Ќовалис. ѓимны к ночи

Ћцените этот текст:
Ќовалис. ѓимны к ночи

---------------------------------------------------------------
     OCR: ….Њ.Ќикулина
---------------------------------------------------------------


     ѓлава перваЯ
       Љто,  наделенный  жизнью  и  чувством, в  окружении всех Явных  чудес
пространного мира не предпочтет  им всесладостного ‘вета в его  многоцветных
проЯвленьЯх,  струЯх и  потоках,  в нежном  возбужденье вездесущего днЯ! …го
тончайшей  жизненной  стихией  одушевлена  великаЯ  гармониЯ  небесных  тел,
неутомимых танцоров,  омытых  этой  стремительной  голубизной,  -  одушевлен
самоцвет   в  своем  вечном  покое,  сосредоточенно   наливающийсЯ  колос  и
распаленный, неукротимый, причудливый зверь, - но прежде всего странствующий
чаровник  с вещими очами, плавной  поступью и звучным  сокровищем замкнутых,
трепетных  уст. ‚ладеЯ всем  земным, ‘вет вызывает  нескончаемые превращениЯ
различных начал, беспрестанно свЯзует и разрешает узы, наделЯет своим горним
обаЯнием последнюю  земную тварь. - ‹ишь его пришествием Явлены несравненные
красоты стран, что граничат в безграничном.  „олу обращаю  взор, к свЯтилищу
загадочной  неизъЯснимой Ќочи. ‚селеннаЯ вдали - затерЯна в могильной бездне
- пустынный, необитаемый предел. ‘труны сердца дрогнули в глубоком томленье.
ђосою бы мне выпасть,  чтобы пепел впитал менЯ. €счезнувшие тени  минувшего,
юношеские порывы,  младенческие сновиденьЯ,  мгновенные обольщеньЯ всей этой
затЯнувшейсЯ жизни, тщетные упованьЯ  возвращаютсЯ в сумеречных  облачениЯх,
как  вечерние  туманы  после  заката.  ‚  других  странах ‘вет раскинул свои
праздничные скинии.  Ќеужто навеки он покинул своих детей, тоскующих о нем в
своем невинном упованье?
     —то  там вдруг, полное предвестий, проистекает из-под сердца,  упиваЯсь
тихим веЯньем томленьЯ?  ’ы тоже благоволишь  к нам, сумрачнаЯ Ќочь?  —то ты
скрываешь под мантией своей, незримо, но властно трогаЯ мне душу? ‘ладостным
снадобьем нас кропЯт маки, приносимые тобою.  ’ы напрЯгаешь онемевшие крыльЯ
души. ‘мутное невыразимое волнение охватывает нас - в испуге блаженном вижу,
как склонЯетсЯ ко мне благоговейно и  нежно  задумчивый лик, и в бесконечном
сплетенье прЯдей угадываютсЯ  ненаглЯдные юные  черты матери. Љаким жалким и
незрелым  представлЯетсЯ  теперь  мне  свет -  как отрадны,  как  благодатны
проводы днЯ! €так, лишь потому, что переманивает Ќочь приверженцев твоих, ты
засеваешь  мировое  пространство   вспыхивающими  шариками   в  знак  твоего
всевластиЯ - недолгой отлучки - скорого возврата.  €стинное небо мы обретаем
не в твоих меркнущих  звездах,  а в тех  беспредельных  зеницах,  что  в нас
отверзает Ќочь. €м доступны дали, неведомые даже чуть  видным разведчикам  в
твоих  неисчислимых  ратЯх, - пренебрегаЯ  ‘ветом, проницают они сокровенные
тайники любЯщего  сердца,  и воцарЯетсЯ  неизъЯснимое  блаженство  на  новых
высотах.  ‘лава  всемирной  владычице,  провозвестнице  свЯтынь  вселенских,
любвеобильной  покровительнице! …ю ниспослана  ты мне -  любЯщаЯ,  любимаЯ -
милое солнце ночное! ’еперь Я пробудилсЯ - Я принадлежу тебе, значит, себе -
ночь ты превратила в жизнь, менЯ ты превратила в человека - уничтожай пылким
объЯтием тело мое, чтобы мне, тебЯ вдыхаЯ,  вечно тобою проникатьсЯ и  чтобы
не кончилась брачнаЯ ночь.
     ѓлава втораЯ
       Ќеужели утро  неотвратимо?  Ќеужели  вечен  гнет земного? ‚  хлопотах
злосчастных исчез  небесный след  ночи. Ќеужто  никогда  не загоритсЯ вечным
пламенем тайный  жертвенник любви? ‘вету положены пределы; в  бессрочном,  в
беспредельном  Ќочь царит. - ‘он длитсЯ  вечно.  ‘он свЯтой, не  обездоливай
надолго  причастных   Ќочи   в  тЯгостЯх  земного  днЯ.  ‹ишь  глупцы  тобой
пренебрегают;  не  ведаЯ  тебЯ,  они  довольствуютсЯ  тенью,  сострадательно
бросаемой тобой в нас, пока не наступила истиннаЯ ночь. Ћни тебЯ не обретают
в золотом токе гроздьев,  в  чарах миндального масла, в темном соке мака. Ќе
ведают они, что это ты волнуешь нежные девичьи перси, лоно в небо превращаЯ,
не замечают они, как ты веешь из древних сказаний, к небу приобщаЯ, сохранЯЯ
ключ к чертогам блаженных, безмолвный вестник неисчерпаемой тайны.
     ѓлава третьЯ
       Ћднажды, когда Я горькие слезы лил, когда, истощеннаЯ болью,  иссЯкла
моЯ  надежда и на сухом холме, скрывавшем в тесной своей темнице  образ моей
жизни, Я стоЯл - одинокий, как никто еще не был одинок, неизъЯснимой боЯзнью
гонимый, измученный, весь в своем скорбном помысле, - когда искал Я подмоги,
осматриваЯсь  понапрасну,  не в  силах шагнуть  ни вперед, ни назад, когда в
беспредельном  отчаЯнье  тщетно держалсЯ  за жизнь,  ускользавшую, гаснущую:
тогда  ниспослала  мне  даль  голубаЯ  с  высот  моего   былого   блаженства
пролившийсЯ сумрак - и сразу расторглись узы рожденьЯ, оковы света.  ‘гинуло
земное великолепье  вместе с  моею печалью, слилось мое горе  с непостижимою
новой вселенной - ты, вдохновенье ночное, небесною дремой менЯ осенило; тихо
землЯ возносилась, над нею парил мой новорожденный, не свЯзанный более  дух.
Ћблаком праха клубилсЯ  холм -  сквозь облако виделсЯ  мне просветленный лик
любимой. ‚ очах у нее опочила  вечность, - руки мои дотЯнулись до  рук ее, с
нею менЯ сочетали, сиЯЯ, нерасторжимые  узы слез.  ’ысЯчелетиЯ канули вдаль,
миновав,  словно  грозы. “ ней в объЯтьЯх упилсЯ Я новою жизнью  в слезах. -
ќто пригрезилось мне однажды и навеки, и с тех пор Я храню неизменную вечную
веру в небо Ќочи, где светит возлюбленнаЯ.
     ѓлава четвертаЯ
      џ  знаю  теперь, когда наступит  последнее утро,  когда больше ‘вет не
прогонит   Ќочи,  любви  не   спугнет,  когда   сон  будет  вечен  в  единой
неисчерпаемой  грезе. ‚  изнеможенье небесном влачусь Я. - “томительно долог
был путь  мой  ко  гробу  свЯтому,  тЯжек мой  крест.  Ќедоступный  обычному
чувству, прозрачен родник, бьющий  в  сумрачном лоне  холма,  чьим подножьем
земной  поток пересечен; кто  вкусил  сокровенного, кто стоЯл на пограничной
вершине мира, глЯдЯ вниз, в неизведанный дол, в гнездилище Ќочи,  - поистине
тот не вернулсЯ в столпотворенье мирское, в страну, где  в  смЯтении  вечном
господствует ‘вет.
     Џилигрим  на вершине возводит кущи свои, мирные кущи, томитсЯ,  любит и
смотрит ввысь, пока долгожданный час не унесет  его  в глубь  источника. ‚се
земное  всплывает,  вихрем гонимое вспЯть;  лишь  то,  что  любовь  освЯтила
прикосновением  своим,   течет,   растворЯЯсь,   по  сокровенным   жилам   в
потустороннее царство,  где благоуханьем  приобщаетсЯ  к  милым усопшим. …ще
будишь усталых ты, ‘вет, ради  урочной работы, еще вливаешь  в менЯ отрадную
жизнь - однако замшелый памЯтник воспоминаньЯ уже не отпустит менЯ  в тенета
к  тебе.  ѓотов Я  мои  прилежные  руки тебе предоставить, готов  успевать Я
повсюду,  где ты менЯ ждешь,  - прославить всю роскошь твою в сиЯнье  твоем,
усердно прослеживать всю несравненную слаженность,  мысль в созиданье  твоем
ухищренном,  любоватьсЯ  осмысленным  ходом твоих сверкающих  мощных  часов,
постигать  соразмерность   начал  твоих,  правила   твоей  чудной   игры   в
неисчислимых  мирах  с  временами своими.  Ћднако владеет  моим  сокровенным
сердцем одна  только Ќочь  со своей дочерью, животворЯщей ‹юбовью. ’ы можешь
Явить  мне  сердце,  верное  вечно?  ѓде  у твоего  солнца приветливые  очи,
узнающие менЯ? ‡амечают ли твои звезды мою  простертую руку? Ћтвечают ли они
мне  рукопожатьем, нежным  и ласковым словом?  ’ы  ли Ќочи  даруешь оттенки,
облик  воздушный, или, напротив, она наделила твое убранство более  тонким и
сладостным смыслом? —ем твоЯ  жизнь соблазнит,  чем прельстит  она  тех, кто
изведал  восторги смерти? ђазве не все,  что  нас восхищает, окрашено цветом
Ќочи?  ’ы выношен в чреве ее  материнском, и все твое великолепие от нее. ’ы
улетучилсЯ бы в  себе самом, истощилсЯ  бы  ты в  бесконечном  пространстве,
когда  бы  она не пленила  тебЯ, сжимаЯ в  объЯтьЯх,  чтобы ты  согрелсЯ  и,
пламенеЯ, зачал мир.  Џоистине был Я прежде тебЯ, мать послала менЯ  с моими
сородичами  твой мир заселЯть, любовью  целить его, дабы  созерцанию вечному
памЯтник-мир завещать, мир, возделанный  нами цветник,  увЯданию чуждый. …ще
не созрели они, эти мысли божественные, еще редки приметы  нашего прозрениЯ.
Ћднажды твои часы покажут  скончание  века, и ты, приобщенный к нашему лику,
погаснешь,  преставишьсЯ  ты.   џ  в  себе  самом  ощутил  завершение  твоих
начинаний, небесную волю, отрадный возврат. ‚ дикой скорби  постиг Я разлуку
твою с нашей отчизной, весь твой разлад с нашим древним дивным небом. ’щетен
твой  гнев,  тщетно  буйство твое.  Ќе  истлеет  водруженный навеки  крест -
победнаЯ хоругвь нашего рода.
     Џуть пилигрима -
     Љ вершинам, вдаль,
     ѓде сладким жалом
     ‘танет печаль;
     џвлЯЯ небо,
     ‚нушил мне склон,
     —то длЯ восторгов
     ’ам нет препон.
     ‚ бессмертной жизни,
     ‚ечно любЯ,
     ‘мотрю оттуда
     џ на тебЯ.
     Ќа этой вершине
     ‘иЯнью конец -
     „арован тенью
     Џрохладный венец.
     ‘ любовью выпей
     ЊенЯ скорей,
     € Я почию
     ‚ любви моей.
     ‘мерть обновлЯет
     ‚ своей быстрине,
     € вместо крови
     ќфир во мне.
     †изнь и надежда -
     Џри солнечном дне,
     ‘мерть моЯ - ночью
     ‚ свЯщенном огне.
     ѓлава пЯтаЯ
      Ќад племенами людскими в  пространном их расселенье до времени  царило
насилье немое железного рока. ђобкаЯ душа людскаЯ в  тЯжких пеленах дремала.
‡емлЯ была  бескрайна  -  обитель  богов,  их  родина.  Ћт века  высилсЯ  их
таинственный  чертог. ‡а красными горами утра, в свЯщенном лоне морЯ обитало
солнце, всевозжигающий, живительный ‘вет.
     Ћпорой  мира  блаженного был древний  исполин.  Џод гнетом  гор  лежали
первенцы  Њатери-земли,  бессильные  в  своем  сокрушительном  гневе  против
нового, великолепного  поколениЯ  богов  и  против их  беспечных  сородичей,
людей.  „омом  богини  был  зеленый   сумрак  морЯ.   ‚  хрустальных  гротах
роскошествовал цветущий народ. ђеки,  деревьЯ,  цветы и звери были не  чужды
человечности.  ‘лаще  было вино,  дарованное зримым  изобилием юности; Ѓог в
гроздьЯх; любЯщаЯ матерь, богинЯ, произраставшаЯ в тЯжелых золотых колосьЯх;
любовь,  свЯщенный  хмель  в сладостном  служенье прекраснейшей  женственной
богине. ‚ечно красочное застолье детей небесных с поселенцами земными, жизнь
кипела, как весна, веками, все племена по-детски почитали нежный тысЯчеликий
пламень как наивысшее в мире. Ќо мысль одна, одно ужасное виденье
     Љ пирующим приблизилось, грозЯ,
     € сразу растерЯлись даже боги,
     Љазалось, никому спастись нельзЯ
     € неоткуда сердцу ждать подмоги.
     ’аинственнаЯ, жуткаЯ стезЯ
     ‚ела чудовище во все чертоги;
     Ќапрасный плач, напрасные дары,
     ‘мерть прервала блаженные пиры.

     —ужд радостЯм глубоким и заветным,
     ‘толь дорогим длЯ любЯщих сердец,
     Љоторые томленьем жили тщетным,
     Ќе верЯ, что любимому конец,
     Љазалось, этим грезам беспросветным,
     Ѓессильный в битве, обречен мертвец,
     € сладкаЯ волна живого морЯ
     Ќавек разбилась об утесы горЯ.

     € человек приукрашал, как мог,
     Ќеимоверно страшную личину:
     Џрекрасный отрок тушит лампу в срок,
     ’репещут струны, возвестив кончину;
     ‘мыл памЯть некий благостный поток
     Ќа тризне, подавив свою кручину,
     ‡агадочную прославлЯли власть
     € пели, чтоб в отчаЯнье не впасть.

     „ревний мир клонилсЯ к своему концу. Ћтрадный сад юного племени процвел
-  ввысь в  поисках  пустынной свободы не  по-детски стремились  взрослеющие
люди. ‘крылись боги с присными своими. Ћдиноко, безжизненно коснела природа.
†елезные  оковы налагало жесткое число  с  неколебимой мерой. Љак прах,  как
дуновенье,  в  темных   словах  рассеЯлсЯ  безмерный  цвет   жизни.  Џропала
покорЯющаЯ ‚ера и превращающаЯ  все во все, всесочетающаЯ фантазиЯ, союзница
небес. ‚раждебно веЯл северный холодный ветер над застывшим лугом,  и родина
чудес  воспарила в  эфир. ‚ далЯх  небесных засветилось  множество  миров. ‚
глубинной  свЯтыне,  в горней  сфере  чувства  затаилась душа  вселенной  со
стихиЯми своими -  в  ожиданье зари всемирной. ‘вет более не  был  знаменьем
небесным, лишь в прошлом обитель  богов, облекшихсЯ теперь покровом Ќочи.  ‚
плодоносном этом лоне рождались  пророчества - туда боги вернулись и почили,
чтобы в новых, более чудных образах взойти над возрожденным миром. ‚ народе,
прежде   всех   в   презрении    созревшем,   чуждавшемсЯ   упорно    юности
блаженно-невинной, был Явлен лик невиданный нового мира - в жилище, сказочно
убогом,  сын первой девы-матери, таинственно зачатый Ѓеспредельным. ‚  своем
цветении преизобильном  чающаЯ мудрость ‚остока первой распознала пришествие
нового века, - к смиренной  царской колыбели указала ей путь звезда.  ‚о имЯ
необозримого грЯдущего волхвы почтили новорожденного  блеском, благоуханьем,
непревзойденными чудесами природы.  Ћдиноко  раскрывалось  небесное  сердце,
чашечка  цветка  длЯ  всемогущей  любви,  обращено к  высокому отчему  лику,
лелеемое тихой  нежной матерью в чаЯнье блаженном на груди.  ‘  боготворЯщим
пылом взирало пророческое око цветущего младенца на дни грЯдущие и на  своих
избранников, отпрысков его божественного рода, - не удрученное земными днЯми
своей  участи. ‚скоре  вокруг него сплотилось вечное  детство  душ,  объЯтых
сокровенною любовью. –ветами  прорастала близ него  неведомаЯ,  новаЯ жизнь.
‘лова неистощимые, отраднейшие вести сыпались  искрами божественного  духа с
приветных  уст его. ‘  дальнего берега, под  небом  Ясным  ѓреции рожденный,
песнопевец прибыл в Џалестину, всем сердцем предавшись дивному отроку:
     ’ебЯ мы знаем, отрок, это ты
     Ќа всех могилах наших в размышленье,
     Ћтрадный знак Явив из темноты,
     ‚ысокое сулил нам обновленье.
     ‘ердцам печаль милее суеты.
     Љак сладостно нездешнее томленье!
     †изнь вечную ты в смерти людЯм дашь,
     ’ы - смерть, и ты - целитель первый наш.
     €сполнен  ликованьЯ,  песнопевец  отправилсЯ в  €ндостан  -  сладостной
любовью сердце было упоено и в пламенных напевах изливалось там под ласковым
небом; к себе склонЯЯ  тысЯчи  других сердец, тысЯчекратно  ветвилась благаЯ
весть. ‚скоре после прощаньЯ с  песнопевцем стала жертвой глубокого людского
растленьЯ  жизнь бесценнаЯ: он умер в молодых годах, отторгнутый от любимого
мира, от плачущей  матери  и робких  своих друзей.  ’емную чащу невыразимого
страданьЯ осушили  нежные уста. ‚ жестоком  страхе близилось рождение нового
мира. ‚ упорном поединке испытал он ужас древней смерти, дрЯхлый мир тЯготел
над ним. Џроникновенным взглЯдом  он простилсЯ с матерью, простерлась к нему
спасительнаЯ длань вечной любви, и он почил. ‚сего  несколько  дней  окутано
было сплошною  пеленою море и содрогавшаЯсЯ  суша, неисчислимы слезы пролили
избранники,  разомкнулась  тайна,  духи  небесные поднЯли древний  камень  с
мрачной  могилы.  Ђнгелы  сидели  над  усопшим,  нежные  изваЯньЯ  грез его;
пробужденный,   в   новом   божественном   величии  он  взошел   на   высоты
новорожденного мира - собственной рукой похоронил останки былого в покинутом
склепе  и всемогущей дланью водрузил на  гробе камень,  которого не  сдвинет
никакаЯ сила.
     ‚се  еще плачут  избранники  твои  слезами радости, слезами  умиленьЯ и
бесконечной благодарности  у гроба твоего - все еще видЯт в радостном испуге
тебЯ воскресшего  воскресшие с тобою - видЯт,  как  ты плачешь в  сладостном
пылу,  поникнув на  грудь матери  блаженной,  как торжественно  ты шествуешь
рЯдом с друзьЯми, произносЯ слова, подобные плодам с древа жизни; видЯт, как
спешишь  ты,  преисполненный томленьЯ, в  объЯтиЯ  к отцу,  возносЯ юный род
людской и незапечатленный  кубок золотого будущего. Њать вскоре поспешила за
тобою в ликовании небесном, она была первою на новой родине с тобою.  ‚ека с
тех пор протекли, все возвышенней  блеск твоего творениЯ в новых свершениЯх;
тысЯчи  мучеников и страдальцев, исполнены верности, веры,  надежды, ушли за
тобой,   обитают   с   тобою,  и   с  „евой   Ќебесной   в  –арстве   ‹юбви,
свЯщеннослужители в храме смерти Ќебесной, навеки твои.
     Ћтброшен камень прочь -
     Ќастало воскресенье!
     ’воЯ ‘вЯтаЯ ночь -
     ‚сеобщее спасенье.
     ‡емлЯ побеждена;
     Ѓегут печали наши
     Ћт этого вина
     ‚ твоей целебной чаше.

     Ќа свадьбе смерть - жених;
     Ќевестам все светлее;
     „остаточно елеЯ
     ‚ светильниках у них.
     …два под небесами
     Џробьет желанный час,
     ‹юдскими голосами
     Ћкликнут звезды нас.

     Љ тебе одной, ЊариЯ,
     €з этой мрачной мглы
     ‹етЯт сердца людские,
     €сполнены хвалы.
     ЌебеснаЯ царица,
     „етей освободи!
     Ќедужный исцелитсЯ,
     Љ твоей прильнув груди.

     ‚зыскую горней дали,
     ЏревозмогаЯ боль,
     €ные покидали
     Џлачевную юдоль.
     ‚ печалЯх нам подмога,
     ‘воих свЯтые ждут.
     ’уда нам всем дорога,
     ’ам вечный наш приют.

     “водит наших милых
     ЃлагаЯ смерть во тьму,
     € плакать на могилах
     Ќе нужно никому.
     “тешенный в томленье
     Ќебесными детьми,
     Ќочное исцеленье
     Ѓезропотно прими!

     ‚ надежде бесконечной
     Ќе ведаЯ забот,
     ‚еками к жизни вечной
     ‡емнаЯ жизнь ведет.
     Ќебесными лучами
     “пьемсЯ, как вином;
     ‘ветить мы будем сами
     ‚ сиЯнье неземном.

     Ќе знает ночь рассвета
     ‚ прибое волн своих.
     Ќавек блаженство это -
     …диный стройный стих.
     ‚сего на свете краше,
     Ќе меркнет ни на миг
     ‘вЯтое солнце наше,
     ѓосподень Ясный лик.

     ѓлава шестаЯ
     ’Ћ‘ЉЂ ЏЋ ‘Њ…ђ’€
      €з царства света вниз, во мрак!
     €наЯ жизнь в могиле.
     Џечаль в разлуке - добрый знак:
     ‘частливые отплыли.
     Њы - в тесном нашем челноке,
     Ќебесный берег вдалеке.

     •отим забытьсЯ вечным сном
     ‚ ночи благословенной;
     “вЯли мы в тепле дневном
     Ћт грусти сокровенной.
     Џора вернутьсЯ наконец!
     ‘китальцев дома ждет отец.

     Љому в миру любовь нужна?
     ’оскуем втихомолку.
     Љогда забыта старина,
     Ћт новшеств мало толку.
     ’ак мы скорбим по старине
     ‘ мечтой своей наедине.

     Ѓывало, чувства наши вмиг
     Њогли воспламенитьсЯ.
     ‡наком был смертный отчий лик,
     € голос, и десница.
     ‚озликовать могли сердца,
     ‚ творении узнав творца.

     Ѓывало, грезил род людской
     ‚ цветении чудесном,
     ’омим с младенчества тоской
     Ћ царствии небесном;
     € разве что любовный пыл
     ‘ердцам людским опасен был.

     Ѓывало, людЯм ‘ам ѓосподь
     ‘опутствовал телесно;
     ‘вою божественную плоть
     Ћбрек Ћн казни крестной;
     €зведал боль, изведал страх,
     —тобы царить у нас в сердцах.

     ‚ ночи затерЯн человек.
     Ќапрасное томленье!
     ’акаЯ жажда в этот век
     Ќе знает утоленьЯ.
     Љ былым блаженным временам
     Џоможет смерть вернутьсЯ нам.

     ЏресексЯ наш печальный путь:
     ‹юбимые в могилах.
     Њогилы эти обогнуть
     ‘корбЯщие не в силах.
     ‚округ простерлась пустота,
     Џустынен мир - душа сыта.

     € вдруг сюда, на этот свет, -
     Ќегаданное чудо -
     Љак бы таинственный привет
     „оноситсЯ оттуда.
     ‡овут возлюбленные нас,
     ’оропЯт наш последний час.

     Љ невесте милой, вниз, во мрак!
     ‘вои разбив оковы,
     Љ ‘пасителю на вечный брак
     Њы поспешить готовы;
     ’ак нам таинственнаЯ власть
     Ќа грудь Ћтца велит упасть.

Last-modified: Sun, 19 Oct 2003 09:50:23 GMT
Ћцените этот текст: