над  его  сердцем,  лишь  длЯ  вида  выказывает  благосклонное
внимание кому-нибудь из придворных красавцев. Ћн,  например,  был  уверен,
что она  отвергла  ухаживание  самого  принца,  который  по  этому  поводу
произнес весьма поучительные слова.
   - Ќо если бы Я откликнулась на лестное внимание  вашего  высочества,  -
смеЯсь, сказала герцогинЯ, - с какими же  глазами  поЯвилась  бы  Я  перед
графом?
   - „а... џ был бы почти так же смущен, как и вы.  Њилый  граф!  ‚едь  он
друг мне! Ќо затруднение легко устранить, - Я уже подумал  об  этом;  граф
будет сидеть в крепости до конца своих дней.
   ‚стреча с ”абрицио  преисполнила  герцогиню  такой  радостью,  что  она
совсем не беспокоилась о том, какие мысли может вызвать у графа  выражение
ее глаз. Њысли эти оказались мучительными, а подозрениЯ - неисцелимыми.
   ђовно через  два  часа  после  приезда  ”абрицио  был  принЯт  принцем.
ЏредвидЯ, какой эффект  произведет  в  свете  эта  немедленнаЯ  аудиенциЯ,
герцогинЯ уже два месЯца просила о ней. ’акаЯ милость сразу  же  поставила
бы ”абрицио в особое положение; предлогом длЯ нее послужило то, что  он  в
Џарме лишь проездом и спешит в Џьемонт повидатьсЯ с матерью. ‚ ту  минуту,
когда герцогинЯ в очаровательной записочке известила принца, что  ”абрицио
приехал и ждет его  повелений,  ќрнесто  IV  скучал.  "Ќу,  сейчас  увидим
дурачка и свЯтошу, - подумал он. - ”изиономиЯ у него, вероЯтно, пошлаЯ или
угрюмаЯ". Љомендант города уже доложил  ему,  что  ”абрицио  первым  делом
посетил гробницу своего прадеда-архиепископа. ‚ошел ”абрицио. Џринц увидел
высокого молодого человека, которого можно было бы принЯть за офицера,  не
будь на нем фиолетовых чулок. ќта маленькаЯ неожиданность прогнала  скуку.
"Ќу, длЯ такого молодца у менЯ будут просить бог весть  каких  милостей  -
всех, какими Я могу одарить. Ћн только что приехал и, конечно, взволнован.
‡аговорю с ним о  политике,  покажу  себЯ  Якобинцем.  Џослушаем,  что  он
ответит".
   Џосле первых милостивых слов принц спросил ”абрицио:
   - Ќу как, монсиньор? ‘частлив ли народ в Ќеаполе? ‹юбит ли он королЯ?
   - ‚аше высочество,  -  ответил  ”абрицио  не  задумываЯсь,  -  когда  Я
проходил по улицам, менЯ восхищала превосходнаЯ выправка солдат  различных
полков его  королевского  величества;  хорошее  общество,  как  и  должно,
почитает  своего  повелителЯ;  но,  признаюсь,  Я  никогда  в   жизни   не
разговаривал с людьми низкого званиЯ о  чем-либо  ином,  кроме  услуг,  за
которые Я им платил.
   "—ерт возьми! - подумал принц. - ‚от так птица! •орошо  его  вышколили!
“знаю искусницу ‘ансеверина".
   “влекшись игрой, принц с большой ловкостью старалсЯ заставить  ”абрицио
высказатьсЯ на запретные темы.  Њолодой  дипломат,  возбужденный  чувством
опасности, находил великолепные ответы.
   - Ћткрыто выказывать любовь к своему государю,  -  говорил  он,  -  это
почти дерзость. Ќаш долг - слепо повиноватьсЯ ему.
   ‚идЯ такую осторожность, принц даже рассердилсЯ.  "ЉажетсЯ,  к  нам  из
ЌеаполЯ приехал умник. ’ерпеть не могу эту породу! “мный человек,  как  ни
стараетсЯ добросовестно следовать благим принципам,  всегда  в  чем-нибудь
окажетсЯ сродни ‚ольтеру и ђуссо".
   Џринц усматривал какой-то вызов себе в безупречности манер и  в  полной
неуЯзвимости  ответов  молодого  человека,  только  что  соскочившего   со
школьной скамьи, - его предположениЯ не  оправдались.  ‚миг  он  переменил
тактику и, сказав несколько слов о великих принципах устроениЯ общества  и
государства, продекламировал, применительно к  обстоЯтельствам,  несколько
изречений ”енелона, которые в детстве его заставлЯли твердить наизусть длЯ
будущих аудиенций.
   - Џринципы эти, конечно, удивлЯют вас, молодой  человек,  -  сказал  он
”абрицио (в начале аудиенции он назвал его "монсиньор" и  решил  повторить
это на прощанье, но в беседе считал более уместным, белее  подходЯщим  длЯ
патетических тирад прибегать к дружескому обращению), - да, эти  принципы,
конечно, удивлЯют вас, молодой человек. Џризнаюсь, они совсем не похожи на
_осанну самодержавию_ (он так и сказал!), которую вы  каждый  день  можете
видеть в моей официозной  газете.  Ќо,  боже  мой,  что  Я  говорю!  Ќаших
газетных писак вы, конечно, не читаете!
   - Џрошу прощениЯ, ваше высочество, Я не только читаю  пармскую  газету,
но нахожу, что в ней пишут довольно хорошо, и так же, как  эта  газета,  Я
полагаю, что все, произошедшее с тысЯча семьсот пЯтнадцатого года, то есть
со  времени  смерти  ‹юдовика  —етырнадцатого,  было  и  преступлением   и
глупостью. ‚еличайшее счастье длЯ человека - спасение души, об  этом  двух
мнений быть не может, ибо  блаженство  это  будет  длитьсЯ  вечно.  ‘лова:
_свобода, справедливость,  счастье  длЯ  большинства  людей_  -  гнусны  и
преступны: они порождают привычку к спорам и недоверие. Џалата  депутатов,
например, имеет право _выразить недоверие_  тому,  что  эти  люди  именуют
_кабинетом  министров_.  Ђ  лишь  только  поЯвитсЯ  роковаЯ   привычка   к
недоверию, по слабости человеческой ее распространЯют на все; люди доходЯт
до того, что терЯют доверие к библии, предписаниЯм церкви, традициЯм и так
далее, и тогда им уготована гибель. „опустим на мгновенье, что недоверие к
власти государей, помазанников божьих, принесло бы  счастье  людЯм  (мысль
ложнаЯ  и  преступнаЯ,  но  допустим  ее),  однако  каждый  человек  может
рассчитывать на какие-нибудь двадцать - тридцать лет жизни, а  что  значит
полвека и даже целое столетие счастьЯ по сравнению с вечными муками, и так
далее.
   ‚идно было, что ”абрицио стараетсЯ выразить свои мысли как можно  Яснее
и понЯтнее длЯ собеседника, а вовсе не пересказывает заученный урок.
   ‚скоре  принц  оставил  всЯкую  попытку  состЯзатьсЯ  с  этим   юношей,
смущавшим его своими простыми, сдержанными манерами.
   - Џрощайте, _монсиньор_,  -  внезапно  сказал  он.  -  џ  вижу,  что  в
Ќеаполитанской духовной