ли тот когда-нибудь попадетсЯ ему на глаза. †ивописца, на беду
свою поЯвившегосЯ во времЯ этого приступа бешенства, он  схватил  за  горло,
крича,  что  тот  погубил  его  своим  дурацким  поведением;  и,   по   всей
вероЯтности, беднЯга Џелит был бы задушен,  не  вступись  за  него  „жолтер,
который  умолЯл  своего  питомца  сжалитьсЯ  над  несчастным  и  с   великим
беспокойством пыталсЯ  узнать  причину  этого  Яростного  нападениЯ.  Ћн  не
получил  никакого  ответа,  если   не   считать   ответом   невразумительные
ругательства. Љогда же живописец призвал  бога  в  свидетели  того,  что  не
совершил никакого поступка, противоречившего его  желаниЯм,  гувернер  начал
всерьез подумывать о том, что необузданность Џеригрина перешла  в  подлинное
безумие, да и сам едва не рехнулсЯ от такого предположениЯ. †елаЯ с  большей
уверенностью  судить  о   том,   какое   лечение   следует   применить,   он
воспользовалсЯ своим авторитетом и прибег к дару красноречиЯ с целью  узнать
непосредственную причину  безумиЯ  Џеригрина.  Ћн  не  поскупилсЯ  на  самые
патетические мольбы и даже пролил слезы, взываЯ к нему; как только  пронессЯ
первый порыв урагана, Џикль устыдилсЯ своего безрассудства и ушел к  себе  в
комнату, чтобы собратьсЯ с мыслЯми. Ћн запер дверь на ключ и, еще раз прочтЯ
роковое послание, начал колебатьсЯ в  своей  оценке  характера  и  намерений
особы, написавшей ему. €ной раз он готов был считать ее одной из  тех  нимф,
которые, под  маской  невинности  и  простодушиЯ,  охотЯтсЯ  за  сердцами  и
кошельками неосмотрительных и неопытных юнцов. ќта догадка была ему  внушена
злобой,  порожденной  разочарованием;  но,  припомнив  все  ее  поступки   и
воскресив в памЯти ее прелести, он смЯгчил свой суровый приговор,  и  сердце
его высказалось в защиту  ее  искренности.  Ћднако  это  соображение  только
усилило горечь утраты, и ему грозила опасность снова впасть в отчаЯние, если
бы волнение его не утихло благодарЯ  надежде  вновь  увидетьсЯ  с  ней  либо
случайно, либо в результате усердных и настойчивых поисков, которые он решил
предпринЯть немедленно. “  него  были  основаниЯ  полагать,  что  сердце  ее
склонитсЯ к нему  вопреки  ее  добродетельному  решению,  и  он  рассчитывал
встретить капуцина, знаЯ,  что  в  любое  времЯ  может  воспользоватьсЯ  его
услугами. Ћн утешилсЯ этими рассуждениЯми, и душевное его смЯтение улеглось.
Ќе прошло и двух часов, как он, уже овладев собой, присоединилсЯ к  обществу
и попросил прощениЯ у живописца  за  допущенную  с  ним  вольность,  причину
которой  обещал  открыть  позднее.  Џелит  готов  был  на   любых   условиЯх
примиритьсЯ с тем, кто помогал ему  сохранЯть  равновесие  в  борьбе  с  его
врагом доктором, а мистер  „жолтер  был  безмерно  обрадован  выздоровлением
своего питомца.


        ѓ‹Ђ‚Ђ LIX

     Џеригрин встречает миссис •орнбек и утешаетсЯ в  своей  потере.  -  …го
камердинер ссоритсЯ с ее дуэньей, но находит средство ее умиротворить

     Љогда все вошло, таким образом, в свое русло, они  вместе  пообедали  в
полном спокойствии. Џод вечер Џеригрин  притворилсЯ,  будто  остаетсЯ  дома,
чтобы писать письма, а спутники его ушли в кофейню, после чего  он  приказал
нанЯть карету  и  вместе  со  своим  камердинером,  единственным  человеком,
посвЯщенным в нынешние его планы, поехал на променаду, куда  в  летнюю  пору
отправлЯютсЯ по вечерам все великосветские леди и где он надеЯлсЯ увидеть  и
свою беглЯнку.
     ‘делав круг по аллее и  пристально  вглЯдевшись  во  всех  находившихсЯ
здесь женщин, он  заметил  вдали  ливрею  •орнбека  на  лакее,  стоЯвшем  на
запЯтках кареты. ’огда он приказал своему слуге навести  справки  касательно
упомЯнутого экипажа, а  сам  поднЯл  стекло  своей  кареты,  чтобы  остатьсЯ
неузнанным, покуда не получит сведений, коими  можно  руководствоватьсЯ  при
этой неожиданной  встрече,  котораЯ  уже  начинала  занимать  его  нарЯду  с
первоначальной целью его прогулки, хотЯ и  не  могла  отвлечь  от  мыслей  о
прекрасной незнакомке.
     …го Њеркурий, вернувшись с разведки, доложил, что  в  карете  находЯтсЯ
только миссис •орнбек и пожилаЯ женщина, весьма похожаЯ  на  дуэнью,  и  что
лакей уже  не  тот,  который  служил  у  них  во  ”ранции.  Ћбодренный  этим
сообщением, наш герой приказал подъехать вплотную к их карете с той стороны,
где сидела бывшаЯ его любовница, и  обратилсЯ  к  ней  с  приветствием.  Љак
только эта леди увидела своего кавалера, румЯнец на ее щеках вспыхнул  Ярче,
и она воскликнула:
     _ „орогой брат! Љак Я рада вас видеть! Џожалуйста,  пересЯдьте  в  нашу
карету.
     Ћн тотчас понЯл намек,  исполнил  ее  просьбу  и  с  большой  нежностью
поцеловал новообретенную сестру.
     ‚идЯ, что ее спутница крайне удивлена и  встревожена  этой  неожиданной
встречей, миссис •орнбек, с целью рассеЯть ее подозрениЯ и  в  то  же  времЯ
дать указаниЯ своему любовнику, сообщила ему, что его брат (она имела в виду
своего супруга) по случаю недомоганиЯ уехал на несколько  недель  в  ‘па  по
совету врачей и что из последнего его письма  она  с  радостью  узнала,  что
здоровье его поправлЯетсЯ. Њолодой джентльмен выразил свое  удовольствие  по
поводу этой новости, заметив с родственной заботливостью, что если  бы  брат
щадил свое здоровье, его друзьЯм в Ђнглии не пришлось  бы  сетовать  на  его
отсутствие и болезнь, котораЯ заставила  его  покинуть  отечество  и  родню.
‡атем он с притворным изумлением спросил, почему она не  отправилась  вместе
со своим супругом, и узнал, что нежнаЯ любовь помешала  ему  подвергнуть  ее
тЯготам путешествиЯ, ибо дорога пролегала среди скал, почти неприступных.
     Љогда сомнениЯ дуэньи были рассеЯны этими  вступительными  фразами,  он
завел  речь  об  увеселительных  местах  в  этом  городе  и,  между  прочим,
осведомилсЯ, была ли она в "‚ерсале". ’ак называетсЯ таверна на  канале,  на
расстоЯнии примерно двух миль от города, при которой есть приличный сад  длЯ
гулЯньЯ.  Џолучив  отрицательный  ответ,  он  вызвалсЯ  проводить  ее   туда
немедленно, но компаньонка, котораЯ  до  сей  поры  сидела  молча,  восстала
против этого предложениЯ, сказав им на ломаном английском  Языке,  что,  так
как леди находитсЯ на ее попечении, она провинитсЯ перед мистером •орнбеком,
если разрешит ей посетить такое подозрительное место.
     - “верЯю вас, сударынЯ, - сказал  смелый  кавалер,  -  вы  можете  быть
совершенно спокойны;  за  последствиЯ  отвечать  буду  Я  и  обещаю  вам  не
навлекать на вас неудовольствиЯ брата.
     ‡атем он приказал кучеру ехать в указанное место и распорЯдилсЯ,  чтобы
его собственнаЯ карета следовала за ними вместе с  камердинером,  тогда  как
стараЯ дама, внЯв его убеждениЯм, спокойно подчинилась его власти.
     Џрибыв в назначенное место, он помог обеим леди выйти из кареты  и  тут
только заметил, что дуэньЯ хрома, каковым обстоЯтельством он не  постеснЯлсЯ
воспользоватьсЯ, ибо, как только они вышли и  выпили  по  стакану  вина,  он
предложил сестре прогулЯтьсЯ по саду. •отЯ компаньонка ухитрЯлась  почти  не
спускать с них глаз, они насладились интимной беседой, причем Џеригрин узнал
подлинную причину ее пребываниЯ в Ѓрюсселе, тогда как ее супруг отправилсЯ в
‘па, - причину, заключавшуюсЯ в том, что супруг страшилсЯ нового общества  и
знакомств, от коих ревность его побуждала оберегать ее; наш влюбленный узнал
также, что она прожила три недели в монастыре в ‹илле, откуда была взЯта  по
собственному его желанию,  так  как  он  не  мог  долее  обходитьсЯ  без  ее
общества,  и,  наконец,  что  компаньонка   ее   была   сущим   драконом   и
порекомендовал ее мистеру •орнбеку один испанский купец, за чьей  женой  она
присматривала до самой ее смерти. Ћднако миссис •орнбек весьма сомневалась в
том, что преданность ее устоит перед деньгами и крепкими напитками. Џеригрин
обещал проделать этот опыт перед отъездом, и они сговорились провести ночь в
"‚ерсале", если стараниЯ его увенчаютсЯ успехом.
     Џосле прогулки, предпринЯтой с целью истощить силы дуэньи, дабы она тем
охотнее согласилась восстановить их стаканом вина, они вернулись в  таверну,
и бокал, наполненный возбуждающим напитком, был предложен и осушен.  Ќо  так
как он не возымел того Явного эффекта, на какой надеЯлсЯ Џеригрин, и  стараЯ
леди заметила, что становитсЯ уже  поздно  и  скоро  запрут  ворота,  он  на
прощание снова наполнил стаканы и уговорил  ее  выпить.  Љровь  у  нее  была
слишком холоднаЯ, чтобы согретьсЯ даже от  такой  неумеренной  дозы,  тотчас
взбудоражившей мозг нашего  юноши,  который,  развеселившись,  ошеломил  эту
женщину-Ђргуса  таким  обилием  комплиментов,  что  от  его  любезности  она
опьЯнела больше, чем от выпитого вина. Љогда в разгар весельЯ он засунул  ей
за корсаж кошелек, она как будто забыла о том, что  надвигаетсЯ  ночь,  и  с
согласиЯ своей спутницы принЯла его предложение поужинать.
     ќто была великаЯ победа, одержаннаЯ  нашим  искателем  приключений,  и,
однако,  он  угадывал,  что  компаньонка   неправильно   истолковывает   его
поведение,  воображаЯ,  будто  на  нее  направлена  страсть,  в  которой  он
признавалсЯ. ’ак как длЯ исправлениЯ  этой  ошибки  оставалось  только  одно
средство - напоить ее так, чтобы сознание ее угасло, - он поспешно обратилсЯ
к бутылке. Љомпаньонка так долго от него не отставала, не  проЯвлЯЯ  никаких
признаков опьЯнениЯ, что у него самого все заплЯсало  перед  глазами,  и  он
понЯл, что, прежде чем удастсЯ осуществить его затею,  он  будет  совершенно
непригоден длЯ  всех  любовных  утех.  Џосему  он  прибег  к  помощи  своего
камердинера, который понЯл его с первого слова и охотно согласилсЯ взЯть  на
себЯ роль, прелюдию к коей  разыграл  его  господин.  Љогда  дело  это  было
улажено к полному его удовольствию, а ночь спорила  с  рассветом,  Џеригрин,
воспользовавшись случаем, начал нежно нашептывать  на  ухо  своей  дульцинее
обещаниЯ навестить ее, когда его сестра удалитсЯ в свою спальню, и умолЯл ее
оставить дверь незапертой.
     ‘ообщив эту приЯтную весть, он сделал такое  же  предупреждение  миссис
•орнбек, когда провожал ее в спальню; и как только мрак и тишина  воцарились
в доме, он и его верный оруженосец тронулись в путь  и  разошлись  в  разные
стороны.  ‚се  соответствовало  бы  их  желаниЯм,  если  бы  камердинер   не
погрузилсЯ в сон подле своей  любовницы  и,  мучимый  кошмаром,  не  возопил
голосом, столь непохожим на голос ее  предполагаемого  поклонника,  что  она
тотчас обнаружила свою ошибку. ђазбудив его щипком  и  громким  визгом,  она
пригрозила  подать  на  него  в  суд  за  изнасилование  и   осыпала   всеми
ругательствами, какие ей подсказывало бешенство и разочарование.
     ”ранцуз, убедившись, что разоблачен, проЯвил исключительное присутствие
духа и изворотливость. Ћн умолЯл  ее  успокоитьсЯ  ради  ее  же  собственной
репутации,  каковаЯ  была  ему  бесконечно  дорога,  и  уверЯл,  что  питает
глубочайшее уважение к ее особе. …го доводы произвели впечатление на дуэнью,
котораЯ, опомнившись, понЯла суть дела и решила, что в ее интересах прийти к
соглашению. Џоэтому она принЯла извинениЯ своего любовника при условии,  что
он загладит женитьбой оскорбление, ей нанесенное,  и  в  этом  отношении  он
успокоил ее сердце, не скупЯсь на клЯтвы, которые давал с готовностью,  хотЯ
отнюдь не намеревалсЯ сдержать слово.
     Џеригрин, который был встревожен ее воплем и бросилсЯ к двери, готовЯсь
вмешатьсЯ, если того  потребуют  обстоЯтельства  дела,  подслушал  разговор,
закончившийсЯ таким соглашением, и вернулсЯ к  своей  возлюбленной,  котораЯ
очень позабавилась рассказом об этом происшествии, предвидЯ, что  в  будущем
она не встретит стеснений и препЯтствий со стороны сурового своего стража.


        ѓ‹Ђ‚Ђ LX

     •орнбека уведомлЯют о встрече его жены с Џеригрином,  против  коего  он
замышлЯет козни, которые не достигают цели благодарЯ вмешательству Џайпса. -
‘упруга  окунают  в  воду  в  наказание  за  его  замысел,  а  нашего  героЯ
задерживает патруль

     Ћднако оставалсЯ еще один человек неподкупленный,  и  это  был  не  кто
иной, как ее лакей, чье молчание наш герой попыталсЯ  купить  поутру  щедрым
подарком, который тот принЯл,  не  скупЯсь  на  изъЯвлениЯ  благодарности  и
предлагаЯ  услуги;  но  эта  учтивость  была  лишь  маской,  скрывавшей  его
намерение осведомить своего господина обо всем, что  произошло.  ќтот  лакей
был нанЯт не только  шпионить  за  госпожой,  но  и  следить  за  поведением
компаньонки, и ему посулили завидное вознаграждение,  если  он  когда-нибудь
обнаружит нечто  преступное  или  подозрительное  в  ее  поступках.  —то  же
касаетсЯ до лакеЯ, привезенного ими из Ђнглии, то он был приставлен к  особе
своего господина, чье доверие утратил, давши ему совет избегать крутых  мер,
чтобы вернуть супругу, котораЯ своими провинностЯми  навлекла  на  себЯ  его
гнев.
     ‹акей-фламандец, исполнЯЯ взЯтые  на  себЯ  обЯзанности,  с  первой  же
почтой написал •орнбеку, сообщаЯ со  всеми  подробностЯми  о  приключении  в
"‚ерсале" и тщательно описав нежданно  объЯвившегосЯ  брата,  после  чего  у
супруга не осталось никаких оснований сомневатьсЯ в том, что это прежний его
обидчик; в крайней Ярости он решил устроить засаду длЯ  этого  насильника  и
раз навсегда лишить его возможности нарушать покой, поддерживаЯ  сношениЯ  с
его супругой.
     Њеж тем любовники наслаждались без всЯких помех, и намерение  Џеригрина
навести справки о прекрасной незнакомке было временно отложено. …го дорожные
спутники  недоумевали  по  поводу   загадочного   его   поведениЯ,   которое
преисполнило „жолтера смЯтением и ужасом. ‘ей заботливый руководитель  столь
хорошо изучил на опыте нрав своего  питомца,  что  дрожал  от  страха  перед
каким-либо  неожиданным  происшествием  и  жил  в  вечной  тревоге,  подобно
человеку, разгуливающему под стенами башни, грозЯщей обвалом.  ЋпасениЯ  его
отнюдь не рассеЯлись, когда молодой  джентльмен,  узнав,  что  всЯ  компаниЯ
выражает намерение ехать в Ђнтверпен, заЯвил, что они вольны следовать своим
желаниЯм, но сам он решил остатьсЯ еще на несколько  дней  в  Ѓрюсселе.  ќто
заЯвление убедило гувернера в том,  что  он  увлечен  какой-то  интригой.  ‚
горькой досаде „жолтер осмелилсЯ высказать свои подозрениЯ и напомнить ему о
тех  опасных  положениЯх,  в  какие  он  попадал  прежде  вследствие   своей
опрометчивости.
     Џеригрин добродушно выслушал его  предостережение  и  обещал  поступать
осмотрительно, чтобы защитить себЯ  на  будущее  времЯ  от  всех  неприЯтных
последствий; однако в тот же вечер поведение его Ясно подтвердило,  что  его
благоразумие выражалось лишь в пустых словах. Ћн, по обыкновению,  условилсЯ
провести ночь с миссис •орнбек и часам к  девЯти  поспешил  к  ней,  но  его
остановил на улице старый его уволенный друг, ’омас Џайпс, который безвсЯких
предисловий объЯвил ему, что хотЯ Џеригрин и бросил его на волю  ветра,  тем
не менее  он  не  может  не  предупредить  его  заблаговременно  о  грозЯщей
опасности, видЯ, как тот несетсЯ на всех парусах в гавань своего врага.
     - џ вам вот что скажу, - произнес он, - быть может, вы думаете,  что  Я
перед вами заискиваю, чтобы вы снова взЯли менЯ на буксир, но вы ошибаетесь.
џ уже стар, могу уйти на отдых, и есть у менЯ средства, чтобы защитить  свой
корпус от непогоды. Ќо вот в чем дело: Я вас знаю с той поры, когда вы  были
не больше свайки, и не хочетсЯ мне, чтобы  вы  в  эти  годы  лишились  своей
оснастки. Ђ Я  случайно  повстречал  сегоднЯ  слугу  •орнбека,  который  мне
сообщил, что его господину донесли о том, как вы абордировали его жену, и он
тайно прибыл в этот порт с большим  экипажем  длЯ  того,  видите  ли,  чтобы
захватить вас, когда вы будете  в  трюме.  Ђ  теперь,  если  вам  вздумаетсЯ
преподнести  ему  соленого  угрЯ  на  ужин,  Я  готов,  не  ожидаЯ   никакой
благодарности  и  вознаграждениЯ,  помогать  вам,  покуда   мой   остов   не
развалитсЯ; а если Я жду награды за это, то  не  есть  мне  до  конца  жизни
ничего, кроме конопати, и не пить ничего, кроме трюмной воды.
     “дивленный этим известием, Џеригрин подробно расспросил его о разговоре
с лакеем и, выЯснив, что сведениЯ, доставленные •орнбеку,  исходили  от  его
слуги   фламандца,   поверил   всем   сообщениЯм   ’ома,   поблагодарил   за
предостережение, попрекнул за дурное поведение в ‹илле и объЯвил,  что  вина
будет  ’ома,  если  они  когда-нибудь  снова  расстанутсЯ.  ‡атем  он  начал
размышлЯть о том, следует ли бить противника его же оружием; но,  сообразив,
что не •орнбек был зачинщиком, и поставив себЯ на место  этого  злосчастного
супруга, он не мог не признать его права на месть, хотЯ и считал, что мщение
должно отличатьсЯ большим благородством; посему он  решил  наказать  его  за
недостаток мужества. Љонечно, решение это было в высшей  степени  дерзким  и
несправедливым, раз он хотел покарать человека, у которого не  хватало  духа
потребовать удовлетворениЯ за ущерб, какой он  сам  нанес  его  репутации  и
спокойствию; и, однако, такое варварское убеждение  зиждетсЯ  на  мнениЯх  и
обычаЯх людей.
     ‘ такими мыслЯми вернулсЯ  он  в  гостиницу  и,  сунув  в  карман  пару
пистолетов, приказал  своему  камердинеру  и  Џайпсу  следовать  за  ним  на
небольшом расстоЯнии, чтобы он мог их  позвать  в  случае  необходимости,  а
затем поместилсЯ в тридцати Ярдах от двери  своей  дульцинеи.  Ќе  прошло  и
получаса, как четыре человека занЯли позицию на противоположной  стороне,  с
целью,  как  он  догадывалсЯ,  подстеречь  его  у  входа,  чтобы  застигнуть
врасплох. Ќо, после того, как они провели немало времени в этом  углу  и  не
дождались никаких результатов, их  начальник,  полагаЯ,  что  кавалер  успел
пробратьсЯ тайком, подошел к двери вместе  со  своими  спутниками,  которые,
следуЯ полученным инструкциЯм, ворвались в дом,  как  только  увидели  дверь
открытой, и оставили своего хозЯина на улице, где тот почитал себЯ в большей
безопасности. Ќаш герой, видЯ его в полном одиночестве,  быстро  приблизилсЯ
и, приставив ему пистолет к груди, потребовал, чтобы тот безмолвно  следовал
за ним под страхом смерти.
     €спуганный столь неожиданным поЯвлением, •орнбек молча  повиновалсЯ,  и
через несколько минут они вышли на набережную, где Џикль, остановившись, дал
ему понЯть, что знает о его гнусном замысле, и добавил, что если он почитает
себЯ оскорбленным каким-либо его поступком, то  сейчас  ему  предоставлЯетсЯ
возможность получить удовлетворение, как подобает человеку чести.  -  “  вас
есть при себе шпага, - сказал он, - а если вы не желаете прибегнуть к  этому
оружию, то вот пара пистолетов, выбирайте любой.
     Џодобное предложение не могло не смутить человека с  таким  характером.
Џосле недолгих размышлений  он,  запинаЯсь,  сказал,  что  у  него  не  было
намерениЯ нанести увечье мистеру  Џиклю,  но  что  он  почитал  себЯ  вправе
воспользоватьсЯ  законом,  по  которому  мог  получить  развод,   представив
доказательство измены своей жены, и с этой целью нанЯл людей, чтобы  извлечь
выгоду из полученных им сведений. —то же касаетсЯ другого выхода, то он  его
решительно отклонЯет, ибо не  понимает,  какое  удовлетворение  он  получит,
еслиему прострелит голову или пронзит легкие человек, который  уже  причинил
ему непоправимый вред. Ќаконец, страх внушил ему предложить, чтобы дело  это
было передано на разрешение двух  достойных  довериЯ  людей,  совершенно  не
заинтересованных в споре.
     Ќа   эти   доводы   Џеригрин   с    горЯчностью    юноши,    сознающего
непростительность своего поведениЯ, отвечал, что  каждый  джентльмен  должен
сам быть судьей своей чести, а посему он не подчинитсЯ решению каких  бы  то
ни было посредников; что он готов  извинить  трусость,  котораЯ  может  быть
природным недугом, но низкого его лицемериЯ  он  не  простит;  что,  получив
достоверные сведениЯ о гнусных целЯх засады, он не намерен применЯть к  нему
его же  предательское  средство,  но  подвергнет  его  позорному  наказанию,
достойному негодЯЯ, если тот не сделает усилиЯ, чтобы поддержать свою честь.
‡атем он снова предложил пистолеты, которые были отвергнуты, как  и  раньше,
после чего подозвал двух своих помощников и приказал им окунуть его в канал.
     ќто распорЯжение было дано и исполнено чуть ли не  в  одну  секунду,  к
невыразимому ужасу и смЯтению бедного трепещущего пациента, который,  будучи
погружен в воду, заметалсЯ, как тонущаЯ крыса, визгливо взываЯ  о  помощи  и
отмщении. Љрики его были услышаны направлЯвшимсЯ сюда патрулем, который взЯл
его под свое покровительство и, внЯв его жалобе и  объЯснению,  погналсЯ  за
нашим героем и его слугами, которые были вскоре настигнуты и  окружены.  Љак
ни был стремителен и безрассуден  молодой  джентльмен,  однако  он  не  стал
оборонЯтьсЯ против шеренги мушкетеров, хотЯ Џайпс и выхватил свой кортик; но
Џеригрин  сдалсЯ,  не  оказываЯ  сопротивлениЯ,  и   был   препровожден   на
гауптвахту, где офицер, очарованный его внешностью и  манерами,  обошелсЯ  с
ним весьма учтиво. ‚ыслушав рассказ о его приключении, он  уверил  его,  что
принц примет эту историю как tour de jeunesse {Џроделка молодости  (франц.)}
и даст приказ о немедленном его освобождении.
     Ќа  следующее  утро  этот  офицер,  Явившись  с  докладом,  дал   столь
благоприЯтный отзыв об арестованном, что нашего героЯ  должны  были  вот-вот
освободить, но тут •орнбек подал жалобу, обвинЯЯ его в покушении на убийство
и просЯ, чтобы его приговорили к  такому  наказанию,  какое  его  высочество
сочтет  соответствующим  характеру  преступлениЯ.   Џринц,   приведенный   в
замешательство этой петицией,  в  результате  коей  предвидел  необходимость
нанести обиду британскому  подданному,  послал  за  истцом,  о  котором  уже
слыхал, и лично упрашивал его отказатьсЯ от преследованиЯ, каковое  послужит
только к разоблачению его же собственного позора.  Ќо  •орнбек  был  слишком
взбешен, чтобы  внимать  таким  советам,  и  настойчиво  требовал  суда  над
арестованным, которого изобразил как подозрительного  искателЯ  приключений,
не раз покушавшегосЯ на его честь и жизнь. Џринц Љарл заЯвил, что  совет  он
дал в  качестве  друга;  но  раз  •орнбек  настаивает  на  том,  чтобы  было
поступлено по закону, дело будет расследовано и решено сообразно требованиЯм
справедливости и истины.
     Љогда проситель, заручившись этим обещанием, удалилсЯ, ответчик в  свою
очередь предстал перед судьей, чье расположение к нему в  значительной  мере
охладело  после  того,  как  его  противник  опорочил  его  происхождение  и
репутацию.


        ѓ‹Ђ‚Ђ LXI

     Џеригрин освобожден. - „жолтер сбит с толку его загадочным  поведением.
- Њежду поэтом и живописцем разгораетсЯ спор,  который  прекращен  благодарЯ
вмешательству их, дорожных. спутников

     Ќаш герой, угадав по некоторым фразам, сорвавшимсЯ у  принца,  что  его
принимают за шулера и мошенника, попросил позволениЯ послать кое  за  какими
бумагами, которые должны восстановить его доброе  имЯ,  рассеЯв  наветы  его
противника.  „обившись  разрешениЯ,  он  написал  письмо  своему  гувернеру,
выражаЯ желание, чтобы тот принес ему рекомендательные письма, полученные от
британского посла в Џариже, и другие  документы,  которые,  по  его  мнению,
подтверждали его прекрасную репутацию.
     ‡аписка была вручена  одному  из  младших  дежурных  офицеров,  который
доставил ее в гостиницу и пожелал видеть мистера „жолтера.  Џелит,  случайно
стоЯвший  у  двери,  когда  ЯвилсЯ  этот  вестник,  и  слышавший,  как   тот
осведомлЯетсЯ о воспитателе, ворвалсЯ прЯмо в комнату сего джентльмена  и  с
Явной тревогой сообщил ему, что громадного роста солдат с чудовищными  усами
и в меховой шапке величиной с бушель  справлЯетсЯ  о  нем  у  двери.  Ѓедный
гувернер задрожал при этом известии, хотЯ не знал за собой таких проступков,
которые могли бы привлечь внимание правительства. Љогда  офицер  поЯвилсЯ  в
дверЯх спальни, волнение его усилилось до такой степени,  что  рассудок  его
покинул, и посланец должен был трижды объЯснЯть цель своего прихода,  прежде
чем тот уразумел смысл его  слов  и  отважилсЯ  взЯть  доставленное  письмо.
Ќаконец, он собралсЯ с духом и прочитал письмо, после чего ужас его сменилсЯ
беспокойством. ‘трах подсказывал ему, что Џеригрин  заключен  в  темницу  за
какое-то преступление.
     ‚ тревоге он бросилсЯ к чемодану и, выхватив свЯзку  бумаг,  последовал
за своим проводником,  сопутствуемый  Џелитом,  которому  намекнул  о  своих
опасениЯх. Љогда они проходили мимо солдат, стоЯвших  под  ружьем,  у  обоих
замерло сердце, а когда их ввели в  кабинет,  физиономиЯ  „жолтера  выражала
такой беспредельный ужас, что принц, при виде его отчаЯниЯ, милостиво утешил
его,  сказав,  что  боЯтьсЯ  ему  нечего.  Ћбодренный  этими   словами,   он
оправилсЯнастолько,  что  понЯл  желание  своего  воспитанника,   просившего
предъЯвить  письма  посла;  некоторые  из  них  не  были  запечатаны,  и  их
немедленнно прочел его высочество, который был лично знаком с автором и знал
кое-кого из аристократов, которым они были адресованы. ќти рекомендации были
так тепло написаны и изображали молодого джентльмена в таком выгодном свете,
что принц, убедившись в несправедливости  обвинений  •орнбека,  опорочившего
его репутацию, взЯл нашего героЯ за руку, попросил прощениЯ  за  сомнение  в
его благородстве, объЯвил  его  с  этой  минуты  на  свободе,  отдал  приказ
выпустить его слуг и обещал Џеригрину свою защиту и покровительство,  покуда
тот остаетсЯ в Ђвстрийских Ќидерландах. ‚ то же  времЯ  он  предостерег  его
против опрометчивых галантных похождений и взЯл с него слово чести,  что  он
откажетсЯ от преследованиЯ  •орнбека  во  времЯ  своего  пребываниЯ  в  этом
городе.
     Џреступник, столь почетно  оправданный,  поблагодарил  принца  в  самых
почтительных выражениЯх за его  великодушие  и  искренность  и  удалилсЯ  со
своими друзьЯми, которые были изумлены и не  знали,  что  думать  по  поводу
всего виденного ими и слышанного, ибо все происшедшее оставалось  попрежнему
вне сферы их пониманиЯ, каковаЯ отнюдь не  расширилась  после  необъЯснимого
поЯвлениЯ Џайпса, который вместе с камердинером присоединилсЯ к ним у  ворот
замка.  Ѓудь  „жолтер  наделен  пылким  воображением,  его  мозг  несомненно
пострадал бы, расследуЯ загадочное  поведение  питомца,  которое  он  тщетно
старалсЯ понЯть; но ум у него был слишком трезвый, чтобы его могли  заразить
фантастические бредни, а так как Џеригрин не счел нужным  осведомить  его  о
причине своего  ареста,  он  удовольствовалсЯ  предположением,  что  в  дело
замешана какаЯ-нибудь леди.
     †ивописец,   отличаЯсь   умом   более   легковесным,   строил    тысЯчи
фантастических догадок, о которых сообщал Џиклю  намеками,  надеЯсь  по  его
ответам и минам узнать правду; но юноша, желаЯ его помучить, увертывалсЯ  от
всех расспросов с такой нарочитой заботливостью и ловкостью, что разжег  его
любопытство, не даваЯ ему достигнуть цели, и довел  до  такого  возбуждениЯ,
что мысли у него начали путатьсЯ. ’огда Џеригрин решил его успокоить, сказав
по секрету, что был арестован как шпион. ќта тайна оказалась длЯ Џелита  еще
нестерпимее, чем прежнЯЯ неизвестность.  Ћн  бегал  из  комнаты  в  комнату,
словно гусынЯ, собирающаЯсЯ снести Яйцо, и горел желанием снЯть с  себЯ  это
тЯжкое  бремЯ;  но  так  как  „жолтер  был   занЯт   разговором   со   своим
воспитанником, а все обитатели дома не знали того  единственного  Языка,  на
коем Џелит мог говорить, он вынужден был с  великой  неохотой  обратитьсЯ  к
доктору, который заперсЯ в своей комнате. Џостучав в дверь  без  результата,
он заглЯнул в замочную скважину и узрел врача, который сидел за столом перед
листом бумаги, держа в одной руке перо, а другой подпираЯ голову,  и  взглЯд
его был устремлен в потолок, словно он погрузилсЯ в транс.  Џелит,  полагаЯ,
что с ним столбнЯк,  попробовал  взломать  дверь,  и  произведенный  им  шум
оторвал доктора от  грез.  ‘ей  поэтический  республиканец,  столь  некстати
потревоженный, порывисто  вскочил,  распахнул  дверь  и,  увидав  того,  кто
помешал ему, в бешенстве захлопнул ее у него перед носом и  обругал  его  за
дерзкое  вторжение,  лишившее  его  очаровательнейшего  видениЯ,  когда-либо
услаждавшего  воображение  человека.  …му  привиделось,   как   сообщил   он
впоследствии Џеригрину,  что,  наслаждаЯсь  прогулкой  по  цветущей  долине,
граничащей  с  Џарнасом,  он  встретил  почтенного  мудреца,   в   коем   по
божественному огню в глазах он тотчас признал бессмертного Џиндара. ‚ тот же
миг он был охвачен благоговейным уносом и пал ниц перед призраком,  который,
взЯв его за руку, ласково поднЯл с земли и голосом, слаще, чем пчелиный  мед
ѓиблы, сказал ему, что из всех людей нового времени его одного  посещает  то
небесное вдохновение, которое воодушевлЯло самого Џиндара, когда  он  творил
наипрославленнейшие свои оды. ‘ этими словами он повел  доктора  на  вершину
свЯщенного холма, убедил утолить жажду водами €ппокрены, а затем  представил
гармонической музе, котораЯ увенчала его чело лавровым венком.
     Ќе чудо, что он  пришел  в  бешенство,  когда  его  оторвали  от  столь
изысканного общества. Ћн поносил по-гречески назойливого посетителЯ, который
был так  поглощен  своим  делом,  что,  забыв  о  причиненной  ему  обиде  и
пренебрегаЯ  Явным  неудовольствием  врача,  прижалсЯ  губами  к   двери   и
взволнованным голосом сказал:
     - „авайте побьемсЯ об заклад на  что  угодно,  что  Я  угадал  истинную
причину ареста мистера ЏиклЯ.
     Ќа это предложение он не получил никакого  ответа,  а  посему  повторил
его, добавив:
     - „олжно быть, вы воображаете, будто  его  арестовали  за  то,  что  он
дралсЯ на дуэли, оскорбил аристократа, спал с чьей-нибудь женой или проделал
что-нибудь в этом роде, но,  ей-богу,  вам  никогда  еще  не  случалось  так
заблуждатьсЯ, и Я ставлю свою Љлеопатру против головы вашего ѓомера, что  вы
и через сутки не угадаете настоЯщей причины.
     ‹юбимец муз, возмущенный неуместной назойливостью  живописца,  который,
по его мнению, ЯвилсЯ сюда, чтобы дразнить его и оскорблЯть,  отвечал:  -  џ
охотно принес бы в жертву ќскулапу петуха, будь  Я  уверен,  что  кто-нибудь
возьметсЯ стереть с лица земли такого  надоедливого  гота,  как  вы.  Ђ  что
касаетсЯ до вашей хваленой Љлеопатры, котораЯ, говорите вы, писана  с  вашей
жены, то  полагаю,  что  портрет  имеет  столько  же  to  kalon  {Џрекрасное
(греч.).}, сколько и оригинал; принадлежи он мне, Я бы его повесил  в  храме
Љлоацины как изображение этой богини, ибо  он  осквернил  бы  всЯкое  другое
помещение.
     - ќй вы, сэр,  -  вскричал  Џелит,  взбешенный  в  свою  очередь  таким
презрительным отзывом о драгоценном его  произведении,  -  можете  позволить
себе что угодно с моей женой, но картин моих не трогайте! Ћни  -  дети  моей
фантазии, рожденные пламенным воображением и созданные мастерством моих рук.
‘ами вы - гот, турок, татарин, бесстыдный хвастун и нахал,  если  относитесь
столь неуважительно к произведению, которое, по мнению всех знатоков  нашего
века, ЯвитсЯ в законченном своем  виде  шедевром  и  прославит  человеческий
гений и искусство. €так, Я повторЯю снова и снова: и пусть услышит менЯ  ваш
друг Џлайтор, что вкуса у вас не больше, чем у ломовой  лошади,  и  что  эти
дурацкие понЯтиЯ о древних следует выколотить из вас крепкой дубиной,  чтобы
вы научились относитьсЯ с большим почтением к талантливым людЯм. Ѓыть может,
не всегда возле вас будет находитьсЯ человек, призывающий на  помощь,  когда
вам грозит наказание за ваше нахальство, как сделал это Я, когда вы навлекли
на себЯ гнев того шотландца, который, клЯнусь богом, заплатил  бы  вам,  как
говорит ”альстаф, и налоги и сборы, если бы французский  офицер  не  посадил
его под арест!
     Ќа эту речь, произнесенную в замочную скважину, врач  отвечал,  что  он
(живописец) совершенно недостоин его вниманиЯ и совесть упрекает его  только
за один поступок, а именно за то, что он выбрал своим товарищем  и  дорожным
спутником такого негодЯЯ; что на него он смотрит сквозь призму добродушиЯ  и
состраданиЯ, каковые и побудили его дать Џелиту возможность набратьсЯ  новых
идей под непосредственным его руководством; но тот столь  Явно  злоупотребил
его добротой  и  снисходительностью,  что  теперь  он  решил  отказатьсЯ  от
знакомства с ним и требует, чтобы Џелит ушел, иначе будет наказан пинками за
свою дерзость.
     Џелит был слишком взбешен, чтобы испугатьсЯ  этой  угрозы,  на  которую
отвечал весьма Язвительно, предлагаЯ ему выйти  и  установить,  кто  из  них
лучше овладел искусством лЯгатьсЯ, после чего тотчас начал практиковатьсЯ на
двери с такой энергией, что шум достиг ушей ЏиклЯ и его гувернера,  которые,
выйдЯ в коридор и застав его за этим занЯтием, осведомились, не забыл ли  он
ночных горшков Ђлоста, если разрешает себе совершать  поступки,  позволЯющие
вторично применить к нему подобное лечение.
     „октор, сообразив, что поблизости находЯтсЯ люди,  мгновенно  распахнул
дверь и бросилсЯ, как тигр,  на  своего  противника,  а  потому  к  великому
удовольствию нашего героЯ могла завЯзатьсЯ ожесточеннаЯ драка,  если  бы  не
„жолтер,  который,  подвергаЯ  опасности  собственную  особу,  вмешалсЯ   и,
прибегнув не только к силе,  но  и  к  увещаниЯм,  положил  конец  поединку,
каковой едва успел начатьсЯ. “казав на неприличие  столь  грубой  стычки  на
чужбине между двумЯ соотечественниками, он пожелал узнать причину их раздора
и предложил свои услуги, чтобы  достигнуть  соглашениЯ.  ’огда  и  Џеригрин,
видЯ, что драка не состоЯлась,  высказал  такое  же  намерение;  а  так  как
живописец по причинам, вполне понЯтным, уклонилсЯ от объЯснениЯ, то враг его
сообщил юноше о том, как возмутительно был он потревожен вследствие  дерзкой
назойливости Џелита, и подробно рассказал ему  о  своем  видении,  описанном
выше. Ђрбитр признал, что такую обиду нельзЯ  снести,  и  потребовал,  чтобы
преступник загладил свою вину. Ќа это живописец отвечал,  что,  пожалуй,  он
согласилсЯ бы принести извинение, если бы врач выразил свое неудовольствие в
форме, приличествующей джентльмену, но что истец лишил себЯ права  требовать
такой уступки, ибо грубо поносил его самого и  его  произведениЯ;  затем  он
присовокупил,  что  если  бы  он  (живописец)  склонен   был   ответить   на
клеветнические  его  нападки,  то  собственные  произведениЯ   республиканца
доставили бы обильный материал длЯ насмешек и критики.
     Џосле долгих пререканий и уговоров мир был, наконец,  заключен  на  том
условии, что в будущем доктор никогда не  упомЯнет  о  Љлеопатре,  если  ему
нечего сказать в похвалу ей,  а  Џелит,  ввиду  того,  что  был  зачинщиком,
зарисует видение врача, дабы оно было выгравировано и  помещено  в  сборнике
его од.


        ѓ‹Ђ‚Ђ LXII

     Џутники отправлЯютсЯ  в  Ђнтверпен,  где  живописец  дает  волю  своему
энтузиазму

     Ќаш путешественник, потерпев неудачу во всех  своих  попытках  отыскать
потерЯнную  Ђманду,  уступил,  наконец,  увещаниЯм  гувернера   и   дорожных
спутников, которые,  исключительно  из  любезности  к  нему,  продлили  свое
пребывание здесь по крайней мере еще на шесть дней. Ѓыли нанЯты две почтовые
кареты с тремЯ  верховыми  лошадьми,  и  поутру  они  выехали  из  ЃрюсселЯ,
пообедали в Њехельне и около восьми часов вечера  прибыли  в  славный  город
Ђнтверпен.  ‚о  времЯ  этого  путешествиЯ  Џелит  пребывал  в  прекраснейшем
расположении духа, окрыленный надеждой увидеть город, где родилсЯ ђубенс,  к
которому он относилсЯ  с  восторженной  любовью.  Ћн  клЯлсЯ,  что  радость,
испытываемаЯ им, равна радости мусульманина в  последний  день  его  пути  в
Њекку и что он почитает  себЯ  уроженцем  Ђнтверпена,  будучи  столь  близко
знаком  с  прославленным  антверпенским  гражданином,  от  которого,   можно
полагать, он ведет свое  происхождение,  ибо  карандаш  его  с  удивительной
легкостью воспроизводит манеру этого великого человека, а физиономии его  не
хватает только усов и бороды длЯ полного сходства с лицом сего фламандца. Ћн
поведал им, что, гордЯсь этим  сходством  и  желаЯ  сделать  его  еще  более
разительным, он однажды решил не касатьсЯ своего лица бритвой и  упорствовал
в этом намерении, несмотрЯ на  бесконечные  упреки  миссис  Џелит,  котораЯ,
будучи в ту пору беременной, находила вид его столь ужасным,  что  ежедневно
опасалась выкидыша, и, наконец, открыто  пригрозила  ему  освидетельствовать
его умственные способности и  ходатайствовать  перед  Љанцлерским  судом  об
учреждении опеки.
     Џо этому поводу доктор заметил, что человек, который не  может  устоЯть
перед назойливой женщиной, никогда не сделаетсЯ великим;  что  живописцам  и
поэтам не следует иметь иных жен, кроме муз; если же  они  по  воле  фортуны
обременены семьей, то пусть заботливо остерегаютсЯ той  гибельной  слабости,
которую незаслуженно удостоили наименованиЯ "естественнаЯ привЯзанность",  и
не питают никакого уважениЯ к нелепым обычаЯм света.
     - …сли бы вас на короткий срок признали сумасшедшим, - сказал он, -  вы
могли бы с честью выйти из испытаниЯ, предъЯвив такое произведение,  которое
поднЯло бы вас на высоту, не  досЯгаемую  длЯ  нареканий.  ‘ам  ‘офокл,  сей
знаменитый трагический поэт, прозванный за сладость своих стихов  "melitta",
сиречь "пчела", навлек на себЯ в старости  такое  же  обвинение  со  стороны
родных своих детей, которые,  видЯ,  как  он  пренебрегает  делами  семьи  и
всецело отдаетсЯ поэзии, привели его к  судье  как  человека,  чей  рассудок
столь пострадал от преклонных лет, что отныне он  уже  неспособен  управлЯть
своим домом; тогда сей почтенный бард предъЯвил свою трагедию ("ЋEdipus  epi
Kolono"  {"ќдип  в  Љолоне"  (греч.)})  -  произведение,   только   что   им
законченное; оно было  прочтено,  после  чего  его  не  только  не  признали
слабоумным, но отпустили, осыпав восторженными похвалами. •отел бы Я,  чтобы
ваша борода и усы получили признание столь же авторитетное. ‚прочем,  боюсь,
как бы вы не очутились в положении тех  учеников  одного  философа,  которые
пили  декокт  из  семЯн  тмина,  дабы  обрести  такую  же  бледность,  какою
отличалось лицо их учителЯ, надеЯсь, что, изнурив себЯ, они сделаютсЯ такими
же учеными, как их наставник.
     †ивописец, уЯзвленный этим сарказмом, отвечал:
     - €ли в положении тех знатоков искусства, которые, говорЯ  по-гречески,
поедаЯ салЯкакабию и притворЯЯсь, будто им ЯвлЯютсЯ видениЯ, воображают, что
равны древним талантами и гением.
     ‚рач  резко  ответил  на  оскорбление,  Џелит  ему  возразил,  и   спор
продолжалсЯ до тех пор, пока они не въехали в ворота Ђнтверпена, после  чего
поклонник ђубенса  разразилсЯ  восторженными  возгласами,  которые  положили
конец диспуту и привлекли внимание жителей, многие из коих пожимали  плечами
и показывали себе на лоб, лукаво намекаЯ, что почитают  бедного  джентльмена
помешанным.
     Љак только они подъехали к  гостинице,  сей  псевдоэнтузиаст  предложил
посетить знаменитую церковь, где,  как  ему  сообщили,  находЯтсЯ  некоторые
картины его учителЯ, и был чрезвычайно огорчен,  узнав,  что  может  попасть
туда только на следующий день. Ћн поднЯлсЯ  на  рассвете  с  таким  шумом  и
грохотом, что разбудил своих  спутников,  и  Џеригрин  решил  его  наказать,
причинив ему какое-нибудь новое  огорчение,  и,  одеваЯсь,  придумал  способ
добитьсЯ дуэли между ним и доктором, причем надеЯлсЯ,  что  поведение  обоих
даст ему возможность повеселитьсЯ от души.
     ‚зЯв с собой одного из тех проводников, которые всегда предлагают  свои
услуги только что прибывшим  иностранцам,  они  отправились  в  дом  некоего
джентльмена, имевшего превосходное собрание картин, и хотЯ большаЯ их  часть
принадлежала кисти любимого его художника, Џелит осудил их гуртом, ибо Џикль
предварительно уведомил его,  что  среди  них  нет  ни  одного  произведениЯ
ђубенса.
     Џосле  этого  они  посетили  так  называемую  Ђкадемию  живописи,   где
находилось множество плохих картин, в которых наш живописец, опираЯсь на тот
же источник сведений, узнал манеру Џитера ЏаулЯ и не поскупилсЯ на выражениЯ
восторга.
     €з этого музеЯ они перешли в знаменитый собор, где,  подойдЯ  к  могиле
ђубенса, чудак-живописец упал на  колени  и  стал  поклонЯтьсЯ  ей  с  таким
благоговением,  что  проводник,  возмущенный  его  суеверием,  заставил  его
поднЯтьсЯ и с жаром заЯвил, что человек, здесь погребенный,  был  отнюдь  не
свЯтым, но таким же великим грешником, как он сам, а  если  он  находитсЯ  в
молитвенном расположении духа, то направо, в трех Ярдах отсюда, есть часовнЯ
пресвЯтой девы, куда он может удалитьсЯ. †ивописец  почитал  себЯ  обЯзанным
проЯвлЯть необычайное воодушевление, покуда он живет в городе,  где  родилсЯ
ђубенс,   а   потому   все   его   поведение    отличалось    преувеличенной
восторженностью, выражавшейсЯ в безумных возгласах, судорожных подергиваниЯх
и нелепой  жестикулЯции.  ЏредаваЯсь  чудачествам,  он  увидел,  как  старый
седобородый капуцин, взойдЯ на кафедру, обратилсЯ с проповедью  к  пастве  с
такою страстностью и с такими  выразительными  жестами,  что  Џелит  был  им
пленен  и,  громко  воскликнув:  "ЉлЯнусь  богом!  ‚от  превосходный  Џавел,
проповедующий в Ђфинах!" - выхватил из кармана карандаш и записную книжку  и
начал  стремительно  и  возбужденно  зарисовывать   оратор