 этажа по лестнице вместо того, чтобы сесть в лифт.
 
                                   * * * 
 
     Ћднако внизу ей загораживает проход вооруженнаЯ спицами консьержка.
     - ‚ы кто будете, мадемуазель? € куда направлЯетесь с чемоданом?
     - Ђ в чем, собственно, дело? - спрашивает в отdет ЊариЯ.  -  џ  живу  в
двести восьмой квартире и иду по своим делам.
     Ћтпихнуть консьержку врЯд ли удастсЯ - та крупней  ее.  ‘  чемоданом  в
руках быстро не побежишь и, когда за тобой, заслышав крики,  начнут  гнатьсЯ
прохожие, далеко не уйдешь. Џоэтому ЊариЯ заставлЯет себЯ говорить  спокойно
и даже улыбнутьсЯ.
     - ‚ двести восьмой? Џодождите-ка,  -  задумчиво  тЯнет  привратница.  -
Џростите, но порЯдки нынче строгие, и Я должна обо всем  докладывать.  ‚ы  у
менЯ на заметке. ‚ы ни разу не поЯвлЯлись здесь после событий. € потом,  вас
ищет какаЯ-то родственница...
     - џ была в провинции и сейчас  еду  туда  еще  на  некоторое  времЯ,  -
говорит ЊариЯ. €, решаЯ сыграть  на  доверии,  роетсЯ  в  сумке.  -  Њогу  Я
оставить  вам  ключи  и  попросить  снЯть  показаниЯ  счетчиков?  џ  еду   в
‘ан-‚инсенте, к моему дЯде, капитану Џачеко: Я занимаюсь племЯнниками,  пока
их мать больна.
     Љлючи от  квартиры,  куда  она  никогда  не  вернетсЯ  и  где  судебные
исполнители так и не наберут барахла на нужную сумму, небольшаЯ купюра,  имЯ
несуществующего дЯди-военного - это даже больше, чем нужно. ‚озможно, за  ее
спиной и позвонЯт куда следует. Ќо будет поздно. †елтое такси увозит Њарию и
высаживает ее возле  банка.  ‘чета  блокированы,  и  она  может  взЯть  лишь
ничтожную сумму. Џравда, капитал Њарии так невелик, что в данном случае  это
излишнЯЯ мера предосторожности! Ћна снова берет такси, на сей раз  синее,  и
шофер, так же как и первый, скрупулезно  записывает  в  специальный  блокнот
пункт посадки и пункт назначениЯ.
     "‚сегда давайте точный адрес, подождите, пока машина отъедет, а  дальше
добирайтесь пешком", - посоветовал ей Ћливье.
     Ќаконец она идет по улице своего детства, в одной руке несет чемодан, а
другой сморкаетсЯ, прикрываЯ платком лицо. ‚ремЯ удачное: магазины  закрыты,
а жильцы старого четырехэтажного дома, дуайеном среди совладельцев  которого
был ее отец (он всегда занимал первый этаж, куда приходили  к  нему  богатые
тупицы, которые могли позволить себе  нанЯть  репетитора),  сейчас  как  раз
обедают.
     Њарию никто не увидел, никто не узнал. Ћна входит в дом, и сердце у нее
рветсЯ на части. ‘ той минуты как всЯ  семьЯ  вместе  с  нею  отправилась  в
церковь, ничьЯ нога не ступала в  эту  квартиру,  где  праздник,  так  и  не
начавшись, истлел. ‚ передней полно почерневших букетов, в корзинах засохшие
цветы,  гортензии  с  тремЯ-четырьмЯ  сморщенными,  похожими  на   пергамент
шапками, между которыми еще блестЯт банты белых атласных лент. Ћт всей  этой
свадебной флоры исходит запах гниющего подлеска.
     ‡адыхаЯсь, ЊариЯ медленно идет дальше.  ‚  столовой,  где  все  покрыто
тонкой серой пленкой, на столе громоздЯтсЯ  неразвернутые  подарки.  ‚ысокий
фикус, которым так гордилась госпожа Џачеко, обронил все свои листьЯ, и  они
осенним ковром лежат на паркете. „ве  чудовищно  раздувшиесЯ  золотые  рыбки
плавают в аквариуме брюхом кверху; а возле окна шесть бенгальских  воробьев,
погибших от голода и жажды, лежат в клетке на собственном помете с торчащими
вверх крохотными коготками.
     ‚ кухне еще страшнее. „невной банкет был намечен в  ресторане  ‘ильвио,
но длЯ ужина в узком кругу все было  приготовлено  здесь.  ‚  ветчине  кишат
черви, невольно напоминаЯ, что та же участь  постигла  и  всех  гостей.  „ва
заплесневелых торта таращатсЯ, словно две белесые луны,  а  от  распиленного
пополам, разложенного на  длинном  блюде  лангуста,  окруженного  маленькими
слоеными пирожками, от Яиц, нарезанных  в  форме  звезды  и  точно  покрытых
Ярью-медЯнкой, исходит такое зловоние, что  ЊариЯ  поспешно  устремлЯетсЯ  в
кабинет отца.
     Љогда-то это была свЯтаЯ свЯтых, куда  даже  госпожа  Џачеко  не  часто
осмеливалась зайти, а дети допускались лишь в тех случаЯх, когда нужно  было
показать  дневник  или  после  очередной  шалости  предстать   перед   судом
отца-учителЯ,  величественного  и  добродушного  человека,  которому  быстро
надоедало вникать во всю эту ерунду, но он все равно напускал на себЯ важный
вид,  внушаЯ  детЯм  почтение  своим  гулким  голосом,  окладистой  бородой,
огромным количеством чернильниц, ученических тетрадей, перьев, пресс-папье и
бумаг на  дубовом  письменном  столе,  в  который  упиралсЯ  круглый  живот,
обтЯнутый жилетом с расстегнутыми пуговицами.
     ЊариЯ прихрамывает. ‚се зависит теперь от того, что сумеет она отыскать
в сейфе, скрытом за бабушкиным  портретом.  ЊариЯ  -  единственнаЯ  законнаЯ
наследница. Ќо как забыть,  что  единственной  наследницей  она  стала  лишь
потому, что  никто  из  ее  родственников  не  вернулсЯ  со  свадьбы?  ЊариЯ
надеетсЯ, что она знает  комбинацию  из  шести  букв:  однажды  ей  довелось
услышать, как госпожа Џачеко шепнула на ухо мужу: "Џо-прежнему ЉЂђЊ…Ќ?" -  а
через пЯть минут  вышла  из  кабинета  с  браслетом  и  колье  в  руках.  Ќо
комбинацию могли изменить, и тогда все пропало.
     ‚ общем-то ЊариЯ и так уже почти богата: одна квартира стоит  в  десЯть
раз больше той суммы, котораЯ ей нужна. Ќо разве за неделю продашь квартиру,
учитываЯ все юридические сложности с оформлением, которое потребует  сначала
составлениЯ акта о смерти, а  там  пойдут  всЯкие  проверки,  крючкотворство
нотариусов, хлопоты с полицией... Ќет, все зависит от  содержимого  сейфа  -
оно, бесспорно, принадлежит ей, однако же она ни  до  чего  не  имеет  права
дотрагиватьсЯ, пока не будет  произведена  опись,  пока  она  официально  не
вступит в права наследованиЯ и не уплатит налога. Џревосходный пример  того,
как  обстоЯтельства  заставлЯют   совесть   молчать!   Џревосходный   пример
неизбежности нарушениЯ закона! ЊариЯ отодвигает бабушкин портрет. Џеред  ней
возникает пластина из голубоватой стали с шестью  кнопками,  и  одновременно
возникает вопрос: а где ключ?
 
                                   * * * 
 
     ЊариЯ ищет. ‚ четырех Ящиках бюро - среди  стопок  почтовой  и  меловой
бумаги,  среди  блокнотов,  тетрадей,  катушек,  клейкой  ленты,  перочинных
ножичков, ножниц, луп, резинок, фломастеров, среди стержней длЯ вечного пера
"‚атерман", среди кусочков мела, предохранителей, среди коробок с  кнопками,
крючками, скрепками  длЯ  бумаг,  среди  тюбиков  клеЯ  -  лежит  с  десЯток
непонЯтных ключей, открывающих что-то или не открывающих уже ничего, но того
никелированного ключа  на  медном  кольце,  похожем  на  серьгу  цыганки,  к
которому прикреплен штырь, вводимый в отверстие с  обратной  стороны  сейфа,
если нужно менЯть комбинацию, - этого ключа среди них нет.
     ЏоглЯдим в шкафу длЯ документов. ЊариЯ  лихорадочно  перебирает  папки,
свЯзки писем, десЯтки номеров "ќнсеньЯнцы", профессионального журнала  отца.
’щетно.
     Ћна заглЯдывает под коврик. Ћбследует каждую  рамку.  Џриподнимает  все
полые  предметы.  “друченно  обводит  взглЯдом  добрых  две   тысЯчи   книг,
заполнЯющих полки вдоль стен: если ключ спрЯтан в какой-нибудь  из  них,  ей
придетсЯ потратить долгие часы на то, чтобы обследовать их, одну за другой.
     Ќичего не поделаешь - она идет за лестницей; как часто,  стоЯ  на  ней,
она мыла окна, пока госпожа Џачеко и Љармен смотрели телевизор. Ћбрезы  книг
покрыты слоем пыли, и по толщине его можно судить,  как  давно  раскрывались
иные из них. ЊариЯ все времЯ чихает. Ќекоторые из книг обнаруживают заветную
щелочку, но всЯкий раз это оказываетсЯ или картонной закладкой, вырезкой  из
газеты  или  забытой  критической  статьей.  ЃольшаЯ  и  маленькаЯ   стрелки
электрических стенных  часов,  которые  последние  три  недели  все  так  же
бесстрастно совершают свои едва заметные  рывки,  отсчитываЯ  секунды  новой
эпохи, соединЯютсЯ на цифре  6,  когда  ЊариЯ,  доведеннаЯ  до  исступлениЯ,
ставит на место последнюю книгу - латинский словарь.
     ‚ кабинете ключа нет. ЋстаетсЯ еще спальнЯ родителей.  ’щательно,  вещь
за вещью, осматривает ЊариЯ матрасы, тюфЯки, валики, подушки, бессознательно
действуЯ как матерый, опытный вор. Џостепенно  на  кровати  образуетсЯ  гора
вещей - содержимое шкафа, комода, гардероба. Ћна выуживает на ходу несколько
купюр, засунутых между простынЯми, но того, что она ищет, - нет.
     Џоложение становитсЯ угрожающим. ЊариЯ бросаетсЯ в кухню и, несмотрЯ на
царЯщее там зловоние, перерывает все, вываливаЯ  на  пол  содержимое  каждой
стоЯщей в буфете коробки. Ћна мечетсЯ в кошмарном месиве из  муки,  тапиоки,
соли, всЯких прЯностей, какой-то пасты, фасоли,  риса.  Ќичего,  по-прежнему
ничего. ‚ отчаЯнии она снова и снова  обходит  квартиру,  заглЯдываЯ  внутрь
бра, люстр, в самые сокровенные утолки, взбираетсЯ даже на  унитаз  и  шарит
под  крышкой  сливного  бачка.  Ќичего,  по-прежнему  ничего.   Ћна   совсем
выдохлась. …е шатает. ‚ конце концов она падает  на  колени  перед  железной
кроватью, на которой спала всего полтора года назад, в  комнатке  в  дальнем
конце коридора - некоем подобии кельи,  где  фотографии  звезд  и  чемпионов
соседствуют со старой олеографией, котораЯ изображает длинноволосого •риста,
указующего перстом на свое большое,  в  венчике  лучей  сердце.  ѓубы  Њарии
шевелЯтсЯ. Љонец. ‚се пропало. Њануэль обречен. Ћтец унес ключ с собой.
     Ќет! ќто просто нелепо. Љому же придет в голову класть  ключ  в  карман
жилета от парадного костюма, когда одеваешьсЯ, чтобы вести дочь к алтарю?  ‚
эту минуту голова занЯта другими мыслЯми. Љлюч оставлЯют там,  где  он  был.
Љлюч оставлЯют там, где он был. ЊариЯ рывком  вскакивает  и  снова  бежит  в
спальню. Ќа спинке стула небрежно  висит  поношенный,  помЯтый  каждодневный
костюм. „рожащими руками ЊариЯ ощупывает брюки, ощупывает жилет - тщетно.  €
вдруг глухо вскрикивает. Џод  внутренним  карманом  пиджака  есть  тщательно
закрытый на "молнию" кармашек, и сквозь ткань ЊариЯ чувствует металл, узнает
кольцо, ключ, штифт.
 
                                   * * * 
 
     Ћна возвращаетсЯ в кабинет. ‡ажигает свет,  ибо  стало  уже  темно.  €з
осторожности тут же гасит  его.  ‘пать  ей  придетсЯ  здесь.  …сли  какаЯ-то
родственница  и  вправду  разыскивала  ее,   как   уверЯла   консьержка,   -
родственница, у которой, возможно, растут усы,  -  и  если  консьержка  куда
следует позвонила и они выЯснили, что все, о чем наговорила ЊариЯ,  сплошнаЯ
липа, и полициЯ знает адрес ее родителей,  застревать  здесь  не  стоит.  Ќо
сутки в запасе у нее есть. ќтого  достаточно.  Ћна  вернетсЯ  завтра  утром,
после комендантского часа.
     Ќа мгновение она застывает перед стальной  пластиной.  …сли  комбинациЯ
осталась прежней, пусть забудутсЯ все наши ссоры, сестренка!  Љ-а-р-м-е-н  -
ЊариЯ щелчками  набирает  12-1-18-14-6-15.  Љлюч  входит  в  скважину,  ключ
поворачиваетсЯ - сейф открыт. „верца широко распахиваетсЯ,  и  там  рЯдом  с
драгоценностЯми  госпожи  Џачеко  лежит  небольшой  пакет,  на   который   и
возлагались все надежды.
     - ‘пасибо! - выдыхает ЊариЯ, обращаЯсь неизвестно к кому.
 
        XVII 
 
     Ћдин  со  вчерашнего  вечера,  лишенный  всЯкой  возможности  выйти  из
убежища, Њануэль будто вдруг снова вернулсЯ в приют, где однажды, когда  ему
было  тринадцать  лет,  его  посадили  на  три  днЯ  в  карцер  и  заставили
переписывать сочинение на возвышенную тему, которое им задавали каждый  год:
"Ћпишите чувства, вызываемые в вас  добрыми  делами,  благодарЯ  которым  вы
здесь воспитываетесь", поскольку эта тема заслужила в его глазах лишь  одной
короткой фразы: "Ќо Я же имею на это право!" - написанной  поперек  двойного
листа чистой бумаги.  Ќо  разница  между  Њануэлем  тогдашним  и  теперешним
состоит в том - и его это мучит, - что  в  данном  случае  он  действительно
испытывает чувство признательности, что он имеет право на убежище и в то  же
времЯ не имеет его и что, принЯв последнее свое решение,  он  злоупотреблЯет
добрыми чувствами хозЯев этого дома.
     ‚низу хлопочет ‘ельма, оставшаЯсЯ в этот четверг дома, чтобы  побыть  с
‚иком и открыть дверь Њарии. “ нее есть в запасе еще несколько дней, но стук
ее тонких каблуков,  сопровождаемый  беготней  ‚ика,  не  оставлЯет  никаких
сомнений насчет того, чем она  занЯта:  она  ходит  из  комнаты  в  комнату,
укладываЯ  первый  сундук  с  помощью  возбужденного  предстоЯщим   отъездом
сынишки, который, проходЯ под  трапом,  только  что  изрек  своим  тоненьким
голоском:
     - ‚се-таки странно! ќта ЊариЯ пробыла у нас один только вечер, а ты уже
дала ей выходной.
     - Ћна поехала за своими вещами, - ответила ‘ельма.
     - Ќо на одну-то  неделю  разве  нужно  много  вещей?  Њануэль  признает
точность вопроса: в самом деле,
     это бег вперегонки со временем, а Њарии все нет и нет. Џоложив руку  на
живот, ощупываЯ болезненную точку,  он  погружаетсЯ  в  тЯгостное  раздумье.
‹учше уж сгнить здесь, в этой дыре. ‚чера  он  до  полуночи  сидел  с  четой
‹егарно, обеспокоенными не меньше,  чем  он,  и  все  пытавшимисЯ  объЯснить
задержку Њарии, -  каким,  наверное,  сломленным,  раскаивающимсЯ  грешником
казалсЯ он им! Љаждый их взглЯд был длЯ него словно пулЯ в сердце, но он был
даже благодарен за это, охваченный отвращением к самому себе  и  тем  жгучим
желанием вырватьсЯ из собственной шкуры, какое зачастую  побуждает  человека
прыгнуть с моста в реку; никогда раньше он не считал себЯ способным на  это,
- он, человек таких стойких убеждений.
     ЏоднимаЯсь к себе, он был настолько подавлен, что реакциЯ не  заставила
себЯ ждать. …го  вдруг  переполнила  самаЯ  примитивнаЯ  Ярость,  неожиданно
вспыхнувшаЯ из-за пустЯка. ‘сора воробьев, которые оспаривали друг  у  друга
место под балкой, напомнила ему, что эти невинные  птахи,  живущие  во  всех
пЯти  частЯх  света,  попали  сюда  из  …вропы  вместе  с   колонистами.   ‘
колонистами, которые оказались  далеко  не  такими  мирными,  как  птицы,  и
принесли с собой на эту землю хлыст, огонь и железо; прошло четыреста лет, и
хозЯевами положениЯ снова стали хлыст, огонь и  железо.  Ђлчность,  насилие,
спесь - нечего сказать, хорошенькое наследство!  Љакой  же  наивностью  было
считать, что менЯть порЯдки в этой стране можно постепенно и мЯгко; какой же
наивностью было надеЯтьсЯ, что волки не собьютсЯ в стаю, заслышав блеющих  о
братстве баранов. Љто хочет достигнуть цели, должен думать и о  путЯх  к  ее
достижению. € если бы можно было начать все сначала,  этот  болтун,  Њануэль
Ђльковар, взЯл бы в руки другое оружие и научилсЯ бы боротьсЯ, держа в руках
что-нибудь посерьезней микрофона...
     Ђ вообще-то  он  просто  пыталсЯ  отвлечьсЯ.  Ѓольшую  часть  ночи  при
малейшем шуме он поднимал голову с подушки, представлЯЯ себе самое страшное,
но  ведь  ЊариЯ,  в  конце  концов,  не  столь   безумна,   чтобы   презреть
комендантский час, и он пыталсЯ  побороть  себЯ,  успокоитьсЯ,  считаЯ  свои
попытки обрести хладнокровие то заслуживающими похвалы,  то  оскорбительными
длЯ Њарии. ‚ комнате под ним, откуда времЯ от времени,  после  долгих  пауз,
доносились приглушенные фразы, тоже не спали. € только часа в три  наступила
полнаЯ тишина. Џроехал уличный патруль - четверо солдат  на  "джипе"  лапали
пьЯную, заливисто хохотавшую девку. ‚ чистом, безоблачном небе как  раз  над
темной массой дерева, под Љанопусом, тускло блестела _ќннис_. ’о ли  пытаЯсь
заглушить в себе страх, то  ли  из  благоразумиЯ  Њануэль  принЯл,  одну  за
другой,  две  таблетки  снотворного,  хотЯ  на  каждой  по  центру  проходит
бороздка, чтобы делить их пополам, и, вместо того чтобы проглотить,  разгрыз
их, отчего во рту образовалась едкаЯ кашица, которую слюна не могла смыть  с
зубов.
     Ќе засыпаЯ, не бодрствуЯ и не подозреваЯ о том,  что  существует  некаЯ
промежуточнаЯ фаза, он впадает в сумеречное состоЯние, погружаЯсь в  подобие
полусна: он ездит из города в город  по  строго  установленному  маршруту  и
повторЯет с незначительными изменениЯми одну и ту же речь -  снова  проводит
последнюю избирательную кампанию; единственнаЯ странность заключаетсЯ в том,
что у молчаливого шофера, который сидит в машине с ним  рЯдом,  лицо  Њарии.
‹ишь пытаЯсь понЯть, почему она отсчитывает километровые столбы  по-шведски:
en, tva, tre, fyra, да еще на два голоса: один  низкий,  другой  высокий,  -
Њануэль догадываетсЯ, что это ‹егарно делают утреннюю гимнастику.
     Џервый завтрак он пропускает. ‚торой, естественно, тоже. Ќо это  пустЯк
в такой момент, когда при каждом ударе  колокола,  отбивающего  на  соседней
колокольне  четверть  часа,  тревога,  вызваннаЯ  отсутствием   Њарии,   все
возрастает, и комок в горле душит его все сильней, и, однако же,  громыхание
посуды внизу напоминает ему о пустом желудке. Ћн злитсЯ на себЯ за это.  Љак
может человек в подобные минуты оставатьсЯ рабом своих потребностей?  €  как
можно, если имеешь дело с такой девушкой, как ЊариЯ, быть до  такой  степени
рабом своих сомнений? ѓлупо, конечно, но, устав от  бесконечного  повторениЯ
фразы: "Ђ что, если  она  не  смогла  вернутьсЯ?"  -  он  менЯет  глагол,  и
возникает другое предположение: "Ђ что, если она не захотела  вернутьсЯ?"  ‚
конце концов, если отбросить в сторону чувства, это было  бы  с  ее  стороны
достаточно разумно. Ђ принимаЯ во внимание все то, что ЊариЯ  терЯет  и  чем
рискует, ей куда выгоднее остатьсЯ с кузеном, которого ей прочили  в  мужьЯ.
‹юбой человек - любой, кроме, разумеетсЯ, того единственного, кто сидит  под
этой крышей, - спокойно оценив положение, сделал бы один только вывод:  если
ЊариЯ послана тебе на счастье, то ты ей - на беду.
 
                                   * * * 
 
     ’ы ей - на беду, это верно, и почти  тут  же  Њануэль  убеждаетсЯ,  что
ЊариЯ все-таки послана ему на счастье. есть коротких звонков.  ќто  недавно
установленный код. —тобы отличать своих  от  чужих,  которые  обычно  дольше
нажимают на кнопку: четыре коротких звонка закреплены за Ћливье, пЯть -  это
‘ельма, шесть - ЊариЯ. Њануэль кинулсЯ к глазку: так и  есть,  это  ЊариЯ  с
чемоданом в руке.  Ћна  идет  через  садик  в  сопровождении  ‚ика,  который
козленком скачет вокруг нее, и исчезает в доме.
     Ќо событиЯ набирают темп. € намеренно громкий голос ‘ельмы возвещает, в
каком направлении они будут развиватьсЯ:
     - Ќет, не объЯснЯйте мне ничего. Њы спешим. џ беру  все  необходимое  и
уезжаю в посольство. ‚месте с ‚иком. -  ‘пециально  длЯ  ушей  мальчика  она
добавлЯет: - Љ вечеру приведите, пожалуйста, в полный порЯдок гостиную.
     —ерез минуту она уже выходит, идет через сад и, сев в  машину,  котораЯ
ждет ее у тротуара, уезжает. Њануэль тут же  спускаетсЯ  вниз.  Њануэль  уже
сжимает в объЯтиЯх Њарию; лицо у нее заострилось от усталости,  но  она  еще
считает нужным оправдыватьсЯ:
     - ’ы, наверно, совсем извелсЯ. џ очень долго не могла найти ключ...
     ђаз ЊариЯ здесь, значит, все в порЯдке. Љак ей это удалось? ќто уже  не
важно. ‚ажно, что она рЯдом, и это - праздник. Њануэль едва ее  слушает.  Ћн
обнимает ее, целует, в нем вспыхивает желание, он берет ее на  руки,  как  в
первый вечер, несет на кровать, и  они  предаютсЯ  любви,  пока  наконец,  с
трудом переводЯ дыхание, он не выпускает ее из объЯтий.
     - Ќам повезло, - говорит она, - что  мой  отец  любил  делать  красивые
жесты. Ћн преспокойно мог бы  дать  Љармен  чек  в  виде  приданого.  Ќо  он
предпочел подарить ей пачку облигаций на предъЯвителЯ, чтобы вечером,  после
десерта, бросить их на стол, и Я об этом не  знала.  Ќо  приди  Я  на  сутки
позже, Я бы уже ничего не нашла. Џредставь себе,  выходЯ  сегоднЯ  утром  из
дома,  Я  нос  к  носу  столкнулась...  Љак  ты  думаешь,  с  кем?  Џопробуй
догадатьсЯ! ‘ ‹илой!
 
                                   * * * 
 
     ‹ила - Њануэлю это имЯ ничего не говорит. ЊариЯ,  еще  не  пришедшаЯ  в
себЯ  от  неприЯтного  осадка,   оставленного   этой   последней   встречей,
приподнимаетсЯ - ее трЯсет от возмущениЯ и чуть ли не  презрениЯ  к  кузине.
‹ила - кузина Њарии, внучка  ее  двоюродной  бабушки  ’ересы  и  двоюродного
дедушки €смаэлЯ, оружейного мастера, самого богатого человека  в  их  клане.
‹иле двадцать пЯть лет, она разведена, живет, говорЯт, с каким-то  капитаном
дальнего плаваниЯ; она выбежала из церкви раньше всех, потому что от  страха
намочила трусики. ’аким образом, она одна  осталась  в  живых;  ее  родители
погибли под пулЯми вместе со всеми.
     ‚ыйдЯ из дома около девЯти, потому что по размышлении решила дождатьсЯ,
пока соседи уйдут на работу, ЊариЯ сразу увидела ‹илу - та была в  трауре  и
беседовала с госпожой  ѓалло,  старушкой-соседкой,  знающей  все  сплетни  в
округе. Ћбойти их было невозможно. Џоэтому ЊариЯ с улыбкой направилась прЯмо
к ним, а они глЯдели на нее выпученными глазами, точно перед ними  поЯвилось
привидение.
     - ЊариЯ! ’ы жива? - дружно вскричали они.
     Ќо насколько разный был у них при этом тон, насколько разное  выражение
лица! џзык у восьмидесЯтилетней старухи и вправду был длинноват, но зато как
часто она, бывало,  уводила  к  себе  и  утешала  маленькую  девочку,  потом
школьницу, которую то и дело распекала по пустЯкам госпожа Џачеко, и  сейчас
стараЯ женщина искренне  возблагодарила  небо  за  чудо.  —то  же  до  ‹илы,
изобразившей приличествующую  случаю  печаль,  она  тщетно  пыталась  скрыть
недоверие и разочарование.
     - „а где же ты была? - спросила стараЯ дама.  -  ЏредставлЯешь,  завтра
должны были вскрывать квартиру. џ как раз и говорила сейчас об этом с  твоей
кузиной: она просила менЯ быть понЯтой... ЏрЯмо невероЯтно! ‘трашно говорить
об этом, но Я ведь знаю: жертв так много, их подбирали всех подрЯд, и  никто
не знает, где они похоронены...
     Љузина заплакала. ђодителей своих она оплакивала, конечно, искренне. Ќо
сквозь слезы она все времЯ остро поглЯдывала на Њарию.  "‚ас  ищет  какаЯ-то
родственница", - сказала тогда консьержка. ‡начит, это  правда,  и  нетрудно
догадатьсЯ, зачем разыскивала ее  ‹ила.  …динственнаЯ  оставшаЯсЯ  в  живых,
единственнаЯ наследница! Џо радио  упомЯнули  о  "страшной  ошибке,  примере
фатальной неосторожности, что должно служить предупреждением длЯ  всех,  кто
пренебрегает инструкциЯми", но имЯ ЊануэлЯ в  этой  свЯзи  не  фигурировало,
хотЯ его и разыскивали повсюду. ‹ила была не такаЯ уж близкаЯ родственница и
едва ли слышала о нем, да и госпожу ѓалло,  естественно,  в  дела  семьи  не
посвЯщали. Ћднако из осторожности лучше солгать.
     - џ находилась в больнице, - сказала ЊариЯ. - Ќо думаю, больше  раненых
не было.
     Ќа глаза навернулись слезы, голос задрожал -  увы!  -  ей  не  пришлось
притворЯтьсЯ. €, стремЯсь избежать новых вопросов, а главное, нового  взрыва
соболезнований, так как из дома как раз  вышли  хозЯйки,  направлЯвшиесЯ  за
покупками, ЊариЯ поспешно расцеловала обеих женщин.
     - џ вернусь завтра, а сейчас вы уж менЯ извините, - пробормотала она. -
Њне сегоднЯ предстоит еще несколько невеселых дел.
 
                                   * * * 
 
     "’аких же, как и ‹иле", - должно быть, подумали все эти дамы, а  именно
это и требовалось. •отЯ ЊариЯ и бросала все  свое  состоЯние,  она  не  была
настолько к нему безразлична, чтобы уступить алчности  кузины.  Ћна  не  без
удовольствиЯ думала о том, что оставлЯет позади  себЯ  крайне  запутанную  в
юридическом отношении ситуацию. ѓоспожа ѓалло подтвердит, что ЊариЯ жива.  €
квартира еще долгие месЯцы будет отдана тлению. ‚ конце  концов  решат,  что
поведение  девицы,  котораЯ  сначала  исчезла,  потом  поЯвилась  и  наконец
скрылась совсем, Явно подозрительно. „елом займутсЯ судейские, и оно  пойдет
кочевать по инстанциЯм.
     ѓолос Њарии снова начинает дрожать, и Њануэль обнаруживает в ней  новую
длЯ себЯ черту, улавливает злобу собственницы - это одновременно и удивлЯет,
и радует его. ђазве она не пожертвовала всем ради него?
     - ‚след за убийцами всегда ЯвлЯютсЯ стервЯтники - это в порЯдке  вещей,
- небрежно замечает он. - ‘ейчас по стране шнырЯют тысЯчи жуликов в  поисках
мерзкой поживы. Џрошу тебЯ, поговорим о чем-нибудь другом.
     Ћн улыбаетсЯ. Ћна улыбаетсЯ. Џеред ним та же ЊариЯ,  котораЯ  позавчера
схватила его за рукав, потащила обратно, захлопнула калитку и, положив  ключ
в карман,  сказала:  "’ы  выбираешь  смерть,  чтобы  Я  осталась  жить.  ќто
великодушно, Њануэль, но не такого великодушиЯ Я  от  тебЯ  жду.  Ћткровенно
говорЯ, мне бьпо бы трудно умирать, знаЯ, что этой ценой ты остаешьсЯ  жить.
‚едь если от двоих отнЯть одного, в любви это равно нулю". € на другой  день
та же ЊариЯ пошла ради него на риск. Њануэль вскакивает на ноги.
     - „ело не только в этом, просто Я со вчерашнего вечера ничего не ел,  -
объЯвлЯет он. - € с удовольствием перекусил бы.
     ѓримаса боли вдруг искажает его  лицо,  и  на  мгновение  он  замирает,
схватившись за живот.
     - —то с тобой? - спрашивает ЊариЯ.
     - „а нет, ничего, - отвечает Њануэль. - ќто мой колит. Љак понервничаю,
так он о себе и напомнит.
     ЊариЯ чуть хмуритсЯ, но и только.  ‘ейчас  не  времЯ  распускать  нюни,
думать о ничтожных болЯчках, не времЯ искушать провидение. ‚едь  погибли  же
ни за что ни про что их  друзьЯ,  Ђттилио,  ”иделиЯ,  тысЯчи  других  людей,
захваченных вихрем событий. Ђ они живы. ’ри недели назад ЊариЯ  недорого  бы
дала за две их жизни, а вот им удалось избежать всего. —ерез три-четыре  днЯ
они перейдут границу. —ерез неделю  будут  в  Њексике.  €  всю  жизнь  будут
хранить  эти  страшные  воспоминаниЯ.  Ќо  они  устроЯтсЯ,  найдут   работу,
поженЯтсЯ, у них родЯтсЯ девочка и мальчик...
     Њануэль взЯл Њарию за руку и повел в кухню. Ћна садитсЯ  рЯдом  с  ним.
’оржественно, со сдерживаемой радостью  она  режет  хлеб,  потом  два  куска
холодного мЯса. ѓлаза ее сиЯют, полуприкрытые трепещущими ресницами. Ђ  ведь
совсем недавно Њануэль говорил: "‚ аду не устроишь себе раЯ".
 
        XVIII 
 
     Љогда Ћливье вошел, господин Њерсье пил шоколад - шоколад,  "вскипевший
семь раз", который потом должен был еще томитьсЯ под личным присмотром посла
на электрической плитке; прищелкиваЯ  Языком,  он  протЯгивал  другую  чашку
своему приЯтелю, австралийцу, имевшему какое-то отношение к журналистике,  а
может быть, даже наблюдателю, негласно направленному сюда ‘теклЯнным  домом,
официально  же  он   называлсЯ   экспертом   ‚семирного   почтового   союза,
командированным  с   бернской   ‚ельтпостштрассе   длЯ   решениЯ   некоторых
координационных проблем.  ЂнализируЯ  -  между  двумЯ  глотками  шоколада  -
причины эпидемии убийств, захлестнувшей эту страну и знакомой многим  другим
странам, патрон и его приЯтель перебрасывались репликами.
     - ‡апугать и тем самым парализовать - это Ясно! - говорил австралиец.
     - ‹иквидировать проблему, ликвидировав того, кто ее выдвинул, - говорил
господин Њерсье.
     - „о предела озлобить фанатиков, - продолжал австралиец,  -  превратить
их в палачей и тем отрезать им путь к отступлению. Ќо Я все времЯ  думаю,  а
если...
     - ‚ы, как и Я, задумываетесь над  тем,  не  ЯвлЯютсЯ  ли  столь  частые
случаи массовой резни в современном мире чем-то иным, не  знаменуют  ли  они
собою  что-то  новое,  что-то  вроде  массовых  самоубийств...  Ќе  так  ли?
Џобедитель считает, что он отправлЯет побежденного  в  ад,  и  не  учитывает
того, что Њальтус может пробудить Њолоха.
     - …сли ваша очаровательнаЯ гипотеза подтвердитсЯ,  -  вмешалсЯ  Ћливье,
привносЯ струю холода в эту милую атмосферу, - нам предстоЯт веселые деньки.
     Ђвстралиец почти сразу откланЯлсЯ, и патрон задал свой обычный вопрос:
     - ’ак что вы от менЯ хотите, Ћливье?
     ‚прочем, он настолько знал все  наизусть,  что  тут  же  демонстративно
заткнул уши.
     - ЋпЯть о сенаторе, да? - сказал он. - ’ак вот,  Я  ничего  не  знаю  и
знать не хочу... Љак же у вас движетсЯ дело?
     Ћн  наклонилсЯ,  чтобы  лучше  слышать,  и,  пока  Ћливье   докладывал,
удовлетворенно кивал: "’ак! ’ак!" € было чему радоватьсЯ. ‡а сутки ‘ельма  -
она все-таки была меньше на виду и свободнее  в  передвижениЯх  -  со  своим
другом, чье имЯ так и не  было  названо,  уладила  дело  наилучшим  образом.
Ћблигации покойного профессора Џачеко  были  тут  же  реализованы,  и  ЊариЯ
получила не только требуемую сумму, но  и  коечто  сверх  того  -  в  общем,
достаточно,  чтобы  доехать  до  Њексики  и  перевести  дух.   „рагоценности
останутсЯ у ‘ельмы,  и,  вернувшись  во  ”ранцию,  она  перешлет  их  Њарии.
†енщина, котораЯ будет переправлЯть ЊануэлЯ и Њарию через  границу,  внушает
доверие: двое из ее клиентов наконец дали о  себе  знать.  "„руг"  не  хочет
распространЯтьсЯ  насчет  проводников  -  говорит  лишь,  что   это   ловкие
контрабандисты, недостижимые ни длЯ кого, и  дает  понЯть,  что  у  них  все
отработано, начинаЯ с весьма хитроумной автоцистерны и кончаЯ грузовиками  с
двойным дном, где легко умещаетсЯ человек. ЋстаетсЯ одна трудность: доставка
сенатора к месту встречи, в двух километрах от дома.
     - Џодгримируйте его, - подал мысль господин Њерсье. - ‘брейте ему  усы,
зачешите назад волосы, наденьте темные очки, грЯзную рабочую спецовку.
     - џ так и собиралсЯ, - сказал Ћливье. -  Ђ  что  касаетсЯ...  стыковки,
так, честное слово, Я сам отвезу сенатора! ‚прочем, Я сейчас  же  отправлюсь
туда, чтобы, не привлекаЯ вниманиЯ, изучить те места.
     Џоследнее "так!" скрепило это благородно принЯтое  решение.  €ронически
усмехнувшись, господин Њерсье тЯжело поднЯлсЯ и проводил своего советника до
самой двери.
     - ‚ы вполне заслуживаете приписки, которую Я сделал в вашем  досье.  Ќа
нашем поприще у вас совершенно особаЯ роль - роль  козла  отпущениЯ.  Ќо  не
советую слишком  увлекатьсЯ:  бывают  негодЯи,  которые  вместо  того,  чтоб
прогнать козла, приканчивают его.
 
                                   * * * 
 
     ЏрогуливатьсЯ лучше вдвоем: всегда можно сойти за  влюбленную  парочку.
Ћливье отыскал на работе ‘ельму; выезжаЯ из посольства, им в который уже раз
пришлось предъЯвить паспорта стоЯвшему у ворот охраннику и  подождать,  пока
один из людей Џрелато - на сей раз ђамон -  обыщет  багажник  их  машины,  а
потом  швырнет  туда  как  попало  канистры  с  маслом,   домкрат,   рабочий
инструмент, вынутый из сумки, и они весело звЯкнут, ударЯЯсь  о  жесть.  —то
тут скажешь? ‚не стен посольства Ћливье всего лишь иностранец, длЯ  которого
установлен срок выезда из страны, и потому он стараетсЯ  не  сделать  ничего
такого, за что его могли бы выслать раньше.
     - ќто уже шестой на мыло! - буркнул  ђамон,  когда  Ћливье  тронулсЯ  с
места.
     - ќто уже второй,  кто  работает  на  сенатора!  -  огрызнулсЯ  Ћливье,
отъехав подальше.
     Ћн с наслаждением изливал свою Ярость, рассвирепев от  слов  ђамона,  и
искренне радовалсЯ тому, что сумел провести за нос местных сыщиков. ‘тараЯсь
уйти от возможного хвоста, он углубилсЯ в сеть боковых улочек,  поворачивал,
возвращалсЯ, снова устремлЯлсЯ туда,  откуда  только  что  выехал.  ‚се  это
забавлЯло его куда больше, чем ‘ельму, которую мутило при  каждом  повороте.
Џокрутившись так минут пЯтнадцать, они выехали наконец на авенида  ‹еонардо,
Ћливье притормозил у баптистского храма и, чтобы лучше разглЯдеть местность,
поехал так медленно, что наиболее нетерпеливые стали сигналить ему сзади.
     - Ћстановись возле дома восемьдесЯт восемь,  -  сказала  ‘ельма.  -  Њы
подвезем сюда ЊануэлЯ в  воскресенье,  в  одиннадцать  утра.  ‚  воскресенье
меньше патрулей. Ђ площадь, если верить плану, находитсЯ в пЯтидесЯти метрах
отсюда, по другую сторону торгового пассажа.
     Њеста  встреч  менЯлись  бессчетное  число  раз,  но  теперешнее   было
установлено окончательно. Ћливье и ‘ельма вышли из машины,  прошли  рука  об
руку по пассажу и очутились на площади. “добство этого места им сразу  стало
очевидно: крытый рынок, переполненный покупателЯми, потоки которых  свободно
вливаютсЯ на площадь с трех сторон, а  грузовики  с  овощами  забивают  пЯть
прилегающих к рынку улочек. Њануэль затерЯетсЯ здесь в толпе; ему и нужно-то
сделать всего двадцать шагов и дойти до выхода Ѓ, держа под мышкой  половину
разрезанной вдоль буханки  хлеба.  Њелких  торговцев  интересует  лишь  свой
товар, весы да руки покупателей. Џроституток тут тоже было  достаточно;  они
зазывно подмигивали  карабинерам,  уже  раскисшим  от  изрЯдного  количества
стаканчиков, пропущенных за счет хозЯев  стоек,  немало  заинтересованных  в
том, чтобы прикрыть кое-какую контрабанду.  Ћливье  насчитал  троих  здорово
навеселе.
     - “ выхода Ѓ, - прошептала ‘ельма, - они увидЯт человека в серой блузе,
у которого будет втораЯ половина буханки. Ћни пойдут за ним, и на  лестнице,
что ведет вниз к холодильнику, этот человек даст им  две,  такие  же  как  у
него, блузы...
     „альнейшее проводники держали в тайне. Ћливье  и  ‘ельма  пошли  назад,
купив по дороге в подарок ‚ику великолепный самолет с целлофановыми крыльЯми
и с винтом, приводимым в движение  резиномотором.  ‡атем,  как  всегда,  они
заехали за мальчиком в школу и вернулись домой.
 
                                   * * * 
 
     …два   звЯкнула   калитка,   к   ним    выбежала    ЊариЯ    в    таком
странно-возбужденном состоЯнии, что ‘ельма, несмотрЯ  на  присутствие  сына,
сочла нужным поскорее рассказать ей о результатах поездки.
     - ‚се в порЯдке, - успокоительно  начала  она,  -  мы  договорились  на
воскресенье на утро.
     Ќо эта добраЯ весть, казалось, привела Њарию в  еще  большее  смЯтение;
наморщив лоб, она переводила взглЯд с ‚ика на его отца, Ясно  даваЯ  понЯть,
что не может говорить при мальчике.
     - ’ы бы пошел в сад, поиграл  с  новым  самолетом,  -  сказала  ‘ельма,
стремЯсь отослать сына подальше.
     ‚се дети обладают чувствительнейшими антеннами, и ‚ик, почуЯв в воздухе
трагедию, вцепилсЯ в материнскую юбку. Љогда же наконец он нехотЯ согласилсЯ
запустить свой аппарат, тот полетел прЯмо в изгородь. Ћднако  это  позволило
Њарии выпалить одним духом:
     - ќто слишком!.. ‘лишком несправедливо!.. Њы не можем ехать. “  ЊануэлЯ
температура сорок, и его все времЯ рвет...
     - Ќет! - вырвалось у ‘ельмы.
     Ћни  сделали  несколько  шагов   и,   отойдЯ   подальше,   потрЯсенные,
остановились. ‚Ялое, предзакатное солнце растЯгивало их тени -  они  лежали,
переломившись пополам, частью на газоне, частью на стене фасада. ‚ик,  найдЯ
свой самолетик, обнаружил, что одно  из  целлофановых  крыльев  порвано,  и,
разразившись  слезами,  принЯлсЯ  звать  мать.   ѓолубой   персидский   кот,
равнодушный  и  неподвижный,  как  сфинкс,  наблюдал  эту  сцену,  лежа   на
подоконнике соседней виллы.
     - „а, - подтвердила ЊариЯ прерывающимсЯ голосом, - вот так!
     ‹ицо ее стало жестким. ‘удьба не щадила ее, и она  не  пощадит  никого,
даже себЯ. € она выложила все начистоту.
     - ‚ы знаете, что означает остраЯ, точно от удара кинжалом, боль справа,
между пахом и пупком? •отелось бы думать, что Я ошибаюсь, но Я несколько раз
видела в бидонвилле, как мучались от  этого  люди.  ЃолеваЯ  точка  в  боку,
которую Њануэль  чувствовал  все  последнее  времЯ,  объЯснЯлась,  вероЯтно,
аппендицитом, который теперь принЯл острую форму. …сли  это  так,  то  выход
один - его надо оперировать, иначе он погиб; а если он попадет  в  больницу,
то выйдет оттуда только на расстрел.
 
        XIX 
 
     Љомната,  окружающаЯ  кровать,  словно  бы  утратила  в  сумерках  свой
настоЯщий объем: она то  сужаетсЯ  так,  что  вмещает  в  себЯ  лишь  скупые
движениЯ Њарии, ухаживающей за Њануэлем, то  распахиваетсЯ,  расползаетсЯ  в
глубины ночи,  когда  Њануэль  на  мгновение  приподнимает  веки  и  смотрит
каким-то потусторонним взглЯдом - не на что-либо  конкретное,  а  словно  бы
погружаЯсь в себЯ.
     ЏонЯл ли он? ЊариЯ не говорила ему  о  встрече  с  проводником;  он  не
знает, что эта встреча назначена на воскресенье, и, возможно, считает, что у
него есть еще шесть дней на выздоровление. Ќа протЯжении всей этой  страшной
ночи у него достало мужества ничем не выдать себЯ, ни разу не разжать  зубы,
но  перед  рассветом  он  не  выдержал.  Џопытавшись  спуститьсЯ,  он  вдруг
разразилсЯ ругательствами, как извозчик, и, услышав это, ЊариЯ  бросилась  к
нему. Ћн слетел с  лестницы.  Ћна  обнаружила  его  уже  внизу  -  он  лежал
скрючившись, держась за живот, голова у него горела,  и  он  тщетно  пыталсЯ
придать лицу нормальное выражение.
     - —ерт бы подрал эту гадость! - ругалсЯ он. - ’еперь уж и тело  предало
менЯ.
     Ќо он тут же умолк, а потом, склонившись над  тазом,  извинилсЯ  за  не
слишком приЯтное зрелище.  ЊариЯ,  естественно,  отдала  ему  свою  постель.
ЏоднЯть его наверх, чтобы он лежал там на надувном матрасе, - об этом и речи
быть не могло; ЊариЯ спустила матрас вниз, чтобы самой спать на нем.  ’огда,
если она и прилЯжет, сломленнаЯ усталостью, малейший стон  ЊануэлЯ  поднимет
ее на ноги.
     ‚прочем, Њануэль не стонал. —еловек  может  хныкать,  точно  изнеженнаЯ
барышнЯ, когда ему вынимают занозу, и при этом стойко  переносить  подлинные
страданиЯ, особенно если видит, что они отдаютсЯ в душе его близких, что они
нестерпимы длЯ них. ЊариЯ слишком хорошо помнит, как умирал ее дед,  который
многие годы портил всем жизнь жалобами на ревматические боли, а в  последние
месЯцы без единого стона переносил мучительный рак горла, платЯ молчанием за
молчание тех, кто мог успокаивать его лишь улыбкой,
     ЊариЯ долго колебалась. €бо намеревалась взЯть всю  ответственность  на
себЯ. Њануэль настоЯщий борец - или она совсем ошибаетсЯ  в  нем,  -  он  не
должен  поддаватьсЯ   самообману,   свойственному   безнадежно   больным   и
поддерживаемому из трусости их  близкими.  Ќо,  может  быть,  Њануэль  решил
молчать, чтобы не усложнЯть еще больше  обстановку,  молчать  из  жалости  к
Њарии, лишенной возможности обратитьсЯ к кому бы то ни  было  и  вынужденной
ждать весь день - шестьсот минут - возвращениЯ ‹егарно. Ђ если он прав? …сли
единственное замечание, которое он  себе  позволил:  "Ќу  вот,  моЯ  роднаЯ!
—ертовски сильный "приступ печени", не было  просто  пробным  шаром?  Њожно,
конечно, допустить, что Њануэль пыталсЯ обмануть  ее,  но  он  произнес  это
таким естественным тоном, что ЊариЯ была  совсем  сбита  с  толку.  „а,  что
говорить, только врач может решить этот вопрос.
     ЊариЯ внутренне всЯ подбираетсЯ. Ќадо смотреть правде в  глаза,  нельзЯ
рассчитывать на чудо - как и на судьбу. ѓлавное  длЯ  нее  сейчас  -  суметь
обуздать, презреть эмоции, отогнать непрошеные слезы, застилающие глаза  при
виде этого сильного человека, который совсем недавно  так  безудержно  любил
ее, а теперь его большое тело стало настолько чувствительным, что даже  груз
простыни ему в тЯгость. —тобы выстоЯть, нужны сильные чувства, но  сейчас  и
их надо сдерживать. ’ак или иначе, они ей  помогают.  Љто  осудит  Њарию  за
вспыхнувшую  в  ней  Ярость  собственницы,  схожую  с  Яростью  крестьЯнина,
которого сгонЯют с полЯ; с Яростью осажденного, сдающего город врагу? ‚  ней
растет ненависть, странным образом сопровождаемаЯ воспоминанием  о  недавней
передаче,  призывавшей  принЯть  меры  по  охране  окружающей  среды  и,   в
частности, таких редких животных, как вигони.  ‚от  именно  -  вигони,  и  с
требованием  беречь  их  -  вот  ведь  юмор!  -  выступал  некий  полковник:
преследователь активистов прежнего режима  испрашивал  пощады  длЯ  вигоней,
тогда как человеческаЯ порода не представлЯет длЯ него ценности, хотЯ именно
ей грозит вымирание в этой стране.
     Ќо вот лицо ЊануэлЯ  искажаетсЯ,  его  снова  начинает  рвать.  ‡еленаЯ
рвота, сопровождаемаЯ долгими приступами икоты, -  это  уже  какой-то  новый
симптом.  Ђ  длЯ  ЊануэлЯ,  черты  которого  сразу  заострились,   -   новые
мучительные унижениЯ. ЊариЯ вытирает ему  рот,  идет  выплеснуть  содержимое
таза и неслышно возвращаетсЯ. ђазве ему  не  известно,  что  Њарты  гордЯтсЯ
ролью, котораЯ у всЯкого другого вызывает отвращение? ђазве ему не известно,
что в ней сочетаютсЯ Њарта и ЊариЯ и что она сама избрала это двуединство? €
виноватой она считает только себЯ.
     - ѓосподи! - шепчет она. - Џодумать только, мне нечего тебе дать!
     - Њое лекарство - это ты! - в  изнеможении  шепчет  он,  и  голова  его
тЯжело вдавливаетсЯ в подушку.
     ѓде-то в дальних комнатах застучали каблуки ‘ельмы. ‡а  стенкой  звонит
по телефону Ћливье. ‚ик спрашивает, где ЊариЯ, почему она не занимаетсЯ  им.
‚се они тут, рЯдом, а скоро будут далеко и заживут своей  привычной  жизнью,
ЊариЯ же лишь мечтала о том, чтобы познать такую жизнь.  Ќеужели  такова  ее
участь? Ђ главное, участь ЊануэлЯ? Ќедаром ведь он  говорил:  "ќто  общество
утратило всЯкий смысл". € лишенный возможности строить  другое  общество,  о
котором он так мечтал, лишенный веры в бога, который один способен  освЯтить
поЯвление этого нового общества, сможет ли  он  удовлетворитьсЯ  одной  лишь
любовью?
     ќтот молчаливый,  пронзительный  вопль,  вырвавшись  из  глубины  души,
возноситсЯ  ввысь  -  туда,  где  воздух  разрежен  и  молитва  сливаетсЯ  с
проклЯтием; Ќо ЊариЯ уже вернулась на  землю  и,  испуганнаЯ  своим  бунтом,
смотрит, как бьетсЯ голубаЯ жилка на шее ЊануэлЯ. •ватит! Ћна здесь,  и  она
готова на все. —то бы ни случилось, она останетсЯ с ним.
 
        XX 
 
     Ћливье брос