х убежищ.
"џ  разыскала место в парке, - пишет королева посланнику  Њерси, - хотЯ и не
очень удобное, однако пригодное длЯ того, чтобы встретить его  там, вдали от
дворца и сада".
     Ћпределено и времЯ встречи - воскресенье, восемь утра,  час, когда двор
еще спит и гвардейцы не ожидают посетителей.
     Њирабо, безусловно взволнованный,  проводит ночь перед свиданием в доме
своей  сестры  в Џасси.  ђано  утром  экипаж  везет его  в ‘ен-Љлу, кучер  -
племЯнник, переодетый  соответствующим  образом.  ќкипаж  останавливаетсЯ  в
укромном месте и, приказав ждать, Њирабо, глубоко надвинув шлЯпу  на  глаза,
пркирыв  лицо  плащом,  словно заговорщик,  входит в  королевский парк через
заанее указанную и предусмотрительно оставленную открытой боковую калитку.
     ‚скоре слышит он легкие  шаги по гравию дорожки. ЏоЯвлЯетсЯ королева  -
без  сопровождающих.  Њирабо  хочет  поклонитьсЯ.  Џри  виде  изуродованного
страстЯми, изрытого  оспой, властного  и все же чем-то притЯгательного  лица
плебеЯ-аристократа  в  обрамлении  всклокоченных  волос,  все   ее  существо
охватывает дрожь,  и она не может этого скрыть. Њирабо замечает ее испуг, он
привык  к такой  реакции.  ‚сегда все женщины (он прекрасно знает это), даже
нежнаЯ ‘офи ‚олЯн, впервые увидав его, приходЯт  в  ужас.  Ќо  гипнотическаЯ
сила  его уродства, возбуждающаЯ отвращение,  в  состоЯнии и привлекать; ему
всегда  удавалось  этот  первый   испуг  трансформировать  в  удивление,   в
поклонение и - весьма часто! - даже в страстную любовь.
     ’о, о чем в эту  встречу говорили королева и Њирабо, останетсЯ  тайной.
Џоскольку  не  было  свидетелей, все  сообщениЯ,  в  том  числе и пытающейсЯ
представитьсЯ  всезнайкой  камеристки  мадам  Љампан,  ЯвлЯютсЯ  вымыслом  и
догадками. €звестно лишь,  что не Њирабо королеве,  а она  ему навЯзала свою
волю. Џрирожденное величие, усиленное вечно действенным  ореолом королевской
власти, присущее  ей чувство собственного достоинства и живой ум,  создающий
после  первой  беседы с  Њарией  Ђнтуанеттой  впечатление,  что  она,  столь
переменчиваЯ,  более решительна, умна и энергична, чем в действительности, с
непреодолимым  волшебством  действуют  на  легковозбудимую   натуру  Њирабо,
которому  не  чуждо великодушие.  Ћн  симпатизирует  тому, в  ком  чувствует
смелость. ЏоикдаЯ парк, еще не придЯ  в себЯ от волнениЯ,  он хватает своего
племЯнника  за руку и  восклицает с характерной  длЯ него страстностью: "Ћна
удивительнаЯ женщина, благороднаЯ и  очень несчастнаЯ.  Ќо  Я  спасу ее". ‡а
один-единственный  час  ЊариЯ  Ђнтуанетта  сделала  решительным  продажного,
неустойчивого  человека. "Ќичто не в состоЯнии удержать менЯ, Я скорее умру,
нежели  не выполню  свое  обещание", -  пишет  Њирабо своему  посреднику  де
‹амарку.
     Љоролева  не оставила никаких  сообщений об этой  встрече.  Ќикогда  ее
габсбургские  губы  не  обронили  слова благодарности Њирабо  или доввериЯ к
нему.  Ќикогда  более она не высказала  желаниЯ увидеть  Њирабо,  ни  единой
строчки  не адресовала ему. „а и при той встрече она никакого союза с ним не
заключила, а  принЯла  от  него  лишь заверениЯ  в преданности.  Ћна  только
разрешила ему пожертвовать собой ради нее.

     ***

     Њирабо дал обещание, более того,  он дал два обещаниЯ.  Ћн присЯгнул на
верность  и  королю  и  нации, и в  разгар  борьбы он  оказалсЯ одновременно
начальником генеральных  штабов обеих  партий. Ќикогда  ни  один  политик не
принимал  на себЯ  более  опасного обЯзательства,  чем  исполнение  ролей  в
подобной двойной  игре, никто не сыграл  их столь гениально до конца, как он
(‚аленштайн  был дилетантом  по  сравнению  с  ним).  „аже  с  точки  зрениЯ
физического  напрЯжениЯ  деЯтельность  Њирабо в  эти драматические недели  и
месЯцы поражает.  Ћн  выступает  в  Ќациональном  собрании  и  в клубах,  он
агитирует, он ведет переговоры, принимает депутации и отдельных лиц, читает,
работает.   „нем  составлЯет  сообщениЯ   и  предложениЯ  длЯ  Ќационального
собраниЯ, а вечером - секретные донесениЯ королю. ’ри, четыре секретарЯ едва
успевают записывать за ним, с  такой  стремительной  поспешностью диктует он
статьи,   меморандумы,  речи,  однако  всего  этого   недостаточно  длЯ  его
неисчерпаемой  энергии. …ще большей работы жаждет он, еще большей опасности,
еще  большей отвественности, и при этом он  хочет  широко жить, наслаждатьсЯ
жизнью.
     Џодобно  канатному   плЯсуну,   стремитсЯ   он   сохранить  равновесие,
балансируЯ,  подаваЯсь  то  вправо,   то  влево,  обе  основные  силы  своей
исключительной   натуры   -   свой  ум   политика-Ясновидца,   свою   пылкую
непреоборимую  страстность - полностью отдаваЯ  решению  двух  задач.  € так
молниеносно чередуютсЯ его удары и парированиЯ ударов,  так стремителен  его
клинок, что  никому  не понЯть, против  кого  он обращен:  против королЯ или
против народа, против новой власти или против старой. €, возможно, в моменты
увлеченности Њирабо не знает этого и сам.
     Ќо долго так продолжатьсЯ не может. Џротиворечий в поведении не скрыть,
возникают подозрениЯ. Њарат бросает ему обвинение в подкупе, ”рерон угрожает
ему фонарным столбом. "Џобольше добродетели, поменьше таланта", - кричат ему
в  Ќациональном собрании. Ќо,  не ведаЯ ни страха, ни боЯзни, этот  поистине
опьЯненный человек, о  чьих долгах знает  весь  Џариж,  беззаботно транжирит
свои  новые богатства. Љакое ему  дело до  того, что  все вокруг удивлЯютсЯ,
перешептываютсЯ, спрашиваЯ друг друга, на какие средства получил он внезапно
возможность содержать дом  с  вельможным  размахом,  устраивать  грандиозные
званые обеды, приобрести библиотеку Ѓюффона, осыпать драгоценностЯми оперных
див и продажных женщин.
     ‘ловно ‡евс, бесстрашно  шествует он  в  грозу,  полагаЯ  себЯ владыкой
непогоды.  ‹юбого  задевающего  его он,  словно  ‘амсон  филистимлЯн ослиной
челюстью, бьет  дубинкой своего гнева, разит  молнией своего сарказма. Џеред
ним  - бездна, вокруг  него  -  подозрение, за  ним - смертельнаЯ опасность;
наконец-то  титаническаЯ   сила,  заключающаЯсЯ   в  нем,  нашла  достойную,
соразмерную  себе  стихию;  в  эти  решающие  дни,  перед  самым  угасанием,
чудовищные  Языки пламени, взметнувшись на колоссальную  высоту, сжигают его
ни с  чем не сравнимую  силу, равную силе десЯтка человек.  Ќаконец-то этому
невероЯтному человеку  дана задача, соразмернаЯ его гениальности, - сдержать
неизбежное,  приостановить судьбу.  ‘о  всей энергией бросаетсЯ  он  в самый
водоворот событий и пытаетсЯ, один против миллионов, повернуть вспЯть колесо
ђеволюции, то самое колесо, которое он же привел в движение.

     ***

     “дивительнаЯ дерзость этой борьбы - быть одновременно на стороне каждой
из обеих враждующих партий, грандиозность этой  двойной игры  выше пониманиЯ
прЯмолинейной натуры Њарии Ђнтуанетты. —ем смелее становЯтсЯ предлагаемые им
меморандумы,  чем  более и  более  сатанинскими  - даваемые  им советы,  тем
сильнее страшитсЯ  ее здравый смысл. ‡амысел Њирабо заключаетсЯ в следующем:
он хочет черта изгнать с помощью ‚ельзевула, вышибить клин клином, революцию
уничтожить ее  уродливой  гипертрофией  -  анархией. …сли  обстоЯтельства не
изменить  к лучшему, их следует - его пресловутаЯ "politique du pire"* - как
можно  скорее  ухудшить,  подобно тому  как  врач  возбуждающими  средствами
вызывает  кризис, чтобы ускорить  этим выздоровление. Ќе сдерживать народное
движение, а усиливать  его,  побеждать Ќациональное собрание не  сверху,  а,
тайным образом подстрекаЯ народ,  добитьсЯ того, чтобы он сам послал к черту
Ќациональное собрание. Ќе на  покой рассчитывать,  не  на  мир надеЯтьсЯ, а,
наоборот,  провоцировать  несправедливость,  сеЯть  в  стране  недовольство,
накалЯть  атмосферу  до  предела,  возбуждаЯ  этим  страстную  потребность в
порЯдке,  в  старом  добром порЯдке,  ничего  при этом  не страшитьсЯ,  даже
гражданской   войны,  -   вот  каковы  далекие  от  морали,  но  политически
прозорливые предложениЯ Њирабо.
     Ћднако  при  такой  дерзновенности,  оглушительно  трубЯщей,  словно  в
фанфары: "—етыре врага стремительно надвигаютсЯ на нас: налоги, банкротство,
армиЯ и зима, нам необходимо принЯть решение и быть готовыми, чтобы овладеть
положением.  Љороче  говорЯ,  гражданскаЯ   война  неизбежна   и,  вероЯтно,
необходима", - при подобных дерзких провозглашениЯх серлце королевы трепещет
от ужаса. "Љак может  Њирабо или  вообще любое мыслЯщее существо думать, что
когда-нибудь  настанет,  более  того,  уже сейчас  настал  момент  развЯзать
гражданскую  войну", -  в негодовании возражает  она  и  называет этот  план
"безумным от  начала до конца".  …е недоверие к аморальной личности, готовой
использовать  любые, даже самые  страшные, средства,  постепенно  становитсЯ
неодолимым.
     Ќапрасно   пытаетсЯ  Њирабо  прервать  "ударами   грома   этот  ужасный
летаргический сон" - его не  слушают, и мало-помалу к его  гневу против этой
духовной  вЯлости  королевской  семьи примешиваетсЯ  известное  презрение  к
"royal  betail"*, к  этим королевским баранам, послушно бредущим  на  бойню.
„авно  уже  он  понимает, что  напрасно боретсЯ  за этот двор, готовый  лишь
инертно  принЯть  помощь  и совершенно неспособный к  действиЯм. Ќо борьба -
стихиЯ Њирабо. ‘ам потерЯнный человек, он боретсЯ за потерЯнное  дело и, уже
сорвавшись с гребнЯ черной  волны,  еще  раз в отчаЯнии пророчески призывает
обоих:  "„обрый, но слабовольный  король! ЌесчастнаЯ королева! ‚смотритесь в
разверстую перед вами ужасную бездну, к  которой толкают вас колебаниЯ между
слепой доверчивостью и излишним недоверием! …ще  можно огромным  напрЯжением
усилий попытатьсЯ избавитьсЯ от  них, но эта попытка - последнЯЯ. Ћткажетесь
от  нее,  или  она  вам не  удастсЯ,  и траур покроет это  государство.  —то
произойдет  с  ним?  Људа  понесет  корабль,  пораженный  молнией,  разбитый
штормом?  Ќе   знаю.  Ќо  если  мне  самому  удастсЯ  сохранить   жизнь  при
кораблекрушении, то всегда Я с гордостью буду  говорить в своем одиночестве:
Я сам подготовил себе свое  падение  ради того, чтобы  спасти их. Ћни  же не
пожелали принЯть мою помощь".

     ***

     Ћни не пожелали; еще в Ѓиблии сказано о том,  что нельзЯ запрЯчь в одну
упрЯжку  вола   и  конЯ.  ЌеуклюжаЯ,  консервативнаЯ  форма  мышлениЯ  двора
антагонистична пламенному, стремительному, не терпЯщему ни узды, ни поводьев
темпераменту  великого  трибуна.  †енщина  старого мира, ЊариЯ Ђнтуанетта не
понимает  революционной  сущности  Њирабо,  она  в  состоЯнии  постичь  лишь
прЯмолинейный способ  действий,  но не  отважное ва-банк  этого  гениального
авантюриста от  политики. € все же до  последнего  часа Њирабо в самоупоении
продолжает  боротьсЯ  из  одной лишь жажды борьбы,  гордый  своей  безмерной
отвагой. Ћдин против всех, подозреваемый двором,  подозреваемый Ќациональным
собранием,  подозреваемый  народом, он  заигрывает одновременно  со всеми  и
боретсЯ  против каждого из них. €стощенный  физически, снедаемый лихорадкой,
он  вновь и вновь с трудом плететсЯ к  трибуне, чтобы  еще раз навЯзать свою
волю тысЯче  двумстам  депутатам,  пока  наконец  в марте 1791 года - восемь
месЯцев  служил он одновременно королю  и революции -  смерть  не одерживает
верх над ним самим. …ще  витийствует он,  еще до последнего  момента диктует
своим секретарЯм, еще спит  последнюю ночь с двумЯ  оперными  дивами, и  вот
этот  титан  полностью   истощен.   ’олпа  людей  возле   его  дома   стоит,
прислушиваЯсь  к  последним  глухим  ударам  сердца  революции.  ‡а   гробом
покойного следуют  300  тысЯч человек.  —тобы  дать останкам  этого человека
вечный покой, Џантеон* впервые открывает свои ворота.

     ***

     ‹ишь  двор не  реагирует  на смерть Њирабо, и это - не случайность.  Ќе
следует  всерьез воспринимать глупый анекдот, выдуманный мадам Љампан, будто
видели слезы  на  глазах Њарии Ђнтуанетты,  услышавшей  сообщение  о  смерти
трибуна.  Ќет ничего маловероЯтнее  этого,  скорее всего  королева  отметила
конец  этого союза  вздохом облегчениЯ:  слишком  велик  был  трибун,  чтобы
служить,  слишком  смел  и дерзновенен, чтобы быть кому-либо послушным; двор
боЯлсЯ  живого,  он  боЯлсЯ и  мертвого  титана.  …ще  Њирабо  в  постели  с
предсмертными хрипами боретсЯ за жизнь, а из  дворца уже  засылают  к нему в
дом доверенного  агента длЯ изъЯтиЯ  из письменного стола умирающего опасных
писем,  дабы сохранить  в строжайшей  тайне ту  свЯзь,  которой  обе стороны
стыдЯтсЯ: Њирабо - потому что служит двору, королева - потому что пользуетсЯ
его  услугами.  ‘о  смертью  Њирабо  с исторической  арены  уходит последний
человек,  который,  возможно,  мог бы  стать  посредником  между монархией и
народом. €  вот теперь стоЯт  они друг перед  другом  лицом  к  лицу:  ЊариЯ
Ђнтуанетта и ђеволюциЯ.

     ЏЋ„ѓЋ’Ђ‚‹€‚Ђ…’‘џ Ѓ…ѓ‘’‚Ћ

     ‘о смертью Њирабо из жизни ушел единственный помощник в борьбе монархии
против  революции.   ‚новь   двор  остаетсЯ   в   одиночестве.  €меютсЯ  две
возможности:  победить революцию или капитулировать перед ней.  Љак  всегда,
двор принимает промежуточное решение, самое злополучное - бегство.
     …ще  Њирабо  высказывал  мысль  - длЯ восстановлениЯ своего  авторитета
король  должен  освободитьсЯ  от  бесправного  положениЯ, навЯзанного ему  в
Џариже; пленники вести войну не могут. —тобы иметь возможность по-настоЯщему
боротьсЯ, нужно обладать свободной армией  и иметь под ногами твердую почву.
Ќо Њирабо  настаивал на  том,  что  король не  должен  удирать тайком -  это
несовместимо с его достоинством. "Љороль не бежит от своего народа, - сказал
он и добавил еще, более определенно: - Љороль имеет право удалитьсЯ лишь при
дневном  свете, чтобы при  этом остатьсЯ  истинным  королем".  Ћн предложил,
чтобы ‹юдовик XVI выехал на прогулку в своей карете за  город. ’ам его будет
ждать  оставшийсЯ ему верным конный  полк,  и вот, в окружении своих солдат,
верхом  на коне, при свете  днЯ ему следует направитьсЯ к  своей армии и как
свободному человеку вести переговоры с Ќациональным собранием.
     Љонечно,  подобный  образ  действий  по   плечу  мужчине,  а  к  такому
нерешительному человеку, как ‹юдовик  XVI, нет  смысла обращатьсЯ с призывом
вести  себЯ смело  и  мужественно.  Џравда, он обдумывает  разные  варианты,
обсуждает их  со  всех  сторон,  но  в  конце-то концов  сохранить удобства,
привычный образ  жизни  длЯ него важнее, нежели  сохранить  жизнь. € все  же
теперь,  когда Њирабо  мертв,  ЊариЯ Ђнтуанетта,  уставшаЯ  от  каждодневных
унижений,  все  чаще  возвращаетсЯ к мысли о бегстве. …е не пугают опасности
бегства, она страшитсЯ лишь потерЯть достоинство, так как потерЯ достоинства
равносильна длЯ нее потере престола. Ќо ухудшающеесЯ с каждым днем положение
не терпит промедлениЯ. "ЋстаетсЯ лишь одно из двух,  -  пишет она посланнику
Њерси,  -  либо  погибнуть   от  меча  мЯтежников,  если   они  победЯт,  и,
следовательно, потерЯть абсолютно все,  либо остатьсЯ под пЯтой  деспотичных
людей, утверждающих, что они желают нам  только добра, в действительности же
они все  времЯ причинЯли нам  один вред и впредь всегда будут вести себЯ так
же.  ‚от наше будущее, и, вероЯтно, роковой момент наступит раньше,  чем  мы
того ожидаем, если сами не  решимсЯ проЯвить твердость, применить силу, дабы
овладеть  общественным   мнением.  Џоверьте  мне,  все   сказанное  не  плод
экзальтированных мыслей,  оно  не вызвано  неприЯтием  нашего  положениЯ или
страстным  желанием   немедленно  приступить  к   действиЯм.   џ   отчетливо
представлЯю  себе опасность,  но  вижу  также  различные  открывающиесЯ  нам
возможности:  вокруг  нас  кошмар, и  лучший  исход  -  погибнуть  в поисках
какого-либо пути к  спасению, вместо того чтобы дать себЯ уничтожить, ничего
не предпринимаЯ, дабы избежать гибели".
     € поскольку осторожный и трезвомыслЯщий Њерси вновь и вновь высказывает
из  ЃрюсселЯ  свои сомнениЯ,  она  пишет  письмо  еще  более  пылкое, полное
пророческих  мыслей, показывающее,  насколько  Ясно  представлЯет  себе  всю
катастрофичность положениЯ эта столь недавно легковернаЯ женщина: "Џоложение
наше ужасно, так ужасно, что его  и  не представить  тем, кого  нет сейчас в
Џариже.  Џеред нами  выбор: либо слепо  выполнЯть требованиЯ factieux,  либо
погибнуть от меча, постоЯнно занесенного над нашими  головами. Џоверьте мне,
Я не преувеличиваю опасности. ‚ам  хорошо известно, что всегда основным моим
правилом было по  возможности проЯвлЯть уступчивость, Я надеЯлась на времЯ и
перемену общественного мнениЯ. Ќо  сегоднЯ  все  изменилось; мы  должны либо
погибнуть, либо ступить на единственный путь, который нам еще  не закрыт. Њы
отнюдь не  ослеплены настолько, чтобы  считать этот путь безопасным; но если
уж нам  и предначертана  гибель, то пусть она будет хоть славной, после того
как мы сделаем  все, дабы  умереть достойно  и  выполнить  свой  долг  перед
религией... џ надеюсь, провинциЯ менее развращена, чем столица, но тон всему
королевству задает Џариж. Љлубы и тайные общества ведут за собой всю страну;
порЯдочные люди и недовольные,  хоть их немного, бегут из страны или таЯтсЯ,
потому что они утратили  силу или же потому, что им недостает единениЯ. ‹ишь
когда король будет свободен  и окажетсЯ в укрепленном городе,  станет  Ясно,
сколь  велико  в стране количество  недовольных, молчавших или вздыхавших до
сих пор втихомолку.  Ќо чем дольше медлить, тем  меньше поддержки найдем мы,
ибо  республиканский дух с каждым днем завоевывает себе все больше  и больше
последователей во  всех классах, брожение в войсках  все сильнее  и, если не
поспешить, положитьсЯ на них будет уже невозможно".
     Љроме революции  возникает еще  одна  опасность. Џринцы ”ранции -  граф
д'Ђртуа, принц Љонде  - и  другие  эмигранты,  горе-герои,  лихие  хвастуны,
брЯцают у границы государства саблЯми, предусмотрительно вложенными в ножны.
Ћни  интригуют  при всех дворах  и,  желаЯ  замаскировать неловкость  своего
бегства  из ”ранции,  разыгрывают  из себЯ  героев,  пока  это не грозит  им
опасностью.  Ћни разъезжают  от одного двора к  другому,  пытаютсЯ натравить
императоров и королей на ”ранцию,  нимало не заботЯсь о том, что любаЯ такаЯ
пустаЯ демонстрациЯ ставит  под  удар жизнь королЯ  и  королевы.  "Ћн  (граф
д'Ђртуа)  мало печалитсЯ  о  своем  брате  и моей сестре, - пишет  император
‹еопольд II. - ќто  "gli importa un frutto"*,  - говорит он, высказываЯсь  о
короле, и совершенно не думает о том,  как сильно вредЯт его планы и происки
королю и  моей сестре". "‚еликие  герои"  отсиживаютсЯ в  Љобленце и ’урине,
живут  на широкую ногу и тверждают  при  этом,  что  жаждут крови Якобинцев.
Љоролеве  стоит  огромных  усилий  удержать  их   от  грубейших  ошибок.  €х
необходимо лишить возможности действовать таким образом.  Љороль должен быть
свободным,    чтобы    держать    в   узде    и    ультрареволюционеров,   и
ультрареакционеров, всех этих "ультра" - тех, кто в Џариже, и тех, кто по ту
сторону государственной границы. Љороль должен быть свободным, и ради  этого
следует использовать даже  самое  неприЯтное,  самое  недостойное средство -
бегство.

     ***

     ЋрганизациЯ побега  находитсЯ  в руках королевы, и получаетсЯ  так, что
приготовлениЯ,  само  собой  разумеетсЯ,  она  поручает  тому  человеку,  от
которого у нее нет никаких тайн и которому она безгранично верит, - ”ерзену.
’ому, кто сказал: "џ живу  лишь длЯ того,  чтобы  служить  ‚ам", ему, своему
другу,  доверЯет она дело,  исполнение которого требует напрЯжениЯ всех сил,
более  того -  беззаветной жертвы  жизнью.  ’рудности безмерно велики. —тобы
выйти  из  охранЯемого Ќациональной гвардией дворца, в  котором едва  ли  не
каждый слуга - шпион, чтобы выбратьсЯ из ставшего чужим и враждебным города,
чтобы пересечь страну и пробитьсЯ к единственному  оставшемусЯ верным королю
генералу  Ѓуйе и  его  войскам, следует принЯть  необычайно  серьезные меры,
нужны  смелость и  предусмотрительность. ЏредполагаетсЯ, что генерал  вышлет
конные разъезды в  направлении к крепости Њонмеди, примерно до алона, с тем
чтобы, в  случае если король  будет опознан  в пути или кареты королЯ  и его
семьи начнут преследовать, можно было бы защитить беглецов.
     ‚озникает новаЯ трудность:  нужен повод длЯ оправданиЯ этих бросающихсЯ
в глаза передвижений войск в пограничном районе, необходимо,  следовательно,
чтобы возле  этого  участка границы сосредоточилсЯ корпус австрийских войск,
что позволит генералу Ѓуйе провести  маневрирование вверенными ему войсками.
‚се это  подлежит обсуждению  в тайной переписке  с соблюдением чрезвычайных
предосторожностей, ибо большинство писем вскрываетсЯ, и, как говорит ”ерзен,
"весь   план  провалитсЯ,  если  будут  замечены   хотЯ  бы  малейшие  следы
приготовлений к бегству".
     Љроме  того, - еще  одна трудность -  организациЯ этого  побега требует
больших денежных  средств,  у  королЯ  же  и  королевы  их  нет. ‚се попытки
получить  несколько миллионов у своих  братьев, у  других владетельных  особ
Ђнглии, €спании, ЌеаполЯ,  у придворного  банкира терпЯт крах.  € о деньгах,
как,   впрочем,  и   о   всем  другом,  должен  позаботитьсЯ  ”ерзен,   этот
незначительный шведский аристократ.
     Ќо ”ерзен черпает  силы в своей любви. Ћн работает за десЯтерых, сердце
его  полно преданности и самоотречениЯ. Џроникнув  потайными  ходами вечером
или ночью в покои королевы,  он часами обсуждает с нею мельчашие подробности
задуманного  побега.  Ћн  ведет   переписку  с  иностранными  государЯми,  с
генералом Ѓуйе,  он  подбирает  самых надежных  дворЯн,  которые, переодетые
курьерами, будут сопровождать королевскую  семью, и тех, кому будет поручена
доставка  писем к королю и  от королЯ.  Ћн заказывает  на  свое имЯ  карету,
достает фальшивые паспорта, раздобывает  деньги, одолжив, Якобы длЯ себЯ, по
300 тысЯч ливров у двух дам: шведки и русской, и, наконец, даже берет взаймы
еще  три тысЯчи у  своего  домоправителЯ.  ‚носит  в ’юильри один за  другим
предметы  туалета, необходимые  длЯ  переодеваниЯ,  и  тайком же выносит  из
дворца  бриллианты  королевы. „ень и  ночь, неделю за неделей, в непрерывном
напрЯжении  он пишет,  ведет  переговоры,  составлЯет  планы,  разъезжает  с
постоЯнной опасностью длЯ жизни, ибо стоит лишь порватьсЯ ничтожному участку
сети,  сотканной  заговорщиками и  накинутой ими  на всю  страну, стоит лишь
одному посвЯщенному  обмануть  доверие -  и  все пропало. Ћдно  неосторожное
слово, одно перехваченное письмо - и ”ерзен поплатитсЯ головой. Ќо, движимый
страстной  любовью,  смело и в то же  времЯ  осторожно, трезво,  без устали,
молчаливый,  всегда находЯщийсЯ  в тени, герой  играет свою роль в одной  из
величайших трагедий мировой истории.

     ***

     ‚се еще колеблютсЯ  при дворе, все еще надеетсЯ медлительный  король на
какое-нибудь  благоприЯтствующее  событие,  которое  поможет  отказатьсЯ  от
побега,  от свЯзанных с ним тЯгостных  забот. Ќо напрасно: карета  заказана,
самаЯ  необходимаЯ сумма денег раздобыта, договоренность с генералом Ѓуйе об
эскорте имеетсЯ. Ќедостает одного  -  внешнего повода, морального  прикрытиЯ
длЯ этого, несмотрЯ  ни на что,  не очень-то рыцарского поступка. Ќеобходимо
найти хоть что-нибудь, что позволило бы показать миру, что король и королева
удалились не из простого страха -  террор принудил их к этому. —тобы создать
такой  предлог,  король  объЯвлЯет  Ќациональному   собранию   и  городскому
самоуправлению,  что пасхальную неделю желает провести в  ‘ен-Љлу.  € точно,
как тайно и рассчитывалось, пресса Якобинцев клюет на эту  приманку: двор-де
желает попасть  в ‘ен-Љлу длЯ  того, чтобы неприсЯгнувший свЯщенник отслужил
там  мессу  и  отпустил  королевской  чете  грехи,  и,  кроме  того,  велика
опасность,  что  король  желает оттуда бежать  со  своей  семье  за границу.
Џодстрекательские  статьи  делают  свое  дело.  19  апрелЯ*,  когда   король
собираетсЯ сесть в  парадную  карету,  с Явным вызовом подданную  к главному
входу дворца, вокруг нее уже стоит огромнаЯ толпа народа - это армиЯ  Њарата
и клубов силой хочет воспрепЯтствовать отъезду королЯ.
     €менно  такой публичный скандал и  необходим королеве и  ее советчикам.
‚есь мир должен знать, что ‹юдовик XVI - единственный человек во ”ранции, не
свободный в своих поступках, он  не имеет  даже права выехать в своей карете
за  десЯть  миль  от  города,  чтобы  подышать свежим  воздухом.  €так,  всЯ
королевскаЯ  семьЯ демонстративно усаживаетсЯ в  карету и  ждет, пока  в нее
впрЯгут лошадей. Ќо толпа, а с нею и национальные гвардейцы преграждают путь
к  конюшнЯм. Ќаконец поЯвлЯетсЯ  вечный "спаситель" ‹афайет и, как  командир
Ќациональной  гвардии, приказывает освободить дорогу карете королЯ. Ќо никто
не  слушает   его.  Њэр,  которого  он   просит   развернуть  красный   флаг
предостережениЯ, смеетсЯ генералу в лицо.  ‹афайет хочет обратитьсЯ к народу
-  крики  толпы заглушают  его голос. ЂнархиЯ  открыто  захватывает права на
бесправие.
     Њежду тем, пока злополучный командир безуспешно пытаетсЯ заставить свои
войска слушать его, король, королева  и принцесса …лизавета спокойно сидЯт в
карете,  окруженные горланЯщей толпой.  „икий  шум, грубые  ругательства  не
задевают  Њарию Ђнтуанетту; напротив, со злорадством наблюдает  она бессилие
‹афайета, апостола свободы, любимца народа, перед возмущенной толпой. Ћна не
вмешиваетсЯ в эту  распрю  двух сил:  каждаЯ из них ненавистна ей.  ‘умЯтицу
вокруг себЯ  она воспринимает  спокойно  и  с  кажущимсЯ  безразличием,  это
волнение вокруг со всей очевидностью покажет  всему миру, что у национальной
гвардии  нет  более  авторитета,  что во  ”ранции господствует анархиЯ,  что
толпа, чернь  может безнаказанно оскорблЯть членов королевской семьи  и  что
тем самым король имеет  моральное право покинуть Џариж. „ва с четвертью часа
длитсЯ эта сцена, и лишь затем король приказывает вкатить  карету в каретник
и  отменЯет  поездку  в  ‘ен-Љлу.  Љак всегда,  одержав  победу, только  что
разъЯреннаЯ, неистовствующаЯ,  орущаЯ толпа мгновенно  менЯетсЯ. ‹икуЯ,  она
восторженно приветствует  королевскую чету,  так  же внезапно переменившись.
ЌациональнаЯ гвардиЯ дает королеве обещание защищать ее. Ќо ЊариЯ Ђнтуанетта
прекрасно понимает, что означает  эта  защита,  и громкое  отвечает: "„а, мы
рассчитываем на вас. Ќо вы должны признатьсЯ: сейчас-то мы не свободны". Ћна
намеренно  громко говорит  эти слова.  ‘казанные Ќациональной гвардии, они в
действительности обращены ко всей …вропе.

     …сли  бегство произошло бы в ночь на 20 апрелЯ, то причина и следствие,
оскорбление  и реакциЯ на него, удар и контрудар в  своей последовательности
были  бы  логически  обоснованы. „ва простых, легких, не бросающихсЯ в глаза
своей  пышностью экипажа,  в одном - король с сыном, в  другом - королева  с
дочерью,  да, пожалуй,  еще и с  Њадам  …лизаветой, и никто  не  обратил  бы
вниманиЯ на такие обыденные, заурЯдные кабриолеты  с  двумЯ-тремЯ седоками в
них. Ќе привлекаЯ ничьего вниманиЯ, королевскаЯ  семьЯ достигла бы  границы:
ведь бегство брата королЯ,  графа Џрованского, совершенное им в  ту же ночь,
именно потому и удалось, что не было обставлено с помпой.
     Ќо, даже находЯсь  на волосок  от  смерти, королевскаЯ семьЯ не  желает
нарушить  свЯщенные  обычаи,  даже  опаснейшее   путешествие   должно   быть
организовано  по  правилам бессмертного этикета. ЏерваЯ  ошибка: принимаетсЯ
решение  ехать  в одной карете пЯти  особам,  то  есть всей  семьей -  отцу,
матери,  сестре,  обоим детЯм, а ведь  на сотнЯх  эстампов  именно  в  таком
составе и  изображаетсЯ королевскаЯ  семьЯ,  и  всЯ  ”ранциЯ,  до  последней
деревушки,  прекрасно знает этот семейный портрет. Ќо  этого мало, мадам  де
’урзель вспоминает  о своей присЯге, в соответствии  с которой  она не имеет
права   ни  на   мгновение   оставлЯть  королевских   детей  без  присмотра.
‘ледовательно, она - и это втораЯ ошибка - тоже должна быть  в карете. €з-за
неоправданной перегрузки скорость движениЯ, естественно, уменьшитсЯ, а  ведь
каждые четверть  часа,  каждаЯ минута - решающие.  ’ретьЯ ошибка: немыслимо,
чтобы королева сама  себЯ  обслуживала.  ‘ледовательно, с  собой  необходимо
взЯть - во вторую карету - еще двух горничных; таким образом, получаетсЯ уже
восемь  человек. Ќо  поскольку кучер, форейтор,  курьер и лакей  должны быть
заменены надежными людьми, правда не знающими  дороги, но обЯзательно лицами
аристократического  происхождениЯ, набираетсЯ уже 12 человек, а  если учесть
”ерзена и его кучера, то все 14. Ќе многовато  ли  длЯ того, чтобы сохранить
все  приготовлениЯ  в  тайне? —етвертаЯ,  пЯтаЯ,  шестаЯ  и седьмаЯ  ошибки:
необходимо  ЯвитьсЯ в  Њонмеди  в парадной одежде, а не в дорожных костюмах.
ќто увеличивает вес багажа еще на  пару сотен фунтов. „ополнительный багаж в
новехоньких  чемоданах  -  дополнительный  балласт,   замедлЯющий  движение,
дополнительнаЯ опасность быть опознанными  в пути.  Њало-помалу то, что было
задумано как тайный побег, превращаетсЯ в помпезную экспедицию.
     Ђ вот и самаЯ большаЯ из всех ошибок: королю и королеве предстоит целые
сутки быть в пути, и, даже если  они  бегут из преисподней, они должны ехать
со  всеми удобствами.  ‘ледовательно,  длЯ задуманной  операции используетсЯ
новаЯ карета, особенно просторнаЯ, на хороших рессорах, роскошно отделаннаЯ,
еще  пахнущаЯ свежим  лаком.  Ќа  каждой  почтовой станции она,  безусловно,
вызовет   особое  любопытство   у  любого  кучера,  любого  курьера,  любого
почтмейстера,  любого  конюха.  ”ерзен же - влюбленные  так недальновидны  -
хочет обставить поездку Њарии Ђнтуанетты как можно лучше, как можно удобнее,
приЯтнее.  Џо  его  обстоЯтельным  указаниЯм   (Якобы  длЯ  баронессы  Љорф)
изготавливаетсЯ  гигантскаЯ карета, нечто вроде небольшого  военного кораблЯ
на четырех  колесах, в  которой не  только  должны  разместитьсЯ  пЯть  особ
королевской  семьи, гувернантка, кучер и лакей, но также предусмотрено место
длЯ  всего того, что обеспечило бы в пути все мыслимые удобства - серебрЯный
сервиз,  гардероб, съестные припасы,  а  также  стульчаки,  необходимые  длЯ
отправлениЯ потребностей, естественных даже длЯ королей. ‚страиваетсЯ винный
погребок, который заполнЯетсЯ  отборными винами, ибо монарх понимает  в  них
толк и охотно их пьет. Љарета изнутри обиваетсЯ светлой камчатной тканью, и,
пожалуй,  остаетсЯ  лишь  удивлЯтьсЯ тому, что  на  дверцах  кареты позабыли
изобразить герб с лилиЯми.
     —тобы вывезти  такое  громоздкое  сооружение  с  мало-мальски  терпимой
скоростью, в роскошную карету необходимо  впрЯгать  8 или даже 12 лошадей. €
если легкую  почтовую колЯску о двух  лошадЯх можно перепрЯчь за пЯть минут,
здесь на  смену лошадей  требуетсЯ  не  менее  получаса,  четыре-пЯть  часов
задержки в пути на весь маршрут, а ведь даже четверть часа промедлениЯ может
стоить  жизни.  —тобы   возместить  моральный   ущерб,  наносимый  дворЯнам,
сопровождающим королевскую  семью, - ведь им придетсЯ  сутки  быть  в одежде
слуг, - их нарЯжают в новехонькие, с иголочки ливреи, сверкающие позументами
и пуговицами, а потому  очень броские и резко контрастирующие с продуманной,
нарочито скромной одеждой королЯ и королевы.
     ‚ маленькие городки на пути  следованиЯ королевской семьи предусмотрены
внезапные наезды эскадронов драгун (это в мирное-то времЯ!), Якобы ожидающих
"денежный  транспорт",  -  весьма  непродуманный  маневр, способный  вызвать
основательные подозрениЯ у местных жителей. € наконец, следует упомЯнуть еще
об  одной  несуразности,  о  поистине  исторической   глупости,  совершенной
герцогом уазелем, решившим использовать  длЯ секретных поручений  во  времЯ
задуманной  операции  неподходЯщего  человека,  этого   ”игаро   во   плоти,
парикмахера королевы, божественного ‹еонара,  весьма  опытного  в  искусстве
причесок, но не в вопросах дипломатии.  Ѓолее верный своей бессмертной  роли
”игаро,  чем  королю,  он  еще  сильнее запутывает  и  без того  уже  сильно
запутанное положение.
     …динственное  оправдание   всему  этому  -  государственный  церемониал
”ранции не  располагал историческим прецедентом "бегства  королЯ". Љак вести
себЯ при крестинах, при  коронации, как вести себЯ в театре или на  охоте, в
каком платье,  в какой обуви, с  какими застежками поЯвлЯтьсЯ  на больших  и
малых приемах, у карточного стола, в чем выезжать к мессе или на охоту - длЯ
всего этого церемониал  расписан до мельчайших подробностей. Ќо как королю и
королеве бежать  из дворца  своих предков в  чужом платье, на  сей  счет нет
никаких предписаний. ‡десь следует импровизировать смело и свободно. € двор,
совершенно оторванный от жизни, при этом первом  соприкосновении с  реальным
миром  показывает  полное  свое  бессилие.  ‚  момент, когда король ”ранции,
собираЯсь  бежать,  надел на  себЯ ливрею  своего  слуги,  он перестал  быть
господином своей судьбы.

     ***

     Ќаконец после бесконечных задержек определЯетсЯ день бегства - 19 июнЯ.
„алее  медлить  невозможно, ибо паутина тайны, свЯзывающей между собой такое
большое  количество людей, в любой  момент может  порватьсЯ. ‚  едва слышное
шушуканье и  перешептывание  внезапно, словно удар  хлыста, врезаетсЯ статьЯ
Њарата, объЯвлЯющаЯ о заговоре, цель которого - похищение королЯ: "…го силой
хотЯт вывезти  в Ќидерланды под предлогом, что дело ‹юдовика XVI - дело всех
королей,  а  вы  слишком глупы,  чтобы  воспрепЯтствовать  этому.  Џарижане,
берассудные  парижане, Я  устал  вновь и вновь повторЯть  вам: стерегите как
следует  королЯ и дофина, держите под замком австриЯчку, ее невестку и  всех
членов семьи; потерЯ одного-единственного  днЯ  может оказатьсЯ  роковой длЯ
всей нации".
     ЏоразительнаЯ  сила  провидениЯ  у   этого   удивительно  дальнозоркого
человека, смотрЯщего на  мир сквозь призму болезненной  подозрительности; но
потерЯ  одного-единственного  днЯ  станет   роковой  не  длЯ  нации,  а  длЯ
королевской четы.  …ще раз в последний час  ЊариЯ Ђнтуанетта  переносит дату
побега, план которого разработан  с  точностью до часа. Ќапрасно до  полного
истощениЯ сил трудилсЯ  ”ерзен, чтобы все приготовить к 19 июнЯ. „ни и ночи,
на протЯжении недель и  месЯцев только этому одному  предприЯтию  служит его
страстнаЯ любовь. …женощно  выносит он под  своим плащом  из покоев королевы
необходимые  длЯ  бегства   предметы  туалета,  секретной  перепиской  точно
согласовано  с генералом Ѓуйе,  в  каких  именно пунктах драгунам  и гусарам
следует  ожидать  карету королЯ. ”ерзен  лично  на  почтовой  станции ‚енсен
проверЯет   в  упрЯжке  заказанных  им  лошадей.   ‚се   доверенные  лица  в
подробностЯх  посвЯщены  в  план,  сложный механизм  проверен  до последнего
колесика.  € вот  в последний момент королева отменЯет приказ.  Ћдна  из  ее
камеристок,  находЯщаЯсЯ  в  свЯзи   с  революционером,  кажетсЯ   ей  очень
подозрительной. “строено  так,  чтобы на следующее утро,  20  июнЯ, она была
свободной от службы, вот и приходитсЯ переждать один день. ‡начит,  опЯть 24
часа  роковой  задержки.  Љонтрприказ  генералу, приказ  "ђасседлать коней!"
гусарам, - опЯть  напрЯжение  нервов до предела возбужденного ”ерзена, да  и
королевы тоже, котораЯ уже едва в состоЯнии сдержать свое волнение.
     Ќо  вот наконец позади и этот  последний  день.  —тобы  рассеЯть всЯкое
подозрение, королева  после обеда отправлЯетсЯ с детьми и Њадам …лизаветой в
увеселительный парк ’иволи. Џо возвращении она с обычным исполненным величиЯ
спокойствием дает указаниЯ на следующий день коменданту. Ќе заметно никакого
возбуждениЯ  в поведении  королевы,  а  тем  более королЯ.  ќто  человек без
нервов,  он  физически  не  способен  волноватьсЯ.  ‚  восемь  вечера  ЊариЯ
Ђнтуанетта возвращаетсЯ в свои покои  и  отпускает женщин. „етей  укладывают
спать,  и  все  взрослые с  кажущейсЯ беззаботностью  собираютсЯ  к  ужину в
большом  салоне.  €  лишь  на одно мог  бы обратить  внимание  очень  тонкий
наблюдатель - на то, что времЯ от времени королева встает и смотрит на часы,
как если бы она  чувствовала себЯ усталой. ‚ действительности же никогда  за
всю свою жизнь она не была  такой собранной и бодрой, так готовой померЯтьсЯ
силами с судьбой, как в эту ночь.

        Ѓ…ѓ‘’‚Ћ ‚ ‚Ђђ…ЌЌ

     ‚ечером 20 июнЯ  1791 года даже самый настороженный наблюдатель не смог
бы  обнаружить  в   ’юильри  ничего  подозрительного:  как  всегда,  солдаты
Ќациональной гвардии стоЯт на своих постах, как  всегда, камеристки и  слуги
разошлись после ужина, как всегда, в  большом салоне сидЯт король, его брат,
граф Џрованский,  и остальные члены  семьи, мирно проводЯ времЯ  за  игрой в
триктрак или за спокойной беседой. —то же тут странного, если королева около
десЯти вечера среди разговора встает и на некоторое времЯ удалЯетсЯ?  Ќичего
странного  нет. ‚ероЯтно,  она хочет дать какое-нибудь поручение или  должна
написать небольшое письмо. Ќикто  из слуг  не сопровождает ее, и, когда  она
выходит  в коридор, там никого нет. ЊариЯ Ђнтуанетта  некоторое времЯ стоит,
напрЯженно  затаив дыхание, прислушиваЯсь к  тЯжелым шагам гвардейцев, затем
спешит  к  комнате  дочери  и  тихо  стучит  в  дверь.  ЊаленькаЯ  принцесса
просыпаетсЯ и  испуганно  зовет замещающую  гувернантку госпожу  Ѓрюние;  та
ЯвлЯетсЯ,  удивленнаЯ неожиданным приказом королевы быстро одеть ребенка, но
исполнЯет  его без возражений.  Њежду тем  королева  будит дофина, распахнув
камчатый балдахин  и нежно прошептав ему: "‚ставай, мы уезжаем. Њы  поедем в
крепость, где много солдат".  ‘онный маленький принц лепечет что-то, требует
свою саблю и мундир, ведь должен же он быть в мундире, если едет к солдатам.
"‘корее,  скорее,   мы   спешим",  -  приказывает  ЊариЯ  Ђнтуанетта  первой
гувернантке,  мадам  де  ’урзель,  давно  посвЯщенной  в  тайну,  и  та  под
предлогом, что они  едут на  костюмированный бал,  одевает  принца девочкой.
Ћбоих детей  тихо  ведут  по  лестнице в  комнату  королевы.  ’ам их ожидает
веселый сюрприз: когда королева открывает дверцу  стенного  шкафа,  из  него
выходит гвардейский  офицер господин  Њальден  (неутомимый  ”ерзен  до  поры
спрЯтал его там). ‚се четверо поспешно направлЯютсЯ к неохранЯемому выходу.
     „вор почти не освещен. „линным рЯдом стоЯт  кареты, несколько кучеров и
лакеев праздно  бродЯт по двору  или  болтают  с гвардейцами,  отложившими в
сторону свои тЯжелые ружьЯ и не думающими - так хорош теплый летний вечер! -
ни о  своем долге, ни  о возможных опасностЯх,  подстерегающих их.  Љоролева
сама отворЯет дверь и выглЯдывает  наружу:  ни на  мгновение ее не оставлЯет
чувство  осторожности.  ‚ тени,  отбрасываемой каретой, стоит,  притаившись,
человек, одетый  кучером. …два обменЯвшись  с королевой парой слов, он берет
дофина за  руку; неутомимый ”ерзен с  самого ута на ногах,  переделал тысЯчу
самых разных  дел. ‡аранее  подготовил почтальонов -  трех  лейб-гвардейцев,
переодетых курьерами, расставил  их всех по своим местам.  ’айком  вынес  из
дворца необходимые в  пути  предметы обихода,  подготовил карету, успокаиваЯ
взволнованную до слез королеву. ’ри, четыре, пЯть раз, сначала переодетый, а
затем в своем обычном платье, он металсЯ по всему Џарижу, чтобы все привести
в   заранее  определенный   порЯдок.  ‘ейчас,   выводЯ   дофина  ”ранции  из
королевского дворца, он рискует своей жизнью,  и не нужны ему за это никакие
вознаграждениЯ, кроме  благодарного взглЯда любимой, доверившей  своих детей
ему, только лишь ему одному.
     —етыре  тени   исчезают  в  темноте,  королева  тихо  запирает   дверь.
Ќезаметно, легкими, беззаботными шагами возвращаетсЯ  она вновь в салон, как
если бы получила  всего  лишь  незначительное  письмо, и продолжает беседу о
чем-то  совершенно  несущественном,  в  то  времЯ  как  ”ерзен  благополучно
проводит детей через большую площадь, усаживает в старомодный фиакр, где они
тотчас же погружаютсЯ в сон;  одновременно обеих горничных королевы в другой
карете  переправлЯют  в Љлэ.  Ћдиннадцать  вечера  -  критический час.  ѓраф
Џрованский и его жена, сегоднЯ также бегущие из  Џарижа,, покидают  дворец в
обычное времЯ, королева и  мадам …лизавета отправлЯютсЯ  в свои покои. —тобы
исключить  малейшее  подозрение,  королева  дает  камеристке  раздеть  себЯ,
приказывает наутро  приготовить  карету  длЯ  выезда. Џолвина  двенадцатого.
Ќеизбежный визит ‹афайета  королю  должен  закончитьсЯ,  она  отдает  приказ
погасиь светильники - это сигнал  слугам идти спать. Ќо  едва за камеристкой
закрываетсЯ дверь,  как королева вскакивает с постели,  быстро надевает - на
этот раз простенькое - платье из серого шелка  и  черную  шлЯпу с фиолетовой
вуалью, скрывающей лицо.  ’еперь надо  тихо спуститьсЯ  по маленькой лесенке
вниз, где ее ждет  доверенное лицо, и пересечь  темную площадь Љарусель. ‚се
идет  отлично. Ќо - непредвиденное,  неприЯтное  происшествие: внезапно двор
освещаетсЯ, это проезжает карета, впереди нее - скороходы  и  факельщики,  -
карета ‹афайета,  который убедилсЯ, что все, как всегда, в отменном порЯдке.
Љоролева поспешно прЯчетсЯ под аркой ворот, карета ‹афайета едва не задевает
ее своими колесами. Ќикто  не заметил  Њарию Ђнтуанетту. …ще два-три шага, и
она возле фиакра, в котором находЯтсЯ самые любимые ею  на  свете существа -
”ерзен и ее дети.

     ***

     ’руднее  выбратьсЯ  из  дворца  королю.  ‘начала  он  должен  терпеливо
выдержать  ежевечерний