au, милый и сейчас
совсем разрушенный, длЯ Њарии  Ђнтуанетты ЯвлЯетсЯ  театром, вошедшим  в  ее
жизнь органически,  трогательной Comedie champetre*,  как  раз  под стать ее
легкомыслию. €бо,  в  то  времЯ как  во всей ”ранции задавленный  налогами и
поборами сельский люд в безмерном возбуждении  наконец-то начинает,  бунтуЯ,
требовать  улучшениЯ невыносимо тЯжелого положениЯ,  в этой бьющей на эффект
потемкинской деревне  господствует нелепое, пошлое  и лживое благополучие. Љ
пастбищу ведут овечек на  голубых ленточках,  королева,  защищеннаЯ от лучей
солнца зонтиком, который держит придворнаЯ дама, смотрит, как прачки полощут
в  журчащем  ручейке  холсты.  Ђх,  как  прекрасна  она, эта  простота,  как
моральна, как мила, как  чисто все и  очаровательно в этом райском  мире!  €
жизнь здесь светла и  естественна, как  молоко, брызжущее из вымени  коровы.
Ќадевают  платьЯ  из  тонкого  муслина, по-крестьЯнски  простые  (заказывают
портреты в  этом платье  за  несколько тысЯч ливров),  со всем  легкомыслием
пресыщениЯ предаютсЯ невинным забавам, славЯт gout de la nature*. “дЯт рыбу,
собирают  цветы,  прогуливаютсЯ  -  очень  редко  в одиночку  - по петлЯющим
дорожкам,  бегают  по  лугу, смотрЯт  на  статистов,  на славных  пейзан  за
работой, играют  в мЯч,  танцуют менуэт и гавот  не на паркетном полу, а  на
цветущем лугу, вешают качели между деревьЯми,  забавлЯютсЯ китайской игрой с
кольцом,  терЯют  друг  друга, блуждают,  встречаютсЯ  между  хижинами  и  в
тенистых аллеЯх,  катаютсЯ верхом, подшучивают друг  над другом, разыгрывают
друг перед другом сценки в этом природном театре и, наконец, играют их перед
другими.
     Џостепенно этот вид  развлечениЯ становитсЯ королеве все более и  более
интересным.  ‘начала,  длЯ  того чтобы  иметь  возможность  принЯть  у  себЯ
итальЯнских и французских комедиантов, она дает указание построить маленький
театр, сохранившийсЯ до наших дней, чрезвычайно  изЯщный в своих пропорциЯх.
Љаприз обходитсЯ всего лишь в  141  тысЯчу ливров, но  затем, принЯв  смелое
решение,  она  сама  делает  прыжок  на  подмостки  сцены.  ‚еселаЯ,  шумнаЯ
компаниЯ,   окружающаЯ   королеву,  также   увлекаетсЯ   идеей  любительских
спектаклей,  ее  деверь,  граф д'Ђртуа, ЏолиньЯк со своими кавалерами охотно
присоединЯютсЯ.  Ќесколько  раз  поЯвлЯетсЯ  даже король, чтобы отдать  дань
восхищениЯ своей супруге как актрисе, и таким вот образом веселый карнавал в
’рианоне продолжаетсЯ круглый год.
     ’о празднество даетсЯ в честь супруга или брата, то в честь иностранных
знатных  гостей, которым  ЊариЯ  Ђнтуанетта желает показать  свое  волшебное
царство,  когды  тысЯчи  маленьких,   прикрытых   разноцветными  стеклЯнными
колпачками  источников  света  сиЯют  в  темноте,  словно аметисты,  топазы,
рубины, а потрескивающие огненные снопы фейерверка прорезают небо, и музыка,
невидимаЯ,  но близкаЯ, создает  невыразимо приЯтное впечатление. ’о банкеты
на сотни персон, то Ярмарочные балаганы, то танцевальные площадки - невинный
ландшафт покорно служит великолепным фоном длЯ роскоши. Ќет, "на природе" не
скучают. ЊариЯ  Ђнтуанетта  удалЯетсЯ в  ’рианон  не длЯ того,  чтобы  стать
рассудительнее, а длЯ того, чтобы разнообразнее и свободнее развлекатьсЯ.

     ***

     ЏолнаЯ стоимость  ’рианона была  определена лишь  31 августа 1791 года,
она  равнЯлась 1 649 529 ливрам,  а в действительности, если учесть утаенные
затраты,  превысила 2  миллиона - сумма, сама по себе  ЯвлЯющаЯсЯ  каплей  в
бочке „анаид королевской бесхозЯйственности, но в то же времЯ огромнаЯ, если
принЯть во  внимание расстроенные финансы  и всеобщую нищету.  "‚дова Љапет"
сама будет вынуждена признать перед ђеволюционным трибуналом: "‚озможно, что
Њалый  ’рианон  стоил колоссальных  сумм, и,  вероЯтно, больших,  чем Я сама
желала. ђасходы  все росли и росли". Ќо и с политической точки зрениЯ каприз
королевы обошелсЯ дорого. €бо, оставив всю камарилью царедворцев ‚ерсалЯ без
дела, она  лишила двор смысла  его  жизни. „ама,  котораЯ должна подавать ей
перчатки, другаЯ,  котораЯ благоговейно пододвигает  ей стульчак, придворные
дамы и кавалеры, многие сотни гвардейцев, прислуги, льстецы и подхалимы, что
делать им, отрешенным от должностей?  Ќичем  не  занЯтые,  сидЯт они день за
днем  в Ћй-де-Ѓеф,  и,  подобно бездействующей  машине, котораЯ  разъедаетсЯ
ржавчиной, этот равнодушно покинутый  двор наливаетсЯ желчью  и Ядом.  ‘коро
дело  доходит   до  того,  что  аристократическое  общество,  как  бы  тайно
сговорившись, начинает уклонЯтьсЯ  от  участиЯ  в  придворных  празднествах:
пусть надменнаЯ "австриЯчка" сама забавлЯетсЯ в своем "petit Schonbrunn"*, в
своей   "petite  Vienne"*;  эта  аристократиЯ,  столь  же  древнЯЯ,   как  и
аристократиЯ  габсбургскаЯ,  считает, что ей слишком  мало  одного холодного
кивка мимоходом. ‚се  более Ясной становитсЯ фронда высшей французской знати
против  королевы  с  момента, как та покинула ‚ерсаль. € герцог  ‹еви  очень
образно описывает сложившуюсЯ ситуацию: "‚ годы развлечениЯ и легкомыслиЯ, в
упоении высшей властью королева не любила в чем-либо сдерживать себЯ. ќтикет
и  церемонии были длЯ нее поводом  проЯвить нетерпение, почувствовать скуку.
Ћна считала,  что в такое просвещенное столетие, когда люди освободились  от
всех предрассудков, властелины тоже должны избавитьсЯ от стеснЯющих их оков,
короче говорЯ,  смешно думать, будто  степень  послушаниЯ народа зависит  от
того,  сколько  часов королевскаЯ  чета проведет  среди  скучных и скучающих
придворных...   ‡а   исключением   нескольких   фаворитов,  обЯзанных  своим
положением капризу или интриге,  весь  свет оказалсЯ изолированным от двора.
—ин, служебные  заслуги,  вес в обществе, высокое  происхождение не ЯвлЯлись
основанием  к  тому,  чтобы быть  включенным  в интимный кружок  королевской
семьи.  ‹ишь  по  воскресеньЯм  лица,  представленные  ко   двору,  получали
возможность  видеть  их  величества  в  течение  короткого  времени.  Ћднако
большинство из них потерЯли вскоре вкус к этим бесполезным мукам, за которые
их никто не благодарил; они понЯли, что безрассудно ЯвлЯтьсЯ издалека, чтобы
быть так  неприветливо  принЯтыми  при дворе,  и  отказались  от  дальнейших
попыток...  ‚ерсаль  - арена, на которой ‹юдовик XIV ЯвлЯл свое великолепие,
куда с  радостью  съезжались со всех  концов  …вропы, чтобы  изучить  приемы
утонченной галантности, чтобы  приобщитьсЯ  к изысканнейшим формам  светской
жизни, - оказалсЯ нынче  всего лишь маленьким провинциальным городком,  куда
отправлЯютсЯ против своей воли, а покинуть стараютсЯ как можно скорее".
     € эту опасность ЊариЯ ’ерезиЯ предвидела давно и на расстоЯнии: "џ тоже
чувствую скуку  и пустоту представительства, но поверь мне, пренебрежение им
может повлечь за  собой серьезные неприЯтности, более  существенные, чем эти
маленькие неудобства, особенно у вас, а такой темпераментной нации". Ќо там,
где ЊариЯ Ђнтуанетта не желает понЯть, нет никакого смысла апеллировать к ее
здравому смыслу. ‘тоит ли поднимать шум из-за того, что она живет в получасе
пути  от ‚ерсалЯ! ‚  действительности же  эти  две  или  три  мили  навсегда
отдалили ее от двора и от народа. ЋстаньсЯ  ЊариЯ Ђнтуанетта жить в ‚ерсале,
среди французской аристократии, сохрани  она традиционные обычаи  -  принцы,
кнЯзьЯ, армиЯ  аристократов  в час  опасности  были  бы  на ее  стороне. €ли
попытайсЯ она,  подобно своему  брату  €осифу, демократически приблизитьсЯ к
народу, сотни  тысЯч парижан, миллионы французов боготворили бы ее. Ќо Њарии
Ђнтуанетте,   абсолютной   андивидуалистке,   безразлично   расположение   и
аристократов и народа, она думает лишь о себе. €з-за ’рианона, этого  своего
любимого каприза, она терЯет  популЯрность у  всех  трех  сословий:  слишком
долго была она  наедине  со  своим  счастьем,  поэтому  окажетсЯ одинокой  в
несчастье и ребЯческую игрушку оплатит короной и головой.

        ЌЋ‚Ћ… ЋЃ™…‘’‚Ћ

     …два ЊариЯ  Ђнтуанетта  устраиваетсЯ  в  своем  доме,  как новаЯ  метла
начинает  по-новому  мести.  Џрежде всего прочь  старых людей:  старые  люди
скучны  и  безобразны.  Ћни  не  могут  танцевать,  не  умеют  развлекатьсЯ,
проповедуют осторожность и осмотрительность. †изнерадостнаЯ, легковозбудимаЯ
женщина  еще с  тех  пор, когда  была  дофиной, по  горло сыта этими вечными
поучениЯми и сдержанностью.  €так,  подальше чопорную  воспитательницу мадам
ќтикет,  графиню  де Ќоай: королеве не требуетсЯ быть воспитанной, она может
позволить  себе все  - все,  что  пожелает!  Ќа  должную  дистанцию  следует
отдалить  данного ей матерью духовника и  советчика аббата ‚ермона, подальше
всех тех, в  чьем присутствии чувствуешь духовную стесненность! Џриблизить к
себе  только  юность  -  живое,   веселое  поколение,  которое  не   упустит
возможности повеселитьсЯ,  развлечьсЯ,  которое  не принимает жизнь всерьез!
Џринадлежат ли  эти  товарищи  по забавам к первым  семействам  королевства,
ЯвлЯютсЯ ли  они  безупречными,  честными людьми, не  так-то и  существенно,
особо умными или образованными им также  не обЯзательно быть  - образованные
люди педантичны, умные же  ехидны;  достаточно,  если они  остроумны,  могут
рассказывать   пикантные  анекдоты  и  на  празднествах  производЯт  хорошее
впечатление.
     ђазвлечениЯ,   развлечениЯ,   развлечениЯ  -  первое   и   единственное
требование Њарии Ђнтуанетты к узкому кругу своих приближенных. ’ак возле нее
собираютсЯ "avec tout ce qui est de plus mauvais a Paris et de plus jeune"*,
как,   вздыхаЯ,   говорит  ЊариЯ  ’ерезиЯ,   "soi-di-sante  societe"*,   как
раздраженно ворчит брат  королевы €осиф II. Љазалось бы, вЯлаЯ, безразличнаЯ
ко всему,  в действительности же в высшей  степени эгоистичнаЯ клика,  члены
которой без  стеснениЯ получают за необременительную  службу  (например,  за
должность maitre  de plaisir)*  весьма  увесистые ливры  и,  развлекаЯсь, не
забывают совать в свои карманы арлекинов солидные пенсионы.
     ‹ишь  один  скучный  господин,  времЯ  от   времени  поЯвлЯЯсь  в  этом
легкомысленном  обществе,  вносит  дисгармонию.  Ќо  к  сожалению,  от  него
невозможно  избавитьсЯ, ибо  -  об этом  чуть было не забыли -  он  законный
супруг милой хозЯйки  и,  кроме того,  повелитель ”ранции. ‚любленный в свою
очаровательную  супругу,  ‹юдовик  ‘нисходительный,  получив  предварительно
разрешение, иногда ЯвлЯетсЯ в ’рианон, смотрит, как  веселЯтсЯ молодые люди,
пытаетсЯ  иной  раз  застенчиво упрекнуть  их,  если  они очень уж  беспечно
преступают  границы  условностей или же когда непомерно растут  расходы;  но
стоит лишь  королеве  засмеЯтьсЯ,  и король тотчас  же  приходит  в отличное
расположение  духа. „а и  веселые сторонние  наблюдатели  питают своего рода
снисходительную  симпатию  к королю, храбро  и  послушно  ставЯщему печать с
факсимиле "Louis"  под декретами, которыми королева предоставлЯет им  высшие
должности.  „обрЯк  никогда  подолгу не мешает им,  час или  два,  затем  он
возвращаетсЯ в ‚ерсаль к своим книгам или в слесарную мастерскую. Љак-то раз
он  задерживаетсЯ  в  ’рианоне, и королева,  торопЯсь со  своими  друзьЯми в
Џариж, тайно  переводит стрелку часов на  час вперед.  Ќе заметив маленького
обмана,  кроткий,  как  овечка,   король  ложитсЯ  спать  в  десЯть   вместо
одиннадцати, а всЯ компаниЯ элегантных каналий покатываетсЯ за его спиной со
смеху.
     ‚озвышению   идеи   королевской  власти   такие  шутки,   конечно,   не
способствуют.  Ќо  что  делать  в  ’рианоне  с  таким   неловким,  неуклюжим
человеком? Ћн не может рассказать двусмысленного  анекдота, не умеет от души
посмеЯтьсЯ. ЃоЯзливый  и  робкий, как если бы  у него  болел живот, сидит он
среди  веселых, развЯзных людей и зевает в полусне, тогда как остальные лишь
к полуночи начинают чувствовать  себЯ  по-настоЯщему хорошо. Ћн  не посещает
маскарадов, не принимает участиЯ в азартных играх, не  ухаживает за дамами -
нет,  он  просто никому  здесь  не  нужен, этот  славный,  скучный малый;  в
обществе   ’рианона,  в   королевстве  рококо,  в  этих  идиллических  полЯх
беззаботности и шалостей ему нет места.

     ***

     €так, в новое  общество король не введен. € брат его, граф Џровансский,
скрывающий  свое  честолюбие  за  личиной  кажущегосЯ  безразличиЯ, опасаЯсь
уронить  свое  достоинство,  почитает   за  разумное  не  общатьсЯ  с  этими
молокососами. Ќо поскольку  все  же кто-то  из  членов королевской  семьи по
мужской  линии должен сопровождать королеву в ее  погоне  за  развлечениЯми,
роль  ангела-хранителЯ  принимает на себЯ самый  младший  брат ‹юдовика XVI,
граф  д'Ђртуа.   ‹егкомысленный,  фривольный   и   наглый,  ловкий  и  легко
приспосабливающийсЯ, он страдает той же болезнью,  что и ЊариЯ Ђнтуанетта, -
боитсЯ скуки, не желает заниматьсЯ серьезными делами. Ѓабник,  мастер делать
долги, щеголь-насмешник, хвастунишка, скорее дерзкий, нежели храбрый, скорее
вспыльчивый, нежели  пылкий,  предводительствует он веселой кликой, ведет ее
туда, где поЯвлЯетсЯ  новое  развлечение, новаЯ мода, новый  вид  спорта,  и
вскоре долгов  у него оказываетсЯ больше,  чем у  королЯ,  королевы и  всего
двора, вместе взЯтых. Ќо именной такой, каков он  есть, он отлично  подходит
Њарии Ђнтуанетте. Ћна не больно-то уважает этого ветрогона, еще меньше любит
его, как  бы злые  Языки  ни  утверждали обратное. Ќо он очень близок ей  по
духу.  Ѓрат и сестра по жажде наслаждений, они  образуют вскоре  неразлучную
пару.
     ѓраф  д'Ђртуа  -  выборный  командир  лейб-гвардии,   с  которой  ЊариЯ
Ђнтуанетта  предпринимают свои  дневные  и ночные  набеги на  все  провинции
веселой праздности.  ќтот отрЯд, впрочем, невелик и непрерывно  менЯет своих
офицеров.  €бо  снисходительнаЯ  королева многое  прощает  своим  спутникам:
долги, надменность, вызывающее и  слишком  панибратское  поведение, любовные
свЯзи  и  скандалы.  Ќо  любой из них  терЯет ее  благосклонность,  едва она
начинает по  его вине скучать. Ќекоторое времЯ первенствует барон Ѓезанваль,
пЯтидесЯтилетний швейцарский аристократ с  шумными,  бесцеремонными манерами
старого  солдата, затем предпочтение отдаетсЯ герцогу  Љойиньи,  он  "un des
plus constamment favorises et le plus consultes"*.
     ќтим двоим  вместе  с  честолюбивым герцогом ѓином  и венгерским графом
ќстергази  даетсЯ удивительное поручение  - заботитьсЯ о королеве,  пока она
болеет краснухой, что при дворе дает повод к ехидному вопросу: каких четырех
придворных дам выбрал  бы король при подобной ситуации?  ЏостоЯнно сохранЯет
свое  место  граф  ‚одрей,  возлюбленный  фаворитки Њарии Ђнтуанетты графини
ЏолиньЯк;  несколько  в тени остаетсЯ наиболее утонченный среди избранников,
окружающих королеву, - принц ‹инь,  единственный,  кто из своего положениЯ в
’рианоне  не  извлекает  материальных выгод, не  стремитсЯ выторговать  себе
прибыльную государственную ренту,  единственный также, кто в своих мемуарах,
уже  старым  человеком,  с   благоговением   вспоминает  о  своей  королеве.
ЌепостоЯнными  звездами этого  идиллического небосклона ЯвлЯютсЯ  "красавец"
„иллон и юный  пылкий сумасброд  герцог ‹озен. Ћбщение с ними какое-то времЯ
представлЯет  известную  угрозу целомудрию  девственницы  поневоле.  ‹ишь  с
трудом, благодарЯ  энергичным усилиЯм  посланнику  Њерси  удаетсЯ  заставить
отступить юного  безумца  ‹озена, прежде чем тот успевает завоевать  больше,
нежели просто симпатию королевы. ѓраф Ђдэмар приЯтно поет под  аккомпанемент
арфы и принимает деЯтельное участие в любительском театре; этого оказываетсЯ
достаточно, чтобы он получил пост посланника в Ѓрюсселе, а затем в  ‹ондоне.
„ругие  же  предпочитают  оставатьсЯ  дома  и  выуживают  себе   из  искусно
взбаламученной воды прибыльные должности при дворе. Ќикто из этих кавалеров,
за  исключением принца ‹инЯ, не обладает истинными  духовными достоинствами,
никто  из  них  -  честолюбием,  которое  побудило  бы  использовать  особое
положение,  занимаемое ими при королеве, длЯ осуществлениЯ каких-либо широко
задуманных  в политическом смысле  планов, никто  из этих героев  маскарадов
’рианона  не  станет  истинным  героем  истории. Ќи  один  из  этих  щеголей
внутренне, по-настоЯщему не уважает  Њарию Ђнтуанетту. €ным из  них  молодаЯ
кокетливаЯ женщина позволЯет несколько  больше интимности в общении, чем это
подобает  королеве,  но  ни одному, и  это бесспорно,  она не жертвует собой
полностью, ни духовно, ни как женщина. ’от же, кто должен стать единственным
длЯ нее и будет им, тот,  кто  однажды и навсегда завоюет  ее сердце,  стоит
пока еще в  тени. € суматошливое поведение статистов,  быть  может, и служит
лишь затем, чтобы скрыть его близость, его присутствие.

     ***

     Ћднако большую  опасность длЯ королевы представлЯют не эти ненадежные и
переменчивые кавалеры, а ее подруги;  здесь таинственным образом проЯвлЯетсЯ
сложнаЯ  игра самых разных чувств. ‘ характеристической  точки зрениЯ  ЊариЯ
Ђнтуанетта  - совершенно естественнаЯ, очень женственнаЯ  и  кроткаЯ натура,
испытывающаЯ  потребность в  самоотречении, потребность в  изъЯвлении  таких
чувств, которые при вЯлом, апатичном  супруге в эти годы их совместной жизни
остаютсЯ без взаимности. ЋбщительнаЯ по своей природе, она жаждет поделитьсЯ
с  кем-либо  своими  душевными порывами,  и,  поскольку  в  силу сложившихсЯ
обычаев таким доверенным, таким близким человеком не может  или еще не может
быть мужчина, ЊариЯ Ђнтуанетта невольно ищет подругу.
     ’о,  что дружеские отношениЯ  Њарии Ђнтуанетты с близкими ей  женщинами
окрашены  нежностью,  совершенно   естественно.  естнадцати-,  семнадцати-,
восемнадцатилетнЯЯ  ЊариЯ  Ђнтуанетта, хотЯ и  замужем  или,  точнее, как бы
замужем, духовно находитсЯ  в характерном возрасте и в характерном положении
воспитанницы пансиона длЯ благородных девиц. ђебенком  оторваннаЯ от матери,
горЯчо  любимой воспитательницы,  оказавшись  возле  неловкого,  грубоватого
мужа,  она  не  имеет возможности доверчиво  открыть  кому-либо  свою душу -
стремление, столь же присущее природе юной девушки, как аромат - цветку. ‚се
эти ребЯчливые  безделицы,  прогулки рука об руку,  обниманиЯ,  хихиканье по
углам, бешенаЯ беготнЯ из комнаты в комнату, "обожание" себЯ самой - все эти
симптомы "весеннего пробуждениЯ" еще сохранЯет ее детское тело.
     ‚ шестнадцать, в восемнадцать, в двадцать  лет ЊариЯ Ђнтуанетта все еще
не может влюбитьсЯ по-настоЯщему, со всей страстью, со всем пылом юной души.
€ то, что проЯвлЯетсЯ  в таком бурном кипении чувств, отнюдь не сексуальное,
а лишь робкое предчувствие его, лишь грезы о нем. ‚от почему взаимоотношениЯ
Њарии  Ђнтуанетты  с  подругами  тех  лет  окрашиваютсЯ  нежными  тонами,  и
безнравственный двор  тотчас  же  с раздражением ложно  истолковывает  столь
необычное длЯ него поведение королевы. ђафинированный и  развращенный, он не
может  понЯть естественного, начинаютсЯ перешептываниЯ,  возникают  слухи  о
сафических  наклонностЯх  королевы. "Њне приписывают  любовников  и  особое,
подчеркнуто  пристрастие  к  женщинам", -  пишет ЊариЯ  Ђнтуанетта открыто и
непринужденно, совершенно увереннаЯ  в чистоте своих чувств; ее высокомернаЯ
откровенность презирает двор, общественное мнение,  свет.  Ћна еще ничего не
знает  о власти тысЯчеустой  клеветы, безудержно отдаетсЯ внезапной  радости
любви и довериЯ  к кому-нибудь, пренебрегает элементарной осмотрительностью,
лишь бы показать своим подругам, как самозабвенно она может любить.

     ***

     ‚ыбор  первой фаворитки,  мадам  де  ‹амбаль,  был  в  общем-то  удачей
королевы. ЏринадлежащаЯ к одному из знатнейших семейств ”ранции и поэтому не
алчнаЯ до денег, не властолюбиваЯ,  нежнаЯ, сентиментальнаЯ натура, не очень
умнаЯ,  а  поэтому  и  не   интриганка,  не  очень  значительнаЯ,  не  очень
честолюбиваЯ, она с искренним  дружелюбием отвечает  на внимание королевы. “
нее безупречнаЯ репутациЯ, ее влиЯние распространЯетсЯ лишь на частную жизнь
королевы. Ћна  не  вымаливает протекций длЯ своих друзей, длЯ  членов  своей
семьи, не вмешиваетсЯ в дела государства, в политику. ‚ ее салоне  не играют
в азартные игры, она не втЯгивает Њарию Ђнтуанетту в водоворот удовольствий,
нет,  она  тихо и  незаметно  хранит свою верность, и, наконец,  героическаЯ
смерть  с   потрЯсающей  силой  подтверждает,  что  она  действительно  была
настоЯщим другом королевы.
     Ќо вот  однажды вечером  ее власть терЯет  силу так  же  внезапно,  как
гаснет свет задутой свечи. ‚ 1775 году на одном из придворных балов королева
обращает  внимание  на незнакомую  ей  молодую женщину,  трогательную  своей
скромной  грацией,  ангельским  взглЯдом  голубых  глаз, девичьей  прелестью
фигуры. Ќа  вопрос королевы ей называют имЯ -  графинЯ †юли  де ЏолиньЯк. Ќа
этот  раз  все происходит иначе,  чем в случае  с принцессой  ‹амбаль, когда
зародившаЯсЯ симпатиЯ постепенно переросла  в дружбу,  нет,  здесь возникает
внезапный   страстный  интерес,   coup  de  foudre*,   нечто  вроде   пылкой
влюбленности. ЊариЯ Ђнтуанетта подходит к незнакомке и спрашивает, почему та
столь  редко  поЯвлЯетсЯ  при  дворе.   Ћна  недостаточно   обеспечена   длЯ
репрезентации,  честно  сознаетсЯ графинЯ де  ЏолиньЯк, и эта  откровенность
приводит королеву  в  восторг.  Џодумать  только,  какаЯ чистаЯ  душа у этой
очаровательной особы, если при первом же знакомстве она с такой трогательной
непосредственностью  сознаетсЯ  в самом  большом  позоре  того времени  -  в
отсутствии денег. ‚от она - идеальнаЯ, долгожданнаЯ подруга! ’отчас же ЊариЯ
Ђнтуанетта привлекает графиню  ЏолиньЯк  ко двору, окружает ее бросающимсЯ в
глаза вниманием, что вызывает всеобщую зависть; открыто ходит она с графиней
рука об  руку, оставлЯет жить в ‚ерсале, всюду берет ее  с  собой, а однажды
переводит даже весь свой двор  в Њарли, чтобы иметь возможность находитьсЯ у
постели роженицы  -  обожаемой  подруги. ‡а каких-нибудь  несколько  месЯцев
обнищавшаЯ аристократка становитсЯ повелительницей Њарии  Ђнтуанетты и всего
двора.
     Љ сожалению,  однако,  этот невинный,  нежный ангел отнюдь не небесного
происхождениЯ,   он  из  семьи,  обремененной  огромными  долгами,  страстно
желающей  использовать  столь неожиданную  благосклонность,  -  очень  скоро
министр  финансов  почувствует это. ‘ачала  выплачиваютсЯ долги  - 400 тысЯч
ливров,  затем  дочь получает  приданое -  800  тысЯч.  ‡Ятю  даетсЯ  патент
капитана, а годом позже еще и поместье  с рентой в  70 тысЯч дукатов. Ћтцу -
пенсион, а услужливому супругу, которого давно уже замещает  любовник, титул
герцога и одно из доходнейших мест ”ранции - почта. ‡оловка, „иана ЏолиньЯк,
несмотрЯ на скверную  репутацию, становитсЯ статс-дамой двора, сама  графинЯ
†юли  - гувернанткой королевских  детей, ее  отец  помимо пенсиона  получает
также пост посланника. ‚сЯ семьЯ купаетсЯ в деньгах и  лучах славы, и притом
сама как из  рога изобилиЯ  осыпает протекциЯми и льготами своих друзей. ’ак
этот каприз  королевы, эта семьЯ  ЏолиньЯк, обходитсЯ государству ежегодно в
полмиллиона ливров.  "Ќет тому  примера, - ужасаЯсь, пишет посланник Њерси в
‚ену,  - чтобы  одной  семье  за короткий  срок  были выданы  столь огромные
суммы". „аже Њентенон, даже Џомпадур стоили  государству не больше, чем  эта
фаворитка с  ангельски потупленным взором,  чем эта ЏолиньЯк, сама доброта и
скромность.

     ***

     ’е, кто не вовлечен  в этот  водоворот, поражены.  Ћни не могут постичь
причину  безграничной  податливости,  мЯгкости  королевы,  позволЯющей  этой
недостойной, ничтожной клике обирал  и вымогателей злоупотреблЯть ее именем,
положением, репутацией. ‚сЯкому известно, что королева по природному уму, по
внутренней  силе,  по  прЯмоте  неизмеримо  выше  любого  из этих  никчемных
созданий, образующих ее повседневное окружение. Ћднако в поединке характеров
не сила  ЯвлЯетсЯ определЯющей, а  ловкость,  не  духовное превосходство,  а
превосходство  воли.  ЊариЯ  Ђнтуанетта инертна - ЏолиньЯк  же  карьеристка;
королева неуравновешенна,  переменчива - графинЯ упорна,  настойчива; перваЯ
всегда  одинока -  втораЯ же  прилепилась к  бессовестной  клике, планомерно
изолирующей  королеву от остального двора;  развлекаЯ свою  госпожу, они все
сильнее  и  сильнее  привЯзывают ее к себе.  —то  пользы в  предостережениЯх
старого   духовника   ‚ермона  своей  бывшей   ученице:  "‚ы  стали  слишком
снисходительны к репутации и нравам ваших друзей и подруг",  что проку в его
поразительно смелых упреках:  "Џлохое поведение, дурные нравы,  сомнительнаЯ
или сквернаЯ репутациЯ стали как  раз  теми  свойствами, обладатель  которых
может рассчитывать на успех в окружающем  вас обществе"; но чем может помочь
слово, если против него услаждающее щебетание, если против него нежничанье и
воркование,  что  может ум,  если против него ежедневнаЯ, тонко рассчитаннаЯ
лесть!  ЏолиньЯк  и  ее  клика  владеют  магическим  ключом  к  сердцу Њарии
Ђнтуанетты;  веселЯ  королеву,  удовлетворЯЯ  ее   жажду  развлечений,   эти
холодные,  расчетливые  люди  добиваютсЯ  того,  что  спустЯ  несколько  лет
королева становитсЯ их  послушным орудием. ‚ салоне  ЏолиньЯк каждый  из  ее
клики стараетсЯ обделать прежде всего свои  делишки,  добыть себе синекуру и
пенсион,  делаЯ  при  этом  вид,  что  заботитсЯ   о  благополучии  другого,
испрашиваЯ длЯ него выгодный пост, доходную должность. ’аким  образом именем
легкомысленной  королевы,  мало задумывающейсЯ  над  следствиЯми,  последние
золотоносные   родники   скудеющих   сокровищниц  государства   поступают  в
распорЯжение  немногих.  Њинистры  не могут  противостоЯть  этому  движению.
"Faites  parler la Reine"  („обивайтесь, чтобы  королева высказалась  в вашу
пользу), -  отвечают они,  пожимаЯ  плечами.  ‚сем просителЯм ранг и  титул,
положение  и пенсион  во  ”ранции  дает  лишь рука королевы,  а  этой  рукой
невидимо  управлЯет  женщина  с  фиалковыми  глазами  -  прекраснаЯ,  нежнаЯ
ЏолиньЯк.

     ***

     Ќепрерывной чередой удовольствий и развлечений кружок Њарии  Ђнтуанетты
воздвигает   вокруг  нее  неприступный   барьер,  глухую   стену.  Ћстальные
придворные  очень  скоро начинают понимать: за этой стеной  находитсЯ земной
рай. ’ам  произрастают  должности, там струЯтсЯ пенсионы,  там одной веселой
шуткой, одним удачным комплиментом можно удостоитьсЯ  милости,  которой иные
домогаютсЯ   десЯтилетиЯми.   ‚  том   блаженном  обетованном   крае   вечно
господствуют веселье, беззаботность и радость; проникшему на …лисейские полЯ
монаршего благоволениЯ  уготованы все блага  мира.  Ќеудивительно,  что  все
сильнее ожесточаютсЯ старые аристократические заслуженные фамилии, изгнанные
по сю сторону  стены, не допущенные  в ’рианон вельможи, чьи руки, столь  эе
алчные, как и руки приближенных королевы, не оросил золотой дождь. ‡начат ли
они  меньше,  чем эти обнищавшие ЏолиньЯки, ропщут  Ћрлеаны,  ђоганы,  Ќоай,
Њарсаны. ‡атем ли поЯвилсЯ  во ”ранции молодой король, скромный, порЯдочный,
не безвольнаЯ игрушка в руках  метресс, чтобы снова, как во времена Џомпадур
и „юбарри,  вымаливать у фаворитки, у любимицы  королевы то, что принадлежит
тебе по праву?
     „а  и нужно ли терпеть от австриЯчки это вечное  дерзкое пренебрежение,
этот холодный,  презрительный взглЯд свысока, нужно ли  все  это  терпеть от
королевы,  окружившей себЯ не  родовой знатью  с родословной,  насчитывающей
сотни  лет,  а  случайными,  никому  не  известными  людьми  с  сомнительной
репутацией?  ’есенее объединЯютсЯ исключенные из кружка  королевы,  с каждым
днем,  с каждым  годом их число растет. € вот из  опустевших окон ‚ерсалЯ на
беззаботный и  ничего  не подозревающий мир игр  и  развлечений королевы уже
смотрит стоглазаЯ ненависть.

        ЃђЂ’ ЏЋ‘…™Ђ…’ ‘…‘’ђ“

     ‚ 1776 году и  в карнавал 1777 года угар развлечений  Њарии  Ђнтуанетты
достигает  своего апогеЯ. ‘ветскаЯ королева бывает на  всех бегах,  на  всех
балах, на всех  маскарадах, не возвращаетсЯ домой до предрассветных сумерек,
постоЯнно уклонЯетсЯ от исполнениЯ супружеских обЯзанностей. „о четырех утра
сидит она  за  карточным столом, ее проигрыши и долги уже вызывают  всеобщее
раздражение.  ‚ отчаЯнии  посланник  Њерси  шлет  императрице  донесение  за
донесением: "…е королевское  величество совершенно забывает свое положение",
дать ей совет чрезвычайно трудно, поскольку "самые разнообразные развлечениЯ
следуют одно  за  другим; чтобы поговорить  с нею  о  серьезных делах, очень
сложно улучить  буквально  мгновение".  „авно уж ‚ерсаль  не  выглЯдел таким
поикнутым,  как  в  эту  зиму.  Љоролева  с  головой  окунулась в  водоворот
развлечений.  Џохоже,  будто  молодаЯ  женщина  одержима  каким-то  демоном:
никогда ее беспокойство, ее смЯтение не были безрассуднее, чем в этом году.
     ‚добавок ко всему этому впервые поЯвлЯетсЯ новаЯ опасность. ‚ 1777 году
ЊариЯ  Ђнтуанетта уже не пЯтнадцатилетний наивный ребенок, каким она прибыла
во   ”ранцию.   …й  двадцать  два  года,  это  пышно  расцветшаЯ  красавица,
привлекательнаЯ    и    уже    увлекающаЯсЯ    женщина;   было    бы    даже
противоестественным, если бы она  осталась совершенно равнодушной и холодной
в эротической,  чрезмерно чувственной  атмосфере версальского дворца. ‚се ее
родственники-ровесники,  все  ее подруги  давно уже  имеют детей,  каждаЯ  -
настоЯщего  мужа  или  по  крайней  мере  любовника.  ‹ишь  она  одна  из-за
несчастного  супруга-растЯпы  ЯвлЯетсЯ  исключением,  она, котораЯ  красивее
других, более страстнаЯ и  более желаннаЯ, чем любаЯ из ее окружениЯ, никому
еще  не  отдала своих  чувств. ‘ кем  поделитьсЯ избытком  переполнЯющей  ее
нежности? Ќапрасно ищет она предмет своего обожаниЯ среди подруг, внутреннЯЯ
пустота  светской  жизни оглушает  ее - ничто не помогает, природа исподволь
берет  свое  от каждого человека, а  следовательно,  должна взЯть  и от этой
вполне  естественной, совершенно  нормальной женщины. ‚се чаще и заметнее  в
присутствии  молодых  кавалеров  терЯет   ЊариЯ   Ђнтуанетта   присущую   ей
беззаботную уверенность. Џравда, пока что она еще боитсЯ самого опасного. Ќо
продолжает  играть с огнем и при этом не  может  заставить  себЯ  оставатьсЯ
спокойной,  волнение  крови предает  ее;  она  краснеет,  бледнеет, начинает
трепетать  вблизи  неосознанно  желанного юноши, она  смущаетсЯ,  на  глазах
поЯвлЯютсЯ слезы, и все  же вновь и вновь провоцирует кавалера  на галантные
комплименты. ЋписаннаЯ в мемуарах ‹озена  удивительнаЯ сцена, в которой  все
еще  гневнаЯ, рассерженнаЯ королева  внезапно порывисто сжимает его  в своих
объЯтиЯх  и  тотчас  же, испуганнаЯ этим,  пристыженнаЯ, спасаетсЯ бегством,
представлЯетсЯ  в общем-то  правдоподобной, ведь  и  в  донесении  шведского
посланника  об  очевидном   влечении   королевы  к  молодому  графу  ”ерзену
описываетсЯ  такое  же возбужденное  состоЯние Њарии Ђнтуанетты. Ќесомненным
ЯвлЯетсЯ    то,   что   вот-вот   наступит    предел    самообладанию   этой
двадцатидвухлетней женщины, отданной неуклюжему  супругу  в  жертву, которую
тот не принЯл. € несмотрЯ на то что ЊариЯ Ђнтуанетта оборонЯетсЯ, а возможно
именно  поэтому,  нервы ее  более  не  выдерживают  незримой  напрЯженности.
„ействительно, как бы дополнЯЯ клиническую картину, посланник Њерси сообщает
императрице  о  внезапно   наступивших  affectations  nerveuses*  из-за  так
называемых vapeurs*. Џока еще Њарию Ђнтуанетту спасает то, что  ее  кавалеры
нерешительны,  они боЯтсЯ оскорбить супружескую честь королЯ - оба, ‹озен  и
”ерзен, поспешно покидают двор, едва заметив слишком  Явный интерес королевы
к ним; но, без сомнениЯ, поведи себЯ в подходЯщий момент более смело один из
ее любимцев, с которыми она кокетливо заигрывает,  он легко овладел бы  этой
добродетелью, внутренне так слабо защищенной.  „о сих пор, к  счастью, Њарии
Ђнтуанетте  удавалось  останавливатьсЯ  у самого  краЯ пропасти.  Ћднако  со
смЯтением чувств растет и  опасность:  все ближе,  все легкомысленнее кружит
мотылек у манЯщего огнЯ; неловкий взмах крылышек - и  ничто не спасет его от
разрушительной стихии.
     ‡нает  ли страж, приставленный матерью к неразумной молодой женщине,  и
об  этой  опасности? Џо-видимому,  знает,  его  предостережениЯ относительно
‹озена,  „иллона,  ќстергази   позволЯют  заключить,  что   в  первопричинах
напрЯженного  положениЯ  старый  опытный холостЯк  разбираетсЯ лучше, нежели
королева,  котораЯ и  не подозревает, что бросающаЯсЯ в  глаза возбудимость,
необычайное,  неутихающее  беспокойство  выдают  ее.  Ћн  прекрасно понимает
масштабы катастрофы,  котораЯ  разразитсЯ, если  королева  ”ранции, не родив
своему супругу законного наследника, падет жертвой  какого-нибудь любовника.
ќтому следует воспрепЯтствовать любой ценой. ‚ каждом письме, отправлЯемом в
‚ену, он пишет, что император €осиф должен наконец приехать в ‚ерсаль, чтобы
навести здесь  порЯдок.  Њудрый,  осторожный наблюдатель знает: пришло самое
времЯ королеве защищатьсЯ от самой себЯ.

     ***

     Џоездка €осифа II в Џариж преследует три цели. Ћн должен, как мужчина с
мужчиной, переговорить с королем, своим зЯтем, о деликатных обстоЯтельствах,
все еще не позволЯющих тому выполнЯть супружеский долг. Ћн должен, пользуЯсь
авторитетом старшего брата, задать  головомойку своей  падкой до развлечений
сестре, открыть ей глаза на те политические и чисто  человеческие опасности,
которыми  чревато  ее теперешнее поведение.  ‚-третьих,  он  личным общением
должен  содействовать  укреплению  государственного  союза  француузской   и
австрийской династий.
     Љ этим  трем поставленным  перед ним матерью-императрицей задачам €осиф
II  присоединЯет четвертую.  Ћн желает  воспользоватьсЯ необычным визитом и,
сделав  его  еще более необычным,  снискать популЯрность  вне пределов своей
империи.  ќтот  в  сущности  честный,  неглупый, хотЯ  и  не очень одаренный
человек необычайно  тщеславен.  Њного  лет  он болен  недугом,  свойственным
наследным  принцам, -  его  злит, что  он, уже взрослый человек, все  еще не
имеет права на  полную и неограниченную власть, должен на политической арене
играть вторую роль в тени своей прославленной  матери,  или, как  он однажды
выразилсЯ,  "быть пЯтой  спицей в  колеснице".  €, прекрасно понимаЯ,  что и
умом,  и  моральным авторитетом  он уступает  великой императрице, стоЯщей у
него на пути, он ищет особый, примечательный рисунок длЯ той вспомогательной
роли,  которую отвела ему судьба. …сли ЊариЯ ’ерезиЯ олицетворЯет собой  длЯ
…вропы  героическое  понЯтие  Њонархии,  он  желает  играть  роль  народного
императора,  современного,  человеколюбмвого,  свободного  от предрассудков,
просвещенного отца страны. ‘ловно крестьЯнин, идет он за плугом, в  скромной
одежде горожанина  бродит,  смешавшись с  толпой,  по  улицам ‚ены,  спит на
простой солдатской койке, испытаний  ради  проводит  даже  ночь  в  крепости
пильберг под замком,  но  при всем  этом, однако, заботитсЯ, чтобы весь мир
был широко оповещен об этой его демонстративной, вызывающей  скромности.  „о
сих пор €осиф II мог играть эту роль доброжелательного калифа лишь длЯ своих
подданных;   поездка  же  в  Џариж  предоставлЯет  ему  наконец  возможность
выступить на великой арене мира. € еще за много недель до отъезда разучивает
он,  отрабатывает  в  мельчайших  подробностЯх  и  репетирует  рооль   самой
Ќевзыскательности.
     ќтот  замысел  императору  €осифу удаетсЯ  выполнить  лишь  наполовину.
Ћбмануть, ввести в заблуждение  историю  он  не в  силах, она  заносит в его
кондуит ошибку за ошибкой - тут  и непродуманные  преобразованиЯ, и  роковаЯ
поспешность  в  проведении реформ.  ‚ероЯтно,  лишь  преждевременнаЯ  смерть
императора спасает Ђвстрию от уже  тогда  угрожавшего ей распада, но легенда
более легковерна, нежели историЯ, она завоевана €осифом. …ще долго по стране
будут распевать песню о добром народном  императоре, бесчисленные бульварные
романы - повествовать о том, как неизвестный в  скромной одежде щедрой рукой
творит  благодеЯниЯ  и  любит девушку из  народа; замечательно, что все  эти
романы кончаютсЯ одинаково: неизвестный распахивает пальто,  изумленные люди
видЯт   великолепный    мундир,   и   благородный   человек   удалЯетсЯ    с
глубокомысленными словами: "‚ы  никогда не узнаете моего настоЯщего имени, Я
император €осиф".
     ѓлупаЯ  шутка? Ќет,  едва  ли  не  гениальнаЯ карикатура на  императора
€осифа, любившего разыгрывать из себЯ скромного человека и делать все, чтобы
этой скромностью восхищались. …го поездка в Џариж -  блестЯщее подтверждение
сказанному. ‘амо собой разумеетсЯ, не желаЯ  привлекать  внимание, император
€осиф  II едет в Џариж не как  император,  а  как  граф ”алькенштейн, причем
громадное значение он  придает тому, чтобы  никто не открыл его инкогнито. ‚
пространных официальных бумагах указываетсЯ, что никто, в том числе и король
”ранции, не должен называть его иначе как monsieur*, что он не будет жить во
дворце или замке и желает пользоватьсЯ  лишь скромной наемной  каретой. ‘амо
собой разумеетсЯ, все дворы  …вропы знают день и час его прибытиЯ в ‚ерсаль.
“же в тутгарте  герцог ‚юртембергский зло  подшучивает  над  ним,  приказав
снЯть со  всех гостиниц города  вывески, и народному императору не  остаетсЯ
ничего  другого, как отправитьсЯ к  герцогу во дворец. Ћднако с  педантичным
упрЯмством новый ѓарун аль ђашид до самого конца держитсЯ за свое инкогнито,
хотЯ весь мир прекрасно осведомлен о  том, кто скрываетсЯ  за  ним. ‚  Џариж
€осиф  въезжает  в  простом  фиакре  и  останавливаетсЯ  под   именем  графа
”алькенштейна  в  отеле  "„е ’ревиль",  нынешнем  отеле  "”уайо";  снимает в
‚ерсале комнату в ничем не примечательном доме, спит там, словно на  биваке,
на походной кровати,  укрывшись плащом.  € расчет его правилен. „лЯ парижан,
знающих своего королЯ лишь в роскоши, такой властелин - император, который в
госпитале пробует суп  длЯ  бедных, присутствует на заседаниЯх академий,  на
дебатах  в  парламенте,  посещает  корабли,  купцов,  школу длЯ  глухонемых,
ботанический сад, мыловаренный завод, ремесленников, - сенсациЯ.
     €осиф видит в Џариже многое и получает удовольствие от того, что многие
видЯт его; благодарЯ своей  доброжелательности он восхищаетсЯ всем, и  более
всего  тем, что за эту  доброжелательность ему оказывают восторженный прием.
€граЯ двойную роль, находЯсь между искренностью и фальшью, этот таинственный
характер  прекрасно понимает свою раздвоенность и  перед отъездом из  Џарижа
пишет брату: "’ы  стоишь большего, чем Я, но Я больший шарлатан, чем ты, а в
этом мире такое качество очень ценитсЯ. џ  прост по присущей мне скромности,
однако,  подчеркиваЯ эту скромность,  пересаливаю намеренно. џ вызвал  здесь
восторг, который  становитсЯ  мне даже  неприЯтным. џ доволен  поездкой,  но
покидаю страну без сожалениЯ, с менЯ довольно этой роли".

     ***

     Џомимо своего личного успеха €осиф достигает и  поставленной перед  ним
политической  цели; прежде всего  объЯснение  с зЯтем по  известному вопросу
проходит поразительно легко. ‹юдовик XVI принимает своего шурина приветливо,
сердечно и с полным  доверием. Џравда, ”ридрих ‚еликий  дает указание своему
посланнику барону  фон ѓольцу распространить по всему  Џарижу фразу, которую
тот  услышал однажды  от императора  €осифа: "“ менЯ три  зЯтЯ,  и все три -
ничтожества. Џервый,  в  ‚ерсале, -  слабоумный,  тот, который в Ќеаполе,  -
дурак, третий же, герцог Џармский, - болван".
     Ќо  на  этот раз "скверный сосед"  стараетсЯ  напрасно. ‹юдовик XVI  не
страдает  болезненным самолюбием, подобные  булавочные уколы не  ранЯт  его,
добродушие  надежно  защищает  королЯ.  ‡Ять и шурин говорЯт  друг  с другом
свободно  и откровенно; при более  близком знакомстве ‹юдовик XVI вызывает у
€осифа  II даже  чувство известного  человеческого уважениЯ:  "ќтот  человек
слабоволен, но глупым его не назовешь. “ него есть определенные знаниЯ, свои
суждениЯ  и  мнениЯ,  но  физически и  духовно  он апатичен.  Ћчень  разумно
рассуждаЯ, он не имеет, однако, истинного желаниЯ  углубить свои знаниЯ, нет
у  него  настоЯщей любознательности, нет  еще озарениЯ,  нет еще fiat  lux*,
материЯ находитсЯ пока  что в первобытном состоЯнии".  ‘пустЯ несколько дней
король  совершенно покорен  €осифом II; они  понимают  друг  друга  во  всех
политических  вопросах,  и можно  не  сомневатьсЯ, что императору  без труда
удаетсЯ склонить зЯтЯ к некоей секретной операции.
     Ќайти  общий  Язык с Њарией  Ђнтуанеттой  €осифу труднее. ‘о  смешанным
чувством  молодаЯ  женщина  ожидает  приезда  своего  брата:  она  счастлива
получить наконец возможность поговорить с  кровным, едва ли не самым близким
родственником  и  одновременно  боитсЯ  того  резкого,  поучительного  тона,
который  император любит принимать по отношению  к  ней.  ‘овсем  недавно он
задал  ей нагонЯй, словно школьнице. "‚о что ты вмешиваешьсЯ? - писал он ей.
- Ћдного  министра ты смещаешь, другого высылаешь  в провинцию, создаешь при
дворе дорого  обходЯщиесЯ государству должности! ‘прашивала ли ты себЯ  хоть
раз,  какое у  тебЯ право  вмешиватьсЯ в дела  двора и французской монархии?
Љакие знаниЯ  приобрела  ты, чтобы решитьсЯ вмешиватьсЯ  в  эти  дела, чтобы
возомнить  о  себе,  будто  твое  мнение  может  иметь  вообще  какое-нибудь
значение, и особенно длЯ государства, ведь эта область требует специальных и
глубоких  знаний? ЊолодаЯ, легкомысленнаЯ  особа, ты  дни напролет только  и
думаешь  о  фривольностЯх,  т