 деревнЯ
прокричала   троекратное  "ура!".  ‘тарому  ‰онеку  стоило   немалых  усилий
успокоить лошадей, отвыкших от подобного шума.
     џ с  тревогой посматривал на ќдит, сидевшую в карете напротив менЯ. Ћна
дрожала  всем телом - казалось,  что-то сильно  угнетало ее. Ќеожиданно  она
разрыдалась.  Ќо  это  были  слезы  счастьЯ. Ћна то  смеЯлась,  то  плакала.
Ќесомненно, хитраЯ  цыганка напророчила  ей  скорое выздоровление,  а  может
быть, и еще что-нибудь приЯтное.
     Ќо плачущаЯ нетерпеливо отмахивалась от всЯких расспросов.
     - Ђх, оставьте,  оставьте же менЯ! - Ћна  как  будто  находила какое-то
странное  удовольствие  в пережитом  ею  душевном  потрЯсении.  -  Ћставьте,
оставьте  же менЯ, - снова и  снова повторЯла ќдит.  - џ  знаю  это сама! Ќо
почему бы не поглупеть на минутку? Џочему бы разок не поверить в обман?


     Ѓыл  уже  поздний  вечер,  когда  мы  въехали  в  ворота  усадьбы.  ‚се
упрашивали  менЯ,   чтобы  Я  осталсЯ  ужинать.  Ќо   мне   не  хотелось.  џ
почувствовал, что на сегоднЯ с менЯ  более чем  достаточно. ‚есь этот долгий
золотой  летний  день  Я  был  совершенно счастлив,  а  любое  "еще"  только
испортило бы  это  ощущение. ‹учше пойти сейчас  домой по знакомой  аллее, с
душой умиротворенной, как летний воздух после  знойного днЯ. ѓлавное, ничего
больше не  желать, лучше  с благодарностью вспоминать и  обдумывать все, что
было. €так, Я распрощалсЯ раньше обычного. ‡везды сиЯли, и мне чудилось, что
они сиЯют длЯ менЯ. Ќад темнеющими полЯми чуть слышно дул ветерок, напоенный
тысЯчами  запахов,  и  мне чудилось, что  его  песнЯ  предназначена  мне.  џ
находилсЯ  в том состоЯнии, когда от избытка чувств все - и природа и люди -
кажетсЯ хорошими и  вызывает восторг; когда хочетсЯ обнЯть каждое  дерево  и
гладить его, словно тело любимой; когда хочетсЯ войти в каждый дом, подсесть
к незнакомым людЯм и  поведать  им все, что у тебЯ на сердце;  когда в груди
становитсЯ  слишком  тесно от  переполнивших  ее  чувств и ты жаждешь излить
душу,  отдать  всего себЯ  - только бы с кем-то поделитьсЯ, кого-то  одарить
избытком своего счастьЯ!
     Љогда Я наконец добралсЯ до казармы, мой денщик стоЯл, дожидаЯсь менЯ у
дверей  комнаты.  ‚первые  Я  заметил  (сегоднЯ  Я  все  воспринимал  словно
впервые),  какое преданное  круглое румЯное лицо у этого деревенского парнЯ.
Ќадо и его чем-нибудь  порадовать, подумал Я.  Џожалуй, дам-ка ему  денег на
пару кружек пива, пусть угостит свою девушку. Ћтпущу его сегоднЯ погулЯть, и
завтра,  и послезавтра! џ уже полез было в карман за серебрЯной  монетой, но
тут  он вытЯнул  руки по швам и доложил:  "Џрибыла  телеграмма длЯ господина
лейтенанта".
     ’елеграмма? Њне сразу стало не по себе. Љому Я понадобилсЯ в этом мире?
’олько плохие вести могли  так  спешно разыскивать менЯ. џ  быстро подошел к
столу, на  котором лежало загадочное  послание. Ќепослушными пальцами вскрыл
четырехугольный  запечатанный  конверт.  Џолтора десЯтка слов  с  предельной
Ясностью  сообщали: "‡автра  вызван  Љекешфальву тчк  Џредварительно  должен
непременно  увидетьсЯ  с вами тчк  †ду  пЯти  часам тирольском погребке  тчк
Љондор".


     —то,  будучи даже  сильно пьЯным, можно  мгновенно протрезветь, мне уже
однажды  довелось  испытать  на  себе.  ќто  случилось  в  прошлом  году  на
прощальной  вечеринке  в честь  одного нашего товарища, который женилсЯ - на
дочери богатого фабриканта из ‘еверной Ѓогемии и перед свадьбой устроил  длЯ
нас  роскошный  ужин. ‘лавный  парень и  впрЯмь  не поскупилсЯ: он выставлЯл
батарею за батареей -  сначала  крепчайшее темно-красное  бордо и  под конец
такое обилие шампанского, что,  сообразно темпераменту каждого, одни  из нас
расшумелись, другие расчувствовались. Њы  обнимались, хохотали, пели и орали
во все  горло. Њы беспрерывно чокались друг с другом, опрокидываЯ коньЯки  и
ликеры рюмку за  рюмкой, дымили трубками и  сигарами;  в душном зале повисла
густаЯ  пелена табачного дыма, и сквозь сизый туман никто и  не заметил, что
за  окнами уже стало  светать.  Ѓыло, вероЯтно,  три или четыре  часа  утра,
многие уже не могли усидеть на  стульЯх -  тЯжело навалившись  на стол,  они
смотрели мутным, осоловевшим взглЯдом, когда провозглашалсЯ очередной  тост;
если кому-нибудь нужно  было выйти, он,  шатаЯсь  и спотыкаЯсь, брел к двери
или мешком валилсЯ на пол. “ всех давно уже заплетались Языки.
     ’ут внезапно  распахнулась  дверь, и полковник (о  нем еще  будет  речь
впереди), брЯцаЯ шпорами, вошел  в зал, но среди общего гвалта  его заметили
или узнали лишь  немногие.  Ћн  резко шагнул  вперед  и, ударив  кулаком  по
грЯзному  столу  так,   что  зазвенела  посуда,  властным  громовым  голосом
скомандовал: "’ихо!"
     ‚  одно  мгновение  наступила  полнаЯ  тишина, даже  самые  захмелевшие
заморгали  глазами  и  обрели  способность   соображать.  Џолковник  коротко
сообщил,  что  утром неожиданно прибывает с инспекцией командир дивизии.  Ћн
выразил надежду, что все будет в порЯдке и никто из нас не опозорит полк.  €
тут  произошло нечто странное:  все мы  разом  пришли  в  себЯ. ‚инный  угар
улетучилсЯ,  словно внутри нас распахнулось  какое-то окошко,  бессмысленные
физиономии преобразились, стали сосредоточенными; услышав  призыв долга, все
моментально подтЯнулись, и через две минуты за столом уже никого не осталось
- каждый Ясно и  точно знал, что ему делать. „али сигнал к побудке, забегали
вестовые,  спешно еще раз выскребли и надраили  все до последней пуговицы, и
через  несколько  часов  гроза  миновала:  инспекциЯ  прошла  без   сучка  и
задоринки.
     …два Я вскрыл телеграмму, как столь же молниеносно с менЯ  слетел хмель
сентиментальных  грез. ‚ одну секунду  Я  осознал  то,  в чем не хотел  себе
признаватьсЯ: все мои недавние  восторги  были  не чем иным,  как опьЯнением
ложной  надеждой,  и что  Я,  поддавшись  злополучному состраданию,  ввел  в
заблуждение  и других и  самого себЯ. џ сразу же понЯл: этот человек ЯвилсЯ,
чтобы  призвать  менЯ  к ответу. Ќастало  времЯ  расплачиватьсЯ  за иллюзии,
собственные и чужие.


     ‘ пунктуальностью  нетерпениЯ Я  уже за четверть часа  до  назначенного
срока стоЯл у погребка.  ђовно в пЯть в экипаже,  запрЯженном парой лошадей,
подъехал с вокзала Љондор и сразу же направилсЯ ко мне.
     - ‚ы точны, это превосходно!  - начал он без обинЯков. - џ знал, что на
вас  можно положитьсЯ. ‹учше  всего нам, пожалуй, забратьсЯ в тот же уголок.
Ќаш разговор не длЯ посторонних.
     Њне бросилось в глаза, что от его обычной флегматичности  не осталось и
следа.  Љондор был взволнован, хотЯ и владел собой. ’Яжело ступаЯ, он прошел
вперед и, войдЯ в бар, почти грубо приказал подоспевшей кельнерше:
     - ‹итр  вина. ’ого  же, что тогда. €  не беспокойте нас. џ позову, если
будет нужно.
     Њы сели. Ќе успела кельнерша подать вино, как он уже начал:
     - Ѓуду краток. џ  должен поторопитьсЯ,  иначе они там почуют недоброе и
вообразЯт, что мы  устраиваем  здесь невесть какие заговоры. Њне уже  стоило
дьЯвольского труда отделатьсЯ  от шофера, который coute que coute [во что бы
то ни стало (фр.)] хотел немедленно доставить менЯ в усадьбу. Ќо перехожу in
medias res [прЯмо к сути дела (лат.)].
     €так,    позавчера   утром    Я   получаю   телеграмму:   "Џрошу   ‚ас,
глубокоуважаемый друг,  приехать  как можно  скорее. †дем ‚ас  с  величайшим
нетерпением. ‘ полным доверием и благодарностью ‚аш Љекешфальва". Џризнаюсь,
эти  "как  можно скорее" и  "с величайшим  нетерпением"  не привели  менЯ  в
восторг.  Џочему  вдруг  такаЯ  спешку?  ‚едь  Я  же  осматривал ќдит  всего
несколько дней назад.  € потом - к чему эти телеграфные заверениЯ в доверии,
за  что такаЯ особеннаЯ благодарность? Ќу,  Я не стал пороть горЯчку  и, как
говоритсЯ,  приобщил телеграмму ad  asta [к  делу (лат.)]; в конце концов, у
старика такие сумасбродства  далеко не редкость. Ќо то, что случилось вчера,
вывело менЯ из равновесиЯ. “тром получаю длиннейшее письмо от ќдит, послание
скорым поездом, совершенно безумное и восторженное: она, видите ли, с самого
начала знала, что  Я единственный человек на земле, который может ее спасти,
и  ей просто не хватает слов выразить, какой  она чувствует себЯ  счастливой
сейчас,  когда  мы наконец  близки  к  цели.  Ћна пишет только  затем, чтобы
заверить  менЯ, что Я могу абсолютно на нее положитьсЯ. Ћна  готова  на все,
чего Я от  нее  потребую, даже  на самое-самое трудное.  Ќо пусть  только  Я
скорее,  не  откладываЯ, начну  этот  новый  курс,  она  просто  сгорает  от
нетерпениЯ. € еще раз: Я могу требовать от нее все что угодно, а должен лишь
скорее  начать.  € так далее и  тому подобное. Ћднако это упоминание о новом
лечении  навело менЯ на мысль: кто-то, должно быть,  проболталсЯ старику или
его  дочке  о  методе  профессора  ‚ьенно - ведь такие вещи не передаютсЯ по
воздуху,  - и  это были, разумеетсЯ,  вы, господин лейтенант, только  вы,  и
никто другой. - ‚ероЯтно, Я сделал  какое-то непроизвольное движение, ибо он
тут же повысил голос: "Џожалуйста, никаких дискуссий по этому поводу! Ќикому
другому Я ни словом не обмолвилсЯ о статье профессора ‚ьенно. € если они там
поверили, что паралич  можно будет смахнуть,  как  пыль трЯпкой, то  это  на
вашей совести. Ќо, повторЯю, воздержимсЯ от взаимных обвинений, наболтали мы
оба  -  Я вам, а вы им, и весьма изрЯдно.  Њне  следовало быть  осторожнее с
вами, в конце концов, врачевание не ваша профессиЯ. Ћткуда вам  знать, что у
больных  и  их  родственников иной лексикон, нежели у  нормальных людей, что
каждое "может быть" у них тотчас же превращаетсЯ в "навернЯка" и что поэтому
им можно давать  надежду  лишь  малыми дозами, по каплЯм, в противном случае
оптимизм ударЯет им в голову и они терЯют рассудок.
     Ќо хватит об  этом. —то  случилось, то  случилось! Џодведем  черту  под
темой "ответственность"! џ не  длЯ того  просил вас прийти, чтобы читать вам
нотации. Џросто  Я считаю своим  долгом - раз  уж вы вмешались в мои  дела -
открыть  вам глаза  на  действительное  положение  вещей.  ђади  этого  Я  и
пригласил вас сюда.
     ’ут Љондор  впервые  за все  времЯ нашего  разговора  поднЯл  голову  и
посмотрел мне прЯмо в глаза. Ќо во  взглЯде его не  было  строгости. € голос
его тоже стал мЯгче.
     -  џ знаю,  мой дорогой лейтенант, -  продолжал он,  - вам будет больно
выслушать  то, что Я сейчас  скажу. Ќо у нас нет времени длЯ сантиментов.  џ
рассказал вам в прошлый раз, что, прочитав ту статью в медицинском  журнале,
Я немедленно  написал профессору ‚ьенно, чтобы узнать подробности, - больше,
как мне помнитсЯ, Я вам ничего  не говорил. ’ак вот, вчера утром пришел  его
ответ,  причем  с  той  же почтой, что  и  письмо  ќдит.  Ќа  первый  взглЯд
результаты    кажутсЯ   положительными.    ‚ьенно   действительно    добилсЯ
поразительного успеха в лечении больного, упомЯнутого в статье, и еще в рЯде
случаев. Ќо, к сожалению, - и это самое печальное - его  метод не применим к
нашей  пациентке.  Ћн   имел  дело   с  заболеваниЯми   спинного  мозга  при
туберкулезе, когда  - не  буду утруждать  вас специальными  подробностЯми  -
можно,  уменьшив  давление,  полностью  восстановить  функцию   двигательных
нервов. ‚ нашем случае поражена центральнаЯ нервнаЯ система, и все процедуры
профессора  ‚ьенно  -  неподвижное лежание  в  корсете,  облучение  солнцем,
комплекс специальных  гимнастических упражнений - не имеют  никакого смысла.
…го  метод - к  сожалению, к большому сожалению! - нам не  подходит.  ЃеднаЯ
девочка мучилась бы  понапрасну, если бы ее заставили заниматьсЯ всеми этими
утомительными  процедурами.  ‚от  что Я  обЯзан  сообщить  вам.  ’еперь  вам
известно положение дел, и вы сможете понЯть, как легкомысленно  было с вашей
стороны  внушить беднЯжке  надежду, котораЯ свела ее  с ума, будто она через
несколько месЯцев сможет прыгать  и танцевать! Ћт  менЯ  никто не услышал бы
такого идиотского утверждениЯ. Ќо за вас, опрометчиво наобещавшего им луну с
неба, за вас они теперь ухватЯтсЯ и будут правы. ‚ конце концов, вы и только
вы заварили всю кашу.
     Џальцы  мои  похолодели.  ‚се  это Я  подсознательно  предвидел  с того
момента,  как  прочитал  его  телеграмму;  тем  не  менее,  когда  Љондор  с
беспощадной  прЯмотой  объЯснил мне истинное  положение  вещей,  менЯ  будто
обухом по голове ударило. € сразу же во мне заговорил инстинкт самозащиты. џ
не  хотел, чтобы на  менЯ возложили всю тЯжесть ответственности.  Ќо то, что
мне  удалось наконец выдавить из себЯ, скорее походило на лепет уличенного в
проказах школьника.
     - Ќо как же  так?.. ‚едь  Я же с самыми лучшими намерениЯми... …сли Я и
рассказал что-то Љекешфальве, то сделал, это только из... из...
     - ‡наю, знаю, - перебил Љондор, -  разумеетсЯ, он вытЯнул, выжал это из
вас, перед его отчаЯнной  настойчивостью  действительно  нелегко устоЯть.  џ
понимаю,  вы  поддались  только  из  состраданиЯ,  из  самых  добрых,  самых
порЯдочных  побуждений.  Ќо,  кажетсЯ,  Я  уже  предостерегал  вас  однажды:
сострадание, черт  возьми, - это палка  о  двух концах: тому, кто не умеет с
ним  справлЯтьсЯ, лучше  не открывать  ему доступ  в  сердце. ’олько вначале
сострадание,  точно  так  же,  как и  морфий, -  благодеЯние  длЯ  больного,
целебное средство, помощь; по  если его неправильно дозировать и  вовремЯ не
отменить,  оно  тут  же  превращаетсЯ в  смертельный  Яд.  Џервые  несколько
инъекций приносЯт  облегчение, они успокаивают, снимают боль. Ќо организму -
телу  и душе  - роковым образом присуще  губительное свойство привыкать; как
нервнаЯ  система  нуждаетсЯ во все больших  дозах морфиЯ, так и чувство  все
больше и больше жаждет состраданиЯ, пока не начнет требовать невозможного. ‚
один прекрасный день неизбежно наступает момент, когда нужно  сказать "нет",
не думаЯ о том, не  возненавидЯт ли тебЯ за это гораздо  сильнее, чем если б
ты вообще ничем не помог. „а, дорогой мой лейтенант, нужно крепко  держать в
узде  свое  сострадание,  иначе  оно   принесет  больший  вред,  чем   любое
равнодушие: мы, врачи, знаем об этом, знают это судьи и судебные исполнители
и заимодавцы; если бы они всегда уступали состраданию,  мир остановилсЯ бы в
своем  движении. ЋпаснаЯ  это вещь  -  сострадание, очень опаснаЯ!  ‚ы  сами
видите, что вы натворили своей слабостью.
     - „а... но нельзЯ же... просто так оставить человека в отчаЯнии... да и
вообще, что тут такого, если Я попыталсЯ?..
     Љондор неожиданно вспылил:
     - Ќапротив, в  этом очень много  такого!  Ћчень много, чертовски  много
ответственности берет  на себЯ тот, кто своим состраданием водит  другого за
нос! ‚зрослый человек,  прежде  чем  вмешатьсЯ, должен сначала обдумать, как
далеко он  зайдет,  -  с  чужими чувствами  не  шутЯт!  „опустим, вы ввели в
заблуждение добрых людей  из  самых  лучших,  самых честных побуждений, но в
этом мире важно не  то, как  берутсЯ  за дело - смело или робко, - а то, чем
все это кончаетсЯ. ‘острадание  - хорошо. Ќо есть два-рода состраданиЯ. Ћдно
- малодушное и сентиментальное, оно, в сущности, не что иное, как нетерпение
сердца, спешащего поскорее избавитьсЯ от тЯгостного ощущениЯ при виде чужого
несчастьЯ; это не сострадание, а лишь  инстинктивное  желание  оградить свой
покой  от  страданий ближнего. Ќо  есть  и  другое сострадание  -  истинное,
которое  требует действий, а  не сантиментов, оно знает, чего хочет, и полно
решимости, страдаЯ и сострадаЯ, сделать все, что в человеческих силах и даже
свыше  их. …сли  ты  готов  идти  до  конца, до самого горького конца,  если
запасешьсЯ  великим терпением, - лишь тогда ты  сумеешь действительно помочь
людЯм. ’олько тогда, когда принесешь в жертву самого себЯ, только тогда.
     ‚  его  голосе прозвучала нотка горечи. Ќевольно  Я  вспомнил, что  мне
рассказывал  о нем Љекешфальва: Љондор женилсЯ на слепой, словно в наказание
себе  за  то,  что  не  смог  ее  вылечить,  и  теперь  эта  женщина  вместо
благодарности изводит его. Ќо  тут он участливо, почти ласково коснулсЯ моей
руки.
     -  Ќу, ну, Я сказал это без  злого  умысла. ‚ы просто поддались  вашему
чувству, это  с каждым может случитьсЯ. Ђ  теперь к делу, моему  и вашему. ‚
конце концов,  Я вызвал вас сюда не длЯ того, чтобы  заниматьсЯ психологией.
Ќадо решить практически, что  делать. ђазумеетсЯ, нам необходимо действовать
согласованно. џ не  могу  допустить,  чтобы  вы вторично спутали мне  карты.
€так, слушайте!  ќто письмо ќдит заставлЯет менЯ, к сожалению, предположить,
что наши друзьЯ уже окончательно помешались, уверовав, что  с помощью нового
метода  - в данном  случае неприменимого - можно,  как губкой, начисто смыть
все  следы  сложного заболеваниЯ.  …сли даже эта  сумасброднаЯ  идеЯ слишком
глубоко  засела у них в голове, не остаетсЯ  ничего другого, как  немедленно
удалить ее оперативным путем, и чем скорее, тем лучше длЯ всех нас. Љонечно,
это  вызовет  тЯжелый  шок, правда  -  всегда  горькое  лекарство;  безумное
заблуждение надо вырвать с корнем,  иначе нельзЯ. џ возьмусь  за дело  очень
бережно, в этом уж положитесь на менЯ.
     ’еперь вернемсЯ  к вам. Љонечно, длЯ менЯ было бы  удобнее  свалить всю
вину на  вас: сказать, что вы менЯ превратно понЯли, что вы преувеличили или
присочинили. ќтого Я не  сделаю и лучше возьму всю ответственность на  себЯ.
Ќо  предупреждаю  заранее: полностью  исключить  вас из игры  Я  не могу. ‚ы
знаете  старика и его  страшное упорство.  …сли  Я даже сто раз объЯсню  ему
истинное положение вещей и покажу письмо, он все равно будет твердить одно и
то же: "Ќо  вы же обещали господину лейтенанту... Ќо ведь господин лейтенант
сказал..." Ћн без конца будет ссылатьсЯ на вас, чтобы убедить себЯ и менЯ  в
том, что  вопреки всему есть какаЯ-то надежда. Ѓез вас как свидетелЯ Я с ним
не  справлюсь.  €ллюзии  не стрЯхнешь,  как  ртуть  в  термометре. ЏротЯните
больному, одному из тех,  кого так жестоко называют  неизлечимыми, соломинку
надежды, как он тут же соорудит себе из нее бревно, а из бревна - целый дом.
Ќо больному  от этого  только  вред, вот почему мой  долг  врача - как можно
скорее разрушить  воздушный  замок, пока  в  нем  не поселились  несбыточные
мечты. Њы должны взЯтьсЯ за дело всерьез и не терЯЯ времени.
     Љондор  остановилсЯ.  Ћн Явно ждал моего согласиЯ. Ќо Я  не осмеливалсЯ
смотреть  ему в глаза;  в моем  мозгу,  подгонЯемые частыми  ударами сердца,
проносились  воспоминаниЯ о  вчерашнем дне; как  мы  весело ехали по полЯм и
лугам  и  лицо  больной сиЯло отблеском  солнца  и  счастьЯ; как она гладила
маленьких жеребЯт, как сидела королевой на  деревенской свадьбе, как снова и
снова  скатывались   слезы  к  губам  старого   Љекешфальвы,   дрожащим,  но
улыбающимсЯ.  € все это разрушить  одним  ударом! ђазочаровать, очарованную,
чудом  вырванную из отчаЯниЯ, - одним словом столкнуть в бездну  нетерпениЯ!
Ќет, Я знал, что никогда не смогу сделать это своими руками.
     - Ќо разве не лучше было бы... - робко произнес Я и тотчас запнулсЯ под
испытующим взглЯдом Љондора.
     - —то? - резко спросил он.
     -  џ  только  подумал,  разве...  не  лучше  было бы подождать...  хоть
несколько  дней?  Џотому  что...  потому   что...  вчера  у  менЯ  создалось
впечатление, что она уже полностью поглощена мыслью о новом методе... Я хочу
сказать: она настроилась на него... и что сейчас у нее есть, как вы говорили
тогда... психические силы... Њне кажетсЯ, что сейчас  она могла бы приложить
гораздо  больше усилий, если... если только еще некоторое времЯ не лишать ее
уверенности, что этот новый курс, с которым она свЯзывает все свои  надежды,
окончательно  вылечит ее... ‚ы... вы  не видели... ‚ы даже не представлЯете,
как  подействовало  на  нее  одно  лишь  упоминание...  мне   в  самом  деле
показалось, будто она сразу же стала значительно лучше передвигатьсЯ...  € Я
думаю...  нельзЯ ли дать всему  этому  сыграть свою роль?.. Љонечно... - Њой
голос упал, потому что Я почувствовал на  себе  удивленный взглЯд Љондора. -
Љонечно, Я в этом ничего не понимаю...
     Љондор все еще смотрел на менЯ; потом он проворчал:
     - Џосмотрите-ка на  этого ‘авла среди пророков! џ вижу, вы основательно
вникли в суть дела: упомЯнули даже  о  "психических  силах"! Љ тому же у вас
еще имеютсЯ и клинические наблюдениЯ, сам того не подозреваЯ, Я приобрел тут
ассистента  и консультанта! ‚прочем, - он в раздумье почесал затылок,  - то,
что вы тут наговорили, совсем не так  уж глупо  -  прошу прощениЯ, Я имею  в
виду: не глупо в медицинском смысле. ‘транно, в самом деле странно, когда  Я
получил это экзальтированное  письмо ќдит, Я  сам спросил себЯ: а не следует
ли,  раз  уж  вы  внушили ей,  что  выздоровление  приближаетсЯ семимильными
шагами,  воспользоватьсЯ  ее  теперешним  настроением?.. Ќеплохо  придумано,
дорогой коллега, неплохо! €нсценировать все это  было  бы  проще простого: Я
посылаю девочку в ќнгадин, где у менЯ есть  знакомый врач, мы оставлЯем ее в
блаженной  уверенности,  что  начат  новый  курс  лечениЯ,  меж  тем  как  в
действительности оно будет прежним. Ќа первых порах эффект был бы, вероЯтно,
поразительным,  и мы  пачками получали б  восторженные, благодарные  письма.
€ллюзиЯ,  перемена  климата  и  обстановки,  душевный  подъем,  так сказать,
реальные факторы плюс самообман; в конце концов, две недели в ќнгадине и нас
с  вами хорошенько бы  встрЯхнули.  Ќо, мой дорогой лейтенант,  как  врач, Я
должен думать не только  о начале,  но и о том,  что  будет дальше, и прежде
всего об  исходе. џ должен принимать в  расчет  реакцию, котораЯ неизбежно -
да,  да, неизбежно - наступит после крушениЯ этих неосуществившихсЯ  надежд;
как врач, Я могу  быть лишь хладнокровным шахматным  игроком, а  не азартным
картежником, тем более что ставку оплачивает другой.
     -  Ќо...   но  вы  же  сами   считаете,  что  можно  было  бы  добитьсЯ
значительного улучшениЯ...
     -  Ѓезусловно.  Џоначалу  мы бы сделали  большие  успехи, ведь  женщины
удивительным образом реагируют  на чувства, на иллюзии.  Ќо подумайте сами о
том, что будет через  несколько  месЯцев, когда  так называемые "психические
силы",  о  которых  вы  говорили,  иссЯкнут, искусственно подстегнутаЯ  волЯ
ослабеет, пыл угаснет, а выздоровление, то полное выздоровление, на которое,
учтите,  она сейчас  твердо рассчитывает, так и не наступит,  -  и это после
долгих  недель  изнурительного  напрЯжениЯ.  Џрошу  вас,   представьте  себе
катастрофические  последствиЯ  подобного  эксперимента  длЯ впечатлительного
существа,  и без того уже совершенно измученного нетерпением! ‚едь речь идет
не  о том,  чтобы достигнуть незначительного  улучшениЯ,  а  о  чем-то более
основательном; об отказе от длительного и испытанного  метода, где главное -
терпение,  во имЯ  дерзкой и рискованной поспешности! Љак  она сможет  потом
доверЯть  мне, другому врачу, любому человеку, если узнает, что ее умышленно
обманули? Ќет, лучше правда, какой бы жестокой она ни была;  в медицине  нож
хирурга часто оказываетсЯ самым гуманным средством. ’олько не откладывать! ‘
чистой совестью  Я не  взЯл  бы  на себЯ ответственность  за такое молчание.
Џодумайте сами! •ватило бы у вас мужества на моем месте?
     - „а, - ответил Я, не раздумываЯ, и тут же сам испугалсЯ вырвавшегосЯ у
менЯ  слова.  - ’о  есть... - осторожно добавил Я, - только тогда, когда  ее
состоЯние хоть  немного  улучшитсЯ, Я призналсЯ  бы ей во всем...  Џростите,
господин доктор... ќто довольно нескромно с моей стороны... но  в  последнее
времЯ у вас не было возможности, как у  менЯ, постоЯнно наблюдать, насколько
необходимо  этим людЯм  что-то такое,  что помогло бы  им продержатьсЯ, и...
конечно, ей нужно сказать  правду, но  только когда она сможет ее вынести...
не теперь, господин  доктор, умолЯю  вас...  только  не сейчас...  только не
сразу.
     џ запнулсЯ. …го откровенно любопытный взглЯд смутил менЯ.
     - Ќо когда же?.. - произнес  он задумчиво. - € прежде всего, кто из нас
должен это сделать? ‚едь рано или поздно сказать надо, а разочарование будет
тогда во сто крат опаснее,  более  того,  оно будет  смертельно опасным.  ‚ы
действительно взЯли бы на себЯ такую ответственность?
     - „а, -  твердо ответил Я  (скорее  всего эта внезапнаЯ решимость  была
вызвана страхом, что иначе мне сейчас же придетсЯ ехать туда вместе  с ним).
-  ќту  ответственность Я беру  на себЯ целиком и  полностью. џ убежден, что
надо  временно оставить ќдит надежду на полное, окончательное выздоровление,
это  ей очень поможет. …сли потом окажетсЯ необходимым объЯснить, что  мы...
что Я обещал, быть может слишком много, то Я честно признаюсь ей в этом; и Я
уверен, она все поймет.
     Љондор пристально посмотрел на менЯ.
     -  —ерт возьми,  - пробормотал он,  - вы на себЯ много берете! Ќо самое
странное  то, что  своей верой  вы  заражаете  всех  - сначала их, а теперь,
боюсь,  и менЯ.  Ќу  что  ж,  если вы  действительно  готовы  взЯть  на себЯ
ответственность  за  то,  что  вернете ќдит  душевное  равновесие  в  случае
кризиса,  тогда... тогда это,  конечно, менЯет дело... тогда, пожалуй, можно
рискнуть и подождать несколько дней, пока ее нервы немного  успокоЯтсЯ... Ќо
уж, коль вы берете такое обЯзательство, господин лейтенант,  вам нельзЯ идти
на  попЯтный.  Њой  долг  -  серьезно  предостеречь вас.  Њы,  врачи,  перед
операцией  обЯзаны  предупредить  всех,  кто  имеет отношение к больному, об
опасностЯх, которые  ему грозЯт,  а обещать  девушке,  у которой столько лет
парализованы ноги, что в очень короткий срок она будет совершенно здорова, -
означает вмешательство  не менее ответственное,  чем  хирургическое. Џоэтому
подумайте хорошенько, на  что вы решаетесь. Ќужно затратить очень много сил,
чтобы вернуть  веру  человеку, однажды  обманутому. џ  не люблю  неЯсностей.
Џрежде  чем Я  откажусь от своего намерениЯ - сегоднЯ  же  честно  объЯснить
Љекешфальве, что метод профессора ‚ьенно нельзЯ рекомендовать ќдит  и что, к
сожалению, они  должны запастись терпением, - Я хочу знать, могу ли Я на вас
положитьсЯ. Њогу ли Я быть уверенным, что вы менЯ потом не подведете?
     - Ѓезусловно.
     - •орошо! - Љондор резко отодвинул от себЯ бокал.  Ќи один из нас так и
не выпил ни капли.  - €ли, вернее, будем надеЯтьсЯ, что все кончитсЯ хорошо,
потому,  что  мне, признатьсЯ,  не по  душе эта  отсрочка. ‘кажу вам,  что Я
сделаю, не слишком отступаЯ от правды. џ посоветую ей провести  курс лечениЯ
в  ќнгадине, но  растолкую,  что  метод  ‚ьенно  еще далеко  не проверен,  и
добавлю, что им нечего ждать чуда. …сли же, несмотрЯ на это,  они, верЯ вам,
будут тешить себЯ бессмысленными надеждами, то тогда уже  настанет ваш черед
- вы дали мне свое согласие - улаживать дело, ваше дело.  ‚озможно, Я иду на
некоторый риск, доверЯЯ больше вам, чем своей врачебной совести, - ну, это Я
беру на себЯ. ‚  конце концов,  мы оба одинаково желаем  несчастной добра. -
Љондор  поднЯлсЯ. - Љак мы договорились, Я рассчитываю на  вас в том случае,
если  наступит  кризис  отчаЯниЯ;  будем  надеЯтьсЯ,   что  ваше  нетерпение
достигнет  большего,  чем мое  терпение.  €так,  подарим  бедной девочке еще
несколько недель счастливой уверенности! € если за это  времЯ у нее наступит
улучшение, то это будет  вашей  заслугой,  а не моей.  ‚се! Џора идти.  ЊенЯ
ждут.
     Њы  вышли из погребка. ”иакр  ждал у  дверей. ‚ последний момент, когда
Љондор уселсЯ, мои губы дрогнули,  готовые  окликнуть  его.  Ќо  лошади  уже
тронули. ќкипаж умчалсЯ, а вместе с ними то, чего уже нельзЯ было вернуть.
     ’ри часа  спустЯ Я нашел в своем  столе  в казарме  записку, написанную
второпЯх и доставленную шофером:

     "Џриходите завтра  как можно раньше. “жасно много новостей. ’олько  что
здесь был доктор Љондор. —ерез десЯть дней мы уезжаем.  џ страшно счастлива.
ќдит".


     Ќадо же было случитьсЯ, чтобы как раз в этот вечер мне попала в руки та
книга.  „олжен признатьсЯ, вообще-то Я читал мало и редко, и  на расшатанной
полке  в моей конуре стоЯло шесть-семь  томов военных уставов: альфа и омега
нашего бытиЯ, да десЯтка два классиков, в которые Я так и  не заглЯнул, хотЯ
таскал с собой после училища  по всем гарнизонам, быть может, лишь длЯ того,
чтобы  пустые  казенные  комнаты,  где  мне  приходилось жить,  обрели  хоть
какую-то  видимость домашнего  уюта;  вперемежку  с  ними стоЯли  наполовину
разрезанные,  плохо отпечатанные  и  переплетенные  книжки,  доставшиесЯ мне
совсем  обычным  путем. ‚ нашем кафе  времЯ от  времени  поЯвлЯлсЯ маленький
сгорбленный  лоточник  с  удивительно  печальными,  слезЯщимисЯ  глазами;  с
навЯзчивостью, против  которой  невозможно  было устоЯть,  он  предлагал нам
почтовую бумагу,  карандаши и дешевые бульварные  книжонки,  как,  например,
любовные приключениЯ Љазановы, "„екамерон",  воспоминаниЯ оперной певицы или
сборник армейских  анекдотов; очевидно,  он рассчитывал, что так  называемаЯ
"галантнаЯ литература" найдет спрос  у кавалеристов. €з жалости  - вечно эта
жалость! -  а также, быть  может, желаЯ оградить себЯ от его меланхолической
назойливости,  Я  изредка  покупал  три-четыре  замызганные  книжки,  и  они
валЯлись на полке без употреблениЯ.
     Ќо  в тот вечер,  усталый  и взволнованный,  не в  силах  ни спать,  ни
сосредоточитьсЯ на чем-либо серьезном, Я решил полистать какую-нибудь книгу,
надеЯсь отвлечьсЯ и  в конце  концов уснуть. „умаЯ,  что замысловато наивные
сказки  "’ысЯчи  и  одной  ночи",  которые Я  еще смутно  помнил с  детства,
окажутсЯ лучшим снотворным, Я взЯл их с полки, улегсЯ  и начал  читать в том
особом состоЯнии  полудремы,  когда  лень  перелистывать  страницы подрЯд и,
чтобы не  утруждать себЯ,  предпочитаешь  пропускать неразрезанные.  Љое-как
осилив первую сказку  о встрече ахразады  с  царем, Я стал  читать  дальше.
Ќатолкнувшись на  необыкновенную историю о юноше, который встречает лежащего
посреди  дороги  хромого  старика, Я  неожиданно  вздрогнул:  слово "хромой"
отозвалось  во мне острой  болью, заныл  какой-то нерв, пораженный внезапной
ассоциацией, как  ударом тока. ‚ сказке старик умолЯет юношу, чтобы тот взЯл
его  на плечи  и понес дальше, сам  он не может  больше  сделать ни шагу.  €
юноша, охваченный жалостью  (дурак, зачем ты поддалсЯ жалости? - подумал Я),
наклонЯетсЯ и сажает хромого себе на спину.
     Ќо этот беспомощный с виду старец на самом деле - джинн, злой дух; едва
взобравшись на плечи  юноши, он тут же  голыми волосатыми ногами цепко обвил
его  шею.  Ћседлав  своего  благодетелЯ,  беспомощный  старик  не  дает  ему
передышки; безжалостный снова и снова погонЯет  милосердного.  €  несчастный
вынужден нести  джинна, куда  тому захочетсЯ, отныне у него  нет собственной
воли: он  вьючный осел, раб  злого  погонщика; и  пусть  у него от усталости
подгибаютсЯ  ноги, а  во рту  пересохло  от  жажды,  он должен,  одураченный
собственной жалостью, бежать все вперед и вперед, несЯ на плечах свою судьбу
- злобного, беспечного, коварного старика.
     џ  больше  не  мог  читать.  ‘ердце  бешено колотилось,  словно  хотело
выскочить  из   груди.  џ   вдруг   с  невыносимой  Ясностью  увидел   этого
изворотливого  старика, увидел, как он, лежа  на земле,  смотрит снизу вверх
полными слез глазами, молЯ милосердного  о помощи,  а затем  садитсЯ на него
верхом. “ него, у этого джинна, седые, расчесанные на пробор волосы и очки в
золотой оправе. ‘ быстротой,  котораЯ бывает  лишь  во сне, когда  картины и
образы молниеносно сменЯют друг друга в самых причудливых сочетаниЯх, старик
из сказки приобрел в моем воображении черты Љекешфальвы, а сам Я превратилсЯ
в несчастного  юношу,  которого  он  беспрестанно погонЯл; Я почти физически
ощутил, как  он сжал мне горло. Љнига выпала из моих рук, Я лежал в холодном
поту,  прислушиваЯсь к  гулким ударам сердца; даже во  сне свирепый погонщик
гнал менЯ  все-дальше  и  дальше, неведомо куда.  Џроснувшись на рассвете со
слипшимисЯ  от  пота волосами, Я чувствовал себЯ измученным  и разбитым, как
после изнурительного марша.
     Ќе  помогло и то, что с  утра мы выехали  на учениЯ и Я добросовестно и
внимательно  исполнЯл  служебные обЯзанности; едва  Я вечером  отправилсЯ по
неизбежному  пути, как  снова ощутил  на  своих плечах  незримую  ношу,  ибо
взбудораженнаЯ  совесть  подсказывала  мне, что ответственность,  которую  Я
взвалил на себЯ, совсем иного рода и неизмеримо тЯжелее прежней. Љогда Я той
ночью,  на  скамье   в   саду,   подал  старику  надежду,  это  было  только
преувеличением,  но  не  умышленным  обманом;  невольно,  даже  против  воли
поддавшись жалости, Я лишь  не сказал  всей правды, но не солгал. ’еперь же,
когда  мне  известно,  что о скором выздоровлении не  может быть  и речи,  Я
должен  буду  все времЯ притворЯтьсЯ, хладнокровно,  упорно,  расчетливо;  Я
должен  буду,  не моргнув  глазом, лгать так уверенно, как  лжет закоренелый
преступник, задолго до  злодеЯниЯ придумавший способ оправдатьсЯ. ’ут только
Я начал понимать, что в самом худшем, что случаетсЯ на свете, повинны не зло
и жестокость, а почти всегда лишь слабость.
     Њой опасениЯ сбылись, когда Я пришел к Љекешфальвам; едва Я  вступил на
террасу, менЯ  встретили восторженными приветствиЯми. џ нарочно принес  ќдит
цветы, чтобы в первую минуту отвлечь от себЯ внимание. Ќо уже после бурного:
"Ѓоже  мой,  зачем  вы  принесли  цветы? ‚едь  Я же  не  примадонна!" -  она
нетерпеливо  усадила менЯ рЯдом и  начала говорить без передышки  с какой-то
лихорадочной  поспешностью.  „октор  Љондор -  "этот  чудесный,  бесподобный
человек!" - снова вселил в нее мужество. —ерез десЯть дней  они отправлЯютсЯ
в вейцарию, в ќнгадин, - разве можно сейчас, когда все пошло на лад, терЯть
хотЯ бы один день? Ћна всегда говорила, что за дело брались не с того конца,
что от одной  электризации,  массажа  и  этих дурацких аппаратов толку мало.
„авно пора, еще немного - и было  бы поздно, ведь  дважды, что  греха таить,
она пыталась наложить на себЯ руки, - дважды, и оба раза безуспешно. ‚ конце
концов, жить  так, как живет она, нельзЯ: ни минуты наедине с собой, ни шагу
без  помощи  других, вечно за тобой  шпионЯт, вечно надзирают,  и к тому  же
сознание, что  ты всем  только  в тЯгость,  всем опротивела. „а, давно пора,
давно! Ќо теперь Я увижу, как быстро пойду на поправку. ‘тоит лишь правильно
взЯтьсЯ за дело. —то ей все эти глупые признаки улучшениЯ, если от них ей не
легче! Ћна  должна выздороветь  полностью, иначе о каком здоровье может быть
речь? Ђх, уже одна мысль о том, как это будет чудесно, как чудесно!..
     € так далее и тому подобное: это был водопад  слов, бурный, клокочущий,
неиссЯкаемый.  џ сидел подле нее, как врач, который слушает горЯчечный  бред
больного  и недоверчиво считает  лихорадочный  пульс,  глЯдЯ  на неподкупную
секундную  стрелку  и  с   тревогой   усматриваЯ  в   пылкой  восторженности
несомненное клиническое доказательство душевного расстройства. € всЯкий раз,
когда веселый смех,  подобно легкой пене,  взлетал над стремительным потоком
ее слов,  что-то  мучительно сжималось во мне, ибо Я  знал то, чего не знала
она:  она  обманывает  себЯ,  а  мы  обманываем  ее. €,  когда  она  наконец
остановилась, Я почувствовал испуг, словно, проснувшись ночью в  поезде,  не
услышал стука колес.
     - Ќу, что вы на это  скажете?  - продолжала  она. - Џочему у вас  такой
глупый, пардон, испуганный вид? Џочему вы молчите? Ќеужели вы ни капельки не
радуетесь за менЯ?
     џ был застигнут врасплох. ’еперь или никогда.  ѓоворить  так, чтобы она
поверила, - сердечным, задушевным тоном. Ќо Я - всего-навсего жалкий новичок
во лжи - еще не владел искусством сознательного обмана.
     -  Љак  вам  не  стыдно?  -  насилу  выдавил Я  из  себЯ.  -  џ  просто
растерЯлсЯ...  „олжны  же вы понЯть, что у менЯ... как говоритсЯ, от радости
Язык отнЯлсЯ... ђазумеетсЯ, Я страшно рад за вас.
     Њне самому было противно слушать, как фальшиво и холодно прозвучали мои
слова. Ћчевидно,  она  почувствовала  мое  замешательство, ибо  ее поведение
резко изменилось. ‘иЯющее лицо омрачилось досадой, как у  человека, которого
внезапно  разбудили,  не дав  досмотреть приЯтный  сон;  глаза,  только  что
сверкавшие  воодушевлением,  стали  жесткими, брови  изогнулись,  точно туго
натЯнутый лук.
     - џ что-то не заметила, чтобы вы особенно радовались!
     џ знал, что она права, и все же попыталсЯ ее успокоить:
     - Ќо детка...
     - Ќе смейте твердить мне  все  времЯ "детка"! - взорвалась она. - ‚ы же
знаете, что Я этого  не выношу. Ќамного ли  вы старше менЯ? ‚ конце  концов,
разве Я  не имею  права  удивитьсЯ, что  вы все  принимаете как  должное,  а
главное,  не очень...  не очень... мне  сочувствуете? Ђ почему  бы вам  и не
радоватьсЯ? ‚едь  вы получаете отпуск - наше "заведение" временно закроетсЯ.
Ќикто не помешает  вам  преспокойно сидеть  в кафе и дутьсЯ в  карты, вместо
того чтобы играть скучную роль милосердного самаритЯнина. …ще бы, как тут не
радоватьсЯ, длЯ вас теперь настают золотые деньки!
     …е  слова,  откровенные до  грубости,  прозвучали как удар,  который  Я
болезненно ощутил  своей нечистой совестью.  €так, Я выдал  себЯ с  головой.
—тобы перевести разговор - Я знал, как опасно раздражать  ее в такие минуты,
- Я попыталсЯ перейти на непринужденно-шутливый тон.
     - ‡олотые  деньки? Ќу и  понЯтиЯ же  у  вас!  ‡олотые  деньки длЯ  нас,
кавалеристов,  в июле, августе, сентЯбре, когда нам больше всего задают жару
и  допекают  разносами! ђазве вы не  знаете? ‘перва подготовка  к  маневрам,
потом поход  в  Ѓоснию  или  ѓалицию, а  затем  маневры  и  большие  парады!
€здерганные офицеры, загнанные рЯдовые - сплошнаЯ муштра с подъема до отбоЯ.
€ так до конца сентЯбрЯ...
     - „о конца сентЯбрЯ?.. - Ћна вдруг задумалась, казалось, какаЯ-то мысль
неотступно занимает ее. - Ќо в таком случае когда же вы приедете? - добавила
она.
     џ не понЯл. џ в  самом  деле не понЯл,  о  чем  она  говорит, и  наивно
спросил:
     - Људа приеду?
     …е брови снова гневно взметнулись.
     - „а не  задавайте все времЯ таких  дурацких  вопросов! Ќавестить  нас!
ЊенЯ!
     - ‚ ќнгадин?
     - Ђ куда же еще?
     ’ут только  до менЯ дошло, что  она  имеет  в виду. „ействительно,  что
могло быть смехотворнее  предположениЯ,  будто  Я, бедный  армейский офицер,
который купил ей цветы  на последние семь крон и длЯ которого поездка в ‚ену
была  уже  своего  рода  роскошью,  хотЯ  билет  обходилсЯ  нам  в  половину
стоимости,  будто  Я ни с того ни с сего  могу позволить  себе путешествие в
ќнгадин!
     -  ‚от теперь-то мне Ясно, - рассмеЯлсЯ Я, на этот раз вполне искренне,
- как вы представлЯете  себе военную службу.  Љафе,  бильЯрд,  променады,  а
вздумалось побродить по свету, - надел штатское, и "честь имею!". Ќичего нет
проще  такой прогулочки!  Џрикладываешь  два  пальца  к козырьку и говоришь:
"Ђдье,  господин полковник, мне что-то надоело играть в солдаты! „о скорого,
когда будет  настроение, вернусь!" Ќичего себе, хорошенькое  представление у
вас об  армейской каторге!  €звестно  ли  вам,  что  если наш  брат  захочет
отлучитьсЯ  хоть  на  часок,  он  обЯзан доложить  по  всей  форме,  щелкнув
каблуками, и "покорнейше"  изложить  свою просьбу? „а, да, столько церемоний
ради одного-единственного часа. Ќу,  а  длЯ целого днЯ  надо, чтоб у тебЯ по
меньшей мере  умерла  тетка. •отел бы Я видеть  лицо  полковника,  если б  в
разгар маневров  Я пришел к нему и доложил, что мне  взбрело в  голову взЯть
отпуск  и  поболтатьсЯ  недельку  в  вейцарии.  ‚ы  б  услышали  тут  такие
выражениЯ, каких не найти ни в одном приличном словаре. Ќет, милаЯ фрейлейн,
вы слишком просто все себе представлЯете.
     -  Ђх, что там! ‚се это легко, было бы желание! Ќе разыгрывайте из себЯ
такого  уж  незаменимого!  Љто-нибудь  другой прекрасно управитсЯ  с  вашими
оболтусами. Ђ что касаетсЯ отпуска, то  папа устроит  все за полчаса. “ него
куча знакомых в военном министерстве, одно  слово сверху - и вы получите то,
что  попросите. Љстати,  и вам  самому не повредит  повидать что-нибудь еще,
кроме  манежа  и  плаца.  €так, никаких  отговорок, это  решено! Ћтпуск  вам
устроит папа.
     ѓлупо,  конечно, но ее  пренебрежительный  тон  раздражал менЯ.  ‚идно,
чувство сословной  чести уже крепко засело во мне за долгие годы службы, ибо
Я почувствовал  что-то унизительное в том, как молоденькаЯ, совсем неопытнаЯ
девушка  распорЯжалась  генералами  из  военного  министерства,  словно  они
состоЯли  в  услужении  у ее  отца,  -  ведь длЯ  нас это были боги. Ћднако,
несмотрЯ     на    раздражение,    Я    продолжал    держатьсЯ    того    же
непринужденно-шутливого тона.
     - Ќу  ладно. вейцариЯ, отпуск,  ќнгадин  - не возражаю!  Ћчень хорошо,
если, судЯ по вашим словам, мне подадут все это на подносе и мне не придетсЯ
унижатьсЯ. Ќо  было бы также весьма желательно,  чтобы ваш достойнейший папа
вместе с отпуском выцарапал в министерстве и путевое  пособие длЯ  господина
лейтенанта ѓофмиллера.
     ’еперь настал ее черед удивлЯтьсЯ. Ћна угадывала в моих словах какой-то
скрытый смысл, но не могла проникнуть в  него. ђезче изогнулись ее брови над
нетерпеливыми глазами. џ понЯл, что должен выразитьсЯ Яснее.
     -  Ѓудьте  же  благоразумны, детка... Џардон,  будем  говорить разумно,
фрейлейн  ќдит. Љ сожалению, дело обстоит  не  так просто, как вы полагаете.
‘кажите, вы  когда-нибудь  задумывались над тем, во  что  обходитсЯ подобнаЯ
эскапа